ПТР11

ГЛАВА 11

В Пермь Лина Крымова вылетела во вторник утром. Она привыкла дела делать с ходу и в данном аспекте действовала не по-женски напористо и последовательно.
В понедельник вечером молодая женщина зашла в отделение связи и выслала в Пермь на главпочтамт тридцать тысяч рублей до востребования самой себе. Вернувшись домой, Лина вынула из упаковочной коробки японский диктофон, купленный в подарок на день рождения Рае Светлицкой, ещё раз проверила его на функциональность и снова запаковала в коробку; до Раиного дня рождения оставалось три недели, а диктофон мог пригодиться Лине в её приватной командировке. Затем она тщательно экипировалась, положила в багажную сумку новый газовый баллончик, купленный в надёжном магазине у проверенного хозяина, туда же сунула настоящий костяной кастет, притыренный ею ещё в юности из вещдоков старшего брата, когда тот начинал службу участковым, забила сумку тщательно подобранным барахлом и грамотно подшилась деньгами – всего пять конвертиков по пять тысяч рублей в разных местах походной одежды. Десять тысяч Лина положила в кошелёк, ещё пятнадцать – во внутренний карман сумочки. В другой потайной карман сумочки Лина спрятала фоторобот убийцы Валентины Мареевой, сделанный ею по памяти на следующий день после убийства. Потом молодая женщина не менее тщательно собрала дорожную сумку через плечо и в таком виде отбыла со столичного аэропорта.

В Пермь Лина прилетела в 12.35. по местному времени. Она получила багажную сумку, проверила её на месте (не шмоналась ли в ней какая-нибудь аэропортовская крыса?), убедилась в противном и через час с небольшим пешком прогулялась до полосы, откуда взлетал местный рейс в Североуральск. Погода стояла солнечная, морозная и отмены вылетов не ожидалось. Лина бодро топала за провожающей стюардессой туда, где виднелся неказистый самолётик, и с интересом поглядывала по сторонам. Но с земли здешний ландшафт показался ей ещё менее привлекательным, нежели с предпосадочной высоты.
По пути к самолётику рядом с Линой пристроился какой-то нестарый мужик и принялся сооружать беседу.
- У тебя или сумки лёгкие, или ты баба очень сильная, - по-свойски заявил он. Судя по выговору, мужик был местным. А всего к самолётику, кроме него и Лины, шли восемь человек.
- Сумки лёгкие, - успокоила незнакомца молодая женщина: а вдруг пристанет и предложит помочь? Нужно ей это. Но местный и не думал ничего предлагать. Сам он шёл налегке и от нечего делать кадрился к заезжей красотке. То, что она заезжая, нестарый определил и по виду, и по повадке, - слишком уж красотка любознательно вертела головой.
- Приезжая? – решил уточниться он.
- Приезжая, - кратко возразила Лина.
- В Североуральск-то зачем?
- Мне не в Североуральск, - сдержанно ответила молодая женщина и поставила багажную сумку на землю, припорошенную первым снежком. Они подошли к допотопному АН-2-му и встали в очередь перед полётной стюардессой с металлоискателем в руках.
- Это как это не в Североуральск, когда этот самолёт летит в Североуральск? – осклабился незнакомец.
- Мне в Коробов, - пояснила Лина.
- Иди ты! – радостно ахнул нестарый и по-джентельменски отпихнул какую-то тётку с клетчатой спекулянтской сумкой на горбу: - Ну, ты, в очередь! А я ведь тоже в Коробов, - обрадовал он Лину.
- Выходит дело, мне сильно повезло? – с плохо скрываемой иронией спросила молодая женщина.
- Ещё как повезло! – убеждённо заявил мужчина, но Лина отвернулась от него и сначала переставила багажную сумку под металлоискатель, потом повертелась из стороны в сторону, чтобы не снимать другую сумку с плеча, и вошла в самолётик. Металлоискатель, кстати, за всё время процедуры (Лина шла седьмая по очереди) ни разу не зазвучал. Наверно, не работал. Впрочем, не работающий металлоискатель "бледнел" перед грудой железа в виде самолёта. Что это груда железа, Лина разглядела при приближении к самолётику, а войдя в салон, она просто остолбенела. И было от чего: изнутри самолёт казался ещё более помятым, чем снаружи, а вместо кресел для удобства пассажиров имелись две обыкновенные лавки вдоль бортов самолётика. Правда, возле каждого места, пронумерованного масляной краской и рукой начинающего символиста, были пришпандолены прямо к бортам ремни безопасности.
«Батюшки!» - только и подумала молодая женщина, влезая в салон. Она и знать не знала, что такие самолётики ещё летают в небе России. Когда Лина рассчитывалась за услуги и билеты с аэрофлотовским посредником у себя в подмосковном Кустове, она, ориентируясь на цены только за билет от Перми до Североуральска, представляла, по меньшей мере, эконом-класс в несильно подержанном мини-боинге.
Молодая женщина дисциплинированно подошла к тому месту, которое, судя по отметке в билете, должна была занять, и молча встала перед здоровенным дядей; своей массивной фигурой тот закрывал сразу полтора рукописных номера.
- Ну, чё стоишь? Садись, в ногах правды нет, - добродушно пригласил дядя.
- Вы сидите на моём месте, – сказала Лина.
- Ну, дык, - крякнул дядя и пересел вправо, перетащив по полу салона свой рюкзак.
Она заняла освободившееся место рядом с интеллигентного вида аборигеном с допотопным дипломатом и в очках, укреплённых изолентой, и стала устраиваться поудобней. Багажную сумку Лина поставила между ног, благо была в джинсах, а сумку через плечо опустила на колени и приготовилась испытать прелесть полёта на ветеране советского самолётостроения, сожалея лишь о том, что не полюбуется на проплывающие под крылом ветерана красоты местной природы. Иллюминаторы в салоне начисто отсутствовали. Вернее, они были, но какой-то мудрый аэрофлотовский психолог распорядился законопатить их фанерными листами.
- А ну-к, ты, давай отсюда, - услышала молодая женщина знакомый голос и увидела давешнего нестарого с повадками одичавшего джентльмена. Он по какой-то причине замешкался на входе, а теперь, прикинув диспозицию между добродушным, но здоровенным, и угрюмым, но хлипким, решил докопаться к последнему.
- Чево это давай? – проявил характер хлипкий. – Иди отсюда, ты!
- Чё!? Щас как дам по очкам! Мы с этой бабой вместе до Коробова едем.
- А ну, молчать! – высунулся из своей игрушечной кабины пилот, крепкий молодой мужчина с лицом, как с иконы. – А то щас вообще никуда не поедем!
- Молчите, родненькие, молчите, - запричитала баба с клетчатой спекулянтской сумкой, - а то у меня вся рыба протухнет, пока стоять будем.
«Так вон оно чем пахнет, - сообразила Лина, - а я подумала – описался кто-то… дня три назад…»
- Во, давай сюда, - нашёлся незнакомец, схватил, не спросившись, багажную сумку Лины и отволок её в начало салона. – Тута два места рядом, и дышать будет полегше.
«И то, - подумала Лина, косясь на тётку с рыбой и усаживаясь рядом с нестарым. – Однако нравы здесь наипростейшие. Впрочем…»

Путь от Перми до Коробова отнял полтора дня.
Сначала Лина два часа балдела в АН-2-ом, потом полдня ждала оказии до Коробова. Затем ещё семь с лишним часов тащилась на грузовичке по девственным просёлкам среднего Урала до пункта назначения. Попутчик оказался очень кстати. И Лина позже поняла, что зря иронизировала насчёт того – повезло ей или не повезло, что рядом оказался этот нестарый хамоватый и, в общем-то, неплохой человек. А главное – полезный.
Сначала, правда, он доставал её изрядно. Во-первых, он постоянно норовил пощупать молодую женщину. При этом вёл себя так естественно, что Лина терялась – то ли насовать «ухажёру» по репе, то ли рассмеяться? Но ей было не до смеха, и в конфликт из-за пустяков она вступать не хотела. Ведь можно только догадываться, какой выйдет резон, если она начнёт размахивать руками-ногами на чужой территории, даже не приступив к своему частному расследованию?
- Давай знакомиться, - проорал прямо в ухо молодой женщине хамоватый и запросто положил ей руку на колено.
«Нашёл время, - подумала Лина, - раньше не мог, ждал, когда самолёт заведут».
Она бесцеремонно столкнула руку с колена и крикнула в ответ:
- Давай!
Лина решила вести себя также просто, как остальные, и не обращать внимания на пустяки, концентрируясь на главном.
- Меня Никифором звать, - представился попутчик.
- А меня Полина, - назвалась Лина своим полным для солидности именем.
- Как? – багровея от натуги, переспросил Никифор.
- Полина! – что есть силы, крикнула ему в ухо молодая женщина и невольно улыбнулась. Её начала забавлять ситуация, да и имя джентльмена показалось не совсем обычным. А самолёт в это время ревел так, словно пытался докричаться до самых главных аэрофлотовских министров, что ему давно пора в музей, а не в последний, может быть, рейс. Наконец машина тяжело вздрогнула, выползла на взлётку, натужно разбежалась и сравнительно легко оторвалась от грешной земли.
- В Коробов-то зачем? – не унимался Никифор.
- По делу, - крикнула в ответ Лина.
Теперь, когда самолёт поднялся на высоту и взял нужный курс, его двигатели (или двигатель?) ревели не так страшно и громко, а разговаривать (перекрикиваться) можно было сравнительно легко.
- По какому делу? – не отставал Никифор и снова попытался облапить красивую фигуристую туристку. Лина отпихнулась плечом и ответила:
- По личному.
Молодая женщина придумала легенду, по которой собиралась работать в далёком незнакомом Коробове, но не хотела зря и преждевременно посвящать в неё кого попало. В это время самолёт швырнуло в воздушную яму, затем ещё и ещё. Лине сделалось страшно.
- Над горами летим, - объяснил Никифор, заглянув в лицо попутчицы и прочитав по нему, что она испытывает.
Лина через силу улыбнулась и подумала: «Хорошо, что у меня желудок здоровый, да и вестибулярный аппарат в норме, иначе… Однако жалко, посмотреть на горы неоткуда…»
Впрочем, отменное здоровье оказалось не только у неё одной. Стюардесса даже пакеты выдавать не стала. А сидела себе напротив Никифора и как ни в чём не бывало дремала. Только тётка с клетчатой спекулянтской сумкой после каждого очередного ныряния в яму мелко крестилась. И делала она это – Лина обратила внимание – двумя перстами. При этом некоторые воздушные ямы оказывались такими глубокими, что иногда тётка успевала осенить себя крестом раз десять, пока самолёт не выравнивал полёт после очередного падения. Лине же, при отсутствии у неё полётного опыта на похожих классах авиатехники, всякая яма казалась началом крушения, и она всякий раз сожалела о своём намерении отправиться в столь необдуманное путешествие.
- А до Коробова как собираешься добираться? – хитро поинтересовался Никифор, хотел, было, снова пощупать женщину за коленку, но она молча показала ему кулак, и он не стал.
- Доберусь как-нибудь, - пожала плечами Лина, - чай не в Антарктиде?
Аэрофлотовский посредник предоставил ей билеты только до Североуральска, но как добраться до Коробова, не знали ни в одной туристической справочной.
- Как-нибудь не доберёшься, - заважничал Никифор, - потому что вертолёт теперь к нам не летает, маршрутный автобус ходит только по воскресеньям, а узкоколейка не работает, потому что её разобрали. Вот!
«Ни фига себе, сюрприз, - подумала молодая женщина. – Впрочем, если этот гусь говорит об автобусе по воскресеньям, значит, можно будет нанять частника».
- Ну, чё скажешь? – спросил Никифор и посмотрел на попутчицу так, словно обнаружил в капкане чернобурую лису с кошельком в зубах и с рюкзаком водки на спине.
- Ты-то сам как собираешься добираться? – вопросом на вопрос ответила Лина. Ей не хотелось обсуждать с незнакомым человеком вариант с частником, чтобы лишний раз не напоминать о своей возможной платёжеспособности. Кто его знает, какие тут нравы, и за какую сумму могут грохнуть человека?
- А-а! – важно задрал палец вверх Никифор. – Я же говорил, что тебе повезло. В общем, будет оказия до Коробова, только маленько обождать придётся. Дружок мой в Североуральск ездил двигатель на своём «газоне» менять. Вот…
Он гордо достал из кармана куртки недорогой сотовый телефон и показал его Лине.
- …Мы с ним созвонились, и если он даже раньше управится, то всё равно будет ждать меня. Удобная штука! У тебя есть?
- Есть, - кратко возразила Лина.
- Покажи!
Лина показала.
- Ух, ты! – восхитился Никифор. – Поди, кучу денег стоит?
- Да, нет.
- А у тебя в Коробове знакомые или как?
- Никак.
- А где ж ты собираешься остановиться?
- Где-нибудь остановлюсь.
- Опять где-нибудь! – радостно хлопнул себя по коленям Никифор. – У нас ведь не эта, не Турция с Гаити: запросто в гостинице не поселишься, потому что нету её, гостиницы. И на постой у нас запросто чужих людей не берут, потому что народ у нас сурьёзный.
- Ну, и что же мне делать? – поинтересовалась Лина.
- Ладно, - раздобрился Никифор, - у меня поживёшь, дорого не возьму.
- А ты как, холостой или семейный? – иронически спросила Лина.
- Ну, если имеешь интерес, то придётся тебя огорчить, – снова не прочувствовал никакой иронии Никифор. – Женатый я, женатый. Супруга, Анфиса Никодимовна, и трое деток: Танька, Панька и Серёга.
«Ей-Богу, это какая-то сказка, - мысленно восхитилась Лина, - Никифор, Анфиса Никодимовна. У деток, правда, имена нормальные, но всё равно…»

Дружок, о котором упомянул Никифор, раньше не управился. Пришлось его ждать и немало. Хорошо, вахтёр в гараже, где кантовался земляк Никифора, оказался гостеприимным человеком и пустил в свою будку Лину и её попутчика. Молодая женщина купила мужичкам литру водки и, пока те её неторопливо усиживали под скромную закусь и нескромные непарламентские высказывания в адрес российского парламента и местной власти, она кемарила в уголке на топчане. Сквозь сон молодая женщина из разговоров поняла, что Никифор мотался в Пермь по поручению коробовских жителей, девяносто процентов которых являлись безработными. И что ни фига у ходока в смысле вышибания пособия по безработице из властных структур не выгорело.
«Так вот почему он налегке», - мысленно констатировала Лина и окончательно вырубилась.
Затем её разбудили и предложили ехать на коленях у Никифора, потому что «газон» оказался 66-м. В нём, в силу специфического устройства кабины, имелось строго два, вместе с водительским, посадочных места. Но Лина отказалась, и её по-джентельменски запихнули в кузов, крытый тентом. И дали на дорожку телогрейку, валенки и тулуп в придачу. И предупредили, чтобы она ни в коем случае не спала, а если начнёт замерзать, то чтобы стучала в кабину.
- Ехать-то долго? – спросила молодая женщина.
- Утром будем, - лаконично успокоил её водила, симпатичный рослый мужик и тоже с лицом, как с иконы.
«Хорошенькое дело», - только и подумала Лина, облачилась во все выданные её шмотки-валенки (она умудрилась засунуть в валенки ноги, не снимая ботиков), выпила из дорожной фляжки граммов сто пятьдесят коньяка, съела полкольца дорожной колбасы и, не мудрствуя лукаво, завалилась на широкой лавке возле кабины водителя.
«Мороз градусов семь, не больше, - мысленно решила она, - баба я не хладнокровная, так что не замёрзну…»

Проснулась путешественница за полчаса до подъезда к пункту назначения. Время на часах показывало без четверти десять утра по местному времени, а машину трясло так, как будто она шла против крутой волны.
«В туалет бы», - подумала молодая женщина и похлопала по кабине. Машина остановилась, Лина подняла полог и соскочила на заснеженный просёлок. Из кабины высунулся Никифор и бодро спросил:
- До ветру?
Лина ничего не ответила и решила прогуляться до ближайшего поворота. На дворе уже достаточно развиднелось, а щетинистые вершины гор на востоке нежно розовели перед наступлением короткого северного дня. Кругом, сколько хватало глаз, царило белое безмолвие.
«Джек Лондон», - вспомнила Лина и, наконец, скрылась за выступом крутого холма, опоясанного очередной петлёй грунтовой дороги. Глядя на неё, можно было понять, почему так швыряло при езде: снег в этом районе встал ещё в начале ноября, а просёлок чистили редко, или просто пускали грейдер перед рейсовым, раз в неделю, автобусом.
Когда Лина вернулась, мужички стояли у кабины «газона» и перекуривали.
- Ну и здорова ты спать, - восхищённо заявил Никифор, - мы раз пять останавливались, смотрели, как ты там, а тебе всё хоть бы хны. Не куришь?
- Нет, - мотнула головой молодая женщина.
- Вот это правильно, - одобрительно возразил водила, - а то в городах женщины пошли всё балованные.
- А эво-он тама наш посёлок, - махнул рукой Никифор.
Лина, потягиваясь со сна и разминая ломоту в костях после неудобного спанья на жёсткой лавке, посмотрела в ту сторону, куда указывал Никифор, и едва-едва разглядела игрушечный населённый пункт. Стоял он в неглубоком распадке между лесистыми заснеженными холмами, куда ещё не совсем проник утренний свет, и сначала можно было увидеть дым печных труб, а затем и сам посёлок.
- Как на картинке, - с чувством сказала Лина и обратилась к водителю: - сколько я вам должна?
- За что? – искренне удивился тот.
- Ну, за то, что довезли.
- Да, ладно, обойдёмся, - нерешительно возразил водила.
- Нет-нет, возьмите, в хозяйстве пригодится, - твёрдо заявила молодая женщина и сунула ему в руку пятисотенный билет.
Водила округлил глаза, затем его лицо дрогнуло и растянулось в довольной улыбке.
- Ну, что ж, в хозяйстве, оно конечно… да.
Сначала, учитывая продолжительность пути, Лина хотела отдать тысячу, но не рискнула выставлять себя богатой туристкой. Хотя, судя по реакции водителя, таковой себя таки выставила.
«Надо будет достать из багажной сумки баллончик с кастетом и запаковать их на себе», - подумала молодая женщина и полезла обратно в кузов.

 

next chapter