Побег

         
Об этом удивительном случае мы до  сих пор вспоминаем с восхищением, восхищением перед божественной Силой.  С тех пор прошло года три и опасность, которая могла навредить нам, уже позади, поэтому я решилась, наконец, рассказать об этой истории. Ради славы божьей и духовного просветления людей, ищущих  божьего присутствия.

   В один из ярких солнечных дней мы с детьми решили поехать на Никишиху – живописное место реки в окрестностях Атамановки. Высадившись из рейсового автобуса за мостом, мы прошлись в верховья, идя едва приметной тропинкой вдоль реки, заросшей  сочной, нетронутой зеленью трав, кустарников, берез и лиственницы. Когда дошли до своей поляны и уже хотели расположиться для отдыха, мы поняли, что не удастся позагорать и покупаться детям – комарьё и оводы окружили наш лагерь.
   Разводить  костёр, чтобы дымом отогнать гнус,  из-за противопожарной безопасности было нельзя – леса горели, и за каждый дымок приходилось отчитываться перед пожарниками. Мы повернули обратно, страдая от того, что не удалось получить полноценный отдых. На трассе нас встретил ослепительный  зной – запах расплавленного асфальта и жгучее забайкальское солнце загоняли нас в лес, но и там без воды на сухих сосновых шишках и иголках прохлада не ощущалась.
  Мы повернули в сторону остановки, но для этого надо было пройти автомобильный мост. Так, под палящим солнцем мы преодолели мост под оглушительные  звуки проходящего транспорта. Измученные, мы спустились снова к реке и увидели на берегу около отвесной скалы уютные беседки со столиками и скамеечками внутри них, совершенно новенькие, еще только покрашенные лаком, они  как-будто  приглашали нас остановиться на отдых.
   Надо сказать, что эти места нам хорошо известны – живя в Атамановке, мы излазили их вдоль и поперек и зимой, и летом. Поэтому мы обрадовались такому благоустройству. В глубине мы увидели хозяев, они под скалой, в тени, оборудовали место для приготовления шашлыка и небольшой ассортимент напитков. Цены нам показались приемлемыми и мы заказали три вида шашлыка – из говядины, свинины и баранины. Я сознательно подробно об этом сообщаю, чтобы читатель предчувствовал вместе с нами, насколько мы оказались голодными и предвкушали наслаждение излюбленным блюдом всех отдыхающих на природе.
  Пока готовили наш заказ в течение часа, дети обследовали окрестности, с удовольствием набродились в холодной воде с песчаным дном у берега. И, что удивительно, гнуса здесь никакого не было – была прохлада, и даже на солнечных местах не было изнуряющего зноя.   
 Процесс приготовления нам шашлыков затянулся по времени, и я, не тратя даром времени,  удобно расположилась в беседке и решила немного подремать.  Проснувшись, увидела, что солнце уже клонилось к вечеру, хотя еще далеко до всепоглощающей тени горы, под которой мы нашли приют и отдых.  Я почувствовала, что ситуация становится необычной, что у меня какой-то сговор с местными духами. Наконец, нам принесли шашлыки, и мы с вожделенным настроем принялись трапезничать. Шашлыки были жирные, мясо ничем не отличалось от принесенных разновидностей, к тому же все кусочки были испачканы копотью.   
   Мы засобирались уходить, и я предупредила свою дочь Юлю, чтобы она была внимательной и не противоречила моим действиям, что местные духи-охранники вошли с нами в контакт. . К нам подошел официант, потребовавший расплатиться. Он назвал сумму денег, гораздо превосходящую ожидаемой. Мы воспротивились, перечислив все, с чем мы не согласны. Официант ушел  посовещаться с хозяином.
   Юля предложила убежать втихаря, благо, что территория не была огороженной и никто её не охранял на выходе. И здесь я понимаю, что мы попались в ловушку, как и многие другие посетители: наверняка за поворотом горы кто-то сидит, и работники уже сообщили о нашем намерении. А с другого конца тоже не убежишь – отвесная скала омывалась бурным потоком каменистого течения.
   Мы решили продолжить переговоры: так как денег у нас больше нет, привезем их завтра, оставив в залог небольшую сумму и что-то еще, но с нами не согласились. Не выдержав натиска, Юля достает еще одну купюру, благодаря которой мы оставались бы в должниках на треть названной суммы. Я была в шоке от ее предательства, хотя она не всегда верила моим рассказам о контакте с духами. Но её действие о появлении новой купюры только ввели в азарт хозяев-бизнесменов, что есть  возможность получить всю сумму. 
  ВЛАДЕЛЬЦЫ НЕ СОГЛАСИЛИСЬ, ПРЕДЛОЖИВ ПОЗВОНИТЬ ДРУЗЬЯМ, ЧТОБЫ ТЕ ПРИВЕЗЛИ НЕДОСТАЮЩИЕ ДЕНЬГИ. Моя угроза, что мы увезем мясо в санэпидстанцию, которое они отказались принять обратно, на них не подействовала. Последней надеждой было то, что мы не сможем никому отсюда позвонить, так как на территории нет связи. Они предложили одному из нас подняться на перевал и оттуда попробовать позвонить – это где-то около километра в гору, остальные же пусть остаются здесь, на территории лагеря.
   Нам ничего не оставалось делать, как согласиться с их предложением. Юля пошла «звонить», а я с внуками отправилась к скале, где уютно устроившись на выступающем из воды камне, мы спокойно созерцали буйное течение реки. Вода была холодной, но не настолько глубокой, чтобы её бояться перейти. Бурные потоки отпугивали и устрашающе шумели. Мы неоднократно прогуливались по этим местам, но тот, кто впервые сталкивался с этим явлением, не смел рисковать. На это и рассчитывали владельцы  Летнего лагеря, требуя от клиентов неимоверную плату.
  Когда пришла Юля,  знаком дала мне понять, что она никому не дозвонилась, следом за ней пришел официант. Он убедился, что мы сидим на месте и уйти в эту сторону мы не сможем: я слишком пожилая, а дети малые, легкость их веса потоку горной реки станет просто игрушкой. На вопрос официанта, настойчиво висящий на его лице, я сказала, что дозвонились до сына и после службы он приедет за нами. Его интересовало: через какое время и я сказала часа через два. Такой ответ его удовлетворил, и он с сознанием достигнутых результатов оставил нас на время.
   Когда он ушел, в Юле проснулся дух опасности, грозившей её детям. Я еще хотела немного посидеть на камешке, но Юля скомандовала: быстро, прямо в обуви, идем по воде, огибая скалу!.  И я как молоденькая девчонка пошла первой, озираясь назад, оберегая внуков.  Но детки шли по воде уверенно, цепляясь за выступы скалы и аккуратно ступая на подводные камни. За поворотом мы знали, что есть крутая, еле заметная тропинка среди травы, с каменистыми выступами. 
   Обогнув скалу, мы стали взбираться  на горный  склон, тропа порой граничила с отвесным обрывом, порой глинистым узким покрытием, удержаться на котором без помощи выступающих выше камней было бы невозможно. Взобравшись на более-менее устойчивую площадку и немного отдохнув, мы приготовились к еще более опасному передвижению: очень крутой спуск по камню метров на три в длину и  полуметра  ширину.
   У нас был коврик – портьерная старая шторина, на которой мы обычно располагались на отдыхе, и  Юля расстелила её на камне .Придерживая за верхние концы, мы сначала отправляли детей. Они как с летней горки спокойно скатились по камню, мне же пришлось натерпеться страху – слева бурным потоком стремилась река, довольно глубокая в этом месте.  Но мы благополучно спускаемся вниз, готовясь к еще более крутому подъему, но менее опасному.
   Мне, после длительной болезни, приходилось труднее всех, дети легко преодолевали препятствия и намного опережали нас в продвижении. Взбираясь на вершину горы, продираясь сквозь заросли багульника и россыпи камней, мне приходилось часто отдыхать, но подстегивать себя, ибо опасность была очень велика, я чувствовала поддержку силой, иначе в иных обстоятельствах мне не удалось бы сделать и несколько шагов в гору. 
   И тут внук предупредил нас, что услышал звуки рации  и  нас ищут.  Мы затаились в неглубокой лощине, в зарослях кустарника и услышали, как переговариваясь прошли мимо нас двое высоких мужчин. До перевала оставалось еще порядочное расстояние, но опасность, что нас будут искать на такой высоте, уже миновала.
   Переждав еще некоторое время, мы преодолели подъем, по другую сторону горы уже спокойно спустились до  уровня поселка.   Проходя мимо заброшенных полей крыжовника и облепихи, мы позволили себе отдых и полакомились ягодами. У нас был выбор: либо остаться в Атамановке и переночевать у знакомых, либо уехать последним автобусом.
  Я чувствовала незавершенность этого похода и, если мы спрячемся у знакомых, то рано или поздно можем встретиться с этими предприимчивыми бизнесменами из средней Азии, и тогда уж они расправятся с нами по своему усмотрению. Но тогда уж вряд ли с нами будут духи-помощники.
   Мы решаемся уехать последним автобусом. Дорога от поля до автобусной остановки была очень длинной. Идя улицей, знакомой до мелочей, мы попытались изменить свой облик – сняли шляпы и верхнюю одежду, надеялись, что нас никто не узнает. Но проходя через мост, мы увидели ожидающих автобус тех высоких мужчин, они стояли на берегу Никишихи, там, где автобусы обычно выжидают время.
   Наконец это время наступило, и автобус остановился напротив нас. К счастью, он не посадил этих мужчин в салон, и мы благополучно уселись на свободные места возле окон с правой стороны, я с внуком, Юля с дочкой. Пишу об этом во всех подробностях, чтобы читателю стали понятны дальнейшие действия.
   Автобус уж собирался трогаться, как  в салон заскакивают трое верзил нерусской национальности, садятся на параллельное  движению сидение и оказываются лицом к нам. На своем языке с возгласом «о-ля-ля!», ОНИ СТАЛИ РАССМАТРИВАТЬ НАС, ОТКРОВЕННО ВОСХИЩАЯСЬ И СМЕЯСЬ: МОЛ, ПОПАЛИСЬ ПТИЧКИ!
   В это время высвобождаются места на переднем сидении, и я понимаю, что это шанс. Я тороплю Юлю, чтобы они быстрее перебирались с дочкой вперед, хотя это было очень трудно сделать – автобус кидало из стороны в сторону, он ехал на большой скорости по  разбитой трассе.
   В это время один из «попутчиков» начинает  фотографировать нас с внуком на телефон, показывая кадрики остальным. Они весело смеялись, я же делала вид, что не понимаю и откровенно наблюдала за ними. И тут мне сообщают духи-помощники, что скоро будет летний лагерь и там, на остановке войдет человек с миссией наказания: он тихонько воткнет шило  в сердце и никто сразу не догадается, что произошло. Лучше, если ему удастся отыграться на молодой матери, чтобы старая понимала за что, и мучилась на всю оставшуюся жизнь.
   Я с внуком срочно решила переместиться на переднее сидение, встаю, придерживаю внука за руку, чтобы он не стукнулся об сидения и вижу, как мне подставляет подножку   один верзила так, что я бы и не заметила. Но способность наблюдать сферически выручила меня – я благополучно обогнула эту ногу обеими своими «старческими» ножками и мы успели втиснуться среди пассажиров  переднего сидения, лицом к салону.
   Автобус останавливается, в него входит мужчина крепкого телосложения в белой застиранной рубашке с коротким рукавом, его глаза бесцветные оглядели «буравчиком» салон и остановились на мне. Удовлетворенно вздохнув, он прошел вглубь салона и устроился возле окна как раз на наши места. Устроившись поудобнее, и надев темные очки, он уставился в нашу сторону. Я ему мило улыбнулась, время от времени, якобы вынуждена смотреть на него.
   На самом деле я не сводила с него глаз,  даже периферическим зрением контролировала его действия, как и действия других попутчиков. То же самое и он делал, по возможности прислушиваясь к нашим разговорам. Я подаю ему информацию через громкий вопрос Юле на какой остановке Читы мы будем выходить, и , подъезжая к этой остановке, он предварительно встает и проходит к передней двери выхода, заслонив проход нам вглубь салона.
   Пассажиров у двери немного и все они выходят на объявленной остановке, мы же решили сойти на следующей, и с нами остается этот человек. Подъезжая к следующей остановке, я, выждав время, делаю вид, что буду выходить одна, хватаюсь за сумки, автобус останавливается, я спешу выпрыгнуть. Мужчина оглядывается, выпрыгивает первый, я остаюсь, автобус трогается,  резко захлопнув двери. Мужчина готов был запрыгнуть обратно, поняв, что его обманули. 
   Оглядываю остальных спутников и вижу: они дремлют  так, что головы их мечутся из стороны в сторону.На каждом из них сидит бестелесное существо: разновидность птиц с пресмыкающимися и отвлекают из бодрствующего состояния - описать их вид трудно, главное в том, что эти существа понимали, что делают.Но не каждому дано это увидеть.А тем более сфотографировать. Другое дело - зарисовать, но это как получится - будет время - нарисую.
   Мы выходим на следующей остановке,  и нас с Юлей некоторое время сотрясает от страха   пережитого. Понимая, что мы еще не совсем оторвались от преследователей, очень внимательно рассматриваем подходящие маршрутки и садимся только тогда, когда убеждаемся, что нет опасности. 
   И только войдя в свою квартиру на четвертом этаже и закрывшись на все замки, мы немного успокоились. Эйфория пережитого приключения еще долго бродила в детских душах. Мы наказали детям не рассказывать друзьям, так как по этим рассказам нас могут найти. Еще мы побаивались, что торгаши разошлют наши снимки по всем киоскам и наказание будет неотвратимо.
   Но мне дали видение, как владелец сотового телефона с нашими фотографиями, выходя из автобуса, уронил телефон под колесо и не успел достать, как автобус проехал по нему, раздробив на мелкие части.
   Позднее мне дали информацию о том, что духи дали понять коварным предпринимателям, что им здесь быть противопоказано за все злодеяния, которые они творили с клиентами. Через год, проезжая эти места мы уже не видели привлекательных беседок.
   А хозяин горы, бестелесный, но сознающий Дух, огромный, как сама гора, в ближайшие дни проявился передо мной видением, как он подталкивал и поддерживал меня  и моих детей в критических ситуациях.  Мы были ему бесконечно благодарны за помощь и поддержку в этом увлекательном приключении.  В то время, когда происходили эти действия, не было  все так ясно и понятно, как сейчас после объяснения и общения с Духом-охранником этого ландшафта.
   А точнее Большим Шаманом Юргу.