Жить здесь и сейчас

ЖИТЬ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС
ЭССЕ

Согласно определению в словаре Владимира Даля, «жизнь» значит «состояние особи, существование отдельной личности (...). В тесном смысле она требует произвольного движения и чувств (...) в высшем значении как бытие, она относится к душе или к смерти плоти».
По-английски жизнь будет «лайф», по-латыни «вива», по-исландски «лив», «фьёр» или «айви» в зависимости от того, идёт ли речь о её «тесном» или «высшем» смысле.
Усталый, неповоротливый взрослый человек вроде меня, вероятно, и не стал бы уделять внимание такой расплывчатой метафизической теме, если бы ему (как, наверно, и большинству современных людей) не рекомендовали бы на каждом шагу «жить здесь и сейчас». Этот совет можно услышать в приёмной психотерапевта, прочитать в глянцевом журнале, усмотреть в популярной телепередаче, принять от знакомых... Однажды мне довелось наткнуться на него в одном зарубежном андерграундном издании, где субкультурщики призывали филистеров отбросить ложные жизненные ценности... «Жизнь здесь и сейчас» мыслится как ключ к решению всех внутренних проблем человечества, как панацея; и на удивление странно, что эту панацею в один голос предлагают носители, казалось бы, в корне различных мировоззрений.
Не надо быть великим философом, написавшим сотню книг о смысле бытия, чтобы понять, что этот совет по своей сути глубоко тавтологичен. Существовать в каждый миг в той точке пространства, где нам довелось оказаться, - разве это не то, что мы все делаем постоянно? И приведёт ли это к решению наболевших проблем? Если измученный чёрной депрессией пациент психотерапевта попробует сосредоточиться на своём существовании «здесь и сейчас», то здесь и сейчас у него будет как раз то, от чего он больше всего на свете хочет избавиться: его депрессия; и вняв такому совету, он не вырвется из её железных объятий...
Красивая фраза, пустое гипнотическое сочетание звуков? Но красивые фразы предпочитают появляться в устах людей во всей полноте своего мишурного блеска; они не терпят сокращённости. А в гипнотизирующей наше общество мантре «Живи здесь и сейчас!» компонент «здесь и сейчас» часто отсутствует; людей призывают... просто «жить». «Надо перестать беспокоиться и начать жить!» - уже полвека призывает нас Дейл Карнеги, этот король прикладной психологии для простонародья.
Стало быть, какой-то иной смысл, не учтённый словарями, не отмеченный в философских трактатах, вкладывается в само понятие «жизнь».
Как бы многочисленны и разнообразны ни были бы ряды тех, кто призывает «начать жить (здесь и сейчас)», среди них не встретится ни седовласый академик, с высоты кафедры обращающийся к своим аспирантам, ни просветлённый отшельник, наставляющий учеников, ни теолог-эрудит. Это совет не для «посвящённых», а для т.н. «широких слоёв населения» (какими бы разнообразными они ни были), он зародился в их среде и сказан на их языке, языке обыденного сознания.
В обыденном сознании высшая ценность действительно обозначается словами «жизнь», «жить».
«Эх, жили же люди!» - восклицает персонаж Ильфа и Петрова, прислонясь лбом к малахитовой колонне бывшего купеческого особняка.
«Вот это жизнь! Так можно жить! Жалко, что не каждый вечер такая жизнь!» - поётся в песне Юрия Лозы про завсегдатаев весёлой дискотеки.
«Живём, ребята! У нас есть креветки и оливки!» - радостно кричит гедонист в потрёпанной майке, вынимая роскошные продукты из холодильника.
«Нет; у наших ветеранов – это не жизнь» - качает головой молодая служащая, когда ей рассказывают о крошечных пенсиях.
В таком понимании «жизнь» - это и в самом деле антитеза всем на свете тревогам и неприятностям; это «красивая жизнь», это «житуха» (а не «существование» и не «бытие»). Носитель такого сознания не понимает тезиса «Жизнь есть страдание», ведь с его точки зрения страдание – это ненастоящая жизнь. А настоящая подразумевает материальную обеспеченность и множество удовольствий; непременно любовь (опять же, понятую в лёгком, гедонистическом ключе); но словосочетание «смысл жизни» при нём почему-то выглядит нелепо.
 Скудоумие, нищенство, девальвация сложного и священного понятия «жизнь» в обыденном сознании? Можно назвать и так. А возможно и другое: в современном языке (и видимо, не только в русском) одно и то же слово обрело, в зависимости от того, кто и когда его произносит, совершенно разные, независимые друг от друга значения.
Когда учёный смотрит в свой телескоп и предаётся раздумьям: «Есть ли жизнь на Марсе?» - обыватель подглядывает ему через плечо, критическим взглядом окидывает пустую пыльную поверхность планеты и изрекает вердикт: «Нет, на Марсе – это не жизнь!» И они не смогут даже поспорить друг с другом, ведь в произнесённых каждым словах «жизнь» и «жизнь» нет ни малейшей точки соприкосновения, необходимой для спора. Их нельзя даже назвать противоположными друг другу, они  просто лежат в совершенно разных плоскостях, как, например, понятия «поэтика» и «электрочайник».

Май 2009, Москва