РФ демократия, этнополитика, национализм

 

Очевидно, что современная Российская Федерация находится накануне очень серьезного кризиса, так как истощаются источники стабилизации, характерные для «нулевых» годов. Прекращается даже «рост без развития». Потенциал авторитарной модернизации исчерпан,  и попытки  прибегнуть к ней заведут страну в очередной тупик. Новая российская модернизация, если она не просто декларация, для своего успеха должна быть, во-первых, комплексной, многовекторной, а, во-вторых, не обойдется без политической демократии. Вновь актуализируется проблема реальных федеративных отношений, которая была на десяток с лишним лет заморожено посредством административно-бюрократических механизмов. Но развитие в РФ реального федерализма и строительства современного национального государства должно иметь должное идеологическое обоснование. По нашему мнению, это должна быть идеология национализма.
   Неотъемлемой частью преодоления авторитарного наследия   будет демонтаж пресловутой административной «вертикали» и восстановление (а в основном, создание заново) федеративных отношений в России.
Возвращение это будет нелегким, поскольку процесс этот был связан с немалыми издержками в прошлом, хотя в ходе ряда губернаторских кампаний происходило взаимное обучение населения и власти, приучение их к основам демократической, конкурентной политики. Процесс этот шел очень неровно, и власть РФ в 2004 году под надуманным предлогом «борьбы  с терроризмом» -   перешла практически к практике назначений, предпочитая вместо ликвидации электоральных аномалий (Татария, Башкирия, Мордовия Северный Кавказ и т.п.),  опираться на их опыт в построении бюрократической «вертикали», превратив в «электоральную аномалию» всю страну. Это и показали масштабные фальсификации декабря 2011 года. Теперь привыкать к конкурентной политике придется заново, и это вызовет немало затруднений, в том числе и психологического плана.
Пристального внимания требуют также реформирование практики выборов в законодательные собрания регионов. Фактически они проходят под почти полным контролем «партии власти». Необходим комплекс мер, для того, чтобы предотвратить это в будущем. Здесь, например, важно преодоление недопредставительство населения в региональных ассамблеях, изменение правил регистрации кандидатов, и, возможно, отказ от «партийных списков», там,  где это себя не оправдывает. В любом случае, честное проведение выборов важнее той или иной электоральной формулы. Должны быть выявлены и наказаны организаторы фальсификаций и прочие «герои» «суверенной демократии» российского образца. Пусть даже это наказание будет мягким и символическим оно должно быть неотвратимым.
Крайне необходимым представляется переход к прямым выборам сенаторов.
Важным является вопрос о целесообразности сохранения федеральных округов, и, соответственно, значительных трат на чиновничий аппарат окружного уровня.  Особый округ, как и особый порядок управления, имеет смысл сохранить только в Северо-Кавказском ФО. В этой связи целесообразно также провести общероссийский референдум о статусе Северного Кавказа в составе РФ.  По крайней мере,  нужно перестать делать вид, что Дагестан и Чечня эта такие же субъекты РФ как, скажем, Калужская или Рязанская область. Надо перестать закрывать глаза на идущую на Кавказе террористическую войну и злостное несоблюдение российских законов, а также принципиально изменить порядок финансирования северокавказского региона.
Следующим этапом стоит рассмотреть варианты преодоления советского наследия в виде «ассиметричной федерации». Было бы справедливым обратиться к ликвидации последствий советского «федерализма». Вместо утопических планов «восстановления СССР» в прежних границах заняться, в первую  очередь, судьбой русского населения, против своей воли оказавшегося «за границей» и подвергаемого в бывших «братских республиках», тем или иным способам дискриминации. Нужен комплекс законодательных мер по упрощенному возвращению русских (именно русских) в Россию.
В самой РФ представляется необходимым продолжить ликвидацию регионов-«матрешек», затормозившуюся в прошлом десятилетии из-за противодействия лоббистов. Далее, следует стремиться все-таки к установлению единообразного формата субъектов федерации (за небольшим исключением, быть может) и отказу от деления РФ на республики, области, АО, края и пр. Возможно, с этим не стоит особенно торопиться. Но наличие в политической практике реальных преимуществ для этнотерриториальных образований действует на практику российского федерализма разлагающим образом.
Мы считаем тупиковыми предложения о сохранении «имперских» элементов в функционировании РФ с сохранением известных элементов ассиметрии и преимуществ в пользу «нерусских» регионов ради «сохранения единства страны». Возможно, стоит подумать о переводе этнотерриториальных образований с уровня республик и автономных округов (при укрупнении ряда регионов) на уровень национальных муниципальных районов, с ведением делопроизводства на национальных языках, соответствующей символикой и т.д., при условии их экономического самообеспечения.
Без обращения к решению этих реальных проблем абстрактное рассмотрение «вопросов федерализма» в РФ по-прежнему останется на уровне бесплодных словопрений и сведется к констатации факта, что реальность противоречит неким идеальным абстрактным моделям.
Разумеется, наряду с оптимизацией административно-территориального деления России, следует разработать комплекс мер, стимулирующих экономическое развитие регионов, оставляя большинство налогов на их территории. Это будет связано с пересмотром господствующей в РФ экономической модели, ибо при нынешней олигархически-плутократической практике управления ресурсами, Россия никогда не сможет модернизироваться, и большинство  ее регионов обречены на бедность и  дотационность. Но чисто экономических мер будет недостаточно.
Регионам и МО следует также предоставить возможность регулировать такие вопросы как прием трудовых мигрантов из-за пределов России: они могут уменьшать на своей территории федеральную квоту, но не увеличивать ее. Федеральные власти также могли бы следить, чтобы приток мигрантов на какую-то территорию не был чрезмерным (принцип «двойного ключа» для дверей на российских границах). Вообще, общий приток инокультурных мигрантов на территорию Росси следует резко сократить и жестко регулировать. Изменение этнического состава населения РФ опасно для, и без того непростых, межнациональных отношений в России. Оно нарушает уже сложившиеся здесь балансы и провоцирует социальную и межэтническую напряженность.
Особой проблемой в развитии этнополитических отношений в РФ является также реальная автономия различных этнокультурных и этнополитических объединений, в том числе и автономия от государственного финансирования и, следовательно, плотного бюрократического контроля за их деятельностью. Также нужно твердо проводить принцип отделения государства от церкви и прекратить государственные заигрывания с религией (точнее, с бюрократией «жречества»), которая в ряде случаев стимулирует этнопреступность и сепаратистские настроения. Даже если просто вернуться к федералистской и этнополитической практике «допутинских» лет, то это опять будет чревато рецидивами авторитаризма, плутократии, коррупции и бюрократического паралича в управлении и реформировании России.
Но свободное гражданское общество в России не может состояться без формирования политической нации и национального государства. Государства слабые, с коррумпированными элитами, не опирающиеся на поддержку большинства населения – в условиях усиления этой новой мировой турбулентности обречены. Элиты, которые заботятся о долговременных, стратегических интересах своих стран и народов, должны заручиться поддержкой большинства населения, опереться на идеологию, выражающую эти интересы. В России такой идеологией может быть нормальный русский национализм. Но, к сожалению, действуя как временщики, российские «верхи» игнорируют, недостаточно учитывают интересы большинства населения РФ – русских.
Мы полагаем, что националист – это тот, кто любит свой народ, желает его приумножения. А не гибели в бессмысленных войнах, кому мило устойчивое благосостояние людей его нации, а не испытание  в безумных экспериментах. Конечно, русский национализм (который при других обстоятельствах мог бы стать стимулом для проведения демократических и иных нужных реформ, формирования современного национального государства) глубоко болен — иное просто невозможно в социально нездоровом обществе и государстве, склонном к постоянному воспроизведению патологий авторитарной бюрократии. Но даже в таком состоянии стремление восстановить нормальное национальное самосознание остается мощной силой. Но в России его оздоровлению сейчас всячески препятствуют
Русский национализм третируется сейчас как «фашизм», «экстремизм» и т.д. Понимание того, что нация и национализм – это вообще-то неотъемлемые элементы Модерна и без него современное общество не создашь, пресловутую «модернизацию» не осуществишь – всячески замалчивается и искажается.
Но и противники национализма в России не могут праздновать успех. В 1990-е годы мы наблюдали пиррову победа так называемых демократов. Она не получила поддержки со стороны национализма, большинства нации и, значит, не закрепилась национально, в отличие, скажем, от стран Восточной  Европы.
  Повторим, что ни о какой дискриминации других народов нормальный русский национализм и не помышляет, это не наша национальная традиция. Главное – это обеспечение правового, политического, экономического равенства в возможностях любого гражданина РФ  независимо от его национальной принадлежности. Нынешняя же «дружба народов»  выгодна в основном этнономенклатурам, этническим предпринимателям, лидерам «общественных» организаций, созданных по принципу государственного корпоратизма, которые постоянно требуют бюджетных денег на свои бесконечные мероприятия, путешествия по миру и т.д. – какая «дружба народов» укрепляется таким способом?
Вообще, во внутренней и внешней политики России (царской, СССО, РФ) наблюдается много абсурдного. Не связан  ли этот  тот абсурд с антагонистическим противоречием между властью и населением, растянувшимся на долгие годы?
Западный национализм (неважно, в данном случае, этнический или культурный) связан с нацией-государством как чем-то единым. У нас же государство и нация разведены по разным углам «ринга», по сути, свидетельствуют о продолжающейся гражданской войне «двух наций» (в смысле афоризма Дизраэли). «Патриотизм по-русски» обращен, прежде всего, к государству и имеет в качестве синонимов слова, которые принято писать с заглавной буквы: Родина, Отечество, Отчизна. «Национализм» же вызывает у государства немалые подозрения, как то, что может государству противостоять,  оппонировать антинародной политике, проводимой тем или иным воплощением государственной бюрократии. 
 Разве сейчас зачисление в разряд «экстремистов» несогласных с политикой режима — это  не доказательство того, что «национализм» и «патриотизм» по-русски означают весьма разные вещи, особенно если говорить о патриотизме не по отношению к стране «Россия», а по отношению к власти государства «Российская Федерация».
Эти рассуждения могут показаться не - или донаучными, но за их внешней примитивностью скрывается очень серьезная социально-политическая проблема. Говоря без обиняков — это вопрос о прекращении или продолжении «холодной» или временами «горячей» гражданской войны, которая на протяжении очень долгого времени идет в России между государственной властью и населением.
Почему эта проблема возникла и продолжает существовать именно в связи с положением русских в России. Здесь нет никакой специфической связи с национальным характером и т.д., тем более  что устойчивые черты этого национального характера никем строго не определены, они постоянно трансформируются.
Нет, дело скорее в не преодолённом до сих пор наследии Российской империи, а затем Советского Союза (где великороссы несли основное бремя империи, но при этом жили хуже остальных). Примечательно, например, что большинство русских на закате существования Союза говорили о советской идентичности, а потом уже о «российской» или русской, а в национальных республиках все было наоборот.
  Коммунистическому интернационализму на протяжении прошлого столетия успешно противостоял национализм, и  он же победил  этот интернационализм, в конце концов. Именно национализм спас многие страны от тоталитарного ого эксперимента, и даже в тех случаях, когда социализм был навязан штыками Красной армии, позволял избегать многих его  крайностей. Национализм также позволил и странам Центральной и Восточной Европы,  и некоторым  бывшим советским республикам сравнительно быстро освободиться от навязанного им социалистического эксперимента  и  утвердить свой суверенитет, совершить успешный транзит к демократическому режиму. Одновременно в бывших советских республиках утверждение  «своих» национализмов и государственности шло в немалой степени под лозунгами борьбы-освобождения от «русского колониализма и империализма».
И только Россия  (точнее ее руководство)  практически в одиночестве (случай Беларуси все же иной) продолжала бороться с национализмом большинства населения,  то есть фактически проводила политику, направленную против своих же интересов. Как забыть позорное отношение властей РФ к «русскоязычным» беженцам из бывших «братских» республик или помощь этим недружественным к «русскоязычному населению» странам хотя бы через разрешении выходцам из них зарабатывать деньги в России. И эта прямая и косвенная помощь осуществляется, несмотря на политику властей ряда СНГ, часто направленную на дискриминацию русских и русского языка в новых независимых государствах и заключение политических и экономических союзов, направленных против интересов России. Вот один из корней крайне болезненной сейчас проблемы мигрантов.
  И здесь тема национализма вновь смыкается с вопросом о судьбе российской демократии. Понятно же, что признание русских национальных интересов (без какого бы то ни было ущемления других этносов, проживающих в РФ!) реально означает и возвращение к вопросу о результатах грабительской приватизации и царящем кошмаре дикой социальной несправедливости. Это означает и отказ от управляемой, «суверенной  демократии», и обращение к практике честных справедливых выборов.   Понятно, что для значительной части нынешних «элит» такой поворот означает  потерю власти и собственности, но что они идти никак не хотят. Но рано или поздно придется, если, конечно,  нынешние элиты не хотят повторения для себя судьбы господствующего класса царской России.
 В принципе, мы разделяем подход, согласно которому «национализм вообще неразрывно сопряжен с демократией: демократические преобразования происходят, как правил, в националистических формах, а любая успешная националистическая мобилизация эгалитарна и демократична по своей сути» .  Отсутствие такой связи обрекает демократический транзит на ту бесславную траекторию, которую мы видели в РФ в постсоветские годы. Конечно, далеко не всегда для становления, укрепления и развития государств демократия используется наряду с национализмом. Мы видим массу примеров национализма без демократии или только с ее фасадом. Но реальная демократия, когда население государства может влиять на власть и реально менять её, без национализма не возможна, ибо для того, чтобы иметь суверенитет народа, нужна исторически состоявшаяся политически мобилизованная нация. 
Примечательно, что даже в лагере «российских либералов» появляются политологи, которые могут подойти к рассмотрению ситуации  адекватно. Так, недавно скончавшийся  Д. Фурман писал: «“Россия для русских” — это антитеза русских для России”, государству, в котором русские платят и своей свободой, и своим благосостоянием, и своей кровью за то, что другие народы подчиняются, причем не русским как народу, а их правителям, имеющим русскую национальность. “Россия для русских” — это демократическая Россия, государство, являющееся инструментом для достижения общего блага народа».   
  Понятно, что решение русского национального вопроса с позиций русского национализма не может быть легким, но бесконечное откладывание назревших проблем может привести к исчезновению России как государства. Общая демократизация политической системы представляется при этом необходимым условием. С демократизацией связан и другой, главный, на наш взгляд, сегодня для России русский вопрос. Очевидно сейчас, что по готовности к  национальной мобилизации русские существенно отстают от многих других народов России. Но пока на темы, скажем,  оптимизации политико-административного деления будет разговаривать бюрократия региональная с бюрократией  московской, ситуация с места не сдвинется. Для вовлечения же населения в дискуссию и решение национальных и других проблем Росси необходим возврат к демократическим практикам. Ведь может оказаться, что при решении таких актуальных проблем как сохранение языка и культуры всех народов России можно обойтись и без «отступного» этно-бюрократиям. Реальные гражданские и политические права призваны разрушить химеру «племенной» солидарности,  и тогда, может быть, сам вопрос о существовании этно-территориальных образований не будет восприниматься так остро.  Но для того, чтобы в этом убедиться многонациональному народу России потребуется немалое время и политические рамки, реально работающей на всех уровнях демократии.
 Речь идет о том, чтобы наконец-то почувствовать себя Хозяевами в собственном доме, то есть иметь возможность решать, как распоряжаться запасами в своих кладовых (выстраивание экономической политики в интересах большинства населения, а не кучки олигархов и чиновников-коррупционеров), как проводить «перепланировку» своего дома (создать оптимальную для экономики и управления сетку АТД), как строить отношения с соседями и кого приглашать в гости (вопросы международной политики, особенно на бывшем постсоветском пространстве, острейшие вопросы миграции в Россию и т.д.) и иметь возможность решать другие вопросы российского обустройства, обычно связываемые с суверенитетом народа. 
Как мы видели, ни советский, ни постсоветский опыт так и не привел к успешной трансформации империи в государство современное (Modern – в социологическом понимании, как Современность, качественно отличающуюся от традиционных, «до-современных» общества). По сути, политические отношения в нашей стране сохраняются в глубоко архаичной, неопатримониальной, «феодальной»  форме.
По нашему убеждению, современное, так называемое  национальное государство (Nation-State,  l'Etat-Nation) невозможно создать без национализма. Конечно, учитывая огромные размеры, контрасты, сложности и противоречия нашей страны во всех буквально областях, российское национальное государство должно принять форму федерации. Но отечественный федерализм  обречен оставаться пародией на свое предыдущее, неоимперское воплощение («путинский» по отношению к советскому и т.д.),  до тех пор, пока население страны через механизмы современной демократии не обретет возможностей реального контроля за своими элитами, не станет политической нацией.  Мы здесь хотим полностью солидаризироваться с тем выводом,  к которому пришли Татьяна и Валерий Соловей в своей, недавно вышедшей книге: «Русские – единственный народ страны, массово отождествляющий себя со всем её пространством (курсив мой – ВК!) и считающий себя за нее ответственным. Россия и русские – тождество, одно невозможно без другого. Теоретически Россия может существовать без любого из населяющих её народов. Хотя наша этническая и культурная палитра при этом обедне, но Россия сохранится. Ослабнут русские – исчезнет Россия. Пора признать и принять очевидное: Россия может быть только государством русского народа или ее вообще не будет как государства. Это не значит враждебности такового государства к другим живущим в нем народам или их дискриминации в пользу русских. Фундаментальные интересы русского народа и других этнических групп России не противоречат друг другу и совпадают» . Однако проявление этих фундаментальных интересов невозможно без демократии.  Помимо опоры на русский народ и формирования новой российской идентичности, Россия сможет сохраниться как жизнеспособное государство также путем вывода национального вопроса, проблемы многонациональности из сферы политики в область культуры (всяческой поддержки национально-культурных автономий).
  Национальная демократия и реальный федерализм  дают нам в будущем шанс для развития.