Сволочь

    «Раздался дверной звонок. Я глянул в глазок, и увидел на площадке двух женщин. Кто они рассмотреть было трудно, даже лиц толком не видно, потому что уже наступил вечер, а свет в подъезде ещё не включили. Я открыл дверь.

- Извините, можно вам задать один вопрос? – молодое женское лицо с интересом меня разглядывало. Мне стало немного неудобно за отсутствие футболки и густую растительность на груди, но целый день парило, вентилятор не справлялся, да и в конце концов я был дома.
- Какой? – я изучал её вежливую улыбку, серые глаза и мне это нравилось.
- Вы что-нибудь слышали о правительстве, которое никогда не обманет свой народ?

Бл**ь, ну вот опять. Церкви вербуют себе адептов. Третий раз уже в этом году. Они что, других вопросов не могут придумать? Всё о правительстве толкуют. Вот это мол, уж точно будет справедливым, но надо как-то дотерпеть до страшного суда. А как дотерпеть только они и знают. У них собрания на эту тему проводятся. Не желаете посетить? Не то чтобы это сильно раздражало, люди ведь вежливые и говорят, что желают тебе добра, но их методы втягивания в разговор, ничем не отличаются от приемов продавцов книг, и это смущает в людях, так тянущихся к святости. У меня приятель занимался сетевым бизнесом, и через два месяца так в этом насобачился, что не испытывая дискомфорта мог всучить книгу академика Углова "Правда и ложь об алкоголе" измочаленной этиловым спиртом нищенке в подземном переходе.

- Нет, не слышал, но если вы хотите поговорить на христианские темы, то извините, сейчас я не могу.
- Может вам будет удобно в другое время? Вы скажите!
Дверь была лишь слегка открыта, и спутница моей визави была скрыта от меня дверным полотном. Я уверен, что для баланса, этой симпатюле навесили какую-нибудь старую каргу, которая должна следить, чтобы всё проходило в целомудренной и деловой обстановке. Пусти я их в квартиру, уселась бы напротив меня, и пока первая удаляла бы мои пробелы в знании загробных бонусов, отслеживала бы в моих зрачках степень готовности вносить лепту в церковную кассу их конгрегации. Нет уж, ни сегодня, ни завтра и только не с этой «сестрой» за дверью.
- Разве что вы сама придёте, и наставите меня на путь истинный, – сказал я, и начал закрывать дверь. – Извините.
- Спасибо что выслушали. Извините, – она снова мило улыбнулась.
Дверь захлопнулась.

А хороша. Я пошел на кухню и взял со стола сигарету. Если бы мы встретились при других обстоятельствах, я бы обязательно к ней подкатил. Было в ней что-то неудержимо радостное, что она боялась выпустить наружу, что она сдерживала тысячей и одним правилом поведения общинной жизни, и что читалось в её глазах. Я вспомнил как они легко и мягко обволакивали меня, вздрогнул.
Вышел на балкон. Закурил. И тут опять раздался дверной звонок. Я открыл дверь. За ней она.
- Марине Филипповне пришлось домой срочно бежать. Позвонили, что-то с водопроводом. Заливает соседей вроде как. Вы не возражаете, если я зайду, и мы продолжим?
Я отступил вглубь прихожей.»

- А дальше то что? Петь, не томи, рассказывай …
Серега и Колян ёрзали на лавочке, заглядывая мне в глаза.
- Не будь мудаком, что потом было то? - Серёга затушил сигарету и чуть ко мне наклонился.
- Что потом? Нинка вышла из спальни, и говорит: «- Девушка, вы к кому?».
- Сволочь! – Колька подскочил с лавки.
- Кто сволочь?
- Ты сволочь Петя! Ну на фига ты такое рассказываешь? Я же теперь ждать этих миссионерок буду, и думать только о звонках в двери.
- А думаешь мне легко?