Другое Солнце. Часть 4. Точка 45

Точка 28: http://www.proza.ru/2013/08/24/1578
Точка 29: http://www.proza.ru/2013/08/24/1693
Точка 30: http://www.proza.ru/2013/08/24/1830
Точка 31: http://www.proza.ru/2013/08/24/1894
Точка 32: http://www.proza.ru/2013/08/25/92
Точка 33: http://www.proza.ru/2013/08/25/176
Точка 34: http://www.proza.ru/2013/08/25/1659
Точка 35: http://www.proza.ru/2013/08/25/1798
Точка 36: http://www.proza.ru/2013/08/25/2076
Точка 37: http://www.proza.ru/2013/08/26/222
Точка 38: http://www.proza.ru/2013/08/27/169
Точка 39: http://www.proza.ru/2013/08/27/194
Точка 40: http://www.proza.ru/2013/08/27/224
Точка 41: http://www.proza.ru/2013/08/27/228
Точка 42: http://www.proza.ru/2013/08/27/1432
Точка 43: http://www.proza.ru/2013/08/27/1543
Точка 44: http://www.proza.ru/2013/08/27/1577

45. Смена дислокации. Исходная Точка: Хранитель, #1.



То, что мы видели… Не было похоже ни на что. Это был какой-то Мир, но явно не Мир Людей. В Мире Людей нет таких красок. Тогда что? Она сказала, Хранитель, но что такое Хранитель? Или кто? И что он хранит? Непонятно.

Но Мир был прекрасен. Здесь было как-то необычайно спокойно. Я чувствовал, что хочу остаться здесь навсегда. Судя по всему, Ирка чувствовала что-то похожее; она расслабилась, взгляд её стал мягким и умиротворённым.

Лица Алисы я не видел, но мне почему-то казалось, что она тоже рада оказаться здесь.

На первый взгляд, в этих полях-холмах на много километров вокруг не было никого. Однако в какой-то момент — я пропустил, когда — картинка изменилась.

Оказалось, что некоторые холмы больше других, и мы вышли теперь на один из них. Отсюда открывался поистине захватывающий вид: склон холма обрывался почти вертикально вниз. Это было похоже на гигантских размеров каньон или провал идеально круглой формы. В яркой синеве неба над этой пропастью плавали уютные розовые облака.

Сам холм оказался куда больше, чем я думал; его вершина растягивалась во все стороны, превращаясь в диковинное плато, зависшее над обрывом. Над плато в небо тянулись несколько струек дыма.

Это был какой-то обман зрения. Только что я поднимался на небольшой холм, а в следующее мгновение увидел обрыв. Стоило мне перевести взгляд от обрыва обратно на холм, как тот оказался огромным, обнаружив свою плоскую вершину. Я помотал головой, отгоняя морок, но это не помогло.

Ирка, судя по-всему, видела то же, что и я. Алиса стояла невдалеке и терпеливо ждала, пока мы насмотримся.

— Идёмте. Это место можно разглядывать бесконечно. Оно постоянно меняется. Если немного подождать, пропасть может стать горой. Или морем.
— Это что, иллюзия? — но Алиса покачала головой:
— Нет. Это особенности Хранителя.
— А что такое Хранитель? — спросила Ирка.
— То, что ты видишь, — просто ответила Алиса. Ирка смешалась. Я тоже ничего не понимал. Но — ладно. Сейчас придём туда, куда она нас ведёт, и там, наверное, всё узнаем.

Оказалось, дым идёт от костров. При ближайшем рассмотрении стало ясно: там сидят люди. То есть, конечно, не люди — Духи. Теперь я понял, почему Алиса не стала их ждать — они бы всё равно не пришли. Незачем. Они знали, что она сама найдёт дорогу, когда проснётся.

Я видел: они оживились. Кто-то что-то прокричал. А мы всё-таки далеко от них, так?

Но в следующий момент оказалось, что мы совсем рядом. Теперь я видел их. Видел Кастальского, закусившего губу при виде дочери. Видел Смерть, в действительности хорошо мне знакомую по моей наркоманской жизни; правда, сейчас на ней не было обычного сине-белого грима и чёрных очков. Видел Канцлера, по-обыкновению безмятежного. Видел Хантера, сидящего ото всех поодаль вместе с Локустом. Видел задумчивого Писателя и Лёньку, который, задрав голову, разглядывал небо. Видел расслабленного Валерьянку. Видел тех, чьих имён не знал, с кем раньше не встречался.

— А, вот и они! Идите сюда! — крикнул Канцлер. Я было шагнул к ним, но вдруг обнаружил, что мы стоим совсем рядом с костром Кастальского, Смерти и Канцлера.
— Алиса… — прошептал Герман Сергеевич. Смерть ничего не сказала. Она встала и заключила дочь в объятья. Кастальский возмутился, очевидно ревнуя Алису к матери.

Девочка улыбалась.

— Да вы не стойте столбом, — сказал Валентин. — Садитесь к костру. Вам здесь рады.

Нам тем не менее было отчего-то ужасно неуютно. Но мы послушались его и сели.

— Отец, мама, — Алиса улыбалась. — Я очень рада вас видеть. Я так долго спала… Но в своих снах я видела вас. И скучала.

Кастальский шумно высморкался в невесть откуда взявшийся платок. Смерть беззвучно плакала, хотя на губах её была улыбка.

— Итак, история закончена?

Мы обернулись. Там стоял странный чернявый паренёк, с виду Иркин ровесник. Я хотел было спросить, кто он, когда вдруг увидел его глаза.

Они были золотистыми.

— Верно, верно, — сказал Сонни, — ты угадал, это я. Что ж, я вижу счастливое воссоединение семьи. А ещё я вижу вас, ребята. Но вы никак не найдёте себе места. Почему? Это и ваш праздник.

Мы переглянулись.

— Да мы бы лучше пошли… Если можно…
— А в чём дело? — удивился он, но потом кивнул. — Ага, понял. Дело в Аде. Да, согласен, драматичный у истории конец получился. Но — неизбежный. Гляньте на Писателя — он вполне разделяет ваши чувства.

Это было правдой. Писатель был грустен. Он смотрел на Алису, Кастальского и Смерть, и улыбался, но я понимал, что за этой улыбкой скрывалось много разных мыслей… В основном, невесёлых. А ещё было видно, что он очень устал.

— Тем не менее, — продолжал Сонни, — я намерен вам многое рассказать, и не только вам двоим, но и всем, кто собрался на этой поляне. Скажи, Миша, что ты видишь прямо перед собой? Нет, не меня — там, где кончается холм?

Я взглянул туда и невольно ахнул. Пропасти больше не было, а может, её просто не было видно. Но там, куда я смотрел, высилась, попирая небеса, Стена Из Зеркал.

— Узнаёте, да? — улыбнулся Сонни. — Соскучились, небось?
— Да как вам сказать…
— Я понимаю. Но это — важно. Помните, какое отношение имела Ада, то есть Рика, к Стене?
— Она… Она носила в себе её Сущность?
— Верно. А как вы думаете, ребята, где теперь эта самая Сущность? — весело спросил Сонни и, видя моё недоумение, пояснил: — Неужели непонятно? Она слилась со Стеной. Помните, Хантер ещё в Аду говорил вам, что форма Рики — временная, а постоянная форма — вот она. Стена.
— И что вы хотите сказать?..
— Я хочу сказать, что Рика, равно как и Ада, не исчезла бесследно. Она стала Стеной, окончательно. Ничто в мире не может пропасть без следа. Закон сохранения энергии помним? Ну вот, принцип тот же. Вот она, Ада, Рика — перед вами.
— А она… Может нас видеть? — спросила Ирка. Голос её дрожал.
— Конечно. Она и видит вас, и слышит. Она видит и слышит каждого в этом Мире. Сегодня она вместе со всеми нами празднует начало новой Эры, Пятой Эры Другого Солнца.
— Пятой?
— Да. Но — обо всём по порядку. Друзья! Я прошу всех вас собраться у центрального костра. Я расскажу вам историю, которая до сего дня была известна только мне, да нашим друзьям-Драконам. Они, кстати, скоро к нам присоединятся, а пока присутствуют незримо.

Духи стали собираться у костра. Когда все собрались, Сонни улыбнулся:

— Что ж, теперь почти все в сборе… Думаю, стоит начать издалека. С рассказа о том, что знает каждый из Духов, или почти каждый. Заодно я постараюсь, чтобы мой рассказ был понятен и нашим героям. Итак, давным-давно, кальпы кальп назад жил Великий Дракон. Вы, ребята, его тоже видели.
— Не припомню… — пробормотал я.
— Тогда вспомни дедушку Луу! — рассмеялся Сонни. Я не нашёлся, что ответить, и он продолжил. — Итак, Луу-Ван, Великий Дракон, был создателем всего(1). То есть вообще. Но не только. Он не просто создал всё, он сам был этим всем. Миры, которые он создал во сне, тоже были им, и все те, кто их населял — тоже. И я вам больше скажу: Миры Спирали (а именно такое название они получили) существуют до сих пор, потому что существует Великий Дракон. История это долгая и непростая, так что в подробности вдаваться я не стану. Для нас сейчас важнее то, что каждый из созданных им Миров был не просто им самим; у каждого Мира был Хранитель. Что такое Хранитель? Или кто такой? Думаю, некоторые из вас задавались таким вопросом. Отвечу: Хранитель — это воплощение Мира. Его Сущность. Вот как у Стены Из Зеркал есть своя Сущность, равно как и у каждого Духа, и у каждого человека, так и у каждого Мира есть своя; Миры в этом смысле не исключение. Хранители Миров были разными. Например, в Мире Ыльк'арр Хранителем была Вечная Великая Мать, Н'крарл-ыльк.(2) Между прочим, наш Герман с ней общался.

Кастальский улыбнулся.

— В Мире Фелисс Хранителем был его правитель, существо по имени Вай-Ю, так же известное, как Кот-Двуликий(3), единственное создание, сочетавшее свою природу с пустотной, что позволяло ему существовать вечно и впоследствии пережить даже гибель Мироздания. Хранителя Мира Квиирн звали Виир, Душа Ветра. Квииры почитали его как божество, как ветер, из которого состояли. Он тоже жил вечно, но однажды, когда Мирам Спирали была предсказана гибель, он передал своё Сердце жрецу по имени Тол'Х'ата'р, дабы тот сохранил его. Сам Хранитель перестал существовать, но его Сердце берегло суть этого Мира. А каждую весну Жрецы Ветра выбирали новую Верховную Жрицу, чьей обязанностью было беречь Сердце, и в свой черёд использовать его силу, чтобы спасти квииров от гибели. Что и сделала молодая Жрица по имени Тол'К'ири'нн: поместив Сущности квииров в Сердце, она соединила его с Сущностью одного Духа, который перенёс квииров в Миры Радуги(4). Там, в Радужном Потоке они переродились в Ангелов…

Кастальский снова улыбнулся, но на этот раз улыбка вышла немного грустной.

— В Мире Протей Хранителем тоже был правитель, Император, но у Хранителя не было постоянного тела. Он возрождался вновь и вновь, и незадолго до гибели Мира возродился в одном юном протеиде, которому удалось выжить в том коллапсе. Его звали Сиррум Сирилиллури(5).

Смерть вздохнула.

— В Мире Войд Хранителя не было, точнее, им была совокупность войдеров, если только можно так сказать о пустотных, не существовавших существах. В Мире Рэль… А впрочем, перечислять можно долго. Так что, дабы рассказ мой не слишком затянулся, а вы не заскучали, я опущу подробности и перейду к следующей части. А в ней — новорожденное Мироздание, Миры Радуги, и мы — Духи. Точнее, тогда это были, конечно, Перворождённые, такие, как Кастальский и Хантер, и многие другие, те, чьи имена сегодня почти позабыты. Те, кто пал в Войнах. Те, кто вернулся в Исток навсегда. Но первым Перворождённым был Дух, назвавший себя Аббат, или просто Эбби.

Это ведь про него рассказывал Кастальский, вспомнилось мне. Сонни, похоже снова прочёл мои мысли и кивнул:

— Совершенно верно, тот самый Эбби. Первый. Он был известен как тот, кто отделил Радугу от Тени. Многие его за это осуждают… — Сонни покосился на Кастальского. — Но, если честно, в этом была не его вина. В этом была его величайшая заслуга перед всеми нами. Ведь жизнь зарождается только в противостоянии. До разделения Радуга была просто чистой энергией, и все Перворождённые были частичками её. Но после разделения Мироздание начало быть. Развиваться. Стали появляться Миры… Если бы не Аббат, ничего этого не было бы. А он, сам о том не зная, стал первым Хранителем Миров Радуги. Он создал их, он был их сердцем, их ядром. Он был светом, который рождал эти Миры.

Кастальский хмыкнул.

— Верно, — кивнул Сонни, — верно, Герман Сергеич, всё так. Аббат был Хранителем довольно долго… Кстати, думаю, кое-кто из вас ещё помнит такой термин — «Хозяин Пустоты»? Это был такой неофициальный титул, который носил Дух, главенствовавший над прочими Духами. Никто уже не помнит, что он означал, этот титул, откуда он взялся. Но его придумал Аббат. Он понимал, что для Миров он значит больше, чем другие Перворождённые. Он чувствовал свою связь с ними, но не мог её объяснить. Поэтому он назвал себя Хозяином Пустоты, имея в виду свою ответственность за все формы. И так продолжалось до тех пор, пока не случилась последняя Радужная Война. Победу в ней одержал небольшой отряд Воинов Радуги, подготовленных Кастальским и его соратниками(6). И тогда Аббат понял: Мир изменился. В сущности, он изменился даже раньше. Он изменился, когда Герман Сергеич начал своё существование в Мире Людей, удалившись от прочих Духов и их дел. Аббат чувствовал, что он больше не Хозяин Пустоты. Отныне им стал Кастальский, в то время также известный, как Лорд Гермес. Он принял титул и полномочия, но и он не догадывался о том, что Миры живут его волей. Он стал их Сущностью, стал их Хранителем, Вторым Хранителем Миров Радуги.

Господи, подумал я, как всё запутано.

— Правда, Хранителем Гермес был недолго. В результате дуэли между ним и Духом по имени Аластор, так же известным, как Алистер Рипли, он покинул Мир Духов(7). Гермес устал, а потому подстроил собственное поражение. Если бы ты только знал, Герман Сергеич, от чего ты в действительности устал. Быть Хранителем непросто. Но у тебя хорошо получалось. Ну а тогда Хранителем стал Алистер, получивший полномочия Гермеса в результате «победы». И ещё неизвестно, сколько бы он продержался, потому что, как оказалось, он обладал недюжинной хваткой и талантом лидера, пусть даже его методы порой… А впрочем, опустим это. Дело в том, что к тому времени ему, как Хранителю, появилась замена. Да, совершенно верно, это был я. Я стал Четвёртым Хранителем Миров Радуги(8). Я верю, что мне удалось многое сделать за это время. Реформация… Я доволен её итогами. Да-да, вы не ослышались. Мы с вами находимся в той самой Точке, где Реформация заканчивается. И заканчивается она Алисой.

Духи слушали. Внимательно, даже напряжённо.

— Желание Алисы испытать то, что некогда испытал ты, Герман Сергеич, не было спонтанным. И хотя она не знала, из чего оно проистекает на самом деле, она чувствовала, что должна добиться своего, довести начатое до конца. А я, в отличие от своих предшественников, знал, в чём дело, — потому что Луу-Ван многое рассказал мне, многому научил меня. Я знал, что Алиса станет Пятым Хранителем Миров Радуги. И тогда с помощью Драконов я разработал всю эту кампанию.
— То есть всё это и правда ваша игра? — спросил я. И откуда только наглость взялась…
— Игра? — удивился Сонни. — Почему игра? Хотя в некоторых смыслах вся жизнь — игра. Игра света и тени. Игра радужных цветов. Игра, да. Но ты вкладываешь в это слово иной, негативный смысл. Я объясню. Дело в том, что случай был особым. Заканчивалась кальпа. Мир должен был переродиться. В последний раз такое было ещё при Кастальском. Из всех Хранителей смену кальп довелось увидеть только им с Аббатом. Прошлая кальпа началась почти перед самой Второй Войной. Ты знаешь, что такое кальпа? Люди называют кальпой отрезок времени между возникновением вселенной и её гибелью. Но мы, Духи, знаем, что дела обстоят несколько иначе. Хотя кальпа — это всё равно долго, очень долго. Мир, включая все свои планы, перестаёт существовать. То есть ни Той Стороны, ни Этой, не Другой не остаётся. Раньше Духи на время этой перестройки уходили в Радужный Поток. Туда же уходили и люди. В прошлый раз так и было. Но в этот раз я решил несколько изменить сам процесс, включив в него Алису, всех вас, всех Духов…
— Простите, что перебиваю, Сонни, но у меня вопрос. Можно? — о, это Лёнька. Сама вежливость, как и всегда.

Сонни улыбнулся.

— Я уже понял, но ты озвучь, если хочешь.
— Яшка говорил, что в конце кальпы люди попадали в Ад. А вы говорите, что в Радужный Поток. Поясните?
— Конечно. Хотя, Лёня, мне даже странно, что ты сам не понял. Что такое, по-твоему, Радужный Поток, и что такое Ад? Помнишь?
— Да… — Лёнька был немного озадачен. — То есть вы хотите сказать, что люди уходили в Радужный Поток, почти что в нирвану, а воспринимали всё это, как Ад?
— И не только люди. Кураторы тоже. Хотя среди вас были и такие, кто знал. Но Духи предпочитали молчать. Это была своего рода страховка. Понимаешь, мы могли бы вам всё рассказать, вам — Кураторам. Но даже в этом случае… В вас всё-таки слишком много человеческого. Вы — Кураторы, Странники, но вы всё-таки люди. Кроме того, не забывай о поправке на историческую эпоху. Радужный Поток — это непросто. Зато Ад — просто и понятно.
— А как же Последний Куратор? Уничтожение Мира? — Сонни кивнул:
— Да, был и такой пунктик.
— То есть?..
— Он и правда уничтожал Мир — человеческий Мир. Но изначальные формы всё равно оставались за нами. И о них уже заботился Хранитель, заботился, как умел. Так что всё правда. И про Объект Перехода тоже. Про Оператора, про Куратора Нового Мира. Всё правда. Просто это не касалось изначальных форм. Вот и всё. Я ответил на твоё вопрос?
— Вполне. Спасибо, — Лёнька кивнул.
— Хорошо. Ну что ж, продолжим. А, кстати, ведь вы не знаете, где находитесь, не так ли, Миша? И не только вы, — многие здесь этого не знают. В основном молодёжь — Валерьянка, Локуст. Помните Великого Дракона, да? Однажды у него родилась идея. Он был так вдохновлён своими Мирами, что решил создать особый Мир, создать его не во сне, но наяву. Он хотел создать Совершенный Мир. И, опять-таки не вдаваясь в подробности, ему это удалось. Но Мир, им созданный, неожиданно для него самого обрёл свою, отдельную от Луу-Вана Сущность. Эта Сущность и была Совершенным Миром(9). Это был Хранитель. А звали его Рю. Его ты тоже видел, Миша.
— Вместе с дедушкой Луу? Старший внук? Рюдзи? Я ещё подумал, ну и имя…
— Да-да! Это был он. Правда, Рю не внук Луу, а, скорее, всё-таки сын. Он также известен, как Белый Дракон. Скоро они оба к нам присоединятся, хотя Белый Дракон всё это время здесь, с нами. Он — всё, что вы видите вокруг, весь этот Мир.

Ещё немного, подумал я, и моя голова не вместит в себя его откровений. Сонни это, конечно же, «услышал» и заулыбался:

— Потерпи немного, Мишка Ли. Осталось чуть-чуть. Так вот. До недавнего времени Совершенный Мир был сокрыт от всех, включая самого Великого Дракона. Однако наша доблестная Потусторонняя Компания во главе с Кастальским обнаружила его, в попытках исполнить мечту своей последней клиентки. Но это отдельная история. Важнее то, что я заинтересовался этим Миром. С Луу я тогда уже был знаком, а теперь познакомился и с Рю. Мы много разговаривали… И я понял, что Совершенный Мир — идеальное место для моей миссии. Я воссоздал здесь некоторые, так сказать, декорации…

Внутри у меня что-то тихонько заныло. Загадка переставала быть загадкой. Пришло время ответов, и мне было немного не по себе от того, что я могу узнать.

— Я воссоздал здесь лишь Преисподнюю, — продолжал Сонни, — Межмирье, как и Другая Сторона в целом, Небесное Море, — всё это осталось ещё со Старого Мира, потому что являлось частью Процесса Перехода, и существовало благодаря нашим Кураторам. А вот ту часть Мира Людей, в которой вы жили, создал ты, Миша, ты, и никто другой.

Но я не услышал этой фразы.

— То есть всё, что мы видели… Все Миры, в которых мы побывали — фальшивка?

Сонни внимательно смотрел на меня. Он уже не улыбался.

— Фальшивка? Ты говоришь, фальшивка? Тогда скажи мне, Куратор: что есть настоящее? Как отличишь ты настоящее от ненастоящего? За всё это время у тебя это не получилось ни разу. И тем не менее ты жил, ты ставил цели и этих целей успешно добивался. Ты создал Мир, пусть даже тренировочный. Чем же ты недоволен?
— Знаете… Меня всё это время не покидало ощущение, что всё это — неправда. Когда на моих глазах происходили вещи, фантастические даже для бывшего нарка, я думал: а реально ли всё это? Я думал: я всего лишь наркоман, конченая душа. Может, всё это нереально? Может быть, я сейчас лежу в больничке, или того хуже, а всё это мне просто снится? Я понимал, что это, видимо, нормальная реакция. Ну, на Кураторство и тому подобное. А выходит, я был прав?

Сонни задумался.

— Прав? Если бы ты был прав, ты был бы сейчас не здесь, а в больничке. Или того хуже.
— Но где гарантия, что это не так? — я старался не показывать виду, но меня трясло. — Я ведь умер тогда, в том подъезде. И Ирка умерла. Может, это просто какой-то… Посмертный трип? Может, всё это, все эти события уложились в несколько мгновений между жизнью и смертью, в несколько последних минут? Или даже секунд?
— По сути, ты сам ответил на свой вопрос, — Сияющий смотрел на меня с улыбкой. — Что такое время? Что такое смерть? Что такое жизнь? Круги на воде. Музыка на песке, как у Наутилуса. Да, в паре смыслов всё именно так, как ты сказал.
— Но если… Если всё так, что будет потом? И если будет… Это тоже будет неправдой?
— А вот насчёт неправды ты, хе-хе, не прав. Всё правда. Понимаешь, нет никакой разницы, сколько времени продлилась эта история. Для Духов время — понятие более чем несущественное. Но это и правда воссозданные декорации, да. Для того, чтобы вы смогли прожить эти кусочки жизней так, как того требует ситуация. Видишь ли, Миша… Правда в том, что Алиса влюбилась в тебя.

Я застыл. Нет, наверное, можно было догадаться. В конце концов, должна же была быть причина тому, почему вся эта история закрутилась вокруг нас?

Но я не догадался.

Я хотел посмотреть на неё, но не мог. Я знал, что она смущена. И на Ирку я тоже не мог смотреть.

— Она влюбилась в тебя тогда, на том концерте. Точнее, немного раньше и немного позже. Но, будучи Духом, она не могла быть с тобой рядом. Поэтому она объявила своим предназначением желание стать человеком. Она сделала это ради тебя. Ради вас с ней. Здорово, правда?

Я не знал, что сказать. Я вообще предпочёл бы провалиться куда-нибудь. Хоть в Преисподнюю.

— Она добилась своего — стала человеком. Адой Максимовой. Герман наш Сергеевич устроил ей отличную легенду. Доктор Максимов, чьей внучкой стала Ада — давний знакомец Кастальского, ещё с тех времён, когда тот жил в вашем Мире. Хотя они и не были настолько дружны. Но, так или иначе… А сам Кастальский последовал за дочерью, став другом её семьи.
— Это тоже было здесь?
— Нет, это как раз было, как ты говоришь, в «настоящем» Мире Людей.
— Понятно…
— Хорошо. Так вот. Дальше ты знаешь. И ты, Ира. Попытка Ады сблизиться со своим любимым потерпела неудачу; хотя справедливости ради стоит отметить, что, став человеком, Алиса не смогла передать Аде свои чувства в той мере, в какой они были у неё. Поэтому могло показаться, что её любовь не так сильна, если вообще есть. Итак, Ада потерпела неудачу. Наверное, с вашей точки зрения это будет жестокостью, но всё шло так, как я и рассчитывал. Видите ли, ребята. Мне не нужна была Алиса-влюблённая. Мне нужна была Алиса-Хранитель. Я знал, что это лишь вопрос времени, а её приключения с вами дадут ей опыт, какого она никогда не сможет получить, только лишь общаясь с Духами. Кроме того, мой проект по Концу Мира должен был осуществиться. Поэтому я встретился с Адой и предложил ей сделку. Я предложил ей обменять свою человеческую суть на Сущность Стены, таким образом введя её в проект. Стена уже существовала, но на тот момент она находилась здесь, в Совершенном Мире и была лишь спящим артефактом, по сути — просто архитектурным изыском неясного назначения. Однако, когда Ада согласилась на сделку, Стена пробудилась. И теперь уже она не была просто постройкой. Отныне она была тем самым сакральным Объектом, Объектом Перехода, а Ада стала Рикой — Ключом к Стене. Да, конечно! Чуть не забыл. Кураторы!

Он помахал Лёньке рукой.

— Кураторы — в данном случае это был Лёня и его учитель Яша — должны были, так сказать, подготовить почву. Уничтожение Мира человеческого, поиск Оператора Перехода и сам Переход, включающий инициацию Куратора Нового Мира. Ведь на тот момент человечество уже существовало в Аду, включая и вас, ребята, и Рику, конечно же, тоже. Кураторы превосходно справились со своей миссией. И Яша, и Лёня. Я доволен. Но был ещё один человек, который сыграл отнюдь не последнюю роль во всём этом. Это был Иуда! Миша, ты помнишь Иуду? Вижу, помнишь. Его роль была, без преувеличения, ключевой. Без его поддержки Рика могла и не решиться покончить с собой, а значит, сойти в Ад. Иуда не был ни Куратором, ни Духом, он даже толком не знал, что и для чего он делает, но у него отлично получилось сделать именно то, что от него требовалось. Он справился…
— …И получил свои тридцать серебренников? — спросил я. Сам не знаю, что на меня нашло.

Но Сонни расхохотался — звонко, переливчато.

— Не-ет! Но он получил веру и новый смысл жизни. А ещё — избавление от наркозависимости. По-моему, это немало. И куда более ценно, чем деньги. Так вот… Итак, Рика сошла в Ад. Алиса в ней уже спала, ещё крепче, чем в Аде. Сам факт её сошествия, если вы помните, был тоже очень важен: именно тогда Стена стала видимой для пробуждённых, начиная с тебя, Миша. Куратор Нового Мира стал инициировать людей, люди стали пробуждаться. Благодаря тебе, Лёне, а также нашему Духу-Стажёру Валерьянке, в Преисподней развернулась ваша борьба за освобождение… Против Хантера, который тоже прекрасно сыграл свою роль добродушного злодея. В итоге Рика добралась до Стены и, как ты помнишь, активировала её. Зеркала пришли в движение. И теперь любой мог покинуть Ад, пробудившись; ведь, начиная с той последней активации, со слияния Ключа и Стены, пробуждение стало возможным не только для инициированных, но для всех без исключения, — достаточно просто показать им Стену! Для чего я это сделал? Объясняю. Ад — пережиток прошлого. Для кого-то это, быть может, и неприятность, но это правда. Помнишь слова Лёни и Вали о Чистых Землях? Ты ещё долго недоумевал, что же это такое. А Лёня тебе, кстати, сказал, да? Чистые Земли — это Мир без Ада. Вообще. Вот к чему я стремился. Я заложил основу для этого, мы все заложили основу. Ваша команда и мы, Духи. Хантер готовил конец Ада, сам того не сознавая!

Доктор промолчал. А я подумал, что он скорее всего не так прост. Особенно если он Перворождённый. Наверняка он догадывался, чего хочет Сонни. Но — соблюдал и продолжает соблюдать субординацию. А может, просто решил тактично промолчать?

— Впрочем, это ещё не всё, — заметил Сияющий. — Однако не стану опережать события. А пока вы, запутавшись в себе, попали в Межмирье. Я знал, что оно будет идеальным местом для того, чтобы всё обдумать и во всём разобраться, потому что после Ада оказалось, что вы понятия не имеете, что будете делать дальше. И вам удалось разобраться, молодцы! Существенную роль сыграли здесь Лёня, Валерьянка, отчасти Писатель и, как ни странно, Локуст. Но о Локусте позже… Собственно говоря, Межмирье было нужно для того, чтобы Рика могла снова стать Адой, поскольку в ней не было больше надобности. Она была лишь остаточной формой. А для того, чтобы Алиса вновь проснулась и стала Хранителем, сначала должна была вернуться Ада. И у вас отлично получилось! Можно сказать, всё, что вас тормозило, а с вами и весь проект — это память. Вы должны были сделать историю совершенной — ведь результатом стало пробуждение Алисы. И вы это сделали. Не без нашей помощи, и всё же. Теперь всё кончилось. Мир переродился — в той самой Точке, где у него ещё есть будущее, то есть той самой весной, которую вы видели здесь, за семь лет до Последней Войны.
— Последней Войны не будет? — спросил Лёнька. Сонни покачал головой и улыбнулся:
— Нет. Ведь Алиса проснулась и теперь станет Новым Хранителем. А вы, ребята, ты и Миша, обучите новых Кураторов. Вместе вы сможете уберечь этот Мир от войны. Только вам это по силам.
— Понятно… — Лёнька задумчиво кивнул. Сонни продолжил:
— Ад вернулся на место, все три Стороны восстановлены. Ада-Рика наконец стала Стеной. Она будет помогать мученикам выбраться из Ада вместе с остальными пробуждёнными.
— То есть она навсегда останется в Аду? — спросил я.
— Нет. Стена существует не только в Аду. Она всюду, где в ней есть надобность. Она — то, что вам нужно преодолеть. Она — воплощение всех преград, за которыми вам ждёт награда — вы сами. Новый уровень осознания и восприятия. Развитие. Она, можно сказать, и учитель, и учебник, и экзамен в одном лице.
— А что такое Другое Солнце?
— Правильный вопрос, Миша, — Сонни кивнул. — Ты, конечно же, помнишь, что говорил тебе Лёня. Другое Солнце — это ты сам. Но не только. Другое Солнце — это всякий, кто освещает Мир своим светом. Человек ли, Дух ли. Это понятие возникло в древности, но не в наших Мирах, а в Старых, в Мирах Спирали. Там Другим Солнцем называли Хранителя Мира. Это пошло из того, что одно, а иногда и более солнц освещали каждый Мир, но эти солнца были не просто светилами. Они были Великим Драконом, если ты помнишь. Поэтому Луу-Вана назвали Истинным Солнцем или просто Солнцем. На разных языках разных Миров это звучало по-разному, для нашего уха непривычно, но суть остаётся той же. Но кроме Великого Дракона в каждом Мире был ещё и Хранитель: вот его-то и называли Другим Солнцем. Он согревал своим светом хранимый им Мир и всех, кто жил в нём. У нас ситуация несколько иная. Дело в том, что люди отличаются от всех Существ, когда-либо живших в Старых Мирах. Отличие это весьма существенное: люди сами создают свои миры. Если ты помнишь рассказы Яши, то, что через Лёню было передано тебе, ты знаешь, что каждый человек создаёт свой мир каждый миг своего существования, пусть и не осознаёт этого. По сути, человек тождественен миру, в котором он живёт. И в людях жива своего рода память о древних временах и Старых Мирах, исходящая непосредственно из Радуги. Ведь Радуга — это река слёз Великого Дракона… Ну, эта история слишком длинна, да и речь не о том. Ты ведь слышал, и не раз, как кто-нибудь кого-нибудь называл ласково «солнце» или «солнышко»? Они, конечно, понятия не имеют, откуда это взялось, полагая, что это просто слова, способ выразить свою любовь и нежность, но это — не более чем вершина айсберга. Тогда как истинная причина именно живёт в прошлом столь далёком, что не только люди, но и Духи не помнят о нём. Но их Сущности, их души — помнят… Помнят о том, что каждый человек — Солнце… Ладно, дальше. Следующая ступень — Кураторы. Их отличие в том, что создаваемых и хранимых ими миров — множество, и это множество являет собой целостность Мира, Мира Людей. А сами люди для Куратора сродни ученикам, которые и сами не догадываются, у кого учатся. Кураторы оттого так и называются, что их предназначение — создавать и хранить Мир, в котором живут люди, и помогать им создавать и хранить свои миры. Ну а выше Кураторов только Хранитель. Он создаёт и хранит все Миры, все планы и стороны, а также всех, кто их населяет, — за исключением людей. В Мирах Радуги нет Великого Дракона, нет Сущности, которая бы была всем и всеми. Но именно благодаря этому люди могут развиваться. Могут становиться Кураторами. Они могут достигать уровня развития достаточного, чтобы мы, Духи, предложили им присоединиться к нам. Именно это случилось с Валерьянкой, например. Я считаю, это весьма удачная модель. В то время как развитие жителей Миров Спирали зависело от Великого Дракона целиком и полностью. А он предпочитал оставаться единственным Существом такого уровня. Для остального существовали Хранители. Понятно?
— Да… Выходит, люди создают себя сами? У них нет создателя?
— Кстати, — поддержал меня Лёнька, — Ведь люди — тоже изначальные формы, мне батя именно так говорил. Тогда, выходит, их создаёт Хранитель? Или у них есть какой-то иной создатель?
— А вы думаете, он им нужен? — с улыбкой спросил Сонни. — У них есть те, кто хранит их, и их миры. На мой взгляд, этого вполне достаточно. Я замечал, что зачастую людям неприятно думать, будто кто-то может их создавать. Что некто или нечто, какая-то сила может иметь власть над их жизнями. Религии… Я и сам их недолюбливал, когда был человеком. Но, как оказалось, Миры устроены куда более изящно и мудро. А всему причиной Радуга. В каком-то смысле она — как Луу-Ван, но у неё нет разума или воли в привычном для людей понимании. Она просто есть. Она — в каждом, и каждый — в ней. Именно в этом смысле создателем людей является Радуга. И это прекрасно.
— То есть, Радуга — это изначальное в людях, но свои миры они создают сами?
— Именно так, — Сонни кивнул.

Чудно, подумалось мне. А я всё время забываю, что я — Куратор.

Сонни улыбнулся мне. Он, очевидно, снова понял все мои мысли.

— Что ж, я продолжу. Благодаря традиции называть Хранителя Другим Солнцем, мы можем разделить историю нашего Мироздания на пять Эр. Первая Эра Другого Солнца — это Аббат. Вторая — Кастальский. Третья — Алистер. Четвёртая — я. Пятая — Алиса. Конечно, в некоторых смыслах это просто названия, система. Вам, возможно, интересно, для чего Хранители меняются время от времени? Дело в том, что смена Хранителя означает перемены в Мирах. Но было бы ошибкой думать, что Хранитель избирается, как президент или премьер-министр, чтобы провести свои реформы. Хранителя выбирает Радуга. Вы ведь не думали, что титул «Сияющий Сын Радуги» — это просто красивое сочетание слов? Радуга делает выбор, и процесс прост. Условно, в том, кого она выбирает, её, скажем так, концентрация увеличивается. Благодаря этому Миры вокруг избранника начинают изменяться даже без его вмешательства. Действующий Хранитель замечает это. Он замечает и то, что вокруг него Миры больше не изменяются. Аббат это знал, Кастальский и Рипли скорее догадывались, а я узнал в полной мере благодаря Луу и отчасти Аббату. Теперь пришёл черед Алисы.
— То есть нам снова придётся расстаться с ней, Сияющий? — Кастальский был хмур. Зато Смерть смотрела на всё это с улыбкой, словно знала что-то такое, чего не знал никто. Кроме Сонни, конечно.
— Нет, что ты! Наоборот! Алиса, подойди ко мне. Я хочу тебе кое-что сказать.

Девочка послушно подошла к Сияющему.

— Как Хранитель, ты должна жить в своём Мире. Точнее, ты будешь существовать всюду, ты и есть Мир, все Миры Радуги. Но у тебя, как и у многих, есть вполне антропоморфное воплощение, аватара — вот это тело. Эта молодая девушка. И это нормально; в конце концов, Луу тоже любил ходить среди своих созданий в привычном им образе. Эбби частенько бывал среди людей, как и Рипли, а Кастальский так вообще… — Сонни рассмеялся. Герман Сергеевич тоже усмехнулся. Сияющий продолжал: — Поэтому ты можешь поселиться где захочешь. Например, в той самой квартире… — он заговорщицки улыбнулся. — Мало того, ты можешь снова стать, скажем, Рикой. Стена при этом не пострадает, не волнуйся. Ты можешь стать кем угодно. Для тебя нет ничего невозможного, и ты скоро оценишь всю прелесть этого, и всю ответственность за это. А раз уж твои родители так хотят жить с тобой, они могут жить в той же квартире. Думаю, в этом не будет ничего для них зазорного, правда?

У меня отвисла челюсть. Он что, предлагает ей всё вернуть?? И Рику?!

— Ты можешь жить той жизнью, какая тебе понравится. Но вместе с тем ты не вправе забывать, кто ты такая и что ты такое. Когда я передам тебе свои полномочия, ты сразу же очень многое узнаешь. Очень многое. И на все — ну, может быть, почти на все вопросы у тебя будут ответы.
— А что будет с тобой? — вдруг спросила Алиса. Сонни загадочно улыбнулся:
— Узнаешь. Вы все узнаете, притом очень скоро.

Она задумчиво кивнула. Кастальский вздохнул — мне показалось, с облегчением.

— Да, Герман Сергеич, у тебя ведь работа. Даже несколько. Ты же не только директор Потусторонней компании, ты теперь ещё и майор полиции?
— Наркоконтроль, — уточнил Кастальский. — Правда, это была только лишь легенда.
— Ну, может быть, она тебе ещё пригодится? Всё возможно. Хелли по той же легенде работала в Минздраве… Кстати! Хелли, у меня для тебя кое-что есть. Подойди ко мне.

Смерть подошла к юноше и опустилась на одно колено. Сияющий поморщился:

— Опять эти ваши стариковские обряды. Ладно. Вот, держи. Это тебе. — с этими словами он протянул ей, кажется, листок бумаги… Нет. Это была карта. Как Таро или игральная. Я не видел, что на ней было изображено, но, очевидно, для Смерти это имело огромное значение. Она была поражена.

Сонни весело улыбался.

— Верно. Это твой Храм. Я просто придал ему, э-э, некую мобильность, что ли. Ты можешь расположить его, где тебе удобно. Здорово, правда?

Она только кивнула. Наверное, она не могла подобрать нужных слов.

— А что это за Храм? — тихонько спросил я у Кастальского.
— Храм Смерти. Очень интересный: выглядит, как огромные врата, за которыми ничего нет. В Старых Мирах через эти врата уходили в Изначальное. Но для Хелли они важны не только из-за воспоминаний. Храм даст ей официальное право возродить в наших Мирах Культ Смерти, Жрицей которого она является. Что, в свою очередь, даст ей возможность воспитывать послушниц, и со временем выбрать из их числа новую Жрицу, новую Смерть.
— Как? — удивился я. — Новая Смерть? Но зачем? Разве ей не нравится быть тем, кто она есть?
— Ей тяжело, — ответил он. — Она часто говорит о том, что хотела бы отдохнуть. Тем более, думаю, заменить её всё равно не получится, так что скорее всего Смертью она останется. Но у неё появятся помощницы, Богини Смерти, как она и хотела. Да-а… Вот уж не думал, что доживу до подобного.
— А это Изначальное… Куда же будут отправляться умершие? Не в Ад?
— Ну ты же слышал, Сонни хочет упразднить Ад. Но, думается мне, тут будет система выбора. То есть, грубо говоря, те, кто жил просветлённо и праведно, и больше не хочет создавать свой мир, смогут уйти через её Храм в Исток. Ну, в Радужный Поток. Тоже ведь Изначальное. А остальные по-прежнему будут попадать в Ад. Наверное, так. И, видимо, со временем пробуждённых будет становиться больше, — тогда-то надобность в Аде и отпадёт.
— Вы рады? — вдруг спросил я невпопад. Он посмотрел на меня совершенно серьёзно.
— Конечно. Сонни сейчас рассказывает обо всём этом… Но я знал о его плане немногим больше, чем ты. Помню, я ещё удивился, как это он сразу одобрил Алисино предназначение. А оно вон как… Сонни, он такой. Ничего не делает и не говорит просто так. Кроме того, Ада… Рика… Она же теперь стала Стеной окончательно.
— То есть всё нормально? — он пожал плечами:
— Ну да. На мой взгляд — да. Хотя я уже готов… Ко всякому. Ко всему, что может прийти ей в голову относительно всего этого… Хранитель… Да-а… А ведь Сонни прав — я и не осознавал…

Он замолчал, погрузившись в раздумья. Я не стал его трогать.

— У тебя есть вопросы, Алиса? — спросил Сияющий. Девочка отрицательно покачала головой. Сонни хлопнул в ладоши: — Отлично. В таком случае мы можем начинать. Тем более, что к нам наконец-то присоединились Драконы!

И точно. Я сразу узнал дедушку Луу. Он увидел меня и помахал мне рукой. Я улыбнулся.

Рядом с ним стоял высокий юноша с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу. На нём было не то кимоно, не то какой-то древнекитайский халат. Вот значит как в действительности выглядит маленький Рюдзи, подумал я.

Сонни кивнул им и снова повернулся к Алисе.

— Слушай меня, Алиса фон Морриган-Кастальская. В этой Точке я передаю тебе все свои полномочия и титулы. Отныне ты станешь известна, как Сияющая Дочь Радуги, Хозяйка Пустоты, Другое Солнце, Хранитель Пятого Мира. Отныне Миры Радуги станут тобой, равно как и ты станешь ими. Отныне Духи назовут тебя своей Госпожой. Отныне к тебе переходят также титулы Великого Магистра Ордена Радуги и Грандмастера Пантеона Теней. Они, конечно, ныне ничего не значат, но таковы правила. Кстати, отныне ты можешь менять правила по своему усмотрению — главное, чтобы Духи были не против, и не нарушалось Равновесие. Тебе также переходит титул «Воплощение Закона». Он тоже громкий и необязательный, но мне не нужно объяснять тебе, что такое Законы, и чем они важны для Духов. Наклони, пожалуйста, голову.

Алиса подчинилась. Сонни провёл рукой по её волосам. Я видел, как через эту хрупкую, мальчишескую руку к ней перешло неяркое в свете местного Солнца сияние. Затем Сонни отошёл в сторону и привстал на одно колено, почтительно склонив голову.

— Духи! Приветствуйте Сияющую Дочь Радуги!

Это было… Невероятно. Я вдруг обнаружил, что вокруг костра собралось гораздо больше Существ, чем было вначале. Все они как один опустились на колено, склонив головы.

Алиса стояла на том же месте. Похоже, с ней что-то происходило. Она удивлённо рассматривала свои руки, по которым струилось сияние. С каждой секундой оно становилось всё ярче. Тогда, повинуясь внезапному порыву, она раскинула руки в стороны.

Тогда же её фигура исчезла в нестерпимо ярком белом свете. Не выдержав, я зажмурился: этот свет был слишком ярким для меня. Но перед этим я успел заметить, что Духов больше нет; вместо них в почтительном поклоне застыли Белые Существа, лишь контурами напоминавшие людей. Я вспомнил: точно так же выглядел Канцлер тогда, в Аду.

Свет пробивался сквозь веки. Стояла страшная, абсолютная тишина, в которой не было ничего. Ни единого звука. На какой-то момент мне показалось, что этот Мир перестал существовать.

Но потом сияние стало слабеть. Я набрался храбрости и открыл глаза.

Всё вернулось на свои места. Духи снова обрели человеческий облик. Алиса стояла всё там же, не шевелясь, не говоря ни слова.

А потом она открыла глаза, и я невольно ахнул.

Они были золотистого цвета.

Сияющая улыбнулась. Мне показалось, что она улыбается мне. Хотя, подумал я в следующий момент, наверное, каждый подумал так же.

Сонни встал. Он не изменился. Правда, когда он обернулся и я увидел его лицо, стало понятно, что его глаза потеряли свой золотой цвет и теперь были белыми, словно выцвели. Из-за этого его лицо казалось жутковатым.

Внезапно к нему подошёл Рю и что-то прошептал ему на ухо. Сонни кивнул. Потом вновь обратился к Духам.

— Итак, я поздравляю всех вас с новой Хозяйкой. Я знаю — она сможет достичь того, чего не смог достичь я. Что же касается меня… Быть может, вам интересно, что будет со мной дальше?

Духи согласились: да, интересно.

— Тогда я вам расскажу. Дело в том, что наши друзья-Драконы согласились принять меня к себе. Но для этого мне было необходимо, во-первых, передать свои полномочия Алисе, а во-вторых, пройти инициацию.
— Что за инициация? — осторожно поинтересовался Кастальский.
— Я не смогу объяснить, — ответил Сонни. — Но смогу показать.

Он отошёл чуть подальше от костра, улыбаясь, раскинул руки, и тут… Началась трансформация. Его тело потеряло человеческие черты. Он превратился в такое же Существо — с той лишь разницей, что это Существо не было белым. Оно было радужным. А ещё оно стремительно увеличивалось в размерах. Похоже, Мир изменялся вслед за ним, потому что места на плато не становилось меньше.

Я всё ещё не научился реагировать на подобное как Куратор. Я всё ещё слишком человек.

Теперь Сонни был поистине колоссален. Его колоннообразные «ноги» стали короче, а могучие «руки», наоборот, длиннее. Из его спины вырвались, словно протуберанцы, два радужных отростка, стремительно увеличивающиеся в размерах и разрастающиеся во все стороны. «Это крылья!» — осенило меня.

И точно. Его «лицо», выросшее до размеров небольшого дома, теперь вытягивалось, превращаясь в украшенную радужными наростами длиной по несколько метров каждый голову гигантской рептилии. Появился и вытянулся хвост, украшенный радужным гребнем и напомнивший мне о динозаврах. Меньше чем через минуту тот, кто раньше был Сонни, превратился в титанических размеров Дракона, чья чешуя переливалась всеми цветами Радуги. Чтобы осознать его масштабы, достаточно было глянуть на радужные когти, каждый величиной с человека.

Внезапно я понял, что Рю тоже успел превратиться. Он стал величественным Белым Драконом, сияющим подобно самому яркому Солнцу. Размерами он не уступал Сонни.

А ещё пару секунд спустя до меня дошло, что Луу-Ван тоже перешёл в иную, изначальную форму.

Мир исчез. Плато оказалось островом, дрейфующем в открытом космосе! Ирка вцепилась в меня изо всех сил, словно боясь улететь.

Этот космос был полон звёзд и планет, галактик и туманностей. В этом космосе было всё — он сам был всем. Но этот космос был Драконом — таких размеров, что, казалось, он не помещается в Мироздании. Этот Дракон был больше похож на китайских драконов; его исполинские кольца сворачивались во вселенскую Спираль. Я так мало знал о нём, но я видел — он был древним, ужасно древним. Его возраст соревновался только с его размерами; хотя тут, скорее, речь шла не о размерах, а о какой-то неизмеримой величине, которой соответствовал лишь он один — Луу-Ван, Великий Дракон. Рядом с ним Белый Дракон и Радужный Дракон казались совсем крошечными, а сияние их терялось в этой дремучей, первобытной тьме, в которой только звёзды несли сквозь время и пространство свой холодный, равнодушный свет.

И Голос, зародившийся где-то в глубинах этого космоса, Голос, пронзивший собой всё сущее, отразившийся эхом от мириадов планет и звёзд, произнёс только одно.

«СОННИ»

Эта феерия длилась, наверное, несколько минут (хотя я меньше всего думал о времени). А потом всё закончилось. Древний Дракон пропал, Мир вновь стал прежним, а дедушка Луу, маленький, хрупкий дедушка Луу стоял и тихо, робко улыбался. Рю тоже вернулся в антропоморфу. Один лишь Сонни не спешил; казалось, ему ужасно нравится его новый облик.

Он взмахнул крыльями. Это было невероятно; по всем законам физики и прочих наук нас должно было унести ветром, поднятым ими, — но я не почувствовал и лёгкого дуновения. Он взлетал совершенно бесшумно, как призрак, как Радужное видение. Поднявшись на внушительную высоту, он сделал над плато несколько кругов и только потом снизился. Но не превратился, а неожиданно уменьшился в размерах! Всё произошло за одно мгновение. И вот уже я видел будто бы масштабную копию Радужного Дракона. Он теперь напоминал небольшую, сантиметров 50 длиной, крылатую радужную ящерицу с ярким гребнем. Дракончик присел на Алисино плечо, обвив его хвостом. Девочка, улыбаясь, погладила его.

— Будь я проклят… — пробормотал Кастальский едва слышно. — Кто бы мне сказал, что я увижу подобное, что подобное случится — никогда бы не поверил, посмеялся бы… А ведь я был свидетелем весьма эффектного становления Сонни, как Хранителя, пусть даже в тот момент это слово и не было произнесено.

Остальные молчали, заворожённо наблюдая за этими чудесами. Всё изменилось, абсолютно всё, притом так быстро, что они, наверное, до сих пор не могли прийти в себя. Но потом Духи стали понемногу пропадать. Остались только те, кто был здесь с самого начала.

Радужный Дракончик наконец превратился обратно в Сонни. Паренёк весь светился от радости. А мне показалось, что он празднует свою свободу. Теперь все эти Миры больше не зависели от него, теперь он мог вздохнуть с облегчением. Наверное, он долго этого ждал.

Но что будет дальше? С официальной частью, судя по всему, было покончено.

Алиса огляделась. Потом взгляд её остановился на ком-то из Духов. Я посмотрел туда и понял: Локуст. Ну да, конечно. Трибунал…

— Подойди ко мне, — даже её голос теперь звучал иначе. В нём появились какие-то новые, незнакомые нотки. Она была величественна и спокойна.

Локуст приблизился, склонив голову. Алиса смотрела на него, не отводя глаз.

— Локуст… Посмотри на меня.
— Не… Не смею… — прошептал он едва слышно.
— Посмотри на меня, — повторила она. Демон подчинился. Алиса удовлетворённо кивнула. — Итак. Пришло твоё время. Ты должен предстать перед Трибуналом, да. Должен, — но у нас сегодня праздник. Однако это вовсе не означает, что ты прощён. Ты совершил немало гнусных, недостойных Духа поступков. И ты за них ответишь. Канцлер!

Валя мгновенно оказался рядом со своей новой Госпожой.

— Огласи список, — сказала она.
— Слушаюсь, Миледи. Итак, Дух третьего генеза по имени Локуст, из Демонов, обвиняется в злостных нарушениях Законов, а именно: искажение предназначения в угоду собственной прихоти и злоупотребление служебным положением; несанкционированное вмешательство в жизни людей, вплоть до категории «Б», а именно: убийство двух человек; несанкционированные манипуляции с легендой и изменения внешности, не согласованные с Центром; несанкционированное вмешательство в ход проекта «Чистые Земли» с собственными целями, не связанными с общей идеей проекта; косвенное нарушение подписки о неразглашении совершенно секретной информации; неподчинение вышестоящему руководству. Кроме прочего, Локуст привлёк к вышеописанным преступлениям и аферам своего отца — действующего Владыку Преисподней Лорда Нергала, также известного как доктор Виктор Себастьян Хантер. Этих обвинений достаточно, чтобы присудить Локусту высшую меру наказания.

Меня передёрнуло. Господи, это какая же у них высшая мера?

На лице Локуста не дрогнул ни один мускул. Вот это выдержка, невольно восхитился я.

Алиса кивнула Канцлеру:

— Благодарю.
— Будет ли вам угодно созвать заседание Трибунала, Миледи? — прошелестел Валентин. Алиса покачала головой:
— Нет. Я же сказала — сегодня праздник. К чему омрачать его ненужными собраниями, тем более если речь идёт о Трибунале? Нергал!
— Да, моя Госпожа, — старый Демон склонился в почтительнейшем поклоне.
— Почему ты не сообщил в Центр о преступлениях своего сына?
— Я решил, что в этом нет необходимости, моя Госпожа. Центру так или иначе было известно обо всём этом.
— Ты пособничал ему.
— Да, моя Госпожа. Но причина проста: он мой сын. Он не идеален, да, — но я люблю его всей душой.

Алиса вздохнула:

— Иди. Ты свободен.
— Да, моя Госпожа, — Нергал медленно отошёл в тень. Алиса снова поглядела на Локуста:
— Локуст! Раскаиваешься ли ты в содеянном?

Демон улыбнулся. Всё-таки он был ненормален. Или невероятен. Или и то, и другое.

— Нет, моя Госпожа.
— Отчего же? Ты знаешь, что тебе грозит.
— Да, моя Госпожа.
— И тем не менее не раскаиваешься?
— Нет, моя Госпожа, не раскаиваюсь.
— Ты дерзок.
— Я влюблён, моя Госпожа, и вам это известно, — сказал Локуст. Он шёл ва-банк. Теперь или пан, или пропал. Отчаянный парень!
— Ты считаешь это достаточным оправданием своим преступлениям? — строго спросила Алиса.
— Да, моя Госпожа, — всё с той же невозмутимой улыбкой ответил Локуст.

Она нахмурилась.

— Знаю, о чём ты думаешь. Да, я помню те слова, что ты говорил Рике в той Точке. Ты утверждаешь, что делал это ради любимого человека, ради того, чтобы быть с ней.
— Верно, моя Госпожа. Я думаю о тех словах, о том, что вы тоже пересоздали себя ради того, чтобы быть рядом с тем, кого любили. У меня своя правда, и вы её понимаете. Потому что она и ваша тоже.

Глаза его горели. Он смотрел на неё, словно в Мире не осталось больше никого и ничего, словно и самого Мира никогда не было.

— Возможно, это и так. Но между нами есть существенная разница. Я никого не убивала. А ты убил Ли и Иру. И за это тебе придётся заплатить.

Я не поверил своим ушам. Как — «убил Ли и Иру»? А Дюша?

Алиса вздохнула.

— Андрей Егоров, он же Дюша Перец, умер от передозировки героина за два месяца до вашей второй встречи, Миша.
— До второй встречи? — непонимающе переспросил я. В моей голове решительно не умещалось всё то, что я услышал. Ирка тоже была в шоке.
— Да. Дюша-дилер, которого ты знал, был ненастоящим. Он был Созданием Локуста, как и Саша Амросов. И способом подобраться поближе ко мне, — то есть к Аде и Рике. Но сейчас это уже не имеет значения.

Локуст повернулся к нам и помахал рукой. На губах его застыла кривая улыбка. А я даже не мог разозлиться. Дюша… Каким бы поганцем он ни был, он всё равно был моим другом… А, оказывается, и он был ненастоящим?

— Но я их не убивал. Китайца убил Марат Самарин. Ирка совершила самоубийство, причём осмысленно. И даже если Дюша Перец поспособствовал этому, я — не он. С юридической точки зрения я чист, моя Госпожа.
— Это не так, — заметил Валентин, — Умирающему Мише ты прошептал на ухо, цитирую: «это тебе за Аду, ублюдок». Ну а ту речь, что ты произнёс на той детской площадке, я озвучивать не стану — слишком долго получится.
— Так это был не я, господин Канцлер, — осклабился Локуст. — Это был Дюша Перец, жертва несчастной любви, убитый горем, отчаявшийся, прошедший тюрьму наркоман, влюблённый в Аду Максимову. Да, он был моим созданием, — но я не контролировал его. У вас нет прямых доказательств моей вины, только лишь косвенные догадки и домыслы.

Кажется, в этот раз нахальству Демона удивился даже Валентин. Но Алиса только улыбнулась:

— Ты мог бы сбить с толку кого угодно, но не меня. Я вижу тебя насквозь, я знаю каждую твою мысль, каждое твоё желание, каждое воспоминание. Передо мной ты как на ладони. Неужели ты думаешь, что сможешь обмануть меня?

Локуст сник. Нет, он так не думал, конечно, и я это понимал. Это была отчаянная попытка. А может, он уже и сам не отдаёт себе отчёта в том, что творит?

А он молчал. Может, минуту, две, — в этом странном Мире трудно было сказать наверняка. Но потом… Он засмеялся. И его смех был страшен. Ирка прижалась ко мне. Я тоже чувствовал себя не в своей тарелке.

Локуст поднял голову, смотря прямо в глаза Алисе, проговорил:

— Да. Я убил их. Я убил их и нисколько об этом не жалею. Я убил бы их ещё раз, и ещё раз, — если бы это могло мне помочь. Я убил бы кого угодно, сколько угодно. Но увы. Увы… Моя Госпожа не дала мне другого шанса. А теперь — Трибунал?

Он больше не смеялся. Теперь в его лице поселилась ярость. Он побагровел. Ноздри раздувались. Губы побелели. Я не узнавал его. Казалось, он обезумел. Неужели вот так вот и сходят с ума, — от любви?

Алиса, впрочем, смотрела на его безумства абсолютно спокойно. Духи безмолвствовали.

— Трибунал?? Ха-ха, неужели я заслужил такое? Чем? Убил… Да, я убил! — закричал Демон. — Убил, убил, убил! Будь прокляты ваши Правила и Законы! Будь проклят ваш Трибунал! Мне всё равно, что со мной станет! Моя жизнь бессмысленна! Будь проклято всё! Никто не заслуживает такого! Каждый достоин любви! Даже такой, как я! Даже такой!

Алиса молчала. Её лицо оставалось бесстрастным. Видя это, он будто бы успокоился. Усмехнулся.

— Ну конечно. «Невозможно заставить кого-то полюбить тебя, даже став совсем другим человеком», — так, кажется? Похоже, эту теорему я сумел доказать… Что ж, моя Госпожа. Надеюсь, вы довольны. Прошу — огласите уже приговор! Я устал ждать… Я так устал…
— Хорошо, — вдруг сказала она. — В таком случае я знаю, как наказать тебя.

Локуст смотрел на неё заинтересованно:

— И как же, моя Госпожа?
— Ты будешь пересоздан в мальчика по имени Саша Амросов. Того самого мальчика, которым ты притворялся столь долгое время. Сущность Демона будет извлечена из тебя и заменена на душу.

Улыбка сошла с лица Демона. Он побледнел. Алиса продолжала:

— Ты должен будешь прожить полную человеческую жизнь, как Александр Амросов. Твоя память останется при тебе, но ты никак не сможешь воздействовать на его сознание. Ты будешь вынужден прожить его жизнь, будучи в состоянии лишь наблюдать за ним и за всем, что происходит вокруг. После его смерти ты вновь предстанешь перед Трибуналом. Если Трибунал решит, что ты искупил свою вину в требуемой мере, тебе будет возвращена твоя Сущность. Подойди ко мне.

Бледный как полотно Локуст приблизился к Алисе. А я вдруг вспомнил слова Канцлера о том, что Сонни придумал элегантное решение этой проблемы. Неужели это оно и есть?

— Снимаю шляпу, моя Госпожа. Будь что будет.

Он склонился перед Сияющей Дочерью Радуги. Алиса коснулась его головы, и тотчас же нечто невидимое будто бы перетекло в её руку. Алиса раскрыла ладонь — на ней появился небольшой радужный шарик. Она дотронулась до Локуста, и шарик слился с ним.

В ту же секунду Демон пропал, а вместо него…

Я едва сдержал слёзы.

— Санька! — крикнула Ирка и, подбежав к пареньку, крепко его обняла.
— Эй-эй, сестрёнка, полегче! Или ты забыла, что у тебя чёрный пояс? — Санька весело улыбнулся. — Йо, Начальник! Рад тебя видеть! А где это мы, к слову? И… Слушай, а… Э-э… У меня, наверное, что-то с памятью… Я помню, как мы стояли с тобой и Рикой в подъезде, и эта её дурацкая идея… То есть не её — доктора, ну, с пощёчиной! Она меня шлёпнула, а потом… А потом-то что было?

Я крепко обнял друга.

— Это, Сань, целая история. Я тебе потом расскажу. Но мы сумели… Добиться многого. Я сам удивляюсь.
— Йоханга, Призрак Коммунизма! — салютовал пареньку улыбающийся во весь рот Валерьянка.
— Здорово, Валерьяныч! — Саня был в восторге. А я стоял и думал: да, вот это было воистину Соломоново решение. Такого Локуст не ожидал.

И тут Санька увидел Алису. Он посерьёзнел и нахмурился, словно силился что-то вспомнить.

— А ты?.. — начал было он, но умолк. Неудивительно, впрочем.

Но Алиса сделала совершенно гениальную вещь. Она подошла к Саньке и быстро, не давая опомнится, дала ему пощёчину.

На его лице отразила гамма самых разнообразных чувств. Тут было и недоумение, и попытка что-то вспомнить, и радость… Он поднял глаза на девушку и спросил — осторожно, робко:

— Рика? Это ты?

А она вдруг пропала — на секунду, не больше. А потом появилась. Но это была уже не Алиса. Это была Рика. Хотя я знал: это просто форма, временная форма. Это не навсегда. Это для Сани. На несколько мгновений.

Хотя, это было и для меня тоже. Но свои эмоции я подавил, запрятал поглубже.

Рика провела кончиками пальцев по Санькиной щеке и улыбнулась. Он стоял, как громом поражённый, не в силах сказать ни слова.

— Я рада, что ты вернулся, — сказала Рика и пропала. И снова на её месте стояла Алиса.
— Чт… Что это такое было? — Санька растеряно хлопал ресницами. — А где Рика?
— Там, — Алиса указала на Стену. Не говоря ни слова, Санька подошёл к Стене и прижался к ней щекой.
— Значит, — прошептал он, — ты всё-таки перешла в свою постоянную форму? Значит… Всё закончилось?
— Крепись, дружище, — я положил руку ему на плечо. — Я тебе обо всём расскажу подробно, но чуть попозже.
— Да… Конечно, Миш. Неужели… Рика… И как я ухитрился всё это пропустить? Или забыть? Просто не верится…

Мы с Иркой отвели его к костру и усадили там. Кастальский посмотрел на него с сочувствием, но промолчал.

— Итак, всё ли мы сделали? — спросила Алиса. Канцлер кивнул:
— Похоже на то. Думаю, можно расходиться. Моя Госпожа отправится в Мир Людей?
— Да. Отец, мама! Идёмте. Я вам там всё покажу!

На какой-то момент мне показалось, что она никакая не Дочь Радуги. Что она — обычная девочка. А Кастальский и Смерть — обычные папа и мама, нежно любящие свою дочку. Впрочем, что значит «обычное»? До известной степени они и были обычными.

— Те, кто захочет уйти, сможет сделать это в любой момент — через Стену, — сказала Алиса. Кастальский и Смерть подошли к ней, — а она весело протянула им ладошки, совсем как маленькая девочка! После чего счастливая семья растворилась в зеркальной глади.

«Вот и всё…»

Духи исчезали. Пропал Канцлер, помахав нам на прощанье рукой. Исчез Хантер, проводив Саньку печальным взглядом. Звучит невероятно, но мне стало жаль доктора. История закончилась хэппи-эндом, — но не для него. А впрочем, возможно, участь Локуста могла бы быть куда более страшной. А тут всего одна человеческая жизнь. Для доктора это, конечно, несущественно. И всё же…

Остались только наши — и Писатель, хотя его, в общем, тоже можно было уже отнести к нашей компании.

Взгрустнулось. Хэппи-энды — наше всё, но где вы сейчас, ребята?

А ещё остались Драконы. Вот кто мне нужен, подумал я.

Но дедушка Луу уже улыбался, глядя на меня. Похоже, он тоже читал мысли.

— Вот вы говорили… Что любовь живёт вечно. Говорили, что мы как Ромео и Джульетта. Что же тогда случилось? Почему всё вышло так, а не иначе?
— А сам как думаешь, сынок? — Великий Дракон улыбался своей обычной улыбкой — доброй, ласковой. Я не нашёлся, что сказать. К тому же, Ирка…

— Вот именно, — он кивнул. — Я сказал, что любовь живёт вечно; разве я солгал? Ведь ваша с Ирой любовь и правда пережила две жизни и Ад. Расставшись, вы всё равно снова воссоединились. Разве это не сила любви?
— Но я думал, речь о Рике… — пробормотал я.
— О Рике. Но всё не так просто. Кроме того, думаешь, мне следовало сказать всё, как есть, тогда?
— Я… — ну да. Всё верно. Он был прав. Конечно же, прав. Скажи он тогда нам с Рикой, что мы… Что она… В лучшем случае, мы бы просто не поверили…
— Кроме того, Сонни попросил меня сказать всё именно так, как я сказал, — улыбнулся Луу-Ван. — Озвучить этот привычный вам смысл. Для вас, наверное, это может прозвучать странно, но я всего лишь сыграл небольшую роль в этой игре, в этой истории. Помнишь того паренька, что стал поклоняться Богине? Если бы не он, Рика не попала бы в Ад. Если бы не я, вы бы не преисполнились решимости идти дальше, снова идти к Стене. Как думаешь, что произошло бы тогда?
— Я не знаю…
— Вот именно. Но не грусти. То время, что вы провели вместе, не заменить ничем. Ты никогда её не забудешь, даже несмотря на счастливую жизнь с Ирой. Рика навсегда останется в твоей памяти… Ромео и Джульетта? Конечно. Ведь они, если ты помнишь, прожили вместе так недолго… Красивые истории редко длятся долго, Миша. Время не щадит красоты. Недолго будет цвести прекрасный цветок, недолгую жизнь проживёт яркая, легкокрылая бабочка. Чем больше времени проходит, тем больше тускнеют краски. Но когда история длится недолго, она являет собой квинтэссенцию этой красоты. Вот именно поэтому все красивые истории такие короткие…
— А любовь?
— Любовь живёт, Миша. Она живёт, она меняется. Вначале её красота лишь внешняя. Но чем больше времени проходит, тем глубже она уходит. В конце концов, её может вовсе не остаться снаружи, — потому что она будет внутри. Понимаешь?
— Да. Но тогда получается, что я не любил Рику?
— Мне ли судить об этом? Я ведь даже не человек. Я — Дракон. Но у вашей любви было иное предназначение. Ваши чувства стали больше, чем просто любовью двух людей. Они сумели созреть и стать Любовью в самом глубоком, космическом понимании этого слова. Ваши чувства были прекрасным цветком и, когда он отцвёл, они, словно семена, павшие на землю, дали начало новой жизни для всех и каждого. Для Нового Мира. Ты ведь не забыл об этом? Если бы вы не встретились, как знать, чем стал бы этот Мир. Знаешь… Посадить семечко несложно, но вырастить из него дерево под силу не каждому. И не каждый сможет дождаться, пока оно вырастет. Так же и любовь. Не каждому дано выпестовать её, взрастить из неё могучее дерево, неподвластное стихиям. Ты со мной согласен?
— Да, конечно, я согласен! Просто…
— Вам удалось это сделать. Вы подарили свою любовь целому Миру. Ты слышал легенды о Древе Жизни? Любовь — вот что такое Древо Жизни. Алиса не смогла бы стать Хранителем, если бы не ваша с Рикой Любовь. Пусть даже вам показалось, что ваша история любви была так коротка и мимолётна. Поверь мне. Моя любовь создала Рю. То, что ты видишь вокруг. Совершенный Мир только потому смог стать Совершенным, что я любил его больше, чем все остальные мои Миры. Возможно поэтому они остались в прошлом, а Рю — со мной, пусть даже после долгой разлуки.

Я не знал, что сказать. Мир… Да, наверное. Наверное, так и есть. В конце концов, им видней — Духам, Драконам… А я…

— Ты жалеешь, да? — спросила Ирка. Я обнял её:
— Нет, родная. Знаешь… Наверное, если всё случилось так, а не иначе, то так оно и должно было быть. Вот что я думаю.
— Верно думаешь, — подал голос молчавший до этого времени Валерьянка. Лёнька согласно кивнул.
— А что тогда Чистые Земли? — спросил я у Великого Дракона.
— А что — Чистые Земли? — улыбнулся он хитро.
— Когда-нибудь… Мы сможем туда попасть?

Луу-Ван засмеялся. Не знаю, что его так развеселило, но я почувствовал себя очень глупо.

— А где вы, по-твоему, находитесь? А? — смеясь, спросил он.

Я опешил. Нет, конечно, можно было предположить, но…

— Это и есть Чистые Земли, Миша. Помнишь, да? Чистые Земли — это Мир без Ада. Ну так вот, здесь нет и никогда не было Ада. Он здесь попросту не нужен! Это — земля, где мечты становятся реальностью. Это Мир, в котором возможно всё, без исключения. Ты так долго искал Чистые Земли — вот они! Ты стоишь прямо на них! Вот они — от горизонта до горизонта, и ещё дальше! И мой Рю — их Хранитель! Ха-ха-ха!..

Он смеялся, а я… Я вдруг понял, что в моих глазах стоят слёзы.

«Вот, в конце мы оказались там, куда так хотели попасть. Слышишь, Рика? Ты тоже попала в Чистые Земли. Или, может, ты всегда была здесь?»

— Но вы же говорили, что Чистые Земли - это не вполне мир? Что они не под ногами, а в сердце?
— Верно, — Великий Дракон кивнул. — Так и есть, — если речь о любом другом Мире, кроме этого. Мир Рю — Совершенный Мир, Мир-Абсолют, совершенное воплощение мечты. Я мечтал о Совершенном Мире, а вы мечтали попасть в Чистые Земли. Мечты сбылись, — и моя, и ваша. Но ты прав: Чистые Земли — не только здесь. Чистые Земли — это мир без Ада. Если в твоём Мире, — в городе, в жизни, в сердце, — не станет Ада, Чистые Земли останутся там. Если в твоём сердце нет Ада, Чистые Земли — под твоими ногами, где бы ты ни был. И всякий, кто окажется рядом с тобой, сможет, если захочет, Чистые Земли увидеть. И мечты станут реальностью.
— Мечты? — вдруг спросила Ирка.
— Да, — подтвердил Луу-Ван, — мечты. А у тебя есть мечта, Ира?
— Ага, — девочка кивнула. — Я мечтаю о том, чтобы наша команда вновь была в сборе, здесь, полным составом. Считая Рику — она ведь тут.
— Вот как? Ну что ж, это несложная мечта. Правда? Кто исполнит мечту этой девочки? Рю, ты? — но Белый Дракон с улыбкой покачал головой. Луу-Ван усмехнулся. — Тогда, выходит, это придётся сделать тебе, Писатель. Больше некому.
— А? — он, видимо, витал в каких-то своих облаках. — Что? Мечту? Я? А почему я? То есть понятно, конечно… Ну что ж. Это и правда несложно. Идите к Стене. Сейчас… Сейчас всё случится…

Мы с Иркой и Саней подошли к Стене. Туда же подтянулись Валерьянка и Лёня.

Писатель откашлялся.

— Итак… Итак… Значит так… Я буду читать, а вы уж, пожалуйста, меня не перебивайте, ладно? А не то потеряю нить. И тогда мне будет сложнее… Вот… Ну, как говорится… Поехали… Так… Как там было? «Внезапно зеркальная поверхность Стены дрогнула и пошла кругами. Ребята смотрели туда и видели: в Стене появлялось отверстие. Постепенно оно становилось всё больше и больше, пока наконец не достигло примерно двух метров в диаметре. С трудом сдерживая слёзы, Ирка увидела в образовавшемся проёме ту, кого она уже так давно не видела. Это была Иман! Девочка, кажется, не могла разглядеть того, что происходило по эту сторону Стены. Она заметно волновалась. Наконец решившись, она шагнула в проём и вышла в Совершенный Мир. В Чистые Земли, куда все они так мечтали попасть…»

Ирка, глотая слёзы и стараясь не перебивать Писателя, заключила подругу в крепкие объятия. Иман плакала. Но на её лице цвела улыбка. А Писатель продолжал:

«Следующим в проём шагнул Маса. Я удивился, как это Валерьянка не захватил его с собой, когда отправился сюда, но потом подумал, что скромный и упрямый японец мог и отказаться. Да мало ли как. Увидев своего сенсея, Маса поклонился ему, а затем Ирке. Потом подошёл ко мне и пожал протянутую ему руку.

— А ты стал сильнее, да, Маса? — спросил я. Парень смущённо пожал плечами: мол, тебе видней, Начальник.

А в проём уже пролезли Олег и Роберт! Бывший вампир радовался, как ребёнок:

— Неужели я дождался? Неужели мы снова вместе?

Роберт, как водится, был куда более сдержан:

— Доброго времени суток, друзья, — сказал он. — Очень рад вас видеть.

Я невольно улыбнулся. Вот уж кто был в своём амплуа!

Вдруг в проёме показалась рыженькая головка. В следующий момент Ёлочка с радостным визгом прыгнула к нам, повиснув по очереди у меня, у Ирки и у Сани на шее. Проделывать подобное с Валерьянкой девочка, похоже, постеснялась. Но довольный Дух потрепал её по волосам, и Ёлка просто расцвела. Хотя я видел эту грустинку в её глазах. Она ждала Рику, а Рики не было. Может, она и понимала, что Рика стала Стеной, но разве могла Стена заменить ей подругу? Впрочем, думаю, сама Рика думала так же…»

Писатель прервался, извлёк откуда-то бутылочку с водой и сделал несколько больших глотков. Потом удовлетворённо оглядел возросшее количество народа перед Стеной.

— Напоминаю: не перебивайте меня. А то всё испортите. Гхм! Так, дальше… «…Вадим вышел из проёма, словно это было для него нечто совершенно обыденное. В конце концов, чего ещё было ожидать от специалиста по искажениям пространства?

Последней в проёме появилась Алёна. Она не без опаски перебралась на эту сторону, но, увидев нас, радостно улыбнулась.

— Господи, ребята! Как же я по всем по вам соскучилась! — воскликнула она. — Будто сто лет не виделись. А где Рика?

Я кивнул в сторону Стены.

— Вот Рика…
— Выходит, она всё-таки перешла в постоянную форму… Грустно. Надеюсь, ей сейчас хорошо, — она была совершенно серьёзна, эта девушка. Коснувшись Стены, она произнесла: — Если ты меня слышишь, Рика, я очень рада тебя видеть. Честно. Пусть даже ты…

И тут она осеклась.

Кто-то — кажется, Олег — крикнул:

— Смотрите, смотрите! Там, наверху!

Мы задрали головы и буквально остолбенели.

На бескрайней плоскости Стены проступило огромное лицо размером с многоэтажный дом. Её лицо, Рикино. Это было как… Как виртуальная реальность, как трёхмерная компьютерная графика. Но это была Рика. Её лицо, эти черты, такие знакомые, такие родные. Её губы, её глаза, нос, брови — только всё это было словно отлито из зеркальной материи. Она улыбалась. Её глаза смеялись. Она всё видела, всё понимала. Она была бесконечно рада видеть нас, видеть снова всю команду в сборе… Ну, может не всю… Чёрт, Илюха, когда вы там уже до нас дойдёте, думал я. Тут уже всё закончилось, а вы из Ада никак не выйдете.

Вдруг Рика посмотрела на меня, внимательно посмотрела. И подмигнула. Это было… Неожиданно.

Но в проёме я вдруг увидел знакомую вихрастую голову! А потом и всё остальное! Пророк осторожно шагнул через Стену и угодил прямиком в мои объятия.

— Илюха! Пророк хренов! Добрались, наконец!
— Миша… — маленько ошалевший Пророк пытался сообразить, что вообще происходит. — Я что, всё-таки вышел?
— Ага! А эти гаврики где?

Но тут ответом на мой вопрос в проём аккуратно пролез Константин, а за ним буквально ввалился Колян.

— Вот они, — Пророк смущённо улыбался. — А что это тут у вас такое? А где Рика?
— Вон Рика! — я показал наверх, на радостно улыбающееся лицо. Пророк ахнул.
— Ого! Рика! Рад тебя видеть!

Лицо зажмурилось от удовольствия и закивало, словно подтверждая: да, да, и я тоже рада!

— С ума сойти, — сказал Илюха, всё ещё приходя в себя. — Так это, выходит, и есть Чистые Земли?
— Да! Но это долго объяснять, Илюх. В общем, в итоге мы до них добрались, когда уже и сами не ожидали. Тут многое успело случиться, я вам всем ещё расскажу! А вы там как? Пастырей новых оставили?
— А то как же! — приосанился Илья. Костя и Колян заулыбались. — Оставили, да ещё каких! Теперь народ сюда валом повалит!
— Не, Пророк, сюда не повалит, — покачал головой Валерьянка. — Сюда попасть не каждому дано. Сюда попасть ещё заслужить надо.
— Во-от как… — протянул Илья. — А куда?
— В Мир Людей. Он теперь новый, с иголочки, — сказал Дух совершенно серьёзно. Я даже удивился этой серьёзности.
— Подумать только… Ну что ж, значит… Значит, так тому и быть. А там тогда что? Ну, дальше, после Стены?
— Новая жизнь, — сказал я. — Новые возможности. А Стена там тоже есть и, если захочешь, ты всегда сможешь отправиться к ней. Правда, доктора и Ловчих там уже не будет.
— Ну и на том спасибо! — протянул Пророк. Колян и Костя засмеялись:
— Да мы их и так неплохо метелили, разве нет?
— Ловчих-то? — поразился я. — Это вы такими крутыми стали?!
— А ты думал! — гордо улыбнулся Илья. — Я зря времени не терял, и парни тоже. Совершенствовались как могли. Немалого достигли… Значит, новые возможности, да? Ну ладно. В конце концов, Чистые Земли мы всё-таки увидели.
— Увидеть — полдела, — заметил Лёнька. — Нам всем нужно будет работать над тем, чтобы каждый их увидеть мог, и не только. Чистые Земли — это Мир без Ада.
— Вот так просто? — поразился Пророк.
— Ну, не сказать, чтобы просто, но — да, не так уж сложно…

Внезапно я понял, что Писатель давно не читает. Оказалось, что его повествование плавно переросло в… Как бы сказать-то? Реальность? Тьфу, бестолковое слово. Но сказать точнее трудновато. «Так может, он и правда всё это сам придумал? А мы просто персонажи? Даже Сонни, Алиса, Луу-Ван?»

— Но ты же создаёшь Миры, Куратор, — заметил Великий Дракон. — Он — тоже. Просто он их ещё и описывает. Вот и вся разница.

Да уж, это звучало вполне убедительно… И всё же…

— Пора, — вдруг сказал Рю. Дедушка Луу кивнул. Он подошёл ко мне и пожал мне руку своими морщинистыми лапками.
— Всё, что ни задумаешь, у тебя получится. Главное — верь. В себя, в друзей. В любимую свою. И в Мир.
— Спасибо, дедушка Луу.
— Не за что.
— Идите снова через Стену, — произнёс Белый Дракон. — Окажетесь у себя дома.
— Нас опять раскидает по миру? — Иркины брови съехались «домиком». Рю засмеялся:
— Нет. Появитесь, как есть. Всей командой.
— Я задержусь ненадолго, — вдруг сказал Лёнька. Валерьянка похлопал его по плечу.
— Догонишь потом, Учитель? — спросил я. Он улыбнулся:
— Конечно. Идите. Я скоро.
— Валерьянка, а ты?

Он улыбнулся.

— История закончена, Миш. Вам теперь во мне надобности нет. Но это не значит, что мы больше не увидимся. Если захочешь поговорить — зови. Приду обязательно.
— Спасибо, друг, — я крепко обнял Духа. — Спасибо. Ты тоже заходи, если что, безо всякого приглашения. Понял?
— Понял, понял, не дурак, — он рассмеялся.

Я поднял глаза и посмотрел на Рику. Она улыбалась — так, как только она и умела. Ласково и нежно.

— Мы ведь ещё увидимся, да? — спросил я. Лицо радостно кивнуло. А в моей голове вдруг прозвучал её голос:

«Когда захочешь. Просто дойди до Стены».

Я усмехнулся. «Дойди до Стены». Это ведь непросто, так?

Но мы постараемся. Правда, ребята?

Они улыбались, о чём-то переговаривались. Они так давно не виделись. Все мы так давно не виделись…

Проём сомкнулся — и тотчас же на его месте образовался другой.

Рика сложила губы в трубочку и послала нам воздушный поцелуй. Народ был в восторге!

— Мы тебя любим, Рика!
— Не скучай! Мы скоро увидимся!
— Мы всегда с тобой, Рика!

По её щеке сбежала зеркальная слеза. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Я любил свою Ирку — да, но Рика… Это было нечто иное. Она была… Была… Эх, нет, наверное, для этого не найти мне подходящего слова. Ну и пусть. Я-то знаю, что чувствую. И ребята тоже знают. Каждый.

— Идём? — спросил я Ирку. Она радостно кивнула. — Идём, народ! Лёня! Догоняй!

Я огляделся в последний раз. Жаль, не успел погулять по этим Чистым Землям. Но ничего. Однажды мы снова окажемся тут. И тогда уж точно навсегда.

Я набрал в грудь побольше воздуха и, схватив Ирку за руку, шагнул в проём.



(Читать дальше: Точка 46. http://www.proza.ru/2013/08/27/2032)
(1) см. «Потусторонняя Компания», «История четвёртая. Миф»
(2) см. «Хроники Межмирья», «Конец Времени»
(3) см. «Колыбель: Кошачьи Байки», «Байка первая. Кот, который был первым»
(4) см. «Мироходец»
(5) см. «Хроники Межмирья», «Конец Времени»
(6) см. «Воины Радуги», «Битва за Баланс»
(7) см. «Воины Радуги», «Противостояние»
(8) см. «Воины Радуги», «Реформация»
(9) см. «Потусторонняя Компания», «История твоей мечты»