Дни гнева

Жизнь шла своим чередом.
 Капитан Прохоров за долгие годы службы никогда не жаловался на собственную жизнь. Скоро  ему пора было выходить на пенсию, чего зря судьбу испытывать и ныть по поводу неудавшейся жизни? Прохоров был один из немногих людей, который вполне мог сказать, что жизнь его удалась. Он тихо дослуживал, и наслаждался  этими последними днями службы. Заранее готовился к пенсии, и даже успел подыскать себе подходящую работу в охранной фирме. Зарплату там обещали платить очень приличную. Легкая улыбка возникала на губах Прохорова, когда он думал о размере своей будущей зарплаты в охранной фирме. На такую зарплату вполне можно было разгуляться.
 И пенсия у него еще будет не самая маленькая. Заслужил, заработал капитан эту пенсию, отдав тридцать лучших лет нелегкой службе.
 Так что, на белом свете вскоре появится новый богатый человек, довольный собственной жизнью… Ну, пусть не богатый (богатые люди отдыхают на роскошных курортах, а не в ближайшей за городом деревне, где Прохорову остался от матери дом), но точно обеспеченный, и точно довольный собственной жизнью. Не это ли самое главное для человека – не терзать себя терзаниями о напрасно, проведенном на этой земле времени? Одна только мысль и сидела крепко в сознание Прохорова, просто таки терзала эта мысль голову капитана. За годы службы он так и не сумел завести семью. До личной жизни просто не доходили руки. И даже любимой женщины у капитана Прохорова не было. В последние годы он жил бобылем, и общался только со своими сослуживцами, свои начальством, своими агентами и кондукторами в общественном транспорте, которые были недовольны тем, что офицер пользуется бесплатным проездом.
Он еще не знал, что скоро жизнь приготовит ему сюрприз, который может испортить капитану все его грандиозные планы на будущее.
Даже два сюрприза приготовила капитану злодейка - судьба.
Как в том  старом, набившем оскомину анекдоте. Один неприятный, другой, напротив, очень даже приятный.
Эти два сюрприза произойдут почти одновременно. Их разделял небольшой временной интервал. Всего несколько часов. Даже и не верилось Прохорову, что такие важные события могут произойти за столь короткий срок.
Первый сюрприз произойдет в тот самый момент, когда капитан Прохоров шагал к себе в управление. Он никуда не торопился. Управление находилось в двадцати минутах неторопливой ходьбы от его дома. На улице стояла ранняя весна, и Прохорову хотелось насладиться прелестями урбанистического пейзажа. Всю прошлую зиму Прохоров провел в помещениях, и теперь хотел подышать относительно свежим воздухом.
Дорога в Управление лежала по берегу реки. Обычно здесь бывало людно: собачники выводили своих питомцев на прогулку, молодые люди, расположившись на скамейках, распивали бутылочку пива, молодые мамаши выводили своих детей погулять. Короче, жизнь на набережной кипела. Сегодня же было на удивление пустынно. Прохоров даже удивился подобному малолюдью: погода, которая сегодня стояла, способствовал медленным неторопливым прогулкам.
Впервые, за несколько дней, которые не радовали горожан погодой, выглянуло солнце из-за туч, с небес ничего не капало, да и под ногами был благопристойно убранный асфальт. Дул легкий ветерок с реки. Он поднимал рябь на волнах, и душа хотела радоваться и жить полной жизнью при виде этой пасторальной картины. Ее портили только заводские трубы, но и те давно уже не дымили, поскольку заводы были распроданы по частям, и теперь на их месте были частные производства, автомастерские и торговые центры.
 В такую погоду можно и прогуляться, не думая о собственных проблемах. Вот Прохоров и выполнял свой утренний моцион.
Капитан уже почти прошел всю набережную, несколько шагов ему осталось до поворота на  многолюдную улицу Мира, которая вела прямо в Управление. Тут и произошел с ним первый неприятный сюрприз.
Из небольшой рощицы, которая украшала набережную чахлыми деревцами, вынырнул молодой человек. Он держал курс прямо по направлению к Прохорову. Краем глаза капитан зафиксировал появление незнакомца. Более того, в глубине души появилось чувство тревоги: слишком уж наглые глаза были у этого незнакомца. Они оценивали случайного прохожего, каковым и являлся сейчас Прохоров. Еще Прохорову бросился в глаза неряшливый вид незнакомца. Нормальные люди так не одеваются. Им будет просто стыдно за свой внешний вид. Прохоров видел в своей жизни наркоманов, и он вполне мог бы принять этого парня за их представителя. Те тоже никогда не следили за своей внешностью. У них имелись более насущные проблемы.
Парень был одет в грязную куртку, которая в прошлой жизни была роскошной вещью, и уж совсем, не цивильного вида, спортивные брюки. Каких только пятен не было на штанах незнакомца. Видно  было, что незнакомец не придает одежде особого значения.  А вот голова незнакомца, напротив, была очень гладко выбрита. Незнакомец явно следил за последними тенденциями в парикмахерской моде.
У Прохорова был еще шанс, разминутся с незнакомцем, и свернуть на узкий, деревянный мост, но тот сам его окликнул:
- Бать, рублишка у тебя не найдется?
- Зачем тебе рубль? – у Прохорова еще был шанс избежать столкновения, но этот шанс с каждым мгновением становился все призрачнее.
Из глубины рощи к незнакомцу спешили двое товарищей, которые явно приходились приятелями этому молодому парню. Появление новых людей было и вовсе некстати. Они перекрывали Прохорову путь по набережной в том случае, если он захочет ретироваться. Куртки новых персонажей раздувались. Даже неопытному человеку было понятно: под этими куртками находится что-то опасное. Прохоров был очень опытным человеком и точно знал, что под куртками незнакомцев прячутся арматурные пруты, или бейсбольные биты, словом, что-то очень тяжелое, чем можно спокойно отправить человека на тот свет, или, в лучшем случае, на больничную койку. То есть, у этих парней есть очень хороший аргумент в разговоре с капитаном.
- На хлеб не хватает, - незнакомец нагло усмехнулся, и вплотную приблизился к капитану. Он показывал сейчас Прохорову, что совершенно его не боится.
- Тебе, или, двоим друзьям, хлебушка хочется покушать? – проявил любопытство Прохоров.
Избежать столкновения методом зайца, то есть, проще говоря, дать деру уже не получится. Прямой выход на улицу преградило еще двое приятелей незнакомца. Таким образом, Прохорову противостояло пять человек. Теперь ему требовалось одно – оттянуть начало прямого столкновения.
- Моим друзьям тоже требуется денег на хлеб. Ты правильно заметил, батя! – одобрил находчивость Прохорова незнакомец. – Хлеб всем хочется кушать!
- Больно мало рубля будет, - заметил Прохоров. – Не хватит на хлеб. Он гораздо дороже стоит.
- А ты дай нам больше денег, - посоветовал незнакомец. – Мы на тебя в обиде не будем.  Сколько у тебя есть в кошелке? Сто? Двести рублей? Или, может быть, тысяча? Поделись с нами, батя! Не жадничай!
Теперь все стало на свои места. Все свои карты раскрыл перед ним незнакомец. Перед Прохоровым действительно сейчас стоят уличные грабители, а не просто случайные прохожие. И они готовы снять с обычного человека, то есть с него Прохорова, всю наличность, которая у него имеется в кошелке. И одежду тоже, естественно, приватизировать. Она не такая дорогая, однако, и не плохая. Куртку купил Прохоров прошлой осенью. Турецкая, кожаная, выглядевшая гораздо дороже, чем она стоила на самом деле. Почти не ношенная была куртка. Третий раз всего и надел свою новинку капитан. Хранил ее на весеннее время. Хотел капитан, что бы одежда его соответствовала его настроению. Ботинки тоже блестят на весеннем солнышке, настоящие, кожаные ботинки, и мех внутри них натуральный. Такие ботинки спокойно потянут на три тысячи. И шапка на голове меховая. Она еще дороже стоит, потому, как изготовлена эта шапка из меха натуральной норки. Все это, а так же пятьсот рублей в кошелке, вся наличность, что осталась до зарплаты, и служебный, сотовый телефон, должно стать достоянием уличных грабителей в очень скором будущем. И, скорее всего, они на этом не остановятся. Отправят случайного прохожего в отделение реанимации. Это в лучшем случае, в худшем же, дорога капитана Прохорова будет лежать в морг. Все-таки возраст у капитана уже не тот, да и здоровье пошаливает. А, ох, как не хотелось капитану умирать прелестным весенним утром!
Такая вот неприятная перспектива нарисовалась перед Прохоровым очень четко.
Коллеги, конечно, отомстят за него, но ему то от этой мести будет не легче. В могиле ему уже будет все равно.
А события между тем развивались в очень неприятном для капитана направлении.
Он оказался в кольце окружения. Двое грабителей, которые перекрыли улицы, почти приблизились к капитану. Он чувствовал их дыхание, и их запах. Еще немного и грабители начнут действовать. Их приятели, что появились из рощи, расстегивали молнии на куртках. Не стесняясь, они вытаскивали оттуда самодельные биты.
Пришло время принимать крутое решение.
- А если у меня нет денег? – поинтересовался Прохоров у главаря. Теперь он так называл незнакомца.
- Нет денег, нет проблема. Одежда на тебе дорогая, - заявил напрямую главарь и шмыгнул носом. – Она вполне может сойти за компенсацию.
- А если я дам денег, вы меня не разденете? – поинтересовался Прохоров.
- Смотря, сколько денег нам дашь, - главарь проявил к Прохорову нескрываемый интерес. Ему понравился этот прохожий, который общался с ним спокойно, будто ему в данный момент ничего не грозило.
- Много, очень много денег! – заверил главаря Прохоров. – Ты в обиде не будешь! Вы главное, меня не трогайте!
- Ну, давай показывай свою наличность, - предложение Прохорова пришлось главарю по душе. Он и желал сейчас сорвать, как можно больше наличности.
- Хорошо.
Прохорову только и нужно было это разрешение главаря. Он медленно начал расстегивать куртку. Зато все остальное капитан делал быстро, сообразуясь со старой русской поговоркой: хочешь жить – умей вертеться.
Прохоров отвлек внимание главаря и всей его шайки. Их глаза жадно следили за рукой Прохорова, который полез в куртку. Грабителям было интересно кошелек, какой толщины достанет прохожий из внутреннего кармана куртки. На ноги же они не обращали никакого внимания. Они решили, что этот прохожий, боящийся за свою жизнь, им не опасен.
 Прохорову только это и было нужно. Он сумел создать иллюзию собственной беззащитности. А затем начал действовать.
  Капитан ударил главаря банды стопой чуть ниже коленной чашечке. Бил капитан со всей силы, ни капельки не жалея своего противника. Дикий крик огласил набережную. Прохоров знал, что это очень болезненный удар, и потому реакция главаря была ожидаемой.
    Главарь схватился за ногу и разразился диким матом. С радостью капитан выслушал бы эти крики, но теперь ему следовало уходить. Он уже придумал, как это  можно сделать.
    Подчиненные главаря готовились перехватить его на пути к улице, а Прохоров пошел совершенно другим путем. Он вырвался из кольца окружения, пользуясь минутным замешательством в рядах противника, и спрыгнул с набережной вниз к реке.
     Берег был невысокий, но очень крутой. Шею на таком спуске было очень легко сломать.
    Но не в этом была самая большая проблема. Прохоров умел прыгать с более высоких препятствий, поэтому капитан не боялся за свою шею. Самая большая проблема состояла в том, что берег был ужасно захламлен и замусорен. Чего здесь только не было! Пустые канистры, обрывки проволоки, автомобильные капоты и кабины, ржавые трубы, обломки кирпичей валялись прямо на земле. Словом, на этом берегу имелись все обычные приметы среднестатистического городского пейзажа. Так что прыжок вниз к реке напоминал больше русскую рулетку. Повезет – не повезет.
    Прохорову не повезло. Пролетев два метра вниз, он ударился плечом об ржавую трубку, которая торчала из земли. Капитан почувствовал резкую боль в плече. И крепко сжал зубы. Сейчас ему было не до этой боли, которую надо перетерпеть.
   Падение меж тем продолжалось. Еще два – три кувырка, и капитан оказался у самой реки. Тут он смог перевести свой дух, и начать подготовку к отражению новой атаки.
   С набережной меж тем раздавались дикие крики. Самым приличным среди этих сумасшедших криков было слово «сволочь». Понятно, что эти крики были в адрес Прохорова. Его смелый поступок не давал грабителям покоя.
    Естественно, они не хотели оставлять случайного прохожего, который нарушил все их планы, без наказания. Поэтому они тоже полезли к реке. Догадались при этом, спускаться не всей своей компанией, а послать вперед двух разведчиков. Осторожно они спускались по косогору, стараясь не упасть и не скатиться вниз кубарем.
    К этому моменту Прохоров готов был встретиться с грабителями снова. Рука его сжимала пистолет, табельный  «макаров», который был полностью подготовлен к стрельбе. Прохоров ждал того момента, когда грабители сунутся к нему. И дождался.
   Грабители не подозревали, что на дне обрыва  их ждет сюрприз. Они готовились увидеть безоружного человека, которого можно было легко превратить в мешок костей с помощью самодельных бит. Если он сам к тому времени не сломал себе все, что можно. Тогда задача грабителей и вовсе упростилась бы.
    Первый представитель грабителей начал осторожно спускаться к Прохорову. Следом за ним решился на опасный путь и его товарищ. Их подталкивал вперед голос главаря, который отдавал соответствующие указания. Он жаждал мести. Жаждал услышать крики о помощи этого прохожего, которые никто, конечно бы, не услышал.
   Самодельные, плохо оструганные биты в  руках мстителей, очень хорошо говорили о намерениях грабители. Они спешили к Прохорову не для того, что бы оказать ему первую медицинскую помощь. На это грабители были просто неспособны. Эти представители рода человеческого хотели сделать из Прохорова мешок с костями, которые с удовольствием бы потом изучали паталагоанатомы. Прохоров уже слышал их тяжелое дыхание и грозное бормотание. Они уже подобрались совсем близко к капитану.
- Ах ты… - грабитель перехватил биту поудобнее, что бы посильней ударить незадачливого прохожего. Он еще не видел, что у этого прохожего в руках находится пистолет.
- Мы тебя сейчас так отделаем, что мать родная не узнает! – пригрозил второй грабитель.
- А это тебе за мать!
 Прохоров без сожаления прицелился и нажал на спусковой крючок. Один раз, а затем другой.
Два выстрела огласили окрестности.
Следом за выстрелами раздались человеческие вопли. Эти вопли свидетельствовали о том, что грабителям сейчас очень и очень плохо.
 Прохоров стрелял по ногам. И хотя, целился он из очень неудобного положения желаемого результата,  капитан добился. Грабители выпустили из своих рук биты и кубарем покатились к реке. В воде через мгновение они и оказались. Грабители отчаянно барахтались, окрашивая мутные воды реки в красный цвет.
Прохоров с удовольствием бы понаблюдал за этой картиной, но он знал, что грабители предпримут новую попытку его наказать. И капитан снова направил пистолет вверх, в сторону набережной. Но новых попыток достать его больше не было. Никто не спешил вниз, предпринимая новую попытку наказать капитана. Видимо, грабители учли  печальный опыт своих товарищей. Никому из них не хотелось барахтаться в ледяной воде. Возможно, они испугались выстрелов, которые были слышны и на соседних улицах. Главное, что они дали деру с набережной. Естественно, своим товарищам они и не думали помогать. А капитан, тем более, им был не помощник. Он мог только наблюдать за их страданиями. И в душе Прохорова не было ни капли сожаления.
Как только Прохоров осознал это, то почувствовал страшную боль в правом плече. Слабая улыбка появилась на его лице. Если есть боль, значит, все обошлось. Главное то, что он справился со своими врагами. Прохоров почувствовал, как небо закружилось над его головой. Он почувствовал, как облака улетают от него вдаль. Голова наполнилась ватой. Капитан потерял сознание.
Таким был неприятный сюрприз, который произошел с Прохоровым обычным весенним утром, когда не хочется думать ни о чем плохом.

               

Прохоров не помнил, сколько он находился без сознания. Наверное, долго. По крайней мере,  когда он очнулся, открыл глаза, вместо голубого неба с прозрачными облаками над головой нависал белый больничный потолок. Ни одного пятнышка и изъяна Прохоров не заметил на этом потолке, словно бы люди, штукатурившие его, жили не в России, а далекой Австралии. Прохоров попытался пошевелиться. И это у него хорошо получилось. Он перевернулся с боку на бок и рассмотрел, что правая рука забинтована и находится в гипсе. Это в свою очередь, означало одно – руку капитан все же умудрился сломать во время своего падения. Прохоров понурил голову. Перспектива перед ним вырисовывалась не самая радужная. Возможно, он проведет несколько месяцев на больничной койке, глядя с тоскою в безупречный белый потолок.
Впрочем, капитан знал, что во всем необходимо находить хорошие стороны. И сейчас Прохоров нашел хорошую сторону.  Зато боли больше не было. И плечо, и рука совершенно не болели.
Прохоров попытался встать, и это у него получилось. Босыми ногами ему удалось даже нащупать тапочки под ногами. О нем кто-то заботился, и тапочки под кроватью говорили Прохорову о том, что он находится в ведомственном госпитале. В обычных больницах никто тапочки больным людям не подает, тапочки они сами из дома приносят. Последняя мысль его обрадовала. В ведомственном госпитале он может получить нормальное лечение. Его рука быстро заживет под присмотром здешних врачей, которые заботятся о своих пациентах.
Он встал и вышел из своей маленькой палаты.
Коридор поразил его чистотой, а дежурная по этажу своей красотой. Она  с увлечением читала журнал мод и не слышала, как Прохоров подкрался к ней совсем близко.
- Интересный журнал? – испугал он ее своим вопросом.
- Очень, - сестра не испугалась совершенно. Она только повернулась и подвергла его обстрелу из своих глаз. – Журнал очень интересный товарищ капитан. Но не для вас. Только для женщин он представляет интерес.
- Это хорошо, что вам нравится этот журнал. Как ваше имя? – спросил Прохоров.
- Марина, товарищ капитан, - представилась сестра.
- Прямо вас так и называть? Безо всяких отчеств? – удивился Прохоров, который привык больше к официальной форме обращения.
- Так прямо и называть, товарищ капитан. Для вас я просто Марина, товарищ капитан, - подтвердила медсестра.
- Можно, не называть меня товарищ капитан, - попросил Прохоров. - Не люблю официальных обращений. Особенно, со стороны женщин. – Он хотел добавить еще, что он не выносит официальных обращений со стороны молодых и красивых женщин, но промолчал.
- Я поняла, как вас тогда называть? – задала вопрос Марина.
- Капитан Прохоров… - по привычке представился Прохоров. -  То есть, Алексей, - исправил он свою ошибку.
И они оба засмеялись. Даже слезы выступили на глазах от этого смеха.
- Можете называть меня Алексей Иванович, а можете и просто Алексей, - Прохоров сделал намек, что с сестрой у них возможны и более глубокие отношения. – Как вам будет удобно.
- Я вас буду называть по имени отчеству Алексей Иванович, - сказала медсестра. -  Так положено.
- Кем положено? – Прохоров хотел, что бы медсестра называла его по имени. Если бы, медсестра стала называть его еще и по отчеству, он почувствовал бы себя совсем старым.
- Этикетом, - объяснила медсестра, и взглянула на Прохорова таким взглядом, что тому стало понятно, что она поставила точку в этом вопросе.
- Раз положено, так и называй меня, как положено, - согласился Прохоров.
Капитан был разочарован подобным официальным отношением к себе этой молоденькой сестрички. Он имел немалый любовный опыт, но никогда не любил, когда женщина с первого раза не шла с ним на контакт. Может быть, капитан Прохоров и не был женат до сих пор. Серьезные женщины никогда не любят уступать быстро мужчинам. Им нужно выслушивать долгие слова о большой и чистой любви, а слов этих никогда не знал Алексей Иванович Прохоров.
Капитан внимательно посмотрел на свою новую знакомую Марину, и в глубине своей черствой души испытал удивление. Это молоденькая сестричка очень даже ему понравилась.
Нельзя сказать, что она была красива красотой земных богинь, которые постоянно мелькают на телеэкранах и на обложках, таких вот журналов мод, который сейчас держала в руках медсестра. К её лицу мог бы придраться бдительный знаток женской красоты. И фигура у медсестры была отнюдь не модельная, ее можно была даже упрекнуть излишней полнотой. Прохоров даже удивился: ему никогда не нравились полненькие представительницы противоположного пола, он всегда любил женщин миниатюрных и легких, которых можно было подхватить на руки, и отнести в будущую счастливую жизнь.  Более того, ему не нравился никогда русский тип лица у женщин и девушек. Он любил лица не простые, а полные загадок и таинств. Только такие женщины манили к себе капитана.
Сейчас же стоя в коридоре и зябко ежась, он понимал, что эта девушка не просто ему нравится. У просто понравившийся капитану девушки, Прохоров легко бы мог спросить, как ему пройти в уборную.  Самый актуальный для него сейчас вопрос. А он вдруг застеснялся этого обыкновенного для больного человека вопроса, не стал его задавать своей собеседнице.
Медсестра же, словно бы поняла его проблему, угадала желания своего пациента:
- Туалет у нас прямо по коридору, Алексей Иванович, - с милой улыбкой сообщила она неспокойному пациенту. – Совсем недалеко от вашей палаты.
- Спасибо за информацию, - Прохоров улыбнулся виноватой улыбкой и пошлепал по указанному адресу.
Туалет не поразил его комфортом и чистотой. Он знал, что в их ведомственном госпитале именно такие туалеты, отделанные  финским кафелем. Вернулся Прохоров с вопросом, который давно назревал в его голове:
- Как я здесь оказался? – задал он самый волнующий на данный час вопрос. Он очень надеялся, что медсестра честно ответит на этот вопрос.
- Вас привезли товарищ капитан, то есть, простите, Алексей Иванович, два часа назад, - сообщила медсестра.
- На чем меня привезли? – не успокоился Прохоров, который проявлял нормальную в данной ситуации любознательность.
- На милицейской машине, - удовлетворила его любопытство медсестра.
Это сообщение очень не понравилось капитану.
- И что сказали те, кто меня привез? – у Прохорова назрел следующий вопрос.
- Сказали, что на вас напали грабители. А вы оказали им сопротивление, - милая улыбка снова озарила лицо медсестрички. – Немного при этом сами пострадали. Можно сказать, вам повезло. Не все так легко отделываются от грабителей.
- С грабителями что произошло? – продолжал выпытывать сведения у медсестры Прохоров.
- А вот этого я не знаю. Извините, товарищ капитан, - пожала плечами медсестра. – То есть, извините, Алексей Иванович.
- Понятно. Извини, Марина меня за беспокойство. Продолжай и дальше читать свой журнал, – Прохоров пошел к себе в палату. Все в его ситуации было просто и ясно. Уже на пороге он обернулся и спросил: - Ты не замужем сестричка? – Прохоров и сам не знал, почему именно этот вопрос пришел ему в голову в данный момент.
- Не замужем, - улыбнулась Марина. – Не успела еще выйти замуж, Алексей Иванович.
- Это хорошо, - пробормотал себе под нос Прохоров и вошел к себе в палату.
Знакомство с медсестрой и было приятным сюрпризом, ради которого можно было перенести все предыдущие испытания.

               

Вопросов, конечно, накопилось много, но Прохоров надеялся, что на следующее утро он найдет ответы на все свои вопросы. Утро вечера мудренее, вспомнил он старинную, как мир поговорку. Ему оставалось только надеется, что она окажется верной.  Ночь прошла спокойно. Прохоров заснул мгновенно, как только закрыл глаза. Боль в руке не мучила его. И спал Прохоров безо всяких сновидений, как младенец. Такому сну могли бы многие позавидовать.
На следующее утро, после завтрака, полноценной картошки-пюре, обильно сдобренной тушенкой и стакана крепкого кофе с двумя бутербродами, намазанные  щедро маслом,  к Прохорову нагрянул следователь. Точнее сказать, в его палату заглянул молодой человек в цивильном костюме, но Прохоров был старым служакой, поэтому сразу же догадался о профессии своего посетителя. И виноватая улыбка, приклеенная к лицу посетителя, не обманула его.
Прохоров не удивился  визиту следователя. Более того, он его ждал. Прохорова удивил только один факт – следователь был не из военной прокуратуры, а из обычной гражданской. У следователя и можно было выяснить тот факт, как он здесь оказался, что произошло с грабителями.
Следователь пришел, поставил стул возле постели Прохорова, и сменил свою улыбку. Теперь она была очень очаровательной. Такие улыбки очень нравятся женщинам, особенно, испытывающим неудачи в личной жизни.
- Как дела, Алексей Иванович? – задал  первый вопрос следователь.
- Как видите неважно, - ответил Прохоров. – Приходится лежать здесь.
- Что ж, здесь не так уж плохо, - констатировал следователь, оглядев палату. – Лучше, чем в обычной больнице. У вас даже отдельная палата.
- Я предпочел бы лежать в своей кровати, - отчеканил Прохоров.
- Ну, это само собой, - усмехнулся следователь. – Дома, что не говорите, всегда лучше.
- Согласен с вами полностью, - кивнул головой Прохоров.
Капитан за это короткое время внимательно рассмотрел следователя и убедился, что в прокуратуре сейчас немаленькие получают зарплаты. Костюм на следователе сидел, как будто влитой, и был он из разряда дорогих и эксклюзивных. Натуральная серая шерсть и очень хороший пошив. Галстук был подобран именно под этот костюм. И сорочка, и золотые часы, которые Прохоров внимательным взглядом рассмотрел на запястье следователя, все складывалось в единый образ преуспевающего в этой жизни человека. А уж об обуви следователя и говорить не приходилось. Она просто сверкала. Это говорило о том, что следователь занимает немалый пост в прокуратуре, раз его возят на машине. На наших улицах сохранить подобную чистоту обуви очень сложно. Разве только летать по воздуху.
- Я поинтересовался сейчас, прежде всего вашим здоровьем, - сделал комментарий следователь к своему первому вопросу.
- Я вам и ответил, что здоровье у меня сейчас неважное. Сами видите, - Прохоров дотронулся до своего гипса. - Объясните цель своего визита, - потребовал капитан.
- Так очень простая у меня цель, - улыбка следователя стала еще более обворожительной. – Моя задача выяснить, почему это вы, Алексей Иванович, старый и всеми уважаемый работник наших  правоохранительных органов, открыли стрельбу посреди белого дня?
- В целях самообороны, - объяснил следователю Прохоров. – Разве вам не ясно, почему я начал стрельбу. На меня напали грабители, и я вынужден был… - Прохоров задохнулся от волнения и проглотил конец последней фразы.
- Понятно, - успокоил его следователь, -  а кто нападал на вас?
- Как кто напал?! – раздраженно ответил Прохоров. –  Я же вам уже сказал. Грабители! Точнее выразиться, пять молодых людей с битами. Разве этого обстоятельства вам покажется мало, что бы открыть стрельбу, пусть даже и посреди белого дня.
- Да? – удивился следователь. – А на месте происшествия было только двое молодых людей. Очень обаятельные молодые люди. И они  дружно утверждают, что решили помочь человеку, который скатился с набережной к реке. Скатился, замечу, потому что не мог устоять на своих ногах.
- С битами они мне решили помочь? – задал саркастичный вопрос Прохоров. – Биты – это очень хорошее лекарственное средство, в том случае, когда человеку необходимо сломать ногу, или руку. Или они хотели протянуть мне биты, что бы вытянуть меня с берега?
- Про какие биты вы говорите? – недоумевал следователь. – Никаких бит у молодых людей при себе не имелось. Пустые у них были руки, ничем не занятые. Они гуляли в этот час налегке.
- Про самые обыкновенные биты. Бейсбольные. Только эти биты были самодельными, видно, ребята постарались, сами их изготовили. Они держали эти биты у себя в руках, - Прохорова начинала раздражать эта беседа со следователем. В его ситуации все ясно и понятно, зачем огород городить на пустом месте? – Естественно, биты у них имелись при себе не за тем, что бы сыграть в бейсбол. Они у них были в качестве оружия. Грозного, замечу, оружия.
- Вы их точно видели? Биты было легко не заметить в вашем – то состоянии? – задал самый непонятный вопрос следователь. – Или принять их за другой какой-нибудь предмет. В вашем состоянии все возможно.
- А какое у меня было состояние? – Прохоров не понял сути этого вопроса. Но капитан чувствовал, что в этом вопросе скрывается подвох.
   Прохорову очень не нравился этот разговор со следователем. Он догадывался, что следователь сейчас ловко копает под него. Почему он это делает, Прохоров еще не разобрался. Но очень хотел бы знать причины подобного поведения своего посетителя.
   Услышав вопрос капитана, следователь раскрыл свою изящную кожаную папку, которая, до этого момента лежала у него на коленях, и достал оттуда лист бумаги. И это был не просто лист, раз на нем стояла огромная печать. Такой лист называется документом.
- Это, как вы понимаете, не просто лист бумаги, - подтвердил догадки Прохорова следователь. – Это справка. Анализ вашей крови. К сожалению, в вашей крови нашли много алкоголя на момент взятия анализов. Процедура анализа произошла, сразу же, после того, как наряд милиции доставил вас в отделение судебной экспертизы.  Вы подтверждаете тот факт, что были пьяны в тот момент, когда открыли стрельбу?
Этот вопрос донесся до сознания Прохорова, словно из тумана. Сейчас перед его глазами происходил театр абсурда. И он был основным действующим лицом этого театрального действия. Прохоров уже понял, что его обвиняет в чем-то этот улыбчивый следователь. Только Прохоров еще не понял, в чем именно его обвиняют.
- Я не был пьян. Я шел на работу, разве на работу ходят в пьяном виде? – задал риторический вопрос Прохоров.
- Кто как? Вы, выходит так, ходите, - пожал плечами следователь. – Документы это наглядно подтверждают. У меня нет основания, им не верить.
- Меня в чем-то обвиняют? – напрямую спросил Прохоров.
- Пока еще не в чем. Я только выясняю причины того, каким образом вы скатились к реке, и открыли огонь из служебного оружия, - сказал следователь.
- Я вам объясняю. Все очень просто. Ко мне подошли пятеро молодых людей с целью ограбления. Я это понял и вырвался из их кольца окружения простым образом – скатился к реке. Двое из этих молодых людей, как вы называете грабителей, полезли ко мне с целью меня добить. Мне пришлось открыть огонь, - поведал следователю капитан, как на самом деле обстояли дела.
- Вы официально подтвердите эту версию? – спросил следователь.
- Я ее подтверждаю, хоть неофициально, хоть официально. Мне все равно. Было так, как я говорю, - Прохоров уже не скрывал своего раздражения от этого разговора.
- Не советую вам это делать, - сказал следователь.
- Это еще почему? – Прохорову хотелось узнать, чем был вызван подобный совет следователя.
- Справка – это официальный документ. Он будет подшит к вашему делу. Против документа, как вы знаете, не поспоришь, - объяснил Прохорову следователь. – Документ этот, - следователь потряс справкой в воздухе, - наглядное свидетельство против вас.
- Я это знаю… А каким образом у меня брали эти пробы крови? Я был без сознания, - Прохорову и в самом деле хотелось выяснить это туманное обстоятельство.
- Правда? А наряд милиции, прибывший на место происшествия, утверждает другое. Вы были пьяны и находились в  полном сознании. Сотрудники милиции доставили вас на судебную экспертизу с вашего разрешения, - рассказал историю получения справки следователь.
- А где это разрешение? – поинтересовался Прохоров.
- Уточняю, это было ваше устное разрешение. А после сдачи пробы на кровь, вас доставили сюда, как и положено, ведь вы офицер ФСБ. Причем доставили, с разрешения вашего непосредственного начальства. Пока что офицер, - подчеркнул особо следователь.
- Чувствую, еще не долго мне оставаться в этом звании, - хмыкнул Прохоров и подумал, как же повезло ему перед пенсией. Долгие годы службы теперь пойдут псу под хвост, даже если его не удастся посадить на нары.
- Это зависит от вашего поведения, - следователь хитро подмигнул. – Все еще можно исправить.
- Вы, думаете, я изменю свои показания? – задал вопрос Прохоров.
- Это в ваших интересах, -  и снова на лице  следователя появилась очаровательная улыбка. Такая улыбка очень дорого стоила, появись она на лице кинозвезды, или деятеля шоу-бизнеса. -  Если, вы покаетесь, думаю, что вы отделаетесь самыми легкими последствиями.
- В моих интересах рассказать все, как было на самом деле, - настаивал на своих показаниях Прохоров.
- Это ваше последнее слово? – спросил следователь. И улыбка сразу же сошла с его лица. Теперь оно приняло деловое и строгое выражение.
- Мне нечего менять в своих показаниях, - спокойно произнес Прохоров. – Тем более, мои показания – это чистая правда.
- Подумаете еще немного, - следователь по-дружески хлопнул Прохорова по плечу. – Я приду через два дня. Тогда между нами и состоится официальный разговор. А пока, - следователь встал со стула, - желаю вам скорейшего выздоровления, Алексей Иванович.
Следователь ушел. После него долго еще по палате витал запах дорого одеколона, раздражая обоняние капитана. А Прохорова его визит заставил крепко задуматься над тем положением, в котором он оказался.
Что же, выходит, происходит. Он виноват в том, что произошло на набережной. Он открыл стрельбу, да еще находясь в пьяном состоянии. Прохорова просто воротило от мыслей об этом, все внутри его клокотало, когда он думал, что стал виновником пьяного скандала. А грабители, и не грабители вовсе оказываются, а нормальные, обычные прохожие. Вот как оказывается, дела обстояли на самом деле!
 Именно, к этому и подводил следователь его своим визитом. Еще и время дал подумать. Может быть, он изменит свои показания, согласится с версией следователя. А он стоял на своих показаниях. И будет на них настаивать. Все было так, как он говорит, а не эти грабители. Молодец! Прохоров похвалил себя, и ему стало немного легче. Он не изменил себе, и теперь эта мысль его утешала.
Затем в голову Прохорова пришла еще одна мысль. И он сам удивился, почему он сразу же не задался этим вопросом.
 Почему, следователь выгораживал этих двоих молодых людей, и топил его, капитана ФСБ. Все должно быть наоборот, и его, должен был защищать следователь прокуратуры. Его интересы, а не их! Мир потихоньку переворачивался для Прохорова. Все в нем резко поменялось. И, кажется, он потерял свой статус, из оперативного работника ФСБ с многолетним стажем, он превращался в подследственное лицо, которое имеет право на собственного адвоката.
 Прохоров не хотел, что бы так произошло. Он ударил кулаком по хилой тумбочке, что стояла возле его кровати. Она вздрогнула, но устояла на своих рахитичных ножках. 
 Прохоров встал с кровати и прошлепал в коридор.
Медсестра сегодня, естественно, была другая, поскольку смена Марины давно закончилась. Новая дежурная по этажу разгадывала кроссворд, и это у нее хорошо получалось. Умненькой была медсестра, если верить толстым очкам, которые только портили миловидное лицо дежурной по этажу. И кроссворд она разгадывала ловко. Еле успевала медсестра записывать ответы. В другое бы время Прохоров позавидовал медсестричке, но только не сейчас. Душа капитана жаждала действий.
  Прохоров кашлянул, и дежурная по этажу обратила на него своего внимание.
- Мне бы позвонить, - попросил скромно капитан. 
- Не положено больным звонить, - отозвалась сестра, и поправила очки, видимо, они постоянно съезжали с ее лица.
Это что-то новенькое. Только теперь Прохорову бросились в глаза все странности. Еще вчера он никого не видел из больных в коридоре. Теперь он сделал вывод, что его изолировали от  остального мира. Но все же он задал вопрос, соответствующий ситуации:
- А почему мне нельзя звонить?
- Не положено, - дала банальный ответ медсестра. А объяснять, почему не положено капитану звонить, не стала.
- А что мне положено? – Прохоров хотел узнать все точно.
- Выздоравливать вам положено. Еще в туалет можете сходить, - объяснила дежурная по этажу его скромные права. – Газеты еще можете почитать, - сестра нагнулась и достала из своего стола толстую пачку газет. – Можете их читать, а то вам совсем скучно будет.
- Спасибо, хоть за это, - Прохоров захватил с собой газеты, а потом прошлепал в туалет. Пришла пора опустошить мочевой пузырь. Еще он сделал вывод, что хотя формально он не ограничен в свободе, но фактически он ограничен. Он мог бы поспорить, что если бы он попросился сходить на первый  этаж, его бы не отпустили. Под благовидным предлогом, но не отпустили бы. А благовидный предлог всегда очень легко найти.
Свои предположения Прохоров всегда привык проверять. Вот и в этот раз он их проверил.
Окна в туалете были замазаны краской, поэтому Прохоров открыл форточку, предварительно встав на батарею. Голова немного закружилась, но капитан справился с этой слабостью. Он просунул свою голову в форточку и убедился, что он находится на четвертом этаже. В четвертом этаже был блок для таких вот, как он сотрудников их службы, подозревавшихся в преступлениях. Он знал некоторых из них, и особого сочувствия у капитана, они не вызывали. Тогда не вызывали, а теперь он и сам стал таким подозреваемым, про которого его коллеги думают только плохое.
Да, но он Прохоров, никакие преступления не совершал, поэтому ему было обидно вдвойне.
Он вернулся к себе палату и задал себе интересный вопрос.  А, интересно, кто-нибудь о его судьбе волнуется. По всему выходило, что некому по нему волноваться. Боевые товарищи уже знают о его мнимом преступлении, но на то они и боевые товарищи, что бы, не волноваться об отщепенце, который нарушил чистоту их рядов. У них даже возникнет злорадство, когда они узнают, какой проступок совершил капитан, поскольку Прохоров всегда отличался особой щепетильностью и принципиальностью. И с коллегами по работе он позволял себе распивать бутылочку только по  случаю удачной окончании очередной операции.
 Есть только двое представителей рода человеческого во всем этом огромном мире, которые по нему могут волноваться. Это Александр – оперативник из Управления, которому Прохоров всегда был как наставник. Удивительно, но с Александром он сумел подружиться, не смотря на огромную разницу в возрасте. Вторым человеком, который мог волноваться о судьбе Прохорова, являлся  Сергей с самой русской фамилией на свете. Сергей был бывший разведчик – нелегал. Прохоров познакомился с ним прошлой осенью, когда начальство сделало Прохорова  местным куратором бывшего нелегала. И тоже их отношения вышли за рамки служебных.
Ведь вопрос только в том, что ему сейчас нужно не их волнение, а их конкретная помощь. Вот только помогут ли они. Люди – это существа, которые, прежде всего, заняты своей безопасностью и собственным комфортом. Помогать Прохорову в данных обстоятельств – это, прежде всего, опасно для здоровья, а кто знает, может быть, и для жизни.
И эту не очень приятную для себя истину, запертый в четырех стенах больничного корпуса капитан Прохоров, как оперативник с многолетним стажем работы хорошо понимал.
Но он не мог сейчас ведать, что его товарищи уже знают о его ситуации и уже помогают ему. Иначе Прохоров бы отбросил все свои заботы в сторону,  поскольку он знал, когда за дело берется Сергей, можно гарантировать стопроцентный успех.

               

В тот же вечер, в обычном доме, построенном во времена самого орденоносного секретаря коммунистической партии, происходил следующий разговор.
- Что с Прохоровым? – Жена оперативника Саши, который только месяц назад получил капитанские погоны, хорошо умела готовить завтраки, обеды и ужины. И не мудрено, по специальности она была поваром, и работала она в столовой  областного управления ФСБ, где служил и капитан Прохоров, и ее собственный муж. Поэтому жена знала обо всех делах, что творились в Управлении, больше чем её собственный муж, капитан этого самого Управления.
- А что с Прохоровым? – тон Саши был шутливым. Ну не хотелось оперативнику грустить после тяжелого рабочего дня. Особенно сейчас, когда он поглощал стряпню еды. Сегодня ужин был более чем скромным, месяц подходил к концу, и финансы в молодой семье улетучивались со скоростью ураганного ветра. – Видел его на днях. Он был веселым и здоровым. Ждет, не дождется того дня, когда ему предстоит выйти на пенсию. Мечтает наш капитан о покое и тишине.
- Значит, ты ничего не слышал? – жена долила ему в тарелку рыбного супа. Этот суп жена приготовила из консервов, денег на настоящую рыбу у молодой семьи сейчас не было.
- Что  я должен слышать? – Саша насторожился. Он знал об осведомленности своей супруги. Не раз она сообщала собственному мужу новости, которые он узнавал только через неделю.
- Неприятности у него. Верка - раздатчица говорила, что сегодня к вашему генералу приходил штатский тип, вроде как из милиции. Разговор шел о вашем Прохорове. Зинка говорила, что сама слышала, будто бы капитан совершил преступление, - сообщила сенсационную новость жена.
- Преступление? – Саша чуть не подавился супом.
- Вот именно, преступление, - жена закачала головой, словно китайский болванчик. – Зинка сообщила мне, и какое преступление совершил капитан. Твой Прохоров напился пьяным и открыл стрельбу по прохожим на улице.
- Во-первых, Прохоров не мой, - поправил жену Саша. –  Он живет сам по себе. Во-вторых, он никогда не напивается до полностью невменяемого состояния. Запомни, нет таких людей в нашем Управлении вообще.
- Да, кто бы говорил! – съязвила Зина. – А полковник Копылов?
Саша на мгновение замолчал. Зина попала в самую больную точку. Полковник Копылов прославился три года назад тем, что затеял драку с кондуктором автобуса. Это было еще полбеды. Самое страшное, состояла в том, что полковник Копылов эту схватку проиграл в чистую. Кондуктор скрутила его. Естественно, кондуктором была женщина, правда, эту представительницу противоположного пола, никто не рискнул бы, назвать слабой. Одного только веса в ней было полторы тонны.
 - Ну, может быть, бывают некоторые исключения, - продолжил Саша. – Но капитан Прохоров к этим исключением не относится. В третьих, это полная чушь, что он мог открыть стрельбу по прохожим.
- Почему это  ты так уверен, что это полная чушь? – Зина умела задавать острые вопросы. – Будто ты хорошо знаешь Прохорова. Человек – он тихий, это верно. А в тихом омуте, как известно, черти водятся.
- Зина, я не хочу дискутировать на эту тему. – Саша налил в стакан зеленого чая. Только такой чай он и любил. – Думаю, что твоя подруга ослышалась.
Не хотел Саша говорить на эту тему, особенно с женой, а вот проверить тонкость слуха неведомой ему Верки-раздатчицы очень даже хотелось.
Чем, собственно, Саша и занялся после ужина. Особых усилий это для него не составило.
Для начала он позвонил на домашний телефон Прохорову. Тишина. Десять долгих гудков Саша прослушал, после чего повесил трубку. Ясно, что Прохорова дома нет. Иначе капитан взял бы трубку.
Теперь Саша сделал звонок на мобильный телефон. Та же картина. Длинные гудки в телефонной трубке, и никто не отвечает на его звонок.
Следующий звонок Саша сделал с собственного мобильного телефона к себе в Управление.
Изменившимся голосом спросил дежурного:
- Мне нужно поговорить с капитаном Прохоровым.
- Его нет, - ответил дежурный.
- А когда он будет? – поинтересовался оперативник.
- Не знаю, - отвечал дежурный. -  Он тяжело заболел.
Больше Саша ничего у дежурного спрашивать не стал. Прервал свой телефонный разговор. Он понимал, что номер его телефона могут засечь, поэтому он и уделил этому разговору ровно полминуты. Само собой в служебном госпитале Прохорова не оказалась. Там о таком пациенте даже не слышали. Саша был уверен, что  Верка - раздатчица обладает тонким слухом уже на сто процентов. Те несколько процентов, что остались до полнейшей уверенности, можно было списать на различные случайности, которые в жизни случаются с той же вероятностью, что метеориты падают на землю. По этой простой причине Саша сделал и еще один, последний на сегодня, звонок. Но именно он был самым важным.
- Это я, - представился он просто, не называя своего имени и звания. – Нам надо бы встретится.
- Хорошо, когда? – собеседник его был человеком понятливым, и он не стал задавать никаких лишних вопросов по поводу целесообразности этой неожиданной встречи.
- Как говорится, лучше бы мы встретились вчера. Поэтому нам лучше встретиться немедленно, - сказал Саша.
- Когда? Где? – абонент не удивился подобной торопливости и настойчивости своего собеседника. Он знал, что оперативник не будет его беспокоить по пустякам. Значит, для их неотложной встречи имеется важный повод.
Саша назвал место, так что б и ему было удобно добираться, и его собеседнику. А время встречи назначил прямо сейчас. Собеседник не возражал.
 - Я буду, - сказал он просто и повесил трубку.
- Ты куда? – спросила жена, заметив, что Саша натянул на рубашку свитер, да и домашние тапочки  оперативник сменил на тяжелые уличные ботинки.
- Пойду, прогуляюсь, - ответил Саша и накинул легкую курточку на плечи. – Врачи говорят, вечерние прогулки полезны для здоровья.
- Опять работа? – вздохнула жена. Она знала, что означают подобные  вечерние прогулки мужа. Это другие мужья вечерами дома сидят перед телевизором, а её муж дома был редким гостем. Работа для него была на первом месте. Да и на втором, и третьем месте тоже стояла работа.
- Не догадалась, это я любовницу завел, - попытался пошутить Саша. – А что? Имею я право на любовницу, или не имею?
- Знаем мы твою любовницу, - жена быстро раскусила его шутку. И перекрестила спину мужа незаметно для него. – Только возвращайся поскорее, - попросила жена.
- Ладно, - крикнул Саша уже из подъезда. – Как смогу, так и вернусь.
- И зачем я ему сказала про этого Прохорова, - укорила себя Зина, и вернулась к выполнению своих домашних обязанностей.

               
Все питейные заведения в любом населенном пункте нашей необъятной страны подразделяются на более, или менее приличные. В первые заведения можно пойти с женой, или подружкой. Здесь всегда можно спокойно отдохнуть, будучи уверенным, что тебя не ограбят, и клиенты этого заведения не вступят с тобой в конфликт, который может закончиться для тебя весьма плачевно. А во второй тип питейных заведений вообще лучше не захаживать, поскольку всегда есть риск лишиться кошелька, или верхней одежды.
 Саша выбрал то заведение, которое было  из разряда более приличных. Если сказать конкретнее, он выбрал для места встречи кафе с обычным для подобных мест названием «Черемушка». Саша знал это заведение еще со своей юности, когда он захаживал сюда с друзьями пропустить кружечку пива. С той поры многое изменилось. Кафе называлось теперь баром, качество предлагаемых в этом баре продуктов выросло, впрочем, как и цены. Впрочем, они не отпугивали народ. Под вечер зал бара «Черемушка» всегда был заполнен разномастной толпой. Молодежь манила танцплощадка и развязный ведущий дискотеки, людей постарше относительно демократичные цены по сравнению с другими подобными заведениями и качество подаваемых в баре закусок и напитков. Пиво не разбавляли водой из-под крана, оно напоминало по вкусу именно этот хмельной напиток, а к нему можно было всегда взять любую закуску – от  свежесваренных раков до тривиальных сухариков в пакетах.
     Саша взял два больших кружки пива. На закуску он пожадничал, причина подобного жмотничества со стороны оперативника была очень банальной – Саша все свои финансы потратил на две кружки пива. Даже на проезд у него не осталось денег, о чем он не сильно не беспокоился. Саша полагал, что прогулки пешком всегда полезны для здоровья. Вот и врач на последнем медосмотре советовала ему, как можно больше времени проводить на свежем воздухе. К тому же, Саша в отличии от большинства граждан нашей  необъятной страны, не боялся уличных грабителей. Он справедливо полагал, что это они его должны бояться.
     Его собеседник опоздал всего на одну минуту. Саша не успел даже сдуть пену со своей кружки пива. От собеседника пахло хорошим одеколоном, и одет он был не чета Саши. Ни одной вещи в гардеробе его собеседника не было купленной на вещевом рынке у горластых теток и суетливых представителей вьетнамской народности. Все вещи на собеседнике были солидными европейскими, даже собираясь на неожиданную встречу, собеседник Саши не забыл надеть пиджак, правда, галстука он не одевал, но водолазка из тонкой шерсти была подобранна правильно. Последний предмет туалета придавал виду Сергея демократичность.
Сказывались годы, которые его собеседник провел на холоде, или, проще говоря, на нелегальных заданиях в глубоком вражеском тылу. Естественно, там он был господином (мистером, месье, синьором), а не товарищем из непонятного иностранцем совка. И до сих пор господские привычки давали о себе знать, они намертво въелись в натуру бывшего нелегала. Даже сейчас, когда Сергей, так звали собеседника Саши, оказался в глубокой провинции, куда иностранные делегации заезжали только случайно.
Оказался бывший нелегал в этом провинциальном городишке не по чьему-то злому умыслу, а по собственной воле. Здесь жила давняя любовь Сергея еще со времен ранней молодости, о которой он не забыл, да и женщина умудрилась не забыть своего первого мужчину. Вот такая вот романтика в совершенно неромантическом двадцать первом веке.
От их первой и единственной ночи остался плод любви. На всем белом свете, который слишком огромен и необъятен, у Сергея никого не было, вот он и решил напомнить о своем существовании. К тому времени Сергей вышел на пенсию, и не знал, чем себя занять. Вечная проблема всех пенсионеров и заставила вспомнить его о времени собственной молодости.
 Напомнить о своем существовании у него получилось. Женщина, когда-то им любимая, его не забыла. Помнила его и приютила.
А вот с дочерью бывшему нелегалу удалось не сразу встретиться. Неприятность произошла с его дочерью. Ее в день приезда Сергея изнасиловали трое подонков, которых очень сложно назвать людьми, скорее они были существами очень похожими на обычных людей. Сергей решил это дело не спускать на тормозах, и сам свершил правосудие. Он понимал правосудие, как прямое наказание преступников физическим путем. При помощи Прохорова и Саши он добился высоких результатов. Из трех этих нелюдей только один существовал сейчас на белом свете, да и то, он влачил жалкое существование в местной психиатрической клинике на правах беспомощного пациента.
   С тех пор прошло несколько месяцев. И Саша слышал, что дела у дочери Сергея идут на поправку. Она уже выписалась из больницы и даже  стала ходить в университет на занятия. Молодость брала свое. Наташе осталось только пройти психологическую реабилитацию.
Но все равно Саша решил начать разговор именно с  вопроса о состоянии дочери Сергея:
- Как дела у дочери? – проявило он банальную человеческую вежливость. – Как ее здоровье?
- Нормально, - ответил Сергей. – И славу богу, что её дела обстоят именно таким образом.
- А жена, как себя чувствует? – задал Саша,  следующий вопрос, соответствующий ситуации.
- Нет у меня жены, я думал, будет, а зря так думал, - Саша затронул больное место Сергея.
Несколько печальных ноток появилось в голосе бывшего нелегала, когда он отвечал на эти вопросы оперативника. Саша понял, что Сергей сейчас не хочет говорить на эту тему. Сергей и сам поставил точку в этом разговоре.
- Не судьба… Ну, ты меня не за этим вызвал. А зачем именно, я и хочу сейчас услышать, - перешел Сергей к главной теме их беседы.
- Не получилось, у меня сыграть роль заботливого человека, - пожалел оперативник о своем неумении.
- Не получилось… Ну, - поторопил Сергей, - давай начинай свой рассказ. Я думаю, ты мне хочешь сообщить очень неожиданную новость, от которой у меня волосы встанут дыбом. Иначе ты бы не вызвал меня из дома в столь поздний час.
- Мне и рассказывать особо нечего, - замялся Саша. – Капитан Прохоров, куда то пропал.
- Как пропал? – удивился Сергей. Сообщение Саши вызвало у него легкий шок. – Люди, а тем более, оперативники нашей конторы, просто так не пропадают.
- Вот именно, что Прохоров пропал очень неожиданно. Не на работе, не дома его нет. Его телефон тоже не отвечает. На работе говорят, что он заболел, но в госпитале я капитана не обнаружил, - объяснил ситуацию Саша. -  С ним что-то случилось, - предположил оперативник. – Иначе я никак не могу объяснить эту пропажу.
- Что, именно? – спросил Сергей.
- А вот это я и хочу выяснить. Ты мне можешь не помогать, я справлюсь и без тебя.
Саша хитро построил свое предложение. Вроде бы, и не упрекал ни в чем Сергея, а с другой стороны делал намек, на то, что помощь Сергея ему понадобится в ближайшее время. Сергей это быстро понял. Более того, он задал конкретный вопрос:
- Чем я могу помочь в данной ситуации?
- Ты, вроде у нас на особом положении. У меня нет никакого интереса, узнавать о судьбе Прохорова. Дружеские отношения не в счет. Сам должен понимать, как обстоят дела в нашей организации. А вот у тебя с Прохоровым официальные отношения. Он  твой здешний куратор. Ты можешь запросить разрешение встретиться с ним, - в голосе Саши послышалась надежда, что Сергей именно так и поступит.
- Могу, - кивнул головой Сергей. – И сделаю это завтра же. Спасибо тебе за пиво. А еще поздравляю тебе с получением капитанских погон. У меня не было возможности тебя поздравить, вот исправляю свою оплошность. Лучше поздравить человека поздно, чем не сделать это никогда.
- Это тебе спасибо, благодаря твоей операции их получил, - поскромничал Саша. – А так до сих пор ходил бы в старлеях.
- Благодаря твоим способностям, прежде всего, - уточнил Сергей. – И не надо ложной скромности. Послезавтра в три часа дня я тебе позвоню. Номер твоего сотового телефона, назови мне его, - потребовал Сергей.
Саша назвал номер своего телефона.
- Тогда до следующей встречи, - Сергей встал из-за стола. Он не стал записывать  этот номер, память у него, как и у всех разведчиков была отличной. – Надеюсь, к этому времени я смогу выяснить, что же произошло с капитаном Прохоровым. -  Он никогда не любил долгих разговоров. Сергей быстрым шагом направился к выходу.
Саша провел в кафе еще несколько минут, допивая свое пиво.

               

Сергей, хотя и остался жить в квартире своей женщины, но жил теперь на правах квартиранта и отца их  общей дочери. Наташа настаивала на подобном проживании, а вот с Еленой у них отношения не склеились. Сказалось то, что они плохо были знакомы на момент своего первого расставания, сказалась разница в их взглядах на жизнь, да и в жизненном опыте тоже. И по характеру оба были лидерами, каждый стремился быть первым и подчинить себе другого партнера. Естественно, такие люди не могли ужиться вместе на узком пространстве квартиры.  Так что, теперь Сергей с Еленой разговаривали только на одну тему – тему здоровья их дочери. Именно эта тема не вызывала у них никаких разногласий. И именно здоровье  родной дочери интересовало их больше всего.
Наташа поправлялась благодаря стараниям врачей (а в госпитале Управления, где она проходила лечение, были очень хорошие врачи, которые сделали бы честь любой платной клинике), крепкому здоровью и молодым годам. Неделю назад она даже в первый раз пошла в университет. Не учиться, конечно, а просто подышать знакомым возрастом, очутиться в другой для себя атмосфере. Пришла оттуда Наташа в подавленном состоянии. Причина подобного состояния была очень простая. На нее все косились, и едва не показывали пальцем. Теперь для окружающих, которые знали  подробности ее трагедии, она была меченой.
Сергей понимал состояние своей дочери, и намеревался решить ее проблему одним только способом, самым, кстати, простым – перевести Наташу к себе в столицу. Что недоступно простому человеку, вполне по силам полковнику внешней разведки, пусть даже и пенсионеру. Он уже сделал по этому поводу несколько звонков, прозондировал почву. Ему ответили утвердительно, есть такая возможность перевести его дочь в столичный вуз. Не в МГУ, конечно, на этот вуз возможностей Сергея не хватит, но и обычного педагогического института будет вполне достаточно для Наташи. Тем более девочка способная, ничто не мешает перевестись из этого обычного вуза в МГУ.
Сергей вздохнул облегченно, когда услышал этот ответ из столицы: его дочь будет с ним, когда он вернется к себе домой, в свою квартиру в Ясенево. Но он не стал говорить об этом Наташе. Так в лоб о его решении не скажешь, нужно подготовить к этому Наташу.
Именно этим делом Сергей и занимался последние месяцы своей жизни. Для себя он уже окончательно решил, что новый учебный год Наташа встретит в столице.
После встречи с Сашей Сергей направился прямо домой к Елене. Взял такси для надежности и скорости – общественному транспорту Сергей никогда не доверял.
Елена готовила ужин, когда бывший нелегал приехал домой, Наташа читала книжку в маленькой комнате. Сергей направился прямо к ней. Любовный роман – неодобрительно посмотрел он на обложку книжки, где красивая блондинка обнимала юношу испанской внешности. Ладно, пусть читает, чтение никому еще вреда не приносило, даже если читать обожаешь, обыкновенные поделки фантомных авторов. Сам Сергей хотел бы, что бы его дочь знакомилась с русской и европейской классикой, и знала, чем отличается Джойс от Кафки, но понимал, что эта несбыточная отцовская мечта. Молодежь больше интересуется в наши времена телевидением и всемирной паутиной, и Сергей еще мог благодарить господа, что Наташа читает по вечерам книги, а не смотрит без устали мексиканские сериалы.
- Как дела дочка? – Сергей наклонился над Наташей и поцеловал ее в щеку. Сегодня он не задавал ей этого вопроса, поскольку Наташа с утра убежала в библиотеку, а Сергей приобрел чисто пенсионерскую привычку – спать до полудня.
- Каждый раз папа ты задаешь этот вопрос! – Наташа отбросила книжку в сторону.
- А какой я еще вопрос должен тебе задавать? – удивился Сергей, который постоянно укорял себя за то, что он не силен в вопросах воспитания подрастающего поколения. Даже не так. Все мы сильны в этих вопросах, когда дело касается теории, а вот, как доходит до практики…
- Ну, не знаю… - Наташа задумалась. – Можно просто поздороваться, - нашла она ответ. – Мы же еще не виделись сегодня.
- Здравствуй дочка, - Сергей откинулся на кресле. Как же все - таки хорошо, когда рядом есть родное существо! -  Я и забыл совсем, что ты рано убежала из дома. Как прошел твой день.
- Просто отлично! Только, папа, я замечу: это не я убежала рано из дома, это ты долго спишь, - съехидничала Наташа.
- Один ноль в твою пользу. Хорошо ты сейчас поддела старого отца, - в глазах Сергея появилось недоумение. Он заметил перемену, которая произошла за сегодняшний день с Наташей. Вчера она еще была очень угрюмым и усталым человеком, которая не торопилась жить по той простой причине, что она считала, что жизнь ее уже кончилась. Сегодня она предстала перед ним совсем другим человеком. В молодости, конечно, всякое бывает, но подобные перемены за один день – это что-то новое. – А теперь я жду рассказа, про твой день.
- Он просто отлично прошел! – Наташа перешла на шепот. – Я встретила его! – В глазах дочки Сергей заметил восторг.
- Кого? – Сергей не сразу же понял, о чем говорила его дочка.
- Его! Его, папа! Ты, что меня не понимаешь? – изумилась Наташа подобной непонятливости собственного отца.
- Теперь понял, ты встретила молодого человека, который тебе понравился, - наконец-то до Сергея дошла суть рассказа его дочери.
- Не просто понравился, я влюбилась в него! – сделала важное заявление Наташа. Естественно, Сергей не придал этому заявлению большого значения.
Молодости свойственна подобная категоричность в оценках. Влюбленность мы принимаем за настоящую любовь, приятельство за дружбу, а истинные отношения часто подменяем ложными. Такой вот максимализм. Только с годами, только повзрослев, набравшись опыта, и несколько раз обжегшись, человек все расставляет по своим местам.
Сергей не видел ничего страшного в том, что его дочь встретила молодого человека, который ей понравился. Пусть даже эта встреча произошла случайным образом, на улице. Он только задал обычный для родителя вопрос:
- И где же ты его встретила?
- Ну, не на дискотеке же, и не на улице! Папа, где я еще бываю, кроме, как в библиотеке!? – вопросом на вопрос ответила Наташа. – Это единственное место, куда я хожу.
- Ну, я не знаю, - Сергей смутился. – С хорошим парнем можно познакомится, где угодно. – Сергею всегда были чужды предрассудки, что на улицу нельзя познакомиться с хорошим человеком. – Впрочем, и с плохим человеком тоже, - добавил он чуть попозже.
- Он хороший папа! И не просто хороший, но и отличный человек! – заверила Сергея его родная дочь.
- Интересно, интересно, а как ты с ним познакомилась? – Сергей был профессионалом, и любил узнавать даже малейшие детали.
- Он сам ко мне подошел, - рассказала нехитрую историю своего знакомства Наташа. – Повод был очень хороший. В моих руках находилась книга, которая в библиотеке есть всего в одном экземпляре. Вот так вот! Вышел небольшой спор, который благополучно разрешился. Мы разделили книгу пополам. – Все было немного не так, Наташа напустила немного тумана, но в целом история ее знакомства была именно такой.
- Это как? – не понял Сергей.
- Сначала я прочитал все, что мне было необходимо, потом он, - рассказала Наташа о только что придуманном ей методе.
- Теперь понятно, а дальше что? – Сергей не хотел упустить ни малейшей детали.
- Недалеко от библиотеки есть небольшое кафе. Там готовят отличное кофе, а мороженое там… Ох, папа, что там за мороженое! – известила отца Наташа.
- Дальше можешь не говорить, все понятно, он проводил тебя до дому, и взял номер твоего телефона. Вы шли пешком, хотя удобнее вам ехать на автобусе, - рассказал Сергей о развитии дальнейших отношений собственной дочери с молодым человеком.
- Ты почти экстрасенс папа, все так и было! Почти что. Молодой человек проводил меня до троллейбусной остановки, и долго махал мне вслед рукой, - немного огорчила Сергея его дочь.
- Извини, что я ошибся. Но телефон то хоть он у тебя спросил?
- Конечно, спросил. И долго удивлялся, что у меня нет сотового телефона, - Наташа сделала тонкий намек, что пора бы отцу раскошелиться и приобрести ей телефон, да не дешевый, а дорогой и многофункциональный.
-   И как звать твоего нового знакомого? – Сергей не заметил этого намека.
- Артемом. У него красивое имя – Артем! – это имя Наташа придумала на ходу. На самом деле, у ее знакомого было другое, более распространенное имя. Но Наташе почему-то нравилось имя Артем. Еще в детстве она просила, что бы мама родила ей маленького братика, которого обязательно назвали бы Артемом.
- Действительно, красивое имя, а главное, редкое, - Сергей встал с дивана. -  Ладно, надоел я тебе со своими вопросами. Прямо следователь какой-то. Пойду, помою руки. И посмотрю, что нам мама приготовила.
Сергей отдавал Елене часть своей пенсии, поэтому он имел право потребовать у нее  ужин. Сегодня он был более чем скромным. Елена разморозила овощи и пожарила их на сковородке. Правда, существовал выбор. Если Сергею не хотелось овощей, можно было съесть гречневую кашу. Он выбрал овощи. На второе был салат из свежих огурцов, помазанных сметаной. Так что можно было сказать, что ужин был относительно сытным. Оставалось добавить, что Сергей выпил чашку крепкого чаю.

               

После ужина он ушел в комнату и набрал номер  рабочего телефона своего куратора. Решил лично проверить информацию оперативника. Голос ответил незнакомый. Это и неудивительно – не должен же Прохоров сидеть день и ночь возле телефона, так и с ума можно сойти.
- Мне нужен капитан Прохоров, - потребовал Сергей у своего абонента.
- Его сейчас нет, - отвечал тот.
- Когда его можно будет найти? – напрямую задал вопрос Сергей.
- У вас есть проблемы? –  спросил дежурный по управлению. Сергей не получил ответа на свой вопрос, поэтому имел все основания насторожится. Адреналин увеличился в крови нелегала. Он почувствовал, что информация Саши не пустышка, или бред взволнованного воображения.
- Есть у меня проблемы, - ответил Сергей, -  и мне нужно встретиться с Прохоровым. Только его я и могу ввести в курс своих проблем.
- Капитан в данный момент не может с вами встретиться. Он уехал в командировку. С вами встретиться другой человек, - сообщил абонент.
- Не нужно мне другого человека, - отказался от этой услуги Сергей. -  Мне нужен только капитан Прохоров.
- Он уехал в длительную командировку. Боюсь, что вы долго не сможете с ним поговорить, - голос на другом конце провода был очень учтивым, но, вместе с тем, и очень категоричным. Этот голос не допускал никаких возражений.
- Хорошо, тогда я подожду, когда он вернется, - бывший нелегал закончил этот бесполезный разговор.
Сергей в раздражении бросил трубку. Если ему не хотят говорить, что произошло с Прохоровым – не беда. Он сам это узнает. Завтра прорвется к местному генералу, и узнает у него лично всю информацию, которую можно узнать о судьбе капитана. Сергей был не из тех людей, которые забывают об оказанной им помощи.

               

Генерал, который и возглавлял местное Управление, вытер платком пот, когда услышал сообщение  от своей секретарши, что к нему прорывается бывший нелегал. Этого еще не хватало! И так было много проблем с его дочерью, генерал до сих пор с волнением вспоминает события прошлогодней осени, так теперь и сам нелегал хочет еще его лично увидеть. Мало ему проблем? Как раз немало! Много у него проблем! Как и у всех генералов в нашей стране. Теперь вот еще и эта добавляется.
- Что он хочет? – устало спросил генерал у секретарши, носившей погоны прапорщика.
- Личной встречи с вами, - ответила она. И добавила: - Незамедлительно.
Личной встречи! С ним многие хотят лично встретиться, но этот бывший нелегал был слишком важной фигурой, что б отказать ему в аудиенции без благовидного предлога. А благовидный предлог генералу сейчас выдумывать никак не хотелось. Хотя и в самом деле у генерала болела с раннего утра голова, и пошаливало сердце. И дел по службе накопилась целая куча.
- Хорошо, пускай он войдет, - разрешил генерал.  На лице его появилась притворная улыбка. Просто мышцы лица натренировались за много лет нахождения в генеральской должности автоматически сокращаться при появлении важного лица. Так что улыбнуться для генерала не составляло огромного труда.  Нелегал был не просто важным лицом, нелегал был костью в горле, от которой желательно было бы, поскорее избавится,  то есть спровадить нелегала по месту жительства, в престольный град Москву. Пускай другим генералам там проблемы приносит этот резвый нелегал. – Кофе, или чай? – спросил генерал у Сергея, который вошел в его кабинет, сразу же после разрешения генерала. Одет бывший нелегал был в строгий официальный костюм. – Или чего покрепче? – намекнул генерал на армянский коньяк, который всегда хранился на всякий случай.
- Или… - улыбнулся Сергей. –  Спасибо, но я не хочу пить. Мне нужна откровенная беседа с вами, из которой я узнал бы достоверную информацию, куда делся мой местный куратор. – Сергей одной этой фразой все расставил по своим местам. Ему не нужна излишняя вежливость, его интересует конкретная информация.
- Вот как! – удивился генерал. Он не ожидал услышать от Сергея подобную просьбу. Хотя этот бывший куратор тоже сейчас был костью в генеральской глотке.
- Именно так, - подтвердил Сергей. – И ни как иначе. Меня интересует только судьба капитана Прохорова. 
- Почему его судьба вас так интересует? – спросил генерал. – Только постарайтесь дать искренний ответ на мой вопрос.
- Он ведь не уехал ни в какую командировку? – уклонился от ответа Сергей.
- Не уехал…  - согласился генерал с предположением Сергея. – Я вам скажу откровенно. Сейчас ваш бывший куратор находится в четвертом особом корпусе на излечении.
- Почему этот корпус особый? И почему мой куратор находится на излечении? – задал Сергей новые вопросы. – Надеюсь, эта информация не является секретной?
Генералу очень хотелось сказать, что эта информация является очень секретной, но он понимал, что это будет глупость с его стороны, поскольку такой ответ вызовет новую волну вопросов со стороны  бывшего нелегала.
- Эта информация не является для вас секретной, - генерал особо подчеркнул эту фразу. -   Ваш куратор находится в особом корпус, потому, что его обвиняют в том, что он открыл стрельбу в пьяном виде на улицы и ранил двух прохожих. Он оказался метким стрелком, - печально ухмыльнулся генерал. -  Я пытаюсь бороться за своего человека, но прокуратура настаивает на своей позиции: наш офицер нарушил грубым образом закон, и должен отвечать за свое преступление. Она хочет придать дело огласке, опубликовать статью в местной прессе, разрешить телевизионщикам снять репортаж. Вы понимаете, что меня по головке не погладит наше московское руководство, если все будут говорить, что мой сотрудник ходит на улице в пьяном виде, а уж тем более стреляет по  обычным прохожим. Будет проверка, и тогда всем мало не покажется.
Понятно, генералы как всегда дрожат за свой мундир, а подчиненных своих генералы всегда сдавали очень легко. В том, что сейчас сообщил ему генерал, было много неувязок, поэтому Сергей попросил у генерала объяснить ему более подробно эту ситуацию:
- Почему же Прохоров находится на излечении? Неужели он так сильно опечалился всем происходящим, что попал в больницу?
- У него сломана рука. Перелом достаточно тяжелый, но ничего страшного нет. Наши врачи, и не такие болячки вылечивали, - объяснил генерал причину пребывания Прохорова в особом корпусе.
- Я с вами согласен. У нас в системе работают очень хорошие врачи, - умиротворил генерала Сергей. Затем сразу же перешел к делу, задавая новый вопрос: - И почему же у капитана Прохорова оказалась сломанной рука? Я даже причину этого перелома предположить не могу.
- Капитан Прохоров упал. Свалился в овраг. Вас устраивает мой ответ?
- Вполне, - кивнул головой Сергей. -  Мне нужны материалы уголовного дела, а так же имена сотрудников милиции, которые задержали Прохорова.
- Зачем? – удивился генерал просьбе своего посетителя. Он думал, что этот нелегал удовлетворится его объяснениями, и покинет, наконец, его кабинет.
- Я сам хочу убедиться, в том, что все сказанное вами, это правда, - сказал Сергей. – И еще я хочу разобраться во всем этом деле. Лично! Так оно будет вернее.
- Вы не доверяете моему рассказу? – брови генерала поползли вверх.
- Доверяю. Но документам я доверяю больше, - высказал свое мнение Сергей.
- Ладно. – Генерал понял, что самый лучший способ отвязаться от нелегала – это дать возможность ему ознакомиться с материалами уголовного дела, которое завели на Прохорова. Постарались прокурорские бумагомаратели. Как дело доходит до криминальных элементов, они не слишком проявляют служебное рвение, а на деле капитана, человека без связей и без денег, легко можно сделать свою карьеру. – Завтра, - генерал посмотрел на настенные часы, - в моем секретариате вам дадут это дело. Но всего на один час. Сами должны понимать, мои возможности не безграничны.
- Спасибо вам за это, - Сергей умел быть вежливым. К тому же он понимал, что генерал, как и все начальники в этом мире, раб и заложник своего высокого положения.
- Да не за что, - отмахнулся генерал, который давно уже отвык встречаться с проявлениями человеческого благородства.
- В какое время мне подходить? – Сергей встал со стула.
- Лучше с утра, - назначил время генерал. - Думаю, часов в одиннадцать вас устроит?
- Не то слово. Устроит, - Сергей встал со своего стула. – До свиданья.
- До свиданья, - генерал долго еще мог настроиться на деловой лад и вспоминал своего странного посетителя. Он не привык к тому, что бы люди волновались за судьбу постороннего человека.

               

Сергей не верил, что Прохоров мог сотворить нечто подобное, о чем ему поведал в своем кабинете генерал. Не похоже это было на сурового немногословного капитана. Поэтому весь день, после встречи с генералом Сергей провел, как на иголках. Давно Сергей не испытывал такого волнения.
С  еще большим волнением он раскрыл материалы уголовного дела, которое передала ему секретарша генерала на следующий день. И сразу же удивился, как только  углубился в чтение этих материалов. Из уголовного дела выходило, что Прохоров оказался в овраге возле реки. Странно, человек напился до скотского состояния, на ногах не мог держаться, а вот стрелять он умел метко. По крайней мере, двух прохожих, которые полезли его вытаскивать из оврага, он сумел ранить точно в правую голень ноги. Завидная меткость для пожилого и пьяного капитана. Да и благородство, проявленное прохожими, тоже завидными. Нечасто находятся в наше время такие благородные люди. Или это просто Сергей постарел, и теперь весь род человеческий рассматривал исключительно в черном цвете.
- Вам чаю, или кофе? – задала дежурный вопрос секретарша.
- Ни того, ни другого, - ответил ей Сергей, не отрываясь от страниц дела Прохорова. – Мне нужны только покой и тишина.
Секретарша больше не приставала, и Сергей мог продолжить изучение странного дела капитана Прохорова.
Он автоматически запомнил, в какой больнице, находятся на излечении эти благородные граждане.
А странностей в деле Прохорова и дальше хватало.
После того, как благородные граждане предприняли неудачную попытку вынести Прохорова из оврага, приезжает наряд милиции, как и положено, и доставляет капитана Прохорова, который находится в бессознательном состоянии на медэкспертизу. Хотя ясно даже и младенцу, что милиционеры должны были обыскать Прохорова. Просто обязаны это сделать работники милиции. При обыске они обязательно залезли бы в карманы прохожего, и обнаружили удостоверение, не абы кого, а  действующего сотрудника ФСБ. Уже только после медицинской экспертизы, которая определила, что Прохоров смертельно пьян, а, кроме того, у него сломана правая рука, руководство милиции связывается с руководством ФСБ и ошарашивает его сообщением, что сотрудник ФСБ совершил преступление, по составу сильно напоминающее злостное хулиганство. Еще и пострадавшие есть от этого хулиганства, которые, конечно же, дают показания  не в пользу капитана Прохорова.
Вопрос, который отметил Сергей: как  благородные прохожие оказались ранним утром на берегу реки? Они там гуляли? Или просто мимо проходили?
Ответ на этот вопрос Сергей и решил найти в четвертой городской больнице, где находились на излечении двое пострадавших от пуль Прохорова. Об этом сообщила Сергею секретарша, по личной просьбе генерала, как она сама выразилась.
  Сергей захлопнул том уголовного дела, поблагодарил секретаршу и направился в больницу. На часах было только двенадцать часов, так что до тихого часа Сергей должен был успеть.
 У благородных прохожих были совершено русские фамилии Кузнецов и Иванов. Такие фамилии носит  добрая половина населения нашей страны. У самого Сергея была фамилия Иванов. Только, естественно, он не стал ее называть клиентам отдельной палаты.
   А вот  лица этих парней очень не понравились Сергею. Он никогда не верил в теорию Ламброзо, но лица этих парней на больничной койке не напоминали лица обычных прохожих, тем более лица благородных парней, любившим ранним утром прогуливаться по берегу реки. Наверное, в целях укрепления собственного здоровья… Лица этих парней, скоре всего, напоминали лица матерых уголовников, которые давно усвоили волчьи законы своего мира. И живут они именно по этим законом, а не по тем, что прописаны в конституции.
  Парней на больничной койке можно было различить только по цвету волос. У Кузнецова были черные волосы, а у Иванова рыжие, каштанового оттенка.
   Пострадавшие от пуль капитана Прохорова находились в отдельной палате, и это тоже очень не понравилось Сергею. Что это за такие важные господа, что бы их положили в отдельную палату, предназначенную для двух персон, да еще с цветным телевизором, видеомагнитофоном и мощным музыкальным центром. Только цветков на подоконнике и не хватало для общего комфорта. И запах в палате стоял вполне больничный – запах немытого тела, смешанный с запахом лекарств. У Сергея мелькнула в голове справедливая мысль, когда он посмотрел их больничную палату:  а девочек этим парням тоже сюда водят регулярно. Но он благоразумно не озвучил эту мысль.
- Вам чего надо? – один из пострадавших был не слишком вежливым с незнакомым человеком, который просочился в их палату. Причем, не в самое удачное время, когда благородным прохожим принесли полдник: две порции компота и запеканку. – Вы кто? – повторил свой вопрос тот же парень, отрываясь от своей порции компота.
Сергей и в самом деле застыл посреди комнаты, рассматривая ее великолепие.
- Вы мне нужны, молодые люди, - губы Сергея растянулись в благожелательной улыбке. – Ваши фамилии Кузнецов и Иванов?
- Наши, - уже другой пострадавший, с вниманием посмотрел на посетителя, который не поленился надеть галстук и начистить ботинки. – Моя фамилия Кузнецов, а моего друга Иванов, - представился благородный прохожий. 
- Очень приятно, - улыбка сошла с лица Сергея, уступив место деловой озабоченности. – Моя фамилия Петров.  И работаю я корреспондентом газеты «За справедливость». – Сергей протянул свое удостоверение, которое он приготовил на всякий случай заранее, Кузнецову. Сделать это удостоверение для Сергея не представляло особого труда. Просто взял корочки, которые можно было купить в любом киоске, а уж печать, и соответствующие надписи он сделал сам с помощью химических чернил. Название газеты тоже придумал самостоятельно – вряд ли благородные прохожие были знатоками региональной прессы.
И он угадал: название газеты не вызвало у Иванова с Кузнецовым никакой реакции.
- За какую же справедливость вы боретесь? – Кузнецов внимательно разглядел удостоверение своего посетителя, и протянул его Иванову, найдя это удостоверение настоящим. Тот помотал головой. Он не желал смотреть чужое удостоверение. Доверял полностью своему товарищу.
- За ту самую, что нарушают органы правопорядка, то есть я борюсь за справедливость в законодательной сфере - ответил Сергей. -  Кстати, Я слышал, у вас с правоохранительными органами были проблемы?
- Имелись, - охотно отозвался Иванов, который рад был бы поведать журналисту о несправедливом притеснении милиции.
- Но совсем небольшие проблемы, - неожиданно оборвал его Кузнецов, который явно не хотел, что бы пронырливый журналист проник в глубину вопроса об их взаимоотношениях с органами правопорядка.
- И какие же это проблемы? – уточнил Сергей. Он ожидал откровенности от своих собеседников, ожидал, что они запоют соловьями, рассказывая о своих приключениях, приведших их на больничную койку. Но он ошибался. Кузнецов, который выглядел явно поумнее своего товарища по несчастью, оборвал только что созданный контакт:
- О своих проблемах мы говорили милиции. И – точка. С журналистами мы не желаем разговаривать вообще, - категорично заявил больной.
- Зачем же за товарища говорить? Может быть, ваш товарищ желает со мной поговорить? – поинтересовался мнимый журналист Петров.
- Не желает он ни с кем говорить! – в голосе Кузнецова слышалась плохо скрываемая грубость.
- Не желаю! – подтвердил Иванов слова своего друга. – Не о чем мне с вами говорить.
- Я бы, мог заплатить вам деньги. Немаленькую сумму за ваш рассказ, - начал искушать неразговорчивых благородных прохожих Сергей. – Мое начальство очень интересуется похождениями пьяного сотрудника спецслужбы. Так что, вы в обиде не останетесь.
- Нам не нужны ваши деньги. И это… Убирайтесь лучше по добру, и по здорову, - посоветовал мнимому журналисту Кузнецов. – Мы ничего больше не будем вам говорить.
Сергей встал со стула, на который он успел примоститься, и тяжко вздохнул.
- Очень жаль, молодые люди, что у нас с вами не вышел контакт. Но очень надеюсь, что мы с вами еще поговорим.
- Не надейся, журналист! – прошипел ему в спину Кузнецов.
Но, если бы, он знал, с кем он сейчас только что говорил, он не стал бы проявлять свои эмоции. Сергей всегда выполнял свои обещания. Если благородные прохожие сами не хотят говорить правду, он их заставит. Все средства для этого у Сергея имеются.

               
 
После этой  короткой встречи с пациентами отдельной палаты, Сергей укрепился в своих подозрениях, что дело с  капитаном Прохоровым пахнет не совсем приятным запахом, а если быть точнее, отвратительно оно пахнет. Как из давно нечищеной уборной несет неприятным запахом, как от благородных прохожих с лицами  начинающих уголовников, так и от милицейских протоколов.
Заход Сергея в хозяйственный отдел больницы только подтвердил это предположение. Естественно, за палату благородных прохожих кто-то платил, но кто именно, сестра – хозяйка, сказать не могла.
- Наверное, платят родители, - предположила она. – А так, мы не спрашиваем, кто платит за отдельную палату. Это не в наших правилах. Главное для нас, что бы больные вовремя оплачивали свои счета.
- Спасибо за ваше откровение, - поблагодарил ее Сергей, и покинул помещение больницы.
Настала пора позвонить Саше и поделится своими подозрениями. Заодно и наметить план совместных действий. Сергей был уверен на сто процентов, что эти действия понадобятся. А в одиночку он сделать ничего не мог. Это только в кино действуют герои – одиночки, в жизни же нет места таким героям.
Сергею не хотелось спускать это дело на тормозах. Не верил он в  сухие факты милицейских протоколов. Особенно, в те, с которыми он ознакомился сегодня утром.
И вовсе не потому Сергей хотел помочь Прохорову, что  был он большим любителем справедливости. Большие любители этой тонкой материи бывают только в кино. Их имена Зорро, Бэтмен, Супермен и человек - паук. В  земной реальности проживают  обычные люди, которые решают свои будничные проблемы. А если и находится большой любитель справедливости, то тотчас же он попадает под особый врачебный контроль. И врачей тех зовут психиатрами.
Но некоторые  представители рода человеческого, которые проживают на нашей круглой планете, помнят о том, что они обязаны некоторым людям своей жизнью. Таких памятливых людей очень немного. И Сергей, к счастью, для капитана Прохорова, относился  именно к подобным немногочисленным представителям рода человеческого.
Он хорошо помнил, что Прохоров, рискуя своей жизнью, вытащил его в прошлом году из котлована, где он устроил разборку с бандитами. Через мгновение, этот котлован залило серной кислотой вместе с элитой бандитского мира. Причем, рисковал Прохоров в тот памятный день не только своей карьерой, но и жизнью. Почему бы, ему и теперь не помочь своему куратору. Тем более, и помощник у него, кажется, появляется. А вдвоем работать всегда легче.
Саша очень бурно среагировал на рассказ Сергея.
- Чуял же, неладное! И ведь на самом деле, так и есть, попал в беду наш капитан, - воскликнул новоиспеченный капитан. При этом, он хлопнул себя по колену.
- Надо его спасать, - произнес спокойным голосом Сергей, когда Саша закончил поток своих излияний.
- Ясный перец! Только как! – Саша зачесал свою голову. Он был человеком действия, идеальным исполнителем чужой воли. А вот сам планировать операции не любил, да и не умел, да и возможности у Саши такой не было. Ему было легче убить десять человек, чем понять логику преступника, легче было спрыгнуть с десятого этажа и не разбиться, чем допросить своего врага и выведать у него важную информацию. Такова была особенность его характера.
- Только через Иванова и Кузнецова мы и можем что-то сделать. Они явно знают больше, чем говорят. Если мы будем владеть всей информацией, которой владеют эти два субъекта, мы будем находиться на коне, - констатировал Сергей.
- Да, но как добыть у них эту информацию? – задал разумный вопрос Саша.
- Надо заставить их сменить обстановку, - решил Сергей.
- То есть? – до Саши не дошел смысл предложения Сергея.
- Их надо похитить! – объяснил Сергей. – Другого выхода я не вижу.
В глазах Саши появился немой вопрос.
- Без мер острого порядка мы ничего не можем сделать для Прохорова. По-хорошему я уже с этими ребятами разговаривал, - ответил на этот немой вопрос Сергей. – Результат, как ты сам видишь, нулевой.  Мне нужно пару верных ребят, которые умеют молчать. Естественно, эти ребята должны обладать определенными навыками. Ведь именно эти ребята и будут участвовать активным образом в похищении двух благородных прохожих. И они должны быть готовы к черновой работе.
- Сделаем. Обеспечу я таких ребят, - кивнул головой Саша. – Черновая работа может быть самая черная?
- Возможно, что и так.
- Хорошо, тогда я и скажу это своим ребятам. Они согласятся. Но они должны знать, на что, возможно, им придется пойти.
Сергей понял, что это не пустые слова.
- И это еще не все. Необходим мне план четвертой городской больницы. Схема расположения всех помещений, - сообщил Сергей.
- Достанем, - запомнил Саша слова Сергея.
- Где ты собираешься его доставать?
- Этот план должен быть в любой пожарной части. Проникнуть туда и скопировать этот план задача для первокурсника школы ФСБ.
Этот ответ оперативника удовлетворил Сергея, и он начал говорить дальше.
- Еще машину, желательно «скорую помощь» и место, которое навело бы ужас на Кузнецова и Иванова. Ты – человек местный, сам знаешь, где найти такое место, - изложил Сергей новое условие операции.
Саша на мгновение задумался. Покопался в глубинах своей памяти и вытащил на свет нужное место.
- Есть такое место. Когда оно будет необходимо?
- Как можно скорее. Думаю, оно понадобиться нам завтра. На этот срок я планирую назначить акцию. Если, конечно, ты найдешь мне до этого времени нужных ребят и машину.
За ребят Саша ручался, а вот с машиной могли возникнуть проблемы. Но Саша был уверен, что он их разрешит. Поэтому в своем ответе оперативник был уверен.
- К двенадцати часам дня я все обеспечу.
- Очень хорошо. Акцию планирую начать в пять часов вечера. Ее суть состоит в похищении и жестком допросе двух субъектов Кузнецова и Иванова, - сформулировал цель будущей акции Сергей. – Именно эти люди пострадали от рук Прохорова.
- Есть, - Саша не слишком удивился, когда Сергей предложил ему такую перспективу. Он с прошлой осени знал, что Сергей умеет принимать жесткие решения.
- Если они действительно совершили преступление, то необходимо их сдать в милицию, - продолжил излагать план своих действий Сергей.
- Так они и признаются в своих преступлениях! – не поверил Саша.
- Можешь мне поверить – признаются. Их необходимо доставить будет в отделение, где сконцентрировано наибольшее количество честных сотрудников. Боюсь, что без коррумпированных сотрудников милиции, у этих товарищей не получилось бы оказаться в отдельной палате.
- Есть такое отделение милиции.
- Вот и хорошо, - Сергей улыбнулся. – А теперь не пропустить бы нам по кружечке пива за успех нашего предприятия?
Саша с радостью поддержал его предложение. Как не выпить за успех?

               

Телевизор в  элитной палате четвертой городской больницы был всего один, правда, с большим, плоским экраном. В этом и состояла главная проблема в отношениях между двумя пострадавшими. Кузнецов любил смотреть больше спортивный канал, а Иванову нравилось смотреть канал, где демонстрировались старые советские фильмы. Он по ним с ума сходил, вспоминал свое детство, и чуть ли не плакал. А Кузнецов любил смотреть спортивные соревнования, особенно, автогонки. К ним он всегда питал огромное пристрастие. В палате их был телевизор с мощным стереозвуком, сам Бог велел наслаждаться  ярким спортивным зрелищем.
Компромисса за несколько дней своего пребывания в больнице, товарищи по несчастью так и не нашли. Споры  между ними стояли ужасные. Чуть до драк не доходило, хорошо ноги у товарищей по несчастью были прострелены, и ходить они могли только на костылях. Но частенько у них возникало желание двинуть костылем собственному другу по голове.
А в этот вечер в палате стояла тишина. Иванов мирно похрапывал, а Кузнецов смотрел соревнования по спортивной гимнастике и плевал семечки в газету. Так бы оно все и продолжалось, если бы в палату не заглянул санитар. Новый санитар, незнакомый, еще и здоровый ужасно, похожий, на переевшего протеина культуриста. Иванов сам не отличался завидными физическими габаритами, поэтому и завидовал рослым парням.
- На процедуры! – буркнул санитар.
- Какие еще процедуры? – удивился Кузнецов. – Время уже позднее. – Ему не хотелось вставать со своего теплого места.
- Ничего не знаю. Мне велено отвести вас на процедуры, значит, я отведу вас на процедуры, - на лице санитара промелькнуло хищное выражение. – И это не мое решение, а приказ главного врача.
- Ладно, ладно, - Кузнецов с сожалением свесил ноги с кровати, и схватился за костыли, обмотанные для удобства мягкими тряпками. Именно в таком виде костыли не терли под мышками. Он знал, что спорить с медицинскими работниками бесполезно. Выучил это правило Кузнецов, за несколько дней пребывания на больничной койке.
- И приятеля своего разбуди, - рекомендовал санитар.
Кузнецов толкнул своего товарища в бок, и тот открыл глаза. С удивлением он посмотрел на мир, и на своего товарища, который потревожил его сон.
 - Чего разбудил? – пробормотал Иванов недовольно. – Делать что ли больше нечего?
- Ничего не могу поделать, - объяснил Кузнецов. –  Мне пришлось тебя разбудить. У нас по программе медицинские процедуры.
- Какие еще процедуры? – удивился Иванов. – Уже вечер.
- Сейчас узнаешь! – пообещал санитар. – Живо встать! А то у меня дежурство скоро заканчивается, с вами уже надоело возиться.
- Вы нам тут не грубите, - предупредил медицинского работника Кузнецов. – Не то мы…
- Что вы? – прервал его угрозу санитар. – Высоких покровителей своих позовете. Так на то они и высокие покровители, что бы быть далеко. А я рядом. И я обязан пригласить вас на обязательные процедуры. Вы на них можете не ходить. Это ваше полное право. Но два укола в мягкое место получите обязательно. Вам, наверное, не надо объяснять, что это будут очень болезненные уколы?
Товарищи незамедлительно последовали за санитаром в коридор. На их мятых лицах читалось недовольство. Но спокойная логика санитара, убедила товарищей следовать за ним. Они слышали, что медицинские уколы бывают очень болезненные, и проходят они не безопасно для человеческого здоровья.
- Куда нам идти? -  поинтересовался Иванов, когда друзья встали с постелей и накинули на плечи тонкие больничные халаты.
- За мной, - санитар стал двигаться в сторону лестнице. Он даже не смотрел в сторону пациентов, чувствовал, что они выполняют его указания.
Товарищи снова последовали за могучим санитаром. И только в голове Кузнецова мелькнула мысль, что все процедурные кабинеты находятся на втором и третьем этажах, а санитар почему-то спускается вниз, на первый, где, кроме морга и большого вестибюля, ничего не было.
Впрочем, эта мысль недолго была в его голове. На площадке между этажами санитар резко развернулся. Теперь он стоял напротив своих пациентов.  В нос Кузнецову ударила струя какой-то жидкости, и мир закачался. Ноги Кузнецова подогнулись. Все мысли сразу же покинули голову. Осталось только огромное удивление, почему же мир поплыл перед глазами, ведь он сегодня ничего не пил, клей не нюхал, да и наркотики давно не пробовал.
Глазами Кузнецов попробовал отыскать Иванова, но не смог даже повернуть голову. Шея стала, как деревянная, а ноги, наоборот, сделались ватными. Кузнецов не мог устоять, если бы сильные руки  не подхватили его под мышки. Такие же сильные руки и пронесли Кузнецова по лестничному пролету на площадку первого этажа. Там уже стояла готовая медицинская каталка. На таких тележках возят больных на операцию, или мертвых в морг. На эту каталку и погрузили обездвиженное тело Кузнецова.
Такая же процедура была проделана и с Ивановым.
Ему на мгновение позже была прыснута струя парализующего газа, но он не оказал никакого сопротивления. Только прикрыл инстинктивно лицо руками. Ладоши же не являются защитой от действия газа. Через двадцать секунд он оказался на другой каталке.
Вся операция заняла не больше двух минут. Самое главное, Сергей точно выбрал время для этой операции. Пять часов – это то время, когда дневная смена больничного персонала уходит домой, и на дежурство заступает ночная смена. В это время никто не интересуется незнакомыми людьми в медицинских халатах. Поскольку в больнице работает больше полтысячи человек. Всех никогда не узнаешь. Тем более, людей из соседней смены.
 Да и на дороге Саши и двух его помощников никто не встретился. А потом, когда два санитара катили две медицинские каталки, люди встречались, но никто из них, не думал обращать свое внимание на двух санитаров, и уж тем более, никто не задавал ненужных вопросов, куда собственно, они катят двух пациентов больницы. Это была обычная для здешнего заведения картина.
А катили санитары каталки с двумя больными в сторону выхода. У выхода уже стояла карета «скорой помощи», за рулем которой находился Сергей, одетый в аккуратный белый халат. Целый комплект таких халатов они приобрели сегодня в магазине рабочей одежды.
Сергей и сам удивился, что охрана на входе не стала задавать ему лишних вопросов. Просто открыла ворота и махнула рукой, показывая, что ему можно проезжать. Он и проехал к главному входу. Никто и не обратил даже внимание на карету «скорой помощи», хотя она угнана была Сашей три часа назад, и, наверняка, могла уже проходить по оперативным ориентировкам.
Одним словом, им сильно повезло. Впрочем, Сергей это знал, везение часто является результатом хорошо спланированной работы.
Каталки с двумя пациентами четвертой городской больнице были погружены в карету «скорой помощи». Три санитара тоже сели туда. Машина без всяких препятствий покинула территорию больницы. Сергей даже погудел охране на прощание. Это уже было чистой воды пижонством, но охранник тоже махнул Сергею рукой на прощание.
А Саше, который сел в кабину рядом с ним, Сергей раздражено бросил:
- Зачем нужна это самая охрана, которая никого не охраняет?
- Для вида. Смотри, какой у ребят бравый вид. Кого-нибудь этот бравый вид и напугает, - весело ответил Саша.
- Вид-то у них бравый, зато ума нет. Они даже не проверили у меня документы, раскритиковал работу больничной охраны Сергей.
- Даже, если бы и проверили, ничего страшного не было, документы у тебя в порядке. Я плохие документы тебе бы никогда не дал, - ухмыльнулся Саша. – А что касается твоего раздражения. Ну, не проверили, и не проверили. Нам же лучше.
- Если бы охрана проверила документы, она бы исполнила свои должностные функции, - подвел итог этому разговору Сергей. – Куда мне  теперь путь держать?
- Пока прямо, - указал направление Саша. – А когда надо будет поворачивать, я скажу.
Сергей завел мотор, и машина поехала, в указанном Сашей направлении.

               

Сергею понравилось то место, которое нашел Саша для острого допроса благородных прохожих. Это было одноэтажное здание, построенное из белого кирпича, на котором крупными буквами было написано предупреждение: не влезай  - убьет! Надпись даже дублировалась. Один раз она была нанесена на стену, а еще раз – на дверь.  Это грозное предупреждение, вкупе с тем, что от небольшой каменной будочки тянулись разного калибра провода, и гудел по этим проводам ток, действовало. Пару раз находились любители цветных металлов, но так как эта будочка находилась на балансе Управления, этим любителям поворовать приходилось очень плохо. Нет, их не сажали в тюрьму, не заводили на них уголовные дела, сотрудники Управления разговаривали с ворами на том языке, который они хорошо могли понимать.
 Приезжали крепкого вида ребята в камуфляже и автоматами наперевес и очень больно проходились по спине и другим частям тела воров, коваными ботинками. На инвалидность их не переводили, берегли здоровье, но медицинских работников на пару месяцев работой обеспечивали.
Такие профилактические меры были нужны всего пару раз, после чего, про это место пошли дурные слухи, которые отбивали всякую охоту сюда соваться у случайных зевак, влюбленных парочек и любителей легкой наживы. Даже бомжей в окрестностях этого места не наблюдалось.
«Скорую помощь» Сергей безо всякого страха поставил возле этой будочки. Каталки остались в машине. Хотя Иванов и Кузнецов еще не пришли в себя, могучие помощники Саши затащили их внутрь будки буквальным образом на своих плечах. Сергей вошел вслед за помощниками Саши.
Кстати, будка казалась небольшой только снаружи. Внутри будки была лестница, которая вела еще на два этажа вниз.
- Это служебный бункер, - Сергей заметил глазок видеокамеры, которая контролировала вход.
- Не бойся, - Саша понял причину страхов Сергея. – Наши помощники обо всем позаботились, - он хлопнул ближайшего товарища по плечу. – Видеокамера показывает ту же картину, что и всегда. То есть, что здесь никого нет на данный момент. Кроме крыс и тараканов.
- Так я и думал, - Сергей натянул вязаную шапочку на голову. Не хватало еще, что бы два их пленника, которые приходили в себя, узнали в нем вчерашнего журналиста. То-то, у них будет удивления.
А пробуждение двух похищенных больных было не самым приятным. Мало того, что голова ужасно болела, так и сидели они на холодном полу на корточках, спиной к спине, а руки их находились в наручниках. Еще и два могучих товарища маячили за спиной, а один товарищ, в вязаной шапочке наклонился над ними. Веяло от этого товарища могильным холодом. Да и помощники его походили больше на палачей и могильщиков, чем на приятных, милых людей.
- Вы кто? – Кузнецов решился  задать самый банальный вопрос. Если бы, руки у него были свободными, он бы потер ладонями затылок, который ужасно ломило от боли.
- Здесь вопросы задаю я, - Сергей сразу расставил все точки над «и». – Ты это понимаешь? Или тебе надо это наглядно объяснить с применением боевых приемов?
Кузнецову ничего не оставалось, как кивнуть головой. Иванов почувствовал настроение своего товарища и тоже согласно закивал головой.
 - Понятно, понятно, - почти единовременно озвучили товарищи по несчастью свои красноречивые жесты.
- Очень хорошо, - одобрил такое поведение своих пленников Сергей. – Надеюсь, вы будете честно отвечать на мои вопросы.
- Я постараюсь, - замотал головой Кузнецов.
- И я тоже, - повторил вслед за своим товарищем Иванов.
- Надо будет очень хорошо постараться. От этого зависит ваша дальнейшая жизнь… Итак, вопрос  под номером один, - Сергей начал непосредственно допрос. – Что вы делали на набережной реки в  этот понедельник рано утром?
- Мы просто гуляли. Развлекались. Делать было нечего, - ответил за себя, и за своего товарища Кузнецов. – Надеюсь, гулять по улицам нынче не запрещено? – его наглые глаза уставились прямо на Сергея. Он, словно бы говорил Сергею, что от него не дождешься правды.
- Ты отвечай за себя, а не за своего товарища, - поправил Кузнецова Сергей. – Итак, что ты делал на набережной рано утром в понедельник? – повторил Сергей свой вопрос конкретно для Кузнецова.
- Я уже сказал, что я там делал, - не изменил своих показаний Кузнецов.
- И ты тоже там гулял, развлекался? – спросил Сергей лично у Иванова.
- Да, - затряс тот головой. – Я там гулял. Вместе со своими товарищами. Одному ведь гулять не интересно. 
- Ответ неверный, - констатировал бывший нелегал. – Мне очень жаль, что вы даете неверные ответы.
У Сергея с Сашей была договоренность, что в случае неверного ответа пленника оперативник применить физическую силу. В знак наказания за ложь. Такие люди, как их пленные, понимают больше язык силы, чем язык разумных переговоров.
  Саша охотно ее применил в данном случае. Два сильных удара ногой по спине прибили двух товарищей к цементному полу. Саша старался бить не очень сильно – сильный удар мог просто убить двух приятелей. А они нужны были еще живыми.
- Я правду говорю, - захныкал Кузнецов. – Истинный крест, правду!
- А я тебе не верю. Поэтому, повторяю свой вопрос. Что вы делали на набережной? – произнес Сергей свой вопрос для обоих пленных.
Странно, но ответил на этот вопрос Иванов. Именно до него, первым дошла простая мысль, что этому человеку в шерстяной маске лучше говорить правду. Иначе, будешь битым.
- У нас денег не было. Мы и решили их раздобыть подобным способом, - поведал он. В принципе эта инициатива Иванова не слишком удивила Сергея: наиболее слабые люди всегда начинают говорить правду первыми.
- Требую уточнений, что вы конкретно делали на набережной? – сказал Сергей. А под шерстяной маской он позволил себе улыбнуться. Его допрос вышел на правильную дорогу.
- Мы решили ограбить прохожего, - дал конкретный ответ Иванов. – А где мы еще можем взять денег?
- Очень хорошо, и что же было дальше? – потребовал Сергей продолжение его рассказа. – Как вы реализовали ваши намерения?
- А дальше у нас ничего не вышло, - захныкал Иванов. – Хотя мы очень точно выбрали одинокого прохожего. Одет мужик был очень хорошо. Обычно у таких людей и водятся деньги в карманах.
- Так, вы не в первый раз пошли на дело? – задал новый вопрос Сергей.
- Точно не в первый. Мы несколько раз до этого ходили на дело, - ответил Иванов.
- И  до этого у вас все получалось? – поинтересовался Сергей.
- Получалось. Только не везло нам все время. Прохожие бедными оказывались. Сто рублей и то у них порой не находилась, - рассказал о своих злоключениях Иванов. – Это разве деньги? – пожаловался он на свое невезение.
- Не повезло вам, сто рублей – точно не деньги… - согласился с ним Сергей. - Что с прохожими то делали, которых вы грабили?
- А когда как. Кто сопротивлялся, того избивали. Кто сам деньги отдавал, того отпускали, - охотно поведал подробности Иванов. – Ну, не совсем с миром, конечно. Пару пинков прохожий от нас получал. Но это же, мелочи!
- Нехорошо это, очень нехорошо. А с этим мужиком, которого вы хотели раздеть в понедельник, что произошло? – Сергей перешел к самой главной части своего допроса.
- Этот мужик Кузьму ударил по ноге, а сам скатился к реке. Мы и не ожидали от него подобной прыти. Кузьма нас послал проучить этого мужика. Мы стали спускаться к реке, он и открыл огонь, - рассказал о поведении капитана Прохорова Иванов.
Теперь Сергею стало ясно, что Прохоров ни в чем не виноват. Необходимая самооборона вот как называются его действия на набережной, целиком, оправданные ситуацией.
- Наверняка, и в руках вы что-то держали. Не с пустыми руками вы шли на этого прыткого мужика? Интересно только что? Ножи, палки, арматурные пруты?
- Бейсбольные биты у нас в руках были, - назвал свое оружие Иванов. – Мы их сами и выстругали. Еще давно, когда бейсболом хотели заняться.
- Понятно, не жалко мне вас. Мужик правильно поступил. Пострелял он вас совершенно правильно. А дальше, что произошло, когда мужик в вас выстрелил?
- А дальше все было, как обычно. Приехала милиция и стала разбираться, - это уже Кузнецов вступил в разговор.  И это его разговорчивость сильно не понравилась Сергею. – Мужик был в бессознательном состоянии, вот мы и стали на него все валить. Оказалось, еще, что мужик этот был пьян.
Вот это уже была неправда чистой воды. Не верил Сергей, что Прохоров мог идти на работу пьяным. Сейчас даже дураки пьяными не ходят на работу, дома предпочитают пить. Значит, его пленникам есть, кого бояться сильнее, чем его. Например, этого Кузьму, которого упомянул в разговоре Иванов.
- Сколько вас было на набережной? – задал Сергей, следующий вопрос.
- Двое, - ответил Кузнецов.
- Трое, - сказал Иванов чуть раньше своего друга. И осекся виновато. Понял, что он сморозил глупость.
- Кузьма – это кто? И почему вы его так боитесь? – поинтересовался бывший нелегал.
- Не было никакого Кузьмы. Мы вдвоем действовали, - отрезал Кузнецов.
- Вдвоем и в тюрьму пойдете. Вы это понимаете? – спросил Сергей.
- А ты попробуй нас в тюрьму засадить! – отрезал Кузнецов.
- И попробую, вы что, неприкасаемые? – удивился Сергей.
- А ты попробуй! – бросил Сергею в лицо нагло Кузнецов.
- Тут что-то не то, - они с Сашей перешли в соседнее помещение, оставив пленников одних. Там они и совещались.
- Понятно, - протянул Саша. – Они не боятся тюрьмы, и это ненормально. Придется применить к ним сыворотку правды.
- Другого выхода у нас точно нет, - согласился с ним Сергей. – Все дозволенные способы мы уже испробовали.
Они снова вернулись к своим пленникам. На этот раз для того что бы, применить к ним более эффективные методы ведения допроса.
Саша закатал рукава больничного халата одного из своих пленников, а затем и второго. Два кубика пресловутой «сыворотки правды» Сергей вколол в их организмы. Немного подождал, зная, что необходимо время для наиболее эффективного действия этой сыворотки. Затем снова начал свой допрос.
На этот раз пленные были более откровенны. И Сергей точно узнал, как обстояли дела в то утро на набережной.
Приятелей было пять человек. Это их обычное число. Все дружили уже давно, еще с самых юных лет. Пленники назвали фамилии и имена своих криминальных соратников. Руководил ими Кузьма. Еще со школьных лет он верховодил в их компании. Кузьма – сын большой милицейской шишки. Он быстро сумел в то утро сориентироваться,  позвонил своему отцу по сотовому телефону, а тот смог организовать события, произошедшие после перестрелки на набережной, в нужном ему русле. Именно отец Кузьмы устроил мнимую судебную экспертизу, именно, его люди продолжали колоть Прохорова снотворными веществами, что бы, капитан дольше находился в бессознательном состоянии, именно он организовал звонок в Управление и добился того, что бы Прохорова поместили в особый корпус. А настоящих же грабителей он сделал невинными жертвами пьяного произвола сотрудника Управления.
Теперь все неясности в  деле капитана Прохорова исчезли. Остался только неприятный осадок в душе Сергея, Саши и еще двух сотрудников Управления, которые выслушали этот рассказ.
И еще остался  актуальный вопрос: что дальше делать со своими пленниками. Причем Сергей очень быстро нашел на этот вопрос ответ.
А машину «скорой помощи» Саша вернул на место в тот же вечер. Ее исчезновение никто не заметил.
 
               

Капитан Морозов считался образцовым работником, и работал он в образцовом отделении милиции. Лучшем отделении милиции в городе, в области, да и в соседних городах подобного  образцового отделения не было. Хоть кино про это отделение милиции снимай, или документальный фильм про честных и доблестных сотрудников милиции.
Многие граждане нашей страны не верят, что такие сотрудники еще остались. И примеры из жизни только укрепляют подобную веру. Сотрудниками милиции нынче пугают малых детей, хотя раньше сотрудник милиции считался доблестным стражем правопорядка. 
   Так что центральное отделение милиции, в котором работал капитан Морозов, было скорее исключением из общего правила. Здесь никогда не избивали задержанных граждан, не лазили по их карманам в поисках денежных купюр и ценных вещей, не подкладывали улики, облегчая свою работу, словом, не занимались преступлениями на рабочем месте. Причина подобной порядочности была очень проста: майор со смешной фамилией Бумбараш. Именно он на протяжении последних десяти лет возглавлял центральное отделение милиции этого города, и сумел сохранить в своих подчиненных служебное рвение и высокий моральный дух. За это Бумбараша очень не любили коллеги по работе, да и всех его сотрудников тоже считали чистоплюями. Никогда у нас не любят чистеньких и праведных.
   Сегодня на ночное дежурство в центральном отделении заступил капитан Морозов. Он уже последние двадцать лет проходил в этом звании, и не верил, что когда-нибудь, на его погоны упадет одно большая звезда. Впрочем, на судьбу свою капитан не роптал. Родом он был из маленькой деревни. Семья была большая. Семеро братьев. И только он один выбился в люди, удачно женился на простой милой женщине, родил сына и получил квартиру в новом доме. Что желать еще от жизни простому человеку? Брат Колька спился, Сашка попал под трактор, Васька не вылезает из тюрьмы, Петька уехал на север и пропал, Иван помер сам, только Андрюха и живет нормальной жизнью, да и то семеро по лавкам, вкалывать приходиться от зари, и до самого темна. Так что Морозов, перед глазами которого, были примеры его братьев, на свою жизнь не жаловался. Отработал свои сутки и отдыхай трое, ковыряйся в земле на садовом участке, смотри футбольные матчи и потягивай пиво. Лишь бы только  положенная ему смена прошла спокойно…
Сегодня она началась на удивление спокойно.
Неприятно засосало под ложечкой. Морозов знал, что тишина обманчива, если будет тишина, то точно, жди каких-нибудь громкий происшествий, и тогда с утра не пиво будешь пить из бутылки, а бумагу марать и пачкать округлым, детским почерком.
Полтретьего ночи у дверей отделения взвизгнули тормоза. Морозов слышал их визг, сквозь полудрему. И сразу проснулся. Чутье старого служаки подсказало ему, что на улице происходит нечто важное.
Тотчас же в дверь его кабинета раздался слабый стук. Это лейтенант Синицын будил его условным сигналом. Морозов отогнал от себя дремоту и пошел открывать дверь.
- Что случилось? – спросил Морозов, и заметил в глазах своего подчиненного удивление. 
- Точно случилось, товарищ капитан, – ответил Синицын. – Тут такое случилось!..
- Что именно случилось? Говори конкретно! – потребовал Морозов.
- Говорю, - произнес дрожащим от волнения голосом Синицын. – Сейчас в наше отделение явилось двое …  - Синицын замешкался, что бы найти нужное слово - …товарищей. Они принесли заявление по поводу того, что почти неделю назад пытались ограбить человека на набережной.
- Так чего ты волнуешься, - облегченно воздохнул Морозов. – Буди дежурного следователя, пускай оформляет явку с повинной. Какие проблемы!
- Слушаюсь, - Синицын побежал будить дежурного следователя, а сам Морозов спустился вниз, посмотреть на неожиданных визитеров.
Они уже сидели за решеткой в обезьяннике. Ничего странного в них Морозов не заметил, в глаза, пожалуй, бросались больничные халаты, которые были надеты на странных визитерах. Хоть и весна стояла на улице, но, пожалуй, в таких халатах еще рано ходить. Равно, как и в полосатых кальсонах, и потертых тапочках.
- Вы откуда? – задал Морозов первый вопрос странным посетителям.
- Из больницы сбежали, - ответил один визитер.
- Что совесть замучила? – удивился капитан.
- Ага, - кивнул головой все тот же визитер, - она самая. Будь она проклята.
- Ну-ну, - покачал головой Морозов. – Сидеть ведь у нас ребята не сахар. Сразу же предупреждаю: нахлебаетесь вы в наших тюрьмах горя.
- Мы понимаем. – Визитеры еще ниже опустили голову. Теперь их взгляды упирались в  пол, покрытый затертым кафелем.
- Ну, что там? – дежурный следователь протирал заспанные глаза. Ему не хотелось сейчас отрываться на дела, пусть даже и неотложные. Вздремнуть на рабочем месте всегда приятнее.
- Вот явились двое с повинной, - показал Морозов на двух посетителей.
- Вот и хорошо. Вот и ладненько. Открой решетку. Я поговорю с каждым в своем кабинете, - велел следователь.
Морозов приказал сержанту открыть решетку. Он подчинился приказу капитана. Тот же сержант отконвоировал двух задержанных в кабинет дежурного следователя.
Общение неожиданных визитеров со следователем продолжалось до самого утра. Уже радио заработало, рассказывая о погоде на сегодняшний день, когда следователь покинул свой кабинет. Выглядел он усталым, но, судя по довольному выражению глаз, был очень доволен затянувшейся беседой.
- Ну, как там? – поинтересовался у него Морозов.
- Все складно говорят. Они это были на набережной, - рассказал о результатах своей ночной беседы следователь. – Причем, эти парни явно там не просто гуляли, а имели серьезное намерение ограбить прохожего. И это не первый их эпизод.
- Вот и хорошо, - зевнул Морозов. К концу смены всегда очень сильно хотелось спать. -  А то я слышал, что по этому инциденту на набережной есть уже подозреваемый.
- Есть, есть, - подтвердил дежурный следователь. -  Какой-то капитан ФСБ. Оказывается, парень открыл огонь в целях самообороны. Молодец, парень. И повезло ему здорово. Не эти наши раскаявшиеся преступники, как минимум, капитан вылетел бы из органов. Хоть, он и не наш, а я рад за него.
- Справедливость торжествует? Как странно!
- Действительно, так. Перед нами редкий случай торжества справедливости.
- Ну, и хорошо.
Морозов тоже был рад сегодняшним дежурством. И за того парня из соседнего ведомства, которому сегодня ночью несказанно повезло, он поднял затем кружку пива. Но все же Морозов был старым служакой, привык самостоятельно вникать во все тонкости, поэтому он уточнил:
- А из больницы они как сбежали?
- А очень просто. Кто их там охранял? – задался вопросом следователь. И сам же на него ответил: - Конечно же, никто.
- Причины этого побега? – продолжал допытываться Морозов.
- Совесть, говорят, замучила, - ответил следователь. – Первый раз передо мной оказались такие совестливые товарищи. Нам же лучше: палку срубим за их совестливость.
- Ну-ну, - недоверчиво покачал головой Морозов.
Больше он не задавал никаких вопросов. Не до этого было. Морозову нужно было смену сдавать.
 Но для его недоверия имелись причины. Граждане Кузнецов и Иванов в момент своей явки в милиции находились под действием особого вещества, и выполняли все указания Сергея. Но Сергей не велел им говорить им об оставшихся трех криминальных соратников. Он боялся, что дело может принять неожиданный оборот. Главная задача его состояла в том, что бы освободить Прохорова из особого блока их ведомственной больницы. И он справился с этой задачей отлично.
Ржавая бюрократическая машина заработала своими шестеренками, поглощая в свои внутренности двух новоиспеченных кандидатов на тюремные нары. А машина эта умеет работать, когда надо. Уголовное дело, которое было заведено на капитана Прохорова,  так и не обросло серьезными последствиями. Оно рассыпалось за отсутствие состава преступления на начальной стадии. Аккуратный следователь лично вынужден был принести капитану извинения. Тот великодушно их принял.
- Всякое бывает, - сказал следователь во время их последней встречи. – Мы тоже люди, и не застрахованы от ошибок.
- Я понимаю, - кивнул головой Прохоров. Он понимал, что с ним произошло маленькое чудо, которое сотворили его друзья. – Хорошо, еще, что все хорошо закончилось.
 Через неделю капитан Прохоров был выпущен из особого корпуса на все четыре стороны. Военная прокуратура сочла применение огнестрельного оружия целесообразным в данных обстоятельствах. Перед пенсией Прохоров получил  дополнительную благодарность в личном деле.
А сам капитан не жалел, что он попал в подобный переплет. Ведь в его жизни появилась Марина.   Он и сам не заметил, как это случилось. За прошедшую неделю он с ней сблизился. Тем более, ее смена была через день. Поэтому, капитан воспринял ее появление за подарок судьбы. И не слишком жалел, что судьба выкинула с ним такой фортель.
В конце концов, все хорошо, что хорошо кончается.
 
               

- Странно! Странно!  Все это очень странно!
У подполковника Кузьмина была привычка выстукивать дробь пальцами рук по поверхности стола. Звук получался разным, в зависимости от  того, из какого материала, была сделана поверхность стола. На его рабочем столе поверхность была полированной, сам стол был изготовлен двадцать лет назад из цельного дерева, но звук получался громким. Сейчас подполковник Кузьмин напряженно думал, и приходил в результате своих мыслительных упражнений, не к самым веселым для себя результатам.
Полчаса назад он пришел с совещания, которые являлись частью его милицейской службы. На этом  обыкновенном совещании был озвучен странный факт. Двое граждан пришли в центральное отделение милиции и написали  добровольно заявление, где они очень четко и грамотно изложили следующие факты.
Эти двое граждан с самыми распространенными русскими фамилиями Иванов и Кузнецов направились прогуляться по набережной, ставя в качестве основной своей задачи – ограбление случайного прохожего. Деньги гражданам действительно были нужны, просто необходимы, поскольку оба эти гражданина довольно плотно сидели на колесах, и даже проходили по этому поводу, курс лечения в областном наркологическом диспансере. Впрочем,  довольно неудачно, если этих граждан потянуло на криминальные подвиги.
У Кузьмина даже спина вспотела, когда начальник огласил этот необычный факт их общей милицейской деятельности. Случай с этими гражданами обещал стать самым громким казусом за все время их долгой работы. При этом начальник улыбнулся, затем перешел к анализу текущей ситуации, который не предвещал ничего хорошего. Криминальная ситуация в городе была напряженная.
 Сам Кузьмин до мельчайших подробностей помнил тот унылый понедельник. День начинался хорошо, но продолжение последовало неожиданное и довольное неприятное.
Сын позвонил на мобильный телефон. Кузьмин почувствовал, что ничего хорошего этот звонок не предвещает, поскольку, его сын никогда не набирал номер отца просто так, всегда находился какой-нибудь повод.  И – точно. Сын сбивчивым голосом объяснил своему отцу суть происшедшего события на набережной. Кузьмин даже не стал удивляться собственной проницательности: он привык, что его сын приносит только неприятности. Себе, собственному отцу и окружающим его людям.
- Чего ты волнуешься? – успокоил его отец, когда сын закончил свой рассказ. – Успел убежать и ладно.
- Папа, эти мои товарищи там раненные лежат, они очень быстро меня сдадут! – известил его сын. Он не о своих товарищах, прежде всего, заботился, а о собственной безопасности. – Ты меня понимаешь?
- Понимаю.
- Если они меня сдадут, то мне светит немалый срок, как организатору всего этого ограбления. Ты хочешь, что бы твой сын мотал многолетний срок.
- Не хочу. Я все понял.
Подполковник Кузьмин и сам догадывался об этой возможности, поэтому в голове он проигрывал кучу разных вариантов. Ясно было только одно.  Нужно спасать единственного сына. Как можно скорее. Была как раз такая ситуация, когда промедление смерти подобно.
Для спасения собственного сына Кузьмин применил всю свою власть.
Во-первых, связался с нарядом милиции, который вылавливал из воды двух товарищей сына. Узнал от сержанта, который возглавлял этот наряд, что собственно происходит на месте. Похолодел от ужаса, когда грубый голос по рации сообщил:
- У него удостоверение сотрудника ФСБ. Звание у потерпевшего – капитан.
- Ну, и что, - выругался Кузьмин. – Доставьте его срочно в здание судебной экспертизы. Не взирайте на его чины и должности! Это не просьба, это приказ!
- Понял, - отозвался сотрудник патрульно-постовой службы.
Он выполнил приказ Кузьмина. А уж в отделении судебной экспертизы у подполковника и вовсе было схвачено. Сказывались долгие годы службы. Не надо было объяснять сотрудникам, как поступать в данном случае. Они сделали все сами. Ввели с помощью заранее приготовленного шприца алкоголь внутрь организма сотрудника спецслужбы, затем провели анализы с заранее известным результатом, и сами же написали липовую справку о результатах этого анализа. Знакомый следователь в этот момент беседовал с товарищами сына, превращая их из грабителей в потерпевших. А подполковник Кузьмин, пока продолжалась все это действие, доложил об этом инциденте начальству бедного сотрудника ФСБ. Кузьмин сам, не ожидал, но милицейское начальство, равно, как и руководство соседнего ведомства, пошло ему на встречу, видно всем досадил этот капитан. Кузьмин слышал про его честность, а кристально честных людей в системе правоохранительных органов никогда не любили. Подполковник Кузьмин только потирал руки от радости. Следователь, которого назначили заниматься этим делом, тоже обещал, что Прохоров будет, если и не на тюремных нарах, то точно будет условно осужденным. Обыкновенным порицанием капитан не отделается.
И вот теперь все  усилия подполковника пошли коту под хвост. Из-за двух чудаков. Хорошо еще, что Кузьмин не оставляет никогда за собой следов. Не в чем его обвинить. Он давал только устные распоряжения, а кто готов подтвердить эти криминальные распоряжения? А вот с его сыном дела обстояли гораздо хуже…
Кузин выстучал очередную дробь.
Сейчас он принимал очередное важное решение. Его сыну надо убираться из города. Не навсегда, на время, в течение которого, он мог бы уладить проблему сына. За не самый большой срок он сумеет урегулировать все проблемы. Сделать это надо раньше, прежде чем за двух чудаков возьмутся следователи ФСБ. А они обязательно за них возьмутся, не спустят это дело на тормозах, и тогда его сын окажется в очень неприятном месте под названием «следственный изолятор». Потому, что следователи ФСБ очень хорошо умеют работать, и узнавать нужную им информацию. А за своего сотрудника они порвут любому глотку. Тем более обыкновенному подполковнику и его чаду.
 Кузьмин достал из кителя новую модель сотового телефона. Он не любил никогда многофункциональных аппаратов, поэтому при покупке телефона Кузьмин оперировал чисто утилитарными целями. Но менял он модели часто, среди его коллег считалось дурным тоном ходить со старым аппаратом.  Кузьмин набрал номер сына. Лучше ему убираться из города поскорее. Желательно прямо сейчас, пока его друзьями не начали плотно заниматься.
 - Кто там? – флегматично ответил на звонок Кузьмина его сын, которого он уже несколько лет воспитывал один. Жена погибла в результате несчастного случая. Кузьмин никогда ее не любил, но он понимал, что женщины – лучшие воспитатели, чем мужчины, да и времени у них гораздо больше, чем у старшего оперуполномоченного.
- Это я, твой отец. Советую… нет, приказываю тебе уезжать из нашего города! – тон Кузьмина был очень категоричным. Как и всякий начальник, он не любил, когда ему перечили собственные подчиненные. А в данном конкретном случае, он считал своего сына подчиненным.
- Что еще случилось? – не охотно поинтересовался его единственный сын. Он редко, когда выполнял наказы собственного отца.
- Твои друзья заявились, сегодня ночью в милицию, и все рассказали, - объяснил Кузьмин. – Они сбежали прямо из больницы. Видно так их замучила совесть. А так все нормально.
- Вот чудаки! – с губ сына сорвалось грязное ругательство.
- Согласен с тобой полностью. То, что твои друзья полные чудаки, не отменяет моего приказания. Ты меня понимаешь!? – спросил Кузьмин.
- Я тебя понимаю. Скажи лучше, как фамилия этого потерпевшего, который подстрелил двух этих чудаков, - попросил у Кузьмина сын.
- Зачем тебе она нужна? – не слишком-то хотел подполковник называть фамилию капитана ФСБ.
- Нужна, раз я спрашиваю! – крикнул сын.
- Прохоров – его фамилия, - выполнил просьбу сына Кузьмин. – Тебя удовлетворяет мой ответ?
- Да, удовлетворяет, - отозвался сын. – Спасибо тебе, папа.
- Не за что.  И уезжай сегодня же! – повторил свое приказание подполковник.
Кузьмин не стал дальше продолжать этот разговор. У него сегодня и еще был ряд неотложных дел, помимо основных обязанностей. Нужно спасать сына – и этим сказано все!
               

На другом конце тоже повесили трубку. И не просто закончили этот нудный, надоевший разговор, а швырнули аппарат со всей силы об стены, как будто он был виноват во всех неприятностях своего владельца. В сторону полетели куски пластика и стекла.
- Чего еще? – Ворон никогда не любил торопиться.
Вот и сейчас он неторопливо осведомился о причинах недовольства своего друга, носившего погоняло Кузьма. Третий их приятель, Молох, отстреливал очередных компьютерных врагов, которых никак не убывало. Он даже не заметил, что в него полетели куски пластика, оставшиеся от сотового телефона.
- Кузнеца с Иваном повязали, - сообщил Кузьма. – А так все нормально, - попытался он пошутить. – Солнышко светит, и травка зеленеет. Короче, жизнь продолжается.
- И по этому поводу ты нервничаешь? – догадался Ворон.
- А почему еще, черт подери, я должен нервничать!? – заорал на своего приятеля Кузьма. – Из-за того, что Молох проиграл очередную игру? Или, из за того, что на улице грязь?
- Не нервничай! – попросил друга Ворон. - Смотри на Молоха, он абсолютно спокоен. Его волнует только количество компьютерных врагов, убитых им, - Ворон оставался, все так же спокоен. Хотя сообщение Кузьмы, конечно же, не могло не взволновать его. – На все остальное ему наплевать. Счастливый человек!
- Он – глупый человек! – не согласился с оценкой собственного друга Кузьма. - Пускай он закончит игру! – приказал Кузьма.
- Это еще зачем? – удивился Ворон. -  Он нам не мешает
- Отец поставил на компьютер паспортную базу. Я хочу пробить домашний адрес нашего врага, - объяснил свои нехитрые намерения Кузьма. – Отец назвал мне фамилию этого капитана. Так что узнать его адрес будет плевым делом.
- Э… брат, да ты что-то задумал! – догадался Ворон. – Давай рассказывай мне о своих планах!
- Я не люблю сидеть без дела! – тяжелым подзатыльником Кузьма вытолкнул Молоха с его места. Впрочем, за подзатыльник он не обиделся. Он уже привык, к тому, что был самым слабым в этой компании. А слабых, как известно, бьют всегда и везде. Вот и Молоху постоянно доставались тумаки, да подзатыльники.
Компьютер стал свободен. Теперь героя, за которого играл Молох, враги обстреляли с трех сторон. А герою нечем было им ответить. Он пал смертью храбрых на поле боя. Впрочем, компьютерный герой мог еще восстать из мертвых. У вас есть еще одна попытка! – уведомил компьютер Кузьму. Он в раздражении нажал клавишу выхода.
Молох, оказавшись на полу после подзатыльника, грязно выругался в адрес своего обидчика. Ему было обидно таким образом заканчивать игру.
 - Я мог бы выиграть, - потер он ушибленную спину.
- Ты чего ни хрена не слышал, что случилось? – поинтересовался у него Ворон.
- Я был занят игрой, - с гордостью ответил Молох.
- Смотри, так всю жизнь проиграешь, - предупредил Ворон. – К Кузьме позвонил его отец. Кузнеца и Ивана повязали.
- Как повязали?
- Очень просто! В кутузке они!
Только теперь до Молоха стал доходить смысл происходящего. И обида на Кузьму за то, что тот занял компьютер, делась куда-то. Страх занял место обиды в душе Молоха.
- Вот, блин, дела! – протянул он.
- Не важные у нас дела, – согласился с ним Ворон. – С такими делами на нары легко залететь. А там сам знаешь, не сахарная жизнь там нас ждет.
- Папаша мне советовал убираться, - отозвался из-за компьютера Кузьма. – Я с ним согласился. Но вначале я спросил у него фамилию этого капитана ФСБ. Он мне ее назвал.  И вот результат: я нашел его адрес, - палец Кузьму ткнул в мощный монитор на жидких кристаллах – мечту многих хакеров и юзеров. В  компьютере Кузьмы много стояло программ, в том числе и адресная книга всего города, имелась, которую принес подполковник Кузьмин. Сам он ей ни разу не пользовался, а вот сыну его эта программа сейчас пригодилась. – Я проучу этого бравого капитана! Оставлю напоследок память о себе, - пообещал он заочно Прохорову. Если бы он слышал эти слова, то он, конечно бы, проучил мальчишку. Но в том – то и дело, что Прохоров был сейчас далеко, и думать не думал, что против него зреет заговор. – У меня до сих пор нога болит от его удара. Так пусть у этого капитана болит сердце!
- Ты, что?! – Ворон вскочил с дивана, на котором только что лежал. Сообщение Кузьмы вызвало у него прилив эмоций. – Совсем с катушек съехал? И так мы с этим капитаном много горя нахлебались.
- В отличие от тебя я мыслю совершенно нормально. Можешь лежать на своем диване. Точнее, на моем диване, - усмешка искривила рот Кузьму. –  И быть совершенно спокойным. Я убивать никого не собираюсь. Тем более, этого злосчастного капитана. Убийство сотрудника ФСБ, это знаешь ли, чревато тяжелыми последствиями. Даже мой отец не поможет, если нас заметут за его убийство.
- Тогда, что же ты задумал? – недоуменно спросил Ворон, который никак не мог предугадать течение мыслей своего друга.
- Я уже тебе ответил. Я хочу его проучить. И только, - ответил Кузьма. 
- Как ты хочешь его проучить? – спросил у своего друга Ворон.
- У него должно быть родные и близкие, - предположил Кузьма. – Это на работе он – капитан ФСБ, а в жизни он – обычный человек.
- Должны, - согласился Ворон.  – Просто обязаны быть родные и близкие люди. Человек не может жить один. Даже если он трижды крутой капитан ФСБ.
- Вот видишь, сам же и признал. Я не буду трогать нашего бравого капитана. Мы только по его родственникам ногами пройдемся. Пусть знает, что за свое геройство он дорого заплатил.  – Кузьма накинул на плечи модную джинсовую курточку. – Заводи свою машину!
- Хорошо, - согласился его приятель. – Только ты, обещай, что для нас это дело будет полностью безопасным.
- Обещаю, - кивнул головой Кузьма. – Для нас – это дело будет не иметь никаких последствий.
- Ну, тогда поехали, - решился Ворон.
В их компании только он и имел машину, которая для большинства жителей нашей страны являлась все же роскошью, а не средством передвижения. Ворон имел в своем владении старенькую, выпущенную в восьмидесятые годы, но, тем не менее, очень надежную «ауди». Умеют же немцы, да и японцы за компанию с ними, выпускать автомобили! И время им нипочем, и русские морозы их не берут, да и возраст для них не помеха. Одно слово – качество! «Жигули» и «москвичи», а уж, тем более, «запорожцы» отдыхают.
  Отец Ворона занимался бизнесом, и ему по статусу полагалось иметь иномарку. Если он ездил на отечественной машине, его партнеры по бизнесу просто не поняли бы. Поэтому отец Ворона и расщедрился на иномарку. Ее и пригнали из Германии перевозчики. Отец был очень доволен своей машиной. В те времена иномарки еще вызывали удивление на улице, а отцу Ворона нравились эти долгие завистливые взгляды вслед его машины. Он только ухмылялся, когда ловил глаза  очередной завистливой гражданки в зеркале заднего вида. Потом в бизнесе отца Ворона случился кризис, и партнеры решили избавиться от неудачника. Способ же для этого они выбрали старый, как мир.  Отца Ворона нашли во дворе. Кто-то очень сильно постарался, избавляя его от жизни, семьдесят ножевых ранений на теле отца насчитали судмедэксперты. Убийц, как у нас водится, не нашли. Да и не могли найти, поскольку заказчик, скорее всего, после исполнения избавился и от них.
В наследство отец Ворона оставил сыну только огромные долги, за которые пришлось разменивать квартиру на меньшую, и машину, которая старела на глазах. Пятнадцать лет – для любой машины это солидный возраст.
 Еще и друзья остались от отца. С Кузьмой и Молохом Ворон познакомился в университете, где учился, пока отец был жив. Именно он и оплачивал обучение сына, иначе Ворону не за что было бы не поступить в университет, и продержаться там три курса.
А после  смерти отца пришлось гражданину Воронову самостоятельно зарабатывать деньги  себе на жизнь. Про университет пришлось забыть.
Впрочем, у его приятелей были те же  финансовые проблемы. Отец Кузьмы – подполковник милиции, он удавиться, но не даст сыну деньги, разве только что на бутылку пива, да и то потребует полного отчета с предъявлением чека. Мать же его умерла, когда Кузьме было четырнадцать лет. Она погибла под колесами огромного самосвала. Водитель оказался пьяным … Родители Молоха, а только у него они жили вместе, можно было назвать вполне преуспевающими. Мать – дебелая тетка, которая работала в городском управлении образования, отец – бизнесмен. Но бизнес он избрал какой-то неправильный. Продажу компьютеров. Дела шли не очень, конкурентов было полно, и деньгами он единственного сына не баловал, давал разве только что на проезд. Вообще, в их семье деньги зарабатывала мать, а бизнес отца служил для видимости, для прикрытия, для  того, что бы, матери не задавали лишних вопросов по поводу квартиры в элитном доме, и машины, новеньком «митубиси», которые она приобрела  недавно в автосалоне. А до этого у нее была «тойота», которая прослужила ей всего лишь три года.
Вот и приходилось ребятам деньги зарабатывать самостоятельно.
После того, как Ворон достал однажды по дешевке «колеса», и они на них подсели, денег требовалось особо много. «Колеса» стоили денег, и не малых, да и требовалось их с каждым днем все больше и больше.
Мысль начать самостоятельно зарабатывать деньги пришла в голову Кузьме. Он у них был самым головастым, ему принадлежали все инициативы. Именно его и считали головой всей их небольшой компании.
Произошло это вьюжным февральским днем, когда так приятно было сидеть в их любимом баре, глазеть от нечего делать на экран телевизора, где танцевали сумасшедшие танцы полуголые тетки (именно тетки, Ворон на это особо обратил внимание, каждой больше полтинника), пить пива и ничего не делать.
- Денег не будет, если ничего не делать, - сформулировал тогда мысль Кузьма, которая давно уже сидела в его голове. – Мы только штаны просиживаем, да эротические шоу смотрим по телевизору. Да и то, по чужому.
В глазах его друзей появилось огромное удивление.
- А что делать-то надо, для того, что бы деньги у нас завелись? – наивно вылупил глаза Иванов, которого в их компании звали просто Иваном. – Да и девушек бы нам хороших тоже неплохо бы было заполучить.
- Вагоны разгружать, - ответил Кузьма. – Если хочешь денег, надо работать. Много и напряженно, что бы пот тек и по спине, и по лицу, и по остальным частям тела. А иначе никак нельзя заработать деньги.
Это была шутка. Разгружать вагоны никому из друзей не хотелось. Равно, как и работать продавцом, охранником, коммивояжером, или рекламировать очередное чудодейственное средство. Все это были трудоемкие работы, которые отнимали много лишнего времени, и за которые платили гроши. Иван и поделился своим богатым жизненным опытом на этот счет. Какой-то коммерсант нанял его на работу, а затем кинул его, не дав за работу не гроша.
- Значит, нужно искать квартиру, где деньги лежат, - пошутил снова Кузьма, когда закончилась дискуссия на эту тему. И сам же признался, заметив недоуменные взгляды друзей. – Это, конечно, шутка. Для того, что бы грабить квартиры, нужен немалый опыт, наводчик и отмычка. У нас всего этого нет. Но, поскольку честным трудом, мы денег заработать тоже не сможем, я прелагаю грабить прохожих. Самое простое дело, которое мы можем сделать.
- Нас поймают и посадят, - сразу же стал отказываться Иван.
- Почему, посадить должны, именно нас? – задал ему резонный вопрос Кузьма. – Сколько людей грабят прохожих, и гуляют на свободе. Еще и хвастаются своими подвигами. Ты же знаешь, мой папаша работает в милиции, это его любимая тема: воры гуляют по нашим улицам, а бедные мужики сидят на нарах, не совершив никаких преступлений. Почему они там сидят? – задал вопрос всей компании Кузьма. И сам же на него дал ответ: - Да потому, что наши правоохранительные органы не умеют работать. Вот и хватают они не того, кто совершил ограбления в действительности, а того, кто под руку попадется.
- А что? – согласился с доводами своего приятеля Иван. –  Кузьма сделал правильное предложение. Сотовый телефон мне уже давно пора поменять. А то стыдно. С такими сотовыми телефонами давно ходят только старушки.
Вся компания дружно зашумела: всем захотелось поменять свои сотовые телефоны.
- Нет, - разочаровал всех своих друзей Кузьма. – Сотовые телефоны мы брать не будем, как и другие ценные вещи.
- Это еще, почему? – не понял Ворон, который не был согласен с предложением своего друга на этот раз.
- А вот почему? – объяснил Кузьма. – Что ты будешь делать с золотишком, с драгоценными камешками, или серебром? Или тем же сотовым телефоном?
- Как что? – пожал плечами Ворон. – Продать его – и все дела. Деньги разделить поровну.
- Правильно, - остальные товарищи одобрили эту мысль своего приятеля.
Кузьма только хныкнул над наивностью своих приятелей.
- А вот и неправильно. Для того, что бы продать краденные вещи, да еще по выгодным нам ценам, нужно иметь своего скупщика краденного. У нас он есть? Нет! И не будет его! И лучше не искать! Потому, как это огромный риск. Мы же хотим гулять на свободе? – вопрос, который задал Кузьма был очень риторическим. Кому же не хочется на воле гулять, и девок щупать? – Как только мы начнем искать скупщика краденного, обязательно напоремся на конкурентов. Кому в наше время нужны конкуренты? – Тишина послужила ему ответом. – Вот видите, сами понимаете, что некому. Значит, мы должны брать у наших прохожих только деньги. На худой конец, понравившиеся вещи. Но только для собственного пользования. Вы меня понимаете?
Друзья почти одновременно закивали головами – они хорошо поняли своего товарища.
- Молодец, Кузьма! Варит у тебя котелок! Нам и денег хватит! – был согласен на все Иван. – Зачем нам вещи, если на деньги можно все и так купить?
   В глазах остальных приятелей появилось одобрение подобным мыслям. Все они были согласны с доводами своего вожака. Кому хочется париться на нарах, когда есть возможность гулять на свободе, да еще с деньгами? С деньгами им сам черт был не брат.
    Друзья решили не тянуть резину. Первое ограбление назначили на следующее утро. Именно утро, как они справедливо посчитали, является самым удачным временем для ограбления. Прохожий едет с утра на работу полусонный, и ведать не ведает, что его подстерегает опасность.
   Место для ограбления они тоже наметили очень верно – с утра на набережной возникает такой момент, когда легко найти одинокого прохожего и попросить у него взаймы немного денег. Вряд ли он откажет в этой просьбе, учитывая численный перевес приятелей.
    Первое же утро принесло и удачу новоявленным грабителям.
Мужик, а вернее, молодой парень, был менеджером преуспевающей фирмы. В его глазах светился успех, его одежда кричала о его благополучии, а в его карманах имелась наличность. Он сразу же понял, что лучше поделиться наличностью и остаться живым, хотя и не совсем здоровым. Деньги у него отобрали вместе с бумажником (очень уж бумажник понравился Ивану), а в бумажнике том оказалось целых двести баксов.
    Менеджер хотел удрать во время передачи денег. У него получилось вырваться из кольца окружения. Он бросился по газону бегом. Хорошо еще, что кричать от волнения он не мог.
Далеко убежать менеджер не мог: ноги его завязли в снегу. Иван догнал представителя нарождающегося капитализма, и в прыжке (когда-то занимался карате) сбил менеджера с ног. И сам упал. Менеджер успел подняться, но тут подоспела все орава грабителей. Они сбили менеджера с ног и молча, безо всяких эмоций, принялись избивать свою жертву ногами.
    Люди проходили мимо, и не как не реагировали, видно, думали, что это обыкновенная криминальная  разборка, а может, просто были отучены противодействовать всякой силе и помогать таким же, прохожим, как они. Менеджеру и повезло, благодаря этим прохожим. Его отпинали, как следует, и оставили лежать в снегу, который окрасился в красный цвет.
  Но ошибку Кузьма и его компания учли. В следующий раз  грабители окружали и вели свою жертву на небольшой пустырь за фабрику, которую местные власти превратили в огромный торговый центр. Пустырь ограничивался стеной этого торгового центра и городской бани. Сюда прохожие совались разве только за тем, что бы опустошить свой мочевой пузырь. Наш народ не привык платить деньги за туалет.  В этом глухом месте очень удобно было разбираться со своими жертвами. Никто не мешал, да и жертвы не сопротивлялись, потому что, прекрасно понимали – это бесполезно. Сопротивление только спровоцирует большее избиение.
Прошла зима и наступила весна. Компания Кузьмы торжествовала: их бизнес, если и не процветал, то давал вполне нормальные результаты. На колеса стало хватать, да и на пиво оставалась. Сотовые телефоны товарищи тоже поменяли. Вот и верь потом разговорам, что у нас люди бедные. Попадались компании Кузьмы и люди, в кошельках которых, лежало по двадцать тысяч рублей. И не разу не было прохожего, в кошельке которого гулял ветер. Один мужик, совсем было разочаровал Кузьму и его ребят. Он охотно отдал им кошелек. Там лежало двести рублей и мелочь. Кузьма разочаровался в этом дне, но что-то ему не понравилось в этом прохожем. Больно он был спокоен. Будто он расставался не с самыми последними деньгами.   
Сильный удар Кузьмы сломал прохожему челюсть. Тело же его рухнуло на землю, будто из прохожего вывернули гайку, которая и держала его. Сам же Кузьма начал тереть вмиг, распухшие костяшки пальцев.
- Ты чего? – изумился Ворон. Он не ожидал, что Кузьма будет бить спокойного мужика.
- Обыщите его, - приказал Кузьма. – Чувствую, он утаивает от нас часть денег.
Иван и Молох начали неловко обшаривать карманы куртки прохожего. Залезли в карман брюк и рубашки. Естественно, не нашли ничего. Они встали и неловко раскинули руки.
- Пустота, - промолвил Иван.
- По-моему, ты зря ударил мужика, - вторил ему Молох.
- Снимайте ботинки, - велел Кузьма. Мужик во время этого приказа замычал. Кузьма понял, что он стоит на правильном пути. Его люди исполнили это приказание. В ботинках ничего не было. – Снимайте носки! – таково было новое указание Кузьмы.
Оно было последним на сегодняшний день. В носках спокойного мужика обнаружилось пять зелененьких бумажек. На каждой бумажке была изображена цифра «сто» и портрет мужика в парике.
 -  Не фига себе! – изумился Молох, который достал эти деньги из правого носка мужика. Он и сам не верил в подобную удачу. Целых пятьсот долларов. Фортуна им явно сегодня улыбнулась широкой улыбкой! На такие деньги можно было гулять полмесяца.
А они и гуляли, причем на полную катушку. Не лежать же деньгам без дела. И сами не заметили грабители, как эти денежки утекли из их карманов.
Тогда и настал тот злосчастный понедельник, когда  им попался мужик, который оказался очень проворным. Ничего, они и этого мужика проучат! Кузьма зря свои обещания зря не дает! Заплачет и этот капитан горючими слезами.
- Куда путь держим? – поинтересовался Ворон, когда мотор его «ауди» чихнул, но все же завелся. В салоне престарелой иномарки запахло бензином.
- Пока прямо, а потом покажу, куда надо ехать, - показал дорогу Кузьма. Он не стал говорить своим криминальным соратникам, что на своей жилплощади капитан Прохоров прописан один. Кузьма надеялся, что какие-нибудь родные, или близкие люди у него все же  имеются. Дома у Прохорова он и надеялся их застать.

               

Капитан Прохоров по случаю удачного разрешения дела устроил банкет. Не богатый и не роскошный был этот банкет, однако, близким людям и такого скромного праздника хватило, что бы порадоваться  за близкого человека, который оказался вне подозрений. Сам бог велел  щедро угощать своих друзей по такому случаю.
- Нечего, - пообещал торжественно Прохоров в начале торжественного обеда. – Сейчас закончу все  свои служебные дела, и буду собираться на пенсию. Там уж и устрою банкет. Всему миру на зависть.
- В ресторане, надеюсь? – подначил своего куратора Сергей.
- В самом лучшем ресторане, - кивнул в знак подтверждения своих намерений капитан Прохоров.
- Ты подожди в ресторане, - умерил его прыть Сергей. – На твою пенсию не разгуляешься, так что лучше сэкономить деньги. Нам и в кафе будет неплохо отмечать твой уход на пенсию.
- Мне ради друзей ничего не жалко, - искренне заверил его Прохоров.
Сергей и Саша ему поверили. А главное, поверила Марина, ради которой, собственно, и был затеян этот праздник. Она была здесь самым главным и почетным гостем.
Прохоров хорошо помнил те дни, когда он находился в особом корпусе. Тоска была, аж жуть! На стенку хотелось лезть, или вены вскрыть своими зубами. Если бы, не Марина, он, возможно, и совершил эту глупость. Но она была рядом, и Прохоров проявлял мужество. Он верил в благополучный исход своей ситуации.
И хотя между Мариной и Прохоровым ничего не было, только несколько взглядов они бросили друг на друга, да несколькими словами перебросились, но Прохоров чувствовал, что это его женщина. Именно, она предназначена ему судьбой. Именно ее он и ждал много лет своего одиночества.
И капитан стыдился собственных мыслей. Все-таки ему уже много лет, и большая часть жизни уже позади. Прохоров понимал, что это лучшая часть. А у Марины все еще впереди. И в ее жизни будет еще хороший человек, а, может быть, и уже есть.
А потом… потом по лестнице раздались шаги. Прохоров отбросил все свои мысли, как только услышал эти шаги. Каблуки топали по лестнице, поэтому звуку Прохоров определял, что его судьба приближается. И действительно, приближалась его судьба.
Капитан даже отвернулся, что бы, не видеть насмешливый взгляд следователя, который будет брать с него официальные показания. Однако, голос, что прозвучал за его спиной, был незнакомым.
- Просыпайтесь капитан! – велел голос. – Хватит спать!
- А я и не сплю, - Прохоров смело повернулся навстречу судьбе. И та улыбнулась ему. Следователь, на этот раз, следователь военной прокуратуры сообщил ему, что он меняет свой статус. Из разряда обвиняемых он переходил в разряд потерпевших со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. Прохоров сразу догадался, что его друзья постарались. И его суровое лицо озарила скупая улыбка.
- Вы имеете полное право улыбаться, капитан, - спокойно сказал следователь и записал его показания. – Можете долечиваться в госпитале, а можете дома.
Долечиваться в госпитале Прохоров не стал. Поспешил домой. Друзья его заверили, что они ни причастны к счастливому разрешению его дела. Прохоров им, конечно же, не поверил, однако сделал вид, что поверил. Он устроил банкет, и пригласил на него Марину. Сергей хитро перемигивался с Сашей, который пришел на торжественный обед с супругой, которая и помогла Прохорову с сервировкой стола. Сергей, хотя и перемигивался с капитаном, но в целом, выбор своего куратора одобрил. Об этом и сообщил Прохорову после окончания банкета.
- Меняешь прежний курс, и правильно делаешь! Жена человеку в любом возрасте не помеха, а в нашем, стариковском, тем более.
- Да ты чего! – изумился Прохоров. – Зря ты так на меня подумал! Я не о какой женитьбе и слышать не хочу. Завзятый холостяк, чего с меня взять? Марина - это просто случайная гостья, - пытался он заверить Сергея. – Медсестра из госпиталя.
Но убедить его не удалось. Он хитрость Прохорова быстро раскусил.
 - Просто так медсестер из госпиталя домой не приглашают. Разве только они уколы хорошо делают в мягкое место. Так такие сестры теперь наперечет. Так что лучше признавайся! Питаешь к ней самые теплые чувства?
- Питаю, - вынужден был признаться Прохоров под давлением Сергея. - Надоело жить одному. Просыпаюсь, а рядом со мной никого нет. Да и в соседней комнате пустота. Даже домового в моем доме нет. К тому же, мне скоро на пенсию, появляется у меня масса свободного времени. Я боюсь…
- А ты не бойся. Ничего, не бойся! – Сергей хлопнул по плечу своего приятеля. – Марина – правильная женщина. И, по-моему, у нее к тебе взаимный интерес.
- Да ну… - смутился Прохоров. – Это так заметно?
- Заметно, - подтвердил Сергей свое небольшое наблюдение. - Я же видел, как она на тебя смотрит. В ее глазах я явно прочитал интерес к твоей скромной персоне. Не дрейфь, капитан! Все будет хорошо! – снова Сергей хлопнул Прохорова по плечу, а после присоединился к остальной части их небольшой компании.
И снова в комнате послышался веселый шум, смех и гул разговоров. Времени уже было полдвенадцатого, когда все поняли, что пора расходится. Саше и его жене нужно было на работу, впрочем, как и Марине. Сергей подмигнул Саше, и они умудрились покинуть квартиру Сергея раньше, чем Марина.
Из припаркованной неподалеку «ауди» их провожал недобрый взгляд.
- Нагулялись, падлы! – прокомментировал их появление Ворон. Приятели уже поняли, что в квартире капитана, и им уже наскучило ждать, когда из этой квартиры кто-нибудь появиться.
 Сергей уселся в скромные «жигули», которые достались Саше по наследству от отца. Саша и Зина присоединились к нему чуть позднее, поскольку они целовались в подъезде. Вполне нормальное занятие для молодых супругов.
- Нам же лучше, что они нагулялись, - постучал по приборной панели Кузьма. – Свет горит во всех окнах. Значит, у капитана кто-то еще остался. Этих его гостей нам не достать, - Кузьма с сожалением проводил взглядом Сашу и Зину, которые выскочили из подъезда в этот момент. – Больно их много. Но есть надежда, что появиться одинокий гость.
Одинокий гость в этот момент помогала Прохорову мыть посуды в его холостяцкой квартире. Марина сама вызвалась помогать капитану. Он, конечно, не отказал ей в такой услуге.
 Прохоров в это время, пока она занималась посудой, махнул рукой Саше в окно, что бы, он не стал ждать Марину. Саша все понял без слов. Он завел мотор и поехал на своем «жигуленке» отвозить Сергея. Прохоров проводил его машину взглядом. Затем вернулся к Марине, которая закончила все дела с посудой и робко стояла в коридоре.
- Мы еще встретимся? – спросил Прохоров с надеждой у любимой девушки, которая смотрела на капитана взглядом, полным надежды и какой-то необъяснимой тоски.
- Вы это хотите? – Марина посмотрела на Прохорова. В ее взгляде промелькнула озорная искра. Всего лишь на мгновение, но Прохоров сумел ее заметить.
- Хочу. Очень хочу! – интенсивно замотал Прохоров головой.
- Вообще то, я очень сильна занятая женщина. Дом, работа, учеба – вот и все, чем я занимаюсь в настоящее время. Но и этих занятий слишком много, для того что бы, перестало хватать времени. В том числе, и на личную жизнь. Спасибо вам большое, что вы меня пригласили. Я у вас отдохнула. А что касается нашей возможной встречи, то вы знаете мой телефон, звоните. Я буду полностью свободна в субботу целый день. А сейчас извините, уже поздно и мне нужно домой.
- Я понимаю. Я обязательно позвоню вам в субботу. И большое спасибо вам за посуду, - Прохоров принялся вызывать такси для Марины. Она противилась.
- Я ведь недалеко живу, - сказала она. – Могу и пешком дойти. Да и маршрутные такси еще ходят.
- Тогда я вас провожу, - проявил галантность Прохоров. Такая перспектива была капитану еще более приятна.
- С вашей-то рукой? – в Марине проснулся будущий врач.
- А что с моей рукой? – удивился Прохоров. -  Рука – не нога. Проводить вас всегда смогу.
- Как будущий врач я этого не советую, - предостерегла Марина своего ухажера. – Можете настудить руку. Да и вообще, вам покой рекомендован и постельный режим. Вы и так его уже сегодня нарушили.
- Простите злостного нарушителя больничного режима, - покаялся Прохоров. - Тогда я вызываю такси? Одну я вас не отпущу, даже не заикайтесь об этом.
- Если нет другого выхода, что ж, тогда мне придется ехать на такси. Только я сама заплачу за машину, - поставила девушка свое условие.
- Марина, вы меня обижаете? – укорил ее Прохоров. – За машину должен заплатить я, и только я.
- Нет, нет, и еще раз нет, - настояла Марина на своем решении. – И это мое последнее слово.
- Ладно, - Прохоров продолжал набирать номер таксомоторного парка.

               
 
После того, как диспетчер приняла его заказ, они вдвоем вышли к подъезду. Там они хотели подождать такси. Да и удобней было ожидать такси возле подъезда. Прохоров же не знал, что Мариной сейчас интересуются два человека, которые внимательно следят за окнами его квартиры.
В «ауди», естественно, заметили их появление возле подъезда.
- Мы – очень удачливые люди, - сообщил своему приятелю Кузьма. -  Знаешь, зачем они вышли из подъезда?
- Могу догадаться, - улыбнулся Ворон. – Это детская загадка. Люди вышли к подъезду, что бы дождаться такси.
- Ты прав, приятель. Подъезжай к ним, - велел Кузьма. – А я пока вылезу из машины, и буду ждать тебя на углу.
- Зачем? – не понял Ворон план своего друга.
- Ты чего, не видишь!? – прошипел Кузьма. – Они ждут такси. Сам же и понял это. А ты и будешь такси. Чем ты хуже таксиста? Подвезешь девку до нужного нам места. Врубился?
- Вроде как… - Ворон завел мотор и выехал из темноты прямо к освещенному подъезду и двум людским фигурам, что стояли возле него. Кузьма  предварительно покинул машину – таксисты не ездят вдвоем, лишний человек в машине мог вызвать подозрение. Тем более, капитан запомнил его лучше других грабителей.   
  Одна мысль билась раненной птицей в голове Ворона. Одна надежда была у него, что капитан не узнает в таксисте недавнего грабителя, который смело махал перед его носом дубинкой. Именно поэтому он вжал голову в широкие плечи, а из бардачка достал старую кепку, которую надвинул низко на глаза. Таким образом, он действительно стал похож на обыкновенного таксисту, который желает одного – содрать со своих клиентов, как можно больше наличности.
 Впрочем, Ворону не пришлось ничего спрашивать у мужчины и женщины, что стояли возле подъезда. Сам Прохоров обратился в этот момент к Марине:
- Вот и ваше такси, - он кивнул в сторону машины Ворона. -  Так что, до субботы?
- До субботы, - улыбнулась Марина. – Я буду ждать вашего звонка.
- Это правда? – изумился Прохоров.
- Я вам не вру, - улыбнулась  ему Марина. И сердце пожилого капитана радостно встрепенулось. Похоже, Сергей и на этот раз не ошибался. На этом свете появился человек, который любит его. А не об этом ли он мечтал всю свою жизнь?
- Я буду ждать этой субботы очень сильно, - вздохнул Прохоров по той причине, что сегодня на дворе стоял лишь только вторник.
- Ждите, - Марина открыла дверь подъехавшей машины.
Прохоров скользнул взглядом по салону машины, зацепил молчаливого шофера. Лицо его смутно показалось знакомым, но где он его видел, Прохоров даже не стал вспоминать. Не до этого ему сейчас было. А так ничего подозрительного в салоне машины он не заметил.
- До свиданья, - попрощался он с Мариной. И долго махал вслед отъехавшему такси рукой. 

               
 
    Марине было тепло и уютно сидеть на переднем сидении рядом с водителем. Она объяснила сразу, куда ей надо ехать, и закрыла глаза. С радостью она начала вспоминать события сегодняшнего вчера. Вроде бы ничего и не произошло особого, а на душе было радостно, как в день Пасхи, или день удачной сдачи экзамена.  Ей нравился этот пожилой капитан, и она отдавала себе в этом отчет. И она ему нравилась. Он ей об этом не говорил. Но это чувствовалось в каждом взгляде, в каждом жесте, и в каждом предложении, которое произносил капитан. Еще существует пресловутая женская интуиция, которая никогда не обманывала Марину. Естественно, она обязательно с ним должна встретиться в субботу. В голове даже мелькнула мысль насчет того, что они будут делать. И Марине очень бы хотелось, что бы, капитан сразу же пригласил ее домой. Не нужно ей никаких предисловий, и так понятны ей намерения Прохорова. Это не разовое желание переспать с ней ради собственного удовольствия, а потом проводить до дому и забыть эту девушку навсегда. Нет, капитан полон желанием, начать свою жизнь по-новому. С ней начать.   Может быть, это его последний шанс на простое человеческое счастье.
    Марина задала себе вопрос: а у нее еще будет в жизни это счастье. Или ее существование на этой земле – сплошная череда серых будней. Ответа на эти вопросы не было. Было только желание не задавать себе эти вопросы, забыть о них, окунутся в семейную жизнь.
  Машина  внезапно остановилась. Это была даже не остановка в полном смысле. Просто водитель притормозил, но Марина почувствовала, как в салон машины, пропахший бензином, маслом и дешевым, мужским одеколоном, ворвалась струя свежего воздуха.  Марина приоткрыла глаза. Из прекрасных мечтаний она вернулась в суровую реальность.
А в этой реальности происходили события, которые девушке очень не понравились.
    Ее чувства не обманули Марину. Таксист  действительно притормозил машину на углу, и в нее прыгнул новый пассажир. Именно он впустил в автомобильный салон свежую струю. Ее тотчас же перебил запах дешевого одеколона, нечищеных зубов и табака.
- Мы так не договаривались, - высказала свое возмущение Марина. – Речь шла о том, что я буду в машине одна. Я плачу за эту поездку, и я могу ставить собственные условия.
- Это еще просто один пассажир, - ответил ей таксист. – Можно мне заработать деньги. Это ведь нормальное человеческое желание.
- Да, но вы даже не спросили, куда ему надо ехать, - заметила Марина. И она поймала в зеркале взгляд нового пассажира. Этот взгляд не понравился. На нее смотрели глаза человека, готового на все. Еще не произошло ничего страшного, а мурашки уже побежали по спине Марины. Нехорошие предчувствия заполнили ее. Сердце учащено забилось.
- А он и так знает, куда мне ехать, - ухмыльнулся пассажир на заднем сидении. – Туда же, куда и тебе.  Правда, Ворон? – Таксист машинально закивал головой, утвердительно отвечая на поставленный вопрос.
Марина поняла, что её дурные предчувствия начинают сбываться. Была еще слабая надежда, что слух сейчас подвел ее.
- Остановите машину! – потребовала девушка. – Мне нужно здесь выйти!
- А я так, думаю, вам надо проехать с нами, - не согласился веселый пассажир. Марина видела, как кривиться в ухмылке его губы. – Или наоборот, мы поедем с вами… Рули Ворон в сторону нашего места, - дал Кузьма указания Ворону.
- Кто вы? Вы не таксист? – догадалась Марина.
- Он не таксист, - согласился с Мариной пассажир. – И я – не таксист.
- Кто же тогда вы? – задала Марина очень глупый вопрос, но такой естественный в подобной ситуации.
- Конь в пальто, - дал банальный ответ Кузьма.
После этих слов он обрушил удар кулаком на голову Марины. В глазах девушки сверкнуло, а затем наступила полная темнота. Тело девушки обмякло и стало сползать по сидению.
- Куда ехать? – спросил Ворон, которого совершенно не удивило подобное поведение друга. Он и ждал от него чего-то подобного.
- Я уже сказал - на наше место, - ответил Кузьма. – И надо Молоха позвать. Нечего ему дома сидеть. Пусть поучаствует в наших мужских забавах.
- Ты собираешься её убить, - догадался Ворон о намерениях своего друга.
- В начале я собираюсь ее изнасиловать. – Кузьма достал из куртки сотовый телефон. – Потом, будем смотреть по обстоятельствам. Надеюсь, ты ко мне присоединишься. Впрочем, деваться тебе уже некогда. Ты – мой соучастник, именно, ты похитил девку. Именно, твою машину видел капитан. Не бойся, - он хлопнул товарища по плечу. – Никто нас не поймает. Я же не зря называл твое имя при ней. Этой девке уже не жить. И мне ее совершенно не жалко.
- А где ты собираешься её… - Ворон сознательно проглотил последнее слово.
- Ты меня правильно понял. Я собираюсь побаловаться с девкой в твоей машине. Не на улице же нам заниматься этим. К тому же сейчас холодно. – Кузьма, наконец, набрал номер Молоха. – У нас все получилось. Приезжай на наше место. Понял? Как можно скорее приезжай, - сообщил тот Молоху, и тот сразу же начал собираться.
Машина на полной скорости неслась в ночь. И никто не мог предотвратить развязку, которая уже  неумолимо приближалась.
 
               

Прохоров ловил себя на мысли, что ему не понравился водитель такси. Прохоров поднимался вверх по лестнице, и вспоминал всю ситуацию заново. Он стремился поймать  взгляд таксиста, и не смог. Водитель прятал свой взгляд. Упрямо отворачивал свои глаза, словно, чего-то боялся.  Это уже нехорошо. Нормальные люди не боятся друг другу смотреть в глаза. Никогда.
   Было и второе обстоятельство, которое смущало Прохорова. Это сама машина. Серого цвета, неприметная, заляпанная грязью. Не похожа была эта машина на нормальное такси. Бывало, конечно, раньше, бывает и сейчас, что заказы перехватывают частники. Может, и сейчас так произошло. Но вообще-то сейчас пришло время нормальных такси, которые платят налоги и не скрывают своей деятельности. От того и машины ярко-желтые, и на бортах их куча рекламы, и шашечки на крыши есть. Словом, все, как и положено. Издалека видно, что по улицам едет такси.
Прохоров уже хотел зайти к себе в квартиру, как услышал шум мотора. Во двор въехала «волга» желтого цвета и затормозила посредине. Водитель не знал, куда дальше ехать.
 Капитан кубарем скатился вниз, перепрыгивая через ступеньку. Прохорова таксист принял за своего потенциального клиента. Поэтому подъехал к нему. Слишком походил сейчас капитан на человека, который заждался своей машины. У Прохорова появился  хороший шанс проверить реальность своих подозрений. Он сел в машину.
- Тебе, куда надо ехать? – поинтересовался таксист.
- Мне никуда не надо ехать. Тут вот какое дело… - начал свой рассказ капитан.
- Вот черт! – выругался таксист, когда Прохоров изложил ему суть дела. – Опять частники заказ перехватили. А я только время зря потерял, - с досады таксист ударил по пластиковой панели кулаком.
- Как  обычно происходит перехват заказа? – поинтересовался Прохоров.
- Очень просто. Перехват происходит в тот момент, когда диспетчер передает нам заказ. Частники сканируют наши радиоволны, - ответил таксист. – Остается им только приехать раньше, чем мы.
- Понял. А ты частников всех знаешь? – задал новый вопрос Прохоров.
- Ну, всех я знать не могу в принципе. Развелось их, как тараканов на помойке. Но многих знаю, - обнадежил таксист Прохорова. – А тебя чего это так интересует?
- Интересует, - подтвердил Прохоров. - Больно уж странной мне показалась эта машина.
- А… тогда понятен твой интерес. За свою девушку боишься, - догадался таксист об эмоциях, которые сейчас переполняли его собеседника. – И правильно делаешь! Народ сейчас пошел разный.
- Вот именно, что боюсь. На «ауди» много частников ездит? – задал Прохоров новый вопрос.
- Ездит один, два человека. Не самая это популярная машина в их среде. Дорогое техобслуживание, - задумался таксист.
- Вспомнить, кого ни будь, из них можешь? – попросил его Прохоров, напрячь память.
- Конечно, могу, - обиделся таксист. – У меня память хорошая. Славка Хелевин бомбит на белой, а Рыба на серебристой. Ему тесть подарил. «Ауди-80» - классная машина! -  В глазах таксиста появилось восхищение, когда он вспомнил про эту машину. Видно, ему самому хотелось бы поездить на такой машине. – Из Германии тесть ее привез. На такой тачке бомбить одно удовольствие. Узнал, кого ни будь?
- Нет, мой частник был на серой машине, - с сожалением произнес Прохоров.
- Такую не знаю, - водитель выкинул в окно недокуренную сигарету, и сообщил по рации диспетчеру о своей неудаче. -  Не видел ни разу «ауди» серого цвета. Может, новый конкурент у нас появился. Извини, брат, мне работать надо.
Прохоров понял, что беседа закончилась.
- Спасибо, брат, - вылез он из машины.
- Было бы, за что спасибо говорить. Желаю, что бы с твоей девушкой все было в порядке!
Таксист резко развернул свою машину и убрался со двора. А Прохоров помчался к себе в квартиру. У него появилось сильное желание позвонить Марине домой. Может быть, она уже дома. У него появилась надежда, которая очень быстро растаяла. Хотя, Прохоров специально выждал десять минут, в течение, которых он ходил вокруг, да около телефона. Затем он набрал знакомый номер. Мама Марины ответила, что дочери нет дома. Затем пожилая женщина взволновалась, и стала расспрашивать капитана о возможном местонахождении собственной дочери. Прохорову ничего не оставалось делать, как успокоить родительницу, сообщив ей, что дочь её скоро прибудет домой. 
А сам капитан принялся метаться из угла в угол. Потому, что он знал: его слова – ложь. Он пытался соображать, кому могла понадобиться Марина. Маньяк, мучался капитан загадками, просто похититель, который затем потребует выкупа, или, может быть, мститель, который хочет отомстить ему. Эта мысль появилась в голове у капитана самой последней. Хотя он и работал много лет оперативником, но ни кому ничего плохого не сделал, он только четко выполнял свои служебные обязанности. Мстители же, знал капитан, существуют только в голливудских фильмах.
Или, может быть, совсем все просто, пришла в голову Прохорова новая мысль. У Марины есть парень, который увез ее к себе. А то, что мать об этом не знает, так это и понятно: мать не может знать обо всех сердечных привязанностях дочери. И Марина ему не обязана сообщать обо всех своих увлечениях. Может быть, они просто поссорились, а теперь примирились, и… Прохорову не хотелось даже думать, чем они могут заниматься в данный момент.
Будь на месте Прохорова другой человек, то он бы быстро успокоился и отправился бы спать. Но Прохоров знал, что сейчас возле его дома произошло событие, которому нет логического объяснения. По крайней мере, он его не находит.
Он бросился  снова к телефону и набрал номер Сергея. Тот не удивился звонку своего куратора, поскольку вообще удивляться был не приучен. Он внимательно выслушал рассказ капитана, и не утешил его. Сказал ему горькую правду:
- Это действительно похоже на похищение. Я бы даже сказал так: люди, похитившие твою Марину, хотят тебе отомстить.
- У меня много врагов по службе. Мне действительно многие хотели мстить, - сообщение Сергея еще больше взволновало Прохорова.
- Да, но эти враги, которых ты нажил на собственной службе, давно бы могли тебе отомстить. Но они не стали тебе мстить. Значит, эти враги появились недавно, - следующая фраза Сергея только посыпала новой соли на больные места капитана.
- Ты думаешь это друзья тех грабителей, которые посадили меня в особый корпус, - Прохоров озвучил сейчас единственную мысль, которая пришла ему в голову.
- Похоже, что так, - после некоторого молчания сказал Сергей. – Если прежние враги молчат, тогда это они. Грабители, которых ты встретил в прошлый понедельник.
- Да я их…  - Прохорова захлестнула волна возмущения. -  Я их из-под земли достану и буду зубами рвать, пока не порву на мелкие куски! Они у меня узнают!
Это был очень эмоциональный порыв. Но Прохоров сейчас действительно готов был на многое. Лишь бы с его Мариной все было в порядке.
- Успокойся, - голос Сергея в телефонной трубке звучал спокойно. – Жди меня, я к тебе приеду.
Прохоров даже не успел спросить, зачем приедет его приятель. Сергей повесил трубку, и Прохоров услышал короткие гудки. Этот разговор не принес капитану утешения. Но лучше знать горькую правду, чем утешаться сладкой ложью.
Сергей появился через полчаса. Вида он был самого бодрого, хотя в глазах заметна была усталость. Сегодня у него был очень хороший день, только вот конец его выдался очень печальным. В руках Сергей держал небольшую сумку из плотного материала.
- Что это? – поинтересовался Прохоров.
- Сумка, - ответил Сергей. – А в сумке нот-бук. А в нот-буке есть паспортная база всего города. И телефонная книга в придачу. Компьютер я купил в магазине, а паспортную книгу я приобрел у местных хакеров. Давай обзвоним наших приятелей, и узнаем дома ли они.
Так друзья и поступили. Это занятие заняло у них не больше пяти минут. Причем, друзьям пришлось звонить со служебного телефона Прохорова, что бы, их не вычислили родители товарищей с набережной. Никого из уличных грабителей дома не оказалось.
Сергею и Прохорову становилось ясно, что худшие их предложения подтверждаются.

               

«Ауди» свернула с главной дороги, въехала в темень и мрак переулков, в которых было легко заблудиться. Если бы, Ворон не знал эти места, грабителям и кандидатам в насильники  пришлось бы очень плохо. Но Ворон уверенно вел машину к нужному им месту, а именно, к пустырю между баней и бывшей фабрикой. На своем любимом месте они и решили устроить месть бравому капитану.
Никто из двоих приятелей, а позже и присоединившийся к ним, Молох, не высказали сомнения в разумности и правильности своего дела. Кузьма предложил, а Ворон и Молох легко согласились пойти на это преступление.
Машина остановилась посреди пустыря.
- Будем ждать Молоха? – поинтересовался Ворон, взглянув на часы, что располагались на панели прибора.
- Подождем, почему бы, не подождать? Он же – наш товарищ. – Кузьма потянулся всем телом. – А ты пока займись делом. – Он достал из кармана эластичную веревку. – Перенеси нашу жертву на заднее сидение. Завяжи ей руки… Да, - вспомнил Кузьма,   - а аптечка у тебя есть?
- Имеется, - кивнул головой Ворон, - как и в любой машине.
- Пластырь там тоже есть? – потянулся всем телом Кузьма.
- Конечно, есть, - раздраженно ответил Ворон. – Состав аптечек везде одинаков.
- Вот и хорошо. Замотай ей рот пластырем, - велел Кузьма.
- Думаешь, она будет кричать? – Ворон полез за аптечкой.
- А чего она молчать должна? – задал резонный вопрос Кузьма. – Ей ничего больше не остается делать, как звать на помощь.
- Да ее здесь никто и не услышит, - Ворон нашел аптечку, которая хранилась в перчаточном отсеке.
- Все равно. Я сказала, заткни ей рот, значит, надо его заткнуть, - Кузьма не любил, когда его друзья занимались лишними обсуждениями его приказов.
Ворон все так и сделал, как велел его старший товарищ. Только в последний момент у него вышла осечка, которую можно было объяснить неопытностью будущего грабителя. Когда он перенес Марину на заднее сидение, его жертва открыла глаза и проанализировала свое незавидное положение. Она решила не подавать никаких признаков жизни, а когда Ворон полез затыкать ей рот, Марина изловчилась и укусила его за руку. Она сильно постаралась, Ворон взвизгнул, как баба и зажал прокушенную руку. Тут Марине нужно было выскочить из машины и бежать, а она замешкалась. И эта минутная пауза дорого ей стоила.
- Ах, черт! – Ворон вылез из машины и запрыгал на месте.
Кузьму только рассмешила эта неудача друга. Он задергался от судорожного смеха.
- Что, нам крепкий орешек, достался?!
- Сам посмотри, что она с моей рукой сделала?
Ворон вытянул руку, и Кузьма рассмотрел, как из небольшой ранки струилась кровь. Пустяк, по сравнению с тем, что они хотят сделать с этой подругой капитана.
- Успокойся. Лучше накажи ее за это дело! – велел Кузьма.
- Как наказать? – не понял Ворон.
- А вот так!
Кузьма  открыл автомобильную дверь и вытянул Марину за ноги из салона автомобиля. Она оказалась на земле. Лежала и смотрела на своих мучителей пронзительным взглядом. Она даже не думала звать о помощи, понимала, что это бесполезно: вряд ли ее кто-то услышит. Да если и услышит, то сделает вид, что он глухой. Нынче такие времена, что люди не спешат на помощь друг другу… Впрочем, Кузьму  взгляд девушки не смутил. Только внутри у Ворона что-то перевернулось. Впрочем, он тотчас и  думать забыл  своих сомнениях.
Кузьма изловчился и пнул свою жертву ногой. Бил не сильно, но удар был нацелен в голову, а нога Кузьмы, естественно, была в ботинке.  Голова Марины дернулась. Две струйки крови стали капать на землю, пачкая белый слой снега. Внутри девушки все оборвалось. Она окончательно поняла, что надеется ей не на что. Эти двое людей, что стояли над ней и усмехались, готовы были пойти до самого конца.
- Теперь ты, - посоветовал Кузьма своему другу. – Ударь ее, да так ударь, что бы она запомнила твой удар на всю жизнь.
- Нет уж, - отказался Ворон. – Одного удара ей будет достаточно.
- Ну, как хочешь, - Кузьма не сильно расстроился от нежелания своего друга бить девушку. - Засовывай ее обратно.
Человеческий голос прозвучал за спинами приятелей, как хлопок выстрела.
- Что тут происходит?
Приятелей передернуло от звуков этого голоса. А за спиной приятелей раздался истерический человеческий смех. Молох видел реакцию своих приятелей на его неожиданный вопрос, и теперь заливался веселым смехом.
- Вот черт! – выругался Ворон. – Напугал нас.
- Не нас, а тебя, - поправил его Кузьма. - Засовывай нашу девочку обратно. И не забудь на этот раз, заклеить ее рот пластырем.
- Все-таки поймали жертву, - подошел к машине Молох. – Она кто? – он внимательно рассмотрел их жертву. -  Дочь капитана?
- Дочь! – ответил Кузьма. -  Кручи бери. Она – его любовница. Ты бы видел, как наш бравый капитан трясся над ней, пылинки с нее сдувал.
- Любовница? – засомневался Молох. – Больно непохожа она на любовницу.
- А на кого она похожа? – спросил Кузьма.
- На бедную студентку, у которой не хватает денег, - произнес Молох.
- Может быть, ты и прав. Может быть, от этого безденежья она и согласилась спасть с этим капитаном. Ладно, давай делом займемся, - подвел итог этому разговору Кузьма.
Пока они беседовали с Молохом, Ворон положил их общую жертву на заднее сидение автомобиля и деловито начал стаскивать с ног Марины ботинки. Когда ботинки оказались на земле, Ворон деловито стащил с её ног джинсы. Когда он добрался до колготок, что Марина надела под джинсы, Кузьма замедлил его активность.
- Дальше я и сам разберусь, - сказал он приятелю. – Или ты хочешь быть первым?
- У этой девки я точно не буду первым. – Ворон обижено шмыгнул носом, но все же вылез из салона автомобиля. – Ты же сам говорил, она – любовница нашего капитана. Давай, командир, начинай нашу месть!
- И начну, - Кузьма полез в салон автомобиля. Там было тесно, и очень холодно. Он стянул с девушки черные колготки и отбросил их в сторону. В темноте забелели девичьи ноги. Кузьма взглядом опытного ловеласа определил, что они стройные. Да и мордашка у девушки симпатичная, и волосы ничего. Длинные. Кузьма всегда любил длинные волосы, и ненавидел современные прически. Сам он мечтал именно о такой девушке с длинными волосами. И не его вина, что эта девушка, которая, не моргая, смотрела сейчас на него, была всего лишь жертвой. Затем он отбросил прочь все сомнения. Они сейчас только мешали. Пальцами он залез под резинку трусов, и сразу же почувствовал невероятное возбуждение. Эта девка ему очень нравилась. Воображение нарисовало Кузьме картинки будущих его поступков в отношении будущей жертвы, и эти картинки очень понравились Кузьме.
Марина между тем пришла в себя и замычала. Говорить девушка не могла, потому что у нее сильно распухли губы. Она очень хотела разжалобить своего палача, хотя где-то далеко внутри себя она давно уже поняла, что это бесполезное дело. Сознание Марины даже смирилось с тем, что сейчас произойдет. Она лишь торопила судорожно время. Ей хотелось, что бы все события остались далеко позади, и что бы время – лучшее лекарство – излечило все раны, нанесенные ей людьми.
Она посмотрела на своего насильника, который нависал сейчас над ней, и ужаснулась. Перед ней был обычный парень, таких парней много жило рядом с ней. Его можно было назвать даже симпатичным. Только уж маска на его лице была больно плотоядной. Эта маска и портило человеческое лицо, превращая его в нечеловеческую морду.
- Чего смотришь? – Кузьме не понравился этот пронзительный взгляд собственной жертвы. В этом взгляде не был никакого страха, а что эта за жертва, которая не боится собственных палачей?
 Он размахнулся и ударил свою жертву по лицу. Пусть знает, с кем она имеет дело. Удар получился не сильным, для размаха просто не было места, и это не понравилось Кузьме. Он нанес новый удар, и почувствовал, что эта процедура доставляет ему удовольствие. Из носа девушки потекла кровь. Ее вид только возбудил Кузьму.
    Он бил Марину еще и еще. Много раз. Он бил её кулаками, когда они совсем распухли, хлестал её по щекам ладошами, хватал за волосы и бил головой о сидение. Из глаз девушки текли слезы во время этой процедуры. Она мычала, пытаясь разжалобить своего мучителя, но тот не слышал ее стонов. Он даже о главной своей цели забыл, так увлекся этим процессом. Напомнил ему о главной цели Молох. Он постучал пальцами по крыше автомобиля.
- Долго еще там? – задал он в нетерпении вопрос.
- Сейчас выйду, - Кузьма опомнился, почувствовал боль в костяшках пальцев, и понял, что ему не хочется больше насиловать девушку. Всякое желание вступить с ней в половые отношения куда-то пропало. Зато Молох стонал в нетерпении под дверью автомобиля. В отличие от своих товарищей у него имелись проблемы с противоположным полом, и он рад был решить свою проблему любым, даже таким способом.
- Ты даже штаны не расстегнул, - заметил Молох, когда Кузьма вылез из салона.
- Уже успел застегнуть, - огрызнулся Кузьма. – И вообще, - напомнил своему другу Кузьма. – Это не твое дело, чем я занимался с этой девкой в салоне его, - он кивнул в сторону их третьего приятеля, - автомобиле.
- А бил зачем? Для пущей убедительности? – поинтересовался Молох.
- Хотел, вот и бил!.. Лезь в машину! – велел ему Кузьма.
- Э… Нет, так не пойдет, - напомнил приятелям о своем существовании Ворон. Ему не понравилось, что без него распределили право очереди. – Про меня вы забыли. Между прочим, машина моя, а идея Кузьма. Если он был первым, стало быть, я иду вторым.
- Все ты правильно рассудил, - миролюбиво рассудил Молох. – Только пусть за нас решает судьба. Давай разыграем нашу очередь на пальцах.
- Детство… - недоверчиво поморщился Ворон, который не хотел доверять жребий слепой фортуне.
- Прямо скажи, что боишься, - подначил его Молох.
- Ничего я не боюсь. Просто считаю справедливым, что сейчас я пойду, - твердо сказал Ворон.
У Ворона были большие кулаки, и он ими умел хорошо владеть. Молох предпочел отступить. Лучше быть, хоть и третьим, но ходить с нормальным, не битым лицом.
- Хочешь быть вторым, так будь вторым, - Молох угодливо отворил дверь салона.
- И буду! – заявил Ворон самонадеянно.
Он и не ведал, что судьба распорядиться иначе. А вестником этой судьбы явиться обычный ночной сторож.

               

- Ты чего Шарик, нервничаешь? – обратился этот сторож к своему верному псу.
Старый пес Шарик действительно дрожал всем телом, что служило у него признаком беспокойства. Шарик, которого молодые работники, происходившие из пресловутого поколения пепси, переименовали в Шрека, был псом старым, при бане жил девять лет, и за эти годы не разу не ошибался. Чуял за версту мелких воришек, которые лазали в помещения, видимо, надеясь разживится медными тазами, а так же чуял любителей понаблюдать за женским отделением. Вторые доставляли сторожу гораздо больше проблем, чем первые.  Правое окно в женском отделении было сплошной проблемой для сторожей и работников бани. О том, что правое стекло легко вынимается, знали все развратники города, поэтому Шарик – Шрек не зря ел свою похлебку. Не одну он кусал голую задницу любителей понаблюдать за обнаженными женскими телами. Не одно проклятие заслужил верный пес за свою безупречную службу.
 Вот и сейчас он задергался, явно чуя незнакомца, который нарушил территорию.
Сторож Сергеич даже матюгнул про себя пса – лично он так хорошо расположился на деревянном топчане, что ему не хотелось сейчас вставать. Наблюдать собственные сны было  гораздо интереснее, чем вставать и делать по лютому морозу (на улице было минус три градуса, но Сергеич считал, что для весны – это лютый мороз) обход вверенной ему территории. Может быть, молодой сторож, что подменяет Сергеича, так бы и сделал, но он был человеком старой закваски, и не любил, когда на вверенной ему территории происходят неприятности.
Поэтому свесил ноги в шерстяных носках с топчана и начал нащупывать валенки. Валенки оказались в углу за топчаном. Сергеич даже сам удивился, что они там оказались. Шарик – Шрек меж тем радостно побежал к двери, догадавшись, что человек хочет выйти на улицу.
  Сторож меж тем вытащил старый ватник, который он использовал вместо подушки, и из шкафа вынул на свет божий старое ружье. Его собственное ружье, с которым Сергеич по осени ходил уток стрелять. Очень уж большим любителем он был утиной охоты. На работе вроде бы ему ружье ни к чему, но он знал по опыту прожитых лет, что в нашей криминализованной действительности всякое, может, случилось, и носил с собой на работу ружье. На всякий случай. Вот и сейчас он щедро засыпал дробь в дуло. Если, на территории, вверенной ему под охрану, находятся мелкие воришки, он их отпугнет, а если никого нет, то и очень хорошо, он вернется обратно к себе в теплую каморку, и будет досматривать цветные сны.
Остался последний штрих – накинуть на горло шарф, натянуть на голову шапку из меха неизвестного науке животного, пожелать себе удачи и выйти на улицу. Шарик-Шрек, конечно, первым вылетел во двор, и сразу же на снегу, и так не кристально-белом, появилось желтое пятно.   
Но следом за тем Шарик – Шрек побежал в одном направлении. Сергеич знал по собственному охотничьему опыту: так бывает тогда, когда собака берет след. И Сергеичу очень не понравилось, что Шарик побежал в угол, который граничил с соседней фабрикой. Там имелось пространство, куда легко можно было зайти с улицы. А пространство это очень немаленькое – целый пустырь, который тоже находился на вверенной ему территории, и которую он, обязан был охранять, сообразуясь со служебным долгом, который для Сергеича был не пустым звуком. Не самые литературные слова сорвались с губ Сергеича, когда он поплелся следом за верным сторожевым псом. Шарик-Шрек бежал быстро, но поворачивал голову, понимая, что хозяин мог от него отстать. А уж, когда было совсем недалеко до этого злополучно чертова места, Шарик-Шрек вырвался вперед и залаял грозным басом. Сергеич всегда только диву давался, откуда берутся такие голоса у небольших собак. Но больше всего ему не понравилось, что на бас Шарика раздались человеческие голоса. Они были очень недовольны. Это и понятно: Шарик, наверняка, успел кого-то тяпнуть, на это нехитрое дело пес был очень быстрым.
Еще сторож Сергеич понял, что он не зря захватил с собой ружье. И теперь он взял его наперевес, готовясь применить его в деле. Это в нем тоже сказалась старая закалка: молодой бы сторож плюнул на все и вернулся к себе в сторожку. В лучшем случае, вызвал милицию по телефону. Но пока она придет, многое могло произойти.
Сергеич выругал себя последними словами и вышел на основное место событий, то есть, на пустырь.
Нехитрая картина предстала перед его глазами.
Трое молодых людей отмахивались руками от Шарика, а тот шнырял между их ног, словно змея. Еще и умудрялся хватать их за мягкие места ног. Вряд ли это были сильные укусы, но вот болезненными они были – это точно. Шарик – Шрек явно ждал подмоги от своего хозяина, и она  незамедлительно последовала.
- Шарик, ко мне! – рявкнул Сергеич. Пес послушно ринулся к ноге хозяина. Он исполнил свой долг, и теперь предоставил право действия своему хозяину. Прислонился верный пес к его ноге, и из этого положения принялся рычать на незнакомцев.
Сергеич внимательно посмотрел на нарушителей своего спокойствия. На мелких воришек они явно были непохожи. Да и машина, на которой они приехали, свидетельствовала в пользу их достатка. На машинах ездят богатые люди – это Сергеич усвоил с раннего детства, когда машин на улице было, раз, два, и обчелся. Впрочем, кто теперь разберет: ездят ли воры на машинах, или ходят на Богом данном средстве, то есть на своих ногах. Перед Сергеичем стояла задача не разобраться в том воры это или нет. Перед ним стояла задача проще: выпроводить не прошеных гостей с территории. И нарушители спокойствия сторожа понимали нехитрые намерения сторожа.
- Отец, мы сейчас уберемся, - заявил один из них. – А ты лучше забудь о нашем визите, - добавил Кузьма, и зря он это сделал. Своими последними словами он только возбудил подозрение Сергеича.
- А чего это вы здесь делаете? – в вопросе сторожа было больше подозрения, чем профессионального интереса.
- Не твое это дело отец, - добавил другой подозрительный молодой человек, которого звали в узком кругу Вороном.
- Почему это не мое? – Сергеич покачал старой двухстволкой. Он показал нарушителям его спокойствия, что он имеет полное право задавать подобные вопросы. – Очень даже мое. Я – здесь хозяин!
- Все, отец, мы поняли и убираемся, - Кузьма махнул в знак примирения рукой.
- Я сказал – стоять, значит, надо стоять, - Сергеич почувствовал свою власть над этими тремя подозрительными личностями. Тяжесть ружья только добавляла этому ощущению власти дополнительный вес.
- Тебе сказали, козел, мы сейчас уедем, значит, сейчас уедем. – Ворон рванул по направлению к своей машине. Да и Кузьма с Молохом отворили заднюю дверь. И только мгновением позже они поняли, что натворили. Сергеич увидел белые женские ноги, и догадался, зачем на пустыре находятся эти трое людей. Уж про насильников старый сторож слышал много. По телевизору про них говорили целый день. И вот теперь групповые насильники оказались на вверенной Сергеичу территории.
 Палец Сергеича нажал на спусковой крючок и один ствол дохнул огнем. Впрочем, Сергеич целился не в своих собеседников, а в снег, что лежал возле машины. Выстрел вздыбил снег у ног подозрительной компании.
Но и этого  предупредительного выстрела было достаточно, что бы добавить скорости трем несостоявшимся насильникам. Они залезли в машину, а Ворон завел мотор. Второй выстрел Сергеича пришелся в машину. Дробь сделала из правого крыла решето. Впрочем, никаких важных углов и агрегатов не заделала, поэтому машина рванула с места. Сергеич разразился бранью ей вслед. И долго еще тряс ружьем. А грабители в машине молчали, переживали случившееся события.
Первым заговорил Кузьма. Он расположился в голове жертвы.
- Не повезло нам, -  констатировал Кузьма. – Но ничего, мы свое возьмем.
- Сторож мог нас запомнить, - бросил Ворон.
- Ничего страшного. Тем хуже для него. Мой отец с ним разберется, - успокоил его Кузьма. – Машину испортил. Да и хрен с ней с этой машиной.
- Тебе хорошо говорить, - не согласился с ним Ворон. – Машина не твоя.
- И не твоя тоже, - справедливо заметил Кузьма. – Я в том смысле говорю, что не ты на нее заработал. Ее твой отец купил. Так что нечего беспокоится, заработаешь деньги, новую купишь… Помоги лучше, - последняя фраза была обращением к скромно приютившемуся в уголке Молоху. Кузьма  схватил Марину за плечи и принялся выталкивать её на ходу. От Молоха требовалось помочь ему. Напрасно Марина мычала, пытаясь умолять своих мучителей о пощаде. Кузьма был беспощаден. Да и Ворон не сбавлял скорости. На полном ходу, Кузьма открыл дверь и выкинул девушку на асфальт. Марина почувствовала страшный удар, а затем полетела в пустоту…  Кузьма удовлетворенно посмотрел, как тело девушки ударилось об асфальт, а затем проделало несколько несложных кульбитов. – Готова. А теперь поворачивай назад! – велел Кузьма своему приятелю.
- Ты что? – изумился Ворон.
- Я правильно себя веду. Нам лишние неприятности не нужны, - объяснил свой приказ Кузьма. – Сторож знает нас в лицо. Его надо убрать. Он – свидетель.
- У него ружье есть, - отозвался со своего места Молох.
- Это не ружье, а старенькая двухстволка, - ухмыльнулся Кузьма. – С такою двухстволкою только на уток и ходить. И зарядов у сторожа, скорее всего больше нет. Все израсходовал, когда портил твою машину.
Он был прав. Когда они вернулись обратно, Сергеич спокойно видел свои цветные сны, и двухстволка его хранилась все в том же шкафу. Совесть Сергеича была спокойна, он выполнил свой долг. У сторожа была удивительная привычка очень быстро засыпать. Эта привычка его и погубила. 
Шарик-Шрек метнулся на встречу незнакомцам, нагло вторгнувшимся в его жилище, и тут же заскулил. Удар ломом пришелся прямо по позвоночнику пса. Второй удар уже был смертельным, в голову. Шарик-Шрек погиб на боевом посту.
Так же, как и его хозяин.
Цветные сны мигом куда-то делись. Сторож вскочил со своего топчана, что бы тут же упасть с проломленным черепом. Удар Ворона был смертельным.
- А теперь можно спокойно вернутся домой, - Кузьма спокойно осмотрел два трупа: пса и сторожа. – И можем считать, что свою работу мы выполнили не на пять, но на четыре с плюсом.
Грабители, неудавшиеся насильники, в миг ставшие убийцами, покинули помещение сторожки.

               

Тело молодой девушки заметили супруги Паршины. То есть сначала они не подумали, что это тело, мало ли, каких кулей и куч мусора валяется по обочинам? Только потом супруг, у которого зрение было лучше, ударил по тормозам.
- Ты чего? – жена дремала на заднем сидении, и резкая остановка вырвала ее из дремы.
- Человек на дороге валяется, -  сообщил ей муж. – Вот я и сделал остановку.
- Ну, и ехал бы дальше, - резонно рассудила его супруга. – Нас с тобой не должны волновать тела на обочинах.
- А если бы на дороге валялась ты, - супруг посмотрел на свою супругу в зеркало заднего вида.
- Ну, ладно, - вздохнула супруга Паршина. – Ступай. Только недолго.
Ее супруг вылез из помятой «десятки» и направился по направлению к телу. В глубине души он даже был согласен со своей супругой. Ее предложение было более позитивно: проехать дальше, будто и не видел ничего. Но, супруг это хорошо знал, он будет долго себя, потом корить за собственное бездействие. И это человеческое тело, которое сейчас больше походило на изломанную ребенком куклу, будет потом долго сниться супругу Паршину.
Он подошел к телу и потянулся к сотовому телефону, что висел у него на поясе. Супруг понял, что быстро отсюда он не уедет. Надо вызывать милицию, а та долго будет задавать ему разные вопросы. Ну и пусть милиция задает свои вопросы, главное он ни в чем не виноват. А еще душу супруга Паршина грела та мысль, что он выполнил свой человеческий и гражданский долг.
Хорошие теперь сотовые телефоны делают, с подсветкой. В темноте удобно нажимать на клавиши, набирая нужный номер. Кстати, какой номер нужно набрать? Мысли в голове у супруга путались. Паршин вспомнил только один известный ему номер. Ноль два. Его и набрал.
- Дежурный слушает, - на том конце раздался ровный механический голос.
- Я нахожусь на третьем километре Ярославского шоссе. Здесь  лежит человеческое тело, - сделал сообщение Паршин.
Дежурный не удивился этому сообщению. Такие сообщения очень часто поступают в дежурную часть.
- Ждите. Сейчас мы приедем.
- Я понял, - Паршин услышал в телефонной трубке короткие гудки. Значит, дежурный уже направляет сюда милицейский наряд.
Но как только Паршин наклонился над найденным им телом, всякое желание ждать милицию у него пропало. Это было не тело, а мешок костей. Кроме того, Паршин заметил, что тело принадлежало женщине. Об этом говорили русые волосы, рассыпавшиеся по грязному асфальту, да и лицо, хоть и с трудом на него можно было смотреть, принадлежало женщине. Красивой женщине, про себя отметил Паршин.
Кроме того, когда он наклонился, он заметил липкую ленту пластыря. И еще заметил руки жертвы, перетянутые тонкой веревкой.
Паршин резко повернулся и пошагал к своей машине. Ему не в чем винить себе. Он свой человеческий долг выполнил, вызвал милицию. Пусть она и разбирается во всем этом. А все остальное – это уже не его проблемы.
Супруга была только рада подобному выбору собственного мужа.
- И надо было останавливаться, - укорила она супруга. – Смотри, на тебе же лица нет.
- Можешь помолчать, - Паршин завел машину и резво тронулся с места.
Супруга на него не обиделась. Она понимала, что е супруг увидел сейчас на дороге нечто страшное.
 
               

- Где ты пропадал?
Кузьма вздрогнул от голоса собственного отца, когда вошел в прихожую. Точнее даже не вошел, а вполз. После поездки в баню, они поехали пить пиво и избавляться от ломиков, которыми убили сторожа. Ломики нашли свой приют в какой-то маленькой речке за городом. Похоже, у этой речки даже не было названия, по крайней мере, Кузьма точно его не знал. А пиво они пили прямо в машине. Бутылки они купили в каком-то придорожном киоске, который походил больше на дот военного времени.
- Ты где был? – подполковник повторил свой вопрос.
Отец, как чуял неладное.  Он вышел в прихожую и внимательно рассмотрел собственного сына. С первого взгляда подполковнику стало ясно, что его сын снова что-то натворил.
- Пьян, - определил отец.
- Что ты папа, - ухмыльнулся Кузьма. – Я просто выпил с друзьями пива.
- Ты напился этого пива до такой степени, что оно не умещается в твоем животе, - сделал справедливое замечание отец.
Кузьма скинул ботинки и принялся снимать куртку. Тут отец зацепился за рукав. На руке было пятно крови.
- Откуда это? – короткими пальцами подполковник Кузьмин ухватился за этот злополучный рукав.
- Что? – Кузьма сделал вид, что он не понял отцовского вопроса.
Он и в самом деле не сразу понял, про что его спрашивает собственный отец.
- На твоем рукаве пятно крови, - объяснил отец. – Я спрашиваю, откуда у тебя это пятно крови.
- Это не мое пятно, - ответил Кузьма.
- Я понимаю, что не твое, - терпение подполковника Кузьмина подходило к концу. – Я спрашиваю, откуда появилась эта кровь?
- Не знаю… Вроде бы, у Воронова кровь текла из носа. Наверное, капля этой крови и попала на мою одежду, - нашел логическое объяснения Кузьма происхождению этого пятна крови. Отец, естественно, не поверил столь простому объяснению. Опыт общения с сыном, да и опыт собственной работы, отучил подполковника Кузьмина от всякого доверия, которое подполковник считал самым глупым из человеческих грехов.
- Случайно, конечно, эта кровь попала на твой рукав? – спросил Кузин.
- Ну, разумеется, папа, случайно, - объяснил Кузьма происхождение этого пятна крови. – Не специально же я подставлял руку Ворону.
Отцовский кулак ввинтился в сыновний живот. Кузьма согнулся пополам. Выпитое пиво щедро пролилось на паркет, которым был застелен пол в прихожей.
- Ты не умеешь врать, сынок. Но ударил я тебе не за это. – Кузьмин потер ушибленные костяшки пальцев. – Я же сказал, что бы ты исчезнул из нашего города. Ты не выполнил мое указание. За это я тебя и наказал.
- Мне некуда бежать, - оправдался Кузьма, распрямляясь.
- А это уже не важно. Слово отца – закон для сына. Понятно тебе, сынок? – спросил Кузьмин.
- Понятно, - кивнул головой его собственный сын.
- Завтра, что бы, тебя не было в нашем городе. К вечеру? Понял меня, сынок? Или мне тебя еще поучить? – подполковник Кузьмин был снова готов ударить собственного сына. Неучей только кулаками и надо учить.
- Я все понял, папа, - как можно более твердым голосом произнес Кузьма.
- Очень хорошо. А теперь ты мне подробно расскажешь, откуда у тебя появилась кровь на рукаве, - потребовал Кузин.
Его сын знал, что лучше отцу говорит всю правду. Врать бесполезно. Ложь старый опер чувствует за версту. Именно по этому он и начал сейчас излагать события сегодняшнего вечера, в которых он принимал участие. И делал Кузьма это обстоятельно и подробно. В глазах Кузьмы появилось огромное удивление, когда в конце его рассказа отец начал заливаться смехом. Даже слезы на глазах выступили. Отец вынул платок из кармана форменных брюк и объяснил сыну причину своего веселья:
- Не на что ты у меня не способен сынок. Даже бабу изнасиловать.
- Да, но нам помешал сторож, - резонно возразил отцу Кузьма.
- А вот слабых людей ты убивать научился. Впрочем, я тебя не укоряю. Даже хвалю. Сторож – действительно был свидетелем. Убийство его вполне оправдано. Куртку твою придется выкинуть. Ботинки тоже, - в подполковнике Кузьмине сейчас заговорил опытный оперативник. – Так же придется выкинуть брюки и… - Кузьмин на мгновение задумался. – И рубашку.
- Но… - Кузьма был согласен с потерей брюк, и куртки, но вот рубашка ему нравилась.
- Никаких «но». Я сказал, слово отца – закон для сына. Завтра  утра ты уберешься из нашего города. Лучше всего тебе завербоваться в Москву, или другой какой-нибудь столичный город. Там легче всего затеряться. Это мой отцовский совет. А отцовские советы очень дорого стоят. Запомни это сынок. Сейчас пей, ешь, но через полчаса, что бы лег спать. Время уже позднее, а завтра уже рано вставать, - Кузьмин встал из-за стола, демонстрируя сыну, что этот разговор закончен.
- А что будет с Иваном и Кузнецом? – поинтересовался его сын.
- Я надеюсь, когда ты задаешь этот вопрос, ты, прежде всего, заботишься о себе? – зевнул подполковник.
- Именно, о себе, - подтвердил предположение отца Кузьма.
 Кузьмин перегнулся через стол и хлопнул своего сына по плечу.
- Можешь, не беспокоится о своих друзьях. С ними все будет в порядке.
Кузьмин вышел из кухни, где проходил разговор между отцом и сыном. Все-таки от отца его сыну досталась его жестокость и беспринципность в решении любых вопросов. А все остальное от матери. Это плохо. Главное, в жизни вопросы не тактики, а стратегии. Вот именно, в области стратегии и слабоват его сын. Не привык он продумывать собственные действия на несколько ходов вперед. И думать о завтрашнем дне не привык. Впрочем, это проблема всех молодых…
Кузьмин стащил штаны и лег в постель. Ее он даже разбирать не стал. Просто накрылся сверху легким одеялом. Пружины скрипнули под могучим телом подполковника.
Он знал, что точно сегодня не заснет. Может быть, только забудется под утро, но это будет только короткое забытье.
Все и произошло, как предполагал подполковник. Сон не пришел к Кузьмину этой ночью. Результат бессонной  ночи был налицо: оплывшее лицо, мешки под глазами и стук молоточков в висках. Все-таки, пожилой возраст – это не самое хорошее время жизни: здоровье уже не то. Раньше Кузьмин мог не спать несколько ночей подряд. И какие это были ночи! Не только работой во  время них занимался Кузьмин. Молодость есть молодость, ей многое подвластно.
Но, и в пожилом возрасте были свои плюсы. Подполковник Кузьмин мог быть спокоен за свои дела. Он мог даже не делать этот звонок с мобильного телефона, и не задавать идиотский вопрос своему абоненту.
- Белье привезли?
- Уже привезли. Можете его забирать.
Этот короткий разговор означал одно: его верный должник из УИН уже и не должник вовсе. Свой долг он отработал сполна. Сегодня ночью в камерах произошло два убийства. И главный ужас состоял в том, что жертвами этих убийств стали граждане с русскими фамилиями Иванов и Кузнецов.
Подробности этих убийств Кузина не интересовали. Он позаботился о своем сыне. Теперь нет свидетелей, которые могут показать на его сына. Теперь сыну оставалось только выполнить его, отцовский наказ, и все будет хорошо.
Кузин даже не стал будить сына. Он только завел будильник, что бы он прозвенел в восемь часов утра.

               

    Эта ночь была очень непростой для Сергея и Прохорова. Их попытки найти Марину по телефону увенчались успехом только к утру. Сонный голос из отделения реанимации первой городской больницы сообщил, что не далее, как полчаса назад им привезли девушку со множественными травмами тела. Далее, женский голос начал нудно перечислять эти травмы. Но Прохоров уже передал телефонную трубку Сергею. Именно он и уведомил свою невидимую собеседницу, что они скоро прибудут.
- Но сейчас же ночь? – удивилась собеседница.
- Уже утро, - сообщил ей Сергей и бросил телефонную трубку, что бы, не выслушивать возражения против их визита.
 Он и сам был против него, но Прохорова было не удержать. И Сергей разделял его чувства. Когда с его дочерью случилась беда, он испытал то же самое состояние, потребность быстрее ехать в больницу, хотя он и тогда, и сейчас понимал, что этот визит ничего не изменит. Все страшное с их любимыми людьми уже произошло. Теперь оставалось только надеяться, что врачи проявят свое искусство, и девушка останется,  жива и здорова.
– Я вызову такси, - только и сказал Сергей своему другу.
– Давай, - механически кивнул капитан головой.
Для таксиста их поездка была  из разряда подарков изменчивой фортуны. В столь поздний (или ранний?) час клиентов у него уже не было, одних он уже развез по домам, а другие, услугами такси не пользовались, предпочитая общественный транспорт. А эти странные товарищи, один из которых был одет как бизнесмен с похмелья, а второй, как типичный «совок», одевающийся во вьетнамские шмотки, еще и готовы были платить, не торгуясь о цене, и не взирая на выключенный счетчик. Таксист мог только радостно потирать руки, и ковать железо, то есть, деньги, не отходя от кассы, то есть, разогнав свою «волгу» на полную мощность ее двигателя.
Прохоров протянул таксисту пятьсот рублей, а сдачи, естественно, не потребовал. Сергей тоже не стал проявлять излишнюю щепетильность. Таксист обрадовался подобному гонорару и домчал своих клиентов на полной скорости до первой городской больницы. Несколько минут и заняла эта дорога.
Как Сергей и ожидал, сразу же возникли проблемы. Еще на входе в больницу. Двух странных посетителей не хотели пускать даже в вестибюль. Охрана в больнице была очень строгой. Никаких следов сна не было на лице пожилого деда, который и служил при больнице охранником. Но вот вездесущие красные корочки охранник уважал. Он даже не посмотрел на то, что удостоверение, предъявленное Сергеем, принадлежит ветерану, а не действующему сотруднику спецслужбы.
 - Проходите, пожалуйста, - пропустил их охранник в больницу.
Первое препятствие было преодолено.
Затем возникло и второе, в лицо толстой тетки совсем не в белом, а скорее, в грязном халате. Но даже эта дородная тетка не смогла ничего противопоставить красным корочкам Сергея. Они служили универсальной отмычкой. Товарищи попали не только в вестибюль -  они проникли на второй этаж.
Третье препятствие было совсем простым, в отличии от первых двух. У отделения реанимации дежурила молоденькая медсестричка, которая читала мятую газету.
- Она чем-то похожа на Марину, - мелькнула мысль в голове у Прохорова.
- И доверяют же таким молодым такие важные посты, - появилась мысль в голове Сергея.
Вслух же Прохоров потребовал, что бы, ему показали доставленную несколькими часами назад пациентку.
- Вы ее родственник? – спросила медсестричка.
- Муж, - рявкнул капитан в ответ. Бедный медработник вздрогнул от его рева.
- Не похожа наша пациентка на вашу жену, - не поверила медсестра капитану. – Молода она слишком для вас.
Прохоров задохнулся от гнева от таких слов медсестры.
- Он действительно, муж, - заступился за капитана Сергей. – Только они не успели расписаться. Но это пустая формальность, не правда, ли?
- Да, действительно, - согласилась с этим доводом Сергея медсестра.
- Вот видишь, - Прохоров сгорал от нетерпения. – Нам нужно посмотреть на мою жену… Будущую.
- Но к ней сейчас нельзя, - воспротивилась визиту Прохорову медсестра.
- Мне можно, - не согласился Прохоров. – Иначе, я все здесь разнесу.
- Он не шутит, - подтвердил серьезность его слов Сергей. – Сейчас он в таком состоянии, что на все готов пойти.
Сестра вздохнула и пошла на служебное преступление.
- Только обувь снимите, - вздохнула она и показала, где находятся тапочки для посетителей.
- Снимем обувь, не беспокойся, - обрадовано заверил медсестру Сергей.
Прохоров до последнего момента надеялся, что он не увидит в реанимации Марину, что произошла досадная ошибка, и только. Но его надежды оказались тщетными. Худшие его ожидания оправдались.
Под капельницей он увидел бледное лицо Марины. Руки ее были проколоты какими-то иглами, а на мониторе тянулась неровная ленточка.
- Ей еще очень повезло, - сообщила медсестра. – Какой-то незнакомый человек позвонил в милицию и сообщил, что он нашел на дороге тело. Милиция констатировала этот факт и вызвала «скорую помощь». Кстати, руки ее были связаны и рот забинтован, - вспомнила подробности медсестра. – А уж «скорая помощь» доставила ее нам.
- Что с ней? – Сергей подтолкнул капитана к выходу. Нельзя было пренебрегать добротой сестрички. 
- Пусть он здесь побудет, - разрешила медсестра. – Но не долго. – Сестра показала на стул, который Сергей  подвинул капитану. – Увидит начальство – убьет меня. Вы должны понимать, какое у нас начальство. Чуть что – сразу премии лишает.
- Я вас понял. Обещаю, он будет здесь ровно столько, сколько нужно. – Сергей вместе с медсестрой пошли к выходу, а медицинский работник сообщал по дороге подробности случившегося происшествия, и состояние новой пациентки.
- Врачи говорят, что очень плохое состояние. Еще хорошо, что реанимационные мероприятия были вовремя проведены. Так что того неизвестного прохожего вам надо благодарить, свечку за его здоровье поставить в церкви. Если наша пациентка выживет, ей надо будет делать пластическую операцию. И не одну. Подонки сильно изуродовали ей все лицо. Сами понимаете, сколько такая операция сейчас стоит.
- Понимаю, - кивнул головой Сергей. – Она очень недешева.
- Именно, так…  Потом очень страшно поврежден череп у нашей пациентки, - продолжила свой рассказ медсестра. -  Наверное, от удара об асфальт. Сломана рука и два ребра. Разрыв селезенки. Состояние очень и очень тяжелое. Ее видимо долго избивали, - сделала сестра нехитрый вывод.
- Насиловали? – спросил Сергей.
- Никаких следов насилия не обнаружено, - ответила ему медсестра.
И то хорошо, подумал Сергей.
- Она выживет? Только честно мне ответьте, - попросил Сергей. – Без всяких ваших медицинских хитростей.
- Не знаю, - медсестра ответила, не задумываясь. – Все зависит от желания жить этой пациентки. Бывает, люди выживают и с более тяжелыми повреждениями. А бывает, умирают они и с более легкими. Я видела разные случаи. А она вам кто?
- Мне? Никто. А вот другу моему очень дорогой человек. Он ведь не врал: она ему действительно почти жена, - сказал Сергей.
- Это видно. Бывает же на свете такая любовь, - вздохнула медсестра. – Просто я подумала, вы врете.
- Нет, - произнес Сергей. – В таких случаях мы никогда не врем, - ответил он и за себя, и за капитана.
Медсестра предложила Сергею стул и определила время пребывания Прохорова в палате реанимации. Полчаса. И не больше. Скоро должен начаться врачебный обход, и к тому времени Прохоров должен сидеть на стуле рядом со своим другом. Сергей молча кивнул, и через полчаса Прохоров сидел на соседнем стуле. Ни о чем он не говорил, да Сергей ни о чем капитана и не спрашивал. Бывают такие минуты, когда никакие слова не нужны. Они просто вредны. Это была как раз та самая минута.
Когда серый рассвет вполз в окно, Прохоров заговорил.
- Я хочу для них наказания, - он произнес всего одну фразу, но Сергей хорошо понял его. – Эти подонки не должны жить на этом свете.
- Ты имеешь в виду юридическое наказание? – уточнил он.
- Я имею в виду физическое наказание. Я жажду мести, - сказал Прохоров совершенно нормальным голосом. Таким голосом обычно сообщают родным, что пора бы и обедать. Но Сергей знал, что самые страшные угрозы произносятся именно таким голосом.
- Ты жаждешь крови! – вздохнул бывший нелегал.
- Может ты и прав. Я жажду крови. Если ты не пойдешь мне помогать, я их просто застрелю этих подонков, - пригрозил Прохоров.
- У тебя нет оружия, - заметил Сергей.
- Я убью их голыми руками. Никто меня не остановит, - парировал Прохоров. – В конечном итоге, есть и холодное оружие.
- Ты сядешь в тюрьму, - предостерег его от необдуманных поступков Сергей.
- Ну, и пусть, - Прохорову сейчас было на самом деле все равно. -  Зато на душе у Марины будет спокойно.
Если она выживет, хотел сказать Сергей, но не стал этого делать. Ему предстояло сделать решение, и он его сделал.
- Я не хочу, что бы, мой друг… да, да, ты не ослышался, мой друг сел в тюрьму. И не хочу, что бы эти подонки сели в тюрьму. Я считаю, что мерзавцев нужно наказывать. И я считаю, негодяев, которые избили Марину, можно наказать. Это вполне нам по силам.
В голове Сергея мелькнула идея. Она ему очень понравилась. И он улыбнулся собственным мыслям.
- Ты чего? – улыбка не осталась не замеченной Прохоровым.
- У меня есть идея, и она мне нравится. Пойдем, - Сергей поторопил своего друга.
Вместе они вышли из реанимационного отделения. Приятелям предстояло сегодня совершить много дел.
 
               

Первым делом, что Кузьма сделал, проснувшись от звонка будильника – это потянулся к телефонной трубке. Отец оставил ему свой старый сотовый телефон, который по  своим габаритам напоминал кирпич. Кузьма попросил его об этой услуге. Без телефона нынче далеко не уедешь, он необходим, как воздух, и отец расщедрился, удовлетворил эту просьбу сыны.  Кузьме сейчас необходимо было поделиться случившимся с Вороном. Ему он доверял гораздо больше, чем Молоху. Они и знакомы были гораздо дольше, да и умом Ворон явно превосходил Молоха.
- Значит, плохи наши дела, - сделал мрачный вывод Ворон из сообщения Кузьмы.
- Наоборот, хорошо, - обрадовал его Кузьма. – Мне надо только пожить некоторое время у тебя. Больше мне жить негде. Хорошо?
- Хорошо, - особой бодрости в его голосе Кузьма не услышал, но он и не ожидал другой реакции от собственного приятеля. Он давно не верил в дружбу и искренность одного человека к другому. Все это ложь, и только. Хорошее отношение одного человек к другому определяют деньги. А деньги у него будут. Как раз появилась хорошая возможность взять у отца немного денег под мнимый отъезд.
Кузьма знал все тайники отца. В свое время он облазил всю квартиру, и все тайники обнаружил. В одном тайнике, который находился в сливном бачке, Кузьма нашел пачку зеленых купюр. Они были завернуты в целлофановый пакет, что бы не промокнуть. Давно он сюда не заглядывал. Не возникала потребность в деньгах. А теперь залез, и удивился.
 И это еще не все. В целлофаном пакете лежал пистолет. Вороненая сталь блестела в тусклом свете туалетной лампочке. Кузьма поддержал пистолет на весу. Вздохнул тяжело и положил пистолет обратно. Отец убьет его, если возьмет этот пистолет. Потом, и Кузьма это хорошо понимал, пистолет этот хранится у отца на незаконных основаниях. А вот деньги Кузьма взял. Впрочем, он взял эти деньги хитрым образом.
Распечатал деньги и достал их середины пачки несколько бумажек. Полтонны американских денег ему должно было хватить на некоторое время. Деньги же эти он заменил мелко нарезанной бумагой. Возможно, отец никогда не распечатывал эту пачку денег, так что будет думать, что «куклу» ему подложил человек, который вручил эти деньги.
Кузьма усмехнулся собственной хитрости, положил деньги обратно, и пошел проверять содержимое холодильника. Не густо – определил он с сожалением. Отец всегда жалел деньги на продукты. Настоящего сыра никогда не покупал, довольствовался колбасным. Колбасу брал только дешевую, наполненную крахмалом и другими заменителями. Хлеб съедал весь до крошек, даже, когда хлеб совсем черствел, он все равно его ел. Супы отец готовил из пакетов. На пельмени денег ему было жалко, поэтому он покупал дешевые вареники с картошкой внутри. И только водку отец пил хорошую. Не жалел он денег на самый русский напиток. Запотевшая бутылка всегда хранилась в холодильнике на почетном месте. Но как раз водка то Кузьму сейчас и не интересовала. Он считал, что голова его в это утро должна быть трезвой. 
Он сделал кислую мину при осмотре холодильника и решил закупить продукты собственными силами. Но первым делом нужно было избавляться от вчерашних вещей. Куртку, джинсы, ботинки и рубашку, Кузьма замотал в один кулек и бросил его в старую тряпичную сумку. С такими только бабушки ходят на рынок. Очень удобно – ручка у такой сумки не оборвется, сколько продуктов в нее не положи. Эту сумку с содержимым внутри, Кузьма и выбросил на помойку.
  Затем Кузьма забежал в  ближайший обменный пункт и обменял доллары на рубли. Следующее место, куда он заскочил был огромный супермаркет, где Кузьма потратил более тысячи рублей. Зато все приобрел, что нужно для хорошего завтрака, да и обеда тоже. Колбасу копченную, заморские морепродукты, баночку черной икры и бутылку хорошего вина с длинным иностранным названием. Все это Кузьма положил в пакет с фирменной эмблемой магазина.  С таким покупками не стыдно было, заявится к  Ворону домой. Мол, не с пустыми руками я к тебе пришел.
Верный товарищ и в самом деле очень удивился, когда Кузьма начал вытаскивать из пакета с фирменной этикеткой все эти гастрономические прелести. Один только вопрос и задал:
- Откуда все это?
- От верблюда. Ешь, не хочу. А ты думал, я заявлюсь к тебе с пустыми руками. На несколько недель жизни нам хватит этих продуктов. Еще и это… - Кузьма извлек на свет стодоллоровую купюру.
- Настоящие доллары? – изумился Ворон. Сам он видел зеленые американские рубли только в кино.
- Нет, только что сам напечатал, - рассмеялся Кузьма. – Всю ночь трудился над этой сложной задачей в собственной типографии. Тебе не все равно? Главное, у нас есть деньги.
- Где взял такое богатство? – Ворон понял, что деньги и в самом деле вполне настоящие.
- У отца, - сознался Кузьма. – Где я еще мог взять такую сумму.
О том, что денег у него гораздо больше, Кузьма решил не говорить сейчас Ворону. Так будет надежнее.
- Украл? – догадался Ворон.
- Тебе не все равно. Главное, деньги у нас имеются, - не стал отвечать на этот вопрос Кузьма. – Можешь считать, что я их взял взаймы.
- А мне действительно все равно. Надо будет позвонить Молоху, - почесал за ухом Ворон. – Все-таки, он наш товарищ.
Кузьма с ним согласился. Ворон начал набирать его номер.
- Скажи ему, - велел Кузьма, - что бы колеса он купил.
- Ладно, скажу, - кивнул головой Ворон.
 Он выполнил указание своего друга.  Молох истратил все свои последние сбережения и принес партию колес. Стоимость колес возместил ему Кузьма. Впрочем, Кузьма подозревал, что Молох завысил реальную стоимость этой партии. Но возражать не стал, протянул другу в знак компенсации деньги. Молох не стал слишком много задавать вопросов по тому поводу, что им делать дальше. И так было ясно, чем заняться. Ловить от этой жизни кайф по полной программе. Товарищи уже были готовы приступить к этому занятию, как в дверь квартиры Ворона позвонили.
  - Кто бы это мог быть? – в голосе Кузьмы послышалась настороженность.
- И сам не знаю, -  для ворона этот дверной звонок тоже был неожиданностью. Ворон встал с дивана и осторожными шагами поплелся проверять, кто ему звонит в дверь.   
- Чего вы так испугались? – Молоху были чужды опасения своих друзей. – Наверное, это соседи. Или почтальон принес телеграмму.
Но он ошибся в своих предположениях. Ворон посмотрел в дверной глазок и обнаружил на площадке посторонних людей в зеленых комбинезонах. Их было трое. Больше всего Ворону не понравилось, что эти парни были очень здорового вида, таких людей можно спокойно заставлять рекламировать спортивные товары.
- Вы кто? – осторожно поинтересовался Ворон.
- Конь в пальто! Кто хозяин этой квартиры? – бесцеремонно спросил один из незваных пришельцев.
- Ну, я, хозяин, - отозвался Ворон. – А вам что надо?
- Надо, что бы вы открыли дверь, - ответил пришелец. – Нам необходимо попасть в вашу квартиру. А потом мы уже и будем разговаривать с вами, о цели нашего визита.
- А вы собственно, кто? И зачем, вам нужно попасть в мою квартиру, - не спешил открывать двери собственной квартиры Ворон. Он еще с детства запомнил, что незачем незнакомым людям двери открывать.
- Мы… - рабочий ответил на вопрос Ворона нецензурными словами. А когда поток их иссяк, заговорил нормально. - Мы травим насекомых. И хотим попасть в вашу квартиру, потому что соседи на вас жалуются. Говорят, у вас рассадник насекомых. Мы их обязаны отравить, - объяснил цель своего визита один из незваных гостей.
Ворон почувствовал огромное облегчение. Соседи у него и в самом деле такие. Любят жаловаться. И тараканы на его кухне действительно обнаглели, почувствовали себя там настоящими хозяевами. Ворон, естественно, не стал препираться дальше  с работниками службы дезинфекции. Он щелкнул дверным замком и пригласил их внутрь своей квартиры.
- Проходите, пожалуйста.
Работники службы дезинфекции вошли в квартиру Ворона.

               

- Во-первых, нам нужно знать, где наши товарищи находятся, так? – спросил Сергей у Прохорова, когда они вышли из отделения реанимации.
- Так, - согласился Прохоров. Его товарищ сказал очевидную истину.
- Пойдем куда-нибудь поговорим, - пригласил Прохорова Сергей. – Не люблю разговаривать о серьезных вещах на ходу.
Прохорову оставалось только принять приглашение Сергея. Приятели расположились в старом скверике возле больницы и завели неспешную беседу.
- Во-вторых, нужно мстить так, что бы парни осознали всю низость своих деяний. Лишь потом, когда они осознают, что они натворили, их нужно отправить в иной мир. Причем, сделать это необходимо так, что бы на нас никто и не подумал, - озвучил Сергей следующее условие предстоящей операции.
- Полностью разделяю твое предложение. Что тебе нужно для этого? – поинтересовался Прохоров.
- Нужно плотное наружное наблюдение, - сказал Сергей. -  У тебя должны иметься верные люди.
- Саша и двое его товарищей, с которыми ты уже работал, тебя устраивают? – поинтересовался Прохоров.
- Еще бы, - кивнул головой Сергей. -  Они – стоящие профессионалы. Меня они устраивают вполне. Только ли согласятся ли они нам помочь?
- А вот это мы сейчас выясним, - Прохоров достал из кармана сотовый телефон.
 На переговоры он положил себе десять минут. В этот отведенный срок он уложился. Когда Саша узнал, в чем дело он тут же согласился. Только и спросил:
- Когда я нужен?
- Прямо сейчас, - пригласил его капитан. -  И двух своих товарищей захвати.
- У меня работа. Да и у них тоже. – Саша говорил правду. Работа в данных обстоятельствах могла стать настоящим препятствием для выполнения поручений Сергея.
- С работой я решу твои проблемы. И наших помощников тоже на сегодня я освобождаю от работы, - Прохоров никогда не был голословен, так что у Саши выдался сегодня выходной день, который будет посвящен отнюдь не отдыху.
К десяти часам утра наблюдение было установлено за всеми тремя приятелями. Точнее, за их квартирами. А к двенадцати часам  дня наблюдение доложило, что все приятели находятся в данный момент в одном месте, а именно в квартире Воронова. Информация эта мигом дошла до импровизированного штаба, который находился в квартире Прохорова.
Сергей в это утро тоже не дремал. После разговора в больничном сквере он съездил в магазин рабочей одежды, которых было очень много в городе. Во время этой поездки он сумел приобрести три костюма ядовито-зеленого цвета.
- Это все? – Прохоров, похоже, был разочарован приобретениями своего товарища.
- А ты ожидал, что я куплю бомбу. Или пулемет. Так их нет в свободной продажи. И не будет, я надеюсь, никогда. А связей с торговцами оружием я не имею.
- Я ожидал от тебя чего-нибудь необычного. Но никак не обыкновенных рабочих костюмов. 
Сергей понял разочарование своего друга и извлек на свет таблетку. Пора было показать ему основное оружие в предстоящей операции. Таблетка была самого незамысловатого цвета, по виду и по весу походила на пластину, которыми травят комаров на дачах.
- Это главное, - Сергей бросил пластину на стол, - что нам будет нужно для этой операции.
- Это? – Прохоров был разочарован еще больше. Никак эта пластина не походила на какое-нибудь оружие.
- Именно это, - заверил его Сергей. – Зря ты так занервничал. Это пластинка еще то оружие. Это очень эффективное средство борьбы с врагами. Пластинка эта, которая вызвала в тебе разочарование, может, вызвать жуткий запах, который гораздо хуже вони скунса, и других, неприятно пахнущих животных. Короче, жизнь сахаром не покажется тому, кто понюхает запах этой пластинки. Не убьет она, конечно, а я и не хочу пока убивать наших клиентов. Пускай они помучатся пока. Согласен со мной, капитан?
- Согласен с тобой полностью, - Прохорова не надо было долго уговаривать. Муки врага всегда приятны.
- Желательно еще миниатюрную видеокамеру, что бы она транслировала в прямой эфире, муки наших врагов, но я подобными возможностями не располагаю, - пожалел Сергей.
- Я достану ее, - пообещал Прохоров. -  А Саша установит ее в квартире наших приятелей.
- Это уже очень хорошо. Ты сам сказал, в квартире наших приятелей. А для этого нам надо проникнуть в их квартиру. И мои костюмы очень нам помогут, - лицо Сергея озарила улыбка. – А как у нас с транспортом?
- Я уже о нем позаботился, - заверил своего товарища капитан.
Именно, поэтому Ворон и провел сейчас двух людей, которые выбрали нелегкую работу убивать вредных насекомых, в свою квартиру. То есть, Ворон так думал. На самом деле, это были посланники смерти.
Саша, а именно он был главным в этой двойке, шаркал своими сапогами, развозя по чистому линолеуму грязь. Ему было не жалко этот линолеум, пускай грязи на нем будет, сколько ее в душе хозяина этой квартиры.  Ворон хотел сделать замечание, но передумал. Только недовольная гримаса исказила его лицо.
- Это кухня, - показал он свои владения. – Следом за ней идет ванная и туалет. Долго займет процедура вашей …  работы?
- По времени? – спросил у него мнимый убийца тараканов.
- Ну да, по времени, - подтвердил Ворон.
- Сущие пустяки. Не больше десяти минут, - заверил Саша. Ему и в самом деле работы предстояло на десять минут.
- Это радует. Оставляю вас здесь одних, - Ворон замешкался.
- Не бойся, хозяин, ничего мы у тебя не возьмем, - Саша понял причину этого замешательства.
- А я и не боюсь, - Ворону стало стыдно, что простой рабочий, отгадал его помыслы. – Просто замешкался.   
Ворон вернулся в комнату.
- Дезинфекцию проводят, - сообщил он своим приятелям. – Тараканы нас и в самом деле замучили. А соседи бочку катят на меня. Мол, я этих тараканов и развожу.
- Это надолго? – поинтересовался Кузьма. – Посторонние люди нам вроде как не к чему.
- Сказали, что нет. Обещали свою работу закончить за десять минут, - озвучил слова Саши Ворон.
- Очень хорошо. Подождем, пока они закончат свои дела, и займемся нашими скромными радостями.
Рука Кузьмы потянулась к пульту телевизора и достала его. Кузьма включил телевизор. По экрану побежала конница и загрохотали орудия. Фильм о гражданской войне, предназначенный для ностальгирующих пенсионеров, не устраивал Кузьму, и он переключил канал. На экране появилась физиономия известного телеведущего. И снова Кузьму не устроило телевизионное шоу. Здесь шел разговор о детских проблемах, которые Кузьму интересовали примерно так же, как и проблема существования инопланетного разума. Детей он пока заводить не собирался. А на третьем канале уже грохотали танки. И снова Кузьма нажал на кнопку пульта.
Его друзья отнеслись к его телевизионным поискам равнодушно. Научно-популярная передача их тоже не волновала, как и новости сегодняшнего дня. Поэтому все довольны были выбором Кузьмы: он остановился на старом советском мультфильме.
Саша и его напарники в это время действовали. Для них настало самое время работы. Они искали место, куда можно было спрятать пластину. Нашли это место соратники Прохорова очень быстро: пластину запихнули под подоконник, и тут же ее активизировали, проще сказать, подожгли с помощью обыкновенной зажигалки. Время у мнимых убийц тараканов еще было: пластинка начинала действовать через несколько минут.
Затем стала задача посложнее, а именно, как поставить видеокамеру. Но для профессионалов это тоже не являлось большой проблемой. Саша зашел в комнату, якобы уведомить хозяина о завершении своей работы. И уведомил, разумеется: поставил видеокамеру, приколов ее к ковру. Для этого Саши пришлось неловко махнуть рукой. Ворону не понравился этот неловкий взмах рукой, и он поджал губы. Но в слух говорить ничего не стал, мало ли он видел рабочих в еще более невменяемом состоянии. Сантехник вообще приползал для устранения неисправностей на корточках.  Изображение, разумеется, будет плохим, но и такого изображения будет достаточным, что бы, Прохоров довольно потирал руки у себя в фургоне.
- Вот видите, мы совсем недолго. – Саша мило улыбнулся хозяину квартиры. Тому ничего другого не оставалось, как ответить на эту улыбку. Улыбка, впрочем, у Ворона получилась кислой. – Мы свое обещание выполнили.
- Денег у меня нет, - Ворон понял последнюю фразу Саши как намек на чаевые.
- И не надо, - улыбка Саши стала еще шире. – Нам зарплату вовремя платят. Спасибо нашему начальству.
- Надеюсь, что от вашей работы будет толк? – поинтересовался Ворон.
- Я тоже на это надеюсь. Тараканы – наши враги, и мы их уничтожаем, - продекламировал Саша рекламный слоган, который он придумал на ходу, и ретировался из квартиры.
Уже выйдя во двор, оперативник вытер лоб. Он был потным. Затем почувствовал, что чей-то взгляд жалит ему затылок. Саша поднял голову, и увидел хозяина квартиры, который отринул от окна.
- Внимательный какой! – Саша дружелюбно помахал хозяину ручкой.
- Не доверяет он нам, - буркнул  один из его напарников.
- И правильно делает. Не надо доверят людям, - продекламировал Саша. – Времена нынче такие.
Затем сел в фургон, где его ожидали с вопросами Прохоров и Сергей. Саша, естественно, ответил на все их вопросы. Водитель тронул машину с места. Так рекомендовал Саша, рассказав о возможном наблюдении за ними.
- Правильно, - согласился Сергей. – Надо отъехать из поля видимости наших объектов. Недалеко отъехать, например, в соседний двор.
- А дальше отъехать и не получиться, - вздохнул Саша. – Видеокамера работать не будет.
Водитель тщательно выполнил его указания. Фургончик остановился в соседнем дворе. Три пары глаз внимательно наблюдали за тем, что происходит в это время в квартире Ворона. И только водитель равнодушно смотрел на прохожих, которые и не подозревали, сколько трагедий происходит в этот момент в мире.

               

Ворон и в самом деле проследил за уходом непрошеных гостей. Он сделал это по привычке. Только увидев, что его гости сели в фургон, он успокоился. Он усмехнулся: его подозрения оказались напрасными, это и в самом деле, простые рабочие. Затем Ворон вернулся в комнату к своим друзьям.
Таблетка, которую активизировал Саша,  в это время наполняла своим запахом кухню. А уже с кухни этот запах просочился в комнату, где достиг ноздрей Кузьмы.
- Чем это пахнет? – поинтересовался он. – Будто мертвую кошку сунули тебе под дверь.
- Не знаю, чем пахнет, - ответил Ворон. – Но и в самом деле пахнет, - добавил он, принюхавшись.
  Вскоре и Молох констатировал, что в комнате стоит неприлично сильный запах. Так мог пахнуть общественный туалет, который не чистили год, а то и больше. Пришлось открыть форточку, но  и эта действенная мера не помогла. Легкое дуновение ветерка не могло очистить комнату от этого запаха.  Поэтому затем пришлось распахнуть целиком все окно.  Сильная струя свежего воздуха принесла облегчение. Но не надолго. В том-то и была особенность пластинки, которую подсунул Саша трем приятелем, и которую достал для этой операции Сергей.
   Непростой была эта пластинка, ох, непростой. Пластинка эта представляла собой одной из последнейших изобретений полицейской мысли. Очень удобно было разгонять с помощью ужасного запаха разного рода демонстрации. Смешиваясь со свежим воздухом, этот запах только усилил свое действие. Этот искусственный запах превосходил все известные животные запахи. Химия достигла в области синтезирования ужасных запахов больших успехов, причем, все больше этим занималась военная химия. И заказов у военных химиков меньше не становилось.
    Сергей не любил вспоминать, каким образом оказалась у него эта пластинка. Но за ее приобретение он получил личную благодарность от очень большого начальника. Очень уж была она нужна этому начальнику. Эта чудо – пластинка поспособствовала его карьере. А вот вторую пластинку Сергей позаимствовал. Как чувствовал: понадобится еще эта пластинка. Интуиция не подвела опытного разведчика. Не зря он носил с собой эту пластинку в тайнике, который был сделан в подошве ботинка.
И вот сейчас по монитору, на котором виднелась только блеклое изображение комнаты Ворона, одно удовольствие было наблюдать, как проявляет себя эта пластинка в действии. Сергей и сам, не ожидал, что эта пластинка так чудодейственно подействует на их врагов…
Сначала, воздух действительно освежил атмосферу в большой комнате квартиры Ворона. Но эффект от свежего воздуха был слишком короток. Дальше стало еще хуже. Мало того, что дышать стало невозможно, так еще и остатки завтрака начали проливаться на пол квартиры Ворона. Первым начало рвать Молоха. Следом за ним, такая напасть пришла и к хозяину квартиры.
Кузьме еще повезло, он ничего сегодня не ел. Поэтому он сполз с дивана и тихо стонал. Руки он держал на животе. Кузьма ввел себя всех мужественнее. Он понимал, что этот запах не мог появиться случайно.
А вот его товарищей и вовсе развезло. Причем, за очень короткое время.
Молох стащил с дивана одеяло и пытался им закутаться, Ворон извергал из себя разного рода проклятие, одно другого страшнее. Все это перемешивалось с приступами рвоты, которые постоянно сотрясали приятелей.
Время перестало существовать для трех друзей в этой комнате, казалось, время прекратило свое существование. И только боль осталась. Еще ощущение ужаса. И этот ужасный запах, который проникал всюду, в каждую клеточку твоего тела. С каждым глотком воздуха этот запах становился все мерзостнее и мерзостнее.
Казалось, ничего нельзя предпринять. И только Кузьма пытался сопротивляться. Он полз на коленях. И полз по направлению к ванной  комнате. Медленным был этот путь. Кузьма старался задерживать дыхание. Но запах гнили, человеческих экскрементов, все равно проникал внутрь и парализовывал всякое желание действовать. Но Кузьме не хотелось превращаться в животное.  Он дополз до ванной. С трудом открыл дверь. Сорвал с вешалки полотенце и открыл кран. Подставил полотенце под струю холодной воды. Полотенце быстро намокло. Кузьма поднес его к лицу и почувствовал облегчение.
Теперь надо было спасать своих друзей. Иначе им всем хана. Так решил Кузьма. Снова он открыл воду, а затем еще вылил на полотенце целый флакон одеколона, который он разыскал на полке. От полотенца запахло апельсиновой свежестью, но дышать было можно, если прижимать это полотенце плотно к своему лицу. А главное, можно было двигаться. Кузьма поднес полотенце ко рту и бросился к  входной двери. Нашел ключи, которые висели на крючке, и открыл замок. Странно, подумал он, но на площадке, куда он успел заглянуть, ничем не пахло. То есть, пахло, конечно, но это были обычные подъездные запахи. Кто-то пережарил картошку, кто-то готовил мясные щи, и запах расходился по подъезду. Еще пахло кошачьей мочой и сигаретным дымом. В другой раз Кузьма бы поморщился от этих запахов. Но  не в этот. Сейчас Кузьма жадно вдохнул этот воздух. Почувствовал, как очищаются его легкие.
Снова жадно втянул воздух и приостановил дыхание. Решил беречь его, пока хватит сил.
Одним движением вернулся в комнату.
Его товарищам за время отсутствия Кузьмы стало еще хуже. Ворон стоял на корячках и жадно вдыхал вонючий воздух. На его глазах выступили слезы. Веки его глаз покраснели. Кузьма рассмотрел в этих глазах безумное выражение, как у психически больных людей, из какой-то телевизионной передачи.
А вот Молох, похоже, и вовсе был без сознания. И только тело его сотрясали судороги.
Его и решил первым спасать Кузьма. Он больше всего нуждался в его помощи. Кузьма схватил его за руки и потащил из комнаты волоком.
- Хваткий товарищ, - прокомментировал это действие Кузьмы с явным сожалением Прохоров. Они с интересом следили за событиями в квартире Ворона.
- Тебе нравятся, когда твои враги слабые, а мне, наоборот, когда передо мной достойный враг. Этот парень не прост, очень не прост, но именно поэтому он и заслуживает наказание, - произнес Сергей. – Свои силы он тратит не по назначению.    
В это время у Кузьмы закружилась голова. Он вынужден был признать свою слабость, и снова вернулся в подъезд. Прислушался к тишине, надышался свежего воздуха и снова вернулся тащить Молоха. Тот уже пришел в себя и недоуменно пялил глаза в потолок. Похоже, он не соображал, что с ним происходит. Кузьма положил ему мокрое полотенце на лицо и дал подышать. Взгляд Молоха прояснился, и он уже хотел задать вопрос, но Кузьма приложил палец к губам. Сейчас надо не говорить, а действовать. Еще и показал ему в сторону подъезда. Молох понимающе закивал головой и пополз в нужном направлении. Спасен один товарищ, облегченно вздохнул Кузьма.
Теперь пришла пора вытаскивать Ворона.
Тому явно за прошедшее время сделалось еще хуже. Он лежал на боку, глаза его вылезли из орбит, вся джинсовая рубашка в области спины была мокрой от пота. И не только рубашка была мокрой. В области штанов тоже натекла немаленькая лужа. Кузьма брезгливо поморщился – его товарищ обмочился, как детсадовский младенец.
Таким же образом, как и Молоха, потащил Ворона к спасительному подъезду. И тотчас же почувствовал разницу в весе. Ворон был гораздо тяжелее. К тому же он, предпринимал неосознанные попытки сопротивления.
Пришлось Кузьме два раза выбегать в подъезд, прежде чем в том же подъезде оказался Ворон.
Спустя мгновения Ворон опомнился. Жадно глотая воздух, он задал вопрос:
- Что это было?
У Кузьмы не было на этот вопрос ответа, и он молча пожал плечами.
На верную мысль их навел Молох:
- Может это, отравители тараканов, чего-то не то рассыпали? Напутали случайно, так у нас часто бывает. Отец говорил, что все рабочие  страшные разгильдяи.
- Не должны они были напутать, - засомневался Ворон. – Они же тараканов травят, а не людей. Наверняка, эти средства абсолютно безопасны для людей.
И снова Молох задал верный вопрос:
- А откуда мы это знаем? Может, они не какие и не рабочие. Может они,  как раз по нашу душу пришли.
- Они же удостоверения показывали, - сказал Ворон.
- А ты внимательно смотрел эти удостоверения? – Молох в третий раз задал очень верный вопрос. Ворон почувствовал струю пота, которая широкой струей потекла по его спине. Один отравитель тараканов действительно показывал какое-то удостоверение, но Ворон не удосужился прочитать, что там написано.
- Смотрел, - произнес Ворон, что бы очистить свою репутацию перед товарищами. – Очень внимательно смотрел.
- А может быть, эти удостоверения были обыкновенной фальшивкой? – снова Молох высказал верное предположение. – Тогда немудрено, что ты пустил их в квартиры.
- Понятно, - Кузьма красноречиво истолковал молчание своего товарища. – Эти отравители тараканов вовсе и не отравители тараканов.
- А кто же тогда? – уже Ворон задал очень правильный вопрос.
- Эти люди, которые хотели нас отравить. И можно сказать, они почти достигли своей цели. – Кузьма встал на ноги. – Не будем сейчас разбираться в причинах, зачем они это хотели сделать. Не время сейчас.  Хватит сидеть в этом подъезде. Нам надо ехать.
- Куда? – спросил Ворон.
- Хотя бы, к Молоху. Ко мне точно нельзя, - Кузьма не спрашивал разрешение у своего третьего товарища. Да он особо и не возражал. Ему было все равно, куда ехать, лишь бы подальше от этого ужасного запаха.
- Только колеса захвати, - напомнил Молох.
- Захвачу, - Кузьма, в который уже раз ринулся в квартиру Ворона. На этот раз ему нужно было взять одежду и колеса. Их путь лежал в квартиру Молоха, которая должна была стать их временным пристанищем. Вот только долго ли она будет служить им временным пристанищем? Подобные вопросы сейчас Кузьма не задавал.
Он схватил одежду, захватил колеса и вернулся в подъезд к своим товарищам.

               

Сергей и предполагал, что злоумышленники покинуть квартиру. Этот ход в их положении был самым логическим действием. Поэтому на машину Ворона был установлен радиомаяк. Заодно Саша, который и устанавливал радиомаяк, доложил, что правое крыло машины разворочено оружейной дробью. Причину этой аварии Прохоров узнал легко. Он позвонил в Управление и затребовал все сводки криминальных происшествий за сегодняшнюю ночь.
Не нужно обладать большим аналитическим умом, что бы связать убийства сторожа бани с множественными отверстиями в правом крыле машины Ворона.
- Это они убили сторожа, - выругался Прохоров.
- Что ж, этого от них и следовало ожидать, - Сергея не удивило сообщение капитана. – От насилия и до убийства очень недалеко. Будем готовиться ко второму акту нашей пьесы. – Красная точка на экране монитора тронулась. Это означало, что «ауди» с тремя убийцами и насильниками тронулась с места. – Но сначала закончим первый акт. Нужно замести за собой все следы. Ты, готов Саша вернутся в квартиру Воронова?
- Всегда готов.
Саша вернулся в квартиру. Открыть дверь, пусть даже и запертую на ключ, для профессионала было плевым делом. Особенно, когда есть необходимые инструменты. Он надел противогаз, как только оказался в квартире Ворона, иначе, он сам бы стал жертвой чудодейственной пластины, прошел на кухню и вынул таблетку из тайника. Ее Саша положил в целлофановый пакетик, а прежде, обезвредил ее с помощью особого пульверизатора. Нет необходимости говорить, что руки Саши при этом были в  тонких хлопчатобумажных перчатках. Затем снял с ковра видеокамеру, которая так хорошо послужила сегодня.
Лишь одно препятствие встретилось на его пути. Это соседка, которая окинула Сашу подозрительным взором, когда он возвращался обратно. Но и то вряд ли он смогла бы описать внешность Саши, поскольку на его лице находился профессиональный грим.  Но все же, он почувствовал огромное облегчение, когда он вернулся в фургон.
Красная точка на мониторе тем временем становилась все слабее и слабее. Скоро она вообще должны была погаснуть. Радиомаяк был действенен на расстоянии десяти километров. До контрольного времени оставалось не более пятьсот метров. Прохоров нервничал, а Сергей оставался спокоен, как скала. Он даже попросил помощника Саши заварить им кофе.
Тот исполнил это указание.
Кстати, фургончик, в котором они находились, был приспособлен не только для профессиональных нужд оперативных работников, но и для жизни в этом домике на колесах максимально долгое время. Прохорову стоило немалых трудов достать этот чудо – фургончик, сделанный на базе надежного «форда-транзита». Хорошо, хоть человеку, отвечающему за всю материально-техническую базу в Управлении, Прохоров оказал немалые услуги в свое время. А Егорыч ( так все звали прапорщика Крапивина) был человеком благодарным. Он только взял с Прохорова честное слово, что тот вернут всю технику в целости и сохранности сегодня же. Тот, естественно, это слово дал.
- Не беспокойся, они едут на квартиру к своему третьему товарищу, которого кличут очень громким прозвищем Молох, - Сергей как мог, успокаивал Прохорова. – Видишь, они уже вплотную подъехали к району, где находится его квартира. Никуда они не денутся. Для них у меня есть сюрприз номер два. А затем и три.
- И какие же это сюрпризы? – спросил Прохоров. – Не раскроешь всех своих карт своему куратору.
- В данный момент ты являешься мои подельником – усмехнулся Сергей. – В моем арсенале нет больше никаких секретных разработок, никаких чудодейственных газов и психотропных препаратов. Были они у меня, да все вышли.
На лице у Прохорова появилось разочарованное выражение. Он не ждал от своего товарища такого откровенного признания.
Но у меня есть опыт и знание жизни, - Сергей хлопнул капитана по здоровому плечу. – Будь спокоен, эти трое уродов никуда не денутся от нашей кары.  Трогай, - велел Сергей водителю и назвал адрес квартиры Молоха.
Третий грабитель и насильник жил в недавно построенном доме. Такие новостройки называют «элитными», поскольку стоимость такого жилья измеряется не в десятках, а сотнях тысяч долларов. Дом расположился на тихой улице, засаженной старыми кленами. Все окна в этом доме были отделаны модными стеклопакетами. Так же возле дома была поставлены видеокамера, которая обозревала крутые иномарки жильцов. Старая «ауди» Ворона стояла среди них, и выглядела очень и очень бедной. Вздох облегчения вырвался из груди Прохорова при виде этой машины: Сергей не ошибся.
- Живут же люди! – присвистнул Саша при виде всего этого богатства.
- Нам так никогда не жить, - буркнул Прохоров. – Впрочем, я об этом нисколько и не жалею. Каждый живет так, как ему хочется. Зато у меня совесть спокойно, и сплю я как убитый. Точнее, спал до последних событий… Ты был прав: они здесь, - сказал капитан Сергею.
Сергей пропустил похвалу друга мимо ушей. Его волновала сейчас задача, как действовать им дальше. И потихоньку этот план действий созревал в его голове. Все же не зря, он, сколько лет провел на оперативной работе. Она приучила его действовать очень быстро, а на все неприятности реагировать молниеносно. Если нельзя войти внутрь дома, значит, необходимо действовать другим путем.
Зачем направились три друга-товарища  на квартиру к своему другу. Да явно не затем, что бы заняться делами. Они направились на квартиру  Молоху, что бы отдохнуть, отдышаться, перевести дух от предыдущих событий. А что если…
- Есть возможность узнать номер сотовых телефонов наших друзей? – Вопрос Сергея был обращен к Прохорову и носил чисто дежурный характер. Сергей и сам знал, что у них есть такая возможность. В их чудо – фургончике находился и чудо - компьютер, с помощью которого можно было взломать любую базу данных, в том числе и базу данных сотовых компаний.
- Без проблем, - Саша не стал тратить время на лишние слова. Он подсел к компьютеру и начал щелкать по клавишам. Прошла лишь минута, а на жидкокристаллическом мониторе высветились три номера сотовых телефона.
- Вот цивилизация до чего докатилась, - заметил Прохоров. – Теперь даже студенты имеют сотовые телефоны.
- Бывшие  студенты, - заметил Сергей. – Большинство из них не являются на занятия уже несколько месяцев. А что касается проблемы распространения сотовых телефонов, то нам же лучше.
Сергей достал из кармана куртки свой мобильный телефон.
- Попробуем поиграть на нервах наших товарищей, - Сергей принялся набирать номер телефона Ворона. – Нервы у них должны быть напряжены, так что мой план должен сработать. Впрочем, сначала я займусь охранной, - Сергей положил телефон обратно к себе в карман. – А вы в этот момент займетесь машиной Ворона. 
Охранник в этот момент окинул взглядом охраняемую территорию. Не обнаружив на ней ничего подозрительного, он вернулся к себе в сторожку.


               

Охранник из элитного дома прошвырнулся по стоянке и снова вернулся к себе в служебное помещение, что располагалось на первом этаже. Пришло ему время пить чай. Время обеда, ужина и завтрака – самое святое для любого охранника время. И об этом знают все воры в мире.
 Но не успел проголодавшийся охранник поставить чайник на электрическую плитку, как в окошечке его конторки, появилось незнакомое лицо. На этом лице было явно написано огромное желание задать охраннику  много разных вопросов. Охранник недовольно повернулся к незнакомцу, которым был Сергей, и задал ему всего один вопрос, который состоял из короткого слова:
- Ну? – Именно так и обращаются люди, наделенные огромной властью к обычным гражданам.
Своим вопросом он только облегчил задачу Сергея, которая состояла в том, что бы отвлекать внимание охранника от событий, происходивших в этот отрезок времени на стоянке, и в подъезде дома.
- А мы что, не умеем по-человечески общаться? Забыли человеческие слова? – поинтересовался Сергей, и протянул в окошечко красное удостоверение. Почти настоящее, действующее, если не считать того небольшого факта, что внизу маленькими буквами было написано, что принадлежит это удостоверение ветерану наших славных органов. Впрочем, на эти мелкие буковки никто обычно не обращал внимание. Охранник не был исключением из общих правил.
- Умеем, товарищ… - охранник был близорук, поэтому не мог прочитать, что было написано в удостоверении. Но то, что оно было настоящее, он не подвергал никакому сомнению.
- Полковник, - подсказал Сергей. Он назвал свое настоящее звание. – А у вас, наверное, было звание прапорщик, товарищ охранник.
- Почти угадали, товарищ полковник, - охранник был доволен тем, что его повысили по  прежней службе. Выше старшего сержанта он так и не поднялся. Впрочем, никогда не испытывал никаких комплексов по поводу не сделанной карьеры, потому как должность старший сержант занимал самую хлебную. Он занимался вопросами хозяйственного обеспечения своей воинской части, и весьма преуспел в этих вопросах. Часть была авиационная, и спирт там был просто необходим, поэтому бывший старший сержант не жалел о годах своей службы.
- Это хорошо, что я почти угадал, - Сергей улыбнулся и прошел в помещение для охраны. Разрешение у охранника он, естественно, не стал спрашивать, поскольку полностью завладел инициативой в их разговоре. Запах в комнате охранника стоял самый неприятный – запах плесени и грязных носков, которые положили греться на батарею. Не привычен был Сергей к подобным запахам, поэтому поморщился. Зато он  мог быть доволен другим. В принципе, он свою миссию уже выполнил. За то недолгое время, что он отвлекал охранника Саша успел отогнать старую «ауди» со стоянки. Охранник не обратил на эти события никакого внимания, так сильно он проявлял усердие, стараясь, угодить своему внезапному гостью. Сергею требовалось еще полчаса, что бы машина встала обратно на место.
- А вы собственно, зачем пожаловали, товарищ полковник? – поинтересовался охранник. Это был первый его осмысленный вопрос.
- Странные вы вопросы задаете, товарищ охранник, - укорил его Сергей. - Я занимаюсь профилактикой особо важных объектов. Не мне тебе говорить, какие нынче времена на дворе, - быстро придумал Сергей мнимые цели своей миссии. – А этот дом особо важный объект. Сам знаешь, какие здесь люди живут. Случись чего с ними, ни мне, ни тебе, головы не сносить. Никаких посторонних людей не замечал?
- Никак нет, товарищ полковник, - по-военному четко доложил охранник. – Сегодняшнее дежурство проходит без происшествий.
- Может быть, ты плохо смотришь, - Сергей подозрительно покосился на охранника. – Чай, смотрю, пьешь. А чай он от работы сильно отвлекает, - своему голосу Сергей постарался придать большую строгость. Он знал, именно таким голосом, и говорят старшие чины с младшими.
- Нет, - охранник даже побледнел от подобного подозрения. – Я стараюсь смотреть, следить за порученным мне объектом.
- Старайся. Такая у тебя работа… А вот насчет чая как? – снова Сергей подозрительно покосился на охранника. – Положено тебе пить чай, или нет?
- Мне положено, товарищ полковник, пить чай по инструкции, - охранник был бледным, как школьный мел, но голос его звучал твердо, видимо, он старался не выдавать своего волнения. – Целых три раза. Утром, днем, и ночью, что бы, не дремать. Сейчас время поспокойнее, вот я и использую его в качестве обеденного перерыва… Может быть, и вы хотите чаю? – догадался спросить охранник. – У меня очень хороший чай. Настоящий, индийский. Только что его заварил.
- А что было бы неплохо, - Сергей понимал, что впереди у него двадцать минут. Надо любой ценой тянуть это время. Попить чай с охранником – это самый хороший способ расположить его к себе. – Сахару предложишь?
- Мы не бедные, товарищ полковник, можем позволить, себе пить чай и с конфетами. – Охранник снова поставил чай на электроплиту. Через минуту вода в нем закипела, и охранник разлил кипяток по кружкам, куда он несколькими мгновениями раньше засыпал заварку. Щедро засыпал, не пожалел чая из коробки со слонами. Еще через минуту чай настоялся, и его можно было пить. Охранник протянул Сергею две конфеты в разноцветных обертках. Эти конфеты живо напомнили Сергею его детство, когда такие конфеты были роскошью для простых советских граждан. Но тем более, они были желаннее. И вкус у них был тогда другой. Да и руки тогда, что протягивали Сергею эти конфеты, были другими. От этих рук пахло земляничным мылом, а не дешевым одеколоном и гуталином. Сергей, не уставая, задавал охраннику вопросы насчет охраны элитного дома. Охранник отвечал, не уставая удивляться любопытству сотрудника спецслужбы, который его проверял.
- Что поделаешь, - Сергей виновато улыбался, - такая у нас работа. Чем больше узнаешь, тем лучше. Но вижу, вы свою работу делаете хорошо.
Похвала всегда приятно, и охранник прямо-таки весь расцвел, когда услышал последнее предложение своего собеседника.
- Спасибо, товарищ полковник, - скромно потупил взор охранник.
- Я просто констатировал факт, который наблюдаю перед собой, - Сергей тоже был не промах, и умел находить ключики к людям. Кроме этого, положенные полчаса подходили к концу, и Саша уже успел поставить «ауди» на ее законное место.  Сергей косился все время разговора на экран монитора, и облегченно вздохнул теперь.
Этот вздох не остался незамеченным охранником.
- Устали, товарищ полковник?
- Устал. – Сергей сказал охраннику чистую правду. Сегодняшний день был не похож на все остальные, и он предстоял очень жарким.
- Может, хотите чего-нибудь покрепче чаю? – охранник совсем осмелел.
«Было бы не плохо», - подумал Сергей. Но вслух он эту мысль, естественно, не смел сказать.
- Нельзя мне. На работе я. Да и ты не балуйся. Работа у тебя такая, сам должен соображать, всякое может произойти.
- Да я и не пью, - охранник сказал эти слова таким тоном, что Сергей понял, что он врет. – Держу на всякий случай. Вдруг жильцу плохо станет. Или еще чего-нибудь случиться.
- Ладно, это все твои проблемы. Ты – взрослый мужик, да и сотрудник охраны ты тоже опытный. Не буду тебе ругать и мучить тебя нравоучениями. Пойду я.
Сергей почувствовал, что засиделся с охранником.
- Доброго пути, товарищ полковник! – охранник рассыпался в самых добрых пожеланиях. Сергей же чувствовал, что тот испытывает огромное облегчение, когда тот покидал его комнату. Чувства эти были вполне понятны Сергею. Он и сам не любил, когда в его работу лезли чиновнику и давали ему советы.
Сергей мягко прикрыл дверь комнаты охраны и прошел к чудо – фургончику. Только там он позволил себе расслабиться и вытереть пот со лба.
- Ну, как все прошло? – спросил он у Александра.
- Как по маслу, - был готов у того ответ.
- Вот и хорошо, - Сергей опять достал сотовый телефон из кармана. – а теперь пришла пора звонить и напомнить нам о своем существовании трем приятелям.

               

   Сергей очень точно выбрал нужный момент для своего звонка. И собственного абонента он определили очень точно. Ворон был самым сильный среди троих друзей. И ум у него имелся немалый. А вот с нервами у него было не все в порядке. Александр рассказал о том, что Ворон проводил его долгим подозрительным взглядом, когда он покидал его квартиру.
Сергей сделал из этого сообщения собственный вывод.
Подозрительный человек легко купится на то сообщение, которое хотел сейчас сделать Сергей. А дальнейшее событие можно будет только предугадать. Но Сергей чувствовал, что оно будет не слишком благоприятным для Молоха. Не те люди его товарищи, что бы прощать своего друга.
    Квартире Молоха, а вернее, его родителей, располагалась на двух уровнях. Квартира  занимала пятый и четвертый этажи, и площадь ее была настолько большой, что легко и свободно можно было ездить на велосипеде, или совершать небольшие пробежки.
   Сколько раз здесь бывал Кузьма, но не переставал удивляться богатству и простору этой квартиры. Наверное, он был завистливым человеком. Но он не один такой, и этой мыслью он утешал себя. Все люди на этом свете точно такие же. Они тоже пускают слюни при виде чужого богатства, только некоторые очень искусно маскируют свою зависть…  Ворон тоже не мог смотреть спокойно на богатство своего друга. Никто из двух товарищей не мог смириться с мыслью, что кто-то может жить лучше них. А ведь ничем этот Молох не лучше них. Даже хуже. Они познакомились в университете, там Молох учился очень плохо, и умудрялся сдавать экзамены только при помощи банкнот. И с девушками у него могло получиться при помощи тех же родительских  банкнот и колес. А так ни одна девушка не шла с ним добровольно. И на самом деле, Молох был не красивым, в нем не было благородной утонченности Кузьмы, или нарочитой грубоватости Ворона, которая нравилась девушкам. В нем не было абсолютно мужского шарма, да и силы никакой не было. Ни Кузьма, ни Ворон не признавались себе, что взяли Молоха в свою компанию только из-за наличия денег у его родителей. И то в последнее время, те переживали финансовые трудности, поэтому денег у Молоха поубавилось. Именно, по этой банальной причине, он и пошел с приятелями грабить случайных прохожих. Ему хотелось иметь много денег.
- Проходите, - Молох открыл дверь, сделанную из натурального дуба и пропустил своих товарищей в прихожую, сделанную в духе последних, модных тенденций дизайнерской мысли. Молох щелкнул выключателем и заструился мягкий свет, исходящих от ламп, спрятанных в настенных панелях из натурального дерева. – Только обувь, пожалуйста, снимите, - попросил он своих приятелей. – Не то грязи нанесете. А мои родители не любят грязь.
- Конечно, снимем, не беспокойся о чистоте своей квартиры, - ноги Кузьмы и Ворона утонули в мягком ковре, положенном прямо на паркет. Родители Молоха не жалели средств на свою роскошную квартиру.
- Можете, не снимать, - разрешил Молох. – Только сами потом будете за собой убирать.
- В какое время придут твои родители? – спросил Кузьма.
- Как обычно, - ответил Молох. – Около семи вечера.
- Значит,  время у нас есть, - Кузьма радостно улыбнулся. – В последнее время, у нас очень много проблем. И пора бы, нам от них отдохнуть.
- Давно пора, - согласился Ворон. – И еще и эта история в моей квартире… Не дает она мне покоя.
- Да забудь ты про нее. Просто расслабься, - посоветовал своему другу Кузьма. – Сейчас время отдыха.
- Но… - попытался тот возразить.
- Никаких «но», - не выслушал его возражения Кузьма. – Мы живы, и это сейчас самое главное. Правильно, Молох?
- Абсолютно с тобой согласен, - Молох никогда не имел собственной позиции. Он всегда считал, что легче присоединится к позиции сильного. И такая жизненная позиция часто помогала Молоху.
Друзья сняли верхнюю одежду и прошли в большую комнату, которая поражала размерами и Кузьму, и Ворона, которые всю жизнь жили в квартирах советской постройки. Уютно расположились приятели на кожаном гарнитуре. Ворону и Кузьме досталось место в креслах, а вот Молоху досталось место поскромнее – на диване.
- Включи, музыку, - посоветовал Кузьма.
- Хорошо, - Молох потянулся к пульту дистанционного управления музыкальным центром. – Чего заказывать будете?
- Лучше классику, - попросил Кузьма таким тоном, что Молох понял – это шутка.
- Такую муть мы не держим, - сказал Молох, хихикнув ради приличия.
- А еще интеллигентные люди, - усмехнулся Ворон.
- Так это мы только с виду интеллигентные, - оправдался Молох. – На самом деле, мои родители такие же, как все.
- Ага, только у них больше бабла, чем у других.  Ну, тогда давай русский шансон, если Моцарта не держите, - сказал Кузьма. – Люблю музыку русских дворов.
- А вот это всегда, пожалуйста, - Молох с удовольствием щелкнул пультом. Из мощных динамиков полилась музыка, которая явно понравилась Кузьме.
- Вот это наша музыка, - констатировал он. Суровый, мужской голос пел о трудной доле мужчины в современном, жестоком мире.
Сергей в этот момент набрал номер Ворона.
- Странно, - среагировал тот на звонок. – Кто бы это мог звонить?
Номер абонента, естественно, был не определен.
- Наверное, ошиблись номером, - пробормотал Ворон, но все же ответил на этот звонок. Голос на другом конце провода действительно был не знакомый.
- Кто это? – спросил Ворон.
- Не кто, а что? – Сергей изменил свой голос. С Вороном он говорил мягким баритоном, который приятно ласкал слух.
- Тогда что? – машинально повторил за Сергеем Ворон.
- Это правильная постановка вопроса, - похвалил его Сергей. – Я – твоя «скорая помощь».
- Я не болен, и не нуждаюсь в услугах «скорой помощи».
- А вот это ты зря говоришь. Совсем недавно ты заболел, и этот приступ болезни может скоро повториться.
- Это ты, о чем говоришь? – Ворона явно заинтересовали слова незнакомца.
- Да так, ни о чем… О событиях, которые произошли в твоей квартире. Помнишь, когда вы загибались. Конечно, помнишь, это было не более часа назад. Так вот скоро эти события повторяться. Если только…
Сергей специально сделал небольшую паузу, и ее быстро запомнил Ворон.
- Что, если?
- Ваш третий приятель Молох знает обо всем. У него и спроси, кто навел на твою квартиру, и кто отравил вас газом. Надеюсь, ты понимаешь, что вы не просто так загибались. Это была газовая атака.
- А зачем ему… - Ворон хотел, было задать очень важный вопрос, но Сергей уже отключился от его телефона. – Черт! – только и пробормотал Кузьма.
- Кто звонил? – спросил Молох, который все время разговора регулировал звук у своего музыкального центра. – И почему ты упомянул черта?
Ростки подозрений, посеянные Сергеем, упали в благодатную почву. А вопрос Молоха был тем детонатором, который дал возможность всем этим подозрениям вырваться наружу.
Но он был умным человеком, поэтому не посмел обвинять своего товарища напрямую. Он сам хотел его допросить, и допросить с пристрастием, помня о тех событиях, которые произошли на его квартире.
  - Музыка – это хорошо. А кино лучше, - Ворон хитровато улыбнулся. – Есть какой-нибудь фильм у тебя.
  -  Конечно, есть. Обижаешь ты меня, приятель! Вот очень хорошая кассета, - Молох показал приятелям кассету, на обложке которой были сфотографированы девушки с невероятными формами. Как жаль, что девушки те далеко, а вот Молох, здесь он, рядом, на расстоянии вытянутой руки. – Называется фильм «Горячие перцы».
- Ты уже смотрел его? – спросил Ворон.
- Конечно, смотрел, и много раз, - ответил Молох. – Я же говорю тебе: очень хороший фильм, что бы скоротать время. По-моему, у нас как раз сейчас времени навалом.
- Ты правильно мыслишь. Поставь кассету в магнитофон, - Ворон облизал пересохшие губы.
Молох, конечно же, исполнил его указание. Даже звук сделал погромче. По комнате стали разноситься охи и ахи немецких порноактрис. Свою работу они выполняли на оценку «отлично».
Именно, в этот момент, когда Молох хотел радостно сообщить своим товарищам, что он выполнил их просьбу, Ворон набросился на него. Он захватил Молоха за шею локтевым сгибом и принялся душить своего приятеля. Это очень простое занятие, особенно, когда человек не сопротивляется, и больше похож на куклу, набитую опилками, на которых борцы учатся искусству захвата и броска.
 Молох же не сопротивлялся, поскольку его воля была полностью парализована. Он до ужаса испугался этого необъяснимого поступка своего приятеля. А когда Молох обмяк, Ворон положил его на диван. Особенно, Ворона обрадовало то, что Ворон не задает лишних вопросов. Он только коротко спросил:
- Ты чего?
- Он – предатель! – палец Ворона ткнул в лежащего приятеля.
- Как предатель?
- Мне сейчас позвонили и сообщили это неприятное известие.
- Кто позвонил?
- Доброжелатель.
- Ты ему веришь?
- А зачем ему нам врать? Какой смысл этому доброжелателю мне врать?
- Ладно, - успокоился на время Кузьма. – Ты хочешь поговорить с нашим приятелем, тогда давай поговорим вместе.
- А я что? Я не против. Давай вместе, - легко согласился Ворон на сотрудничество с другом. Сам он не знал, с чего начать допрос своего приятеля. Зато Кузьма провел много времени с отцом, выпытывая у него тактику допроса.
И сейчас его ступня впечаталась в пах Молоха. 
- Вы чего, шутите? – Молох отошел от первого шока, и теперь хотел превратить это небольшое происшествие в невинную шутку. Только вот боль от удара перекосила его лицо.
- Да мы шутим, - Кузьма повторил свой удар. – Мы просто играем. И ты объект нашей игры.
- И в чем суть этой игры?
- В том, что бы ответить на наши вопросы. Честно ответить! – подчеркнул Кузьма.
- Пожалуйста. Я всегда готов, - тень улыбки появилась на лице Молоха.
- Готов он! – в разговор вступил Ворон, который заглушил своим криком, резвящихся на экране телевизора немецких теток. – Нас предавать ты действительно готов!
- Вы чего серьезно? – Молох еще не осознавал серьезность происходящего с ним события. – Я никого не предавал.
- А вот это мы сейчас узнаем, - своеобразно извинился перед приятелем Ворон.  – Отвечай на мои вопросы. Ты виноват в тех событиях, которые произошли на квартире Ворона.
- Вы о чем говорите? – заплакал Молох. -  Я ничего не знаю!
- А вот люди говорят, что ты знаешь! – доброжелательно покачал головой Кузьма.
- Знает он все, знает! – заорал Ворон изо всей мочи. Даже немецкие тетки на экране, кажется, вздрогнули от его богатырского окрика. – Говори, не то бить тебя буду! – предупредил своего бывшего приятеля Ворон.
- Мне не о чем говорить, - слезу текли по лицу Молоха. – Я ничего не знаю, ни в чем виноват!
- Лучше бы ты сознался, - подсказал ему верный путь Кузьма. – Мы бы тебя бить стали меньше. И нам хорошо, а тебе еще лучше.
- Мне не в чем вам сознаваться, - повторял свое Молох. – Я ни в чем не виноват перед вами. Я – чист как ребенок.
- Ну, детей ты сюда не приплетай. Врать не надо. Ты такой же, как и мы. Только мы своих друзей не предавали. А ты предавал! – Кузьма, обвиняя своего товарища, распалялся все больше и больше. Сергей и рассчитывал именно на такой результат, когда делал свой звонок.
Ворон в этот миг сходил в прихожую и надел на ноги ботинки. В них сподручнее было допрашивать собственного приятеля, а точнее, дубасить его за перенесенные обиду и унижения. Если бы даже неожиданно выяснилось, что Молох действительно ни в чем не виноват, это не дало бы задний ход действиям Ворона и Кузьмы. Они сейчас были, как заведенные автоматы, и пока завод в них не кончится, они не отступили бы от заданного хода событий. А завода этого хватило надолго.
Как раз, пока ноги и руки не устали бить своего приятеля. Молох уже не плакал и не просил о пощаде. Он понял, что это бесполезно. Он только, молча, как кукла содрогался от каждого удара.
- Будешь знать, как предавать своих друзей, - приговаривал во время процедуры избиения Ворон.
- Не надо было врать, - добавлял Кузьма.
Внезапно кончился фильм, и музыка замолчала. В комнате стало слышно только сопение двух друзей, превращавших своего третьего приятеля в окровавленный кусок мяса. И Кузьма, и Ворон почти одновременно кончили избиение, поняли, что дальнейшее продолжение этой процедуры приведет к тому, что в этой комнате одним человеком станет меньше. Вместо их бывшего приятеля будет труп. Да и желание избивать предателя закончилось, и силенок стало поменьше.
- А все - таки он не признался, - пробормотал Ворон.
- Какой ему смысл это делать, - логически заметил Кузьма. – Это только усугубило бы наши действия.
- Ладно, хватит с него, - Ворон устало сел в кресло.
- Я тоже так думаю, - Кузьма слизнул кровь, которая проступила на костяшках пальцев. – Чего будем делать дальше?
Вопрос он задал самый своевременный. У Ворона не было ответа на этот вопрос. Да и Кузьма ничего не мог придумать по этому поводу. Он хотел вначале отдохнуть, а лишь затем решать насущные проблемы.
- Кто же все-таки тебе позвонил? – задал вопрос Кузьма. Перед избиением своего приятеля этот вопрос почему-то не пришел ему в голову.
- Номер был не определен.
- Странно все это…
- Главное, этот чувак просветил меня по поводу того, кто навел на мою квартиру.
- А если он врал? – снова повторил Кузьма волнующий его вопрос.
- Зачем ему это? – Ворон действительно верил в искренность неизвестного доброжелателя.
- Не знаю, - пожал плечами Кузьма. – Может быть, он и хотел этого, - Кузьма кивнул в сторону их третьего приятеля, который вытирал кровь рукавом рубашки. – Хотел внести разногласия между нами.
- Да ну… - не поверил в эту версию Ворон. – Зачем ему это надо?
Снова он умудрился задать очень логичный вопрос. Не было у Кузьмы на него ответа.
  -   Что с Молохом будем делать? – пришла очередь Ворона задавать очень неприятные вопросы.
- А что с ним делать? – удивился Кузьма. – Сейчас отдохнем и  уйдем отсюда, а он останется здесь. Если хочет, пусть в ванну ползет. Отмывается пусть. И это теперь не Молох.  И  он теперь не наш товарищ. Предатель не может быть товарищем нормальному пацану. Ты слышишь меня, предатель?
- Слышу, - Молох обнажил осколки своих зубов. Он уже понял, что не имеет смысла доказывать своим товарищам, что он чист перед ними.
- Очень хорошо, - удовлетворен был его ответом Кузьма. – Ползи в ванную. Приводи себя в порядок.
- Я – не предатель, - простонал Молох.
- Ты знаешь, - улыбнулся через силу Кузьма. – А мне уже все равно. Ползи в ванную!
 Молох кивнул головой в знак благодарности и на ватных ногах, держась близко к стенке, пошел в ванную комнату неуверенной походкой. Вскоре приятели услышали там шум воды.
- Он не истечет кровью? – спросил Ворон.
- Не истечет, - заверил Кузьма. – Все будет нормально. Только не представляю, что нам дальше делать? В этой квартире нам дальше оставаться нельзя.
- Вот именно, что? – Ворона и самого интересовал этот вопрос.
- Есть у меня один вариант, - вспомнил Кузьма. – Познакомился я недавно с одной девчонкой. Попробуем, к ней в гости напросится. А ты поедешь к себе домой. Надеюсь, запах уже весь прошел.
- К девчонке, значит, меня не возьмешь? – понял Ворон.
- А еще и сам не знаю, примет ли меня эта девчонка, - закрыл этот вопрос Кузьма. – А потом чего вдвоем у девушки делать. И не обижайся, сам понимаешь, это глупо… Чего - то наш приятель долго не едет? -  возникла настороженность у Ворона.
Он, словно почуял неладное.
Молох и не думал идти в ванную. То есть он зашел туда и пустил воду на полную мощность. Усыпил тем самым, бдительность своих приятелей.
А сам протопал на кухню, где раскрыл кухонный шкаф. Много здесь хранилось разных ножей, его родители были запасливые люди, но Молох выбрал нож для разделки мясо. У него было самое острое и большое лезвие. Один только вид этого ножа способен ввести обыкновенного человека в испуг. Молох решил отомстить бывшим приятелям за свое оскорбление и унижение. И не важно, что последует за этим. Скорее всего, он пойдет в ванную, чиркнет лезвием по рукам, сунет руки в воду, и будет смотреть, как жизнь уходит из него, вместе со струями крови. Жить с таким ощущением унижения, Молоху было никак нельзя.
 Но это будет позже. А сейчас он перережет горло и Ворону, и Кузьме. А потом с удовольствием будет смотреть, как они истекают кровью. Еще с большим удовольствием он выслушает их последний вздох. Такую месть придумал Молох для бывших приятелей.
Молох засунул нож за пояс брюк и замаскировал его выпущенной рубашкой. Он не учел только одного – скорость и реакция у него была не та, что прежде, после всех перенесенных им волнений.
Он вернулся в комнату. И встретил радостные взгляды своих бывших друзей, которые вставили новый диск в музыкальный центр. Еще и новую кассету умудрились вставить в видеомагнитофон. Злоба вскипела в Молохе при виде этой мирной картины. Одним молниеносным движением он выхватил нож из-за пояса брюк и бросился на Ворона. Его спасло только то, что он сидел на диване. Он сумел перекувырнуться и уйти от удара.  Нож прошел мимо. Он вонзился в кожаную обивку. Рука Молоха застряла в обивке дивана, и Ворон этим воспользовался.
 Он толкнул Молоха в грудь, вложив в этот толчок все свои силы. Тщедушное тело бывшего друга приподнялось вверх, а потом полетело. Удар Ворона был настолько сильным, что Молох перелетел через всю комнату и врезался со всей силы в шкаф из натурального дерева. Что-то треснуло, но не в шкафу, а в теле Молоха, и он закричал от страшной боли и обиды. Хорошо еще, хоть немецкие тетки продолжали работать на экране телевизора со всей методичностью, присущей их нации.
Ворону этого показалось мало. Разум его в эту минуту помутился. Он выхватил нож из дивана и бросился с ним на своего бывшего товарища, который уже был совершенно для них безопасен.
Крик прекратился.
Точнее выразиться, он перешел в хрип,  в тот момент, когда Ворон исполнил свое намерение.
Удар Ворона был точным и расчетливым. Лезвие ножа вонзилось прямо в грудь Молоха и пропорола ее до самой рукоятки. Именно, тогда то из горла Молоха и вырвался хрип. Лезвие окрасилось в красный цвет. Так же, как и руки Ворона, и рубашка Молоха. Струйка крови протекла изо рта Молоха. А голова его склонилась на грудь. Даже самому далекому от медицины человеку было понятно, что ножевой удар оказался для Молоха смертельным.
Но Ворон был в ярости, и одного удара ему показалось мало.  Он вырвал окровавленный нож, и снова погрузил его в грудь Молоха. Раздался неприятный, чавкающий звук. Ворон и третий раз ударил бы своего мертвого друга ножом, да только Кузьма перехватил его руку.
- Хватит! Все! – рявкнул он на полную мощность своих легких, заглушая даже новую партию немецких теток на экране телевизора. – Нет Больше Молоха! Нет его! Ты убил его! И хватит бить его тело ножом! Напрасный это труд!
- Он сам начал, - оправдался Ворон. – Я просто защищался. Защищался! – Ворон растерянно развел руками.
- Я все видел, - кивнул головой Кузьма. – Да только ментам и прокурорским работникам ты это не объяснишь. К тому же, у него, - он кивнул в сторону мертвого Молоха, - была одна веская причина желать тебе смерти. Ты еще не забыл об этом?
- И тебе, - добавил Ворон.
- И мне, - согласно кивнул головой Кузьма. – Но я не убивал Молоха.  А еще ты ударил его гораздо больше раз, чем это было нужно для необходимой самообороны. Короче, нам надо убираться отсюда. Но для начала прибрать за собой все следы.
- Это как? – не понял Ворон.
- Сжечь здесь все, - объяснил Кузьма. – Другого выхода у нас нет. Всех отпечатков мы все равно не сможем стереть. А потом нам нужно убираться по-хорошему из этого города. Мой отец оказался прав: натворили мы с тобой, приятель, дел. Надо теперь подчищать за собой.  Нож тебе придется брать с собой.
- Как ты думаешь все это сжигать? – Ворон задал это чисто деловой вопрос.
Вместо ответа Кузьма подошел к бару и налил себе стакан настоящей водки. Для этого стакана как раз пришло самое время.
- Тебе не предлагаю, - Кузьма одним махом опрокинул стакан. – Тебе еще за руль садиться. В пьяном виде это как-то не с руки. – Он внимательно оглядел содержимое бара. -  Здесь еще много бутылок. Если их разлить и поджечь…
- Я понял, - Ворон готов был уже выполнять рекомендации своего товарища. – Может получиться очень хороший костер, в котором сгорят все следы нашего пребывания в этой квартире. – Ворон хотел сразу же осуществить план своего товарища.
- Не сейчас, - Кузьма остановил его. –  Рано еще. Ты забыл, остался еще свидетель. Охранник внизу. Он видел нас и запомнил нас очень хорошо.
- Его тоже… - догадался Ворон.
- А как ты думаешь? Он свидетель, - зачитал приговор охраннику Кузьма. – И через него очень быстро установят, что именно мы и видели нашего приятеля последними в живых. От этого один шаг до обвинительного обвинения. Я думаю, нам не нужны проблемы?
- Я согласен с тобой, - не стал спорить Ворон. 
Таким образом, решение о новой жертве было принято товарищами единогласно.
 
               
   
Из каждой квартиры элитного дома в помещение охраны был проведен телефон. Иногда жильцы напрямую нуждались в услугах охраны. Например, когда их гости напивались до самого скотского состояния. Так что ничего необычного в этом звонке Кузьмы охраннику не было.
Охранник с неохотой взял трубку. Он знал, что в двадцатой квартире живет невероятно проблемный жилец. И друзья у этого жильца еще те. На их лицах было написано, что от них можно ожидать всего угодно. И охраннику очень не понравилось, что звонят именно из этой квартиры.
- Поднимитесь, пожалуйста, - попросил охранника вежливый голос.
В принципе просьба жильца была законом для охранника, но в этот раз он засомневался.
- Зачем я вам нужен? – на всякий случай поинтересовался охранник.
- У нас возникла проблема, - объяснил ему вежливый голос.
- Какая именно проблема? – охранник проявил настойчивость в своих расспросах.
- Это мы вам объясним на месте… Да не беспокойтесь вы так, - усмехнулся голос на другом конце провода, словно бы, почувствовавший недоверие охранника. – Дружок у нас напился. Необходимо его успокоить.
- А… - подозрение охранника исчезло. Проблема с пьяными людьми для него были обычным делом. Иногда даже дубинку приходилось применять. Ее, кстати, охранник захватил и в этот раз. Так было положено по инструкции, которую охранник тщательно соблюдал в тех случаях, когда речь шла о  вопросах его собственной безопасности.
Дверь в пресловутую квартиру  уже была открыта. Появление охранника уже ждали. На пороге стоял высокий молодой человек и улыбался виноватой улыбкой. Ну, как такому не помочь? Подозрения охранника совсем исчезли. Рука его, которая до этого лежала на дубинке, спряталась теперь в карман.
- Ну, что там у вас случилось? – охранник улыбнулся широкой улыбкой супермена. В его обязанности эта дежурная улыбка тоже входила.
- Проходите, сами увидите, - молодой человек, а это был Кузьма, пропустил охранника внутрь квартиры. – Небольшой казус, который очень легко исправить.
- Бывает, - лицо охранника приняло деловитое выражение. – Мы, охрана, для того и существуем, что бы решать неразрешимые проблемы.
Он и не ведал, что жить ему оставалось всего несколько мгновений. Ровно три шага, которые он сделал, входя в прихожую, и до того момента, как на него сзади выскочил Ворон, который прятался за дверью. Он, не мешкая, всадил ему нож в бок.
Охранник тихо ойкнул и начал опускаться на колени. Никакой борьбы не получилось. Ворон был даже разочарован, что схватка так быстро закончилась. Он провернул нож в ране и пнул охранника ногой. Тому уже все равно было. Все звуки и вся боль осталось для него в прежнем мире. А сам охранник перешел уже в другой мир, где не бывает боли и страданий.
- Слабак, - Ворон презрительно посмотрел на мертвого охранника.
- Нам же лучше, чего ты расстраиваешься? Возни меньше, - Кузьма пошел к бару.
- Ты прав, - согласился со своим другом Ворон.
- Я всегда прав, - проявил высокомерие Кузьма.
Дальнейшая процедура отхода заняла у них меньше пяти минут. Они облили всю площадь квартиры коньяком, водкой, джином, мартини, и прочими спиртными напитками, которые хранились в баре у родителей Молоха. Затем  Ворон щелкнул зажигалкой. Вырвавшаяся искорка пламени сначала превратилось в огонек, для которого было много топлива, поэтому немудрено, что скоро огонек превратился в пламя, которое принялось пожирать все, что было у него на пути. Вспыхнули ярким пламенем занавески, запылали мохнатые ковры, которыми гордились родители Молоха.  Кузьма захлопнул дверь и стер с ее поверхности собственные отпечатки. Была такая возможность, что пожарные подъедут раньше, чем до двери доберется пламя.
Приятели вышли из подъезда вместе, и только после разделились. Кузьма пошагал в глубину маленьких переулков, в которых так легко затеряться, а Ворон сел в свою машину.
Они и не знали, что за их выходом внимательно наблюдают. Сергей приказал переехать им с места на место, когда прошло два часа после его визита к охраннику. В этом переезде был разумный риск. И теперь Сергей не сожалел о своем решении.
Потому что оперативники в фургоне поняли, что один виновник того, что Марина оказалась в больнице, лежит сейчас в квартире, из которой как раз начал вырываться дымок. И этому нелюдю уже ничем нельзя помочь.
- Охранника не уберегли, - вздохнул Сергей, который догадался о печальной участи охранника.
- Тебе не в чем себя винить, - сказал ему Прохоров. – Это  была его работа. Он не справился со своими служебными обязанностями. Такова жизнь.
- Не утешай меня, не надо, - твердым голосом сказал Сергей. – Эти отморозки убрали свидетеля. Именно поэтому мне их никого не жаль. Поехали за синим «ауди», - велел он водителю фургона.
В этот момент «ауди» как раз вывернула со стоянки и поехала прочь от этого элитного дома.

               
 Этот приказ Сергея был продиктован только одним желанием – Сергей хотел увидеть смерть второго отморозка. Не зря человек Саши брал машину со стоянки, не зря он рисковал попасть в поле зрения охранника, не зря он возился с ней полчаса в гараже, который предназначался для таких вот, особых случаев. Теперь тормоза машины можно было контролировать с помощью электронного пульта, который находился в руках Сергея. Нужно только выбрать правильный момент, что бы, не пострадали посторонние люди.
  По городу меж тем было не проехать. Стоял дневной час пик, который растянулся, казалось, на весь бесконечный день. Все улицы были забиты огромным количеством самых разных машин, от допотопных «запорожцев» до самых последних моделей «мерседеса». Это огромное количество машин ехало со скоростью черепахи.
       В таких условиях думать об аварии было просто нелепо. Можно было устроить только небольшое столкновение, которое не причинит отморозку за рулем «ауди» никакого вреда. Только нервы ему попортит, но нервы ему же сегодня попортили достаточно. Немудрено, что Сергей нервничал, возможно, даже больше Прохорова, который сейчас желал увидеть только одну картину – разбитую «ауди» и мертвого отморозка в ней. Он несколько раз за этот час звонил в больницу, и всегда слышал один ответ – состояние клиентки без изменений. Кулаки капитана невольно сжимались после этого дежурного ответа, и он еще больше хотел устранить ту несправедливость, что произошла вчера вечером.
     Но нервничали не только пассажиру чуда - фургона. Нервничал и Ворон за рулем «ауди». Может быть, у него даже было больше волнений. Он начал выходить из того боевого состояния, в которое вошел, находясь в квартире Молоха. Только сейчас он начал осознавать, что за его спиной остались два трупа. Сделать их очень легко, но лишь потом приходит понимание того, что ты только что  сделал собственными руками.
Нервничающий убийца  медленно пробирался из ряда в ряд, и все больше и больше его бил озноб. Он слышал, как зубы начинают клацать, как начала дрожать челюсть, как пот выступил на лбу. Ворон включил кондиционер. Струи прохладного ветерка приятно охлаждали его кожу. Они высушили пот. Но состояние Ворона они не облегчили. Он чуть не въехал в зад маршрутной «газели». Несколько раз он нарушал все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, водители раздраженно сигналили ему, а Ворон не обращал никакого внимания на эти сигналы.
 Перед его глазами встало сейчас лицо Молоха.
Страшно было даже поверить в том, что сегодня утром Молох был живым и здоровым. Очень веселился его мертвый приятель, радовался жизни. И даже не предполагал, какой кошмар с ним произойдет всего через несколько часов. И что его самого не будет на свете. А тело его будут пожирать языки пламени.
 Ворон оторвал свои руки от рулевого колеса, как только появилась такая возможность, и внимательно посмотрел на них. Вот этими самыми руками он несколько мгновений назад, чуть больше тридцати минут прошло, он убил двух человек. На охранника ему было наплевать, он был всего лишь персонажем компьютерной игры, бесплотным духом, а вот Молоха было жалко. Как не крути, а он  был их другом, и всегда готов был пойти на все, что угодно ради их дружбы. Теперь его тело пожирает пламя.
А у него Ворона нет никакого будущего, есть только настоящее.
Ворон хорошо это осознавал.  Что бы, не говорил Кузьма насчет заметания следов и убийства свидетелей, их быстро вычислят. В правоохранительных органах, как бы их не ругали в средствах массовой информации, не одни дураки сидят. Они – ближайшие друзья Молоха, и именно они проводили с ним почти все свое свободное время. А Кузьма не станет выгораживать Ворона. Ему это просто невыгодно. Кузьма будет топить его по полной программе. В этом Ворон нисколько не сомневался.
А между тем, за всеми этими думами, Ворон и не заметил, как пробка рассосалась, и теперь можно было заметно прибавить скорость. Он и не замедлили это сделать. Обрадовался, что появилась возможность, насладится высокой скоростью.
А уж, как в чудо - фургончике, который неотступно следовал за «ауди», обрадовались, и пересказывать не надо. Все это время, водитель держался незаметно на расстоянии, так что, если бы, Ворон захотел выявить слежку, у него это не получилось. Навыки у него были не те… Впрочем, он сейчас был в таком состоянии, что не замечал ничего. Он постоянно прибавлял скорость, и маневрировал между машинами, оставляя их позади.
  Прибавилось проблем и у водителя чудо – фургончика. Теперь необходимо было держать дистанции не менее ста метров. Именно на таком расстоянии мог сработать дистанционный выключатель тормозов. Приходилось водителю фургона проявлять свое мастерство.
- Впереди крутой поворот, - сообщил водитель чуда – фургончика, повторив сам того не замечая, строчку известного хита. – Там и можно его достать.
- Я знаю, спасибо, - кивнул головой Сергей.
И нажал на кнопку своего пульта, когда возник нужный момент. А возник он действительно в то время, когда «ауди» Ворона приблизилась к  этому злополучному повороту. Возникла необходимость сбросить скорость перед поворотом, и Ворон нажал ногой на тормоз.
К его удивлению, тормоз, послушный до сих пор, не подчинялся ему, как раз в тот момент, когда он был особенно необходим.
- Черт! – выругался Ворон и попытался резко развернуть машину.
Если бы у него была меньше скорость, может быть, у него очень хорошо получился этот маневр.
А так, машину резко развернуло на сторону. Она врезалась на полной скорости в грузовую «газель», оставляя на память о себе помятый бок.
И это было еще не самое страшное. Самое страшное было впереди.
Ворон наблюдал, как в кино при замедленной съемке, как его машину выносит на встречную полосу движению, прямо под колеса огромного «камаза». Водитель большегрузной машины пытался затормозить, и даже смог затормозить немного. Но все равно, удар был страшным. Правый бок «ауди», в который и врезался «камаз» превратился в  искореженную груду металлолома. На Ворона посыпались осколки стекол, которые порезали кожу лица, а самое страшное состояло в том, что рулевое колесо ударилось о грудную клетку водителя и вдавило ее далеко внутрь.
Лицо Молоха встало перед глазами Ворона. И одна мысль сверлила ему голову, что это Молох ему сейчас мстит из своей огненной могилы.
Ворон не чувствовал никакой боли, словно бы, сейчас перед его глазами развертывалось кино из жизни другого, далекого от него человека. Перед глазами померк белый свет, а осколки ребер пробили насквозь сердце. Оно не смогло больше продолжать биться.
Но машина не закончила на этом свои кульбиты по дороге.
От удара «ауди» отлетела на обочину и поехала вниз по насыпи. Сначала это сползание было медленное, затем оно, по инерции, увеличилось. Внизу оказалась бензиновая лужа. И машина, очутившись в ней, запылала огнем, который пожирал обивку сидений, дверей, пластик приборной доски и человеческое тело, которое находилось за рулем.
  Чудо – фургончик не стал делать остановку. Пассажиры чудо – фургончика и так хорошо видели все события, что произошли с «ауди». Никто из пассажиров даже не остановился, что бы понаблюдать за тем, как огонь пожирает  машину, а затем, остатки бензина превращают этот костер  во взрыв.
Только Прохоров долго смотрел, как за поворотом стелется дымок, а затем и он пропал.
- Собаке – собачья смерть, - Прохоров повернулся, и теперь смотрел вперед.
- Не зря говорят, что дороги стали опасными, - улыбнулся Саша. – Нужно тоже нужно быть внимательным.
- Нужно людей не трогать, - пробурчал Прохоров. – И останешься в живых.
- Второй насильник мертв. А вот, где мы найдем третьего, - был озабочен сейчас Сергей.
- Найдем, обязательно найдем, - успокаивал его капитан, который поверил в свою удачу. – Некуда ему деться. Город большой, а деться нашему клиенту некуда. Один он. Я чувствую, мы с ним скоро встретимся.
Прохоров и сам не думал, насколько он оказался прав.

               

И действительно, капитан Прохоров, как в воду глядел, произнося утешительные фразы в чудо-фургончике. Некуда было пойти Кузьме в этот день и в этот час. Один он был на всем свете. И лишь призрачная надежда существовала, что его примет случайная знакомая.
Вообще-то, Кузьма пользовался у слабого пола успехом.
И не мудрено: внешности он был самой привлекательной. Подходил, как под модельные стандарты, так и под стандарты мужской красоты. Высокий блондин с голубыми глазами, при этом еще и не глупый, и ум свой показать может во всей его красе, да и по мужской части бог Кузьмы не обидел. А когда колесами не увлекался, то и одевался соответственно. Ботинки были всегда начищены, брюки всегда наглажены, а рубашка всегда была свежей.
Девки попросту балдели от Кузьмы.
Но с этой девушкой он познакомился намного позже. Кузьма уже давно не посещал университет, куда в свое время определил его отец для получения образования, а вот университетскую библиотеку он любил. И вовсе не из-за обилия книг, а по совсем иной причине. Библиотека эта являлось вроде студенческого клуба. Сюда и приходили не столько заниматься, сколько почесать языками, рассказать последние университетские сплетни.
За этим сюда приходил и Кузьма. В свой последний визит в библиотеку он и заметил эту девушку, которая сидела у окна на самом последнем ряду. Кузьма сходил для начала в курилку, затем взял наобум какую-то юридическую литературу, понятное дело, не для того, что бы изучать эти огромные фолиантами, а для того, что бы иметь повод, подойти к этой грустной девушки с внимательным лицом. Когда Кузьма приблизился к объекту своего желания, он заметил, что лицо этой девушки очень красивое. Причем, прекрасно оно еще и внутренней красотой, хотя и с внешней красотой, все было  в порядке. Редко Кузьма когда видел такие правильные черты лица у представительниц противоположного пола. Пожалуй, только на картинах художников Возрождения, чьи репродукции были напечатаны в школьном учебнике истории. Еще Кузьма обратил внимание, что незнакомая девушка не пользовалась косметикой. И это ей шло на пользу. Натуральная красота, - вспомнил он выражение, очень подходившее к внешности прекрасной незнакомки.   
- Можно к вам присесть? – попросил Кузьма.
- Пожалуйста, место не занято, - девушка обратила на молодого человека никакого внимания. А Кузьма и не ожидал от нее никакой другой реакции. Такие девушки созданы для того, что бы их завоевывать.
- Наверное, интересная книга, - спросил Кузьма, выждав определенный срок. Специально по настенным часам наблюдал время. Для себя определил срок в двадцать минут. В течении этого времени Кузьма смотрел в толстые книги, но не видел там абсолютно ничего, поскольку буквы расплывались перед его глазами.
- Вовсе нет, - девушка дернула плечом. – Это нужная книга для учебы. А такие книги никогда не бывают интересными.
- Это верное замечание. Сколько нужных книг написано скучным языком, - поддержал разговор Кузьма.
- Специально их и пишут таким языком, - девушка улыбнулась, и Кузьма воспринял эту улыбку, как очень хороший знак для себя. – Чтобы нам студентам, жизнь медом не казалась.
- Это очень правильное замечание. – Кузьма спохватился. – Простите, что я повторил вашу фразу почти дословно, но это действительно так… Я вам, наверное, мешаю своими разговорами?
- Вы, прежде всего, самому себе мешаете, - сделало очень верное замечание девушка. – Вам ведь, наверное, нужно заниматься? Или вы пришли сюда девушек клеить?
- Нужно, - Кузьма изобразил на лице кислую мину. – Я именно для занятий сюда и пришел. А девушек я клеить могу, где угодно.
- Ну, вот и занимайтесь, - улыбка сошла с лица девушки. Она снова углубилась в свои толстые книжки.
И Кузьма сделал вид, что он занимается. На самом деле, в книгу он смотрел больше для порядка. Больше всего, его сейчас интересовало время на электронных часах. Он посчитал, что нужно выждать еще двадцать пять минут, прежде чем, снова заговорить с девушкой.
- Меня Игорем зовут, - неожиданно нарушил тишину Кузьма.
- Очень приятно, а меня Полиной, - девушка не стала ругать Кузьму, что он во второй раз нарушил ее покой. Кузьма это опять воспринял, как очень хороший знак.
- Полина – очень красивое имя, - восхитился он именем своей новой знакомой.
- А вот это уже банально и пошло, - сказала девушка. – Если бы, меня звали Ириной, то вы тоже сказали бы, что у меня очень красивое имя.
- Тоже сказал бы, - улыбнулся Кузьма. – Потому что, Ирина – тоже красивое имя.
- Спасибо, хоть за честность, - девушка захлопнула толстую книгу. – Мне нужно выйти. – Кузьма загораживал ей проход.
- Вы уже уходите? – Кузьма изобразил на своем лице удивление.
- Ничего странного в этом факте я не вижу, - Полина встала из-за стола и убрала толстую тетрадь, в которой делала свои записи в сумку. – Время уже шесть часов вечера.
Последняя фраза дала повод Кузьме перейти в атаку.
- Вот именно, что уже шесть часов вечера, - теперь на лице он изобразил самую обворожительную из своих улыбок. – А по улицам нашего города очень страшно ходить одной. Поэтому я хочу вас проводить.
Подобная наглость, смешанная со смелостью, была оценена Полиной.
- Я далеко живу, - сказала она.
- Очень хорошо, у нас с вами будет время пообщаться, - стоял на своем Кузьма. И он выиграл. Новая его знакомая сказала:
- Ладно, раз желаете, то проводите меня.
- Желаю, желаю, очень желаю вас проводить. Но для начала я хочу угостить вас кофе. И не надо отказываться. Я ничего не требую от вас взамен. Просто посидеть и поговорить со мной… Кстати, кофе здесь варят просто отменный.
- Да, пожалуйста, если вам денег не жаль, то разрешаю вас угостить меня кофе, - улыбнулась новая знакомая Кузьма. – Заодно, я оценю ваш вкус.
При библиотеке была небольшая кафешка, предназначенная, прежде всего для студентов. Правда, цены в этом заведении подходили больше для представителей золотой молодежи, которых немало было среди студенчества. Учеба – нынче крайне дорогое удовольствие. А вот бедные студенты из маленьких городов и деревень приходилось глотать слюни, когда до них доносились запахи аппетитных блюд из этого кафе. Кузьме пришлось раскошелиться и  проявлять свою щедрость, которая не была одной из черт его характера.
Впрочем, Полина и не думала задерживаться  в кафе. Она очень быстро выпила свою чашку кофе. И мороженое она тоже съела второпях. Видимо, она не врала, и на самом деле торопилась домой.
- На такси я деньги найти не смогу, - признался Кузьма. – Так что придется нам ехать на троллейбусе.
- Ничего страшного, - сказала новая знакомая. – Я бы не приняла от вас подобных трат. Ведь вы пока просто случайный знакомый.
Кузьма помог накинуть на плечи девушки курточку, а потом оделся сам.
- Все мы, когда-то были случайными знакомыми. Весь вопрос в том, сколько продолжатся наши отношения. Они могут ограничиваться сегодняшним вечером, а могут продолжиться дальше.
- Остановимся, пока на сегодняшнем вечере. Я вам, конечно, очень признательна за ваши услуги, но я пока не готова ни к серьезным отношениям, ни к флирту.
Кузьма со своей новой знакомой вышел на улицу. Он оценил ее фразу очень положительно. У него появилась надежда на продолжение отношений с прекрасной незнакомкой.
- Спасибо вам за эти признания, - поблагодарил он свою знакомую. – Я тоже пока не намерен заводить серьезные отношения. У меня на это просто нет времени. А вот телефон я ваш попрошу. Я надеюсь вас увидеть в следующий раз.
- Что ж, записывайте мой телефон, - велела Полина. – У меня только домашний аппарат, сотового телефона у меня нет.
- Я запомню, - пообещал Кузьма и действительно запомнил эти нехитрые цифры.
На этом собственно их отношения и ограничились. Кузьма посадил свою новую знакомую в троллейбус и долго махал ему в след рукой. Стекло было заморожено, но Кузьма был уверен, что Полина смотрит на него. Более того, девушке приятно его внимание.
С тех прошло несколько дней, которые перевернули жизнь Кузьмы.
Он и сам не знал, почему, но сегодня он вспомнил именно про свою случайную знакомую. Шансы на то, что она пригласит его в гости, были невелики, но они были.
Именно поэтому, Кузьма, как только получил полную уверенность, что он ушел от дома Молоха и спрятался в узеньких переулках, которые украшали этот район города,  достал сотовый телефон и начал тыкать в телефонные клавиши. На всем белом свете ему было, некуда больше звонил в этот час. И он не слишком надеялся на то, что Полина пригласит его к себе в гости. Но, пока есть хоть малейшие шансы надо их использовать. Он и не знал и не подозревал, что в его жизни возникла новая угроза.

               

А связана была эта новая угроза с теми долларами, которые Кузьма сегодня обменял в обменном пункте. Кассир обменного пункта очень хорошо запомнила внешность молодого человека,  который разменял купюры. И не просто это были денежные купюры, которые ничем не отличались от других таких же купюр.  Номера этих купюр были записаны в особом списке, который хранился на самом видном месте, а именно – на столе под стеклом. Дело в том, что совсем недавно был ограблен инкассатор, который перевозил немаленькую, но и не такую большую сумму денег. Двадцать тысяч долларов. 
О том, что инкассатор перевозит деньги, совершенно один знали немногие люди. Причина подобной таинственности была очень простой: инкассатор перевозил деньги, которые имели криминальное происхождение. Точнее, они принадлежали крыше этого банка, которая использовала уважаемую финансовую структуру для отмывания своих доходов, нажитых неправедным путем.
Раз в неделю инкассатор, который был одет в обычную гражданскую одежду, забирал эти деньги из офиса, настоящего арендатора которого, было найти совершенно невозможно, так как этот офис был снят посредством огромной цепочки подставных лиц. Затем инкассатор  перевозил эти деньги в ближайшее отделение банка. Это была вполне обычная процедура. Инкассатор уже привык к ней, поскольку ездил за деньгами каждую среду, и так продолжалось уже полтора года. Никаких происшествий за это время не было.
Из всей специальной амуниции у работника банка имелся пистолет «макаров», который лежал в кармане на боевом взводе и легкий бронежилет под курткой.
Не смотря на все это, инкассатор не расслаблялся. Его и взяли на эту должность, потому что он никогда не умел расслабляться при исполнении своих служебных обязанностей. Подобный, очень полезный навык, ему привили в армии, а служил будущий инкассатор не где-нибудь, а в специальной разведке. И дальше бы продолжил свою службу, только нужно ему было кормить свою семью, а зарплаты военнослужащих никогда не отличались большими размерами. Поэтому, он и подался в инкассаторы коммерческого банка, и очень быстро заслужил доверие у своего нового руководства. О том, что он бросил военную службу, инкассатор не жалел впоследствии ни разу. Чего зря жалеть, когда его зарплата очень даже его устраивала. Плюс премия за конфиденциальные услуги.  Любой дурак захочет такую работу.
Путь инкассатора, который шел пешком, пролегал в основном людными улицами, где посреди дня на него сложно напасть. Но было и одно темное место. Точнее, его не было в официальном маршруте, охранник самостоятельно сворачивал в эти узкие переулки и дворики, что бы сэкономить время своего пути. Об этом он, естественно, не кому не говорил.
Но все равно грабители напали на него. Причем, место они выбрали наиболее удачное. Узкий, проходной дворик. Кругом лужи и грязь, а еще помойка. Может быть, ночью здесь и живут бомжи, но днем здесь определенно никого не было, кроме ворон,  крыс и прочих прелестей городской фауны, которая питалась объедками с помойки. Инкассатор хотел быстрее миновать это неприятное место.
 Почти сразу же он почувствовал угрозу в этом мужичке, вынырнувшем из дыры в заборе. Когда охранник обернулся, намереваясь пойти на попятный путь, ситуация не понравилось ему еще больше. Путь назад был отрезан. Там уже маячили две человеческие фигуры в темных куртках.
Все произошло быстрее, чем это описывать.
Рука охранника нырнула в карман, где лежал пистолет на боевом взводе. Но грабители оказались быстрее. Один из тех грабителей, что стоял сзади него, понял намерения инкассатора и открыл огонь раньше.
Стрелок он был аховый, да стрелял он из  «тт» китайского производства. Из двух пуль, что он успел выпустить за короткое время, только одна сумела ранить инкассатора в предплечье. Вторая пуля улетела в воздух. Инкассатор охнул от боли, но все же сумел вытащить «макаров» и открыть из него огонь. Сейчас он был не совсем человеком. Сейчас он представлял из себя боевую машину.
Пять выстрелов раздалось в небольшом переулке. Стая ворон взлетела с помоек, где надеялась поживиться съедобными продуктами.
Причем, инкассатор стрелял не с одного места. Он перемещался во время стрельбы, затрудняя ответный огонь грабителей. Два первых выстрела он сделал с колена. Еще один выстрел инкассатор произвел с полусогнутой руки, так только стрелять только большой профессионал. Последние же два выстрела, инкассатор сделал из за естественного укрытия. Таким естественным укрытием на данной местности, являлись мусорные баки. Именно за них и спрятался инкассатор.
Результат его стрельбы был отменным. Хоть на выставку посылай такие результаты.
Грабитель, что первым открыл огонь, выпустил пистолет из рук и встал на колени. Он держался за живот, на котором расплывалось красное пятно. Две пули инкассатора попали именно туда. Этот грабитель теперь был не опасен.
Третья пуля поразила напарника грабителя прямо в горло. Грабитель хотел, было кричать от дикой боли, но не мог. Из горла вырывался только немой крик, и выливалась темная струйка. Он упал на спину, и больше уже не поднялся на ноги.
 Третьему грабителю повезло больше. Он упал раньше, чем инкассатор повернул пистолет в его сторону, и пули пролетели над его головой. Инкассатор сделал еще выстрел, который был результативным. Но и грабитель огрызнулся. Правое плечо его окрасилось кровью, а он закричал диким голосом и начал палить в сторону инкассатора из помпового ружья.
Пули прошили тонкие, покрытые ржавчиной, стенки контейнера с мусором, пробили слой этого самого мусора, а затем одна из пуль, вошла прямо в грудь инкассатору. Бронежилет не помог, пуля прошла сквозь него, как нож в масло.  Стало больно дышать, а мир поменял свои обычные цвета. Теперь все вокруг стало абсолютно красным.
Инкассатор понял, что он получил тяжелое ранение. Пластины бронежилета не выдержали удара пули, и теперь  эта самая пуля находилась в его груди. Инкассатор посмотрел на пулевое отверстие в куртке, из которого тонкой струйкой начала выплескиваться кровь, и голова его закружилось, а земля ушла из-под ног. Инкассатор потерял сознания.
Грабитель, оставшийся в живых, понял, что с его противником что-то произошло. Он ошалело ринулся за мусорный контейнер. Он осознавал, что у него есть очень хорошие шансы  получить пулю в упор, но понимал также, что только рисковый человек может победить в этой отчаянной схватке. А времени на долгую перестрелку с инкассатором у него нет. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Старая поговорка сверлила мозг грабителю.
Удача улыбнулась грабителю. Он обнаружил инкассатора без сознания. Он лежал на земле. Естественно, грабитель не стал жалеть этого человека, который хладнокровно отправил на свет двух его соратников по криминальному делу.
Выстрел в упор из помпового ружья разнес голову инкассатора на мелкие осколки.
Грабитель наклонился над своей жертвой и вырвал из ее рук сумку. Причем, пришлось для этого применить усилие: инкассатор даже мертвым, не хотел отпускать свою драгоценную ношу. На ходу открыл молнию, и убедился, что там действительно лежат деньги, аккуратно завернутые в целлофановый мешок. Улыбка просияла на его лице. Не зря он сегодня поработал. Осталось только осмотреть своих неудачных соратников. Грабитель не был врачом, но даже неграмотному в медицине человеку было ясно, что другие грабители уже не жильцы. Один лежал на спине, и смотрел неживыми глазами в хмурое небо. Второй хватал руками землю. Он явно находился при смерти. Еще один выстрел прозвучал в тупике у помойки. Грабитель решил облегчить муки своему товарищу, и отправить его на тот свет. Свои намерения он и выполнил. Свое верное ружье он спрятал в сумку. А пальцы его товарища схватили в последний раз комья земли, и больше ее не выпускали…
После чего грабитель дал деру.
Впрочем, бежал он совсем недолго. Через полквартала у грабителей была приготовлена машина. Старенький «москвич» с тонированными стеклами, которые позволяли не видеть, что происходит в салоне машины. В машине можно было, отдышатся, затем перебинтовать раненное плечо, благо аптечка была под рукой, пересчитать деньги. Отдых грабителя был недолгим. Затем нужно было уезжать. Из этого района, из этого города.
Очень повезло, что он был неплохим водителем, и уверенно справлялся с управлением машины даже с перевязанной рукой. Еще ему повезло, что он хорошо знал все выезды из города. Он проигнорировал центральные трассы, где весьма высокой была  вероятность нарваться на милицейские проверки. Грабитель выбирал узкие тропинки и маленькие дорожки, где он мог в лучшем случае встретить телегу, запряженную лошадью. В худшем же случае, он мог застрять в громадных лужах и безграничной русской грязи.
Ему повезло: не произошло ни того, ни другого. Он благополучно выбрался за городскую черту и, не менее,  благополучно добрался до нужного ему места.
Небольшой дачный поселок, в котором обитала городская элита средней руки. Он поставил машину  неподалеку от этого поселка, фактически бросил «москвич» на произвол судьбы. Машина была не его, машину взяли специально на это дело из гаража обычного пенсионера, который не хватиться своей кормилицы до весны.
До поселка он добрался пешком. Расстояние было небольшое, всего-то полкилометра, но грабитель устал. Сказалось то, что сегодня был очень тяжелый день, и что ноги тонули в необъятной, российской грязи.
Дом был тоже не его. И даже не его соратников по криминальному делу. Дом принадлежал отставному местному чиновнику, который, занимая небольшую должность, умудрился построить двухэтажный коттедж со всеми удобствами в очень престижном месте. А потом этот чиновник, которого выгнали из местной городской администрации, умудрился еще и на повышение пойти. Вот такие парадоксы российской действительности.
 Сейчас радетель о народном благе жил в первопрестольном городе Москва, где занимал очень хлебный пост. А по совершенно проверенным данным, в настоящий момент хозяин дачи отдыхал. Уехал от ноябрьской распутицы на какие-то экзотические острова с труднопроизносимым названием. И семейство свое прихватил. Так что на даче можно жить вполне спокойно, если, разумеется, не шуметь, и не привлекать излишнее к себе внимание соседей. А народ в России нынче очень внимательный, независимо от своего положения и состояния. Замечает любую подозрительную деталь, а что, может быть, подозрительнее пребывания постороннего человека на чужой даче?
Он нашел ключи, которые аккуратно лежали под ковриком. Открыл дверь, и первым делом, начал разжигать камин – в доме царил жуткий холод. Ему сейчас нужно было первым делом согреться и успокоится. На это ушло полчаса. Только после этого он взял телефонную трубку и позвонил организатору всего этого ограбления.
- Это я, - сказал грабитель всего одну фразу, оповещая о том, что он жив и вполне даже здоров.
- Спасибо, что позвонил, - только и мог сказать на первых порах этого разговора подполковник Кузьмин.
- А мне ничего не оставалось делать.
- Я понял. Жди меня, я приеду.
- Когда?
- Ты задаешь странные вопросы. Я приеду, как только смогу.
Кузьмин в раздражении закончил этот разговор.

               

Каждый из людей, живущий на этой маленькой планете, мечтает отхватить денежный куш. Хоть раз в жизни, но что бы денег было побольше. Каждый мечтает, да не у каждого такая возможность выпадает.
А вот у подполковника Кузьмина такая возможность выпала. Не зря он, сколько лет работал за свою нищенскую зарплату. Есть все же бог на свете, и в этот день он улыбнулся вполне земному человеку из своих небесных далей очень приятной улыбкой.
Произошло это в тот самый день, когда подполковник Кузьмин встретился со своим агентом, и тот доложил ему очень важную информацию. Наивный агент полагал, что подполковник станет использовать эту информацию по назначению, то есть, будет писать рапорты и докладывать о ней начальству.
Подполковник Кузьмин так бы и сделал раньше. Только на дворе сейчас стоял другой век, и даже другое тысячелетие, Кузьмин знал, какие дворцы понастроило его  собственное начальство, и даже заместители этого самого начальства тоже обитали в барских хоромах, по которым очень хорошо было кататься на велосипеде. При том, Кузьмин знал, как начальство использует эту информацию. Оно в лучшем случае, выбросит его рапорт в мусорную корзину и наорет на подполковника. В худшем же случае, затеет с бандитами и с банком свои игры. Независимо от их исхода, крайним окажется подполковник Кузьмин.
- И ты тоже, - объяснил Кузьмин своему агенту, на которого он уже смотрел с точки зрения его использования в ограблении инкассатора. А чего, мелькнула в голове подполковника, шальная мысль, он очень даже подходит для этого дела.
- Как это крайний? – не понял агент.
В сущности, он был очень неплохим человеком, только любил людей своего пола. На этом он и попался. Алексей, так звали агента, понимал, что из банка его выгонят в два счета, если узнают о его сексуальных предпочтениях. У нас не Америка, политкорректность не приветствуется, разом вылетишь с престижной работы, если начальство узнает о твоей принадлежности к сексуальным меньшинствам.
- Так крайним, - объяснил  Кузьмин своему агенту очень простую истину. – На кладбище нам будет самое место. Можем себе заказывать два гроба и белые тапочки заодно. А место у нас, понятное дело, будет с самого края. За хорошее место никто не заплатит.
- Я не хочу умирать, - запротестовал Алексей.
- Очень разумная мысль. И кино такое есть. Называется «Никто не хотел умирать». Это верно: умирать некому не хочется. Даже, если человек совсем старый, и самостоятельно сходить в туалет не может, - одобрил Кузин предложение своего агента. – Для этого нам надо, что?
- Что? – машинально переспросил у него агент.
- Для этого нам надо нарушить служебные указы и инструкции, - ответил на его вопрос Кузьмин. – Что является в свою очередь серьезным должностным преступлением. Я не хочу нарушать инструкции. – Кузьмин заметил немой протест в глазах своего агента. Ему явно не хотелось нарушать никаких инструкций, а уж тем более, законов. – Но и умирать я не хочу. Значит, что нам надо сделать?
Вопрос был наводящим. Если бы, агент ответил на него неправильно, его пришлось бы убирать. Но он выбрал правильный агент.
- Самим воспользоваться этими деньгами, - тихо проблеял агент.
- Ты предлагаешь мне идти и грабить инкассатора?! – возмутился Кузьмин. Впрочем, его возмущение было ловким притворством. А простодушный агент это притворство не сумел заметить.
- Я… нет, - засмущался Алексей. – Я ничего такого не предлагаю.
- Предлагаешь! – Кузьмин торжественно ткнул в агента пальцем. -  И, в конечном счете, ничего такого в твоем предложении страшного нет. Ты правильно мыслишь. – Если бы у Кузьмина была такая возможность, он бы хлопнул своего агента по плечу. Но они расположились на разных концах стола в конспиративной квартире подполковника. – Есть одно «но». Грабить инкассатора должен ты.
- Я не умею, - засомневался Алексей. – Не приходилось мне никого грабить.
- Ну, не боги горшки обжигают. А потом, у тебя нет выбора. Легла такая фишка. Или – или. Я могу тебя сдать руководству банка, я могу закрыть на все глаза и помочь тебе в ограблении, - объяснил Кузьмин. – Кстати, деньги будем делить поровну, по справедливости.
Этот последний аргумент и убедил Алексея.
 - Я согласен, - кивнул он головой. – Раз нет у меня другого выхода…
Но легко принять решение, а  гораздо сложнее, воплотить это решение в жизнь. Почти три месяца занял подготовительный период. Только к поздней осени все было готово. Подполковник Кузьмин сумел определить для себя два главных фактора успеха. Это наличие нескольких людей, и наличие у этих людей оружия и навыков им пользоваться. Хотя бы, самого минимального навыка.
И с тем и другим было сложно. Подходящих людей найти в наше время очень нелегко, тем более, людей, которые готовы пойти на риск за небольшие деньги. Для себя Кузьмин решил, что он ничего не будет отдавать своим соратникам по ограблению. Он элементарно их ликвидирует в тот же вечер после ограбления. Как бы это не цинично звучало, но это единственный выход отрубить все концы к нему. Алексей – его личный агент, с Лосем и Барином Кузьмин пересекался по служебной надобности. Но тогда он их не посадил. Хотя улик для этого хватало с избытком. Кузьмин решил, что эти двое могут пригодиться еще в дальнейшей работе. Вначале подполковник этих мелких уголовников использовал, как  своих информаторов. Впрочем, пользы от них было, как от козла молока. Затем предложил это дело. Они не отказались, подписав свой смертный приговор.
И не вина Кузьмина, что этот смертный приговор исполнил не он, а банковский инкассатор. Он даже удивился, что к нему на сотовый телефон позвонил Алексей. По всем прикидкам, именно Алексея было легче убить во всей этой заварушке. Именно он, не имевший до этого никого криминального опыта, должен первым пасть на землю. Но, нет! Подсмеялась злодейка – судьба над старым подполковником: теперь ему придется убивать Алексея. А это сложно, как не крути, они много лет знакомы, а он, Кузьмин, не злодей по природе своей. Да и убивать людей ему до сих пор не приходилось. Возникало иногда такое желание. Но намерение убить и само убийство – это две крайне противоположные вещи. Он эту процедуру мог только теоретически в собственных мыслях представить.
В день ограбления Кузьмин смог прибыть в дачный поселок только поздно вечером. Он открыл дверь дома ненавистного чиновника и вошел в прихожую.  Заранее прихватил с собой пистолет «макаров», который он давно уже хранил. Как знал, что это оружие ему пригодиться в будущем. Вот и пригодилось.
Подполковник вошел в комнату и увидел спящего на диване Алексея. Всякое желание стрелять из пистолета отпало. Подполковник Кузьмин отпустил пистолет вниз. Затем и вовсе спрятал его за пояс. Кузьмин и сам удивился своему настроению. Алексей зашевелился, и Кузьмин понял, что тот сейчас проснется. Так оно и вышло.
Алексей открыл глаза и зевнул. Затем вздрогнул, увидев в комнате Кузьмина.
- Не бойся, - усмехнулся Кузьмин. – Убивать тебя я не собираюсь.
- А я не боюсь тебя, я и сам могу убивать, - сделал неожиданное заявление Алексей. Подполковник Кузьмин был слегка удивлен подобными словами обычно робкого и молчаливого Алексея. Затем грабитель резко вскочил с дивана. –  И ты это сегодня уже понял, подполковник. Извини, что я задремал. Сам понимать должен, день у меня выдался тяжелым. Свечку могу поставить, что живым остался.
- Я понимаю, - кивнул головой Кузьмин. – Где деньги?
- Там, - кивнул головой Алексей в сторону угла. – Куда я еще могу деть деньги?   
Кузьмин пошел в указанном направлении. Деньги действительно лежали там, в сумке инкассатора. Кузьмин наклонился над сумкой, раскрыл молнию. В глазах его вспыхнули довольные искорки. Первый раз в жизни Кузьмин видел перед собой такую сумму денег. Кстати, надо не забыть их пересчитать, подумал подполковник про себя.
Алексей, словно, предчувствовал его мысли.
- Все деньги на месте. Я их не пересчитывал, - сказал он. – Даже не знаю, сколько их там.
- Сейчас и пересчитаем, - Кузьмин вывалил деньги на пол. – А сумку лучше сжечь, - посоветовал подполковник своему агенту. -  Это прямая улика. – Он бросил сумку в сторону камина и принялся пересчитывать деньги. Алексей не обманул его, сообщил верную информацию, денег оказалось ровно двадцать тысяч. Для банкиров и бизнесменов – совершенно небольшая сумма, пустяк, а для него пожилого мента – эта очень внушительная сумма денег. Особенно, если она достанется ему одному. – Я заберу эти деньги домой. Так будет надежнее, - Кузьмин посмотрел на своего собеседника и понял, что тому его сообщение не понравилось. Он все равно сгреб деньги в одну кучу и начал укладывать их в целлофановый пакет, который достал из кармана.
- А мне, что делать? – поинтересовался Алексей.
- Ничего, - пожал плечами Кузьмин. – Живи пока здесь. – Большего он не мог сейчас предложить Алексею. – Это место безопасно. Воздух опять же, не тот, что у нас в городе. Чистый воздух. Таким воздухом дышать одно сплошное удовольствие.
- Хорошо, я поживу здесь, - согласился Алексей. – Поживу чистым воздухом, отдохну немного от земных хлопот. А, если твой чиновник приедет? Что мне тогда делать?
- Если он приедет, я тебя предупрежу, - Кузьмин уложил все деньги в пакет. – Не беспокойся, все будет нормально. Продукты я тебе буду привозить по мере своих возможностей. Не обещаю, что их будет много, но с что с голоду не умрешь.
В глубине души Кузьмин проклинал себя за свою мягкотелость. Если бы, он нажал на спусковой крючок, сейчас главной бы его проблемой была проблема оттирания крови и мозгов своего агента с диванной обшивки.   
- Еще и телевизор привези, - попросил Алексей. – А то со скуки здесь умру.
На даче чиновника был телевизор, но что бы его включить, необходимо было знать код.
- Хорошо, - согласился Кузьмин, - привезу. Только маленький, который поместиться в дорожной сумке.
- Хоть какой… И медикаменты не забудь, - напомнил подполковнику Алексей. – Мне нужен бинт, йод, антисептики. Короче, привези мне все, что сумеешь достать. Нужно обрабатывать рану.
- Привезу, - пообещал подполковник. – А пока, извини, оставляю тебя одного. Я не могу долго отсутствовать.
Подполковник вернулся домой тем же путем, добрался до города на последнем маршрутном такси.

               

С тех пор прошло три месяца, а он до сих пор не придумал, как решить свою проблему. Алексея он навещал регулярно, как и обещал. По крайней мере, от голода он не умирал, даже пополнел за это время, находясь без движения и пожирая деликатесы, которые привозил ему Кузьмин.
  Не бог весть, какая это была еда, консервы и супы из пакетиков, колбаса, в которой бумаги и крахмала, было больше, чем мяса,  но жить с такой едой вполне можно. По крайней мере, эта еда была гораздо лучше баланды, что кормят в тюрьме. Уж там-то точно мясо есть. Мясо червяков и тараканов, которые попадаются в эту баланду… Об этом неустанно напоминал подполковник своему агенту, когда Алексей начинал в очередной раз ныть по поводу своей нелегкой участи.
- Лучше жить здесь, на этой грешной земле, - делал философское замечание подполковник, - чем сгореть в печи крематория.
На эту философскую тираду Алексей не знал, чем ответить, поэтому замолкал до следующего визита подполковника на чиновничью дачу.
Деньги Кузьмин спрятал в сливном бачке. Пистолет запрятал там же.
И вот сегодня, словно разрыв бомбы, на служебный стол Кузьмина легло сообщение: эти деньги появились в городе. Их обменял в обменном пункте молодой человек. Имелись и описания этого молодого человека. Кассир обменного пункта хорошо запомнил его внешность. Да и у охранника память была отличная.
Так редко бывает, но в этот раз случилось.
Коллеги Кузьмина потирали радостно руки: если деньги появились один раз, то они появятся еще. Это закон оперативной работы.
- И долго же он хранил эти деньги у себя под подушкой, - говорили между собой коллеги Кузьмина про появление украденных денег. – Теперь видно решил их потратить.
К середине этого  рабочего дня фоторобот молодого человека уже был напечатан большим количеством тиража. Такому тиражу могла бы позавидовать желтая пресса. Кузьмин ничего не мог поделать. Он мог только надеяться, что его сын уехал из города, выполнил отцовский указ. Но опыт общения со своим сыном, заставлял Кузьмина сомневаться в этом предположении. 
Подполковник Кузин тщательно следил за городской криминальной хроникой. И она была очень интересной. День сегодня вдался богатым на криминальные происшествия. То ли весна действовала на преступников, то ли еще какой-нибудь фактор, неизвестный науке…
 Сначала произошел пожар в элитном доме. Кузьмину никогда не было жаль его обитателей. Вся наша элита, по мнению подполковника, - это сборище воров и проходимцев, которые сумели украсть, или обманом заполучить свое место под солнцем. Он и не обратил бы особого внимания на этот пожар. Но в этом доме жил друг его сына, поэтому Кузьмин не мог, не обратить своего внимания на этот пожар.
Пожарные, загасившие огонь, обнаружили в этой злополучной квартире два трупа. Один принадлежал охраннику, другой – хозяину квартиры. Они еще не успели обгореть, поэтому их было легко узнать. Хозяином этой квартиры был друг его сына. На теле нашли следы насилия. Приятель Кузьмы явно умер не своей смертью. Поэтому Кузьмин почувствовал, как сердце сжалось в предчувствии еще более ужасных новостей.
Кузьмин не успел выехать на это место происшествия, как случилось еще одно событие, привлекшее особое внимание подполковника. На этот раз происшествие было из разряда не криминальных событий. По крайней мере, это происшествие числилось так. Произошла обыкновенная авария. Водитель перемудрил с большой скоростью на дороге, вот его и вынесло под колеса «камаза», который сделал из автомобиля кучу металлолома. А затем и вовсе его машина покатилась под обочину, где у нее взорвался бак с бензином. При этом водитель, разумеется, погиб. Не мог он остаться в живых при подобных обстоятельствах. Если только в рубашке родился…
Подполковник Кузьмин обратил внимание на фамилию водителя. Воронов. Знакомая фамилия. Дальше Кузьмин посмотрел на инициалы. Они тоже  полностью совпадали.  Ближайший приятель его сына погиб только что в придорожном кювете.
В виски подполковника вонзились сотни маленьких иголок. Эти два события не могли быть простым совпадением. Это ясно даже ребенку из детского сада, насмотревшегося детективов, а не оперу с многолетним стажем работы. Между этими событиями имелась связь, но какая именно связь, подполковник не мог понять.
Кузьмин потер виски и понял, что это сейчас не поможет. Не тот случай, когда простой массаж, может снять  головную боль. Если он не заварит крепкого чаю, и не выпьет таблетку анальгина, боль не пройдет.
Кузьмин включил электроплитку, которая находилась в его кабинете, спустился на первый этаж за водой (на их этаже туалета почему-то не было), вернулся и поставил чайник кипятиться.  В кипяток, который Кузьмин налил в стакан, он бросил две большие ложки чаю. Чай получился крепким, горьким, он такой и любил больше всего, но в этот раз стакан чая не принес подполковнику облегчения.
Наоборот,  голова еще больше заболела от мыслей, которые начали приходить в голову старого служаки. Да и вкус горечи появился во рту.
Итак, что он имеет на данный час? Подполковник Кузьмин задал себе этот вопрос, и сам же на него ответил.
Кто- то убивает друзей его сына. Кто этот неизвестный убийца? В случайности и разного рода совпадения Кузьмин не верил. Кроме того, за этими двумя убийствами (убийства охранника Кузьмин в расчет не принимал) он видел организацию. По собственному служебному опыту, он знал, как сложно организовать хотя бы одно убийство, а тут целых два, которые произошли почти одновременно.
Кузьмину не хотелось об этом думать, но эта мысль назойливо лезла в голову. Убийств на данный час могло быть и три, просто третьего трупа, трупа его сына, не успели обнаружить. Такое часто бывает, засыпали труп снегом, или забросали осенними листьями, или сбросили в воду, привязав к ногам гирю, и ищи потом, свищи…
Значит, первое, что ему сейчас надо сделать, это встретиться с капитаном Прохоровым. Такое для себя решение принял подполковник Кузьмин. Именно он подходил больше всего в качестве убийцы друзей его сына. А кто еще мог желать им смерти? Простые парни многим причинили зло за недолгое время своей жизни, но кто, из обиженных ими, мог организовать эти убийства, да еще так мастерски?
Ответ один.
 Капитан Прохоров и мог быстро организовать эти убийства, ведь его сын, не далее, как вчера, избил подругу этого капитана. Избил так, что она находится в больнице, в очень плохом состоянии. И неизвестно еще, поправиться ли. Это очень хороший повод, что бы начать совершать необдуманные поступки. Кровь за кровь – так, кажется, формулируется закон мести. Вот кровь и пролилась.
Но он, Кузьмин, необдуманные поступки совершать не будет. Каждый свой дальнейший шаг он тщательно продумает.
Во-первых, подполковник выдвинул ящик письменного стола. Здесь много хранилось разных бумаг, но Кузьмина сейчас интересовала одна конкретная бумажка, та, на которой был записан номер служебного телефона капитана Прохорова.
Ага, вот и она. Лежит, родненькая, между толстыми папками и засохшими хлебными крошками.
Кузьмин сложил бумажку вдвое и положил ее в карман своего пиджака.
Второе дело, которое он обязан, был сейчас сделать, это отпроситься с работы. Сделать это оказалось гораздо легче, чем Кузьмин предполагал. Начальник, к которому Кузьмин вошел в кабинет, сам заметил, что у его подчиненного нездоровый вид.
- Глаза у тебя красные… Не перетрудился? – поинтересовался начальник.
- Вот именно, что перетрудился. Голова чего-то болит, - ответил Кузьмин, которого только обрадовал подобный поворот разговора. – Мне нужно отдохнуть. Хотя бы один день.
- А таблетку пил? – начальник явно не горел желанием отпускать опытного подчиненного домой.
- Пил. И даже две таблетки выпил. Не помогло, - Кузьмин растерянно развел руками, мол, понимай, как хочешь, начальник, а я ни в чем не виноват.
- Такие теперь таблетки делают. Мел, а не таблетки, - у начальника самого часто пошаливало давление, и он был хорошо знаком с проблемами головной боли, а так же с проблемами современной фармакологии. - Ладно, иди домой, - отпустил  начальник подполковника. – Только, что бы завтра, как на штык был на работе. Сам понимаешь, какие у нас дела творятся. Труп на трупе. Просто напасть какая-то. Весна что ли на преступников так действует, как думаешь, подполковник?
- Я предпочитаю не думать, а действовать.
- И это очень правильная логика, - одобрил начальник. – Иди домой. Но, что бы завтра…
- Буду, буду, - радостно заверил начальника Кузьмин.
Теперь осталось самая сложная задача. Скрыть от своих сослуживцев радостный, довольный взгляд. А затем покинуть здание Управления.
Шаркающей походкой Кузьмин вышел из огромных, дубовых дверей, за которыми работал его начальник, и прошел в свой кабинет, в который вела обычная дверь, отделанная кожзаменителем. Там он накинул куртку на плечи и покинул здание Управления медленной походкой, уставшего от жизни человека.  До ближайшей остановки трамвая подполковник Кузьмин тоже шел не спешным шагом: существовал еще риск нарваться на собственных сослуживцев. И только, когда он удалился на две остановки, он сделал, что задумал. Набрал номер служебного телефона капитана Прохорова прямо на ходу, как только почувствовал, что настало время сделать этот важный звонок.
 
               

Сергей предложил Прохорову очень простую вещь. По логике, последнему, оставшемуся в живых  из друзей, некуда бежать, как в известном фильме. Возможно, у него есть друзья и подруги, но они не настолько близки, что бы, остаться у них на длительное время. Максимум, на вечер. В худшем для Сергея и Прохорова случае, на ночь. А затем Кузьма вернется в свои родные пенаты.
- Тут мы его и перехватим, - закончил свой рассказ Сергей. – Тут и закончится история этого человека.
- Что с ним делать будем? – поинтересовался Прохоров.
- Человечество придумало много способов наказания преступников. Неужели для нашего клиента не найдется, хотя бы один из этих способов… Осталось у меня еще одно средство, - ответил Сергей. – Так что он не останется безнаказанным. – Сергей не стал раскрывать перед своим другом все свои карты.
Прохоров уже хотел дать свое согласие на этот вариант. Но не успел. Ему помешал звонок мобильного телефона. Прохоров не удивился этому звонку. Он подумал, что звонит его сослуживец, который дал ему чудо-фургончик. Действительно, пришла пора возвращать чужую вещь.
Каково же было удивление капитана, когда он увидел на дисплее незнакомые цифры. Впрочем, сослуживец мог звонить и с чужого сотового телефона. Но Прохоров чувствовал, что это не так. И звонит человек, у которого есть предложение к капитану. Если только это не случайный абонент, который ошибся номером.
- Я не знаю, кто это звонит, - сообщил Прохоров Сергею. – Отвечать на звонок, или не отвечать?
- У тебя получился просто шекспировский вопрос. Конечно же, отвечать, - ободрил своего друга Сергей. – Раз человек звонит, надо ему ответить.
И Прохоров нажал на нужную кнопку.
- Да, - отозвался капитан, и его голос отнесли радиоволны на расстояние три тысячи метров. Именно на таком расстоянии находился сейчас подполковник Кузьмин. Он расположился в небольшом скверике, где гуляли молодые мамаши со своими чадами, и не менее молодые бабушки со своими внуками. Именно, бабушки и привлекали внимание Кузьмина. Для мамаш он уже был староват.
Он внутренне сжался перед этим звонком, и когда услышал незнакомый голос в телефонной трубке, расслабился, и даже улыбнулся маленькой девочке, которая прыгала через скакалку. Бабушка этой девочке ненароком бросала свой взгляд в сторону хорошо одетого мужчины с сотовым телефоном в руках.
- Вы меня не знаете, - ответил Кузьмин. – Но нам надо встретиться.
- Когда? – поинтересовался Прохоров, который догадался, что звонит не случайный человек, раз, он знает его служебный номер.
- Чем скорее произойдет эта встреча, тем лучше, - сообщил Кузьмин. – Желательно нам встретиться сегодня, в течение несколько часов. Еще лучше через час.
- Кто вы? – задал волнующий его вопрос Прохоров.
- Вы думаете, случайный человек может узнать номер вашего телефона? – вопросом на вопрос ответил Кузьмин.
Прохоров про себя с ним согласился: не так-то легко узнать номер служебного телефона капитана ФСБ. Для этого надо обладать немалыми возможностями. У случайного человека таких возможностей попросту нет.
- Хорошо, через два часа, -  Прохоров и не ожидал, что человек представиться ему, - я вас буду ждать в баре «Медиум». Это в районе нашего университета.
- Я знаю, где находится это заведение, - Кузьмин, был рад подобному решению капитана. – Я там буду. – Кузьмин отключил свою трубку.
- Кто это? – спросил Сергей, как только Прохоров принялся недоуменно смотреть в окно.
- Сам не знаю, - капитан был ошарашен этим звонком. Он, как и всякий  нормальный человек, не любил неожиданностей. – Какой-то незнакомый человек ко мне позвонил и предложил мне встретиться. Я дал свое согласие.
- И сейчас ты думаешь, кто бы, это мог быть? – угадал мысли своего друга Сергей.
- Ты прав, именно об этом я и думаю, - кивнул головой Прохоров.
- А тут и думать особо нечего. Я знаю, кто это был, - заявил  самонадеянно Сергей.
- Ну, и кто это мог быть? – спросил Прохоров.
- Высокопоставленный отец нашего беглеца, - поведал капитану свои умозаключения Сергей. – Он получил сегодняшнюю сводку криминальных происшествий. Будучи умным человеком, что два убийства – это не случайное явление природы, а хорошо спланированный заговор нескольких человеческих умов. И теперь подполковник Кузьмин волнуется за жизнь своего сына. Это нормальные человеческие чувства. Тебе решать, как с ним поступить. Я думаю, он будет предлагать тебя взятку.
- Я ведь за маленькие деньги не продамся, - сказал Прохоров. – А откуда у милиционера, пусть и у старшего офицера, большие деньги? Четный милиционер живет на свое жалование, которое отнюдь не самое щедрое.
- Вот это ты и должен узнать. Так что не отказывай ему сразу. Не делай вид, что ты – самый честный офицер спецслужб, и с тебя надо лепить статую героя. Веди свою игру. Подполковник, сейчас не знает, где его сын, но и мы не знаем. – Сергей хлопнул капитана по плечу. -   И помни, двух негодяев, которые избили твою Марину уже нет в живых. Настала очередь третьего.

               

Следующий час прошел в немалых хлопотах.
Во-первых, Сергей и Прохоров поблагодарили своих  верных помощников и отпустили их отдыхать. Пока приятели в их услугах не нуждались. А держать помощников при себе было просто глупо.
 Во – вторых, они вернули чудо-фургон на место, за что получили немалый нагоняй от знакомого прапорщика Прохорова.
- Ты что творишь!? – набросился он на капитана, словно коршун на мелкую дичь. – Обещал взять машину на два часа, а сам… - Прапорщику не хватило сейчас слов, что бы определить мерзкую сущность капитана.
- Извини, - прервал Прохоров поток его гнева. – Я задержался. Но я тебя отблагодарю. Ты меня знаешь. – На этих словах гнев прапорщика иссяк: он хорошо знал, что Прохоров умеет держать свое слово.
- Ладно, - прапорщик улыбнулся от мысли о том, какая будет благодарность капитана. – Я забуду твое опоздание… Но, надеюсь, твоя благодарность будет щедрой.
В-третьих, товарищи позаимствовали из этого чуда – фургона кое-что из его богатого арсенала. Это касалось подслушивающей аппаратуры. Прапорщику об этом говорить не стали, оставив этот сюрприз на следующий сеанс общения с ним. Прохоров был уверен, что этот сеанс наступит очень скоро, потому что хотел капитан вернуть специальную аппаратуру в самое ближайшее время. Нечего было создавать сложности себе на работе. 
  Прохоров надел на себя диктофон, который не мог при случае обнаружить ни один детектор, а Сергей взял на себя роль человека, который будет записывать предстоящий разговор с подполковником Кузьминым. Именно, поэтому Сергей пришел в бар «Медиум», на несколько минут раньше, назначенного Кузьминым срока. Кузьмин подошел чуть позже, а самым последним в увеселительное заведение пришел Прохоров.
    Капитан огляделся первым делом. Народу в баре было немного. А одиноких мужчин и вовсе двое. По методу исключения, одним из них и должен был оказаться подполковник Кузьмин.  Прохоров подошел к одинокому пожилому человеку, на лице которого играл нездоровый румянец. Да и в глазах мужчины светился неприятный огонек.
   - Я пришел, - просто сказал Прохоров этому мужчине. – Вы меня хотели зачем-то видеть?
- Я рад, что вы меня признали, - Кузьмин привстал и дружественно кивнул Прохорову головой. – Я совсем осмелел, и заказал нам по кружке пива. Надеюсь, вы не откажитесь от  моего угощения?
- Совершенно не пью пива, - разочаровал Кузьмина капитан.
- Ладно, - улыбнулся Кузьмин. – Я на вас не обижен за ваш отказ. Мне больше пива достанется.
Официантка, молоденькая и шустренькая девчонка, принесла на подносе две кружки пива в  бокалах с фирменными надписями.
- Здесь подают очень хорошее пиво, - Кузьмин сделал глоток и почувствовал, как новая сотня иголок вонзается в его виски. Пиво – не самое хорошее средство для лечения головной боли.
- Я рад за вас, - сухо произнес Прохоров. –  И все же повторю свой первый вопрос. Мне нужно узнать у вас, зачем мы встретились?
- Что ж, я отвечу на ваш вопрос, - Кузьмин сделал новый глоток, и новая сотня иголок вонзилась в его виски. Кузьмин отставил кружку пива  и почувствовал, что он готов к прямому разговору. И он начал этот разговор. – Я хочу, что бы, вы не трогали моего сына.
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - попытался сделать недоуменный вид Прохоров. – Причем, здесь ваш сын.
- А вот это не надо… Вы хотели прямой разговор, так получайте его, - произнес Кузьмин. – Я хочу, что бы, мой сын не разделил участь своих товарищей. Вам понятно, о чем я веду речь?
- Вполне. Только никто и не собирается убивать вашего сына, - сказал Прохоров.
- Бросьте вы эти игрушки! – поморщился Кузьмин. – Вы – опер грамотный, но и я тоже оперативник не плохой. Не зря свой хлеб ем. Именно вы, или ваши люди, убрали сегодня друзей моего друга. Как это у вас называется?.. Обнулить?.. Стереть? Так вот, вы сегодня обнулили  и стерли двух человек.
- Зачем же я это сделал? – Прохоров и сам не заметил, как его увлек этот разговор.
- В целях мести, - объяснил Кузьмин. – Мой сын – дурак, и его друзья такие же дураки. Именно они, сегодня ночью избили вашу подружку. Они сделали жестокий поступок, я сознаю это, но они не убили ее, а вы уже убили двух человек. И теперь хотите убить третьего человека. Он виновен, я признаю это, но он виновен не настолько, что бы его убивать.
Злые огоньки вспыхнули в глазах Прохорова. Он готов был протянуть руки и задушить ими этого человека, за маской благопристойности которого, выглядывала  невероятная жестокость и цинизм. По крайней мере, он спокойно говорил об убийстве двух близких друзей своего сына.
- И вы готовы простить мне два убийства? – поинтересовался Прохоров. – Которые, я, кстати, и не совершал. – Прохоров показал свою забинтованную руку. – Вы же видите, я – инвалид. Кстати, по милости вашего сына и его друзей.
- Я это знаю, - Кузьмину не понравилось направление, куда зашел их разговор. Но он все же его продолжил. –  И я прошу у вас прощение за преступление моего сына. И я понимаю, что это глупо, но…  Я могу вам дать денег. Очень хорошую сумму денег. Уверяю вас: она вам понравиться. Вы никогда не имели такой суммы денег.
- А что от меня нужно? – ненароком поинтересовался Прохоров. – Вы ведь не просто так хотите дать мне денег.
- Я уже вам сказал. От вас мне нужно одно: обещание не трогать моего сына, - повторил свою просьбу подполковник Кузьмин.
- А где у вас есть уверенность, что я уже не тронул вашего сына. Может быть, его уже нет на этом свете? – Прохоров задал неприятные вопросы своему собеседнику.
Подполковник Кузьмин побелел при этих словах капитана.
- Это ведь не так, капитан. Вы ведь еще не сумели найти моего мальчика? – начал допытываться Кузьмин. – Вы ведь просто сейчас сблефовали, поиграли на моих отцовских нервах.
- Еще нет, - признался Прохоров. –  Я не нашел вашего сына. Но я обещаю вам: я обязательно это сделаю. И накажу вашего сына, - Прохоров прямо высказал свои намерения. – Сделаю с ним то, что он заслужил.
- А как же деньги? – напомнил Прохорову Кузьмин о своем обещании. – Я даю вам последнюю в вашей жизни возможность, заработать нормальные деньги. Вам ведь скоро на пенсию выходить. Уверяю вас, деньги вам понадобятся. Пенсии, ни у нас, ни у вас в конторе, платят небольшие.
- Откуда, у вас могут быть большие деньги? – Прохоров вспомнил слова Сергея о том, что необходимо выяснить финансовый источник подполковника. – Вы же не банкир, а подполковник милиции! Или у вас завелся богатый спонсор?
- Есть, есть такие деньги. Двадцать тысяч долларов вас устроит, - прошептал Кузьмин.
Это была очень большая сумма денег для капитана. Просто немыслимо большая! Прохоров представил на мгновение, чего он мог бы, купить на эти деньги. Очень много полезных и нужных вещей. А затем вспомнил лицо Марины на больничной койке.
- Меня бы устроила эта сумма денег, - ответил Прохоров на просьбу подполковника. – Но для меня есть вещи дороже любых денег. И не мне вам про эти вещи говорить.
- Значит, вы отказываетесь от денег, - понял Кузьмин.
- Вы правильно меня поняли, - Прохоров встал из-за стола.
- Тогда прошу вас, - Кузьмин схватил его за руку, - не убивайте моего сына. Умоляю вас об этом.
- Никто и не собирается его убивать. – Прохоров отстранил руку подполковника. – Я – честный офицер, а не убийца, который бегает по дворам за своими жертвами. И я вынужден, вам сказать: до свидания.
Прохоров направился к  выходу. Подполковник Кузьмин вынужден был констатировать, что его план купить капитана полностью провалился. Но он понял и одно: Ворона и Молоха убили при помощи этого капитана. Что ж, он сумеет его остановить. В голове мелькнула мысль, про пистолет «макарова», который лежал в сливном бачке. Только бы Кузьма не взял его вместе с деньгами.
Кузьмин быстро выпил вторую кружку пива и почти бегом бросился к выходу. Он еще может остановить этого капитана. Даже, если капитан успеет убить его сына, он дорого за это заплатит.

               

Кузьма с волнением нажимал телефонные клавиши, набирая номер, который он знал наизусть. Номер мог оказаться не настоящим, его новая знакомая могла элементарно соврать ему. Или она могла забыть про случайное знакомство. Девушки нынче ветреные, не помнят своих вчерашних знакомых, а тут прошло несколько дней. Интервал по нынешним меркам очень огромный…
Или Кузьма мог элементарно нарваться на  родителей своей знакомой. Или девушки просто не было дома. Существовала еще масса возможностей, по которым девушка могла не ответить ему. А, даже ответив, она могла послать его по всем известному адресу.
Кузьме повезло: трубку взяла Полина. Он узнал ее по голосу. Он облегченно вздохнул: масса возможностей, по которым девушка, не могла взять трубку, отпадала.
- Кто это? – спросила она.
Сердце Кузьмы учащено забилось, да и руки задрожали. Если девушка не признает его, то придется ему долгое время торчать на улице. А он уже замерз.
- Это я, - просто представился Кузьма. Если она узнает его по голосу, то тогда у него появляются очень хорошие шансы напроситься к девушке в гости.
- А… - узнала его девушка, и Кузьма облегченно вздохнул. – Знакомый из библиотеки.
- Он самый, - теперь Кузьме оставалась не менее важная задача, а именно напросится к девушке в гости. – Я рад, что вы меня узнали. Ничего, что я звоню. Может быть, я вам мешаю?
- Нет, не мешаете, - успокоила Кузьму девушка. – Более того, вы меня даже развлекаете. Я как раз сейчас ничем не занята.
- Как хорошо! – обрадовался Кузьма подобному повороту в их разговоре. – Видите ли, мне тоже сейчас делать нечего. Можно я к вам приеду домой? – задал Кузьма главный вопрос, ради которого он и затеял этот разговор.
- А вы – наглый человек, - заметила девушка.
- Я – прямой человек, - не согласился с ней Кузьма. – Так можно мне приехать?
- Что ж, приезжайте… Надеюсь, вы не маньяк, - пошутила девушка.
- Заверяю вас, я не маньяк. Называйте свой домашний адрес. -  Девушка выполнила просьбу Кузьмы и назвала свой домашний адрес.
- Я приеду к вам прямо сейчас, - сказал  Кузьма. – Думаю, за полчаса я доберусь до вашего дома.
- Я вас буду ждать. Только много времени, я вам уделить не могу, - предупредила девушка.
- И не надо, - весело произнес Кузьма.
Он решил главную свою  главную проблему на данный момент и ладно. Как все хорошо у него получилось. Что он будет делать, когда Полина выпроводит его домой, Кузьма сейчас не думал.
Будучи культурным, в определенных вещах, человеком, Кузьма знал, что нельзя являться к девушке с пустыми руками. Цветы и коробка конфет обязательное приложение к визиту джентльмена. Цветы Кузьме было купить проблематично, а вот коробку конфет он смог организовать очень легко. Зашел в ближайший супермаркет и купил, положенную к визиту, коробку конфет. Выбрал не самую дорогую, но и не самую дешевую. Благо деньги у Кузьмы еще оставались.
Потом он поймал такси. Так было гораздо удобнее и безопаснее добираться до дому Полины. Сейчас у Кузьмы был такой вид, что в общественном транспорте ехать было просто опасно: легко можно было вызвать подозрения у прохожих.
Спустя пятнадцать минут он уже жал указательным пальцем на кнопку звонка. Дверь ему открыла Полина. Кузьма отметил, что к его визиту она приготовилась. На девушке было новое платье и туфли. Само собой, волосы ее были уложены в прическу.
- Вот, - протянул Кузьма коробку конфет. – Это к чаю.
- Мои любимые, - приняла девушка конфеты. – Не стойте вы на пороге, проходите в квартиру. В комнату вас я пригласить не могу. Там царит полный бардак.
- Да и не страшно, - Кузьма скинул куртку. – Чай пьют на кухне.
- Правильно, на кухне, - обрадовалась Полина. – Я уже заварила чай, и чашки к чаепитию приготовила… Тапочки возьмите на полке.
- Спасибо, - Кузьма не любил никогда тапки, но он не мог отказаться от предложения Полины.
- Руки вы можете вымыть на кухне. Но, если вам надо, можете зайти и в ванную, - сказала Полина.
- Мне надо, - Кузьма  охотно принял предложение девушки.
Через минуту он опустошил свой мочевой пузырь и прошлепал в тапочках на кухню. Она была небольшой, два человека едва могли на ней уместиться, но очень уютной, как и во всех квартирах старой постройки. На окнах висели веселые занавески, пахло настоящими домашними щами, а не как в квартире Кузьмы, разными съедобными суррогатами, от которых потом долго болит желудок. На кухонном столе тоже царила чистота, а на холодильнике стояла ваза с настоящими, живыми цветами.
- Маме подарили ее ученики, - Полина перехватила взгляд Кузьмы. – Она у меня в школе работает.
- Кем?
- Естественно, не директором школы, и даже не завучем. Мама у меня – обычный педагог. Физику преподает.
- Очень почетная профессия, - сказал Кузьма очень банальную в подобных случаях фразу.
- Совершенно верно, - поддержала его Полина, - но только эта почетная профессия не приносит больших доходов.
- А у нас ни одна профессия не приносит больших доходов, - поддержал ее Кузьма. – Разве только человек не бандит, политик или чиновник.
- Это вы, верно заметили. Может быть, вы хотите есть? – поинтересовалась Полина.
По правде сказать, как только Кузьма почуял запах щей, то у него слюнки потекли. Наверное, и на лице появилось голодное выражение. По крайней мере, Полина чего-то почувствовала.
- У нас сегодня щи на обед, - сказала она. – Могу и вам предложить.
- Спасибо, - поблагодарил Кузьма. – Я не откажусь. Голодный очень.
- Вы с учебы идите? – спрашивала Полина во время процедуры разогревания щей.
- С учебы, - легко соврал Кузьма. – А где еще может проголодать, как волк, молодой человек?
- Это правда, - Полина поставила щи подогреваться. – В университетской столовой только пирожки продают. Да и то каменные.   
Еще через мгновение в его тарелке плескались настоящие, наваристые щи. Полина не пожалела мяса, положила в тарелку Кузьме огромные куски. Кузьма не стал ничего говорить, напротив, он быстро принялся поедать щи, почувствовал невероятный голод. Он даже не чувствовал, что щи очень горячие, так ему хотелось заморить голодного червячка.
Полина во время еды молчала, а когда тарелка опустела, предложила Кузьме еще добавки. Он не отказался. Кто знает, когда ему еще придется поесть. Затем Полина предложила ему гречневой каши, которую она щедро посыпала тушенкой. Более, чем скромное блюда получилось невероятно вкусным. Кузьма и кашу смолотил за милую душу.
И только после этого он почувствовал невероятную сытость. Теперь можно и чай пить с конфетами. Еще и телевизор было бы неплохо посмотреть. Как раз приближалось время криминальных новостей. Интересно узнать, что там говорят про их с Вороном криминальные дела.
Кузьма предпринял отчаянную попытку уговорить Полину провести его в комнату. Она сопротивлялась, но под конец сдалась, уступила под напором Кузьмы.
- Так и быть, - сказала она. – Только, одна просьба, не обращать внимания на беспорядок.
- Хорошо, - согласно кивнул головой Кузьма. – Я ни на что не буду обращать внимание.
- Даете честное слово?
- А что мне еще остается? Даю вам самое свое честное слово.
- Ну, тогда прошу вас, - Полина распахнула перед ним дверь в большую комнату.
Правда, никакого беспорядка в комнате Кузьма не заметил. Их с отцом квартира знала беспорядок и похлеще этого. Ни Кузьма, ни отец его не были большими любителями аккуратности.  Впрочем, это обычная вещь для большинства мужчин. А в большой комнате этой квартиры только учебники и были разбросаны, да и то не по полу, а по дивану, креслам и журнальному столу.
- Занимаюсь, - Полина включила допотопный, старый телевизор еще советского производства. Кузьма только удивлялся, почему эти динозавры так долго живут.
Его экран медленно разгорался, и Кузьма почувствовал невероятное напряжение, когда появилась заставка местных криминальных новостей. Как раз Полина вовремя включила телевизор.
- Вы так интересуетесь криминальными новостями? – удивилась Полина. Она редко видела, что бы молодые люди интересовались криминалом. Их интересовали больше мир компьютеров, мир больших финансов и большого спорта.
- У меня квартиру друга ограбили, - привел Кузьма очень эффективное оправдание. – Мне интересно, что скажут про это ограбление. А так я их не смотрю.
- Понятное дело, - заметила Полина. – Нынче везде воруют. Вам удобно сидеть на диване, а то можно кресло подвинуть.
- Удобно, - кивнул головой Кузьма. – У вас очень удобный диван.
К его величайшему удивлению первой была новость о том, что появилась след в прошлогоднем, разбойном нападении на инкассатора банка с очень звучным названием. Молодая и очень сексапильная ведущая (откуда только берут на телевидение таких красоток?) в веселом тоне рассказывала зрителям, а значит, и Кузьме, подробности прошлогоднего ограбления. Кузьму они не интересовали, и он их пропустил мимо ушей. Больше его заинтересовал фоторобот молодого человека, который обменял в обменном пункте купюру с переписанными номерами. Этот фоторобот подозрительно смахивал на портрет Кузьмы, да и обменный пункт был тот же самый, куда он заходил сегодня утром. Даже Полина заметила это портретное сходство.
- Очень этот преступник на вас похож, - весело сказала девушка. – Это случайно не вы? – если бы, она сейчас посмотрела в сторону своего гостя, то вряд ли бы, сейчас шутила: слишком было бледное лицо у Кузьмы. Даже пот проступил у него между лопатками, когда он увидел свой портрет на телеэкране. А в том, что это его портрет, не было никакой необходимости сомневаться. Слишком все совпадало. Вывод Кузьма сделал только один: именно его отец и украл эти деньги у инкассатора.
- Не я, - ответил Кузьма, хотя он и находился в этот момент, словно в тумане. – Мой отец работает в милиции. И он мне говорил, что все фотороботы в принципе очень похожи. Так что, совершенно неудивительно, что этот парень походит на меня. А в жизни он может быть совершено иным, косым или горбатым.
- Может быть, - согласилась Полина. – Мой отец тоже о чем-то говорил.
- Он тоже работает в милиции? – напрягся Кузьма.
- Да что вы! – рассмеялась Полина. – Он – человек совершенно мирной профессии. И даже детективными сериалами интересуется.
Дальше пошли ожидаемые новости. Поэтому Кузьма не стал спрашивать, кем работает отец его новой знакомой. Телевизионщики оказались очень мобильными, и передали прямой репортаж с места пожара в элитном доме. Упомянули они и о предполагаемых трупах, которые нашли на месте пожара. Камера показала крупным планом и заплаканную мать Молоха, и отца, который в это мгновение походил на каменное изваяние.
Затем пошли дорожные новости.
На дороге тоже было много криминальных происшествий. Причем самого разного формата, от обыкновенных краж автомагнитол из салонов машин, которыми занимались юркие подростки, до похищений автомобилей разных марок, правда, все они почему-то были престижных марок, и, как правило, не старые.
А совсем уж напоследок, под занавес своей передачи, сексапильная телеведущая поведала об автомобильных авариях. Тут все было, как обычно. Маршрутным такси мало оказалось места на дороге. Слава богу, пассажиры этих такси отделались легкими ушибами. Ребенок перебегал дорогу в неположенном месте. Результатом этой поспешности стала дорожная авария с участием двух автомобилей. «Жигули» превратилось в металлолом, а «фольксфаген» еще можно было восстановить. Кузьма заскучал, слушая эти обыденные новости. Да и телеведущая в студии, похоже, тоже. По крайней мере, энтузиазм в ее глазах поблек.  Кузьме хотел, было попросить свою знакомую выключить телевизор, или переключить его на другую программу, как огонек энтузиазма снова блеснул в глазах телеведущей.
- Только что на наш редакционный компьютер поступило сообщение, - с придыханием произнесла телеведущая. Лицо ее озарила озорная улыбка. Далее должна была последовать очередная сенсация. – На дорогах областного центра произошла авария. Имеются человеческие жертвы. Молодой человек не справился с управлением автомобиля «ауди»… - эту информацию Кузьма слушал с равнодушным видом. Мало ли аварий происходит каждый день и час. И машин под маркой «ауди» много ездит на наших дорогах. Да только ведущая криминальных новостей назвала номер этой машины и фамилию неудачливого водителя, и равнодушие Кузьмы куда-то пропало. И номер машины, и фамилию водителя Кузьма хорошо знал. Даже слишком. Это был Ворон. Именно, он стал жертвой очередной аварии. Дрожь пробежала по телу Кузьмы. Снова из тумана донесся до него голос  сексапильной телеведущей: - Желаем вам удачи на дорогах! До скорой встречи!
- Спасибо, - Полина щелкнула пультом. На другом канале демонстрировался диснеевский мультфильм. – Это гораздо интереснее будет… Ой, с вами что-то происходит? – Только теперь она заметила состояние своего гостя. – Вы очень бледный. На вас просто лица нет.
- У меня друг погиб, - прохрипел Кузьма. – Это его была «ауди». Это про него сейчас говорили по ящику.
- Сочувствую вам, - Полина встала с кресла. – Я налью вам валерьянки.
- Не надо мне валерьянки, - покачал головой Кузьма. – Без нее обойдусь.
- Да, что я жадничаю, - Полина бросился к серванту. – Лучше я вам коньяка налью. Самое лучшее успокаивающее средство.
- Вот коньяка можно, - разрешил Кузьма. – Только чуть-чуть. 
Но Полина не успела налить коньяка своему знакомому. Она только успела раскрыть дверцу шкафа. И в этот момент раздался звонок в дверь. Именно он и помешал Полине осуществить ее намерения.

               

- Он – негодяй, - безаппеляционо заявил Прохоров, когда они встретились с Сергеем за углом. После встречи с подполковником Кузьминым, состояние у капитана было соответствующее. Будто его много раз макали в бочку с дерьмом. Даже привкус во рту был соответствующим.
- Я все слышал, - сказал Сергей. – И  полностью согласен с твоим мнением. Хотя у подполковника есть одно оправдание. Отцовская любовь. Но и другие люди тоже кого-то любят, и их чувства тоже необходимо уважать. 
- Что будем с ним делать? – поинтересовался Прохоров.
- Пока нечего, - пожал плечами Сергей. – Нам надо съездить ко мне домой. И отдохнуть. Хотя бы один час. Тебе, и твоей руке это будет полезно.
- И про себя не забудь, - съязвил Прохоров.
- И про себя я тоже не забуду, - легко согласился с ним Сергей. – Я тоже живой человек. Причем, не самый молодой человек. Небольшая передышка мне тоже необходима. В конечном итоге, я голоден. И просто нуждаюсь в нормальном обеде.
Мысль о горячей и полезной пище пришлась по душе и Прохорову.
- А что у нас будет на обед? – спросил он своего друга.
- Не знаю, - ответил Сергей. – Но обещаю: ты голодным не останешься. Так что, по этому поводу можешь не волноваться.
- Уговорил, - Прохоров  даже улыбнулся. – Поехали к тебе домой.
Друзья поймали такси, благо, это не составляет теперь особых трудностей, стоит только махнуть рукой, и возле тебя остановиться с десяток машин разных марок и расцветок. Друзья проигнорировали желтую «волгу», предпочли старенькую «тойоту» с очень сосредоточенным водителем за рулем. Они не ошиблись в своем выборе. Таксист оказался очень хорошим водителем.
По дороге Прохоров набрал номер больницы. Увы, новости оттуда были неутешительными: состояние Марины оставалось все такое же тяжелое.
- Крепись, - Сергей мог сказать только это слово в знак утешения. 
- Стараюсь, - Прохоров убрал телефон во внутренний карман куртки. – Да только тяжело все это.
Таксист быстро домчал их до дома Сергея. За что и получил от него благодарность в виде чаевых, которые водитель деловито сунул в карман своей куртки.
- Спасибо тебе, друг, - Сергей вылез из машины. – Вот моя деревня, вот мой дом родной.
- Твоя родная деревня – это Москва, - заметил Прохоров, вылезая следом за ним.
- И язва же ты, капитан! Но замечание твое справедливо, - согласился с ним Сергей. – И как только я заканчиваю твои дела, я туда перебираюсь. Наташу забираю с собой. Я уже все решил. Есть люди, которые поспособствуют перевести ее в престижный московский институт. Не в МГУ, но все же, качество образования там повыше, чем в местном вузе. Без тебя, правда, мне будет скучно. Но что поделаешь, придется жить без тебя.
- Ты сказал эти слова таким тоном, будто и меня хочешь взять с собой, - Прохоров заметил подозрительные нотки в интонации своего друга.
- А что? – Сергей развел руками. – У меня есть такая возможность взять тебя с собой. Ты ведь все равно скоро на пенсию выходишь. Могу устроить тебя в нашу Академию. Будешь делиться с молодыми оперативниками своим немалым опытом. – Сергей уже давно думал об этом предложение. И вот теперь счел подходящим момент, что бы его высказать.
- Заманчивое предложение, - оценил инициативу Сергея Прохоров.
- И ты как принимаешь его? - поторопил капитана Сергей. – Или тебе нужно время, что бы обдумать его.
- Увы, нет. Мне даже времени никакого не надо, что бы ответить тебе отказом, - огорчил его Прохоров. – Я – чисто провинциальный житель. В столице мне будет скучно и тесно. Да и тебе я не хочу никаких хлопот доставлять.
- А ты мне никаких хлопот и не доставил, - заверил его Сергей. – Наоборот… Мне будет приятно знать, что мой друг живет в моем родном городе, и что я могу его видеть каждый день. Так что, давай решай!
- Нет, нет и еще раз нет, - сказал Прохоров. – Мое место здесь, в этом городе. Спасибо тебе, за это заманчивое предложение. Но нет. А потом, мы же с тобой не на век расстаемся. Приедешь к нам снова в гости. Потом есть телефон, легко можем позвонить друг другу.
- Телефон – это все не то, - грустно заметил Сергей. – Мне нужно живое человеческое общение. 
Сергей понял, что этот спор продолжать бесполезно.
- Жаль, - вздохнул он. – Плохой из меня получился искуситель.
За время этого разговора они подошли к двери квартиры, обитой искусственной кожей. Сергей вставил ключ в замочную скважину, повернул его, и не смог открыть дверь.
- Значит, Наташа дома, - Сергей вынул ключ из замочной скважины и нажал на кнопку звонка. –  Странно, но обычно она не запирает дверь на внутренний засов.
- Чего тут странного, - махнул рукой Прохоров. – Обычно не запирает, а сегодня закрыла. Обычные дела. Звони скорей. Я уже предвкушаю вкус горячих щей.
- Обещаю: этот вкус тебе понравится, - Сергей нажал на кнопку звонка.

               

Звонок в дверь произвел эффект разорвавшийся бомбы. Хотя сам звонок не был резким. Наоборот, он был очень приятным. Музыка наигрывала бессмертную мелодию Энио Морриконе. Кузьма любил его киномузыку, но только не сейчас. Он вздрогнул, услышав этот звонок. Он вернул его из мира собственных размышлений во вполне реальный мир. И в этом реальном мире Кузьме грозила неведомая опасность. Кто знает, кто сейчас позвонил в эту дверь?
- Чего ты испугался? – Полина заметила состояние Кузьмы. – Это, наверное, мой отец пришел. Он всегда приходит неожиданно.
- Ничего я не испугался, - буркнул Кузьма. – Было бы кого бояться.
- И не надо боятся моего отца, - Полина бросилась к двери. – Он – очень хороший человек. Сейчас я тебя с ним познакомлю. Ой, - она вернулась в комнату, - забыла тебе сказать. Ты не называй меня Полиной, ладно.
- Это еще почему? – удивился Кузьма.
- Потому, что я тебе соврала, - мнимая Полина улыбнулась виноватой улыбкой. – Извини, но я назвала тебе не настоящее имя. Меня зовут Наташа. Надеюсь, ты назвал свое настоящее имя.
- Приятно познакомиться, - пробурчал Кузьма. – Меня действительно зовут Игорем.
- Ты меня извиняешь? – спросила Наташа.
- Извиняю… Иди открывай, а то твой папа сгорает в нетерпении под собственной дверью.
В это время Сергей и в самом деле нажал второй раз на кнопку звонка. Во второй  раз Наташа бегом бросилась к двери, и открыла ее, даже не спрашивая, кто к ней, собственно, пришел. Она почувствовала, что это может быть  только ее отец, и угадала.
Сергей стоял на пороге. Он выглядел немного усталый. От него пахло не дорогим одеколоном, а бензином и машинным маслом, но все равно, он был самым любимым отцом на свете. А уставшим человеком, Наташа любила его еще больше. Потому что в таком случае, можно было о нем позаботиться, разогреть щей, заварить чаю.
- Вот и мы пришли! – Прохоров маячил у Сергея за спиной. – Надеюсь, нам не откажут в этом доме и встретят нас как желанных гостей.
- Ну, конечно, не откажут товарищ капитан, - Наташа продвинулась вглубь прихожей, пропуская в квартиру Сергея и его гостя. – Здравствуйте, Алексей Владимирович, - Наташа всегда была воспитанной девушкой. – Как ваша рука?
- Спасибо, - улыбнулся Прохоров. –  Но ничего утешительного я не могу сказать тебе в ответ. Это в вашем молодом возрасте раны быстро заживают, а нам, старикам, приходится терпеливо ждать выздоровления.
- Да ну, - Наташа выдвинула гостю тапки, - какой вы старик? Это вы просто скромничаете. А рука у вас еще выздоровеет.
- Спасибо, тебе за молодого человека. – Прохоров скинул ботинки и надел на ноги теплые, домашние тапочки. – Но это явная лесть. Вот, если бы ты сказала мне эти слова лет двадцать назад, я бы очень гордился этим фактом. А сейчас я к нему отношусь очень даже спокойно.
- Ты должен гордиться, Алексей, что тебя льстят молодые девушки, - заметил Сергей, расшнуровывая ботинки.
- Это не молодая девушка, - сурово отрезал Прохоров. – Это дочь моего друга.
- Какой ты строгий, товарищ капитан. Спасибо тебе, конечно,  за друга, - поблагодарил капитана Сергей. – Кажется, ты сегодня не первый гость в этом доме?
Он давно уже почувствовал присутствие незнакомого человека. Лишь затем ему в глаза бросилась и куртка, висевшая на вешалке, и ботинки, которые аккуратно стояли на полке. И ноздри его почувствовали запах мужского одеколона, а вот глаза пока не видели этого самого незнакомца.
- У нас гости? – поинтересовался Сергей уже у Наташи.
- Да, папа, у меня гости, - призналась Наташа.
- Очень даже хорошо. Ну, давай, не стесняйся, познакомь нас с молодым человеком, - потребовал Сергей. – Полюбуемся мы с капитаном на него, оценим нашего гостя со всех сторон. Видишь, как я тебя вовремя в гости привел, - обратился Сергей уже к капитану.
- Да уж в самый раз, - подтвердил Прохоров. – У меня глаз – алмаз. Оценю твоего гостя, как надо.
- Как ты догадался, что это молодой человек? – поинтересовалась Наташа у своего отца.
- Я же, хоть и старый, но не совсем дурак, - усмехнулся Сергей. – Такие куртки носят только молодые люди. Надеюсь, он не старый человек, твой гость.
- Нет, папа, он действительно молодой человек, - подтвердила правоту своего отца Наташа. –  Студент еще. Игорь, иди сюда, познакомься с моим отцом.
У Кузьмы не было особого желания знакомиться с отцом своей случайной знакомой, но он вынужден был это сделать. Он вышел в коридор медленным шагом, показывая все своим видом, что он самостоятельный и независимый человек. Руки Кузьма держал в карманах, да и выражение на его лице было самым презрительным.
- Игорь, - Кузьма протянул руку для мужского рукопожатия.
И только сейчас он внимательно всмотрелся в два мужских лица. Одно ему было явно незнакомо. Зато лицо второго мужчины было ему очень хорошо знакомо. Даже очень. Кузьма видел его уже несколько раз. И этот знакомый мужчина, тот злополучный капитан с набережной, сейчас ухмылялся, понимая, что теперь Кузьма никуда от него не денется.
- Вот так встреча! – Прохоров протянул руки, словно бы хотел обнять Кузьму.
- Действительно, неожиданный поворот событий, - пробурчал себе под нос Сергей, который сразу же догадался, кто перед ним предстал. – Но, может так, и лучше, - решил бывший нелегал. – Раз преступник находится здесь, значит, нам не нужно за ним бегать по улицам.
Наташа, широко разинув рот, наблюдала эту неожиданную картину. Она уже поняла, что и  ее отец, и капитан Прохоров, хорошо знают этого молодого человека, ее гостя. Вот только она не могла понять, искренней была их радость по поводу неожиданной встречи, или нет.
А Кузьма, надо отдать ему должное, быстро сообразил, что ему надо делать в этой ситуации. Благо Наташа стояла ближе к нему, чем к собственному родителю и его другу. Нервы Кузьмы не выдержали подобного поворота событий, и он  сделал шаг навстречу ненавистному капитану е его спутнику. При этом он схватил Наташу за плечи и выдвинул ее вперед. Не трудно это было сделать – девушка совсем не сопротивлялась. Теперь между капитаном и им было естественное препятствие в виде этой девушке. Кузьма перехватил локтевым сгибом ей шею и стал отступать в сторону кухню. С таким козырем на руках можно было легко ставить свои условия.
При этом с  губ Кузьмы слетались разные нехорошие слова. В основном, они были направлены в адрес капитана Прохорова. Слюна летела во все стороны.
- Что взяли меня?! Так думаете? – кричал Кузьма. – А вот вам… - Кузьма показал неприличный жест, направленный в сторону капитана и его друга.
- Успокойся, - приказал ему Сергей, который первым пришел в себя от неожиданного поворота событий. – Мы тебе ничего плохого не сделаем. Отпусти мою дочку, и убирайся отсюда вон. – Он не верил, что пришелец выполнит его требования, слишком он далеко зашел в своих деяниях.
- Не верю вам я, - ухмыльнулся Кузьма, подтверждая самые худшие предположения Сергея. – Вы уже убили Ворона и Молоха. - Кузьма продолжал пятиться назад. – Я слышал о их смерти по телевизору.
- Напомню тебе, - Сергей оставался, спокоен, будто бы ничего не происходило, будто бы он сейчас играл в интересную и безопасную игру, и его дочери ничего не грозило. – Молоха убили ты, и твой друг Ворон, который затем погиб в автомобильной катастрофе. Мы тут не причем. Я надеюсь, ты осознаешь это своими мозгами. Отпусти девушку, и уходи отсюда. Иначе… - Сергей сделала паузу, что бы, Кузьма мог осознать все негативные последствия своих поступков.
- Что иначе? – заорал Кузьма. – Ты убьешь меня, как моих друзей!? Так ты меня и так уже хочешь убить. А своей дочерью у меня имеется шанс, что я уйду отсюда живым!
- Ладно, - призвал его к перемирию Сергей. – Твои условия?
- Сначала вы уходите из квартиры, - потребовал Кузьма. – А затем я буду думать продолжать с вами переговоры или нет.
- Это правильное требование, - согласился с Кузьмой Сергей. – Очень разумное требование. – Он мягко встал посреди прихожей, заметив за своей спиной ненужное шевеление. Прохоров сейчас мог ринуться на Кузьму, и наделать разных ненужных глупостей. Поэтому Сергею приходилось думать и о своем разгневанном друге. – Я согласен с тобой. Мы сейчас уйдем из квартиры. Только ты нам обещай одно. Ты не тронешь мою дочь.
- А вот этого я обещать не могу, - Кузьма дошел уже до кухни и облокотился на стол. Сергей понял его логику. Сейчас его недруг полезет в стол, и будет искать нож. И – точно. Кузьма и в самом деле принялся вытаскивать шкафчики из стола. Надеялся найти там нож, или  хотя бы вилку, короче, предмет, который можно было использовать в качестве оружия. Сергей хорошо понимал намерение своего противника, и он обрадовался этому факту. Предугадывать действие своего врага – это уже серьезная заявка на победу. – Сначала ты выполни свои условия! – настаивал на своем требовании Кузьма.
Сергей понимал одно: никогда нельзя выполнять условия таких вот, испуганных до смерти людей. Они сейчас не контролируют сами себя, тем более, они не смогут выполнить  свои обещания. И до глупости остался один только шаг. Ровно столько времени, пока Кузьма не отыщет в кухонном столе нож. Тогда ситуация резко осложнится. Расклад будет не в пользу Сергея. Вывод один: надо действовать прямо сейчас. Как раз сейчас Кузьма не контролирует его дочь. Его руки шарят в ящике стола. И, кажется, они что-то там нащупали.
Сергей не дал Кузьме возможность вытащить нож из стола.
Он бросился на него, смотря только в одну точку, а именно, в глаза своему недругу. Такой взгляд легко может парализовать противника в схватке. Кузьма не явился исключением из общего правила.
 Время замерло на то небольшое мгновение, пока Сергей преодолел это небольшое расстояние, отделявшее его от Кузьмы. Ровно два шага, и Сергей уже чувствовал запах пота, исходящий от Кузьмы. А самое главное, он видел ужас в его глазах.
Затем время ускорило свой ход.
Одной рукой Сергей схватил Наташу за плечо и мягко отодвинул ее в сторону. Теперь его дочь была в безопасности. Другая его рука сделала резкое движение от груди. Траектория этого движения была небольшой, и закончилась эта траектория возле переносицы Кузьмы. Именно в переносицу своего врага и метил Сергей. Свой удар он рассчитал  очень точно: костяшки его кулака врезались прямо в переносицу.
Кровь брызнула во все стороны.
Кузьма был деморализован подобным поворотом событий, но явно не хотел проигрывать схватку. Его рука продолжала вытаскивать наверх нож. Наверняка, он желал взять реванш, наверняка Кузьма хотел, что бы этот нож оказался в печени Сергея.
Но его мечте не суждено было сбыться.
Сергей ударил ногой по ящику стола, и он, естественно, закрылся. Рука Кузьмы оказалась внутри. Дикий крик раздался на кухне. Впрочем, крик тут же и смолк. Сергей ударил со всей силой в солнечное сплетение Кузьмы, и голос у того куда-то пропал. Зато глаза Кузьмы полезли наружу от дикой, нестерпимой боли.
На этом схватку можно было считать законченной.
Кузьма жадно  глотал ртом воздух, согнувшись напополам. И только зажатая в столе рука не давала Кузьме окончательно оказаться на полу.
- Вот и все, - констатировал Сергей. – Вот и ладно.
Для острастки он пнул Кузьму ногой в живот. А затем вынул зажатую руку. Кузьма оказался теперь на полу. Свою больную руку он зажал другой рукой. Сергей позволил ему это сделать.
- Теперь ты будешь выполнять наши требования, - сказал Сергей. – Уведи, Наташу с кухни. Успокой ее. Напои валерьянкой. Короче, не мне тебя учить, сам знаешь, что делать в подобных случаях, - это уже Сергей обратился к Прохорову, который с изумлением наблюдал за короткой схваткой. Сам капитан вряд ли мог ее выиграть.
Чего уж говорить о Наташе, которая даже не успела толком испугаться. Слишком быстро сменялись события в течение последних пяти минут. Такой калейдоскоп событий было нелегко пережить. Девушка застыла в оцепенение, и так стояла бы довольно долго, да только Прохоров исполнил указания Сергея. Он нежно взял Наташу за плечи и проводил ее в комнату. Капитан знал, что будет потом. Женские слезы и сотрясающиеся от рыданий девичьи плечи. Поэтому он сразу принял меры. Захватил из аптечки, которую он нашел на кухне валерьянку и, по рекомендации Сергея,  не забыл взять снотворное. Оно было просто необходимо в такой ситуации, поскольку сон – лучшее средство против стресса.
Наташа и не особо сопротивлялась напору Прохорову. Девушка приняла вначале валерьянку, а затем снотворное.
Через несколько минут Наташа заснула. Капитан укутал ее пледом, который нашел в шкафу.
Сергей все это время был занят Кузьмой. Сначала он оттащил его в ванну. Там было самое удачное место для серьезного разговора. Кузьма не очень и сопротивлялся. Сейчас он походил больше на надувную куклу, из которой вышел весь воздух, и осталась только одна оболочка.
 В ванной комнате Сергей оставил Кузьму на время одного. Вернулся он, через несколько минут, с наручниками, которые Сергей хранил в комнате. За это короткое время, что он отсутствовал, Кузьма не сделал ни малейшей попытки убежать. Сергей и не сомневался в этом. Он видел, что его противник полностью деморализован. Да и не противник это серьезный, и настоящий, с которым Сергей привык иметь дело за многие годы своей службы. Даже те нелюди, что изнасиловали его дочь прошлой осенью, были гораздо опаснее. Сейчас перед Сергеем был мальчишка, который в своей жизни совершил много глупостей и подлостей. И который только что, чуть не взял в заложники его дочь. Тоже по глупости и подлости. Этот мальчишка мог бы вырасти в настоящего человека. Одна только проблема: в жизни никогда не бывает сослагательных наклонений. Это кино можно переснять с другим концом, или книгу переписать, а в жизни все совершается только раз и навсегда. И этот зверек, которого Сергей сейчас приковал наручниками к батарее, которая не является огромным препятствием, что бы совершить побег, поскольку насквозь проржавела, мог вырасти в настоящего зверя. И много бы горя он еще мог принести  людям.
Но он уже не совершит этого горя. И того, что он сделал вполне достаточно для вынесения ему смертного приговора. Суровое, конечно, решение, но другого решения Сергей не знал.
Прохоров присоединился к Сергею. Короткий кивок головы означал, что с его дочерью все в порядке.
- Что ты хочешь с ним сделать? – Сергей посмотрел на своего товарища. – Решай капитан!
- В принципе можно было отдать его в руки правосудия, - промолвил Прохоров. – Он захватил твою дочь в заложники, а это уже статья. Да и доказать его причастность к избиению Марины будет легко. Но у этого товарища есть очень чадолюбивый отец, и наш пленник может легко отделаться от законного правосудия. Я помню, ты его хотел, как-то наказать. Вот и накажи его.
- Ты уверен? – спросил Сергей.
- Полностью, - кивнул головой Прохоров, и показал на свою больную руку. – Пускай он присоединиться к своим товарищам. С ними ему самое место.
- Хорошо, - кивнул головой Сергей, и закатал своему пленнику рукав. – Но вначале нам нужно узнать все про него. Всю информацию и все знания, которыми владеет наш пленник. Ты согласен со мной капитан?
- Полностью согласен, - подтвердил Прохоров.
Сергей сделал Кузьме укол «сыворотки правды», который он захватил, когда ходил брать наручники. Кузьма только зло сверкнул глазами. Он понял, что песочные часы его жизни перевернуты, и в данное мгновение из них стали высыпаться последние  песчинки. Ему досталось роль наблюдателя в этой странной и абсурдной пьесе.

               

Просмотр телевизионной передачи помешал шум мотора. Он редко слышал этот шум – шум явно дорогого и очень комфортабельного автомобиля. Раньше он бы, может, услышал его с радостью. Но не теперь.
 По телевизору шла интересная криминальная передача. Он смотрел подобные передачи ради развлечения. Но только не эту. Эта программа его действительно заинтересовала. В этой программе речь шла о деньгах, о его деньгах, которые он добыл с таким трудом и риском для собственной жизни. Алексей просто прилип к экрану, когда он понял, о каких деньгах идет речь.
И вот теперь этот шум мотора.
Машина явно двигалась в направлении его дачи. За эти несколько месяцев он привык идентифицировать этот особняк только со своей личностью, и забыл, что у этой дачи есть законный хозяин.
Шум мотора приближался.
Машина точно въехала в дачный поселок и теперь двигалась по направлению, к какому-то дому на этой улице. Он щелкнул пультом, соскочил с кресла, на котором блаженствовал. Начал носиться по комнате и уничтожать следы своего пребывания. Хорошо, что он был очень аккуратным человеком, и никогда не разбрасывал вещи по комнате. Мать приучила его в раннем детстве к чистоте и аккуратности. Спасибо ей за это.
Удостоверившись, что в комнате все в порядке, Алексей бросился на кухню. Некогда возиться с посудой, он просто спрятал ее за мусорное ведро. Затем схватил свое ружье, с которым он никогда не расставался. Где-то он слышал, что для снайперов, оружие – продолжение их руки. Вот и для него ружье стало очень важной частью жизни. Все могли предать, а ружье никогда не предавало.
Шум мотора все нарастал, и ему стало понятно, что машина точно движется к этому дому. Хорошо, что он предусмотрел такой вариант заранее. Ясно было, что когда – ни будь, хозяин вернется из затянувшегося отпуска, и захочет посетить свою дачу. Поэтому Алексей  приготовил себе убежище. Коморка находилась под лестницей. Она предназначалась для хранения разных ненужных вещей. Вряд ли хозяин сразу же по прибытию полезет сюда.
Это была совершено правильная логика. Он прикрыл за собой дверку и принялся ждать дальнейшего развития событий.
Шум мотора заглох. Он услышал, как хлопнули двери. Похоже, все четыре сразу. Затем Алексей услышал человеческие голоса. Один из них точно принадлежал женщине:
- Как здесь красиво! – поведала она своему спутнику. Алексей про себя был согласен с этим мнением: природа здесь действительно поражала своей красотой.
- Действительно, замечательные места, - вторил ей спутник. – И я специально здесь построил свою дачу, что бы отдыхать на лоне чудной природы.
- Смотри-ка человеческие следы, - заметил второй женский голос. – Они ведут прямо к дому.
- Наверное, в доме поселился домовой, - засмеялась первая женщина. Никто из женщин не насторожился, заметив следы человеческого присутствия.
- А может, инопланетяне прилетали, - поддержала ее смех вторая женщина.
- Проверь! – приказал твердым голосом мужчина кому-то еще. В отличии от своих подруг он был настроен серьезно.  – Наверное, это всего лишь бомжи, - сказал мужчина своим спутницам.
Алексей чертыхнулся, когда услышал про человеческие следы. Он сегодня действительно выходил на улицу. Просто так, подышать свежим воздухом. А следы за собой забыл замести. Понадеялся, как всякий русский человек на извечное наше «авось»… Затем Алексей резко успокоился: убирать эти следы, уже не было времени. В его голову пришла другая мысль, более актуальная на данный момент: надо что-то делать с этими непрошеными гостями. Губы его искривила усмешка – точнее, он был здесь непрошеным гостем. А эти люди были здесь хозяевами. По крайней мере, они так думали. А он думал иначе.
Затем Алексей услышал, как человек осторожно открыл дверь. Пришелец явно соблюдал необходимые меры предосторожности. Он не услышал скрипа его шагов. Значит, человек передвигался по дому очень уверенно.
Зато он почувствовал, как начали прогибаться доски над его головой. Ох, уж эти иностранные строители!  Да и их наниматели на работу тоже хороши. Одни откровенно халтурят, другие, экономят на всем, а результатом их совместного труда являются вот такие, прогибающиеся от человеческих шагов лестницы.
Зато ему хорошо от подобной работы. Алексей поднял ружье кверху и прицелился. Если его ищут, то обязательно найдут. Рано, или поздно. Поэтому он действовал на опережение.
Когда он прицелился, то нажал на спусковой крючок. Выстрел грянул, как будто он сейчас стрелял не из обыкновенного ружья, а из пушки. Это и понятно, он сейчас находился в замкнутом пространстве. Вот грохот выстрела и ударил его по барабанным перепонкам.
Еще и какая-то труха сверху посыпалась.
Но на труху он не обращал никакого внимания. Он видел, как на мгновения из пулевого отверстия пролился на него свет, а затем стало  опять темно. Это и понятно, человеческое тело закрыло собой это пулевое отверстие. Можно радоваться, он не промахнулся. Да и грешно промахнутся с подобного расстояния. Наверняка, незваному гостю он распорол этим выстрелом живот. Теперь и в укрытии нечего сидеть. Нужно проверить, как состояние этого незваного гостя.
Он смело открыл дверь. И сразу же наткнулся на человеческую руку, которая свисала сверху. Намертво эта рука сжимала пистолет. Человек хорошо знал свои профессиональные обязанности. Пистолет тоже стал продолжением его руки. Он мог только радоваться, что не столкнулся с этим человеком напрямую. У него были хилые шансы застрелить этого человека в открытой схватке. Скорее, он бы его застрелил. И тогда прости – прощай. Можно себя похвалить, но рано еще. Не нужно забывать и о трех незваных гостях на улице. Хотя, конечно, вряд ли они являются серьезным препятствием.
Он с удовольствием посмотрел на результат своего выстрела. Пуля прошла насквозь человеческое тело. Еще и большой клок вырвала из его меховой куртки. Человек лежал вниз головой. Он еще был жив. Он понял это, когда услышал, как из горла вырывается хрип. Хотя, если, судить по лужи крови, которая становилась все больше и больше, жить этому страдальцу осталось только несколько мгновений.
- Что там произошло? – человеческий голос на улице потерял всякую уверенность, которая была ему присуще ранее. Он кричал своему спутнику, и, конечно, ему никто не ответил.
 Хотя снова из горла его спутника раздался хрип. На этот раз последний. Так как, Алексей взял ружье как дубину и опустил на голову человека. Затем опустил ружье еще раз. На этот раз он ударил по руке, которая рефлекторно разжалась и выпустила свое продолжение на пол. Звук удара поглотил мягкий, пушистый ковер.
А он схватил этот пистолет с пола. Алексей не думал, как с ним поступать. К тому же, пуля в этом пистолете предназначалась для него. Так пусть же она попадет в другого человека.
Человек на улице был одет лучше первого, что сейчас лежал в доме, в качестве бездыханного тела. Алексей разбирался в одежде и оценил внешний вид человека. Это и есть тот чиновник, хозяин дома, про которого говорил подполковник, - догадался Алексей. Именно такие чиновники и одевают беззастенчиво собольи шапки и норковые шубы. Именно такие чиновники,  бывшие скромные деятели местной городской администрации и могли себе позволить новенький внедорожник «ленд-крузер» с тонированными стеклами и шипованной резиной. Такая машина стоит почти девяносто тысяч американских рублей.  Алексей тоже мечтал когда-то о такой машине, и о такой даче, на которой можно не только ломать спину, добывая себе пропитания, но и привезти туда девушек, и отдохнуть там хорошо.
Кстати, о девушках…
Бриллианты на подругах чиновника тоже стоили целое состояние. Наверняка, хозяин дачи постарался, сами они зарабатывали бы на подобные бриллианты целую жизнь. О подобных девушках Алексей никогда не мечтал. Не привлекали его, пусть и очень дорогие, и само собой красивые, жрицы любви. У него было много сексуальных отношений за деньги, но вот любовь за эти бумажки, он был уверен, купить нельзя.
- Ты… кто? – хозяин дачи еле ворочал языком. В его глазах Алексей прочитал испуг, хотя пистолет он догадался спрятать за спину. Девушки тоже попритихли. Взирали настороженно  на незнакомца, который вышел из дома. Наверное, эти девушки меньше испугались бы домового, или инопланетного пришельца, чем появления простого человека с аккуратно выбритым лицом.
- Дед Пыхто, - отделался банальной фразой Алексей. И вынул руку с пистолетом из-за спины. Чего тут скрываться, когда жить этому толстому чиновнику осталось ровно до той минуты, пока Алексей не спустит пусковой крючок.
Этот момент очень быстро настал. Алексей считал, что нечего вести долгих переговоров со своими жертвами.  Правда, первый выстрел был неудачным. Рука дернулась, и пуля улетела куда-то в сторону. Девушки завизжали и попытались убежать. Они успели добежать до ворот. Пули летают гораздо быстрее, чем бегает самый быстрый человек.
Пока чиновник застыл как истукан на месте, Алексей расстрелял его спутниц. Пуль он не жалел. Пяти пуль оказалось вполне достаточно. Девушки в дорогих шубах упали на снег, и застыли навсегда в разных позах.
 А чиновник упал на колени. Это было единственное, на что он сейчас был способен.
- Не убивай меня! – взмолился он. – Не надо. Я могу тебя обогатить. Это правда.
Ответ Алексея на эту мольбу был очень простой.  Он сделал шестой выстрел, который оказался точным. Голова чиновника дернулась в тот момент, когда пуля вошла прямо в лоб, затем тело чиновника повалилось на снег. Жидкая струя крови, вытекающая из пулевого отверстия, продолжала пачкать снег
Алексей посмотрел на дело рук своих, и не ужаснулся. Ни капельки ему не было жалко этого заворовавшегося чиновника, его телохранителя и этих двух жриц любви. Об одном только пожалел, что пуль слишком много потратил. Хорошо еще, что у телохранителя чиновника оказалась запасная обойма. Ее нашел Алексей в кармане его джинсов, когда вернулся в дом.
Надо было решать, что делать дальше. И это решение уже давно назрело. Нужно было только четко сформулировать свой план.
Ясно одно: подполковник обманул его, а сам тратил его деньги. Сообщение по телевизору очень хорошо подтверждало это предположение. Скорее всего, он сумел обменять эти доллары на какую-нибудь другую валюту, или рубли, а его, Алексея, даже не предупредил об этом. Вывод из всего этого Алексей сделал очень простой: подполковника нужно наказать за его подлый обман.
Благо, и возможности у него теперь такие имелись.
Пистолет он держал в руках, да и на машине чиновника Алексей заметил спецномера. Такие номера дают только важным персонам. Значит, никаких проблем у него не возникнет. Такие машины никогда не проверяет ГАИ. К тому же, он поедет не по прямому пути.  Осталось только уничтожить следы своего пребывания здесь. А сделать это очень легко с помощью запасной канистры бензина, которую он нашел в машине чиновника.
- Прости, - сказал он дому, который несколько месяцев служил ему надежным пристанищем.  Затем Алексей щедро расплескал бензин по полу. А тела богатого чиновника и двух его подруг Алексей затащил в дом. Это был тяжелый, но необходимый труд. У чиновника Алексей умудрился взять бумажник, туго набитый деньгами, да не нашими деревянными рублями, а долларами и евро. Алексей пересчитал. Долларов было ровно пятьсот, а европейских рублей лежало четыре бумажек, каждая достоинством в сто евро. Этих денег должно было с лихвой хватить Алексею на первое время. А затем грабитель, давно ставший убийцей, чиркнул зажигалкой, и несколько минут наблюдал, как пламя распространяется по комнате.
Затем Алексей сел в машину и завел мотор, который работал отлично. Хорошо еще, что он очень давно, когда еще никого не убивал, пробивал адрес подполковника. И хорошо запомнил этот адрес. Теперь Алексей туда и направлялся.

               

И легко же он отделался! Он думал, что его будут бить, пытать, превращать его в существо, которое знает, что на этом свете существует только боль. В лучшем случае, он ожидал, что его сдадут в милицию, где тоже ему придется не слишком сладко. Но нет! Ничего этого не случилось.
Правда, его побили, кисть руки до сих пор страшно болела, да и каждый шаг давался Кузьме с трудом. Но это ничего, к боли Кузьма привык давно, когда еще  дрался с пацанами из соседнего дома. Главное, он на свободе. А все остальное по сравнению с этим сущие пустяки.
Кстати, почему он оказался на свободе? Этого Кузьма так и не помнил. В памяти был небольшой провал, словно бы, он оказался в комнате, а в ней неожиданно выключили свет, и он оказался в полной темноте.
А затем, когда свет включился, он помнил лишь лицо Наташи и ненавистное лицо капитана. Они склонились над ним, а капитан прочитал ему нравоучения.
- Пока мы тебя только побили, - произносил слова ненавистный голос. – Только пока. Еще раз попадешься на нашем пути, мы тебя убьем. Ты нас понял?
- Понял, - прошептал Кузьма разбитыми губами. Хотя и не поверил он в слова капитана. Это была простая угроза, понял он. Не такой человек этот капитан, что бы убивать его. Не бандит, в конце – концов, а простой служака, офицер. Побить его, конечно, могут, а вот убить – нет. Не верил Кузьма в такую возможность.
- Вот и хорошо, - отец Наташи щелкнул наручниками. Кузьма потер руки, которые оказались на свободе.
- Мне можно идти? – спросил он, поднимаясь на ослабевшие ноги.
- Иди, - сказал отец Наташи. – Никто тебя не держит. – Отец Наташи широко распахнул дверь перед Кузьмой. -  И это тебе лично от меня. – Сильный пинок под пятую точку вытолкнул Кузьме на лестничную площадку. Следом за ним полетели его ботинки и курточка. Кузьма не был в обиде на этих двоих людей. На их месте, он поступил бы гораздо хуже. Не поздоровилось бы тому подонку,  который посмел тронуть его дочь, или любимую девушку.
Так что он не обижался на этих двоих чудаков. В темноте подъезда он умудрился зашнуровать ботинки, а уж курточку застегнуть не представляло для Кузьмы никакой сложности.
Затем он направил свои стопы к собственному дому. Больше ему идти было некуда.
Кузьма и сам удивлялся, что он туда идет. Но мыслей в голове никаких не возникало, по поводу того, куда нужно идти, поэтому он и шел в единственно известном ему направлении. Ноги автоматически выбирали это направление.
Он удивился бы, когда узнал, что Сергей предугадал с точностью его маршрут. Это произошло в тот самый момент, когда Кузьма выложил им с Прохоровым всю информацию, как на блюдечке, и двум друзьям предстояло решить, что делать с их пленником.
Они вышли в коридор и удивились, какая тишина стояла в квартире. Только из незакрытого крана капала вода.
- Чего будем делать? – эту странную тишину нарушил первым Прохоров.
Сергею не хотелось говорить эту фразу Прохорову, но он переселили себя:
- Будем его отпускать, - В глазах Прохорова появился немой вопрос, и Сергей сразу же ответил на него:
- Я тебя понимаю, ты хочешь, что бы мы затолкали парня в кутузку. Согласен, он это заслуживает. Но, я думаю, его следует отпустить. Ему еще предстоит встреча с отцом.
- Ты думаешь…
- Я думаю, этому пацану придется сегодня отвечать за украденные деньги. Сам видел, какой у него отец. Не думаю, что этому парню придется слишком легко.
Именно, благодаря решению Сергея Кузьма и шел сейчас домой. Сергей и сам бы, наверное, точно не сформулировал, зачем он отпустил этого человека, который за свою короткую жизнь наделал людям слишком много зла. Но интуиция разведчика подсказывала Сергею – так нужно для дела!
Именно поэтому Кузьма и топал сейчас домой.
Он даже удивлялся про себя: сегодня у него был тяжелый день, а голова очень свежая и легкая, будто после крепкого сна. Он не догадывался, что так бывает после воздействия «сывороткой правды». Шагал он легко и быстро. Дошагал до автобусной остановки и сел на маршрутное такси, которых было много. Кузьма не замечал предосудительных взглядов немногочисленных пассажиров в салоне такси.
А в окнах его квартиры уже горел свет. Значит, его отец был в это время дома. Кузьма немного удивился: слишком рано для него, еще только семь часов вечера, отец обычно позже восьми не приходит. Недобрые предчувствия зародились в нем: отец находится дома, для того, что бы поговорить с ним. Наверняка, этот разговор будет по поводу денег, позаимствованных Кузьмой сегодня.
И тяжелые предчувствия завладели сознанием Кузьмы. Он понял, что сейчас ему предстоит слишком неприятный разговор. Отец, естественно, применит силу, и, естественно, Кузьма окажется проигравшим, поскольку отец сильнее его.
Он сразу же замедлил свой шаг. Ноги ослабли, по спине потекла узкая струйка пота, а желудок упал куда-то вниз. Хорошее настроение тоже куда-то улетучилось. Кузьме предстояло принять решение. Идти сейчас домой, или… Другой альтернативы у него не существовала. Можно было идти на вокзал, или ночевать в подъезде. Но становится бомжом даже на одну ночь Кузьме. Он слишком привык к хорошей жизни.
Сразу же мелькнула мысль про пистолет в сливном бачке. Еще несколько дней назад Кузьма отмел бы эту идею, как очень неподходящую. А сейчас эта мысль показалась ему очень даже нечего.
«Если отец начнет приставать, я тоже буду говорить с ним языком силы. Мне нечего терять», - так решил Кузьма.
А после этого он мигом взлетел на нужный ему этаж.
 Он открыл ключом дверь  собственной квартиры. Свет горел в большой комнате. Отец сидел именно там. На столе стояла бутылка водки, почти уже пустая, и еще там лежала распечатанная пачка денег, которая уже не интересовала Кузьму, и пистолет. Это и был тот самый пистолет из сливного бачка.  Раньше он догадался спрятать этот пистолет. Но сейчас был не такой момент. Но не сейчас. Да и какой смысл, раз Кузьма уже знает про существование оружия. Его отца сейчас интересовали только зеленые бумажки, вернее сказать, их количество в пачке. Пистолет он просто не догадался убрать.
- Это что? – подполковник ткнул пальцем в целлофановый мешок.
- Деньги, - Кузьма улыбнулся широкой улыбкой. – А что это, если не деньги? Бумага что ли?
- Я вижу, что  это деньги, - крикнул отец и ударил кулаком по столу. Пустая бутылка во время этого удара подскочила кверху. – Я замечу, что это мои деньги. А ты, паршивец, взял их без спросу.
- Ну, не все же деньги взял, - оправдался Кузьма, а сам медленным шагом приближался к столу. Он совершено сейчас не боялся гнева собственного отца. – Только часть денег я и взял, и то не самую большую. Остальные деньги тебе оставил. Пользуйся отец на здоровье.
- Где эта часть, которую ты украл? – спросил отец. – Мне она нужна.
- У меня, - признался блудный сын.  В голове Кузьмы в этот момент возник хороший план, как отвлечь внимание отца.
- Давай их сюда, - потребовал отец. Кузьма и ожидал, что отец предъявит ему эти требования.
- Пожалуйста, - Кузьма засунул руку во внутренний карман куртки. Он схватил оставшиеся купюры и бросил их в лицо отцу. Естественно, часть денег оказалась на полу. – Можешь не считать, я потратил всего сто долларов, - сообщил Кузьма.
Но отец все равно нагнулся, что бы собрать деньги, рассыпавшиеся по полу. Он не верил собственному сыну, и хотел лично узнать, сколько он потратил отцовских денег. Кузьма воспользовался этим моментом, и схватил пистолет. Как привести его в боевое состояние, Кузьма знал: сам отец и показал ему, разбирая свой служебный пистолет, это нехитрое искусство.
 Когда подполковник Кузьмин умудрился собрать все деньги, и вылезти из-под стола, ему в лицо глядело черное дуло пистолета. И это было не самое страшное.
Пистолет держал в руках его сын, и по его лицу Кузьмин прочитал намерение спустить курок немедленно. Тем более, и пистолет он совершенно правильно привел в боевое состояние. Кузьмин решил немного схитрить. Он хоть испугался, но не желал показывать собственный страх.
- Ну и что? – спросил он, стараясь не выдать свое волнение. – Напугать меня решил? Думаешь, твой отец трус. А вот тебе, - Кузьмин сложил всем известную фигуру из трех пальцев и показал ее собственному сыну. - Брось пистолет! По-хорошему, тебя прошу. Брось! Дальше у нас будет с тобой совсем другой разговор, - припугнул собственного сына подполковник. – Ты меня знаешь, я умею прощать. Но и наказывать я умею.
- Не брошу, - проявил упрямство Кузьма. – Мне нравится держать пистолет в руках. Так мне с тобой гораздо легче разговаривать. Ты ведь нормальных слов не понимаешь – с тобой легче разговаривать при помощи силы.
- Ладно, не бросай, - вздохнул Кузьмин и сказал свою маленькую хитрость. – Патроны в пистолете все равно холостые.
- Сейчас и проверим это. – Палец Кузьмы плавно надавил на спусковой крючок. Из горла подполковника вырвался душераздирающий крик – Кузьма умудрился промазать. Его рука в последний момент дрогнула, и пуля попала прямо в плечо собственному отцу. Рубашка подполковника тут же стала намокать от крови. Ладонью левой руки Кузьмин схватился за плечо.
- Черт! Ты даже стрелять не умеешь, - язык во рту Кузьмина плохо слушался, но он сумел выговорить эти слова.
Кузьма хотел снова нажать на спусковой крючок и исправить свою ошибку, но его поразил страх в глазах отца. Он словно бы увидел приведение, которое находилось за спиной Кузьмы. Он услышал сзади шорох и медленно повернулся.

               

Алексею повезло: до дома подполковника он проехал без происшествий. Даже получил Алексей огромное удовольствие от этой езды: иномарка есть иномарка. Можно гнать на полной скорости, не заботя себя мыслями о том, что какая-нибудь важная деталь может неожиданно подвезти в самый неожиданный момент, и тогда незадачливый водитель окажется клиентом ближайшего морга. Кроме того, и водители остальных транспортных средств, проявляли к машине чиновника должное уважение. Уступали ей дорогу, потому как знали, ударишь иномарку ненароком – век не расплатишься. И никакая автостраховка, тебе не поможет. Братки, они могут быстрее с тобой разобраться. Алексей ухмылялся, чувствуя себя очень крутым человеком.
Машину он поставил возле самого дома. В окнах подполковничьей квартиры горел свет, и Алексей решил подождать немного. Он и сам не знал, зачем он остался ждать. Наверное, набирался мужества, что бы совершить новые убийства. А то, что он не будет жалеть подполковника, Алексей уже решил.
Ему повезло. Ожидание Алексея было вознаграждено. Он заметил юношу, в котором нельзя было не узнать сына подполковника – та же фигура, походка, тоже лицо, и те же глаза. Юноша улыбался широкой улыбкой, и шел прямо в нужный Алексею подъезд, подтверждая тем самым правоту его предположения, о родственной связи юноши с подполковником.
 Наверное, у сына подполковника был сегодня счастливый день, если он улыбается такой широкой улыбкой. Наверное, ему ответила согласием девушка, или строгий экзаменатор поставил  юноше очень нужный зачет. Вот будет облом у юноши, когда такой счастливый день так плохо закончится. А сына подполковника Алексей тоже жалеть не будет: свидетель как никак.
Алексей выскочил из машины и бросился  вслед за юношей в подъезд. В голове Алексея один план сменял другой. Нужно захватить этого юношу, нужно проникнуть вслед за ним в квартиру подполковника.
Но вышло все гораздо банальнее.
Алексей не успел догнать сына подполковника, он слишком поздно забежал в подъезд и доковылял до площадки между этажами. Но Алексей сумел заметить, как юноша вошел в квартиру и хлопнул дверью. При этом Алексей не услышал лязганье замка. А что если…
Даже дыхание перехватило от подобной мысли.  Маловероятная, но все же очень реальная мысль. Неужели сегодня действительно его день, и сын подполковника забыл закрыть квартиру? Такое бывает сплошь и рядом. Чего бояться банальных грабителей, когда твой отец подполковник милиции? И естественно, этот факт известен, всем любителям поживиться чужими вещами. Так что этот юноша, вполне может позволить себе роскошь, не закрывать собственную квартиру.
  Алексей подождал немного, прежде чем сделать несколько шагов, отделяющих его от квартиры подполковника. Он был предусмотрительным человеком, к тому же, в последнее время он смотрел много детективных сериалов, которыми баловало народ телевидение, поэтому он умудрился закрыть жевательной резинкой соседские дверные глазки. Алексей действовал по принципу: чем меньше глаз его видит, тем лучше. И так уж крутой джип попал в поле зрение детворы, которая гуляет во дворе до позднего вечера.
Только затем Алексей прислушался за тем, что происходит за дверью нужной ему квартиры. До его слуха донеслись людские голоса.  В квартире подполковника явно шел оживленный спор. При этом подполковник повышал свой голос, а сын отвечал ему тихо, по крайней мере, голоса юноши Алексей не слышал. А дверь в квартиру была действительно открыта.
Он дернул ее, и она приоткрылась. Он медленно открыл дверь окончательно, и вошел в прихожую.
Пистолет Алексей вынул уже в прихожей.
Только затем он начал пробираться внутрь квартиры. Действительно, между подполковником и его сыном происходил спор. Обычное дело между детьми и родителями. Только затем этот спор принял неожиданный поворот. Последовал  пистолетный выстрел. Алексей дернулся от неожиданности.
События стали развиваться в неведомом ему направлении. Он вытянул руку с пистолетом, и в таком виде появился в дверном проеме.
Первое, что он увидел это глаза подполковника, которые были направлены на него, словно пистолетные дула. Кузьмин, словно бы хотел испепелить его своим взглядом.
Подполковник пытался шевелить губами, словно бы он хотел крикнуть сыну, что опасность позади него. Только горло его пересохло, и никакой крик не вылетал из горла подполковника.
- Жаль пацана, - мелькнула первая мысль в голове Алексея. И только затем в его голове появилась вторая мысль: - Кто стрелял?
В руках подполковника не было пистолета. Значит…
Додумать эту мысль Алексей уже не успел. Времени у него не осталось. Кузьма понял сигнал тревоги, посланный отцом. Он резко повернулся, и увидел на пороге незнакомца. Почему – то появлению незнакомца с пистолетом он  совершенно не удивился. Просто понял, что ему грозит опасность, и ее надо быстро устранить. Быстрее, чем незнакомец нажмет на спусковой крючок.
Незамедлительно Кузьма выстрелил в незнакомца. И не целился даже, а попал. Пуля вошла прямо в лоб незнакомцу, продавив в глубь кости лба. Она прошла навылет, поэтому дверной косяк окрасился кровью. Незнакомец начал оседать на пол. Кузьма увидел в его глазах удивление и облегчение, словно бы он не слишком переживал по поводу своей гибели.
Алексей действительно почувствовал в последний миг своей жизни огромное облегчение. И боли никакой не было. Только перед глазами закружились белые снежинки…
Подполковник Кузьмин воспользовался этим  временным замешательством и сделал прыжок в сторону собственного сына. Он надеялся, что еще все можно исправить. Выхватить пистолет из руки сына, повалить его на пол, вытащить ремень из штанов и проучить, как следует пацана. Показать ему, что не стоит поднимать руку на собственного отца, напомнить ему старые добрые времена. И деньги у отца воровать, естественно, тоже не следует. Хоть, ты и взрослым себя считаешь, Игорь, но все еще ребенок.
Но Кузьма и тут оказался проворнее своего отца. Он резко повернулся и пустил пулю на встречу своему отцу. Расстояние было слишком мало, так что эта пуля никак не могла уйти в молоко.
«Сынок, сынок, что же ты наделал?» - такая мысль пронзила сознание Кузьмина.
Он изменил траекторию своего прыжка, под действием пули, которая вошла в живот подполковника. Теперь он летел в противоположную от своего сына сторону. Кузьмин упал на пол, и удивился, что люстра под потолком качается. Живот жгло каленным железом. Словно бы внутри подполковника работало сотни маленьких кузнецов.
Кузьма удовлетворенно хмыкнул, увидев результаты своих трудов. Ему ничуть не было жаль собственного отца.
Теперь осталось только закончить труды свои праведные. А что будет дальше, он даже не думал.
Кузьма встал над собственным отцом. Он лежал, а по рубашке его расплывалось огромное красное пятно. Уже и на ковер успела кровь натечь. Почему-то она была не красного, а черного цвета.
Губы отца шевелились. Он пытался что-то сказать своему сыну. Но ничего он уже не в силах был сказать.  Только струйки крови вытекали изо рта. И кровавая пена появилась на губах.
 И снова Кузьма нажал на спусковой крючок. На этот раз он стрелял точно в голову. И, естественно, Кузьма не промахнулся, поскольку расстояние было слишком маленьким.  Подполковник Кузьмин дернулся и затих. Только руки широко раскинул, будто бы пытался обнять в последний раз собственного сына.
Кузьма был далек сейчас от подобных ассоциаций. Он положил пистолет в карман куртки. Прошел на кухню. Он не знал, что заставляло его действовать именно таким образом. Только он знал, что именно так и надо поступать. Наверное, это был инстинкт. Он нашел лист бумаги, карандаш. Почерк его был ужасен, но он сумел написать записку. Она была очень короткая, но содержание ее было очень емкое. «Простите меня люди», - написал Кузьма и умудрился поставить в конце своего прощального послания три восклицательных знака.
Дрожащими руками он достал из холодильника бутылку водки и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Водка обожгла гортань и желудок. Но водка совершенно не опьянила Кузьму. Он, словно бы пил сейчас воду.
Кузьма знал, что он сделает дальше.
Он только посидел немного, смотря в неведомую даль. А затем резко приставил пистолет к виску и нажал на спусковой крючок.
Боли он никакой не почувствовал.
Голова Кузьмы запрокинулась, пуля пролетела сквозь его череп и вышла наружу, навсегда застряв в кухонной стене.
В это время по лестнице в квартиру подполковника Кузьмина уже спешил наряд милиции, который умудрилась вызвать соседка. На этот раз милицейский наряд опоздал. Милиции оставалось только одно -  констатировать смерть трех человек.

               

На следующий день Сергей и Прохоров встретились на скамейки в парке. Они выбрали самую дальнюю скамейку. Они впервые выбрались сюда за долгие месяцы зимы. Друзьям было о чем поговорить друг с другом. Новостей было даже слишком одного для одного раза.
- Она познакомилась с ним в библиотеке, - говорил Сергей Прохорову. – Юноша Наташе понравилась, вот она и пригласила его домой. Моя дочь подумала, что в библиотеку ходят только порядочные люди. Наивная девушка. Хотя я ей и говорил, что не нужно доверять незнакомцам. Да и жизнь учила. А все равно видно не научила! – Сергей махнул рукой. Это был жест отчаяния.
- Не расстраивайся, - успокоил его Прохоров. – Это молодость. К тому же ничего страшного не произошло.
- На этот раз, да, - согласился с ним Сергей. – Мы оказались рядом. Мы исправили ее ошибку. Как себя чувствует Марина?
Этот вопрос был болезненным для Прохорова. Состояния Марины было все таким же тяжелым. В сознание она не приходила за эти два дня. Врачи только разводили руками. Они не были настолько всемогущими, что бы делать точные прогнозы.
- Врачи делают все возможное, - ответил Прохоров. – Я надеюсь, они помогут Марине выжить. И я рад, что они не могут уже ничего сделать для этих негодяев.
- Только врач - паталагоанатом может еще что-то для них сделать, - заметил Сергей. – Подготовить их к собственным похоронам. Кстати, я еще не имею информации насчет подполковника Кузьмина и его сына.
- Там сложная ситуация, - начал делиться информацией Прохоров, которую получил сегодня в Управлении. – Все получилось совершенно неожиданно. Кузьма застрелил своего отца. Видимо, они не поделили украденные деньги. А затем послал пулю себе в голову. Только есть одно «но».
- Не томи душу, - потребовал Сергей. – Излагай это твое неожиданное обстоятельство.
- Вместе с подполковником и его сыном нашли еще одного человека, - выполнил его просьбу Прохоров. -  Кстати, работника того банка, из которого недавно украли крупную сумму денег. Работник этот давно уже был в бегах. Добавлю, и крупную сумму денег нашли в квартире подполковника.
- Это очень хорошее обстоятельство, - прервал рассказ своего товарища Сергей. – Теперь становиться понятным, откуда у подполковника Кузьмина были крупные суммы денег.
- Наверное, ты прав. Деньги, в самом деле, из этого банка. Очень немаленькая сумма денег. Двадцать тысяч зеленых бумажек, - назвал сумму Прохоров. – Вся сумма, которая была украдена у банковского инкассатора. Просто мечта идиота.
- Для кого как, - ухмыльнулся Сергей. – Для кого - то сумма, и в самом деле огромная, за всю жизнь не заработаешь таких денег. Идиот, таких денег точно никогда не заработает. А для кого-то, эта сумма всего лишь несколько обедов в дорогом ресторане.
- Неужели есть такие рестораны в нашей стране, - удивился наивный капитан. – Я не представляю, что  это такое, обед ценою в несколько тысяч долларов.
- В нашей стране таких ресторанов огромное множество. Естественно, большинство из них находится в пределах Бульварного кольца. Еще огромная концентрация таких ресторанов на Рублевском шоссе. И эти рестораны не жалуются на отсутствие посетителей, скорее, жалуются на отсутствие свободных мест… Короче, живут люди, - Сергей мечтательно закатил глаза. – Нам так точно никогда не жить… Мы отвлеклись, продолжай свой рассказ.
- Продолжать особо нечего, - выполнил требования своего друга капитан. – При этом неудачном банковском деятеле нашли пистолет, зарегистрированный на имя одного гражданина, который являлся владельцем охранного агентства.
- Как так нечего! – изумился Сергей. – Сейчас интересную информацию ты мне сказал. А где сам этот гражданин, которому принадлежало на законных основаниях оружие.
- Его тоже нашли. И уже успели опознать, - ответил Прохоров. – Так же, как и одного известного чиновника, которого, по непроверенной информации, этот деятель из охранного агентства охранял. А вместе с ними нашли двух девиц очень определенного рода занятий. Они сгорели на даче. Но для начала их застрелили.
- Понятно, - предположил Сергей. – Скорее всего, банковский работник скрывался на этой даче от длинных рук правосудия, а чиновник с девицами туда приехали. Очень не вовремя, надо заметить, приехали. Наверняка приехали отдохнуть и развлечься с девочками в баньке, а получили по  смертельной пуле.
- Да уж точно они приехали туда не работать, - хмыкнул Прохоров. - Эту версию подтверждает и то обстоятельство, что внедорожник чиновника обнаружили возле дома подполковника Кузьмина, - подтвердил Прохоров. – Скорей всего, банковский работник приехал разобраться с подполковником Кузьминым, а получил пулю от его сына. Тоже надо заметить, не самая приятная смерть. Но он получил по заслугам.
- На этом эта история закончилась, - подвел итоги Сергей. – Каждый злодей наказан, а каждый благородный муж не получил ничего. Разве только чувство удовлетворения от своей работы. Осталась еще надежда, что с Мариной все будет хорошо. Иначе все наши труды будут напрасными.
- Ты прав. И все же скажи мне, почему ты вчера отпустил на все четыре стороны нашего клиента?
- А ты еще не понял?
- Нет.
- Я просто почувствовал, что не долго такому… существу ходить по белу свету. И нам не нужно прилагать свои усилия, что бы отправить его на тот свет. Все должно произойти само собой. Как видишь, я не ошибся. Можешь считать, что у меня сработала интуиция старого разведчика. Такой вот случай.
Сергей встал со скамейки.
- Нам надо пойти и выпить за здоровье Марины, - предложил он. – Я думаю, это не будет лишним в данных обстоятельствах.
- Вообще-то я хотел после нашей встречи ехать в больницу, - неуверенно сказал Прохоров. – Но ради такого случая грех не опрокинуть сто грамм. К тому же я знаю подходящее место. Нам повезло - оно совсем неподалеку.
В его глазах зажегся огонек энтузиазма. Он вскочил на ноги, и пошел вместе с Сергеем к выходу из парка.
Товарищам улыбалось весеннее солнце. Сегодня оно было необыкновенно ласковое. И только им двоим, оно дарило свое тепло, и свою улыбку.