Искусственный плен

К Сомодору пришел известный аристократ Каис, слава которого обволакивала своей необъятностью все Афины. Каис был красив, строен, высок и честолюбив. Но еще больше он любил искусство.
- Сомодор, я хотел бы сделать заказ.
Старик скульптор обернулся со старческой медлительностью, сгорбился и вытер липкий пот со лба.
- Я не ждал тебя, Каис, сегодня. Заходи в другой день.
Пораженный нежданным отпором, Каис стихийно поправил тогу, точно разволновавшись. Слова не приходили на его блестящий ум, а изображать эмоции на лице не пристало богатому человеку.
- Я хорошо заплачу, - сказал Каис. - Мне нужна статуя Афродиты. Чем скорее, тем лучше.
Сомодор отвернулся и подошел к стене, где были прибиты таинственные символы, не ведомые культуре Греции. Взглянув на них, он тотчас же махнул рукой и сказал:
- Мне не нужны твои деньги. Мне не нужны новые заказы. Я больше этим не занимаюсь.
- Постой же, Сомодор, сдается мне, что скульптор ты отменный. Мне рассказывали, что ты сделал огромную трехметровую статую Зевса, которая приводила в изумление и простолюдинов, и философом. Он был словно живой. Так почему же ты отказываешься заниматься тем, что у тебя прекрасно получается?
- Потому что я больше этим не занимаюсь.
Каис растерялся от подобного безволия, но понял, что деньгами Сомодора не заманить. В эту секунду в дверь вошли дети. Мальчик и девочка — в лохмотьях, измазанные, неприглядные. Они подошли к Сомодору и спросили:
- Дядя, мы хотим кушать.
«Странно, - подумал Каис, - мне говорили, что он всю жизнь прожил в одиночестве».
Каис удалился, а Сомодор всю ночь провел в муках. Новая религия не разрешала ему делать языческие статуи. В сущности, она разрешала все — но только не работу, связанную с языческой верой. Сомодору трудно далось это решение, но вечная жизнь в искусстве пересилила мимолетное искусство настоящего. Впрочем, денежные проблемы от этого никуда не исчезали. Община, которая сформировалась в Афинах, почитала Сомодора как одного из примернейших праведников. Община расширялась, принимая в свои ряды новых и новых людей — по большей части бедняков, попрошаек, проституток, беспризорных. И они искали помощи друг у друга.
- К вам гость, - сказал слуга Каису, слегка задремавшему на стуле.
- Кто там еще?
- Сомодор.
- Сомодор, хе-хе, пригласи его.
Старик, прихрамывая, зашел в зал и устремил свой взгляд на Каиса.
- Я согласен.
- Ты согласен? Ты согласен... - Каис сделал испытующую паузу. - Но в таком случае работа будет полностью под моим контролем.
- Как скажешь.
С первых же дней Каис испытывал Сомодора тем, что просил его делать соблазнительней привлекательные части тела Афродиты.
- Богиня должна вызывать одновременно и искушение и покорность.
Каждый вечер Сомодор засыпал в слезах, думая о том, как его покарает Творец. Он смотрел на рыбку, висевшую не стене, и мысленно просил прощения. Он делал это не для себя.
Наконец, Афродита была завершена — в муках веры и праздности Каиса. Напившись вина, аристократ заметил:
- А женщина и в самом деле красивая получилась. И грудь, и ноги. Сомодор, хорошая же у тебя фантазия, покуда умеешь изображать такое!
Сомодору стало стыдно, но дело он свое выполнил. Деньги были на руках.
Каис поставил памятник прямо у себя в саду и продолжил вести жизнь в диониссийских удовольсвиях.
Сомодор же отдал деньги общине, которая становилась прочнее и сильнее. В нее уже входили и знатные люди, и философы, и воители. С добрыми мыслями скульптор и упокоился.
Памятник Афродите оценили очень высоко языческие мудрецы. Одни говорили, что божественная сущность Афродиты поселилась в неподвижном теле статуи, другие — что она совершает чудеса, а бывалые мудрецы верили, что скульптура оживает по ночам.
Через полстолетия же ее не стало. Как не стало Каисы и языческой мудрости. Христианство победило в Афинах. И самые отъявленные фанатики закидали Афродиту камнями, похоронив тем самым «дьявольское» искусство прошлого.