Символы, сознание, язык

Сознание человека есть по существу активность, деятельность его «я», состояние сознания меняется в соответствии с чувствами, стремлениями и представлениями. Работа с сознанием требует особого понимания и является также источником познания.
Существование каждого отдельного человека как сознательного существа определяет способ сопротивления сознанию, проявляющийся как некоторая аналитическая способность, не дающая сознанию быть спонтанным и самодействующим, когда в познавательную сферу включается нечто, что само по себе в сознание не входит, - метасознание.
Сознание функционирует естественным образом, когда есть нечто о сознании, как и язык функционирует при условии существования представлений о предметах, -прагмемы. Они существуют в силу прагматической связи человека с ситуацией его деятельности, как объекты, ее обслуживающие. Языковое мышление может быть средством для конструирования структур сознания, определенные структуры языка могут быть выполнены в материи сознания. Сознание невозможно понять через лингвистическое исследование текста без привязки к конкретно-содержательным моментам написания, т.к. оно появляется не изнутри текста, а в силу закономерностей самого сознания (память, события, чувства, восприятие). К психическим процессам памяти относятся факт свершения события, факт запоминания, факт воспоминания, сознательной силой они рассматриваются на уровне их корреляции в едином потоке.
Спиноза говорил о понятии божественного бесконечного интеллекта, частью которого является человеческий интеллект, и фактически для того, чтобы знать, что человек должен узнать, он должен знать, что хочет узнать.
. Сознание понимает само себя, не будучи приурочено ни к субъекту, ни к объекту, то, что человек в понимании сознания позволяет считать за действительное положение вещей, в метатеории сферы сознания называют квазипредметностью. Состояние сознания рассматривается как конкретизированное существование сферы сознания. Такие психические явления как осознавание слуха, осознавание зрения и другие стороны биологического бытия можно рассматривать как сознание в качестве его состояния. Сознание не качество, но качества сознания  могут  относится к объектным точкам психики, чувствам и мышлению. Возможна классификация состояний сознания, которые можно соотнести к конкретному содержанию. Можно мыслить содержание сознания как определенные типы, которые не личностны, но ориентированные на содержание психические состояния соотносимы с личностью.
Состояние сознания не зависит от любого мыслимого содержания, если содержание находится в состоянии сознания, то свойство сознания имеется у содержания.
Состояние сознания есть конкретизация бессодержательного, такое чтение текста сознания, который возникает в акте самого чтения. (Текст – как некоторая длительность содержания, ориентированная на некоторое состояние сознания.)
 Событие или обстоятельство включает индивидуальную психику в содержательность сознания, при этом содержание фактора растворяется в состоянии сознания.
Структура сознания может быть названа формой, или пространственным образом существования сознания.
Факт сознания может быть расчленен в процессе метарассуждения, которое стуктурирует материал сознания. Для структуры сознания характерно внешнее отделение и внутреннее разделение. Содержательность сознания может выступать в качестве структур.
Понятие «человек» является структурой сознания как набор признаков, это один и тот же факт сознания в силу одинаковости лингвистической обозначенности, но при многочисленном повторении во времени и пространстве это понятие нельзя считать одним и тем же фактом, т.е. структурой сознания, это можно назвать псевдоструктурой сознания.
Человеческое Я соответствует определенному состоянию сознания, его признаки конструируются из материалов, заданных структурой сознания, и сама конструкция имплицирует определенное состояние сознания.
Человеческое метарассуждение на каждом этапе является фактом сознания и соответствует определенным состояниям сознания. Содержательность сознания рассматривается как постоянная возможность состояния сознания, а структуры и факты сознания как знаки состояния сознания.  Человек включает факт сознания в некую пространственную псевдофизическую сферу своего  «я». Поэтому можно представить себе психику как  отдельно существующую и оказывающуюся внутри фактов сознания, а состояние сознания рассматривать как  продукт переживания сознанием индивидуальных психических механизмов.
Структура сознания есть то содержательное устойчивое расположение места сознания, которое обнаруживается в связи с состоянием сознания, с точки зрения сферы сознания.  В состояниях сознания можно выявить отсылки к структурам сознания. 
Структура сознания  как фактически внеличностное,  квазипредметное состояние бытия, выполняет роль заделывание квазипредметно структурированных дыр бытия.
Движение событий во времени фиксируется как факты на этапах понимания.
Сознательное состояние фиксирует факты в безличной сфере сознания и это пересечение в сфере само наблюдается как факт сознания, т.е. рекурренция есть структура сознания.
Человек фактом мысли обнаруживает состояние сознания, вставляет разные факты в структуру сознания, делая их фактами сознания,
Мир представляется в интерпретациях как некая неанализируемая целостность.
События как факты могут объективно находится в структуре сознания или субъективно интерпритироваться в смысле этой структуры.
В отношении сознания символ является вещью и его понимание интерпретируется как определенная содержательность в отношении структуры сознания. Так, комплекс  представлений о бесконечности циклов, образующих замкнутое пространство времени, указывает на яйцо как на символ и вещь, вне которой нет времени как структуру сознания.  Таким образом возможны лингвистические и металингвистические описания.  Содержательность символа выступает как оболочка, внутри которой структурируется содержательность сознания.
При индивидуальной работе с вещами и событиями человек использует сложившуюся знаковую систему ( искусственный автоматически функционирующий аппарат).  Естественным аппаратом являются органы чувств человека, психика как природно-биологические данные, структурно с сознанием не связанные. Знаковая система является продолжением естественного аппарата отражения и воспроизводится в определенном состоянии сознания, погружаемого в существующий знаковый аппарат.
Возможности исследования знаковых систем:
- в структурной лингвистике рассматривается как  первичный способ описания,
- рассматривается на уровне психических механизмов как их активное продолжение,
- как определенная проекция сознания, когда сознание смотрит сверху на знаковость, находящуюся над психическими механизмами.
Тогда сознание извлекает информацию из материала, получаемого в аппарате отражения (от органов чувств).
В знаковых системах содержится наблюдаемая человеком вселенная.  Извлечение из потока информации есть переход к структуре сознания, переход от знания к пониманию.Этот переход включает в себя наблюдателя, человека, поведение которого ориентировано на состояния, включающие в себя пребывание в содержательном порядке знаковости. Человек имеет возможность рассматривать собственную жизнь как поток состояний, регистрирующихся в порядке наблюдения сознания, которые рефлексивное мышление может перевести из незнаковые в знаковые.
Человек погружен в стихию знаков, может извлекать механизм рефлексивного мышления и обнаруживать ее элементы как знаковые системы.
Знаки безразличны по отношению к сознанию, субъект, извлекающий информацию из знаковых систем, должен прибегать к тому способу, при котором эти системы имеют смысл. Предметом знака можно оперировать и в отвлечении от смысла обозначаемого, когда состояние сознания заводит психический механизм в структуру сознания, где оперирование может происходить таким образом.
Любой факт оперирования знаком предполагает действие человека как существа , знающего язык и предмет как таковой.  Для исследования знаковой структуризации естественным условием является владение естественнонаучным языком
Предметное человеческое мышление предполагает двойственное рассмотрение «знак» - «обозначаемое». .
Человек мыслит о предметах знаками  языка, механизм идентификации обозначающего с обозначаемым действует автоматически, вытесняя условие извлечения информации, лежащее в сознании, поэтому возможно говорить на языке по его правилам без понимания этих правил.
У Платона идеи есть символы сознания, т.е. идеи обозначают предметы в сознании, а предметы есть знаки идей. В состоянии сознания обычный психический аппарат отражения усиливается трансцендентными условиями сознания. Сознание всегда выше содержательности состояния сознания, индивид фиксирует мышление и на других состояниях сознания, составляющих его опыт.
Понимание знака некоего знания зависит от знаковой ориентации субъекта, при условии перенесения наблюдающего субъекта в ситуацию возможного порождения этого знания оно становится знаком понимания.
Знание есть знаковая структура, оно предметно и объективно, понимание знака воспринимает содержательную сторону обозначенного  предмета, определение чего-либо как знака уже есть знание.
Символ можно определить как знак ничего в смысле сознания, символы выделяют как самостоятельную категорию, которая может быть понята, но не познана. Символы выступают как знакоподобные образования, которые используют материальные построения, абстрактно предполагаемые в качестве носителей информации. Символы мыслятся как репрезентации результатов сознания ( прямое обозначение сознания и нечто предметоподобное , косвенно репрезентирующее сознание), в смысле конкретности сознания за ними ничего не стоит. Понимание символа есть результат того, что «я» оказывается в ситуации его понимания.  Символы воспринимаются в порядке понятийного знания ( логического и псевдологического).  Они могут включаться в режим автоматического оперирования знаками, которому природно не принадлежат, и тогда теряют непосредственное сознательное содержание.
Человек, входя в ситуацию понимания изучаемого , постоянно расширяет сферу сознательного опыта, реализуя его через язык. Здесь важно понимание того, что та же сумма культурного опыта может быть представлена другим образом и непредсказуемость мышления имеет реальный смысл только в отношении сознания. Мышление о сознании как опыт над знаковыми системами есть проявление собственной природы человека, он как инструмент сознательной жизни в потоке смены состояний сознания во времени и в их разнообразии в пространстве , расширяет сознательный опыт, сохраняя тождество себя с самим собой. Описывая некоторую истину, рефлексивное мышление человека выбирает разновидности лингвистического подхода и получает возможность логических   трактовок описания истины. Логическая система описания представляется по законам описания, это не соприсутствие бытию, а сознательное применение к объектам формулировок языка. Язык ограничивает мыслящего субъекта  в осознании сознательной жизни, становясь полем изображаемого сознания.
Необходимым элементом понимания является предположение чистого существующего сознания. Слой натурального сознания есть действительно существующий след того сознания, в котором депонирована сознательная жизнь. «Я» как средоточие разнообразных состояний сознания человека, умозрением направлено на акт знания мира и на сознание. Содержательность сознания включает в себя самосознание, понимание порядка реализации собственного содержания и технические возможности языковой деятельности .
Осмысленность понятия возможна интерпретацией знаков, когда конкретная ситуация обращена к пониманию, содержит допущения реализованности сознания, язык содержит ресурсы самореализации, и индивидуальные психические механизмы включены в содержательность сознания.
Факты, являющиеся системами, задающими правила отображенности содержательностей сознания в  психиках индивидов, ведут к совершению понимания.
Включенность человека в созерцаемый им мир, где созерцание представляется как сознательная переработка акта мысленного воображения, дает понимание мира через человека и познание человеком себя не в своем естестве, познании природы.
Человеческий язык как средство коммуникации, способ общения человека с человеком- чисто психический язык, в отношении содержательности сознания обнаруживает себя как способность психики, включенной в структуру сознания и переживающей состояния сознания.
Память как механизм актуализации человеческого опыта в языке, в пространстве жизни, занятой языком, говорит о динамике индивидуального психического механизма в отношении сознания.
Идеология как инструмент схватывания отношений, имея содержанием взаимоотношения людей друг с другом и соотношения вещей, исключает индивидуальное сознательное содержание, превращает все в знак отношений. Идеологическое содержание выражается через символический аппарат, где символы приведены в языковую систему идеологии. Понимание символов обнаруживает их значение в отношении действительности человеческого сознания, которая образует внутренний план идеологии.
События жизни описываются человеком как символы реализации стремления к переходу в сознательное бытие.
Символические трансформации при сохранении исходного сознательного содержания показывают возможность рассмотрения символического аппарата как объекта рефлексии над идеологическим содержанием.
Индивидуальное сознательное бытие в целостности бытия космического может переживаться как некая оторванность, недостаточность, но крошечность человеческого существа символизирует также мобильность и  динамичность, живую душу ( положительный аспект атомарности). Развитие индивида показывает временной характер внутренних смыслов символов.
Всякая структура сознания позитивна, отрицательные психические состояния не входят в содержательности сознания, но могут быть необходимы в порядке задания субъективных условий психической работы, посредством которых индивидуальная психика способна войти в структуру сознания .
Символ как конкретная вещь неотделим от факта сознания, материя символа  является индивиду в результате психической проработки содержательностей сознания и языкового описания. Сама вещь может фиксироваться психикой  в ее природном функционировании вне содержательной в отношении сознания ипостаси символа.
Психический механизм усматривает в факте наличия символа причино-следственную связь, работая в спектре репрезентаций символа, индивид вводит его в сферу идеологии, которая имеет свою причинно-следственную связь, символ преврашается в функционирующую оболочку.
Внутри идеологической системы образуются системы, берущие на себя апологетическую роль  разъяснения первоначального использования символа.
Спонтанная работа индивидуальных психических механизмов по отношению к содержательности сознания трактует символы,  на уровне идеологической проработки являются интерпретации. Такое приспособление содержания символов к способностям субъектов оперировать ими приводит в повседневном мышлении субъекта к выработке осознанных представлений в самосознании. Развертывание содержания символов, изображение их реального функционирования дополняет возможность социального и психологического наблюдения. Так, фиксирование социальной картины индивидом , психологическое понимание сюжета и его анализ накладывают свой отпечаток на понимание, содержа посторонние качества характера и поведения. Поведенческий анализ структур человеческих взаимоотношений в динамично развивающемся сюжетном плане обнаруживает не человека как самого по себе, а в рамках его деятельности во внешних влияниях с учетом внутренних тенденций. В этой динамичной среде вещи и их движение в работе психики получают значения из уже сложившейся системы представлений индивида, а не из  первоначальной символики сознания.
Сон и память в некотором смысле состояния сознания, они предполагают возможность интерпретации запомненного ( восстановление содержательности сознания, в которую индивид попадает во сне, непсихическое бытие ) и психологическую символику , которая фиксируется через идеологическую (культура, наука и т.д. ) схему проработки его содержания.
Психическая жизнь, извлекая некую содержательность сознания, может осознаваться в терминах исследования самой психической жизни в отношении к сознанию, становясь материалом для развития вторичных символических систем, которые сами являются объектом анализа. Мышление человека в области символов приводит к возникновению действительной жизни теории, которая вырабатывается  из осуществления рассуждений, и осознанию индивидом  проработанной вторичной структуры сознания в реальном психическом опыте.
Материя символа в результате психической проработки и языкового описания факта сознания являет индивидуальной психике сознательную содержательность вещи как символа.
Каждый символ имеет широкий спектр репрезентаций, соотносится с несколькими содержательностями сознания. Язык символов является языком сознания для психики, сознание не имеет языка для себя.
Мыслимая связь мышления с сознанием предполагает возможность выводить из контекста первичного символа  вторичные надсимволические знаки.
Психическая проработка содержательностей сознания ведет к множественности психического осознания символов.
 Множественность интерпретаций  является способом существования символов, где незавершенное бытие того, что символизировано, обнаруживает наличие срезов интерпретаций в пространстве и времени. Существование в отношении сознания всегда рассматривается событийно, а не как нечто завершенное.
Понимание символа в соотнесенности с содержательностью сознания зависит от символа, материал которого порождает понимание. Символ непроизволен в отношении структуры сознания.
Символ есть вещь, способная индуцировать состояние сознания, через которое психика индивида включается в определенные содержания сознания.
Содержательность сознания со стороны психических механизмов протекает во времени, которое дискретно ( отсутствует связь между моментами времени, следующий момент времени не известен из предыдущего). Так, мышление, развертывая знание в его лингвистических элементах как структуру логических выводов, обладает случайностью мысли, т.е. мышление случается
На рефлексивном уровне строятся условные конструкции контролируемого воспроизведения того, что было спонтанным, появляется связь, которой нет на первичном уровне. Символы выражают обозначение первичного слоя. 
Смысл символа есть смысл вещи в отношении сознания.
 Символ оказывает воздействие на индивидуальную психику и когда индивид не осознает смысла символа в отношении сознания. Эта имманентная сила символа, производящая действие на психический механизм, может не иметь ничего общего с сознанием. Индивид, находящийся в поле символа, осознавая его смысл,  может контролировать психический механизм, который испытывает воздействие  его силы.  Психологический аспект символа связан с тем, что индивид воспринимает символ в соответствии с собственным ментальным состоянием, которое порождает это значение.
Внешний наблюдатель может рассматривать действие символа на другого индивида,  при этом учитывается понимание наблюдателем вещи как символа, его метаязык, психическое состояние, реагирующие на символ и действие символа на самого наблюдателя.
В философии как виде мыслительной деятельности символы вырабатываются для напоминания о том, что говорится в ходе философствования. Для перехода к рефлексивной процедуре необходимо придание символического характера некоторым шагам процесса философствования.
В смысле мышления мыслить, осознавать и быть  на уровне психической проработки лежат в одной структуре сознания ( содержательность сознания объединяется с бытием).
Человек как исследуемый мыслимый предмет, имеющий  свое внутреннее измерение, сознание,  самодеятельную потенцию, не может быть объектом научного рассмотрения.  Символическим обозначением человека может быть его «Я» как средоточие состояний сознания, которое сохраняет в своем понимании его самодеятельное бытие.
Феномен как специфический символ является идеей действительности,  знание о которой человеку дано в проработке  его  мышления, это определенный тип сопряженности между психическим знанием и жизнью сознания, когда реально существующее проходит индивидуальную обработку.
Воля как символ способности появления сознательной жизни, осознания процесса человеческой жизни, развертывание «сущего», выявление того, что есть на первичном уровне, выступает как сознательное стремление ( внутри сознания выражается как импульс к действиям,  а извне, со стороны  психического механизма субъекта  - в действиях). 
Я как средоточие разнообразных состояний сознания соотносится с понятием смерть как определенной структуры сознания, которая символически обозначает дискретность времени в психической проработке сознательной жизни, и это соотношение выявляет в самосознании субъекта понимание условного времени событийности человеческой в пространстве и времени. Выражение типа я бессмертен символизирует философскую направленность мышления, не ориентированную на сознание. Человеку надлежит однажды умереть телесно, когда бессмертная душа отделяется от тела и теряет его до всеобщего воскресения. Истинный смысл христианского учения  - в победе над смертью.
Символы имеют значение, интерпретация объекта как символа предполагает одну природу сознания, открывая инстинктивные силы наблюдателя, но не имеют смысла в плане бессознательной натурности наблюдаемых объектов для осознания.
Любая вещь может быть объектом символической интерпретации, символом инстинктивных сил, работа психического механизма по интерпретации отделяется от символа и он сам  остается вещью. Путем использования вещи индивидуальный психический механизм включается в структуру сознания, оказывается в контакте с некоторыми содержательностями сознания.
Использование вещественной стороны символического аппарата, смысл которого заведомо неизвестен, т.о. может привести к осознанию в силу этого вещественного делания.
Первородный грех как символ ошибки, когда результат человеческой деятельности выводит из благодатного состояния, заданного в его природе , нарушает естественные механизмы, символизирует отрицательный аспект состояния сознания. Психика теряет инстинкт понимания естественного положения вещей и ее работа теперь основана на усилии принятия решений в отношении мышления, нравственности, культуры и других видов деятельности  ( « в поте лица своего»).
Человек исторически не существовал вне языка, использование языка, систематизация и фиксирование суммы знаний выявляет способность закрепления фактов сознания, социализацию и формализацию результатов культурной переработки. Культура как  направление на автоматизм мышления,  на механическую деятельность знаково- языковых комплексов, имеет десимволизирующую функцию. А всякая совокупность людей в своем культурном развитии содержит антикультурную функцию, связанную с символической жизнью сознания. Само понятие развития применимо к замещению одной сложной структуры другой , это не сопоставление, а нахождение индивидуальных, неповторимых способов воспроизведения символики, изображение символов сознания другими средствами (по принципу «капустных листьев»).
Человек в психической деятельности соприкасается с сознанием с помощью символа. Сознательная жизнь может возникнуть в порядке созерцательной работы с первичными символами сознания или в порядке рефлексивного осознания в проработке индивидуальных психических механизмов. При созерцательном проникновении в суть вещей человек на определенном этапе может  увидеть не вещь, а элементы, из которых она состоит.  При рассмотрении вторичного знания  видение сущности представляется внутри знаковой системы, когда элементы появляются в ходе понимания символов.
Символы беспредметны,  их значение, содержание символизируемого не приводит к смыслу объекта, вещи, воспринимаемой как символ.
Змея как животное, созданное Богом, существует вне символа змеи, открывающей структуру сознания, в которой раскрывается библейская история о вхождении в змею падшего ангела, символически изображая созерцательную мудрость, возжелавшую существовать без Бога. Вещь может быть символом, но не тем, что она символизирует.
Отображение в микрокосме психики сферы сознания сопоставимо с  существованием человека в несоизмеримом устройстве космического целого.
Физические термины «тело» и «атом», воспринимая абстрактно, можно интерпретировать как позитивное знание, которое «Я» рассматривает состоящим из психических знаков, не относящихся к сознательной жизни.
Человек,  впервые сталкивающийся с незнакомой ситуацией, когда в его распоряжении нет мыслительных структур, соизмеримых со структурой события, фактом непонимания может породить вторичные символические образования. Факт первого восприятия в индивидуальных ассоциациях включает психику в определенную знаковую систему, где событие получает пространственно-временную интерпретацию причинно-следственной связи, но это последующее знание не устраняет самозамкнутое психическое символизирование как последствие непонимания.
Тот порядок и упорядоченность, которые предполагают жизнь сознания, направлены против психологического потока времени, это означает, что жизнь сознания стоит, не имея направления сама по себе.
Человек способен, когда умирает, полностью охватить сознательную жизнь своим пониманием, но после смерти не имеет сознательной жизни, которая отделяется от временного психического функционирования.  Для умирающего смерть – символ чистого сознания, когда его индивидуальный психический механизм уже не перерабатывает содержательности структур сознания и  человек выходит из всех данностей психической жизни.
В первичном символизме наибольший интерес представляет дерево корнями вверх – символ божественной трансформирующей силы, направленной противоположно естественным космическим процессам, как символ божественного порядка сознания.