Севера

Весной 1982 года я уже работал в секторе областей Северо-Западного района Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС, под руководством Виктора Павловича Валуева. Мне поручили курировать Мурманскую и Архангельскую областные парторганизации. Такой поворот судьбы меня очень устраивал, радовало, что я вновь возвращаюсь на Север.

Есть что-то завораживающее в Северах, их природе, климате, образе жизни людей – неважно, местные ли они жители или приезжие. Севера затягивают, привязывают к себе невидимыми и неосязаемыми нитями, навсегда остаются с тобой, пусть хотя бы только в отдаленных уголках памяти, души, сердца.

Тебе кажется, что ты, давно не бывая на Северах, забыл их и они для тебя уже ничего не значат. Но стоит только увидеть темные, холодные воды высоких широт, летнюю бескрайнюю тундру или зимнее белоснежное безмолвие,  учуять запахи северного хвойного леса, цветущих в сопках лишайников и иван-чая, тундрового багульника, постоять запрокинув голову под охватывающими все небо сполохами северного сияния и ты начинаешь понимать – любовь к этим суровым местам осталась, она в тебе жива и будет жить всегда.

Еще не зная, что меня ждет в Мурманске и Архангельске, как сложатся отношения с руководством этих областей и их партийным активом, я уже начал жить предвкушением новой встречи с Северами, на которых не был четверть века, целых двадцать пять лет.
   
Готовясь к первой командировке в Мурманскую область, я отыскал у К.Паустовского    повесть  о  Мурманском  крае,  перечитал   роман   В.Пикуля “Из тупика”. Почитал протоколы пленумов и бюро Мурманского обкома, полистал подшивку областной газеты и статсборники.

Мурманская область по составу руководящих кадров была в какой-то степени нетипичной для  брежневской эпохи. Первый секретарь обкома Владимир Николаевич Птицын в своей должности проработал менее пяти лет. Правда, до этого он работал рядовым секретарем обкома, председателем облисполкома. Может из-за того, что он не сидел в одной должности, а постоянно рос, он сохранил нестандартность действий, восприимчивость к новому, легко перемещал руководящие кадры области в соответствии с реальными возможностями того или иного человека и показываемыми в деле результатами.

Я очень подружился с заведующим Орготделом обкома Володей Харченко и мэром Мурманска Юрием Зосимовичем Балакшиным. Это были молодые и очень толковые, интересные и перспективные работники, с неординарными взглядами на жизнь и работу, и вообще очень приятные в общении люди.

Довольно неожиданной была встреча  в Заполярье с бывшим начальником Москворецкого РУВД Москвы, который стал теперь начальником Управления внутренних дел Мурманской области. Я очень обрадовался этой встрече. Благодаря знакомству с ним, я из первых рук стал получать информацию о разных происшествиях в области и криминальной обстановке.

Что было характерно для Мурманской области начала 80-х годов? Здесь опережающими общее экономическое развитие региона темпами наращивались мощности в электроэнергетике. Была построена Кольская атомная электростанция, ряд ТЭЦ и ГЭС, активно велись работы по созданию приливных гидроэлектростанций на побережье Баренцева моря.

Был я на предприятиях Североникеля и Печенганикеля, спускался в Печенге в шахту на глубину 300 с лишним метров, чтобы посмотреть, как добывают никелевую руду - файнштейн. На Североникеле во многих цехах рабочие всю смену работали в противогазах, так как побочный продукт при выплавке никеля из файнштейна - серная кислота и цеха были сильно загазованны ее парами.

Центром черной металлургии являлся город Оленегорск. В Апатитах и Кировске находились шахты и заводы по добыче камня плодородия - апатитов. Добытую руду подавали в горнообогатительный комплекс на шаровые мельницы, а после измельчения она шла на громадные флотационные машины.

В области был создан современный мощнейший рыболовный траловый флот, который вел лов рыбы во всех уголках мирового океана. Я был на нескольких БМРТ (большой морозильный рыболовецкий траулер), - это были настоящие фабрики по производству рыбной продукции, в том числе и готовой к употреблению.

В Мурманске находился один из крупнейших в СССР НИИ рыбной промышленности, громадные рыбоперерабатывающие предприятия. В.Н.Птицыну удалось добиться в Совмине СССР, чтобы небольшая часть добываемой рыбы реализовывалась в самой Мурманской области. В 1982-1983 годах в Мурманских магазинах ежедневно продавалось до 300 (!) видов различной рыбной продукции - от парной трески до пельменей с  очень качественной рыбной начинкой.

Могу допустить неточность - прошло очень много времени, но мне говорили, что в мире насчитывается  всего  около  21 тысячи  различных  минералов.   На   Кольском  полуострове  уже  к 80-м годам было найдено около 14 тысяч, причем около 10 тысяч из них нигде, кроме Кольского полуострова, до сих пор не обнаружены.

Именно поэтому по инициативе Мурманского обкома партии на Кольском полуострове (в городе Апатиты) в начале 80-х годов был создан Кольский филиал Академии наук СССР. Исследовать ученым было что. Например, в никелевой руде содержались большие примеси платины и иридия, а в апатитовой руде были значительные примеси редких солей литиевой, танталовой и ниобиевой кислот (!). Много чего было в недрах Кольского полуострова.

На шельфе Баренцева моря уже в то время были разведаны крупные поля нефтяных месторождений с легкой, практически бессернистой нефтью.

Недалеко от Кандалакши был реализован уникальный проект - пробурена Кольская  сверхглубокая   скважина.   В 1983 году она успешно прошла отметку 14 000 метров. Это была единственная в мире исследовательская скважина такой глубины.

В 70-годы в Мурманске, Кандалакше, Кировске, Оленегорске, Печенге, Мончегорске и других городах строилось много жилья. Была создана хорошая строительная база, ряд современных крупных предприятий стройиндустрии. В областном центре было ликвидировано ветхое и деревянное жилье барачного типа, которым город изобиловал в 30-е и 40-е годы. Причем жилые кварталы Мурманска застраивали как бы кольцами, чтобы закрыть дворовые территории от пронизывающих зимних ветров.

Была создана и продолжала развиваться автомобильная дорожная сеть области - были построены великолепные шоссейные дороги Мурманск-Печенга (на запад) и Мурманск-Кандалакша (на юг).

Советской властью к началу 80-х годов был создан арктический атомный ледокольный флот, базирующийся в Мурманске, способный обеспечить круглогодичную навигацию на всем протяжении Северного морского пути.

Мне довелось побывать на атомных ледоколах “Ленин” и “Арктика”, все внимательно осмотреть - от атомного реактора до систем навигации.

Климат на Кольском полуострове очень тяжелый, особенно тяжело отражаются на здоровье людей  долгие  полярные  ночи.  Да  и  двадцатичетырехчасовой круглосуточный солнечный день летом тоже не подарок – постоянно   проблемы  с   витаминами.  Именно  поэтому в 70-е годы под Мурманском было создано мощнейшее тепличное хозяйство, под стекло упрятали около 12 гектаров заполярной земли. Здесь для мурманчан и жителей области выращивали в довольно больших количествах огурцы, помидоры, зеленый лук, всякую петрушку-сельдерюшку, которые реализовывались в торговой сети области по вполне доступным для подавляющего большинства населения ценам.

В колхозах и совхозах области было заведено небольшое, порядка 2000 голов, стадо крупного рогатого скота, коровы были черно-пестрой породы и, если я не ошибаюсь,  голштинфризы. Они давали надои в среднем на голову около 7000 литров молока (для сравнения в Подмосковье в те годы неплохим надоем считалось 2500 литров). Молочное животноводство обком партии и облисполком развивали в первую очередь ради детей - по мнению ученых, свежее молоко хорошо помогало детям переносить климатические сложности Заполярья.

Ездить по области было очень увлекательно и интересно. Полгода в Заполярье - круглосуточный день, солнце не заходит за горизонт, постоянно находится в зените, все залито его светом. Но люди ночью все равно спали и ночной Мурманск производил, особенно по-первости, очень странное, даже какое-то иррациональное впечатление: громадный, залитый солнцем белый приморский город, ветер колышет деревья и кустарники, зеленеет трава, цветут на клумбах цветы и полное, абсолютное отсутствие людей и транспорта на улицах, как после какой-то катастрофы.

А зимой - глухая темень, кругом белый-белый снег, сильные ветра, постоянная пурга, яркие желтые натриевые лампы на улицах и тоже безлюдная тишина по ночам.

Из многих районов города и летом и зимой виден памятник морскому Алеше - громадная, подсвеченная прожекторами, фигура матроса в бескозырке с автоматом в руке на одной из мурманских сопок.

Зимой на мурманских автомобильных трассах можно было видеть захватывающие все небо яркие многоцветные сполохи северного сияния, а около трассы встретить зайца, белую полярную сову или белую куропатку.

Несколько раз мы с В.П.Харченко  летом подъезжали к Мурманску со стороны Печенги. Дорога выходила на левый берег Кольского залива и долго шла параллельно ему. Ехать надо было аж до города Кола, где был единственный мост через впадающие в залив реки Тулому и Колу к областному центру.

Мурманск располагался на холмах-сопках на противоположном берегу залива. Зрелище было - не насмотришься: широкий синий залив, голубейшее небо, высоко стоящее в небе полярное солнце, ярко освещающее белые многоэтажные дома города и оранжевым пламенем отражающееся в тысячах окон.

В Кировске, в Хибинских горах, действовала великолепная горнолыжная трасса, была создана хорошая база для горного туризма.

Кольский полуостров за годы советской власти был превращен в базу Северного флота - самого мощного и активного флота в Советском Союзе. Моряки-североморцы шутили, расшифровывая аббревиатуры названий флотов: “БФ” - бывший флот, “ЧФ” - чи флот, чи флотилия, “ТОФ” - тоже флот, “СФ” - самый флот.

Каждое воскресенье, выпадавшее на дни командировок в Мурманскую область, я старался съездить к  военным, прежде всего к морякам в Североморск.

Удалось побывать на таких новейших в то время кораблях, как атомный крейсер “Киров”, авианесущий тяжелый крейсер “Новороссийск”, на больших противолодочных кораблях, атомных подводных лодках типа “Тайфун”, “Гранит” и маленькой атомной подводной лодке с реактором на жидкометаллическом теплоносителе, знаменитой тем, что скорость ее подводного хода могла превышать 80 километров в час.

Надо сказать, что мне повезло - я присутствовал на праздновании 50-летия Северного флота. Это было незабываемое зрелище: парад боевых кораблей, показательные учения десантных судов и подразделений морской пехоты, большой праздник на стадионе в Североморске. У меня осталось много фотографий с этого празднования.

На аэродромах Кольского полуострова базировалась советская стратегическая дальняя авиация, самолеты которой ежедневно отправлялись на облет практически всего земного шара. Шли они, по-моему, парами, регулярно встречаясь в заданных точках с самолетами-танкерами для дозаправки в воздухе топливом.

В 1983 году Мурманск еще раз представлялся к званию “Город-герой” за его роль в Великой Отечественной войне. Но геройское звание и в этот раз не дали, наградили орденом Отечественной войны I степени.

Вручать орден приехал член Политбюро ЦК КПСС, Министр обороны СССР, Маршал Советского Союза Дмитрий Федорович Устинов, легендарная личность в истории Советского государства: в 1941 году, когда Устинову было всего 32 года, Сталин назначил его на должность наркома вооружений и Дмитрий Федорович блестяще справился с этой работой.

Мне попали в руки данные, сколько оружия выпустили предприятия возглавляемого Устиновым Наркомата вооружений за время Отечественной войны: почти полмиллиона пушек, более 1,5 миллиона пулеметов, свыше 12 миллионов винтовок и карабинов, более 6 миллионов автоматов. За выдающиеся заслуги в организации производства, освоении новых видов артиллерийского и стрелкового вооружения, умелое руководство заводами Д.Ф.Устинову в 1942 году (!) было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Д.Ф.Устинова в поездке в Мурманск сопровождала большая команда, состоящая из генералов, адмиралов, нескольких министров. Меня тоже отправили в командировку в Мурманск и я несколько дней провел в непосредственной близости от Д.Ф.Устинова и его окружения - вместе с ними перемещался по городу и области, обедал и ужинал, был рядом во время встреч и бесед с мурманчанами, и во время отдыха между протокольными мероприятиями.

Дмитрий Федорович Устинов произвел на меня огромное впечатление глубиной подхода к обсуждавшимся вопросам, эрудированностью, а, кроме того, доброжелательной манерой общения с людьми, рассудительностью,  умением слушать, абсолютным отсутствием начальнической фанаберии.

Интересно было познакомиться и пообщаться с сопровождавшими Устинова военными и гражданскими лицами.

Как-то получилось так, что мы с утра встречались в холле небольшой ведомственной гостиницы: 1-й заместитель начальника Генштаба Вооруженных Сил СССР Маршал Советского Союза Сергей Федорович Ахромеев (почти сразу после возвращения из этой командировки Ахромеев был назначен Начальником Генштаба ВС СССР), Начальник Главного штаба ВМФ адмирал флота Владимир Николаевич Чернавин (совсем недавно он командовал Северным флотом, получил звание Героя Советского Союза за организацию кругосветного плавания группы советских атомных подводных лодок, причем без всплытия на поверхность океана), бывший командующий Тихоокеанским флотом, затем заместитель Главнокомандующего ВМФ СССР адмирал в отставке Николай Николаевич Амелько, тогдашний Министр судостроительной промышленности СССР (фамилию, к сожалению, забыл, по-моему, это был Белоусов - моложавый, спортивного вида человек).

Это были исключительно интересные люди, с уникально богатыми биографиями, великолепные рассказчики, все они прекрасно знали друг друга, видимо были взаиморасположены. С ними я провел несколько необыкновенно интересных дней.

За время этой поездки в Мурманск я узнал очень много. Я близко увидел людей, которые разрабатывали и реализовывали военную доктрину Советского Союза и понял, что это очень порядочные люди, для которых нет ничего важнее безопасности своей страны, а благо Отчизны является высшей ценностью. Это проглядывало и в разговорах о больших делах, и в мельчайших нюансах общения, самом тоне этого общения, отношениях между всеми этими без преувеличения великими людьми.
 
В целом, впечатление о Мурманской партийной организации и ее руководителях складывалось хорошее.

Однако скоро я узнал и о некоторых проблемах, связанных с экономикой области. Например, как мне рассказывали в Апатитах, добываемая здесь руда состояла не только из удобрений. Около 50 процентов в ней составлял вермикулит - отличное сырье для производства алюминия. Но хозяином шахт в Апатитах было Минудобрений СССР, которое алюминий не интересовал, поэтому, отделив на флотационных машинах свои удобрения, остатки, содержащие вермикулит просто сливали в большое красивое озеро Имандра. Сюда же отправлялись и редчайшие соли необычных кислот, содержащиеся в добываемой руде.

Комбинаты по выплавке никеля ежегодно выбрасывали в атмосферу Мурманской области (да и к соседям - финнам и норвегам) более 400 тысяч тонн концентрированной серной кислоты, чем напрочь губили всю окружающую природу. Правда, к 1982 году в экспериментальном порядке было создано несколько технологических установок, почти полностью улавливающих образующуюся при плавках файнштейна серную кислоту, но в то время это были только эксперименты.

Без каких-либо дорог продолжало оставаться Кольское побережье к востоку от Кольского залива, вообще вся восточная часть полуострова.

Все острее и острее вставали вопросы обеспечения жильем офицеров Северного флота, куда шло много новых современных боевых кораблей. Много проблем было в жилых военных городках практически всех воинских частей.

Целый букет проблем имел Ловозерский район Мурманской области. В нем проживают, главным образом, саамы, или, как их еще называют, лопари. Район громадный, занимает большую часть Кольского полуострова, покрыт тундрой, в которой пасутся тысячные стада оленей - смысл и источник жизни саамов на протяжении многих сотен лет. Саамы в основном и занимаются оленеводством и связанными с  его  продуктами народными промыслами.

Начиная с 30-х годов, многократно делались попытки переселить лопарей из чумов в нормальные дома городского типа. К середине 80-х это выглядело следующим образом: стоит двухэтажный дом квартир на восемь, а рядом чумы. Живут лопари главным образом в чумах, а в своих квартирах городского типа хранят разный хлам.

Саамы, как и ненцы, эскимосы, айны, алеуты и другие народы Крайнего Севера, по-видимому, имеют что-то в своих организмах на генном уровне, что не позволяет им вообще употреблять алкоголь - несколько раз попробовав водку, саам неминуемо становится алкоголиком. К сожалению, среди саамов-мужчин алкоголиков было очень много.

Единого саамского языка не существует, все саамы нормально общаются, понимают друг друга, но во всех стойбищах местные диалекты немного разнятся. Когда районные власти сделали попытку организовать на местном радиовещании передачи на саамском языке, посыпались жалобы - в разных стойбищах некоторые слова воспринимались по разному: в одном как нормальные, в другом как матерные. То же самое случилось и при издании в 1982 году букваря для первоклассников на саамском языке.

Одним словом, проблем в Мурманской области, на Кольском полуострове было много - и в экономике, и в социальной сфере.

Мы не раз обсуждали эти вопросы с первым секретарем обкома партии В.Н.Птицыным, партийными, советскими и хозяйственными работниками, учеными из Кольского филиала АН СССР, а также министрами и заместителями министров союзных министерств, когда пересекались во время командировок в Мурманске и других городах области.

Например, было поддержано согласованное мною с вице-президентом Академии наук СССР Е.П.Велиховым (с которым я был знаком еще с времен курирования в МГК КПСС Ворошиловской районной парторганизации) и первым секретарем Мурманского обкома партии В.Н.Птицыным предложение о строительстве в городе Кировске крупного суперсовременного завода по выращиванию уникальных, крайне необходимых для электронной и оборонной промышленности, кристаллов танталата и ниобата лития (так называемых ПАВов - поверхностно активных веществ), работающего на ранее выбрасываемых отходах, образующихся при выработке минеральных удобрений.

Даже перестав курировать Мурманскую областную парторганизацию, я продолжал интересоваться ходом строительства этого предприятия. В 1985 году я через штаб Ленинградского военного округа договорился о передаче под завод оставшейся без хозяина казармы расформированного небольшого военного строительного отряда в Кировске.

В 1993 году я был на его открытии, а двумя годами позже я прилетал в Кировск, чтобы попытаться помочь этому заводу уйти от краха, вызванного в том числе и действиями знаменитых Ходорковского и Лебедева.

Почти сразу после первой поездки в Мурманск я отправился в Архангельск.
В Ахангельской областной парторганизации и народном хозяйстве области было много проблем, гораздо больше, чем в Мурманской.

Сказать, что положение здесь было неважным – значит ничего не сказать. Область хронически не выполняла плановые задания почти по всем показателям, причем с каждым годом положение все ухудшалось. Неудовлетворительно работали лесозаготовка, лесопереработка и лесохимический комплекс. Образовался колоссальный разрыв между возможностями рыболовецких судов и мощностями по хранению рыбы, практически отсутствовала рыбоперерабатывающая промышленность. Именно поэтому в Архангельске почти не продавалось рыбной продукции, на прилавках были только рыбные консервы, да и те завозились с Дальнего Востока. Отставала в развитии  электроэнергетика, была очень слабой промышленная база стройиндустрии.

И сам Архангельск, и вся Архангельская область жили очень небогато. Совершенно безобразно были организованы снабжение области продуктами питания, торговля продовольственными и промышленными товарами. В магазинах практически отсутствовали мясные продукты, не было никаких колбасных изделий, постоянно была напряженка с молочными продуктами, редко появлялся в продаже сыр. Практически в зимнее время в магазинах не было и овощей, кроме, пожалуй, картошки.

Одной из причин такого положения, даже наверное главной причиной, было то, что первый секретарь обкома Борис Вениаминович Попов, член КПСС с 1931 года, имевший богатейший опыт серьезной партийной работы в компартиях союзных республик, возглавлял Архангельскую областную парторганизацию  уже 15 лет и было ему от роду 75 лет.

Почти весь партийный и советский аппараты и актив области сформировался при его личном участии, состав был очень стабильным, каждый был для Попова своим. Сложился такой своего рода патерналистский стиль работы - старший журил своих “деток” за проступки, иногда очень строго журил, но до смерти ни за что не наказывал.

В Архангельской области я впервые воочию увидел результаты брежневской стабилизации партийных, советских и хозяйственных кадров и к чему может привести такая кадровая  политика.

А потенциал области был очень хорошим. Колоссальные запасы превосходной нефти на шельфе Баренцева моря и газа в Ненецком национальном округе. Кимберлитовые трубки в Плесецком районе. Неисчислимые лесные ресурсы. Гиганты лесохимического и лесоперерабатывающей промышленности. Рыболовный флот и судоремонтная база. Знаменитый на весь Советский Союз выведенный в Архангельской области крупный рогатый скот холмогорской породы, дававший надои до 14 000 литров и ничем не уступающий знаменитым голштинфризам.

Любимым моим городом в Архангельской области был и остается Северодвинск.

В 30-е годы по решению Советского Правительства были построены Комсомольск-на-Амуре на Дальнем Востоке, Сумгаит на Каспии и Северодвинск на берегу Белого моря.
 
От царя Советская власть унаследовала Северный Ледовитый океан, Баренцево, Белое, Карское и другие северные моря практически без единого военного корабля, а что здесь и было, то угнали интервенты во время Гражданской войны.

Некоторое количество эсминцев, миноносцев и сторожевиков перебросили сюда как только закончили строительство Беломоро-Балтийского канала. Несколько военных кораблей пришли в Мурманск из состава Балтийского флота еще раньше, обогнув Скандинавский полуостров.

Но этого было мало для защиты гигантских, незамерзающих зимой северных морских просторов СССР.

Было решено строить город корабелов Северодвинск, на верфях которого создавать крейсера и линкоры для будущего мощного Северного флота страны.

Начав с нуля, к концу 40-х годов СССР удалось построить вполне современный красавец-город с населением в 250 тысяч человек, с планировкой улиц, похожей на ленинградскую, хорошими домами. Город получился очень уютным и зеленым. Линкоров здесь так ни одного и не построили, а что было в заделе - порезали в 60-х годах на металлолом по решению Н.С.Хрущева. Это было большой глупостью, но такое решение было принято и выполнено.

Но в те же 60-е годы в Северодвинске все четыре завода, среди которых самыми крупными были СМП (Северное машиностроительное предприятие) и “Звездочка”, перепрофилировали на строительство и ремонт крупных атомных подводных лодок. Здесь их построили несколько сотен и мне довелось побывать на некоторых типах лодок как на верфи, так и непосредственно на вошедших в строй боевых кораблях.

“Тайфун” представлял 27-метровую в высоту сигару, оснащенную ядерными ракетами с разделяющимися головками самонаведения на цели. Интересными были лодки, предназначенные для борьба с авианесущими ударными группировками (АУГ) вероятного противника (я был на таких подлодках двух типов) и лодки с титановыми корпусами, которые могли погружаться на совершенно невероятную глубину и практически были невидимыми.

Ошеломляющее впечатление производили крытые цеха СМП, в которых посекционно собирались подводные лодки высотой с девятиэтажный дом. По СМП пешком передвигаться было бесполезно - мы ездили по нему на автомашине.

Незабываемыми были впечатления после посещения космодрома в Мирном.

Были интересные люди среди партийных и советских работников, хозяйственных руководителей, выборного партактива. Мне очень понравился секретарь обкома, курирующий парторганизации предприятий лесопромышленного и лесохимического комплекса, Юрий Александрович Гуськов. Хорош был заведующий Орготделом обкома Владимир Алексеевич Крехалев - очень организованный, прекрасно знающий все тонкости партийной работы, порядочный, скромный человек и большая умница. Запомнился директор Северного машиностроительного предприятия Пашаев.

В Архангельском северном крае никогда не было татаро-монгольского ига, здешние крестьяне не знали крепостного права и рабского труда. Сюда, спасаясь от церковных реформ, пришли тысячи староверов, построили здесь много скитов.

Испокон веков местные жители в тяжелых и опасных трудах кормились продуктами необъятных лесов, многоводных рек, разными морскими промыслами, всю жизнь, от рождения и до смерти, проводили среди могучей и величественной природы, учились противостоять стихии. Все это во многом сказалось на характере и образе жизни поморов, всех архангелогородцев. В своем большинстве они сформировались как физически крепкие, доброжелательные и спокойные, с хорошим чувством собственного достоинства и уверенности в своих силах люди.
 
По проблемам Мурманской и Архангельской областей было много разговоров с курирующим сектор заместителем заведующего Орготделом, в отраслевых отделах ЦК.

Заведующему сектором областей Северо-Западного региона Орготдела  Виктору Павловичу Валуеву было в то время тоже уже прилично за 70. Ничего нового он не воспринимал. Когда я возвращался из командировки и рассказывал ему о тех проблемах, которые удалось выявить, он просто откровенно зевал. Да и в командировки работников своего сектора он отпускать очень не любил, хотел, чтобы мы все время были у него под рукой - мало ли какая справка по области потребуется руководству, а инструктора нет на месте.

Как ни жаль, но та информация и идеи, которые я привозил из командировок, вызывали у моего непосредственного начальства глухое раздражение, так как диссонировали с устоявшимся стилем взаимоотношений начальства и подчиненных в Отделе.

Немного лучше стало, когда заместителем заведующего Отделом и куратором сектора областей Северо-Запада назначили Юрия Владимировича Петрова, бывшего первого секретаря Свердловского горкома КПСС, довольно молодого, энергичного и умного человека, который хорошо понимал обстановку в стране и очень хотел перемен в стиле работы Отдела с партийными организациями регионов.

Ю.В.Петров поддержал предложение о создании неофициальной рабочей межминистерской комиссии по комплексному использованию богатств Кольского полуострова. Он принял участие в практической реализации моей идеи провести перед областными отчетно-выборными партконференциями 1983/1984 годов своего рода переаттестацию партийных кадров Мурманской и, самое главное, Архангельской областей.

Мы начали вызывать в Орготдел ЦК руководителей отраслевых отделов и секретарей Архангельского обкома с подробными отчетами о работе отраслей народного хозяйства области и о мерах, принимаемых обкомом по улучшению этой работы. На такие отчеты я приглашал инструкторов отраслевых отделов ЦК, готовил обзоры статистических данных о работе предприятий области. Это никем в Отделе раньше не делалось.

В конце 1983 года было принято решение отправить первого секретаря Архангельского обкома Бориса Вениаминовича Попова на заслуженный отдых. На его место должен был прийти Телепнев (сейчас уже не помню его имени-отчества и откуда он пришел, кажется он немного поработал инспектором ЦК КПСС). Ему, видимо, руководство Отдела посоветовало встретиться со мной и поговорить о проблемах, имеющихся в области. Такая встреча состоялась, мы о многом переговорили и, кажется, нашли общий язык. Во время работы областной партконференции мы с ним общались постоянно.

Но работа в таком ключе продолжалась совсем недолго, всего несколько месяцев. Первого секретаря Свердловского обкома КПСС Б.Н.Ельцина назначили заведующим Отделом строительства ЦК и Ю.В.Петров уехал первым секретарем обкома в Свердловск (кстати, Ю.В.Петров не вписался в горбачевскую “перестройку”, был слишком самостоятелен и быстренько был отправлен послом СССР на Кубу, а жаль - в те годы это был очень талантливый и нужный партии работник).

На его место назначили Валентина Михайловича Никифорова, пришедшего к нам в Отдел из Ленинградского горкома, человека молодого, энергичного, очень знающего, самолюбивого, но безоговорочно принявшего сложившиеся в Отделе правила игры. Ту поддержку, которую я имел со стороны Ю.В.Петрова, от В.М.Никифорова я постепенно получать перестал.

После моего возвращения с отчетно-выборной конференции Архангельской областной парторганизации зимой 1984 года,  меня пригласили к Никифорову и он предложил мне перейти в сектор республик Закавказья, курировать Компартию Азербайджана.

Я долго отказывался, называл причины отказа, но он продолжал уговоры. Когда он сказал мне:

-”А вот когда поехать в Азербайджан предложили Сергею Мироновичу Кирову, тот отказываться не стал”.

На что я ответил:

-”Ну, если вопрос ставится даже таким образом, то отказываться действительно нельзя”.

Так в начале 1984 года я стал куратором Компартии Азербайджана от Отдела оргпартработы ЦК КПСС.