Храм Темного Солнца

Передо мной - алкоголь, снотворное и лист с карандашом. Мне нужно высказаться прежде, чем я забудусь сном навеки. Не хочется писать о том, что думаю о своем безумии; хочу лишь просить прощения за него. Вы должны понять, что все дело в том мире, который однажды открылся передо мной. Возможно, это лишь злая шутка, случайно или не случайно преподнесенная мне...
Но эта шутка стоила мне жизни.

Я не знаю, что думать о произошедшем, как с этим воспоминанием жить дальше. Как мне болтать с приятелями на отвлеченные темы, как работать, как спать, как слушать лекторов или политиков... После того, что случилось со мной в один из июльских вечеров, я не понимаю, как следует относиться к жизни. Я навсегда потеряла те линзы, сквозь которые наш мир видится обыденным, тем, каким видит его практически каждый человек.
Я схожу с ума.

Случилось все в обыкновенный день.
Зачастую летом меня мучит бессонница, и я могу не смыкать глаз несколько суток подряд. Но потом, в непредвиденный миг, меня забирает Морфей в свое царство безо всяких на то предупреждений.
Так вот, в один ясный июльский вечер я заснула, сидя на скамейке в парке, что возле моего дома. В принципе, ничего необычного; сон - естественное явление.
Но если бы я только знала, чем это обернется для меня!

Итак, мой сон прервался. Но не тревожным касанием руки или окликом прохожего. Ощущение падения - вот что пробудило меня, но смутило не сразу. Иногда во сне нам видится это, и мы не пугаемся. Но, раскрыв глаза, я поняла, что на самом деле лечу вниз с неопределимой скоростью. Молчаливая паника охватила меня мгновенно. Я вцепилась в деревянную скамейку, прижавшись к ней как можно теснее. Нервно моргая глазами, я только убеждалась, что это не сон. В сознании все плясало и плыло, кругом - непроглядная тьма. Казалось, что стен не было вовсе, а дьявольский туннель - до безумия бесконечен. Усилия поднять голову были напрасны: я не могла посмотреть вверх.
Тогда я закрыла глаза и покорилась.
Сознание мое окончательно потухло.

Больше ничего не расскажу о своем падении. Помню лишь, как проснулась от глухого удара, как сквозь приоткрытые веки сочился тусклый свет... Наконец-то я находилась на устойчивой поверхности. Я не рассматривала комнату, в которую попала. Я была озабочена лишь тем, как изменить свою мертвую позу. Пришлось приложить немало усилий, чтоб встать: голова кипела, тело не желало поддаваться. Однако, я все же сумела подняться. К удивлению, пол оказался твердым. Правда, он был похож на черный дым, какой выбрасывают заводские трубы.

Оглядевшись, я увидела темно-красные волны. Стены были морем, уходящим в горизонтальную перспективу. Жидкость, распростертая во внутренней поверхности, разделялась с небосводом оранжевой линией. Я слышала, как это море плескалось, но ни единая капля не упала на меня. Я приблизилась к вертикальной стене и острожно протянула пальцы к волнам. Они были настоящими! Густыми, грубыми, теплыми, но настоящими! Никаких реакций с кожей не происходило; видимо, это была грязная вода. Я сняла с себя обувь и ступила ногами в море. Оно оказалось мелким: вода едва достигала моих колен. Дно же было противным: сплошной ил и мелкие острые камни.

Пройдя пару метров, я обернулась назад. Дрожь пробежала по моему телу, ибо я не видела за собой ничего, кроме глади, устремленной к горизонту. Никаких следов странной комнаты и дыма: они словно испарились!

Но я не пыталась понять, что происходит вокруг. Такая идея даже не посетила мою голову в тот момент, ибо существование было донельзя ирреальным. Привычные законы физики вроде бы работали, и этого было достаточно, как мне казалось, для каких-либо действий.

Я шла вперед. К счастью, вода не прибывала, да и идти по такому дну было вполне терпимо. Свинцовые тучи над головой висели очень низко, и никакое светило не проглядывало сквозь них. Облака сочетали в себе все холодные оттенки, но в большинстве своем они были бордово-лиловыми. В моей памяти не воскресала ни одна похожая на это картина из земного мира.

Время не ощущалось вовсе, ведь ничего вокруг не менялось. Я брела до тех пор, пока мои силы не иссякли окончательно.
Я остановилась. Картина мира была такой же, что и в начале пути. Ни ветра, ни паруса, ни острова, ни птицы - ничто здесь не дышало жизнью. От бессилия я легла в воду и закрыла глаза. Я желала забыться сном и очнуться в своем парке. Но не прошло и нескольких секунд, как неведомая сила потянула меня вниз, парализовав меня целиком. Дна больше не было! Отвратительная на вкус вода поглотила меня, и я захлебнулась.

Сознание вновь вернулось ко мне. Я оказалась на сухой поверхности, извергающей жар. Невыносимо мучила жажда. Ободранные раны на ногах и руках отзывались резкой болью; запекшаяся кровь срывалась, обнажая порезы. Подо мной была земля, горячая, темно-серая, твердая, словно цемент, испещренная мелкими трещинами. Я ползла по ней, как загубленное животное, не имея сил встать. Лежать же было невозможно: слишком высока была температура. Вокруг меня стелились грязно-рыжие испарения, исходящие неизвестно откуда. Весь мир представлялся тлеющим углем, заключенным в оранжевые кирпичи. Я не видела, но чувствовала, что надо мной уже не плывут те облака...

Нет, то была не Земля, то не могло быть ею! Это - неизвестная пустыня, обглоданная неведомым огнем!

После бессмысленного хождения я, наконец, наткнулась на прохладный выступ. Забравшись на него, я села, надеясь выиграть какое-то время для отдыха и анализа происходящего. Однако, рассудок, едва проснувшись, тут же был убит наповал.
Ах, небо, небо! Его просто не было! Не было того неба, которое вы привыкли видеть над собой. Сейчас это был гигантский конус, точнее, его внутренняя часть; в основании находилась эта пустыня. Он был красно-фиолетовым, как и часть облаков над морем. Небосвод - необозримо большой формы купол, сужавшийся в кроваво-красной или... нет, в огненной бездне.

Что я видела в ней? Солнце ли? Нет, два солнца, два пламенных шара в отталкивающей рыжизне кружились, словно в калейдоскопе искаженного пространства. Разделенные на множество сегментов, они отливали красным, желтым, голубым, зеленым... Ядовитые контрасты разъедали глаз, но я не могла оторвать взгляд от неописуемого зрелища. Конус будто бы тоже крутился вокруг своей оси. Запредельный мир вертелся в дьявольском ритме, устремившись в адскую глубину!

И все же неземные чары отпустили меня. Вглядевшись вдаль, я заметила среди красновато-белого тумана пять шпилей, похожих на вершины зданий. О, неужели здесь есть кто-то или что-то еще? Забыв об усталости и боли, я сорвалась с выступа и побежала к этим шпилям. Они оказались гораздо ближе, чем я думала, гораздо ближе. Вероятно, то было искажением в перспективе, либо помутнением сознания; иначе мне этого не объяснить.

Зрелище меня ужасало все более и более... Тошнота подступила совсем близко, и, обессилев, я рухнула на колени. На пяти шпилях был распят гигант из живой плоти, дергавшийся в конвульсиях! По идеально гладким конусообразным башням, образующим круг, текли багровые ручьи. Гигант был похож на обнаженную женщину, серо-белую, как талый снег. У него совсем не было волос и пальцев. Шпили пронзали обе его руки, ноги и грудь; кровь сочилась из безобразных ран, окрашивая стены в изъедающий мои нервы бордовый цвет... Гигант стонал, но его было почти не слышно.

А земля была по-прежнему горячей, и я инстинктивно вскочила, оторвав взор от чудовищного вида. В тот миг, кажется, мне хотелось умереть, но в этой ирреальности я не осознавала, что такое смерть. Оставалось идти вперед, ибо стоять на месте было крайне болезненно.

Вероятно, это странное сооружение - храм, обитель неподвластного человеческому воображению культа. Сейчас мне не восстановить те мысли, что посещали мою голову, но я точно помню, что они были омерзительны, как и картины перед глазами. Между двумя башнями располагался портал, ведущий к центру этого круга. Я вошла через него и оказалась по голень в вязкой горячей жидкости. Несомненно, это была кровь. Пока я рассматривала ее, не замечала, что происходило вокруг.

Меня заставило поднять глаза черное облако. Сначала оно набухло, а потом стало разрастаться причудливым дымчатым деревом. Сначала крона заняла весь объем сооружения. Потом ветви дерева свободно прошли через плоть гиганта, словно ультразвуковое излучение. Я пыталась потрогать его, но ветви оказались бестелесными. Однако, когда дерево само потянулось ко мне, я почувствовала его холодное прикосновение. Странная нежность смутила меня. Но, не успев оправиться от нее, я взвыла от сдавливающей боли. Ветки подхватили меня и сковали в ледяном захвате! Единственное, что я желала в тот момент, - перестать чувствовать. Зловещие светила танцевали в кислоте невообразимой глубины, постепенно превращаясь в зыбкий мираж... Красный купол растворялся в моих слезах до тех пор, пока не перестал быть вовсе. Черный дым пронзил мое тело. Мое сознание угасло.

Я вновь открыла глаза, и лунный свет влился в них теплым свечением.
Я снова в парке. В своем парке! Я вздохнула с облегчением, увидев вокруг себя привычный мир. "Ах, это был всего лишь сон!" - прошептала я, улыбаясь. Но сладость возвращения была короткой. Нечеловеческий ужас обуял меня, когда я почувствовала, что на мне нет обуви. Я не хотела верить в это! Но, осмотрев ноги, я убедилась в своем чувстве. Однако, на мне не было никаких ран, ноги были чистыми. Одежда оказалось целой, но была сплошь покрыта черными полосами разной толщины и длины.
Безумный кошмар был на самом деле!

С того момента ни одна прелесть земного мира не радовала меня. Я наивно полагала, что сумею избавиться от этого жуткого воспоминания, но черные полосы в сознании ничем уже не выведешь. Это медленный яд.
Постепенно весь мир становится багряно-лиловым.
Солнце двоится в моих глазах...

Ни один эксперт так и не смог определить, чем и как были нанесены эти линии на мои вещи. На вопросы о том, где побывала моя одежда, я отказывалась отвечать, ибо жизнь в психиатрической клинике не принесла бы мне покоя.

Теперь только смерть сумеет меня излечить.