Горизонт Глава 2 Сюрпризы пустого города

Ночь прошла быстро. Уже открывая глаза, я обратил внимание, на то, что голова уже не болела. Спал хорошо и, вроде, выспался. Вчера настолько сильно утомился, что ночью не привиделось ни единого сна или образа. Но, несмотря на всё это, чувство голода дало о себе знать. И в поисках еды я рефлекторно побрёл на кухню. Само собою я ничего там не нашёл. Немного порывшись в небольших тумбочках, я обнаружил в одном из них чайник, достаточно старый, но на вид пригодный. Так же в процессе изучения  кухни я что  подачу газа не прекратили. Я порылся в сумке, вытащил бутылку с родниковой водой и целую пачку чайных пакетиков. Недолго думая я опустошил половину бутылки, вылив её в чайник. Не обнаружив течи, я включил газ, зажёг огонь и поставил на него чайник.
Пока вода закипала, я уже, в какой раз впадал в думу. Меня беспокоила моя дальнейшая судьба. Рождались мысли о побеге из этого города. Вчерашнее происшествие сильно напугало и удивило меня. А что если эти рассказы о необычных существах, монстрах, не выдумки, вдруг это явление встречается не только в парке. И почему я испугался? Ведь я так и не увидел своего преследователя. И всё же я обещал родителям вернуться. (Живым)  Страшно, что я вообще об этом думаю. Ну что ж, так и придётся продумывать план бегства.
Из города ведут пять дорог. Четыре согласно сторонам света, а пятая на северо-западе. Я решил идти ближайшим путём. А это в сторону запада. Хоть идти придётся до самого центра, но зато не придётся лазить по бедным, тёмным улочкам расположенными на востоке и северо-востоке и проходить мимо злополучного парка на юге. Но так, же меня посетила мысль сожаления. Ведь я так и не узнаю, что же было под грудой камней и земли в том районе.  И всё-таки я решил остаться. Если больше ничего не приключится.
Закипел чайник. Выпив пару стаканов чая, тем самым немного перебив голод, я вспомнил о том, что есть ещё одно место, где можно поискать еду. В письме было сказано, что немного еды родители оставили в подвале. В нашей квартире, как и во многих квартирах находящихся на первом этаже, находился подвал размером с небольшую комнату. Я сразу отправился на поиски подвала, попутно вспоминая, где он находится. Обнаружил его в зале. Откинув крышку, я почувствовал, как мне в лицо отдало холодом и сыростью. Я потихоньку спустился в мрачную комнату. По обеим сторонам находились стеллажи, на которых что-то ещё лежало. В другом конце комнаты стоял старый матрас в вертикальном положении. Пошарив по полкам, найдя всякую полезную и питательную снедь, я дошёл до противоположной стены.  Заглядывая во все полки, и не обращая внимания на то, что находится у меня под ногами, я встал в лужу воды и потеряв равновесие по инерции зацепился за матрас. Оказавшись под тяжёлой тушей пыльной материи, немного растерян, опрокинул матрас с себя, я встал, откашливаясь и разгоняя тучу пыли, поднятой падением. И сразу в глаза бросилась дверь, которая зияла на месте матраса. Обыкновенная железная дверь. Но откуда она здесь? Осторожно подойдя к ней я дёрнул за ручку. Дверь не поддалась. Дёрнув ещё раз, я опять же не увидел желанных результатов. Прильнув к двери ухом, я прислушался. Сначала ничего не услышал. Чуть подождав, я уже  и не надеясь услышать что-нибудь, и хотел идти назад. В самый последний момент, когда я начал терять терпение, мой слух сфокусировался на еле слышимом шорохе. Я ещё сильнее прижался к двери. Шум заметно нарастал, и когда стал уже невыносимо громким, похожим на тяжёлый топот, что-то огромное, массивное, с диким воем, ударилось об дверь. От такого толчка  я отлетел от двери, больно упав, опять подняв тучу пыли, на матрас. Дверь выдержала удар. От  неожиданности у меня бешено застучало сердце. Такого поворота событий я точно не ожидал. Немного оглушённый я встал и потихоньку попятился по направлению к выходу. А за дверью, что-то скреблось, фырчало.  Пятясь спиной к  лестнице, я потихоньку набирал в руки все, что успел найти.  От страха тряслись руки. Что-то из них падало, разбивалось. Потихоньку дойдя до лестницы, я развернулся и, спотыкаясь, выбежал из подвала. Осторожно вывалив все, что было у меня в руках, я закрыл крышкой подвал и опустился на неё. Вот теперь я был точно уверен, что там находилось опасное существо.
Потихоньку приходя в себя, я всё-таки решил, что пора уходить из этого поселения. Обидно. Я осмотрел вещи, что успел вытащить.  Банка варенья, пачка, на первый взгляд, с сухофруктами, корка заплесневелого хлеба, карманный фонарик и куча мусора…. А еду я так и не смог забрать. Хотя, в темноте не было видно, есть там еда или её там нет. Взяв, что более всего пригодится и очень плотно и компактно уложил в маленькую сумку, и освободив достаточное место в сумке побольше, я усиленно постарался запихнуть её туда. Мои старания увенчались успехом, но когда я надел на себя этот баул, мои колени невольно подогнулись. Идти было бы тяжело, но другого выхода нет. Полностью экипированный я вышел на улицу и со скоростью реактивной черепахи двинулся по направлению к югу. Так я планировал «убить сразу двух зайцев»: набрать в ларьке что-нибудь съестное и сократить путь до центра. Потихоньку двинулся по направлению к цели.
Но чёрная полоса продолжала меня преследовать. Отойдя на несколько шагов от подъезда, я краем уха услышал звук, похожий на хлопок. Рефлекторно обернувшись, я ничего странного не заметил. Но тут меня накрыло. Дом резко выплюнул огромную волну огня, которая, разбивая стёкла, пронеслась от первого этажа до пятого. Меня снесло ударной волной на середину дороги. Лицо обожгло пламенем. И опять… страх.  Мощный всплеск адреналина заставил меня ползти. Найдя в себе силы, я встал на четвереньки и пополз дальше. Я не видел, куда я полз. Глаза не открывались, но даже из закрытых глаз, текли слёзы, обжигая щёки сильнее любого огня. В ушах звенело, и только иногда, когда взрывом выбивало очередную раму, и она падала в непосредственной близости, мне больно ударяло в голову и по вискам. Правая щека больно ныла. Я полз, и полз. Полз, и полз. Не видя куда, оглушённый, контуженный. На спину давил пятитонный валун, готовый сломать мне позвоночник, при первой удобной возможности.
Жар немного утихал, но остановится я почему-то, не мог.  Руки и ноги сами переставлялись вперёд. Не знаю, сколько длилась эта вечность. Я приходил в себя, когда уткнулся лицом в асфальт, но что-то опять меня тащило, не давало остановиться, и мне приходилось ползти. Последний раз я приходил в себя, когда ногтями вгрызаясь в асфальт, я пытался продвинуться хоть на миллиметр.
 Проснулся я, когда  начал чувствовать, что голова становится  тяжелее рюкзака лежавшего сзади меня. Я попытался пошевелить конечностями. Вроде получилось. Я попытался открыть глаза. Тоже получилось, но только на половину, потому что открылся один глаз – правый, и то, с очень сильной болью. До меня долго не доходило, почему не открывается  другой глаз. Наконец я понял, что он смотрит прямо в асфальт. И чуть подняв голову, я убедился в его исправном наличии. Попытался встать.  Но с моим грузом у меня это не получилось. Попробовал из него вылезти. И извиваясь, как червяк, наконец-то смог освободится от непосильной ноши и почувствовать ощущение свободы. Но это ненадолго. После нескольких попыток, встать всё же удалось. Но встав на две конечности, меня потащило, куда-то назад, и, перевалившись через сумку, я больно стукнулся копчиком об асфальт. Голова откликнулась сильной болью, но в глазах ещё более прояснилось. Передо мной на сумке лежали ноги в растёртых до дыр штанах. Немного подумав и потрогав эти ноги, я догадался, что они принадлежат мне.
Осмотревшись, я пришёл к очень хорошему выводу, что нахожусь около остановки и ларька, только на другой стороне дороги. Как у меня получилось доползти, я не помню. В следующий раз подняться получилось удачнее. Надо запастись едой. В ларьке всё осталось на своих местах. Чтобы облегчить себе работу надо либо открыть, либо выломать себе дверь. Два удара по замку обухом хватило, чтобы от него остались одни щепки. В тёмном помещении никого не было, кроме пары крыс, которые не упустили возможности сбежать через разбитое окно.
На прилавках стояли только бутылки с алкогольными напитками. Никакого лимонада или минеральной воды найти не удалось. Съеденная конфета обжигала горло. Хлеба здесь тоже не оказалось. Хотя за это время ему впору стать каменным. Полку с чипсами и сухариками  я сразу пропустил, а остановился на полках с печеньями и конфетами. А что, хороший аналог хлебу.  В небольшом холодильнике, в вакуумных пакетах лежали сосиски, на вид ещё не испортившиеся. Сам холодильник был ещё тёплый, а это значит, что работать он перестал недавно.  Набрав несколько пачек кофе и чая, сложив все свои находки в пакет, я довольный вернулся к своему рюкзаку.
 За всё время пока я был в беспамятстве я успел достаточно отдохнуть и набраться сил,  для  того чтобы поднять рюкзак. Окончательно опустошив бутылку, я взвалил рюкзак на плечи. Во время этого подъёма я задел рукой правую щёку. Та в ответ незамедлительно отозвалась режущей болью, и от неё свело мышцы лица. Немного поморщившись и смирившись  с болью, я взял свои припасы и пошёл по заданному пути. На прощание оглянулся, и увидел за собой лишь чёрный, тучный столб дыма, поднимавшийся к небесам.   Улыбнувшись, я снова почувствовал боль, распространившуюся по лицу.
 Два часа. Город был большой, и я надеялся хотя бы дойти до окраины по истечении дня. Если кратко о нём. Город был поделён на семь районов. Они располагались, начиная со второго, вокруг центра – первого района.  Я жил на окраине пятого. Над каждым районом был поставлен начальник, который по окончании месяца давал отчёт в административное здание, находящееся в первом районе.  Весь смысл суждения заключался в том, что эвакуация была распределена на неделю. Каждый день с утра до ночи, выезжал первый район, за ним второй, и так по порядку. Значит, сегодня должен выезжать седьмой район, а вчера окончательно покинули меня знакомые из шестого района. И в этот момент ко мне пришла мысль, что если поторопиться то можно, обогнув центр, выйти на седьмой район  и успеть к эвакуации и с ними дать дёру. Может так будет мудрее.
 Пейзаж города оставлял желать лучшего. Улицы казались серыми и  унылыми.  Было не так страшно как в первый день, но лёгкий холодок ужаса прокатывал по моему телу, когда я слышал какой либо шорох. На перекрёстках дул ветер, стало заметно, как меняется погода. Взглянув на небо, я увидел, как на нём постепенно собираются тучи. Было бы неприятно, если пойдёт дождь. Поэтому я ускорил шаг.  Я шёл по главной дороге. Иногда поглядывая на часы, переходил на бег. Но силы меня оставляли и я опять шёл быстрым шагом стараясь быстрее сократить дистанцию. Время показывало четыре часа.
Я шёл, попутно вспоминая дорогу. На небе продолжали сгущаться тучи, и стало немного темнее. Иногда маленькие капли падали мне на лицо, оставляя за собою неприятное ощущение.  Я был уже в центре, когда пошёл дождь.  Сначала было терпимо. Влага освежала и придавала сил. Но позже дождь начал усиливаться.  Местами попадались лужи, а идти стало труднее.  Откровенно говоря, я расстроился.  Сильно расстроился.  Я был легко одет, поэтому вымок быстро. Хотелось плакать, но в голову пришла ещё одна мысль. Если переждать дождь в любом здании, возможно, он пройдёт в скором времени, и я успею, хотя бы до часов одиннадцати придти на точку эвакуации.
 Я осмотрелся. Предо мной предстал взору комплекс различных зданий, половина которых находилась за небольшим забором. Прикинув, что этот комплекс может принадлежать   учебному заведению. Калитка оказалась открытой, но к большему удивлению открытой оказалась дверь, которая вела в большое трёхэтажное здание.   За ней спрятался длинный тёмный коридор.  Спрятавшись в нём от дождя, я снял непосильную ношу.
 Я ждал…. Ждал, когда закончится дождь. В душе ещё была надежда, что в скором времени этот ливень пройдёт, а я смогу уехать из этого города. Иначе мне придётся остаться одному, без шансов на выживание, обречённому на голодную или страшную смерть от любого из чудищ  населявших этот город.  Воображение рисовало страшные картины и образы. Через некоторое время я очнулся  от  своих мыслей и посмотрел на часы. Было уже около семи часов. За весь  час, что я здесь простоял, дождь наоборот усилился.   В душу продолжали закрадываться отравляющие ощущения отчаяния. Надо занять себя чем-нибудь, может скоро дождь пройдёт, а стоять на одном месте и мечтать о расчудесном    монстре стало скучно. Я оглянулся и посмотрел в чёрную глотку коридора. Темнота манила меня, глубокая словно бездна.  А может и правда, совсем без дна. Без опоры и основания, за грань человеческого понимания. Она гипнотизировала меня, шептала слова обещания, что там, где-то на конце  находится все, что я ищу….
Я встряхнул головой. Наваждение прошло. Но желание осталось. А собственно говоря, что я ищу? Ну, точки эвакуации там точно нет. Порывшись в сумке, обнаружив, что полотенце совсем промокло, я, наконец, нашёл фонарик.  С прикосновением к холодному металлу пришло воспоминание о топорике. Недолго думая я взял его  с собою и направился во тьму.  Включив фонарик, я надеялся получить от него хоть немного света. Но мои ожидания не оправдались, фонарик почти не горел. Его мне хватало для того чтобы осветить полы под ногами. Идя вперёд, я изредка оглядывался по сторонам, но смог  заметить, что большую часть пути меня сопровождали решётки.  Что было за ними, я не разглядел, да и желания не было.
Наконец, я дошёл до конца коридора, где меня встретила лестница, ведущая на второй этаж.  Преодолев её, я встретил первую дверь с табличкой. Наверное, это чей-то кабинет. По обеим сторонам от меня шли не менее тёмные коридоры. Дёрнув за ручку, я убедился, что дверь закрыта, и, повернув направо, я стал проверять все двери, которые попадались мне на пути. Я встретил одну дверь, которая оказалась, не заперта, но что-то удерживало её с другой стороны. Я сильнее нажал на неё, но она не поддалась.  Тогда пришлось придти к варварскому методу.  Ударив несколько раз ногой, я смог открыть её. Что-то со звоном упало на пол, а в глаза мне ударил свет. Хоть  он был не ярким, но всё равно больно по глазам, привыкшим к сумраку. Я вошёл в небольшую комнату, в которой стаял письменный стол, диван,  несколько стульев, шкаф, ещё одна дверь. А напротив меня находилось окно, из которого открывался вид на противоположную сторону здания.
Осмотревшись, я нашёл лишь связку ключей, да бумаги с записями.  Сумев запереться в этой комнате, я посмотрел в окно. Дождь продолжал идти. Для собственного успокоения я перетащил сюда все свои вещи. Переоделся. Начал нервно ходить из угла в угол. Часы тикали, напряжение росло, а дождь не переставал идти.  Прошло часа два. Уже начало темнеть. Я сидел перед окном и смотрел, вдаль наблюдая за мечтой, которая уплывала к горизонту.  Иногда тучи расходились, обнажая розовую гладь неба, и вновь даря надежду на спасение.  Но на их место вновь вставали другие тучи, и дождь продолжался.
 Что произошло потом, навсегда отняло надежду выбраться из этого города. Сначала ничего не происходило, по-прежнему шёл дождь, который, похоже, поставил себе цель вымотать мне нервы. Но потом я услышал крик. Голос был испуганный, полный отчаяния, и неизвестно кому принадлежавший, человеку или нет. На сегодня мне хватило приключений, поэтому я без раздумья взял топор и подошёл к двери. Крик повторился. Не такой уверенный, но был он ближе, чем в первый раз.
Оно в здании! Что-то пугающе мягко шло по тёмному коридору. Я слышал, как оно поднималось по лестнице. Крадётся, словно кошка,  вынюхивая свою добычу. Я слышал нервное,  прерывистое дыхание. Оно иногда замирало, но через некоторое время продолжалось вновь. Я всеми силами старался не выдать себя. Напряжённой была каждая клеточка тела. И вот, существо подошло достаточно близко. На лбу выступил холодный пот. И в самый неподходящий, в самый ненужный и опасный момент, я чихнул… В пустом, тихом здании это было громче удара в колокол.
Что-то подбежало к моей двери и стало стучаться, издавая звуки похожие на всхлипы и рыдания. Иногда звуки связывались в неясные слова, похожие на слово: «Откройте»  Я стоял в замешательстве, но решил, что лучше я нанесу первый удар, прежде чем существо выломает дверь. Взяв фонарик в другую руку, включив его, этим я надеялся ослепить существо, намахнулся топором, резко повернув ключ, и открыл дверь. То, что я увидел, окончательно повергло меня в ужас. Топор выпал из рук. Передо мною, в летнем платье стояла знакомая девочка, та, которую я хотел позвать помогать мне. Растрепанные волосы, красные заплаканные глаза… Ещё не веря своим глазам я не своим, хриплым голосом воскликнул:
 - Нина?!
Нина пошатнулась, и упала в обморок.