Путь к победе

Э В А К У А Ц И Я
Пустовойт Людмила Борисовна

Жили мы в сахарном заводе село Терны Сумской области. Я как раз окончила 9 класс, а тут война… Завод эвакуировали в Среднюю Азию, а нас, детей, женщин и стариков, стали вывозить позже. Посадили на телеги, дали на всех одного мужчину – инвалида в проводники и отправили на Суджу догонять завод. В каждой семье по 3-4 ребенка. Дожди, дороги размыло и развезло, колеса телег грузнут в грязи. Проводник  уже в первый день выдохся вытаскивать подводы на плотный грунт. Там и сейчас такие же дороги, как в фильме про Ковпака  показывают. Расспросили мы про окольные полевые пути, поросшие травой, и по ним доехали до села Угроеды. Шесть подвод поехали вперед, а мы стали на ремонт. К тому времени у нас уже простудились и заболели дочка секретаря парторганизации и отец бухгалтера завода. Там мы их и похоронили. После такой непредвиденной задержки поспешили догонять своих. Только выехали к лесу, выбегает навстречу солдат, машет руками, велит остановиться и возвращаться назад: в Судже высадился немецкий десант.
Возвратились мы в совхоз. Нас расселили по пустым домам местных беженцев. Наш дом на самой окраине. Здесь нас и застали немцы. Никого из беженцев они не трогали. Знали, что ничего у нас нет. Заглянут в хату и идут дальше. Чтобы прокормитьменя с сестрой, мама ходила по селам на менку. За зиму поменяла на картофель и крупу все наши вещи, которые мы взяли из дома. Но еды не хватало. Нас не покидало чувство голода.
Фронт ушел дальше, а с ним и немецкие части. Двадцатого февраля пошла я в лес по дрова, а откуда-ни –возьмись  выскакивает солдат в белом маскхалате. Крепкий такой, румяный от мороза.
- Немцы далеко?- спрашивает шепотом.
- Нет у нас немцев,- отвечаю.- Ушли давно. Стоят в Краснополье.
Махнул он рукой, тут лес  и ожил. Потом я узнала, что это бойцы Сибирской дивизии заходили в совхоз. Через день приходят к нам  и просят маму:
- Мамаша, скоро 23 февраля, наш праздник. Приготовь нам пельмени.
- Да я б с радостью, только у меня кроме проса и картошки ничего нет.
- Мы тебе все принесем, а твои девчата помогут.
- Знаете, ребята, не умею я ваши пельмени делать,- говорит,- я вам лучше наших украинских вареников приготовлю.
На том и порешили.  Принесли они и муку, и мясо. Для бойцов- освободителей мы готовили с радостью.  Голова от запаха пищи кругом идет, но чужого мы не трогаем. А ребята в благодарность пригласили нас за стол. Представь себе, сколько мы такой еды не едали!
Весной начали сажать огород. Выделили нам место на просяном поле, а картофеля самим на еду не хватает. Обрезали с картофеля шкурки с ростками и посадили.
Вскоре стали нас, девчат и женщин, выводить на работы. Стали мы рыть блиндажи, окопы, капониры. Идут дожди, холодно. За ночь окоп наполняется водой. Мы вычерпываем ее ведрами, стоя в воде, потом углубляем его. За время сна одежда и обувь так и остаются мокрыми. Стали девчата жаловаться командиру, а он в ответ:
-Вы только пока черпаете мокните, а солдаты в мокрых окопах всю ночь мерзнут.
За бревнами для наката ходили мы в лес. Впрягаемся в сани я и три деда, и тащим по грязи. Деды деревья пилят, я с ними сучья опиливаю, на сани взваливаю, волочем на место. Там деды распиливают бревна на доски. Досками укрываем блиндажи и капониры. Сверху насыпаем землю и маскируем ветками и землей. Однажды накат провалился и переломал руки   девушке, которая работала внутри капонира.
Дорога, по  которой мы шли на работы, пролегала через минное поле. Мы об этом не знали. Просто шли цепочкой: впереди солдат и замыкает солдат. Земля мокрая, тяжелая, скользкая. У меня нога и поехала.
-Стоять ни с места!- кричит солдат.- Девушка, не двигайся, сейчас я тебя освобожу!
-От кого меня освобождать?-думаю.
Еще бы два сантиметра, и я бы зацепила мину.
В наших капонирах уже спрятаны легкие самолеты девичьей авиации. Они вылетают ночью бомбить передние окопы врага, неся под крыльями всего по две бомбы. Подойдет командир ко входу капонирах, посветит внутрь фонариком и выезжает на свет из-под земли самолет. Девушкам категорически запрещались дневные полеты. Немцы их так и звали «ночными ведьмами». Отчаянные были девчата. Одна из них, Ира, уж больно лихая была, вопреки запрету вылетела днем дразнить «мессера». У немецкого самолета скорость больше. Он и подстрелил Ирин самолет. Смелая была девушка, красивая. В соседней части служил ее жених. Сильно убивался по девушке.
Перед боями на Курской дуге вывезли нас в село Бобрава Боровского района  у реки Псел.
Люди там одевались очень странно. Рубахи у них были до пола. Домотканые, с пышными рукавами. Такие же домотканые юбки, выкрашенные в черный цвет. Спереди гладкие, сзади плиссированные. Спереди на шею надевался фартук, весь расшитый пестрыми маленькими кусочками ткани. Называли его завеска. Голову плотно повязывали красным  платком, а на него повязывалась белая косынка, с торчащим вверх уголком.
Дворы были маленькими. Крыши домов крыты соломой, полы в домах глиняные. Во дворе хлев и сарай. Навоз из хлева рассыпали по двору.
Легли мы спать, а ночью проснулись от того, что все тело как огнем пекло. Зажгла мама лучину, глядь, а мы все блохами облеплены. Выскочили во двор, поснимали с себя рубашки, давай трусить и обчищаться. Утром все село обсуждало, что приехали какие-то сумасшедшие, по ночам голые бегают.
С утра мы нарвали травы от блох, выскребли полы, и засыпали травой.
Каких только случаев не происходило на моих глазах!
В Борках мы равняли дорогу на станцию  Обоянь.  За рекой стояла часть с «катюшами». Это держалось от нас в секрете, а по дворам ходили люди НКВД, проверяли приезжих. По дороге мимо нас регулярно проходил взвод солдат на тренировки по бросанию бутылок с зажигательной смесью.
Идет взвод, у солдат сбоку привязаны бутылки. Впереди шагает молодой командир и в такт ходьбы шомполом похлопывает себя по голенищу сапога. Случайно шомпол разбивает бутылку. Солдаты бросаются в рассыпную, срывают с себя одежду и топчут в пыли горящие на ней брызги, а от командира через 15-20 минут остается один огарок. Вот такая, она, зажигательная смесь!
Мы строим мост через Псел. Подъехала машина. Из нее вышел майор, проверяет качество работ. Вот он приближается, моя подруга Нюся отбрасывает лопату и бросается ему навстречу. Это ее муж, от которого давно не было известий.
-Нюся, родная, я нашел вас! Только забрать сейчас не смогу, не время. Зато знаю, что вы живы и где вас искать потом.
Осенью 43-го мы вернулись в совхоз. Пошли смотреть на нашу картошку и расстроились: все заросло просом. Решили, что придется опят всю зиму голодать. Позвали соседа инвалида, чтоб помог скосить. Повязали в снопы. Мама  случайно разглядела в стерне сушеные веточки ботвы.
-Люда. Неси лопату, попробовать нужно.
-Мама, ну что тут может быть!- с досадой отвечаю, но лопату несу из дому. Копнули, а там картошка, да такая крупная, что мы и не видели никогда.
Собрали урожай, обмолотили просо, мешок занесли в дом. А в поле мышей развелось видимо- невидимо. Утром просыпаемся, по всему полу просо рассыпано. Мыши дырки в мешке прогрызли. Собрали мы рассыпанное просо и мама мешок под крышу подвесила.  Чтобы спастись от мышей разложили мы вдоль стен сапоги и стали по ночам гонять мышей. Мыши в сапоги прячутся, как в норы, а мы их ловим и в  кипятке топим.
У меня воспалились промерзшие и поколотые стерней икры ног. Распухли, как колоды, и загноились Нашлись «добрые люди», дразнят: «Что девка, нагуляла заразу с немцами!». А мне обидно, да и больно очень даже стоять. Пошила мне мама тапочки на веревочной подошве. Увидела их медсестра из ближайшего госпиталя и попросила маму перешить ей воротник на гимнастерке да девчатам погоны. С января 1943 г. в армии ввели новую форму одежды: погоны вместо петлиц и воротники стойки, а экипировать армию не успевали. Молоденьким девчатам очень хотелось пощеголять в форме нового образца. Мама все сделала. Девушка в благодарность попросила профессора  из госпиталя помочь мне. Как раз в армии стали применять стрептоцид. Эти примочки меня и спасли.
 Зимой 1943-го мы возвратились домой на сахарный завод. На восстановлении разрушенного завода работали пленные венгры. По вечерам конвой приводил венгров в клуб и они играли на скрипках. Очень хорошо играли. Вдоль стен в клубе рассаживались родители, а молодежь танцевала  с солдатами из конвоя. Здесь я и познакомилась со своим будущим мужем. На заводе я работала бухгалтером. Когда в 44-м муж привез меня в Харьков, я поступила работать бухгалтером в райсобес. Родила сына, в 1955г.  окончила ХАДИ и сорок лет проработала в институте «ПРОМТРАНСПРОЕКТ» в группе городских мостов. Мы восстанавливали мосты: в Харькове на Московском проспекте около кинотеатра «Москва», через Лопань по Полтавскому шляху, на железных дорогах, на Урале в Березняках, в Средней Азии. Меняли русла рек, строили путепроводы к рудникам.
Сколько событий помню, да разве все расскажешь?

Краткая справка.


Пустовойт Людмила Борисовна 1924г.р.
Удостоверение ветерана войны –участника войны 1941-1945гг.
Вдова умершего участника боевых действий
Ветеран труда

НАГРАЖДЕНА
Медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.»
«Захиснику вітчизни»
«60 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.
«65 летПобеды в Великой Отечественной войне 1941-1945гг.»
«Ветеран труда»
Имеет множество грамот и поощрений за труд.



Я записала воспоминания очень хорошего и доброго человека. Так ее характеризуют те, кто с ней знаком. Отнесла работу редактору газеты Виталию  Ивановичу.
-Здесь нет ничего примечательного, так прожили военные годы миллионы людей. Я не буду печатать .-сказал он. А я про себя подумала, что он прав, так прожили МИЛЛИОНЫ советских людей.  В холоде и голоде они делали все, что могли для победы.
        15.08.2013г.