Подъезд

Иногда утром просыпаешься и вдруг понимаешь, что давно хотел коллекционировать почтовые марки.  У меня было  десять марок с изображением Ильича, это тот, который  лысый и без бровей,  а у моего друга Валерки восемь марок с изображением русских ледоколов, тех, что ходят по морю даже зимой. Мне очень нравились Валеркины ледоколы. Нужно было срочно объединить все марки в одну коллекцию.
Я говорю Валерке:  - Давай купим альбом и сложим туда все марки. А чтобы никому обидно не было, неделю альбом держу я, неделю ты.
Валерка наморщил лоб и спросил:
- А где деньги возьмем? Хороший альбом рублей десять стоит не меньше.
Я вывернул карманы и подсчитал мелочь. Получилось 25 копеек.
У Валерки был целый рубль.
- Итого, рупь двадцать пять, - разочарованно подвел итог я. - Этого даже на «раскладушку» не хватит. А нам нужен настоящий альбом, как у Сережкиного отца, помнишь?
- Угу, - с грустью кивнул Валерка. Мне показалось, что идея с общим альбомом его не вдохновила. Но я уже загорелся. В моих мечтах альбом был бархатным снаружи и черным внутри. В Валеркиных мечтах, я подозреваю, альбом отсутствовал в принципе. Ему и так было хорошо со своими ледоколами.
- Я знаю, где взять деньги! - воскликнул я и спрыгнул со стола. Валерка остался сидеть, но болтать ногами перестал.
- Нужно помыть полы в подъезде. Тетя Клава когда моет подъезд, всегда деньги собирает по десятке с квартиры.
- Да ну!? - удивился Валерка.
- Точно тебе говорю, сам видел. Я принялся загибать пальцы на руках, подсчитывая количество квартир. Получилось пятнадцать.
 - Это целых 150 рублей!  Еще на марки останется.
- Здорово! - воскликнул Валерка.  Теперь идея объединить наши коллекции выглядела намного лучше, и Валерыч снова принялся болтать ногами. 
Под ванной я обнаружил ведро, тазик и тряпку, которой мама мыла полы дома.
- Одной маловато будет, - сказал я и вытащил из шкафа свою старую футболку.
- Держи. 
Валерка покрутил ее в руках и удивленно произнес:  - Ты чего, нормальная футболка?
- Да ладно, новую купим, - сказал я, словно деньги уже лежали у меня в кармане.
Мы набрали воды и вышли в коридор.
- Начинать нужно сверху! - с умным видом заявил Валерка.
- Не учи дедушку кашлять, - ответил я и погрузил тряпку в воду. Через пару минут я понял, что подъезд не просто грязный, а очень грязный. Тряпка оставляла после себя жуткие черные разводы, от чего все вокруг становилось еще грязнее. Валерка еле успевал менять воду, выливая черную жижу в белоснежный унитаз. Оказавшись на четвертом этаже, мы сели на ступеньки и задумались.
-Так мы до вечера полы мыть будем, - сказал я и вытер мокрое лицо рукавом, - надо что-то придумать.
- Можно не мыть, - вяло предложил Валерка.
- Мы уже полподъезда оттерли, тут осталось каких-то четыре этажа.
- Ну, да... Особенно если их всего пять.
И тут мне в голову пришла гениальная мысль.
- Придумал! - воскликнул я. - Ты когда-нибудь палубу на корабле мыл?
- Нет, честно ответил Валерка.
- А я мыл! Знаешь, как там моют?!
- Как?
- А вот как! Я поднял ведро и выплеснул всю воду на лестницу.
Мутный поток запрыгал по ступенькам, как горная река.
- Классно! - восхищенно воскликнул Валерка и следом перевернул свой тазик.
Мы взяли тряпки и стали сгонять скопившуюся на площадке воду на этаж ниже. И тут мое внимание привлекли стены, не то чтобы сами стены, а то, что по ним текло. Это была наша грязная вода. Я ее сразу узнал. У меня  нехорошо заурчало в животе. С белоснежного потолка, как  черные летучие мыши, свисали мутные капли. Я бросился вниз, на третьем этаже было то же самое, на втором чуть меньше, но уже было. Теперь стены и потолок  выглядели как трюм затонувшего корабля.
Первое о чем я подумал, а не смыться ли нам по-быстрому, пока никто не видит, и оставить все как есть, типа так и было.
- Будем домывать, или как? – спросил я Валерку.
 - Хочешь помыть полы, готовься белить потолок, - изрек умную мысль Валерка.
- Тоже мне Цицерец нашелся, - с досадой произнес я, и с надеждой добавил, - может, высохнет…
- Давай домоем, а там видно будет.
- Давай.
Через полчаса побелка на потолке и стенах действительно подсохла. Если не приглядываться, можно подумать, что это очень бледные обои в полоску.
Мы стояли перед выбором, можно было уйти по-тихому и тогда никто не узнает о нашем подвиге, или осуществить нашу мечту, пойти по квартирам и собрать деньги на альбом для марок.
Мы остановились на альбоме.
- Давай,- говорю Валерке, - ты первый.
- Я тут при чем? - возмутился Валерыч. Во-первых, идея была твоя, а во-вторых тебя здесь каждая собака знает, тебе и флаг в руки.
Аргументы были железными.
- И что я им скажу?
- Ммм… скажи, что пришел за деньгами.
- Что, прямо так и сказать?
- Ну... можешь стихотворение прочитать.
- Я тебя серьезно спрашиваю, а ты… 
Здравствуйте, - начал я и остановился в раздумьях.
Тут Валерыч начал мелко трястись от смеха, потом сложился пополам, словно ему в живот полено прилетело и давай ржать как конь.
- Ну, че ты ржешь, че ты ржешь, - кричал я, но глядя как Валера покатывается со смеху, мне самому становилось смешно.
- Просто я представил, - сквозь слезы проговорил Валерка, -  как ты с выражением читаешь Лермонтова: «Скажи-ка, дядя, ведь недаром…»
А соседи тебе отвечают: - Даром, Рома, даром…
- Тебе бы только поржать, - еле сдерживая смех, произнес я.
Наконец мы успокоились.
- Все, была, не была! – я решительно встал и подошел к первой квартире.
Мы с Валеркой не учли одного обстоятельства, был будний день, и соседи не ждали нас сидя на диване с  десяткой в руке. Из 15-ти квартир, пустыми оказались 10-ть, из пяти, двое отказались давать деньги, чему я был очень удивлен.
И только трое заплатили по счетам. В результате наш заработок составил 30 рублей, что тоже неплохо, учитывая наш начальный капитал в рупь двадцать пять. За поборами мы не заметили, как наступил вечер. На лестничной площадке показалась моя мама. Увидев Валерку, она удивленно спросила:
- Валера, а ты что здесь делаешь? Мама уже давно дома.
Валерка стал торопливо собираться, явно намереваясь оставить меня одного. Но в этой ситуации я был бессилен.
- Кстати, - сказала мама, подойдя к нам, - вы не знаете, что случилось с подъездом?
- Нет, - сделал удивленное лицо Валерка. - А что с ним?
- Еще утром он был чистым, а теперь как после дождя.
- Может крыша протекает? - предположил Валерка.
- Может и протекает. Только не было сегодня дождя, - и мама строго посмотрела на меня.
 - Не было, - подтвердил я.
 У Валерки чутье на проблемы, он подмигнул мне и быстро попрощавшись, выскочил из квартиры.
Не знаю почему, но я тянул с признанием. До последнего надеялся, что мама не узнает.  В дверь позвонили. Мама вышла в коридор и прикрыла за собой дверь. Чувство тревоги нарастало. Я был уверен, это соседи и речь сейчас идет обо мне.  Наконец дверь отворилась и на пороге возникла мрачная фигура мамы.
- Сколько ты собрал денег?
- Тридцать рублей, - тихо ответил я.
- Помнишь, кто это был?
- Помню.
- Иди, возвращай.
- Почему, мы же полы мыли, - попытался возразить я.
- Чтобы заработать эти деньги нужно месяц полы мыть.
- Я не знал.
- Теперь будешь знать.
Оказалось, что возвращать деньги тоже приятно. Соседи с довольными лицами и улыбками больше чем у Чеширского кота, без лишних вопросов принимали деньги обратно. Я понял, что мне давали деньги, чтобы потом забрать их обратно. Это была очень изощренная форма воспитания. Получается, мы с Валеркой напрасно отдали все силы на борьбу с грязью, а ведь хотели как лучше. Так или иначе, мы проиграли,  и  Владимир Ильич  не пришел на помощь застрявшим во льдах ледоколам.

Стены и потолок побелили только через полгода в плановом порядке. Я слышал, как маляры из жилищной конторы строили предположения одно нелепее другого.
- Я тебе говорю, здесь вообще стены не белили, как дом сдали, так и осталось.
- Чё ты несешь, посмотри какие потеки, здесь явно квартира горела. Так залить подъезд могли только пожарные.
- Эй, мальчик! Ты отсюдова?
- Да.
- У вас тут горело что-нибудь?
- Горело.
- Ага, я же тебе говорил! А что горело?
- У дяди Вовы из 31 квартиры предохранитель в телевизоре сгорел.
- И все?
- У тети Зои из 28-ой молоко подгорело.
- Ну а пожар, пожар был?
- Нет.
- Ладно, иди мальчик.
- Всего доброго!
- И тебе того же!
- По тому же месту…
И они засмеялись.