ПТР3

ГЛАВА 3

«Что делать?» - это был первый вопрос, который Лина задала себе, когда скоротечная пора активных действий миновала, и стало возможным хотя бы мельком осмыслить ситуацию. В том, что мужик слинял и не собирался возвращаться обратно, можно было не сомневаться. А устраивать за ним погоню не имело смысла. Однако следовало позаботиться о Валентине, а заодно поступить так, чтобы не потревожить девочку. С этой целью Лина вошла в квартиру и крикнула Свете:
- Сегодня на стол накрываешь ты!
- Ура! – обрадовалась девочка.
«Вот повезло мне с ребёнком», - подумала Лина и снова вышла на площадку, нагнулась над осевшей вдоль стены Валентиной и ужаснулась: та была мертва.
«Господи, Господи, что же делать?» - запаниковала молодая женщина, но потом невероятным усилием воли взяла себя в руки, разжала пальцы Валентины, забрала у неё сумку и вернулась домой. Она вошла в кухню и безапелляционным тоном распорядилась:
- Ужинать начинай без меня. Варенья много не ешь…
- Потому что вредно, - досказала за Лину Света.
- Правильно, – похвалила девочку молодая женщина и, стараясь не подавать вида, способного вызвать у той хоть малейшее беспокойство, не спеша удалилась в свою комнату. Там она быстро сменила домашнюю одежду на прогулочную и позвонила на сотовый брату.
- Алло, ты ещё на работе? – вполголоса спросила она.
- Да, но уже собираюсь домой. А что случилось? – насторожился подполковник Крымов. В его памяти ещё были свежи недавние приключения сестры, когда она практически самостоятельно расследовала дело о квартирных аферистах и обстоятельства гибели супругов Лобко.
- На лестничной площадке перед дверями моей квартиры труп женщины. Я ухожу и оставляю Свету дома. Откроет дверь она только тебе. Или кому-нибудь из наших стариков. Всё, действуй! – отчётливой скороговоркой выпалила Лина.
Сергей Сергеевич хотел возмутиться, но Лина не просто выключила связь, но полностью отключила свой сотовый и сунула его в карман куртки. Затем положила в сумку убитой подруги газовый баллончик, лайковые перчатки, немного денег и пошла на выход.
- Сейчас я уйду и захлопну за собой дверь, - сказала она Свете. - Минут через десять должен будет приехать дядя Серёжа. Откроешь только ему. Или дедушке Серёже, или бабушке Тане. Ты меня поняла?
- Поняла, - послушно сказала девочка, в очередной раз демонстрируя несвойственные для её возраста качества: в свои пять лет она была не только послушна, но необычайно понятлива и терпелива. – А ты мне позвонишь, если задержишься?
- Я ненадолго, но всё равно позвоню, - пообещала Лина и покинула квартиру. При виде убитой подруги, совсем недавно счастливо рассказывавшей о переменах в своей судьбе, у Лины сжалось сердце, но она очередным усилием воли заставила себя не останавливаться и выбежала на улицу. Она не хуже брата помнила о недавних своих приключениях и твёрдо знала, что если бы в некоторых тогдашних ситуациях поступала не по уму, а по сердцу, которое у неё по-бабьи сжималось довольно часто, то проку от её расследовательской частной деятельности было бы мало. Это в лучшем случае. А в худшем – лежать ей на кладбище недалеко от супругов Лобко.
«Так, форы у меня минут десять-пятнадцать, - прикинула она, засекла время и подбежала, поднимая на ходу свободную руку, к бордюру тротуара. - Если бы Серёжа не знал Валентину в лицо, времени у меня было бы больше. Надеюсь, у него достанет ума не беспокоить Свету. Господи, Господи, что я делаю?»
Ещё она мельком вспомнила о своих соседях по лестничной площадке, бездетных молодожёнах, которые недавно купили квартиру в их доме и теперь пахали от темна до темна, отрабатывая кредит, и поймала тачку. Времени настучало семь двенадцать вечера.
«Значит, я теперь единственный свидетель гибели Валентины», - машинально констатировала молодая женщина. Из последних слов Валентины Лина поняла, что убитый Селиван лежит в её квартире. Заказав частнику адрес погибшей от руки неизвестного убийцы подруги, Лина устроилась на заднем сиденье, раскрыла её сумку и тщательно проверила содержимое. Помимо кое-каких личных вещей Лина достала нетолстую пачку всякой печатной продукции в виде нескольких рекламных газет, проспектов и листовок. Судя по слежавшейся компактности вышеупомянутой бумаги, Валентина как достала её утром из почтового ящика и сунула в сумку, так и не просматривала. Лина сделала это вместо подруги, и обнаружила между листовкой с рекламой услуг какого-то ЖСК и проспектом, посвящённом сухарикам «ням-ням», записку. Записка была адресована Селивану и следующего содержания: «Верни, ирод, в скит то, что бабка Ефросинья тебе перед смертью из уст завещала». Подпись или подписи отсутствовали, зато в правом нижнем углу небрежно вырванного из блокнота листка Лина разглядела два неотчётливых оттиска старообрядческих крестов. Читать при свете фар проезжающих мимо автомобилей и уличных фонарей было довольно трудно, но Лина всё-таки прочитала записку. Она сунула её во внутренний карман куртки, рассчиталась с водителем и поспешила к подъезду дома, где жила Валентина. На ходу она надела тонкие лайковые перчатки, приготовила ключи, переложила газовый баллончик в правый карман куртки и поднялась на лифте на нужный этаж. Встав перед дверями квартиры Валентины Мареевой, Лина на минуту замерла: она прислонилась ухом к дверной филёнке и попыталась расслышать какие-нибудь подозрительные звуки по ту сторону дверей. Но то ли дверь была качественно обита войлоком и кожей, то ли в квартире никого не было, а если был (помимо убитого Селивана), то вёл себя очень тихо, и Лина ничего не услышала. Стоять дольше и привлекать внимание возможных свидетелей не имело смысла, поэтому молодая женщина стремительно отомкнула дверь и также стремительно распахнула её, одновременно шагнув в сторону и приготовив газовый баллончик. В прихожей горел свет, и никто оттуда на Лину не выпрыгнул. Она осторожно вошла внутрь, стоя спиной к двери, закрыла её, и очень медленно, внимая обстановку чуть ли не кончиками нервов, обследовала квартиру. В одной из комнат, где тоже горел свет, Лина наткнулась на труп мужчины, одетого в джинсы и майку. На майке в области сердца виднелось пятно крови, с короткой чёрной полосой от её запекшейся части в месте удара проникающим предметом. Лицо мужчины было изуродовано до неузнаваемости.
«Чем это его?» - подумала Лина, мельком обратила внимание на варварски разломанный домашний телефон (его останки вместе с порезанным шнуром валялись возле журнального столика) и посмотрела время – 19.29. Она достала из сумочки сотовый, включила его и позвонила домой.
- Алё? – услышала Лина забавный детский голосок.
- Это я, детка. Дядя Серёжа ещё не приходил?
- Нет, но звонила какая-то тётенька, я ей сказала…
- Очень хорошо. Мне сейчас некогда, я тебе потом ещё перезвоню.
Лина снова отключила телефон и, положив себе смываться из квартиры Валентины не позже, чем через двенадцать минут, принялась осматривать квартиру более тщательно.
«У меня Сергей с опергруппой должен появится с минуту на минуту, - лихорадочно соображала молодая женщина, довольно профессионально производя обыск на месте преступления, - ко мне в квартиру он оперов не пустит, факт. Всё-таки целый подполковник, старый кадр и начальник отдела по борьбе с местными экономическими преступлениями. Но Валентину Сергей узнает сразу даже без документов и тотчас отрядит другую опергруппу сюда. Техника у наших ментов списанная, сами менты старые, значит, ожидать появление другой опергруппы здесь можно не раньше, чем через двадцать минут. Тем не менее, мне надо линять отсюда ещё раньше. На всякий случай…»
Лине хватило пяти минут, чтобы найти среди немногочисленного барахла подруги вещи Селивана. Ещё минута ушла на то, чтобы убедится в полном отсутствии среди них каких-либо документов на данного гражданина. А спустя ещё минуту молодая женщина обнаружила в ванной подруги некое подобие временной фотолаборатории. Пахло там, во всяком случае, какими-то реактивами, имелся предметный столик, над ним была установлена мощная лампа, но никакой фототехники не наблюдалось.
«Какая на фиг фототехника? – усомнилась Лина. – В комнате у Валентины стоит компьютер, и цифровой фотоаппарат у неё есть. Тогда что это за лаборатория?»
Но времени у неё на дополнительные исследования уже не оставалось. Поэтому она решила одолжиться хоть какими вещдоками, впоследствии способными пролить свет на таинственную химическую деятельность в ванной убитой подруги. С этой целью Лина достала из мусорной корзины в ванной несколько тряпичных обрывков, пахнущих как-то специфически. Затем она разорвала вафельное полотенце на несколько кусков и капнула на каждый из них из разных флаконов, которые стояли на предметном столике. Упаковав возможные вещдоки, Лина немного выждала в прихожей и незаметно для соседей Валентины по лестничной площадке покинула её квартиру.
«А не съездить ли мне в дом-усадьбу?» – пришла в голову Лине шальная мысль. Но она вовремя изгнала эту мысль из разгорячённых мозгов, трезво представляя невозможность производства такого же скорого обыска в бывшей усадьбе старорежимного купца, какой молодая женщина сделала в квартире её бывшей смотрительницы.
- Чёрт с ней, с усадьбой, - пробормотала Лина, выходя на улицу Бакланова и тормозя тачку, - не всё же мне одной париться. Пусть и менты что-нибудь сделают.
Говоря так, она понимала, что направление розыскных мероприятий и их качество на отдельных участках будут зависеть от её показаний. То есть, если она умолчит о той части взаимоотношений между покойными Селиваном и Валентиной, где Селиван сначала представился праправнуком бывшего хозяина исторической усадьбы, а затем испросил себе разрешения работать якобы с музейным архивом якобы с целью облегчения процесса наследования вышеупомянутой усадьбы, то у местных сыскарей просто не будет повода лезть в дом-усадьбу.
- Вам куда? – осведомился водила притормозившей возле Лины тачки.
- Улица Лесная, дом семнадцать, - сообщила молодая женщина.
- Годится, - удовлетворённо возразил водила, которому выпала небольшая удача за десять минут езды срубить недорогой российский полтинник.

Лина вернулась домой практически на хвосте опергруппы. Когда она вошла во двор, водитель её брата, Игорь Коноваленко, только-только закуривал, раскинувшись в вольной позе на месте шефа и спустив правую ногу на землю.
- Привет, Игорёк, - подошла к нему Лина.
- А, Лина Сергеевна, - узнал её младший сержант милиции, - здравия желаем.
Он хотел вытащить свою задницу из служебного «жигуля», чтобы стоя выразить почтение скандально известной младшей сестре уважаемого шефа, но Лина жестом удержала его на месте и на всякий случай поинтересовалась:
- Давно приехали?
- Минуту назад, - доложил Игорёк.
- А эти раньше приехали? – спросила Лина и взглядом указала на труповозку. Рядом с труповозкой стояли ещё две милицейские машины – «жигуль» и УАЗ-ик.
- Эти приехали сразу вслед за нами, - ответил Игорёк.
- Понятно. А Сергей Сергеевич про меня ничего не говорил?
- Говорил, - заулыбался милицейский водила.
- Что?
- Что голову оторвёт.
- Врёшь, поди?
- Я не депутат, мне за враньё деньги не платят, - резонно возразил Игорёк, - так что…
- Всё ясно. Отдыхай.
Лина кивнула на прощанье и решительно направилась к подъезду. Поднялась на свой этаж и увидела обычную деловую суету милицейских вокруг очередного места преступления. Там же уже стояли понятые, муж и жена пенсионного возраста с третьего этажа. Сергей Сергеевич Крымов держался в сторонке, насколько это было возможно на лестничной площадке, хотя в их доме, построенном сразу после войны, подъезды, лестничные марши и площадки отличались большей поместительностью от тех, которые стали строить в экономичных хрущобах. Стараясь не мешать коллегам из убойно-оперативного отдела, он, тем не менее, хотел быть в курсе дел, так как данные дела касались его младшей сестры. Одновременно подполковник Крымов пытался дозвониться к ней по сотовому телефону.
- Здравствуй, Сережа, - душевно поприветствовала его Лина. - Привет всем! Алексею Петровичу отдельный! – она кивнула следователю городской прокуратуры.
Нелегко ей было разыгрывать роль отмороженной новой русской молодухи перед лицом недавней смерти её близкой подруги, но Лина недостаточно хорошо владела актёрским мастерством, чтобы быстро и стопроцентно правильно выбирать ту или иную линию поведения. Сейчас она точно не угадала, о чём ей выразили несколькими красноречивыми взглядами несколько знакомых оперов и один прокурорский следователь. А Сергей Сергеевич просто остолбенел и так зыркнул на младшую сестру, что та даже слегка отпятилась вниз по лестничному маршу. Но что же ей было делать? Не голосить же начинать уже на входе в подъезд? Хотя, если честно, хотелось как раз голосить, глядя на бездыханное тело Валентины и с болью осознавая всю несправедливость, с какой обошлась Судьба с этой бедной женщиной, которая и пожить то толком не успела.
- Здравствуй, Полинка, - вразнобой заявили о своём присутствии соседи с третьего этажа, супруги-пенсионеры и старожилы дома номер семнадцать на улице Лесной.
- Ой, извините меня, дядь Толя, тётя Лена, я вас сразу среди этой сутолоки и не заметила, - соврала Лина.
- Заметишь тут, - компромиссно подтвердил дядя Толя, бывший сослуживец отца Лины Крымовой, тоже отставной полковник милиции. – Ты-то в курсе, что здесь произошло?
- Как сказать, - уклончиво возразила Лина и спросила брата: - Ты, случайно, не мне пытаешься дозвониться?
- Тебе! – рявкнул Сергей Сергеевич и сунул аппарат в карман цивильной куртки.
- Что значит – как сказать? – попытался прицепиться к Лине дядя Толя.
- Анатолий Константинович, - недовольно сказал следователь прокуратуры, мужчина чуть старше сорока, - давайте не будем отвлекаться.
- Что-о тако-ое? – побагровел бывший милицейский полковник. – Мне указывать? Да я, когда вы ещё на унитаз самостоятельно залезть не могли, уже бандитов ловил. Да я…
- Толя, прекрати сейчас же!
- Анатолий Константинович, да что я такого сказал?
- Молчать!
- Пошли в квартиру, - велел сестре Сергей Сергеевич.
- Как это – пошли? – упёрся следователь прокуратуры. – Пока не допрошу…
- В квартире допросишь! – отрезал Сергей Сергеевич.
- Тело можно уносить, - подал голос судмедэксперт.
- В квартире так в квартире, - согласился следователь и велел своим помощникам: - тело унести, а остальным в темпе дорабатывать. Есть ещё несколько неясных моментов. А вы, Анатолий Константинович и Елена Ивановна, можете идти к себе вместе с капитаном Смирновым. Я думаю, там вам будет удобней и на остальные вопросы ответить, и протокол подписать.
Лина позвонила в дверь своей квартиры и буквально через секунду услышала:
- Кто там?
- Это я, детка, открой, - отозвалась Лина.
Она могла открыть дверь своим ключом, но приучала ребёнка к самостоятельности.
- Ты сказала, чтобы я открыла только дяде Серёже. Или дедушке Серёже. Или бабушке Тане, - принципиально возразила Света.
- Умница. Всё правильно. Я здесь, - отозвался Сергей Сергеевич, и Света отперла замок. Скорее всего, она давно уже стояла в прихожей и ждала гостей. Или подслушивала происходящее на лестничной площадке.

Допрос занял ровно тридцать минут и прошёл в относительно дружеской обстановке. Конечно, если бы Лина не была младшей сестрой подполковника местной милиции, с ней обошлись бы гораздо круче, но… В общем, Сергей Сергеевич, успокоенный уже тем, что его непутёвая сестра цела - невредима, подхватил на руки Свету и отправился инспектировать кухню. А Лина в это время отвечала на вопросы Алексея Петровича. При этом она поведала следователю прокуратуры почти всё. Начала Лина с утреннего променада. Она даже упомянула о встрече с неизвестным мужчиной в парке дома-усадьбы купца Капустина, сказала, что затем узнала от покойной подруги, будто это её жених по имени Селиван. Который вот уже третью неделю живёт в квартире Валентины Мареевой.
- Селиван, - пробурчал следователь, – что это за имя такое? Откуда приехал, его фамилия? Ничего такого она вам не говорила?
- Нет, - бестрепетно соврала Лина. – Так, отрывочные сведения: приехал из Сибири, инженер-строитель по профессии. Хочет устроиться здесь на работу…
Лина чуть было не брякнула «хотел», но вовремя спохватилась и согласовала время согласно своей легенде.
- …У Валентины он поселился по объявлению.
- В смысле? – поднял брови следователь.
- Ну, дал человек объявление о желании снять комнату, Валентина откликнулась. Так она мне, во всяком случае, рассказала.
- Где он жил до этого? Не в первый же день по приезде этот Селиван нашёл жильё? – законно поинтересовался Алексей Петрович.
- Нет, об этом мне Валентина ничего не говорила, - с хорошо наигранным сожалением ответила Лина и подумала: «Чёрт, зря я назвала его имя. Такое имя, если у следствия появится желание пошустрить по гостиницам, легко вычислить. А с ним и фамилию. Но что-то я говорить должна?»
- Так, теперь о главном, - посуровел следователь. – Расскажите подробно с самого начала обо всём, что касается трупа на лестничной площадке возле дверей вашей квартиры. А также ответьте на такой вопрос: почему и куда вы скрылись с места преступления?
- С самого начала было так, - приступила к изложению остальной части своей легенды Лина, очень надеясь на то, что Свету никто допрашивать не станет, и Сергей Сергеевич в том числе, который сейчас был занят, судя по звукам, ревизией содержимого холодильника младшей сестры. – В начале седьмого вечера я пошла в магазин за кое-какими продуктами. Вернулась я буквально минут через двадцать. Не успела даже снять сумку с плеча, - Лина похлопала по сумке, принадлежавшей покойной Валентине, - как звонок в двери… Нет, не так! В прихожей меня встретила Света. Я, не снимая сумки с плеча, стала вынимать из неё покупки, а Света стала относить их в кухню. Дело в том, что я вспомнила о йогурте, который забыла купить. Поэтому я решила даже не разуваться, но разгрузиться и снова выйти...
Лина, мастерски завирая, незаметно внимательно следила за реакцией прокурорского деятеля, имевшего вид деланно сонный и безучастный.
- … В это время звонок, – продолжила молодая женщина, - Света как раз пошла с очередной покупкой в кухню. Я открываю, а там Валентина. А сзади неё какой-то мужик и вырывает у неё сумочку. Я кричу Свете, что ухожу и так далее, выскакиваю на лестничную площадку и бью мужика ногой. Ну, вы же в курсе, что я…
- Наслышан, продолжайте.
- Так вот, мужик летит вниз по лестничному маршу, я захлопываю дверь и за ним. Он на улицу, садится в тачку и уезжает. Я ловлю попутку и пытаюсь его преследовать. Но потом вскоре оказалось, что я поехала не за той тачкой.
- Выходит дело, этого человека, который убил Валентину Марееву предположительно с целью отъёма сумочки, ожидал подельник на машине? – спросил следователь.
- Выходит, да.
- Модель автомобиля, номерные знаки заметили?
- Модель – «жигули», но очень неконкретно: что-то от «копейки» до «семёрки». А номерные знаки – нет.
- Понятно, - досадливо крякнул Алексей Петрович. – Ещё несколько вопросов. Когда вы успели позвонить Серёг…гм! Сергею Сергеевичу? И почему, как вы думаете, Валентина Мареева прибежала к вам? Ведь тут, чёрт возьми, неувязочка получается. Ведь когда тебя грабят, то лучше кричать и звать на помощь милицию, а не молча бежать в подъезд и подниматься на четвёртый этаж? И почему потом вы отключили свой сотовый?
- Сергею Сергеевичу я позвонила на ходу, когда бежала и ловила частника, - легко соврала Лина, - а сотовый отключила, чтобы не доставал. Но вот почему Валентина прибежала ко мне… Может быть, она просто шла ко мне в гости, а грабитель поджидал её в подъезде?
- Чушь. Грабители в таких местах не пасутся, - авторитетно отрезал Алексей Петрович, - да и очень сомнительно мне, чтобы кто-то стал убивать такую непрезентабельную женщину из-за её сумочки.
Следователь не хотел оскорбить покойную, просто он констатировал тот факт, что внешне Валентина не представляла никакого интереса даже для дешёвых налётчиков.
- Ну, тогда мне трудно что-нибудь добавить, - пожала плечами Лина.
- Мне тоже, - устало махнул рукой следователь, спрятал диктофон в карман и встал.
- Вы закончили? – своевременно нарисовался Сергей Сергеевич Крымов со Светой в обнимку, если так можно назвать пару, когда один обнимает другого за ногу. Из карманов его куртки торчали внушительные пакеты и початая бутылка коньяка. Его Лина держала в шкафчике над мойкой для профилактических целей.
- Да, закончили, - повеселел следователь при виде упакованного коллеги. – Поедешь с нами на квартиру убитой?
- А куда мне деваться? Чай не чужая сестра в этом говне замешана, - успокоил следователя Сергей Сергеевич. – Вот только водилу с тачкой отпущу. На кой ему с нами таскаться?
- Вообще-то мне для порядка следовало бы вызвать вас к себе и составить протокол допроса по форме, ну да ладно, - слегка покочевряжился прокурорский деятель, похлопал Сергея Сергеевича по спине и они оба покинули квартиру Лины Крымовой.
«Судя по всему, Серёжа Свету ни о чём не расспрашивал. Это хорошо. Но каковы наши милицейские работнички? Оказывается, никакой второй опергруппы никто никуда не посылал. И я могла там ещё минут десять шариться. Это они только сейчас, значит, поедут на квартиру к Валентине. А там…»
С этими мыслями Лина замкнула дверь и заставила себя заняться домашними делами так, как будто ничего не случилось.