Счастливый билет или братья и сестры

        Трагикомедия в 10 картинах

 

        Д Е Й С Т В У Ю Щ И Е  Л И Ц А :

 

Непомнящий.

Толстяк.

Блондин.

Блондинка.

Рыжий.

Брюнет.

Брюнетка.

Шатен.

Шатенка.

Люди в коричневом.

Человек в сером.

 

        КАРТИНА ПЕРВАЯ

 

     На сцене несколько горизонтальных площадок, расположенных на разных уровнях и связанных между собой переходами.

     На площадках за канцелярскими столами сидят мужчины и женщины и лихорадочно работают — считают, чертят, пишут, калькулируют. На них резиновые маски, повторяющие черты своих владельцев, но делающие их лица безжизненными и нечеловеческими.

     Декорации, освещение и режиссура должны создавать у зрителя ощущение жутковатой ирреальности происходящего на сцене.

     Однако актерам в соответствии с характером диалога — ни в коем случае не следует отступать от реалистической манеры игры.

Входит Непомнящий. Он единственный без маски. Непомнящий спрашивает что-то у сидящей на первой площадке Брюнетки, та молча показывает ему на Толстяка. Толстяк сидит на самой верхней площадке и говорит по телефону.

 

Толстяк. Да пойми ты, мы зашиваемся!.. Да... Нет... Может быть... Ты спятил, мне – кровь из носу – отчет к тридцатому сдавать... Хорошо. Кстати, как с капиталовложениями? Сколько? (Блондинке, сидящей на соседней площадке.) Запиши. Шесть миллионов шестьсот шестьдесят шесть тысяч. (В телефон.) Ну хорошо. До завтра. (Непомнящему.) Что у вас?

Непомнящий. Я...

Толстяк. Одну минуту (Снимает трубку, набирает номер.)

Шатен (снимает трубку). Да.

Толстяк. Сосчитали? Сколько получилось?

Шатен. Ноль целых, ноль восемьдесят два.

Толстяк. Приплюсуй шесть миллионов шестьсот шестьдесят шесть тысяч. О результатах доложишь! (Вешает трубку.) Да, так я вас слушаю. (Звонит телефон. Он снимает трубку.) Прошу прощения. Да? (Блондинке.) Записывай. Поезд четырнадцатый, вагон пятнадцатый, место шестнадцатое. Легко запомнить. Спасибо. (Вешает трубку.) (Непомнящему.) Голова просто раскалывается. Так что у вас, наконец?

Непомнящий. Мне неловко отнимать у вас время, но я хотел бы...

Толстяк. Одну минуту (набирает номер).

Брюнет (снимает трубку). Да!

Толстяк. Умножь четырнадцать на пятнадцать и на шестнадцать... Затем... (Блондинке.) Сегодня какое число?

Блондинка. Среда.

Толстяк. Число?! Число какое?!

Блондинка. Двадцатое.

Непомнящий. По-моему, двадцать первое.

Толстяк. О черт! Ладно, возьмем среднее (в трубку) и разделим на двадцать с половиной. Из полученного результата вычти удельный вес платины.

Брюнет (брюзгливо). А чему он равен?

Толстяк. Посмотришь в справочнике. Все надо разжевать и в рот положить!

Брюнет. «Справочник»! Его давным-давно нет.

Толстяк. А где он?

Брюнет. А я почем знаю? Усыновил кто-то.

Толстяк. То есть как усыновил?

Брюнет. Спер, вот как. У меня логарифмическая линейка пропала. А в прошлом году циркуль. Я вам говорил, но вы...

Толстяк. Ну хорошо, хорошо... Я учту... Потом... Вот что! Вычти удельный вес железа. Чему он равен, помнишь?

Брюнет. Семь и восемь.

Толстяк. Действуй! Завтра к вечеру – кровь из носу – результат на стол.

Брюнет. Раньше чем через неделю...

Толстяк. Послезавтра к десяти тридцати. Все! (Вешает трубку.) (Непомнящему.) Ну и народ! Без меня – шагу ступить не могут. Голова трещит – ужас! Так что вы хотите, я так и не пойму?

Непомнящий. Хотите таблетку?(Достает пакетик.) Берите все. У меня еще есть.

Толстяк. Спасибо. Болит – вы себе даже не представляете! Директор торопит, к тридцатому отчет, а у нас еще конь не валялся, все сам, все сам... (Глотает таблетку, затем достает бутылку и стакан и запивает.)

 

     Входит запыхавшись Блондин. Тоже в маске. От его фигуры и манеры говорить веет искренней преданностью начальству.

 

Блондин. Я все узнал! Это девятьсот одиннадцатый отдел. Это их работа!

Толстяк. Не может быть... Если бы пятьсот семнадцатый или двести восьмидесятый – я бы еще поверил.

Блондин. Да нет же! Те само собой, но главная собака зарыта в девятьсот одиннадцатом. У меня там знакомая работает. Встречаю ее сейчас. «Ну как, спрашивает, вашему клизму вставили?» – «Какую, говорю, клизму?» – «Ах, не вставили? Ну, значит, вставят. Ждите».

Толстяк. Значит так?.. Хорошо! Мы еще посмотрим! (Срывается с места и убегает.)

 

     Сотрудники снимают маски, но под ними оказываются другие маски, в которых их лица выглядят более человеческими.

 

Шатен. Интересно, куда он поскакал?

Блондинка. В сто первый сектор.

Брюнетка. К директору!

Брюнет. В сортир.

Блондинка. Как вам не стыдно!

Брюнет. А вы полагаете, что начальство в сортир не ходит?

Блондинка. Это, наконец, отвратительно.

Шатен (с удовольствием). Опять сцепились! (Открывает книжку и начинает читать.)

Шатенка. Надоело уже...

Рыжий. Зачем ты ее злишь?

Брюнет. Злю? Я говорю то, что думаю. Вот и все.

Блондин. А кому это интересно?

Брюнет. Это интересно мне.

Блондин. Ну и держи при себе.

Брюнет. Просто мне противно смотреть, как некоторые лижут начальство.

Блондин. Есть люди, которым просто не понять, как это можно уважать своего шефа.

Рыжий. Хватит вам, уймитесь!

Шатенка. Скука какая.

Шатен (Хохочет).

Брюнетка. Ты чего?

Шатен. Книжка смешная. (Цитирует.) «Она толкнула его в грудь, и он кубарем покатился с откоса». А? (Хохочет.)

Блондин. Между прочим, читать в рабочее время...

Шатенка. Скука какая, Господи!

Брюнет. Действительно, лучше закрой книгу, а то он стукнет шефу.

Шатен. Ладно, больше не буду. (Закрывает книгу.)

Блондин. Никому я не стукну, просто надо приличие знать.

Шатен. Я всего-то пять минут читал. Велика важность.

Брюнет. Не стукнешь, так шепнешь. Не шепнешь, так намекнешь...

Рыжий. Может, хватит, а? Нашли из-за чего ссориться! Петухи!

Брюнетка. А по-моему, нет такой веши, из-за которой стоит ссориться.

Рыжий. У нас в доме ассенизатор живет, так он, как напьется, высунется в окно и орет: «Все говно, кроме мочи!»

Блондинка. Я не желаю, чтобы в моем присутствии...

Рыжий. Да я не хотел вас обидеть. Процитировал и все.

Брюнетка. А я считаю, что мужчина должен быть принципиальным!

Рыжий. Это зачем?

Брюнетка. Должен и все! Если сказал «нет», значит нет! А сказал «да», значит да!

Шатенка. Господи. Хоть бы землетрясение какое случилось, что ли...

Рыжий. «Да – да», «Нет – нет»... не все ли равно? Можешь говорить «да», можешь говорить «нет», или вообще ничего не говорить – в конце концов откинешь копыта и какая тогда разница, был ты принципиальным или нет.

Брюнетка. Не вам говорить про мужчин! Вы понятия не имеете, что такое настоящий мужчина!

Брюнет. Дорогая, по сравнению с таким экспертом, как ты...

Брюнетка. По крайней мере, в моей жизни был один настоящий мужчина.

Шатенка. А где он сейчас?

Брюнетка. Его нет в живых.

Брюнет. Он был летчик-испытатель и погиб, пытаясь пролететь на истребителе сквозь игольное ушко.

Брюнетка. Он утонул.

Брюнет. В таком случае, дорогая, тебя нагло обманули. Это был не настоящий мужчина. Настоящий мужчина в огне не горит и в воде не тонет.

Брюнетка. Что вы понимаете? Мужчины называются. Женщины в сто раз умнее, смелее и лучше вас!

Рыжий. Хоть в тысячу. А придет костлявая старушка и привет!

Брюнет. Все мужчины подлецы, а любовь игрушка.

Шатенка. Господи, тоска какая... Вечно вы ссоритесь... Уехать куда-нибудь, что-ли... (Непомнящему.) А вы к кому? К шефу?

Непомнящий. Да я, собственно...

 

     До этого момента его вежливо не замечали. Теперь он вдруг стал центром внимания.

 

Брюнет. Если надеетесь от него добиться толку, то напрасно.

Блондин. Вздор! Не верьте!

Блондинка. Надо только выбрать удобный момент, чтобы у него было хорошее настроение.

Непомнящий. Дело в том, что я...

Блондин. Поверьте, если он сможет...

Брюнет. То ни хрена не сделает. Вот увидите.

Рыжий. Вот петухи!

Блондинка. С этим типом невозможно вместе работать!

Непомнящий. Я хочу сказать, что...

Брюнет. Если вы не можете со мной работать, я не настаиваю.

Блондин. (Непомнящему.) Знаете, в чем дело? Он рассчитывал на повышение, а шеф...

Брюнет. Плевал я на повышение! Мне нужно не повышение, а справедливость.

Брюнетка. Но справедливости гораздо приятнее, когда она сочетается с повышением...

Шатенка. До чего с вами скучно, если бы вы знали...

Блондин. ...а шеф предпочел меня. Вот он и злится. Так что не верьте ни одному его слову.

Рыжий. А еще лучше вообще никому не верьте. Или верьте всем подряд. Конец один.

 

     Входит Толстяк. Все снова натягивают более грубые маски.

 

Толстяк. Работать! Работать! Дело прежде всего (бухается в кресло). Голова прямо чугунная... Да, не ожидал я услышать такие вещи.

Непомнящий. Что вы сказали?

Толстяк. Не ожидал я услышать такие вещи. Я вам, знаете, что скажу? Такие вещи у меня в голове не укладываются. Честное слово.

Непомнящий. Ну как таблетка? Лучше?

Толстяк. Пока не знаю. Такие вещи. Да, вещи. Я, пожалуй, еще одну приму. (Глотает таблетку, затем вертит в руках пакетик.) Я бы даже сказал вещички... Вот вам и вещички. Напомните мне, пожалуйста, о каких вещичках идет речь? Где вы их потеряли?

Непомнящий. Я потерял брата. А вещички тут ни при чем.

Толстяк. Так бы и говорили! Нельзя же растекаться мыслию по древу. То вы ищите брата, то какие-то вещички. Итак, что вы ищите?

Непомнящий. Брата.

Толстяк. Брата. Братана. Как говорят в народе, брательника. Ну хорошо, допустим. А при чем тут я?

Непомнящий. Просто я подумал, что, может быть...

Толстяк. Только, пожалуйста, короче! У меня дел по горло. Тем более, ни вашего брата, ни его вещичек я в глаза не видел!

Непомнящий. Я подумал, что, может быть, вы и есть мой брат.

Толстяк. Я?!

Непомнящий. Дело в том, что я его не помню, я был маленький. Мне кажется, что-то в нас есть общее... А? Вот зеркальце, посмотрите на себя, потом на меня. Чувствуете? Что-то такое общее, семейное...

Толстяк. О Господи! У меня сроду не было братьев. Только братьев еще не хватало на мою шею!.. Черт, как голова болит (съедает еще таблетку).

Непомнящий. А я так надеялся... Я бы вас любил... Заботился бы...

Толстяк. У меня есть жена, она меня любит и заботится. Мне этого добра – вот так хватает!.. Кстати! Любопытные таблетки. Анальгина ноль семь грамма, пирамидона ноль ноль двадцать пять, кофеина четырнадцать процентов – это как раз то, что нужно. Вот что! Считать на логарифмической линейке умеете?

Непомнящий. (Обескураженно.) Умею.

Толстяк. Вот вам линейка. Садитесь за тот стол. Быстро.

Непомнящий. Но я...

Толстяк. Вы что, глухой?! Я сказал «быстро»!

Непомнящий. Но мне надо найти брата! (Идет к столу.)

Толстяк. После, после! И что это за постановка вопроса : «Мне надо». Мне, может быть, тоже что-то надо найти! А я сижу здесь. И они все тоже сидят. Дело прежде всего! Значит так. Из четырнадцати процентов извлеките... Сейчас сколько? (Смотрит на часы.) Одиннадцать. Извлеките корень одиннадцатой степени, затем найдите синус гиперболический от ноль семи и логарифм тангенса от ноль двадцати пяти. Все три числа перемножьте и разделите на скорость света. (Протягивает ему обратно пакетик, предварительно высыпав таблетки.) Вот. Держите. Числа здесь напечатаны.

Непомнящий. Но...

Толстяк. Без всяких но! Приступайте! Вопрос со штатами я беру на себя. Приступайте!

 

     Непомнящий садится и начинает считать. Все настороженно смотрят на него. Иногда он поднимает голову, но все маски издают глухое рычание и рявкают: «Работать! Работать! Дело прежде всего!..» Непомнящий работает не отвлекаясь...

     Маски с удовлетворением переглядываются, берут стулья, выходят на авансцену и садятся. Начинается разговор, в котором совершенно не важно, кому какая принадлежит реплика. Непомнящий в это время усердно считает.

 

– Вы читали?

– Да, это потрясающе!

– В вине должен быть букет.

– Я люблю хорошие вина.

– Мне нравятся эти сигареты!

– Я предпочитаю с фильтром.

– Мы вчера познакомились с кинорежиссером.

– Кинорежиссеры – потрясающие ребята!

– Феллини перед ним ноль. И Антониони тоже.

– Скорей бы в отпуск!

– Я хочу на юг.

– Терпеть не могу холода.

– Я тоже!

– А я люблю, когда хорошая погода.

– Мне ужасно нравятся красивые женщины.

– Терпеть не могу уродов.

– А я не люблю, когда пахнет изо рта.

– Мы завтра идем в театр.

– Дома должно быть уютно!

– Ужасно, когда дома сарай!

– Вечером по телевизору футбол.

– Я люблю, чтобы изображение было четкое.

– Наши проиграют.

– Наши? Никогда.

– Тем более на своем поле.

 

     Постепенно свет гаснет.

 

        КАРТИНА ВТОРАЯ

 

     Декорации те же, сотрудники – они в «нижних» масках – заняты кто чем: Шатен воровато читает книжку в выдвинутом ящике стола. Блондин трудолюбиво, по одной, перекладывает костяшки на счетах. Дойдя до конца, начинает сначала. Брюнет рисует чертиков. Рыжий деловито надувает щеки. Блондинка красит губы, Брюнетка – ресницы. Шатенка выискивает морщинки. Непомнящий с отсутствующим видом смотрит в пространство.

     Входит Толстяк. Все снова натягивают более грубые верхние маски.

 

Толстяк. Работать! Работать! Дело, друзья мои, прежде всего! Нашему отделу выписали электронную машину. Новый заказ. К концу года – кровь из носу – результаты на стол! В течение ближайших десяти лет намечено обеспечить всех граждан счастливыми трамвайными билетами.

Блондин. Здорово!

Брюнетка. Не успеть!

Рыжий. Н-да... Посмотрим...

Шатен. Неужели всех?

Шатенка. Всех, как же, держи карман...

Шатен. Так я и поверил!

Толстяк. Да-да! Именно всех! Я имею в виду совершеннолетних. Начиная с министра и кончая уборщицей. Пока это секрет, так что прошу особенно на эту тему не распространяться. Уже готовится соответствующее постановление. Но радоваться рано.

Все. Почему?

Толстяк. Никто не знает, сколько их всего. Нам поручили подсчитать. То есть, я имею в виду – нашему отделу. До конца года. Задание ответственнейшее, сами понимаете.

Брюнет. А прежние задания отставить?

Толстяк. Нет. И прежние тоже.

 

     Единодушный вопль возмущения.

 

– Да они там с ума сошли!

– Им легко говорить!

– А почему это всегда мы должны?

– Когда премия, так шиш, а когда...

– Да на это трех лет не хватит!

– Десяти!

Блондин. Они вам яму роют! Это девятьсот одиннадцатый отдел, голову на отсечение!

Толстяк. Но что же делать, что делать! Не могу же я сказать «Нет»!

Блондинка. Конечно! Надо начать, а там видно будет. Мало ли что может случиться.

Толстяк. (Понизив голос.) Между нами говоря, я вообще не понимаю, зачем давать всем. Выдали бы руководящим кадрам, тихо, без шума!.. Все равно ведь будут недовольные. Вы думаете, нет?

Блондин. Разумеется! Человек всегда недоволен. Ты ему делаешь хорошо, а он требует еще лучше. Ты ему пряник, а он говорит, давай два.

Толстяк. Однако делать нечего. Надо приниматься. Подсчитывать будете (Брюнету) вы, (Блондину) вы и (Непомнящему) вы. Непомнящий!

Непомнящий. Да?

Толстяк. Вы что, спите?

Непомнящий. Нет. Задумался.

Толстяк. Надо работать, а не задумываться! Он, видите ли, задумался! Вы слышали мое приказание?

Непомнящий. Нет. Какое приказание?

Толстяк. Вы должны подсчитать количество счастливых трамвайных билетов.

Непомнящий. Каких билетов?

Толстяк. Трамвайных! Нет, вы только посмотрите на него! Вы что, трамвайных билетов не видели? Когда вы платите в трамвае деньги, вам взамен, что дают?

Непомнящий. Билет.

Толстяк. Слава Богу! Понял, наконец.

Непомнящий. Ничего я не понял. Почему они счастливые? Счастливыми должны быть люди, а не билеты.

Толстяк. И с такими кадрами я должен выполнять важнейшее в своей жизни задание!

Блондин. Номер билета состоит из шести цифр. Всего миллион номеров. Если сумма первых трех цифр равна сумме вторых трех цифр, то билет считается счастливый!

Блондинка. Чего тут не понять, не понимаю!

Непомнящий. А почему?

Толстяк. Что почему???

Непомнящий. Почему он счастливый?

Толстяк. Не ваше дело, почему! Ваше дело подсчитать к концу года их количество. А задавать вопросы – это не ваше дело. Ясно?

Непомнящий. Ясно.

Толстяк. Считайте!

 

     Все погружаются в работу. Непомнящий задумывается. Потом что-то считает, затем снова смотрит в пространство отсутствующим взором.

 

Толстяк. Непомнящий!

Непомнящий. Что?

Толстяк. Я велел считать! Вы слышали? Я велел считать, а не задумываться!

Непомнящий. Я сосчитал.

Толстяк. Что???

Непомнящий. То, что вы велели. И не кричите так, пожалуйста, я что-то нехорошо себя чувствую.

Толстяк. Вы сосчитали? Уже?

Непомнящий. Уже. 35714 билетов счастливые. Хотя, убей меня Бог, если...

Толстяк. Как? Как вы это сделали? Что вы чушь порете, в конце-то концов! А мы все уши развесили! Как вы это сосчитали, когда вычислительная машина прибудет только через месяц?

Непомнящий. Это несложно. Сумма произвольно взятых трех цифр может быть любым целым числом от ноля до двадцати семи, то есть принимать двадцать восемь различных значений.

Правильно?

Толстяк. Ну... предположим... (Брюнету.) Правильно?

Брюнет. Пока-то правильно... Посмотрим, что дальше.

Непомнящий. Следовательно, если наугад взять сумму первых трех цифр, то один шанс из двадцати восьми, что сумма вторых трех цифр окажется такой же. Значит, по теории вероятности, одна двадцать восьмая всех билетов –счастливая. Разделите миллион на двадцать восемь, ближайшим целым числом будет 35714.

 

     Все подавлены.

 

Толстяк. Да-да... Возможно... Во всяком случае, молодец... Я всегда говорил, из этого парня будет толк... Господи, голова у меня прямо раскалывается... Ужасно душно... (Он встает и выходит.)

 

     Пауза. Все снимают верхние грубые маски.

 

Брюнетка. Интересно, куда он пошел?

Блондинка. К директору!

Брюнет. Топиться! Я бы во всяком случае, на его месте, сиганул с моста в реку. Или повесился бы.

Шатенка. А мне его жалко. Вид у него был...

Брюнетка. Краше в гроб кладут.

Блондин. (Непомнящему.) Ну, старик, поздравляю!

Брюнет. Свалил Толстяка! Подрубил под корень.

Рыжий. Когда будешь начальником, не забывай нас.

Непомнящий. Каким начальником? О чем вы говорите?

Шатен. Ладно, не прикидывайся.

Брюнет. Да нет, он и вправду не понимает. Странный ты какой-то, старик, честное слово! То гениальную задачу хлопаешь, как муху, то простейших вещей не понимаешь!

Блондин. Шефу теперь хана. Разве что тебя еще выше назначат. У тебя под началом сотни людей будут.

Непомнящий. Да я не хочу.

Брюнет. А тебя и не спросят. И кроме того - это ты сейчас не хочешь.

Шатен. И то это еще вопрос!

Блондинка. Если вы заслужили, то зачем отказываться?

Брюнетка. Отказываться просто глупо. Мужчина не должен отказываться.

Блондинка. Я считаю, что если человек может руководить, значит он должен. Мы живем в обществе, а не в безвоздушном пространстве, и если ты нужен обществу, то твой долг...

Брюнет. Дело не в этом! Представь себе: в твоих руках сотни жизней, тысячи судеб. Представляешь – тысячи! А если учесть еще и семьи – всяких там жен, матерей, детишек – то десятки тысяч людей зависят от твоей воли!

Рыжий. Ух, я бы и загулял! Всем чертям тошно стало бы!

Брюнетка. Бабы на вас теперь будут вешаться – ужас!

Блондинка. Смотрите – оглянуться не успеете, как женят!

 

     Входит Толстяк. Никто не обращает на него внимания.

 

Толстяк. Работать! Работать! Почему бездельничаете? Кто разрешил?

Брюнет. А вы не кричите.

Рыжий. Это для здоровья вредно, между прочим.

Блондин. Да ведь годовое задание выполнено!

Толстяк. Молчать! (Все замолкают и быстро надевают маски.) Так-с! (В упор смотрит на Непомнящего.) Ясно. Уже переметнулись. Успели. Понятно. Только рано радуетесь, голубчики. Рано расквакались. Я еще не ушел. И уйду не скоро. Вот так-то! Зарубите себе на носу! А теперь слушайте распоряжение премьер-министра. Я не оговорился – не директора, а премьер-министра, мы только что разговаривали с ним по прямому проводу. Первое. Задание по подсчету счастливых трамвайных билетов отменяется! Второе. Количество счастливых трамвайных билетов считать государственной тайной первой степени. Третье. Разглашение кому бы то ни было этой тайны карается по всей строгости закона. Все ясно? Вот так-то. (Истерически хохочет. Все расходятся.)

 

        КАРТИНА ТРЕТЬЯ

 

     Декорации те же, только на площадке шатенки вместо стола – трюмо и тахта; Непомнящий сидит, а Шатенка без маски, выискивает морщинки перед зеркалом.

 

Непомнящий. ...Вот тут они, по-моему, и стали нас бомбить, но я этого не помню. Я очнулся уже в приюте. Ран у меня не было, так что меня привезли туда. – «Как тебя зовут, мальчик?» – «Не помню». – «А сколько тебе лет?» – «Не помню». – «А фамилию свою помнишь?» – «Не помню. Ни отца, ни матери, ни родных – ничего не помню». Они подумали-подумали и записали мне фамилию Непомнящий, а возраст – определили на глаз.

Шатенка. Сколько тебе сейчас?

Непомнящий. Тридцать пять.

Шатенка. Я думала больше.

Непомнящий. Может и больше. Но вряд ли намного. В общем то, какая разница?

Шатенка. Для мужчины возраст роли не играет.

Непомнящий. Ты знаешь, я сначала даже не очень горевал – маленькие, они ведь легко привыкают и отвыкают. Кроме того, в приюте все сироты, так что все вроде нормально, вроде так и должно быть.

Шатенка. А школа у вас была своя?

Непомнящий. Нет, обычная. То есть там много было наших, из приюта, но и домашние дети тоже были. Мы им завидовали, но так... Как завидуешь птице, что она может летать. С полным сознанием, что для тебя это абсолютно невозможно.

Шатенка. А я ужасно завидовала одной девочке, она на соседней парте сидела. Я ее вечно лупила. Она была очень красивая, и одевали ее, как куклу.

Непомнящий. А недавно мне, понимаешь, сон приснился – совершенно явственный. Будто я иду с кем-то – лица не видно, или, может, забыл – и знаю, что этот человек мне родной. Брат. Или сестра. Я сразу же проснулся, до того все было отчетливо.

Шатенка. Я ее встретила недавно. Растолстела. Третий раз замужем. И этого мужа тоже не любит. Ушла бы к любовнику, если б не ребенок.

Непомнящий. Есть такая организация - они специально занимаются тем, что разыскивают пропавших родственников. Я туда написал, но безрезультатно.

Шатенка. И ты знаешь, – от красоты ее мало что осталось. А я увидела ее и снова завидую. Нет, конечно, она ничего и сейчас, женщина интересная, ничего не скажешь, но с прежним не сравнить. А как начала она мне про своих мужей рассказывать, какие они умные да талантливые, да как ее любили, да какие у нее дети гениальные – чувствую, сейчас снова отлуплю, как в детстве. Честное слово!

Непомнящий. «Ваших предполагаемых родственников обнаружить не удалось». Но если не удалось, это не значит, что их нет, верно?

Шатенка. Интересно, почему жизнь так несправедливо устроена: одним все, другим ничего?

Непомнящий. Ведь я видел очень отчетливо!

Шатенка. Ты думаешь, я слишком много требую? Мне ничего не нужно.

Непомнящий. Многие считают, что вера в сны – это предрассудок, ненаучное суеверие. А по-моему, тут явная телепатия.Может, он или она тоже меня ищут? Может, они тоже обо мне думают, потому мне и снятся. Я вот читал про одну женщину, так она в чужом городе увидела во сне своего сына, а потом оказалось, что он в эту ночь, в эту самую минуту, умер!

Шатенка. Если бы у меня был сын и он бы умер, я бы не перенесла.

Непомнящий. И ты знаешь, я уверен, что они есть. Брат или сестра.

Шатенка. По-моему, если женщина может спокойно пережить смерть ребенка, она не мать. Я таких женщин не понимаю.

Непомнящий. А, может, и брат и сестра сразу. Может быть, они тоже не помнят ничего после всего этого и ищут меня, и мучаются.

Шатенка. Скажи честно, что ты обо мне думаешь? Только честно.

Непомнящий. Я думаю, что ты хороший человек.

Шатенка. Правда? Ты не шутишь?

Непомнящий. Конечно! А почему я должен думать иначе?

Шатенка. Ты мне первый говоришь это, наши все меня не любят. Тебе про меня уже говорили, я знаю.

Непомнящий. Никто мне ничего не говорил.

Шатенка. Ну так скажут. А знаешь, почему не любят? Потому что я не боюсь им правду в глаза говорить, вот почему. Ведь ты себе представить не можешь, что это за люди! Я серьезно говорю: представить даже не можешь! Все друг друга подсиживают, каждый норовит урвать побольше, а ты тут рядом хоть сдохни – никому до тебя дела нет. Ты мне не веришь?

Непомнящий. Да как тебе сказать... Я ведь собственно...

Шатенка. Они считают, что я злая, завистливая. Иной раз и правда позавидуешь, как дуракам да подлецам везет. Но я не завистливая. Я только хочу, чтобы по справедливости все было, пойми ты это!

Непомнящий. Я понимаю, я очень даже понимаю!

Шатенка. Ты знаешь, когда ты к нам пришел и заговорил, у меня сердце екнуло, честное слово, как будто родного человека встретила.

Непомнящий (вскакивает). Правда?! Это правда?

Шатенка. Правда! И ты тоже почувствовал?

Непомнящий. Да! Да! Да! Я ужасно рад! Ты даже представить себе не можешь!

Шатенка. И я тоже! Они все считают, что я на любого мужика готова кинуться, лишь бы в брюках и чтоб замуж взял... Представляешь?!

Непомнящий. Не обращай внимания.

Шатенка. А мне любого не надо. Я хочу такого, чтобы я его уважать могла, чтобы мне перед людьми было не стыдно. Сейчас ведь мужчина - сам знаешь. Придет с ним женщина в гости, так он либо молчит, как пень, либо нажрется и такую чушь болтает, что глаза бы не смотрели и уши не слышали. А я хочу за такого выйти, чтобы я им гордиться могла: я вам всю жизнь завидовала, а теперь вы мне позавидуйте, вот как!

Непомнящий. Ты очень хороший человек, ты даже сама не знаешь, какой ты хороший человек. Я ужасно рад, что нашел тебя. Когда мне приснился этот сон...

Шатенка. А как ты относишься к детям?

Непомнящий. Я? Хорошо. Я детей люблю.

Шатенка. И я тоже. Я их ужасно люблю! ... Я очень хочу от тебя ребенка!

Непомнящий (ошарашенно). От меня?!

Шатенка. А от кого же? Конечно, от тебя. Ты что думаешь, если я выйду за тебя замуж, я буду с кем попало путаться, что ли?.. Что с тобой?

Непомнящий. Замуж? За меня?

Шатенка. За тебя... Ты же сам... Ты что из меня дуру делаешь, что ли?

Непомнящий. Но как же я могу на тебе жениться, если ты моя сестра?

Шатенка. Сестра?! С чего ты взял, что я твоя сестра? Ты что меня разыгрывать вздумал? Подлец!

Непомнящий. Но ты сама ведь сказала...

Шатенка. Что ты несешь! Что я тебе сказала?

Непомнящий. ...Что почувствовала родную душу...

Шатенка. Ну так что? Так поэтому я твоя сестра? Нет, ты идиот, честное слово!

Непомнящий (в отчаянии). Но ведь ты сама сказала! Зачем же ты это говорила?

Шатенка. О, Господи! Но в таких случаях всегда так говорят! Понял?

Непомнящий. Откуда же я мог знать? Я-то имел в виду совсем другое, я же тебе про свой сон рассказывал!

Шатенка. Какое мне дело до твоих идиотских снов! (Плачет.)

Непомнящий. Ну не надо, ну, пожалуйста, не надо! Я не могу видеть, когда кто-нибудь плачет!

Шатенка. А я-то дура поверила! Так тебе дуре и надо! Сестру он во мне нашел... Видали?

Непомнящий. Мне и самому тяжело. Я так обрадовался... Ты себе представить не можешь, как я обрадовался.

Шатенка. А как женщина я тебе что, не нравлюсь? Нисколечко?

Непомнящий. Почему? Я этого не говорил. Просто я с этой точки зрения не думал и не смотрел.

Шатенка (не слушая). Может быть, ты жениться не хочешь? Многие мужики боятся брака.

Непомнящий. Я просто не думал об этом.

Шатенка. Так я не настаиваю. Можно и не ходить в мэрию. Другие женаты официально, а лаются, как псы, а другие и без этого всю жизнь живут губы в губы. Ты думаешь, ты лучше меня найдешь?

Непомнящий. Ничего я не думаю.

Шатенка. Красивей, может, найдешь, а лучше – нет! ...Ты мне веришь?

Непомнящий. Верю, почему ж не верить, конечно верю.

Шатенка. У меня дети здоровые будут. У нас вся порода наша здоровая. У меня бабка до девяноста лет дожила, у нее все зубы были целые и волосы не поседели, она бы еще жила, только вот под машину попала, но под машину – это ведь не считается... Оставайся, а? Тебе ведь лучше не найти, я тебе правду говорю.

Непомнящий. Я сделаю все, что ты захочешь, я о тебе всю жизнь заботиться буду, но я не могу жить с тобой, как с женой!

Шатенка. Я тебе противна?

Непомнящий. Да при чем тут «противна»?!

Шатенка. А что же еще! Что я дура, что ли? Если мужик не хочет спать с женщиной, значит, она ему противна!

Непомнящий. А если ты действительно моя сестра? А? Представляешь, что тогда будет? Кровосмесительство!

Шатенка. Да с чего ты взял, что я твоя сестра? Нет, ты ей-богу идиот! Или дурак! Чем, чем ты можешь доказать, что я твоя сестра?

Непомнящий. А ты можешь доказать, что ты не моя сестра?

Шатенка. Да у меня сроду братьев не было, олух ты этакий!

Непомнящий. Откуда ты знаешь?

Шатенка. Да если б были, я уж как-нибудь знала бы! Каждый дурак знает, есть у него братья или нет!

Непомнящий. Во-первых, я старше тебя. Родители могли решить, что я погиб и тебе об этом не докладывать. Это ведь тяжелые воспоминания, никто их ворошить не любит.

Шатенка. Да не было у них других детей, не было! Ясно? И никуда они из своей провинции не уезжали, и никто их в жизни не бомбил!

Непомнящий. Откуда ты знаешь? Тебя еще на свете не было!

Шатенка. Знаю!

Непомнящий. Откуда?

Шатенка. Знаю и все! И не приставай ко мне!

Непомнящий. Я не пристаю...

Шатенка. Братец выискался, видали? Трус ты, вот кто! Морочил женщине голову, а как дошло до дела...

Непомнящий. Неправда! Я вовсе не хотел тебя обманывать.

Шатенка. Не хотел, так женись! Честные люди в таких случаях женятся!

Непомнящий. Я буду всю жизнь о тебе заботиться...

Шатенка. ...А спать с другой! Это мы уже слышали. Так вот!..

Непомнящий. И с другой не буду, потому что она тоже может оказаться моей сестрой.

Шатенка. Так вот! У меня тоже своя гордость есть. Не надо мне ваших забот, сыта ими по горло. Хватит! Позаботились! И катись-ка ты отсюда, пока я тебя с лестницы не спустила...

Непомнящий. Я не хотел... Прости меня...

Шатенка. Катись!!!

 

        КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

 

     На площадке у Рыжего садовая скамейка. Рыжий (без маски) и Непомнящий.

 

Рыжий. Ну, предположим. Окажется, что я твой брат. Ну и что? Ты что, от этого счастливее будешь?

Непомнящий. Еще бы!

Рыжий. А я нет.

Непомнящий. Ну и пусть. Я все равно тебя буду любить.

Рыжий. Люби, если хочешь. На здоровье. Кто бы стал возражать, а я никогда. Но только зачем тебе это нужно? Все равно каждый умирает в одиночку!

Непомнящий. Мне тебе трудно объяснить, потому что ты никогда не был один, понимаешь? Совершенно один. Поэтому с тех пор, как мне приснился этот сон, я себе места не нахожу.

Рыжий. Да мало ли что кому снится, чудак-человек? Мне однажды явственно приснилось, что я женат на Бриджит Бардо, Софи Лорен и Сильване Помпанини. Очень, между прочим, приятный сон. Ну и что?

Непомнящий. Но ведь у всех, кого ни возьми, у всех есть родные, не может же так быть, чтобы я был исключением?

Рыжий. Во-первых, в этом мире может быть все. А во-вторых... Ну, предположим, ты найдешь этого самого брата. Что ты онем знаешь? Ничего! Он может оказаться идиотом, уголовником, шизофреником, калекой, да мало ли, что еще? Просто занудой – и то достаточно! Представляешь, какой это риск? Я бы на твоем месте сидел бы и не чирикал. Еще удивляюсь, что ни один жулик не выманил у тебя денежки под тем предлогом, что он твой брат.

Непомнящий. Да у меня и выманивать особенно нечего, так что мне это не грозит.

Рыжий. Ерунда! Как бы мало у тебя не было, всегда найдется кто-нибудь, у кого еще меньше. Это, брат, как с глупостью: какого дурака ни возьми – где-нибудь есть еще глупее.

Непомнящий. Ты сказал брат?

Рыжий. Обмолвился!

Непомнящий. А все-таки сказал.

Рыжий. Ну и что? Это ничего не значащее слово. Слово-паразит. Вроде всех этих меканий: «значит» и «вот». И вот, значит, я пошел, значит, в кино, значит. Я даже кошке могу сказать «брат». «Ты, брат кошка, дура!» Я тебе честно скажу: я был бы счастлив на твоем месте. Ты ведь не женат?

Непомнящий. Нет.

Рыжий. Еще и не женат! Ни жены, ни детей, ни родственников! Роскошь! О чем еще можно мечтать?

Непомнящий. Ничего себе роскошь! Один как перст...

Рыжий. Дурак! Ты свободен! Понимаешь ты или нет? Свобода! Можешь делать все, что угодно - ни жена, ни сестра, ни мать не будут пилить. Что может быть лучше? Тебе не надо оправдывать чьих-то надежд. Кто-то там возлагает на тебя надежды, а ты изволь вкалывай! Знаешь ты, что это такое? То-то же! Да еще, не дай Бог, не оправдаешь – ты же во всем и виноват! В детстве ты играл «чижик-пыжик», и они решили, что ты Моцарт. И ты сам в это поверил, пока тебя жизнь не спустила с облаков наземлю... Я бы не знаю что отдал, лишь бы быть свободным. Не желаю я ни за кого отвечать! Ни за жену, ни за сестру, ни за брата! Я хочу быть один! Понимаешь? О д и н !!

Непомнящий. Ну и что бы ты стал делать? Со своей свободой?

Рыжий. Не знаю. Может пьянствовать, может иероглифы изучать. Что в голову взбредет. В этом-то вся прелесть, дурак ты этакий: хочу – вверх полезу, хочу – вниз полечу. Моя воля. Я сам себе хозяин.

Непомнящий. Я и не знал, что тебе так тошно.

Рыжий (угрюмо). А ты как думал?

Непомнящий. Ты знаешь... У меня все время такое чувство, что я не знаю какой-то очень важной и очень простой вещи.

Рыжий. «Я знаю только то, что ничего не знаю».

Непомнящий. Нет, ты послушай! Чего-то такого, что знают все.

Рыжий. Гм...

Непомнящий. Ведь должно же быть что-то такое, что делает все это приемлемым.

Рыжий. Что «все»?

Непомнящий. Всю эту суету, эту лихорадочную деятельность, словно за нами кто-то гонится.

Рыжий. Такова жизнь, майн хер.

Непомнящий (пристально смотрит в глаза Рыжему). Ведь не может быть, чтобы во всем этом не было смысла?

Рыжий. Чего ты на меня так уставился?

Непомнящий. Я думаю, что ты должен знать, о чем я говорю.

Рыжий. Ничего я не знаю. Я знаю только, что в один прекрасный день я откину копыта.

Непомнящий. Мне никто не хочет помочь. Словно сговорились.

Рыжий. Да чем тебе помочь? Чудак!

Непомнящий. Я не знаю. Мне кажется, что все знают какую-то важную тайну про нашу жизнь. А я какой-то нравственный урод, моральный дальтоник.

Рыжий. Да никто ничего не знает, успокойся.

Непомнящий. Это, наверно, настолько просто, что тебе в голову не приходит, что я могу этого не знать. Думаешь, я у тебя у первого спрашиваю?

Рыжий. Да нет ничего, пойми ты!

Непомнящий. Если бы не было, все бы утопились давно или перегрызлись, как псы.

Рыжий. Топятся потихоньку. И грызутся.

Непомнящий. Об этом как-то совестно спрашивать. Все равно, что взрослому мужчине спрашивать о тайне деторождения.

Рыжий. Давай напьемся, а? Ты мне нравишься, честное слово. Мне хочется с тобой напиться. Это самый большой комплимент человеку – если с ним хочется напиться.

Непомнящий. Если бы у меня были брат или сестра, они бы мне помогли, я уверен. Я расспрашивал бы их каждый день... Слушай, ты

д е й с т в и т е л ь н о  уверен, что ты не мой брат?

Рыжий. О черт! Я тебе уже сказал – нет у меня братьев! Если хочешь со мной выпить – ради Бога, но только не мучь меня братскими чувствами!

 

        КАРТИНА ПЯТАЯ

 

     На площадке Шатена. Шатен (без маски) и Непомнящий.

 

Шатен. ...Когда мне было 16 лет... В общем, я как-то раз заснул днем. А когда проснулся, услышал в другой комнате голоса – к маме зашла приятельница. Мама думала, что я сплю, и рассказывала ей свою жизнь. И я узнал, что мой отец – импотент.

Непомнящий. А ты откуда взялся в таком случае?

Шатен. Его хватило только на один раз – вот откуда. Мама очень порядочная женщина, она его не бросила, чтобы у ребенка был отец... Понял теперь? А ты говоришь «братья и сестры». Нет у меня ни братьев, ни сестер! Понял?

Непомнящий. Ну что ты так переживаешь? Твой отец не виноват, что он импотент. Если б он был убийца, вор, обманщик...

Шатен. Он и есть обманщик. Жениться на женщине и ничего не мочь – это что, не обман? И убийца! Можно убить сразу, а можно загубить жизнь другому постепенно. Какая разница? Сразу даже гуманнее.

Непомнящий. Ты не должен так говорить об отце. Как бы там ни было, он твой отец, он дал тебе жизнь.

Шатен. Жизнь! Каторгу, а не жизнь!

Непомнящий. По тебе не видно.

Шатен. А это не всегда и не всем видно, между прочим.

Непо мнящий. Тоже верно. Что, в сущности, мы знаем друг одруге? Почтиничего.

Шатен. Знаешь, что еще мама сказала тогда? «Боюсь, что сын будет такой же». Я весь испариной покрылся. «Боюсь, что он тоже какой-нибудь чистой девушке загубит жизнь».

Непомнящий. Ну, это вздор. Такие вещи не передаются по наследству. Это тебе не...

Шатен. Передаются.

Непомнящий. Откуда ты...

Шатен. Знаю. На собственном опыте. Ничего у меня не получается. (Плачет.) Ни разу в жизни.

Непомнящий. Может быть, ты просто такой человек, что не со всякой женщиной...

Шатен. Господи! Да я со всякими пробовал! Внешность у меня – сам видишь. И рост хороший и все такое. Женщинам я нравлюсь. А как дойдет до постели...

Непомнящий. Ты лечился?

Шатен. Еще бы!

Непомнящий. Я думаю, что у тебя это самовнушение. Тебе надо пойти к хорошему гипнотизеру...

Шатен. Был. У самых лучших.

Непомнящий. А у гомеопатов?

Шатен. Я у всех был! У всех! Понимаешь? У старух-знахарок и то лечился. (Пауза.) Думаешь, очень приятно? Это ведь не гланды, даже не геморрой. Каждый раз стыда не оберешься... Наши все как-то узнали про это. Намеки, анекдоты, хихиканья за спиной. Впрочем – сам знаешь, тебе ведь наверняка уже сообщили.

Непомнящий. Мне? Никто мне ничего не...

Шатен. Значит, сообщат. Никуда не денешься. Я себе очень хорошо представляю. Без злобы, с сочувствием – «так, мол, и так, надо же, как не повезло человеку. А на вид такой здоровый мужик...» Я бы этих шептунов своими руками передушил, честное слово. И моих ненаглядных родителей тоже.

Непомнящий. Опомнись ты, не сходи с ума.

Шатен. Тебе хорошо говорить...

Непомнящий. Да что, кроме секса, ничего нет в жизни, что ли?

Шатен. Знаем мы эти разговорчики. А что есть? Посмотри кино, телевизор, книги – о чем все это? За редкими исключениями – все о любви, а без секса нет никакой любви.

Непомнящий. Любовь и секс – разные вещи.

Шатен. Значит, секс вообще вздор, ерунда? Так получается?

Непомнящий. Я этого не сказал.

Шатен. Вот видишь! Тебе хорошо рассуждать, а побыл бы в моей шкуре...

Непомнящий. Если хочешь знать, я с радостью согласился бы очутиться в любой шкуре, в том числе и в твоей, – за то чтобы у меня был брат.

 

        КАРТИНА ШЕСТАЯ

 

     На площадке Брюнетка (без маски) и Непомнящий.

 

Брюнетка. Слушай, ты мне надоел, честное слово! Нет у меня никаких братьев, не было и не будет!

Непомнящий. Откуда ты знаешь?

Брюнетка. Откуда? От верблюда. Я тебе по-хорошему говорю: Нету! Нет и не нужно!

Непомнящий. Я бы тебя любил... Заботился бы о тебе...

Брюнетка. Благодарю. У меня есть кому обо мне заботиться. Только свистни - прибегут с высунутыми языками и на задних лапках... Ну что ты так на меня смотришь? Мне эти самые братские чувства, как зайцу стоп-сигнал. Был у меня один такой лет пять назад: ухаживал-ухаживал, а как дошло до дела - так у него ко мне, видите ли, не то братские, не то отцовские чувства взыграли... Не люблю я этого. И не понимаю. По мне – мужик должен быть мужик! А братские чувства – это для старперов и импотентов.

Непомнящий. Но, может быть, я действительно твой брат? Тогда что?

Брюнетка. Да ничего. Мы разные люди. И жили, и воспитывались по-разному. Знакомы без году неделя. Что же ты надеешься, что я тебе на шею кинусь с поцелуями? Братец Иванушка и сестрица Аленушка. Чушь это все! ...Я, знаешь, почему с тобой так долго разговариваю? Я ведь в другое время тебя бы живо завернула с этими разговорами. Я с тобой потому разговариваю, что я сегодня добрая. А знаешь, почему? Потому что вот с таким мужиком встретилась! Капитан дальнего плавания.

Непомнящий. Ты думаешь, он будет любить тебя больше, чем я?

Брюнетка. Ты смешной парень. Когда он меня обнимает... Я чувствую, что меня держит мужчина! Понимаешь? Мужчина, а не хлюпик, не слюнтяй какой-нибудь, которому женщину на руки не поднять без кряхтения. Ужасно люблю, когда меня на руках носят, только терпеть не могу, если при этом кряхтят. Противно. Так что ты себя с ним не равняй. Он один стоит всех мужиков в нашем отделе. Если вас вообще можно назвать мужиками.

Непомнящий. Но ведь нельзя же на всех смотреть только с сексуальной точки зрения!

Брюнетка. Хватит! Слышишь?! Я такими разговорчиками вот так сыта. По горло! Знаешь, кто это все придумал? Всю эту мораль и все такое? Старые девы да импотенты! А жизнь, мой милый, много проще. И если хочешь любить женщину, люби ее не по-братски, а просто люби. Спи с ней! Чем больше, тем лучше! Чтоб от одного твоего прикосновения ее в дрожь бросало!

Непомнящий. Знаешь что, ты сегодня не в настроении, так что давай отложим этот разговор, ладно?

Брюнетка. Давай. Мне все равно. Но зря надеешься. Никаких братьев мне не надо. Учти. Знаешь, что мне сказал мой капитан? – «Что мне в тебе нравится, так это то, что у тебя нет родственников». То есть они у меня есть, но до них триста верст. Чай пить не придут... Ну чего ты, дурачок, пригорюнился? Может, найдешь еще своих. На мне что, свет клином сошелся?

Непомнящий. Я просто устал. Знаешь, сколько народу я опросил? Не сосчитать...

Брюнетка. Найдутся, куда они денутся. Кто ищет, тот всегда найдет.

Непомнящий. И даже не то. Не устал. Это неправда. То есть, немножко, конечно, устал, но не в этом дело. Я не от поисков устал, а от того, что кого ни спрошу – все шарахаются. Будто это страшное несчастье – быть моим братом.

Брюнетка. Ты преувеличиваешь.

Непомнящий. А ведь я ничего не хочу от них. Я хочу иметь хоть

одного родного человека.

Брюнетка. Ты мнительный. Просто у людей и без того забот хватает. Наоборот, к тебе все по-хорошему. Потому что ты умеешь слушать. Другой такую чушь болтает, что уши вянут, хоть стой, хоть падай, а ты его слушаешь с серьезным видом. Это каждому лестно.

Непомнящий. Все это не так и не то! Они все говорят об одном – как они несчастны. Каждый по-своему. А я слушаю и думаю: а вдруг ты мой брат? Или сестра? Конечно, мне жалко.

Брюнетка. Ты хороший парень, но нельзя же думать только об одном! А ты, кроме своих братьев и сестер, ни о чем думать не хочешь. Надел на глаза шоры и ничего вокруг не видишь. Это у тебя идея фикс получается. Как-то это несерьезно. Вообще, я хочу тебе сказать, у тебя несерьезное отношение к жизни. Ты не обижайся.

Непомнящий. Я нео бижаюсь.

Брюнетка. Ты смотришь на жизнь, на работу, будто это какая-то игра. Конечно, это людям обидно. Они вкалывают, а ты к этому относишься, как будто это игрушки какие. Эта история с трамвайными билетами... Тебе надо жениться, завести семью. Я лично замуж не жажду, но очень многие хотят. Хочешь я тебя вот с такой девушкой познакомлю? Чистая, красивая, хозяйственная... Хочешь? У нее квартира прекрасная. Из нее вот такая жена будет!

Непомнящий. Мне нужна сестра.

 

        КАРТИНА СЕДЬМАЯ

 

     Площадка Блондина. Блондин (без маски) и Непомнящий.

 

Блондин. Я у них поздно родился. Маме было тридцать семь лет, а отцу тридцать восемь. Он ее ровно на год старше. Они в один день родились. Здорово, правда?

Непомнящий. Да. Слушай, а ты уверен, что у твоих родителей не было детей кроме тебя?

Блондин. Конечно!

Непомнящий. А внебрачные? Многие мужчины имеют внебрачных детей.

Блондин. Только не папа. Он влюбился в маму, когда ему было девять лет, и они до сих пор любят друг друга. Ну и меня тоже, конечно. Можно сказать, души не чают. Ты знаешь, в детстве уменя был очень плохой аппетит. Я ничего не ел. Любил только икру. Она и тогда была дорогая, но не так, как сейчас. Так они – представляешь – тратили всю свою зарплату на то, чтобы покупать мне икру. Других детей бьют или наказывают, а меня никогда пальцем никто не тронул, ни папа, ни мама. В школе от мальчишек, конечно, доставалось еще как, а от родителей – никогда. Я вообще никогда не понимал этого конфликта поколений. По-моему, так называемая проблема отцов и детей выеденного яйца не стоит. Сочинили ее молодые бездельники от наглости и самодовольства. Ты не согласен?

Непомнящий. Не знаю. Я об этом не думал.

Блондин. Я лично, от так называемых отцов, никакого зла не видел и не вижу. Да! Не вижу! Если у тебя действительно есть заслуги, то рано или поздно их признают. Чтобы зарабатывать больше, чем работаешь, надо работать больше, чем зарабатываешь. И нечего прыгать через ступеньку. Надо работать. Надо делать дело. Дело – прежде всего. Шеф правильно говорит. Некоторые считают, что я подхалим. Тебе, вероятно, намекали на это?

Непомнящий. Да нет, в общем, никто мне ничего такого особенного не говорил.

Блондин. Можешь говорить прямо, я ведь знаю. Думают, что подлизываюсь. А я, если хочешь знать, искренне уважаю шефа. Да, уважаю! Представь себе! И считаю, что если люди поумнее нас с вами поставили его нашим начальником, то значит он достоин быть начальником, значит у них были свои соображения, а если они некоторым наглецам непонятны, то это еще ничего не значит.

Непомнящий. Да ты не волнуйся так! Мало ли кто что болтает? Я думаю, что человек должен поступать так, как считает правильным, независимо от того, нравится это другим или нет.

Блондин. Верно! А они хотят, чтобы я плясал под их дудку и показывал начальству фигу в кармане... Ты умный человек, но кое-что, мне кажется, не понимаешь. Ну зачем ты тогда выскочил с этими счастливыми билетами?

Непомнящий. Дались вам эти билеты! С кем ни заговоришь, обязательно на билеты переводят. Да что я такого сделал, объясни ты мне, Бога ради!

Блондин. Да как же ты не понимаешь? Ведь шеф сказал: «Срок – к концу года». Сказал?

Непомнящий. Сказал, но если...

Блондин. Без всяких «если»! Раз конец работы запланирован на конец года, значит нечего было лезть вперед. У них были на то свои соображения. Ты что думаешь? Другое дело, что ты об этом можешь не догадываться. Но ведь от тебя это и не требуется! От тебя, что требуется? Четко и в срок выполнить порученное задание. Именно в срок! Ну, может, на неделю раньше. На две. Максимум, на месяц. А ты? Раз-два, тяп-ляп, сосчитал в пять минут. Ну чего ты этим добился? Счастливые билеты накрылись, по крайней мере для простых смертных. Раньше хоть надежда была, а теперь? Это раз. Руководство на тебя смотрит косо, потому что подозревает, что ты хочешь влезть наверх без очереди. Это два. Шеф лежит с инфарктом – это три. А ведь он неплохой мужик. Я его хорошо знаю. Конечно, у нас не все идеально. Ты думаешь, я не вижу? Вижу. Но я против того, чтобы брызгать слюной и злобствовать. Надо работать. Работать, работать и еще раз работать! (Пауза.) ...Слушай, я давно уже ни с кем так откровенно не говорил. Смешно, правда? В тебе есть что-то такое. Ты умеешь выслушать человека. Это многого стоит.

Непомнящий. Ты абсолютно уверен, что я не твой брат?

Блондин. Абсолютно.

 

        КАРТИНА ВОСЬМАЯ

 

     Площадка Блондинки. Блондинка (без маски) и Непомнящий.

 

Блондинка. Я не хочу вас обманывать, это не в моих правилах, но вы напрасно надеетесь.

Непомнящий. Почему?

Блондинка. Я не из тех, кто испытывает родственный восторг. Знаете, есть такие, которые очень любят всяких родственников, жить без них не могут. Я этого не понимаю.

Непомнящий. А что тут плохого?

Блондинка. Просто я таких людей не понимаю. Мне лично все равно – родственник или посторонний. Лишь бы был человек! Знаете, у Шекспира? «Он человеком был». «Человек – это звучит гордо».

Непомнящий. А брат? Брат, по-моему, тоже звучит неплохо. Или сестра. И вообще – при чем тут это? «Он человеком был». Ну и что? Если бы у вас брат и он умер, вы бы о нем сказали, что он был деревом? Или животным?

Блондинка. В наше время бывают братья хуже скотов. Честное слово! У моей подруги детства, например, – прекрасная семья: отец профессор философии, мать играет на тромбоне, очень милые, приличные люди, а брат у нее пропойца, непризнанный, видите ли, гений, тянет из них деньги, приводит в дом Бог знает кого, да еще норовит тогда, когда в доме гости. Ужас!

Непомнящий. Может быть, его никто не любит... и...

Блондинка. Ах оставьте! «Не любит». Что это за разговор такой! Мужчины всегда друг друга защищают! Даже противно!

Непомнящий. Да нет... я просто... Если бы у меня был брат или сестра, я бы...

Блондинка. Даже слушать не желаю! Говорят же вам: это грязный тип! А вы защищаете! Это, знаете, очень удобная позиция –быть добреньким за чужой счет! И нечего на меня так смотреть! Я не ханжа. Если ему нравятся эти продажные твари – на здоровье! Хотя, какое уж тут здоровье, тут совсем наоборот.Но зачем их домой водить? Зачем травмировать родителей и сестру? У Анны день рождения – очаровательная девушка, умная, образованная, играет на арфе – собрались гости, приличные, уважаемые люди, один архитектор, другой помощник режиссера, учителя, врачи, словом, вы понимаете. И вдруг заявляется этот братец, с тремя проститутками сразу, совершенно пьяный, и добро бы прошел прямо к себе, так нет, он потащил их к гостям... Ну как вам это? ...Вы думаете, что я ханжа, вам успели шепнуть, я прекрасно догадываюсь, но это... это ложь! Да, ложь!

Непомнящий. Ничего подобного, никто мне ничего не...

Блондинка. Ах, оставьте! Как будто я не знаю, с кем имею дело!.. Я вижу их насквозь... Если вы не способны ржать, как жеребец, когда они говорят сальности, то вас мигом зачислят в ханжи, старые девы, синие чулки и еще Бог знает куда. А вы можете понять, что женщине противно, когда говорят сальности?

Непомнящий. Могу.

Блондинка. Я знаю, что можете. Если бы я думала иначе, я бы с вами не разговаривала.

Непомнящий. Благодарю.

Блондинка. Как будто нельзя выбрать другие темы для разговора в обществе! Как будто нельзя говорить о литературе, искусстве, политике! Так нет же, с чего бы ни начался разговор – хоть с Марса! – обязательно сведут к физиологии. Вы не согласны?

Непомнящий. Согласен, я только думаю...

Блондинка. Я знаю: вы думаете их защищать! Христосик!

Непомнящий. Да нет... Я думаю, что просто физиология интересует их больше, чем Марс или литература, или политика.

Блондинка. Но ведь это-то и ужасно!

Непомнящий. Вы так думаете?

Блондинка. А вы нет?

Непомнящий. Я думаю, что ужасно то, что я совсем один на свете. Все-все, кого ни возьми, – у всех есть где-нибудь родная душа. Пусть не здесь, в другом городе... Я согласен. Хоть за тридевять земель, главное знать, что для кого-то твои дела, твоя жизнь – так же, как своя.

Блондинка. Да-да... Я, конечно, понимаю. Но поймите и меня, не могу же я взять и с бухты-барахты объявить вас своим братом!

Непомнящий. Почему?! Ну почему?! Что тут дурного или аморального объявить человека своим братом? Вы что, боитесь, что я вас обкраду? Опозорю? Я ваши ноги целовать буду! О литературе не смогу разговаривать – это правда. Но ведь я ищу вас очень давно, вы даже представить себе не можете, как давно я вас ищу!... Но я научусь и о литературе, я ради вас научусь всему, вы только скажите: мой брат должен уметь то-то и то-то, я в лепешку расшибусь, а сделаю, а пока буду молчать. Бывают же у людей молчаливые братья. Буду сидеть тихонько где-нибудь в углу и слушать, пока сам не научусь. Молчаливых, кстати сказать, считают умными, так что вам за меня не будет стыдно...

Блондинка. Нет у меня братьев. По-моему, я сказала это достаточно ясно!

 

        КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

 

     На площадке Брюнета легкий дюралевый стол, какими обычно оборудуются летние кафе. Брюнет (без маски) и Непомнящий пьют пиво.

 

Непомнящий. Но ведь дать стопроцентную гарантию ты не можешь?

Брюнет. Ей-Богу, ты свихнешься на этом деле. У меня три брата и все подонки. Кроме баб и выпивки, им ничего не надо. Этих троих мне вот так хватает!

Непомнящий. Это к делу не относится. Ты можешь доказать, что я не твой брат?

Брюнет. Это самоочевидно, чего тут доказывать!

Непомнящий. Ничего подобного! Может быть, мы двоюродные? Ты сам говоришь, что у тебя много родственников. Ты что – можешь с чистой совестью поклясться, что ни у одного твоего деда или тетки не было детей, о которых тебе не сообщали?

Брюнет. Нет, конечно, не могу, но вероятность настолько мала, что...

Непомнящий. Потом вотеще что: откуда ты знаешь, что до того, как твой отец женился на твоей матери, у него не было детей от другой женщины? Или даже после этого? Таких случаев сколько угодно!

Брюнет. Чушь!

Непомнящий. Почему?

Брюнет. Ты видел моего отца?

Непомнящий. Нет.

Брюнет. Ну и молчи. Я удивляюсь, что он нашел хоть одну женщину! При его уме и внешности и это чудо. А все эти тайные любовницы и внебрачные дети – это к делу не относится. Я ведь с тобой не об этом хочу говорить. Ты знаешь, что ты фигура опасная?

Непомнящий. Я? Ерунда какая! Кому я опасен?

Брюнет. Им! (Показывает наверх.) Всякий выдающийся человек для них лютый враг.

Непомнящий. Во-первых, ничем я не выдающийся, кроме того что один как перст и не могу найти своих родных. А во-вторых, никому я не враг. Я их в глаза не видел, так чего ради...

Брюнет. О, Господи! После этой истории со счастливыми билетами они тебя, как огня, боятся. Неужели ты не понимаешь?

Непомнящий. Да почему?

Брюнет. Потому что, если народ узнает, сколько счастливых билетов, то даже младенцу станет ясно, что не то что за десять - за пятьдесят лет всех ими не обеспечить.

Непомнящий. Ноя-то, я-то причем?

Брюнет. А при том! Ты опасный человек, вот причем! Во-первых, умный, а во-вторых, неизвестно чего от тебя можно ждать. Ты

н е п р е д с к а з у е м! Вот они и боятся. Я их очень хорошо знаю. Ты думаешь, мне мало от них доставалось? Ты думаешь, мое место здесь?

Непомнящий. Да нет... почему же...

Брюнет. Но для того чтобы пробиться, надо знаешь что?

Непомнящий. Нет, не знаю.

Брюнет. Надо старательно, не сбиваясь с тона и ни разу не сфальшивив, изображать посредственность. Ну и, конечно, лизать кого следует. Тогда они не будут тебя бояться и дадут тебе зеленую улицу. А если ты знаешь себе цену и не скрываешь этого, как твой покорный слуга, то тебе все дороги закрыты. Ты что думаешь, мне не обидно подчиняться этим ничтожествам, которые моего ногтя не стоят? А куда денешься? Мой отец знаешь, что говорит? Жить надо как в трамвае: не занимать передних мест, не высовываться и не прыгать на ходу. Это его философия. Всю жизнь он прокантовался младшим бухгалтером. Мне вечно доставались обноски от старших братьев – из-за этой трамвайной философии. А им все покупалось навырост. Тошно вспомнить. А ты рвешься в мои родственники! Была бы моя воля – я бы всю эту проклятую планету поджег с четырех сторон, только убежать некуда.

Непомнящий. И тебе никого бы не было жалко?

Брюнет. Жалко? Ты считаешь, что люди достойны того, чтобы их жалеть?

Непомнящий. Как правило, да.

Брюнет. Чушь! Людей сначала надо переделать, сначала надо их воспитать, содрать с них всю дрянь, а уж потом – очень, кстати, нескоро – они станут такими, чтобы их жалеть.

Непомнящий. Тебе, я думаю, очень трудно жить.

Брюнет. Очень! Но ты можешь мне помочь. И помочь нам обоим.

Непомнящий. Как?

Брюнет. Ты – сила. Я имею в виду чисто теоретический план. В практике ты нуль. Зато я в практике, как рыба в воде, но в теории... Словом, нам надо объединиться.

Непомнящий. Зачем?

Брюнет. Вдвоем – мы уже сила огромная. В жизни «один плюс один» – не всегда два. Иногда ноль, иногда бесконечность. Мы найдем еще людей. Недовольных эти идиоты (кивает наверх) плодят ежесекундно, так что помощников мы найдем. И тогда скинем всю эту шайку и устроим все по справедливости.

Непомнящий. А с ними что сделаем?

Брюнет. Какая разница? Посадим, сошлем, расстреляем... Там видно будет.

Непомнящий. Мне это не подходит.

Брюнет. Почему?

Непомнящий. Возможно, они и в самом деле подонки... Но среди них может оказаться мой брат. Как же я буду его расстреливать или сажать?

Брюнет. О, Господи! «Как-как»? Руками. Как расстреливают? Как они расстреливают – ты об этом забыл? Если будет нужно для дела, я и своего брата кокну. Стисну зубы и кокну.

Непомнящий. Я не мог бы расстрелять своего брата. Чужого человека, может быть, и смог бы. И то не уверен. А брата – уж точно нет.

Брюнет. Но ведь они же тебе не братья, олух ты этакий! Какие они тебе братья?

Непомнящий. Может и нет, а может и да. Этого с уверенностью сказать нельзя. Знаешь, какие невероятные случаи бывают? Я, например, читал про одного человека, который, сам того не зная, убил отца и женился на матери. Ты думаешь, он бы натворил все это, если бы знал, с кем имеет дело?

Брюнет. Да пойми ты, наконец, у тебя нет выбора! Либо борьба не на жизнь, а на смерть, либо всю жизнь подчиняться ничтожествам, как мой отец.

Непомнящий (отрицательно мотает головой.). Это не для меня.

Брюнет. Послушай, ты не будешь отрицать, что жизнь, как она есть сейчас, мерзкая штука?

Непомнящий. Я не знаю. Когда как. Если бы у меня были брат или сестра, я бы их любил и был счастлив.

Брюнет. Опять двадцать пять! Но у тебя их нету! Нету, понимаешь? Ни брата, ни сестры. И забудь ты об этом, наконец! Ты можешь преобразить мир - вдумайся, олух ты этакий! – весь мир! А хнычешь из-за какого-то дурацкого брата. Смешно слушать!

Непомнящий. Чего ты так кричишь? Я ведь не кричу.

Брюнет. Потому что невмоготу слушать! У тебя колоссальные возможности, а ты!... Ты знаешь, на кого похож? На деревенского дурачка, которому задаром достался мешок золотых монет, и он, вместо того чтобы пустить их в дело, швыряет их в реку, как мальчишки пускают блины по воде. Кидают камешек так, чтобы он несколько раз подпрыгнул и отскочил от воды. Сам, наверно, кидал в детстве. Вот так и ты.

Непомнящий. Нет. Нас не водили на реку. Вернее, водили, но редко. Боялись, что мы утонем. Я до сих пор плавать не умею.

Брюнет. Мы с тобой вдвоем можем перевернуть мир! Ты понимаешь это?

Непомнящий. Послушай, что я тебе скажу. Может быть, мир действительно так плох, как ты говоришь. Я не знаю. Но я знаю одно: я лично понятия не имею, куда его надо переворачивать, чтобы он стал лучше.

Брюнет. Это я беру на себя!

Непомнящий. Однажды мне довелось видеть, как перевернулся поезд. Погибла уйма народу. Представляешь, сколько погибнет, если перевернуть мир?

Брюнет. Слушай, оставь эти сравнения при себе. Ты согласен?

Непомнящий. Нет.

Брюнет. Ну что же. Будем искать кого-нибудь другого... Надеюсь, ты, по крайней мере, не побежишь доносить?

Непомнящий. Нет. Не побегу.

 

        КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

 

     Кабинет. Слева и справа двери. Канцелярский стол, по обеим сторонам его два стула. На них сидят Человек в сером и Непомнящий.

 

Человек в сером. Вы не догадываетесь, почему вы здесь оказались?

Непомнящий. Вы пригласили, я пришел.

 

Человек в сером. И вы также не догадываетесь о том, что уже отсюда не выйдете?

Непомнящий. Как?!

Человек в сером. ...Друг мой, я прекрасно знаю, что ничего юридически противозаконного вы не совершили.

Непомнящий. Ну так отпустите меня!

Человек в сером. Узнаю, узнаю вашу наивность. Больше того – люблю ее! Видите ли, вы исходите из ложной посылки – вам кажется, что если человек ни в чем не нарушил юридический закон, он невиновен. Ошибка, дорогой мой. Очень тривиальная, очень распространенная ошибка. Сейчас я вам это докажу. Человек живет в обществе, вы согласны?

Непомнящий. Да... Конечно...

Человек в сером. И тем самым зависит от него и обязан ему. Я не буду говорить вам всей этой пошлости насчет того, что общество предоставляет вам кров, еду и одежду. Я остановлюсь на одной особенности общественной машины. Эта особенность не в том, что общественная машина требует смазки, как любая другая машина, а в том, что такой смазкой является кровь.

Непомнящий. Почему же именно кровь?

Человек в сером. Уж чего не знаю, того не знаю. Этот мир создавал не я, так что за разъяснениями обращайтесь к Господу Богу, которого, кстати сказать, современная наука отрицает. Итак - кровь. Как сказал поэт: дело прочно, когда под ним струится кровь. Обратитесь к истории – все величайшие общественные явления сопровождались кровопролитиями. И заметьте – чем крупнее явление, тем больше кровопролитие. Друг мой, сами того не замечая, мы определяем значимость общественных сдвигов именно по количеству выпущенной крови. «Земля, политая кровью», – любимый поэтический образ. Да, так к чему это я веду? Ага, вспомнил. Но кровь обществу нужна не только во время войн, мятежей и революций. Обычная рутинная жизнь тоже требует крови – да, да! – только в значительно меньших количествах.

Непомнящий. Возможно, но причем тут я?

Человек в сером. Позвольте я доскажу. Чтобы потом не было недоразумений. Запах крови – я имею в виду чужой крови – очень, знаете, стимулирует граждан. Им, знаете ли, от нее как-то интереснее становится жить.

Непомнящий. Но я, я-то тут причем?

Человек в сером. Друг мой, вы нервничаете и торопите события. Это нехорошо. Вы притом! И очень даже притом! Поясню на примере. Скажем, в городе, в среднем, ежедневно бывает сто несчастных случаев: кто-то попал под машину, на кого-то кирпич упал и т. д. и т. п.. Изо дня в день эта цифра держится довольно устойчиво. Но ведь заранее невозможно предсказать, на кого именно свалится кирпич? Дело случая. Спрашивается: разве пострадавший виноват? Разве он нарушил законы? Нет! Однако, вот вам результат – пятнадцать негритят. В общественной жизни, мой друг, картина та же – если общественный, так сказать, кирпич падает вам на голову, это не значит, что вы виноваты, это значит, что общественной машине нужна смазка, а кто при этом пострадает не суть важно. Иными словами, пострадавшие сами виноваты, что попались. Это в теории. С вами, мой друг, картина несколько иная. Вы виноваты, хотя вина ваша не зафиксирована в законах.

Непомнящий. В чем я виноват?

Человек в сером. Например в том, что умны. Но это еще не вина. Это полвины. За ум у нас не наказывают, Боже избави. Вы представляете, во что бы выродилось государство, если бы людей преследовали за ум? Весь вопрос в том, куда этот ум направлен. Вот вы, мой друг, с упорством, достойным лучшего применения, ищите своих мифических братьев и сестер.

Непомнящий. Я уверен, что они есть на самом деле.

Человек в сером. Да-да, этот вещий сон и все такое. Эта легенда нам известна. Дело не в этом. Дело в том, что ваш – скажем так н е т р а д и ц и о н н ы й  ум, будучи направлен в одну сторону, далекую от интересов общества, походя разрушил тщательно подготовленное государственное мероприятие.

Непомнящий. Но я ведь не хотел этого! Я хотел только...

Человек в сером. Голубчик вы мой, не надо, Бога ради, доказывать мне очевидные вещи. Поверьте, я не идиот и не изверг из комикса. Я отлично знаю, что вы не хотели. Это получилось случайно. Случайное сочетание двух факторов. Нетрадиционный ум и ложная его направленность. Но вы поймите и нас! Такое сочетание опасно.

Непомнящий. Чем оно опасно? Я никому не хочу зла, а хочу только найти брата или сестру. Что в этом опасного?!

Человек в сером. Вы опасны тем, что ваше поведение непредсказуемо! Увы, это более, чем достаточно. Друг мой, я надеюсь, вы не сомневаетесь в моем к вам расположении. Я буду с вами предельно откровенен. Видите, я – чик! – и выключил магнитофон. Будем говорить начистоту. Вы попали в скверную историю. Вас приказано убрать.

Непомнящий. Как, без суда?!

Человек в сером.Дружочек! Суд, присяжные, велеречивый адвокат – все это прекрасно, когда оправдание обвиняемого ничем серьезным не грозит обществу. Ваш случай особый. Таким, какой вы сейчас, вы из этих стен не выйдете. Таков приказ.

Непомнящий. Как же это... Как это может быть?.. Что же мне делать?

Человек в сером. Вы мне очень нравитесь, я много думал и нашел выход из положения. Более того, я уже согласовал все наверху. Вы не только сами спасетесь – вы вознесетесь так высоко, как вам, наверняка, и не снилось. Я не знаю, как будет называться ваша должность – этот вопрос уточняется – могу лишь сказать, что все влиятельные лица, в том числе и я, и ваш директор, будут глядеть вам в рот, ожидая приказаний.

Непомнящий. Вы... Вы шутите?

Человек в сером. Голубчик, разве я похож на шутника? Я, разумеется, не лишен чувства юмора, но такими вещами не шутят.

Непомнящий. Я понял!.. Вы мой брат!

Человек в сером. Это была бы честь для меня, не скрою, но я слишком ценю правду. Нет! Впрочем, я уверен, что Вы и без того не забудете меня, когда станете советником премьер-министра.

Непомнящий. Я? Советник премьер-министра?

Человек в сером. Эта идея – справедливое распределение счастливых трамвайных билетов – принадлежит премьеру. Идея, между нами, бредовая, но он ею очень гордился. Когда вы так неосторожно подорвали ее в корне, он рассвирепел и приказал вас ликвидировать. С большим трудом, через третьих лиц, мне удалось внушить ему, что такого человека рациональнее использовать, чем уничтожить. Вы войдете в мозговой трест. Кстати, вы ошиблись в вычислениях. Счастливых билетов не 35000, а в полтора раза больше.

Непомнящий. Да, я потом подумал, что вероятности по спектру распределяются неравномерно.

Человек в сером. Но это,ксожалению, ничего не меняет. Порядок величины вы оценили правильно и быстро, 35000 или 55000 – все равно мало. Но мы отвлеклись. Итак, вы попадете в мозговой трест.

Непомнящий. Но, что я должен сделать?

Человек в сером. Ах, да... Сущий пустяк. Видите ли... Срыв этого мероприятия – я имею в виду распределение счастливых трамвайных билетов – должен быть наказан. Это решено безоговорочно. Каким-то образом в население проникли слухи о том, что таких билетов всего лишь 35000. Кто мог проболтаться?

Непомнящий. Не знаю. Не я. Честное слово.

Человек в сером. Я верю вам. Значит, кто-то из вашего отдела. А так как общественная машина требует очередной кровавой смазки, то решено воспользоваться этим удобным случаем. Итак, кого?

Непомнящий. Вы... что.. убьете его?

Человек в сером. Скажем точнее: его ликвидируют. Как – это неважно. Полагаю, что каким-нибудь вполне гуманным способом. Вы должны нам только немножечко помочь.

Непомнящий. В чем?

Человек в сером. Вам предоставляется право выдвинуть соответствующую кандидатуру.

Непомнящий. Кандидатуру? На убийство?

Человек в сером. Убийства совершают преступники. Мы, по-моему, договорились называть это ликвидацией.

Непомнящий. Господи, какая разница?

Человек в сером. Огромная. Потом вы это поймете. Итак, кого вы предлагаете?

Непомнящий. Никого я не предлагаю.

Человек в сером. По-видимому, вы плохо меня поняли, дружок. Вопрос стоит так: либо это будете вы, либо кто-то другой, неизвестный. Но один из вас должен быть ликвидирован. Так что выбирайте.

Непомнящий. Но я не могу!

Человек в сером. Голубчик, надо!

Непомнящий. Не могу...

Человек в сером. Друг мой, как это ни смешно, но мне кажется, что вы до сих пор не избавились от иллюзий. Вы до сих пор любите человечество. Я угадал?

Непомнящий. Не знаю, я про человечество не думал, я просто не могу предавать людей смерти!

Человек в сером. Почему? Ведь любой из них на вашем месте даже не задумался бы. Ни на секунду! И в глубине души вы это знаете. (Извлекает из ящика стола стопку фотографий). Вот они – ваши сотрудники. Вглядитесь в эти лица.

Непомнящий. Возможно среди них есть мой брат или сестра. А я подпишу им смертный приговор?

Человек в сером. Я согласен. Это возможно. Но вероятность того, что кто-то из них ваш родственник, – исчезающе мала. Можете мне поверить. Мы знаем про все и про всех. Так сказать – весь генеалогический лес страны. И потом, друг мой, повторяю вам снова: любой из них не то что своего гипотетического брата – отца родного вместе с матерью пошлёт на смерть, если окажется перед таким выбором, как вы.

Непомнящий. На этих фотографиях они глупее и злее, чем в жизни.

Человек в сером. Виноват, достал не ту пачку. Я, знаете, заказываю всегда три комплекта. В первом – люди хуже, чем они есть, то есть зафиксированы в худшие свои минуты. Во втором – симпатичнее, чем есть, зафиксированы в лучшие минуты. А в третьем – обычное выражение лиц. Так сказать, небо, земля и преисподняя клиента. Вот еще два комплекта. Хотите убедиться на опыте? Я приглашу сюда любого из них – на ваш выбор – и предложу ему альтернативу: либо должность советника премьера за согласие на смерть родителей, либо собственная гибель. Держите мой револьвер. Вот видите – он заряжен. Патрон настоящий, все как полагается. Держите.

Непомнящий. Зачем?

Человек в сером. Если испытуемый предпочтет умереть сам, вы пристрелите меня, как собаку. Ну? Так кого мы вызовем?

Непомнящий. Не знаю...

Человек в сером. Друг мой, есть два основополагающих воззрения на человека. Одно исходит из того, что человек по природе добр. Второе - что он зол. И то и другое вранье. Хотите знать, в чем правда? Страшная правда? Правда в том, что человек з а у р я д е н .  Иногда, под влиянием минуты, героического примера или присутствия самки, он способен – неожиданно для себя самого – совершить нечто высокое. Подчеркиваю:только в состоянии аффекта. Крайние подлости он также совершает в состоянии аффекта. А в основном – это эгоистическое, туповатое существо, занятое ничтожными заботами и проблемами, не стоящими выеденного яйца. Разве я не прав? Да вы вглядитесь в их лица! Вглядитесь!

Непомнящий (упавшим голосом). Может быть, вы и правы. Но я думаю, что если бы у них была другая жизнь...

Человек в сером. Ничего бы не изменилось!

Непомнящий. Если бы их кто-нибудь бескорыстно любил...

Человек в сером. Они сосали бы его, как пауки! Не стройте иллюзий, мой друг. Правда, как бы ни была ужасна, – лучше лжи, даже самой красивой. Как говаривал мой воспитатель, лучшая ложь – это правда. Ну так как? Согласны на эксперимент? Вы видите, я рискую жизнью. Хотите я вам оправдательный документ настрочу – так, мол, и так, прошу в моей смерти никого не винить и прочее? Молчите? Ну так как? Что предпочтете, испытуемый? Собственную смерть или смерть родителей? Я вам даже заранее расскажу, как он будет себя оправдывать: они, мол, старые, а я молодой; они пожили, а я нет; я могу больше пользы принести обществу... Заметьте – о том, что он элементарно боится смерти и непрочь стать вельможей, не будет сказано ни слова. И знаете, что самое грустное? Что все они будут действовать и говорить крайне однообразно. Их действия предсказать очень и очень нетрудно. В руках опытного политика эти люди – прекрасный, пластичный материал! А вы, дружочек, нет. Вы можете либо сами стать, так сказать, скульптором, либо будете выброшены, то есть умрете. Но мы отвлеклись. Итак, будьте мужчиной: либо соглашайтесь на эксперимент, если не согласны со мной, либо признайтесь, что я прав.

Непомнящий. Вы... вы правы...

Человек в сером. Браво! Вы мужественный человек. Я горжусь вами. Вы знаете, что я заметил? Многие скорее согласны расстаться с жизнью, чем с иллюзиями. Все-таки, что ни говори, в человеческой натуре есть много забавного. Итак, вы согласились со мной, что, будь эти люди - любой из них! – на вашем месте, они обрекли бы вас на смерть. Я ничего не исказил?

Непомнящий. Нет.

Человек в сером. Прекрасно. Что же вам мешает ответить им тем же?

Непомнящий (подавленно). Сам не знаю. Послушайте... Я вас очень прошу... Вы, кажется, действительно ко мне хорошо относитесь... Не гожусь я для всего этого. Честное слово. Не хочу я быть никаким советником и подписывать смертный приговор тоже. Это не для меня. Я хочу жить сам по себе, отдельно от всего этого. Я уже несколько лет ищу своих родных. Если хотите знать, меня по-настоящему ничто, кроме этого, не интересует. Я хочу найти брата или сестру. И отнимать жизнь у кого бы то ни было – тоже не для меня. Я для этого не гожусь. Не я им давал жизнь, не мне и отнимать. Пусть они плохие, пусть какие угодно, я им не судья. Я, если хотите знать, может хуже их всех. Что вы обо мне знаете? Я сам о себе и то, в сущности, ничего не знаю. Вы их обвиняете в элементарной трусости, а я сижу перед вами, слушаю, а внутри у меня все дрожит, каждый нерв, каждая жилка: «Господи, неужели конец, неужели смерть, я хочу жить, жить любой ценой, я сделаю все, что прикажут, лишь бы жить...» Они, может быть, не понимают, что делают, но я-то прекрасно понимаю. Я хуже их всех, и не могу я им подписывать смерть, не могу! погодите, не перебивайте... А вы подумали, как мне жить после этого? Я ведь все время буду думать – а вдруг я убил своего брата? Или сестру? Пусть вероятность мала, но она есть. Я ведь тогда с ума сойду от одной мысли об этом. Я вас прошу, отпустите меня!

Челов ек в сером. Это невозможно. Успокойтесь, друг мой. Еще есть время. Успокойтесь. Выпейте воды. На вас лица нет.

Непомнящий. Спасибо (пьет).

Человек в сером. Друг мой, вы тут наговорили, Бог знает чего. Вы не хотите быть советником? Вы не можете хотеть или не хотеть, поскольку не знаете, что это такое. В ваших руках будет колоссальная власть. Пожертвовав сейчас одним человеком, вы сможете потом спасти тысячи, десятки тысяч людей. Разве это плохо? Любой незнакомый вам человек может оказаться вашим братом. У вас будет неизмеримо больше шансов найти вашего гипотетического брата среди десятков тысяч, жаждущих вашего милосердия, чем среди нескольких ваших сотрудников! Любой полководец, не задумываясь, пошлет на смерть взвод, чтобы спасти дивизию.

Непомнящий. Но я не полководец.

Человек в сером. Вы им станете.

Непомнящий. Не стану.

Человек в сером. Станете. Обязаны стать. Ну посудите сами. Вы откажетесь, вас расстреляют, ваше место в мозговом тресте займет кто-то другой. Порядочные люди туда попадают редко, девяносто девять шансов из ста, что это будет умный прожженный негодяй, для которого люди будут значить не больше, чем игрушки для избалованного ребенка. Я потому так за вас и хлопотал, что хочу, чтобы в нашем руководстве был хоть один порядочный, гуманный человек. Разве в том, что я говорю, нет логики?

Непомнящий. Есть...

Человек в сером. Это колоссальная удача для нашего народа, что вы попадете в мозговой трест. Хоть один-то бескорыстный заступник у него должен быть или нет? Как по-вашему? И потом, надо видеть перспективу. Премьер уже стар, рано или поздно станет вопрос о преемнике. Если во главе государства встанет умный и справедливый человек – Господи! – да это же будет уникальный случай в истории! Подумайте, пораскиньте мозгами! У вас есть долг перед людьми, вы согласны со мной?

Непомнящий. Да.

Человек в сером. И этот долг говорит, что человек обязан вести себя так, чтобы принести максимум пользы возможно большему числу людей. Согласны?

Непомнящий. Да.

Человек в сером. Наконец-то. (Быстро берет стопку фотографий и одну за другой показывает их Непомнящему.) Этот?

Непомнящий. Нет.

Человек в сером. Она?

Непомнящий. Нет.

Человек в сером. Его?

Непомнящий. Нет.

Человек в сером продолжает перебирать фотографии. Непомнящий отвечает: нет. Наконец, остается последняя).

Человек в сером. Значит – он. Ну что ж, это даже справедливо. Думаете, мы не знаем, как он предлагал вам силой захватить власть и перестрелять всех врагов? Так что поднявший меч от меча и погибнет. Справедливо.

Непомнящий. Он меч не поднял.

Человек в сером. Ну так хотел поднять. И поднял бы, если бы вы согласились. Другое дело, что он бы и пикнуть не успел, но это уже разговор особый. Значит, берем его.

Непомнящий. Нет.

Человек в сером. Голубчик, я поседел с вами, честное слово. Ну кого? Кого вы жалеете? Злобного, безжалостного подонка. Весь его праведный гнев объясняется сугубо прозаическими причинами - ему недодали того, на что он претендует. Благородным альтруизмом здесь даже не пахнет.

Непомнящий. Возможно, так оно и есть. Я... думал об этом. Не сейчас, а раньше... После нашего с ним разговора...

Человек в сером. Вот видите!

Непомнящий. Ничего я не вижу. Если бы я считал, что мне недодали, я бы, может быть, тоже...

Человек в сером. Голубчик, не оговаривайте себя.

Непомнящий. Каждый хочет как лучше, и если человек делает зло, не сознавая этого...

Человек в сером. Его надо гладить по головке?

Непомнящий. Во всяком случае, не спешить с осуждением.

Человек в сером. Ваша позиция нереалистична, но благородна. То есть, я даже готов принять ее, при условии, что все остальные тоже примут. Но поскольку каждый гребет к себе и свои бородавки ему дороже чужого жемчуга, я предпочитаю воздержаться. А вас, мой друг, я просто не понимаю. Вы имеете редкую возможность - получить власть и вершить благородные дела за совершенно ничтожную цену – и отказываетесь.

 

     Пауза.

 

Хорошо. В конце концов, кому-то надо брать на себя грязную работу. Я сам – вместо вас – сделаю выбор. Кровь падет на меня. Я очень хочу, чтобы вы получили власть.

Непомнящий. Вы... сможете... это сделать?

Человек в сером. Но кто-то же должен? Если не вы, то я! Хотя это останется сугубо между нами. Выбрать приказано вам. О том, что это сделаю я, никто не должен знать. Вы меня поняли? У меня будут колоссальные неприятности.

Непомнящий. Да.

Человек в сером. Все бумаги я соответствующим образом оформлю. Только не думайте, что это просто. Это совсем не просто!

Непомнящий. Я понимаю.

Человек в сером. И не воображайте, что я злодей и кровопийца. Я не садист.

Непомнящий. Я знаю...

 

     Пауза.

 

Нет. Ничего не выйдет.

Человек в сером. Но почему?

Непомнящий. Все равно его кровь будет на мне. Мне от этого никуда не деться.

Человек в сером. Ну так выбирайте сами, черт побери! Я уже с вами дошел! (Пауза).... Простите меня. Я погорячился. Я бьюсь с вами битых два часа над простейшей проблемой - один человек или десятки тысяч – ее решит даже ребенок...

Непо мнящий. Вот видите – даже ребенок. Значит, я не гожусь в мозговой трест.

Человек в сером. Не придирайтесь к слову!.. Если бы вы знали, каких трудов, какой дьявольской хитрости стоит нам этот план - я имею в виду ваше возвышение – и все псу под хвост...

Непомнящий. Я... мне очень жаль...

Человек в сером. Я сказал не мне, а нам. Я не оговорился. Есть группа – очень, правда, небольшая - людей, которая озабочена судьбами страны и мира. Если бы нам удалось поставить вас, честного и благородного человека, во главе государства – последствия даже невозможно предсказать!

Непомнящий. Но для этого я должен убить своего брата.

Человек в сером. Вы окончательно решили вопрос?

Непомнящий. Да.

Человек в сером. Вы понимаете, что это значит? Вы сами подписали себе смертный приговор. Неужели, черт побери, вам не страшно?!

Непомнящий (как эхо). Страшно.

Человек в сером. Не обидно погибать из-за черт знает кого?

Непомнящий (как эхо). Обидно.

Человек в сером. Ну,так вырешили?

Непомнящий. Да.

Человек в сером. Тогда идите.

 

     Непомнящий медлит, потом встает и направляется к левой двери. Все оставшееся время он остается спиной к зрителю.

 

Человек в сером. Не в эту дверь.Вон в ту... За дверью темный коридор. Вы не дойдете до его конца, как будете убиты. Вы решили?

Непомнящий. Да.

 

     Он делает шаг к двери, и в ту же секунду Человек в сером стреляет ему в спину. Непомнящий падает. Человек в сером. звонит. Входят два человека в коричневом, один очень молодой, другой очень старый.

 

Человек в сером. Унесите!

Молодой (старому, вполголоса). Кто это? (Старик пожимает плечами.)

Человек в сером. Мой брат.

 

        КОНЕЦ

 

     Ленинград, 1969 год

     Напечатано в журнале "Кинор" (1984)