Посмотрю ей в глаза и буду счастлив

Небо выцвело как застиранный подол юбки кухарки, как обесцвеченные почти до белизны глаза альбиноса, как белесый туман в низине над лугом. Все улицы вымерли от полуденного зноя. Безмолвие полудня, даже собаки лениво лежат в мягкой пыли, погрузив плюшевые бока в серую пыльную субстанцию. Высунутые языки висят как отброшенные засовы дверных створок. В открытых от жары настежь окнах колышутся шифоновые занавески. Полдень стоит неподвижно, застыл и не движется день. Ну что мне делать с собой, с улицей, с городом? С миром, наконец, и со всей вселенной? Я не знаю!
Я могу выйти из дома и бродить по улицам с улыбкой, растянувшей лицо от уха до уха, не боясь быть признанным клиническим идиотом. Идиотизм как приговор, как диагноз в медицинской карточке, написанный латынью. Никто не увидит, что я счастлив от любви, поразившей меня так неожиданно. Я готов кричать во весь голос, но вместо этого я просто молча иду к ней.
Она сидит на диване и протягивает мне руку для поцелуя. Полупрозрачный шифон платья обрисовывает ноги. Ей двадцать. Розовая кожа , узкие скулы, немного раскосые серые стальные глаза, подведенные в уголках. Глаза распахнуты, для меня в них бездна. Боюсь задерживаться. Узкая талия. В общем, стандарт мужского желания сидит передо мной. Я протягиваю цветы. Она обрезает стебли и ставит желтые головки в воду. Немного поворачивает голову. Я готов смотреть и смотреть бесконечно на эти скулы и улыбку. Застывшую в воздухе.
Мы садимся на пролетку и едем в ресторан. Половой отгоняет полотенчиком муху и приносит запотевший графин. Я наливаю в рюмку водку, пью и тепло разливается по телу, подкатывает к горлу. Подцепляю вилкой кружочки лука и селедку. Потом наваристый борщ. Она смеется, смех как россыпь мелких камешков. На щеках играют ямочки и в глазах поселились чертики. Выходим мы из ресторана с сожалением, что не остановились вовремя. Вечернее солнце растекается по улицам, бегает рыжей собачкой между ног. Я счастлив. Я довожу ее до дома, наклоняюсь к руке. Ощущаю терпкий аромат духов. Из-под подбитого пылью края шифонового платья на меня смотрит кончик розовой туфельки. Мы расстаемся. До завтра. А завтра будет новый день. И я снова увижу ее. Просто посмотрю ей в глаза  и буду счастлив.
PS: Я тоже сегодня счастлива!