Умер мой папа

Добрый вечер, Сергей! Это письмо - не сегодня написано, письмо  написано в горькие для меня дни перед новым 2011 годом.., когда ещё стоял в моих ушах стук мёрзлых комков  земли о дерево досок крышки папиного гроба...                Помер мой папа. Лелькин Павел  Васильевич. 26 декабря 2010 г., в г. Гурьевске, в больничной палате  интенсивной терапии, при мне, сделал  мой папа последний вдох и остановилось папино сердце, 17 час. 30 мин. - 54 дня не дожил мой папа до своего 92 го  Дня Рождения.   До самых последних  дней оставался мой папа на ногах, в полном здравом рассудке ,  умер за три дня,  никому не став обузой, никого не обязав ничем, Умер как и жил – всё для людей.   28  декабря 2010 г.  опустили моего папу в промёрзлую землю  на самом краю Салаирского кладбища, на склоне кладбищенской горы .  внизу,  над озером.  Спасибо парням – работникам  Пашкова  А. В. ( Ритуальные услуги в Салаире) - скоро и  сноровисто всё сработали. Так любил мой папа тепло,  постоянно закрывал дома все форточки,  а в землю лёг на 28-градусном  морозе  да с лютым ветром. И падали на  папин гроб мёрзлые комья глины и земли.  Всю свою жизнь папа фотографировал  людей,  всё детство помню его закрывшимся в ванной при красном фонаре над фотоувеличителем:  остались груды  фотографий меня,  мамы,  сестрёнок,  родни,  фотографии со свадеб,  демонстраций, торжеств, -  десятки незнакомых мне лиц.  Вот только самого папу ни кто и никогда  не фотографировал  - я нашёл один единственный  снимок,  который можно было поставить на стол.   Весь город знал Лелькина Павла Васильевича и  супругу его Городничеву Евдокию Васильевну :  бегал я по инстанциям,  организовывал похороны,  расчистку снега,  автобус, поминки и везде слышал  шёпот:  :« А кто у Лелькиных умер?». Поминки в кафе «Огонёк»  заказали мы на 40 человек,  а пришли в кафе восемь человек.. или это мороз с ветром помешали прийти  папиным знакомым  ( возраст  - у всех, здоровье).  Когда-то,  въезжая в Салаир,  любовался я эмблемой города : шахтовый  подъёмник с табличкой вверху «Салаир» - папа проектировал эту эмблему,  помню  его чертежи – черновики этой эмблемы на въезде в город. Кому-то помешал эмблема города,  убрали, заменили  стандартной табличкой.   И Рудник, в котором с 1946 года работал папа,   пройдя  путь от рабочего до  прораба,  до инженера - конструктора   – стоит,  забыв о нём.  Всю жизнь папа прожил стреноженным,  любая его  инициатива пресекалась – младенцем увезён в Харбин,  затем, вместе с  матерью,   выдан в СССР и пошли бесконечные стройки коммунизма. Последний  папин рассказ, как делал он тетрадки для учёбы:  на строительство  Магнитогорского комбината поступал из Германии футеровочный кирпич,  каждый кирпичик был  обёрнут в бумагу,  ветер уносил эти листы,  папа со сверстниками бумагу собирали , разрезали,  сшивали в  тетрадки,  и так, за колючкой,  ходили в школу.  В Салаире у папы была единственная  воля – Мичуринский сад,  все свои выходные дни за 55 лет существования сада,   все  праздники и всеи свои отпуска провёл папа на этих 8 сотках, экспериментировал,  переписывался со всеми селекционными  станциями,  вывел новый сорт садовой земляники « Ароматная»,  и как только слепота и безножие отняли у папы эти 8 соток  земли , папа состарился – за два  года, - и единственное,  что держало его на  ногах: уход за моей мамой,  таблетки, питание для неё. В итоге – мама жива, а  папы нет.   И с мамой своей, Евдокией Марковной Куртагиной - Невзлиной,   не смог увидеться мой папа, -  так и умерла она  в ссылке и похоронены Куртагина ( Невзлина)  Евдокия Марковна и сестра её Мария Марковна Куртагина  под  асфальтом площади рядом с селом Меновым,  близь Усть-Каменогорска.  Сейчас мой  папа свободен, и сейчас он вместе со своей мамой и всей их роднёй, и все давно  простили друг друга.  За праздничным Новогодним столом,  найдите, пожалуйста,  минутку помолчать и помяните Павла Васильевича Лелькина,   пожалуйста.