Не прижился Сен-жермен

               
Мы, люди, имеем различные способности  воспринимать особенности окружающего нас мира и воздействовать на него, объединяемые одним понятием – одаренность. Когда одаренность не выходит за рамки обыденности, ее замечают, но не обращают особого внимания. Но если одаренность значительно выходит за рамки обыденного, привычного, да несет в себе черты таинственного, непонятного, пройти мимо нее, не обратив внимания, невозможно. Такие люди всегда занимали особое положение в обществе. Называли их кудесниками, волхвами, магами, колдунами и колдуньями. Ни один царствующий двор прошлого без магов не обходился. Их не противопоставляли жрецам, они существовали параллельно друг другу. Естественно от уровня цивилизации зависело восприятие таинственности. Вспомните, хотя бы самых примитивных фокусников, манипулирующих картами! С каким вниманием наблюдают люди за их действиями, хотя ничего сверхъестественного в них нет. И не удивительно, что среди зрителей крайне редко можно увидеть человека науки. Я не вижу ничего особенного в том, что в нашем обществе так много появилось экстрасенсов, большей частью – обычных шарлатанов, мошенников, эксплуатирующих невежество общества. Ничего не вижу удивительного и в том, что при королевских дворах, где царили распущенность и невежество, время от времени появлялись чародеи, авантюристы, использующие невежество в своих целях. До нашего времени дошли имена самых крупных, самых изобретательных из них. Только, что мы знаем о них, если даже при жизни их окружала завеса таинственности? Естественным кажется то, что люди эти были типичными самозванцами, только подменяя собой не определенную личность, а  группу людей. Если авантюрист обладал большими знаниями, в том числе и в области психологии человека, то он старался проникнуть в то общество, в котором наиболее широко мог развернуться его талант, обычный уличный балаган не устраивал его. Такой «чародей» присваивал себе высокий дворянский титул, без которого войти в высший свет было невозможно, как невозможно без фрака быть принятым сегодня в привилегированный клуб, придерживающийся старинных традиций.
Одним из таких людей прошлого был граф Сен-Жермен. Имя, вымышленное, как и титул, под которым скрывался один из самых загадочных авантюристов Европы. Предположительно, родился он в 1710 году. Появился он при дворе французского короля Людовика XV в 1748 году. Впервые я услышал о графе Сен-Жермене, когда в подростковом возрасте читал «Пиковую даму» А.С. Пушкина. В ней пишется о том, что тайну трех карт графине подарил граф Сен-Жермен, когда она, будучи молодой красивой и неопытной женщиной, находясь в Париже, попала в стесненные денежные обстоятельства. Поиски материалов о таинственном графе мне ничего не дали. Впрочем, в России они невероятно скудные. Графу Сен-Жермену было 38 лет, когда он впервые появился в салоне маркизы Помпадур, фаворитки французского короля. Кто его представил очаровательной хозяйке салона, мне не известно? Известно одно, никто не мог приобрести устойчивого значимого положения при французском королевском дворе без одобрения маркизы. Он был представлен ей, как знаменитый алхимик и чародей. Высокий стройный, подтянутый мужчина с правильными чертами чуть смуглого лица с темно-коричневыми, почти черными, кажущимися бездонными глазами. Цвет глаз и лица резко контрастировал со светлым, почти белым цветом парика. Речь мягкая, проникновенная. Он создал себе репутацию искусного алхимика и предсказателя  Придворные дамы, не исключая маркизы Помпадур, страдая от любопытства, приглашали Сен-Жермена. Удивительно, что его предсказания на 100% сбывались. Его предсказания не носили общего характера. В разговоре с чародеем, дама убеждалась в том, что тот знает все тайны, даже те, о которых никто кроме ее самой знать не мог. Кажется мне, что Сен-Жермен пользовался широко гипнотическим воздействием. Поговаривали, что граф Сен-Жермен вступил в союз с дьяволом.
Он отлично владел алхимическими приемами, что по тем временам следовало относить к оккультным наукам. Его проницательность и умение выделить главное в политических хитросплетениях дел приблизили графа к королю, и он стал выполнять разнообразные секретные поручения короля. Герцог де Шуазель, занимающийся вопросами внешней политики Франции, стал зависимым в вопросах той информации, которой занимался Сен-Жермен. Это порождало дух соперничества между ними. Де Шуазель установил слежку за графом Сен-Жерменом. Между ними произошла  ссора, закончившаяся тем, что Сен-Жермен покинул Францию, преодолев пролив Ламанш. Случилось это в 1760 году. Англия ни духом своим, ни размеренным рутинным темпераментом жизни не подходила знаменитому авантюристу. Он направляется в северную столицу России. Его приезд совпал с событиями 1762 года, временем устранения от власти императора Петра III. Распространился тогда еще слух, что к этому событию руку свою приложил граф Сен-Жермен. Было ли это так, кто знает? Официальных подтверждений не имеется.
Я пытаюсь мысленно воссоздать атмосферу русского императорского двора того времени… Он был расколот. Меньшая часть группировалась вокруг «обиженной» супруги русского императора. Но эта меньшая часть, опиралась на силу гвардейских полков, что и сделало  реальным фактом – арест и смерть государя.
 Судя по числу вензелей, - а их было шесть, - заказанных императрицей для заговорщиков, Сен-Жермен в число их войти никак не мог. Правда, от идеи награждения заговорщиков Екатерине Второй пришлось отказаться. Граф Панин убедил ее в том, что вензеля будут неприличным напоминанием императорскому двору о тех, кто осуществлял насильственное устранение от власти императора. Но вернемся к таинственному графу, приехавшему в Санкт-Питербург. То ли обстановка не была соответствующей, то ли почва русская не соответствовала, но Сен-Жермен в России не задержался. Обосновался он в маленьком немецком герцогстве Шлезвиг, где нашел условия для занятия любимой им алхимией. Там он и скончался в 1784 году.  Правда, были сведения о том, что он в 1770-74 годах вновь появлялся в Париже, видели его якобы и во времена Великой французской революции 1789 года. Загадочная личность ушла, оставив после себя память в истории, но не оставив по себе никаких личных письменных материалов.
Второй авантюрист, рангом чуть поменьше графа Сен-Жермена, был тоже «граф» Калиостро Александр. Ну,  этот хоть оставил еще и свое настоящее имя Джузеппе Бальзамо, выходец из славной Венеции. В молодости своей Калиостро долго бродил по Востоку, побывав в Греции, Египте, Персии. Там он учился алхимии. Но чем он действительно виртуозно овладел, так это выдавать иллюзии за реальность. Побывал Калиостро и в России. Здесь он себя выдавал за масона высокой степени, человека, посвященного в глубочайшие тайны оккультизма. В течение 1785-1786 годов Калиостро побывал в Париже, оказался причастным к скандалу, известному как дело об «ожерелье королевы», сыгравшему роль в дискредитации королевской семьи. Попал в Бастилию. Затем он оказался в Риме. Там был схвачен инквизицией, осужден за ересь, колдовство. Был заключен в крепость, где и умер. В отличие от Сен-Жермена, Калиостро оставил после себя многочисленные записи… правда, подлинность их до сих пор учеными оспаривается.
Что Сен-Жермен,
Что Калиостро…
Ты имя русское не тронь!
Жить с ним в России так непросто,
Жизнь – пожирающий огонь.
Живем мы с именем Христа,
Не нужны ведьмы и пророки,
Да, есть грехи и есть пороки,
Но жизнь открыта и проста.
Возможно этим объясняется то обстоятельство,  что оба авантюриста, побывав на русской земле, не нашли той живительной почвы, чтобы пустить здесь корни. Европейские королевские и княжеские дворы не только терпели авантюристов, возведших самих себя в графское достоинство, но и оказывали им радушное гостеприимство. Оба графа жили на широкую ногу, не обладая устойчивыми постоянными источниками материальных ценностей. Оба пользовались славой чародеев, магов, предсказателей. Я думаю, что и Сен-Жермен, и Калиостро Александр широко использовали в своих действиях гипноз, в том числе и массовый.
Православие – ортодоксальное направление в христианстве не терпит ничего наносного, с чистотой веры общего не имеющего. Здесь не пылали костры инквизиции. Здесь к вере силой не тянут, вера в душе каждого находит уют себе, даже духом метущегося.