Заполошная

С Милой мы давно знакомы. Вроде, уже и попривыкли друг к другу, но всякий раз я поражаюсь, как это удаётся подруге одним духом сотню слов выпалить. Пересеклись мы с ней на днях. Милуня застрекотала:
– Представляешь, утром мне вечно не хватает нескольких минут. Прибегаю на работу вся взмыленная, начинаю шарить в сумке: то мобильник не могу найти, то ключи от квартиры… Дома, что ли, оставила? Сумку наизнанку выворачиваю, нет! А немного погодя пропажа находится. Лежит себе преспокойненько там, куда её с вечера  сунула,  в  том  самом  кармашке  сумочном.   Как будто нечистая сила отводит мой взгляд в сторону. Тьфу ты! Заполошная какая-то я стала.
– А ты, когда что-то ищешь, приговаривай: «Шалунишка-домовишко, поиграл-поиграл,  верни на место», – в шутку подсказала я ей. – У меня тоже заморочки бывают. Иной раз войду в комнату, думаю: «Для чего пришла-то сюда?». Возвращаюсь на кухню, вспоминаю. Потихоньку проясняется в голове. Память меня тоже стала подводить. Недавно от соседки услышала, что когда мы выходим из одной комнаты в другую, пересекая проём двери, то  все  мысли  оставляем  там, где только что были, как в прошлом. Поэтому, чтобы освежить головушку, следует возвращаться обратно.
Мила же о своём:
– Нет, ты послушай. Вчера в церковь пошла. Стою и никак не могу сосредоточиться. Всё на девчонку одну  пялюсь: она не молитвы читает, а на своё отражение в застеклённой иконе любуется, косынку поправляет, охорашивается. Так и протаращились: я – на неё, она – на себя. Молебен кончился, дошло до причастия. Смотрю, как всех причащающихся из одной ложки «Кагором» потчуют, да одной салфеткой рты им утирают, аж передёрнуло меня: брезгуша я с детства. Вот ведь, и в храме от суетных мыслей избавиться не могу.
Я ей говорю:
– Есть очень хорошая христианская притча. Хочешь – расскажу?
– Давай, только побыстрее.
Так вот: «Как-то один человек захотел причаститься в монастыре, где вёл службу знаменитый  старец Иаков Эвбейский. Накануне вечером старец объяснял ему правила причащения, но в ходе беседы понял, что тот не раскаялся в грехах. Всю  ночь  Иаков обдумывал, как ему поступить. Без раскаяния причащать нельзя, а если не причастить, человек оскорбится и отпадёт от Церкви. Тогда он решил положиться на волю Божию.И когда подошёл черёд причащения этого прихожанина во время утренней литургии, другой из причастников вдруг увидел, что от ложечки со Святыми Дарами пошло сияние и золотым лучом через плечо священника протянулось к дискосу, стоящему на престоле…».
Как только закончилось моё повествование, подруга, будто извиняясь, спросила:
– А что такое Святые Дары?
– Хлеб и вино. Освящённые. Принято считать, что эти дары из плоти и крови Христовой.
– А дискос?
– Богослужебный сосуд, похожий на круглое блюдо. На нём обычно лежат просфоры, – ответила я, радуясь проявленной любознательности Милы.
Она задумчиво посмотрела на меня и недоверчиво спросила:
– Так этот человек не причастился, что ли? Он же из ложечки выпил…
– Получается, что нет. Нужно было сначала искренне покаяться.
– Вот и я не покаялась и не причастилась, всю службу думала о другом, – с сожалением отметила Мила.
И тут угораздило меня с советом сунуться:
– Может, тебе к психотерапевту сходить?
Подругу как ошпарило:
– Ты что, считаешь, сдвиг у меня по фазе?! Дел по горло, ни минуты свободной, а с головой, слава Богу, пока ещё всё в порядке! Сперва на себя посмотри…
Как пить дать, могли поссориться, если б я паузу не выдержала – пока  мысленно считала  до  десяти, подруга успела на другую тему переключиться и затараторила пуще прежнего. Тут я не выдержала:
– Ми-ил, давай в другой раз встретимся, договорим. Мне бежать пора.
– Ага, – согласилась та, – и мне тоже. Как насчёт четверга?
– Подходит. Только ты запиши, память, что у меня, что у тебя, дырявая.
Мила кивнула, вжикнула молнией и запустила руку в большущую ярко-розовую сумку. Ждать, пока она разыщет блокнот, пришлось долго…