Дверь в подземелье

Дверь в подземелье
1.
Новосибирск заметало. Снег крупными хлопьями то блаженно опускался на площадь Ленина, то разгонялся в необузданном танце, закрывая собой все от крыш домов до зимней обуви прохожих. Город, погруженный в дела, ворочался в снежной массе. Илья Темницкий кутался в черный френч, задирая воротник, но проклятый снег все равно засыпал за шиворот. И все же здесь было лучше, чем в городе Сатыпаеве. Даже в такую пургу люди на улице невольно улыбались, шутили, пили настоящий кофе из картонных стаканчиков и… жили. Никаких угрюмых лиц, калек у дороги, рудника и обреченности. В этом городе, несмотря на снежную бурю, люди в борьбе сохраняли что-то большое, человеческое. В белой мгле над ними возвышался вождь пролетариата, снисходительно глядя на всю человеческую возню вокруг него.
Илья Темницкий приехал в Новосибирск в командировку из Казахстана как ведущий инженер систем связи и безопасности на подземных объектах. В эту снежную зиму в сибирском городе проходила очередная конференция по данной тематике. Уже лет пять люди с разных стран СНГ собирались, чтобы в снова обсудить, как все тяжело под землей, выпить коньяку и разъехаться по своим домам. Из них лишь единицы действительно были там, под землей. А Илья жил под землей большую часть своего времени. Почти каждый день он спускался на десятки метров под толщу пород, проверял показатели, состояние датчиков, ремонтировал поврежденные участки связи. Восемь часов под землей длились словно пара суток на поверхности, но когда они проходили, казалось, словно их и не было. Сначала это было невыносимо: каждый раз поднимаясь в клети наверх, Илья мысленно благодарил кого-то. Но с годами эта гнетущая черная пустота рудника стала привычной. Темницкий привык к постоянной влажности, шуму работающих машин, возникающих из неоткуда коллег-горняков с таким же грязными, обреченными лицами. Его мир был здесь, глубоко под землей, где одно легкое движение мировой толщи могло закрыть сотню человек в единой братской могиле.
Небольшой радостью для Ильи и стала ежегодная конференция в Новосибирске. Большой город, не засыпающий никогда, полный движения. Илье нравилось приезжать сюда и, в перерывах между обсуждениями, сидеть в кофейнях. В кофейнях был особый мир со своими оттенками и запахами. В одной – кофе терпкий, немного пережаренный, и интерьеры такие же: темное дерево, мягкие кресла. В другой – кофе легкий, похожий на простой напиток, светлые диваны с яркими подушками, жужжащая молодежь. В одной кофейне недалеко от кассы стоит сосредоточенная девушка, старающаяся следить за порядком, и даже её красивые волосы собраны в жесткий хвост. В другой – часто улыбающаяся девчонка с пирсингом в языке заливисто обсуждает с коллегами вечеринку на прошлой неделе. Обе кофейни в одном здании, но такие разные, какими они могут быть только в большом городе, где есть место для каждого. Это был город свободы, город надежд.
В этом году Илья попал в Новосибирск в снегопады. Сделав пару фотографий на площади Ленина, Темницкий пошел в кофейню – ту, в которой была улыбающаяся девчонка с пирсингом. Войдя в светлое помещение, он сбросил с френча налипший снег и плюхнулся на мягкий диванчик за столик у окошка. За стеклом неслышно буксовали машины, суетились люди, закрывая лицо и горло ладонями. В кофейне было душно, воздух промок снегопадом. Темницкий то и дело оттягивал ворот рубашки, что мало помогало – воздух, пропитанный кофе и табаком, был словно кисель.
- Ваше меню, - услышал Илья над ухом. Когда на стол легло меню, он повернул голову и увидел ту самую девушку, с пирсингом в языке, только сейчас его не было. В принципе, по сравнению с прошлым годом, она выглядела куда более консервативно, но все также очаровательно улыбалась. Илья замешкался на секунду и сухо поблагодарил, взяв меню и сделав вид, что изучает его.
Через пару минут девушка вернулась. Только сейчас Темницкий заметил, что в кофейне кроме нее только бариста.
- Вы готовы сделать заказ?
- Да, мне чашку американо и блинчики с вишневым джемом, - Илья попытался улыбнуться как можно приветливее в ответ. – Вы же администратор, не так ли?
- Да. Что-то не так? – девушка смутилась.
- Нет, я просто удивлен, что вы меня обслуживаете, а не официант.
- Все из-за погоды. Тому официанту, который должен сегодня работать, стало плохо, я отпустила его домой. А другой не успел приехать из-за пробок.
- Понятно, - теперь смутился Илья, стараясь показать всем своим видом, что разговор закончен, и он ждет свой заказ. Девушка снова улыбнулась и ушла. Темницкий сам себе сказал, что вовсе он не хотел, чтобы она ушла. Просто не было темы для продолжения разговора. Ему понравилась эта девушка. В ней было что-то другое, что-то свободное. Она была словно символом этого, свободного мира, где не было грязи подземелий, вездесущей темноты и вечной опасности. В один момент Илья даже замечтался, представив, как бросит всю свою работу на рудниках, оставит свой дом в Сатыпаеве, поступит здесь на службу в какой-нибудь инженерный центр, будет ходить в эту кофейню и однажды познакомиться с ней. Они влюбятся в друг друга, поженятся, прокатятся в свадебное путешествие в Европу и все будет хорошо. Ни темных штреков, не грязных лиц горняков, ни проклятого спертого воздуха. В один момент мечта становилась настолько реальной, что Илья даже чувствовал ощущение руки этой девушки где-то у себя на плече. Но входная дверь оборвала мысли, и они снова растворились в принесенном кофе с блинчиками.
Илья проглотил легкий обед, ещё раз взглянул на девушку-администратора, потом проверил время: пора идти на вторую часть конференции. Немного усталым движением он надел потертый френч и покинул кофейню.
2.
Андрей Завьялов подписал половину скопившихся бумаг, остальные оставил на понедельник. Галстук давил на шею, раздражая кожу после бритья. Единственное, о чем думал Андрей, как снять эту проклятую удавку, выпить пару стаканов виски с яблочным соком и лечь спать. Сегодня был один из самых бесполезных дней в году: с утра совещание у генерального директора, потом на официальное открытие конференции, потом снова в офис. Сейчас, после подписания бумаг, можно ещё выпить кофе и снова на конференцию – показывать презентацию. Есть ещё минут сорок, чтобы сосредоточиться.
- Аля, принеси кофе, - сказал Андрей помощнице по интеркому. Через минуту на столе дымилась чашка крепкого черного кофе с тремя кусочками рафинада. – Принеси ещё что-нибудь закусить.
- Сладкое или бутерброды? – спросила Аля.
- Бутерброды. С чем-нибудь мясным.
- С мясным нет, остались с сыром или рыбой.
- Ну так найди с мясным, - почти рявкнул Андрей, от чего Аля пулей вылетела из кабинета. – И Торопченко ко мне, быстро! – уже во весь голос прокричал Завьялов ей в след.
Торопченко, глава отдела внедрения, прибыл быстрее бутербродов. Не высокий, уже лысоватый круглый мужичок, вытирая начинающую лысину, скромно сидел напротив.
- Евгений Семенович, почему на дальневосточном проекте не работает связь? -  стараясь сохранять самообладание, произнес Завьялов.
- Андрей Филиппович, посмотрели по известным параметрам – все должно работать. Наверное, дело во влажности и породе. Нужно месяца два-три, посмотрим статистику, посмотрим, как оборудование себя ведет, - начал было Топорченко.
- Мне заказчику так и сказать?! Ростехнадзору также сказать? Кто мне год назад обещал готовую систему «под ключ»? – Андрей шлепнул ладонью по столу. Только вошедшая Аля с бутербродами остудила его негодование. Торопченко мгновенно вспотел, принялся причесывать и без того редкие волосы на голове, стараясь унять волнение. – Евгений Семенович, вам месяц на решение вопроса. На вопросы представителей служб заказчика отвечать – производственный брак, исправим за свой счет. И учтите, исправим за свой счет, и этот счет из фонда заработной платы вашего отдела, - Завьялов демонстративно отвернулся в монитор. – Вы свободны.
Торопченко спешно покинул кабинет, и у Андрея осталось ещё пятнадцать минут до выезда на вторую часть конференции. Выпивая крупными глотками кофе вперемешку с бутербродами с ветчиной, Завьялов смотрел на кривую показателей. Уровень застыл на проклятой одной отметке уже полгода – никакой динамики. Ещё месяц-два, и свобода закончится: не будет денег на разработки; не хватит денег, чтобы достроить свой цех. Придется влезть снова в кредитную линию. Придется сократить человек двадцать. Придется договориться с партнерами на Кузбассе о производственных каникулах. Придется, придется, придется… Проект в Казахстане должен стартовать, иначе не вытянет фирма. На конференции нужна победа. Андрей на пару минут закрыл глаза, слушая, как в кабинете жужжит его компьютер и гудит кондиционер, затем встал, одел пиджак, поверх него дубленку, позвонил водителю – тот уже стоял у дверей – и покинул кабинет.
- У кого нашла бутерброды, кстати? – спросил Завьялов у Али, выходя из собственной приемной.
- В приемной технического директора были, - устало ответила Аля и одернула короткую юбку. «Красивая она все же» - подумал Андрей.
- Молодец. Спасибо, - Завьялов покинул офис.
На улице валил снег. Крупными хлопьями он покрывал все вокруг, воздух был влажным. Водитель матерился, сбрасывая снег с джипа – это было бесполезно, он залеплял все вокруг. Андрей поспешил сесть в машину. Водитель рассказывал что-то о своих проблемах с дочерью  -сломала ногу на сноуборде – но умело объезжал пробки, которых из-за снегопада было не счесть.
- … и я ей говорил, опасное это дело, лучше на коньках кататься, - продолжал водитель, - а она, нет-нет, Шерегеш ей подавай. Вот стукнулась там о какой-то пень, будь он не ладен. Куда ж ты, дебил, лезешь на пузотерке – крикнул он вдруг куда-то в окно неизвестному водителю. – Купят ведро на колесах, а мозгов не купят. Так вот, Андрей Филиппович, я о чем, - пауза, пробирается через припаркованные во дворе машины, чтобы срезать угол, - поехала со своим Сашей в Шерегеш, и в лесу ногой под снегом хряпнулась. Лежит там теперь, гипс положили. Сам бы поехал, да не могу.
- Меня отвезешь -  сгоняй. Завтра все равно суббота. Ночь туда, отдохнешь и обратно. Горючее за твой счет, - прервал монолог Завьялов.
- Да не стоит, что вы, - смущенно забормотал водитель.
- Или едешь, или нет. Решай. Я и на такси могу домой доехать.
- Спасибо! – принялся поначалу благодарить водитель, но потом вновь сорвался на ругань в адрес других участников движения.
До места конференции доехали быстро, несмотря на пробки. Андрей отпустил машину, посмотрел на часы – до начала мероприятия ещё полчаса – идти внутрь, чтобы поговорить с теми, с кем и без того видишься по нескольку раз в месяц, не хотелось. Завьялов поправил шарф и зашел в кофейню в соседнем здании. Светло, пахнет настоящим кофе, но все равно душно.
- Ваше меню, - услышал над ухом Андрей. На него смотрела уставшим взглядом молодая девушка. На бейджике была написано: «Таня. Администратор».
- Я настолько большой гость, что меню принес администратор, - неудачно попробовал пошутить Андрей.
- Нет, просто сейчас больше нет официантов, - обиженно ответила девушка, но не ушла. – Что-то сразу закажете?
- Да, мне американо без добавок и после него холодный апельсиновый сок. Если нет холодного, тогда со льдом, - Завьялову стало неловко за свою шутку, но он старался не подавать вида. Пока несли кофе, он смотрел на человека в конце зала – молодой парень уплетал блинчики с красноватым джемом, иногда прерываясь, чтобы посмотреть на часы или в окно. В нем было что-то особенное, что-то чужое. Смугловатая кожа, темные волосы, темные, блестящие суетливые глаза. Губы тонкие, почти невидные с такого расстояния. Телосложение угловатое, плотное, крепкое. Интуиция подсказала Завьялову, что это тоже участник конференции: очевидно, работник шахты, скорее всего инженер связи. Доев блинчики, инженер проглотил остатки кофе, надел френч и вышел из кофейни. Кофе в чашке кончилось, и на столе возник стакан апельсинового сока, который также принесла девушка-администратор, тут же скрывшаяся после этого в подсобке для разговора по радиотелефону.
Завьялов отхлебнул сок – он оказался теплым. Льда тоже не принесли. «Что за люди! Почему так сложно просто выполнить простой заказ!» - разозлился Андрей. Завьялов громко поставил наполовину опустошенный стакан на стол, бросил купюру, точно перекрывающую счет и вышел из кофейни, буркнув вслед – «Бездарное поколение, черт побери».
3.
Конференция началась с приветственного слова министра промышленности области. Уже порядком вымотанные участники послушали речь, потом расползлись по разным залам по секциям. Темницкий отправился в зал, где работала секция по вопросам автоматизации подземных объектов по добыче полезных ископаемых. Первые полчаса представители фирмы из США рассказывали о системах для добычи нефти. Потом модератор пригласил докладчика про системы для перерабатывающих фабрик. Было интересно, но не ново. Илья прекрасно понимал, что картинка на экране  и то, что будет установлено в реальности – разные вещи.
Третьим выступал исполнительный директор концерна «Автоматика добычи», Андрей Завьялов – молодой парень, светлые волосы, худощавое телосложение, хороший костюм. Голос немного уставший, но это было неудивительно – почти все в зале уже ждали, когда закончится конференция и начнется банкет. Про все представленные системы итак было известно, но регламент есть регламент. Завьялов понемногу вошел во вкус и показывал на проекторе, как их система помогает горнякам в жизни. На одной картинке оператор видит все нужные показатели, на следующей – система сама сообщает всем об опасности. Ещё картинка – счастливые горняки выходят из административного корпуса шахты навстречу семьям. Потом финал: «Автоматика добычи: абсолютный контроль процессов под землей». Зал аплодирует, Завьялов смущенно всех благодарит и отвечает на вопросы.
«В рудник бы его на пару дней» - хлопая залу в унисон, ухмыльнулся Темницкий – «Поди шахтера видел только на фотографии, а шахту только на плане. У нас там десяток погибших в год, а у него  - рост эффективности добычи».
Наконец, конференция закончилась, начался банкет. Уже без модераторов и ведущих, люди разбились по группам и за канапе и коньком обсуждали итоги. У барной стойки стоят директора близлежащих шахт, слушают владельца самой большой шахты. Представитель мэрии любезничает с девушками-официантками, рассказывая, чем закончилась вчера его встреча с мэром: картинно смущается и надкусывает сэндвич, после каждого одобрительного женского взгляда – такой он хороший парень. У столика с вином представители отделов автоматизации обсуждают технические новинки. Темницкий знал почти всех, большинство уже не представляло для него интереса. Обменявшись общими фразами со знакомыми, он уже планировал вызывать себе такси до гостиницы.
- Я не побеспокою Вас, - вежливо осведомились у Темницкого мягким уставшим голосом. Тот поднял глаза и увидел стоящего перед собой Андрея Завьялова с чашкой кофе и блюдцем с парой бутербродов. Костюм все также идеально сидел на нем, но рубашка уже была подмята, узел галстука немного съехал в бок.
- Да, конечно, присаживайтесь, - ответил Темницкий, стараясь всем видом показать свою безучастность.
- Премного благодарен, - Андрей сел, потом стал аккуратно размешивать сахар в кружке одной рукой, а другой методично подносил ко рту бутерброд-канапе. Взгляд его был устремлен в темную гущу, словно он старался на ней что-то нагадать.
Темницкий вновь набрал местного оператора такси и попробовал вызвать машину – из-за снегопада ни один оператор не мог гарантировать подачу транспорта в течении даже полутора часов. В трубке снова рассказали об аномальных заносах на дорогах, про отсутствии гарантий по времени и повышенный тариф. Илья извинился и повесил трубку.
- Ужасная погода, не правда ли, - заговорил сидящий рядом Завьялов, закончив с бутербродами. – Я, вот, как назло отпустил служебную машину. Как и Вы не могу вызвать такси.
- И не говорите. Как будто специально.
- Если мы оба едем в один район, можем попробовать поймать машину на улице. Вы же гость конференции, не так ли?
- Да, я приехал из Казахстана, - стараясь казаться наименее дружелюбным, отвечал Темницкий. Разговоры с этим лощеным парнем не доставляли ему удовольствия.
- Часто бываю у вас в районе города Жезказган последнее время. Меня зовут Андрей Завьялов, вот моя визитка. Рад знакомству, - Завьялов протянул кусок бумаги с эмблемой «Автоматики добычи». – Автоматизируем любой процесс под землёй, - с улыбкой добавил он.
- Илья Темницкий, ведущий специалист по автоматизации и связи рудника ***, рядом с Жезказганом кстати, - Темницкий протянул свою визитку в ответ.
- Я знаю ваш рудник, там ещё начальник вашего отдела поляк по фамилии Позак, не так ли? – искренне с интересом спросил Андрей.
- Да, совершенно верно, это мой руководитель.
- Вы знаете, что скоро мы поставим наш комплекс систем на ваш объект? Это же замечательно Илья, что мы с вами встретились! Когда вы уезжаете? Хочу, чтобы вы встретились с моими специалистами для обсуждения вопросов – в глазах Завьялова блеснуло желание не отпускать собеседника.
- Улетаю в воскресенье днем рейсом на Астану, - несколько ошеломленно произнес Илья.
- Отлично! С меня завтра экскурсия по городу и небольшая техническая встреча, договорились? И да, безусловно, сегодня расходы на такси за мой счет! Куда Вам ехать?
- Гостиница «Новосибирск», возле вокзала, - подчиняясь ходу разговора, промолвил Темницкий.
- Пойдемте на улицу, вызвать такси сейчас невозможно, легче поймать попутку. Мне в тот же район – я живу недалеко.
Завьялов подал френч своему новому знакомому, вывел его из здания бизнес-центра. Снег, казалось, валил ещё сильнее. Он забивался в любые щели, залеплял глаза, не таял на лице. На удачу, Андрей поймал проезжавшую мимо попутку, посадил внутрь гостя и стал рассказывать ему об уже имеющемся опыте на подземных объектах. Илья молча слушал, иногда понимающее кивал головой, всю дорогу до гостиницы. Андрей был крайне любезен, он даже проводил его до стойки администратора.
- Помните, завтра в два часа дня я за вами заеду, Илья, - весело продолжал говорить Завьялов.
- Да, конечно, но сначала позвоните на мобильный.
- Конечно, конечно! – новые знакомые попрощались. Темницкий поднялся к себе, Андрей проводил его взглядом, потом подошел к стойке администратора и сказал:
- Молодому человеку в номер хорошее шампанское, легкую закуску. Вместе с заказом положите мою визитку.
- Не положено, да и поздно уже, - возразила, краснея, девушка.
- Положено, девушка, положено, - ответил Завьялов, протянув вместе с визиткой купюру в пять тысяч и, подмигнув, после чего покинул холл гостиницы.
До дома было рукой подать, но по свежевыпавшему рыхлому снегу идти было тяжело. Завьялов тяжело курил, отмахивался от снега и думал о том, как сейчас придет в свою квартиру, примет душ и ляжет спать. Ему казалось, что это настоящее счастье – поспать, забывшись. Но тут же он вспоминал о бумагах на понедельник, о том, как ему натер галстук, о том, что девушка просила его завтра приехать для знакомства с родителями. Придется просмотреть бумаги в воскресенье. Нужно завтра провернуть всю встречу побыстрее, чтобы успеть заехать домой и переодеться. Пожалуй, не стоит одевать снова эту рубашку – галстуков ворот натирает шею. Уже сейчас времени не хватало на завтра. Снег не уберут быстро, а значит не получится быстро прокатить гостя по городу. Нужно не забыть позвонить техническому директору с утра, чтобы он был готов к встрече. Наконец, Андрей дошел до дома, налил себе стакан виски с яблочным соком и, сделав пару глотков, уснул в кресле.
4.
Проснулся Завьялов сам, сразу же позвонил техническому директору, выпросил сначала его водителя на день, а затем и самого коллегу на встречу. Скинув измятый сном в кресле костюм, довольно залез в душ, где плескался минут двадцать, довольно растираясь и фыркая, постепенно оживая. Щелкнул входной замок. «Оля?» - с надеждой подумал Андрей, - «Нет, скорее всего домработница». Так и оказалось. Женщина лет пятидесяти по имени Елена вежливо и сдержано осведомилась, что он желает на завтрак и отправилась на кухню готовить. Наспех проглотив еду, Андрей, высказав пожелания относительно качества глажения рубашек, спустился вниз, где его ждал водитель технического директора.
Первым делом забрали Илью из гостиницы – тот выглядел немного невыспавшимся, но был вполне бодр. Из отправленного презента в номер вечером гость попробовал только закуски, извинившись за отсутствие желания пить спиртное. Андрей прокатил гостя по центру города, рассказывая об известных ему достопримечательностях. Затем обед, где Завьялов, несмотря на возражения Темницкого, заплатил за обоих. После обеда в офис, где уже ждали технический директор и его специалисты. Встреча длилась почти три часа: сначала общие вопросы, потом все углубились в частности, а когда уже устали от рабочих тем, стали вспоминать имеющийся у каждого опыт. Однако, Завьялова мало интересовали разговоры о применяемых протоколах связи или типе батарей – его волновало кто, кроме его компании, хочет залезть в Казахстан. Темницкий же был настолько увлечен беседой о технических частностях, что пропускал наводящие вопросы от Андрея. «Придется вытащить его вечером куда-нибудь, второго такого шанса не будет» - думал Андрей, - «А вечером нужно к Оле, знакомиться с родителями. Придется отменить, перенести на завтра. Нет! Завтра нужно бумаги посмотреть, иначе половину понедельника потеряю». Мысли в голове Завяьлова скакали с одного события в будущем на другое – времени катастрофически не хватало, приходилось вычеркивать что-то. Когда встреча закончилась, Завьялов отвез Илью обратно и предложил ему вечером посидеть в баре  - тот согласился.
Когда они расстались, Андрей позвонил своей девушке, извинился и сказал, что не приедет на ужин, предложив перенести на следующие выходные. Девушка обиделась, приняла извинения и повесила трубку. Завьялов дошел до дома, принял душ, переоделся и минут двадцать посидел в кресле, закрыв в глаза. Казалось, суббота не наступила, наступила ещё одна пятница, когда вроде уже и отдых завтра, но нужно все закончить. Самое страшное для него было, что завтра будет снова такая же псевдопятница. В такой момент ему очень хотелось взять бумагу, написать заявление об уходе, собрать все сбережения и уехать куда-нибудь подальше. Только в голове не возникало места, куда действительно хотелось уехать. Возникали образы: озеро, горы, простой домик, лес вокруг. И в эти образы вклинивались ноутбуки, сотовые телефоны, договора на согласование, отчеты по проектам, короткая юбка Али и обиженный голос Оли. И с каждой секундой домик в лесу у горного озера превращался в кабинет Завьялова, в его записную книжку и ежедневник, в недовольное бурчание директора по производству, что какой-то станок на грани выхода из строя, во фразу Оли, что у него нет на нее времени. Когда метаморфоза свершилась окончательно, Андрей открыл глаза, глубоко вздохнул, глянул на часы  - пора выходить на встречу с Темницким.
В это время у Темницкого возникла существенная проблема – воротник единственной белой рубашки был грязный, постирать времени уже не было. Темницкому было искренне стыдно идти в бар с топ-менеджером такой крупной фирмы в такой рубашке, а из прочей одежды у него осталась только простая майка. «У него таких рубашек целый шкаф», - поймал себя на зависти Илья.  После нескольких попыток в ванной, темнота на вороте стала не такой заметной. Перед выходом Темницкий посидел немного в кресле, вспоминая дом. Для жителя Сатыпаева он жил неплохо. Думал когда-то переехать в квартиру, но решил в результате восстановить дом родителей. Сначала уехал в Россию, где три года работал на севере, вернулся, снес старый дом и построил новый с нуля из кирпича со всеми удобствами. Денег хватало чтобы всегда нормально есть, ходить в нормальной одежде, иногда ездить на отдых, например, на Алтай. Поддержанная машина, но ещё не в плачевном состоянии.
Многие простые горняки ему завидовали  - все догадывались, что у него, как у инженера-связиста зарплата выше. Но работал Илья с ними плечо к плечу. Нормальной связи в руднике не было, просто, по сути, прокидывали телефонный провод и наспех настраивали коммутацию. Иногда рудник строился слишком быстро. Про планы руководства о внедрении толковой системы Илья знал и даже поддерживал их, но, по непонятной причине, их почти не допускали к общению с гостями рудника. Скорее всего, тендерная цена явно была неудовлетворительна, если учесть все факторы. Поэтому большую часть своего рабочего времени Илья торчал под землей, восстанавливая нарушенные соединения. Когда он приходил домой, он искренне радовался, что на сегодня все закончилось, что он на поверхности и дышит нормальным, не спертым воздухом. Но когда в доме гас свет, и Темницкий ложился спать, он перед сном продолжал видеть эти пыльные темные коридоры штреков, лица горняков и бесконечное километры кабеля.
Илья и Андрей встретились уже в баре. Сели за стол, разговорились о конференции, потом обсудили встречу в офисе. Легкий алкоголь развязал язык обоим, и в результате Темницкий поделился слухами, что на рудник зачастили австралийцы со своей системой связи. Завьялов с пеной у рта доказывал превосходство российской системы, приводил грандиозные примеры, старался показать архитектуру системы, используя все предметы на столе. Илья останавливал его, объясняя, что решение все равно принимать будет не он. Понемногу отошли от рабочих вопросов, стали делиться опытом, а потом сами не заметили, как скатились к обсуждению обычных тем. Дошли до семейной темы, Илья рассказал про свою жизнь, Андрей про свои отношения с девушкой, но в конце он неудачно сказал:
- Только времени не хватает на все эти отношения, - Завьялов устало поставил наполовину опустошенный бокал пива на столик.
- Да брось, - оба не заметили, как перешли на «ты». – В эти выходные конференция, а на следующих закатите куда-нибудь, все хорошо будет.
- Время, Илья, время. В этот раз конференция, а в следующий я вдруг улечу в Лондон или Москву. А если и получиться выкроить день, я буду настолько измотанный, что вместо веселой беседы с её родителями получится унылый вечер. Она будет ластиться ко мне, рассказывая какой я успешный, я буду угрюмо угукать, поглощая итальянскую пасту, приготовленную потенциальной тещей. Мне зададут стандартный блок вопросов про мою работу, про мой достаток.
- Возьми отпуск.
- Пробовал. Когда получалось уходить, даже отключение телефона не помогало. Если не дозвонятся до меня, позвонят девушке, или ещё кому-нибудь. Достанут, короче. А мне, чтобы отдохнуть от всего этого, нужен не день или два, а по хорошему месяц.
-Ты так говоришь, будто сам уголь добываешь на Кузбассе, - фыркнул Илья.
- Не добываю. Но устаю я не меньше.
- Ну давай, расскажи мне, как тяжело сидеть в кабинете и пить кофе. Или сидеть и слушать, как твой коллега отчитывается перед генеральным, - Темницкий явно начал болтать лишнее. – Ты в рудник то спускался? Да что-то я сомневаюсь! Знаешь, я отбойным молотком или лопатой в выработке не махаю. У меня простая работа – из точки «А» проложить связь в точку «Б». Но даже мне приходиться бегать по штрекам как ужаленному в жопу шершнем. Ты в курсе, что там дышать нечем? И температура градусов тридцать пять, а то и все сорок, а зимой наоборот – сквозняк и холодина.
- Прекрати, я не хуже тебя знаю, как обстоят дела под землей! – раздраженно ответил Андрей. Ещё один инженеришка будет его учить, выпивая за его же счет. – Я спускался вниз и не раз.
- Да спускался ты в проверенные штреки, в окружении спасателей и таких же как ты! А ты поработай там хоть бы неделю! Поройся в грязи, подыши пылью! Знаешь, есть углы в штреках, где мочатся, потому что ближе некуда! Куда тебе в чистом офисе рассуждать о нехватке времени и том, как надоело дорогой коньяк жрать. У тебя беда – звонки в два часа ночи, - Илья глядел на Завьялова озверевшим взглядом, - а там насущная проблема живым вернуться. Не для того, чтобы на конференции начищенными туфельками блеснуть, а чтобы просто чистый воздух вдохнуть. Ты и весь твой мир лощеных пиджаков и красивых заведений – сборище драконов. Вы сидите в своих норах и жрете из ближайшей деревни жителей, и все мало вам и мало! И иногда диву даешься, как вы в своих пещерах еще помещаетесь. А сидите вы там, потому что внутри у вас пусто, а на свежем воздухе в пустотах сквозить начинает!
- Ну-ка, выйдем на воздух, - не выдержал Андрей. Когда вышли из бара, уже изрядно пьяными, Завьялов схватил за грудки Темницкого и окунул в сугроб. – Да что ты знаешь о моей работе? Ты судебные иски за чужие ошибки получаешь? Ты получаешь свою зарплату двадцатого и пятого. И ничего тебя не колышет, кроме того, чтобы в любимую сиську уткнуться вечером. А если у тебя на руднике случится беда, не ты заплатишь за нее, а я! А у меня триста человек предприятие и ещё сотня в региональных представительствах. И у каждого жена и пара детей, мечты и желания, кредиты и отдых в Египте. Когда я еду раз в три года отдохнуть, мне каждый это вспомнит. И что у меня квартира в центре, и что машина у меня не старая. Только никто не додумается, как из жопы выскочить, да так, чтобы и все остальные выскочили. За справедливость и равенство борешься?! Вперед! А у меня в понедельник пара совещаний и десяток проблем!
С этими словами Завьялов оставил в сугробе Илью и широкими шагами ушел прочь. Темницкий отдышался, поднялся и отряхнулся. Постояв пару минут, куря, он понял, что пьян и отправился в гостиницу. Утром он проснулся, справился с легким похмельем, сел в такси и уехал в аэропорт, где самолет унес Илью в Астану.
5.
Завьялов в тот вечер не лег спать. По непонятной причине, разговор с этим малознакомым инженером не дал Андрею провалиться в сон. Завьялов слонялся по пустой квартире, проклинал себя, что до сих пор не согласился съехаться с девушкой, и глотал стаканами виски.
«Завтра будет болеть голова, ложись спать» - говорил из-за спины Андрей-рациональный – «У тебя ещё очень много дел, в понедельник планерка».
«Да к чертям все. Надоело! Ради чего все это?» - говорил откуда-то изнутри тот Андрей, который умер много лет назад. Тот, который любил петь под гитару группу «Кино», сидеть с девушкой в парке в теплый летний вечер, носить потертые джинсы и кеды. «Ты уже на все себе заработал. Ну, давай, брось все это, займись чем-то любимым!»
«Это то, что ты умеешь делать лучше всех. Ты не имеешь права сейчас оставить все и сдаться» - спорил Андрей-рациональный.
«И кто тебе спасибо то скажет в итоге? Инженеры в шахтах и рудниках или голодающие Африки? Да хрена лысого, в лучшем случае тебе такой же как ты на сцене всучит благодарственное письмо, скажет – спасибо вам за сотрудничество – и целый зал таких же как ты, внешне живущих на всю катушку, а внутри уже сдохших сотни раз. Ведь ничего внутри нет. Что у тебя здесь, под дорогой рубашкой? Шесть стаканов виски, любовь к семье, как данность, что-то похожее на привязанность к своей девушке – и все. И пустота, которой гораздо больше, чем всего остального».
- Да заткнитесь вы оба! - пьяно, дико, почти по-звериному закричал Андрей, швырнув в стену очередной стакан с алкоголем. Ноги уже почти не держали, и он упал на пол, там и уснув.
На утро, которое правда началось уже за полдень, действительно разболелась голова. После разных процедур, помогающих гарантированно прийти в себя после такой гулянки, Завьялов засел за документы. Позвонила Оля, спросила: приедет ли он сегодня познакомиться с её родителями. Андрей пообещал приехать. Потом ему позвонил отец. Поговорили на общие темы, потом отец снова стал спрашивать про свадьбу и внуков.
- Как у вас с Олей дела?
- Обиделась, что вчера не приехал знакомиться с её родителями.
- Свадьбу планируете? Уже все же почти два года вместе.
- Нет. Не начинай снова.
- Почему? Мне уже почти шестьдесят, а я не знаю, увижу ли я своих внуков. Сын, пойми меня, я волнуюсь, что ты с тех пор…
- Прекрати, ничего не изменилось с тех пор. Ну женился я по глупости, ну развелся также по глупости. Это не существенно. Я просто стал взрослее.
- А мне кажется, ты просто стараешься никого не впускать к себе внутрь. С того развода ты перестал во что-либо верить и кому-либо верить. Ты вроде неплохо зарабатываешь, видный человек, неужели так сложно найти хорошую девушку и уже жениться? Знаю, что ты ответишь – что один раз уже пробовал. Но это было прошлый раз, это было тогда. Сейчас уже все может измениться. Сын, да даже дело не в том, что я не увижу внуков, а что ты неприкаянный. Тебе уже почти тридцать, нужно же хоть как строить жизнь помимо карьеры!
- Не нужно, пап. Я – эффективный менеджер, - после этих слов Завьялов повесил трубку. Вечером он собрался, съездил, познакомился с родителями Оли. Ужин прошел именно так, как ещё вчера он описал Темницкому. В понедельник Андрей снова одел костюм, выпил кофе и уехал в офис.
У Темницкого прошедшая встреча не вызвала ничего особенного, кроме легкого похмелья с утра.  Неделю, другую его мучили воспоминания о большом городе в Сибири, но потом они смазались и остались где-то глубоко в памяти до следующего года. Илья написал отчет о посещении конференции, а потом поговорил с Позаком про систему русских. Даже после всего случившегося, Темницкий не испытывал настоящей ненависти или неприязни к Завьялову, а сама система с технической точки зрения ему понравилась. Она была более отказоустойчива и свободно конфигурируема. А в дополнение к обычной системе связи с горняками на рудник давно требовалась новая система управления насосами – в штреки стала просачиваться вода больше, чем обычно. Кто-то даже говорил, что на стене одного из двух основных вертикальных стволов вода сочиться буквально ручьем, а это может привезти к обрушению. А ещё у русских была система пожаротушения и много всего другого. Позак поддержал его, согласился передать мнение руководству наверх.
В результате, русские выиграли тендер. Темницкий даже смог мельком увидеть Завьялова, когда тот приезжал на рудник с очередным представительским визитом к директору. Они столкнулись в коридоре, когда Илья поднялся, чтобы найти какие-то расходники. Молча посмотрели друг на друга, оба ухмыльнулись и разошлись по своим делам. Систему от «Автоматики добычи» поставили за месяца четыре, ещё месяц она стояла в тестовом режиме. Потом Позак по напоминаниям Ильи смог пробить новый функционал. Андрей обрадовался – Казахский проект пошел в гору. Его поездки в Казахстан стали чуть ли не еженедельными: нужно было открывать полноценное представительство, решать вопрос по новому функционалу, к тому же некоторые вещи внедрились бы впервые. Оля нервничала. Несмотря на то, что они все же съехались и даже начали говорить о свадьбе, Казахский проект просто забрал у неё Андрея. Его просто не было дома, а если он и приходил, то в основном рассказывал о новых проблемах на работе.
Действительно, у «Автоматики добычи» начались серьезные проблемы на Дальнем Востоке – оборудование постоянно отказывало, кто-то намерено выводил его из строя. Убытки были колоссальными, но фирма ещё держалась за счет Кузбасса. Свободных денег не было, приходилось брать кредиты на разработки, а без разработок зарубежные конкуренты сожрали бы их с костями. В мире большого бизнеса для больших мальчиков чтобы быть впереди, не достаточно постоянно идти вперед – вперед нужно было бежать и как можно быстрее. И Завьялов бежал; бежал, сколько было в нем сил, которых становилось все меньше и меньше. С каждым днем и месяцем единственным его желанием становилось просто спать, неважно где: в кабинете, в кровати или в гостинице – главное спать. Моменты забвения стали уже без сновидений, словно голову кто-то отключал. Казахский проект, стартовавший как пилотный, стал теперь главной ставкой Завьялова, чтобы вывести фирму из пике. Он уже внедрил на руднике, где работал Темницкий, новую систему управления насосами и систему пожаротушения, и теперь у него на руках было потенциальных договоров от других рудников на сотни миллионов. Главное, чтобы ничего не испортило везенья.
Расширение системы запустили на руднике спустя год, после той конференции. Уже на новую конференцию Завьялов планировал ехать с только что полученным благодарственным письмом от заказчиков в Казахстане. Прилетев в Новосибирск, он, с чувством выполненного долга, сразу же приехал в офис, отчитался перед генеральным директором, выпил с ним за хорошую новость и отправился домой. Дома его ждала Оля, не спала до второго часа ночи. Когда Андрей зашел в спальню, то увидел её одиноко сидящей на краю кровати в ночной рубашке. В этот момент он почему-то осознал, насколько одиноко было ей, пока он создавал свой проект. И в этот момент он проникся внезапно возникшим чувством любви к ней; словно он приехал не с торжественного совещания, а вышел из темного, сырого и пустого штрека и вернулся домой; словно он не ставил подписи на бумагах, а вручную отбрасывал породу в забое; словно каждый километр рудника он прошел сам, и ещё десяток других рудников и шахт за много лет; словно это он украдкой курил дешевые сигареты в ремонтных камерах и жрал извечную пыль там, глубоко под землей, где, кроме как на себя, надеяться не на кого, где твой единственный друг – пятно от налобного фонаря. И три года Оля ждала его, ждала его звонков, его визитов к родителям, его предложения руки и сердца, его возвращения домой. Андрей подошел к ней, сел рядом, уткнулся ей в плечо, чувствуя запах её русых волос, и сделал невероятное усилие – «Ты сильный, ты должен быть твердым» - говорил внутри него эффективный менеджер – но не выдержал и заплакал.
- Ну, Андрюш, хватит, все кончилось, - спокойно сказала Оля, положив свою тонкую ладонь ему на щеку. – Завтра же у тебя выходной? – Андрей кивнул. – Ну вот, выспишься, отдохнешь, и поговорим, обсудим все. А сейчас ложись спать.
И Андрей провалился в сон. Но спустя пять часов его разбудил мобильный – на руднике в Сатыпаеве случилась авария.
6.
Сегодня Темницкому выдалось ночное дежурство. Под землей оно не отличалось от дневного – все равно вокруг почти везде темнота. Расширение новой системы управления вчера было сдано в рабочую эксплуатацию, и Илья искренне радовался легкости управления: он сидел в камере на одном из верхних горизонтов и с ноутбука видел состояние почти всего рудника. «Сказка, да и только» - приговаривал он. Вот по одному из штреков протащили крепь, которая порвала кабель питания и снесла один из передатчиков новой системы. Илья чертыхнулся, сложил ноутбук, взял новый передатчик и пошел восстанавливать.
Добравшись до места, Темницкий проверил состояние системы – она работала, так как поднялся резервный канал. Даже учитывая абсолютную халатность горняков, система все равно работала. Когда ремонт был закончен, Илья  вернулся в свою камеру, и только он хотел поспать пару часов, как взвыла сирена. По руднику послышался гул откуда-то снизу, потом глухой удар, рудник начало потрясывать. Снова удар и ещё один. Система оповещения приказывала срочно покинуть выработки. Мимо камеры начали бегать горняки к лифту.
- Что случилось? – спросил Илья у одного из них.
- На девяностом горизонте обрушилась стена вертикального ствола по пятьдесят седьмой шахте! Там затопление!
Илья кинулся к ноутбуку: на экране один за другим вылетали участки системы, и потом поднимали беспроводную резервную связь. Показатели на экране бесились: вода заливала нижний, сто тридцатый, горизонт и сочилась на уровни выше. Насосные станции работали с перегрузкой, спасая нижние штреки от затопления.
- Илья, как у тебя внизу? – прошипела рация.
- Нормально, слежу за событиями.
- Нам тоже тут все видно, команда спасения выехала, поднимайся, - спокойно попросил Позак.
- Да, конечно, - Илья стал собираться наверх, без паники, спокойной, ведь он видел на экране как все происходит. Уже стоя у транспортной клети, он проверил систему еще раз – выбило ещё один участок, но система не восстановилась. Илья подождал пару минут – участок был черным. Внезапно, выше по штреку в камере, где стоял дополнительный трансформатор, сработала пожарная сигнализация, и в тот же момент система на всем уровне отключилась.
- Илья, что случилось?
- Не знаю. Система на горизонте вырубилась, сами видите. Не поднимается. Кажется, перебило высоковольтник, отключило контроллеры. Потом из-за замыкания - возгорание трансформатора. Наверху есть кто-нибудь с этого горизонта?
- Сейчас узнаю, Илюш, - Позак говорил мягко и спокойно. Он понимал, что Темницкий чуть ли не единственный, кто остался в руднике, а следовательно нельзя было нагонять на него панику. – Илья, вот послушай, - слышно как передает рацию кому-то другому. -  Здравствуйте, это…
- К делу, быстро!
- Мы уходили с того горизонта. С аварийного ствола по штрекам пошла вода, а с другой стороны там трансформаторная. Она для конвейера на сто тридцатом. Проблема в том, что там оставалось пара бочек с соляркой, для технических нужд. Кому-то из нас было лень поднимать её наверх, решили оставить там. Если трансформаторная горит, то огонь там очень сильный.
- А почему не восстановилась система?
- Я слышал, кто-то вынул из нескольких передатчиков аккумуляторные отсеки. Для домашних нужд. А может сами сгорели, - начал оправдываться горняк, понимая, что сказал лишнего. - Но их немного.
Илья сковырнул логи. У него сложилось предположение, где выбило систему.
- Внизу еще есть кто-то?
- Возможно, Илья, - на связи снова был Позак. – Вышедшие сказали, что не хватает пары бригад.
- Лифты остановили?
- Да кажется хуже. С поста ГГС они не отзываются, значит - они в выработке. По плану, они заперты между пожаром и заваленным участком, где вода.
- Сколько?
- Человек двадцать. Не дури, поднимайся. Это работа спасателей, они уже приехали и готовятся к ликвидации последствий, - в голосе Позака послышалась тревога.
Илья задумался на секунду, посмотрел сколько - передатчиков у него в запасе: должно было хватить, чтобы восстановить связь до места пожара. Спасатели могут еще только начинать спускаться, а пожар выжжет весь кислород. Наверх поднимутся не люди, наверх поднимут трупы. Что-то необъяснимое зашевелилось внутри, грудь похолодела, а время словно остановилось. Илья вдохнул, закрыл глаза, выдохнул и принял решение.
Он спустился на нужный горизонт. Его сразу встретил запах гари и жара – естественная тяга несла весь пожар в единственный оставшийся крупный вертикальный ствол. Илья решил восстанавливать передатчики через один – их мощности хватало и на такое расстояние. Он шел по штреку в поисках поврежденных мест, слушал, как его материт Позак по рации, но понимал, что участок нужно восстановить. Жар нарастал, и идея перестала казаться простой к воплощению. Когда Темницкий дошел до пылающей трансформаторной, идти в полный рост было просто невозможно из-за жара, пришлось идти, пригнувшись, почти на четвереньках. Видимость резко ухудшалась, пот заливал глаза. «Сам же сгоришь сейчас, придурок. Надо было ребятам из службы спасения дело оставить. У них и костюмы соответствующие», - проклинал себя Темницкий. Ругающийся в рации Позак то пропадал, то снова появлялся на связи, когда Илья вешал новый передатчик. И вот остался последний – у самой трансформаторной. Проблема в том, что он висел под самым потолком, а противогаза у Темницкого не было. В таких условиях он может запросто отдать Богу душу за полминуты.
- Ну, да была не была, - прошептал он сам себе пересохшими губами и полез по закрепляющей сетке наверх. Жара мгновенно ударила в голову, Илья словно окунулся в кипяток со вкусом мазутной гари. Передатчик он включил заранее, но он никак не попадал в зону направленного действия прошлого передатчика. – Давай, сука, давай, - стучало у него в голове, - рано еще отбрасывать коньки, еще чуть-чуть.
Передачик пискнул, Илья зацепил его за сетку. Рация зашипела, и в ней послышался голос Позака на грани истерики:
- Да где ты?! Если ты сдох, я тебя достану на том свете и за нарушение приказа при аварии оторву голову! Спасатели в двух шагах, у них мобильная система! На хрена ты все это устроил, щенок!? Хочешь чтобы я твой гроб…
Илья потерял сознание и упал на пол штрека. В этот же момент заработала автоматика, выведенная ранее из строя: пошли в ход разбрызгиватели, ниже на сто тридцатом горизонте вновь загудели насосы – на них пошло резервное питание. Наверху Позак смотрел на снижающиеся показатели Ильи и молился, чтобы спасатели успели добежать до него вовремя. Тем временем, на экране в отключенной аварией выработке появились обе бригады и сразу вышли на связь, сообщив, что потерь среди горняков нет. Когда Илью спасатели на руках подняли на землю, весь персонал рудника встретил его аплодисментами. Тот пришел в себя и спросил у подбежавшего Позака:
- Все?
- Да, все. Но ты, Илюша, откровенно говоря, дурак. Я из-за тебя седым стану.
Через две недели Илью Темницкого представили к государственной награде за проявленную отвагу.
В это время в Новосибирске Аля по приказу генерального директора заехала за Андреем – служебный водитель оказался пьян, не ожидая такой ситуации. На автомате Завьялов плюхнулся в машину и сонным голосом спросил:
- Что случилось? Господи, ну почему я не могу одну ночь поспать со своей девушкой!
- В Сатыпаеве в руднике затопление и пожар.
До офиса ехали молча. В офисе генеральный директор, красный от ярости, набросился на Андрея и всех остальных присутствующих на экстренном совещании:
- Расширение системы, да?! Всем прорекламировали, да?! Нравится ваши бонусы получать?
- А что, наша система не работает? – потихоньку возвращаясь в рабочий режим, спросил Андрей.
- Работает! На, посмотри на экран, как она работает. Вылетел целый участок – здесь снесло затоплением, а тут просто отрубились передатчики. И все, 30 человек застряло здесь между затоплением и пожаром!
- Там может половину горизонта разнесло…
- Да пусть хоть весь рудник! Система должна была работать!
- На видеосвязи с рудника! – громко объявила секретарша. Пользуясь общей заминкой при подготовке к видеозвонку, Андрей приказал Але подготовить кофе с бутербродами.
На большом экране появился представитель заказчика. Он сообщил, что люди спасены, упомянул инженера-связиста, оперативно восстановившего связь, но сказал, что глава отдела систем управления может прокомментировать причину выхода из строя системы. На экране появился взъерошенный Позак. Время от времени переглядываясь с кем-то за камерой, он уставшим голосом сообщил, что возможный отказ системы на горизонте, где застряли люди – выход из строя аккумуляторных блоков в передатчиках. Очевидно, производственный брак. Генеральный «Автоматики добычи» сказал, что необходимо проводить расследование, прежде чем предъявлять претензии. Представитель заказчика извинился, но сообщил, что в адрес «Автоматики добычи» уже направлено письмо выезжать в срочном порядке на рудник для расследования. Казахи отключились, не прокомментировав требование к приезду представителей подготовить аккумуляторы из каждого передатчика к тестированию. В ход пошли игры для больших мальчиков.
Генеральный развернулся к собравшимся.
- Да вы охренели? Андрей Филиппович, вы можете ответить?!
- Да, я думаю…
- Да мне насрать что вы думаете, - разошелся вновь генеральный. – Если это и правда наша вина, то ты, Андрюша, до конца жизни будешь мне этот иск вырабатывать! Ты чуть тридцать человек на тот свет не отправил! Ты же всю фирму по миру сейчас пустишь! Через час – руки в ноги – и в Сатыпаев!
Ещё некоторое время Андрей спорил до хрипоты с генеральным, стараясь отговорить его от подписи приказов на лишении премий и увольнение чуть ли не половины предприятия. На нервах, всклокоченный, вспотевший он вернулся в свою приемную, как у него зазвонил мобильный. «Кого там ещё бесы принесли», - подумал Завьялов. Звонила Оля.
- Где ты, - сонным голосом спросила она.
- В офисе. У нас авария на объекте, я уезжаю в Казахстан. Извини.
- Стой, не вешай трубку. Я хотела с тобой поговорить, -  в этот момент ему Аля передала копию письма от казахских заказчиков: «… будем вынуждены выставить вам иск по компенсации неработающего функционала системы … а также опасность жизни и здоровью людей … в полном объеме, считая восстановительные работы…». За ним копия письма от другого заказчика: «… в связи с аварией… приостановить работы по подписанию контракта… неопределенный срок…». И таких писем сразу штук шесть от разных будущих партнеров.
- Только быстро, - ответил Андрей, замерев в собственной приемной с телефоном и письмом.
- Я больше не могу, прости. Я ждала не один год, и каждый год у тебя оставалось времени все меньше и меньше на меня. Я знаю – ты скажешь, что не можешь иначе – как и говоришь всегда. Раз это, и правда, невозможно, то и продолжать это я не вижу возможным. Прости, - уже шепотом закончила Оля и повесила трубку.
Андрей окаменел на пару секунд, потом закрыл глаза, шумно выдохнул. Перед глазами поплыл вчерашний приезд домой, домик в горах на озере, Оля в легком белом платье и его когда-то будущий сын. Дом стал разрастаться до размеров бизнес-центра, Оля и сын превратились в обгоревшего Темницкого и взъерошенного Позака, а горы и озеро вокруг – в темные, грязные своды штрека. Где-то в глубине этих жестоких коридоров пылал пожар, в котором сейчас сгорали контракты, сгорали миллионы рублей, сгорали рабочие места, ипотеки, машины в кредит, отдыхи в Греции, планы родить ещё одного ребенка. Сгорало целое предприятие, а вместе с ним корчилась и трещала идея, в которую сам Завьялов свято верил – что они действительно делают этот мир лучше. Вслед за идеей догорал сам Андрей, в кедах и потертых джинсах; тот, который хотел петь под гитару, мечтать о тихом семейном счастье и заниматься чем-то любимым. Он сгорал, скорчившись в беззвучном крике, а ему на смену приходил огнеупорный, холодный и расчетливый, выхолощенный кабинетными войнами исполнительный директор «Автоматики добычи» Завьялов Андрей Филиппович. Он обрастал словно броней бумагами, подписями, фальшивыми улыбками и рукопожатиями. Он сейчас надел тяжелый костюм спасателя, водрузил за спину снаряжение и уже готов снова спуститься туда, в темноту, где, кроме как на себя, надеяться не на кого.
- Аля, кофе готово, - с закрытыми глазами осипшим голосом спросил Завьялов.
- Оно уже остыло, - тихо произнесла Аля.
- Так приготовь новое, - крикнул Андрей, одним резким движением зашел к себе в кабинет и захлопнул дверь в свое подземелье. Все, чтобы никто не узнал, что за дверью, что под броней уже почти пусто.
20.07.13 – 27.07.13, 18.08.13