Новая жизнь

Вот как, значит… Вот она какая – моя жизнь!
Подъём – 6 утра. Наскоро перкусить, потом лететь на работу.
В двенадцать – обед. Пять часов – рабочий день закончен. Пять тридцать – зайти на почту, оплатить страховку. Зайти в магазин. Вечером – стирка. Одиннадцать тридцать – отбой!
И это мой день, мой замечательный сегодняшний день, который мне предстоит прожить только один раз, и он больше никогда не повторится, уникальный, единственный, который уйдет в прошлое – и не вернешь?
Я тупо смотрю на будильник. Хочу послать все к черту! Пусть все катятся к дьяволу – такая жизнь не для меня. Не так я себе это представлял.
Выхожу в коридор, попутно одевшись и прихватив с собой несмывающийся маркер. Соседкая дверь так и манит своей белизной. У меня в руках страшное оружие, сейчас я опасен, как тысяча безумных маньяков. Снимаю колпачок и отбрасываю его в сторонку. Слышу, как он стремительно катится по полу, и, докатившись до лестницы, начинает пересчитывать ступеньки. Подношу руку с маркером к двери и медленно, с наслаждением, начинаю выводить первую линию на белоснежной поверхности металла.
-Эй, парень!
Оборачиваюсь на крик. Сосед стоит у меня за спиной, глаза его широко раскрыты, надо полагать, что от глубочайшего удивления.
- Плевать я хотел! И на Вас в том числе, - говорю я ему с наглой ухмылкой, и, засунув руку в карман джинсов, отправляю фломастер вслед за колпачком в счастливое путешествие вниз по лестнице. Насвистывая, прохожу мимо ошарашенного соседа и без проблем выхожу на улицу. Держу пари, он, бедняга, уже думает о том, куда ему позвонить в первую очередь – в скорую или в полицию, ведь таким странным он меня ещё не видел ни разу.
На улице только раннее утро, и все спешат на работу. «Вот олухи», думается мне. В толпе встречаю чокнутого с плакатом. Останавливаюсь напротив, чтобы послушать.
- Вы все - заложники системы, - кричит он нам, - одноклеточные под микроскопом. С самого вашего рождения и до смерти ваши мысли, ваши желания и поступки полностью под контролем, вы  - ничто, от вас ничего не зависит! Все, что вам кажется вашими собственными мыслями – вам внушили ещё с детства. Вы не хотите даже попытаться, вы всегда будете жить в аквариуме, в клетке и даже не попытаетесь сдвинуть свои задницы, чтобы хоть одним глазком выглянуть наружу.
- Ничего нового, - говорю я ему, - но, в принципе, я с тобой согласен. Потом поворачиваюсь в сторону толпы. - Я тоже всю свою жизнь прожил, как один из этих скотов из стада,  - кричу я в лица шарахающихся прохожих. – Вас не нужно гнать на убой, вы сами туда поскачете, как миленькие, стоит помахать перед вами морковкой, - кричу я, размахивая сигаретой перед лицом какой-то испуганной молодой женщины.
Прохожие начинают обращать на меня внимание. «Пора валить», думаю я и иду в сторону остановки. Сегодня я не собираюсь идти на работу. Еду в автобусе, смотря на свое отражение в окне. Волосы растрепаны, взгляд бешеный. Выгляжу, как дебил. Девушка в красном берете, стоящая напротив, украдкой посмотрела на меня и спрятала глаза. Автобус резко дергается перед остановкой, и в одно мгновение я замечаю, как мужчина слева от девушки, покачнувшись, наваливается на нее и в суматохе засовывает руку в её сумку.
- Эй! – кричу я, даже не успев хорошенько сообразить, что случилось. В это время автобус останавливается и открывает двери. Мужчина прорывается к дверям, расталкивает столпившихся у входа пассажиров, и я выбегаю вслед за ним, бросив на ходу ошеломленной девушке:
- Вы что, не видели, он украл Ваш кошелек!
Выскакиваю из автобуса, а следом за мной выскакивает девушка. Ищу в толпе глазами, но кажется, тот мужчина уже успел затеряться. Иду вперед, выискивая его.
-Постойте, - кричит она вслед, догоняет меня и трогает за локоть. – Ничего страшного, нам его все равно не догнать.
Вид у неё напуганный. Или запыхавшийся..
- Оставьте, - говорит она мне уже спокойным голосом. Я тяжело дышу и только сейчас хорошенько рассматриваю её. Обычная девушка, не красавица, но что-то в ней есть. Интересная. Одета скромно, но со вкусом. Глаза большие и подведены так, что кажутся ещё больше, но это и есть весь её макияж, поэтому выглядит естественно и в целом она похожа на студентку первокурсницу или даже школьницу старших классов.
- Спасибо, говорит она, и я замечаю, что у неё очень милая, хоть и немного нервная улыбка.
- Много денег у Вас там было? – спрашиваю я.
- Дело не в этом, говорит она и качает головой.
- Возможно, надо обратиться в полицию? – спрашиваю я, оглядываясь, ища полицейского, но как назло, их никогда нет рядом, когда они так нужны.
- Не думаю, что стоит, - она снова качает головой и криво улыбается мне. Мне почему-то становится смешно.
Тут я замечаю, что вся остановка смотрит на нас. Пожалуй, внимания мне на сегодня достаточно.
-Ну что же, говорю я ей, - впредь будьте осторожнее, а мне пора идти. Счастливо!
Она открывает рот, но я отворачиваюсь, не дождавшись ответа, и начинаю быстро уходить от неё.
- Постойте! – кричит она.
«Да что такое, думаю я, какого черта тебе от меня нужно?»
- Погодите, как Вас зовут, - кричит она, поспешно идя за мной.
Какая разница? – спрашиваю я, уже немного раздраженно.
- Можно мне с вами?
- Что-о?
Я останавливаюсь и смотрю на неё недоуменно.
- Вам нужна ещё какая-то помощь? Что Вы хотите?
- Я просто хотела бы пойти с Вами
- Почему это? Вы же не знаете, куда я иду (похоже, я нарвался на малость сумасшедшую, а с виду и не скажешь).
- Можно мы будем на ты? Меня зовут..
- Да плевать мне, как тебя зовут, – говорю я раздраженно, - у тебя своя дорога, у меня своя. Какого черта тебе нужно?
- Я.. я просто не знаю, куда мне идти.
- Ты ведь ехала куда-то, верно? Вот и езжай своей дорогой. Может тебе денег на билет дать?
- Дело не в этом. Я не знала, куда я ехала, я села на автобус и поехала, куда глаза глядят.
- Как это? – искренне удивился я.
- Понимаете, - она снова перешла «на Вы» – сегодня утром я не пошла на работу. Я решила начать новую жизнь. Вернее, закончить старую.. в общем, я не знала, что буду делать, но решила, что бы я ни сделала, пусть это будет что-то новое. И тот вор.. я видела, как он лезет ко мне в сумку, но не стала его останавливать и хотела притвориться, что ничего не заметила. Я подумала, будь что будет. А потом Вы погнались за ним, и я подумала, что это судьба, и решила во что бы то ни стало узнать Вас.
Я слушаю и смотрю на неё, открыв рот. На какое-то мгновение я замираю, от удивления. Этого просто не может быть, это так странно. Я ожидал услышать все, что угодно, только не это. Ощущение дежа вю приходит ко мне, все как во сне. Возможно, я псих, я сошел  с ума и живу теперь в своем собственном выдуманном мире.
- Не пошла на работу? Я думал, ты ещё учишься. Сколько тебе лет?
- Двадцать шесть.
Кажется, что она смущается, когда отвечает на мой вопрос.
- Так можно мне пойти с вами?
- Видишь ли, тут такое дело.. я сам ещё не решил точно, куда я иду.
Я не уверен, что все ещё хочу отшить эту девушку. Не то, чтобы она странная, нет. Но что-то с ней явно не так. Хоть она и милая.
Ладно, пошли! Киваю ей, – пойдем прогуляемся в парке.
Она радостно улыбается, и мы идем через дорогу в ближайший парк.
Мы переходим дорогу и входим в парк. Людей очень мало, попадаются только редкие бегуны.
Мы углубляемся все дальше, доходим до небольшого искусственного озера.
- Давай посидим на траве, - говорит она и ступает с дорожки на газон, кладет свою сумку на траву, садится на неё и обхватывает коленки руками. Она смотрит на меня снизу вверх.
- Пожалуй, я постою.
Я подхожу к большому дубу, у которого она села и прислоняюсь боком к стволу. Закуриваю сигарету.
- Не люблю, когда курят, - говорит она.

- Здесь хорошо..
Я молчу.
- Хочешь, расскажу о себе?
- Нет.
- Спасибо тебе за то, что хотел погнаться за тем вором.
Усмехаюсь.
- Я от этого ничего не теряю.
- Ты.. кого-нибудь любишь?
- Нет.
- А любил когда-нибудь?
- Да. Возможно.
- И где она теперь?
Мне становится смешно.
- Кто сказал, что это была «она»?
Молчит. Смотрит на меня с любопытством.
- Да, это была она, - говорю я, усаживаясь рядом с ней, прислонившись спиной к стволу дуба и мечтательно закинув руки за голову. Смотрю на солнечный свет сквозь крупные резные листья, щурюсь. Смотрю, как оса летает прямо возле самого её (девушки) уха, но, кажется, она делает вид, что вовсе не замечает желто-черной опасности. Впрочем, если не махать руками и в страхе не шарахаться, кусать тебя никто не станет. Так что её тактика не так уж и плоха.
- Меня зовут Ивона!
Она выпалила это так резко, что я вздрогнул.
- Я же сказал, черт побери, что не хочу знать твоего имени!
Я говорю это раздраженно, и мое раздражение передается ей. Я зол, и в то же время мне смешно.
- Когда я был маленьким, я мечтал стать хирургом, спасать людей. Но я никогда не мог мучить животных, как другие дети. Однажды мой брат сказал: Видишь эту елку и шишки на ней? Шишки – это её дети. Сейчас я оборву все шишки и ей будет очень больно, и она умрет от боли.
- Нет, нет, не делай так! - кричал я, когда он обрывал шишки. Ему было весело от того, как я плакал.
Она слушала меня очень внимательно. Когда я замолчал, она начала говорить.
- Знаешь, в детстве я хотела научиться играть на пианино. Я стала ходить к соседской девочке, которая училась в музыкальной школе. Она жила на седьмом этаже. Она была старше меня. У неё было пианино и старая собака – болонка. Она брала собаку на руки, выходила с ней на балкон, перевешивалась через перила и держала собаку над пропастью на вытянутых руках. Собака молча смотрела вниз и дрожала. Ей было очень страшно. А я думала в этот момент, только бы собака не дернулась, не начала вырываться из рук. Только бы не дрогнула рука, держащая её. Однажды собаку вырвало на моих глазах. После этого я перестала учиться играть на пианино.
- А что стало с той девочкой?
- Она закончила музыкальную школу. Поступила на факультет иностранных языков.
- А собака?
- Умерла.
- Мой брат любил ловить бабочек. Он ловил их и сажал в игрушечное оранжевое ведерко. Они там трепыхались, ломали крылья. Мне было велено присматривать за этим ведерком, чтобы бабочки не могли улететь. Я прижимал к нему крышку. Мне было страшно от этого. Мне казалось, что бабочкам ужасно больно.
- А ещё у меня был друг, мы играли вместе. Он поймал ящерицу на балконе и проколол ей голову иголкой. А потом разрезал её, чтобы посмотреть, что у неё внутри. Он сейчас хирург. Причем, очень хороший. А я так и не стал.
- Мы похожи, - я повернулся к ней. Задумчиво она смотрела на озеро. В этот момент я почувствовал, что мы действительно были похожи. Время остановилось, это был первый миг единения между нами. Наши разбитые, разрушенные жизни, смятые жестокой машиной, встретились в эту секунду. Миг маленького блаженства. Я понял, что я не один с этого дня. Это была инициация, колесики завертелись. Я все ещё был несчастен, но уже не был одинок.
Ивонна смотрит на меня с нежностью и грустью. Ивонна берет меня за руку, играет моим рукавом. Мне вдруг становится трудно заговорить с ней о чем-то ещё.
- Устроим бурю в стакане, - говорю я ей.
Я отдергиваю руку, как ошпаренный. Слишком много нежности, слишком близко. Я весь словно покрыт сухой коркой. Чувство физической боли, когда кто-то дотрагивается до меня так осторожно, так внимательно. Не в состоянии вынести это, я отворачиваюсь и прислоняюсь лицом к дубу. Он шумит надо мной, а кора сухая и шершавая, как и я сам. Становится тяжело дышать.
- Дай мне минуту, - говорю ей, не оборачиваясь.
- Да, я могу подождать, - отвечает она.
- Мне нужно время, - говорю я и прикладываю руку к лицу, - просто побудь здесь, со мной. Постой тут, рядом, если тебе не трудно.
- Хорошо, - голос у неё спокойный и ласковый. - Когда ты обернешься, я буду здесь.