Просто сказка... из сна...

Жили были овдовевший царь с дочерью Марьяной. Красавица она у него была, да и умом не слабая. А царь тот еще не старый был, надумал он снова жениться. Да и царевне без матери плохо. Выбрал себе женщину не молодую, но очень интересную, королевского рода. Вроде как и подружились новая царица с Марьяной, и разговаривают подолгу и ходят все вместе. Царь не нарадуется на них, не наглядится..
    А мачеха злой оказалась и хитрой. Давно уж решила она Марьяну извести, да царство к своим рукам прибрать, вот только случая подходящего не было, приходилось притворяться, будто любит ее как дочь родную.
    Терпение царицы было вознаграждено. Проведала она, что Марьяна в конюха Ивана влюбилась, и он от нее тоже без ума, вот и встречаются они тайком, воркуют как голубки. Побежала мачеха к царю и давай плакаться:
- Ты дочь свою любил, лелеял, и я любила, лелеяла, а она что творит, царский род позорит. С Ванькой-конюхом наедине видится! Позор какой! – так она все причитала.
Разгневался царь от новостей таких, ногами затопал, закричал:
- Позвать сюда негодника, что царевну с пути сбивает!!!
Привели к нему конюха, а тот пал на колени и молвит:
- Ты прости нас, царь-батюшка, сердцу ведь не прикажешь. Любим мы друг друга и все тут.
Царь от таких слов еще пуще разозлился:
- Где мой реактивный летающий бегемот? Пусть немедленно прибудет, отправляю я Ваньку на акулий остров, чтобы кровь царскую не портил! Это мое последнее слово!
Усадили Ванюшу верхом, меж крыльями, в это время и Марьяна подоспела, сзади конюха устроилась, только и крикнула царю:
- Нельзя, милый отец, влюбленных разлучать!
А бегемотик вверх и взмыл, крылья у него от натуги загудели. Царь даже слова не успел царевне сказать. Заплакал, загоревал, царицу мачеху упрекать стал:
-Ты во всем виновата, меня расстроила, на гнев вывела. Я даже подумать ни о чем не успел. А ведь Ванька не плох, любому принцу заморскому нос утрет, и умен, и силен, и красив. Накажу, - говорит, - тебя: будешь в темнице сидеть, пока Марьяна с возлюбленным своим не возвернутся.
- Что ты, царь!? – взмолилась она, - Ведь с Акульего острова еще никто не возвращался.
- Значит и ты до конца дней своих заперта будешь, - сказал, как отрезал, царь.
Увели стражники царицу.
    Остался горемычный один, и все плачет и плачет, день и ночь. Жаль его. Так ведь надо же думать сначала, а потом приказы раздавать.
    А что же с Иваном и Марьяной?
    Летят они, летят, да меж собою переговариваются:
- Не грусти царевна, - говорит Ванюша, - не пропадем мы с тобой на острове, я много чего умею, да и ты у меня умница.
- Я и не горюю, - отвечает Марьяна, - мне с тобой везде хорошо, только по батюшке я все равно тосковать буду, по дому родному.
- Так то оно так, - утешает Иван, - ну ничего, может и найдем способ вернуться.
     Вот и остров Акулий, быстрехонько их бегемот домчал, реактивный все таки. Только слезли они с него, а он уже снова в облака поднялся, только они его и видели.
     Оглядывают Иван с Марьяной остров, да диву даются: маленький, гладенький, лишь на середине что то возвышается, вроде как акулий плавник. Присмирели они, призадумались. А тут остров как зашевелится, и поворачивается к ним акулья голова. Пасть огромная, да страшная, вот только зубов в ней половины нет, а оставшиеся даже от ветра шатаются. И говорит она им человеческим голосом, шепелявит:
- С прибытием, жертвы несчастные, на спину мою. Да только съесть я вас не могу, старая уже. Просила я этого бегемота каши привезти, он и не подумал. А есть так хочется, хоть бы водоросли пососать.
     Подумал Иван, подумал, да и прыгнул в воду, до самого дна добрался, водорослей насобирал и вверх. Смотрит, а акула цепью за хвост к якорю прикована, а якорь на дне в яме лежит. «Так вот почему она такая злая!» - подумал он.
     Всплыл Ванюша, накормил акулу, да и к Марьяне скорей. Рассказал ей все что видел.
     Подошла царевна к морде акульей, погладила, пожалела ее:
- Жаль мне тебя, да сделать ничего не можем, даже у Ивана силы не хватит тот якорь поднять или цепь порвать.
      Подобрели глаза у акулы от обращения такого, до слез растрогалась. Только хотела что то ответить, а море вдруг как заволнуется, запенится, и невдалеке от них всплывает такое ужасно ужасное страшилище: глаза навыкате, зубы в пасти с ладонь, как стальные на солнце поблескивают, весь в буграх да шишках каких то. Вот это драконище! А акула не испугалась, как закричит на него:
- Что старый кривляешься, добрых людей пугаешь. Не стыдно такой большой! Ай- яй-яй! Все равно все знают, что ты камнями питаешься.
Успокоился дракон, улыбнулся, а какая у него улыбка замечательная, и говорит:
- Эх, подруга, как мне камень один съесть хочется, но он на высокой скале лежит, ни как не достать, исстрадался я на него глядючи.
- Что тебе в округе камней не хватает? Обжора несчастный, - заворчала акула.
- А я тот хочу, он какой то особенный…
- Что ты, драконище, аль забыл, что камень, который ты больше всех остальных съесть захочешь, тебя самого в камень обратит, стоит тебе только на сушу выползти.
- Помню, милая, помню, а покоя нет, как его увидел, лучше я на землю никогда не ступлю.
Слушал Иван тот разговор, слушал, да и встрял:
- Эй, дракон, отвези меня к скале: я тебе тот камень и сброшу.
Что тут началось… Дракон от радости хвостом по воде забил, головой завертел, чуть акулу с Иваном и Марьяной не опрокинул. А когда успокоился, залез Ванюша ему на морду, царевне рукой помахал:
- Я, - говорит,- быстро вернусь.
И умчались они с драконом.
Добрались до скалы, залез Иван на нее, смотрит, а камень и впрямь какой то особенный, теплый и солнечный. Погладил он его и давай к краю двигать. Вот уже и недалеко осталось, да сил поубавилось. Поднатужился Ваня, как толкнет камень, тот и слетел со скалы прямо дракону в пасть. Разжевал страшилище камень, губами от удовольствия почмокал и говорит:
- Спасибо тебе, молодец, уважил, а теперь проси чего хочешь, что смогу – все сделаю.
- Да мне то вроде ничего не надо, а вот акуле помоги, перекуси цепь, коей она прикована.
- Добрая душа у тебя Ванюша, сделаю как просишь.
 И поплыли они назад.
Обрадовалась Марьяна возвращению их, прижалась к любимому, переживала за него.
А дракон, тем временем, цепь, как простую нитку, перекусил, да заодно и пиявок на акульем брюхе распугал, те как увидели его, глаза повыпучивали и врассыпную, кто куда. Дракону даже смешно стало.
Акула от радости не знает что и делать, кругами заходила, и все приговаривает:
- Ой, спасибо, ой, порадовали старуху, как и благодарить не знаю…
Тут и Марьяна решила слово сказать:
- Акула, милая, отвези нас на берег, мы же люди, нам на землю хочется.
- Да я мигом вас доставлю, а дракон у нас сопровождающим будет.
И поплыли они к берегу, до него оказалось совсем близко было.
Увидела акула впереди место пологое между двумя скалами и решила, что Ивану с Марьяной самое лучшее здесь на землю сойти. Первой на Берегу царевна оказалась, прошла немного вперед, да так и замерла. Потом повернулась к друзьям, лицо белое от страха, да к Ване быстрее побежала:
- Ой, что там творится, я такого еще не видывала, да и не слыхивала.
И донесся до них шум невероятный, топот, грохот, и тут уж все увидели, что на них лес строем идет, только что марш не играет; а у деревьев тех корней-то нет, как слоны ногами, так и они стволами по земле шагают. Да деревья все вековые, стволы толстенные, в два, а то и в три обхвата. Сзади от этого аж пыль столбом.
     Испугались наши герои, призадумались, как от напасти такой свет избавить, а лес уж близко. И решился дракон, выполз всем своим гигантским телом на сушу и такую ужасную гримасу состроил, что деревья не только остановились, но и в раз корни дали и ими в землю вросли.
      Зашумел лес, ветвями закачал, да так дружно, что слова разобрать можно стало:
- Спасибо, помогли вы нам корни обрести, а значит и место родное, теперь мы никогда злыми не будем. Спасибо вам!.
  Благодаря дракону не стало больше ни грохота, ни топота, только листья мягко шелестят. Но что же с ним самим происходит?
   Просто сбылось предсказание, стал он быстро в камень превращаться.
   Зарыдала акула, заплакала Марьяна, загрустил Иван. Подошла царевна к морде драконьей, припала к ней, руками обхватила. А та уж почти каменная, собрал последние силы дракон и улыбнулся, да так и застыл
   Весь вечер все слезы лили над окаменевшем другом, не заметили как заснули. И приснился им удивительный сон: будто самое большое и старое дерево ожило и проскрежетало, успокаивая:
- За добро добром отдаем вам, не кручиньтесь, через год увидите здесь зверя невиданного и признаете в нем дракона.
    Наутро проснулись все повеселевшие. Попрощались влюбленные с акулой и отправились в путь, домой.
    Долго ли коротко ли шли, вот и лес кончился, начались поля. Любая дорога к чему-нибудь да приводит. Увидели они впереди что то знакомое, а это оказывается реактивный бегемотик лежит на солнышке, отдыхает.
    Подошли к нему Иван с Марьяной, сияют оба:
- Хороший ты наш, отвези нас, пожалуйста, к дому родному, к царю-батюшке, соскучились мы.
Бегемот головой кивнул, крылья расправил. Забрались они к нему на спину, уселись поудобнее и взлетели. Радостна дорога на родину милую, да что то ждет их там?...
… А там царь каждый день на башне сидит и в подзорную трубу все окрестности оглядывает, ждет все таки дочь свою с будущим зятем, надежды не теряет. Решил он их поженить, если только вернуться.
Из далека увидал царь бегемота, а на нем сидят двое и руками машут. Быстрехонько он узнал царевну с конюхом. Забегал, засуетился, велел сразу пир готовить в честь возвращения, да и свадьбу заодно справить.
Приземлился бегемот, а Ивана с Марьяной цветами и музыкой встречают, колокольным перезвоном, женихом и невестой величают.
Вошли они в хоромы, а там их уже царь-батюшка давно поджидает. Обнялись они, поцеловались, прослезились все от радости такой, да и о царице-мачехе не забыли.
- Прощаем мы ее, - говорит Марьяна, - дом ей большой построим, зачем зло держать. Будем в гости к ней ходить, подарки приносить…
- Не забудем ее, в одиночестве не бросим, - поддержал Иван.
Так вот и стали Ванюша с Марьяной мужем и женой, зажили весело. Но даже в счастье таком помнили они и о старой акуле, и об окаменевшем драконе, да и о лесе, что бродячим был.
   Прошел год. И полетели они к друзьям своим все на том же реактивном бегемотике.
   Приземлились на том же берегу возле улыбающегося камня. Поприветствовал их лес шумом ветвей, приплыла, обрадовалась акула – хорошо ей на воле, только скучно. Посмотрели они на море и увидели, что к ним по волнам гора какая то приближается, да еще из нее фонтан воды бьет. Ну и чудо!? А это чудо их увидело, хвостом забило, морду приподняло и улыбнулось, да так замечательно, по доброму, что всем хорошо стало. И узнали они в чудо-ките друга своего – дракона, только он так улыбаться мог. Не обмануло их значит старое дерево, во сне правду сказало.
     Вот и закончилась сказка про Ивана и Марьяну и их друзей.
      Живите и вы, как они, без печали, дружно. Любите и творите добро.
     На том и прощаюсь с вами.