Разлад

 Два часа ночи. Леся тупо смотрит на монитор.
 Перед глазами пустота.
 Она есть или умерла? Что происходит?
 Лина – самая близкая и далёкая, самая сокровенная тайна, богиня… только что, грубо, по-мужски, послала её! Легко, небрежно, как пепел с сигареты, стряхнула её в пыль, размазала по клавишам их 2-хлетнюю дружбу. Только ей Леся доверяла самые жуткие секреты, только её слушала без оглядки, ведь Лина такая умная, креативная, студентка столичного ВУЗа!

 Леся встала, как зомби, будто слепая, нащупала выход из комнаты, тенью просочилась  в коридор. Не соображая, что делает, ощущая только удушье, натыкаясь в темноте на какие-то предметы, миновала дверь спальни, в которой забылись тяжёлым сном работающих на износ людей  мать с отчимом и посапывала маленькая Настька. Леся подчинилась интуитивному желанию вырваться на волю, в прохладную ночную мглу. «Слишком прохладную»,-  машинально отметила она позже, вспомнив, что плащ остался на вешалке.

 Стояла весна, смутные запахи бередили что-то в подсознании, докучливо отвлекали от боли в груди, на которой Лесе хотелось сосредоточиться, упиться жалостью к себе.
Почему ей так не везёт с подругами? Стоит только по-настоящему привязаться к человеку – и тут же предательство! Снова и снова…
«Наверное, это я, уродина, дура, никому не интересна, - растравляла себя Леся. – Меня можно поманить пальчиком и быть уверенной, что я прибегу, как собачонка. Можно назначить встречу и не выйти, забыть, не позвонить, наплевать…»

 Слёзы накапливались в уголках глаз,  дорожка уходила из-под ног. В чернильной тьме Леся брела наугад, пустынная улица маленького города тревожно прислушивалась к  стуку девичьих каблучков.
Леся вдруг опять явственно увидела обидную фразу в «Контакте» и, не таясь, расплакалась навзрыд.
Ей только четырнадцать, она никому не нужна, никто не услышит её тоски, её отчаяния на этой дикой улице, в этом глупом городе, в этой равнодушной беззвёздной ночи! Она потеряла самого главного человека в жизни, и никому, никому нет до неё дела! Как ей теперь жить? Зачем?

 Лесе представлялось, как непоправимо  несчастье, что случилось с ней, и в горькой безысходности она плакала всё громче, надрывнее, продолжая идти, не зная куда. И ничего не происходило, не вспыхивал в окнах свет, не выбегали к ней всполошённые люди, будто подтверждая, что она один на один со своей бедой во всей вселенной.
Постепенно она немного успокоилась, но машинально продолжала идти, думая о ссоре, мысленно доказывая Лине, как та не права. Леся никогда бы не причинила ей боль, потому что так уважает её, так любит  - больше сестры, больше мамы. Как же могла она бросить ей те слова? За что?

 Девочка не заметила, как вышла на окраину городка. Дома здесь были разбросаны далеко друг от друга, а последняя улица сливалась с трассой, которая уходила вдаль, маня обрамляющими её огнями. Эта широкая дорога устремлялась в какую-то серьёзную жизнь, в которой, наверное, нельзя бросать слова на ветер, нельзя предавать верных друзей и врать, и притворяться, что «всё по фиг». Леся знала, что эта трасса связывает её город и областной центр. А там есть вокзал, с которого поезда уносятся  в Москву, в великолепную сияющую Москву, в которой живёт и учится девушка Лина, лучше которой нет никого на свете.

 «Если бы сейчас посмотреть ей в глаза, просто сказать два слова, ясно и понятно, и - всё станет на свои места, будет, как раньше…», - думала Леся, шагая уже вдаль от тихих, приунывших во тьме улиц города, такого неприметного, ничем не выдающегося.
У неё в джинсах было немного денег. Это, конечно, мало на билет до Москвы. Но можно как-нибудь заработать на вокзале большого города.  А потом, она слышала, что можно попросить проводника, и за небольшие деньги доехать, куда тебе надо.

 Мимо редко проносились машины, не обращая внимания на одинокую фигурку у обочины. Леся шла быстро, чувствуя,  что  ветер здесь понапористей, чем в городе. Но холодно уже не было. В её горячечном мозгу будто  бы обозначилась цель, а над деталями она не задумывалась.
Вдруг рядом зашуршали шины притормозившей легковушки.
- Далеко идёшь? Подвезти? – услышала Леся добродушный голос водителя.
- До Ростова.
Парень присвистнул.
- До утра нельзя было подождать?
- Нельзя, - с вызовом бросила Леся.
- Ну, садись.
Секунду-другую она колебалась, потом открыла дверцу и села на заднее сидение.


 В полшестого утра в квартире Лесиных родных зазвонил телефон. Хозяйка, с трудом разлепив веки, взглянула на светящийся циферблат часов, недоумевая, кто в такую рань, и, хрипло со сна, сказала в трубку:
- Алло!
- Это квартира Солоухиных? Вы Анна Викторовна Солоухина?
- Да, - прозвучал настороженный ответ. – Вы кто? – Женщина приподнялась на локте.
- Алеся Солоухина  -  ваша дочь?
- Да,- мать вскочила. – Что случилось? Объясните, наконец!
- Вы знаете, где она сейчас?
- Дома. – Анна Викторовна метнулась в соседнюю комнату. Там никого не было. – Леся!  - от её вскрика проснулся муж и встревожено поднялся.

 В трубке послышалось что-то неразборчивое и громче:
- Это Ростовский спецприёмник. Ваша дочь у нас. Её взяли на вокзале.  Передаю ей трубку.
- Господи! Ничего не понимаю! Алло!
- Мамочка! – Леся рыдала. – Забери меня поскорее отсюда!
- Да что же это?.. Как ты…
- Мама, я умоляю! Приезжай скорее! Я потом всё объясню.

 За несколько минут Анна Викторовна собралась и уже бежала на первую ростовскую маршрутку. Трясясь по изъезженной дороге, она замирала от ужаса, домысливая, что случилось с Лесей, как она очутилась ночью в Ростове ?  Она силилась вспомнить и не могла, с кем Леся дружит, что смотрит допоздна по Сети, и всё думала, как, когда упустила дочь, перестала чувствовать, чем она дышит, чем занята её голова?..  Каждодневная круговерть, маленький ребёнок отдалили от неё Лесю. Её замкнутость, порой резкость,  мать сбрасывала на переходный возраст, на злополучный Интернет.  Да просто не находилось времени на душевные разговоры!

 Когда, не помня себя, Анна Викторовна примчалась по продиктованному адресу, дочка сидела за решёткой в компании алкоголичек и бомжих.
 - Слонялась по вокзалу, заглядывала в поезда, - устало сказала дежурная учреждения. – Вызвала подозрение полицейских. Вот, доставили сюда. Что же Вы, мама, не знаете, где пропадает по ночам Ваша несовершеннолетняя дочь?
- Да я… - мать в смятении не находила слов, – никогда… как так?.. – лихорадка, которая била её всю дорогу,  не давала говорить.
- Поскольку попалась первый раз, решили связаться с Вами. Распишитесь вот здесь и забирайте!
Когда открыли решётку, Леся бледная, измученная, почти упала в руки матери.
- Мамочка, прости, прости…  Я всё поняла…