Кофе для пессимиста

   Проспект шумел, как ему и было положено. Я сидел у кафе на мягком диванчике
и держал в руке наполовину пустой пластиковый стаканчик с кофе. «Пессимист»
было написано на нем.
   Кофе для…ээ…пессимиста.
   Да, это я, давайте. Нет, это у  меня такое чувство юмора.
   Хлопает дверь, звенит колокольчик. «Приходите, ждем вас снова». Как же.
   Через какое то время подошел Денис. Я позвонил ему и предложил выпить вместе
кофе, потому что последние летние вечера надо как то коротать, а коротать их с
Денисом было приятнее.  Дома все равно меня не ждало ничего, кроме лежащей на
полу разбитой вазы и неоплаченного интернета. В холодильнике вроде был йогурт. 
Не помню - давно проверял.
   Денис сел рядом ровно в тот момент, когда я выпил последний глоток из
своего пластикового стаканчика.  Таким образом, вместе нам кофе попить уже
не удалось бы, если бы я только не встал и купил себе еще, чего я делать не
собирался. Я только-только нагрел себе место.  Денис покосился на мой стаканчик,
ухмыльнулся и откинулся на спинку.
   За пару дней до этого дня он бросил курить и ужасно этим гордился.  Я бросил
курить, брат, прокричал он те пару дней назад в телефонную трубку. Мать твою,
ты хоть понимаешь, что это значит?! Теперь жизнь пойдет как надо, приятель.
   И вот он сидел передо мной и улыбался.
 - У тебя нету сигареты?  - спросил он.
 - Ты же бросил.
 - Я прочитал, что сразу нельзя. Надо постепенно.
   Денис огляделся по сторонам в поисках никотина.  На соседнем кресле сидела
девушка азиатской внешности и курила тонкие ментоловые сигареты.  Денис попросил
одну. Девушка протянула ему пачку. Я покачал головой. Редкостная дрянь – эти
ментоловые.
 - Можно и мне одну? – спросил я.
 - Угощайтесь.
 - Спасибо.
   Девушка посмотрела на нас.  Не знаю, сколько ей было лет. Китаянка, подумал
я. Только у них бывает такая специфическая натянутая кожа у носа. У японцев она
просто заужена у глаз, а у китайцев  - стянута. Я хорошо разбирался в этом.
   Денис не нашел у себя зажигалки и воспользовался этим, как поводом, чтобы
подсесть к девушке и попросить у нее огня.  Она протянула зажигалку сначала мне,
потом Денису.  Все как описывалось в одном кинофильме – крошечное,
секундное прикосновение, и мы разделили огонь. 
   Девушка представилась Лили, и она была из Северной Кореи. Она ждала здесь
парня. Она спросила нас, кто мы. Мы не сказали, что мы студенты. Эта поза уже
давно себя изжила.
 - Я актер, а мой друг – писатель, - сказал Денис. К слову, Денис играл в
театре один раз – кажется, в постановке в 8 классе. Он мне рассказывал, но я,
если честно, подзабыл.
 - Актер? Как классно. Сейчас мало актеров, - сказала Лили и рассмеялась. У
нее были очень хорошие белые зубы. Чтобы иметь такие, недостаточно чистить их два раза
в день. Она точно их отбеливала. 
 - Хороших мало, - сказал Денис.
 - О, а ты – хороший актер? Здорово. В каком театре играешь?
 - Имени Пирогова.
 - Не знала, что такой есть, – к слову, я тоже не знал.  Лили повернулась ко мне:
 - А ты о чем пишешь?
 - Сейчас – ни о чем.
 - У тебя кризис?
 - Да не то, чтобы… - внезапно я понял, что она смеется над нами.  Окей,
подумал я. - Сейчас ни о чем, но мой прошлый сценарий был о том, как
зомби-хипстеры оккупировали Северную Корею. Повествование ведется от
6  разных персонажей, но в конце все сюжетные линии объединяются в
одну...
   Лили встала.
 - Мне пора, - сказала она. – Мой парень пришел. Приятно было поболтать.
Привет, Марк.
   Подошел парень в кепке. У него были крупные очки и обширная борода. Еще у
него были закрученные усы и море шарма. Я вздохнул. Марк приобнял Лили и улыбнулся
нам. Потом они развернулись и ушли.
 - Там в конце, - крикнул я, но они не обернулись. – Северная Корея отбилась.
Финал счастливый, честно!
   Мы с Денисом еще посидели.  Он предложил сыграть в шахматы, и я согласился. 
Мат настиг его через 15 ходов. Поставил бы раньше, но на телефоне играть было
неудобно. Этот аргумент Денис использовал и в свое оправдание. 
   Денис докурил свою тонкую женскую сигарету, и мы пошли искать счастья на уже
почти вечерних улицах.  В районе Парка мы наткнулись на одну малознакомую, но
дружелюбно настроенную компанию, состоящую из моих бывших одноклассников и каких
то левых дворовых ребят. Один из них сидел на земле без штанов и затягивался
самокруткой.
 - Будешь? - предложил он мне.
 - Спасибо, мне и так плохо, - сказал я.  Он пожал плечами и лег, растянувшись
в полный рост.  Ко мне подошел мой знакомый. Это был двухметровый турок. Он обнял
меня. Я посмотрел в его зрачки, и они были здорово расширены.
 - Брат, будешь в баскетбол с нами?
 - А ты бегать сможешь в таком состоянии?
 - Я чист, брат, можешь мне поверить.
 - Окей, я с вами.
 - Имей ввиду, - крикнул мне другой парень с огненно-рыжей шевелюрой.  – Мы
играем «без ушло».
 - Обожаю «без ушло».
 - Для тех, кто в танке, - проорал турок. – Никаких правил, только мяч в
корзину.
  Турок играл жестко еще в школе. Дворовые ребята тоже. Дениса смели в первые
несколько минут, и он прилег рядом с парнем без штанов.  На меня налетел рыжий,
и я, воспользовавшись возможностью, схватил его за ноги и перебросил  через себя.
Все засвистели.
 - Крайне грубая игра, брат, - сказал турок. – Расплата близка.
  Он шел на меня с мячом. Я был не сильно ниже его, но килограмм на пятнадцать
легче. Защитники окружили его с двух сторон, но он просто прошел между ними прямо
к моему кольцу. Он метнул мяч, но мне удалось перехватить его. Удачный
пас, и мы забили. Потом это повторилось снова.
  Счет был наш. Турок потел и злился. Из его команды выбыл еще человек, так что
нас было двое на двое. Он яростно застучал мячом и бросился к кольцу.
Против него вышел Вадик. Вес Вадика был немногим больше воздушного шара,
который нормальные друзья дарят друг другу на день рождения. Шарик лопнул.
Теперь оставался  только я.
 - Ты не пройдешь, - воскликнул я. Турок врезался в меня на всей скорости.
Мои ноги оторвались от земли. В голове зазвучал Lord Knows Best. Я летел. В эти
секунды я, кажется, открыл смысл жизни. Но с ударом о землю я забыл его. В ушах
звенело. Я повернул голову. Справа лежал Денис и парень без штанов.
 - Знаешь, друг, иди ка ты без меня, - сказал Денис пустым голосом. – Мы
тут еще полежим. Этот парень мой тоже лучший друг. Завтра увидимся. Позавтракаем.
Или пообедаем. Не помню где.
   У меня очень болела спина.  А еще все остальное тело. Турок забил трехочковый,
а потом подошел и помог мне подняться.
 - Кровь за кровь, брат, - сказал он и вернулся к игре.  Я немного
отдышался, прислонившись к бортам площадки, и посмотрел на небо. Закапал дождик.
В последний вечер лета пошел дождь. Неправильно все это было. Совсем неправильно.
Это ощущение, что бездарно и бесцельно проводишь время в компании таких же, как
ты, с той разницей, что никого кроме тебя это не беспокоит. Мне стало  грустно
от этого.
 - Знаете, ребят, пойду я. Спасибо за игру.
   Мы попрощались.  Уходя, я украл чью то бутылку с водой. Переступил через
полуживую тушку рыжего. Прошел между домов и вышел к набережной. А потом понял,
что совсем не хочу идти домой один. И быть там одним. Я бы пришел и вновь увидел
разбитую вазу, которую уже почти месяц не убираю с пола.  Только переступаю
осколки. Не знаю, почему я не уберу их. Один недавно вонзился мне в ногу.
Сейчас уже ничего, а было больно ходить. Скорее всего останется шрам на пятке.
   Я не хотел идти домой. Я очень не хотел. День, пока он не заканчивается, 
напоминает волны, которые в море подталкивают тебя. Ты барахтаешься на них, тебе
весело, но рано или поздно они выбрасывают тебя на берег. А на берегу горячий
песок и конец отдыха. Я не хотел, чтобы лето кончалось.
   Я набрал номер, который очень давно не набирал. Его не было в записной книжке,
но я  помнил его наизусть.  Наверное, его не следовало набирать.
 - Да?
 - Привет.
 - Привет.
 - Я…м…Послушай. Просто послушай. Пожалуйста. Я не знаю, на кой черт я это
делаю. У меня совершенно паршивый август.  Я кое как его терпел.  И лето. А сейчас,
знаю, звучит странно, меня сшибли, я лежал на земле и понял. Понял, что  не могу
больше терпеть. Это просто совсем невыносимо. Сегодня заканчивается лето, а я,
как приведение, у которого еще остались незаконченные дела.  Мне надо с кем то
побыть.  Пожалуйста, приезжай. Господи, что я говорю, какой приезжай? Ты живешь
на соседней улице. Просто приходи. Ничего не будет, честно. Просто побудь со
мной. Я не прошу об этом, но просто побудь. Мне очень надо это сегодня, в
этот вечер.  Действительно надо.
   В трубке повисло молчание.
 - Я несу чушь, да?
 - Я скоро буду.
   Я, хромая, дошел домой.  Закрыл дверь и лег на пол. Наверное, надо было
переодеться, потому, что был дважды мокрый – от игры и от дождя. Но у меня
не было никаких сил. В домофон позвонили. Она пришла как то очень быстро. Или
я задремал. Я открыл дверь.
   Она стояла передо мной.  В руке мокрый зонт, в другой – пакет. Она посмотрела
на меня, а я на нее.
 - Спасибо,  - сказал я.
 - Иди в душ, я приготовлю поесть, - она помахала пакетом.
  Идиллия. Наверное. После душа мне стало немного лучше. Теплая вода как то
по-особому действует на человека. Как-будто смывает не только физическую грязь,
но и часть душевной.
   На кухне чем то пахло. Оказалось  - спагетти. Пахло приятно, а нас вкус
оказалось тоже очень даже. Я достал из холодильника вино – странно, обычно, у
меня не задерживается полная бутылка красного вина. Мы лежали и смотрели в потолок
и пили вино. За окном было темно, дождь продолжал идти, а по потолку бегали
огоньки – отблески фар проезжающих машин. Мне казалось, что это  - звезды,
сверкающие в ночном небе. Одна из них ярко вспыхнула и «упала» - так, как
показывают, оставив за собой долгий след. А, возможно, я просто напился.
   Мы лежали молча. Зазвонил мой мобильный.
 - Привет мам.  Да. Да, я…в порядке, наверное. Как папа? Нет, у меня все
нормально с голосом. Я просто…спал.  Задремал что то. Наверное, сейчас опять
пойду. У нас тут дождь. Знаешь, где то через час закончится лето, мам.
Закончится. А я даже не знаю, что такого хорошего произошло со мной за это
время. Да, это какая то меланхолия под вечер. Ненавижу ее, мам. Да, я буду
избавляться, ты права. Просто это последний день лета, и как то ждешь чего
то. Да, я все еще верю в чудеса. Нет, Санта существует. Существует. Мам, не
об этом. Я чего то ждал. Нет, я понимаю, что ничего не выйдет. Да, делает
сильнее.  Ты права. Я бы не стал говорить об этом. Накопилось что ли. Когда
вы приезжаете? Уже? Мы могли бы пообедать вместе послезавтра. Было бы…
   Я забыл, что Она лежала рядом. Я говорил о себе, но забыл, что она рядом.
Забыл. Неожиданно, она обняла меня и прижалась всем телом. Слабые искорки
пробежали по всему телу. Не верьте тем, кто говорит, что может
полностью себя контролировать. Пульс выдает.
 - Было бы здорово, мам. Да. Я спать пойду. Давай, доброй ночи. Пока. Пока.
   Я повесил трубку. Прошло мгновение, и
   Она посмотрела на меня. Но уже как то по другому. Погаси свет, сказал она.

                ***

   Я проснулся и машинально ушел в ванну. Через некоторое время вернулся.
Постель была смята, но никого в ней не было. Я выглянул в окно. Светило солнце,
а его свет преломлялся в каплях, оставшимся на стекле. В кровати все еще никого
не было. Я протер глаза.  Ничего не изменилось.
   Как вымыл посуду я не помнил.  Аргентинское вино оказалось крепче, чем я
думал. Интересно, как оно ко мне попало? На завтрак есть было ничего, и я натянул
вчерашнюю одежду и вышел в прихожую. В кафе вполне можно было еще успеть
на завтрак. Надел кеды, и неожиданно кое-что понял. Я забыл перешагнуть через
осколки в прихожей.  Но я не поранил ноги. Осколков просто не было. Кеды
оставляли большие и грязные следы, но я обошел в них всю квартиру. Кто то убрал
осколки.  Их не было. Или?
   На подоконнике стояла ваза. Она не была склеена. Она была новой. Ваза была
новой. Я ясно видел ее перед собой. А она стояла там же, где стояла месяц назад,
когда я взял ее и швырнул об стену.  Я не знал почему она стояла сейчас передо мной,
как новая, но когда я вышел на лицу, я улыбнулся первому сентябрьскому дню.
 - Хорошо то как, черт возьми, - сказал я.