Sy-город

Тонировка пластикового купола притормаживает холодный огонь Си-города. Внутри купола, за не разграниченными потолком и стенами, гаснет сияние наружных светодиодных вуалей и видеостен. Весь мир полыхает за овальным горизонтом.

Зеленые хлопья и блестящие капли постепенно застилают гигантскую, перевернутую вниз головой люминесцирующую автостраду над вершиной купола. Это -- "Хлопья Хиросимы", клуб; вернее сказать, нижняя сторона его центрального танцпола -- огромного коридора, соединяющего две башни, между которыми я существую. Это забавная традиция Си-людей -- брызгать полимерным конфетти на заре ночи.
"Если пошел снег, значит уже полночь," -- гласит одна из местных примет.

Другой -- На-город -- похож на большой Национальный парк, процветает в своей гармонии в отдаленном отсюда месте; город для нуждающихся в природной естественности и свободе.

Теперь, когда технический прогресс единым полотном простирается над сферой развлечения Си-Города, я не знаю иной жизни, кроме этой. Я не страдаю. Таких, как я, много; мы, Си-люди, нашли себя здесь. Мы счастливы. Теперь никто не страшится перегрузки и травм: медицина, включающая имплантацию органов и восстановление тканей, стала доступной для всех.

Поэтому и На-люди счастливы в своем мире.

Тем не менее, ежедневно лента Си-Город Ньюз в Интернете сообщает об очередных акциях "зеленых" защитников, этих неугомонных энвайронменталистов, об их массовых выступлениях против синтетики и Си-ампул в нашем уединенном мире, ссылаясь на случаи самоубийств... самоубийств На-людей, которые почему-то переключаются из предназначенного для них На-города в наш круговорот. Они слетаются в Си-город, как мотыльки к лампе накаливания, и сгорают от нервных расстройств.
В глазах "зеленых" остается виноватой сама лампа...

Пересилив себя, я поднялась с мягкого латексного матраса.

Надо принять ампулу. Си-ампула -- аналог прогулок на свежем воздухе, какие бывают у На-людей, предназначенный для Си-людей. С последнего приема уже прошли сутки, и я чувствовала, как ком угнетения поступательно подходит к горлу. Третий год я употребляю ампулы; уже третий год в моей груди бьется имплантат...

Кардиогенный шок и имплантация случились у меня, когда еще не было выявлено острой разницы между Си- и На-людьми, когда каждый жил интуитивно, сам по себе. Поэтому после болезни мне было категорически запрещено вести ночной образ жизни, активно работать в клубе и заниматься всем остальным, что составляло смысл моей жизни. К тому времени уже были изобретены Си-ампулы, но, будучи наркотическим веществом (судя по добровольному эксперименту, проведенному на нескольких клубоманах), они синтезировались в чрезвычайно малом количестве. Помнится, до болезни я тоже иногда "баловалась" ими, когда были на то средства.

Подозрения на Си-синдром (несколько лет назад это считалось необъяснимым заболеванием, пока Си-люди глобально не выступили за свое право считаться нормальными) затмил натиск "зеленых", благодаря которым все больные того времени в постоперационный период отправлялись в нынешний На-город на реабилитацию.

Тоже случилось и со мной...

Помнится, в первый же день после приезда аллергические реакции на растительность проявились практически у всех. А уже через сутки местный уют угнетал настолько, что несносно болела и кружилась голова; практически каждый человек, помещенный на "реабилитацию", по нескольку раз в день падал в обморок. С каждым часом становилось все хуже и хуже, люди не могли нормально существовать. У меня и моего коллеги по работе, который попал туда вместе со мной, на четвертый день стало резко прыгать артериальное давление.

Никто не мог логически объяснить происходящего: с нашими имплантатами все было в порядке! А люди погибали в естественной, казалось бы, для них среде. Вариант, что мы -- зависимые от Си-ампул наркоманы, был откинут: нормально воспринимающий естественную среду организм, как выяснилось, никак не реагирует на содержимое ампул. Вероятно, ранние опыты проводились преимущественно на потенциальных Си-людях.

Мы не выходили на улицу, старались держаться подальше от окон, есть и пить по минимуму, потому что давали нам сугубо натуральную пищу и родниковую воду, которые, попадая внутрь, будто взрывались и сжигали там все. Растерявшиеся врачи ссылались на какие-то непонятные пост-операционные синдромы, анализируя наши жалобы, потому что никакая диагностика не могла выявить у кого-либо физиологических отклонений.

Мне везло с состоянием: я чувствовала себя более-менее терпимо относительно других людей; на некоторых было смотреть больнее, чем находиться на свежем воздухе в парке. Просьбы страдающих выделить транспорт для возвращения назад ползли как муравьи по флегматичному туловищу из "лекарей", понемногу заставляя его суетиться и действовать. "Зеленые" пытались остановить это движение, но ситуация с больными все больше и больше не поддавалась контролю: реанимационное отделение продолжало стремительно заполняться. На шестое утро было сообщено о девятом летальном исходе. "Муравьи достигли глаз": было принято спонтанное (и единственно правильное) решение -- предоставить возможность каждому желающему уехать обратно в нынешний Си-город.

И теперь я здесь. Мы все здесь!
А "зеленые" защитники, естественно, были против нашего возвращения, потому что это означало одно: становление Си-города.

Пока На-город в своем большинстве имеет обыкновенное мирное население, мы в безопасности. Хотя, в принципе, они не скрывают своего отношения к нам, утверждая, что мы -- ошибка природы. Но кто знает: наши предки тоже презирали своего первого бесхвостого сородича...

Ядовитый снег прекратился. Над куполом вновь засверкала автострада.
Прочь, мысли!