О рыбалке и коте

В четверг к обеду ко мне в гости приехали друзья  и напросились ехать на рыбалку. После обеда мы окончательно решили ехать на Соть, несмотря на метеопрогноз. Всю дорогу мы ехали вольно – машин мало, дорога чистая и ясное небо насмехалось над всеми предсказаниями синоптиков. Но стоило нам въехать в Некрасовский район, как мы попали в снежную засаду. Дорогу переметали снежные струйки. Снег ручьями переливался через дорогу с одного поля на другое. Там же где вдоль дороги тянулись деревья,  ветер не чистил путь, и машина вставала. Далее ехать было невозможно и единственным выходом  было проситься на ночлег в ближайшую деревню. Засыпанное Чурьяково  грелось одной лишь печкой, одна  шла протоптанная дорожка, приглашая путников.
 Чтобы постучать в высокое окно пришлось встать на завалинку. В ответ тишина. Стоять на холоде совсем не хотелось, и мы побежали к крыльцу. На нижней ступени крыльца облокотился о стену голик. Вдохнув теплый яблочный дух из крыльца, мы живо вскарабкались по крутой лестнице. На последней широкой ступени стояла лавка, под ней  выстроились валенки и сапоги. Сверху разложены вязаные в форме лаптей тапки. «Либо в доме большая семья или много хаживает гостей»,- подумалось мне.
  В комнату вошли, миновав  темные  сени с низким потолком... Потоптавшись у дверей и покликав хозяев, мы дружно потянулись к печке. Белая, теплая, пахнущая молоком печка была единственным источником тепла во всем доступном для нас мире.
 Прошел час, два, а хозяева не появлялись. Согревшимся, нам захотелось есть и пить. Из машины были принесены хлеб, курица, ветчина, но более всего хотелось напиться горячего сладкого чаю. Если Вы бывали в деревенском доме, где не проведен еще водопровод, то наверняка на лавке возле входа или в сенях видели закрытое крышкой ведро с водой из колодца. Может, Вы даже пивали студеной этой воды из чашки перевернутой тут же на крышку. Нетерпение наше выросло когда, заглянув под крышку, мы увидели лишь меловой осадок. Топить снег не хотелось.
-Схожу – найду колодец. Зимой от дома тропы растут  к поленнице да к колодцу, да еще на улицу. Не потеряюсь, - Я потянулся  к высоким валенкам, лежавшим на печи, и бывшими от этого наверняка горячими.
Стоило мне снять приглянувшуюся обувку, как вслед за нею спрыгнул мне под ноги лохматый черный кот.
Задрав голову и глянув на меня, кот пошел к дверям и стал тереться о косяк.
- Выходи, выходи, - я подтолкнул кота ведром.
С тепла холод не казался пугающим. Оглянулся. Вдоль дома вела узкая дорожка, и я двинулся по ней. Кот остался сторожить крыльцо. Упершись в поленницу дров, я вернулся к коту.
-Веди, чего расселся?- и я махнул пустым ведром возле носа кота, как бы показывая ему причину моей досады.
 Котяра побежал, держа хвост трубой, оглянулся, убедился, что я не отстаю, и потрусил дальше. Компания наша вышла на улицу, свернула за угол соседского дома и перешла овраг. Небольшой домик над колодцем был заметен по самую дверку. Кот  ринулся вперед и перемахнул здоровый сугроб. Здесь, на столике, куда обычно ставят ведра, он прижался мордой к щели фасада и громко рявкнул. В ответ в колодце что-то плюхнулось и зазвенело. Заглянул – там, глубоко, спокойная черная вода со светлым бликом неба.
 Вернувшись к избе, я тщательно обмёл валенки голиком  под пристальным взглядом провожатого.
- Наливай чайник. Показал мне колодец, - я кивнул в сторону кота.
Кот же уселся на лавку у стола и явно пытался внушить нам свою нехитрую мысль, переводя взгляд с курицы на нас.
    - Ах, нахал. Хорош. Умный, красивый, - приговаривал мой московский друг Егор, поглаживая черную, толстую  спинку кота, - люблю я котов. Родом я с Мологи – затоплена она под Рыбинским водохранилищем. Тоже мы с ярославщины. Так вот у нас в семье всегда жили коты. У матери жил кот, так он ходил на ямы: вода по весне разливалась, а когда уходила, оставались ямы –  в них-то он и рыбачил. Придет весь мокрый, и спать в тепло. Когда выселили нас, жили мы в коммунальной квартире в Рыбинске. Тогда уж другой кот у меня был – Филин. Глаза у него большие, шея толстая, и голова как хочешь поворачивается. Так вот сосед наш злой человек был – кота моего раз сильно избил. Месяц Филин мой лежал. А нам в то время комнату еще одну давали. Мать и говорит соседу: « Леонид Петрович, переезжайте в комнату, что нам отдают. Мы хотим все вместе жить. И вам хорошо – комната аккурат возле парка – до работы Вам рукой подать». Сосед ломаться стал, денег просил. Кот же отлежался мой, да ночью, раз подстерег в коридоре обидчика. Бросился ему прямо на голову и давай лапами драть. Наутро сосед дал согласие, да в этот же день вещи собрал. Умнее нет животных.
 Все время рассказа кот заглядывал в лицо рассказчика. Егор сдался под пристальным взглядом, отломил кусок грудки.
-Зачем балуешь?- в избу вошла невысокая, худощавая старушонка.
Улыбчивая, подвижная, лицо все в морщинках, а  глаза молодые.
-Откуда гости? Метелью намело?
При появлении хозяйки мы дружно поднялись.
- Переночевать у Вас, бабуль, можно? – робко, как дети заизвинялись мы. - Ехали в Глазово рыбачить, а попали к Вам. Смотрим дымок  - значит тепло, люди, а тут вот кот Ваш.
- Этот кого не надо не пустил бы. Хозяин. Ночуйте. Денег не беру, а поужинать – поужинаю с гостями. Да вот блинчиками угощу. Бабой Нюрой меня величают. Кота Караулом зову.
Быстро собрали вместе на стол. Все как мечтается в городе: теплая печь, за окном метель, кот-мурлыка, а у стола большая, веселая семья – шумно, вкусно. Ели за семерых…
- Пойду, а то вернулась ненадоле. Сутра то я в Завражнево у кумы была, да потом хотела в Середу в гости податься, у племянницы моей  внук родился. Только возьми утром, да и позабудь подарочек - носочков вот здесь навязала, рукавичек; валенки малые припасла да ложку. Чай без меня допивайте. Караул, где ты? За старшего остаешься.
Промелькнул под окном платок бабы Нюры.
- Как пойдет бабулька? Темнеет уже,- подошел Егор  к окну,- а и нет никого на дороге, может, вернулась?- забегали мы от окна к окну – нет никого. Порешили, что есть тропка, какая незаметная - покороче до Середы.
 Москвичи мои уселись за самовар, что выставила хозяйка. А я пошел  за вареньем. Люблю я чай с вареньем и всегда вожу его  с собой. Хозяйка отвела мне комнату за стенкой. Столичные же жители хотели спать только на печке – когда еще придется; все им в диковинку. Выйдя в сени, услышал я странный треск в своих покоях и поспешил проверить, кто же там балуется.
  На полу среди осколков сидел Караул и бурчал в усы:
              - Смородина на лапах,
               Крыжовник на хвосте…
               По чистой моей спинке
               Рассыпались малинки.
               Вся мора в абрикосах...
Отряхиваясь, кот поднял на меня глаза -
               Есть у меня вопросы:
               Варили вы варенье
              Совсем без вдохновения?
              Крыжовник переварен,
              Засахарен сироп.
              А в черную рябину
              Добавили стрихнину?
              Зачем Вы это сделали?
             -Испортили продукт...
 Я не мог вымолвить и слова; а кот явно понял - ПРОБОЛТАЛСЯ, но не хотел подавать виду, что это он сделал не нарочно. Гнев его постепенно угасал:
             -И это есть не стоит,
              Варенье верно бродит.
              Совсем понять не смог я
             Что это вот за фрукт…
- Давай я отмою тебя, бедолага. Варенье любишь? Я тоже,- я вымыл кота в тазу, завернул в полотенце и усадил на кровать. Тут же я забыл о своих товарищах. Одного хотелось – быстрее вылить грязную воду и вернутся поговорить с котом.
 Хотелось поговорить, а только боязно поверить в то, что я слышал. Вернувшись к себе, я уселся рядом с Караулом на кровати и долго мы с ним поглядывали друг на друга.
 - А с хозяйкой ты разговариваешь?- очень мне хотелось знать – может ли КОТ разговаривать с другими, или это в голове у меня что-то испортилось?
           - Хозяйка моя дочка Бабы-Яги…
             Но встала сегодня с хорошей ноги.
             Не бойся – не тронет, не съест на обед
             Когда на столе много вкусных конфет.
- А ты всегда стихами выражаешься?.. Прости, я никогда не разговаривал с котами…
  Так сильно я был поражен, что даже сомневался - не называть ли мне кота на ВЫ. Что бы скрыть свое смущение, я налил себе чашку воды и взял бутерброд с колбасой. Мокрый же любитель варенья чувствуя, очевидно, мое почтение к нему, болтал все охотнее и охотнее:
        - И долго объяснять мне?..
          Я классиков читал.
          И много интересного
          Из Пушкина узнал.
         Котам ведь полагается
         Слагать стихи, былины…
         А людям полагается
        Не хлебом жить единым.
 Объясняя все это, кот  не спускал глаз с моего бутерброда, В другой раз я непременно бы дал ему кусок, и даже весь, но сейчас в голове были мысли о другом. А может и мыслей совсем не было. Я не помню...
       - Ты страшно не воспитан.
          Красив собой, упитан…
          А я так шаркал лапой,
          Мурчал, мурчал в усы...
          Я так хотел отпробовать
          Кусочек колбасы...
Без объяснений я бросился за колбасой. Наевшись, кот потоптался у меня на кровати, достал откуда-то чепчик и уснул. Я же не мог заснуть. И думалось мне не только об этом удивительном доме и его обитателях. Чудное место река Соть! Еще маленьким всегда я ездил сюда на рыбалку с отцом. Река, засыпанная снегом, будто не хочет сразу открывать все свои тайны и петляет, открывая красоты свои по-чуть-чуть. С правого крутого берега свисают упавшие ели.
В другом месте береза совсем легла на лед, и здесь сидит рыбак – совсем забрался под ее ветки, и в другой раз сидит на том же месте, видно место удачное – яма. А нашел яму с рыбой – до темноты не уйдешь. Свои названия клевых мест у рыбаков – Крестец, Лопата, Плиточник…
 - Откуда идешь? Ну и что там, на Лопате, сидят?
 -  Один ловит, остальные смотрят.
Как пойдет стая, так то у одного рыбака, то у другого в руках забьется подлещевина. А хочешь, найдешь место, где детский садик у окуня и таскай каждую минуту полосатого. Хороша и плотва. По первому льду крупной ее здесь нет, а вот к январю или позже, выпирает ее из заливов морозом в реку. Хорошие клюют! Поймает кто один и прячет, а то обурят. Идешь по реке – везде возле лунок рыбаки мелочь оставляют, а крупную рыбу в ящик спрятали - «Идите, мол, себе мимо, ищите свою рыбу». Нравятся мне эти рыбаки!  Не люблю я сидеть со всеми. Выходишь на Крестец, а там как пингвины в стае тесно прижались один рыбак к другому. Сидят все в одну сторону лицом – от ветра отвернулись. Мне по душе больше тишина. Не только ведь за рыбой приехал. Раз уселся я под крутым берегом, набурил лунок  на разной глубине. Вдруг  в одной из лунок забурлила вода, гляжу – вылезла выдра, посмотрела на меня и не бежит. Бросил я ей рыбу, да, верно, она сама не хуже в тот день охотилась. Сижу дальше. Крик, шум. Летит прямо на меня ворона – а по льду бежит мышь. Чувствуют меня звери – знают, что не обижу. Свалилась мышь прямо ко мне в лунку. Лишь бы спастись. Достал я бедную поварешкой: «Беги, горемычная». Разве такое в толпе увидишь?   
   Ночью разбудил меня шум под окном. В комнате темнота, верно кот свет погасил. Добрался я до лампы, покликал: «Караул». Улегся опять со светом. Тревожно на душе. Спросонья понимаю, что тянется ко мне какая-то мохнатая лапа. Очнулся я и отпрянул. Ту же секунду бросился на эту лапу Караул, вцепился в нее и не дает лезть ко мне. Взвыл  мой защитник, а в ответ раздался не то плач, не то стон. Бросился Лохматый к выходу, хлопнула дверь.
    -Это старинный мой друг водяной.
     Его не хотел я знакомить с тобой.
    На печке сегодня согреть обещал.
    Ты в гости приехал – его я не взял.
«Позови, Мы не будем ссориться, Холодно на улице, Ему и так не везет жить в воде»,- стал я упрашивать котищу.
            - Если в чем-то не везет
            Виноват, конечно, черт.
            А помочь совет простой
            В дружбе жить с Бабой-Ягой.
            Нет хозяйки – пустим в дом,
            Чай попьем – нет худа в том...
            В ссоре с ней он – сам балбес.
            На рожон все время лез.
Весь вечер мы разговаривали. Пришел и водяной. Это только спросонья он показался мне страшным, и как, оказалось, только хотел утащить у меня подушку помягче.
Караул лег ко мне на колени, и тепло разлилось по всему  телу.
-А почто тебя Караулом назвали?
        -Меня принесли в дом пушистым котенком.
         Хозяйка моя была  шустрым ребенком.
         Подсунула маме, та села на стул.
         За сердце взялась, шепчет лишь: «Караул!»
Водяной весь вечер жаловался, что ему тяжело. Что Тараканова из рыбоохраны сократили, и так нелегко бороться с браконьерами. С Таракановым я не был знаком, но слышал что это местный мужик, и, то ли фамилия у него такая, то ли за усы длинные ему прозвище дали. Водяной же разъяснил, что  он хоть и  бестолковый, по его мнению, но добра то же много делал. А то рыбы зря много переводят. Жалко ему очень своих рыбушек  злому люду отдавать. Не всякий рыбак реку уважает.
  Утром рано мы отправились на рыбалку. То ли новый друг водяной нагонял нам рыбу, то ли после перемены погоды так хорошо клевало, а только рыбы было – больше не надо.
И знаю я, что после моего рассказа Вам непременно захочется побывать на Соти, а может быть познакомится и с Караулом;  приезжайте. Хорошим людям здесь всегда рады. Тепла сердечного  у людей местных много, рыбы много, а коль не заладится у Вас рыбалка – поезжайте в Чурьяково. Караул познакомит Вас со своим другом. Только еще один совет – варенье привозите вкусное, очень уж он его любит.