Тень черного солнца 32

   Заунывный осенний дождь окончательно занавесил город. От безоблачного легкомыслия безмятежного утра не осталось и следа.
   Осень – дама капризная. Никогда не угадаешь, что у неё на уме. То одарит солнечной улыбкой, то ни с того, ни с сего, разрыдается горючими слезами в виде проливного холодного дождя.
   На заднем сиденье автомобиля я чувствовала себя тепло и уютно. Извне доносились только шелест шин по мокрому асфальту и глухой, ритмичный, стук «дворников».
   Мы обогнули почти половину города, прежде чем покинули окружное шоссе в районе площади Марешаль. Свернули на дублер проспекта Фош, а затем сразу на улицу Фэзандери. Покружили, по узеньким улочкам Пасси, как сказал мсье Журден – «для душевного спокойствия» и, убедившись в отсутствии «хвоста», наконец, очень удачно «втиснулись» у тротуара на улице Синже, от которой до ресторана на Буленвилье рукой подать.
   На наше счастье, природа все-таки проявила свою благосклонность к тоскливому небу - смахнула с него хмурость веселым ветром, и промокнула неутешные слезы белоснежными «ватками» облаков. От «расстроенных чувств» остались лишь лужи на влажной мостовой, лимонно-багровое сияние листвы, да сырой воздух, наполненный яркой гаммой горько-сладких ароматов.


   С серого тента над входом ресторана с названием «Kura» все еще тянулись тонкие струйки воды, стекавшие с кромок прямо на белые столики и стулья открытой веранды.
Её периметр украшали явно переросшие, но все равно симпатичные, деревья бонсай, выставленные в черных прямоугольных контейнерах, наполненных белыми камнями.
Оставив верхнюю одежду в гардеробе, мы прошли в зал.
   В интерьере, преобладал традиционный японский стиль без лишнего декора и роскоши. Стены в светло бежевых тонах, а вся мебель, в том числе и барная стойка - темно-коричневое дерево (правда, в его натуральности я не была уверена).
   Желающих пообедать оказалось много, и свободных мест в маленьком зале не наблюдалось.    Я остановилась в неуверенности и подумала, что напрасно мы сюда приехали - придется искать другое заведение.
   Моя заминка и нерешительность остались незамеченными для мсье Журдена. Он твердым шагом направился прямиком к официанту у барной стойки, наблюдавшему за залом.
   При приближении моего спутника официант сразу переключил на него внимание. Засиял радушной улыбкой, поприветствовав, как старого знакомого, обратившись к нему по имени.
Не сложно было догадаться, что мсье Журден был завсегдатаем этого ресторана и видимо, о заказе столика позаботился заранее.
   Нас провели вглубь зала, в «укромный» уголок у окна, с видом на улицу Буленвилье.
Извинившись и оставив меня знакомиться с меню, мсье Журден ушел звонить Годару. В его отсутствие я успела из всего ассортимента отдать предпочтение паре блюд, которых, как посчитала, будет вполне достаточно, чтобы утолить голод.
   Вернувшись, он занял место напротив меня, и сообщил, что шеф появиться минут через тридцать, при этом поинтересовался моим выбором.
   Внимательно выслушал. Согласно кивнул головой и приподнял вверх руку. Услужливый официант тотчас вырос у нашего столика в готовности занести в блокнот заказ. Журден быстро продиктовал ему названия моих блюд.


   - А мне как всегда, - не открывая меню, добавил он.
   - Часто здесь бываете? – поинтересовалась я, когда официант удалился.
   - Довольно часто. Тихое место, демократичные цены, к тому же здесь неплохо готовят, вдобавок ко всему, я живу неподалеку.
   - И Вас здесь хорошо знают… - утвердительно произнесла я.
   - В наблюдательности тебе не откажешь, Макси. Меня здесь и вправду знают хорошо. Я дружен с хозяином, - доверительным тоном сообщил он. - Оказал ему когда-то услугу. Теперь для меня всегда есть свободный столик.
   - Очень удобный столик, - в свою очередь заметила я, - из окна просматривается улица, а с Вашего места еще и вход. Да и запасной выход рядом. Опасаетесь внезапного появления не желательных персонажей?
   - От тебя ничего не утаишь, - мягко усмехнулся Журден. – Как в таких случаях говорят – надейся на лучшее, но готовься к худшему?..
   - Было бы не плохо, если бы это «худшее» произошло не раньше, чем мы успеем перекусить, - с надеждой промолвила я.
Мсье Журден рассмеялся.
   - Это хорошо, Макси, что чувство юмора тебя не покидает.
   - Скорее чувство голода, - сдержанно улыбнулась я в ответ.
   Возле столика вновь появился официант. Моя вожделенная мечта наконец-то воплотилась в реальность - он наполнил бокал водой.
   Возникло непреодолимое желание осушить его залпом, но правила приличия требовали пить размеренными маленькими глотками.
   Никогда не предполагала, что обыкновенная вода может быть настолько приятной на вкус.   С каждым глотком я получала безграничное наслаждение. Утоленная жажда, наконец, позволила собрать в порядок рассеянные мысли, блуждавшие в моей голове сбившимися с пути изможденными странниками.


   Решение задачки, казавшейся еще недавно неразрешимой, как-то пришло само собой. Оно было единственным. Способ еще предстояло хорошенько продумать, но я была твердо уверена, что вытащить Гаспара никто кроме меня не сможет. Искренне надеялась, на то, что нашего сисадмина отпустят только в случае, если я сама явлюсь в ДПСД. Других вариантов просто не существовало.
   Я не представляла последствий такого шага, а скорее не хотела о них думать. Знала одно   – Гаспар в беде и я обязана ему помочь.
   Одно не оставляло сомнений, поделись я своими планами с шефом или даже мсье Журденом, встретила бы неудержимое противодействие с их стороны. Потому решила помалкивать и своими планами не делиться.
   Разве я могла предположить тогда, что независимо от моих мыслей и действий, вопрос моей свободы давно предрешен и коварный механизм запущен в действие.
   А, пока ничто не предвещало никаких неожиданностей. Мирная обстановка в кафе располагала к спокойствию и умиротворению. Мы ждали прибытия Годара, не спеша наслаждались принесенными суши, и непринужденно беседовали на отвлеченные темы.
   Появившейся шеф, уселся сбоку между мной и Журденом и сразу высказал недовольство выбранным местом встречи, посетовав на то, что в кафе не курят.
   Окинув сочувствующим взглядом наш заказ, он с тяжелым вздохом взял у официанта меню.
   - Как Вы эти суси-мюси едите? – проворчал он, углубившись в изучение ассортимента блюд. – Даже выбрать ничего путного нельзя.
   - Напрасно, Вы недооцениваете пользу для здоровья риса, - снисходительно усмехнулся мсье Журден, ловко работая палочками.
   - Потому Вы такой тощий, Журден, - парировал шеф. – Ладно, я понимаю девочку, - кивнул он в мою сторону, - она фигуру блюдет. А Вы?
   - Форму, мсье Годар, форму.
   - По мне, так лучше отбивная, да побольше, и посочнее.
   - Что-нибудь выбрали, мсье? – поинтересовался подошедший официант, едва шеф отложил меню.
   - Да. 50 граммов водки.
   - И все? – искренне удивился официант.
   В ответ Годар бросил на него короткий изумленный взгляд, встретившись с его недоумевающим.
   - Ну, и этих, как их, - он взглянул на мою тарелку, - роллов каких-нибудь.
Пока выполнялся его заказ, он сообщил, что новостей о Гаспаре нет.
   - По крайней мере, утешает, что в сводках происшествий его имя не значится. А что у вас? – обратился он к мсье Журдену.
   - Все, как мы предполагали изначально, у квартиры пост наблюдения. Перек дома не ночевал.
   - К деду он тоже не возвращался. Похоже, все сводится к одному… Все-таки ДПСД. Только, доказать это не возможно.
   - Но мы ведь не должны сидеть, сложа руки? – вмешалась я в разговор.
   - Конечно, нет. Есть у меня одна возможность… Думаю ей воспользоваться. Но, для начала, поговорим о Вашей безопасности мадемуазель. Мсье Журден, отвезет Вас на квартиру в пригороде. Вот адрес, - он протянул записку Журдену. – Носу оттуда, не высовывайте. Телефон отключить, никаких контактов с внешним миром.


   - Но…, - хотела было возразить я.
   - Никаких, «но», мадемуазель. Точка. Пока не вытащим Гаспара, Вы будете сидеть там тише воды, ниже травы.
   - Это похоже на заточение…
   - Поверьте, лучше добровольное заточение в квартире, чем принудительное в застенках ДПСД, где Вас обвинят во всех смертных грехах.
   - Но мы ведь живем в цивилизованной демократической стране. Слово «застенки», как-то уж больно отдает атмосферой той истории, которую я услышала от мсье Перека вчера.
В ответ, Годар продолжительно вздохнул.
   - Неужели, Вы все еще в это верите? – сдержанно спросил он.
   - Во что?
   - В то, что мы живем в цивилизованной и демократической стране?
   - До сих пор не приходилось сомневаться.
   - Наивная девочка, - обратился он к Журдену, кивнув головой в мою сторону с иронической усмешкой.
   Ему принесли заказ. Он опустошил содержимое рюмки в два приема, смакуя после каждого глотка и при этом даже не изменился в лице.
   Глядя на него, я почти физически ощутила всю жгучесть вкуса крепкого спиртного (память еще была свежа неизгладимыми впечатленьяцами от коньяка), и меня невольно внутри всю покоробило. Годар же, как ни в чем не бывало, отодвинул палочки и, аккуратно взяв ролл двумя пальцами, послал его в рот.
   Я перевела внимание на мсье Журдена, ожидая его реакции. В отличие от меня, он был невозмутим, и всецело занят неспешным вкушением пищи. Видимо, столь экстравагантная манера шефа выпивать высокоградусный напиток не была для него откровением.
«Приговорив», три из шести роллов, Годар тщательно промокнул губы салфеткой и, откинувшись на спинку стула, на этот раз обратился ко мне:
   - Хоть я и не вижу Ваших глаз за темными очками, мадемуазель, но мне показалось, Вас что-то смутило.
   - Так… Самую малость, - призналась я, тщетно скрывая едва скользнувшую усмешку.
   - Хм… Что означает, эта Ваша мефистофельская ухмылочка?
   - Ровным счетом ничего, - поспешила я оправдать свои «крамольные» эмоции.
   - Неужто? – усомнился Годар, и просканировал меня изучающим взглядом. – Знаю, о чем Вы подумали… Вижу Вас насквозь. Так вот… Выбросьте из головы свои язвительные мысли.
   В чем, в чем, а в прозорливости шефу не откажешь. С удовольствием бы «выбросила», но куда их девать, если сознание никак не хотело расставаться с «выразительным изыском фразеологии» о «визге жареного поросенка»?


   - Застенчивый румянец Вам к лицу, мадемуазель, - не преминул беззлобно подтрунить надо мной Годар.
   Да-а… Умение шефа «поставить на место», порою поражало воображение.
   - Простите, мсье Годар, но Ваши подозрения вызывают у меня дискомфорт, - спокойно отреагировала я.
   Он не двусмысленно хмыкнул.
   - Это, Вы сейчас, что? Вроде, как нос мне утерли?
   - Разумеется, нет, мсье Годар. Вы ведь начальник отдела и всякие вольности в своих высказываниях я допустить не могу. А за мысли, прошу прощения.
   У Журдена невольно вырвался смешок.
   - Что тут смешного? – с напускной сердитостью спросил Годар, между делом «разделавшись» с остальными роллами.
   - Это я о своем подумал. Вернемся лучше к Гаспару. Что мы все-таки можем предпринять?
   - Попробую действовать через свой «контакт» в министерстве обороны. Через час у меня встреча. Так что, давайте заканчивать с обедом. Вы Журден, когда отвезете Максину по тому адресу, что я Вам дал, возвращайтесь в редакцию. Вы, мадемуазель, надеюсь, все уяснили?
   - Уяснила, - подтвердила, я. – Только… Нельзя ли заехать ко мне домой, чтобы собрать необходимые вещи?
   - Нельзя. Вы, верно, не поняли, что Ваша квартира под наблюдением?
   - Но, как…
   - Никак. Все необходимое купите по дороге. Все.
Годар был непреклонен. Возражать и спорить с ним не имело смысла, а уж тем более делиться созревшим планом.
   Пусть пробует свои источники, а я доверюсь своим возможностям…
   Расплатившись по счету, мы собрались уходить.
   - Я на минуту Вас оставлю, - сообщила я, направляясь к туалетной комнате.
   - Хорошо, мы подождем Вас на улице, - согласился ничего не подозревающий Годар.
   Это мне и требовалось. Выждав, когда мои спутники оденутся и выйдут, я вернулась к гардеробу, накинула плащ и покинула кафе через запасной выход. Моя цель была  станции метро на проспекте Моцарта. Пока Годар с Журденом сообразят, что к чему, я буду уже в вагоне поезда.