Беглец

 

       Мерцанье старого кино,
       Торт пражский разделен кусками,
       Раскрыто августом окно,
       А мысли стиснуты тисками.

       Он вечер допивал до дна.
       Грусть с радостью в груди смешались.
       Дремала явь на грани сна.
       Друг к другу тени робко жались.

       Вкус черный чайного листа,
       И кровь помады на эмали.
       Ее коленей нагота,
       И нагота его печали.

       А в голове валькирий стая,
       Кружит из мимолетных строк.
       И нет сему конца и края.
       Быстрей на волю, за порог.

       И он не видел в этом зла.
       Его домой тащили, гнали,
       Невинность белого листа,
       И запыленные скрижали.
      
       И не было сцепленья рук.
       И не было истомы в неге.
       И не было разлуки мук.
       Свобода грезилась в побеге.

       Он испещрит стихами лист,
       И что-то про любовь напишет.
       И самый мрачный пессимист
       В том фальши, вовсе, не услышит.
      
       Вот он бежит не озираясь,
       Рифмуя каждый свой препон.
       В стихах смеется, плачет, каясь.
       Возможно, в беге счастлив он.

                29 августа 2013 г.