Аромат осенней любви

                ************************
Эпилог: где-то есть тот краешек Земли, который соединил два желтых одиноких листа, упавших с осеннего дерева. И эти листы не разлучил ни холодный ветер, ни ледяная зимняя вьюга. Они остались вместе там, в том неведом краю...до следующей осени...

К читателям: чтобы не вводить заблуждение вас, мои уважаемые читатели, хочу предупредить заранее, что эта история — полу вымышлена мной. Часть ее действительность. А уж, что есть правда, а что вымысел — догадывайтесь сами...


Введение.
Я памятью живу с увядшими мечтами,
Виденья прежних лет толпятся предо мной,
И образ твой меж них как месяц в час ночной,
Между бродящими блистает облаками.

М.Ю. Лермонтов «Сонет»

Путь к воспоминаниям.

    ...Сегодня был день, когда я впервые узнала, что значит счастье...; когда воздух, наполненный сосновым ароматом, вдохновил мои забытые чувства, и я, наконец, пробудилась от долгого заблуждения. Пение птиц, чуть коснувшись моего слуха, заставило меня замирать от волнения. И я ожидала чего-то необъятно-бесконечного, нового и таинственного... Легкий ветерок развивал мои волосы, и, высунувшись из окна электрички, я беспечно наблюдала за чудесным пейзажем русской осени. А ведь был уже октябрь... И, несмотря на то, что время призывало природу к похолоданиям, в воздухе до сих пор веяло теплом...
      И я смотрела на эти леса, которые так чудно вдохновляли меня своей непреклонностью и возвышенностью, своей прелестью и заманчивостью... Когда-то, глядя на них, я не в силах была утаить любопытство и пыталась разгадать тайны, которые хранят в себе эти прекрасные места; тайны тех людей, которые также как и я, восхищались ими. И о чем-то смутно и нелепо напоминала мне вся эта красота и величественность соснового леса. И я вдыхала хвойный аромат его листвы, такой свежий и необыкновенно чистый, давно знакомый мне и родной...
     Прилив необычайной легкости пробежал по всему моему телу. Неужели люди, сидящие в этой электричке, не замечают всей прелести этого прекрасного осеннего дня, не глотают свежесть его, не наслаждаются последними теплыми лучами бледнеющего солнца?! Неужели они не могут заметить того, что заметила я?!
   …Осень... Такая же, как и когда-то давно... Эта живая тишина природы и молчаливое одухотворение перед долгим зимним сном, этот запах хвои, наполненный каким-то неведомым воодушевлением — все настолько заманчиво и трогательно, что я не в силах была отвести взгляда от трепещущего вдохновленного леса. (быть может, он был вдохновлен моим возвращением?...) И он был вдохновлен не только теплотою этого дня, он внезапно проснулся, преобразился от моего присутствия... И также сумел разбудить мое сердце, вдохновить заново своей красотою! Эта особая неповторимость требовала преклонения и восторга. Не иначе как, не уважать ее, я бы перестала уважать себя. Неземная прелесть ее, похожая на редкостно-красивую душу человека, притягивала, звала, манила.
         И я неслась навстречу ей, гонимая новым, неизведанным мне стремлением — достичь недостижимое, вернуть невозвратимое, увидеть незримое, осуществить несбыточное. И причем, так ясно ощутилось во мне это стремление, что я забыла про все на свете! Завороженная яркими красками сухих осенних листьев и божественностью этого дня, я как будто проникла в глубину иного мира, где на мгновение мной овладело состояние забытья и безмятежности... Я парила в небесах, как ангел над облаками, и, казалось, видела весь мир свысока, держала его на ладони, такой необъятный и чудесный! И мне внезапно захотелось любить, любить бесконечно и счастливо!..
-Девушка, ваш билет? - услышала я вдруг женский голос, заставивший меня пробудиться от своих раздумий. Я повернулась и увидела контролера, которая с нетерпением дожидалась моего ответа. Я молча достала купленный мною билет на электричку и предъявила ей.
-Хорошо, спасибо. - контролер, было, собралась уходить, как мой неожиданный вопрос остановил ее:
-Вы не подскажете, до Чебаркуля далеко?
-Еще пять остановок, - с любопытством глядя на меня, ответила она.
-Спасибо, - ответила я и проводила беглым взглядом контролера, которая по всей видимости так и не поняла, что побудило меня высунуться из окна, и что за трепетное наслаждение скрывал блеск моих глаз...
      Она ушла, и я присела на скамью, чувствуя необъяснимую жажду вернуться туда, куда все эти девять лет призывало меня сердце! Оно томилось, ожидало, лелеяло мечту о невозвратимом прошлом, испытывало страстное желание увидеть все то, куда только что, несколько минут назад, был устремлен мой задумчивый взор. И так радостно было понимать, что скоро непреодолимое желание это будет удовлетворено!
       И я снова слилась с природой в единое целое, как сливается море с волнами или солнечные лучи с просторами поднебесья! Мной овладела какая-то магическая сила природы, какое-то неведомое никому волшебство всей ее сущности. Именно в этот день я ощутила прилив новых сил, прилив высоких желаний и счастья, которым наполнен безбрежный, беспорядочный океан моих мыслей. Все это когда-то давно с таким же трепетом тревожило мою душу. Только теперь в этой тревоге чувствовалось что-то приятное, новое, необычное и давно мною желаемое...
    Под монотонный стук электрички я не замечала, как сосны исчезают одна за другой. Лес для меня был единым целым, и, казалось, не будь хотя бы одной сосны, этим местам уже не хватало бы ее таинственной могущественности.
   Меня волновало все: все, чего я так давно не видела, но так желала увидеть. И только тогда, испытав  это странное желание, я стала ожидать перемен в своей однообразно-одинокой жизни...
   Мой пристальный взгляд, в котором трудно было не заметить переполняющие его чувства, был устремлен в глубину моего сознания, устремлен для того, чтобы память смогла предаться забытым чувствам, встревожить в себе воспоминание того, что ярким пламенем зажгло мою жизнь, кардинально изменив ее. Все эти годы меня влекло к воспоминаниям с такой необычайной силой, которой нельзя было избежать, которую нельзя было остановить, которую невозможно передать словами! Эта сила давно лишила меня покоя, но никогда еще не была она такой одухотворенной, как в те минуты теплого осеннего дня, смутно напомнившего мне о чем-то...
    Но кто же сумел научить меня видеть эту красоту, кто зажег искру любви в моем сердце, так и не померкшую до конца? На этот вопрос я искала ответ в минуты трепетных воспоминаний. Я упорно блуждала по коридорам своей памяти, но не могла найти в них того, что искала. Меня отвлекало что-то иное, не похожее на попытку предаться воспоминаниям. Меня отвлекала цель, ради которой я еду к своему прошлому! И эта цель заставляла искать выход к настоящему. Но я не покорялась ей, я покорялась настоянию своего сердца:
вспомнить! Мне необходимо вспомнить это!
       И так ясно прозвучало во мне это слово, что я чуть было не произнесла его вслух! Но воздержалась лишь от того, что осознала, где нахожусь. Вспомнить! - призывало меня сознание... И я поддавалась этому призыву! И тотчас длинной полосой воспоминаний пронеслось мимо меня мое прошлое... Но оно уже было бессильным, невозвратимым, потерянным в глуби моих глаз. «Ах, юность! Как же ты трепетна и прекрасна! - в наслаждении думала я, когда мой пульс участился от запаха знакомой осени, - Если б ты длилась вечность, а не мгновение!»
    Присутствие посторонних людей ничуть не мешало мне. И я внезапно ощутила себя ребенком, беззаботным, неосознанно мыслящим, у которого еще впереди столько нового и интересного, захватывающего и чудного, в периоде его юных лет! Я мысленно злилась на условия существования, которые требуют своего, заставляют человека становиться зрелым, меняют его юношеское восприятие на зрелые мысли и рассуждения, уносят в непостижимый мир его беспечное счастье! Но во мне еще не до конца произошла эта перемена, и я понимала, что это лишь начало ее появления! Да, да, лишь начало!
   И, размышляя о том, как незаметно пронеслось первое мое счастье, но как неотразимо повлияло оно на меня, я вспомнила мгновение, когда впервые сумела заметить красоту и великолепие природы, проникнуть в глубь ее тайн,, разгадать смысл их существования...
     Я слышала далекий стук электрички, еле уловимый и тихий; видела множество огней, грациозно освещающих противоположное побережье озера и манящих к себе; миллионы звезд, среди которых своей яркостью отличалась лишь одна; млечный путь, осветивший ночное небо белой полосой... Я проводила первый закат, гонимая странным, неведомым мне влечением. Этот закат принес мне незабвенные беспечные дни счастья и первые юношеские чувства любви! Напоследок же, я встретила первый рассвет, в котором утонуло мое заманчивое прошлое! Это не было вымыслом моего богатого воображения! Это было реальностью, жизнью, событиями, которые была не в силах забыть и которые невозможно возобновить!
    Но я ехала туда не только, чтобы предаться забытым воспоминаниям и чувствам, не только для того, чтобы вдохнуть полной грудью запах хвойных деревьев, хранящих по-прежнему тайну моих незабвенных дней: я ехала туда для того, чтобы правильно понять саму себя, свое желание вернуться к невозвратимому...
   Но счастье было! А если оно было, то оно есть и сейчас! Неужели я не чувствую его дыхания? Не замечаю его близости?..
   Когда-то, в этих любимых мною краях я не видела конца тем дням и, завороженная их чарами, тонула в безбрежном океане искренних чувств! Но и океана есть берега: они манят, настойчиво зовут, и ты понимаешь, что всему приходит конец, что ничего не бывает вечным, что даже стрелки часов не могут остановиться хотя бы на одну секунду, чтобы продлить минуты блаженства! Пусть даже в том океане я встречала горе и радость, долговечность и быстроту, встречу и разлуку, но я жила им, и даже в тоске порой видела наслаждение!
   Я любила, но еще не осознавала этой любви, и не замечала, что в блеске моих глаз скрывались первые трепетные порывы новых чувств и невинных эмоций! Но кто же был избранником этой чистой, теплой и верной любви? Да, это именно тот, кто научил меня ценить красоту и чувствовать природу! Но где он сейчас?.. Этот вопрос пробуждал во мне беспокойство и крайнюю взволнованность! И я мчалась навстречу неведомому и незримому! А ведь он есть... Он где-то...
   Созвучие первых чувств овладело мной и сейчас... А перед глазами замелькала прежняя картина: молчаливое побережье, окруженное сосновыми деревьями, отражение звезд в беспорядочных и торопливых волнах, длинная дорога и тропа туда, где ждало меня самое великое чувство на Земле! «Он был с нами!» - с волнением подумала я. С тех пор мы вместе, и он проник в самые сокровенные глубины моего сердца. Его образ по-прежнему окрыляет меня... И только память бережно хранит трепетность всех грез первой любви и первых желаний, а разум знает и учитывает, что все это было тогда, когда невинная юность брала верх над самосознанием! А ведь я все же принимала мир всерьез, таким, каким он был на самом деле, хотя порой, не скрою, значительно приукрашивала действительность. И тогда уже я умела относиться к нему с такой пылкостью и чуткостью, на какую только способна душа одинокого поэта-странника. И тогда уже я умела посвящать всю себя тому, кто овладел моим сердцем и нашел к нему правильный ключ. Тогда я верила уже в единство наших судеб, но мир настолько огромен, что они выбрали разные направления... подобно тому, как течет ручей, разветвляясь и выбирая случайные направления, а струи его расходятся в разные стороны... И разница в возрасте стала одним из самых сложных препятствий на этом пути, которая помешала нашему повторному сближению...

                ****************************
       Долго стремилась я к вам, счастливые горы Урала, свободные долины и леса, озера и просторные дали, одинокие острова и бесшумные побережья! Долго стремилась я к вам, чтобы только вспомнить то, что томилось во мне все эти годы! Как хотелось мне выплеснуть из себя накопившуюся тоску, которая продолжает ежечасно лишать меня покоя!
      Я ехала... Дорога, казалось, была бесконечной: местами прямой, местами извилистой. И каждый поворот ее проникал в мое сердце, как знакомый прилив счастья, ожидание которого до сих пор не закончилось...
      Природа замерла, а я мчалась по родной, давно знакомой мне дороге, с такой быстротой, с которой вспоминала о прошлом! Ведь все эти годы я гнала от себя воспоминания, боясь снова, погрузившись в них, ощутить прежнюю боль! А сейчас я мчалась, чтобы вернуться к невозвратимому, чтобы разбудить в себе юные представления о любви и красоте! А между тем, все думала о том, где этот человек, которого я так безудержно ждала. И кто он? Тиран моего сердца, разбивший вдребезги девические мечты или же нежный романтик, научивший меня любить, сквозь разочарования? Я, кажется, нашла ответ на этот вопрос. Это он, тот самый человек, который сумел соединить осколки столь разных судеб в единую судьбу, который показал мне, что такое счастье, явившись в мою жизнь, также внезапно как снегопад! Он научил меня всему прекрасному и пробудил во мне первое чувство вдохновения, с которым в мою жизнь пришла поэзия! Он научил меня ценить высокое и не опускаться в низины, как опускается современное общество. А ведь прежде до его появления, я никогда не задумывалась, насколько прекрасной бывает Любовь, исходящая из сердца невинной девочки, первая Любовь, которая раскрашивает мир перед ней разноцветной акварелью! И эта любовь была моим дыханием, она была неотъемлимой частью меня!
      Должно быть для простых людей, без поэтической сущности, вдохновение не имеет такого широкого значения, какое оно имеет для меня. Для людей, не погруженных во внутренний мир своих чувств, покажется необъяснимым это ощущение свободного полета и всплеск эмоций! Я переживала вдохновение с таким лирическим трепетом, с каким наслаждалась умиротворенностью сосновых лесов. А ведь остальные не замечали в хвойных лесах ничего особенного.
     С тех пор, как состояние опьянения от первой любви окутало меня, я осознала, что первая любовь приносит в душу неземное счастье. Я видела прелесть лазурного осеннего неба и даже пасмурных дней, прохладных ночей и хвойного воздуха. Ведь именно эта атмосфера приблизила меня к нему... Свет моих глаз отражал состояние воодушевления, когда меж тем, глупые могли счесть это за наивность девической натуры.
     И мгновенно, при этой мысли в моей памяти возникли очертания его образа. И из прошлого на меня ясно смотрели эти светлые зеленые понимающие глаза. В них я видела отражение своего взгляда, как в зеркале, а также его сокрытый таинственный мир, в который желала проникнуть, чтобы стать частью его существования. Мой взгляд был наивен, доверчив, невинен и мало понимающий в жизни, но уже способный и готовый любить, жертвовать собою во имя любви! «А ведь тогда мне было всего четырнадцать! - подумала я, - И несмотря на этот возраст, я уже созрела для настоящей любви».
А сейчас я одинокая, не замужняя тридцатилетняя девушка, ценящая свою свободу. Так зачем, спустя столько лет, я возвращаюсь вновь к этим тягостным воспоминаниям? Зачем ворошу себе душу? Просто эта история закончилась многоточием в наших отношениях, он не поставил точку, потому что исчез... А я — потому что устала его искать, но оставила надежду на «когда-нибудь». Я упрекала себя в том, что потратила годы на воспоминания, так и не сумев изменить свою жизнь, но упреки длились недолго. Их сменило осознание того, что эта любовь не погасла. Искра ее еще тлеет, разгораясь заново на ветру и превращаясь в прежний костер. Она превратиться в яркий огонь, как только я увижу его! И я должна его увидеть, просто обязана! Непременно ! А ведь я, кажется, просто однолюб...
       За все эти годы я не избавилась от одиночества, во мне-что сломалось и что-то померкло, утерялось, с тех пор, как мы расстались с ним, и больше нет желания встречать других... Я чувствовала себя одинокой, даже с людьми, окружавшими меня! За эти годы я успела получить высшее образование, сделать карьеру, добиться признания на работе и хорошего положения в обществе. Окончив филологический и языковой факультеты, я занялась журналистикой и переводом, а также публикацией своей прозы и стихотворных произведений. Мне не сразу удалось добиться признания публики, я прошла через период трудностей. Но благодаря, внутренней силе духа, я выплыла на сушу новым человеком — творческим, но уже сдержанным в эмоциях. Я отреклась от страданий, которые украли мою юность, и твердо и решительно занялась карьерой. Я почти никогда не думала о нем, только порой, садясь за письменный стол, наполненный бумагами, и заканчивая очередной роман часто неустроенностью жизни героя, я осознавала, до чего ничтожна была моя собственная жизнь!
   Однако, я получала гонорары за свои поэтические произведения, романы и новеллы, я даже чувствовала признание со стороны читателей, хотя моим творчеством увлекались в основном старшие поколения, ибо современное общество начинало медленно гнить в интернете и современных технологиях, при этом забыв окончательно о существовании книг, и круг интересов молодежи сузился до минимума. Но мне было приятно осознавать, что остались еще чуткие натуры, которым была близка тема Любви (с заглавной буквы) и классический стиль изложения мысли. Мне хватало своего мира, листка бумаги и ручки для того, чтобы испытывать прежнее вдохновение, пронесенное мною через долгие годы, и так и не покинувшее меня.
     В фирме, где я работала, меня уважали коллеги за мой талант и самоотверженную работу. Я объездила много стран, работая переводчиком английского и французского, но ничто не могло пробудить во мне подобных чувств, ничто не могло меня вдохновить более, чем русская природа и русская жизнь! В Челябинске я была сама собой, и я любила свою работу.
       Мужчины ухаживали за мной, но ни один из них не сумел растопить лед в моем сердце, оставленный когда-то первой любовью, никто не смог воодушевить меня и заставить поверить в иное счастье, чем то, что я испытала много лет назад. Ни один из ухажеров не сумел пробудить во мне былую способность любить неземной любовью. И ни для кого другого я не сумела найти вдохновение... Я чувствовала себя одинокой, даже с людьми, окружавшими меня. И мое одиночество в какой-то мере даже нравилось мне... А в какой-то мере угнетало... Но я всегда старалась искать в нем только положительные стороны...
    Я снова прислушалась к стуку колес электрички... Ах, любовь! Сколько жизней она объединяет и разлучает, сколько сердец разбивает и не склеивает вновь! А ведь это лучшее достоинство человека — умение любить и ценить гармоничность этого чувства! И я была достойна счастья за свою самоотверженность перед любимым... Но оно прошло мимо, как проходит грозовая туча, стремительно направленная в ту сторону, где ее не ждут. А я ждала... Но не смотря на мои ожидания, она пронеслась надо мною, облив меня свежестью и прохладой чистого дождя и оставив только запах озона в моей памяти...
   Я умела любить его так, как любила Татьяна Онегина... Я была такой же невинной, неопытной и юной, с румянцем на щеках и наивным преданным взглядом, который имел свойство стыдливости при разговорах о взрослом проявлении любви. Я изучала жизнь день за днем, и при этом ценила всю прелесть своей любви, ценила свою способность испытывать ее так на редкость остро!
    И в этот момент, под стук колес электрички, я раздумывала о том, что, должно быть, все еще влюблена; что, должно быть, момент пробуждения наступил, и чувства, которые мне пришлось усыпить в своем сердце, дали о себе знать, подали сигнал и заставили меня сесть в этот вагон, чтобы снова ощутить атмосферу незабытого мною прошлого, окунуться в нее и осознать силу своей любви. Ведь только после длительной прогулки по лабиринту воспоминаний, я смогу сделать окончательный вывод, узнать, жива ли эта любовь и что с ней будет дальше... Я тогда ясно ощутила это жаркое волнение, мысленно поблагодарив этот прекрасный день, который разбудил во мне чуть было не уснувшее навеки чувство!
     И этот человек был моим воспитателем. Да, тем самым воспитателем, которого я встретила в этом чудесном сосновом лесу, когда приехала отдыхать в санаторий. Он был взрослым мужчиной, и это совсем не пугало меня, а, напротив, притягивало. Он был молод. И, казалось, обычная легкая симпатия поначалу обволакивала меня. Но то была уже не мимолетная детская влюбленность, то было начало первой, еще только зарождавшейся и совсем не осознанной женской любви!..
    Часто, внимательно разглядывая его светлые послушные волосы, порой аккуратно причесанные, а порой беспорядочно взъерошенные, я испытывала необъяснимое желание прикоснуться к ним, бережно провести по этим волосам рукой...
    Часто, чтобы удовлетворить свои желания, я предавалась мечтам, которые уводили меня в несуществующий мир, где я могла видеть себя рядом с ним, испытывать то, чего не было на самом деле. Я представляла нас двоих, сидящих на побережье Елового озера, под могучей сосной, любующимися на вечерний закат, когда он, нежно положив голову мне на колени, дает мне возможность провести рукой по его волосам. Я воображала алую розу, подаренную мне им в этом же укромном месте и книгу с поэзией, из которой он, влюбленно глядя на меня, читает мне самое романтическое стихотворение!
  Но, поддаваясь своему богатому воображению, я одновременно с тем осознавала, что все эти события далеки от реальности, и что десять лет разницы — являлось для нас непреодолимым препятствием. Я понимала, что любовь моя может лишь смутить его и испугать, я боялась, что она ни к чему не приведет, боялась, что мне не суждено будет испытать взаимность с его стороны... И все мои страхи были вполне оправданы...
    Подростковая, почти еще детская привязанность ничего не сможет значить для него — так казалось мне, когда он сидел рядом и я смотрела ему в глаза. Таких мгновений была масса, но лишь одно из них врезалось в мою память на всю жизнь...
   Душа поэта-странника! Что это за душа! Она искренне, без малейшей фальши откроет все, чем живет, о чем тоскует, чего желает и чем томит себя: она раскроет это для того, чтобы завоевать сердце любимого, занять в нем, хотя бы маленький уголок! Она решится на смелый поступок, рискнет всем, на что способна! И ей хватит решимости! Она увидит в самой горькой печали самое сладкое наслаждение! Если только эта душа влюблена...а она влюблена...
      ...Теперь я была совсем не похожей на себя, когда сидела в электричке. Я выглядела необычно радостной и счастливой. Белые облака, медленно плывущие по сине лазурному небу, тотчас разогнали всю мою тоску. И я была такой одухотворенной и пробудившейся, что чувствовала то, как горят мои щеки, как земля уходит из-под ног...
     В то мгновение я осознала, что еду к Нему, к тому, кого пыталась забыть, но не сумела, и, кажется, по-прежнему, любила... Сердце приказывало мне найти его, вернуть хотя бы частичку того, что было между нами. И я не имела права противиться этому приказу! И я ехала к нему! Теперь я точно это поняла! Я знала, что он там! Цель была ясна, и вздох облегчения от напряженности и волнения заставил меня опомниться от раздумий и углубиться в реальную жизнь, такую непохожую на грезы и призраки прошлого.
      А путь, казалось, был бесконечным... Ведь то был путь к воспоминаниям, а у этого пути завершенья нет...



Дневник моей юной любви.

Ты в сновиденьях мне являлся!
Незримый, ты мне был уж мил.
Твой чудный взгляд меня томил,
В душе твой голос раздавался.
Давно? Нет, это был не сон!..
Ты чуть вошел, я вмиг узнала!
Вся обомлела, запылала!
И сердце молвило: «Вот он!»

А.С. Пушкин «Евгений Онегин»


      Жизнь непредсказуема и наполнена сюрпризами! Я не знала, какой сюрприз в тот момент ждал меня... Но его подарил мне сосновый лес. Редкого человека может так затронуть природа, но я была исключением: моя поэтическая душа жаждала новых эмоций! Ей надо было пищу для своего вдохновения! Ранее мою душу не тревожило такое разнообразие чувств, но именно в те мгновения размышлений  я четко осознала, что жизнь необыкновенна, когда живешь любя, даже если эта любовь не оправдывает твои надежды...
      ...Где-то дали возвышались длинные цепи Уральских гор, и я уже, едва ли затаив дыхание, ожидала их появления! Но до них оставалось еще достаточно времени, и я терпеливо уселась на сиденье, снова направив свой взгляд в окно, на гордо поднятые ветви сосен, будто здоровающихся со мной!
    Осень любят немногие, любят только те, кто поистине умеет наслаждаться золотым и даже багровым ковром облетевших листьев; свежим порывистым ветром, еще не до конца утерявшим теплоту летних дней; небом, слегка нахмурившимся от первых похолоданий, и необыкновенной свежестью чистых вечерних закатов. Для меня же, осень — время года, приносящее удачу и счастье. Я никогда не была в силах удерживать себя при случае выйти на улицу и вдохнуть свежесть ее... Порой, сидя на песчаном побережье, я ловила запах чего-то знакомого, до боли родного и бесконечно меня мучающего иллюзиями сумасшедшего воображения. И часто приходя на свое любимое место — небольшой холмик, где шумно плескались волны под дуновение ветра, либо наступало полное затишье, я наблюдала за яркими лучами солнца, терявшимися в рассеивающихся облаках. И я любила яркость этих вечеров, такую же страстную, как и моя первая любовь. Мечтательная и задумчивая, я в наслаждении встречала рассвет, точно по привычке, ожидая от еще закутанного ночною мглою неба, прихода новой жизни... Так, где-то далеко в пустыне, вырос дивный цветок, сохранивший в своих лепестках тихое, но сильное пламя любви. Я была одинока, подобно тому цветку, и, казалось в жизни уже не произойдет желанного мною счастья, как вдруг...
Я встретила его... Сотни стрел вонзились в мое сердце и наполнили его новыми, трепетными чувствами, о которых я только читала в классических романах девятнадцатого века... И я четко осознала, что все эти годы стремилась к любви!..
  Мое стремление не остыло и сейчас, когда прилив юношеского беззаботного счастья остался позади, но до сих пор тревожит мою память, как бесконечно преследующее меня видение... А сердце до сих пор как в настоящем, испытывает тоску прошедших слез... Но в этой тоску я неутомимо и жадно ловлю минуты наслаждения своей первой, истинной любовью, не погасшей за все годы разлуки и молчания...
       Дорога воспоминаний мгновенно открылась предо мной. И я снова пошла по ней, не оглядываясь назад... И я шла, не останавливаясь, шла туда, в свою юность, чтобы, наконец, вспомнить обо всем. А электричка по-прежнему мчалась, и стук ее колес доносился до меня, как едва уловимое звучание реальности, которого я постоянно старалась избегать. И сразу я вспомнила первый закат со всеми, кто был со мной тогда, прекрасные свежие ночи, полнолуние, созвездие, не найденную нами на небесах полярную звезду, прогулки при луне, по лесу, среди сосен и засохших осенних листьев, исчезновение вещей по утрам в шутку, длинные рассказы по ночам, девические гадания на картах, игры после вечерних собраний, последнюю дискотеку, счастливую последнюю ночь, прощание перед рассветом, слезы, расставание со многими уже навсегда.. Через это все я прошла в санатории...И то была жизнь, которую я никогда раньше не считала такой контрастной. Но испытав то, о чем прежде я могла только мечтать, я поняла, что оттенок жизни разделяет ее на периоды втреч и разлук. А между этими периодами — самые счастливые мгновения! Мгновения вместе!
       С тех пор я чувствовала, что нас связывали эти дали, эти горы, леса, долины; они связывали нас невидимыми нитями судьбы, которым я мысленно отдавала свою благодарность. Но то были непрочные нити. И они разорвались уже тогда, когда наши обещания растаяли в привычном для всех, городском воздухе. Но не порвалась лишь одна нить, оставшаяся поистине прочной и надежной, но забытой и не доплетенной окончательно. И тем не менее, она осталась, сохранилась, и теперь укрепить ее можно только этим прекрасным днем, к свершению которого я неосознанно стремилась все эти годы!
       Меня охватила дрожь при вспышке нового воспоминания! И я увидела себя, такую растерянную и радостную в тот миг, когда передо мной за столом сидел милый молодой мужчина, на вид так лет тридцати ( на самом деле ему было двадцать пять), в глазах которого отражалось любопытство. Нежный взгляд его светло-зеленых глаз пробудил во мне неограниченный интерес. Впервые в жизни я ощутила себя такой встревоженной и счастливой, так ка испытала неизведанное до этого мне чувство необычайного интереса к этому мужчине. Я просто смотрела ему в глаза, называла свое имя, а при этом в душе пробуждалось множество совершенно не понятных мне эмоций. Его взгляд был обыкновенен, но показался мне завораживающим. Я смотрела на этого человека, и даже не подозревала того восхищения и интереса, который выражал мой наивный взгляд. Я не находила слов и терялась в заблуждении... На его вопросы приходилось отвечать моей маме... Но я даже не догадывалась в тот миг, что заблуждение мое было лишь первым признаком накипавших любовных чувств, о которых я столь давно мечтала по ночам и в своих сновидениях...
       Обычная серая спортивная футболка и широкого типа шорты, с голубой каемкой по бокам, казалось, подчеркивали всю статность его фигуры. Широкие мужские  плечи, пальцы рук вдвое больше моих — я внимательно оглядывала его в тот миг... Его зеленые глаза смотрели пристально и внимательно, как бы стараясь угадать, что скрывал в тот момент мой восторженный взгляд. Светлые волосы, послушно уложенные, первоначально не произвели на меня особого впечатления. Но чистота его и ухоженность взволновали меня до глубины души. И когда мой наивный девичий взгляд встретился с его зрелым опытным и умным взглядом, по мне пробежала волна смятения... у меня попросту перехватило дыхание...
    И так внезапно я вдруг ощутила легкость и неясное влечение к чему-то: я летела навстречу облакам, в неизведанный мне мир, а мир этот назывался — первой любовью. Я порхала в поднебесье, или плыла в теплом океане, беспредельные волны которого обливали меня свежестью и новизной. Меня окрыляла его красота, и я была опьянена его обликом. Ни один спиртной напиток не может подействовать так, как чувство первой и истинной любви. Я тайно созерцала каждое его движение, и все же, как бы я не старалась утаить свое любопытство и восхищение от него, старания эти были напрасными... Я попыталась, почему-то своим заинтересованным взглядом сразу нащупать кольцо на его правой руке, но, не обнаружив его, с радостью, глубоко вздохнула. Он же, взглянул на меня в недоумении, внимательно и даже слегка прищурившись, когда услышал этот вздох облегчения. Я не в силах была скрыть блеск воодушевления в своих глазах в тот миг, но еще не понимала, что блеск его глаз служил лишь отражением на мой. Вот тогда-то впервые я и обратила внимание на лес за окном...
Сколько лет девочке? - спросил он маму.
Четырнадцать. - ответила она.
Восемьдесят седьмой год рождения. - добавила я и посмотрела прямо в его яркие задумчивые, и, как мне показалось, почему-то грустные, глаза.
Значит очень скоро будет пятнадцать, - сказал он...
      Помню то, как робко, боязливо, почти автоматически я называла ему свой адрес и телефон, а между тем пристально следила за каждым его движением. Когда он торопливо записывал то, что я ему диктовала, я внезапно обратила внимание на его необычный каллиграфический почерк, и в голове моей путались мысли, и даже успела скользнула мысль о том, как должно быть прекрасно ощутить прикосновение этих нежных сильных мужских рук... Я сидела напротив него, скромная и невинная, одетая в белый сарафан, и юбка до коленей. Я дышала с ним одним воздухом, не задумываясь о тем, что все это — лишь мгновения безумия, способствующие моему вдохновению, и что препятствие двух разных жизней будет по жизни стоять перед нами... Я уже заранее сознавала, что не смогу преодолеть ту неведомую силу, влекущую меня к нему с самого первого момента, когда я поймала его взгляд на себе... Эта сила заставляла меня дрожать, трепетать, мечтать, воображать... она заставляла меня тянутся всем своим существом к этому загадочному мужчине напротив...
       Электричка внезапно затормозила... Я не знала, что надолго... Произошла какая-то техническая проблема. Люди в оранжевых флюоресцентных жилетках ходили вокруг вагонов. Машинист сделал объявление о том, что пассажирам не следует беспокоиться, и что рейс задержится... Я не огорчилась, достала из своей сумочки дневник, написанный мною в те юные годы...и принялась за чтение...

Из дневниковых записей.
День приезда.

        Санаторий «Еловое». Не зря такое название, так как вокруг ели и хвойные деревья. Запах, однако, свежий. Но лес обычный. Все обычно... нет ничего особенного ни в сосновых стволах, ни в их далеких их верхушках, уходящих, кажется, далеко в небо... Незнание о предстоящем, чувство волнения... Что меня ожидает? Какие новые эмоции? Быстрая электричка, лес из окна, и, наконец, ворота... Где я? Что за желтые дома вокруг? Почему-то, так хочется обратно домой. Но есть какое-то предвкушение... Здесь я встречу, наверное, того, кого давно искала. Длинный коридор, много дверей по пути. Все как-то немного загадочно.
После записи у воспитателя, мы с Олей, моей лучшей подругой детства, прошли в нашу комнату, мы были первые. Должны были прибыть еще две девочки после нас. Наши мамы ушли вскоре, уехали домой, в город... Кажется, наступила свобода! Интересно даже! Мы уже не маленькие, но еще не взрослые, а свобода так нравится! Оля разглядывала мебель и  проверяла, как работает свет в комнате и в душе. Но свет в комнате перегорел внезапно...
Что будем делать? - сказала она.
- Давай скажем воспитателю. Он починит. - Давай. - ответила я, между тем, раскладывая вещи по полочкам. Она вышла и вернулась уже с Артемом Сергеевичем.
 Что у вас случилось? - спросил он.
 Вот свет не работает, - сказала Оля.
 Не проблема. Сейчас починим. - сказал он и вышел.
Я заметила, как Оля улыбнулась ему.
 А он ничего так... - сказала она.
 Да ну ты, брось, - ответила я. - Обычный вроде... Тем более такой взрослый для нас!- Но одновременно с тем я испытывала непонятные мне эмоции. Он все-таки казался мне загадочным... Но я просто отогнала эти мысли от себя и занялась своим прежним делом, раскладыванием вещей.
А вы наш воспитатель? - спросила Оля Артема Сергеевича, когда он вернулся с новой лампочкой.
Да, а что не похож? - улыбнулся он.
Не очень, - рассмеялась она. - Молодой для воспитателя! - Он тоже засмеялся. Дальше я не обращала внимания на их диалог. Пошла в душ...
   К нам заселились еще две девочки, Юля, младше на два года и Яна, младше на один год. Мы пока не познакомились с остальными. Но скоро уже пошли на первый ужин. В столовой был скромный обед, пока еще незнакомых между собой ребят, но вечером, после ужина, когда мы возвращались в корпус, уже стемнело. Был конец сентября. Темнело рано. Свет фонарей преображал сосновый лес. И мне он нравился все больше и больше. С Женькой Нефедовой мы познакомились почти сразу, еще за столом, когда ужинали. Она необычно любила поболтать и посмеяться. Так что с ней мы совсем не скучали.
А Вы женат? - прозвучал еще по дороге Женькин вопрос к Артему Сергеевичу.
- Нет. Если бы был женат, зачем бы я приехал сюда? «Значит ищет свою любимую» - зачем-то подумала я, и поймала себя на мысли, что думала не о том, о чем надо. Мы узнавали, где он живет, часто ли приезжает сюда, и я всегда удивлялась, что он отвечал на каждый заданный ему вопрос, даже если тот касался его личной жизни.
- А сколько Вам лет? - спросила Аня, на вид уже многое познавшее девица, немного странная. Я ее никогда не понимала...
- Мне двадцать пять, - ответил он сразу. Я подумала, что он довольно молод, и ему интересно общаться с нами, интересна наша компания... Около корпуса осталось лишь несколько человек: Оля, Аня, Яна, Женька, я, он  и еще пацаны отдельно от нас, резвившиеся, совсем как маленькие. Почему-то в этот вечер я радостно вдыхала запах елового леса, и была счастлива даже от того, что просто наш воспитатель развлекал нас интересными разговорами и историями.
       Мы обошли вокруг корпуса несколько раз, а потом снова вернулись ко входу. Иногда его глаза смотрели на меня пристально и внимательно, и это заставляло меня смутиться и насторожиться . Я не была разговорчивой, и, возможно, по этому он так странно смотрел на меня. Я никогда не была не похожа на девочек своего поколения, интересующихся интимной жизнью с тринадцати лет и подумывающими уже о курении и спиртных напитках. Я всегда витала в облаках, в своем сложном мире, скрытом от других, и простом только для меня самой. Моя юная поэтическая душа искала совсем иного, того, что не касается реального мира, и я всегда казалась странной другим... Взгляд Артема Сергеевича в тот миг показался мне каким-то распознающим, заинтересованным.  Я увидела в нем некий интерес к моей молчаливой, скромной натуре... Но стеснительно избегала встречи с его глазами...
Куда Вы смотрите? - спросила Оля, как мне показалось, слегка ревниво, но он почему-то, не отреагировал. Он показался мне не менее задумчивым, чем я сама. «Странно, - подумала я, - у нас, кажется, есть что-то общее». Он продолжал меня разглядывать.
-Что такое? - прозвучал мой нелепый вопрос, ответом на который тоже послужило молчание, - что, Артем Сергеевич?! - но он по-прежнему молчал, словно что-то желая дать понять мне самой.
Девочки начали расходиться. Я следовала за ними. А последним следовал Артем Сергеевич. Поднимаясь на крыльцо, я немного отстала от остальных. Он остановил меня, словно уловив момент, что мы остались одни.
 Подожди, куда ты? - Я тут же замерла инапряглась в ожидании, не понимая, зачем же он пытался меня остановить.
 Почему твои волосы по-разному пострижены? - я повернулась к нему в недоумении, и почувствовала легкое прикосновение теплых рук по моим волосам. Да, я не ошибалась, оно настолько нежное, каким я его представляла!
 Это специально так, новая мода, - сказала я ему, сделав кокетливый жест рукой, и почувствовав, что ответ мой опять прозвучал нелепо.
А что, мне нравится! Тебе так идет! - сказал он.
Спасибо, -  я замерла, не веря своим ушам... Будто все это происходит не со мной... Мы вместе пошли по коридору. Он шел следом за мной, и я даже чувствовала его дыхание мне в спину.
Тебе очень идет черная кофточка...такая, в которой ты сейчас, - услышала я от него чуть позже. Уверена он разглядывал тайно мой силуэт... При этих его словах я ощутила волну смятения, пробежавшую по моему телу.
Спасибо, - робко ответила я, слегка ему улыбнувшись. Он тоже улыбался мне в ответ... «Как вы полагаете, мне это принять за приятный комплимент?» - хотела сказать я, но воздержалась.
    В этот вечер я еще не совсем привыкла к новой обстановке, но к воспитателю нашему, сама не понимая, почему, уже ощущала глубокую привязанность...пока еще не осознанную мною до конца...
Дашка, отчего ты такая румяная? Ты пользовалась румяной или это твой естественный цвет? - спросил меня Артем Сергеевич, когда мы сидели в комнате для собраний отряда.
Не знаю, - я пожала плечами, - Возможно, просто от того, что хороший день! - Он улыбнулся, и я вдруг осознала, насколько дорога мне эта улыбка, насколько она привлекает меня!...
   Красивые ночи в «Еловом»! Все же до чего они красивые! Сосны преображаются от лунного сияния, и гордые ветви их становятся мягкими и податливыми. Множество звезд зажигают чудесный мерцающий свет на темном небе. Из окна нашей палаты виднелись фонари, освещающие ночную тропинку. Природа также молчаливо дремала по ночам, когда спали мы. Когда же мы просыпались, пробуждалась и она. Этот вечер мы провели в 56 комнате, придумывая название для отряда, точнее все придумывали, а я сидела так для виду. Мы готовили танец к нашему первому выступлению. И Артем Сергеевич давал идеи...
               
                ********
 
            Однажды Артем Сергеевич пришел к нам в нашу 62 комнату, когда мы еще не спали, и предложил провести небольшой тест по цветам радуги. Когда он сидел рядом, я чувствовала себя так раскованно и уютно, что позволяла себе иногда спрашивать его о том, о чем бы никогда не осмелилась спросить кого-нибудь другого.
Почитайте нам что-нибудь, - жалобно простонала Яна.
Да, почитайте! - согласилась я, - А то что-то скучно нам немного...
Что же вам почитать? - задумчиво произнес он, - Ааа, я, кажется, знаю! Подождите... Сейчас я вернусь! - Он поспешно вышел из комнаты и вернулся через две минуты в руках с какой-то рукописью.
Страх... - сказал он и пояснил: Так называется рассказ!
   Мы лежали неподвижно, когда он читал. Чтение длилось долго, но я не замечала времени и не считала секунды. Порой я даже упускала фразы и теряла мысль, не вслушиваясь внимательно в смысл. Я только внимательно вслушивалась в его речь и наслаждалась этими мгновениями, не сознавая причины. Иногда мне хотелось заснуть, но я сдерживала сон: я всегда подсознательно понимала, что подобные счастливые и беспечные минуты в жизни случаются лишь в период юности, а она протекает быстро, оставляя лишь память в сердце. Я понимала, что нужно ценить происходящее, но при этом немного жалеть, что это не повторится вновь. А может повторится, кто знает?...
   Юля спала. Яна тоже начинала дремать. А Оля тихо закрывала глаза, стараясь не показывать свое желание упасть на подушку и погрузиться в сон. Лишь мною в этот миг овладела какая-то непонятная бодрость. Я чувствовала, что сон уже давно поборола, и теперь мой интерес был охвачен полностью рассказом Артема Сергеевича. Когда он закончил читать, я спросила:
А кто написал такой замечательный остросюжетный рассказ? Мне он так понравился!
Я, - улыбаясь, ответил он.
Вы?! - мне показалось, что только что сказанное мною слово произнесла не я, а кто-то другой. Моему удивлению не было предела.
Да, а чего ты так удивляешься? - смеясь, сказал он, и я сама засмеялась над собой, от нелепости произнесенного вопроса.
Но это же прекрасный рассказ! Я не думала, что Вы пишите!- я долго восторгалась тем, что прочитал нам воспитатель и в итоге добавила, - Я сама пишу...
Правда? - спросил он, снова мне улыбнувшись, что я даже почувствовала некое смятение, - Хотелось бы как-нибудь прочитать и твои произведения...
Обязательно! - ответила я, - как только соберу из них лучшее.
   Я видела в его глазах странный огонь, похожий на интерес ко всему происходящему. Его глаза никогда не блекли. В них всегда теплился этот неведомый огонь, и мне хотелось непременно знать, чем же он был вызван.
   Вскоре Артем Сергеевич ушел, сказав напоследок уже заснувшим девчонкам «спокойной ночи». Из них откликнулась только я, до сих пор сохранившая состояние бодрости.
    Некоторое время спустя, я просто закрыла глаза и считая цифры в голове, как делала это в детстве, начала медленно засыпать, ни о чем не думая, как беззаботно засыпает лес, согретый таинственностью ночи...
     После этого вечера я несколько раз пугала «страшилками» девчонок перед сном, так что они, кутаясь в одеяло, просили меня поскорее замолчать. Однажды Артем Сергеевич без постучал в комнату, когда мы уже погасили свет. Все замерли.
-Я хотел вас напугать да передумал, - сказал он, улыбаясь, заметив напряженную тишину.
-И правильно сделали, что передумали. Мы и так после Вашего рассказа боялись спать, а тут еще Даша добавила своими страшилками.
Он загадочно улыбнулся и ответил:
-Мы еще повеселимся! - Его глаза светились как у озорного мальчишки, и как юный парень, он еще любил резвиться, но сам он уже был взрослый сформированный мужчина. И это не могло не привлекать...
                *******************************************************
      Помню вечер, когда мы ходили на побережье озера и наблюдали за звездами и луной... Такие вечера я любила больше всего. Мы прислушивались к стуку колес электрички, едва доносившемуся издалека; порой даже видели освещенные вагоны, с быстротой несущиеся куда-то...
Сейчас кто-то едет в этой электричке, - задумчиво произнес Артем Сергеевич, - а мы стоим здесь с вами и наблюдаем за ней. Парни всегда находились в сторонке, но девушки внимательно слушали то, что рассказывал нам он. Мы видели млечный путь на темном, ночном небе, вокруг которого было несчитанное количество звезд разной степени яркости.
Вы любите ночь? - спросила я его, когда мы стояли на краю пантона и наблюдали за текущими беспокойными волнами.
Да, ночью красиво... - ответил он задумчиво, и некоторое время молчал, но вдруг спросил, неожиданно обратившись именно ко мне:
А ты любишь дождь? - я даже слегка вздрогнула от удивления.
Дождь?.. - переспросила я, - не знаю...
Дождь... Прохлада, представь знойный летний день..., - продолжал он, словно не заметив отсутствие моего внятного ответа, - Я так люблю ловить свежесть этой прохлады... Слушать стук капель по карнизам... А порой стоять и ловить эти капли, стекающие по лицу. Как будто небо плачет и призывает к чему-то... - эти слова просто покорили меня. Они были мне настолько родными, как будто произносила их я сама. В тот миг мне показалось, что он — это отражение меня самой... Такие слова не могли не задеть мою юную душу. «Неужели он романтик?..» - подумала я, не веря своим мыслям.
Замерзла что ли? - произнес он, взглянув на меня, и заметив мелкую дрожь, которая вдруг охватила мое тело. Я думаю скорее от волнения, чем от холода... Но он и не мог догадываться... На самом деле, эта ночь была пронзительная. Я старалась тщательно скрывать свой озноб: ведь холод этот мешал наслаждаться красотою ночи и этими необычными моментами. Когда Артем Сергеевич обращал свой взгляд на меня, я видела в нем отражение звезд и луны. Его глаза блестели на фоне освещенного неба тем неведомым озорным блеском, который я успела заметить в нем совсем недавно.
Он открыл мне новый, еще неведомый мир, которым я всегда интересовалась, в котором пыталась найти исток своей взаимосвязи с природой.
Да, я замерзла, - все-таки тихо призналась я и подумала, что сейчас не будет иметь значения, если я не буду скрывать свое состояния озноба...
     Но внезапно я почувствовала, как он осторожно и трепетно накинул мне на голову капюшон моей куртки. А ведь я совсем забыла про этот капюшон...
Спасибо, - сказала я счастливо, мелком успев ощутить на себе его нежное прикосновение. Тогда я отдалась всему охватившему меня чувству, и увидела в нем заботу и внимательность.
  Еще недолго мы смотрели на небо и любовались окружающим озеро темным лесом. Я никогда прежде не вглядывалась в природу, так заново оценивая ее величественность, никогда прежде я не замечала в ней такой схожести с внутренним миром человека и его эмоциями. Я была счастлива от того, что сумела заметить то, чего никогда до этого не замечала. Когда мы уходили с понтона, я спросила Артема Сергеевича:
А у Вас есть что-нибудь романтическое почитать нам сегодня ночью?
Вообще-то, романтического нет, - сказал он, - Но кое-что я для вас подберу. Разумеется, если хотите!
Конечно, хотим, - ответила я, и Оля с Яной повторили за мной...
   Тогда, когда наш отряд собирался на вечернее собрание, я думала, что лучше время уходило бы на что-нибудь поинтересней. И было так жалко тратить его попусту (об этих мыслях я сильно жалела потом). На первом собрании Артем Сергеевич был необыкновенно серьезным и совершенно не похожим на того, каким стал впоследствии.
-Нам предстоит прожить с вами целую жизнь, - сказал он тогда (слова, которые я запомнила надолго), - и эту жизнь мы должны прожить хорошо, дружно, ни о чем не жалея и с радостью вспоминая о ней потом. - Эти его слова звучали в моей памяти постоянно, с тех пор как я услышала их впервые...
 Каждый раз, когда я выходила в коридор и видела его, то испытывала странное волнение. Прежде такого никогда не чувствовала. Во мне как будто тайно пробуждалось желание ощутить себя в его сильных мужских объятьях самой счастливой и любимой девушкой на свете. Мне безумно хотелось, чтобы он называл меня «своей», чтобы проводил рукой по моим волосам еще и еще раз, как сделал это однажды в первые дни... И всегда в жизни моей воображение играло немаловажную роль, ибо оно еще больше стимулировало возрождение неведомых чувств. Ведь тогда я не догадывалась, что чувства эти являлись — первыми порывами зарождавшейся любви...
    Когда он пришел к нам в комнату вечером, я не слышала его шагов за дверью... Мне было необыкновенно смешно, отчего, сейчас уже не припомню. Ведь на тот момент своей жизни я была всего лишь беззаботное дитя, не поведавшее взрослых забот и ничего не знавшее о взрослом мире. Мне так нравилось эта беззаботность. Накрывшись одеялом, я старалась дать меру этому своему смеху. Но попытки были напрасными. Я даже не почувствовала того, что одеяла надо мной больше не было. Меня заставило очнуться что-то внезапно коснувшееся моей головы. Я открыла глаза с неизменной улыбкой на лице. Рядом со мной, на моей кровати сидел Артем Сергеевич и держал журнал, свернутый в трубочку, как мне показалось сначала. Он загадочно улыбался, и я, только тогда, глядя на его улыбку, стала осознавать, что никогда ни за что не отпустила бы его с этого места, будь моя воля...
-Хохотушка! - шутливо сказал он,- хватит уже смеяняться. Я пришел, чтобы почитать вам рассказ, вы ведь просили меня придти...
-Да, но зачем вы меня так пугаете? - спросила его я, в ответ на что он лишь нелепо рассмеялся. Я уловила тогда в его взгляде какой-то странный блеск, вызванный неведомым интересом, какую-то загадочную страсть, еще совсем легкую, но совсем зрелую, не такую, что могла испытывать я в те юные годы...
-Вы чего?! - возмущенно и ревностно воскликнула Оля, заметив то, как мы этот некоторый фрагмент молчания, длившийся лишь несколько секунд, смотрели друг на друга.
Он немного привстал. «Сидите так рядом со мной!»-чуть было не вскрикнула я, но тотчас осознала, что это было лишь для удобства, что он не собирался уходить.
-Подвинь ноги, - улыбнувшись, сказал мне он, - А то мне не удобно сидеть.
    Я охотно подвинулась так, что самой стало тесно. Но это было неважно. Важно было то, что удобно ему. И я уже была спокойна. Уже тогда я ощутила его власть над невинной, собой, еще не опытным и скромным существом, каким являлась тогда.
   Когда Артем Сергеевич читал, я смотрела на него восхищенно и радостно, постоянно надеясь, что он заметит этот мой поглощающий и обволакивающий взгляд. Я никогда не вникала до конца в суть его рассказов. В такие моменты мне было не до нее. Сердце мое бешено колотилось в груди и оно призывала меня совершенно к иному чувству, еще прежде мне не знакомому. Открыть загадку его души. Порой мне казалось, что этих мгновений мне совершенно не хватило, чтобы насладиться его загадочностью, понять, что скрывалось за этим любопытным взглядом и интригующим, непредсказуемым поведением. Что могла тогда я сознавать, всего лишь неразумный ребенок? Разве могла тогда я поверить в то, что начинаю любить по-настоящему? Что это возрождение моих первых истинных и не платонических чувств, о существовании которых я не знала прежде?
….Я просила его остаться и посидеть с нами еще, после того, как он окончил чтение. Он вдруг строго и серьезно посмотрел на нас по очереди. В ответ на мои просьбы, он лишь сухо сказал о том, что нам нужно попытаться уснуть и не нарушать режим. Иначе не выспимся...

                ***************
   
           Первые дни новые и непривычные, зажгли на небесах тысячи светлых звезд. На осеннем ночном небе их было особенно четко видно. И эти звезды осуществили приход новой жизни. Яркие закаты, прохладный свежий воздух, наполненный запахом хвои, тихие и безмятежные волны озера и желтые осенние листья, сравнимые с цветом золота (я никогда прежде так не обращала внимания на природу) пробудили во мне новые, неведомые ранее, порывы вдохновения. Звезды зажглись на небе для того, чтобы мы внимали их сиянию. И я внимала...без устали, понимая о том, насколько природа при смене сезона может подействовать на чувства человека. Лес был освещен не только светом звезд, который преображал ночь, но и светом моей первой настоящей любви... А любовь это родилась в хвойных лесах и увековечилась в сосновых иголках, сохранивших и по сей день всю трепетность ее безропотного и постепенного возрождения. Я была одной, замечавшей то, что лес хранит в себе особые тайны, еще никем не раскрытые. Я пыталась проникнуть в глубь этих тайн, но все они оставались неразгаданными, кроме той сокровеннейшей тайны, что этого человека, случайно явившегося в мою судьбу, я безусловно уже любила... Почему я порой была в этом так уверена? Не знаю сама...

Самый первый день, воспоминание о первой прогулке...

-Наверное, я слишком доверчивый порой... Доверяю многим, не задумываясь... Это далеко не положительная черта характера,- говорил Артем Сергеевич, когда мы шли по лесу всем отрядом. Мы направлялись к «дереву счастья». Так сказал наш воспитатель. И мне так нестерпимо хотелось узнать, что это за дерево такое, не доходя до которого, поднимаясь по длинным ступенькам, нужно загадать желание. И я долго вымучивала себя мыслями о том, какое желание нужно загадать...
-А я так не считаю, - ответила Оля, - доверчивость не самая отрицательная черта, но может, конечно, и сыграть против Вас.
   Разговор этот доносился до меня, как будто эхо из какого-то другого мира, от которого я временно отстранилась, пока мои мысли окутывала пелена тревожащего меня желания... Найти любимого человека, мужчину моей мечты, встретить его здесь, в этом сосновом лесу! - вот что так требовала моя душа, но я боялась ей подчиниться, ибо мой детский разум был еще не готов к таким переменам. Очутившись у «дерева счастья», показавшегося мне огромным и объемным, я робко, но между тем уверенно прошептала про себя о своем желании, после чего спокойно и уже не взволнованно могла проникнуть в разговор Артема Сергеевича с девчонками... Я не осознавала, что объект моего желания уже был рядом со мной...
-А почему Вы редко улыбаетесь? - спросила его Оля.
-Что ты? Вы еще меня не знаете! - воскликнул он, - пройдет время, вы увидите, что я люблю повеселиться. Я в душе еще такой же ребенок как вы.  - после он перешел к описанию самого термина «улыбка» - …. это все, это прежде всего душевная красота человека, которую скрывают губы. Своей улыбкой люди способны даже привлекать друг друга...
«Так как делаете это Вы!» - чуть было не воскликнула я, но с трудом сдержалась в очередной раз. Я бы сразу выдала себя, что в моей ситуации было недопустимо.
    Но он не полностью совпадал в своих высказываниях, так как я чувствовала в нем натуру, слегка отдаленную, оторванную от общества. Гораздо чаще он выглядел задумчивым и грустным, погруженным в какие-то мысли, неведомые никому. И в этом мы были похожи... Мне безумно хотелось разгадать эту загадку...
   Солнце садилось за горизонт, бордовое зарево заполнило небо. И мы молча продолжали путь..., как вдруг до меня словно молния донеслась мысль о том, что у «дерева счастья» мы уже побывали. И каждый должен был подарить этому дереву что-то «свое». Я закусила губу от сожаления, от того, что в тот день была просто как во сне. И не попыталась запомнить его четко. Мне ведь так нравилось жить воспоминаниями, даже когда в настоящем еще были прекрасные моменты!
       Откуда-то издалека доносилась музыка. Мы шли туда, где она звучала, к побережью, на понтоны, чтобы проводить этот чудесный красочный закат багрового солнца. Радужным сиянием разлились оттенки солнечных лучей по всему небу, и я только в тот миг обратила внимание на место, где мы находились. Небольшая тропинка, усыпанная хвойными иголками и желтыми опавшими листьями, вела к берегу озера. Мы шли по этим сухим листьям, а высоко-высоко были видны верхушки стройных и гордых сосен.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ