Туман на реке

На рыбалку я собирался всегда с воодушевлением. Если это было раннее утро, то часто стоял туман над гладкой спящей водой. Вокруг не видно было ничего, только чмокание проголодавшейся за ночь рыбы, высасывающей из тростника личинки насекомых, и жабьи редкие позывные говорили тебе: «Ты у реки!».
Позади почти час дороги на велосипеде через безлюдные улицы города, пахнущие ковылём и клевером поля, зловонные отстойные ямы спиртового завода, извилистые бугристые тропинки к берегу. И вот ты сходишь со своего «жеребца», прячешь его в густые заросли осоки, чтобы, когда взойдёт солнце, шины колёс не раскалялись от его жарких летних лучей.

Всё делаешь неспешно: разматываешь удочки, вытаскиваешь из рюкзачка садок, приманку, наживку, снимаешь кеды и переобуваешься в длинные резиновые сапоги. Они внутри холодные – жуть! И ты мечтаешь побыстрее согреть их теплом своих ног, чтобы самому чувствовать себя комфортно.  А в груди душа подпрыгивает от нетерпения забросить леску с крючком и поплавком и следить с тихим азартом, кто первый обманется из неразумных плотвиц, карасей и карпиков. А, может, крупный окуньили даже щукасдуру вцепится в извивающегося под водой червячка, и тогда день пройдёт удачно, даже если ты больше ничего не поймаешь.

Пока туман ещё не рассеялся, а тяжело оседает на воду, заслоняя собой всё, что происходит на воде, ты входишь в реку, бросаешь в нужное место приманку и ждёшь, представляя себе, как одна за одной рыбы подплывают и утыкаются мордой в ил, выуживая оттуда ещё не рассыпавшиеся комочки душистого макуха.

- Ну же! Угощайтесь, ешьте вдоволь, мне не жалко! – шепчешь ты и отправляешь в воду очередную порцию коварной снеди.
В одно такое же утро я не успел ещё ничего заметить, как всё моё тело вздрогнуло, и в следующее мгновение я услышал негромкие шлепки по воде, а затем увидел, как прямо на меня со стороны зарослей из необычайно густого тумана надвигалась фигура взрослого человека.

- Ни луски, ни кистки тебе, хлопче! – произнёс, приблизившись ко мне высокий мужикс бородой в рыбацкой куртке с капюшоном и остановился, изучая обстановку вокруг меня.

- Спасибо… - проворчал я и продолжил подкормку, наблюдая боковым зрением за действиями незнакомца.

- Ранёхинько ты сюда, любишь рыбачить?

Я молча пожал плечами, пытаясь понять, кто стоит передо мной: рыбак или так, блуждающий по утру надоеда, которому не на что или не с кем выпить в воскресный день?

- Туман сегодня очень густой. – Он посмотрел оценивающе на окутанную дымкой реку. – Как будто облака с неба спустились! Ничего не видно, хоть глаз выколи!Пришлось выйти на берег. Посижу здесь, ты не против?

- Не против, - опять с неудовольствием ответил я.

- Знаешь, у меня есть один секрет, которым я готов с тобой поделиться, если ты будешь со мной любезнее, согласен?

- Согласен, - сказал я и повернулся, недоверчиво глядя в лицо мужика. – У меня тоже полно всяких секретов, у кого тут их нет!

Незнакомец в ответ громко рассмеялся и решительно протянул мне руку.

- Будем знакомы – Илья, а тебя как зовут?

- Роман, - ответил я и заметил, что у этого Ильи была борода, как у попа.

- Рома, значит… А говорящего попугая у тебя нет?

- Нет, - удивился я этому вопросу. – Зачем он мне?

- Да так, просто спросил, извини. На что ловишь?

- На червя и на хлеб.

- На червя и на хлеб… - задумчиво и деловито произнёс мужик и присел рядом, а затем хлопнул в ладоши с такой силой, что с оглушительным криком из ближайших зарослей камыша взлетела испуганная птица.

- Куда ты, дурочка? –крикнул мужик, громогласно смеясь. – А как же твои малые детки? Сейчас их выдра сцапает!

В ответ ещё одна птица шумно взлетела над нами, издавая протяжные крики тревоги.

Мужик прекратил смеяться и махнул рукой в сторону реки.

- И самец туда же! Никак мы друг к другу не привыкнем. Прилетают, яйца отложат, птенцов выведут, покувыркаются у нас тут, набьют своё птичье брюха и вон из этих мест в Африку. Даже спасибо не скажут.

- Кто отложит яйца и спасибо не скажет? – недоумённо спросил я.
Мужик тоже удивился, посмотрел на меня и опять прыснул со смеху.

- Что вам так весело? Они яйца у меня на голове что ли снесли?

- Ну, прости ты меня, парень, я всегда такой! А это - Sternahirundo, по-нашему «крачка», у этой птицы чёрная шляпка, белое пузо и красные лапки, - и мужик опять засмеялся, изучая мою реакцию.

- Чайка что ли?

- Ладно, рыбак, пора тебе секрет выдать. Хочешь поймать полный садок рыбы до того, как туман спадёт на реке?

- Хочу, но я сюда не только за рыбой приехал...

- Знаю, сам такой – люблю романтично помечтать. Но если не хочешь секрета, тогда я пошёл, - и мужик вскочил на ноги, собираясь уходить.

- Ладно, согласен! – быстро произнёс я, боясь упустить что-то очень важное в этот день, хотя и чувствовал, что разговор с этим человеком и его присутствие здесь – не случайность, а какое-то наваждение, мне казалось, что я уснул на берегу или рыбалка мне просто приснилась.

- Ага, тогда приступим. Забрасывай свои удочки и возьми вот это, - и он, пошептав что-то в ладонь, протянул мне белый шарик, похожий на тесто.

– Это манка. Её здесь многие обитатели любят. Даже утки. Не ловил на удочку уток?

- К счастью, нет!

- А некоторым нравится. Эта штука, кстати, однажды целый народ от голодной смерти спасла! Сам видел!

- Где, в Африке? – догадался я, вспоминая, как по телевизору вещал диктор о бесконечной гуманитарной помощи голодающим неграм.

- Ну, почти в Африке. Это неважно. Возьми и отщипывай от шарика маленькие кусочки, затем бросай в то направление, куда ты метнул свои снасти. Вот так.

- Бросай, не бросай, а поплавков все равно не видно. Какой в этом смысл!

- А ты не торопись с выводом – я тебе буду подсказывать, когда за удочку хвататься и тянуть из реки рыбёшку. Договорились?

- Договорились, - ответил я, будучи уверенным, что мужик просто развлекается от нечего делать или чтобы убить время.

- Та-а-ак, - деловито произнёс он и опять присел на траву. – А знаешь ли ты, что тот, кто охраняет врата рая, тоже был рыбаком?

- Нет, но, думаю, что не каждый рыбак может охранять рай.

- Правильно, смышлёный ты, как я погляжу. Для этого нужно быть камнем.

- Кем?

- «Камень» -  так переводится на русский имя райского вратаря. О, хватай правую удочку и тяни что есть силы!

Я всё ещё не доверял этому чудному мужику, но удочку взял крепко обеими руками и потянул на себя, чувствуя, что на том конце её кто-то отчаянно держит. Вдруг сумасшедшая сила рванула леску, и я полетел вместе с удилищем в воду, плюхнувшись в неё всем своим телом.

- Только не упускай этого монстра, Роман! Не бойся воды - она ещё не холодная, а ласковая, тёплая!

Невероятным усилием воли я заставил себя собраться и встать, не выпуская удилище из рук. Меня раздражало, что мужик сидел, размахивая руками, но даже не пытался мне помочь, как это, наверное, сделал бы любой другой взрослый, если бы с ребёнком происходило нечто подобное на его глазах. Бамбуковая удочка в моих руках согнулась почти пополам, леска вот-вот должна сорваться с её конца и уйти подводу вместе с удачей.

- А ты не держи палку, как статуя, а води ею туда-сюда, влево-вправо! Вот так! Быстро учишься. Видишь, монстр уже устаёт, ещё немного и он твой.

Я чувствовал, что рыбина ослабела, но, зная золотое правило рыбака, я старался держать леску в натянутом положении, чтобы не дать возможность рыбе разогнаться и рвануть на глубину. Что же это всё-таки: огромный карась, карпоматка, а может щука или сом?

- Как думаешь, может это сом у тебя на крючке повис, а? – словно «подслушал» мои мысли, спросил мужик, и его борода опять затряслась от смеха.

- Может и сом, кто его знает, дядя Илья, - ответил я со сбитым дыханием.

Постепенно я отходил, двигаясь назад, на сушу. С трудом, но рыбина мне позволила вернуться на берег, а ещё через пару минут мой трофей уже лежал на траве, подпрыгивая и жадно глотая ртом воздух. Мужик с любопытством рассматривал добычу, и качал головой, складывая губы трубочкой так, как будто восхищался ею, что нельзя было сказать про меня – я был в шоке: на земле валялась небольшого размера плотва, едва ли весившая 100 грамм.

- Вижу, ты не рад, а меня гордость берёт вот за таких ребят – мал, да удал! А как жить хочет, посмотри! Бросай его в садок, а то издохнет - зря только старался!

Я удивился, что мужик склоняет плотву в мужском роде - «Может, он не знает, как она называется? Это вряд ли, чудной он просто, и всё».

Я аккуратно поместил плотву в садок и, наживив на крючок червя, забросил леску в воду, стараясь метнуть её подальше от берега, чтобы не зацепиться о прибрежные коряги.

- Во, правильно, а теперь сразу же и тяни! – там огромный окунь, вот такущий! – и мужик радостно развёл руки в обе стороны, показывая размер предполагаемой рыбы.

- Да уж, наверное, пескарь, - проворчал я, но на всякий случай удочку на себя потянул. Почти сразу же из воды показалась спина крупной рыбы. Она послушно последовала за леской, и я без каких-либо усилий вытащил на берег огромного зеркального карпа.

- Ну, извини, ошибся, не окунь. Как думаешь, сколько эта самка весит?

- А это самка?

- Самка, конечно! И, причём, она килограмма на 3 тянет!Тебе хватит и на уху, и на жарку. Прабабушка её на сливочном масле с лучком зажарит.Объедение! У тебя, ведь, есть прабабушка?

- Есть… - ответил я, удивляясь тому, что он именно про мою прабабушку заговорил, которая действительно любила жарить рыбу на сливочном масле.

- А у вас? – почему-то спросил я, забрасывая в очередной раз снасть в воду.

- А у меня, увы, нет, но когда-то была, даже не сомневайся!
 Не успел я положить бамбуковую палку на траву, как она тут же поползла, выскальзывая из моих рук.

- Ну, точно окунь или щука, как думаешь? Гляди, какая силиша!

Я не стал гадать, а вцепился намертво в удилище. Что же там такое было, что рывками тянуло меня к воде, как будто я перетягивал канат, соревнуясь с лошадиной силой?

- Не сдавайся, держи крепче и не води по сторонам, а просто держи - пусть устанет, а потом уже можешь и подтягивать.

- Да знаю я, дядя Илья!

- Хоть бы спину показала свою, а то не понятно кто там – то ли щука, то ли водяной, - не унимался мужик. – А, может, щука, как думаешь?

Я молчал и держал в руке палку, конец которой дрожал и сгибался, как ветка плакучей ивы. И я думал о том, что было бы неплохо, если бы удочка сломалась или леска порвалась, так как сил у меня уже не было.

С отчаянием упираясь пятками о землю, не выпуская палку из рук, я сел. От напряжения слёзы покатились у меня по щекам и стали неметь руки.

- Держись рыбак, награда будет великой! – подбадривал меня мужик. – О, кажется, рыба устала, начинай её аккуратно подтягивать. И не забудь водить вправо-влево.

И я послушно делал, что мне говорил мужик, так как мой мозг уже не работал.

Через пару минут на поверхности воды показалась совсем крошечная рыбёшка, это был пескарь. Я что есть силы дёрнул удочку на себя, и рыба, сорвавшись с крючка, полетела высоко над нашими головами и упала далеко в кукурузное поле.

Мужик с радостным криком вскочил и направился в кукурузную чащу, а затем вернулся, подбегая к садку и бережно опуская в него эту сволочную мелюзгу, которая вконец выбила меня из сил. Я продолжал сидеть, переводя духи гадать, что мне дальше делать: такая рыбалка мне уже не нравилась. Мужик своей чудаковатостью раздражал, туман на реке не спадал, а клубился над водой, словно и вправду густые облака спустились с небес.

Но вдруг из-за луговых холмов показалось солнце, оно мягкими лучами скользнуло по тростниковым зарослям, по моему лицу. Я почувствовал прилив сил, встал и потянулся, оглядываясь вокруг. Мужика рядом не было, его фигуру я заметил лишь вдали, среди высокой осоки – он тихо удалялся, а затем вдруг повернулся и крикнул мне:

- Держись, рыбак! Будь камнем! Туман сейчас рассеется, вода станет холодной, зато рыбалка удалась! – он опять засмеялся,поглаживая свою бороду, а затем нырнул в густой туман, который, действительно, стал быстро исчезать под лучами утреннего солнца. Когда он совсем пропал, я с удивлением обнаружил, что на реке не было ни единой лодки. Зачерпнув воды, я с наслаждением умылся, так как она стала вдруг холодной, почти ледяной. Ладони перестали гореть от мозолей, а голова прояснилась, словно и в ней всё это время клубилисьоблака, а теперь они рассеялись под августовским солнцем.

В садке отчаянно бултыхалась рыба. Я поднял его из воды, открыл и выпустил в реку всю свою добычу. Затем, выбросив вслед за ней приманку и наживку, собрал удочки, упаковал рюкзак и отправился обратно домой, уверенно крутя педали своего «коня».

По дороге я почти ни о чём не думал, но зато чувствовал в себе такой прилив сил, что их, казалось, хватило бы на всю жизнь.

«Какой, интересно, она у меня будет?» - подумал я, но тут же прервал раздумья. В то утро я наслаждался тем, что у меня тогда было: уходящим детством, наступающей юностью, энергией счастья, в котором не было смысла, а было что-то другое, к чему нельзя было прикоснуться, но можно было разглядеть, почувствовать, как туман на реке.