Джинзы

Капитан-лейтенант Ким.
Север. Заполярье. Полгода ночь, полгода Солнце Ра, без всяких пирамид.
Корабль - маленький, но ракетный. Люди в синей форме из натурального хлопка. Швы как на фирменной джинсе, двойные. Материал – почти деним. Стирается большими щетинными, палубными щетками, затирается и после пары стирок получается вытертая джинса.
Пьер Карден отдыхает вместе с нашим Зайцевым на Канарах, а мы в заполярье делали две вещи:
1. Отрезали штаны на 15 см выше колена и, переворачивая, пришивали – это в робу.
2. Вшивали клинья ниже колена с внутренней стороны или вставляли фанерные в суконные мокрые парадные штаны.
Результат:
Получались супер-клеши.
Во втором варианте они были прогнозируемы, можно накрыть ступню, любым парашютом, хотя стоило попасть под дождь, растянутые клеши, становились опять дудочками, но это было тоже физически оправдано.
На корабле было две вахты – верхняя и нижняя.
Я заступил дежурным по низам – это то, что ниже палубы: кубрики, машинное отделение, камбуз и всё такое низменное.
Полярная ночь – она же день, солнце светит с севера, к трапу идет подозрительно маленький человечек в офицерской форме. Узнаю, - это ведь именно он во время ежедневных пробежек, по гранитным окрестностям нашей базы, хватал нас за штаны и кричал на смешанно русско-корейском языке – Джинзы! Джинзы!
Как-то стыдливо и скромно, несмотря на четыре маленькие звездочки на погонах он спрашивает:
- Не покажете ли мне корабль!
- Не положено! (вспомнив про его дерганье и «Джинзы! Джинзы!») -  говорю я.
- Ни разу не был!
Это было ниже пояса, капитан-лейтенант, хоть и кореец, и ни разу не видел нутр корабля!
- Прошшшу!
Он осмотрел кубрики, машинное отделение, ну и конечно камбуз. А где, говорит он, запасы провизии? Я подвожу его к холодильникам, дверь равна нормальной двери, а зайдешь, там десяток коровьих полутуш на крючках висят, а вокруг снег на змеевиках. Он зашел. Корабль качнуло. Дверка и хлопнулась. Защелка только снаружи, он внутри, я опять вспомнил про его грязные приставания, про «джинзы!» и не торопясь пошел на палубу покурить. Минут через сорок, я понял, что удовлетворен, открыл дверку, - между полутуш блистали заиндевевшие звездочки, глазки-щелочки и слышался слабый голосок.
- Ну, что же вы?
- Качнуло …
- Где!? Где?! Где выход!!!???
Капитан-лейтенант Ким пулей выскочил в горячее заполярное лето, и больше я не слышал по утрам ни слов «Джинзы! Джинзы!», как и не видел маленького капитан-лейтенанта с чукотским прищуром.