берлин мон амур

(ред. - Е. Смородин)

Хладен и сумрачен, он вошел в эту обитель. Кто-то позади стоял, укутавшись в плащ, и махал ему пистолетом. Но он не обернулся. Ничто не заставило бы его отвернуть глаза от света, пусть даже это были бы мириады взрывающихся у него на глазах универсумов. Свеча горела в этом доме не просто так. Он был обжит. Старик Алдай уже давненько постелил тут новые ковры, повесил шторы и выбросил гнилые апельсины. И вышеназванный "он", id est атлет Николай, вошел в новый мир, захлопнув дверь. В библиотеке старика его ожидали новые ощущения, прикосновения неведомых вселенных, теплый плед и новый фильм Джорджа Клуни. Николай обрадоваться перспективам успел и, снарядившись чашкой горячего чая с медом, воздержал путь в сторону книжных шкафов. Он сел на кресло, оглядывая новые источники знаний. Чай источал приятный аромат, и Никола опустил в него палец, дабы впоследствии ощутить его прямо под носом. Жаль, никого не было рядом, чтобы поделиться с ним ощущениями. Они все были заняты своими делами - один рисовал, второй обрамлял в словеса, а третий хвастался иммунитетом к спичкам. И была тишина. Алдай уже давно спал на улице в своем любимом гамаке, пусть это и была зима. Старые привычки не отстают от нас всю дорогу. Николай встал, окинул взглядом пыльные тома и обратился ликом к древней "Иллиаде". Он знал ее почти наизусть в оригинале, однако же решил насладиться вновь напечатанными буквами. Не успел он дотянуться до заветного издания, как услышал позади странный звук, похожий на громкое дыхание. Он обернулся, но не увидел никого. Москиты, подумал Коля. не тут-то было. Из тьмы коридора выбежал невысокого сложения человек непонятного, но довольно молодого возраста и крепкой славянской комплекции. Из всей его фигуры выделялся длинный нос. Он пронесся вдоль зала и напрыгнул на атлета нашего Николая. "АХХХХХХХХХХХХХ!!!" - продолжал стенать носатый, набросившись на Николу с объятиями. Коля не мог вырваться, хоть был и статен и грозен. Он не успел моргнуть, как сопляка и след простыл. "Шуточки шутим, петушок?" - ласково воспросил Коля у темноты, куда скрылся негодяй. - "А ну-ка, малыш, ласкаво просимо в мой огород." Сзади него опять послышался этот звук. Коля только успел его осознать, как снова был в объятиях. Пределам нежности ублюдка, казалось, не было конца. В итоге, сломленный духом, Коля выбежал из двери и упал, больно наткнувшись квадрицепсом на твердый как скалистое ущелье сосец Алдая. От него он узнал, что разбудил стража библиотеки ароматом чая, и что теперь до наступления 1 сентября он будет вынужден предпочесть чтению другие, не менее важные занятия. Боясь повторения ласковой процедуры, Никола вынужден был последовать совету старца и выбежал из дома. Дверь захлопнулась сама. Коля стоял на морозе в одной гимнастерке, не ощущая холода или неудобств. Он с упоением слушал шум завывающего ветра. "ММММММММ",-томно вздохнул наш атлет, предчувствуя русскую зимушку. "АХХХХХХХХХХ",-услышал он друг позади себя.