1. 065. Александр Александрович Блок

Александр Александрович Блок
(1880—1921)


Благоговейно воспринятые в 1960-х гг. слова: «Поэт в России — больше, чем поэт» — нынче вызывают у россиян ироничную улыбку: поэт давно уже стал экспонатом музея восковых фигур мадам Тюссо, хотя и в бронзовом исполнении.

Виноваты в этом сами поэты.

Лет сто назад вздумав мерить одной меркой историю страны и свою нелегкую судьбу, они выбрали себе роль «жертвы».

В принципе, любой поэт — жертва своего характера и жертва эпохи. Характер — дело личное, ну а эпоху надо любить. Сложно, не любя, вписаться со своим поэтическим миром в мир реальный, где вначале не слово, а штык.

Мудрейшие из мудрейших поэтов (а их раз—два и обчелся) — не судьи эпохам, породившим и убившим их. Увы, даже они — из племени легкокрылых и легковерных, летящих на огонь и сгорающих в нем. И уж тем более не судьи эпохам потомки, посыпающие голову страны их пеплом.

Александр Александрович Блок, которому в русской поэзии давно пора присвоить титул «князь Серебряный», — уникальный представитель плеяды русских поэтов конца XIX — начала XX в., первый из них и по таланту, и по неразрывной связи с Россией, и по тому, что именно он унес с собой в могилу и весь Серебряный век.

Родился будущий поэт 16 (28) ноября 1880 г. в семье варшавского юриста немецкого происхождения, видного деятеля православно-монархического движения Александра Львовича Блока, и литературной переводчицы Александры Андреевны, дочери ректора Санкт-Петербургского университета А. Бекетова.

Родители Блока разошлись сразу же после рождения младенца, и Сашура воспитывался в семье матери. Бекетовы любили и понимали слово и разделяли старинные понятия о литературных ценностях и идеалах. В поэтическо-музыкальной атмосфере дома (летом это было подмосковное имение деда — Шахматово), мальчик, плененный Жуковским и Полонским, начал «сочинять» чуть ли не с пяти лет.

В 1889 г. мать вторично вышла замуж за гвардейского офицера Ф. Кублицкого-Пиотуха и перебралась с сыном в офицерский корпус Гренадерских казарм; там Александр прожил 17 лет.

Через год Блока отдали в Введенскую гимназию. Учился подросток средненько, звезд с неба не хватал, но почему-то все от него ожидали многого. Оказавшись в 17 лет с матерью на немецком курорте Бад Наугейме, юноша открыл для себя синеокую Женщину, от которой до Вечной Женственности надо было еще пройти путь мужчины и поэта.

В 1898 г. Александр «довольно бессознательно» поступил на юридический факультет Петербургского университета. Право, странно даже представить Блока успешным адвокатом. Слава Богу, это понял и он, и через три года перевелся на славяно-pусское отделение историко-филологического факультета.

Серьезно подумывая о карьере актера, он даже учредил «Частный Шахматовский театр», в котором декламировал любимых поэтов.

Вскоре Александр познакомился с творчеством философа и поэта В. Соловьева, что послужило для него сильнейшим толчком к новому творчеству и созданию семьи. Стихи, бывшие своеобразным дневником начинающего поэта, несколько лет он показывал только своей матушке и тетке.

Первые публикации появились в 1903 г. в журнале «Новый путь» и в альманахе «Северные цветы». Тогда же Блок заключил брак с дочерью Д. Менделеева, в которой видел кого угодно — Деву, Музу, Прекрасную Даму, только не женщину, коей Любовь Дмитриевна страстно хотела быть. Это желание сбылось у нее только после знакомства с другом супруги Б. Бугаевым (А. Белым), безумно влюбившимся в нее, и его «последователями».

Отобрав сто стихотворений из написанных восьмисот, Блок посвятил жене первую книгу стихов «Стихи о Прекрасной Даме» (1904), после чего посвящал стихи и циклы актрисам, что, к счастью, не разрушило его семейные узы. Государственные экзамены университетские профессора принимали уже у известного поэта-символиста.

Это было время глубочайшего кризиса европейской культуры. Возникло множество литературных течений, в т.ч. и русский символизм, настоянный на пессимизме.

Блок вместе с А. Белым и В. Ивановым объявил себя «младшим» символистом; писал много статей о символизме и театре, об «интеллигенции и народе».

Познакомившись с театральной средой, поэт ушел от символизма в своих лирических драмах «Незнакомка», «Король на площади», «Балаганчик» (все 1906), а в своем дневнике записал: «Никаких символизмов больше: я не мальчик, сам отвечаю за все». Позднее он признался, что счастливо миновал «заразы мистического шарлатанства», правда, отдав дань мистическому романтизму Жуковского.

Второй сборник «Нечаянная радость», включивший такие перлы как «Незнакомка», «Девушка пела в церковном хоре», «Осенняя волна», сделал имя поэта знаменитым. Блок воздействовал на читателей и слушателей не только пленительной музыкой стиха, но и понятной каждому россиянину темой родины, переживающей социальные потрясения 1905—07 гг. (цикл «Родина»).

В «Стихах о России» Блок, по мнению поэта Г. Иванова, «постиг тайну гармонического творчества силой своего творческого прозрения, той таинственной и чудесной силой, о которой в старину говорили: «Божья милость».


Кладя в тарелку грошик медный,
Три, да еще семь раз подряд
Поцеловать столетний, бледный
И зацелованный оклад...
И под лампадой у иконы
Пить чай, отщелкивая счет, —
Потом переслюнить купоны,
Пузатый отворив комод.
И на перины пуховые
В тяжелом завалиться сне... —
Да, и такой, моя Россия,
Ты всех краев дороже мне.


Каждый год только усиливал пропасть между интеллигенцией и народом, но Блок искренне верил в плодотворность их единения.

Вершиной творчества поэта стал цикл «На поле Куликовом» (1908), после которого у Блока углубились социальные тенденции («Город») и религиозный интерес («Снежная маска»), стала понятна трагедия «Страшного мира» (драма «Роза и Крест»), естественным образом завершившаяся идеей «Возмездия».

До Первой мировой войны Блок трижды побывал за границей, совершив длительные путешествия по средней и северной Италии, Франции, Бельгии и Голландии, написав по возвращении два лирических цикла «Итальянские стихи» и «Кармен». Во время войны служил табельщиком в инженерно-строительной дружине под Пинском.

После Февральской революции, которую Блок воспринял как историческое возмездие уже полуразложившейся монархии, он редактировал материалы Чрезвычайной следственной комиссии, опубликованные в 1919 г. в журнале «Былое» (1919). Книга под названием «Последние дни Императорской власти» вышла в год смерти поэта.

Октябрьскую революцию поэт встретил с воодушевлением, поднявшим его гражданскую активность. Он отказался от эмиграции, считая, что должен разделить с Россией свою судьбу.

В 1918 г. поэт создал знаковые для него произведения — публицистическую статью «Интеллигенция и революция», стихотворение «Скифы» и гениальную поэму «Двенадцать». Заключительную строку «Впереди Исус Христос» трактовали, кому как вздумается, только не так, как она написана. Христианского смысла поэмы не уловил никто, и от поэта отвернулись многие его друзья. Но это уже было время не для сантиментов.

Призвав деятелей культуры на службу молодому государству, Блок участвовал в работе Государственной комиссии по изданию классиков русской литературы, а также репертуарной секции театрального отдела Наркомпроса, сотрудничал в издательстве «Всемирная литература», возглавлял Петроградское отделение Всероссийского Союза поэтов.

В 1919—1920 гг. поэт создал только одну пьесу из египетской жизни «Рамзес», а затем творческий кризис и вовсе сменился депрессией, усугубленной полуголодным существованием, неустроенностью, семейными проблемами.

Литературоведы обычно связывают это с его разочарованием в Октябрьской революции; может быть и так: одно дело восторг обновления, и совсем другое — его рутина и кровь. Но поэта вовсе не прельщала и деятельность противников новой власти.

Как-то ему на глаза попалась эмигрантская газета «Русская мысль», издаваемая П. Струве.

«Блок просмотрел ее и грязно выругался. Редко кто слышал от него такие слова. А потом сказал: «Что они смыслят, сидя там? Только лают по-собачьи».

В 1921 г. поэт на вечере в БДТ читал стихи о России. Голос из зала: «Это поминки какие-то!» Может, в этом и заключался ответ: поэт не нашел на земле места России небесной и похоронил ее в собственной душе.

Последние месяцы своей болезни Александр Александрович не хотел никого видеть и не желал ни с кем говорить. Союз поэтов и М. Горький добились разрешения на выезд Блока для лечения в Финляндии. Но было поздно — 7 августа поэт скончался от воспаления сердечных клапанов. После отпевания в церкви Воскресения Христова его похоронили на Смоленском кладбище, а позднее его прах перенесли на Волково кладбище.

Не часто увидишь памятник какому-либо художественному произведению. В Лейдене (Нидерланды)) на стене одного из домов есть такой, посвященный стихотворению Блока «Ночь, улица, фонарь, аптека», смысл которого в устах поэта-пророка весьма трагичен — «исхода нет».