Детство-3

И он уехал. Вначале она получала от него письма, написанные с надеждой в лучшее: «Ну всё хорошо, тружусь, целуй сына, люблю». Но с каждым разом писем становилось всё меньше и меньше. Они были наполнены не только сообщением о повседневных делах, но между строк жена ухватывала тоску и непомерную усталость. Появились строки о плохом самочувствии и полном одиночестве, о том, как тяжело быть вдали от дома и близких.

«Пора ехать, — думала Анна, — а то будет поздно». Сердце её сжималось от тревоги, и она понимала, что должна действовать решительно, чтобы не упустить время и не допустить непоправимого.

Транссибирская магистраль уносила её всё дальше от родного дома. Женщина с тремя детьми, младшему из которых не было и года, ехала через всю страну, на край света, в далёкий Китай. Одному Богу известно, что могло заставить её пуститься в столь непростое и длительное путешествие. Она чувствовала: с мужем случилось что-то неладное, и нужно спешить...

Семь дней и ночей она была в пути, и вот, наконец, пограничный Мукден. Впереди — пересадка на китайский состав, который повезёт их до места назначения. Сердце женщины было наполнено тревогой и надеждой на то, что она успеет и всё будет хорошо. Она знала, что это путешествие будет непростым, но верила в своё предназначение и в то, что должна выполнить свою миссию. Мужчина без женщины — только половина, и этого мало. Просто необходимо восполнить недостающую часть.

На перроне в Дальнем она не сразу узнала в человеке, пришедшем их встречать, своего мужа. Его лицо, некогда знакомое и родное, теперь выглядело иначе: оно было одутловатым и покрыто россыпью красных прыщей. Голова была выбрита, и это придавало его облику ещё более неприглядный вид.

— Сергей, это ты? — с удивлением и, возможно, с лёгкой тревогой в голосе спросила она.

— Саша, сынок мой! — воскликнул Сергей, пытаясь развеять её сомнения своей тёплой и немного растерянной улыбкой, но протянув руки к сыну.

Чмокнув Анну в щёку, он подхватил сына на руки и закружил в объятиях, словно хотел стереть все сомнения и показать, что перед ней действительно её муж.

— Какой ты большой вырос! Время так быстро летит. Ну что стоим, пора в путь: там нас машина ждёт.

Он говорил это с такой нежностью и заботой, что сердце Анны понемногу оттаяло.

Немного попетляв по узким улочкам города, автомобиль медленно подкатил к массивным воротам. Это был «русский городок», отгороженный от внешнего мира высоким трёхметровым забором. Величественное и немного таинственное сооружение, он хранил свои секреты за этой преградой.

Жизнь в двухкомнатной квартире со всеми удобствами представлялась настоящим раем после деревенской неустроенности. Дни текли спокойно, и быт понемногу налаживался. Анна с любовью и заботой начала готовить домашнюю пищу, наполняя квартиру ароматами свежеприготовленных блюд.

Сергей оттаивал душой и сердцем. Его тянуло к семье — жене и детям. Он стал чаще улыбаться и разговаривать, его интересовало всё, что произошло за время его отсутствия. Казалось, что мрачные тучи, омрачавшие его жизнь, наконец-то рассеялись.

Прыщи на его лице постепенно исчезли. Ведь причиной его недуга стало банальное переедание яичницей. Времени на приготовление нормальной еды постоянно не хватало, и вот он каждый день жарил яичницу. Так продолжалось несколько недель подряд, пока он не оказался перед необходимостью пересмотреть свой рацион. Теперь же всё наладилось, и здоровье Сергея шло на поправку.

Однажды младшая сестра Аня и Саша отправились за молоком. Вернулись они все в слезах. Причиной их слёз стало то, что Саша споткнулся и упал на мостовую. На его лбу вскочила огромная шишка, которая больше напоминала могучий рог, готовый пробиться сквозь твёрдую черепную броню, нежели обычное уплотнение.

Мать была в полной растерянности и не знала, что делать. Она прикладывала к шишке свинцовые пластинки и всевозможные примочки. К счастью, всё обошлось. К утру опухоль начала спадать.

— Саня, милый мальчик, ты прошёл своё первое боевое крещение, — сказал отец, с нежностью глядя на сына. В его голосе звучала гордость и забота.

— Игоян Ленин! (что означает: равно Ленину) — повторяли китайцы, с интересом рассматривая голову Саши. Их глаза выражали неподдельное любопытство, словно они увидели нечто необычное и поражающее воображение.

Саша не мог оценить этого комплимента, но зато родители снисходительно улыбались.

Время летело быстро. Саше исполнилось три года. Он уверенно стоял на ногах и весело бегал по двору, играя с друзьями в догонялки. Мальчик был полон энергии и радовался каждой мелочи.

Саша обожал бывать у отца на работе. Сергей брал его с собой на ходовые испытания в море, чтобы сын привыкал к воде, сполна наглотался бы солёным ветром и почувствовал настоящую морскую качку. Отец радовался, наблюдая за сыном. Даже в сильную качку Саша чувствовал себя спокойно. Стало ясно, что морская стихия — его родной дом. Сергей с надеждой смотрел на сына, и его взгляд наполнялся нежностью.

— Моряком станет! — уверенно говорил кто-то из команды, словно предрекая парню, который уверенно расхаживал по палубе, яркое будущее.

Отец хитро улыбался, будто знал больше. Он давно понял: если не моряком, то судьба Саши сложится иначе. Но в чём именно, он пока не хотел думать.

Иногда Саша с родителями посещал банкеты. В такие моменты он чувствовал постоянное внимание окружающих, их искреннюю любовь и интерес к нему. Это наполняло его радостью, ведь он был в центре внимания.

Порт-Артур и Дальний, эти некогда значимые для России крепости, теперь полностью перешли под юрисдикцию Китая. Наши войска покидали Поднебесную, оставляя за собой лишь следы былого присутствия — надгробные плиты на кладбищах, на которых высечены имена русских воинов. Эти плиты — отголоски прошедших войн, напоминающие о тех, кто отдал свою жизнь, помогая друзьям по оружию.

Летом пятьдесят седьмого года вся семья возвратилась домой в Лукьяново, где их, утомлённых дорогой, ожидала бабушка Варвара. Вместе с ней  их с нетерпением ждала и старшая дочь Алла, рождённая ещё до войны. Солнце клонилось к закату. Вокруг царила мирная тишина, начиналась обычная, размеренная жизнь. Глава под названием «Жизнь в Китае» закончилась, пришло время перевернуть страницу.

Сергей продолжил свою работу в министерстве, погружаясь в рутину повседневных дел. Анна хлопотала по хозяйству, словно неутомимая пчёлка в улье, заботясь о каждом члене семьи и поддерживая в доме уют. Дети ходили в школу, где каждый день приносил что-то новое. Только Саша оставался дома, ему было всего четыре годика, но он уже многое повидал и пережил. Его детская душа тянулась к малой родине, и он постоянно чувствовал её притяжение.

Они жили в небольшом домике, который со временем стал тесноват для такой большой и дружной семьи. Дом обветшал: штукатурка местами осыпалась, обнажая старые стены, крыша протекала так, что приходилось расставлять тазы, чтобы собирать воду.

Дом стоял рядом с лесом. Да и на том месте, где он стоял сейчас, раньше тоже был лес. Здесь свежий воздух смешивался с ароматами хвои, лесных цветов и ягод. Рядом, в небольшом, но живописном пруду, важно плавали утки, создавая неповторимую атмосферу деревенской идиллии.

До железнодорожной станции всего-то десять минут ходьбы, что было очень удобно.

— Пора дом новый ставить, — негромко начинал Сергей, задумчиво глядя вдаль. — Представляешь, как будет хорошо в новом доме?

— Но откуда столько денег брать? — удивлялась жена, приподнимая брови. — Это серьёзное дело, требует немалых средств.

— Купим на вывоз, — говорил Сергей с уверенностью в голосе. — Я уже присмотрел в старом Лукьянове крепкий дом, который станет для нас настоящим укрытием от всех невзгод. Он надёжен и прослужит нам долгие годы.

Сергей Семёнович был прав: дом, который он давно приметил, не только отличался высоким качеством постройки, но и обладал неповторимой атмосферой. Это был барский дом, в котором, казалось, до сих пор витали призраки обнищавших помещиков, сошедших со страниц чеховских рассказов. Его стены, видавшие многое, хранили истории о былом величии и печальных временах упадка.

К лету пятьдесят восьмого года старый дом был снесён. И на его месте возвели новый — ему уже тогда было около пятидесяти лет, но выглядел он так, будто его только что построили. Дом представлял собой пятистенку из соснового бруса, которая словно излучала тепло и уют.

Две печи придавали дому особый шарм. Одна из них, облицованная белым кафелем, стояла в зале, создавая атмосферу домашнего тепла и комфорта. Другая печь находилась в столовой, наполняя пространство уютом и особым запахом.

Новый дом походил на дворец среди скромных построек соседей. Его крепкие стены и окна, декорированные резными наличниками, создавали ощущение уюта и защищённости. Бабка Варвара, хоть и не сразу, но приняла это жилище, где каждый уголок хранил тепло, напоминая о благополучии. Но, к сожалению, её судьба была недолгой, и в следующем году её не стало.

В то время Лукьяново начинало активно расширяться. Со всех сторон слышался стук молотков и гул строительных машин. С юга, со стороны леса, вырос целый посёлок, построенный по заказу Московского военного округа. Здесь возводились дачи для офицеров не ниже звания полковника — символ престижа и высокого статуса.

С севера к Лукьянову присоединился кооператив московских скульпторов. Творческие личности вдохнули в село новую жизнь, наполнили его неповторимым колоритом и энергией. Лукьяново оживало, стряхивая с себя сонливую лень и окунаясь в атмосферу перемен.

На станции постоянно работала пивная, где можно было попробовать качественное   пиво из бочек. Вокруг разливался аромат свежеиспечённых солёных пончиков, которые так любили местные жители. Рядом стоял продуктовый магазин, где можно было приобрести всё необходимое для деревенского быта: не только селёдку и подсолнечную халву, но и водку с недорогим портвейном. Оставалось только жить и наслаждаться каждым мгновением...

                (Продолжение следует)         

                2012 г.*)*