слон и моська

Вот уж воистину неприличный рассказ получился, так что не скажу даже где это и произошло. Во-первых до сих пор самому стыдно, а во- вторых и боязно сильно: узнают ещё и не смотря ни на какие сроки давности по шее надают. В далёкие девяностые, а именно в самом их начале, когда ещё большинство советских граждан, радуясь падению коммунистической системы, боготворили американцев,  в моду вошли жевательные резинки «Дональд» и «Турбо», пионерская организация повсеместно предалась анафеме, а каждый реальный пацан видел себя Брюсом- Ли или Сталлоне.
Мне тогда было двенадцать лет и как- о пошли со всем классом на экскурсию в один известный музей. Нам тогда музеи были до полной фени – гораздо интересней было болтаться по пустырям в поисках всякого барахла: пустых пивных баночек  импортного производства, пачек из-под сигарет ведущих европейских брендов, обёрток от жевачек. Ну уж лучше по крайне мере по музеям болтаться, нежели на уроках киснуть как капусте в кадке. Увлеченная экскурсовод рассказывала нам о всяких моллюсках, ископаемых и прочей требухе, мы же. В количестве трёх человек не сколько слушали её, сколько вертелись по сторонам, всячески башибузучились и только время от времени осаживаемые либо окриком классной, либо её испепеляющим взглядом, немного притихали на короткое время слушая доносившиеся до нас слова лекции. В итоге мы соединились с ругой группой экскурсантов и наш  цербер на короткое время упустил нас из вида. Вся толпа пошла следом за провожатыми в другой зал, а мы остались в этом, как раз где стояла громада чучела слона который нас больше всего и заинтересовал, хотя он был там далеко не самый крупный и не самый интересный экспонат. Слоном заинтересовался больше всего один из нашей троицы и именно его идея была задержаться в этом помещении. Только он один из всех с акцентировал внимание что слон являлся крупным самцом и при жизни по всей вероятности  у самок он пользовался особым успехом. Да только вот не хобот или бивни заинтересовали малолетнего извращенца в этом животном, и даже не хвост. Дождавшись пока все покинут зал и выждав минуту, он приказал нам стоять на стрёме, а сам ужом перелез через ограждение и через секунду находился уже у слона под брюхом. Это в данное время всё вокруг утыкано сигнализациями, видеокамерами и в каждом зале всевидящее око сидящего там служителя бдит каждую муху, пролетающую мимо. Тогда же то ли люди были культурнее то ли просто сказывалась совдеповщина, но по тем временам можно было остаться в совершенном одиночестве рядом с каким ни будь экспонатом и запросто прикоснуться к нему. Конечно служители время от времени появлялись то тут то там, но зачастую посетители музея оставались предоставленными сами себе. Так вот дождавшись как раз такого момента, пролез он под слона и сказав: «Вот это штуковина!» схватился за энную часть сего экспоната обеими руками и со всей силы дёрнул.
«Вот крепкач!», и рубанул по ней ребром ладони- раздался треск, посыпалась труха какая-то, и слоновье достоинство тяжко рухнуло на пол. Нам смешно, а этот испугался, поднял его и давай назад вправлять, всё вроде вправил и только отпустил как оно опять назад падает. Он опять кидается в атаку, вертит его и так и эдак, аж раскраснелся весь от усилий, мокрый от пота и взлохмаченный. А мы просто со смеху помираем на это глядя как отвергается прикладываемый орган вновь и вновь. Но смех то смехом, а как всплывёт грех, то уж всем достанется сполна. Так что видя всю тщетность попыток реставрации решили его в какой-нибудь угол засунуть, или как экспонат какой рядом поставить. Под куртку вряд ли такой сувенирчик засунешь, а то хватятся ещё что не хватает у экспоната одного кое чего и будут потом следствие в поисках вандалов проводить. В итоге пришлось помогать ему и на  честном слове да на булавках французских по счастью у кого-то из нас оказавшихся удалось прилатать. Не знаю сколько он потом продержался, но удалось нам тогда музей покинуть и ни в чём не быть уличёнными. С тех пор прошло двадцать лет, даже более. Только в своё оправдание скажу что лично я стал теперь культурным, поумнел и к настоящей эстетике приобщаться начал.