Интуиция, дедукция и железный кулак. Глава 6

Предыдущая глава была здесь: http://proza.ru/2013/09/02/1388

Милиционеры приехали поздно вечером. Они осмотрели дохлого пса и, не найдя у него каких-либо особых примет, увезли его с собой. Им предстояло устанавливать его хозяина. Сам же Силачёв взял перерыв – то есть, проще говоря, забил на следствие, рассудив, что дальше милиция как-нибудь справится и без него. В выходные, которых было три из-за первомайского праздника, он занялся совсем другими делами.

В субботу утром Михаил Николаевич как следует помылся, а затем махнул в Окуловку за продуктами. Там он долго гулял по магазинам, никуда не торопясь. Он сделал столько покупок, что всего и не перечислишь. Одних только готовых салатов он купил целых три разновидности, а четвёртый собирался приготовить собственноручно.

Был у Силачёва такой рецепт, который он разработал сам, опытным путём, решив усовершенствовать салат оливье. Взять зелёный лук, укроп, солёный огурец (больше одного огурца обычно не требовалось, хотя тут лучше проверять по вкусу), мягкую варёную колбасу вроде «Докторской», всё это мелко нарезать, добавить туда пару банок зелёного горошка (важно, чтобы горошек тоже был помягче), потом получившуюся смесь щедро залить майонезом и как следует перемешать. В принципе, этого уже достаточно, но особенно вкусным такой салат становился на одной тарелке с горячей варёной картошкой.

Позаботился Силачёв и о напитках. Правда, спиртное он не стал покупать – пусть сыновья сами берут, сколько им нужно – зато взял два литра апельсинового сока, два литра яблочного и два литра вишнёвого. Кроме того, он наконец-то купил для Бобика длинную цепь.

В воскресенье, с утра пораньше, Михаил Николаевич стал готовить еду и накрывать на стол. Сыновья приехали часов в двенадцать. Первым делом Силачёв услышал дикий собачий лай, а уже потом – звук подъезжающего автомобиля.

Михаил Николаевич вышел на улицу. У ворот стояла новенькая ярко-красная иномарка, за рулём которой сидел старший сын Борис. Младший сын, Никита, расположился рядом в качестве пассажира: своей машиной он ещё не обзавёлся. Бобик, подскочив к самому забору – длина его цепи это позволяла – прямо-таки надрывался от ярости.

Силачёв засмеялся и скомандовал:

– Фу! Свои. – И добавил фразу из стихотворения: – Уж больно ты грозен, как я погляжу.

Пёс замолчал, отошёл назад и уселся у крыльца. Михаил Николаевич открыл ворота, и машина въехала во двор.

– Привет, папа! – сказал Борис, высовываясь из окна. – А что, гаража у тебя нет?

– Пока нет.

– Ну ладно.

Сыновья вылезли из машины. Были они не похожи друг на друга: Борис – ростом лишь чуть повыше отца и так же крепко сложенный, а Никита – тот, наоборот, высокий и худощавый.

– Ты уже успел сторожевую овчарку завести? – произнёс Борис, обмениваясь с отцом рукопожатием. – Это правильно. Как зовут?

– Бобик.

– Ха-ха, так мы с ним тёзки, значит! А чего он такой толстый?

– Это не я виноват, это его предыдущий хозяин так откормил. Я, наоборот, стараюсь держать его на диете. По-моему, он вроде бы похудел. Да он ещё недолго живёт-то у меня, только с прошлой субботы…

– Ну, не знаю, насколько он похудел, – ответил Никита, – но сейчас он выглядит как помесь овчарки со свиньёй.

– Это уже хорошо! Раньше он выглядел как натуральная свинья – без всякой помеси.

– Ты где его нашёл-то такого?

– А вот это длинная история! За столом расскажу, после обеда. Обед, кстати, уже готов, так что пошли в дом.

Оказавшись в доме, сыновья изрядно развеселились, когда увидели повсюду висящие на стенах наручники. Одно изделие украшало кухню, два других – маленькую комнату и ещё четыре – большую.

– Папа, – хохотал Борис, – это что такое?

– А что? – невозмутимо пожал плечами сыщик. – Это я их повесил на память о своей милицейской работе.

– Первый раз вижу, чтобы в милиции применялись наручники, отделанные красным мехом!

– А мне больше нравятся вот эти, – сказал Никита и ткнул пальцем в комплект, отделанный чёрной кожей. – Садо-мазо рулит!

– Ну, правильно, я специально выбирал, какие покрасивей. Чтобы глаз радовали. Я ж не в милиции их покупал, а в секс-шопе. А там ассортимент ого-го!

Сказав это, Михаил Николаевич подумал: «И правильно сделал, что купил. В свете последних событий очень может быть, что наручники мне ещё пригодятся. Причём все семь комплектов!»

Сыновья привезли с собой поллитру водки и поллитру дорогого коньяка. Никита торжественно выставил их на стол. Но прежде чем праздничный обед начался, Борис предложил провести ещё одно мероприятие.

– Папа, – сказал он, хитро улыбаясь, – а давай-ка, по нашей традиции, на руках поборемся! А?

Силачёв оглядел стол, от края до края уставленный напитками и закусками.

– Где же мы тут будем на руках бороться? – спросил он. – Нет, по-моему, не вовремя ты это предложил.

– А вон в маленькой комнате второй стол стоит. Он нам отлично подойдёт!

– Ну ладно, пошли.

Соревнование длилось недолго и, по традиции, завершилось полным разгромом Бориса. Сначала Михаил Николаевич уверенно заломал ему левую руку, а потом и правую.

– Ты всё ждёшь, пока я состарюсь? – посмеиваясь, сказал сыщик. – Смотри, долго ждать придётся!

– Да, это уж точно… – печально согласился Борис.

После этого все трое сели за обеденный стол. Сыновья налили себе водки, а Силачёв – апельсинового сока.

– Ну, – сказал Борис, – за Первое Мая! Кстати, а как оно теперь правильно называется?

– Не знаю, – честно ответил Силачёв.

– Да какая, нафиг, разница! – махнул рукой Никита. – Праздник есть, а как он называется – это уже дело десятое. Вздрогнули!

Выпили. Михаил Николаевич пошёл снимать с плиты варёную картошку, которую он подогревал на медленном огне. Борис и Никита стали раскладывать по тарелкам его фирменный салат.

Вскоре Силачёв и сыновья дружно уплетали салат с горячей картошкой и беседовали о жизни.

– Прикинь, папа, – сказал Никита, – а я тут недавно в боксёрском поединке участвовал!

– Да ну?! – удивился сыщик. – Как ты туда попал?

– Ой, лучше бы ты об этом и не рассказывал, – заметил Борис. – Уж больно хреново ты там смотрелся.

– Так, это самое, я ж в интернете на боксёрском форуме тусуюсь… – начал объяснять Никита. – И вот, значит, решили там ребята встретиться и устроить настоящие бои между собой, по всем правилам. Ну, и я тоже решил поучаствовать. Правда, проиграл по очкам, но, по крайней мере, до конца боя продержался.

– А сколько раундов было? – уточнил Силачёв.

– Три раунда по три минуты.

– Слушай, ты извини, но, если честно, у тебя дыхалка просто отвратительная, – сказал Борис. – Как ты ухитрился так быстро сдохнуть, при том, что ты не имеешь лишнего веса и не куришь!

– Это я ещё выносливость подтянул, насколько мог.

– Так, может, тебе лучше было бы совсем не выступать? Я после боя реально думал, что тебя откачивать придётся.

– А как я мог не выступать? Во-первых, мне иногда хотелось поучаствовать в соревнованиях по каким-нибудь единоборствам. Во-вторых, меня к тому же спровоцировали на этом самом форуме. Нет, Борька, у меня просто не было другого выхода. Не-бы-ло!

– Хм. Как говорит одна новая украинская пословица: «Если на президентских выборах вы голосовали за Януковича – значит, у вас нет сердца. Если же вы голосовали за Тимошенко – значит, у вас нет мозгов». То есть, типа, делай как хочешь – и всё равно будет неправильно.

– Ну почему же? Я считаю, что всё сделал правильно, – возразил Никита. – По факту, я не только остался жив, здоров и невредим, но ещё и крутизну свою продемонстрировал.

– Да, но зрителям было видно, что у тебя плохая физподготовка! А зрителей-то там собралось до фига и больше. Человек пятьсот смотрели впрямую, и ещё масса народу смотрела через интернет.

– Борька, хватит! – начал сердиться Силачёв. – Ты сам единоборствами вообще ни дня не занимался. И ещё смеешь ему что-то предъявлять.

– Зато я занимался многими другими видами спорта. И продолжаю заниматься.

– Но там не нужна такая смелость, как в единоборствах!

– Ещё как нужна! Ты забыл, что я, кроме всего прочего, на горных лыжах катаюсь?

– Ну… и что? Это так страшно?

– Попробуй как-нибудь на досуге. А я потом послушаю, что ты скажешь.

– Да ладно врать-то, ё-моё. Ну не могут горные лыжи быть страшнее, чем бокс!

– Папа, давай так: пусть Никита нас рассудит. Никита, вот ты уже поучаствовал в соревнованиях по боксу. А не хотел бы ты поучаствовать в соревнованиях по горным лыжам?

– Конечно, нет. Я ещё пожить хочу! Ищи дураков в другом месте.

– Вот так! Что и требовалось доказать.

– Однако, – заметил Никита, – мы что-то заболтались. Давайте-ка ещё раз выпьем!

Выпили ещё раз. Вдруг на крыльце послышались шаги, и через несколько секунд в дверях большой комнаты – все двери Силачёв оставил открытыми – появился Бобик. Его цепь была достаточно длинной, чтобы он мог зайти далеко в дом. Но Силачёву это не понравилось: он пускал пса домой только в крайнем случае, если на улице шёл сильный дождь.

– Крру-у-у…гом!! – громогласно скомандовал сыщик, указывая пальцем на выход.

Пёс развернулся и вышел. Борис засмеялся.

– По-моему, – сказал Никита, – он хотел, чтоб мы его угостили с нашего стола.

– С чего ты взял? – язвительным тоном поинтересовался Михаил Николаевич.

– Да это по его глазам было видно! Из нашей комнаты доносятся такие вкусные запахи, что он не выдержал и пришёл.

– Во всяком случае, сам он ничего об этом не сказал. Так что это только твои предположения. Вот пока он не скажет русским языком: «Угостите меня с вашего стола» – ничегошеньки не получит.

– Нет, ну всё-таки я его сейчас угощу копчёной колбаской.

– Не надо.

– Да почему?

– Вы же сами говорили, что он толстый! Пускай худеет.

– Блин… ну ты и садист, папа!

* * *

Праздник затянулся до глубокой ночи. За это время Силачёв успел рассказать сыновьям о своих здешних приключениях (правда, он умолчал о двух покушениях на себя, чтобы не пугать пацанов), потом они втроём сходили на прогулку в ближайший лес, потом посмотрели на компьютере пару фильмов, которые привёз Никита, и между делом опустошили обе поллитры (тут Силачёв не участвовал).

– Ну как, – спросил сыщик, – хорошо я здесь живу?

– Плохо! – ответил Борис. – Тебе не хватает многих элементарных удобств.

– Вот именно, – подхватил Никита. – Чего у тебя только нет! Нет интернета, нет телевизора, нет гаража, нет нормального водопровода…

– Водопровод есть! – запротестовал Михаил Николаевич.

– Да ну нафиг, какой это водопровод. Вода, конечно, из кранов идёт, и даже тёплая, но сначала-то всё равно её приходится носить ведром из колодца! Да ещё поднимать на чердак.

– И туалета нормального нет, – сказал Борис. – Не нравится мне этот деревенский сортир!

– И пожароопасность высокая, – добавил Никита. – Дом-то деревянный!

– Ой, да ладно вам придираться. Я же всё сделаю! И насос поставлю для подачи воды, и гараж построю, и интернет сделаю беспроводной. И дом новый построю, кирпичный, где будет туалет и нормальная канализация. Бабки же есть на всё! Времени только не хватает. Пока.

– Как обычно, – сказал Никита. – «Нет ничего более постоянного, чем временное». Русская народная пословица.

– А телевизор мне и не нужен вообще. Даже сейчас, пока я без интернета, мне одного радио достаточно…

– Ты слушаешь радио? – заинтересовался Борис.

– Если время есть.

– А какую именно радиостанцию ты слушаешь?

Силачёв задумался, почесал в затылке.

– А хрен её знает, не помню. Что ловится, то и слушаю. Да мне вообще-то без разницы…

– А вот я, – сказал Борис, – недавно нашёл просто офигеннейшую радиостанцию! Называется «Отморозки ФМ». Они у себя крутят самые тяжёлые и свирепые разновидности экстремальной музыки. Я только их и слушаю теперь.

– Нет, я, наверно, не слышал про такую радиостанцию.

– Так я тебе её настрою. Хочешь?

– Погоди, погоди. А вдруг они там такие законченные отморозки, что я вообще не смогу их слушать?

– Папа, я тебя не узнаю. Ты же сам во времена своей боксёрской карьеры выходил на бои под самую устрашающую музыку, какая только была – специально, чтоб напугать противника. Чего ж ты теперь испугался?

– Так это когда было-то! Наверно, музыка с тех пор ушла далеко вперёд.

– Да ты знаешь, я бы не сказал. По крайней мере, в плане отмороженности она вряд ли сильно прибавила. Понимаешь, рок-музыка – она вообще перестала нормально развиваться, на мой взгляд. Вот в начале своего существования, с пятидесятого года, она развивалась так быстро, что каждые десять лет менялась до неузнаваемости! И так продолжалось до девяностых годов. Но потом развитие как-то прекратилось: перестали появляться принципиально новые стили. Почему – потому что все музыкальные инструменты и приёмы уже изобретены, и придумать что-то ещё практически невозможно. Конечно, ребята стараются изо всех сил – а никак!

– Ах, вот оно что!

– Да. Кстати, на этом радио, «Отморозки ФМ», бывают концерты по заявкам радиослушателей. Прикинь, я могу заказать какую-нибудь песню, чтобы её исполнили для тебя. Прикольно?

– Ну-у… да. Только ты для меня закажи уж какую-нибудь песню поспокойнее, чтобы она меня не очень напугала.

– Хорошо. Как скажешь!

– Кстати, а ты вроде бы жениться собирался. Или передумал?

Борис явно смутился.

– Понимаешь, папа, у нас с Иркой осложнились отношения. Я тут как-то раз пришёл домой сильно бухой, а она этого не любит, ну и поругались мы. Я вот теперь думаю искупить свою вину и подарить ей одно крутое драгоценное изделие. Точно знаю, что оно ей очень понравится, вот только денег пока не набрать… Наверно, возьму кредит в банке.

– Какой ещё кредит?! – взревел Силачёв. – У тебя что, детство в жопе не доиграло?! Заработай нормально деньги, а потом покупай!

– Да ты пойми, папа… Пока я эти деньги заработаю, может быть уже поздно. Я боюсь, как бы Ирка меня не бросила!

– Ладно…

Михаил Николаевич встал, вышел в маленькую комнату и открыл крышку погреба. Потом спустился в погреб и довольно долго возился там. Два раза Борис и Никита слышали щелчок замка. Наконец Силачёв вылез обратно, держа в руке солидную пачку пятитысячных.

– На, возьми, – протянул он Борису. – И чтоб я больше ни о каких кредитах никогда не слышал. Детский сад какой-то, честное слово! Этого хватит?

– Ого… конечно, хватит! Спасибо, папа.

– Ну вот! Разбогатеешь – отдашь.

Тут в разговор вступил Никита:

– Слушай, папа… ты извини, конечно, но раз уж на то пошло – может, и меня деньгами выручишь?

– А тебе зачем?

– Я хочу своего товарища от армии отмазать. Его военкомат уже так плотно обложил, что пришлось на другую квартиру переехать, вот до чего дошло! Кому взятку давать – мы знаем, но с деньгами у нас трудности…

– Ну ладно, помогу. Сто пятьдесят тысяч вам хватит?

– Это даже много. Там сто двадцать кусков потребуется.

– Слушай, Никита, а тебе не кажется, что тебя там просто разводят? – спросил Борис. – Я сам хоть и служил в армии, но котировки знаю. Не так давно отмазка от армии стоила восемьдесят тыщ всего!

– Инфляция, старик, инфляция.

Силачёв опять слазил в погреб, принёс оттуда ещё пачку пятитысячных и вручил Никите:

– Возьми всё-таки сто пятьдесят, на всякий случай. Мало ли, вдруг там на днях ещё один скачок инфляции случится.

– Спасибо огромное, папа!

– На здоровье. Разбогатеешь – отдашь! Только вы там с приятелем, это самое… поаккуратнее, хорошо? А то мало ли, дадите на лапу не тому человеку, так вас ещё и посадят.

– Не волнуйся, папа, вот с этим как раз проблем не будет. Нужного человека мы знаем, и даже не одного, а нескольких! Так что у нас и запасные варианты имеются. В общем, комар носу не подточит.

– Ну тогда ладно.

Борис встал и со словами: «Я пойду проветрюсь» неторопливо вышел на улицу. Силачёв и Никита остались в комнате.

– Слушай, папа, – сказал Никита, – вот я вспоминаю твои впечатляющие успехи в тотализаторе – и мне тоже хочется этим заняться. Только страшно.

– А почему страшно? Ты ведь такой же болельщик бокса, как и я. Попробуй сыграть – может, у тебя получится не хуже!

– Папа, ты что, смеёшься? У меня же нет твоей сверхъестественной интуиции!

– Подумаешь, проблема… Я и без интуиции всё равно был в хорошем плюсе. Это я точно знаю: я там подсчитывал по отдельности, сколько выиграл с помощью интуиции и сколько – без неё.

– Но ты ещё, к тому же, отлично разбираешься в боксе и ММА! А я – нет. Я смотрю бои примерно так: «Во, этому морду набили, прикольно!» А ты сразу видишь у боксёра все его достоинства и недостатки.

– Помнится, ты сам говорил, – подколол его Силачёв, – что уровень мастерства боксёра надо определять не просмотром боёв, а путём изучения его послужного списка: сколько боёв провёл, сколько выиграл, сколько проиграл, с кем боксировал… Ты ведь говорил такое?

– Говорил, – признал Никита.

– Ну и продемонстрируй на практике. Или слабо?

– Но ведь если я крупно разорюсь, ты первый ругаться начнёшь.

– А как же! Начну обязательно. Потому что если ты не будешь делать глупостей, ты не должен крупно разориться.

– А ты можешь мне объяснить, как не делать глупостей? Чтобы я точно не разорился?

Силачёв рассмеялся:

– Могу. Слушай и запоминай, можешь записывать.

– Да ладно, я так запомню.

– Хорошо. Во-первых, ты должен сразу определиться, какие бабки потратишь на тотализатор. Это будет некая фиксированная сумма, за которую выскакивать нельзя. Может, две тысячи, может, пятьдесят, тебе виднее. Причём эта сумма должна быть не ежемесячная, не ежегодная – она должна быть одноразовая. Если ты умудрился её проиграть, ты бросаешь играть насовсем. Никаких дополнительных вложений – это развращает!

– Понятно.

– Поехали дальше. Естественно, ставить надо только тогда, когда ты полностью уверен в результате. Вот ты уверен, что один боксёр лучше другого – и тогда ты ставишь! Хотя, конечно, надо ещё делать поправки на судейство: когда боксёр выступает у себя дома, за него и судьи болеют…

– Ну, это очевидно, мог бы не объяснять.

– Исходи из того, что тебе вообще нельзя проигрывать. Помню, у меня соотношение выигранных и проигранных ставок было двадцать пять – ноль. Потом, правда, «ноль» сохранить не удалось, но всё равно: я проигрывал буквально считанные разы, а число выигранных ставок у меня перевалило за пятьсот.

Теперь насчёт размера ставок. Я считаю, что одна ставка должна составлять четверть банка. Правда, когда у меня срабатывала интуиция, я сразу ставил весь банк, но тебе так делать не советую…

– Я и не буду. Ещё чего не хватало!

– Если же ты сделал одну ставку и хочешь сделать вторую, то тут тебе надо отсчитать четверть не от всего банка, а от того, что у тебя осталось. Аналогично, если ты будешь делать третью, четвёртую ставку и так далее, то надо отсчитывать четверть банка от оставшихся денег, а не от всех…

– Толково. Слушай, папа, это ты мне учебник какой-то цитируешь или это ты сам придумал?

– Это я сам придумал, основываясь на личном опыте. Дальше, есть ещё одна тонкость. Конечно, тебе надо сразу найти букмекерскую контору, где побольше бокса – но не исключено, что одной конторы тебе не хватит, придётся искать вторую. Вот у меня был такой случай: играл я, играл, и вдруг смотрю – перестали появляться новые ставки на бокс. Ни хрена себе, думаю! То есть старые ставки никуда не делись, а новых почему-то не дают. С чем это связано – понятия не имею, но надо было выкручиваться, и я стал играть уже в другой конторе, где бокса было хоть отбавляй. А потом и в первой конторе опять начали появляться новые ставки на бокс. Тогда я заиграл и там, и там.

– А ты мне не подскажешь, какая контора лучше?

Силачёв сделал отрицательный жест головой:

– Не подскажу. Я завязал с этим делом больше года назад, за это время многое могло поменяться. Лучше уж ты сам найди.

– Хорошо.

– Теперь ещё один практический совет. Когда я играл в тотализатор, я обычно делал ставки на восходящих звёзд. Но по нынешним временам это стало опасно – молодёжь нынче хиловатая пошла, не то что раньше…

– Вот этого, папа, я от тебя не ожидал. Мне так не нравится, когда людей сравнивают по поколениям! Типа, молодёжь дрянная пошла, или, наоборот, старшее поколение – отстой. Нормальные люди вообще-то так не говорят.

– Да погоди! Я же это говорю только для того, чтоб ты не разорился. И я не говорил, что молодёжь дрянная пошла. Я хотел сказать совсем другое: по результатам последних лет можно опытным путём сделать вывод, что молодое поколение боксёров почему-то оказалось послабее, чем старшее. Хрен его знает, почему, но это надо учитывать, если не хочешь разориться. А вся эта лирика, «молодёжь плохая» – это к теме не относится.

– Ну ладно. А конкретные примеры можешь привести?

– Сколько угодно. Вот, например, в две тысячи восьмом году, когда я ещё играл, состоялся поединок: Бернард Хопкинс – Келли Павлик. Помнишь такой?

– Помню, конечно.

– А раз помнишь, так чего ты спорил со мной, что молодёжь хилая пошла? Ты вдумайся: Павлик был общепризнанной молодой суперзвездой, его считали гением бокса. Хопкинсу было сорок три года!!! И он выиграл в одну калитку, каждый раунд из двенадцати!!! Что вообще можно сказать, посмотрев этот бой или хотя бы его результат? «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Я сам собирался ставить на Павлика, но меня интуиция спасла. По интуиции я поставил на Хопкинса – правда, весь банк поставить не получилось, потому что он у меня был уже слишком большой тогда. Я сделал максимально возможные ставки в обеих букмекерских конторах, где играл. Но это я выиграл только по интуиции – если бы у меня интуиция не работала, то в здравом уме я бы на такого старпёра никогда в жизни не поставил. Коэффициент на его победу был четыре.

– Ну, ты знаешь, один пример – это может быть случайность, – продолжал спорить Никита. – Или какое-нибудь редкое исключение.

– Какая случайность?! Какое исключение?! А Крис Арреола – Виталий Кличко? Я тогда уже не играл, но результат хорошо запомнил. Крис Арреола – лучший представитель молодого поколения в супертяжах! Лучший в мире боксёр-индеец, бьёт как томагавком! Почти сто процентов побед нокаутом! Ну, не сто, конечно, но где-то близко. И Виталий Кличко, которому на тот момент было уже тридцать восемь. И Виталий выиграл, причём, в отличие от Хопкинса, он даже умудрился выиграть досрочно! Колошматил соперника так, что того сняли…

– Да я помню. Смотрел.

– Так делай выводы, если смотрел! Другие чемпионы-супертяжи до скольки лет выступали? Тайсон в тридцать восемь лет проиграл и ушёл на пенсию. Джо Луис – тоже. Леннокс Льюис – не проиграл, но тоже на пенсию ушёл, потому что состарился. А Кличко – избил в котлету сильнейшего соперника из всех возможных. И такое происходит сплошь и рядом. Сейчас другое время пришло, это надо учитывать.

– И ты считаешь, это потому, что молодёжь стала слабее?

– А у тебя есть другое объяснение?

Никита подумал и честно признался:

– Нету.

– Вот видишь. Да ты не заморачивайся глобальными проблемами: плохая молодёжь… хорошая молодёжь… эта вся лирика, она в тотализаторе только мешает. Ты думай, как правильно ставки делать. Причём в каждом конкретном случае. А бывают и такие случаи, когда ставки лучше совсем не делать.

– Обалдеть можно. Слушай, папа, почему ты бросил играть?! Ведь ты столько знаешь обо всём, плюс твоя интуиция…

Михаил Николаевич пожал плечами:

– Просто я выиграл больше денег, чем смогу потратить.

Никита рассмеялся:

– Значит, тебе фантазии не хватает. Вот если бы я разбогател – я бы таких делов наворочал… у-ух!

– Каких? – насторожился Силачёв, с опаской поглядывая на пустые поллитры.

– Сначала я бы всех своих друзей от армии отмазал. И у кого дети есть – когда они вырастут, я бы и их тоже отмазал.

– Ну, это мелочь, там не такие уж большие бабки нужны.

– Потом я бы снял крутой фильм-боевик с собой в главной роли…

– А вот это уже серьёзно, – признал сыщик. – Боюсь, что у меня бы на это денег не хватило.

– Вот видишь!

– А кого из актёров ты бы пригласил туда сниматься?

– Ну, полный состав я пока не знаю, но вообще мне нравятся Максим Суханов и Сергей Безруков.

– Да ну, это всё не то. Лучше вместо них пригласить Виктора Сухорукова!

– И точно, как же я сам не догадался! Спасибо, папа, я так и сделаю!

Никита немного помолчал и сказал:

– Кстати, мне тут вспомнилось… в связи с тотализатором. У Виктора Цоя одна песня была классная, называлась «Игра». Не слышал такую?

– «Игра»? Да нет, вроде не слышал.

– Она не самая известная – но, по-моему, это его лучшая песня.

Никита слегка подумал и поднял указательный палец:

– Да, совсем забыл: когда я разбогатею, я сделаю кое-что ещё. Вот… ты понимаешь, папа, у твоей дачи много недостатков, но главный из них мы с Борькой забыли тебе назвать. Хотя Борька, может, о нём и не знает…

– И чем тебе ещё не нравится моя дача?

– Ну то, что ты уехал из Питера – это правильно. Только ты уехал не в ту сторону! Тебе надо было ехать в прямо противоположном направлении.

– Это как?

– Очень просто. Отсюда до Петербурга примерно двести пятьдесят километров. А тебе надо было развернуться и отсчитать их в другую сторону. Крру-у-у…гом!

– Ну и куда я попаду? А, стоп. Так там же Финляндия!

– Вот именно, папа! Финляндия! Почему ты не захотел купить себе дом в цивилизованной стране? С твоими-то средствами!

– Хм. Да мне и здесь хорошо, – пожал плечами сыщик. – Во всяком случае, за границу я пока не тороплюсь.

– А я тороплюсь. Вот как только разбогатею – мой следующий шаг будет за дверь!

* * *

Сыновья уехали назавтра после обеда, ближе к вечеру. После их отъезда Силачёв вымыл посуду и решил послушать новости по радио. Но едва он включил приёмник, как с матюгами выключил его обратно, получив тяжеленный звуковой удар по ушам.

«Борька, зараза! Всё-таки настроил эту свою отмороженную радиостанцию! И главное, когда успел-то? Мне казалось, он вообще к приёмнику не подходил!»

Михаил Николаевич выкрутил звук на самый минимум и снова включил радио. Потом начал прибавлять звук по чуть-чуть.

«Ну, ладно. А здесь хотя бы новости бывают?»

Оказалось – бывают. Дождавшись ближайшего выпуска последних известий, Силачёв заслушал его и лёг поспать.

«Когда проснусь, – решил он перед сном, – надо будет позвонить Петру Андреевичу и узнать, как там идёт расследование. Вообще, я милиции хорошую зацепку дал, с этой овчаркой. Теперь, по идее, они должны поймать преступников в два счёта».

Но сыщик не успел позвонить Петру Андреевичу, потому что Пётр Андреевич позвонил ему сам. Проснувшись от звонка, Силачёв нащупал мобильник: в доме, как и на улице, уже стемнело.

– Алё?

– Михаил Николаич, привет. Слушай, ты представляешь, милиция никак не может найти хозяина этой дрессированной овчарки! Кажется, надо придумать что-то другое.

– Как дети малые, честное слово, – вздохнул сыщик. – Ну ладно, что ж тут поделаешь! Завтра продолжу скрытое наблюдение за посёлком.

– Удачи.

Нажав «отбой», Михаил Николаевич отметил время на экране – 22.57. Он немного подумал и настроил будильник мобильного телефона на пять часов утра. Завтра ему предстоял длинный рабочий день. А может, и не только завтра…

Продолжение будет здесь: http://proza.ru/2013/09/05/252