Не рассказывайте женщинам своих снов

Не всё женщинам можно рассказывать. Даже – если любовь. Даже, если доверие друг к другу безграничное. Но – мы же видим и чувствуем всё чуточку по-разному. Ты ей без всякой задней мысли что-нибудь из сокровенного, потаённого, поведаешь, а она вдруг - на дыбы!

С чего? С какой стати?


Физрук Борис Анатольевич приходит как-то в школу – мрачный, потерянный. Ни на батут зайти, попрыгать ему не хочется, ни – на турнике подтянуться. Его и спрашивает завуч, Асмодей Милович: - Что, мол, с вами, Борис Анатольевич? Не со свадьбы ли вчерашней вы так сегодня к утру притомились?

А Борис Анатольевич и отвечает, что – нет, свадьба тут не при чём. А у него сейчас под угрозой разрушения вся супружеская жизнь. Ещё вчера было счастье, из одной мисочки с женой салат помидорный кушали, друг дружке губки салфеточкой вытирали, а сегодня – всё. Развод. Жена прямо с утра собрала узелок со своим лучшим бельём, которое всегда перед сном в супружеской спальне надевала – и к маме ушла.

- И что же случилось? Что же вы, Борис Анатольевич натворили, что довели супругу вашу, Аргентину Львовну, до такого крайнего поступка? Неужто ходили  на край села, в пятницу, в женский банный день, подглядывать в баню, в окошко, через облупленную краску, как наши деревенские бабы моются?..


А у Бориса Анатольевича с Асмодеем Миловичем уже давно сложились тёплые, доверительные, отношения. Иначе и нельзя в школе, где кроме них вокруг сплошь женское окружение. Оно, будто и не враждебное, но, как это уже у этих женщин заведено – в какой-то постоянной провокации.


И рассказал Борис Анатольевич завучу всё, как на духу.


Ложился он вчера спать, как обычно. Супругу перед сном поцеловал, подушки ей поправил, свет погасил и лег на правый бок, как российский врач Малышева советует.

И ничто не предвещало недоброго. И уснул Борис Анатольевич сразу. И сны пошли пресненькие, однообразненькие, как в российских сериалах.

А потом случился какой-то сбой. Стала сниться ему молодая уборщица Пеллагра. Та, что у них в медицинском пункте убирается. Будто стала она к Борису Анатольевичу ласкаться, а он и поддался. И даже увёз с собой на речку Джусу, где у него с Пеллагрой произошло такое, что ему потом поутру было стыдно на себя смотреть.


Ну, Борис Анатольевич в тазике помылся, но впечатление от сновидения было таким сильным, что за чаем он решил им поделиться с близким самым своим человеком, с Аргентиной Львовной. - Вот, мол, Аргуся, представляешь! Приснится же такое!


Аргуся такого и представить себе не могла.


Ну – вот и всё. И на этом кончилась их счастливая семейная жизнь. Восемнадцать лет прожили – друг другу слова плохого не сказали. Дочка-красавица в райцентре на кондитера учится. А тут – такой позорный с Борисом Анатольевичем инцидент.


Он, конечно, пытался оправдываться. Но – какие тут могут быть оправдания? Факт прелюбодеяния был – сам признался.

И – с кем! С уборщицей! Конечно – молодая! В коротких платьях всегда в медпункте наклонялась, полы мыла.

И – надо же! Позарился!..


Ну и всё. Ушла к маме его Аргуся.

И – чувствует Борис Анатольевич, не простит она его никогда.


Да, нет же! Конечно, простила его Аргентина Львовна. Месяц не разговаривала с ним. Придёт, сварит борща, пирожков вкусных напечёт, пока Борис Анатольевич в школе, на столе оставит - и к маме.


А в медпункте она заведующей была. Поэтому Пеллагру уволила по собственному желанию, ещё и высказала в её в бесстыжие глаза всё, что о ней думала.


А мне тут как-то ночью приснилась Тина Канделаки.


Думал я о ней? Нет. Нравится она мне? Нет. Кукла резиновая. Ещё и политические разногласия у меня к ней. В общем – никаких поводов, чтобы ей вдруг мне сниться не было.

И вдруг – сон с этой самой Тиной. В цветном изображении. +18… Так – вроде ничего не было, но вела себя Тина распутно. И вся такая доступная, доверчивая.

А я делать с ней ничего не собирался. Помнил, даже во сне, что разные у нас политические платформы. Она всё с богатыми, а я – за бедных.

Но руки всё к ней тянулись.

Голова вроде против, а руки ей всё равно сообщали информацию про голые Тинины ноги, да и вообще – про всё…  Даже губами с ней целовался, хотя голова была против.


Наутро проснулся под сильным впечатлением.

Но жене не стал про этот преступный сон ничего рассказывать.

Только мужикам на работе похвалился. Почему-то всё равно какое-то приятное впечатление от ночного события осталось.


Жене – нет, не рассказывал.


Но - и в этот день. И всю неделю после она нервничала. Придиралась ко мне по пустякам. И даже – ни с того ни с сего однажды утром вдруг засобиралась к маме.


Но – поплакала тихонько в фартучек и - простила…