Драмы и господа. Повесть седьмая. Золотистый луч

Повесть седьмая.  Золотистый луч туманного утра.

Утро одиннадцатого числа потерянного месяца бесцветного года было насквозь пропитано туманом, воздушная мантия серого цвета накрыла некогда цветущие солнечные просторы, как принято накрывать тонкой материей мебель в позабытом доме перед долгой поездкой в новую жизнь. К одиннадцати часам утра, кованные ворота каменного дворца раскрыли створки перед белым Range Rover, джип неспешно въехал на массивную территорию особняка, внимание водителя привлекла античная скульптура греческой богини ночи Никты, окруженной четырьмя фонтанами золотистого цвета, вода в фонтане отливала нежно розовым цветом и излучала аромат свежих лепестков роз. Подъехав к месту для парковки, расположенному в нескольких шагах от центрального входа, водитель остановился. К машине быстрым шагом направлялся дворецкий Антон Сергеевич, подойдя к автомобилю он открыл заднюю дверь, из которой показалась фигура Вадима Петровича, хозяин дома с трудом привстал и опираясь на плечо дворецкого, медленно вышел из салона. Вадим Петрович тяжело дышал из – под белой рубашки, какую надлежит носить сотрудникам гостиниц, просвечивали бинты серого цвета, тем не менее, стоял на земле Нефедов очень уверенно, всем видом своим пытаясь показать всякое отсутствие боли, лицо мужчины было оцарапано осколками стекла и только – только начало заживать…
- Антон Сергеевич, отправляйтесь в мой кабинет и принесите оттуда сто тысяч долларов и мою визитную карту, предложите нашему гостю – водителю обед и распорядитесь, чтобы его провели в комнату отдыха, нам предстояла долгая поездка, которая всех изрядно утомила…
- Вадим Петрович, я вас понял, что произошло? – голосом полным испуга и тревоги проговорил дворецкий
- Если говорить кратко, я не справился с управлением, машину занесло и я слетел с серпантина, дальше, очевидно, долго тонул, но безуспешно, мне оказали срочную медицинскую помощь в придорожной гостинице, откуда доставили сюда, запоминайте, что нужно делать, мы с вами войдем в дом и вы сразу – же поможете мне добраться до секретного сектора, где я приведу себя в порядок и переоденусь, Ульяна ничего не должна знать, вы поняли меня?
Дворецкий понимал, что сейчас ему предстоит сказать хозяину неприятную весть, от этого в горле изрядно пересохло
- Господин Нефедов… Ульяну Александровну ранили…
- Что ты сказал? – Нефедов замер в страшном для себя недоумении, мысли оказались окончательно разбросаны по голове и больше он ничего сказать не мог
- Вадим Петрович, сразу после торжества, по случаю вашего дня рождения, которое она провела за вас, ее столкнули с лестницы, падение было не сильным, у нее легкое сотрясение и рассечение в области брови, сейчас она спит в ваших покоях, врач только ушел
- Кто посмел тронуть мою женщину в ее – же собственном доме, в доме, где охраны должно быть больше, чем цветов в палисаднике, я тебя спрашиваю???
- Вадим Петрович, тот, кто это сделал найден и уже дает показания, его взяли наши люди и сработали они весьма оперативно…
- Те предлагаешь меня тянуть из тебя информацию хирургическими щипцами???
- Павловский…
- Что? Как это вообще могло произойти?
- Вадим Петрович, ему что – то понадобилось в вашем кабинете, пока точно неизвестно что конкретно, но мы это выясним.
- Выяснить и принять меры, больше ни я, ни моя семья упоминания о Павловском слышать не должна…
- Вадим Петрович, у него большие связи, но наши связи крепче и обширнее…
Нефедов быстро направился в сторону дома, сейчас рана в боку, авария, промышленный шпионаж и даже человек, с которого все началось утром восьмого числа, волновали Вадима Петровича в последнюю очередь, он должен был увидеть ее, он должен был увидеть Ульяну…
                Наступив на красный паркет родного дома, Нефедов быстро проследовал в секретный сектор дома, там он быстро надел первое, что попалось под руку, сейчас самым главным было скрыть следы ран, сняв гостиничную рубашку, он обнаружил, что рана снова начала кровоточить, он вынул из кармана брюк бинт и несколько раз обмотал себя им вокруг, после чего надел светло – синие джинсы, хорошо скрывшие разбитые ноги и темную водолазку…
                Идти по лестнице было тяжело и Вадим Петрович опирался на зонт с длинной тростью, дойдя до середины лестницы, он увидел выходящую из спальни Марию Карлотти
- Нефедов, чертов идиот, где ты был – с яростным сожалением произнесла она
- В преисподне, хотел на день рождения тебя позвать, да вижу ты уже здесь
- Ты хоть понимаешь, что произошло?
- Маша, поговорим потом, мне нужно увидеть ее
- Знаешь, у меня к тебе только один вопрос, тебя действительно волнует то, что происходит за дверью в твою спальню или ты поднялся сюда с формальным визитом учтивого собственника,  хотя можешь не отвечать…
Шум в столовой, туман за окном, рана в боку, слова девушки – все это пролетало мимо него, сейчас он не мог слышать ни звуков боли, ни струн морали…
              Вадим открыл дверь спальни и вошел внутрь, на черных атласных простынях без одеяла лежала Ульяна, даже в это серое туманное утро ее золотистые локоны светились лучами, разбивая серость непогоды и сокрушая грусть теплой улыбкой… облаченная в шелковую ночную сорочку сливочного цвета, она крепко спала, лоб был окутан светлой повязкой, руки разбросаны в стороны так, будто сейчас в них находился яркий светящийся шар, призванный светить даже в самое серое погодное настроение. Вадим подошел к кровати и сел рядом, повернувшись к Ульяне, он осторожно дотронулся кистью руки до ее бледно – розовой ладони, взяв ее руку в свою, он поднес ее к своему лицу и осторожно коснулся губами, после чего плавно опустил ее на кровать. Вадим уловил для себя аромат теплого молока и клубники, именно так он окрестил для себя запах ее тела…
             Ульяне предстояло пробыть в царстве сновидений еще целых три часа, Вадим четко понимал для себя главное – теперь ему хочется рассказать ей многое, теперь ему хочется рассказать ей все…
              Сейчас я сижу у нашей с тобой кровати и смотрю на тебя, мне хочется сберечь твой сон, укрыть тебя даже от самого малейшего шороха этого серо – зеленого мира, мне многое хочется сказать тебе, история моя берет начало в еще в далеком – далеком для нас с тобой прошлом, когда мы еще на знали друг – друга и не делили одну судьбу на двоих…
               Пару дней назад я получил письмо из своего прошлого, которое, в сущности, было обречено только прошлым и оставаться, его написала женщина, которая долгие годы считалась для меня утраченным символом счастья, доказательством моей человечности и способности чувствовать, я полагал, что радость для меня возможна только при условии ее участия в моей жизни. Мы узнали друг – друга слишком давно, чтобы помнить как это произошло, да вот только с того самого дня что – то для меня изменилось, я перестал воспринимать жизнь без примеси этого человека, как ни странно мы и видели – то друг – друга всего несколько эпизодов в жизни, только вот для меня они очень дорого стоили, многие годы я жил и думал, что построив в несовершенном, в моем понимании, мире свой маленький мир, я смогу с легкостью забрать ее туда, наделив тем – самым бездушие происходящего самым главным смыслом. К сожалению, ни каждая мечта несет в себе верное во всех отношениях желание, я считал, что окружив себя роскошью и красотой, смогу смириться с тем, что я и она – два взаимоисключающих образа, призванных разрушать друг – друга, а не создавать облако счастья. Тяжелее и отвратительнее всего осознавать то, что я и тебя видел только как таблетку от боли, которая росла с каждым днем, упиваясь собственными страданиями, я ни разу не удосужился подумать, что рядом со мной девушка, сотканная из солнечных лучей, девушка, которая со мной вовсе не потому что я могу то, чего не могут остальные, я ведь только сейчас понимаю, как воротило тебя и весь твой мир от моих постыдных подачек, от моих бессмысленных поступков и пустых коротких фраз… Ты пришла в мою жизнь только для того, чтобы я тебя любил, просто так любил, потому что сама ты по другому не умеешь и не станешь жить…
                Я бросал тебя каждый день, ты улыбалась мне, а я закрывал перед твоим носом дверь и бросал тебе в лицо вещи, которые оскорбляли тебя, как женщину, стыдно и отвратительно признать тот факт, что за тридцать три года я так ничего и не понял, а цена любви пришла для слишком поздно. Я действительно родился позавчера и случилось это со мной не просто так, я спешил сюда только потому, что понимал, я хочу быть рядом…
               Вадим сидел у кровати и смотрел на нее, из левого глаза девушки упала яркая слезинка, отразившаяся радужным цветом в свете лампы, она его слышала…