Невозможно выйти в одиночку

       Техника безопасности: Сказано: не навреди.
       Боюсь, что публикуя этот рассказ, я этот принцип нарушаю.
       Информация неоднозначна.


       МАЛЬЧИК, СОВЕРШИВШИЙ В СВОЕЙ ЖИЗНИ ТОЛЬКО ОДНУ ОШИБКУ


       Я помню место за школьной партой, где ты любил сидеть на уроках. Каждое первое сентября, входя в кабинет, невольно я думаю о тебе и стараюсь поставить на самую заднюю парту у окна цветы, чтобы твое место в этот день осталось незанятым. Я знаю, что учитель должен уважать выбор ученика, даже в том случае, если он его не одобряет. Твой выбор был непредсказуемым. До сих пор я не могу найти в себе силы принять его. Прости меня за это.

                ***

       На моем столе лежит старая потрепанная книжечка, доставшаяся мне в наследство от мальчика, совершившего в своей жизни только одну ошибку. Много людей за свой жизненный путь совершают больше, чем одну ошибку. Только мне кажется, что спрос не со всех на этой земле равнозначный. Кому то можно бесконечно долго грешить. Ему, видимо, было нельзя. У него была болезнь – он всем верил. И всех любил. И всех ставил выше себя. Поэтому и совершил единственную в своей жизни ошибку.
       Из его дневника.
       План. Срок исполнения 5 лет.
       1.   Построить курятник.
       2.   Вылечить бабушку
       3.   Выучить Юльку.
       4.   Отдать долг
       5.   Переехать в Н... поступить учиться
       6.   Купить магнитофон для М...
       7.   Помириться с мамой.
       8.   Жениться (перечёркнуто)
       9.   Покрасить забор.
       Забор он покрасил. Тёмно бордовой краской обведенной по периметру широкой чёрной траурной каймой. Остального уже не успеть. Никогда.

                ***

       Он ушел, сделав свой не до конца осознанный выбор, я осталась, сделав свой. Будто рыцарь какой то непонятной иллюзии он сбежал от себя туда, откуда уже не вернуться. Словно уставший воин я, как и прежде иду по земле. Навряд ли из меня получается отважный рыцарь в кольчуге на коне, никакой конь не вынесет тягот постоянной кочевой жизни. Не получается из меня легкокрылый эльф – Леголас, тоже по своему воин. Уже никогда не стать мне суровым витязем или верным служителем – воином религиозного культа. Так и останусь до конца своих дней смешным подобием Дон-Кихота Ламанчского, без верного оруженосца Санта – Панчо, мальчика, навсегда заблудившегося в своих грезах. И публикую я все ниже написанное только для путников, подобно мне, затерявшихся в просторах вселенской пустыни, каждая песчинка в которой – чья-то оборвавшаяся жизнь, чья то несостоявшаяся мечта.
       В этой пустыне много дорог, каждая из которых ведет в никуда. Ту, по которой идет караван, ведущий к оазисам, островкам истины среди невежественных страстей, нелегко узнать. Кастанеда говорил, что «правильный путь – тот, у которого есть сердце». Да, сердце – это стрелка компаса, всегда верно указывающая направление пути. Но вблизи сильного чувственного магнита компас может колебаться. Тогда – разум, способный с каменной неподвижностью  анализировать факты, должен суметь волевым, почти механическим усилием сдвинуть застывшее в нерешительности тело и увести его подальше от источника искушения.
       Как все могло быть просто, если можно было бы на миг, хотя бы на миг остановить события, чтобы разум, холодный вселенский разум, мог повлиять на его выбор в тот час, когда он стоял на распутье. Как можно было бы заставить его заблудившееся сердце ненадолго помолчать, чтобы не ошиблось оно и не завело в дебри неправильного выбора.
       Сегодня первое сентября. День, когда воспоминания против воли ведут меня к нему. Я вспоминаю о нем большей частью в школе, потому что в церкви о таких как он молиться запрещено.
               

       НИСХОЖДЕНИЕ ДУХА В МАТЕРИЮ ИЛИ ПОСЛЕДНЯЯ РЕИНКАРНАЦИЯ НАДЕЖДЫ


                От беды моей, пустяковой,
                Хоть не прошен, и не в чести
                Мальчик с дудочкой тростниковой
                Постарайся меня спасти [1].

       Я смотрю в твои глаза, внимательно изучаю внешность, вижу светлый лучистый взгляд, открытое озарённое лицо, ясную улыбку, нежный почти женственный гладкий подбородок которого, мне кажется, ещё не касалось лезвие бритвы. Сердце ликует и я чувствую, как чуть тёпленькая лампадка надежды начинает теплится в стенах светлого душевного храма в котором нашёл себе такое ненадёжное пристанище дух. Я хочу поговорить с тобой, мальчик перед тем как ты… Ну ты знаешь…

                ***

      ---Ты кого мне привела? Идиота кусок, плоскогубцы держать не научился, а безо всякого страха на оголённый конец бросается. Мозги повышибает, а мне за него дурака потом сидеть прикажешь? Забирай домой, пусть завтра приходит я ему лекбез устрою, в такую бригаду определю, что мало не покажется, будет впахивать как миленький.
       А то, смотри, какой аккуратненький маменькин сынок получился: вежливый, смазливенький, бабы наверное с ума сходят. Тоненький да и выправка что надо, вот только умом немножко…того, да?
       У меня проплыла перед глазами картина, в которой маленький хрупкий необыкновенно гибкий юноша с безупречной осанкой безучастно глядя прямо перед собой, неумело машет кадилом, окуривая помещение приятными зловониями, неустоявшимся голоском выводя молитву, спокойно, медленно печально обходя помещение. Да, прораб прав, странностей в нём должно видеться более чем предостаточно…
       ---Алёна, серьёзно тебе говорю, отдай его в пансионат благородных девиц воспитателем, мои мужики его грохнут в конце-концов где-нибудь в тёмной подстанции.
       Ты посмотри, публика какая, зрелище не для слабонервных, и тут эта цаца…Тьфу ты, на мою голову свалилась манна небесная… Дожил до старости лет неизуродованным, так теперь покалечит суд праведный за несправедливо убиенного сопляка не научившегося обращению с электричеством.
       Ну ты представляешь, ему Славка говорит: «Максим подай провод, он без напряжения». Так он схватился почти, и чуть было к праотцам не отправился, идиота кусок.
       Это ж отстои человеческого рода, и шутки у них отстойные. Думаешь хоть кто-нибудь из них вздрогнул? Ничего подобного. ГА-ГА-ГА, ржут как кони только. И никакой отдачи от него, ты понимаешь? В обед их своим же харчем и потчевал, сам не притронулся даже, а этим хоть бы что, ещё подавай. Мать родную слопают не заметят. Ты где его такого взяла скажи на милость? Ну всё, опять ржут. Пошли, кабы чего не вышло.
      Я не хотела идти. Я очень не хотела идти в подсобку…
      Маленькая каморка, прокуренная, потная, удушливая, плотно набитая матерящимися на все лады мужиками сегодня выглядела особенно оживлённой. Смеялись как и следовало ожидать над Максимом.
       ---Эй, а ты ж племяш начальника, слышишь… Чего - й - то он тебя в нашу клоаку отстойную поселить надумал. У нас вроде как голубых нет, а ты больно уж аппетитненьким выглядишь.
       И грубый небритый грязный мужик с ощетинившимися в разные стороны волосами, выбивавшимися из-под кучерявой овечьей шапки, зло сплюнул на пол и встал большим угрюмым изваянием над сидевшей в углу кажущейся беззащитной фигуркой.
       Я почти интуитивно поддалась вперёд готовая заслонить, помешать, хоть как-то вмешаться. Прораб сжал мне повыше локтя руку. Максим тем временем встал, прямо осанисто выпрямив спину, опустил глаза, сложил руки впереди себя на груди в молитвенной позе и певуче спокойно ласково сказал:
       --Садитесь, Сергей Иванович.
Рабочие загоготали. Я зажмурилась. Мужик презрительно перекосил лицо:
       ---Раздавил бы тебя сейчас как гниду ползучую, да энергии жалко. Жрать охота а до конца рабочего дня ещё полчаса целых. Вот отсалютует шеф по домам, тогда посмотрим.
       Последний слог потерялся в ленивом зевке усевшегося на тёплое место громилы, впрочем, так до конца и не дошедшем, а замершем наполовину в изумлении от дальнейшего хода Максимкиных умозаключений:
       ---У меня там ещё хлеб с колбасой остался, можно покушать, если кто желает.
       Пауза. Молчание, чья – то зажигалка с грохотом падает с перекошенного стола. Я ещё раз внимательно всматриваюсь в его побледневшее худющее вытянутое лицо. Прости меня, мальчик, прости. Я не сумела научить тебя самому элементарному, и тебе, наверное, очень трудно сейчас.
       Глаза у него голубые – голубые, ясные – ясные как цвет весеннего небушка, и волосы как сжатые колосья пшеницы, непослушные завивающиеся на концах крупными колечками, чуть немного длиннее чем следовало бы. А ещё у него очень мягкие руки, почти как бабушкины…
       ---Недоносок ….., да откуда ж ты такой вылупился?

                ***

      У нас во дворе постоянно играют дети. Весёлой ватагою они совершают настоящие нашествия на бесхитростные снежные постройки, устраивают кучу – малу из копошащихся на земле тел, перекидываются комьями снега, задорно загребая его руками с собранных дворниками серых плохо утрамбованных сугробов. Шумно гоношась возле заледеневших горок они каждый раз производят столько шума, что мамочки с колясками стараются обойти по периферии беспокойные сборища детворы в центре двора, а в дневное время только две шепелявые старушки с удовольствием сплетничают под детским грибочком. Так было и сейчас.
       Когда мы с Максимом уставшие и разочарованные прошедшим днём направлялись к подъезду, двор продолжал жить обычной жизнью нисколько не заботясь будничными проблемами своих жильцов. Эти бетонные коробки, казалось, переживут вечность нисколько не изменившись.
       Люди шныряли взад – вперёд, и, боже упаси, чтобы меня интересовал хоть кто – то из них. Домой, только домой. Гори всё огнем, пропадай мир в гиене огненной со своими божьими тварями с узконаправленным примитивным мышлением. Как же я боюсь за тебя. Я посмотрела украдкой на своего спутника, и что же? Он улыбался душевно и тепло как лучшему другу, мимо проходящему забулдыжке – соседу с первого этажа. 
       Едва только мы появились на детской площадке в зоне действия магических сил собачьего обоняния, как нам под ноги кинулся кучерявый чёрный соседский пудель. Ластясь и заигрывая дружески выгибая спину по сумасшедшему быстро мотая обрезанным обрубком хвоста, он, повизгивая на своём зверином языке, пытался затащить кого нибудь из нас в подъезд, чтобы мы смогли нажать кнопку звонка на двери квартиры служащей ему пристанищем.
       Хитрое животное явно пользовалось популярностью среди детворы. Территория вокруг ледяной насыпной горки была усыпана блестящими обёртками от конфет, львиная доля которых, я уверена, доставалась пронырливой собачонки, одинаково по – доброму относящейся ко всем, кто хоть как-то проявлял участие в нелёгкой судьбе избалованной комнатной любимицы.
       –--Чапка, бестия хвостатая, чучело мохнатое, не крутись под ногами ты же меня свалишь. Бережно потрепав животное по холке Максим одновременно попытался расчистить себе проход к подъезду, но хитрая зверюга, видя подобную благосклонность, подвизгивая от удовольствия, наглым образом повалилось на спину ему под ноги.
       --Дядя Максим!!! Дядя Максим идёт!!!
       Мгновение, и двое ребятишек кинулись ему на руки. Пока они занимались друг – другом обсуждая новые подробности детского мультяшного сериала, я осмотрела прилегающую территорию и затаила дыхание. Что – то нас ещё сегодня ожидает? Двор был оживлён как никогда.
       Куда, интересно Максим так заинтересованно смотрит, хотелось бы знать. Что, ещё какой – нибудь страждущий топает пригреться к его душе? Ну да, всё понятно. Я видела как беззаботно щебеча с малышнёй о всяких детских новогодних радостях, он краешком бокового зрения одновременно умудрялся следить за маленьким мальчиком в розовой вязаной шапчонке неумело скатывающимся с горки, искренний хохот которого заразительно передавался остальным не оставляя равнодушным даже пьяного соседа уже возвращавшегося из магазина с доисторической вязаной авоськой в которой болтался недвусмысленного вида пузырёк.
       Малец периодически фыркал отряхивая лицо от надоедливых крупных снежинок, весёлою гурьбой кружащихся над его розовым весёлым балахончиком с мохнатой пампушкой - кисточкой по центру, и причмокивал губами от удовольствия. Где же его непутёвая мамашка?
       Максим вздрагивал каждый раз когда мальчонка спотыкался по пути к верхушки горы, иной раз скатывался на ледяных ступенях по нескольку раз и всё равно отважно карабкался дальше. В критический момент, когда невесомое детское тельце балансировало на краю вершины, чрезвычайно долго как в замедленном кино начиная спуск к подножию, мне казалось, что Максим переставал дышать и как то странно делался похожим на домохозяйку, переживающую у экрана телевизора душещипательную сцену из сентиментального телесериала. Ничего опасного, по моему мнению, между тем, не было: с этой горы охотно катались все от мала до велика.
       Я тайком, затаив дыхание, любовалась чистотой его эмоций, почти детской непосредственностью, радостью, так явно светившейся в глазах. Он был открыт всему миру, он был прекрасен, он был… Про это не скажешь, это можно только почувствовать душой, прочувствовать его общность со всеми и в то же время отчуждённость, почти космическую несовместимость с миром…
       Не бойся, мальчик, тебе никого уже не придется сегодня спасать, вон идёт грузная, расплывшаяся не по годам тётка до этого полчаса кудахтающая с говорливыми старушками о делах насущих, чтобы забрать своё чадо в розовой вязаной шапочке домой.

       Ты любил и старался спасти всех, мой мальчик. Но тогда, когда пропасть разверзлась под твоими ногами, рядом не оказалось никого, способного переубедить тебя не делать… этого… Ну, ты знаешь…
       Я перечитываю твои записи. Вчитываюсь в каждое слово, стараясь почувствовать, угадать какая из этих мыслей отравила тебя больше всего, какая стала роковой при выборе? Ответ на этот вопрос неоднозначен. И я читаю. Читаю снова и снова, пытаясь понять…


                КРИТЕРИИ ВЫБОРА ПУТИ
       ПО МОТИВАМ ЗАМЕТОК, НАПИСАННЫХ МАКСИМОМ В КНИГЕ МАТЕРИ "СОЛНЕЧНАЯ ТРОПА".


       •   Нравственность и духовность связаны. Безнравственный поступок не может быть духовным, потому что духовное не может быть безнравственным.
       •   Быть постоянно бдительным - значит подсознательно ожидать нападения, тем самым провоцируя его. Поэтому, и в бдительности должны быть элементы беспечности. Наивный – защищён, знающий – опасен.
       •   Категорическое неприятие «низших побуждений» недопустимо. Отказ провоцирует желание. Низшие побуждения нужно суметь прогнать через себя, нужно услышать своё нет в ответ на них, иначе в более тонкой оболочке через какое то время они вернутся снова. Инструмент старый – разум. Посредством обработки разумом низших побуждений приходящих в виде пагубных мыслей, можно управлять процессом не запуская ситуацию до проявления в материи, когда эффективным способом решения проблем станут уже конкретные события в ответ на действия. Нужно помнить, что эксперимент, в процессе проведения которого разум остаётся сознательным, превращается в опыт. Мысленный эксперимент можно и нужно уметь превращать в жизненный опыт.
       •   Симптомы отчаянья на пути – тревожный знак. Отчаянье – признак заблуждения, нужно  остерегаться получать подобные знаки.
       •   Быть сильным – модно, быть слабым – стыдно в современном мире. Но, именно слабость – показатель духовности, сила – показатель глупости.
       •   Враждебных сил нет. Если кажется, что они атакуют, нужно искать причину, по которой внешний мир отвечает агрессией через кого-то. Она – внутри.
       •   Враг всегда сильнее энергетически. Почувствовав атаку с его стороны, стоит задуматься, не результат ли это нашей личной попытки подпитаться чужой энергией, рикошетом вернувшийся в виде справедливой агрессии в ответ на непреднамеренное вторжение. Опасный знак недостатка энергии.
       •   Страх – это отсутствие чистоты. Страх – недостаток веры. Бояться – значит не понимать. Нужно найти объяснение, или выдумать его, и страх отступит.
       •   Концентрация внимания на объекте это не что иное, как изучение объекта, находящегося в фокусе разума, это его инструмент. Действенный на определённом этапе, но не совершенный. Гораздо больше усилий потом потребуется для того, чтобы избавиться от этой самой концентрации когда захочется вырваться из рамок однобокости восприятия разумного.
       •   Слепая вера во что либо или в кого-либо опасна. Я предостерегаю кого бы то ни было от слепой веры и излишней преданности. Сомнения должны быть всегда. Примирившийся закрыт для развития. Преданность это в какой-то мере духовная смерть.
Вера  должна быть естественна. Если Вам нужно прилагать усилия для принятия веры, если вы храните веру, бережёте веру, значит, вы не верите. Веру, истинную веру не замечают, она естественна.
       Воля и вера два взаимоисключающих понятия, два антипода. Воля подразумевает насилие, тогда как истинная вера направлена против него.


                ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДНЕВНИКА МАКСИМА.
          РАЗМЫШЛЕНИЯ ПО ПОВОДУ ПОНЯТИЙ «ДУХ», «ДУША». (ОТРЕДАКТИРОВАНО)


       •   Нет определенности.  Даже великие, мне кажется, часто путали понятия «дух» и «душа».
       •   Душа это внутренняя субстанция одна из составляющих триединства, способная генерировать в себе разночастотные энергетические поля, путём настроя на внешнюю систему, условно называемой духом и стремящаяся достичь с ней энергодинамическое равновесие при этом излучая и улавливая в себе разные по энергетике волны (мыслеформы и мыслеобразы) определённой частоты, а также определённой интенсивности свечения свойственной видимому для данной субстанции диапазону.
       •   Бог и абсолют, это не одно и то же. Бог – это мировая душа, абсолют – мировой разум. Дух – субстанция, получающаяся в результате их взаимодействия.
       •   Нет разницы в каких церквях молиться и кому исповедоваться если несёшь себя богу. Но дух в церквях разный. И чувствует это душа.
       •   Душа это средство познания духа. Творчество есть акт познания души. «Я» есть выражение души, «Мы» есть выражение духа. Творчество это всегда в какой-то степени протест, бунт, выражение индивидуальности, то есть скорее свойство раздробленной души, чем целостного духа.
       •   «Я» души чувствует «Мы» духа, тогда, когда она открыта. Нисхождение духа в материю возможно только в том случае, если душа открыта духу. Тогда всё возможно, и изначально внешняя субстанция «Дух» становится внутренним проявлением «божественной души». Разница в настрое и частоте улавливаемых ей колебаний. Не все духи имеют высокие энергии. Держать настрой на божество? Всё возможно!
       •   Возможен переход от сознания к сверхсознанию, но душа должна быть открыта и иметь соответствующий диапазон видения.
       •   В душевном состоянии точка сборки (термин Кастанеды)  находится в центре, в духовном происходит расфокусирование и позиция точки сборки не может быть однозначно определена. Другими словами в духе «Я» растворяется в «МЫ», душа открывается духу и только тогда дух становится внутренней силой человека.
       •   Душа есть творчество, дух есть вдохновение и созерцание. Душа тревожна, беспокойна, деятельна, активна, дух спокоен и безмолвен. Душа самоутверждается в творчестве, потому замкнута,  дух самодостаточен, потому открыт.
        •   Только тот, кто «от всех отделяясь со всеми остаётся в единении» [ 2] может познать таинства духовной жизни чувствуя и наслаждаясь. Всех прочих смевших дерзнуть подняться ждёт одиночество и холод высоты горных вершин, пустота в ашраме даже в окружении толпы единомышленников «От окружающих – никакой поддержки. Даже в тех, кто постоянно рядом со мной, нет никакой веры.»[3].

       •   «Мы» сильнее чем «Я».
       •   Без «Мы» нет духа, без «Я» нет души.
       •   «Я» во всём и «всё» во «мне».
       •   Дух – разумен, душа – чувственна.
       •   Душа страдает, дух отрешён.
       •   Ум и чувства должны быть превзойдены в духе.
       •   Система целостна и иерархична.

       •   Душа стремится открыться духу и духовное изначально заключено в нас как потребность, смысл человеческой души.
       •   Все пророки и великие посвящённые достойны своего окружения, их наследия нацелены в будущее, они полностью созвучны с духом периода своего существования и являются выражением его в пространстве и времени.

                ***

       (Дальше следует значительный перерыв в записях и ниже текст идет уже без дат. Сильно перечеркнутый, исправленный, грязный, переписанный по нескольку раз, он едва читается.)
       •   Похоже, что мы живём в мире вторичного духа, являющегося продуктом жизнедеятельности разума. Мы сами формируем дух, который управляет нами.
       •   История запрограммирована заранее нашими же мыслями, мы сами формируем различные по интенсивности и частоте энергетические системы способные самостоятельно существовать долгое время, влияя на нас и наших потомков, подпитывающихся сходной по частоте энергетикой. Таким образом, человек формирует будущее своих детей.
       •   Когда это происходит сравнительно недолгое время на уровне семьи, страны, это история, а когда на уровне планеты в течении нескольких поколений витает определённый дух   – это уже инструмент эволюции.
       •   Фашизм был запрограммирован человечеством.
       •   Мы в силах создать на земле мир истины, гармонии и справедливости нужно только понимать всю степень ответственности и знать инструменты. Дух можно формировать самим.
        •   Невозможно выйти в одиночку.
       •   Избавиться от «чувства собственной важности» (термин Кастанеды), необходимо всем. Это кажется невозможным.
       •   Дух формируют сознательно люди, которые знают, как работает схема.
       •   Нужно контролировать информацию, это необходимо. Не нужно часто смотреть телевизор.
       •   После медитации я понял что божественное осознание не приходит через мысли, оно идёт изнутри, душа открывается духу и сливается с ним в единое целое, тогда человек перестаёт видеть разницу между «Я» и «Мы», перестаёт жить в этом мире и больше не принадлежит ему, и вместе с тем чувствует малейшие изменения, малейшие колебания в нём, он становится всем и ничем одновременно.
       На самой грани переживания, на краю, на пределе происходит заминка, щелчок в сознании, и ты вдруг понимаешь, что произошла маленькая смерть и дальше уже ничего значительного здесь на этой земле произойти больше с тобой не может.
       И ты не способен больше страдать, способен только играть в страдания, и вместе с тем к тебе спускается боль, которую раньше просто невозможно было бы вынести, общая боль. И ты не способен больше любить, способен только играть в любовь, и вместе с тем любишь так, как не посмел бы, не умел никогда раньше. И ты задыхаешься детской радостью, упиваешься наивностью и чистотой чувств как маленький ребёнок.
       Это подобно возвращению к началу, рождению, когда снова нужно учиться ходить и говорить. Ты плачешь не боясь показаться глупым и смеёшься по любому поводу, и даже когда ты плачешь, что-то внутри смеётся, радуется, веселится. Нет больше суеты, всё наполнено смыслом, значимым становится каждое движение, осмысленной каждая встреча, каждая клетка поёт и танцует, и кажется, будет веселиться, даже когда тело забьётся в предсмертных судорогах.
       Значимым становится всё и одновременно ничего не имеет значения, мир умирает и ты снова в начале пути, как и в момент своего рождения. Чтобы вспомнить нужно забыть, чтобы встретиться нужно проститься, чтобы родиться заново нужно умереть.
       •   У клеток есть память. Это инструмент эволюции, прав Сатпрем.
       •   Дух можно формировать искусственно. Работает это в течении двух поколений.
       •   Нет, оказывается, все гораздо быстрее. Это работает здесь и сейчас. Я научился манипулировать реальностью.
       •   Боже мой, какое будущее мы готовим своим детям. Мне страшно за них.
       •   Невозможно выйти в одиночку!
       Последняя фраза подчеркнута жирным шрифтом, переписана несколько раз на полях.

                ***

       Я не спорю с тобой. Я почти доверяю твоему выбору, потому что я верю тебе. Меня волнует только один вопрос: неужели не было другого выхода, мальчик? Неужели его не было у тебя и будет ли он у того, кто следует за тобой, когда он так же как и ты подойдет к роковой ступени осознания?

       Примечания:
       1)   Александр Галич.
       2)   Николай Бердяев. Дух и реальность.
       3)   Сатпрем. Разум клеток.