Криминальный майор. Криминальный боевик

Не его легла карта на стол. Дыхание остановилось на короткий миг. Виски сдавило железными тисками. Воздуха не хватало. Он жадно вдохнул воздух, пропахший дорожной пылью и дорогими сигаретами. Он всегда курил только дорогие сигареты. Не удивительно, что их запах сейчас витал в воздухе.
  Его легкие заработали как кузнечные меха. В голове вертелась сплошная муть, из которой можно было выделить одну только мысль. Но эта мысль звучала как приговор. И лучше об этой мысли и не думать вовсе. Не его…
Ясно было одно – это конец. Он проигрался в пух и прах. Его последние надежды, остаться в выигрыше, развеялись, как туман при появлении первых лучей солнца.
- Будешь еще играть? -  прозвучал вопрос. Его соперник ухмыльнулся и перетасовал колоду.
Улыбка озарила его лицо. Для этой широкой улыбки имелся весомый повод. Очень весомый. Сто штук! И не деревянных рублей, на которые можно купить сегодня разве что малолитражную  «оку» или подержанные «жигули». А самых настоящих зеленных долларов с портретами американских президентов, на которые можно спокойно приобрести самый крутой «мерседес».  Сто штук баксов – это очень весомая сумма денег.
- У меня не на что играть, - он сглотнул слюну. – Нет у меня денег. Проиграл все.
- Ошибаешься! Всегда можно найти, на что сыграть, - ответил соперник. – Вдруг отыграешься. Карты такая игра. Всякое возможно. Удача – очень непредсказуемая вещь. Ты же помнишь, как тебе везло в начале?
Помнил ли он? Глупый вопрос. Конечно, помнил!
Он сел в этот поезд, везущий пассажиров в южном направлении, отдыхать на самые лучшие курорты нашей страны. Он взял самый дорогой билет в двухместное купе. Он тоже ехал отдыхать. Тратить честно заработанные  деньги, и не собирался экономить не на чем, тем более, на собственном комфорте.
    Сосед попался ему культурный и вежливый, в галстуке и пиджаке. Типичный представитель интеллигенции в обывательском представлении. Именно сосед нашел  способ скоротать долгую дорогу – целых двое суток по летней жаре! Вагон, хоть и дорогой, а кондиционера не было, приходилось только о нем мечтать, и освежаться самым естественным способом – открывать окно и вдыхать сухой воздух в легкие.
В этой жаркой, удушливой атмосфере сосед достал из чемодана, обтянутого дорогой коричневой кожей нераспечатанную колоду карт. Он  не любил играть в карты, да и в другие игры тоже, но делать было в поезде абсолютно нечего.
   Детектив, который он купил на вокзале, уже был прочитан до конца. Интересный детектив, ничего не скажешь! Одним махом прочел! Теперь ветер трепал страницы книжки. Жаль, что она оказалась такой короткой.
Он принял предложение соседа, хотя в принципе не любил карты. Разве только, что в подкидного дурака на досуге…
- Новичкам везет, - подмигнул сосед. – Таков железный закон игры.
И – точно! Как в воду глядел. Ему везло. Целых два часа – остаток вечера и первую половину ночи.
Он и сам не заметил, как игра приняла серьезный характер. На кону стояли деньги, и не маленькие суммы. Сначала в рублях, потом в твердой валюте.
Он здорово обыграл соседа. Тот приторно (это сейчас он понял, что все жесты соседа были приторными, обманными) хватался за голову.  А еще вынимал из кармана пиджака (дорогого пиджака из настоящей шерсти, а не из смеси вискозы с полиэстером) таблетки валидола и запивал их минеральной водой без газа прямо из бутылки.
Он был на пике удачи. За один вечер он разбогател на несколько десятков долларов. Немаленькая сумма даже для него.
- У меня уже нет денег, - заявил сосед. – Но я верю в свою удачу, поэтому ставлю на кон свои часы.
На пластиковом столе оказались дорогие, швейцарские часы, изготовленные известной фирмой. Такие часики красовались на руках президентов, банкиров, известных деятелей шоу-бизнеса, и тянули не на одну штуку баксов.
- Пойдет?  - поинтересовался сосед. – Очень хорошие часы.
- Пойдет, -  удовлетворился он, одним мигом оценив стоимость  таких часиков, и сдал карты.
Но случился какой-то досадный сбой, (он подумал, что это досадная случайность) и он проиграл эту партию.
- Я выиграл, - констатировал сосед, и надел часы на тонкое запястье. –  В первый раз мне повезло за сегодняшний вечер. Будем продолжать играть?
- Будем, - закивал он интенсивно головой. Его кровь просто закипала в жилах от азарта. – Будем.
Сбой оказался глобальным. Он проигрывал вновь и вновь. Партию за партией. Теперь уже он был должен соседу. Теперь уже в карманы к соседу, перетекали его  кровные деньги.
Две струи пота катились. Одна струя пота была поменьше.  Она катилась по лбу, вторая, пошире, по спине. Он стиснул зубы и снова начинал партию. И снова проигрывал. Он стиснул зубы и проклял тот миг, когда он сел играть в карты. Удача явно отвернулась от него, явно фортуна показывала ему свое заднее место. Но сил остановить игру у него уже не было.
- По-моему, у тебя кончились деньги, - заметил сосед. – Значит, игра заканчивается.
Сосед хитро построил эту фразу. Получился, полувопрос, полуутверждение. Он, естественно, клюнул на полувопрос. Задел этот полувопрос честолюбивые нотки в его душе.
- Мне еще хочется сыграть, - заявил он.
- У тебя уже нет денег, - последовало резонное замечание соседа. – Так на что играть?
- У меня есть часы, - произнес он. И поморщился, вспомнил, часы он тоже проиграл. Произошло это как раз в самом конце. Хорошие были часики, на десять тонн баксов они вполне тянули, даже сейчас, после трех лет эксплуатации. Дядя дешевые часы подарить и не мог, привез хронометр из самой Швейцарии. Он тогда еще улыбнулся и сказал фразу, что часы – это пережиток прошлого. Зато теперь вот часики помогли продолжить игру…
Тогда сосед и произнес фразу, что всегда есть на что сыграть.
- И на что же? – быстро ухватился он за эту фразу.
- На личную свободу, - удовлетворил его любопытство сосед. -  Чего у тебя еще осталось, кроме свободы?
Сосед был прав. Он действительно был гол как сокол. Все деньги и все ценные вещи были им проиграны. Только свобода и была его  единственным достоянием на данный момент.
Предложение соседа смутило его. Но лишь был уверен, что удача повернется к нему лицом. Должна же эта стерва когда-то стать снова порядочной девушкой? Он принял это предложение.
И проиграл.
Проиграл свою личную свободу, не задумываясь о последствиях этого проигрыша.
- Сколько стоит твоя личная свобода? – спросил сосед по купе.
- Не знаю, - пожал он плечами. – Никогда не задавался подобными вопросами.
Судя, по часам, дорого стоит твоя свобода, подумал сосед. И задал новый вопрос.
- Родственники есть?
- Только дядя, - назвал он своего единственного родственника.
- Чего так не густо? – поинтересовался сосед.
- Мать умерла. А других родственников у меня никогда не было, - объяснил незадачливый пассажир.
- Любит твой дядя своего племянника, или нет? Как ты думаешь? – полюбопытствовал сосед.
- Наверное, любит, - ответил он неуверенно. Он никогда не знал, что твориться на душе у его дяди. Иногда он баловал своего племянника, а иногда относился к нему слишком строго. Одно точно – племянник тоже единственный родственник.
- Это тебе дядя подарил часы?  - спросил сосед.
- Именно, дядя, - кивнул он головой.
- Это хорошо, - оскалился хищно сосед. -  Как победитель угощаю тебя вином. Имею на это полное право.
- Может не надо, - высказал он сомнение. – Можно поберечь вино для другого более торжественного случая.
- Почему, не надо, - расщедрился сосед. – Очень даже надо. Сейчас самый подходящий для этого случай. Расслабься, вино очень хорошее.
Он достал из чемодана бутылку вина. Дорогого вина, судя по этикетке. Да и по вкусу (он понимал толк в винах, его дядя любил пить только настоящее вино) оно было очень хорошее. Не суррогат, изготовленный из порошка, а настоящее вино, сделанное из винограда. Налил сосед это вино в стакан до краев. Не пожалел. Только почему-то, после того, как стакан был выпит им до конца, сознание его замутилось, словно какая-то пелена упала на него. Последнее, что он помнил, это вопрос, насчет телефона своего дяди. Он назвал этот номер телефона. После чего, его мозг погрузился в пустоту.

                Глава первая.

У бригады шулеров, которые работали в поездах южного направления, сегодня выдался  невероятно удачный день. Один член бригады сумел раздеть лоха почти до трусов. И мало того, он умудрился уговорить того же лоха проиграть свою личную свободу. Немудрено, ведь долг того лоха составлял сто тысяч долларов. Такую сумму шулера, конечно, и не мечтали получить, но десять тысяч долларов были вполне реальной суммой, которую можно было получить за жизнь этого лоха.
 Судя по тому, как лох был одет, какие на его руках были часы, он не бедствовал. Шулера надеялись, что, и родственники лоха были не самыми бедными людьми. И эти не самые бедные люди, наверняка, любят своего родственника, и раскошелятся ради него.
   Ободранный, как липка, пассажир выпил вина, в которое было подмешена крепкая доля снотворного, которое применяется в медицинских целях. Снотворное безвредно, однако, надолго вгоняет человека в сон. А после пробуждения еще долго будет болеть голова.
 Оно почти сразу подействовало на него. Пассажир впал в глубокий сон. Теперь его спокойно можно было переместить в другое место, не боясь внезапного сопротивления незадачливого пассажира.
    На следующей станции спящий пассажир был снят с поезда и доставлен до места назначения. Никто не препятствовал снятию обычного человека с поезда – проводники и работники милиции находились в доле с бригадой шулеров. Они ничего не замечали, закрывали свои глаза, очень внимательные в других случаях. Снова немудрено – ведь основную зарплату они получали именно от этих бригад.
 А остальным пассажирам, тем более, было плевать на беднягу. Сам  виноват в своей беде, полагали они, и не обращали внимания, на двух человек, которые несли между собой третьего. На всякий случай, шулера разыгрывали тот вариант, что двое товарищей несут между собой третьего, слегка перебравшего с выпивкой. Такое частенько бывает в дороге.
    В тот же день, по указанному лохом телефону, позвонили. Голос на другом конце телефонного провода очень не понравился представителю шулеров, но он счел это за свои личные, а, значит, субъективные ощущения.
- Вы знаете Артура Семенова? – спросил позвонивший шулер у человека, который на другом конце провода взял трубку.
- Кто говорит? – потребовал голос на другом конце провода представиться. Дяде Артура Семенова сразу же не понравился этот звонок. Не любил он, когда его определитель не определял номера  неведомого абонента. А у него в кабине стоял самый современный определитель.
- Это не важно… - не стал выполнять эти требования собеседник. -  Считайте, что с вами говорить аноним.  Если вы знаете Артура Семенова, и хотите видеть его живым, то… - абонент сделал паузу, почти театральную. Естественно, дядя лоха сразу заполнил ее.
- Что, то?! – потребовал дядя Артура Семенова уточнить, что собираются делать с его племянником.
- Вы должны внести некую сумму денег, и тогда получите его живым. И даже здоровым, - пообещал похититель, или их представитель. -   Не беспокойтесь, ничего страшного с вашим племянником, не случилось. Пока, по крайней мере… Об условиях сделки, мы сообщим вам позже.
В трубке раздались короткие гудки. Мужчина повесил трубку. Он понял, что следующее несколько часов, может быть, даже суток, он должен был проторчать у телефона. Ну, не он, конечно, для этого есть помощники, но все равно, он будет находиться в  нервном напряжении. Иначе не может и быть. С Артуром стряслась беда.
Артур – его единственный племянник и единственная, родная душа на всем белом свете.. И даже не это самое главное. Важно то, что он давал своей сестре обещание, что он будет заботиться о своем племяннике, как бы дорого это ему не стоило. Содержать своего племенника стоило действительно дорого.
Мужчина  всегда держал свое слово. Именно поэтому он и достиг подобных высот. Целый миллионный город лежал у его ног. Он был его  полновластным хозяином. Мэрия, областная администрация, милиция, бандиты всех рангов и мастей подчинялись ему и только ему. Его слово в этом городе было единственным законом. Без его слова нельзя было сделать даже самого маленького шага.
А когда-то он был всего лишь криминальным авторитетом. Пусть и очень высокого ранга. Но только криминальным авторитетом, которого всегда могут убрать такие же криминальные авторитеты. Или честные менты.
 Однако он еще в те годы понял: для того, что бы выжить, нужно залезать в легальный бизнес. Бандитствовать долго нельзя. Все дороги бандитов рано, или поздно оказываются в одном месте – на кладбище. Да и то, если повезет. А других перспективах лучше и не вспоминать всуе. Слишком много народу исчезло без следа на глазах дяди Артура. 
  Как раз на дворе тогда стояла приватизация. Самое время для таких лихих людей.
 Вот он и начал потихоньку скупать акции всех предприятий в городе. Причем, он сам удивлялся, как легко это у него получается. Естественно, скупал он акции через подставных юридических лиц в виде акционерных обществ и паевых фондов. Немало он их тогда создал. Но контрольный пакет акций во всех этих предприятиях он крепко держал в своих руках.
 А потом вложил он немалые деньги в строительный бизнес. Он чувствовал, что этот бизнес может принести немалые прибыли. Особенно, если строить в экологических районах вокруг крупных городов. Немало коттеджных поселков возвели компании дяди Артура во всей стране, включая Подмосковье и Ленинградскую область.
  И  дядя Артура контролировал все банки в  своем родном городе, а иные даже и в Москве, и Петербурге.
С криминалом тоже остались связи. Но большинство криминальных авторитетов тоже ринулись в бизнес, иные, и в политику, и всем им дорожку проложил дядя Артура. За это они ему были благодарны.
Короче, дядя Артура достиг очень значительных высот в своей жизни. И вполне мог наслаждаться собственной жизнью.
  И те люди, которые похитили Артура, еще пожалеют о своем поступке. Иначе окружающие не поймут поступков своего хозяина. Нельзя ни в коем случае давать слабину. Тем более, в таких случаях, когда речь идет о жизни единственного, родного человека.
 Впрочем, без эмоций, сказал себе хозяин этого города. Эмоции всегда являлись его сильным местом. Не страдал он обилием эмоцией, спал и ел всегда спокойно, хотя пролил немало людских слез, и людской крови. Большой Сан (так звали хозяина города) прекрасно знал про этот факт своей биографии, и не сожалел о своих жертвах. Присутствие жертв – есть всего лишь обыкновенная составляющая его деятельности, без них некуда. Иначе, он сам бы давно стал бы чьей-то жертвой. Таковы законы этой жестокой действительности. Большой Сан чувствовал себя ее хозяином.
И вот, какие-то неизвестные люди замахнулись на его родственника.
   Похитители его племянника оказались пунктуальными людьми. Звонок раздался на следующие сутки, точно в такое же время, как они и обещали. К телефону уже была подключена определяющая место звонка и номер телефона аппаратура. У Большого Сана имелась службы охраны. Она прекрасно исполнила свою роль. Достала самую современную аппаратуру, которая засекла место, откуда был сделан звонок.
Небольшой городок на юге России. Ставропольский край, юго – восточная граница его, сто пятьдесят километров от границы с Чечней. Этого городка даже на карте России не было – насколько этот населенный пункт был мал и незначителен. Только на карте Ставропольского края его и можно было найти. И то, если хорошо постараться. На некоторых  местных картах этот городок даже не был обозначен.
Сам звонок был сделан с мобильного телефона, подключенного к местной сети крупного сотового оператора.
Уж не чеченцы ли похитили моего племянника? – такая поначалу мелькнула мысль у дяди Артура. Впрочем, когда Большой Сан, услышал условия сделки, он эту мысль тут же отмел. Слишком маленькую сумму выкупа потребовали похитители Артура. Не похоже это было на чеченцев. Те вначале узнавали всю информацию о родных похищенного лица, а потом и требовали сумму выкупа.
Тут же речь шла о десяти тысячах долларов. Эту сумму должны были привезти послезавтра и передать на центральном телеграфе небольшого города с длинным и труднопроизносимым названием Староюжный. Именно из этого городка и был сделан звонок похитителями.
Человек, которому требовалось передать деньги, будет  в длинном плаще и шляпе, все вещи старомодные, нынче такие не носят, короче, будет отличаться от всех остальных людей.
- Я согласен, - произнес Большой Сан спокойным тоном, когда прозвучали все условия сделки. – К вам приедет мой человек. Он выполнит все ваши условия.
- Хорошо, мне все равно, кто будет передавать деньги.  Главное, что бы ваш человек привез деньги, - усмехнулся похититель  и повесил трубку. Судя по всему, его обрадовала сговорчивость дяди похищенного.
Волна злобы захлестнула Большого Сана. По отношении к его племяннику, соответственно, и по отношению к нему, поступили очень и очень плохо.
- Мне нужен Кулак, - произнес Большой Сан только одну фразу. Помощник его только кивнул – он легко понял намерение своего шефа.
- Будет сделано, - только и оставалось сказать  его ближайшему помощнику, который всегда  находился в курсе многих дел своего шефа.
 
                Глава вторая.

Не удобно было, находится в багажнике автомобиля. Особенно, ему, здоровому мужику. Почти два метра роста в нем, не хватает двух сантиметров, ни одной лишнего грамма жира, сплошные мышцы украшали его тело, еще и шрамы от ранений, которых в его жизни было немало, и вот запихнули же его в багажник автомобиля, который на скорости сто километров в час несся к месту разборки. Благо, ресурсы автомобиля вполне позволяли ехать на такой скорости.
Он по собственной воле залез в этот багажник. Хотя, если подумать, он выполнял желания своего шефа, который очень хорошо оплачивал его работу. Сейчас у шефа произошли мелкие неприятности. Какие-то залетные джигиты наехали на  торговую точку, которая принадлежала ему, покалечили управляющего этой точкой, избили охрану в лице двух парней с бритыми черепами по моде девяностых годов, которые безвозвратно канули в лето, и забили стрелку. По почерку и по манере действовать, на точку его шефа наехали отморозки, которые практиковали методы работы, принятые в прошлом веке. И даже в прошлом тысячелетии. То время безвозвратно ушло, поэтому ответ этим отголоскам прошлого должен быть максимально жесток и эффективен. Именно, для этих целей он и забрался в багажник.
Его не слишком трясло в машине – автомобиль был хорошим, немецким. Такому автомобилю любые дороги, даже самые разбитые, нипочем. Немецкое качество есть немецкое качество…  Сейчас его не слишком волновало число его врагов, к тому же разведка у него была поставлена хорошо, и он знал, что их будет не более десятка. Принадлежали эти джигиты к малозначительной этнической группировке, которая на жизнь себе зарабатывала черновой криминальной работой. Теперь вот её члены решили повысить свой статус, наехать на империю Большого Сана. Решили они, что бензоколонка находится на их территории, поэтому можно вести себя там, как хозяева. Они думали, что легендарный хозяин города даст слабину. А вот обломилось вам, ребята! Большой Сан вызвал своего верного работника Кулака. Плевое дело для него – положить десяток отмороженных джигитов, особенно, если его удар будет неожиданным и первым. Кулак и приступил  к выполнению своих обязанностей.
Его сейчас волновала больше всего теснота этого багажника. А еще  ожидание того момента, когда надо будет действовать. Ждать он не любил. Не было в нем того, качества весьма ценного для разведчика. Может быть, поэтому он и не стал полноценным разведчиком, больше тянул на диверсанта. Строить каверзы врагам – это воистину его профиль работы. Жаль только, глаз своих врагов он не видел в тот момент, когда они понимали, что попали в ловушку. Да и, скорее всего, не было у них глаз в этот момент, разрывало глаза, вместе с остальными частями тела, ибо, как правило, ловушки кулака начинены были несколькими сотнями грамм тротила.
Вот так!
Но ждать ему всегда приходилось. Порой подолгу. И время – лучший учитель – научило его терпеливо ждать.
Машина сделала поворот. Это хорошо. Значит, скоро приедем. Два километра всего и осталось. Разборка назначена у старого заброшенного цеха завода. Когда-то там чего-то производили, но только не в последние десять лет. Производства остановилось, завод растащили по кускам, а полноценного хозяина территории так и не было. Именно территория возле цеха была самым удачным местом для разборки. Люди вблизи этого места не появлялись, даже бомжи. Нечего им там было делать…
Джигиты сами назначили место для встречи. 
По легенде, люди Большого Сана везли деньги для того, что бы заплатить отступного. Джигиты, как он предполагал, заберут эти деньги, а потом с легкой совестью шлепнут финансовых курьеров и дадут деру, имея солидный куш в кармане. Ищи их потом по всей стране. Слава богу, страна наша огромная, и много на ее территории прячется разных преступников всех мастей. Такого расклада Кулак и его люди никак не должны были допустить.
 Территория возле завода место глухое – перестрелку никто и не услышит. А, может быть, и перестрелки джигиты никакой не хотели: перережут и передушат финансовых курьеров, и все дела.
Значит, Кулаку и его людям необходимо было опередить своих врагов. А это они хорошо умели делать.
Два километра пробежали очень быстро. Один миг и  юркая «ауди»  въехала на территорию заброшенного завода, разбрызгивая грязь своими колесами.
- Кулак, - проинформировал Саня, что сидел за рулем машины, - они здесь. Три машины. Количество джигитов десять человек.
Саня мог бы еще много чего сказать своему командиру, но эта информация носила скорее бы очень эмоциональную окраску. Сане, как аккуратному водителю, было жаль новую машину, которая изрядно успела запачкаться в грязи. Да и на джипы джигитов он не мог смотреть без сожаления. Прошлый век!
- Понятно, - откликнулся Кулак, лежа на днище багажника, -  такое количество народу я примерно и ожидал. Работаем.
- Есть, - спокойно отозвался Саня. Работать его людям было не впервой. Обычным словом «работа» они называли настоящую, боевую операцию.
И они поработали на славу. Это была одна из самых удачных операций команды Кулака. Всему виной были, конечно же, лопоухие джигиты. Они сразу же повели себя по наглому, будто весь мир принадлежит им, и только им.  Сразу же начали давить на финансовых курьеров и требовать своих, как джигитам казалось, денег. Сотрясали воздух оружием, а точнее, демонстрировали пистолеты, что находились в кобуре за поясом. Короче, джигиты предприняли весь спектр действий, что бы показывать запуганным финансовым курьерам, какие они крутые. Финансовые курьеры Саня и еще один боец Кулака с погонялом Захар сделали вид, что они испугались и пошли открывать багажник автомобиля. По легенде, там лежали деньги, которые должны были получить эти новоявленные хозяева жизни. Внезапного нападения джигиты явно не ожидали. Наоборот, они расслабились, когда поняли, что их сторона одержала вверх. Готовились, видно, через несколько минут пересчитывать заработанные честным трудом, как джигитам казалось, денежки
Кулак слышал содержание их разговора, поэтому оказался готов начать свою работу. Все нервы его превратились в комок, а тело в пружину, готовую в любую минуту распрямиться.
 Равно, как и был готов к бою другой  боец Кулака по прозвищу Спец. Он с утра уже обозревал всю территорию возле завода в оптический прицел винтореза, и ему давно хотелось продырявить парочку джигитов. Он только ждал долгожданного момента, когда можно было открыть огонь.
 Он и настал.
- Деньги в багажнике, - произнес Саня, отводя свой взгляд, в котором можно было прочитать торжество.
- Сам откроешь, или нам ключи дашь? – полюбопытствовал главный джигит.
- Доверяю это дело вам, - Саня кинул ключи главному джигиту, а тот их ловко поймал в воздухе, явно демонстрируя присутствовавшим лохам свою ловкость и крутизну.
- Спасибо, - главный джигит и двое его подручных, стандартно одетых – короткие кожанки, джинсы и ботинки на толстой подошве – подошли к багажнику немецкого автомобиля.
Джигит вставил ключ и повернул его в замке. Распахнул багажник новенькой «ауди». Его явно здесь ожидал сюрприз. Последний сюрприз в его жизни.
Даже удивления не успело возникнуть на его лице. Слишком быстро Кулак нажал на спусковой крючок пистолета – пулемета «каштан». Пули стали бесшумно вылетать из ствола. За четыре секунды они обильно нашпиговали собою тело главного джигита и его подручных. Троими врагами Большого Сана на этом свете стало меньше. Истекая кровью, они рухнули на землю. Даже бронежилеты их не спасли в такой ситуации.
Впрочем, люди Кулака тоже не дремали в это время, тоже показывали, на что они способны. За полмгновения из испуганных финансовых курьеров в мешковатых пиджаках они превратились в бойцов, готовых на все. Джигиты не успели прочувствовать эту разницу. Слишком быстрой оказалась эта перемена.
Один джигит только сунул руку в карман своего пиджака, где, понятное дело, находился, у него пистолет или компактный пистолет –пулемет, очень удобный для криминальных разборок. Но тут уж Саня постарался.
Он всегда умел выхватывать оружие гораздо быстрее, чем его враги. Этот раз не явился исключением.
«Кедр» находился в чемодане. Пистолет – пулемет уже был готов к бою. Одна короткая доля секунды, и оружие оказалось у Сани в руках. Короткая очередь ударила джигиту, который оказался ловчее своих криминальных партнеров, в грудь.
Можно было сказать, крик боли вырвался из горла джигита. Наверное, и вырвался бы.  Да только джигит быстро прекратил свое земное существование. Крик о боли застрял у него в горле. С пятью пулями в груди долго не проживешь. Сам джигит медленно упал на землю. Кулака уже не интересовало то, как он в агонии катается по земле. Важным было то, что одним его противником на свете стало меньше.
Кулак выскочил из багажника, и констатировал, что он уже опоздал. Его люди закончили работу. Захар выхватил автоматический пистолет Стечкина, который он прятал ловко за брючным ремнем,  и опустошил обойму в двух джигитов, которые так и не сумели сориентироваться в ситуации. Еще два джигита проявили ловкость и отпрыгнули за машины, явно готовясь к обороне. По крайней мере, свои руки они тянули к кобурам. С ними возникли бы проблемы, если бы не Спец. Он проявил свои снайперские способности. К тому же, джигиты, прячась от своих видимых противников, как раз оказались на линии его огня. Расчет Кулака оказался верным.
 Две пули попали прямо в два  бритых затылка, джигиты даже не успели вскрикнуть. Они рухнули на землю, не сделав ни одного выстрела. Тонкие струйки крови вытекали из огромных пулевых отверстий на затылках.
Саня вообще сегодня поработал на пять с плюсом. С двумя оставшимися джигитами он вступил в рукопашную, поскольку находился от них рядом, и выиграл ее с сухим счетом. Мог бы и не рисковать лишний раз, но Сане хотелось поразвлечься. Он чувствовал себя сильнее своих врагов.
Он оказался прав. К тому же, он не дал бы ни одному из своих врагов вытащить оружие из кобур.
  Один его противник, тот, что пытался демонстрировать приемы каратэ, лежал на земле с проломленным черепом, второму его товарищу тоже не повезло – Саня сломал ему гортань удар кулака. Он никогда не боялся грязной работы.
Кулак оглядел место разборки. Картина ясная. Наша победа с сухим счетом. И даже легкораненых в его отряде не нашлось. А все – опыт, смешанный с профессионализмом. К этому можно приплюсовать быстроту их натиска.
 Кулак вытер пот, что выступил у него на лице. Из груди его вырвался вздох облегчения. Казалось, даже серое небо, которое с утра плакало дождем, улыбнулось работнику смерти.
- Отбой, - сообщил Кулак своим людям. – Сегодня мы хорошо поработали. Домой.
- Понятно, - кивнули они головами одновременно.
Приказ «домой» означал одно - разъехаться по разным местам, как можно быстрее, избавиться от верного оружия, которое теперь служило уликой.  Одним словом, стать нормальными людьми, обычными охранниками, и затаиться до очередной острой акции.
Недостатка в них не было.
 Время на дворе стояло суровое. Хотя, казалось бы, криминальный передел завершился. Но на просторах страны появилось новое поколение криминальных деятелей, как правило, опоздавших к дележу пирога из-за своего возраста. Вот эти криминальные деятели и проводили порой ревизии. Приходилось давать им отпор.
 На империю Большого Сана много народу зарилось из разряда таких вот криминальных деятелей. Точнее, не на саму империю, а на мелкие ее куски, в виде торговых точек, бензоколонок, рынков. Большая часть их принадлежала людям, которые исправно платили дань Большому Сану. Это, конечно же, мелкие ручейки, по сравнению с тем финансовым потоком, который шел от банков, строительных компаний и заводов, но все же и этот тоненький ручеек не следовало отпускать из своих рук. Большой Сан не привык терять даже малое.
Поэтому лакомый кусок многим ребятам, которые возомнили себя крутыми, поперек горла встал. Во многом это произошло благодаря стараниям команды Кулака. Она наносила свои удары точно, и по самым болевым местам, а затем растворялась в воздухе. А враги Большого Сана оставались лежать на земле, или на мягких кожаных сидениях автомобиля с простреленными черепами, глядя потухшими глазами в неведомую даль. Или их тела разрывало несколькими десятками граммами тротила на куски. Или они навсегда исчезали, будто бы их и не существовало никогда на земле. А криминальным репортерам потом было, о чем писать. Милицейские сводки говорили об очередных разборках и очередных «глухарях»…
Кулак еще и не успел доехать до дома на своей личной машине, когда по сотовому телефону поступило сообщение: «Приезжай!» Сообщение означало одно – его ищет Большой Сан. И явно не для того ищет, что бы поблагодарить за работу. Благодарность Большой Сан выражал в финансовом эквиваленте. Разборка с джигитами пополнила счет Кулака на кругленькую сумму денег. Его люди тоже в обиде не остались. Их услуги оплачивались очень хорошо по российским меркам. Жаловаться на свои доходы они не могли.
Данный вызов означал одно – произошла экстренная ситуация, и Кулак должен прибыть в назначенное место в условленный срок. Хотел ли он того, или нет.
Кулак матюгнулся. В данный момент он хотел только одного: вымыться в ванне и проспать целых десять часов… Выругался он очень громко – все равно его сейчас никто не слышит. Затем резко перестроился из ряда в ряд, вызывая матюги уже у водителей соседних машин. Но Кулаку сейчас было глубоко наплевать на их реакцию.
Встретиться в назначенное время означало одно: Кулаку следовало прибыть через час после звонка на обычное место встречи.
На сегодняшний вечер, да и, на несколько дней вперед, у Кулака были явно другие планы. Любой, даже самый сильный человек иногда нуждается в отдыхе. С его работой легко было испортить собственное здоровье, поэтому, отдых был не роскошью, а необходимостью. Осталось Кулаку только сожалеть об этой необходимости. И отложить ее на более поздний срок.
Кулак умудрился выжать из своего «фольксвагена» всю силу его мотора. А так же, Кулак умудрился проявить способности уличного гонщика, при этом он не разу не попал в поле зрения бдительных работников ГАИ. Таким образом, он умудрился приехать в сосновый бор, где Большой Сан назначил ему встречу, на десять минут раньше положенного времени.

                Глава третья.

Большой Сан прибыл на огромном джипе, положенном, впрочем, ему по статусу. Джип был не только большим, но и полностью бронированным – Большой Сан следил за своей безопасностью. И естественно, джип был самой престижной марки на свете - «мерседес». Символ этой фирмы с гордостью красовался на его капоте.
 Естественно, что под капотом располагался не один табун лошадей, а в салоне автомобиля, отделанном  самыми дорогими материалами, находились все мыслимые и немыслимые удобства. В машине Большой Сан находился один. Редкая возможность ему выпадала управлять собственной машиной. В обычное-то время он пользовался услугами водителей.
  За рулем огромного автомобиля Большой Сан чувствовал себя человеком. Впрочем, любой бы человек за рулем «мерседеса» почувствовал бы себя настоящим человеком, а не только налогоплательщиком. И еще одна причина заставляла его приезжать на встречу с Кулаком в одиночестве.
Такая между ними существовала договоренность: об их встречах никто не должен знать. Кулак – специалист по особым поручениям. О нем много, кто слышал, зато мало, кто видел в глаза. Исключений не было.
Озабочен, сразу же понял Кулак про своего работодателя. Он сел на ходу в машину. Свой «фольскваген» он оставил неподалеку.  Большому Сану только и оставалось, что слегка сбавить ход в тот момент, когда кулак оказался на переднем сидении его автомобиля.  Престижный джип представительского класса проехал еще несколько сот метров и остановился в самом тихом уголке соснового бора, где на чудо иноземной техники не могли обратить внимание обыкновенные отечественные бомжи, которые облюбовали сосновый бор, в качестве места своего обитания.
- Спасибо тебе за джигитов, - первый раз в жизни поблагодарил своего человека Большой Сан и ослабил узел дорогого, купленного за двести зеленых бумажек, галстука. – Мне доложили: ты хорошо с ними поработал.
- Мне благодарности не нужны, - отозвался Кулак. – Я делаю свою работу за деньги, а не за человеческую признательность и благодарность. Таковы принципы моей работы.
И – замолчал. Не о чем ему было говорить. Он приехал сюда для того, что бы выслушать своего работодателя. Большой Сан должен был рассказать о ситуации, которая и привела к этой встречи.
- Ты знаешь моего племянника? – задал Большой Сан вопрос. Он прозвучал неожиданно.
- Лично, нет, - помотал головой Кулак. – Слышал.
- Больше хорошего или плохого? – спросил Большой Сан. Снова вопрос оказался неожиданным. Кулаку было все равно, хороший племянник у Большого Сана, или плохой.
- Поровну, - деликатно ответил Кулак. - Впрочем, это ничего не меняет. Для меня Артур – ваш племянник, и только. А люди много чего говорят.
- Мой племянник был, конечно, не сахар, - вспомнил своего родственника Большой Сан. -   Разбалованный парень, признаю это. Но с ним случилась беда. Его похитили. Похитители требуют выкуп.
Ничего необычного в том сообщении для Кулака не прозвучало. Он знал, что самые сильные люди имеют слабые места в виде своих родственников и родных. Именно поэтому родственники влиятельных людей так хорошо охраняются.
- При каких обстоятельствах произошло похищение? – среагировал на сообщение Большого Сана Кулак.
- Неизвестно. Ничего мне неизвестно. Мне позвонили и сообщили, что Артур похищен, - ответил Большой Сан.
- Это очень плохо. Конкуренты по бизнесу? – предложил Кулак.
- Не похоже на них. Сумма выкупа смехотворна, - слегка подумал, прежде чем дать ответ, Большой Сан. Конкуренты по бизнесу за жизнь его племянника потребовали бы большой кус в виде акций заводов, или банков. Они бы постарались откусить от империи Большого Сана огромный кусок.
- Значит, это случайные люди, - сделал вывод Кулак. – Они не догадываются о вашем положении в обществе.
- Похоже на то, - согласился с ним Большой Сан.
- Артур, ведь куда-то собирался уехать? – поинтересовался Кулак.
- Он и уехал на юг, - утвердительно ответил Большой Сан. – Хотел отдохнуть. Я предлагал ему поехать на Сейшельские, или Мальдивские острова, предлагал ему культурный отдых, но он отказался. Надоела, говорит, эта заграница. Хочу дышать родным воздухом. Додышался!  - Большой Сан сжал кулаки. Его подчиненный, впрочем, никаких эмоций не проявлял. Ему и полагалось быть спокойным. Везде и всегда. – И даже от охраны он отказался. Дурак! 
- Каким видом транспорта он добирался до курорта? – задал Кулак новый вопрос.
- Он поехал на поезде. Я думал, так будет безопасно. – Большой Сан вытер пот на лбу платком. – В самолетах, сам знаешь, что сейчас творится.
- После чего и последовал звонок похитителя, - догадался Кулак. Он всегда знал, что самолетами летать гораздо безопасней.
- Именно так, -  кивнул головой Большой Сан. – Я отправил своего племянника поездом до Москвы. Он доехал удачно. Позвонил мне. Затем сел на поезд, который шел до места назначения. До курорта он должен был доехать только сегодня утром. А звонок раздался вчера. Значит, его похитили в поезде.
- Понятно. Моя задача? – задал самый главный вопрос Кулак.
- Найти Артура и наказать похитителей. Наказать безо всяких сантиментов и эмоций, - четко сформулировал задачу Большой Сан.
- Понятно, - понял свою задачу Кулак. Оригинальностью эта задача не отличалась от других. – Для того, что бы найти вашего племянника, нужен выкуп.
- Я и собираюсь его заплатить.
-   Когда надо будет заплатить выкуп?
- Послезавтра, - назвал срок выплаты выкупа Большой Сан.
Вот это уже плохо. Часы на передней панели автомобиля показывали десять вечера. Таким образом, лимит времени был страшным. В его распоряжении чуть больше суток.
- Это нормально, - сказал Кулак вслух. – Давайте больше не будем говорить. Сейчас вы довезете меня до центра города. А я обещаю вам, что с вашим племянником ничего не случиться. Только если…
- Что если?! – спросил Большой Сан.
- Я подразумеваю любую возможность. Вашего племянника может уже не быть… - Кулак набрал побольше воздуха в легкие и произнес это зловещее слово - … в живых.
- Ты думаешь, похитители блефуют?
- Я не исключаю такую возможность.
- Лучше не надо подразумевать такую возможность. – Большой Сан произнес эту фразу голосом любящего человека. – Хотя я, конечно же, подразумеваю такую возможность. – А вот эта фраза была произнесена сугубо деловым человеком. – Если это уже случилось, наказание похитителей должно быть максимально жестоким. Что бы они осознали всю тяжесть своего злодеяния.
- Понял. Когда я могу получить деньги для выкупа? – спросил тоже деловым тоном Кулак.
- Прямо сейчас. Сумка на заднем сидении. В ней находится двадцать тысяч. Десять для выкупа, десять – на текущие расходы. Если вернешь себе первые десять тысяч, можешь, тратить их по своему усмотрению. Справишься с поставленной задачей? – Большой Сан с надеждой посмотрел на своего лучшего специалиста.
- Справлюсь, - в голосе Кулака не было ни малейшего сомнения в этом.
- Вот и хорошо, - уверенность Кулака успокоила Большого Сана. Он уже убедился в том, что Кулак никогда не тратит слова понапрасну.

Глава четвертая.

Большой Сан подвез Кулака до центра города. Кулак понимал, что времени у него сейчас не хватает, поэтому он и решил оставить машину в сосновом бору. Естественно, он попросил большого Сана позаботиться о своем автомобиле. Машина, хоть и не была слишком дорогой, но Кулаку полюбилась за свой резвый нрав и неприхотливость. Не хотелось ему, чтобы его машину растащили по гаечкам уличные хулиганы. Большой Сан кивнул молча головой. Он исполнит просьбу своего человека.
 Так же, Кулак не боялся, что его увидят вместе с Большим Саном – стекла джипа, конечно же, были тонированы. А если бы их остановили работники милиции, Большой Сан предъявил бы корочки депутата местного законодательного собрания.
 По дороге Кулак протрубил всеобщий сбор. Позвонил всем своим людям по мобильному телефону. Большой Сан с одобрением косился на него. Любил он таких деловых людей. Он не говорил это даже самому себе, но в этой жизни он доверял только человеку по прозвищу Кулак. Ибо только этот человек никогда не подводил Большого Сана. И этот человек никогда не требовал от него многого за свою верность. Деньги. А этих денег у Большого Сана было, как грязи. И сам Большой Сан считал, что деньги вполне приемлемая плата за верность.
 Команда Кулака была не такая уж многочисленная. Восемь человек. Все уже давно работали с Кулаком, в боях и делах были проверены. На каждого Кулак мог положиться, как на себя. И брали они не числом, а умением.
Кулаку надо было срочно решить один вопрос, а именно, кого взять с собой в эту поездку. Все люди его были универсалы, все годились для выполнения любого задания. Захара и Саню Кулак сразу решил оставить дома. Они поработали сегодня хорошо. Пусть отдохнуть. Они обидятся, узнав о таком решении своего командира, зато потом поймут и оценят его заботу. К тому же, Кулак не чувствовал, что это здание обернется для него большими неприятностями. Время показало, что он ошибался…
Через час все его люди собрались в небольшой съемной квартире на окраине их города. Такие квартиры они снимали специально для подобных срочных встреч. В людных местах, типа ресторанов или кафе, их могли увидеть посторонние глаза, а это было крайне неприятно. Встречи на пустырях тоже не гарантировали постороннего внимания.
  Поэтому снимать квартиру было единственным выходом. Естественно, аренда квартиры проходила через подставных лиц, как правило, хронических алкоголиков, которые были рады любым способом заработать деньги.
  В   стандартной комнате «хрущевки» стало тесно от присутствия девяти здоровых мужчин. Сейчас они молчали.
Кулак обвел взглядом свою команду. Про себя отметил высокий боевой дух своих людей. С такими людьми можно горы свернуть, если это, конечно, потребуется…
Славу богу, от них требовалось только сворачивать людские шеи. Причем в головах, которые сидели на этих шеях, мысли были не самыми человечными. Поэтому свою работу Кулак рассматривал, как работу санитара. Он причинял зло, но никогда не причинял это зло невиновным людям. И даже не задавал себе вопроса, а что если бы Большой Сан потребует от него жизнь невиновного человека. Ответ на этот вопрос был однозначным – Кулак никогда не возьмет жизнь невинного человека.
Так учили его учителя. Они были людьми суровыми, но справедливыми. А те войны, на которых пришлось побывать Кулаку, только утвердили его в той мысли, что жизнь обычного человека очень дорого стоит.
Впрочем, Кулак никогда и не завал себе вопроса – правильно ли он поступает, служа Большому Сану. Он знал только одно – так нужно!
А его люди… Они тоже не маленькие, и каждый из них сделал свой выбор. И каждый из них тоже никогда не убивал просто так, ради удовольствия. Они убивали своих врагов, которые держали оружие в руках, и всегда готовы были его применить.
Столяр сидел в крайнем левом углу. На диване ему место не нашлось, он примостился на скрипучем стуле… 
Самый молодой член его команды. Определенная дедовщина в его отношении у других членов команды имеется. Хотя Кулак бы нашел другое определение. Покровительство. Другие члены команды покровительствуют Столяру.
Но и тот не мальчик.  Они два года всего вместе работают. До этого он прошел Чечню. Попал на вторую чеченскую компанию. Штурмовой десантный батальон вот место его службы. Был ранен в бою, когда его батальон проводил зачистку очередного ущелья и сам напоролся на засаду. Батальон отступил на запасные позиции, истекая кровью. Наши десантники умеют драться. Просто на этот раз в штабах кто-то перепутал информацию и десантникам противостоял враг, превосходящий их по численности в десять раз. Столяр в это время находился без сознания. Его обнаружили два негра –наемника.  Столяр попал в плен к одному из самых жестоких полевых командиров. Его пытали и мучили, но не могли склонить на свою сторону. Десантник четко стоял на своем, и отклонить его в сторону было абсолютно невозможно. Его пытали, а он терпел.  Столяр бежал  из плена чудом, задушив своего охранника. Он несколько недель плутал в горах. Питался подножным кормом, слава богу, стоял сентябрь месяц.
 Еще большее чудо состояло в том, что он добрался до наших войск. Ему не поверили особисты. Слишком уж невероятной выглядела его история.  Столяр прошел все мыслимые и немыслимые проверки уже на нашей стороне, прежде чем подтвердил свою невиновность. Ему поверили. Трудно было не поверить, когда все тело бойца было в шрамах.  Столяра комиссовали. Сделали это против его воли. Сам он рвался в бой.
Дальше его история тоже звучала вполне обычно.
 Пришел на гражданку бывший солдат, и что в результате? Работа на две тысячи и полная безнадежность впереди… Кулак нашел его в пивной. Сам он пиво не любил, но ходил по таким заведениям с одной целью – вербовать новых людей. Пивная – было одним из тех мест, где Кулак мог находить своих людей. Правда, они и не знали, что всю информацию о них Кулак получал от своего человека из местного военкомата.
 Увы, в его работе тоже случались проколы. За каждым таким проколом стоит человеческая жизнь. Время от времени старые люди покидали команду, приходилось набирать новых членов. В этот вечер Кулак подошел к Столяру. В его кружке пиво плескалось на дне. А в глазах читалась желание выпить еще пару кружок пива. А то и водки. Кулак видел в глазах этого парня необыкновенную усталость.
Вербовщик сразу же взял быка за рога:
- Где служил земеля?
- В ДШБ, - последовал ответ.
- Круто! Мне не повезло так. Сам я в стройбате служил.
Кулак, конечно, врал. Свою службу он проходил в  спецназе ГРУ. Дослужился до звания старшего лейтенанта. Мог бы и дальше продолжить свою службу, но столкнулся с одним человеком, о котором ему не хотелось вспоминать. Пришлось Кулаку подать рапорт об увольнении.
 А по Таджикистану, Афганистану, Чечне и многим другим горячим точкам он мог ходить с закрытыми глазами. Точнее ходить то по ним Кулаку и не приходилось, больше ползать на своем животе.
- Это мне не повезло, - протянул Столяр. Кулак понял: стоит продолжать этот разговор. Человек из военкомата не обманул его.
- Почему же не повезло. Чечня? – задал он вопрос, хотя прекрасно был осведомлено о воинской биографии своего собеседника.
- Именно так, - подтвердил тот.
- Расскажешь? – осторожно поинтересовался Кулак. Он знал, что бывают такие люди из которых слово не вытянешь даже клещами.
- Поставишь мне кружку пива? – Его собеседник был явно расположен к разговору.
- Поставлю.
И Кулак не ошибся в своем выборе. Не подвел его Столяр. Оказался он надежен как кремень.
Как не подводил и Пан, который сидел, сложив руки на животе. Ему досталось место уже на диване. Четыре года в его команде работал Пан. До этого двадцать пять лет службы в саперных войсках. Начать служить он рядовым солдатом, затем остался на сверхсрочную. Дослужился до прапорщика. За эти двадцать пять лет, он заслужил безупречную репутацию и мизерную пенсию. И тоже обычная русская безнадега привела его к Кулаку. Специалист-взрывник. Такая специальность имелась у Пана. Взрывное устройство может сделать из чего угодно и за максимально короткий срок. Такое умение позарез необходимо было команде Кулака. Наверное, и не только его команде. Но именно Кулак сумел заполучить к себе Пана. Неизвестно еще, где бы сейчас был Пан, если бы не Кулак. Он узнал о существования Пана  тоже от своего человека в местном военкомате. Иногда полезно иметь такого человека. Кулак платил ему, а человечек давал ему информацию о всех  военных пенсионерах. Такой же человек сидел у Кулака в милицейском отделе кадров. А так же он общался, естественно, конспиративным порядком, с бывшим кадровиком из областного управления ФСБ. Кулак вообще любил иметь дело с военными пенсионерами.   
Гарпун. Теперь на нем сосредоточился взгляд Кулака. Мастер наружного наблюдения, и этим сказано все. Двадцать лет работы в милиции, которые проходили не на мягком кресле, а в машине наружного наблюдения. За это время он загарпунил немало представителей криминального мира. Потом все шло четко по схеме. Небольшая пенсия, которую едва хватало на хлеб, постоянное полупьяное состояние, вербовка Кулака и безупречная служба уже в его команде. Гарпун сейчас тер свой нос. Это его привычка. Он, как и другие его собратья по ремеслу, догадывался, что на этой конспиративной квартире он оказался не просто так. Им предстоит новое задание. Кулак вербовал Гарпуна дольше всего. Тот показывал себя крепким орешком. Но в конечном итоге произошло событие, которое очень помогло Кулаку. Племянницу Гарпуна – единственного человека, которого любил бывший наружник – изнасиловали какие-то отморозки. И никто не помог старому служаке.
Кулак наказал этих отморозков. Жестоко наказал. Безо всяких сантиментов и излишнего человеколюбия. Тогда Гарпун и набрал номер телефона, который дал ему Кулак. Гарпун просчитал, кто отправил отморозков на тот свет.
 - Я согласен, - произнес он одну только фразу. И с тех пор работал в команде Кулака. А у его племянницы намечались любовные отношения со Столяром. Понятное дело, молодо – слюбиться. Правда вот, любовные отношения никогда не идут на пользу их работе.
Тренер. Это название прошлой профессии еще одного члена команды Кулака.  Раньше человек Кулака преподавал детишкам каратэ в спортивной школе, а еще раньше служил инструктором рукопашного боя, и не где-нибудь, а в спецназе внутренних войск. В одиночку мог уложить пятерых человек. Однажды и уложил в буквальном смысле этого слова. Причем, не он первым начал эту драку, но он ее закончил в качестве победителя. А два его врага оказались в мире ином. Кулак вытащил Тренера из тюрьмы. Естественно, при помощи связей Большого Сана и подсказки Гарпуна. Кулак сказал Тренеру, что тот ему ни чего не должен за эту услугу. Но Тренер почувствовал в Кулаке своего единомышленника и остался в команде Кулака. Кроме того, имелся еще один талант у Кулака. А именно талант – кадрить женщин.  Тоже незаменимый талант в их ремесле. Кулак даже втайне завидовал Тренеру. Правда, из-за женщины и заварилась та самая заварушка, которая привела Тренера на нары.
Лекарь. Еще один член команды Кулака. Тоже давно работает в его команде. Сейчас он смотрит в окно, за которым расстилается спящий  город. Свое погоняло, как принято называть прозвище в бандитских кругах, он не зря получил. У него явные способности к исцелению людей, причем, предпочтение он отдает травам и настойкам, а не современной химии. А еще он может добыть признание у любого, даже самого стойкого человека. А это очень важное качество для бойца Кулака. Не раз, и не два это ценное качество Лекаря задействовал Кулак в практической работе. Без такого специалиста ему никак не обойтись. А свою армейскую службу, что удивительно, он проходил в топографической разведке. Медицинские таланты у него позже открылись, когда он увлекся нетрадиционной медициной. Своему человеку из военкомата Кулак был благодарен за Лекаря.
Впрочем, Кулак прекрасно знал, как рисковали топографические разведчики в Афгане, где из-за постоянных землетрясений менялся рельеф местности. Из сослуживцев Лекаря на гражданку вернулись немногие – меньше половины из его призыва.
Спец получил свое прозвище не зря. Это сейчас он уставился в газету рекламных объявлений, а на самом деле он был специалистом  широкого профиля, а больше всего любил стрелять из снайперской винтовки и охотиться за женским полом. Второй такой специалист команде Кулака тоже был не лишним. Причем, и в том, и в другом случае, результат был стопроцентный. Кулак тоже немного завидовал своему бойцу. Впрочем, судьба тоже изрядно помотала Спеца. Вся их спецгруппа ФСБ погибла во время выполнения одного задания. Только Спец и остался живым. Кстати, и в той команде у Спеца тоже было такое прозвище. Не зря кадровик из областного управления шепнул кулаку о существовании Спеца. Тот, к тому времени, пару лет мучился без дела.
- Только я не буду убивать невинных людей, - сразу поставил условие Спец.  – Ни за какие деньги. Я – профессионал, а не палач.
Кулак и сам разделял такие же убеждения. Поэтому они и сработались.
Этих шестерых и решил взять с собой Кулак в поездку на юг. Свое решение он и озвучил в этой комнате. Саня поморщился недовольно, но стерпел. Захар эмоций внешне никак не выражал. Значит, с этим вопросом решили.
Теперь предстояло решать организационные вопросы.
- Для того, что бы нам успеть послезавтра, необходимо лететь самолетом. Есть плюсы и минусы. Плюс – это то, что мы поспеваем. Ну, а минус сами понимаете, очевиден. В самолет оружие не пронесешь, - констатировал Кулак. – Меры теперь, сами знаете какие. Драконовские меры.
- Можно попробовать, - заявил Столяр.
Спец кивнул головой. Он прекрасно знал методы, какими можно пронести в салон самолета оружие. Да и Кулака тоже учили этой науке. Только два ствола для их работы будет  явно маловато.
- Можно, - согласился с ним Кулак. – Только это риск. Неоправданный в данном случае риск. Контроль на воздушном транспорте после известных террористических актов очень строгий. Лучше не рисковать понапрасну.
- Оружие нам понадобиться? – спросил Гарпун. – Я имею в виду огнестрельное оружие. Или мы берем его просто так, на всякий случай.
- Вопрос риторический, - ответил своему человеку Кулак. -  Мы работали когда-нибудь без оружия?
Все замолчали. Все их задания были связаны с обильным применением оружия. Где-то его применяли больше, где-то меньше, но все равно, без оружия они не обходились. Такая специфика их работы. Тогда Гарпун потянулся к карте. Начал рассматривать, где находиться небольшой южный город, куда им следовало прибыть незамедлительно.
- Полторы тысячи километров от нашего города, - проинформировал его Кулак. – Я уже сосчитал.
- Это много, - вздохнул Гарпун. – Но если хорошая машина и хороший шофер, успеть можно.
Взгляды присутствовавших в небольшой комнате, обратились в сторону Лекаря. Он был самым опытным водителем, среди членов команды Кулака. Он не только увлекался нетрадиционной медициной, но и таксистом еще подрабатывал. Он иногда шутил, что ему предлагали работу в очень крутой государственной структуре, но он, по дури своей отказался. Шутил ли Лекарь, или нет – неизвестно. Но Кулак был склонен верить члену своей команды. 
- Я постараюсь, - сказал Лекарь. – Только там юг, наверняка, очень сильные проверки на дорогах.
- Я тебя понял, человек, везущий оружие рискует вдвойне. Вывод. У нас должно быть два машины. И обе не хорошие. Обыкновенными должны быть машинами. Типа «жигулей» или «москвича». Чтобы на них меньше обращали внимание работники ГАИ.
- Они ломаются, - возразил Гарпун.
- Это верно, - согласился с его словами Кулак. –  Все машины ломаются. Надо сделать так, что б они не ломались. Другого варианта у нас нет?  - задал он сам себе вопрос. И сам же дал на него ответ. – Нет у нас другого варианта. Вторым шофером, я думаю, назначить Гарпуна.
Гарпун тоже любил возиться с железками в своем гараже, да и водительский стаж его превышал двадцать лет. Служба в наружном наблюдении тоже много значила. Он молчаливо кивнул, когда услышал о своей роли в предстоящей операции.
- Кажется, с этим вопрос решили, - подвел итоги Кулак. – Теперь приступаем к работе.
Он встал со стула, давая понять своей команде, что время инструкций закончилось.
Оставшаяся часть вечера и большая часть ночи была посвящена добыванию рабочих машин. Кулак со своими ребятами не мудрствовали лукаво. Машины они взяли на улице, проще говоря, украли машины, которые стояли во дворах без должного присмотра. Не самое благородное дело, но на покупку машин через подставных лиц у Кулака и его ребят просто не было времени. Правда, Кулак потом вычислить через компьютер владельцев этих машин и постарается их отблагодарить. Таковы были его правила.
 Досталась им в качестве рабочих трофеев «москвич»  непритязательного белого цвета и «девятка» с кузовом седан модного когда-то вишневого цвета. Машины не новые, но надежные, так оценил их Лекарь. Хозяева очень бережно относились к своим машинам. Их моторы работали, словно часы.  Его словам можно было доверять. Спец в это время делал доверенности на машины. Получились они у него словно настоящие, самый бдительный работник ГАИ не мог придраться. Вот, что значит, годы службы в серьезной конторе!
 Багажники машин до отвала были нагружены  огнестрельным оружием и специальной аппаратурой в  гараже, который они специально снимали в качестве отстойника. В этом же гараже хранился и весь необходимый арсенал, который приходилось пополнять после очередного задания. Взрывчатку не брали – Пан мог приготовить взрывчатое вещество из вполне обычных препаратов, которые легко можно достать в обычной аптеке. Без всяких рецептов и проблем. Поэтом брали только пистолеты – пулеметы и пистолеты. Так же необходимый минимум боеприпасов к ним и средства индивидуальной защиты в виде бронежилетов скрытого ношения.
 Кулак радовался – его люди не задают лишних вопросов, понимают, что оружие в их деле всегда может понадобиться. С выбором оружия Кулак тоже не возился. Пистолеты – пулемет «кипарис» и пистолеты «ТТ». С этим оружием члены команды Кулака умели обращаться. И любили работать они именно с этим оружием. Оно компактно, и безотказно. Еще и парочку свето - шумовых гранат захватили. К этому арсеналу добавили еще и бронежилеты скрытого ношения. На каждого члена группы как раз пришлось по одному бронежилету.
- С богом! – напутствовал своих людей Кулак, и они отправились в долгий и опасный путь. О своем передвижении они должны были докладывать каждые два часа, благо, сотовая телефонная связь теперь была доступна даже младенцу.
  Остальные шесть человек разделились на две группы. Одна должны была отправиться на чартерном рейсе до Ставрополя, а другая обычным рейсом аэрофлота до Краснодара, а дальше добираться на поезде до точки назначения. Естественно, что расписание этих поездов было уточнено по компьютеру.
   Впрочем, понятие две группы было очень относительным. Все члены группы не общались между собой и вели себя, как самостоятельные единицы. Соединиться они должны были в девять часов утра на вокзале небольшого города Староюжный, куда и направлялись их стопы.
Паспорта, что лежали в их карманах, были поддельными, но очень качественными, так что, при поверхностном осмотре их нельзя было отличить от настоящих. А более тщательного осмотра люди Кулака надеялись избежать. Они же притворялись обычными, мирными гражданами. А какой спрос с мирных граждан?
По этим паспортам выходило, что члены команды Кулака уроженцы Ставропольского края.

                Глава пятая.

Городок Староюжный, куда они прибыли ранним утром на поезде, не понравился Кулаку с самого начала. Походил городок больше на поселок, который слегка вырос в размерах. Всего несколько грязных улиц, застроенных панельными пятиэтажками – подарками дорогого Никиты Сергеевича Хрущева, дальше расстилались бескрайние южные степи. Еще в городе имелась парочка кинотеатров, несколько рынков с торговцами кавказского происхождения и вокзальная площадь, которая служила центром города. Словом, обычный набор провинциального городишка. На центральной площади находился и главный  городской телеграф, где Кулак должен был передать выкуп за племянника Большого Сана.
Удача улыбалась его группе большой и широкой улыбкой. Все прибыли вовремя, только Лекарь задержался на полчаса. Лопнула шина по дороге, как он объяснил свое опоздание. Пришел менять колесо прямо на дороге. Он не врал – руки Лекаря до сих пор не отмывались от черной копоти. Пришлось ему отмывать их в вокзальном туалете.
Вся группа собралась в небольшом привокзальном кафе за двумя столиками. Взяли скромный, мужской завтрак и обстоятельно расправились с яичницей и бутербродами. Кто еще знал, когда группе Кулака придется снова поесть?
- Это, конечно, не еда для мужиков, - пробормотал Столяр. – Но лучше такая еда, чем вообще ни какая.
Уж он знал это не понаслышке – в чеченском плену его морили голодом несколько недель. Впрочем, и это тоже Столяр прекрасно знал, голод – не самое худшее испытание.
Никто не откликнулся на его реплики. Все были поглощены завтраком. Кулак не торопил своих людей. Он понимал, что никто не знает, кроме Господа Бога, когда им предстоит поесть в следующий раз. И предстоит ли вообще. В их работе можно ожидать всяких неожиданностей…  Он и сам механически работал челюстями, насыщая обильно свой желудок сосисками и картофелем с гарниром. Про себя же он и согласился с репликой Столяра. Еда, которую они сейчас пережевывали, не самая царская, но вполне сносная. Его желудок переваривал пищу и гораздо хуже.
Через пятнадцать минут на тарелках остались только остатки пищи, а люди Кулака сыто облокотились на спинки пластиковых стульев. Они явно готовы были выслушать указания своего начальника. Они явно готовы были свернуть горы, если они попадутся на их пути.
Кулак осмотрел свое воинство и остался доволен.  Боевой настрой – это одна из составляющих их успеха.
- Значит, так, - начал инструктировать он своих людей. – Разделяемся на пары. Гарпун будет с Тренером, Лекарь со Спецом, Пан со Столяром. Понятно? – Молчаливый кивок в ответ. Никаких возражений по поводу данного приказа не поступала. Кулак приступил к дальнейшему инструктажу. -  Первая пара контролирует площадь возле телеграфа, вторая – непосредственно подходы к нему, ну, а третья, контролирует непосредственно меня и всю процедуру передачи денег в помещении телеграфа. На второй паре лежит задача посадить на  наш объект, которому я передам чемоданчик с деньгами, радиомаячок. А дальше все просто: надо будет отследить его, то есть, объект с чемоданом денег. – Кулак помолчал. – Это необходимо будет сделать в любом случае. Даже если Артур будет у нас. Все сообщники похитителя тоже должны быть нейтрализованы. В случае чего, - Кулак не стал говорить чего именно, - назначаю место запасного сбора. – Кулак ткнул в точку на карте местности, которую он приобрел сразу же по приезду в город. – Вот здесь. Все видели? – Кулак почувствовал страшное облегчение, когда он произнес эти слова. Все его люди получили инструкции. Теперь он может ничего не говорить, вплоть до завершения задания. Оставшееся до начала задание время группа Кулака провела в сосредоточенном молчании. Все бойцы понимали, что говорить лишних слов не надо.
Ровно в полдвенадцатого, то есть, спустя три часа после прибытия  в город Староюжный, размахивая чемоданчиком, Кулак вошел в помещение телеграфа, которое размещалось сбоку от вокзала. Кроме телеграфа здесь находился и пункт для междугородних переговоров, и почта, и новомодный интернет-центр. Стояла страшная жара, а не вентилятора, ни кондиционера не было в помещении. Кулак начал осматриваться. Народу  в зале было немного. Одна бабушка, старичок, похоже, ее ровесник, молодой парень в темных солнцезащитных очках, и все. Последний посетитель телеграфа вызвал больше всех подозрений у Кулака. Он явно торчал внутри помещения безо всякого дела.
Кулак начал  посвистывать и мерить шагами помещения телеграфа. Он попытался создать вид беззаботного гуляки, но это у него не получалось. Паренек в очках делал вид, что пишет письмо за столом. Однако, у него тоже не получалось создать вид обычного посетителя почты. Кулак чувствовал всей кожей, что этот паренек ведет за ним наблюдение. Его взгляд сквозь стекла очков буквально прожигал спину Кулака сквозь кожаную куртку.
Без десяти двенадцать. Уже легче. И до дела осталось десять минут, и вентиляторы, наконец, включили. Легкий ветерок подул на разгоряченную кожу Кулака. Он еще раз сделал круг по помещению. Не просто так предпринял он это путешествие. Возле паренька в очках он умудрился запнуться и заглянуть в его послание. Оно явно было написано симпатическими чернилами. Иначе, никак нельзя было объяснить кристально белый лист бумаги, по которому паренек водил ручкой. Впрочем, ручка эта была без стержня.
Наблюдатель из паренька получился аховый. Однако Кулак понял логику похитителей. Они никак не могли предугадать, что на выручку их боевому трофею пришлют настоящих профессионалов. Максимум, что они ожидали, это простофилю с десятью тысячами долларов в чемодане. 
И снова Кулак почувствовал облегчение и близкий конец этому делу. Если похитители не профессионалы, значит, справиться с ними будет пару пустяков.
Кулак выглянул в окно. Его люди на боевых позициях. Лекарь играет роль нищего, и у него это хорошо получается.  Спец выбрал роль  торговца книжной продукцией. Пан пишет письмо в помещении почтового отделения, Столяр разглядывает красочные открытки. То, что  Кулак запнулся возле паренька, было знаком его людям. И Столяр, и Пан поняли, что надо в первую очередь нейтрализовывать этого паренька в длинной плотной куртке. Причину столь странного выбора одежды в жаркий летний день Кулак легко объяснил. Под курткой этой спрятан пистолет. Наверняка, в стандартной кобуре, которую носят все  оперативники нашей необъятной страны, и наверняка, пистолет был «макаров». Именно эти пистолеты очень удобно носить в кобурах скрытого ношения.
Без трех минут двенадцать показывали часы над центральным входом. Самое время прибыть представителю похитителей.
И он прибыл.
К самому крыльцу телеграфа подкатил на черной «волге». Вылез оттуда и направился внутрь помещения. Он полностью подходил под описание. Длинный белый плащ из синтетического материала, не модная фетровая шляпа, очки в толстой оправе. Он сразу же определил, что Кулак и есть нужный ему человек.
- Я приехал на несколько минут раньше, ничего? – сквозь толстые стекла очков нельзя было рассмотреть выражение глаз похитителя, но Кулак почему-то подумал, что оно было насмешливым.
- Мне все равно, - ровным голосом произнес Кулак. – Даже лучше, что вы пришли раньше. Поскорее закончим дело, поскорее, разойдемся в разные стороны. Где мой племянник? – Кулак играл роль заботливого дядюшки.
- Не правильная постановка вопроса, – покачал головой похититель в роговых очках. – Где  мои деньги? Только после их передачи вы увидите хорошо знакомого вам человека.
- Согласен. Деньги тут, - Кулак дернул рукой с чемоданом.
- Это очень хорошо. Пересчитаем, - толстяк показал место за столиком, где они могли бы спокойно сесть и совершить свою сделку.
- Давайте, - Кулак принял приглашение толстяка.
А дальше сбилась заданная программа, и события стали развиваться, совсем не так, как их хотел видеть Кулак.
 Они сели за столик, друг напротив друга. Кулак раскрыл чемодан. Толстяк убедился, что в нем лежат деньги, аккуратно упакованные в пачки. При необходимости их легко было подсчитать, и убедится, что в чемодане находится требуемая сумма, а отнюдь, не фальшивые деньги, или «кукла».  Однако он не стал считать деньги. Машинально в его руках появился баллончик. Видно, он прятал его в рукаве, сообразил Кулак в последний момент. А сам вид немодного плаща отвлекал внимание от этой детали.  В лицо Кулака брызнула струя газа. Она ослепила его. Слезы брызнули из глаз, и знакомые очертания мира стали уплывать куда-то вдаль. Кулак стал заваливаться на бок. Но упасть ему не дали. Чьи-то сильные руки заботливо подхватили его тело.
Столяр с Паном заметили, что с их командиром происходит что-то неладное. Они бросились ему на помощь. На какой-то миг они упустили из вида подозрительного парня. Ситуация в центре зала приковала внимание людей Кулака.
  Этим коротким мгновением вряд ли кто-то мог воспользоваться. А паренек в плотной куртке воспользовался.
Он вытащил пистолет из-под куртки и сделал два выстрела. Пистолет стрелял не пулями, а ампулами. Одна застряла у Пана в шеи, а вторая, пробила кожаную куртку Столяра в районе предплечья. Еще несколько шагов они сделали машинально, а затем упали на пол. Будто они были надувными куклами, из которых вышел со свистом весь воздух. Ампулы были напичканы снотворным. Такими ампулами усыпляют животных в ветеринарии.
Бесчувственное тело Кулака тем временем тащили вглубь зала. Там имелся запасной выход. Именно оттуда и выскочили люди, которые подхватили на свои сильные руки Кулака. Возле выхода уже стояла темно-синяя «ауди» с тонированными стеклами, которые не давали возможность увидеть посторонним глазам, что происходит в салоне автомобиля. Именно в немецкий автомобиль и поместили бесчувственное тело Кулака.
На часах было всего две минуты первого. Таким образом, вся операция врагов Кулака заняла не больше пяти минут. Они могли заслуженно праздновать победу.
Вместе с толстяком в «ауди» залез и расторопный паренек и старый дед, который, когда снял бороду, оказался вовсе не старым.
Именно ему и принадлежала первая фраза, когда они отъехали от телеграфа.
- Этот товарищ был вовсе не один, - бывший дед кивнул на Кулака, который лежал  в ногах деда и расторопного парня.
- Я это уже понял, - отозвался толстяк, который вел машину. – Помощников с собой прихватил. Кстати, нормальный ход событий. О чем он свидетельствует? – задал толстяк вопрос.
- О чем? – машинально переспросил бывший дед.
- О том, что наши люди отхватили неплохой куш, - ответил на свой вопрос толстяк. Кстати, толстяк, как и старый дедок, тоже оказался мнимым. Он снял пояс с живота и превратился в человека нормальной комплекции. – Если за ним приехали сразу несколько человек, значит, пленник Майора очень богатенький человек. Или он, или его дядя. Миссия гостей провалилась? Не уверен. Теперь они будут землю пахать, что бы найти двух наших пленников. У них появляется для этого дополнительный стимул.
 И толстяк был прав. Он предугадывал действия людей Кулака.
    Лекарь со Спецом вбежали в помещение телеграфа и не обнаружили там ни курьера, ни своего начальника. Только коллеги по работе лежали в очень беззаботном состоянии. Они покинули помещение, прихватив своих коллег. Лекарь попытался, было расспрашивать работников телеграфа. Ответом ему послужили абсолютно пустые глаза работников почты и односложный ответ, в котором вверх брало несколько слов: «нет», «не знаю», «не видел». Еще и угроза присутствовала в этом ответе: «Убирайтесь-ка вы по добру, по здорову, господа, иначе вызову милицию. Слово «господа» было добавлено, скорее, для красоты. Лекаря и его товарищей называли другими словами и награждали другими эпитетами, не столь лестными для людей из группы Кулака.
Лекарь понял, что лучше им покинуть место происшествия поскорее.

                Глава шестая.

Единственный трофей, который оказался у Лекаря и его коллег по работе после похищения Кулака с чемоданом денег – это номер оставленной возле телеграфа «волги», который запомнили все члены команды Кулака. Номер оказался настоящим. Спец поработал с номером в компьютерной базе данных города (как хорошо иметь с собой портативный ноутбук!) и выдал следующую информацию:
- Автомобиль «волга» принадлежит господину, или товарищу Костину, проживающему по адресу… - далее следовал городской адрес этого Костина.
- То есть это местный житель? – спросил Лекарь.
- Местный, - кивнул головой Спец. – Видишь, что компьютер показывает.
Лекарь был не в ладу с компьютерами, поэтому он доверял словам своего напарника. Он хотел, было дать дальнейшие указания. Помешал Пан. Он сидел в углу гостиничного номера и потирал шею, которая болела, словно после перелома. Пан и задал вопрос, который волновал буквально всех:
- Что дальше делать будем?  - Никакой инструкции насчет дальнейших действий не существовало. Кулак и не думал, что события повернутся печальным образом для его команды.
- Надо найти этого Костина, - почесал в затылке Лекарь. – Думаю, так будет лучше. Он ведь не зря появился у главного телеграфа.
- Думает он, - ехидно улыбнулся Пан.  – А ты, что, командир, что бы думать?
Лекарь оглядел своих коллег. По выражениям на их лицах, он понял, что они соглашались с Паном. Он – не командир, но и никто среди присутствующих в гостиничном номере, который они сняли на скорую руку, не является командиром. Их настоящий командир сейчас  находится неизвестно где, и, может быть, он уже и мертв.
- Я думаю, - заявил Тренер. – Надо ехать обратно. Наша миссия провалилась.
С подобными упадническими настроениями могли бы, многие согласится в команде Кулака, особенно в данную нерадостную минуту, но Спец помешал этому согласию.
- Вы, как хотите, мужики, - заявил Спец, отрываясь от монитора портативного компьютера. – А я буду искать этого Костина. И Кулака буду искать, до тех пор, пока не найду. И не важно: живой он, или мертвый. А вы можете двигать обратно. Никто вам не будет мешать. Только оружие мне оставьте.
- Мне тоже будет интересно найти тех мужиков, которые провели меня вокруг пальца, - согласился с ним Столяр. – Я хотел бы рассчитаться с этими ловкачами
- Ты пацан еще. Тебя легко вокруг пальца провести, а я до сегодняшнего дня считал себя тертым битым мужиком, - усмехнулся Пан. – Моя самооценка оказалась завышенной.
- Значит, остаемся, - подвел итоги Лекарь.
- Остаемся, - ответил за всех Спец. – Потому, что мы – одна команда!
Спец не любил громких фраз, но в данный момент с его словами были согласны все. Впрочем, пафосное настроение быстро улетучилось и сменилось рабочим настроем.
- Где живет этот Костин? – спросил Лекарь, настраиваясь на деловой лад.
Спец провел пальцами по клавишам мобильного компьютера и получил точный адрес на мониторе. Вывел карту этого города и нашел этот адрес на карте. Жил Костин в частном доме. Лекарь вздохнул, значит, легче с ним будет работать. Особенно, если он живет один. Никто не услышит его криков  о помощи.
- К Костину поеду я, и, - Лекарь обвел взглядом своих товарищей. – И Столяр. Спец остается здесь за старшего. Если через два часа я не выйду на связь, можете считать нас мертвыми. И действовать вы будете по обстоятельствам.
- Зачем же так мрачно, - ухмыльнулся Пан.
- Я просто пытаюсь быть объективным. Сегодняшние события показали, что мы столкнулись с профессионалами. Так что… - Лекарь встал со стула, который облегченно крякнул. -  Возможно все. Если через два часа мы не выйдем на связь, все разговоры будут бессмысленными. Вам надо будет уносить ноги… Как нам лучше проехать к этому дому, Спец?
- По идее, нужно ехать туда ночью, - покачал головой Спец. – И ехать всем!
- Нет времени, - сказал, как отрезал Лекарь. – Неизвестно что еще снами может произойти до ночи. Говори адрес!
Спец исполнил его просьбу, очень похожую на приказ. 

                Глава седьмая.

Лекарь всегда мечтал жить в таком доме, который принадлежал интересующему их объекту. Окраина города, почти что деревня. Тишина и свежий воздух – чем не жилище на старости лет.
 Дом Костина скрывался за высоким забором, что свидетельствовало о благосостоянии хозяина – бедным людям нечего прятать от завистливых людских глаз, это богатые окружают себя высокими основательными заборами. Еще и злющих собак сажают на тяжелые цепи. Что бы лаяли и охраняли покой своих хозяев.
Лекарь вылез из своих стареньких «жигулей» девятой модели, которые довезли его до этого проклятого города, вдохнул в легкие теплого южного воздуха и нажал на пипку звонка. Обратного пути не было – его унесут отсюда или со щитом, или на щите. Третий вариант возможен, но он совсем не нравился Лекарю – они тянут пустышку. Тогда… Лекарь понимал, что тогда будет совсем плохо. Они окажутся в информационном вакууме, и вся их операция накрывается медным тазом. С этого момента они могут не считать себя профессионалами.
И вообще, по всем правилам их работы – в этот дом нужно было наведаться ночью. Тут Спец полностью прав. Да еще и всем вместе. Ведь это их единственная ниточка. Подобному осуществлению их планов мешал жесткий лимит времени. Поэтому и приходилось рисковать среди белого дня.
- Я бы тоже хотел так жить, - мысли Столяра, высказанные им вслух, были созвучны настроениям в душе Лекаря.
- Еще поживешь… - не договорил Лекарь. Столяр это почувствовал.
- Поживу, если… - спросил он.
- Если жить останешься, - договорил Лекарь за него.
- Останусь, обязательно останусь, - с юношеским пылом проговорил Столяр. – Мне еще хочется подышать свежим воздухом. И я много дел еще не успел доделать на этой земле. Ни сына не родил, ни дом не построил… Где там, хозяин этого особняка?! – разволновался Столяр.
Хозяин меж тем разглядывал гостей, которые отчетливо были видны внешней видеокамерой. Он сидел перед монитором на мягком кресле и изучал  неторопливо лица своих гостей. Подождав, когда гость снова нажмет на звонок, хозяин пошел открывать дверь.
- Кто там? – уже с порога начал он орать, делая вид, что он не понял, кто к нему пожаловал.
- Из милиции! – откликнулся Лекарь. Корочки у них, в самом деле, имелись. Серьезную проверку они бы не прошли, но что бы помахать перед носом доверчивого гражданина годились вполне.
Вот только, если в этом доме засада, тогда никакие лживые корочки им не помогут.
- Из милиции? – удивился хозяин, хотя к подобному повороту событий был готов. Он и предполагал, что его гости представятся подобным образом. – Покажите документы, - он открыл калитку, оставив узенькую щелочку, что бы гость мог просунуть свои корочки. Гость выполнил его просьбу. Ненастоящие корочки, - легко определил хозяин, который понимал толк в служебных удостоверениях, и задал вопрос, на который он уже знал ответ:  - По какому поводу пожаловали ко мне?
- У вас машина пропала? – поинтересовался Лекарь.
- Пропала? – удивился хозяин и открыл гостям дверь. – Не знаю.
- Как это не знаете? – спросил Лекарь.
- Очень просто. Я ее сыну отдал. Проходите, гости, - хозяин открыл дверь. – Надо нам с этой непонятной ситуацией разобраться.
 Лекарь, а вслед за ним и Столяр приняли приглашение. Они оказались во дворе, со всех сторон, ограниченном хозяйственными постройками.
 -  Прошу в дом, - хозяин сделал гостеприимный жест рукой. – Там и обговорим нашу непростую ситуацию.
- Спасибо, - Лекарь и Столяр приняли это приглашение, и пошли вслед ха хозяином в дом.
Интуиция в этот раз подвела старого бойца. Да и у молодого бойца интуиция тоже дремала. Приглашение в дом было элементарной ловушкой. Чем быстрее члены команды Кулака шли по направлению к дому, тем быстрее ловушка захлопывалась. Интуиция Лекаря просыпалась, но делала она это слишком медленно, гораздо медленнее, чем работали ноги Лекаря. Интуиция первой заметила, что просто так непрошеных гостей никогда в дом не приглашают. Боец команды Кулака счел это исключением из правил.
Лекарь оказался в доме. Слегка ослеп от темноты, когда вошел с улицы в полутемные сени. И сразу же почувствовал, как на него наваливается гора – такая тяжесть свалилась ему на плечи. Причем, гора эта очень грамотно выкручивала ему руки и затыкала рот потной ладонью. Лекарь сделал резкое движение головой назад и почувствовал радость. Он врезал в чей-то подбородок. Гора оказалась, состояла из живых людей. И теперь кто-то из них разразился матом. А на волосы Лекарю упала капля какой-то жидкости. Он точно знал, что это не вода, а человеческая кровь.
Более того, гора могла совершать ошибки. К примеру, она слишком рано набросилась на Лекаря. У Столяра образовался небольшой промежуток времени, которым он воспользовался со стопроцентным эффектом.
Голова Костина дернулась от хорошего прямого удара. Сам обладатель этой головы оказался на земле в хорошем боксерском нокауте. Столяр не думал выручать Лекаря. Не было у него такой инструкции. Главная задача, которая перед ним теперь стояла – это спастись самому и предупредить остальных членов команды Кулака об опасности. Столяр обязан был эту задачу выполнить.
Он бросился бегом к небольшой щелке, что еще оставалась в калитке. На пути его встал человек. И тут же повалился на землю, словно кегля. Столяр убрал неожиданную преграду. Удар Столяра был хороший: в десанте учат побеждать любого противника. Казалось, что Столяр уже спасен. До заветной калитки осталось чуть-чуть. Считанные миллиметры.
 Он и вырвался бы из ворот этого проклятого дома, если бы второй человек не достал пистолет и не принялся стрелять по ногам Столяра. С такого небольшого расстояния опытному человеку сложно было промахнутся. Потребовался только один точный выстрел. Пуля попала прямо в ноги убегавшему бойцу. Столяр споткнулся и повалился на землю. Но еще пытался ползти, хватая руками южный чернозем.
Лекарь слышал звук выстрела и отчаянно стиснул зубы, так что зубная эмаль стала крошиться. Он догадался, какая участь ожидала Столяра.
- Сука! – один человек отделился от горы и принялся за самое беззаботное и безопасное в этой жизни занятие, а именно, пинать лежащего, скрученного по рукам и ногам, человека. Именно этого человека и достал удар Лекаря. Теперь он возмещал на пленнике свою обиду…  Впрочем, Лекарь это признавал, пинал человек вполне мастерски, так что и больно было, и плакать хотелось, а кости оставались целы. Значит, он был еще зачем-то нужен этим людям. Иначе запинали бы его до смерти – все дела!
Лекарь еще крепче стиснул зубы: его тело постепенно превращалось в один сплошной синяк.
И только одна радостная мысль пронзала Лекаря. Он слышал, как в дом втащили Столяра, который даже раненный в ногу, пытался сопротивляться. Живой его товарищ, живой! А потом на Лекаря навалилось ужасное оцепенение и полнейшее равнодушие. Он понял, что проиграл свой бой. И теперь ему остается только ждать милости от победителей. А так же надеяться на то, что остальные члены команды кулака не оплошают.

                Глава восьмая.

 Прошло полтора часа с момента отбытия Лекаря и Столяра. Остальные члены группы проводили это время в нервном ожидании. Как не готовь себя к неравным боям, а человеческие нервы давали о себе знать. Их не накачаешь, как мускулы. И сейчас миллионы нервных клеток безвозвратно умирали в мозгах  членов команды Кулака.
 Гарпун и Тренер читали  толстые журналы, которые они нашли в прикроватной тумбочке.  Пан слушал музыку, что крутили по модной радиостанции. И только Спец занимался делом, он чего-то искал в программах своего компьютера. И доискался.
- Вот это номер! – откинулся он на спинку кресла, которая затрещала под  тяжестью его тела.
- Что ты там такого открыл? – поинтересовался Пан. И выключил звук у приемника. Сделал он это, что бы ничто не мешало выслушать сообщение Спеца.
- Я лазил по разным компьютерным базам данных. От нечего делать. И долазился. Смотрите, - Спец пригласил своих компаньонов посмотреть на экран монитора. Но они предпочитали, что бы им объяснили все словами. – Я полез смотреть профессию Костина, которому принадлежит «волга» и выяснил, что он пенсионер.
- Хорошенькое дело, - потянулся Пан. – Сам бы хотел быть пенсионером и дышать спокойно свежим воздухом.
- Вот именно, - объяснил ему Спец, - но раньше он был капитаном милиции.
Последние слова прозвучали, как сигнал тревоги. Все поняли, что им нужно покидать этот номер гостиницы. Причем, не через пять минут, не через десять, а прямо сейчас. А еще лучше, что бы они покинули этот номер полчаса назад.
- Тренер, быстро на разведку в холл, - скомандовал Пан.
Тренер подчинился, и принес очень неутешительные результаты из своей разведки. В холле гостиницы сидят, как минимум двое подозрительных товарищей с очень цепким взглядом и острыми ушами. Они контролировали все выходы и входы, даже мышь не проскочит, не замеченной этими товарищами.
- Ох, и вляпались мы, - вздохнул Спец. – По самые уши и другие части тела.
- А если наружка выставлена не за нами, - засомневался Гарпун.
- Я был бы рад этому факту, - развеял его сомнения Спец. – Но, по моему мнению, плохи наши дела. Сначала я покидаю номер вместе с Гарпуном, потом Пан с Тренером.
Уже не было никаких возражений, по поводу старшинства. У Спеца, ведь не зря была такая кличка. Опытным он был товарищем. Во всех смыслах этого слова.
Выйти им из гостиницы дали спокойно, Спец понял, что их враги просто не хотят лишнего шума, но наружка плелась за ними и на улице. Значит, их враги настроены вполне серьезно.
 Четыре паренька с цепким взглядом и ленивой походкой шли за двумя двойками. Оторваться от них не было никакой возможности. Во-первых, наружка лучше знала город, во-вторых, была лучше подготовлена в оперативном плане. Среди членов команды Кулака только Гарпун знал хорошо искусство отрывание хвоста. Спецу, Гарпуну и Тренеру никогда не требовалось это искусство. Но даже Гарпун умел хорошо проявлять свое искусство на хорошо знакомой ему местности. В данном случае, он не мог даже вынуть из кармана карту города.
Группа собралась в маленьком кафе через полтора часа после безуспешных попыток отцепить наружку. Необходимо было принять решение. Оно назревало очень радикальным.
- По моему, нас не хотят по мирному выпускать из этого города, - высказал Пан всеобщее мнение. Никто из его коллег и не заметил, что речь шла уже о спасении собственной шкуры. – Значит, нам нужно применить свои боевые навыки и умения.
- У нас нет иного выхода из данной ситуации, - согласился с ним Спец. Гарпун и Тренер присоединились к своим товарищам.
Пареньки с ленивой походкой расположились в этом же кафе. Та пара, что шагала за Паном с Тренером снаружи, на лавочке. Наблюдение шло в открытую, совершенно, не таясь. Наблюдатели, словно вели свою, неведомую остаткам группы Кулака игру. И нервы людей Кулака не выдержали. Это естественно в их ситуации. Они умели побеждать своих врагов, и в этот раз они не струсили.
 Сначала занялись ребятами в кафе. Они медленно  пили кофе, которое только запахом и напоминало этот божественный напиток. На самом деле, бурда бурдой, после которого желудок долго мучила изжога.
 Тренер медленным шагом  направился к барной стойке. Его путь лежал как раз мимо наблюдателей.
Поравнявшись с ними, он сделал резкий разворот корпуса и выстрелил в ближайшего наблюдателя кулаком. В качестве цели он наметил висок. И попал. Обеспечил своему противнику несколько месяцев приятного пребывания на больничной койке. Мог бы и вовсе отправить в мир иной, но не счел это необходимым.
 Вслед за наблюдателем на пол полетел и стол. Второй наблюдатель надеялся больше на свой пистолет, чем на свою физическую силу. Может это  правильное решение, но не в случае с Тренером. Тот рубанул ребром ладони по руке наблюдателя, которую он засунул в куртку. Сотни маленьких иголок вонзилось в эту руку, и она повисла плетью. Еще один удар тем же ребром ладони пришелся в сонную артерию суетливого наблюдателя. Движения эти были незаметны для постороннего глаза, но эффективными для того человека, против которого и применялись эти приемы.
Пан в это время успокоил излишне нервного бармена, который лег отдыхать под стойкой. Он сразу же потянулся рукой к телефону, видно, хотел вызвать милицию, вот и пришлось его стукнуть по голове рукояткой пистолета.
А Спец с Гарпуном спокойно допивали свой кофе в это время, показывая всем своим видом, что у них все спокойно. Оперативники снаружи, увлеклись этим обманчивым и умиротворяющим видом. И думать забыли об опасностях, которые подстерегают работников их нелегкой профессии в окружающем мире. Пан, ведь не только бармена успокоил. Он еще и воспользовался черным ходом. Покинув помещение кофе, он сделал изрядный крюк, прежде чем оказаться за спинами наблюдателей и обрушить на их головы два удара. Удары были сильными, направленные на то, что бы наблюдатели надолго потеряли сознание. Пана можно было понять – на улице не стоило устраивать долгую кинематографическую драку, привлекая к себе внимание прохожих. Затем Пан обшарил  карманы оперативных работников. Ничего интересного он там не обнаружил. Только сотовые телефоны и мелочь на карманные расходы. Естественно, и пистолеты «макаров» в кобурах, что висели на плечи. Один сотовый телефон Пан захватил, что бы не спеша просмотреть телефонную книгу.
После всех этих процедур Пан спокойно отошел от наблюдателей, которые стали похожи на разгоряченных южным солнцем любителей спиртного. Даже лица их заботливый Пан накрыл газетой.
Как раз и Гарпун со Спецом закончили пить кофе. Они тоже покинули помещение бара через черный ход. Между собой они держали бесчувственного оперативника, который сидел в баре. Если бы они попались на глаза посторонним людей, что могло быть очень даже вероятным событием, то не вызвали бы никаких подозрений. Это обычная картина, когда двое товарищей, ведут своего мертвецки пьяного друга. Идиллическую картину мог нарушить только Тренер, который тащился позади этой троицы.
Кафе люди Кулака выбрали не зря. Оно находилось недалеко от стоянки, где стоял на автостоянке «москвич» - их вторая машина. Всего-то два квартала и нужно было пройти. На стоянку направился только Гарпун. Именно он и ставил машину сегодня утром, когда он прибыл на ней в город. Сторож узнал его, и спокойно выпустил «москвич» со стоянки.
Остальные сели в машину сразу же, как только «москвич» подъехал к ним. Стало тесно: все же «москвич» не предназначен для того, что бы в него садились пятеро здоровых мужиков. Но в тесноте, да не в обиде. В автомобиле все члены команды Кулака чувствовали себя в относительной безопасности.
- Куда путь держим? – спросил Гарпун. Он сидел за рулем.
- Туда, где нас будет видеть меньше глаз, - порекомендовал Спец. – Не на улице же его допрашивать? – он кивнул в сторону пленника.
- Понятно, значит, на  ближайшую свалку, - сказал Гарпун.
- Можно и туда, - разрешил Спец. – Там, я думаю, будет меньше людских глаз.
- Едем туда, - Гарпун плавно развернул «москвич» и направил ее в сторону ближайшей свалке, если, конечно, верить карте города.

                Глава девятая.
Карта их не обманывала.
До свалки  члены команды Кулака добрались безо всяких происшествий.  «Москвич» фыркнул пару раз мотором и остановился посреди куч мусора. Никого на свалке не наблюдалось, кроме многочисленных ворон, которые кружились около свалки, надеясь чем-нибудь поживиться.
- Хорошее место, - одобрил Пан. – Правда, боец? – обратился он к пленному сотруднику наружного наблюдения.
Тот уже пришел в себя. Обводил мир вокруг мутными глазами, понимая, что за короткий миг мир изменился до неузнаваемости. Теперь его жизнь не стоила ломаного гроша. Более того, она находилась в руках его врагов. И неизвестно, какие планы зреют в их головах. Все же наблюдатель предпочел промолчать, не ответить на вопрос Пана.
- Ты чего не слышишь меня? – обиделся Пан. – Или предпочитаешь не говорить со мной, играть в героя. Напомню тебе, что ты не советский партизан на допросе в гестапо. А мы, соответственно, не гестапо.
- Почему же? Я могу говорить, – тихим голосом сказал наблюдатель. – Я скажу вам одно мужики – убирайтесь из нашего города по добру и по здорову. Пока ноги целы и голова есть на плечах.
- Заботливый! – хмыкнул Спец и двинул наблюдателя локтем в челюсть. Не со злобы он это сделал, а просто так, для острастки. Только зубы у сотрудника наружного наблюдения клацнули. – А если мы не можем просто так уехать, а? Рады бы, да не можем.
- Тогда вы все умрете, - процедил боец. Из его рта потекла кровь на чехлы сидения и на одежду бойцов Кулака.
- Но вначале умрешь ты, - напомнил наблюдателю о его невеселой участи Пан. Он же протянул своему противнику носовой платок. Не стоило членам команды Кулака пачкаться раньше времени. – Так что ты не увидишь нашей гибели.
- Вначале умру я, - голос бойца звучал еле слышно, но был тверд. Членам команды Кулака всегда нравилась подобная твердость.
- И за что же такие муки? – поинтересовался Спец.
- Не за что… Просто работа такая, - во взгляде бойца была тоска. – Вы же все равно меня не отпустите. Даже, если я вам расскажу, все, что знаю. Да если и отпустите… - Если бы руки наблюдателя были свободны, он бы махнул рукой. – Свои ведь тогда кончат. Не поверят они мне, что я чист перед ними.
- Невеселые у тебя перспективы, короче? – констатировал Пан.
- Сами видите, какие у меня перспективы, - сказал сотрудник наружного наблюдения. – Да и у вас они не блестящие. Если за вас взялся Майор, пиши, пропало. Покойники вы. Только не понимаете, пока этого.
Наблюдатель сболтнул лишнее, а Пан за эту оговорку ухватился. Нечего зря языком трепать!
- Майор – это что, погоняло или настоящее  воинское звание? – проявил любопытство Пан.
- Майор – это диагноз, – не менее загадочно отвечал наблюдатель.
- Предупреждаю тебя, - вставил свою реплику в разговор Спец. – Если ты все нам не расскажешь, мне придется тебе сделать больно. –  За этой фразой последовал еще один удар локтем в подтверждении этой мысли.  – Ты веришь, что я могу делать больно?
- Мы все учились понемножку, чему ни будь и как-нибудь, - прозвучала загадочная мысль наблюдателя.
- Вот-вот, ты правильно мыслишь, - усмехнулся Пан. – Так что лучше тебе говорить, чем скромно отмалчиваться.
- А мне и говорить не о чем, - скромно сказал наблюдатель.
- Как так не о чем? – удивился Спец. – Нам интересно знать, где ты работаешь, и на кого ты работаешь.
- Что ж, я отвечу вам, - решился говорить пленный наблюдатель. -  Я работаю в детективном агентстве «Тигр». А на кого я работаю, догадайтесь сами.
- Мы сюда не ребусы разгадывать приехали. Если начал, то говори до конца, - потребовал Спец.
- Я работаю на Майора, - выполнил его требование наблюдатель. – Как его зовут, я не знаю, где работает, тоже не знаю. Знаю только, что он влиятельный человек в нашем городе. И мой непосредственный начальник работает на него.
- Имя  твоего непосредственного начальника, которого ты знаешь в лицо? – спросил Спец, и услышал очень знакомое имя.
- Вячеслав Иванович Костин.
Почему-то никто из людей Кулака не удивился, когда прозвучало это имя. Только Спец кивнул головой и продолжил свой допрос дальше.
- Адрес вашего агентства? – задал он свой последний вопрос.
- Крайняя улица, дом шестнадцать, - назвал адрес наблюдатель.
- Спасибо тебе, - поблагодарил наблюдателя Спец. И в качестве подтверждения своей благодарности провел десантным ножом по горлу наблюдателя. Наблюдатель захрипел и задергался. Кровь хлынула огромным ручьем.
- Ты чего?! – крикнул на  Спеца Пан.
- Я? – тот вытащил тряпку из кармашка сидения. – Ничего. Я просто выполняю свою работу. Наблюдатель стал лишним. Он поведал нам все, что он знает. Или ты предлагаешь мне играть в детский сад? Отпустить его на все четыре стороны?
- Да, мы его еще могли расспросить! – возмутился Пан.
- Что ты хочешь знать. Он работает на неведомого Майора, который наверняка затеял за нами охоту. Более того, я предполагаю, что и историю с похищением затеял этот всемогущий товарищ, - спокойно сказал Спец. – Еще он сказал нам, что наши товарищи, Лекарь и Столяр, направились в пасть к дьяволу. Вряд ли они сейчас находятся в лучшем положении, чем наш командир.
- Невеселые у тебя мысли, - констатировал Пан.
- Зато объективные, - парировал Спец.
- Убери тело, - потребовал Гарпун. Спец выполнил его просьбу, и сотрудник наружного наблюдения оказался на земле.
- Извини, - пробормотал Спец над мертвым телом. – Но я ничего для тебя не могу сделать. Ты сам знал, в какие игры мы играем.
- Ты чего там бормочешь? – спросил Гарпун.
- Ничего, - Спец вернулся в «москвич».
- Хорошо, хоть чехлы не сильно заляпал, - обрадовался Тренер. – Ты прямо, как мясник.
- Тебе чего не приходилось убирать людей? – спросил Спец.
- Приходилось, - отвечал Тренер.
- Ну, вот сиди и молчи. А чистые чехлы на этой машине не к чему. Ты что, век на ней собираешься ехать? – поинтересовался Спец.
- Я и молчу. А только, что дальше делать? Кто-нибудь ответит мне на этот вопрос?
В воздухе повисла тишина. Не находилось ответа на этот вопрос Тренера у его партнеров. По идеи, надо было уносить из этого города ноги, вместе с руками и головами, пока они еще целы. Совет наблюдателя запомнился всем бойцам Кулака. А что делать, если Кулак выберется из плена, если Столяр с Лекарем останутся в живых? Как тогда им в глаза смотреть? Ведь каждый из людей в белом «москвиче» мог оказаться на их месте. Каждый из них это понимал и осознавал. Не сегодня, так завтра они могли попасть в беду. Кто тогда им придет на помощь? Им вспомнился совет их командира. Он говорил не раз, что они работают в команде. А принцип его команды – домой возвращаются все. Даже мертвые.
В данной ситуации, люди в скромном «москвиче» не знали о судьбе своих товарищей, но они должны попробовать о них узнать. Пусть даже эта попытка окажется бесплодной…
- Куда рулить? – спросил Гарпун за баранкой автомобиля. Он завел мотор.
- Пока прямо, - Пан еще не смел, говорить своему товарищу, что нужно ехать искать эту чертову Крайнюю улицу. Но такое решение уже зрело в его голове.
А Спец тот и сразу начал действовать. Вытащил ноутбук и вывел на монитор карту города.
- Странное название, - задумался он. – Крайняя улица, а находится почти в центре города. Это о многом говорит. Богатое должно быть это агентство. «Тигр», и каких только названий люди не придумают, что бы мирных граждан запугать.
- А меня смущает название этой улицы, - сказал свое слово Тренер. – Какой-то есть смысл в этом названии. Сами подумайте, Крайняя улица.
- Отставить суеверия, - приказал Спец. – Для нас эта улица не станет Крайней.
- Так, что мужики мы туда путь держим? – спросил Гарпун.
- Я же сказал, рули пока прямо! – крикнул на него Пан.
Он тоже смотрел на карту города, что была на мониторе, и видел, что путь к агентству «Тигр» лежит напрямую.

Глава десятая.

В маленьком городе все улицы ведут к центру. И наоборот, все улицы ведут от центра к городским окраинам. Такова специфика малых городов. В этой старой истине сейчас и убедились люди Кулака. У них еще не созрел в голове какой-либо план действий, а перед их глазами красовалось двухэтажное здание старинной постройки. Не смотря на древность постройки, видно было, что и современные строители потрудились над этим зданием.
У хозяев явно водились деньги, и они не поскупились на ремонт здания. Его обнесли решеткой, а по углам этой решетки понаставили видеокамер, которые созерцали все события, что, происходили на подступах к зданию. Все площадку возле здания они покрыли современными плитами. Само здание заново оштукатурили, и вставили пластиковые окна. Полностью переделали вестибюль здания, так что теперь за здание агентства было  не стыдно его хозяевам.
Люди Кулака сразу же поняли размах, с которым было отремонтировано здание. Так же они поняли, что просто так к зданию не подберешься. И долго торчать возле здания было опасно – засекут видеокамеры и глаза, что следят за мониторами, на которые  эти видеокамеры транслируют картинку.
Короче, полный тупик. Можно чесать репу и таращиться на мир изумленными глазами.
Но не такими были Кулака. Особенно, Спец.
- Что делать будем? – спросил его, да и остальных своих партнеров тоже, Пан.
- Есть возможность прослушать телефонные переговоры, - заметил Спец. – Пока никаких других конструктивных действий предложить не могу.
 Естественно, остальные члены команды согласились с этим предложением Спеца.
Уже вечерело. И в этом проклятом городе они провели целый день.
 Гарпун отогнал «москвич» в безопасную зону, где машину не могли увидеть  видеокамеры. Спец достал сканер и настроил его на нужную частоту. Особых результатов от этих переговоров люди Кулака не ждали, но жила в них надежда, что они могут что-нибудь зацепить. Как тот старик из знаменитой сказки, что поймал старым неводом золотую рыбку. К тому же, другого плана действий у членов команды Кулака просто не находилось.
Активность врага оказалась крайне низкая. За два часа, что Спец ловил переговоры, из здания позвонили всего три раза. Два звонка были сделаны ровно в начале каждого часа. Дежурный докладывал наверх, своему начальству, что у них все идет нормально. Причем, абонент дежурного, то есть начальник охранного предприятия «Тигр» находился в этот момент недалеко от здания агентства. Об этом свидетельствовала пульсирующая точка на карте города.
Последний звонок заинтересовал людей Кулака гораздо больше. Дежурный звонил в службу заказа и требовал пиццу. Видимо,  заграничный сервиз докатился и до этого  заштатного городка.
- Когда вам доставит пиццу? – поинтересовались в службе заказа.
- Чем, скорее, тем лучше, - ответил дежурный.
- Очень хорошо. Через полчаса вас устроит?
Минутное замешательство, во время, которого заказчик спрашивал у своего напарника, устроит ли их это время.
- Вполне устроит, - ответили из агентства.
Дальше еще следовало несколько фраз. В агентстве спрашивали о ценах, и об ассортименте, которые предлагали поставщики пиццы.
- А он любит покушать, - прокомментировал их разговор в кабине «москвича» Пан.
- И это нам на руку, - высказался Спец. – Появилась возможность проникнуть в здание.
- Ты думаешь… - начал говорить Пан.
- Я думаю надо использовать любую возможность, - оборвал Спец Пана на полуслове.
- Что бы попасть в здание, надо перехватить машину службы заказа. Не пешком же они понесут пиццу, - заметил Тренер.
- Верная мысль. Мы поймали частоту сотового телефона. Будем надеяться, что этот телефон находится в машине службы заказа, - сказал Спец.
А все оказалось еще легче. Машина, на которой доставляли пиццу, оказалась обыкновенным каблучком. На борту каблучка была нарисована эта самая пицца и веселый, улыбающийся повар с огромной сковородкой в руках. Банальный каблук явно нарушал правила передвижения по городу. Он мчался на скорости, превышающий сто километров. Видимо, торопился поскорее доставить пиццу щедрым клиентам. Наверняка, водитель надеялся на щедрые чаевые…
   Впрочем, все эти обстоятельства не являлись препятствиями для людей Кулака.
Водитель каблука сначала испугался, когда ему под колеса упал человек. Гарпун, когда-то хотел стать каскадером и знал некоторые каскадерские трюки. В том числе, как грамотно упасть на бампер автомобиля, при этом, не поломав себе ничего.
Последовал резкий удар по тормозам. Водитель каблучка действовал так, как в его ситуации действовал бы каждый грамотный водитель. Машина вильнула в сторону и остановилась. Водитель в белой, фирменной курточке решил убедиться, что с бедолагой, на которого он наехал, ничего страшного не случилось. Водитель был один, поскольку в этот день работал на две ставки, как курьер, и как водитель. За баранкой он сидел уже двадцать лет, и человека он сбил в первый раз. До этого в его карьере случались только мелкие аварии.
Бедолага лежал посреди дороги и приторно стонал. Водитель сделал первый шаг к нему, затем второй. Сердце его радостно колотилось. Судя по всему, бедолага жив. Возможно, даже и здоров. Может быть, он отделался даже мелкими ушибами. Может быть, ему можно сунуть сотню и он забудет об этом неприятном инциденте. А эту сотню можно будет покрыть щедрыми чаевыми.
Водитель наклонился над Гарпуном, и с удивлением заметил, как бедолага хищно улыбнулся. Затем водитель почувствовал струю газа, и земля исчезла у него из-под ног. Только легкое чувство недоумения и возникло у водителя каблучка. А затем его сознание накрыл мрак.
  Газ, который Гарпун прыснул в лицо водителю, гарантировал двухчасовую отключку. Этого времени было вполне достаточно для планов людей Кулака.
Пошатнувшегося водителя подхватили под руки и запихнули в фургон. Места там едва хватило. Водитель весил больше ста килограмм. Видимо, он наедался пиццой до отвала на своем рабочем месте. В этом оказался и плюс. Его рабочая одежда подходила для всех людей Кулака. Они тоже отличались немаленькими размерами.
Но место водителя каблучка занял Пан. Это было вызвано несколькими причинами. Во-первых, его лицо очень уж походило на лицо недалекого водителя. Во-вторых, он был самым опытным бойцом, исключая, конечно, Спеца, но Спец был нужен всей группе, и рисковать его фигурой было, по крайней мере, легкомысленно.
- С богом, - перекрестился Пан и направился на свое ответственное задание.

Глава одиннадцатая.

Пан остановил машину возле ворот и принялся отчаянно сигналить. Тем самым он демонстрировал свою занятость. Он видел, как видеокамеры изменили угол обзора. Теперь они смотрели в его сторону. Охранники тщательно изучают его лицо, а так же машину. Не такие уж они недалекие любители вкусно поесть. Впрочем, Пан другого не ожидал. Глупцов не берут в такое богатое агентство.
Наконец, ворота начали медленно открываться. Видимо, охрана агентства убедилась, что разносчик пиццы не представляет никакой опасности для них.
Пан поставил машины возле крыльца и медленно начал подниматься по ступенькам. Двумя руками он держал большую коробку, в которой должна была лежать пицца. Она и лежала там. Только кроме пиццы, Спец приготовил охране и еще один сюрприз. Очень не приятный для них.
 Большая дубовая дверь открывалась автоматически. Пан вошел внутрь помещения. Там его встретил охранник, который сделал выговор нерасторопному разносчику пиццы.
- Ты чего так долго?! – набросился он на бедного водителя.
- Пробки на дорогах. – Пан виновато потупил взор. Играть свою роль так до конца.
- Вечно у вас оправдания, - охранник просто вырвал пиццу из рук Пана. – С грибами, - прочитал он надпись на коробке. – А мы просили с колбасой и с луком.
- Другой не приготовили, не успели - сказал Пан, наблюдая за тем, как охранник срывает коробку. Сюрприз состоял в том, что когда коробка будет раскрыта, сработает маломощное взрывное устройство. Самое обычное  устройство– свето-шумовая граната. Оно и сработало на славу, ошеломив охранника.
- Черт! – крик охранника огласил здание. Все его лицо превратилось в кровавую маску.  Он схватился ладонями за лицо и побежал в одном ему известном направление. Человек часто поступает нелогично, когда оказывается в критической ситуации. На помощь охраннику выбежал его напарник и тут же охнул. Пуля из пистолета Пана попала ему точно в ту руку, что держала оружие. Оружие тут же упало на пол. Охранник был обезврежен, а больше в здании никого не было.
Пан обезоружил раненного охранника и впустил остальную часть команды в здание. «Москвич» люди Кулака оставили недалеко во дворе жилого дома. «Каблук» тоже отогнали от здания агентства. Если завариться заварушка, а она уже заваривалась, может, пострадать водителей «каблука», а случайных жертв людям Кулака не хотелось. Так их учил командир. Они не воюют с обычными людьми. Эту заповедь командира члены команды Кулака свято чтили.
Все оружие они перенесли в больших спортивных сумках. Тяжело было, зато никто не обратил на трех мужиков с сумками (Спец в это время сторожил обезоруженную охрану) никакого внимания. Правда, и прохожих в этот поздний час на улице не наблюдалось.
- Круто они устроились! – констатировал Спец, осмотрев внимательно помещение, в котором они оказались.
- Неплохо, - согласился с ним Тренер.
- Деньги на все это потрачены немалые.
- Значит, они есть эти деньги.
Затем начался допрос с пристрастием двух охранника. Одного допрашивал Спец с Гарпуном, второго, раненного в колено, Пан и Тренер.
- Вы не знаете, в какое дерьмо вы вляпались, - завели оба охранника одну и ту же песню.
- А это вы сами в дерьме оказались, - независимо друг от друга отвечали люди Кулака. – И нахлебаетесь этого дерьма вместо вкусной пиццы. Впрочем, оно и правильно. Так эта жизнь устроена. Кому дерьмо глотать, а кому – пиццу. Сейчас мы это решаем.  - Пан ткнул своего пленника в раненную коленку, Спец пырнул своего  пальцем в глаза. Тем самым, они продемонстрировали, что не будут слишком церемониться со своими врагами. Да, они поступали жестоко, но вряд ли их враги, оказавшись на их месте, церемонились бы. – Мы здесь с вами  душещипательных бесед разводить не будем. В случае молчания порежем вас на куски. Причем, сделаем это раньше, чем ваши хозяева смогут что-то предпринять для вашего спасения.
Охранники поняли, что попали в неприятную ситуацию, что эти дерзкие люди с холодными глазами и равнодушными лицами, и в самом деле могут выполнить свои обещания. Их словно прорвало. Из потока их слов, складывалась общая картина той ситуации, которая творилась в этом городе.
Она была примерно следующей.
Этот город и прилегающие к нему окрестности держал некий Майор. Он подмял под себя всех. Как неофициальную власть в лице бандитских бригад, так и официальную, в лице прокуратуры, милиции и других карательных органов. Об органах местной власти говорить даже и не стоило – эти органы напрямую выполняли указания Майора. Он являлся здесь символом власти. И люди с страхом, и почтением произносили его имя.
Агентство «Тигр» играло роль основной силовой структуры местного авторитета с редким погонялом Майор. Его формальным владельцем являлся Вячеслав Костин – бывший капитан милиции. В агентстве работало примерно полсотни народу, все вооружены и крайне опасны.
Теперь стало окончательно понятно, почему пропали Лекарь со Столяром, они поехали прямо в пасть дьяволу, и наверняка угодили в глубокую глотку Сатаны.
- Вас мужики отсюда живыми не выпустят, - заявили охранники в один голос. – Майор не любит когда кто-то посягает на его личную собственность. Он вас в порошок сотрет.
- Мы это уже поняли, - говорили Пан и Спец. Потом задавали интересующий их вопрос: - Каким образом Майор имеет отношение к человеку, похищенному в поезде.
- Не знаем, - говорили охранники, - но этот поезд проходит через нашу станцию. Станция тоже принадлежит Майору.
- А он талантливый человек этот Майор, - заметил Спец, когда люди Кулака собрались вместе в холле. – Мне он нравиться. Я давно хотел встретиться с подобным врагом. Это вам не джигиты, спустившиеся с гор, и решившие, что вся равнина им тоже принадлежит.
- Значит, на дворе у тебя сегодня праздник, - ухмыльнулся Пан.
- Типа того, - вполне серьезно заметил Спец. – Только он общий для нас этот праздник. Местный Майор тоже столкнулся не с самым легким противником.
- Это точно, - вновь ухмыльнулся Пан.
- Чего делать будем? – спросил Тренер у своих товарищей.
- Странный вопрос. Мы завладели зданием агентства, и в случае чего можем долго продержаться здесь. Я предлагаю  объявить войну Майору. Причем самую беспощадную войну, - заявил Спец.
Пану этот вариант не нравился, но Тренер и Гарпун высказались за этот план. Таким образом, Пан остался в меньшинстве. Он прошел в комнату, где находились оба охранника, и выпустил свой пар. Точнее, разрядил обойму «ТТ» в охранников. Они упали вместе со стульями, а ковер, которым оказался, покрыт пол, стал пропитываться кровью.
- Зря ты это сделал, - не одобрил действия своего товарища Спец. – Оружие нам еще понадобиться. Лишняя обойма тоже. Можно было и ножом…
- Ну, прости ты меня, дурака, - попросил прощения Пан. – Сорвался…
- Понимаю тебя, - кивнул головой Спец. -  Сеанс связи, - он посмотрел на электронные часы, что висели на стене, - десять минут осталось. Подобьем бабки.  У нас есть четыре «калаша» с подствольными гранатометами, два пулемета Калашникова, пистолеты «ТТ», несколько десятков гранат, бронежилеты. Плюс, я уже смотрел в здешней оружейной комнате, есть помповые ружья. Короче, у нас есть все, что бы продержаться в этом здании несколько часов до утра.
- Ты думаешь, возникнет в этом необходимость? – спросил Гарпун.
- Сейчас посмотрим, - Спец начал набирать номер телефона для связи. – Я думаю, если Майор – стоящий мужик, он захочет нас порезать на куски. Мы нагло вторглись на его территорию. Тем самым наплевали на его авторитет. Таких людей и надо резать на куски.
- Очень оптимистическая мысль, - снова ухмыльнулся Пан.
- Спасибо, - продолжил развивать свои мысли Спец. – Кроме того, мы проверим настоящие возможности Майора. Если он решиться на открытый штурм здания, а другим путем нас ему не взять, то он действительно очень большая шишка в этом городе.
Больше разговоров члены команды Кулака не вели. Все  они стали ждать, что принесет им сеанс связи.

                Глава двенадцатая.

На другом конце телефонного провода играли в карты. Дежурные контрольного поста, который располагался в бывшем бомбоубежище, так коротали свое дежурство. За годы работы на своем посту, они давно усвоили, что ничего экстраординарного в их дежурстве нет, и не может быть. Майор так плотно держит город, что никто против него не рыпнется. Таким образом, свое дежурство, они полагали пустой формальностью.
Соответственно со своими представлениями о работе, они выстраивали и свое рабочее время. Полночи играли в карты, иногда, когда на посту дежурило три человека, в домино. Остаток ночи они проводили в объятиях Морфея, а, попросту говоря, дрыхли без задних ног.
Вот и сейчас, время игры подходило к концу, один дежурный тяжко вздыхал. За сегодняшнюю ночь, он проиграл сто рублей. В этом имелся и маленький плюс. Проигравшемуся охраннику полагалось спать первым, в знак утешения. А спать ему приходилось в самое лучшее для сна время – с двух до четырех часов утра, когда любого, нормального человека особенно тянет в сон. Даже у самого стойкого человека веки наливаются свинцом, а в глаза, будто кто-то песок сыплет, голова то и дело норовит упасть на грудь.  Дежурный уже приготовил себе нехитрую кровать – между двух стульев постелил доску, на которой остались еще следы войлока, так что если постелить на доску фуфайку, она совсем будет напоминать нормальную постель. Выспаться на этой постели можно даже очень хорошо. Это только кто спит на пуховых перинах, не понимает прелести сна на обычных досках…
 Звонок из  родного агентства принял другой дежурный. Ни что не указывала на то, что это будет необычный звонок. Дежурный, как обычно схватил трубку и приготовился слушать доклад. Доклада он не услышал. Вместо доклада в трубке звучал незнакомый голос – спокойный и наглый. Дежурный почувствовал, как покрываются потом ладони, как засосало под ложечкой, и как начали дрожать колени. В обычной программе дежурства произошел сбой. И неизвестно еще, чем этот сбой грозил лично ему.
- Короче так, - сообщил незнакомец, беря быка за рога, - можешь сообщить своим хозяевам, что здание агентства находится в наших руках. -  Сказаны эти слова были таким тоном, будто незнакомец поведал дежурному о результатах вчерашнего футбольного матча.
- У кого это у нас? – догадался спросить дежурный, в сознании которого разыгрывалась буря.  – Кто вы?
- Приходите, узнаете. Все! – в трубке послышались короткие гудки. Незнакомец явно не горел желанием пообщаться. Все это можно было принять за дикий розыгрыш, если бы определитель не показывал номер агентства. Дежурный все же перезвонил в агентство. Длинные гудки звучали, словно сигнал тревоги. Трубку явно не желали брать. Значит, незнакомец говорил правду. Здание агентство находится в руках незнакомцев. Такое ЧП выходит за все мыслимые рамки.
- Чего-то случилось? – лениво поинтересовался второй дежурный, не вставая со своего импровизированного ложа. Он не удивился, увидев дикое выражение на лице своего напарника. У того болела мать. Рак в последней стадии. Со дня на день должно было случиться самое страшное. Вот второй дежурный и подумал, что у его напарника умерла мать, и эту новость только что ему сообщили.
- Случилось! – рявкнул первый дежурный, так что его напарник вздрогнул от неожиданности. – Здание агентства захватили.
К чести его напарника, тот не стал задавать лишние вопросы. Сразу принялся действовать. А именно, убирать постель. И правильно делал, одобрил его первый дежурный про себя, в случае чего сюда, сколько народу понаедет. Хлопот с ними не оберешься. И все они будут строго спрашивать за мелкие нарушения режима.
Сам же дежурный принялся набирать номер начальства по служебному телефону. Дежурный догадывался, что его начальство не спит. Краем уха он слышал, что в городе происходят какие-то важные события, и вся их организация находится на военном режиме. Поэтому, он и не удивился, услышав в телефонной трубке бодрый голос начальника.
- Вячеслав Иванович, - сообщил дежурный, - у нас ЧП. Только что позвонили из агентства и доложили нам, что оно захвачено. То есть, захвачено головное здание агентства.
- Информация проверена? – только и спросил Вячеслав Иванович Костин.
- Так точно, Вячеслав Иванович, проверена! – гаркнул дежурный в трубку. Он знал, что начальство всегда любит точные однозначные ответы.
- Хорошо, - сказал Костин, хотя он и сам не знал, чего может быть хорошего в захвате агентства. – Несите свою службу и дальше. Я пришлю к вам подкрепление.
- Есть, -  гаркнул дежурный и удовлетворенно подумал, что он предугадал действия своего начальства.
- Какая у нашего начальника реакция, - напарник только что вернулся из подвала, где прятал импровизированную постель.
- Какая может быть реакция у нашего начальства? – снова рявкнул дежурный. -  Карты спрятал?
- Забыл! – хлопнул себя по лбу напарник.
- Спрячь! – посоветовал напарник. – Кончились те дни, когда нам служба медом казалось. Кончились, - повторил дежурный  с явным сожалением. – Теперь жди неприятностей.

                Глава тринадцатая.

Вячеслав Иванович Костин повертел дорогой мобильный телефон в руках. Только что он думал, что сегодняшний день закончился хорошо. Три гостя из далекого города упакованы и обезврежены. Их товарищи дали деру. Искать их, прикидывал Вячеслав Иванович, не имеет особого смысла, они, наверняка, уже уехали далеко. Огорчало одно, что не удалось захватить этих товарищей. Они применили недозволенные приемы, и очень грубо ушли от слежки. Трое сотрудников наружного наблюдения покалечены. Один пропал. Костин не был простачком, поэтому он понимал, что этот сотрудник пропал навсегда. Его, конечно, найдут, рано или поздно, только он уже будет мертвым. И пользы от него никакой не будет. Одни расходы на похороны.
И все-таки красиво сегодня они захватили трех неожиданных гостей. Костин вообще любил красивые оперативные комбинации. И у него получалось воплощать их в жизнь. Идея с «волгой» оказалась очень красивой. Он  так и предполагал, что гости смогут вычислить его адрес. Поэтому на этот адрес была выслана группа захвата. Два гостя оказались обезврежены. Вот только допросить их не удалось. Ну, это уже не его прокол – натренированны были на  всевозможные методы допросов его гости. Профессионалы. Ни слова из них не вытянули. Только время зря потеряли. Посадили пока под охрану в камеру, пусть посидят, подумают, может, к утру чего и надумают. А не надумают, то избавиться от них не представляет особой проблемы.
   Звонок дежурного по агентству застал Вячеслава Ивановича в интересном положении. Он находился с женщиной. И не просто с женщиной, а с любимой и желанной. Ее расположение Вячеслав Иванович добивался несколько долгих лет. А начались их отношения, когда он не был богатым главой детективного агентства, а был всего лишь скромным капитаном, без каких-либо перспектив в дальнейшей жизни. Даже перспектива получить майорские погоны казалось очень туманной. А потом эту перспективу окончательно скрыл туман – никогда не любило наше начальство излишне талантливых оперативников.
А женщина эта служила Вячеславу Ивановичу единственным утешением в его жизни…
    Теперь нужно было вставать с постели и собираться в срочном режиме. Еще и по телефону названивать.
Первый звонок Вячеслав Иванович сделал, конечно же, Майору.
- У нас беда. Агентство захвачено, - не обрадовал он его своим сообщением.
- Кем и когда? – прореагировал Майор на  невеселые слова своего компаньона.
- Предполагаю, сегодняшней ночью нашими гостями, -  отвечал Вячеслав Иванович.
- Ты предполагаешь, или точно знаешь? – уточнил Майор.
- Предполагаю, - сказал Костин неуверенным голосом.
- Вот когда будешь точно знать, тогда и звони, - посоветовали ему на другом конце провода.
Майор повесил трубку. Он всегда любил точность, поэтому именно такой реакции от него и следовало ожидать.
Вячеслав Иванович натянул пиджак. Никогда он не думал, что будет с удовольствием носить дорогие пиджаки.
 Попутно тыкал в телефонные клавиши, набирая номер агентства. Ему лично захотелось пообщаться со смельчаками, решившимися на столь отважные действия. И телефон у него тоже был самой последней модели. Раньше он такие телефоны считал дорогой игрушкой для богатых бездельников. А вот в качестве главы детективного агентства «Тигр» он ощутил настоящий вкус к жизни.
 Никто ему не ответил. Длинные гудки ждали его на другом конце провода. Люди, захватившие агентство, явно соблюдали режим молчания. Что ж, так хуже для них…
Вячеслав Иванович начал набирать номер оперативной группы. Людей, которые в ней работали, он вербовал из милицейских рядов. К Костину шли охотно – зарплата в агентстве отличалась от милицейского жалования в несколько раз. Да и суета была примерно та же. Костин объяснил задание своим операм. Теперь они перетрясут в окрестностях здания агентства каждый кустик и заглянут под каждую кочку. Впрочем, таких усилий предпринимать не пришлось. Оперативники быстро обнаружили «москвич» с иногородними номерами, что подтверждало предположение, что в здание агентства проникли сегодняшние гости. Один из оперативников попытался сунуться на территорию агентства. Его заметили и в знак предупреждения послали пулю, которая взрыхлила землю возле его ног.  Все стало предельно просто и ясно. Люди, что захватили здание агентства, не желали вести мирные переговоры. Они были настроены на иной лад. Что ж, на языке оружия Вячеслав Иванович всегда готов был разговаривать. Требовалось только разрешение Майора.
К нему Вячеслав Иванович позвонил уже из «волги», больно он любил этот советский символ власти, на котором разъезжало все его прежнее начальство. Хотя в своем нынешнем положении Вячеслав Иванович мог позволить себе машину посолиднее. В гараже служебных машин агентства были и элегантные «вольво», и красавцы «мерседесы» и модные «бумеры». Но не тянуло  Вячеслава Ивановича к иностранным машинам. Его устраивал и этот осколок советской империи. Только в нем он чувствовал себя настоящим начальником, хозяином сегодняшней жизни. Хотя, он прекрасно понимал, что в нем живут совсем другие стереотипы, оставшиеся еще с советской эпохи.
- Это они? – раздался голос Майора.
- Они самые, - ответил Костин. – Наши сегодняшние гости.
- Ты уверен? – в голосе Майора слышалось недовольство. Случалось, его подчиненный ошибался. Сейчас ошибка могла стоить жизни многим людям.
- Ручаюсь  собственной головой, - подтвердил свою информацию Костин.
- Основания для столь серьезного ручательства? – поинтересовался Майор.
- Мы нашли «москвич» с иногородним номером недалеко от здания агентства. Они на нем приехали, - объяснил Костин. – А потом, кто еще захочет с… нами связываться.
- В машине чего-нибудь нашли? – продолжил свой расспрос Майор. Последнюю фразу он пропустил мимо своих ушей.
- Абсолютно ничего. Пустая машина. Но в багажнике есть следы оружейного масла. Мы и поняли по этим следам: их это машина, - ответил Костин.
- Это неплохо, что твои люди, хоть на что-то способны… Как наши враги проникли в здание, выяснил? – задал следующий вопрос Майор.
- Еще нет. Не успел, - оправдался Костин.
- Это плохо, - Майор был недоволен этим оправданием. -  А я уже постарался. Выяснил. Твои люди виноваты в том, что сейчас в здании  твоего агентства находятся захватчики. Им потребовалась пицца. Они ее заказали. Их разговор перехватили. Наши враги прекрасно разбираются в радиоперехватах. Дальше, думаю, не имеет смысла тебе рассказывать, сам понимаешь.
- Понимаю, - кивнул головой Костин.
Вячеслав Иванович понял одно из этого разговора – его люди сплоховали, допустили досадную ошибку. Даже не ошибку, а роковое действие, внешне очень безобидное, которое и привело их к роковой ошибке. Теперь все шишки полетят на него. Подорвана та сложная и эфемерная субстанция, что называется доверием. А восстанавливать доверие всегда сложнее, чем его завоевывать.
- Без меня никаких действий не предпринимать. Я сам приеду на место, - завершил разговор Майор.
- Слушаюсь, - произнес Костин, хотя Майор уже отключил свой мобильный телефон.
Вячеславу Ивановичу стало легче, теперь ответственным за непредсказуемый штурм в центре города станет Майор. Он будет только выполнять его указания. Быть исполнителем всегда легче, чем командиром. Хотя Костин, в глубине своей душе, в самых темных ее уголках, хранил мысль о том, что бы стать самостоятельным человеком, избавиться от Майора. Надоело ему быть всегда вторым номером. В глубине его душе дремали лидерские амбиции. Он ждал только подходящего случая, и надеялся, что когда-нибудь такой случай у него будет. Судьба должна ему улыбнуться. Не все же время ему выполнять указания Майора?
На полной скорости черная «волга» повернула к зданию агентства. Здесь уже находилась оперативная группа. Следовало вызывать штурмовую группу. Начальник оперативной группы вытер пот со лба и побежал на доклад. Вячеславу Ивановичу стало радостно от того, что механизм, который он создал сам, продолжал безукоризненно работать в критической ситуации. Да, был сбой, и этот сбой необходимо было исправить. Причем, чем, скорее, тем лучше.
 
  Глава четырнадцатая.

За действиями оперативной группы наблюдали изнутри здания агентства. Бойцы Кулака отслеживали их действия и по монитором, и на прямую, сквозь окна. На их стороне было и то обстоятельство, что здания снаружи, казавшееся огромным, изнутри оказалось очень компактным.
- Серьезные ребята, - еще раз констатировал Пан и послал в оперативника пулю, приоткрыв оконную раму. Сделал он это в знак предупреждения, поэтому пуля только взрыхлила землю. Оперативник трусцой побежал из ограды, до него дошла простая истина, что следующая пуля будет направлена ему в голову. И никак она не пролетит мимо, потому, что оружие, из которого вылетит  эта самая пуля, держит опытная рука. – Самый хороший способ объяснить человеку, что так поступать нельзя. Теперь они будут знать, что у нас серьезные намерения.
- Это просто разведка, - проговорил Спец, который разглядывал окрестности в мощный бинокль. Его они тоже раздобыли в агентстве. И поблагодарил судьбу, что здешние хозяева оказались запасливыми. – А вот это уже прибыли более серьезные ребята, - сказал он про людей, которые прибыли на обычных «газелях»  количеством шесть штук. Точнее, самих людей не было, но понятно, что в машинах находятся люди, не пустые же они приехали. – Что и следовало ожидать: наши противники задавят нас не умением, а числом.
- И не бояться они, устраивать разборки в самом центре города? – задал риторический вопрос Пан.
- Тебе же сказали, что у местных авторитетов здесь все схвачено, за все заплачено, - вздохнул Спец. –  Местная администрация пляшет под их дудку, так что бояться им абсолютно нечего. Их действия вполне логические. Они надеются увидеть в здании агентства несколько трупов. Наших трупов. При этом своих людей они хотят видеть живыми.
- Но я хочу еще пожить, попортить свежий воздух, - присоединился к своим товарищам Тренер, который пришел с другого конца здания. – Мы находимся в окружении, - доложил он о ситуации.
- Что и следовало ожидать, - заметил Пан. И повторил свои сомнения: - А местные жители? Неужели они никак не отреагируют на шум боя?
- Видно так силен авторитет местного Майора, что местные жители промолчат, когда услышат шум боя, - ответил на его сомнения Тренер. – И даже не побегут снимать этот бой видеокамеры своих мобильных телефонов.
- А милиция? Администрация? Спецслужбы? – задал снова вопрос Пан.
- Все они пропустят эту разборку мимо ушей, - улыбнулся Тренер. – Я так понял, мы попали в выгребную яму. И нам серьезно предстоит работать руками, что бы из нее выбраться.
- Ладно, хватит плакать, давайте готовиться к бою, - закончил этот разговор Спец, который не любил пустых разговоров. – Ясно, что нас будут атаковать со всех сторон, и мы пикнуть не успеем, прежде, чем нас сомнут.
- Почему же, успеем! – возразил Пан.
- Десяток трупов – не выход из положения, наша задача – остаться в живых. И не просто быть живыми, но и быть еще свободными, - сформулировал цель Спец.
- Очень трудная задача в нашем положении, - сказал Тренер.
- Трудная, - согласился с ним Спец, - но выполнимая. Для этого нам следует найти самое безопасное место в этом здании, переместить туда мониторы, что бы иметь глаза и уши, а так же, поставить оружие в окнах первого этажа, к спусковым крючкам прикрепить веревки, и вести огонь не на прямую, а, посредством мониторов. Так у нас есть хорошие шансы уцелеть.
- Это хорошая идея, только мы будем вести огонь, пока не кончатся обоймы, - Пан одобрил план своего друга.
- Больше не нужно, - сказал Спец. -  Нам нужно выиграть время. Ты изучил план этого здания?
- Нет, а мне это было нужно? – поинтересовался Пан.
- Хорошо, что у вас есть я. Без меня бы вы пропали. – В словах Спеца прозвучала нескромная гордость, но в данных обстоятельствах он имел на нее право. Его товарищи даже и не заметили интонацию своего друга. Они внимали его словам.
После того, как Спец поведал свой план, группа Кулака принялась за работу. Полчаса ушло на нее. Теперь окна первого этажа ощерились тремя пулеметами Калашникова, и еще пятью автоматами. Каждая из этих единиц оружия могла вращаться, полностью перекрывая свой сектор обзора огнем. Несколько окон остались неприкрытыми, и группа Кулака могла только сожалеть об этом. Пришлось компенсировать эту неприкрытость огнем растяжками. Все равно, теперь главные направления вражеской атаки были прикрыты огневой мощью. Немало бойцов из враждебного лагеря ляжет на аккуратные плиты двора, прежде чем, доберется до здания агентства.
Сами же бойцы Кулака собрались в комнате, предназначенной для наблюдения за периметром здания. Впрочем, план отхода Спеца они не забывали. Проверили, что до подвала, откуда есть выход наружу через систему канализации от комнаты видеонаблюдения, не больше тридцати секунд ходу. Вполне, нормальный интервал времени, который в общей суматоху штурма можно сократить вдвое. Из подвала путь лежал наружу. Естественно, этот путь нельзя было назвать простым – он проходил по старым канализационным трубам. Но для людей Кулака этот путь был в данной ситуации, вполне приемлем. Лучшего пути в данной ситуации желать было нельзя. Если только ногами вперед.
Когда все казалось, было нормально, на экране монитора появился Кулак. Он вылезал из «уазика» защитного цвета, который прибыл только что. Такие машины получили в народе прозвище «буханка». Первым появление своего командира во вражеском лагере заметил Гарпун.
- Кулак! – воскликнул он. Взгляды всех бойцов устремились на мониторы.
- Я вижу, - раздраженно произнес Пан. – Не слепой.
Все стали ждать дальнейшего развития событий. Сердца их усиленно заколотились. Бойцы Кулака, захватившие здание агентства, понимали, что развязка приближается со скоростью электропоезда.

                Глава пятнадцатая.

Первое, что он почувствовал, это запах резины. Так пахли коврики в машине, куда его пометили. Он лежал, уткнувшись лицом в этот самый коврик, и вдыхал его запах. Не самая удобная поза. Он попытался пошевелиться, причем, эти действия были скорее на интуитивном уровне, потому что на уровне интеллекта, он понимал, что эти телодвижения и подергивания не приведут не к чему хорошему. И – точно. Как только человек, что сидел в мягком кресле, увидел, что он пришел в себя, то обрушил на Кулака ряд ударов. Не смертельных, однако, болезненных. Его захватили профессионалы. Теперь уверенность в этом у Кулака была стопроцентной.
- Лежи, смирно! – прошипел человек тихо. Кулаку не надо было второй раз объяснять, что от него требуется. Он молчал до самого конца своего путешествия, пытаясь расслабить свое тело, которое представляло собой один сплошной синяк после этого избиения.
- Молодец, -  одобрил его действия толстяк в белом плаще. – Понял, что от него требуется.
- Они всегда так, - откликнулся шофер. – Сначала сопротивляются, а потом плачут горючими слезами. Отпустите нас добрые дяденьки! И все в таком же духе.
- Я не буду плакать, - Кулак сам не узнал своего голоса.
- Во-во, я же говорил – у всех у них вначале такая позиция, - расхохотался шофер. – А потом позиция у них совсем другая. -  Дедок на переднем сидении подхватил его смех. Шофер ржал, как лошадь, а дедок постанывал, как ишак. Толстяк проигнорировал этот приступ смеха.
- Хватит! – оборвал он своих коллег. Кулак давно уже догадывался, что толстяк среди этой троицы главный, теперь его догадки нашли подтверждения. В салоне стало тихо. Только слышно было, как двигатель работал, и шины шуршали по асфальту. Другие звуки города тоже сейчас врывались в салон «волги». Но они сейчас не интересовали ни Кулака, ни людей, которые сумели его захватить.
Молчание, впрочем, продолжалось недолго. В глазах Кулака потемнело. Он понял, что путешествие подошло к концу. Машина замедлила свой ход и въехала в гараж. Звуки города куда-то пропали.
 Кулак понял: сейчас его достанут из машины, дадут пару подзатрещин для острастки, руки подымут над головой и пристегнут их к поперечной балке, а потом начнется допрос с пристрастием. Целью допроса будет желание противника узнать все о его планах и численности его команды.
Он ошибся. Точнее, из машины его  действительно выволокли сильные руки дедка, водителя, и присоединившегося к ним третьего бойца. Так сам для себя Кулак определил людей, которые его захватили.
 Затем действительно его руки подняли вверх и присоединили их с помощью наручников к поперечной балке. Затем все  ушли. Кулак остался один висеть в этом гараже с пыльным воздухом, пропахшим резиной и бензином. Кричать он даже не пытался. Ясно ему было, что враги позаботились о звукоизоляции этого помещения. Иначе, они бы не оставили его с открытым ртом.
Это ненадолго, понял Кулак. Враг дает ему время дозреть до  допроса с пристрастием. Дает враг ему время почувствовать, что самое худшее в его положении – это неизвестность. Враг был прав: неизвестность в состоянии Кулака казалась хуже любой, даже самой изощренной пытки…  Еще понял Кулак, что его противник – очень хороший психолог.
Время тянулось медленно. Кулак смотрел в пол, по которому иногда пробегали серые тушки крыс, и чувствовал, как силы покидают его. Руки постепенно затекали, а мозг устал принимать сигналы мозга от всего тела. Долго так не продержишься, потеряешь сознание, превратишься в тряпку, об которую любой может вытирать ноги. Кулак находил в себе силы держаться до конца. Его глаза обшаривали помещение, в котором он находился. Все больше он убеждался, что это гараж. Наверняка, отделанный звукоизолирующими материалами, поскольку ни один звук снаружи не доносился. Таким образом, подтверждались предположения Кулака насчет того, что его рот оставили открытым. Кричать бесполезно. Только голос сорвешь.
  Тишина стояла мертвая. Можно было услышать, как трещать суставы в неестественно согнутых руках, да еще наверху, под самым потолком, горит лампа дневного света.
 И глазок видеокамеры, который сразу же заметил Кулак.  Он тщательно смотрел за страданиями Кулака, не пропуская ни одной гримасы, появляющейся на его лице. Кто-то явно наслаждался зрелищем его страдания. Не может видеокамера висеть в этом гараже безо всякой причины. Должен быть и зритель у его страданий.
Интересно, долго ли я еще выдержу?
Такая мысль  постоянно пульсировала в мозгу пленника. Кулаку хотелось продержаться как можно дольше. Но даже самое бесконечное терпение имеет обыкновение заканчиваться. Возможности человеческого организма далеко не бесконечны.
Пот заливал глаза, разъедал роговицу, и мир постепенно терял свои привычные формы. Но все же, Кулак смог разглядеть крысу. Она никуда не торопилась. Тщательно смотрела умными глазами на человека.
Что-то тут не так, мелькнула мысль в голове Кулака. Она еще больше укрепилась, когда Кулак заметил, что крыса не одна. Только ее товарка оказалась наглее. Та не наблюдала за человеком, а зацепилась острыми коготками за джинсы и полезла наверх.
Кулак потряс  ногой. Крыса не выдержала и разжала коготки.  Она оказалась на полу. Пискнула недовольно, и не оставила своих попыток забраться на человека. Только на этот раз  она действовала сообща со своею внимательной товаркой.
Только та умнее оказалась. Она исчезла из поля зрения Кулака. Затем появилась на уровне его глаз. Крыса стояла на балке и направлялась явно по направлению к Кулаку. А еще две крысы, которые появились неизвестно откуда, зацепились за штанину. Не самое приятное положение. Кулак равнодушно относился к этим серым тварям. Но такое повышенное их внимание ему было неприятно.
Тут что – то явно было не так. Мозг Кулака констатировал, что подобное поведение не характерно для крыс, они бояться человека, и стараются лишний раз не попадаться ему на глаза. Вечные спутники человечества потому и выживают рядом с ним, что держаться тайно и действуют скрытно.
 Эти же нетипичные крысы в наглую хотели забраться на человека. Хотя, конечно же, они наверняка понимали, в каком положении находится этот человек. Крысы – очень умные создания. А Кулак находился сейчас в довольно беспомощном состоянии…
Пленник снова потряс ногой. Одна крыса оказалась на земле. Именно, ее Кулак и раздавил, наступив на серую тушку  армейским ботинком. Никакой жалости Кулак к серой твари не испытывал. Крыса осталась лежать на полу в виде слизкого комка шерсти и крови.
 Вторая тварь умудрилась зацепиться за штанину и продолжить свой путь. Самая умная крыса вплотную приблизилась к Кулаку. Тот смог почуять ее запах. Вопреки распространенному мнению, от крысы исходил отнюдь не мерзкий запах. Ноздри Кулака вдыхали запах и похуже. От этой крысы пахло плесневым зерном и запахом канализации. Вполне обычный запах, какой могут издавать серые твари.
Кулак начал вспоминать тот резкий запах, который он чуял, когда находился в беспамятстве. Теперь он точно вспомнил, что толстяк попрыскал его дезодорантом. И сейчас этот запах исходил от одежды, привлекая к себе внимание крыс. Все понятно: запах дезодоранта манил к себе серых тварей. Они даже забыли о своей обычной осторожности.
Резкое движение шеей по направлению к крысе. Вот что в данный момент сделал Кулак. Серая тварь явно не ожидала такого маневра от человека и ее голова вместе с шеей оказалась во рту. Кулак с силой сжал челюсти, стараясь не думать о том, какое создание он только что взял в рот, и выплюнул изо рта голову крысы. Два – ноль, в его пользу, но такая война могла продолжаться долго, и должна закончится не в его пользу. Кулак это понимал. Резкое движение. Крысиный писк и топот его ботинка. Еще одна крыса отправилась к праотцам. Новое кровавое пятно оказалось на цементном полу.
Но на месте раздавленной крысы появилось еще три. Живых, здоровых и наглых. Новые крысы понимали судьбу своих собратьев по зоологической классификации, поэтому действовать решительней. Одна сразу же показала свои зубы. Кулак почувствовал острую боль в ладышке. Крыса атаковала его естественным для нее образом. Еще две крысы полезли на джинсы своей потенциальной жертвы. Самое страшное в положении Кулака было отнюдь не это, с этими тварями он бы еще справился, а то, что еще десяток крыс стало виться на полу, в любую минуту, готовясь, напасть на человека.
Кулак стиснул зубы.
Ну, твари, ну, гады!
Он и сам не знал, к кому именно относились эти слова. Но, скорее всего, к тем людям, которые облили его жидкостью, что, притягивала к себе внимание крыс. Наверняка, они сейчас наблюдают эту картину по монитору, пьют пиво из банок и скалятся от хохота. Им, что?! Им опасность не грозит. Им одно только удовольствие! Наблюдать в безопасности забавную картину. Такое зрелище даже в кино не увидишь! Это ему ощущать в своем рту вкус крысиной крови.
Надо отдать должное его врагам. Они смогли придумать достойную пытку.
А крысы, они, конечно, гады, но не такие большие, как люди. Они просто повинуются повелению своих древних инстинктов. И в данный момент они просто слепое орудие пыток…
Кулак снова резко дернулся телом. Снова две крысы оказались на полу под его башмаком. Но это не улучшило положение Кулака. Еще с десяток крыс, готовы были полезть на него. Он готов был к обороне, но ситуация явно складывалась в пользу крыс.  Он видел, как еще три крысы запрыгнули ему на штанину и принялись перебирать своими лапками.
Им не суждено было добраться до куртки Кулака.
Что-то изменилось в воздухе. Скрипнула дверь, и на пороге появился охранник. Выстрел прозвучал в душном помещении. Серая крысиная тушка разлетелась на куски. Серые твари поняли, что произошло. Появление нового персонажа меняло ситуацию кардинальным образом. И не в пользу крыс. Серые тушки взвизгнули, и мигом соскочили со штанины, бросились в угол, перебирая по полу короткими лапами. Им удалось спрятаться, поскольку человек, что держал помповое ружье в руках, не стал тратить патроны. Он дал возможность пожить еще крысам. Может быть, в следующий раз они ему еще понадобятся.
Кулак поглядел в лицо своему спасителю. Или мучителю, это уж, как повернуть дело. Обыкновенное человеческое лицо. Подобные лица называют простыми. А может быть, печать озабоченности, придает этому лицу простоватый оттенок. Человеку явно не нравиться выполнять свои служебные обязанности, впрочем, как и подавляющему большинству граждан нашей страны.
- Пойдем, - охранник отцепил наручники, и Кулак почувствовал невероятную легкость, очутившись коленями на грязном полу. – Пойдем, - охранник бесцеремонно пнул своего пленника коленом под зад, давая понять, что надо беспрекословно выполнять его указания.
- Хорошо, - Кулак был готов пойти, куда угодно, лишь бы не оставаться в этом гараже с крысами. Он поднялся на ноги и посмотрел на охранника. – Я готов.
- Ну, и хорошо, - охранник подтолкнул его стволом помпового ружья. – Пошли.

                Глава шестнадцатая.

Идти, правда, пришлось недалеко. Можно сказать, в соседнее помещение. Однако, налет цивилизации уже присутствовал в этой комнате. Скорее всего, как Кулак и предполагал, за его страданиями велось наблюдение, и наблюдали, похоже, из этого помещения с кондиционированным воздухом. Кулак заметил мониторы на столе, и краем глаза увидел, что, благодаря им, можно наблюдать за помещением, где он боролся с крысами всего несколько минут назад. По крайней мере, на экране этого монитора Кулак увидел знакомую картину.
Охранник привел его в эту комнату, а сам незамедлительно ее покинул. Кулак только удивился его профессионализму. Охранник покинул это помещение совсем тихо, будто он был привидением.
   Кулак остался наедине с человеком, который сидел лицом к мониторам, а спиной к нему. Судя по всему, человек не спешил показывать своего лица, и не спешил заводить разговоры. На могучих плечах человека топорщилась  хлопчатобумажная куртка белого цвета. Судя, по этим плечам, в молодости незнакомец баловался борьбой или занимался штангой.
Прошла минута, но ничего не изменилось в этой комнате. Кулак застыл, как истукан на входе, а незнакомец уставился в монитор. Он не спешил начинать этот разговор.
- А если я нападу на тебя, - первым нарушил сложившееся молчание Кулак. – Мне ведь терять особо нечего.
- Я отражу твое нападение, - человек резко развернул кресло, и Кулак увидел перед собой иронический прищур глаз. Знакомых глаз, сразу же понял он. И обладатель этих невероятно синих глаз, которые, должно быть, нравились, представительницам женского пола, был хорошо знаком Кулаку. Причем, знакомство это было крайне неприятное. – Я же вижу, твое изображение в мониторе, лейтенант с  необычной фамилией Изморось, - уголки рта майора Птицына, бывшего сослуживца Кулака, изогнулись в усмешке. – Потом, чего тебе даст это нападение?
- Я убью тебя, - заявил Кулак. Он был неприятно поражен этой встречей. Давно он не встречался с людьми, которые знали его настоящую фамилию. А если этим человеком оказался майор Птицын, то точно, жди неприятностей.
- Это вряд ли возможно. Хотя, даже, если ты убьешь меня, чего ты добьешься? На выходе вооруженная охрана. Они нашпигуют тебя свинцом. А ты ведь не хочешь умирать, лейтенант Изморось? – Усмешка сошла с лица майора Птицына. Теперь он принял деловой и строгий вид.  Кулак понял, что для чего-то он нужен. Иначе, его бы спокойно оставили наедине с крысами.
- Никто не хочет умирать, - теперь уже усмешка тронула уголки рта Кулака. – Ты задал, майор, риторический вопрос. Я был прав во время нашей последней встречи. Земля круглая.
- Круглая. Только ты оказался в таком положении, что вряд ли  можешь причинить мне вред.
- Пока, не могу. Можно мне сесть?
- Садись, - Птицын кивнул на стул, такой же неудобный, как и тот, на котором сидел сам майор.
- Спасибо, - поблагодарил Кулак. Он сел на стул, прежде чем задать главный вопрос этого вечера. – Ты что ли здесь масть держишь?
- Не люблю блатных выражений, - искривился Птицын. – Зачем поганить русский язык?
- Ладно, - легко согласился Кулак, - не буду поганить русский язык своими вульгарными выражениями. Спрошу тебя литературным русским языком, ты здесь главный?
- Ну, я, - признался Птицын. – Как ты догадался?
- Всегда ожидал от тебя чего-то этакого, - покачал головой Кулак.
- Но, я не служу бандитам, как ты, - резонно заметил Птицын. – И не ношу с собой поддельные паспорта. – Майор показал глазами на стол. Кулак давно уже заметил, что там лежит его паспорт. – Белоусов Андрей Александрович. Если верить этому паспорту так звучит теперь твое имя.
- Не важно, как теперь меня зовут. Правильно, говоришь. Ты не служишь бандитам, - согласился Кулак с доводами бывшего командира. -  Ты – сам бандит.
Кулак ожидал, что его фраза вызовет раздражение Птицына, но он только засмеялся. Смех его был настолько заразительным, что Кулаку стало смертельно тоскливо. Не удается ему пока вывести противника из себя. Правда, он и не надеялся на быстрый успех. Слишком он хорошо знал своего бывшего сослуживца.
- Ты не прав, я не бандит, - произнес Птицын. – Я скорее антибандит. Опять же, не самое удачное русское слово. Но что поделаешь? Другого слова я пока не могу придумать. Я человек, который противопоставил себя криминалу. Я любитель справедливости и закона. Да, я держу здешние места, не спорю с этим мнением. Я и мои люди наводим здесь порядок. А бандитов здесь и в помине не водилось.  Нет их здесь, - Птицын развел руками.
- Всех перебили, - нашел в себе силы съязвить Кулак.
- Опять хвалю тебя за догадливость, - кивнул головой майор Птицын. – Были здесь элементы, которые претендовали на теневую власть. Теперь их нет. Их нет благодаря мне, ты это правильно понял. Мои скромные усилия положили им конец. Ворам и бандитам пришел конец. Хотя бы, в этом небольшом городке. Местное население довольно моими действиями. Не я виноват в том, что в нашей стране сложилась такая ситуация, что у кого больше силы, тот и прав. Я просто живу по этим правилам.
- Мне все равно, какая там сложилась ситуация - пожал плечами Кулак. – Мне нужно, что бы ты вернул твоего пленника. Не хорошо похищать людей. Не это ли и называется бандитизмом.
- Это требование? – брови Птицына поползли вверх.
- Считай, что да, - подтвердил Кулак. – Ты должен вернуть пленника.
- Каждое требование обычно сопровождается угрозой. Какая ждет меня страшная альтернатива, если я не выполню твое требование. Кстати, это довольно странная ситуация, когда пленный грозит человеку, который его легко взял в плен, - заметил Птицын. – Ты же не будешь спорить, что я тебя довольно легко сделал?
- Не буду спорить. Я действительно легко попал в твою ловушку. С кем не бывает. Все мы люди, все мы подвержены слабости. Зачем этот пленник тебе нужен? – поинтересовался Кулак. -  Ты уже получил за него выкуп.
- Он мне не нужен. Но тебя прислали сюда явно не просто так. Не правда ли, мой бывший сослуживец? – Майор Птицын внимательно посмотрел на своего пленного. Наверное, он подозревал, что Кулака прислали по его душу. Значит, Птицын все же чего-то боится. Значит, у него есть враги, да и в империи его размером с этот городок у него не все в порядке. Не бывает такого, что бы все было, как в сонном царстве, всегда находятся те, кто недоволен сложившимся порядком вещей.
Такие выводы сделал Кулак из этого взгляда своего бывшего сослуживца.
- Давно прошли те времена, когда я был твоим сослуживцем, - напомнил он майору. О тех временах Кулак вспоминать не любил.
- К сожалению. А я вспоминаю о тех временах с ностальгией, - вздохнул Птицын. -  Итак, ты ведь здесь не зря.
Это уже был не вопрос, а утверждение.
- Не зря, - согласился Кулак. – Мне надо спасти человека, которого твои люди похитили, - честно назвал цель своей миссии Кулак.
- И только то? – удивился Птицын.
- И только, - подтвердил Кулак.
- Обыкновенный терпила стал причиной твоего визита в мой город?
- Это правда.
- У этого терпилы есть крутые родственники, что бы нанять такого человека, как ты. Ведь твои услуги, должно быть, немало стоят?
- Это совсем неважно.
- Значит, я ошибся. Ты – дорогой наемник, который помогает богатым людям разрешать их непростые ситуации. Человек с твоим опытом достоин большого. Ладно, это уж твой выбор. Не мне тебя судить. Этот человек должен мне еще сто тысяч. Не рублей, разумеется. Таковы законы карточной игры. Я и вас могу отпустить, если ваш хозяин согласен будет за вас заплатить аналогичную сумму. У него же есть такие деньги? – задал вопрос Птицын.
- Кого это, нас? – пошел на хитрость Кулак. И эта хитрость ему удалась.
- Отвечу, не только ты находишься у меня в гостях. Еще двое  твоих человек находятся в аналогичном положении. Они попытались спасти тебя, но безуспешно. Они оказались в моем плену. А оставшаяся часть твоей группы пошла на отчаянный шаг. – Птицын сделал театральную паузу, но Кулак заполнил эту паузу молчанием. Он ждал, когда Птицын договорит до конца свою мысль. А ждать он умел. –  Не интересно, что вытворили твои люди?
- Мне все равно.
- Ты умеешь контролировать себя. Впрочем, чего еще ждать от бывшего военного разведчика. Твои люди захватили здание  местного детективного агентства. Можешь не сомневаться, мы их оттуда выкурим. Ты же знаешь мои возможности.
- Знаю, - подтвердил Кулак. – Я тоже видел твой послужной список.
- Ты помнишь и это?
- Я помню и это. Ты майор Птицын – хороший офицер. От пуль никогда не прятался. Но есть у тебя один недостаток.
- И какой же?
- Ты любишь проливать кровь!
- И это ты считаешь недостатком?
Кулак молча кивнул головой.
- Ты хочешь, что бы все обошлось без крови? – спросил Птицын.
- Хочу, - кивнул головой Кулак. -  Я не люблю, когда льется кровь.
Сейчас он говорил искренне. Кулак умел проливать чужую кровь. Но он никогда не делал это просто так. А вот такие люди, как майор Птицын, любили проливать кровь ради своей карьеры.
- Всегда знал, что ты лейтенант чистоплюй. Поэтому и не поднялся ты выше старшего лейтенанта, - усмехнулся майор Птицын.
- Такой уж я уродился, - Кулак пожал плечами. Он и сейчас не врал. Всю свою жизнь Кулак не мог перешагнуть через свои принципы, не мог он растоптать свою душу. А если бы мог, то сейчас занимал бы теплое место охранника в банке, а не сидел напротив майора Птицына.
- Вот и хорошо, тогда ты поедешь со мной к зданию агентства и уговоришь своих людей сдаться. А после мирной их сдачи мы обговорим подробнее наши дальнейшие дела. Тебя такой вариант устраивает? – Майор Птицын дал понять, что никаких других вариантов у него не существует.
- Хорошо, - дал согласие Кулак, на горизонте которого забрезжила легкая надежда. Очень тонкая, ее легко мог сдуть даже самый слабенький ветерок. Но, лучше иметь такую надежду, чем не иметь ее вообще. Утопающий хватается за любую соломинку – это прописная истина действовала и в этом случае.
- Всегда знал, что ты умный человек, - похвалил Птицын своего пленника. – А с крысами, как я придумал?
- Нормально, - Кулак постарался, что бы на его лице не отражались никакие чувства. – Это изобретение в твоем духе.
- Ты – молодец. Боролся с ними до конца. Твои предшественники очень быстро теряли голову. Уважаю я тебе, старлей. С тобой бы мы наворотили дел. Жаль, что мы враги. Все, - Птицын встал со стула. – Кончились наши разговоры.
Как по команде в комнате оказались двое охранников, которые легко нацепили на руки Кулака наручники. Он не сопротивлялся. Не до сопротивления, когда в лицо тебе направлены два ствола. И возможности Птицына он знал. Пристрелить без всяких слов. А жить Кулаку хотелось. Он еще выкинет финт. Но попозже. Похоже, у майора в хозяйстве произошли неприятности. Это уже проливало елей на душевные раны Кулака. Его люди все-таки сумели причинить хозяину здешних мест неприятности.
Ему еще и шапку на голову натянули. Тяжелую, шерстяную. Сразу же перехватило дыхание, и пот потек по лбу. Сейчас все же лето на дворе стояло, и температура на улице не меньше двадцати градусов. И это, не смотря на то, что давно уже на город опустилась ночь. Вот она какая, жаркая, южная ночь!
- Вперед, - охранник упер в спину Кулака ствол.
- А я не упаду, - высказал сомнения Кулак.
- Если и упадешь, не расшибешься, - услышал он голос Птицына.
- Поверю тебе, - Кулак начал шагать в темноте. Охранники направляли его пинками. Ровно двадцать шагов, и Кулак почувствовал свежий ветерок, который проникал сквозь отверстия в шапке. Еще он почуял землю под ногами и легкий запах машинного масла. Его явно собирались везти на изделии отечественного автопрома.
- Нагнись, - посоветовал охранник. Кулак так и сделал. Легкий толчок, и он оказался на сидении автомобиля. Напротив него сел человек. Кулак отличил его запах от остальных. От Птицына пахло хорошим одеколоном и ментоловыми сигаретами. Кулак вспомнил. От его бывшего сослуживца так пахло всегда. Он любил за собой ухаживать, и никогда ни в чем себе не отказывал.
- Извини, шапку пока снимать рано, - услышал он голос Птицына. – А вот про жизнь свою я расскажу. Двадцати минут мне как раз хватит. За двадцать минут мы доедем до нужного нам места.
Завелся мотор. Машина легко тронулась с места. И Кулак услышал рассказ про чужую жизнь, который поведал ему бывший командир майор Птицын. Кулаку интересно было узнать, каким образом жизнь майора изменилась, поэтому он слушал его рассказ очень внимательно.

Часть вторая.
Глава семнадцатая.
 
Их всегда было двое. Два друга, два товарища еще с тех давних времен, когда они заканчивали училище. И фамилии у них были соответствующие, подходящие одна к другой. Его фамилия была Птицын, а у друга его Яйцын. Нескладная фамилия, которая вызывала много насмешек у окружающих их  людей.
Впрочем, на насмешки они привыкли не обращать внимание. Птицын учил всех этих насмешников, что надо уважать его друга. Кулаками учил, и ногами, и заставил таки уважать Яицына.
Им было  уже по сорок лет к тому времени, когда стали служить в одной части. Той самой части, которой командовал майор Птицын.
 Товарищи давно уже разобрались в этой жизни, и не ожидали от нее ничего хорошего. У обоих в запасе было по неудачному браку. Женщины ушли от них. Не одна их не выдержала кочевой жизни. А другую жизнь офицеры и не могли предложить своим женам.
 Карьера у друзей отчаянно не клеилась, да и не могла она склеиться у простых служак, которые не имеют должных связей на соответствующем уровне. Птицыну еще повезло. Дослужился до майора. Стал командиром отдельной бригады спецназа ГРУ. И свое назначение майор Птицын считал вполне правомерным, поскольку все годы своей службы, исключая пару лет после ранения, которые он пробыл в качестве интенданта, он и провел в качестве командира спецгруппы. И где только не бывал за годы своей службы. Легче сказать, где не бывал. Да только эта служба не принесла майору особого благосостояния. Два ранения, правда, легких, да майорские погоны – вот и все его состояния, когда его назначили командиром отдельной бригады ГРУ, которая, кроме своих основных обязанностей, заключавшейся в подготовке бойцов, обеспечивала  еще охрану коммуникаций связи в здешнем районе. Важность этого дела была понятно любому человеку. Неподалеку Чечня и бывали происшествия, когда на коммуникации совершались покушения. Вот часть майора Птицына эти самые диверсии и предотвращала.
 Высокое начальство посчитало, когда назначало Птицына командиром этой части, что такого опытного человека, как майор Птицын еще рано списывать со счетов. К тому же и у него  самого не было особого желания уходить из армии. Что ждало его на гражданке? Небольшая пенсия и служба в охране. Холостяцкий завтрак и скромные мужские развлечения. Это в лучшем случае. А про самый худший вариант даже и думать не хотелось.
 Вот он и был рад продолжить свою службу в качестве командира отдельной бригады, дислоцировавшейся в небольшом городке Староюжный. Хорошо еще, что на предыдущем месте службы он умел подружиться с начальством. Тогда он служил интендантом в одной из учебных частей, тоже находившейся в системе спецназа ГРУ. Не смотря на секретность этой части, воровство там процветало. Да еще и в больших масштабах. Имелся только один чудак со странной фамилией Изморось. Но как же без них чудаков? Без них жизнь была бы просто скучной. Вот этот-то чудак за весь год своей службы не взял ни одного списанного патрона, хотя за душой этого старшего лейтенанта не копейки не водилось. Тот, напротив, решил пресечь всеобщее повальное воровство. Наивный человек, он думал, что наверху об этом воровстве ничего не знали. Пришлось этому чудаку писать рапорт об увольнении.
Сам майор Птицын служил в должности интенданта целых два года, и своей службой был доволен. Да только неожиданно арестовали вышестоящего начальника, а еще один начальник покончил с собой. Вот Птицын и подал рапорт на увольнение. Понял он, что скоро могут и до него добраться.  Но на верху решили иначе. Птицын был доволен этим решением. 
   У Яицына было больше звезд на погонах к тому времени, но все они маленькие, капитанские. В неразберихе девяностых годов Птицын перетащил друга к себе. Яицына как раз и отправили служить тогда в маленький городок, который находился далеко на севере.  Но только, в отличии от своего друга, Яицын ехал не служить, а дослуживать, он это прекрасно понимал. Для него действия Птицына были как подарок с небес. Капитан Яицын не хотел ехать на север. А Птицын тоже был рад нести службу со своим ближайшим товарищем. Чтобы годы службы перед пенсией казались легче. К тому же, есть на свете такие вещи, которые можно доверить только близким людям.
 Раньше  должность капитана Яицына называлась замполит, а теперь заместитель командира по воспитательной работе. Сути это не меняло – обязанности у Яицына оставались те же. Говорить много разных слов, только иногда менять их содержание. Яицына вполне устраивала эта работа. Еще в училище стало понятно, что военный из него аховый. Это Птицын пришел учиться в танковое училище, а на третьем курсе его из этого училища перевели. Яицын даже и не спрашивал тогда, куда переводят его друга. Даже ему было понятно, что у его товарища особая судьба. А курсанта Птицына тогда сочли перспективным и направили служить в училище, на дверях которого не висело никакой таблички. И находилось это училище за высоким забором. Так судьбы дррузей и разошлись.
Они встречались потом, и не раз, за долгие годы своей службы. Но Птицын всякий раз умалчивал о части, в которой он служил, а Яицын деликатно помалкивал. Он прекрасно понимал, что его друг служит в спецназе ГРУ. У спецназовцев ГРУ нет привычки чесать языками и рассказывать о своих заданиях. К тому же и тем для разговоров у товарищей находилось немало.
А самого Яицына помотало по разным частям. Из танковой части он перебрался в мотопехоту. Это место его службы находилось в дальнем Подмосковье. Помог бывший тесть – какой никакой, а подполковник. Затем после развода его перевели в артиллерийскую часть. Тут Яицыну не очень повезло. Часть тут же перевели в Чечню, и всю первую чеченскую компанию он нюхал порох. Конечно, сидел он при штабе, но все же надо отдать ему должное – и на боевых позициях он побывал не один раз. 
Затем он встретился снова со своим другом Птицыным. Тот уже был разговорчивее, и много жаловался на свою судьбу. К тому времени Птицын занимал должность командир своей части. Затем предложил своему другу служить вместе.
- Как? – не понял Яицын. – Ты же не в простой части служишь.
- Я все сделаю, - хлопнул его по плечу Птицын. – Кроме того, должность заместителя по воспитательной работе у меня как раз освободилась. Свободная вакансия. И я постараюсь, что бы ее занял ты.
И сделал. Не соврал своему товарищу майор. Уже через неделю он садился в поезд, который ехал в южном направлении.

                Глава восемнадцатая.

   Он прибыл в этот городок ранним утром на поезде из Москвы. Птицын встречал своего друга на перроне. С поезда мало сходило народу, основной поток пассажиров следовал дальше, на юг, к морю. Городок Староюжный был одной из многочисленных станций на этом пути. 
Друга своего майор Птицын заметил сразу же. Он сошел с поезда последним. И шаг его был нетвердым и неровным, будто бы он весь вечер накануне их встречи провел в распитии спиртных напитков.  Птицын не сразу заметил особенности поведения своего друга. Он обрадовался появлению своего друга. Подбежал к нему, подхватил чемоданы, потащил к машине. За расспросами о житье, бытие, не сразу заметил, что друг ведет себя, словно механическая кукла, в которой кончается энергия батареек.
- Что у тебя случилось? – спросил Птицын, когда они сели в служебный «уазик». Самая хорошая машина, приспособленная под здешние ухабы.
- Ничего, - ответил Яицын, но Птицын почувствовал, его друг говорит неправду. Слишком не вязались эти слова со всем его обликом.
- А все же, - потребовал он.
- Не слишком ли много народу нас слушает? – поосторожничал Яицын.
- Ты имеешь в виду моего шофера?.. Он – свой человек, - заверил Птицын. – Можешь говорить при нем смело. Итак, что у тебя случилось?
- Раздели меня до нитки, - решил признаться Яицын, когда он понял, что верный друг не отстанет от него до тех пор, пока не выведает  всю правду о событии, случившимся в поезде.
- Объясни поподробнее, - попросил Птицын и выслушал рассказ своего друга.
Он занял несколько минут. Оказалось, его друг попал в банальнейшую ситуацию. Все люди знают о таких ситуациях, и все же регулярно в них попадают. В поезде, на котором добирался Яицын до нового места службы, орудовали бригады шулеров. Об этом знали все жители города Староюжный. Майор Птицын был в их числе. На вокзале этого города было нечто среднее, напоминающее перевалочный пункт этих криминальных ремесленников. И не такие они были безобидными, как казалось с первого раза. Никто не знал, сколько людей пропало бесследно. И все из-за того, что они имели глупость сесть играть в карты с посторонними людьми.
Капитан Яицын крепко попал. Шулера обыграли у него все деньги, что капитан хранил на обустройство. Не такие это были и большие деньги, а все же, все же…
 Более того, он умудрился сыграть в долг. Слишком хотелось капитану отыграть свои честно заработанные деньги. Шулера охотно согласились на эту игру Естественно, капитан проиграл и на этот раз. Отдал шулерам все до копейки, даже ценные золотые часы, а, кроме того, они у него взяли удостоверение личности в залог, и  лишь, поэтому отпустили капитана.
- Дурак я, дурак, - такими причитаниями Яицын завершил свой рассказ.
- Не кори себя, поздно, - одернул его верный друг. Хотя, про себя Птицын подумал, что точно не дал бы так себя облапошить. А для того чтобы не дать себя облапошить, он просто не сел бы играть с шулерами. – Все глупости ты уже совершил. Надо что-то делать. Исправлять свои ошибки.
- Что делать, что делать!? – еще больше запричитал капитан. – Надо долг отдавать… Что делать?! Деньги нужно искать. – Лицо капитана сделалось еще более растерянным. Как у ребенка, у которого отняли любимую игрушку.
- Сколько ты им должен? – спокойно поинтересовался Птицын. Он не разделял панических настроений своего товарища. Он верил: из любой ситуации найдется выход. Надо только его искать хорошо.
Капитан назвал сумму. Птицына она впечатлила. Такие деньги честным трудом не заработаешь. Даже если заняться мелким бизнесом, типа продажи нескольких единиц оружия, то проблему капитана не скоро решишь. Две тысячи долларов есть две тысячи долларов. Это для московского бизнесмена, столько стоит нормальный деловой ужин, а для обыкновенного офицера – это половина его годового жалования.
 А шулера четко определили срок отдачи долга капитаном. В любой день, как только сможешь! Его поставили на счетчик, это значило, что каждый день будут расти проценты, а расти проценты будут очень быстро, таких денег у Яицына не было сейчас, и в ближайшем будущем не предвиделось. Наследства от богатого дядюшки он точно не получит. Значит, ситуация будет только ухудшаться с каждым днем.
 - Где мне взять такие деньги? – причитал капитан.
- Не плачь, - рявкнул Птицын на своего друга. – Поздно уже плакать. Надо что-то решать.
- Надо, надо, - закивал головой Яицын. – Может, пулю в голову пустить? А? Нет меня, и нет проблемы.
- Это не выход из ситуации. Это обыкновенное, трусливое бегство. К тому же, тем самым ты подставляешь своих родных … Надо что-то решать, - повторил майор.
Что, именно, он и сам еще не решил, но кое-какие мыслишки в голове зрели. Они появлялись в голове майора, но никогда еще они не были столь определенными как в час разговора с давним и верным другом.
Ему сорок пять лет. Он влачит жалкое существование. Он – майор, командир небольшой части, у него  имеются хорошие связи  пусть и не на самом верху, а только в округе. Но полковником ему не стать. Даже о подполковничьих погонах не следовало мечтать.  И впереди, соответственно, у него ничего хорошего не предвидеться. А теперь у него появился шанс исправить ситуацию, и грех было этот маленький шанс не использовать.
Он определил друга на  служебную квартиру, приказал ему отдыхать, а сам пошел в штаб своей части. По дороге туда решил окончательно реализовать свой план. В книжном столе у майора хранилась записная книжка, а в книжке той был записан адрес знакомого оперативника. Они имели возможность пообщаться, когда из части сбежал солдат, да еще с оружием. Это ЧП Птицын решил собственными силами, но без милиции не обошлось. Солдатик покуролесил с гражданским лицом. Проще говоря, изнасиловал девицу, которая попалась ему по дороге. Впрочем, тот опер не слишком жалел, что солдатик оказался с прострелянной головой к приезду официальных органов дознания. Естественно, голова солдата оказалась простреляна в результате сопротивления. В разные ненужные  подробности, типа того, что у солдата была всего одна обойма, и ту он расстрелял, причем, в молоко, опер не стал вдаваться. Тем самым, он и понравился Птицыну. Они даже встречались один раз. В неформальной обстановке распечатали бутылочку водки. Но больше одного раза дело не пошло. У оперативника всегда  много дел на работе, и у Птицына – дел навалом. На нем целая часть, и проблем в этой части тоже немало.
Теперь вот появился повод заявить о себе. 
Опер не удивился звонку  едва знакомого майора, но и не обрадовался само собой. Выслушал просьбу майора, и согласился уделить ему пару минут. Теперь задача Птицына состояла в том, что бы эти пара минут переросли в полчаса, а то и час. Для этого предприняты были особые меры.
Птицын купил две бутылки хорошей водки у знакомой продавщицы. Она гарантировала, что водка не фальшивая, а самая, что ни на есть, настоящая. Этой продавщице можно было верить – она все еще не теряла надежды женить на себе майора.
 На закуску завидный жених тоже потратил немало денег из скромного своего жалования. Овощи взял с огорода, который располагался при части. Щедрая, южная природа располагала сама собой к садоводству и огородничеству. Зато теперь не стыдно было пригласить дорогого гостя за стол.
 Опер не удивился, увидев вечером, подобное угощение. Но и отказываться от него не стал. Пил водку, и закусывал ее  жирными ломтиками ветчины, вперемешку с хрустящими южными огурчиками. А Птицын в это время рассказывал о своей проблеме. Момент он выбрал удачный – когда два стакана водки уже влилось в луженую глотку оперативника.
- Проблему я твою понял, майор, - опер положил руки на колени. – И вот, что скажу.  Честно, и не таясь. Попал твой друг в переплет. Я не знаю, чего ты хочешь, но могу догадаться. Тебе нужны адреса и люди.
- Именно, - обрадовано кивнул головой Птицын. Приятно иметь дело с догадливым собеседником.
- Не буду спрашивать тебя, чего ты хочешь с ними делать… - сказал опер.
- Почему же, можешь спросить, - позволил Птицын и налил новую рюмку своему гостю. Причем, водки не жалел, лил драгоценный напиток до самых краев.
- Ну, и чего? – опрокинул новый стакан опер.
- Поговорить с ними хочу, - сформулировал  свою цель майор.
- Ага, - недоверчиво произнес опер. – Воззвать к их совести, и другим человеческим чувствам. Карточные каталы – люди жалостливые и совестливые.
- Как ты догадался, капитан, - улыбнулся Птицын, - я именно это и хочу.
- А еще ты хочешь облегчить работу компетентным органам, - с понимающим видом произнес капитан. – Убрать нескольких криминальных авторитетов. Что бы, на твоем товарище не висело больше никаких долгов. Как говорится: нет человека –нет проблемы.
- Вот этого на меня не надо вешать. Горазды, вы, в милиции, убийства на людей вешать. Даже еще не совершенные. А я тебе, как на духу скажу, разговор у меня есть к этим людям. Разговор, - подчеркнул это слово Птицын. – И все.
Тяжелый кулак майора опустился на стол в знак подтверждения этой мысли. Даже посуда подпрыгнула вверх.

                Глава девятнадцатая.

Опер Вячеслав Иванович Костин усмехнулся тогда, мол, посмотрим, как тебе удастся переговорить с криминальными элементами, но просьбу Птицына все же выполнил. Все сведения, что имелись в его голове (а их имелось немало, двадцать лет работы в розыске, что-то, да значат), выложил, как на духу. Майору пришлось напрячь свою память, что бы запомнить эти сведения.
- Ты ничего не записываешь? – удивился тогда капитан.
- Я все запоминаю и так, - отвечал Птицын. Он никогда не жаловался на свою память.
Самым главным человеком, которому платил  ежемесячную дань, главой бригады шулеров являлся некий человек, носившим погоняло Гюрза. Он был смотрящим за этим городом, и решал все криминальные дела в вверенной ему епархии. Поймать его было сложно, прописки в городе он не имел, скитался по съемным квартирам. Единственное место, где его можно было стопроцентно застать – это дешевая забегаловка с обычным для подобных мест названием.
Пивная «Витязь» находилась за старым зданием вокзала, возле заброшенного рынка. В пивной постоянно толкались разные темные элементы, но их присутствие не испугало Птицына.
Птицын искал там Гюрзу два дня, и нашел на третий. Бригадир шулеров пил пиво в компании таких же темных личностей, которые сверкали золотыми фиксами.
 Сам Гюрза не шулером являлся по жизни, он криминальный авторитет, который заставляет шулеров платить в его общак деньги. Ну, и наказывает тех, кто эти ежемесячные взносы платить отказывается. С ним тебе и надо говорить, если ты хочешь разрешить свою проблему, - вспомнил Птицын слова Костина. – Он, и только он, в курсе всех дел своей бригады.
Набравши побольше воздуха в легкие, Птицын подошел к Гюрзе вместе со всей его честной компанией.
 - У меня есть к тебе разговор, - заявил Птицын.
  В глазах Гюрзы появилось изумление. Он оторвался от кружки пива. С интересом взглянул на наглеца, который осмелился подойти к нему. Никто в этом заведении не нарушал его покой. Однако, говорить Гюрза ничего не стал. Не по рангу ему разговаривать с разного рода незнакомцами. Предупреждением наглеца занялся Кот, ближайший соратник Гюрзы.
- Шел бы ты отсюда, мужик, по добру, и по здорову. Пока есть на чем еще ходить, - сказал Кот как бы в шутку.
Птицын почувствовал, как от этой компании в его сторону направляются волны угрозу. Он только улыбнулся, его ожидания сбылись. Именно такой реакции он и ожидал от Гюрзы и его подручных. Он и не сомневался в том, что они пошлют постороннего мужика по всем известному адресу. Такие люди, как Гюрза, не умеют договариваться. Тем более, с обычными людьми.
- Так что, у нас не получится разговора?
- Да кто с тобой захочет разговаривать, мужик! – это слово «мужик» являлось оскорблением для Кота. Вот уж он мужиком себя точно не считал.
- А если у вас ничего не получится мужики? И наш разговор все же состоится? – проявил настырность майор Птицын.
Подручные Гюрзы пришли в замешательство. Обычно одного их слова бывало достаточно, что бы человек бросился от них наутек. Как заяц от меткого охотника. И больше никогда не омрачал своим появлениям их горизонт. Они еще не поняли, что столкнулись с серьезной проблемой.
- Я тебя сейчас… - Кот не договорил, что он сейчас сделает с наглецом. Он достал из внутреннего кармана нож-бабочку. Это действие очень красноречиво говорило о его помыслах. Другого способа разрешать свои проблемы Кот просто не знал.
- Нет, - помотал головой Птицын, - не пройдет у тебя этот номер. – И сам запустил руку в карман. Вынул ее оттуда уже, держа на весу противопехотную гранату. Такая, если рванет, то от самой пивной, да и от ее окрестностей ничего не останется. – Как вам такой поворот дела? – усмехнулся майор. И подбросил гранату на ладони.
Ясно было, что некому из его несостоявшихся собеседников не понравился подобный поворот дела.
Пивная наполнилась тишиной. Слышно было, как автомобиль прогромыхал на соседней улице. Если бы в пивной летали комары, слышно было бы, как они жужжали. Теперь не только подручные Гюрзы, но и все посетители забегаловки уставились на Птицына. Кто с ужасом уставился, а кто и с интересом. Не многие понимали, что Птицын и в самом деле готов был взорвать гранату. Естественно, при этом самому  ему хотелось спастись. Жизни он своей лишиться никак не хотел.
И знал способы, как остаться живым.
 Например, прикрывшись телом рыхловатого Кота, который хорошо подходил в качестве щита от осколков.
Теперь все поняли, что настала очередь Гюрзе держать ответ. Он здесь главный, ему и решать, что сказать наглому незнакомцу. Можно ответить, что пошел ты туда, куда и Макар телят не гонял. Посмотреть, насколько хватит смелости у незнакомца привести гранату в действие, а можно и избрать второй путь, выслушать его предложение. Второй путь казался более легким. Но и более опасным. Авторитет Гюрзы в глазах его подручных мог пошатнуться.
И все же Гюрза избрал второй путь.
 Он отставил от себя пустую кружку пива, громко рыгнул и поинтересовался:
- Что ты хочешь от меня?
- Вот это уже хороший разговор, - мило улыбнулся Птицын. – Кстати, граната настоящая, можешь убедиться. – Он протянул гранату Гюрзе, тот только помотал головой – не надо мне твою гранату. И так тебе верю. – Твои люди раздели моего друга до нитки. Надо решить эту проблему.
- Я не могу решить эту проблему, - покачал головой Гюрза. -  Мои люди делают свою работу, я не могу запретить, моим людям работать. Отнимать у своих людей хлеб – не в моих правилах. И не раздели они твоего друга до нитки. Он сам все проиграл. А игра любит удачливых.
- Это твой окончательный ответ? – Птицын понял, что долгого разговора с Гюрзой не получится.
- Ты правильно меня понял, - подтвердил Гюрза, - это мой окончательный ответ.
- Значит, разговора у нас не получится? – констатировал Птицын.
- Значит. – Гюрза был доволен. Он отстоял свою позицию перед незнакомцем и не потерял свой авторитет в глазах подручных, которые внимательно следили за этой беседой.
Только Гюрза не знал еще, с кем он имеет дело. Если человек достал гранату, то вовсе не для того, что бы покинуть место переговоров с опущенной головой. Он достал гранату, что бы применить ее, и он применил ее.
Правда, совсем, не по назначению. При этом результаты ее применения не стали менее эффективными.
Подручные Гюрзы и сами не поняли, что произошло. Слишком все быстро произошло, как на пленке, которую просматривают на ускоренной перемотке.
Свой нож-бабочку Кот еще держал в руках. Но держал уже не так сильно. Незнакомец ударил его по руке корпусом гранаты. Пальцы Кота разжались, и нож, должен был, по всем правилам физики звякнуть об кафельный пол. Но незнакомец нарушил эти правила физики.
Он подхватил нож на лету, перевернул его в своих пальцах и показал свое умение работать ножом. Чирк-чирк, одно молниеносное движение незнакомца, и Кот схватился за горло. Вроде бы острая полоска стали, проделала маленький разрез, а крови из этого разреза хлынуло море.
 Одновременно с этим Могила – еще один подручный Гюрзы – начал оседать. Ему досталась гранатой. Удар пришелся прямо в висок. Тяжелый металлический шар гранаты продавил его височную кость, и Могиле оставалось только падать на пол и ловить последние моменты своей жизни.
А нож снова изменил положение в руках незнакомца. Теперь его острие оказалось в правом глазу Черта – еще одного соратника  Гюрзы. И тут же покинуло этот глаз, оставляя там кровавую отметину. Черт только и успел издать истошный крик и отвалил от стола.
Лень был четвертым и последним подручным Гюрзы. Он действительно был ленив и неповоротлив. Он широко разинул рот и смотрел на это самое последнее в своей жизни зрелище. Потом в глазах потемнело, и мир потерял все свои границы и формы. Сознание Лени стало необыкновенно легким, а тело непослушным… Лень так и не поймал тот момент, когда лезвие ножа проникло сквозь его новомодный пиджак и не менее стильную рубашку и достало до его сердца. Пораженное сталью, оно еще сделало два удара, и прекратило работать, подчиняясь законам медицины.
 - Если враг не сдается, его уничтожают, - вспомнил уроки политграмоты Птицын и нанес удар гранатой прямо по середине лба Гюрзы, не жалея собственных сил. Лобная кость не выдержала и треснула. Черная кровь хлынула на пластик стола. Гюрза беззвучно отправился в свой последний и бесконечный путь.
  Стрелки на часах показывали пять минут первого, когда майор Птицын заходил в пивную «Витязь», а когда он уходил – было только десять минут первого. Таким образом, вся операция заняла не больше пяти минут. На кафельном полу заведения в разных позах красовалась пять свежих трупов.
Никто не пытался задержать убийцу, никто даже не кричал ему вслед. Все посетители были шокированы видом того убойного зрелища, свидетелями которого они только что стали. Да и не находилось среди них дураков, связываться с человеком, который легко положил пятерых уголовников, которые не были безропотными жертвами.
 Птицын проделал несколько сот шагов спокойным шагом, прежде чем скрыться за углом. С ножа Кота он автоматически стер отпечатки и выбросил его в ближайший  канализационный люк. Улика, которая могла бы, свидетельствовать против него, исчезла безвозвратно.
 Гранату майор спрятал в карман. Она не была для него изобличительной уликой. Она являлась для майора оружием, которое еще раз можно было применить.
За углом его ждал верный «уазик» с немногословным сержантом со странной фамилией Борода. У Птицына действительно имелся повод заехать в город, об этом поводе знало много народу, а то милое обстоятельство, что из его рассказа исчезало, пять минут, так это никого не волновало. Еще будут ли его допрашивать? Кто мог заподозрить служаку майора в жестоком убийстве пятерых уголовников в дешевой забегаловке? Даже свидетели не могли правильно его описать. Птицын умел пользоваться гримерным набором. И форма носа у него была изменена в тот момент, когда он вошел в кафе, и волосы были длиннее, чем обычно, и глаза не карие, а ярко голубые, как у голливудской суперзвезды, и живота у настоящего майора никакого не было и в помине. Он всегда умел поддерживать форму.
- Поехали, - приказал он Бороде, и на ходу стал переодеваться в форму с майорскими погонами. Одежду, в которой майор ходил на дело, следовало уничтожить в первую очередь. На ней могло остаться слишком много следов.  Борода молча выполнил его указание.

                Глава двадцатая.

Даже видавшего виды опера, такого, как капитан Костин, воротило от этой картины происшествия.  Не каждый день увидишь пять криминальных трупов, на лице которых застыл ужас. Будто все покойные видели перед смертью чудовище из голливудского фильма ужасов.
- Круто их пошинковали, - спокойно заметил молодой опер Паша. – Как капусту в кадке. – Он впервые в своей жизни видел столь кровавое зрелище. Костин тоже не мог похвастаться тем, что такое зрелище было для него привычной картиной.
- Нам лишние проблемы создал тот, кто это сделал, - ответил ему старый следователь Иван Иванович, который со дня на день должен был выйти на пенсию. Поэтому он и особо не волновался. Составлял спокойно протокол об осмотре места происшествия. – Точнее, вам молодые люди, потому что я без пяти дней пенсионер.
- Не отпустят вас на пенсию, Иван Иванович, - сказал Паша, - пока не раскроете это преступление.
- Типун тебе на язык Паша! – сплюнул Иван Иванович. – Даже и думать об этом не смей!
- А я, что!? – сделал удивленные глаза Паша. – Я правду говорю. В свете нехватки грамотных профессионалов, кто будет расследовать это преступление? Наверняка, область заинтересуется этим убийством. Не каждый день такое убийство происходит. Вот новость-то будет для криминальных репортеров.
- Чем их? – вступил в разговор Костин.
- Очень правильный вопрос. – Иван Иванович помотал головой несколько раз головой в разные стороны. -  Воистину, остеохандроз – болезнь стариков,  - пожаловался старый следователь. - А вообще, на ваш вопрос, у меня есть интересный ответ. Трех приятелей нашего старого знакомого Серегина Петра Никодимовича, известного в определенных, не очень приятных кругах, под кличкой Гюрза, убили острым предметом, напоминающим нож. Этот предмет не найден. Боюсь, что и не будет найден.
- Что же тут необычного? – пожал плечами Костин. – Ножами в нашей стране совершается каждое второе убийство.
- Вы не дослушали меня молодой человек. А уже делаете выводы. Двоих подручных Гюрзы убили тяжелым металлическим предметом. Одному достался удар в висок, а самому Гюрзе – прямо в лоб. Тоже, вроде бы, нет ничего необычного. В нашей практике, тяжелые металлические предметы попадаются сплошь и рядом. – Иван Иванович поднял указательный палец вверх. – Только свидетели говорят, что в руках убийцы была граната. Или предмет, сильно напоминающий её. По крайней мере, когда убийца вытащил ее из кармана, будущие жертвы сильно напугались одного вида этого предмета.
- Граната? – удивился Костин. Граната частенько мелькала в сводках в качестве орудия преступления, но никогда ею не пользовались, как обыкновенной болванкой. – Значит, убийца не сразу же приступил к своей работе? – Последнее слово Костин выговорил очень легко. Каждый человек на этой планете делает свою работу. Они ищут убийц, а убийцы, соответственно, лишают жизни своих жертв.
- Они еще поговорили короткое время. Не больше трех минут, - ответил следователь. – Видимо, не пришли к позитивному результату. Переговоры закончились полным провалом.
- Значит, все-таки разговор имел место, - вымолвил Костин. При этом он думал о своем.
- Разговор между убийцей и его жертвой действительно состоялся, - подтвердил ничего не подозревающий следователь, который не лез в душу своему собеседнику, и продолжил свои протокольные дела.
- Как ушел убийца? – спросил Костин уже у Паши. Он не хотел отвлекать следователя от протокольной работы.
- Через дверь, а дальше… - Паша почесал  бритый затылок. – Наверное, на машине, - более правдивую версию Паша не мог придумать. – По крайней мере, следы его затерялись.
Но Костин с ней согласился. Он и сам думал о том же… Осталось только найти эту машину, или, хотя бы людей ее видевших.
Задача не простая, однако, вполне разрешимая. Особенно, если взяться за нее с умом.
Костин как решил: не мог убийца поставить машину сразу же за углом пивнушки, значит, машина стояла на соседних улицах. Убийца, по показаниям свидетелей, направился в район Полянских улиц, значит, там и должна была стоять машина.
К концу дня молодой оперативник нашел старушку, которая видела машину. Ни номер, ни марки, старушка, разумеется, не знала, запомнила только цвет. Зеленый. В такую машину и сел человек, подходящий под описание убийцы.
- Это капля в море, - пожаловался Паша на вечернем совещании. – Целый день потрачен и… - Паша сделал красноречивый жест руками, показывающий, что в кармане у них находится фига, и даже без масла. По всему, выходило, что убийство пятерых человек окажется очередным висяком, портившим славные показатели местным правоохранительных органов.
- А ты, как думаешь? – спросил начальник отдела у Костина, чьему мнению он доверял, как наиболее опытному оперативнику.
- Я тоже так думаю, - сказал Костин явную ложь. Он так  не думал. Лично для него в этом убийстве все было ясно.
Поэтому он и сделал после совещания важный звонок. Сотовых телефонов тогда не было, точнее, были, но являлись они достоянием богатых людей, служебным телефоном Костин пользоваться не решился. Звонок он сделал из телефона –автомата, который давно заприметил, и даже старался беречь телефонную будку и сам аппарат от набегов хулиганов. Как будто он предполагал, что этот телефон –автомат ему еще пригодиться.
- Это я, - сказал он всего одну фразу.

                Глава двадцать первая.

Птицын ожидал этого звонка с того момента, как он прибыл в часть. Если опер не дурак, то быстро его вычислит. Доказательств у опера никаких не будет, его подозрениям цена – ломаный грош, да и то в базарный день, но, если он не дурак, то он захочет встретиться.
Опер дураком не был.
- Приятно услышать тебя Вячеслав Иванович, - отозвался Птицын. – Наверное, хочешь со мной встретиться?
- Хочу, - Птицын явно предугадывал желания Костина. – Только на этот раз не на территории твоей части.
- Тогда где же? – легко согласился на встречу Птицын.
Костин в качестве места встречи назвал круглосуточную пельменную в районе Центрального рынка. Народу там было не много. Сказывалось время суток, часовая стрелка приближалась к десяти часам, да и погода не располагала к прогулкам по улице – к вечеру полил дождь, как из ведра, и ветер закачал могучие кроны лип, что росли, возле пельменной. Так что, кроме Костина и Птицына в зале находилась парочка молодых ребят.
Костин опытным взглядом, что ребята сегодня приняли на грудь. И не водки, так любимой нашим народом, а чего-то противозаконного. То есть, даже и не приняли на грудь, а нюхнули, или кольнулись.
- Чего заказывать будем? – поинтересовался Птицын у своего собеседника.
- А чего, собственно, заказывать в  заведении под названием пельменная? – ответил Костин. – Пельмени.
- Ладно, - согласился майор. – Пусть будут пельмени. И чай. Тебе, какого чаю?
- Мне лучше кофе, - отказался от чая Костин.
- Ты пьете кофе на ночь? – поинтересовался Птицын.
- Я отлично сплю, что с кофе, что без него, - объяснил опер. – И кофе я люблю больше, чем чай.
- Завидую тебе, - Птицын заказал стакан зеленого чая для себя и кофе для капитана. – Даже черный чай вызывает у меня бессонницу. Зачем ты меня вызвал? – поинтересовался он, между прочим.
- Узнать, как закончились твои переговоры с людьми, которых я тебе назвал, - сформулировал цель этой встречи капитан.
- А я с ними еще и не говорил, - ответил Птицын. – Не успел просто. – Он провел ребром ладони по горлу. – Времени у меня сейчас в обрез. Тут уж не до праздных разговоров.
- И уже не поговоришь с ними, - сказал Костин.
- Это еще почему? – с интересом поглядел на своего собеседника Птицын.
- А их сегодня убили, - объяснил Костин.
- Очень жаль, - Птицын сделал глоток зеленого чаю.
- Даже не поинтересуешься, как их убили? – спросил Костин.
- Не поинтересуюсь, - покачал головой Птицын. – Мне это не интересно. На работе своих проблем хватает.
- Думаете, не будут больше доставать твоего друга? – с интересом посмотрел на собеседника Костин.
- Ты думаете, будут? – спросил Птицын. Голос у него был спокойный. Но Костин был не самым последним психологом. Он уловил интерес своего собеседника к этому вопросу.
- Есть еще один человек. Бригадир этих шулеров. Он обязательно придет за долгом. Понимаешь, ты можешь говорить мне, что ты не убивал Гюрзу и его товарищей. Можешь говорить мне, что в это время ты находился за сто километров. Это твое полное право. Но! – Костин стукнул кулаком по столу. – Я в это не верю.
Удар кулаком был оглушительно громким. Стайка молодежи обернулась к двум пожилым, по их меркам, дядькам, которые не соблюдают общепринятых правил приличия.
- Мне от твоей веры, или вашего неверия, не холодно, ни жарко, - заметил Птицын, допивая свой стакан чая. – Мне плевать на твои подозрения, капитан, с самой высокой башни. Человек я честный, и подтверждать твои подозрения не собираюсь.
- Я понимаю, - кивнул головой Костин. –  И во многом я согласен с тобой, майор. Я тебе больше скажу. По – моему мнению, майор, у нас есть с тобой общие интересы.
- И какие же это интересы? – с нескрываемым интересом Птицын посмотрел на своего собеседника. То, что этот опер раскрыл его преступное деяние, это полбеды, доказать он все равно ничего не сможет. А вот что, ждать от него дальше. Вдруг, этот мент – упертый тип, и всю жизнь свою положит на то, что бы испортить его, майора Птицына, существование. Какой-то фанатичный блеск промелькнул в глаза опера.
Костин не сразу же ответил на этот вопрос. О другом, завел разговор, явно отвлекая от основной темы беседы.
- И не надоело тебе все это, майор? – что именно могло надоесть Птицыну уточнять не надо.
- Надоело, - кивком головы Птицын подтвердил правоту капитана, хотя Костин не уточнил, чего именно ему могло надоесть.
- И мне надоело… Не взять ли нам по сто грамм? – предложил капитан. – От чая, и кофе не так много толку.
- Не отравимся? – засомневался Птицын.
- Нет, гарантирую тебе это, - убедил его Костин. – В этом кафе все напитки настоящие. Пить можно.
- Верю тебе капитан. Мне водки, - сказал Птицын.
- Ну, я от тебя ничего другого и не ждал. Мне тоже водки.
Костин поднялся и подошел к продавщице, что скучала на своем рабочем месте. Она улыбнулась при приближении к ней капитана.  Вернулся он уже с двумя  граненными стаканами, в которых плескалась драгоценная жидкость.
Ста граммами они не ограничились. Добавили еще, сколько душе угодно.  Но и разговор капитана и майора уже протекал в обстановке взаимного доверия, а закончился он полным согласием. Они выработали совместную схему действий, как завоевать их город, в котором сейчас было много дерьма. И как самим при этом не прогадать.

                Глава двадцать вторая.

- Мне бы Ивана Петровича Яицына, - голос на другом конце провода был развязным и наглым. Так говорят юнцы, которые наивно уверены, что весь мир принадлежит им.
- Ну, я Иван Петрович, - буркнул Яицын, пытаясь угадать, кто к нему звонит в столь ранний час. Он еще не успел даже проснуться толком.
- О долге своем не забыл? – поинтересовался собеседник.
- Не забыл. – Голос капитана Яицына дрогнул, когда он отвечал на этот вопрос.
- Когда отдашь? Напоминаю тебе, проценты по нему растут каждый день. Лучше тебе поторопиться, - дал мудрый совет собеседник. – Есть хорошая пословица. Время – деньги. Так вот, эта пословица как раз про тебя.
Обладатель наглого голоса, бригадир шулеров Леха Ганин, не ожидал столь бодрого ответа своего собеседника:
- Могу, хоть сегодня вернуть свой долг.
- Нет-нет, - оторопел Леха, - лучше завтра. В двенадцать часов на площади Революции, тебя устроит?
- Вполне, - согласился Яицын с назначенным местом встречи. Он бы согласился и с любым другим местом встречи. Так его проинструктировал лучший друг майор Птицын.
- Деньги у тебя завелись? – недоверчиво протянул Леха. Обычно, люди, попавшие в такую же неприятность, пытались тянуть время. С такой готовностью отдать свой долг, Леха столкнулся в первый раз.
- Я – человек военный, к долгам отношусь со всей ответственностью, - бодрячком держался Яицын. – Умри, а долг свой верни.
- Ну-ну.
Такой ответ бригадира шулеров устроил. Он лично пришел  на следующий день забирать карточный долг. Ему хотелось посмотреть на странного должника, готового очень быстро вернуть крупную сумму денег. Захватил с собой двух плечистых пареньков, как и положено. Для безопасности и для престижа. Но даже они не срисовали опытных топтунов, которых приставил к Яицыну капитан Костин.
Передача денег состоялась ровно в двенадцать ноль-ноль. Леха находился в этот час в приподнятом настроении. Он повел Яицына в небольшое кафе неподалеку, где он тщательно пересчитал купюры. Все точно, как в швейцарском банке. Две тысячи зеленых президентов, упакованы в две пачки – тысяча долларов в каждой. Яицын вернул весь долг со всеми процентами. Бумажки пахли типографской краской. Леха жадно втянул своими ноздрями этот самый приятный запах на земле. Затем спрятал деньги в карман.
- Молодец, терпила! – похвалил довольный бригадир бывшего должника.
- Я стараюсь, - Яицын скромно потупил взор.
На радостях  Леха даже угостил его кофе. Половина первого пробило на часах, когда они расстались. Леха посидел в кафе еще пятнадцать минут. После чего направился к новенькой «девятке», которая стояла тут же возле кафе.
Тут его повязали.
Произошло все тихо, мирно и буднично. Когда Леха садился в машину, к нему подошли три паренька в джинсовых куртках. Это было не самым страшным. В спину Лехи уперлось  что-то тяжелое. У Лехи даже мурашки пошли по спине. Плечистые пареньки хотели изменить ситуацию в свою пользу, на пареньки властным голосом представились:
- Уголовный розыск! – и все сразу же стало на свои места.
Леха почувствовал дурной привкус во рту, будто до этого не пил кофе, а глотал без меры дерьма. Пареньки отшатнулись от своего командира, и хотели скрыться в уличной толпе, но неожиданно неизвестно откуда вынырнуло знакомое лицо. Лицо принадлежало старому знакомому Лехи, капитану Костину.
- Вы куда молодые люди? – крикнул он вслед паренькам. – Вы нам тоже нужны.
Только один из пареньков после этого властного окрика, смог продолжать свой путь. Да и то недолго. Через несколько метров его повалили на землю и на руках непослушного паренька защелкнулись наручники. Второй паренек сам вернулся к «девятке».
- Непонятливые у вас какие работнички, - покачал головой Костин. – Не научили вы их уму разуму, Алексей Николаевич.
Леха молчал. Он ждал, какой козырь окажется в кулаке у оперативников. Весь его богатый криминальный опыт говорил ему, что задержание это отнюдь не случайное.
Он и не ожидал, что козырь окажется таким весомым.
Леху доставили в ближайшее отделение милиции, завели в комнату со стенами, покрашенными масляной краской. В комнате сидело трое человек с угрюмыми и недовольными лицами. Понятые, понял Леха.
Снова он не ошибался.
- Сейчас мы будем производить личный досмотр задержанного, - обратился  к понятым старикан в коричневом пиджаке. Следователь, идентифицировал старикана Леха. Леха сразу понял, что плохи его дела, раз следователь такой злой, смотрит на весь окружающий мир зверем. – Вы подтвердите законность данного предприятия и подпишите протокол. А вы, задержанный, не хотите не в чем признаться? – обратился следователь к Лехе. Вежливо сказал эти слова и культурно, как и положено говорить следователю.
- Мне не в чем вам признаться, - пожал плечами Леха. – Мое задержание – грубейшая ошибка.
- Не хотите ничего достать из ваших карманов? – поинтересовался следователь.
- У меня там только ключи от машины и документы от нее, –  открестился Леха.
- Вы уверены в этом?
- Да.
- Тогда, давай досматривай его, - дал следователь указание своему подручному.
Леха вспотел, когда молодой оперативник достал из кармана куртки две пачки долларов, аккуратно запакованных в целлофановый пакет.
- Это что? – полюбопытствовал следователь.
- Это не мое, - открестился Леха. – Подсунули мне деньги.
- Вы, признаете тот факт, что это деньги?
- Конечно же, это деньги, на бумагу они не похожи.
- И вы их никогда не касались? – задал новый вопрос следователь.
- Никогда не касался, - подтвердил Леха.  – Я же уже говорил, что впервые их увидел в вашем кабинете.
- Значит, вы будете утверждать, что деньги вам подсунули? – мягким голосом спросил следователь.
- Буду утверждать, - оказался тверд Леха.
- Так и запишем в протокол, - следователь наклонился над листом бумаги. – Задержанный утверждает, что деньги ему подбросили… Вы слышали, понятые?
- Слышали, - отозвалась дородная женщина из угла.
Зря Леха все отрицал и придумывал версию с подкидыванием денег. Деньги были заранее обработаны специальной краской, которая, конечно же, оказалась и на руках Лехи. При специальном освещении, эта краска была хорошо видна. Понятые подписали протокол, подтверждая тот факт, что все следственные действия, что произошли в этом кабинете, было проведены точно по закону.
  Только тогда Леха взвился. Он уже осознал, что попал в ловушку. Неизвестно ему было только одно – кто устроил для него эту ловушку.
- А в чем собственно меня обвиняют? – поинтересовался он у пожилого следователя, когда они остались наедине.
- Пока только в вымогательстве, - следователь заканчивал дописывать протокол. – Но статью всегда можно изменить, или добавить новую.
Сказал старик Иван Иванович эти слова и, как в воду глядел.
Статья о вымогательстве потребовала новых санкций и следственных действий. В числе таких следственных действий значился и обыск в холостяцкой берлоге Лехи, мастерски проведенный оперативниками. Обыск  этот дал очень интересные результаты. В квартире Лехи оказалась найдена граната. Уже  новая статья повисла над Лехой – незаконное хранение оружие. И не просто граната была обнаружена в тайнике под сливным бачком, но граната со следами крови Гюрзы и Могилы. Так судебная экспертиза установила. А она, как известно, наука точная…
 Новая статья, гораздо более тяжкая, появилась в его личном деле. Организация убийства.
Впрочем, последнюю статью было сложно доказать. Гранату со следами крови могли и подкинуть. Опытный адвокат мог легко разрушить прокурорское обвинение на этот счет.
Но до прокурора и адвоката дело не дошло.
Кому-то юридических доказательств было не нужно. Неведомый кто-то не был таким буквоедом. Леха повесился в камере через неделю после обыска. Скрутил веревку из простыней, привязал ее к кровати, и присел на коленки. Его и нашли потом, сидящим на коленях.
Одни говорили, что это действительно самоубийство. Мол, испугался Леха мести друзей Гюрзы. Нет, вторили им вторые, это и есть прямая месть товарищей Гюрзы.
Точный ответ мог дать на этот вопрос оперативник из отдела особо тяжких происшествий Костин, его товарищ, оперативник изолятора временного содержания и его личный барабан, или наседка, как представителей этой профессии называют в просторечии. Говоря же языком юридических документов, негласный осведомитель, который находился в одной камере с Лехой. Он лично засунул шею Лехи в петлю, естественно, не за просто так, или благодарность в приказе, с которой ознакомятся два человека, а за кругленькую сумму денег, которая никогда не помешает…
 Дело о вымогательстве у гражданина Яицына  крупной суммы денег было прекращено за отсутствием обвиняемого. Деньги, в порядке двух тысяч долларов переданы гражданину на руки.
 
                Глава двадцать третья.

Мир поездных шулеров был переполошен всеми этими событиями. Раньше все было четко. Леха собирает деньги с шулеров. Часть этих денег отдает в общак Гюрзе, часть берет себе, а часть тратит на коррумпированные органы власти. Такая существовала система. Теперь эта четкость исчезла. Рядовые шулера терялись в догадках, кто теперь будет над ними главный.
Основных претендентов на место Лехи Ганина нашлось двое, еще пять претендентов было рангом помельче, и никто их претензии на место бригадира серьезно не рассматривал. Решение о том, кто станет новым бригадиром, должно было принято на сходке, которая должна была, состоятся в арендованном ресторанчике на московском шоссе.
Претенденты серьезно  готовились к сходке, привлекая на свою сторону новых сторонников. Тем временем, в середе карточных шулеров, распространился новый слух о неведомом Майоре (слово писалось с большой буквы, а произносилось с большим почтением и таинственностью), который, собственно, и отправил в неведомые дали Леху Ганина.
- У него все схвачено.
- Он совсем отмороженный на мозги.
- Он еще покажет свою силу.
- Он и Гюрзу убрал, - такие слухи полушепотом говорили шулера друг друга. И никто из них не считал существование неведомого Майора мифом. Какой же это миф, когда Майор отправил на тот свет нескольких человек. И люди эти были отнюдь не невинными овцами…
Первым о неведомом Майоре заговорил некто Серый – очень уважаемым в среде картежников шулер. Имелась у него и другая ипостась, о которой товарищи по профессии не знали. Если бы знали, Серый не долго прожил на свете и скончался в немалых муках. Шулера, они же каталы, народ мирный, но за свою цеховую честь могут постоять.
Еще с давних, советских времен Серый состоял на оперативном учете, то есть, был агентом компетентных органов. Большая удача для уголовного розыска. Каталу завербовать очень сложно. Особая у них профессия. Очень сложно доказать преступный умысел в их действиях. А тут удача постучалась в дверь заштатному советскому оперу с самой русской на свете фамилией Иванов.
На хату, куда зашел ночевать Серый, было совершенно двойное убийство. И надо же, как получилось! Опера на хату нагрянули раньше, чем Серый успел проснуться. А пробуждение его оказалось крайне неприятным.
Серый быстро врубился в ситуацию. Впрочем, и опера тоже. На квартире находился четвертый человек. Но именно, находился. Сейчас его не было, он успел дать деру. Даже и не осознать, что двоих человек он только что лишил жизни. Ножом, на котором остались его отпечатки пальцев, и который лежал в мусорном бачке.
Опера сразу разобрались, в чем дело, и убийцу нашли в тот же день. Долго в советские времена преступники на свободе не бегали. Однако, все же решили повернуть сложившуюся ситуацию в свою пользу и насели на Серого. С испугу тот и дал подписку об конфиденциальном сотрудничестве. Он знал, что за двойное убийство в те времена полагалась самая суровая мера наказания.
С тех пор он переходил из рук в руки. Сменил Серый с пяток кураторов за срок своей службы. Последним его куратором оказался капитан Костин. Именно, он и посоветовал запустить слух про всемогущего и всеведущего Майора. Серый это указание исправно выполнил. Сначала одному рассказал о неведомом Майоре. Затем второму. Так и начал раскручивать механизм сплетни.
 Тем не менее, слухи слухами, а сходка шулеров состоялась в положенное время. Костин и Птицын понимали, что так и будет, и решили заявить о себе на сходке. Говоря иначе, решили подтвердить слух про Майора конкретными действиями. Убрать двух основных конкурентов. Самый хороший способ показать всемогущество Майора.
Три часа дня. На это время и была назначена сходка. Шулера прибыли в ресторан. Площадка возле ресторана была заставлена машинами, в основном отечественными «девятками» и «десятками». В те годы эти машины еще считались престижными. Особенно, в такой глухой провинции.
 На иномарках прикатили только два конкурента на  освободившееся место бригадира. Столы в ресторане уже ломились от разнообразной закуски. Ешь, сколько твоя душа пожелает. Никого посторонних в ресторане, разумеется, не было. Да и не могли здесь находится чужие. Все свои. Человек двадцать катал. Весь цвет, вся элита, все знали друг друга уже много лет, некоторые были знакомы  уже несколько десятков лет. Одеты все присутствующие были соответственно случаю. Хорошие костюмы, галстуки аккуратно повязаны, и подобраны в цвет костюму, элегантные ботинки начищены до зеркального блеска. Словом, все соответствовало высокому моменту. Конкуренты испепеляли друг друга грозным взглядом из-под опущенных бровей. Но пока их атака только и ограничивалась этими взглядами.
Сначала, как водится, люди, что собрались в зале ресторана, поели, попили. Делали они это не, потому что были голодны, а скорее, приличия ради.
Потом принялись и дела решать.
Первый конкурент думал, что он станет бригадиром, второй думал то же самое. И не знали они, что судьба их уже решена, и песочные часы перевернуты. Сейчас из этих самых часов вытекала их жизнь.
За место лидера разгорелся спор, и нешуточный. Страсти переливались через край. Похоже, что скоро эти события примут совсем угрожающий поворот.
В самый разгар споров к столам подошел официант, нарушив тем самым, принятые правила.
- Ну, что тебе? – буркнул первый претендент на место бригадира. Он был очень недоволен, что их деловые переговоры прервали самым бесцеремонным способом. Да еще и сделать это умудрился какой-то шестерка.
- Вам заказ, - промолвил официант.
- Какой заказ? От кого? – не понял второй претендент.
- От Майора, - официант сдернул салфетку, и все увидели, что в руке у него ствол с глушителем на конце.
- Черт! – только и успел вымолвить первый претендент, прежде чем пуля попала ему в лоб.
- Попал! – в такт ему вторил его конкурент, и в этот момент его голова запрокинулась, а из небольшой дырки во лбу струйкой потекла кровь.
Официант сделал всего два выстрела. Оба в головы претендентам. Других выстрелов просто не потребовалось – претенденты отошли в мир иной.
Сделав свою работу, официант бросил пистолет «тт» китайского производства на пол и медленно удалился из помещения ресторана. Никто ему не мешал уйти.
Шулера были просто шокированы, от того, что на их глазах только что произошло двойное убийство. Некоторые из них, что сидели близко от конкурентов на место бригадира, стирали со своих пиджаков остатки чужой крови и мозгов. Они поняли, что разговоры о всемогущем Майоре не миф, а реальность. Те, кто плевать хотели на Майора, лежали сейчас в луже собственной крови. И лужа эта с каждой секундой становилась все больше и больше.
Только мгновения спустя шулера вскочили со своих мест и ринулись вон из зала. К моменту прибытия милиция в зале ресторана остались только два трупа…
 На следующий день на мобильные телефоны шулеров позвонили. Звонивший сообщил о новом сходе, на котором должно было принято важное решение – деньги от своего криминального бизнеса шулера обязаны отдавать Майору и его людям. В ответ Майор будет оказывать шулерам свое высокое покровительство. А если, кто не захочет принять такое решение, то пусть отправляется к своим мертвым товарищам.
Такое решение и было принято на следующей сходке, где царили мир и согласие. Да и сама сходка продолжалась всего двадцать минут.
С тех пор Серый, который стал бригадиром шулеров, встречался еженедельно с представителем Майора и платил ему требуемую сумму: десять тысяч долларов летом, пять тысяч – зимой. Шулера были единогласны, что такие требования справедливы. Летом работы у них больше, соответственно, и денег они могут больше заплатить. А зимой поток курортников уменьшается, и денег становится меньше. Майор еще по-божески поступил. Поскольку эти суммы были меньше тех, что требовал Леха Ганин, мотивирую свои запросы желанием Гюрзы.
Более того, Майор расширил границы бизнеса шулеров. С тех пор они не только обирали пассажиров, но и брали в заложники наиболее перспективных с точки зрения количества  денежных сумм пассажиров. Шулер смотрел на внешний вид своей жертвы, определял ее социальное и материальное положение. Богатого человека, как и бедного, издалека видно. Богатый человек всегда возьмет чай с сахаром, никогда богатый люди не перемещаются в купе и плацкартах, а только в СВ, да и чемоданы у них изготовлены из натуральной кожи, а не из кожзаменителей.
После чего с жертвой начиналась работа. После ее окончания жертва оказывалась  без копейки в кармане, да еще и со снотворным в желудке. А, просыпаясь, жертва понимала, что она уже находится не в поезде, а в другом, гораздо менее приятном месте. И что для своего освобождения его родственники должны были выполнить все условия похитителей. Обычно и выполняли. Пару раз случались не стыковки, и тогда жертва похищения становилось еще и жертвой обычного убийства. А тело спрятать в нашей огромной стране никогда не составляло особых трудностей.
Шулера были очень довольны новым видом бизнеса. Кто же будет недовольным, когда твои финансовые доходы увеличиваются?

                Глава двадцать четвертая.

Нашлись, правда, и недовольные подобным положением вещей. Без них никак нельзя.
Первым среди недовольных оказался старый вор в законе, носивший погоняло Квадрат. Именно, он ставил Гюрзу смотрящим за городом Староюжный, и именно он, всегда был удовлетворен работой своего ставленника. Поэтому он послал людей разобраться во всей ситуации, которая произошла в этом городе год назад.
Люди его первым делом наехали на шулеров. Одного шулера ненароком сбросили с поезда, Серому дали понять, что хватить нести байки о мифическом Майоре. Пора платить конкретные деньги в реальный общак.
Обо всем, об этом Серый сказал представителю неведомого Майора, которым оказался бывший уже капитан уголовного розыска Костин. Бригадир шулеров и представитель Майора встречались теперь каждую неделю, а если надо, то чаще. В этот раз повод для встречи оказался важным.
 - Я не хочу, чтобы мое тело никогда не нашли, - жаловался Серый на представителей воров.
- Я понял Серый, - кивнул капитан. – Постараюсь решить твои проблемы. И разрешу их. Ты мне веришь.
- Верю, - ответил Серый, хотя в глубине своей души он не верил, что Майор справится с Квадратом.
- Вот и хорошо, - кивнул Костин. – Майор всегда сможет разрешить любую твою проблему.
Произнося эти слова,  Костин и сам не верил, что их проблемы разрешаемы.
Прошел год с того момента, когда они с Птицыным сделали первые шаги по скользкой криминальной дорожке. Шаги те были удачными. У них появился небольшой, но постоянный доход. Костин ушел из милиции, и открыл частную  детективную контору, которая в свою очередь приносила небольшой доход, хотя в самом начале контора была открыта в качестве прикрытия их основного бизнеса. Таким образом, небольшой легальный бизнес, сросся с нелегальным бизнесом. Костин и сам не думал, что такой поворот дел его будет вполне устраивать.
И вот спустя год они столкнулись с реальной серьезной угрозой.
 Квадрат – это не Гюрза, и не Леха Ганин, с ним там просто так не справишься. Он крепко сидит на области, и покидать свое место не собирается. За ним стоит большая сила, большие деньги и большие связи. Короче говоря, Квадрат – это скала, которую почти невозможно было убрать со своего пути.
Он не зря ждал год. Видно собирал информацию и пришел к каким-то  выводам. Каким именно, Костину  Птицыну оставалось только гадать.
После встречи с Серым, Костин судорожно принялся тыкать по клавишам своего мобильного телефона, набирая номер Птицына:
- Необходимо срочно встретиться. В нашем месте! 
Больше никакой информации не было необходимости сообщать. «Необходимо срочно встретиться» - это, значило встретиться в течение одного часа, а «нашим местом» служила  обычная пельменная, где у приятелей (а за этот год они стали не только партнерами по бизнесу, но и приятелями) произошла встреча, может быть, самая главная в их жизни.
Костин прибыл раньше приятеля на десять минут. Взял сто грамм и судорожно, не замечая вкуса напитка, выпил водку. Птицын почувствовал запах исходящий от бывшего капитана. Но больше всего ему не понравилось нервное напряжение, исходящее от него. Он знал старое правило, что все ошибки совершаются нервными и излишне эмоциональными людьми.
Он внимательно выслушал рассказ бывшего капитана, который сопровождался выводами, очень печальными для приятелей. Помолчал несколько минут, проглотил остывшую резиновую пельмень, и резюмировал:
- Этого и следовало ожидать.
- То есть, как так, следовало ожидать?! – уцепился за эту фразу бывший капитан.   
- Ты, чего хотел? Что бы нас по головке погладили? Нет, брат, так не бывает! Мы отхватили жирный кусок у кого-то из-под горла. И этот кто-то не хочет нам прощать своего куска. Я ждал этого, - спокойно рассказал бывшему капитану о положение вещей Птицын.
- То есть? – не понял Костин.
- То есть, я готовился к тому времени, когда жизнь медом не покажется нам с тобой, - объяснил Птицын своему напарнику. – Первым делом, я народ собирал. Стягивал в часть наиболее способных ребят, знакомых мне по Афгану и Чечне. Можешь удивиться, но у меня получилось. Человек десять собрал. А эта десятка, смело тебе заявляю, стоит сотни. Вторым делом, потихоньку списывал оружие. Не наглел, делал все осторожно, у меня все же не склад оружия, но я собрал немалый арсенал. Повоевать можно… Третьим делом, посоветовал тебе собирать у себя в конторе, или, как там она у тебя называется?..
- В агентстве, - уточнил Костин. – Я являюсь главой агентства.
- Вот это я понимаю, - восхитился Птицын. – Гордость звучит в твоих словах. Глава детективного агентства… Так вот, я главе этого детективного агентства приказал собрать у себя лучших оперов, которых можно только найти. Ты их собрал?
- Да уж постарался, - держал ответ Костин. – Все лучшие оперативники нашего города работают у меня в агентстве.
- Хорошо, раз постарался, тогда действуй, - посоветовал Птицын. Хотя он понимал, что, вряд ли в городке Староюжный были слишком хорошие оперативники. Но Майор вынужден был смириться этими обстоятельствами. – Например, выстави наружку за двумя гостями. Узнай, с кем они встречаются, с кем обедают, с кем спят. Короче, все узнай.
- Есть.
- Естественно, сделай это так, что бы наши гости ничего не заметили.
- Есть.
- И не отвечай мне, как подчиненный командиру. В нашей команде мы равноправные партнеры. Ты и я. И мы вместе должны выбираться из той ямы.
- Есть. То есть, я понял.
- Вот и хорошо. Еще махнем по сто грамм?
- Нет, - покачал головой Костин. – Мне сегодня еще работать и работать.
- Вот и хорошо! – благословил его Птицын. – Работай!
Совет своего делового партнера Костину понравился. Он сразу же приступил к реализации задания. Номер гостиницы, где остановились представители Квадрата, был нашпигован лучшей подслушивающей техникой, которую Костин только мог раздобыть, лучшие топтуны, которые наличествовали у главы детективного агентства,  отслеживали каждое телодвижение гостей города Староюжный. Короче, Костин сумел установить над ними надежный колпак. И весь свой опыт, и свои организаторские способности он не пожалел. Сейчас жизнь шла не о благодарности в его личном деле, а о вещи, несоизмеримо дороже. О его, Костина, жизни.
Представители Квадрата проводили время, занимаясь двумя делами: встречались с представителями местного криминального мира и опять же встречались с местными представительницами древнейшей профессии.
Первые встречи нужны были для сбора информации о Майоре. Представители Квадрата не узнали ничего нового о нем. Ответы их собеседников были односложными – да слышали, но не более того. Никакой конкретной информации о Майоре дать не можем… Подобные встречи укрепляли только мнение, что Майор – всего лишь миф, который придумали сообща шулера на своей сходке, что бы иметь отмазу от общака. А шулера – народ ушлый, это знает даже маленький ребенок в нашей стране. И с фантазией у них все в порядке обстоит, это же не тупые грабители. И выдумать этого самого Майора шулера вполне могли.
Вторые встречи были более приятными. Почти вся элита местных проституток прошла через постель представителей Квадрата. Они оказались жадными до женского тела.
- Гуляют парни на полную мощность, - заметил Костин. – Нам бы так жить! – вздохнул он мечтательно.
- Чего же тебе мешает так жить? – поинтересовался Птицын.
- Скромность, - подумал немного Костин.
- Скорее, не скромность, а привычка жить скромно, - поправил его майор Птицын.
- Не люблю я платных женщин, - сознался Костин.
- И правильно, - одобрил его Майор. – У настоящего мужчины всегда должна иметься настоящая женщина. Разумеется, эта женщина будет дарить ему любовь совершенно бесплатно.
Костин тяжко вздохнул – не получалось у него с бесплатными женщинами. Да и у его собеседника тоже женщины не имелось.
На этой  же встречи должно было принято окончательно решение по поводу людей Квадрата.
И Птицын  решил их судьбу:
- Им нужно дать деньги. Сколько они просят?
- Двадцать штук  за каждую неделю работу. И пятьдесят штук штрафа, - назвал  требуемую сумму Костин.
- Вот и отдай им эти деньги! – велел Птицын.
- Как же так! – подивился Костин.
- Меня не деньги сейчас волнуют, а впечатление, которые я произведу на Квадрата… - объяснил майор. Его объяснение показалось Костину туманным. -  Кстати, как они думают добираться до дому?
- Поездом. Они уже взяли билеты на него, - ответил Костин.
- Почему не на машине?
- Наши объекты – люди осторожные. Они боятся автокатастрофы.
- Кто слишком всего боится – тот рано и умрет, - снова фраза Майора звучало туманно.  - Уточни номер купе, - последовало краткое указание Майора.
- Есть, товарищ майор, - пошутил Костин.
- Я для тебя не товарищ майор, - тоже пошутил Птицын. – Я для тебя криминальный Майор.
Но, как и в каждой шутке, в этих словах имелась огромная доля правды. Хоть, и считал себя Костин – главой детективного агентства, без майора Птицына он и шага не мог сделать. И только ему было ведомо то, что скромный майор Птицын и есть тот самый легендарный Криминальный Майор.
Вот и сейчас, получив указание своего партнера, Костин отправился их выполнять.

                Глава двадцать пятая.

- Вот так бы сразу, - люди Квадрата были обрадованы, когда пересчитали семьдесят тысяч долларов. Деньги лежали на дне чемодана, который привез Серый. – А то лепите, что-то про Майора.
- Да, но он существует на самом деле. Именно он и велел передать эти деньги, - упрямо возразил Серый. Люди Квадрата только усмехнулись, а старший из них дружески хлопнул Серого по плечу.
- Значит, кишка тонка у вашего Майора! – сделал свои выводы старший представитель Квадрата. – Раз он так быстро сдался.
- Мне все равно, - Серый отодвинул стул, на котором сидел. – Я только выполняю указания. Мне велели передать эти бабки, я и передаю вам все в целости и сохранности. Претензий ко мне нет. Нет? Тогда, до новой встречи. И желаю вам удачной дороги. – Он покинул ресторан, который гостеприимно распахнул свои двери для этой встречи. Он чувствовал, как вслед ему устремлены взгляды двух опасных представителей человечества. Они бы легко порвали его на куски, если бы, он не принес им требуемую сумму.
После того, как Серый покинул ресторан, люди Квадрата помолчали. Только дым дорогих сигарет распространялся над столом. Имелась у представителей Квадрата такая слабость – пристрастие к дорогим сигаретам.
- По-моему, он лепит горбатого, - нарушил молчание старший.
- По-моему, он просто сошел с ума, - дополнил его младший. – Такое случается, когда люди теряют свои деньги. В любом случае, нам боятся нечего. Мы выполнили свое задание. Теперь нас ждет заслуженная награда.
- Надо еще довезти эти деньги до Квадрата, - засомневался его кореш.
- Довезем! Чего с нами случиться? – ободрил его товарищ.
Это встреча произошла за полчаса до того, как скорый поезд покинул провинциальный город Староюжный, увозя в одном из вагонов двух представителей криминала и семьдесят тысяч долларов. 
До нужной им точки назначения ехать было всего ничего. Три часа с небольшим. Ходила бы здесь электричка,  и того меньше.
  Поэтому представители Квадрата не слишком тревожились за свою дорогу, в своих мыслях они уже делали отчет Квадрату и получали от него похвалу. Что немало важно, похвалу, подкрепленную денежными суммами. Квадрат никогда не обижал своих людей. Особенно тех, которые выполнили для него важную работу.
Представители Квадрата расположились в четырехместном купе вдвоем, и попросил проводницу не тревожить их по пустякам.
- Чая и газет нам не надо, - старший представитель Квадрата сверкнул золотой фиксой. – Так что будь добра, обходи наше купе стороной.
- А газет? – по привычке вопрошала проводница.
- А газет нам, тем более, не надо. Не умеем мы читать. Забудь о нашем купе на три часа.
Проводница и без этих указаний представителей Квадрата вряд ли лишний раз сунулась в это купе. Слишком не понравились ей эти пассажиры, от которых исходило ощущение угрозы.
Проводница аккуратно, стараясь лишний раз не тревожить странных пассажиров, закрыла дверь в купе. И почувствовала невероятное чувство облегчения, когда она удалилась от этого купе.
В соседнем купе ехало двое военных. Билеты они приобрели по поддельным документам, и ехать они собирались не три часа, а полтора, и выйти они хотели на промежуточной станции.
Но всего этого не знала, да и не могла знать проводница. Как не могли об этом и знать представители Квадрата.
За это промежуток их соседи по купе должны были выполнить свое задание. Люди они были  и в самом деле военные, и к этому заданию они отнеслись со всей ответственностью. Это было первое в их жизни задание, за которое им заплатили немалые деньги. До этого боевые задания они выполняли в лучшем случае за медали и благодарности в приказе.
Сели в свое купе эти пассажиры сразу же, как только началась посадка. Они предпочитали не торчать лишний раз на улице, и не светиться.  И без промедления принялись за работу. А работа им предстояла важная.
Пассажиры из соседнего купе достали из чемодана сверла, которые работали абсолютно бесшумно и просверлили три дырки в тонкой перегородке купе, причем, просверлили их до того момента, как пассажиры этого купе займут свои места согласно купленным билетам. Те не должны были заметить ничего странного.
 Затем достали пассажиры из соседнего купе из того же чемодана шланги, и концы их прикрепили к этим отверстиям в перегородке. После чего повернули вентиль на большом баллоне, который находился все в том же дорожном чемодане. Газ начал  медленно заполнять собой соседнее купе.
Газ был усыпляющим, его используют в анестезии для наркоза, поэтому этот газ не имел абсолютно никакого запаха. Более того, у него был ограниченный радиус поражения, не больше трех квадратных метров. Для купе огромного баллона как раз и хватило. А на дальнейшее пространство действия газа не распространялось. Пассажиры этого купе не хотели лишних жертв. 
 Газ безо всяких препятствий проник в легкие людям Квадрата, и они благополучно заснули крепким сном. И сами даже не заметили, как они попали в объятия Морфея. Не прошло и пятнадцати минут, после их посадки в вагон, а представители Квадрата уже оказались в объятиях Морфея.
Военные люди выждали еще пятнадцать минут, на всякий случай, после чего переместились в соседнее купе. Естественно, незаметно для окружающих. Пассажирам из соседнего купе повезло – в коридоре никого в данный момент не было.
  Закрыли военные дверь изнутри на замок, что бы, проводница не могла им помешать, и принялись за вторую часть своей работы.
Вторую часть этой работы нельзя было назвать ювелирной и тонкой. Напротив, она была очень грубой и неприятной.
Для начала военные надели противогазы. Это для того, что бы, самим не стать жертвами газа, который они же сами и выпустили из баллона. Теперь они спокойно могли дышать и делать свою работу.
На руках людей Квадрата оказались наручники, а рты их были заклеены пластырем. Они даже не шелохнулись, так крепко спали, когда военные проделывали с ними эти действия.
Из чемодана, который военные взяли с собой, был извлечен обыкновенный топор. Такими топорами рубят дрова в частных домах.  Один из военных положил головы, спящих людей Квадрата на стол. Люди Квадрата ничего не чувствовали, только безмятежно причмокивали губами во сне. Второй размахнулся топором, насколько это позволяло сделать узкое пространство купе.
Через мгновение этот топор опустился на шею человека Квадрата. Наточенное лезвие прошло сквозь нее, как нож сквозь масло. Свою задачу этот удар выполнил.
 Голова подручного Квадрата покатилась на пол. Это красиво сказано. На самом деле, она медленно отделилась от тела и упала на пол. Никакой красоты в этом зрелище не было и в помине. Напротив, если бы посторонние люди наблюдали эту картину, то их, наверняка бы, стошнило.
Но люди Майора были привычны к подобным картинам.
 Струя крови из разорванных топором артерий забрызгала фонтаном. Но она не смутила палачей. Они предварительно одели поверх одежды целлофановые накидки, что бы, кровь не смогла их случайно испачкать.
Со вторым человеком Квадрата была проделана точно такая же процедура.
Его голова тоже упала на пол, покрытый дешевеньким ковриком. И снова струя крови обрызгала все вокруг. А на лицах казненных людей застыли безмятежные выражения.
 Можно сказать, представителям Квадрата повезло – они умерли легко, во сне, не чувствуя никакой боли. Затем тела их были выброшены в открытое окно. Вдвоем проделать эту процедуру не представляло никакой сложности, только стекло следовало опустить до отказа вниз. А потом, один палач взял тело за ноги, второй, за руки, и совместными усилиями они вытолкали обезглавленное тело в окно. Сначала – одно, потом – другое…  В окно же полетели и целлофановые халаты, и резиновые перчатки, которые были надеты на руках палачей, и топоры, которыми вершилась расправа.  В купе остались только головы с закрытыми глазами и спокойными выражениями на мертвых лицах. Еще остались  деньги в количестве семидесяти тысяч, на которых специальной краской была нанесена надпись: «Привет от Майора». Ее можно было прочитать только в ультрафиолетовом свете
Сами палачи так же незаметно покинули место своей казни, а затем  и с поезда они сошли.
Проводница долго удивлялась на конечной станции, что пассажиры из четырнадцатого купе не покидают вагон. Может быть, они спят, решила она, такое часто бывает. Пассажиры любили злоупотреблять в пути спиртными напитками. Их потом долго приходилось тормошить за плечо. А иногда и вызывать наряд милиции, когда попадались особенно буйные.
Неужто и эти такие. Непохоже, вроде. Культурные такие господа, в костюмах и галстуках. Скорее, они походили на средней руки бизнесменов, которые юные годы свои посвятили бандитским делам. И эти годы оставили на лицах бизнесменов свой неизгладимый след. Проводница помнила тяжелые взгляды пассажиров из четырнадцатого купе. До сих пор мурашки у нее по спине бежали.
Проводница раскрыла дверь и увидела две человеческие головы. Они лежали на столике и принадлежали они крутым пассажирам.
  Истошный крик огласил вагон. Говорят, что даже люди на вокзале слышали нечеловеческий крик. После чего проводница упала в обморок. На ее крик стали сбегаться работники поезда, которые и вызвали на место происшествия милицию.
Уже через два часа информация о событии, случившемся в поезде, дошла до ушей Квадрата.

                Глава двадцать шестая.

Старый вор глубоко задумался. Давно никто не бросал ему вызов. Все боялись его. А тут такое. Старый вор нисколько не сомневался, что последовал вызов лично ему…
Уровень адреналина в крови превысил все допустимые нормы. Давление сразу же поднялось за критическую отметку. Годы давали о себе знать, и нервишки у Квадрата пошаливали. Но вору сейчас было не до собственного здоровья.
 У него появился враг. И какой, враг! Бесстрашный, дерзкий и отважный. Который не пасует перед трудностями. Такого врага будет приятно победить. Будет приятно смотреть на такого врага, когда он окажется у ног победителя. Такого врага не следует убивать сразу. Сначала нужно будет сломать его. Надо будет пытать его. Если у него есть родные и близкие покончить с ними на его глазах, лишь, когда такой враг перенесет все страшные муки, которых немало напридумывал пытливый человеческий ум за все время своего существования, только тогда и надо его убивать.
Другой альтернативы в отношении нового врага Квадрат не рассматривал. Он вообще не признавал компромиссы.
Он и стал вором в законе, хозяином всего криминального мира в большой области, только потому, что умел побеждать. Где хитростью действовал, где силой. Но результат всегда был один. Победа! Его победа!
  Порученец с погонялом Боб топтался сейчас в роскошных дверях, сделанных из натурального дуба,  большой комнаты его особняка. Он только успел рассказать дурные вести. О подробностях убийства своих людей Квадрат его не успел расспросить. Задумался. Замечтался. Сам даже и не заметил, как это произошло. Вот, что значит, возраст… Впрочем, подробности, даже самые кровавые его не волновали в эту минуту. Его люди мертвы – и это главное. Ему брошен в лицо дерзкий вызов, и он обязан его принять.
- Садись, - пригласил он Боба, после этого приглашения задняя часть тела порученца оказалась в роскошном кресле из кожи. Впрочем, Боб примостился на самом краешке, держа спину прямо. Он боялся расслабиться в присутствии вора. – Рассказывай  мне все подробности.
- Тел их не найдено, - выполнил просьбу Квадрата Боб. – Пока, не найдено. Ясно, что тела находятся где-то на путях. В крайнем случае, они попали под идущий на встречу локомотив. Так что их поиски – это только вопрос времени.
- Понятно. Что про это двойное убийство говорят менты? – поинтересовался Квадрат.
- Скорее всего, тела их выкинули в окно, - ответил на вопрос вора Боб. – Так менты предполагают.
- Как могли  их скрутить? Рында и Кактус – не самые безобидные лохи. Они могут… могли за себя постоять. А тут их, как последних фраеров сделали. Что по этому поводу говорят в ментовке? – задал новый вопрос Квадрат.
- Говорят, что в купе их закачали какой-то особый газ, - удовлетворил интерес вора Боб. – Он усыпил наших людей. Причем, газ закачали в маленькие отверстия. Просверлили эти отверстия незадолго до убийства. А уж после их и обезглавили.
- Значит, это сделали соседи моих ребят, - решил Квадрат.
- Менты тоже так думают, - кивнул огромной головой Боб. -  Только где ж их найдешь, тех соседей.
- А паспорта? Билеты ведь по паспорту покупались этими соседями?
- Меня проверили. Паспорта оказались поддельными. Менты разводят руками. Пропали убийцы Рынды и Кактуса.
- Менты  их не найдут. Это дело точное. Но они и не должны найти убийц Кактуса и Рынды, - сказал своему порученцу Квадрат. – Мы их должны найти. И еще заказчика этого дела. Беспредел твориться у меня дома. В моем хозяйстве подобного беспредела давно не было. Я! Я должен пресечь этот беспредел. Найти Серого и допросить его. Он должен знать хоть что-то об этом Майоре. Потом… - Квадрату в голову пришла неожиданная мысль. Он и сам удивился насколько простая эта мысль. А вот верная ли она это можно проверить. – Мне нужны все люди, которые имеют звание майора в городе Староюжный. Военные, милиция, пожарные… Кто там еще у нас имеет звания?
- Прокуратура, - подсказал Боб.
- Этих отбрось, - Квадрат был невысокого мнения о прокуратуре. – Крючкотворцы такими делами заниматься не станут. Для подобных дел нужно иметь, прежде всего, силу, а где она у крючкотворцев?
- Еще звания имеет МЧС, - подумав, добавил Боб.
- Вот этих проверяй! – рекомендовал Квадрат. – Хотя, про пожарных я тебе уже говорил. Не мог этот Майор появиться неоткуда. Раньше его не было?
- Не было, - согласился Боб. – Про этого Майора говорят всего год. Не больше.
- Значит, он появился недавно, - поднял палец вверх Квадрат. – И особое внимание нужно обратить на  военных, прибывших не так давно.
- На тех, кто носит звание майора?
- Не только. Наш друг мог и придумать себе звание. Например, он может оказаться обыкновенным прапором. Или вообще, не военным.
- Петр Иванович, - в дубовых дверях показалась прелестная головка с натуральными волосами льняного цвета. Почему-то Квадрат не любил у женщин крашеные волосы. Он вообще не любил макияжа, целлюлита, силикона и других хитростей женского пола. Старый вор предпочитал все натуральное.  – Вы не забыли, у вас массаж.
- Сейчас, Людочка. Пока ступай, готовься. Сроку тебе, - это Квадрат уже к Бобу обращался. – Пять дней. Максимум – неделя. Максимум! – по складам проговорил Квадрат, вдалбливая в большую голову Боба, что промедление – смерти подобно. – Не люблю затягивать решение проблем.
Старый вор потянулся, давая понять, что их встреча на сегодня закончена.  Боб понял желание старого вора.
- Я пойду? – задал он тактично вопрос.
- Конечно, - ответил вор. – Сроку у тебя неделя. Помни об этом.
- Я помню, - Боб быстро встал с кресла и бесшумно удалился.
Сам же вор ненадолго закрыл глаза. Он представил, что они, через несколько минут, будут творить с Людочкой. Впрочем, он даже не знал, как звали его массажистку. Всех их он звал одним именем Людочка. Нравилось очень ему это имя. Другие имена он не хотел запоминать. Это имя напоминало ему девчонку из его родной деревни. Первая любовь! Именно ради нее вор и обчистил кассу родного колхоза. Денег взял пустяки. А вот сроку ему вкатили на полную катушку.
Вор открыл глаза и улыбнулся. Представил он, как ловкие руки Людочки будут массировать его тело. А потом…
Картина получалась, что надо!
 - Держись, Людочка, я иду к тебе! – вскочил вор с дивана, на котором он сидел во время встречи с Бобом.
                Глава двадцать седьмая.

Он бы не улыбался так, сидя на кожаном диване, если бы знал, что  все намерения старого вора, уже предугаданы его противником, всемогущим Майором.
Он сидел сейчас на жестком стуле, на совещании в штабе военного округа и не был сейчас похож на всемогущего Майора. Сейчас он походил на обычного служаку средних лет. Ничем он не отличался от других служак, которые сидели рядом с ним.
 Птицын сейчас  мучался. Самая страшная пытка – это неизвестность. Совещание длилось уже три часа, и Птицын не знал, как все произошло в поезде.
Хороший он придумал план, только слишком рискованный. Осуществить его взялись прапорщик Матвеев и сержант Хмурый. Обоих Птицын знал еще со времен Афгана. Затем обоих он переманил в свою часть, хотя по выслуги лет оба уже могли находится на пенсии.
 Ребята стоящие, что надо, но очень уж рисковые. Впрочем, такие и были нужны для этого задания.
Они выслушали внимательно план Птицына. И не высказали никакого сожаление по поводу того, что им придется забрать два человеческие жизни.
- Жаль только деньги придется оставить на столе, - вздохнул прапорщик Матвеев.
- Так надо! – сказал Птицын. А объяснять своим людям он ничего не стал – военным людям не требуется объяснений. У них имеется приказ – и они его выполняют.
Целых полгода после того памятного разговора с Костиным, Птицын только что и делал, что обдумывал свое положение. Деньги – это хорошо, особенно, когда их количества растет с каждым днем, но они берут эти деньги у людей, которые вряд ли довольны таким положением вещей. Значит, грядет война, а к ней надо быть готовым. В голове даже всплыло старое латинское изречение – хочешь мира, готовься к войне. Где Птицын слышал это выражение, он, убей его, не помнил, однако, в памяти оно всплывало часто.
В их положение, это выражение приобретало особый смысл.
Для войны с лидерами криминального мира области, которая неизбежна, требовались люди. Людей катастрофически не хватало. Конечно, он рекомендовал Костину набирать людей для работы в собственном агентстве. Он и набирал их добросовестно, по мере своих сил и возможностей. Птицын понимал, что эти люди нужны им, но годятся они не для войны, а для оперативной работы. Воевать они не могут, хотя бы по той простой причине, что в случае провала, они сразу же приведут врагов к агентству. А агентство – это Костин. А только он знает, кто есть на самом деле всемогущий Майор. А выдать эту тайну врагу Костин может легко. Птицын не понаслышке знал о пределе человеческого организма.
Такая вот возникала цепочка. 
Птицын копался в архивах своей памяти. Перелистывал старые записные книжки, рассматривал старые фотографии… Прав  был классик: одних уж нет, а те, далече… Многих бойцов уже не было на свете, они погибли, исполняя свой служебный долг, как писало потом начальство их родным. Если, конечно, таковые имелись…
Вторые пошли в гору, и из бойцов, превратились в начальников, которым толстый зад лень лишний раз оторвать от своего мягкого кресла.
Третьи ушли в большое плавание по волнам бизнеса, и преуспели в этом деле. Четвертые никогда бы не согласились на темные дела. Чистоплюи. Короче, людские резервы были не такими большими.
Вспомнил он и о своем подчиненном со странной фамилией Изморось. Фамилия его имела детдомовское происхождение. Якобы его подбросили на ступеньки крыльца в самую ненастную пору, когда на улице стояла страшная изморось. Вот нянька и сторож, не мудрствуя лукаво, и дали младенцу такую фамилию. Знатный был офицер этот Изморось.
Жаль, только между ними вышел конфликт. Подробности этого конфликта Птицын сейчас и вспоминал.

                Глава двадцать восьмая.

Изморось и Птицын встретились, когда служили в одной части, находившийся в южной части нашей  необъятной страны. Часть эта входила в состав специальных сил ГРУ. По иронии судьбы эта часть находилась неподалеку от городка Староюжный.
 Изморось занимался военной подготовкой  новобранцев, а Птицын заведовал интендантским складом. Они бы, наверное, и подружиться смогли. Ну, если не подружиться, то пить водку в свободное время наверняка. Есть такая традиция у наших офицеров, особенно в глухой части, отделенной от всего остального мира несколькими сотнями километров.
Но с самого начала Изморось и Птицын почувствовали неприязнь друг к другу. Хотя, каждый из них мог похвастаться друг перед другом боевым опытом. У обоих было много командировок в горячие точки. Вся их служба и состояла из одних только этих командировок. Собственно, их обоих и перевели в эту глухую часть только потому, что каждый из них провинился.
 Птицын провинился на своем предыдущим посту, когда у него нашли недостачу. Тогда он тоже уже служил в качестве интенданта. Изморось же избил вышестоящего офицера. Мало того, что офицер этот носил погоны майора, но и на самом верху у него имелись немалые связи. Избил его Изморось  за то, что тот отдал приказ, стоивший жизни роте, которой командовал лейтенант. Бездарным тот был приказ. Он не учитывал даже данных нашей разведки. Вот и полегла почти половина роты не за что.
 Изморосю бы, получать награду, как ни как, но он ее честно заслужил. Сохранил, ведь он жизнь другой половине своей роты. А он, вот, возьми, да полез в драку. И штабные начальники ему был не указ. Здорово он избил того самого майора. За что и был переведен в эту глухую часть. И то Изморосю еще повезло – мог бы и погон лишится, или того хуже, на нары загреметь. Но судьба в виде вышестоящего начальства уберегла вчерашнего героя.
 Как только Птицын прочитал историю новенького лейтенанта, так он сразу же испытал к Изморосю почтение. Птицын знал, сколько бездарных приказов отдают на войне начальники, и сколько жизней отдают за эти приказы молодые солдатики, которым бы жить и жить. Знал это не понаслышке, а повидал последствия этих приказов собственными глазами.
Поэтому он первый подошел к новенькому офицеру. Сделать это было легко, поскольку оба они жили в одном офицерском общежитии. Встретиться случайно – не самая большая проблема.
- Приятно увидеть новое лицо, - улыбнулся Птицын.
- А мне нет, - буркнул Изморось.
- Это еще почему?
- А потому… В своих руках я сейчас держу горячую кастрюлю. И она очень жжется. И мне хочется скорее донести ее до своей комнаты.
И – верно. В своих руках Изморось держал кастрюлю: отдельной кухни у него в комнате не имелось. Впрочем, как и у других офицеров. Приходилось готовить на общей кухни.
- Извини, - отошел Птицын в сторону.
- Ничего, - бросил через плечо Изморось.
Так и не получилось у них в самый первый раз разговора.
Зато второй разговор получился вполне. И снова его инициатором выступил Птицын.
- Как тебе у нас служится? – встретил он Изморося во второй раз в коридоре, спустя несколько недель после того, как он непосредственно приступил к выполнению своих служебных обязанностей.
- Нормально, - пожал плечами Изморось.
- Я читал твое личное дело, уважаю я таких солдат, как ты, - Птицын видел, что Изморось снова спешит уклониться от этого разговора. – Сам бывал примерно в тех же местах, что и ты.
- Где?
- Ханкала, Кандагар, Пешевар, и еще одна страна на Африканском континенте, - назвал Птицын места своей службы. 
- А мне что с этого? – пожал Изморось плечами.
- Ну, надо бы выпить. Мы же с тобой входим в одно боевое братство, - предложил Птицын.
- А я не пью.
- Даже за павших? – поинтересовался майор Птицын.
- За павших я пью исключительно в одиночестве, - ответил старший лейтенант. - Наши павшие товарищи требуют к себе уважения. А выпивка – это всегда застольные разговоры.
- Понятно. А служишь ты хорошо. Командиры тебя хвалят.
Сейчас Птицын не лукавил. Он всегда уважал таких вот честных служак –офицеров, которые за душой ничего не имеют, зато блестяще исполняют свои служебные обязанности. Что немаловажно, в любое время. Как в служебное, так и в свое личное. 
К сожалению, таких офицеров становилось все меньше и меньше. По крайней мере, Птицыну они встречались все реже и реже. Если раньше он встречал такое явление, как всеобщий пофигизм, только у пожилых офицеров, то теперь пофигизм стал всеобщим, и им страдали и молодые курсанты.
А этот человек Изморось происходил из другой породы людей. На таких людях и держалась наша армия. Всегда.  Во все времена.
Поэтому майор Птицын внимательно наблюдал за новичком. Он искренне хотел с ним подружиться. Но – не получилось.
Напротив, вскоре между ними произошел конфликт.
Через два месяца Изморось подошел к нему и отвел его в угол. Для приватной беседы.
- Майор! Я вас уважаю. Но вынужден буду доложить о вашем поведении.
- Что вы имеете в виду, старший лейтенант? – строго спросил Птицын.
- Из нашей части пропадают боеприпасы. А вы – интендант. Они находятся в вашем распоряжении.
- Так, а какое я к этому имею отношение? Может, боеприпасы пропадают вовсе не по моей вине.
- Я ведь не просто так к вам подошел, товарищ майор.  Я наблюдал за вами. Оружие воруете вы. Это точно.
- Ты докажешь это, лейтенант?
- Докажу. Уж, поверьте мне. Докажу. – И изморось протянул листок бумаги Птицыну.
- Что это? – поинтересовался тот.
- Список оружия, которое вы, интендант, сплавили налево. Это не много, но и не мало, - ответил Изморось.
- И откуда ты у нас такой праведный? – задумался Птицын. –  Свалился на мою голову. Ничего от тебя не скроешь. Ну, хочешь, возьму тебя в долю. Ты ведь не слишком богат. 
- Я Родине служу, - ответил Изморось. – Я не собираюсь ничего воровать. Соответственно, вступать с вами в долю я не намерен.
- А я и не ворую. Я просто беру, что плохо лежит.
Птицын сейчас врал самому себе. Он давно уже торговал оружием, списывал современные виды вооружения, которые поступали на вооружение в их часть, и торговал новыми. В деле был замешан не он один. И он искренне не желал неприятностей честному старшему лейтенанту. А ведь огребет, старлей, по полную голову огребет, - подумал тогда Птицын.
Вслух же сказал:
- Ты лучше подумай, старлей, прежде чем говорить такие слова. Смотри, сам не загреми на нары.
Птицын резко развернулся и ушел. Он дал понять, что на этом разговор закончен. Более того, он не стал говорить своим напарникам по криминальному ремеслу об этом разговоре. Только они сами его спросили.
Не сразу. Прошло несколько недель с того разговора, прежде чем Птицына вызвали на ковер к вышестоящему начальству. Именно это вышестоящее начальство в лице заплывшего от жира, полковника, и втянуло в свое время Птицына в этот криминальный бизнес.
- Что там у вас за такой лейтенант объявился? – сейчас начальство бесилось.
- Какой лейтенант?
- Такой, - полковник положил на стол лист бумаги, исписанный аккуратным почерком.
- Что это?
- Доклад старшего лейтенанта Изморося. Он пишет, что ты заворовался майор. Хорошо еще, что в округе свои люди. Повезло тебе, майор. А в следующий раз такого везения может и не быть. Разбирайся с ним сам.
Полковник порвал доклад Изморося на куски, а обрывки выбросил в мусорную корзину.
- Сроку тебе три дня.
Птицын все понял.  Он вызвал своего верного водителя прапорщика Бороду. Тот организовал избиение молодого бойца из подразделения Изморося. Причем, бойцу строго настрого были даны указания, что бы он дал показания против своего командира. Якобы он и развел в вверенном ему подразделение ужасную дедовщину. Если бы солдат дал показания против своего командира, того в лучшем случае бы уволили. А в худшем, он загремел бы на нары. Такой исход был вполне возможен, учитывая предыдущую репутацию Изморося.
Но ничего не вышло.
Бойцы уважали своего командира. Избитый боец не был исключением. Он сообщил Изморосю обо всем.
Вечером тот встретился с Бородой. И эта встреча оказалась очень нерадостной для прапорщика. В результате данной встречи, прапорщик оказался на больничной койке. А Изморось уволился из армии. Уволился  совершенно в никуда – так понял майор Птицын суть поступка своего бывшего сослуживца.
Но перед убытием из воинской части Изморось зашел в кабинет майора. Он и не мог не зайти, ибо Птицыну, как интенданту он должен был дать отчет о имуществе, которым он пользовался за все время своей службы в этой части.
- А мы еще встретимся майор, - пообещал Изморось в конце своего отчета.
- Может быть, земля круглая, - пожал плечами Птицын.
- И ты еще ответишь мне за моего бойца, - спокойно сказал Изморось и вышел из кабинета Птицына.
У того мурашки побежали по коже. Он никогда ничего не боялся, а этих спокойных слов бывшего старшего лейтенанта он забоялся. И очень боялся того момента, когда они встретятся с бывшим старшим лейтенантом Изморосем.

                Глава двадцать девятая.

 Все же за этот год Птицын сумел перетянуть в свою часть нескольких нужных людей. С десяток их набралось. Вполне нормальное количество народа, что бы вести большую войну с криминальным миром. Большинство из этих людей универсалы, попадались и те, кто преуспевал в отдельных областях воинской науки. Снайпера, разведчики, специалисты- взрывники. Все они могли пригодиться в криминальной войне. К тому же всех людей Птицын знал давно, и они ему доверяли. К каждому человеку он нашел свой подход, и они приняли его предложение. А  черновой работе им было не привыкать. Только тогда они работали на свою родину, а теперь на Криминального Майора, и в конечном итоге, на себя.
 Птицын давал каждому его ежемесячное жалование. Естественно, это жалование не проходило ни по каким финансовым документам, и Птицын не требовал ничего взамен. До поры, до времени… Теперь вот настала такая пора, когда услуги этих людей стали необходимыми.
 Оружием Птицын тоже запасся. Что-то списал из арсеналов собственной части. Но это была меньшая часть его арсенала. Все же у него не интендантский склад. Что-то приобрел на стороне. Не сам, конечно, а через Костина. Тот использовал коммерческие каналы, которыми пользуются большинство детективных агентств в нашей стране, и приобрел незаменимые вещи для ведения войны. Пистолеты – пулемет «кипарис» с лазерными целеуказателями, бронежилеты высшей степени защиты, спецназовские винторезы и пистолеты «ТТ». Естественно, что и взрывчатку и гранаты, и шпионскую аппаратуру последнего поколения – все это тоже приобрел Костин. И все это очень скоро должно пригодиться.  В душе майора Птицына поселилась успокоенность с тех пор: есть у него, чем воевать, и есть люди, каждый из которых стоил десяток бандитов, которые им будут противостоять в грядущей войне…

                Глава тридцатая.

Совещание, длившееся, кажется, вечность, наконец, закончилось. Птицын вышел вместе с остальными офицерами в коридор, и еле дождался того момента, когда можно было от всех отделаться и достать сотовый телефон. Задать по нему нейтральный вопрос: «Как дела?» и получить нейтральный ответ: «Нормально». Затем вздохнуть облегченно.
Птицын так и сделал. Он ответил на несколько малозначительных вопросов, поступивших от его коллег. Пожаловался на свое жилищное положение. Причем, жаловаться он мог вполне справедливо – жил Птицын в малосемейке в угловой комнатушке.  И только затем он сказал, что хочет отлучиться по малой нужде, и пошел в туалет. Там достал сотовый и набрал нужный номер. Прозвучало одно только слово, но оно, в данной ситуации, стоило многих слов.
 Сегодня все у него получилось. Через несколько часов, тот, кто надо, узнает о страшном послании Майора. Птицын знал, что, какие бы не были крепкие нервы у старого вора в законе, он все равно занервничает. Он – пожилой человек, которому давно не грозила серьезная опасность. Соответственно, послание Майора будет для него огромным ударом.
- Домой, товарищ майор? – спросил верный  прапорщик Борода, когда Птицын сел в свою машину.
- Именно туда мы и направляемся, - ответил Птицын.
- Ну, и слава богу, - сказал прапорщик Борода, заводя свой верный «уазик».
- Если бы, у тебя был нормальный джип, - поинтересовался между делом Птицын, - ты бы управлял им с таким мастерством?
- Вряд ли, - покачал головой Борода. – Я уже к этой машине привык. Она мне, как родная. Вот все говорят, отечественный автопром, отечественный автопром…
- Ладно, - прервал его Птицын. – Я все понял. Рули!
Уже по дороге домой, трясясь на родимых ухабах, он снова воспользовался телефоном. Набрал на этот раз номер Костина:
- Сегодня вечером нам нужно встретиться. И – срочно! Нужно спрятать Серого! Понял меня?
- Не совсем, - неуверенно отвечал бывший капитан.
- Нужно спрятать его. Скоро его будут искать люди одного нашего знакомого, - объяснил Птицын. – Теперь меня понял? Или тебе по слогам все пояснить?
- Теперь понял, - сказал Костин.
- Справишься с заданием?
- Постараюсь.
- Ты хорошо постарайся!
- Сколько у меня есть времени в запасе?
- Его уже нет. Потеряли мы время. Все, - Птицын положил мобильный телефон в карман.
Если он правильно угадал мысли противника, сегодня лучшие люди вора будут у них в городе. Цель будет у них поставлена четко – найти и убить Серого. Естественно, перед смертью задать старому катале пару вопросов про интересующего вора субъекта, который носит погоняло Майор.
А найти старого каталу легко. Все знали дом, где он живет. Под всеми, естественно, подразумевались не случайные прохожие, а заинтересованные люди.
Хочешь мира – готовься к войне. Тем более, война уже началась. Они нанесли ответный удар  - жди ответа. Враги его могут действовать не менее эффективно – в этом криминальный Майор был уверен.
Птицын спрыгнул на землю, как только верный «уазик» прибыл в часть. В голове зрели планы боевых действий.
- Где лейтенант Калитин? – спросил Птицын у дежурного.
- Он проверяет сейчас линию связи, -  дал тот четкий ответ.
- Вызови его ко мне! – потребовал Птицын. – И приготовь мне чаю. Пить очень хочется. 
Он и сам до этого момента не заметил, что жажда иссушила его горло. Хотя скорее всего, жажда была вызвана волнением.
Дежурный сделал все, как надо. Чай заварил крепкий насколько, что ложка стояла. Именно такой чай майор и любил. Еще и без сахара. Майор любил горький чай. Как только Птицын напился чаю, в его кабинет постучали. На пороге возник Калитин. Он хотел, было доложить по форме. Не надо – остановил его рукой Птицын.
- Садись, - пригласил он своего подчиненного. – Как дела с моей просьбой? – несколько дней назад он попросил Калитина добыть для него несколько стандартных мин. Их всегда было легко списать. Теперь вот интересовался – выполнил ли его подчиненный эту просьбу. Как чувствовал он несколько дней назад, что взрывные устройства им понадобятся.
- Нормально, - держал ответ Калитин. – Несколько штук я списал, как вы и просили. Взорвались они на учениях.
- Возможно, в ближайшее время придется их применить, - сообщил Птицын лейтенанту. Теперь ожидал его реакции. Калитин был невозмутим.
- Наверное, их для этого и списали, - даже глазом не моргнул лейтенант Калитин. Именно такого ответа и ожидал от него Птицын. – Не для красоты же…
- Может быть, даже сегодня применить, - дополнил свое сообщение майор.
- Это уже сложнее, - вздохнул Калитин. – Свидание у меня сегодня.
- Хорошая женщина?
- Нормальная. По мне в самый раз.
- Придется отменить твое свидание. Женщина твоя не обидеться?
- Я же говорил, она нормальная женщина.
- Вот и хорошо. Такие женщины нам военным людям и нужны. Извини, лейтенант, но такие у нас обстоятельства, - сказал Птицын. – Ступай, отмени свое свидание.
- Придется отменить, - вытянулся Калитин по струнке.
Он покинул кабинет, оставляя после себя запах дешевого одеколона. И чувство гордости, которое, нет-нет, да и возникало у Птицына. Все же правильных людей он подобрал.
Теперь приходилось ждать сообщение Костина. И снова в памяти Майора всплыл его бывший подчиненный Изморось.

                Глава тридцать первая.

Костин, как только поступил к нему звонок Птицына, помчался выполнять его просьбу. Одно только и радовало бывшего капитана – сообщение из области, что дело с поездом оказалось удачным. Две головы нашли в купе, а тела нашли позднее, на железнодорожных путях. Они действительно попали под локомотив. Не мудрено – ведь тела людей Квадрата выбросили на железнодорожные пути.
Костин после звонка Майора поднял на ноги всех людей в своем агентстве. Задание Костин дал своим людям одно – найти Серого. Ни по телефону, ни по пейджеру, который к тому времени уже превратился в устаревшее средство связи, он не отвечал. Через полтора часа стало ясно – Серого нет ни в одном из его излюбленных мест. Как сквозь землю провалился старый шулер.
 Атмосфера становилась наэлектризованной. Тучи сгущались. Костин насупил брови и грозно смотрел исподлобья на своих подчиненных. Сейчас ему не хотелось нормально отдавать им приказы. Сейчас ему хотелось только ругаться. Подчиненные Костина это прекрасно понимали. Сейчас они все устремили свои взгляды в пол.
- Ну… - только и сказал глава детективного агентства одно слово. При этом голос его звучал вполне нейтрально.
Однако подчиненные Костина поняли, в этом слове больше угрозы. Они переминались с ноги на ногу. Взгляды их снова устремились в ковер, который застилал пол кабинета Костина. Не знали сейчас подчиненные, что говорить своему грозному начальнику. Мертвая тишина стояла в кабинете Костина. Насколько сейчас здесь было тихо, что слышалось, как люди разговаривают на улице. Настроение у этих прохожих было беззаботным, в отличии от подчиненных Костина.
- Ну… - второй раз промолвил глава детективного агентства. Сделал он это больше для стимуляции мозговой деятельности своих подчиненных.
На этот раз грозное «ну» произвело больший эффект. Один оперативник вытащил из глубин своей памяти важную деталь.
- У него женщина была, - промолвил опер. Костин даже не помнил его имя, из молодых был опер.
- Была или есть? – уточнил бывший капитан.
- Говорили про то, что она у него в настоящем времени. То есть, он с ней и сейчас встречается, - смутился молодой оперативник.
- Кто такая? Как зовут ее? – допытывался Костин.
- Ее видели несколько раз в ресторане вместе с нашим фигурантом, - промямлил его подчиненный.
На этом информация опера исчерпалась. Но он дал зацепку к дальнейшим действиям. Костин даже высказал благодарность своему подчиненному:
 - Вот видите! Хоть что-то у нас есть. А теперь работать!
 Через полчаса оперативники сыскного агентства перерыли весь город, обзвонили всех своих информаторов, и из горы бесполезной и ненужной информации достали настоящий алмаз.
Женщина у Серого действительно имелась.  Звали ее Татьяна. Место работы – местное отделение сбербанка. Должность – кассир-операционист. С Серым встречается несколько месяцев. Но свои отношения она с ним не афиширует.
  Сам Костин лично выехал по месту ее работу. Начальник Татьяны оказался человеком очень жадным, пришлось платить ему валютой, прежде чем он расщедрился и выложил адрес своей подчиненной. Она жила не по месту своей прописки, иначе Костину не понадобилась эта поездка в банк с расходом валютных резервов. Он бы просто заглянул в компьютерную базу данных.
Даже лоб Костина взмок, когда он услышал этот адрес из уст жадного начальника банка.
Татьяна жила в том же доме, что и Серый. Более того, в том же подъезде. Только на разных этажах. Наверное, мелькнула у Костина мысль, она снимает квартиру при помощи денег Серого.
- Черт! – высказался вслух Костин. И еще много разных слов сказал. Начальник сбербанка даже переспросил у него:
- Что вы сказали?
- Я говорю, спасибо вам большое. – Костин мигом вылетел из здания сбербанка. – Поехали, - сказал он своему шоферу и назвал ему нужный адрес.
- Так это же… - хотел сказать шофер, который являл собой пример осведомленного подчиненного, но Костин оборвал его.
- Да! Да! Это дом нашего старого знакомого Серого… Жми скорее! – поторопил он водителя. -  Времени у нас нет. – Сам Костин в это время достал телефон и сообщил только что полученную информацию Птицыну.
Тот только удовлетворенно крякнул. Хотя, майор и понимал, какие могут возникнуть проблемы.  Ему только что сообщили информаторы с поста ГАИ, что находился при въезде в город: три черных «волги» проехали этот пост. Информатор притормозил эти машины, и получил без слов очень щедрые чаевые. Водители «волг» предпочитали откупиться от ГАИ, чем отвечать на ненужные вопросы. Стало понятно, что эта прибыла команда Квадрата.
- Вызови Калитина ко мне, - попросил Птицын у дежурного. И снова принялся набирать кнопки телефона Костина. Он должен был отдать ему новые указания.

                Глава тридцать вторая.

Костин, который разу уже за сегодняшний день, утирал пот со лба. Произошло это в тот самый момент, когда он поднялся на пятый этаж дома, где жил Серый, и нажал на кнопку звонка. Женщина Серого, судя по двери, обитой кожзаменителем, жила очень скромно. Даже дойную дверь Серый не умудрился ей поставить. Зато сама хозяйка квартиры оказалась очень эффективной. Костин и сам не прочь был с такой…
Он сглотнул слюну, когда она открыла ему дверь. Длинные ноги, высокая грудь, прекрасные черты лица, которые не тронуло беспощадное время, хотя и чувствовалось, что женщина переживает не первую молодость. Ей около сорока. Женщина с подозрением уставилась на бывшего капитана.
- Вы  ко мне? – задала она соответствующий ситуации  вопрос.
- Да, я к вам, - кивнул Костин головой, и вставил ногу в дверной проем, что бы женщина ненароком не захлопнула дверь. – Мне нужен Серый.
- Вы кто ему? – не торопилась пропускать нежданного гостя в квартиру хозяйка. Но и от факта знакомства с Серым она не отказывалась.
- Я – ему знакомый, - представился Костин. -  Не беспокойтесь, он на вас не обидеться,  если вы меня впустите в дом, я очень хороший знакомый.
- А если я вас не впущу? – спросила женщина.
- Вам же хуже будет, - Костин изобразил на своем лице улыбку.
Улыбка способна растопить любое, даже самое жестокое сердце. Костин, в который уже раз, убедился в этом.
- Серый, к тебе пришли! – крикнула женщина в глубь квартиры. Через мгновение на пороге нарисовался Серый.
- Ты? – он был слегка удивлен визитом Костина. Впрочем, Серый старался казаться спокойным.
- Я, - пожал плечами Костин. – Можно тебе все объяснить?
- Пожалуйста, - Серый пропустил Костина на кухню.
- Нас не подслушивают? – спросил Костин, следуя в указанном ему направлении.
- Нет, - почему-то был уверен Серый. – Танька не лезет в мои дела. Она – правильная женщина. За это ее и люблю.
- Ну, хорошо…
Костин в нескольких словах разъяснил бригадиру шулеров ситуацию. Тот не был дураком, опасность, которая ему грозит, понял реально. Поэтому Костин услышал просьбу от своего собеседника:
- Тогда и Таньку надо прятать. Если вы ее нашли, значит, и им найти ее плевое дело.
- Спрячем, - кивнул головой Костин. – Прямо сейчас и спрячем. Объясни своей подруге, в чем дело, и давай собираться. Время не ждет. – Костин постучал по циферблату своих командирских часов.
Время действительно не давало им возможности нормально уехать.
Пока Серый объяснял своей подруге, как обстоит дело. Пока она собиралась (это нам мужикам собраться пара пустяков. Накинул пиджак на плечи, или куртку, и все, уже собрался в дальнюю дорогу. Женщины к этому делу подходят обстоятельно, и со всей серьезностью – нельзя же выйти из дома без макияжа) прошло больше часа. Костин все это время ерзал на стуле и большими глотками пил чай прямо из чайника. Не время и не место сейчас соблюдать правила приличия. Время от времени кричал в комнату:
- У вас все?
- Сейчас будет все, - успокаивал его Серый, но проходило какое-то время, и становилось понятным: сборы затягиваются. Снова Костину приходилось торопить Серого и его подругу.
Наконец, две тяжелые сумки появились в коридоре. Костин облегченно вздохнул.
- Ты, прости, командир за то, что времени много потратили на сборы, - извинился Серый.
- Ладно, ладно, - махнул руками Костин и позвонил по мобильному телефону своему шоферу. Он был не просто шофером, но и оперативником, поэтому, учитывая свой предыдущий опыт, мог учитывать реально обстановку. – Можно выходить?
И снова Костин услышал извинения. Только уже от своего водителя.
- Извините, Вячеслав Иванович, но во дворе появились машину. Думаю те самые, которые приехали за Серым… - промямлил бывшей оперативник, которому не составляло труда вычислить враждебные машины. – «Волги» черного цвета.
Воздух ушел из легких Костина. На мгновение в глазах потемнело. Затем Костин сделала вдох, как ныряльщик, который провел под водой несколько минут.
- Уверен? – спросил Костин скорее для очистки совести.
- Обижаете, Вячеслав Иванович, - в голосе шофера действительно прорезались обиженные нотки.
- Ладно. Спасибо. Жди моих дальнейших указаний, - сказал Костин водителю.
Значит, гости прибыли раньше, чем они успели уйти. Теперь уже уйти не замеченным не получиться.
Надо звонить Майору. Он всегда найдет выход из положения.
Костин не заметил даже и как, но он подумал про Птицына, как про всемогущего босса мафии, а не как про обычного подельника…

                Глава тридцать третья.

Три черные «волги» миновали городской пост ГАИ в пять часов вечера. Люди, сидевшие в машинах, уже знали, куда они направлялись. Адрес им дали точный. И четкое указание – ждать этого человека, хоть до потери сознания.
Боб получил этот адрес от местных криминальных соратников. Он очень надеялся, что проблему удастся решить в течение этого вечера. Судя по информации, полученной Бобом, Серый был человеком не гулящим, и каждый вечер приходил домой. Может быть, он уже в это время находился дома. Хотя, когда черные «волги» въехали во двор дома Серого, окна его квартиры были темными.
Не удивительно – летний, теплый вечер не располагает к расходу электроэнергии. Света и так было много от солнца, которое потихоньку скрывалась за панельными девятиэтажками.
Все же стоило проверить – нет ли хозяина дома.
Молодой боец поднялся на нужный этаж. Ему и выпала роль проверяющего.  Боец долго жал на кнопку звонка. Звонок наигрывал знаменитую мелодию из «Крестного отца». Бойцу эта мелодия нравилась. Поэтому он и не спешил отнимать руку от кнопки. К двери, тем временем, никто не подходил. Вывод простой – хозяина нет дома. Любой бы человек, оказавшись на месте бойца, сделал точно такой вывод.
Только во всем этом имелся свой нюанс. Звали бойца, который поднялся к квартире Серого, Ключ. И не зря так его называли. К любому замочку он мог найти нужный ключ. В квартире же Серого стоял стандартный замок. Такие стандартные замки стоят на сотнях и тысячах дверей. Его Ключ сумел рассмотреть, когда названивал в дверь.
Теперь же он достал самую обыкновенную отмычку, в виде двух кусков хитро изогнутой проволоки, из  своей куртки. Нашел нужный ключ и вставил его в замок. Удовлетворенно отметил, что он не ошибся, и повернул два раза ключ в замке.
- Я в квартире, - сообщил он по рации в машину и аккуратно прикрыл дверь изнутри.
- Проверь, вещи на месте, - донеслось оттуда руководящее указание.
- На месте, - сказал Ключ, через несколько минут, когда он обшарил всю квартиру.
- Возвращайся назад, - сказал ему главарь. – Будем ждать клиента здесь.
Перспектива ждать в тесной машине не слишком нравилась Ключу. Но ослушаться старшего, он не смел. Закрыл дверь обратно на ключ, и пошел, занимать свое место на заднем сидении автомобиля «волга».
 В одном из автомобилей находился человек, который знал Серого в лицо. Именно он и должен был показать своим товарищам бригадира шулеров. Они должны были захватить его и доставить в заброшенную котельную, которую подготовили для них местные криминальные соратники. В котельной должен был состояться очень интересный разговор с применением всего спектра пыток, который придумал человеческий разум.
Время шло, а Серый все еще не торопился домой. Впрочем, люди Квадрата умели ждать, и готовы были ждать нужного им человека несколько суток…
Но они в свою очередь сильно удивились, узнав о том, что стали объектом наблюдения.
За ними наблюдал, во-первых, шофер Костина, во-вторых, его испуганный шеф из окна последнего этажа, а в третьих, лейтенант Калитин.
Впрочем, вряд ил кто-то в этом бомже, который искал возле детской песочницы пустые бутылки, мог узнать подтянутого лейтенанта. Даже самой смелой фантазии не хватило бы… Однако это был  тот самый лейтенант, которого Майор в свое время вытащил из неприятной истории. Гримнабор, которым воспользовался Калитин, сильно изменил его внешность.
Теперь перед случайными прохожими представал бомж с растрепанными грязными волосами, в которых наверняка вольготно живется вездесущим насекомым. От бомжа несло помойкой, что неудивительно – бомжи частенько роются по помойкам, в надежде сыскать вещь, полезную в их бесприютной жизни. Глаза бомжа слезились, верно, он, подхватил какую-нибудь заразу на улице. Вдобавок, под глазом виднелся огромный синяк – подарок такого же бесприютного бомжа.  Одежда на бомже оставлял желать лучшего. Куртка из хлопчатобумажной ткани, которая потеряла свой цвет, джинсовые штаны  с истертыми коленями и боты, которые были велики их обладателю. Портрет довершала огромная хозяйственная сумка в руках.
Никто на бомжа не обращал внимание. Они давно уже стали обычным элементом городского пейзажа. И этот мнимый бомж бродил по двору, собирал бутылки. Никому не мешал ему заниматься делом.
Пару бутылок  бомж нашел под темными «волгами», в стекло третьей «волги» постучал.
- Чего тебе? – лениво откликнулся водитель, которому бомж помешал наслаждаться музыкой.
- Браток, на хлеб не дашь? – попросил милостыню бомж. – Есть совсем нечего.
- Работать надо, - прочел нравоучение водитель и протянул бомжу милостыню. Щедрую, по меркам обыкновенного бомжа.  Мятую десятку бомж спрятал во внутренний карман куртки.
- Спасибо тебе, - поблагодарил бомж водителя, и начал быстрым шагом удалятся от «волги».
- Зря ты так, - сказал водителю напарник.
- Ничего не обеднеем, - откликнулся водитель. – А на небесах нам это зачтется.
Он и сам не подозревал, что на небеса он отправиться очень скоро. Жить им осталось только до того момента, когда псевдобомж удалится на безопасное расстояние в сто метров. А на безопасное расстояние он удалился ровно через  одну минуту.
Потом бомж достал пульт дистанционного управления из хозяйственной сумки и нажал на кнопку. Радиосигнал привел в действие МОН - 100, поражающие все живое в радиусе сто метров, которые Калитин установил только что под днищами машин. Три мины сработали исправно, как часовые механизмы, разнося людские тела в клочья. На землю посыпались стекла из окон первого этажа. Три огненных шара взметнулись над машинами. Запахло парным мясом и горелым металлом. Еще хорошо, что народу во дворе в это время никого не было. Так что из случайных свидетелей никто не пострадал.
Лейтенант Калитин улыбнулся уголками губ, и начал удалятся с места своей работы. Впоследствии свидетели по этому делу, которые побежали к окнам, как только услышали взрыв, будут говорить о каком - то бомже, но точно описать они его не смогут. Бомж, как бомж, говорили все свидетели в один голос, будто сговорились, поэтому правоохранительные органы не смогут найти ни организатора, ни исполнителя этого дела.
- Вот ведь как Майор решил с ними обойтись, - прошептал еще один свидетель этого взрыва бывший капитан Костин.
- Чего ты там говоришь? – не расслышал его слов Серый.
- Говорю, что спас тебя Майор. Видишь, какое представление устроил. А теперь нам надо убираться. – Костин поднял мобильный телефон ко рту и приказал водителю. – Машину к подъезду!
Им нужно было уехать из этого дома, как можно скорее. До прибытия машин милиции и специальных служб.
  Глава тридцать четвертая.

И снова дряблое тело Квадрата оказалось в ловких руках Людочки. Она со всем усердием разминала  его спину. Квадрат, полуприкрыв глаза,  лежал на массажном столе. Он чувствовал, как кровь, ускоряясь, бежит по его жилам. Он чувствовал, как усталость покидает его тело. Боб стоял возле входа, почти по-военному навытяжку, и докладывал.
Прошла неделя, после того, как три взрыва уничтожили команду Квадрата. Лучшие его люди превратились во фрагменты тел, которые судмедэксперты собирали в темного цвета целлофановые мешки. Серый исчез без следа. Его команда бесперебойно работала.
Зато имелся один положительный результат. Сейчас Боб докладывал именно о нем. Лицо его сияло:
- Кажется, мы нашли этого Майора. – Именно с этой фразы Боб и начал свой доклад.
- Кажется, или точно? – Квадрат сделал глоток только что выжитого апельсинового сока.
- Он подходит по всем параметрам. Недавно, чуть больше года назад появился в нашей области, служит в небольшой воинской части, и звание  у него майор, - с гордостью перечислил Боб все критерии, под которые подходил их враг. – Так что все сходится.
- Действуй тогда, - дал указания Квадрат, и снова блаженно зажмурился. Людочка усилила движения своих рук, и теперь тело Квадрата превратилось в очаг удовольствия. Так бы и лежать, и не слышать доклад никакого Боба. Но только эта привилегия, не доступная даже сильным мира сего, к которым относил себя и старый вор.  – Сроку тебе два дня.
- Его… - Боб не стал говорить дальше, что следовало делать с Майором.
- Нет, - ухмыльнулся Квадрат. – Его следует наградить орденом и дать ему миллион баксов. Он как раз заслуживает этой суммы. Лучше вас ведь работает! А, подлец!
- Понял, - кивнул большой головой Боб. – Мне идти?
- Нет, можешь стоять здесь и дальше. Ты мне не мешаешь, - Боб понял эту фразу вора в законе, как разрешения идти.
В его голове стали сразу же копошиться кандидатуры, которые, обязаны, были ликвидировать Майора. Людей много, а профессионалов мало. Убить Майора, судя по всему, будет нелегко. Он – человек опытный. Его на мякине не проведешь. Соответственно, и исполнители тоже должны быть людьми опытными.
Боб покинул особняк Квадрата, поехав в город на «мерседесе». Охранник, который открывал ворота, пожелал Бобу удачи. Так охранник делал всегда.
  Выход подручного вора из особняка был тщательно зафиксирован. Двое человек сидели в обыкновенных «жигулях», которые стояли в роще так, что машину не было видно с дороги. Зато люди в машине  видели всех людей, которые приезжали и выезжали из особняка. А кроме этого, они приняли меры для контрнаблюдения. Но никто в это время не интересовался особняком вора, кроме двух пассажиров «жигулей». У вора на этот момент имелся один только враг. Майор. Именно его верные люди и находились сейчас в непрезентабельной машине.
- Двадцать два ноль ноль, - произнес один из наблюдателей. – В особняке остается сам объект и трое его охранников.
- Справимся, - ободрил его напарник. – На меньшее количество народа мы и не рассчитывали.
И действительно, их командир предполагал, что вора могут охранять, как минимум, десять телохранителей. К счастью исполнителей, он ошибся…
Начались  недолгие сборы. Люди Майора, которым предстояло нейтрализовать вора, были в темной одежде. Черные куртки, черные джинсы, черные ботинки. Под свитерами были спрятаны бронежилеты высшей степени защиты. В руках исполнителей находился один пистолет «ТТ», а еще очень хороший пистолеты-пулеметы «кедр» тоже находились при них.
Киллеры Майора уже выбрали точку, через которую можно было проникнуть на территорию особняка. Место проникновение находилось на участке глухого забора, который выходил к сосновому бору. В этом сосновом бору по утрам любил гулять вор в законе. Воздух в этом бору был необыкновенно чистым.
Видеокамеру люди Майора ослепили с помощью лазерного луча, а само проникновение на территорию роскошного особняка, они осуществили с помощью штурмовой лестницы. Дело для них привычное. Только раньше за подобные деяния людям Майора давали медали, то теперь оплата производилась в строго конвертируемой валюте.
Небольшое мускульное движение, и один напарник оказался уже на заборе. Мягкий прыжок через колючую проволоку, и он уже находился на земле.
Сразу же пистолет киллер направил вперед себя. И правильно он сделал.
Могучие кавказские овчарки, которые свободно бегали по участку, почувствовали появление незнакомца. Инстинкт подсказывал им, что чужака нужно порвать на куски. Тогда с утра они получат дополнительную порцию сырого мяса, и хозяин погладит их своей рукой по густой шерсти.
Уже случались прецеденты, когда чужаки проникали на территорию, прилегающую к особняку. Первый раз – это были мальчишки, они просто баловали.  Второй раз – бомж, который не знал, куда он лезет, потому что был в стельку пьян. Участь и тех и других была одинакова.
Огромный вожак стаи бес шума и рыка набросилась на них, подмял их под себя и вцепился клыками им в горло. После того, как горло было перекушено, и враг был обезврежен, вожак отходил от агонизировавших тел, дав своей стаи возможность, порвать незваных гостей на кусочки.
На этот раз вожак обрадовался, когда увидел чужака. У него появилась новая возможность отличиться. Вожак бросился к нарушителю спокойствия молча, желая скорее вонзить свои клыки ему в горло.
Человек Майора был готов к подобному нападению. Пуля беззвучно вылетела из пистолета «тт». Она попала прямо в глотку вожаку стаи. Он так и не успел сделать свой бросок к жертве, сам превратился в жертву. Собака перевернулась в воздухе и рухнула на землю. Чтобы она не издавал лишних звуков, исполнитель послал в вожака еще две пули. Они и добили грозного стража.
Второй человек Майора спрыгнул на землю. Во время прыжка он нажал на спусковой крючок, и вторая пуля досталась сыну вожака. Прямо в голову. Могучий кавказец беззвучно начал кататься по земле. Третья пуля прекратила его агонию.
Еще две пули достались самому молодому члену стае, а самая старая кавказская овчарка в стае поняла, что дело не ладно, и бросилась наутек, забыв про свои охранные инстинкты. Она даже не лаяла. Но и участь этой собаки была решена.
Пуля подбросила ее тело вверх. Оно приподнялось с земли и висело в воздухе до тех пор, пока две новые кровавые отметины не появились на толстой шкуре кавказской овчарки. Она рухнула на землю, и больше уже не вставала.
Все. Больше собак в этом особняке не жило.
Когда видеокамера сделала поворот и показала охранникам тот участок забора, они равнодушно скользнули по нему взглядом. Все там было нормально. Все, как всегда. Никаких посторонних не было. Охранники снова принялись смотреть телевизор, где показывали важный матч Лиги чемпионов. Самое удивительное было то, что команда, за которую болели охранники, выигрывала.
Зато люди Майора чертыхались, когда волокли огромных кавказцев из сектора обзора видеокамеры.
Оттащив их в безопасный угол, они принялись проникать в жилище вора в законе. Сделать это было чрезвычайно просто. Стеклорезом вырезать стекло, аккуратно положить его на землю, затем не менее аккуратно проникнуть в жилище через окно. Для опытных людей работа на одну минуту. Точнее, ровно на тридцать секунд.
В особняке стояла темнота. И правильно – нечего попусту жечь свет. На этот случай у людей Майора имелись приборы ночного видения. С виду обыкновенные очки. Но только они давали возможность все видать в инфракрасном цвете. Исполнители надвинули приборы на глаза и стали передвигаться по особняку.
Причем, действовали они, по строго разработанному плану. Один человек Майора направился к главному входу, где всегда дежурил один охранник. Второй непосредственно в помещении охраны, где два охранника глядели в телевизор, забыв про все на свете. Их любимый нападающий в этот момент атаковал вражеские ворота. Желанный гол оказался так близок!
Ни один из охранников не ожидал внезапного нападения в эту волнующую минуту. Тем самым, они разделяли всеобщее заблуждение охранников всех мастей и рангов, что именно в их дежурство ничего не случится. Это в дежурства соседа до черта может произойти – ограбления, убийства, все самое плохое,  что может произойти на этом свете, вплоть до прилета инопланетян. А уж в их дежурство  все будет нормально.
Тот охранник, что дежурил на входе, благополучно дремал. Почему бы и не закрыть ненадолго, слипавшиеся от усталости глаза, когда по двору бегают могучие кавказцы? И снился в этот момент охраннику очень хороший сон эротического содержания. Будто бы подходит к нему массажистка Квадрата, и… Дальше сон обрывался.
 Человек Майора подошел к дремавшему охраннику вплотную, прежде, чем нажать на спусковой крючок. Естественно, он не мог промахнуться. Сон охранника оборвался вместе с его жизнью. Остатки мозгового вещества забрызгали все вокруг.
Второму человеку Майора досталась задача посложнее. Но он ее выполнил на пять с плюсом.
Ворвался в помещение охраны (вопреки правилам, оно было не закрыто) как раз в тот момент, когда нападающий забил долгожданный гол, и выпустил несколько пуль в охранников из «кедра». Те только рты и раскрыли. Так и умерли с открытыми ртами и выпученными от удивления глазами. Ликвидация охранников заняла не больше пятнадцати секунд.
Теперь оставалось сделать главное дело, ради которого они и проникли в дом. Ликвидировать вора.
Люди Майора снова соединились в коридоре, и пошли искать вора. Сам хозяин дома мог находится в любом месте.
Он тем временем жаловался Людочке на своих людей. Сеанс массажа давно прекратился. Он превратился в более интимное занятие. Потенции старого вора хватало на многое. Никакой виагры не требовалось. Людочка даже удивлялась столь большим силам у пожилого человека. Но терпела, что еще поделаешь в ее положении? Изображала, как и положено, неземную страсть. А старый вор еще и поговорить любил, совершая незатейливое действие.
- Они болваны мои люди, - говорил ей вор. – Что поделаешь? Других у меня нет.
- Зато ты у меня молодец! – погладила вора по редеющим волосам Людочка.
- Такой уж я! – был польщен этой похвалой старый вор, который не сомневался в том, что Людочка думает противоположные вещи, тем, что она озвучивает. Наверняка самый мягкий эпитет, которым она награждает вора – это старый дурак.
- Такой уж ты у меня! – продолжила умасливать вора Людочка. – Сильный, как медведь.
- Спасибо, - поблагодарил ее вор. – Но я не нуждаюсь в таких сравнениях. Я – человек. А человек – это самое опасное животное. Никакой зверь не сравнится с ним в ловкости и коварстве.
- А в силе? – поинтересовалась Людочка.
- Сила человека – в его мозгах, - объяснил ей вор. И это были его последние слова в этой жизни.
Оба подчиненных Майора остановились в коридоре и подслушивали этот разговор. Потом, когда этот разговор им надоел, один из них показал раскрытую ладонь, что в свою очередь означало, когда он загнет три пальца, они ворвутся в комнату и нашпигуют вора свинцом.
Раз, два, три…
Двери распахнулись почти бесшумно, впуская убийц в комнату. Вор и Людочка не сразу обратили на людей Майора внимание. Они были заняты интимным делом. После короткого разговора силы вора восстановились, и он стал действовать с удвоенной силой…  Пришлось убийцам привлечь  внимание своих жертв. Один из людей Майора кашлянул.
Вор медленно повернул голову. В глазах его застыло изумление. Оно осталось в них навсегда.
Люди Майора начали нажимать на спусковые крючки. Процедура ликвидации вора проходила почти в полной тишине. Слышно было, как только хлопают выстрелы, похожие больше на щелканье метронома. Люди Майора были деловиты и сосредоточены. Они не пожалели пуль. Несколько пуль разворотили безволосую грудь Квадрата, несколько попали в живот. Еще три пули снесли череп. Тело вора дергалось, когда каждая пуля входила в него.
Люди Майора опустошили по обойме вора, и только тогда  мертвую, в буквально смысле этого слова, тишину разорвал женский визг. На голое тело Людочки попала кровь любовника, который несколько минут наслаждался прекрасными мгновениями жизни. Впрочем, все равно никто этого визга не мог услышать, и уж тем более, никто не мог прибежать Людочке на помощь. Визг вырвался из комнаты и  разошелся по  гулкому коридору. Лишь небольшие остатки этого визга вырвались наружу. Их окончательно поглотил воздух, за территорию участка женский визг не вырвались.
  Люди Майора перезарядили обойму. Приказ своего командира –  живых свидетелей не оставлять – они поняли четко. И выполнили его безукоризненно.
Это даже хорошо, что Людочка визжала – она еще не осознала, какая опасность ей грозит самой. Один из людей Майора оказался жалостлив к ней: он послал пулю точно в голову. Визг прекратился. Тело Людочки сползло на пол. Мертвые глаза уставились на убийц. Будь киллеры людьми послабее, наверняка бы, прочитали в этих мертвых женский глазах немой укор. Но люди Майора никогда не ведали, что такое жалось и сострадание.
- Жаль, красивая была девчонка, - такую эпитафию прочел над мертвой Людочкой один из людей Майора. Он всегда знал что его жертв обслуживают красивые женщины.
Территорию усадьбы они покинули тем же путем, что и пришли. Тело вора найдут только с утра. И Боб, когда узнает об этом, подумает, что приказ вора, последний в его жизни, был очень правильным. Только Майор еще раньше отдал приказ на ликвидацию своего врага, и его люди оказались быстрее.
Именно поэтому он найдет двух лучших исполнителей, которые готовы были вычеркнуть Майора из жизни, и даст им все данные будущей жертвы.

                Глава тридцать пятая.

Майор Птицын осознавал, что приказ ликвидировать вора, не означает конец войне. Но все же это было очень эффективным действием с его стороны. Внести панику в ряды врагов – это именно то, что сейчас требовалось в сложившейся ситуации.
Он решил действовать с наскока, очень нагло.
Костину велел узнать  имена всех охранников, которые непосредственно работали в особняке вора. Костин этот приказ исполнил. Птицын решил заняться  одним из охранников, который только что сдал смену. Был и еще один плюс в  пользу именно этого охранника – он жил один. Недавно переехал от родителей, купив себе квартиру в престижном районе города, где жили шишки из городской администрации и преуспевающие бизнесмены.
Птицын лично наведался к выбранной жертве, в компании двух своих людей. Он сам лично позвонил в дверь его квартиры, отделанную под настоящий дуб.
- Кто там? – поинтересовался охранник через несколько минут ожидания.
- Из жилищной конторы, - представился Птицын. И надо же, какая удача! Охранник поверил Птицыну и щелкнул дверным замком, впуская незваного гостя себе в жилище. Дальше все было просто и ясно.
 Естественно, охранник проявил сопротивление. Другой реакции Птицын от него не ожидал – нормальный мужик и должен оказывать сопротивление, когда чужаки вламываются в его квартиру. Только это отчаянное сопротивление уже не могло ничего изменить. Лицо охранника украсилось двумя синяками, а кисть правой руки оказалась переломанной. Охранник морщился от боли, но пытался показывать независимость даже в своем незавидном положении.
 - Я ничего не буду говорить! – заявил храбрый, но излишне доверчивый охранник.
Молодец, похвалил его про себя Птицын.
 Вслух же назвал адрес его родителей и любимой девушки. Охранник понял, что эти люди готовы на все. И церемонится с его родными и близкими незваные гости, не будут. Расправятся с ними по полной программе.
- Да-да, - кивнул головой Птицын. Подтверждая эту догадку охранника. – Нам твоих родных и близких не жалко. Для нас это только средство достижения цели… Кстати, девушка у тебя очень красивая. Я давно мечтаю о такой.
 Охранник поплыл. И начал отвечать на вопросы Птицына. Через пятнадцать минут все сведения об усадьбе вора, были в головах людей Птицына, которым и предстояло ликвидировать вора. Охранник же лежал на ковре из натуральной шерсти. В голове его была пуля, выпущенная из пистолета с глушителем. Смерть оказалась к нему милостивой.
Затем трое человек покинули квартиру, оставляя мертвого хозяина лежать в одиночестве. Возле подъезда они разделились: Птицын отправился в Староюжный, а будущие убийцы направились к усадьбе вора.
Уже к часу ночи поступило донесение от убийц вора, которые отъехали уже на безопасное расстояние. Птицын облегченно вздохнул: они хорошо выполнили свою работу.
Впервые за долго время, он спал хорошо. В эту ночь, Птицыну не снились не какие сны. И на работе на следующий день дела шли отлично. Работа кипела, как и кровь в жилах. Птицыну стало интересно, что подчиненные вора предпримут дальше. Вечером он решил поговорить с  Костиным и наиболее преданными ему людьми – пора им всерьез и надолго брать власть в свои руки. Что бы каждая собака знала, что любая точка в городе Староюжный и его окрестностях принадлежит Майору. Надо будет поговорить, прежде всего, с Костиным, что бы он нанял специальных людей, которые бы  действовали от имени Майора и обложили данью весь город. Кто будет недовольным (таковые, естественно, найдутся) надо будет занести в отдельный список и поговорить с ними отдельно. Птицын был уверен: они все поймут. Дураков сейчас нет. Вывелись… А если они найдутся, то и место подобным дуракам будет в могиле за городом.
Птицын еще не знал, что его вечерним планам не суждено сбыться…
Помешают их осуществлению следующие события.
Птицын пораньше отпустил своего заместителя по воспитательной работе Яицына. Недавно тот получил долгожданное звание майора. У Яицына имелась личная просьба к своему другу и командиру. Вот начальник и удовлетворил ее, руководствуясь своим хорошим настроением.
 - Давай двигай, раз дела у тебя есть неотложные, - разрешил он Яицыну.
- Мне бы машину надо, - помявшись, попросил Яицын.
- Будет тебя машина, - пообещал Птицын. На радостях, почему бы и не одолжить другу свою машину? -  Мой личный транспорт тебя устроит? Это не «мерседес», но все же машина.
- Конечно, устроит, - обрадовался Яицын. – Большое тебе спасибо.
- Вот и ладненько, - Птицын позвонил своему шоферу Бороде. – Доставить майора Яицына, куда он хочет.
- Есть, - как всегда четко отвечал Борода.
Новоиспеченный майор Яицын выбежал на улицу, на прощание, сказав слова благодарности. Он ждал своего знания долгие года, но сегодня у него имелась другая причина для радости.  Майора Яицына ждала любимая женщина. Первое свидание за два долгих года, которые он провел без женской ласки и любви. Солнце радостно улыбнулось майору. Похоже, природа чувствовала настроение недавно испеченного майора.
- Куда едем? – спросил прапорщик Борода.
- Сначала ко мне домой, а затем к ресторану… Подвезешь меня до него? – спросил Яицын.
- У меня есть приказ, и я обязан его выполнять. Я в вашем распоряжении. –  Прапорщик Борода прибавил скорость. Мотор «уазика» недовольно фыркнул. Но так бывало всегда. Фырчал-то он фырчал, зато работал исправно. Впрочем, это касалось только тех случаев, когда за рулем находился Борода. Остальных машина не слушалась, хоть убей. Борода объяснял этот казус очень просто – даже у железки есть душа. – Женщина, товарищ майор? – Борода мог задать такие нетактичные вопросы только Яицыну, которого он считал ниже себя по рангу.
- Как догадался? – внимательно посмотрел новоиспеченный майор на своего водителя.
- Вид у вас больно цветущий, - объяснил прапорщик Борода и улыбнулся.
- А-а! – смутился Яицын.
- Да не смущайтесь вы так, - товарищ майор, - ободрил его Борода. – Женщина – это нормально. И совсем ненормально, когда ее рядом нет.
- Вот! – поднял палец вверх Яицын. – Правильно ты сказал! Можно сказать, выразил мудрую философскую мысль.
- Все водители немного философы, - поскромничал прапорщик Борода.
Больше они ничего не сказали. «Уазик» подкатил к блочному дому, где майор Яицын занимал скромную однокомнатную квартиру.
 - Я сейчас! – майор спрыгнул на землю, и снова ему улыбнулось солнце.
Появление машины во дворе дома не осталось не замеченным. Двое людей сидели на подоконнике в подъезде и нервно курили. Окурки, впрочем, не разбрасывали, где не попало, как поступают большинство курильщиков,  а складывали в специальную жестяную баночку. Судя, по количеству окурков в ней, эти двое сейчас очень нервничали.
- Это он? – спросил один убийца, а именно такая у этих представителей рода человеческого, была работа, которую они считали вполне нормальной.
- А то кто же?! – его напарник затушил сигарету о дно банки. – Видишь, форма на нем. Наш этот майор. И везет нам сегодня с тобой. Прямо удача улыбнулась нам. Наш объект направляется прямо к нам.
Больше напарники не о чем не говорили. Методически считали шаги своей будущей жертвы. Руки держали в карманах, готовые в любой момент вынуть их с пистолетами, зажатыми в ладонях.
Майор Яицын не обратил на посторонних в собственном подъезде, никакого внимание. Это было обычное явление. Бороться с ним было абсолютно бесполезно. В других подъездах на дверях имелись кодовые замки, а их подъезд стоял открытым круглый год, поэтому притягивал внимание окрестных алкашей.
Хотя, мелькнула в его голове последняя в жизни мысль, от этих товарищей не несет спиртным. Похоже они  абсолютно трезвые.
Он обошел своих убийц, стараясь их не задеть, и стал подниматься наверх. Ровно две ступеньки оставалось пройти до нужного этажа, когда убийцы вытащили пистолеты из карманов и открыли огонь. Майор Яицын не услышал звуки выстрелов, хотя пистолеты «макаров» были без глушителей, но почувствовал страшную боль в спине, и успел повернуться к собственным убийцам. Еще две пули клюнули его в грудь. Он упал на  грязные ступеньки подъезда. Жизнь выходила из него с каждым ударом сердца,  которое медленно прекращало свою работу. Кровь толчками вытекала из всех пулевых отверстий. Боли майор почти не чувствовал, странное оцепенение охватило его. На глаза туман надел свою пелену. И никакого страха в это мгновение не было у майора, хотя он понимал, что он умирает.
Именно поэтому, благодаря пелене тумана, он не видел, как один из убийц подошел к нему и произвел еще один выстрел.  Контрольный, в голову. Еще одна струйка крови стала вытекать на ступеньки. Глаза  новоиспеченного майора остекленели. Убийцы хорошо выполнили свою работу.
Теперь им требовалось покинуть место своего преступления. Своей работой они наделали много шуму – пистолеты были без глушителей. Они понимали, что испуганные обыватели не бросятся задерживать преступников, они даже к телефонному аппарату вряд ли поспешат, но все же, все же…
Обыватели действительно не бросились задерживать убийц. Они бросились к  окнам, что бы посмотреть, что происходит во дворе. И к телефонам, никто из соседей майора Яицына, не бросился. Связываться с милицией по нынешним временам, себе дороже выйдет.
 Убийцам помешал скрыться с места преступления прапорщик Борода. Личное оружие при нем имелось. Он хорошо осознал, что произошло в подъезде. Друга майора Птицына убили, и он никогда не простит Бороде, если тот не остановит убийц. Поэтому быстро принял решение открыть огонь на поражение по двум подозрительным типам, что выскочили из подъезда и бросились к стареньким «жигулям».
Прапорщик вытащил «макаров» из кобуры и взял его обеими руками.
Стрелок из прапора оказался аховый. Не имелось у него большого опыта ведения огня. Пришлось ему потратить всю обойму своего служебного «макарова». Несколько пуль попали в молоко, но большинство пуль достигли своей цели.
Один из убийц встал неожиданно, словно бы перед ним возникла невидимая стена. Пуля попала ему точно между лопаток. Затем он медленно, как в замедленной съемке, начал опускаться на асфальт.
 Второй убийца понял, что произошло с его напарником. Вильнул в сторону. Пуля, предназначенная для него, пролетела мимо и ударилась в стенку дома. После чего срикошетило на асфальт.  Зато вторая пуля попала в точно живот. Убийца схватился обеими руками за куртку, которая стала менять цвет под воздействием крови. Борода снова и снова жал на спусковой крючок, не жалея свинца для убийц. Он прекрасно знал, что его начальник только одобрит действия Бороды за такое рвение… Даже, когда кончились пули, он пытался ошалело нажимать на курок. Но у него ничего не получалось. Крючок находился на затворной задержке.
Лишь спустя минуту, он осознал, что все кончилось. Убийцы валяются на земле. Бездыханные и недвижимые. Им и положено таким быть. Нет им места на земле.
Прапорщик Борода убрал пистолет в кобуру и набрал номер телефона своего начальника.

                Глава тридцать шестая.

Настроение Птицына ухудшилось, когда неожиданно позвонил сотовый телефон.  На определителе он увидел номер Бороды. Сержант не стал бы его тревожить по пустякам. Не такой прапорщик человек. Плохие предчувствия заполонили сознание майора.
- Да? – ответил он на звонок.
- Майора Яицына убили. Только что, - прапорщик Борода старался говорить по военному четко. Но голос выдавал старого служаку – дрожал у него голос.
- Где? – голос майора дрогнул, когда он задавал этот вопрос.
- В подъезде собственного дома, - назвал место убийства майора Яицына прапорщик со странной фамилией Борода.
- Я еду, - сообщил Птицын. -  Жди меня.
Внутри майора что-то оборвалось. Он был готов не ехать, бежать, что бы только узнать, что прапорщик Борода ошибся, и майор со смешной фамилией Яицын живой и здоровый, сидит сейчас со своей женщиной в ресторане. Не заслужил он подобной смерти, ведь он никогда ничего плохого не сделал. Сознание Птицына отказывалось верить в это сообщение. Хотя он знал: Борода всегда говорит ему правду.
 Майора Птицына выбрал самую быструю машину, которая стояла в гараже части. Водитель этого «уазика» любил совершенствовать свою машину. Но все равно, дорога казалось долгой майору Птицыну, хотя шофер выжимал из своей старенькой машины все, что можно.
На месте происшествия уже суетился участковый, но следственно – оперативной группы еще не было. Задерживалась.
- Вы куда? – участковый схватил военного человека в форме майора, который выскочил из грузовика, еще до того момента, когда машина успела, окончательно остановится.
Ответа он не услышал. Раздался только треск ткани. Рукав форменной рубашки почти оторвался. Птицын исчез в глубине подъезда.
- Это непорядок, - обратился участковый лейтенант к лейтенанту Калитину, который увязался за своим начальником.
- Там друг у него, пойми, - объяснил Калитин.
- Друг, - раздражено произнес участковый. – А у меня работа. Мне,  что прикажешь делать?
- Охранять место происшествия, - посоветовал Калитин. – Больше ничего тебе посоветовать не могу.
Тем временем, Птицын поднялся по лестнице и увидел своего друга. Его тело сползло по ступенькам к самой площадке между этажами. Руки и ноги раскинулись широко. Глаза смотрели куда-то в бок. Чувство жалости и вины захлестнуло Птицына.
- Эх, Леха, Леха! – выдохнул майор.
Птицын присел на ступеньки и прижал голову друга к своей груди. Время перестало существовать для майора. Он жил и действовал на автоматизме. Кажется, оперативники, прибывшие на место, оторвали его от тела Яицына и повели вниз. Кажется, следователь с усталыми глазами протянул стакан воды. Зубы стукнулись о стекло. Птицын не заметил, как стакан опустел. Он все еще держал его, думая, что там вода. Заботливый следователь попросил его успокоиться. Он что-то ответил работнику прокуратуры невпопад. Потом его о чем-то еще расспрашивали, он что-то отвечал. Ни содержание чужих вопросов, ни содержания своих ответов Птицын не помнил. Но, наверное, он отвечал правильно, раз все присутствовавшие в комнате дежурного отделения милиции, смотрели на него с сочувствием. За всеми своими действиями Птицын, в тот нелегкий для него момент, наблюдал со стороны, будто бы кто-то другой сейчас действовал за него, а он за этими действиями наблюдал.
Еще он помнил, как он подписывал какие-то бумаги, наверное, протоколы, а руки его оставались твердыми. Майор Птицын аккуратно ставил свою подпись под всеми бумагами. Люди в гражданской одежде смотрели на него абсолютно усталыми глазами, в которых была небольшая капля сочувствия к этому странному человеку в форме майора.
Его отпустили поздним вечером. Жаркий воздух, нагретый днем солнцем, начал уже охлаждаться. Птицын был в легкой рубашке, у которой, к тому же, был оторван рукав, но он не чувствовал этой ночной прохлады. Майора слегка пошатывало, как пьяницу, который слегка переборщил с приемом спиртных напитков. Он брел по улице. Неотступно за ним следовал лейтенант Калитин.
Внезапно Птицын остановился. Калитин чуть не налетел на него.
- Вам помочь,  товарищ майор? – спросил верный подчиненный.
- Да, - кивнул головой Птицын. – Что с Бородой?
- Все нормально. Понятное дело. Он убил двух человек, н сделал это в порядке самообороны, - ответил на вопрос майора Калитин. – Так что наши правоохранительные органы поступили точно по закону. Хотя, военная прокуратура займется проверкой по этому делу.
- Жаль. Нам лишние проблемы не нужны… Впрочем, может оно и к лучшему… Ступай, домой! – велел Птицын своему подчиненному.
- Но… - попытался возразить лейтенант.
- Ступай, говорю, - повторил свои указания Птицын. -  Я полностью отвечаю за свои действия. А прапорщику нужно будет выписать премию. Не в официальном порядке, это ты понимаешь?
- Понимаю, - кивнул головой Калитин, который выполнял еще и функции финансиста.
Птицын обнаружил, что они находятся в районе пельменной. Той самой, которая служила ему  одним из постоянных местом для встречи с Костиным. У них и кроме этого места существовали еще пять точек для встреч. Но вот надо же, ноги вынесли Птицына именно к этому месту.
- И будь со мной на связи! – крикнул он вслед подчиненному, который беспрекословно выполнил приказ начальства. То есть, оставил своего командира в одиночестве.
- Есть! – обернулся Калитин.
Сам же Птицын пошел прямым ходом в пельменную. Он здесь давно не был. Это и хорошо. Впрочем, своим вкусам майор Птицын не изменил. Пятнадцать пельменей он обычно брал и сто грамм водки. Пельменей на этот раз он взял, как и обычно. Зато дозу водки увеличил до пол литра.
Обжигаясь, покушал пельменей. После набрал номер телефона Костина:
- Жду тебя в том самом месте, где мы говорили с тобой в первый раз, - сообщил майор.
- Я приеду, - пообещал бывший опер.
Через десять минут, он словно бы ждал этого звонка Майора, сделал свой заказ в пельменной.
- Сочувствую тебе, - сказал Костин дежурные, но не обязательные слова.
- Спасибо, - поблагодарил Птицын. – Один – один, будем считать, что у нас такой счет. Но в ближайшее время я собираюсь его увеличить. Пусть все знают, что Майор жив и здоров. 
- Это может быть опасно для тебя, - предупредил Костин.
- Я понимаю, - кивнул головой Птицын. – Но ничего с собой поделать не смогу. Таким уж я уродился. Когда будут похороны Квадрата?
- Ты чего намерен сделать? – испугался Костин.
- Я спросил тебя, когда будут похороны Квадрата? – повторил свой вопрос Птицын. – А о своих намерениях я оповещать тебя не намерен.
- Понятно, - кивнул головой Костин. – Будешь мстить?
- Буду мстить! – сказал, как ни в чем не бывало Майор.

                Глава тридцать седьмая.

Похороны Квадрата проходили через четыре дня после его убийства. Причина столь большой задержки была очевидной: проводить в последний пусть старого вора собралась вся криминальная элита страны. Требовалось время, чтобы все представители элиты собрались в фешенебельном ресторане.
Однако, была одна особенность: на похоронах эта самая криминальная элита присутствовала, однако, на поминки, в дорогой ресторан, не все криминальные деятели пошли. Как предчувствовали они, что там произойдет нечто, из ряда вон выходящее. И большая часть криминальных авторитетов уклонилась от церемонии поминок.
В ресторане поминали вора по высшему классу. Столы ломились от дорогих напитков и не менее дорогих закусок. Криминальная элита надела самые лучшие костюмы, многие из которых шились в лучших ателье Парижа, Рима и Лондона. Обувь тоже была эксклюзивной. Криминальные авторитеты никогда не скупились на свой гардероб.
 На поминках должно было состояться еще одно важное событие: выборы нового смотрящего за областью. Даже лучшие друзья Квадрата понимали, что он сильно сдал в последнее время, именно поэтому в области творился беспредел. Славу богу, теперь вроде, этот беспредел ликвидирован.
За эту можно было поднять рюмочку. Но потом. Когда не однократно были подняты рюмки за покой души Квадрата.
Человек сорок ковырялись серебряными вилками в салатах, бифштексах, свинине и ждали, когда начнется процедура выборы. Они не знали, что судьба их всех уже решена. Одним человеком решена, и судьба отсчитывает последние мгновения их жизни.
Люди в неприметном «газели» тоже ждали. Они и должны были решить судьбу людей, находящихся на поминках с помощью  переносного ракетного комплекса  «игла». Это было самое дорогое приобретение Птицына, и он решил использовать его только тогда, когда он понял, что одним махом можно решить все проблемы.
В «газели»  находилось трое человек. Лучшие люди Майора под руководством лейтенанта Калитина. «Газель» не могла проехать ближе к ресторану. Все окружающие улицы контролировали люди в дорогих костюмах, под которыми виднелось оружие. Их нельзя было подкупить никакими деньгами. Ясно было, что эти люди отвечают за безопасность проходящих в ресторане поминок. Рано было еще вступать с ними в конфликт.
Люди лейтенанта Калитина слышали все, что происходит в ресторане. Даже звон вилок о тарелки.
Причина подобной слышимости была очень простая, а вместе с тем, и очень дорогая. Причина эта стоила больше сорока тысячи долларов и носила название лазерного звукоснимателя, который улавливал колебания  оконных стекол, и преображал их в звук. Даже местное отделение ФСБ не имело еще на тот момент подобной техники. Прибор находился в машине, которую поставили на это место еще вчера. Машина не привлекала внимание бандитов с оружием, потому что она была пустая, а сам прибор не вызвал никаких подозрений. Охрана проверила только машину на предмет нахождения в ней взрывчатых веществ, и успокоилась: никаких взрывчатых веществ в машине обнаружено не было.
Пришла пора, и звяканье вилок о тарелки прекратилось. Лазерный звукосниматель донес до людей в «газели» легкое покашливание. Но он не мог донести выражение сорока внимательных и цепких глаз, которые устремили свое внимание на самого старого вора, среди присутствующих. Звали его Циркулем. Тяжесть воровской короны он нес без малого, сорок лет. Еще лысый Никита стучал каблуком своих ботинок по трибуне ООН, а Циркуль уже был уважаемым человеком в криминальных кругах.
Он не торопился начать говорить. Знал, столь сложно и не двусмысленно и тяжело его положение. На место смотрящего претендуют два человека. Воры старой закалки хотят видеть на этом посту Боба. Он действительно по праву заслужил это место. И он может стать хорошим смотрящим. Бандиты же новой формации, за которыми стоит немало стволов, желают видеть своего кандидата на месте смотрящего.
Голосов и у тех и у других примерно поровну. Не хватает одного голоса. Его голоса.
Именно поэтому все дни подготовки к похоронам проводились маневры. Бандиты новой формации оказались удачливее в своих маневрах. Они заполучили решающий голос Циркуля.
Старейший вор кашлянул и начал свою речь, которую уже не суждено ему было закончить.
- Хорошим человеком был Квадрат. Уважали его многие. Но такова наша жизнь. Она очень суровая, и она вырвала нашего лучшего друга из рядов живых людей. Пусть ему земля будет пухом. Теперь ему требуется замена. – Циркуль внимательно оглядел людей, которые напряженно слушали его речь. Настала пора назвать нового смотрящего. -  Лучше, что бы этой заменой был Бритый. Он очень авторитетный человек, и со своими обязанностями он справится. Найдет этого мифического Майора.
Представитель новой криминальной формации расцвел. На лицах его товарищей тоже засияли улыбки. Зато старые воры в законе поникли. Их не устраивало это решение Циркуля. Но и выступать против него в открытую, они сейчас не могли. В головах этих людей уже стал возникать план, как расправится с новым  областным смотрящим.
Это решение Циркуля донеслось и до «газели». Пришло время действовать, поняли люди Майора, ждать больше нечего. Взревел мотор, над которым поколдовали лучшие механики части. «Газель» рванула с места. 
Охранники просто ошалели, когда «газель» проскочила между ними. Один попытался, правда, встать у нее на пути, наивно думая, что водитель «газели» притормозит. Результат подобной смелости и наивности был плачевным. Для охранника.
Водитель «газели», естественно, не повернул. Он поехал прямо на охранника. Машина на полной скорости просто смела со своего пути человеческое тело. Только короткий удар о бампер и тело оказалось под колесами. И переднее, и заднее колесо растерли тело храброго охранника по асфальту… «Газель» продолжила свой путь. Другие охранники были крайне недовольны таким поворотом дел, и открыли огонь из своего законного оружия.
Две или три пули ударились об обшивку кузова «газели». Люди в дорогих костюмах все же решились открыть огонь. Прапорщик Матвеев интуитивно пригнул голову. Затем улыбнулся, вспомнил, что кузов автомобиля бронированный. Специально его таким сделали для этого случая. Даже из пулемета его не продырявишь, не то, что из пистолета.
Машина подъехала близко к ресторану. Ровно настолько, что бы выстрел ракетой из шмеля»» оказался удачным. Калитин выскочил из машины, присел на колено и произвел единственный выстрел. Ракета, которая была предназначена для уничтожения легких наземных целей, с шипением пролетела триста метров, разбила ресторанное стекло и влетела в зал. Криминальная элита повернулась на звук разбитого стекла. Один бандит новой формации даже привстал. Ракета врезалась в него и прошила его насквозь. Он умер сразу же. Мгновением позже следом за ним отправились его друзья-товарищи, да и недруги тоже. Ракета разорвалась, врезавшись в стену. Взрывная волна разнесла стекло на осколки и сорвала крышу с ресторана. Здание на мгновение превратилось в кипящий огненный котел, в котором сгорели все присутствующие на поминках. Их тела разорвало в клочья. Несколько рук и ног оказались на крыше соседнего здания. Взрывом ракеты повредило и несущие конструкции здания, так что оно начало разваливаться на глазах, погребая под собой остатки человеческих тел и поднимая кучи пыли высоко над землей.
 Охранник, что оказался самым выносливым, и бежал за «газелью» до конца остановился. Грудь его вздымалась, вбирая в себя как можно воздуха. В глазах  застыл ужас и безумие. Он видел, как человек, который только что «шмелем» уничтожил здание ресторана и всех людей в нем. А затем он спокойно прыгнул в грузовую «газель» и покинул место своего преступления. Охранник близко приблизился к этому человеку, он спокойно мог его застрелить. Но только одна мысль мелькнула в голове выносливого охранника. Не заплатят ему за работу! Именно, поэтому он и не стал стрелять.
Правы оказались те криминальные авторитеты, что не пришли на поминки.  Они остались живы, и не совались больше в небольшой городок Староюжный, что находился недалеко от границы с Чечней. Там была  теперь территория Майора.

                Глава тридцать восьмая.

Майор Птицын мог праздновать победу. Люди, набранные Костиным, пошли на следующий день после уничтожения криминальной элиты области по торговым точкам городка Староюжный. Они объявили предпринимателям, что теперь они платят дань одному человеку. Его имя всем известно, Майор. Предприниматели согласились.  Их устраивало предложение Майора. Потом у них не было  другого выхода. И лучше платить деньги Майору, который во всем знает меру. Да и как ему не платить, если весь этот городок находится под ним.
Были в городе Южный и несколько групп отморозков, которые чувствовали себя самыми крутыми. Они тоже хотели получать дань с  этих предпринимателей.  Естественно, они принесли некоторые хлопоты Майору. Он решил дать им бой.
Бой продолжался около года. С переменным успехом. Были жертвы и со стороны Майора. Несколько людей Костина пали на полях этих сражений, но все равно общий итог битвы оказался положительным для Майора. Он уничтожил отморозков всех до одного. Операция по их уничтожению были грамотно спланированы, именно поэтому Майор и мог праздновать свою победу. Отморозки нашли свой последний приют в степи. В городе восстановился мир, да благодать. Граждане с благодарностью шептали имя Майора. Мальчишки слагали про него легенды. Работники милиции прохлаждались на работе – уличная преступность  была нулевой, бытовая преступность особых хлопот не доставляла. Обыватели могли гулять по городу даже поздней ночью, хулиганы – тоже нормальные люди – они поняли, что Майор не любит когда на его территории творится беспредел.
И только на душе самого майора Птицына, в котором даже самый заядлый фантазер, не заподозрил бы всемогущего Майора, была тоска. Никто о ней не догадывался, для окружающих он оставался обычным человеком с маленькой зарплатой и не очень высокой должностью. 
Он  хорошо помнил тот день, когда хоронили его друга майора Яицына. Все только и говорили в тот день о взрыве, который снес ресторан в областном центре. Люди с восхищением пересказывали подробности нового подвига Майора. Даже до солдат его части, отрезанных от остального мира, дошли подробности этого дела.
- Все погибли? – спрашивал один солдат другого.
- Все, - шептал его друг.
- Вот это да! – восхищенно произносил свою фразу солдат.
- Чего ты хочешь? – говорил его опытный и просвещенный товарищ. – Раз за дело взялся Майор, считай, пиши - пропало. Можешь заказывать себе гроб и белые тапочки.
Птицын сам несколько раз становился свидетелем подобных диалогов среди военнослужащих.
Но майор не чувствовал себя героям. Он знал, что все у его людей получилось, как и было задумано.  «Газель» с фальшивыми номерами умудрилось проскочить все посты ГАИ, затем водитель свернул с трассы и поехал ухабистыми дорогами, которые и вывели к старому пруду. В этом водоеме не водились даже караси, поскольку он был вырыт для промышленных целей. Теперь стоял заброшенным.
В нем и нашла свое последнее пристанище «газель».  Люди же Майора  бросили в пруд свои одежды. Затем разбежались, что бы встретиться на похоронах майора Яицына -  все - таки, они были его сослуживцами… Значит, делал выводы Птицын, он не герой, а только грамотный организатор. И все его победы – это не мифические подвиги, а результат грамотного планирования с учетом всех возможных фактов.
Погода резко переменилась к  похоронам майора Яицына. Словно бы она чувствовало настроение  его товарища, майора Птицына.
Еще вчера стоял настоящий летний день, когда ходить по улицам было невозможно – такая стояла жара. Сегодня же с утра дул пронзительный ветер и тучи затянули небо. Лил мелкий нудный дождик. Полковник, который прибыл из областного центра, говорил такие же нудные, но обязательные слова. Его никто не слушал, все ждали, когда его надоедливая речь завершится. Полковника хватило на полчаса – оратор он был знатный…  Затем грянул дежурный залп из автоматов холостыми патронами. Гроб с телом майора Яицына начал опускаться в глинистую землю.
- Мы обязательно найдем тех негодяев, что наняли убийц, - утешил полковник из области. – Это теперь наш долг.
- Спасибо, - Птицын знал, что никаких заказчиков военная прокуратура никогда не найдет… А убийц своего друга он уже успел наказать и без участия полковника… Но никаких других слов, кроме этого дежурного «спасибо» майор Птицын не мог сейчас сказать.
- Держитесь, - полковник положил свою дряблую руку ему на плечо. Он почувствовал настроение своего подчиненного.
- Я постараюсь, - пообещал Птицын. – Спасибо вам, - еще раз поблагодарил Птицын.
На поминки он не поехал. Была назначена встреча с Костиным. Уже не в старой пельменной, а в новеньком ресторане, который они открыли совместными усилиями. Официальным хозяином ресторана являлся, естественно, Костин.
В ресторане никого не было в этот час. Лишь вежливый официант – человек Костина – принял у него заказ.
- Водки самой лучшей, - сказал Костин.
- Слушаюсь, - кивнул головой официант.
- Выпьем за помин души майора Яицына, - поднял рюмку Костин, когда официант принес запотевшую бутылку водки. – Пусть земля ему будет пухом.
Этот тост майор Птицын  не поддержал. Его сейчас интересовали больше, как обстоят их дела.
- Все нормально, - кивнул его собеседник. – Твой план осуществляется.
Только тогда Птицын успокоился. Люди Костина сделали свое дело. С этой минуты Птицын стал полноправным хозяином этого небольшого  южного городка. Нигде это не было написано, но все жители знали, что реальная власть в этом городе принадлежит не меру, и не чиновников, а неведомому криминальному Майору. Это имя с каждым днем обрастало новыми легендами. Люди приписывали Майору мнимые и реальные подвиги.
 - Ну, и ладно, - так судачили об этом жители городка Староюжный. – Нам все равно. Пусть, хоть Майор, хоть черт правит нашим городком. Лишь бы нас не трогали.

                Часть третья.

Глава тридцать девятая.

Майор Птицын закончил свой рассказ, когда они уже подъезжали к месту назначения. Кулак сделал свои выводы из этого рассказа. Судя по откровенности майора Птицына, его охраняли люди, которым он полностью доверял, или, которые были в курсе криминальной карьеры майора Птицына.
- Твои спецназовцы? – спросил Кулак, про людей, которые его охраняли.
- Они самые. У Наполеона была своя гвардия, а у меня свой спецназ, - в словах Птицына прозвучала плохо скрытая гордость. – Самые надежные люди. Они, как и я, на вершине горы.
- Даже с самой высокой горы можно спуститься, - заметил Кулак. – Чем выше гора, тем больнее падать.
- Замечательное философское замечание, - хмыкнул Птицын. – Всегда знал, что в тебе скрывается философ. Учту твое замечание.
- Спасибо, за комплимент. И уж, если сказать честно, твоя криминальная карьера началась значительно раньше. Когда ты списывал нормальное оружие, как негодное и продавал его,  - напомнил прошлое Кулак.
- Было такое, - не стал открещиваться Птицын от своих дел. – Помню, ты тогда был честным человеком. И очень хотел вывести меня на чистую воду.
- Было такое, - вспомнил свое прошлое Кулак. Тогда Кулак, хоть и нюхал пороху достаточно, но был очень наивным человеком. Он считал, что своими рапортами он мог хоть что-то изменить. Но тогда он и не догадывался, что майор Птицын – это только винтик в огромном механизме, часть айсберга. - За это твой верный сержант Борода избил молодого солдатика, - сказал Кулак. – Потом вы хотели это избиение повесить на меня. Очень давили на этого солдата. Но только не раздавили его.  Кстати, это был очень хороший ход с вашей стороны! – отвесил комплимент своему бывшему сослуживцу комплимент Кулак.
- А с Лизой?
- С Лизой тоже был очень хороший ход, - согласился Кулак.
И из этого «уазика», в котором он находился в качестве пленника, Кулак перенесся на несколько лет назад. Туда, в ту учебную часть, в которой он закончил свою военную карьеру. В этой учебной части он руководил взводом молодых солдат. Готовил их к нелегкой службе военного разведчика.
Его поселили в комнату в офицерском общежитии. Разумеется, комнату ему выделили ему самую маленькую. Да еще и угловую. Впрочем, какие могут быть вещи у офицера, который не имел постоянного дома. Да еще и родных, офицер Изморось никогда не имел. Он даже не знал своей матери.
 Его подбросили на крыльцо детдома. Только чудом он остался жить. В тот день погода резко потеплела, и с неба капал то ли мокрый снег, то ли нудный дождь. А скорее, и то, и другое вместе.
Младенец громко орал, и его услышали работники детдома. Нянька и сторож. Они выпивали вместе. Опять же, к счастью найденыша. Если бы, они мирно спали, то, вряд ли бы услышали его крик. И тогда младенец бы точно замерз. Даже теплая погода его не спасла. Так уже бывало и не один раз. Трупы младенцев, конечно, нигде не фиксировались и уничтожались в местной котельной. И вряд ли можно осуждать работников детского дома. В конечном итоге, не они подбрасывали своих младенцев.
Но в тот день сторож услышал плач младенца. И занес его в тепло. И даже дал младенцу имя.
Так на свет и появился Всеволод Ефимович Изморось.
Спустя тридцать один год, он заехал в офицерское общежитие. И с утра проснулся не от громкого крика подъем, а от женского пения.   
Изморось, конечно. Не разбирался в женском пении. Интересно, кто из мужского пола разбирается в нем, кроме специалистов из консерватории? Но было что-то в этом голосе нечто такое, что очень сильно тронуло грубую мужскую душу Изморося.
Он спросил у майора Птицына, как у человека, который первый подошел к нему познакомиться, кто это так поет?
- Тоже заметил? – усмехнулся майор?
- Этот голос сложно не услышать, - пожал плечами новый старлей. – Я не глухой.
- Это точно. Только большинство наших сослуживцев очень недовольно тем, что эта женщина поет. А ты вот, смотрю, проникся красотой ее голоса, - майор внимательно посмотрел на новенького.
- Да ну… - смутился тот. – Я же просто поинтересовался.
- Не смущайся ты! Я консерваторий не кончал. Сам знаешь, какое училище я закончил, - Изморось кивнул. Он сам закончил это же самое училище. Только на двенадцать лет позже. – В искусстве я не понимаю ни фига. Но трогает меня ее пение. Понимаешь, трогает!
Изморось кивнул головой. Он чувствовал, что его сослуживец сейчас не лукавит.
- Так кто же она? – повторил он свой вопрос.
- Лиза, - назвал ее имя Птицын. - Жена нашего политрука.
- Жена?
- Да, брат, жена. Не повезло тебе, - Птицын дружески похлопал своего сослуживца по плечу. – Но бабенка, скажу тебе, что надо! Жаль, не наша бабенка. Ты слюни то не глотай. Молодой еще, найдешь себе бабенку. Но и на Лизу посмотри. Только не так откровенно. Муж у нее ревнивый.
В правоте  слов майора Птицына насчет внешности Лизы Изморось смог убедиться уже этим вечером. Он на кухне увидел эту самую Лизу. Теперь он смог с уверенностью сказать, что Лиза не только умеет красиво петь. Но она еще и хороша собой. Причем она красива не так, как красивы бывают женщины на подиуме, или в кино. Теми женщинами мы тоже любуемся, но никак не можем представить их  своей обычной жизни. А вот Лизу вполне можно было представить на кухне, готовящей пищу, или занимающейся детьми. А ведь именно таких женщин и ищут представители мужского пола. Что бы, и в постели была что надо, и гостей умела принять, и детьми заниматься. Ну, и, разумеется, что бы выглядела, как надо.
С последним, у Лизы было все в порядке. Брюнетка. Ноги растут не от ушей, но длины правильной, еще и стройные. Губы изумительной припухлости. Нос прямой и тонкий. Черты лица тоже правильные. Грудь… Изморось обратил внимание и на эту деталь. Грудь, тоже была что надо!
 Пока Изморось разглядывал свою новую соседку, жену здешнего политрука, начальника Изморося, Лиза резко развернулась. И налетела на широкую грудь старшего лейтенанта. Суп выплеснулся из кастрюли. А Изморось обругал себя последними словами. Естественно, он сделал это не вслух. И даже не чувствовал он, что горячий прожигает его сквозь майку.
- Вы меня извините, - сказал лейтенант вслух.
- Это вы меня извините. – Лиза протянула ему полотенце. – Неловкая я. Утритесь.
- Спасибо. – Как не принять такое предложение. Пальцы Лизы и Изморося случайно соприкоснулись. 
- А вы и есть тот новый лейтенант, про которого мне говорили? – задала вопрос Лиза.
- Я и есть тот новый лейтенант, - ответил Изморось. Его не удивило, что про его приезд знает весь военный городок. Слухи в подобном месте разлетаются быстрее даже, чем со скоростью звука.
- Ну, и как вас звать новый лейтенант?
- Моя фамилия Изморось. И звание мое – старший лейтенант.
- Лишняя звездочка на погонах чего-то меняет?
Старший лейтенант вернул полотенце обратно.
- Извините, но мне тоже надо готовить пищу.
Таким был их первый разговор. И не сразу же между ними возникли отношения. Точнее, через полгода. И все эти полгода изморось не переставал думать о Лизе. Но заговорить с ней, а уж, тем более, помыслить об отношениях с ней, он не смел.
К тому времени он уже знал ее историю. Замуж Лиза вышла рано, да и не по большой любви. Просто родом она была из маленького городка. Вот майор Холодов и показался Лизе самым идеальным мужем.
Дальше известная история. Переезды из городка в городок, казармы, чужие квартиры, и такие вот общежития. Во всей этой истории имелось только одно ответвление.
Однажды на военный городок, в котором проживала Лиза, и который находился совсем недалеко от границы Чечни, было совершено нападение. Продолжалось оно совсем недолго. Поскольку цель этого нападение была очень простой – взять в заложники членов семей офицерского состава. У бандитов все получилось. Лиза оказалось в  числе этих заложников. И ей еще повезло. Потому что ее отбили наши войска через полгода, когда они уничтожили банду известного полевого командира. Правда, за эти полгода чеченского рабства Лиза постарела. Да и с рассудком у нее  после плена случались проблемы.
Изморось предполагал, что Лизе пришлось пережить в чеченском рабстве. Сначала ее телом пользовался полевой командир. А потом, когда женщина надоела ему, Лизой стали пользоваться его бойцы. Иногда по одиночке, а иногда  и все вместе. Так Лиза и пробыла в сексуальном рабстве целых полгода. И муж ее все это время не интересовался судьбой Лизы. Он понимал, что происходит в чеченском плену с его женой…
Кажется, Изморосю еще больше понравилась Лиза, когда он узнал ее историю.
И вот проходит первые полгода, наполненных только случайными взглядами, и наступает такой момент, когда судьба вновь сталкивает Лизу и Изморося в тесном коридоре офицерского общежития. Причем, за эти полгода они не перемолвились даже словом. Изморось был занят службой, и в общежитии приходил уже затемно. Его сердце билось сильнее, когда он встречался с взглядом с Лизой. Он чувствовал, что эта женщина тоже на него смотрит не как на случайного знакомого.
А в тот раз в темном коридоре Изморось не мог сдержаться. Сказались те полгода, что он думал о Лизе. Он неожиданно для себя привлек ее к себе. И она не оттолкнула его. Только теснее прижалась к нему и прошептала:
- Не здесь. Нас могут увидеть.
- Когда же? – прошептал он, прижимая ее к своей груди. Необычное возбуждение охватило его. Он готов был любить Лизу и здесь, в этом темном коридоре.
- Я приду к тебе в комнату, - сказала она. И отстранилась от него. – Сегодня.
- Я буду ждать.
 Свое обещание Лиза выполнила. Нет нужды описывать состояние Изморося в те часы, что он ждал Лизу. Если бы он курил, то точно выкурил бы пачку сигарет. Если бы, он пил, то точно напился бы. А так он смотрел по телевизору какую-то передачу и совсем не улавливал ее смысла. Все его мысли были сейчас только о Лизе. Кажется, он готовился совершить самую большую глупость в своей жизни.
Наконец, раздался стук в дверь. Сердце Изморося ушло куда-то вниз. Ладони вспотели. Как в первый раз, когда он лишил жизни своего противника. Как в первый раз, когда он оказался на линии чужого огня. Но только в этот раз все было совсем по-другому.
У Изморося, конечно же, бывали женщины. Как без них? Но все они занимали в его жизни совсем небольшую роль. Виной тому служила и профессия старшего лейтенанта. Какая женщина согласиться связываться с офицером, у которого даже нет собственного угла?
Изморось и не винил своих женщин в том, что они не хотят связывать с ним свою жизнь. Он все прекрасно понимал. Все женщины, с которыми он встречался, хотели тихого семейного счастья, а такого счастья Изморось им и не мог дать.
Но Лиза – особая женщина. Он это почувствовал сразу. Такая женщина пойдет за своим избранником в любые дали. Редкая порода женщин, нынче почти и не встречаемая.
А этот вечер только подтвердил его предположение.
И следующий, и еще один вечер. Лиза каждый вечер приходила к нему в небольшую комнату. Муж ее как раз находился в командировке. Так что, никаких препятствий для этих встреч не возникало. Изморось смотрел в глаза своей избранницы, и тонул в них. Они были бездонные, как пропасть. Вот только в пропасть не сильно приятно падать. А в глазах Лизы хотелось утонуть не только Изморосю.
Только потом он понял, что перешел дорогу  майору Птицыну. Он тоже заглядывался на Лизу. И его совершенно не смущало то обстоятельство, что Лиза жена другого человека. Он хотел эту женщину, и муж не служил препятствием для этого. А вот Изморось был тем препятствием, которое не мог одолеть майор Птицын.
- Тебе хорошо со мной? – спрашивала его Лиза. Она нежно гладила его в этот момент пальчиком по могучему плечу.
- Спрашиваешь еще! – Изморосю очень нравилось ощущать ее пальцы на своей коже.
- Ой, это что? – пальчик Лизы наткнулся на шрам, оставленный пулей. 
- В детстве я получил этот шрам, - соврал Кулак. – За яблоками лазил через забор, сорвался. Отсюда и шрам.
- Ты ведь мне врешь, - Лиза не задавала этот вопрос, она сейчас констатировала, что Изморось ей врет. – Ну, и ладно. Я все равно тебя люблю.
- Это правда?
- Нет, я тоже вру. Конечно же, правда!
Изморосю еще никто и никогда не говорил эти слова. И он был на седьмом небе от счастья. Его по настоящему кто-то любит!
- Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Изморось. И сам удивился. Он в первый раз задавал этот вопрос женщине.
- А ты сам этого хочешь?
- Ну, я же задал тебе этот вопрос.
- Задал. Да только нужна я тебе такая?
- Какая, такая?
- Сумасшедшая.
После этих слов Лизы, Изморось хотел возразить ей, но Лиза переворачивалась на спину, и они продолжали любить друг друга. И время в этот момент останавливалось. Казалось, все чувства исчезли на этой земле. Кроме одного только чувства. Чувства наслаждения.
Но счастье Лизы и Изморося оказалось коротким. В замкнутом пространстве военного гарнизона слухи быстро расходятся. И все уже знали, что Изморось совершает с женой политрука то самое действие, которое очень точно характеризует короткое, но слишком нецензурное слово. И все офицеры глядела на Изморося с завистью, а женщины с интересом. Вроде ничего в этом лейтенанте нет, а вот, поди ж, ты…
А дальше…
Политрук вызвал Изморося на мужской разговор. Он был пьян, что бы причинить старшему лейтенанту серьезные неприятности. Но вот Лиза на следующий день появилась с синяком под глазом.
Глядя на нее, Изморось понял, что его короткое счастье обратилось пшиком. Он догнал в тот день Лизу. И не обращал в тот момент внимание Изморось на посторонние взгляды.
- Лиза, я его! – говорил он своей женщине про ее мужа.
- Не надо!
- Надо! Он не должен тебя бить!
- Должен! Он имеет право меня бить. Ведь он мой муж.
- Я его, - Изморось сжал кулаки. Он понимал, что совершенно бессилен покончить с этой ситуацией.
А она сама закончилась в тот самый вечер. Лиза снова пришла к нему. И снова они любили друг друга. И снова старший лейтенант Изморось чувствовал себя на седьмом небе от счастья.  Снова они долго лежали в постели и разговаривали.
Только в этот раз их разговор прервал стук в дверь. 
- Кто это? – прошептала Лиза.
- Сейчас узнаем, - Изморось натянул штаны. Да и Лиза принялась собираться.
Нехорошее предчувствие в тот момент заполнило Изморося, но он предпочитал не выдавать своих истинных чувств своей любимой женщине. Он не стал спрашивать, кто стучится в такой неурочный час в дверь его комнаты. Интуитивно Изморось и так все понял.
Он распахнул дверь и отстранился в сторону. В дверь влетел пьяный политрук. Не один. С ним еще находилось четверо товарищей. Завязалась драка, которую нет смысла описывать. Изморось только защищался в тот миг. Но, естественно, и он не мог получить некоего урона в виде синяка под глазом и растянутых связок.
Но все же урон его противника был намного больше. Хотя, Изморось дрался осторожно. Понимал он, что нельзя бить старших по званию офицеров. Это уже называется преступлением.
Затем после драки, вытирая кровь с лица, политрук пригрозил:
- Ты больше не дотронешься до моей жены?
- Это еще почему? – как раз в тот момент Лиза находилась у него за спиной. Изморось ощущал ее дыхание на своей спине.
- Потому. Я не буду писать никаких рапортов на твое имя лейтенант, но если ты приблизишься к моей жене…
- Я приближусь!
- Смотри, лейтенант! – Палец политрука пригрозил ему. – Загремишь лейтенант, и надолго.
- Не пугай!
- Сева, не надо, - Лиза выбралась из-за его спины. Теперь она находилась за спиной у законного мужа. – Между нами все кончено. Все! Понимаешь ты это, Сева!
- И правильно. – Политрук отвесил своей жене такую пощечину, что ее голова бессильно мотнулась в сторону. Еще и наградил свою жену парой эпитетов.
- Я все равно буду с тобой, - пообещал Изморось прежде, чем вся шумная компания покинула его комнату.
Изморось остался один посреди развалин. Мебели в его комнате явно досталось. Дверца шкафа повисла на честном слове, у стульев были поломаны ножки, кровать тоже просела. Здешний комендант будет недоволен – как никак, но все это казенная мебель.
Изморось остался один. Но сдержался. Понимал он,  что завтра с утра ему на службу. И эта служба важнее его личных чувств и личных переживаний.
С утра он медленно брал по дорожке, ведущей в расположение его взвода. За спиной он услышал шум. Изморось обернулся. Его догонял майор Птицын.
- Слыхал? – прокричал он на ходу.
- Что? – безучастно спросил Изморось.
- Жена политрука повесилась.
- Что? Когда?
Мир перевернулся на глазах Изморося.
- Сегодня ночью. Это чистый суицид. Она и записку оставила. Никого в моей смерти прошу не винить.
Похоронили Лизу на новом кладбище. На похоронах ее присутствовал только Изморось, да еще несколько родственников. Да и то Изморось стоял в сторонке, чтобы не вызывать волну новых слухов.
С тех прошло пять лет…

                Глава тридцать сороковая. 

- Это я тогда сказал полковнику, что его жена изменяет с тобой, - похвастался сейчас майор Птицын.
- Я это понял, - спокойно произнес Кулак.
- Почему же, не бил мне морду? – Птицын даже удивился.
- Считаю это глупостью. Меня не учили бить офицеров, которые старше меня по званию.
- Молодец! Мы не учли только одного, лейтенант Изморось, что ты уволишься из армии, дашь деру. Но от судьбы не убежишь. Мы снова встретились, - улыбка майора Птицына вернула Кулака в его сегодняшнее незавидное состояние.
Наверняка, на лице Птицына возникла улыбка, когда он произнес эти слова. Кулак бы точно улыбался, если ситуация перевернулась с точностью наоборот. Уж он то точно не стал бы вести долгих переговоров. Он показал бы, на что способен его нож. В данный момент, он мог только мечтать об этом. Но он и выжидал. Подходящий момент мог возникнуть в любую минуту. Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
- Как, кстати, прапорщик Борода? – напомнил Кулак.
Улыбка сползла с лица майора. Этим вопросом Кулак вызвал у майора неприятные воспоминания,  наступил на его больную мозоль. Прапорщик Борода очень плохо окончил свою жизнь.
Хотя военная прокуратура доказала, что действия прапорщика Бороды носили правомерный характер. Он ни на грамм не превысил нормы необходимой самообороны. Прапорщик на радостях по поводу этого решения устроил пир. И вот незадача – на хорошую водку прапорщик денег пожалел. Паленной оказалась водка. Прапорщик выпил самую большую дозу этой водки, именно поэтому он единственный из всех присутствующих, отправился в мир иной. Не спасли прапорщика местные врачи. Парадокс. Человек, который всю жизнь отдал армии, погиб таким нелепым образом. И некому было пожалеть старого служаку. Кроме его собутыльников.
 Еще и Птицын пожалел своего прапорщика. Помянул его по христианскому обычаю. Уже настоящей водкой. Больше жалеть старого служаку было некому. Ни жены, ни детей, у него не было. Если бы не Птицын прапорщика Бороду и похоронили бы в общей могиле. А так майор выбил для своего верного шофера очень престижное место на старом  городском кладбище, и даже устроил ему нормальные похороны.
Говорить об этом Птицыну не хотелось, тем более, Кулаку, давнему своему врагу, поэтому он ответил неопределенно:
- Нормально.
- Ну, и дай ему бог здоровья! – пожелал мертвому прапорщику Кулак.
- Здоровье и тебе сейчас не помешает, - раздраженно бросил Птицын своему бывшему сослуживцу.
- Не помешает, - согласился Кулак.
Машина сделала резкий разворот. До места назначения осталось несколько минут пути по прямой дороге.
Птицын чувствовал странное волнение. Вроде бы все под контролем, и бояться абсолютно нечего, а волнение внутри него жило. Более того, нарастало внутреннее напряжение, словно он в первый раз совершал парашютный прыжок. Правда, он и в первый раз не слишком боялся. Все его действия уже были отработаны с инструктором. А сейчас, странное волнение нарастало.
- Ты все такой же добрый, - бросил он Кулаку.
- Я нормальный. Такой же, как все, - поскромничал его бывший сослуживец.
- Нет, ты другой, особенный, - не согласился Птицын. -  Таким как все, при всем своем желании, не станешь.
- Сейчас, я желаю того же, что и все, - попытался разубедить своего бывшего командира Кулак.
- Может быть. И чего же именно ты хочешь сейчас? – поинтересовался Птицын.
- Выжить. И прожить еще долгие годы, - ответил Кулак.
- Абсолютно нормально желание, - согласился майор. – Я того же желаю для себя.
- Но кто-то из нас не проживет долгие годы, - вспомнил Кулак.
- Верно, - согласился Майор. – Кто-то из нас умрет очень скоро.
Машина отчаянно скрипнула тормозами. Они прибыли к зданию агентства.
 - И думаю, что это буду не я, - закончил свою фразу Майор.
 
                Глава сорок первая.

Только когда машина остановилась, с головы Кулака стянули маску. Он с вожделением вдохнул воздух, пропахший бензином, запахом оружия и потных тел. Только еще в этом воздухе витал запах дорогого одеколона и смерти. Кулак ощущал ее присутствие во всем. Он был человеком войны, поэтому смерть была его старой знакомой. Только до сих пор, ему удавалось с ней разминуться. Хотя, он и был несколько раз ранен за время службы, но это все были пустяки – неделю отлежался в госпитале, и снова на выполнение боевого задание. К сожалению, недостатка в них никогда не ощущалось. Для спецназа ГРУ никогда не бывает мирных будней. Такая у них служба.
- Сам выйдешь? Или тебе помочь? – поинтересовался охранник.
- Сам, - кивнул головой Кулак. – Пока еще могу сам.
Кулак спрыгнул на твердую землю и огляделся. У майора Птицына явно большие проблемы. Его люди готовились к боевым действиям. Некоторые из них были одеты в гражданскую одежду, но большинство в темного цвета комбинезоны и бронежилеты четвертой степени защиты. Еще и шлемофоны на головах у них были одеты из особой стали и стекла. Такой шлемофон не пробьешь пулями. Даже из «калаша». В руках у этих бойцов находились девяти миллиметровые пистолеты – пулеметы «кипарис». Без глушителей автоматы, значит, не боятся шума. Зато с лазерными целеуказателями для большой точности стрельбы. Именно этим людям, похоже, и предстояло штурмовать здание, возле которого встала машина. Нелегкое это дело, сразу же определил сложность штурма Кулак. Его люди умеют воевать, и многих бравых вояк Птицына положат возле здания.
- У тебя проблемы, - бросил Кулак Птицыну.
- Признаю этот прискорбный факт, - отвечал Птицын. – И берусь их решить в максимально короткие сроки. В моем здании твои люди. Ты понимаешь, не дурак, что мы их уничтожим. Вопрос только во времени и наших потерях. Если твои люди хорошо обучены, потери будут больше, если нам повезет, то меньше. В любом случае мы победим, а ты проиграешь вместе с твоими людьми. – Такую вполне реальную перспективу нарисовал перед Кулаком его оппонент, майор Птицын.
- Ты мне это уже, кажется, говорил… Что требуется от меня? – поинтересовался Кулак, который понял, что этот разговор происходит не просто так.
- Вот это уже речь делового человека, - похвалил Птицын своего пленника. – От тебя требуется показаться. Пусть твои люди видят, что ты жив и здоров, и даже не сильно потрепан.  Не такая уж сложная задача. Затем взять мегафон и заставить своих людей сдаться. Они ведь тебе подчинятся,  старший лейтенант?
- Действительно не сложную задачу мне предстоит решить, - оценил предложение Птицына Кулак. – Мои люди мне подчинятся. Это не вопрос. Что последует потом?
- Это уже зависит не от меня, а от твоих людей, - уклончиво отвечал Птицын.
- Ты меня не правильно понял. Я спрашиваю тебя, что последует в том случае, если мои люди добровольно сложат оружие? – пояснил ему Кулак.
- Такой вариант возможен? – задал вопрос Птицын.
- Вполне. Мои люди мне во всем подчиняются, - повторил свои слова Кулак. – И, значит, вариант с их разоружением вполне возможен.
Минутное замешательство Птицына последовало после этих слов. Затем он расцвел, словно куст сирени в мае, и ответил на вопрос Кулака:
- Бог с вами. Отпустим мы вас всех.
- И Артура? – поинтересовался Кулак.
- Я же сказал русским языком: всех! – подтвердил Птицын. – К тому же, за вашего Артура вы уже отдали мне десять тысяч долларов. Так что он мне больше не нужен!
Не убедила подобная доброта Кулака. Он вообще не верил в доброту людей, предпочитал надеяться только на себя, и на своих людей. Более того, Птицын не сказал, что отпустит их домой, он сказал просто слово «отпустит», что в свою очередь многое могло означать. Да, он их отпустит, только не домой, а на тот свет. Вполне реальный вариант, учитывая прошлые, да и настоящие заслуги, майора Птицына. К тому же, теперь Кулак стал для него опасным свидетелем. Таких свидетелей точно отпускают только на тот свет.
Кулак зажмурил глаза и оценил свои шансы на выживание.
Нулевые.
Но бороться за свое существование надо до конца. Такой позиции он придерживался всю свою жизнь.
- Мои люди должны мне поверить на слово? – уточнил он.
- Безусловно, - кивнул головой Птицын.
- Как же они мне поверят, если мои руки в наручниках? – задал резонный вопрос Кулак. – Я должен быть свободен, что бы они мне поверили.
Если Птицын не согласиться на это предположение, тогда все пропало.
- Убедил меня, я сниму с тебя наручники, - вздохнул Птицын.
Он достал ключи из кармана светлой куртки. Кулак отвернул глаза. В них светилась радость. И никто не мог видеть подобное выражение его глаз. Иначе, Птицын и его команда догадаются о его намерениях, и тогда весь его план рухнет, рассыплется, как карточный домик.
- Давай сюда руки, - сказал Птицын.
- Пожалуйста, - Кулак выполнил его просьбу.
Птицын вставил ключ в замок и повернул его. Наручники щелкнули. Два автомата «кипарис» направились в сторону Кулака. Все же его боялись. А если даже и не боялись, то соблюдали необходимые меры предосторожности.
- Спасибо, - Кулак потер затекшие руки. – Я все сделаю, как ты сказал.
Автоматные стволы дернулись и отвернулись в сторону. Он сумел обмануть охрану. Она поверила в то, что пленник сломлен, а, значит, не опасен. Наедине он остался с майором Птицыным. Это только так кажется, что сейчас вокруг него полно людей, на самом деле, они сейчас не преграда для Кулака. Он еще раз потер руки. Только бы они не подвели в самый нужный момент.
- Чего делать? – с этим вопросом Кулак совершил молниеносное движение.
 Он шагнул к Птицыну, расстояние между ними сделалось совсем минимальным. Одновременно с этим ударил его локтем в лицо. Никаких эмоций! Никаких воспоминаний о Лизе, и о побитом молодом солдатике.
Сейчас Кулак действовал очень рационально.
  Дальше последовал еще один удар в болевую точку. Птицын переломился на две половины. Вторым ударом Кулак добил его окончательно. Еще один небольшой шаг, и Кулак оказался сзади своего врага. Он выпрямил своего противника и захватил локтевым сгибом шею майора. И все, теперь Кулак уже не был пленником – Птицын оказался в его руках. Автоматные стволы снова были направлены в сторону Кулака. Только это уже было не два ствола, а гораздо больше. Кулак не считал их количество  - не до этого ему сейчас было. Перед ним и этими автоматами было одно препятствие – это майор Птицын. Если начнут стрелять, то сначала пули продырявят его тело. Только потом уже эти пули, потеряв немного своей убойной силы, дойдут до Кулака. Но тогда он может умирать спокойно – его врага уже не будет на свете.
 Птицын сразу все понял, осознал зыбкость своего положения, поэтому лишний раз не дергался. Замер, потеряв на некоторое время, свои командирские способности. Ошеломил его своими неожиданными действиями Кулак. Не ожидал Птицын от него подобной прыти. Он уже думал, что сломал своего бывшего подчиненного. В голове Птицына всплывали затертые слова инструктора. Правильно он говорил, что недооценка противника всегда приводит к поражению.
-   Не дергаться! – рявкнул Кулак, так что бы слышали люди, которые держали их на прицеле. – Иначе застрелите вашего командира. Меня вы не убьете раньше, чем его.
Кулак сделал шаг назад. Теперь он прислонился спиной к машине, защитив тем самым свои тылы. Стволы, тем не менее, продолжали смотреть на него. Красные точки лазерных указателей цели бегали сейчас по животу майора Птицына. Бойцы явно ждали команды своего командира. Но для него эта команда равнялась смерти.
- Ты сделал большую глупость, - произнес полузадушенный майор Птицын первую мысль, что пришла ему в голову. – Теперь уже все, поздно, от меня вы не дождетесь милосердия.
- Я сделал большую глупость, когда появился на свет, - ответил ему Кулак. –  Сейчас же я исправляю свои ошибки. Кто из вас главный? – крикнул он бойцам, которые держали их под прицелом.
Стволы замерли, затем расступились. Лазерные целеуказатели тоже замерли на одном месте. На театре действия появился новый человек.
 
                Глава сорок вторая.

Бывший капитан Костин вытер пот на лбу. Он не ожидал подобного поворота дел. А теперь ему принимать решение, брать на себя ответственность, потому что, после майора Птицына – он здесь главный.
- Я главный, - представился он человеку, который прикрывался Птицыным, словно щитом. – Чего ты хочешь?
- Переговоров, для начала. Нормальных человеческих переговоров. – Одной рукой Кулак лазил по карманам своего бывшего командира. И нашел, что искал. Рука его крепко взяла за рукоятку  табельного пистолета «ТТ» и извлекла его на свет. Хорошо, что Птицын носил свой пистолет не в штатной кобуре. Точнее, там, в настоящий момент находилось его табельное оружие. Кулак был уверен, что ствол, который он сейчас нащупал, нигде не зарегистрирован. Конечно, с одним пистолетом воевать против десятка автоматов было не реально, равно, как идти с граблями на танк, однако, пистолет вселял уверенность в самого Кулака. Кроме того, его враг был сейчас полностью безоружен. Одно небольшое усилие, и его грешная душа покинет его тело. Одна только эта мысль успокаивала Кулака. Нет, умирать он не собирался. Но, если так суждено судьбой, случаем или богом (кто там за нас решает?), то белый свет он покинет вместе со своим старым врагом. Уже приятная перспектива. 
- Твои условия? – спросил Костин.
- Мне нужно спокойно уйти, и мне нужны гарантии, что бы, вы не штурмовали здания. Это первоначальные условия, дальнейшие условия я сообщу потом, - крикнул Кулак.
Снова Костин вытер пот со лба. Сейчас ему предстояло делать выбор, от которого зависела вся его дальнейшая жизнь. Пока, он вытирал пот платком, он обдумывал. Когда, он бросил мокрый платок на землю, он все обдумал.
- Можешь убираться на этой машине вместе с твоим заложником. Я гарантирую: мы не тронем вас, - сделал свой выбор Костин. – Со вторым твоим условием я не могу согласиться. Твои люди захватили мое здание. Я обязан его вернуть себе обратно.
Тут уже майор Птицын затрепыхался в могучем захвате Кулака. Он решительно был не согласен со столь явным предательством.
- Ты.. Ты… -  шипел Птицын и он не находил нужных слов, что бы заклеймить предателя.
- Я сказал свое слово. Переговоры окончены. – Костин демонстративно отвернулся. Стволы отвернулись вместе с ним. Теперь только два ствола смотрели в сторону Кулака и Птицына. Прапорщик Матвеев и лейтенант Калитин остались верны своему начальнику.
Мимо Кулака не прошел незамеченным этот маленький бунт на корабле.
- Скажи им, что бы они отпустили автоматы и бросили их на землю, - попросил Кулак своего пленника.
- Отпустите оружие и бросьте его на землю, - сиплым голосом приказал Птицын своим людям.
Люди майора Птицына выполнили его указания. Автоматы оказались на земле.
- И тому третьему, что прячется за машиной, тоже прикажи! – велел Кулак.
- Сержант Хмурый, выйти из-за машины, - Птицын поступил точно так, как ему и приказал Кулак. Сержант Хмурый вышел из-за машины, и, со вздохом сожаления, бросил автомат на землю.
- Присоединяйся к остальным, -  сержант выполнил и это указание майора.
- Пните стволы по направлению ко мне!
- Пните стволы по направлению к нам.
Люди майора Птицына выполнили и этот приказ.
- А теперь скажи своим людям, что бы они бросили остальное оружие! – велел Кулак.
- Какое оружие? – Птицын решил сыграть в дурачка дурачка.
- Какое есть! – не принял его игры Кулак. – Пистолет из-за пояса, ножи, гранаты. Короче, все оружие!
- Узнаю хорошую школу, - вздохнул Птицын и приказал своим людям бросить остальное оружие.
На землю полетело три пистолета «ТТ», шесть гранат РГД - 5 и шесть ножей: три обычных, десантных, а три специальных, метательных. Люди Птицына были хорошо вооружены.
- А теперь пусть они сделают пять шагов назад, и лягут на землю! – приказал Кулак.
- Вы все слышали? – люди Птицына молча кивнули головами. - Делаете все, как он говорит! – подтвердил этот приказ майор.
Все-таки, Птицын был хорошим командиром. Его люди подчинялись ему беспрекословно и выполнили все указания. Они лежали на земле, и только тогда Кулак начал свое передвижение к оружию, что валялось на земле. Осторожно, мелкими шашками. Был риск, что майор окажет сопротивление. Был риск, что кто-то начнет стрелять в спину. Кулак вполне мог заметить не всех людей Птицына. Но этот риск был оправдан. Птицын продвигался вместе с ним мелкими шашками. Он и не думал сопротивляться. Знал, что это бесполезно. Любое сопротивление с его стороны – и  Кулак переломает ему шейные позвонки. Птицын понимал, что сейчас его жизнь ничего не стоит.
- Нагнись, - велел Кулак Птицыну, - и подай мне один автомат!
Кулак чуть-чуть расслабил захват.
- Пистолета тебе мало? – спросил Птицын.
- Мало! – потребовал Кулак. - Мне нужен и автомат.
Он ослабил свой захват еще больше, дав Птицыну возможность нагнуться и поднять с земли автомат. Затем Кулак вырвал автомат из его рук. Кулак засунул пистолет за пояс. Теперь пистолет ему не нужен, раз в руке есть автомат.
Еще одно разочарование пришлось пережить в этот вечер Птицыну. Это когда короткая очередь прошлась по его людям, передернула их тела, не оставив им никаких шансов на жизнь. И никто не слышал эту очередь из-за глушителя.
А затем еще одна очередь. Контрольная.
- Это подло! – только и сумел сказать майор.
- Как и вся наша жизнь, - ответил ему Кулак. – Могу тебя утешить: наполеоновская гвардия тоже вся полегла при Ватерлоо.
- Удачное сравнение. Это мое Ватерлоо, - признал Птицын. -  Ты прав.
Никто не обернулся на шум выстрелов, которые были, пусть слабо, но слышны. Все работники агентства были заняты подготовкой к предстоящему штурму. Их не волновала сейчас судьба людей Майора.
Кулак начал свое новое отступление к машине. Оно заняло гораздо меньше времени, чем поход за оружием.
Ключ оказался в замке зажигания. Кулак посадил Птицына на переднее сидение. Сам сел сзади, уставив автомат ему в спину. Удобная все же машина «уазик», просторная.
- Надеюсь, ты умеешь водить машину? – спросил он у своего заложника.
- Нехитрое занятие, - кивнул головой Птицын.
- Вот и хорошо. Заводи мотор, и поехали, - приказал Кулак.
- Ты бросишь своих людей? – удивился Птицын.
- Сейчас я им не могу помочь. Только помешаю, - объяснил ему Кулак. -  Они справятся и без меня… Поехали!
- Уверен?
- Это мои люди. И не тебе о них беспокоиться.
Машина медленно тронулась с места. Никто не глядел вслед уезжающему «уазику» защитного цвета, как никто не бросился помогать трем людям, которые остались лежать на земле.

                Глава сорок третья.

Экраны мониторов, хоть и мерцали бледно, но  хорошо показали четверке смельчаков и их командира, и его деяние, которое вызвало восторг у людей, окруженных в здании агентства.
- Молодец! – воскликнул Пан.
- Так держать! – отозвался Тренер.
Гарпун промолчал, только удовлетворенно кивнул головой, мол, и в самом деле молодец.
И только Спец задумался вслух:
- Что-то тут не так. Сначала этот мужик, который привез Кулака на машине, выглядел начальником, а потом…
Все видели, что произошло потом.
- Брось ты думать. Говорят, это вредно. Все будет нормально. Нужно нам выстоять только десять минут. Вот, останемся,  мы живы, тогда и задумывайся, сколько тебе угодно, - сказал Пан.
- Останемся, обязательно останемся в живых, - выразил уверенность Тренер. – И вырвемся отсюда.
- Лучше контролируй свой сектор! – велел ему Спец, который не любил загадывать, что будет впереди.
Они разбили всю территорию возле агентства на сектора. Каждый контролировал свой сектор. В то время, пока они говорили, в секторе Тренера произошло какое-то странное движение. Поворот видеокамеры. Ага, движение в правом секторе – это не миф, и не игра воображения, разгоряченного происходящими вокруг событиями.
Камера четко зафиксировали как группа атакующих бойцов в количестве четверых человек проделала лаз под забором саперными лопатами, проникла по нему на территорию агентства и теперь ползком пробирается к зданию.
- Прибыли гости, - заметил Спец. – Сделай предупредительный выстрел, - сказал он Тренеру. -  Лишние жертвы нам не нужны.
Тот дернул за веревку, которая управляла спусковым крючком. А другой рукой дернул за другую веревку, которая управляла движением самого пулемета Калашникова, который был выставлен в окне.
И он достиг нужного эффекта.
Тугая пулеметная очередь огласила окрестность. Она прошила пространство прямо перед головами атакующих. Для пущей убедительности, Тренер снова дернул за веревки. Вторая очередь ударилась в землю, поднимая сухие комья над головами атакующей группы.
Но она не вняла предупреждению. Предупреждения Спеца оказались напрасными. Четверо людей, наоборот, вскочили на ноги, потому что догадались, что их появление заметили, и бросились к зданию агентства. Они надеялись добраться туда раньше, чем захватчики откроют огонь снова.
Они не успели.
Вздох Спеца заглушила новая пулеметная очередь.
На этот раз она оказалась результативной. Хотя Тренер метил в ноги атакующему отряду. Не хотел он убивать людей.
Истошные человеческие крики огласили пространство. Очередь Тренера оказалась результативной. Четверо атакующих оказались на земле. Но лишь двое лежали молча, орошая своей кровью сухую землю. Они находились в бессознательном состоянии. Их же товарищи и издавали эти истошные крики.
Положении их было более, чем печальное.
Одному из них   пулеметные пули оторвали ногу ниже колена. Он хватался за то место, где раньше была целая нога. Теперь там белел осколок кости. Кровь хлестала из артерии широким фонтаном, ее требовалось остановить, но вряд ли бы нашлись желающие лезть на обстреливаемую территорию. Второй боец был ранен в живот. Пули пробили металлические пластины бронежилета и разворотили  бойцу внутренности. Кишки торчали наружу красные от крови. Этот боец, в отличии от первого, не орал. Он только тихо стонал, поскольку сил на истошный крик у него не находилось. Руки его, которыми он зажимал свою рану, сделались черными от крови.
Таким образом, судьба первой  атакующей группы оказалась печальной.
Костин это понимал. Понимал он так же, что его люди желают мести за погибших и раненных товарищей. Командиры атакующих групп смотрели на Костина с подозрением. Он чертыхнулся про себя. Похоже, все летело в тартарары. Он махнул рукой. Дал приказ на штурм.
Поэтому ответ с атакующей стороны последовал незамедлительно.
Пуль не жалели. Автоматные очереди трещали бесперебойно. Несколько бойцов, в руках которых были автоматы Калашникова,  воспользовалось подствольными гранатометами.
- Плохо бы нам пришлось, если бы мы сейчас были не в укрытии, - заметил Пан. – Покрошили бы нас, как капусту в кадке.
И действительно: в здании агентства не осталось ни одного целого окна, такова была плотность ответного огня.  Стекла звенели, вылетая из оконных рам. Все стены были изуродованными  пулевыми отверстиями. Пыль внутри здания поднялась страшная. Грохнули разрывы гранат, выпущенных из гранатометов. Слава богу, большинство их разорвалось на территории, лишь одна влетела внутрь здания, оставив на белом мраморе лестницы темные следы, да сорвав гигантскую, хрустальную люстру с потолка.
Костин и сам растерялся, услышав столь беспорядочную пальбу. Заорал на своих людей. Остановил пальбу. Снова разделил своих людей на четверки. Понимал он, что проигрывает драгоценное время. К нему уже звонил местный начальник милиции. Он ответил ему что-то невнятное. Надо спасать положение!
- Сейчас начнется генеральный штурм, - предугадал действия Костина Спец. – До этого была только разведка. И не жалко ему своих людей, ведь много их поляжет перед стенами агентства.
- Люди – это как разменные монеты. Их никогда не жалко, - высказал философскую мысль Тренер. – Вообще, людям свойственно жалеть только о своей жизни. Чужую им не жалко.
- А когда же появится милиция? – задал вопрос Пан.
- Нам лучше, чтобы она появилась как можно позже, - снова высказал верную мысль Спец.
Больше на разговоры у отважной четверки времени не осталось.
- Внимание! – гаркнул бывший оперативник своим подчиненным. Его люди приготовились к  решительному броску на территорию агентства. – Атака!
Голос Костина сорвался на этом слове. Но люди услышали этот приказ. И стали происходить события, которые стоили многим жизни.
 Каммулятивные заряды, прикрепленные к ограде, были приведены в действия одновременно. Прутья решетки прогнулись в разные стороны от их взрывов. Образовались дыры, в которые и бросились группы захвата. Они надеялись оказаться в здании раньше, чем обороняющие откроют огонь. Но их ожидания не сбылись.
Костин полез в карман, но вспомнил, что платок бросил на землю. Вытер пот рукавом куртки и подумал, как хорошо было бы сейчас в постели с любимой женщиной.
Люди Кулака открыли огонь по этим дырам в решетке. Это была правильная тактика с их стороны. Бойцы агентства своими телами, продырявленными пулями,  закрывали эти дыры. Новые бойцы проталкивали раненных, или убитых на территорию агентства. Некоторые, наоборот, вытаскивали их за ноги и бросали возле ограды. Естественно, люди Костина, тоже поливали очередями от души. Но их пули не смогли причинить вред людям Кулака.
Более того. Произошла заминка, которая всегда выгодна обороняющейся стороне. К тому же, люди Кулака находились в укрытии, а люди Костина под их огнем. И пуль люди кулака не жалели. Они понимали, что главная задача сейчас для них нанести, как можно больший урон своему врагу.
Снайперы, которых расставил Костин, пытались подавить огневые точки противника, но лишь две из них замолчали. И то по очень простой и банальной причине: кончились патроны, а новые обоймы не кому было вставлять.
Люди Костина все же преодолели ограду, оставляя позади себя трупы, и бросились с четырех сторон к зданию, одновременно ведя беспорядочный огонь из автоматов. Они не понимали, почему они не могут подавить сопротивление четырех людей. Многие из них, так и покрывали своими, изрешеченными пулями телами, аккуратно подстриженные газоны возле здания агентства,  но не понимали хитрости Спеца.
Все же, с грехом пополам, преодолев стену плотного огня с двух сторон и оставив еще десяток тел на земле, атакующие добрались до здания агентства. Здесь их ждал новый сюрприз, о котором они еще не подозревали. Боец из первой четверки, от которой осталось в живых только двое человек, запрыгнул в окно и спрыгнул на пол. Растяжку он заметил в самый последний момент, когда нога уже тронула проволочку, которая сорвала чеку противопехотной гранаты. Последовал взрыв. Фрагменты тел бойца разметало на несколько метров вокруг. А люди Костина принялись ругаться матом. Как в адрес бойца, который не заметил элементарную ловушку. Так и в адрес людей, которые ее поставили.
 Если бы между четверками существовала надежная радиосвязь, другие бойцы не повторили ошибку этого бойцы. Но надежной радиосвязи не было, и они ее повторили. Взрывы прозвучали одновременно в нескольких концах здания. Еще несколько бойцов лишились своих жизней.
- Идиоты! – радостно констатировал Пан из своего укрытия.
- На наше счастье, - добавил Спец.
- Они не идиоты, это ты у нас молодец! – хлопнул товарища по плечу Тренер.
- Это не я молодец. Просто враг нам достался лопоухий, - поскромничал Спец. – Другой бы противник не напоролся на наши растяжки.
Огневые точки обороняющихся уже замолчали. Патроны в обоймах пулеметов давно  кончились. Атакующие вздохнули, и теперь спокойно принимали попытки проникнуть в здание.
Один боец прилепил к  главной двери каммулятивный заряд. Затем привел его в действие. Дверь от направленного взрыва вылетала наружу. Бойцы агентства проникли в здание, и снова напоролись на растяжку. Спец позаботился обо всем. Если бы, в действиях атакующей стороны наблюдалось больше слаженности, то люди Костина вряд ли во второй раз попались в такую ловушку.
Истошный крик. Разрыв гранаты. Одному бойцу оторвало ноги, тому, который и задел растяжку, второго сильно контузило. Это того, который шел следом за первым бойцом. Они не участвовали больше в штурме здания.
Бойцов становилось все меньше и меньше. Трудным для них оказался штурм агентства. Боевые навыки им не помогали, ибо вместе люди Костина никогда не штурмовали здание. Они даже и помыслить не могли о такой ситуации.
Люди Кулака наблюдали за тем, как ряды их противников редеют по мониторам. Улыбки озирали их лица. Сегодня они могли считать себя победителями.
Хотя самая трудная часть их работы только еще началась.
Атакующие бойцы вошли в здание. Их осталось девять человек, среди них трое легкораненых. Но эти легкораненные бойцы еще могли повоевать и доставить своим врагам неприятности. Они осторожно теперь ступали по полу. Битое стекло звенело под подошвами армейских ботинок. Они уже поняли хитрость своих врагов, и теперь искали их лично. Но не забывали и про растяжки.
 Люди Костина были злы на врагов и готовились отомстить за смерть своих товарищей. Они не сговаривались, решили уничтожить живую силу противника. Они все дальше и дальше продвигались по помещениям агентства. Рано или поздно, они должны были найти четверку смельчаков.
- Что будем делать? – спросил Пан шепотом у Спеца, наблюдая свои перемещения по монитору.
- Если бы их было больше, я бы сказал уходить, а теперь, очевидно, нам надо закончить свою работу, - решил Спец.
Никто ему не перечил. Все молча кивнули. Люди Кулака понимали, что эта задача им вполне по силам.
Они покинули свое укрытие. Началась охота, в которой мог победить только тот, кто окажется опытней и смелей.
Бойцы Костина неминуемо обязаны были разделиться на несколько групп, так легче будет зачищать здание.  И они разделись. Три группы стали прочесывать помещения агентства.
Первая группа напоролась на Тренера и Гарпуна в  служебном туалете второго этажа. Гарпун ждал своих врагов, засев в кабинке. Запах в кабинке стоял не самый приятный, но настоящий воин может стерпеть и не такое.
 Когда враг поравнялся с дверью, ощутимо стало его дыхание и запах. Гарпун продырявил дверь кабинки из автомата Калашникова и своего врага вместе с дверью. Короткая очередь, и одним человеком на свете стало меньше. Тренер в это время поддержал своего напарника. Он ударил с тыла. Треск автоматной очереди, которая прошила две спины, не была слышна из-за глушителя, и еще два человека покинули этот грешный мир. Они даже не успели оказать  достойное сопротивление.
Пан и Спец, как наиболее опытные бойцы, действовали по одиночке. Задача у них была посложнее – уложить в одиночку троих человек, готовых к нападению в любой момент. Но они с ней справились. Пан заманил свою группу в помещение для видеонаблюдения и бросил туда последнюю оставшуюся гранату. После чего грохнулся на пол и зажал уши. Взрыв РГД – 5 в небольшом помещении гарантирует стопроцентное поражение живой силы противника. Так произошло и на этот раз. Когда Пан встал с пола, только запах гари и человеческого мяса чувствовало его обоняние.
Спец зажал в руках два пистолета «ТТ». Он нашел новое укрытие под столом. Он слышал, как бойцы осторожно передвигаются по помещению. Спец понимал, что в этом помещение они ориентируются лучше его. Как никак, а хозяева. Он чувствовал запах оружейной смазки. Он замедлил свое дыхание и ждал нужного момента. Такой момент наступил очень. Он увидел из своего укрытия ноги двух бойцов, на которые были надеты ботинки армейского образца. И начал действовать. А точнее, он нажал на спусковой крючок.
Бойцы не сразу поняли, что произошло. Звуков выстрела они не услышали – пистолеты Спецы были с глушителями. Дикая боль захлестнула их тела. Источником этой боли являлись их ноги, куда попали две  пули. Толстая кожа ботинка отнюдь не является защитой против пистолетных пуль.
Третий боец понял, в чем дело, и дал очередь с разворота прямо столу. Только щепки полетели в разные стороны. Однако Спецу эта очередь не причинила никакого вреда. Он уже перекатился на другое место, и оттуда начал стрелять в своих врагов снова. Стрелял он до тех пор, пока не кончились пули в обоймах – Спец понимал, что на его врагах были титановые бронежилеты, которые не так то просто пробить пистолетными пулями, поэтому он стрелял в защитные шлемы. Прямое пулевое попадание в такой шлем гарантирует его обладателю сломанную шею. Именно в шлем, Спец и попал. С такого расстояния грех было не попасть. Спец все равно несколько мгновений продолжал нажимать автоматически на спусковой крючок.
Результат его стрельбы был налицо. Все пули его попали во вражеских бойцов.  Пластины бронежилетов бойцов не выдержали подобного обстрела в упор и пропустили пули. Да и расчет Спеца, что стрелять надо по шлемам оказался верным – у двух бойцов оказались сломанными шеи. Они просто не выдержали силы пулевого удара. Теперь бойцы валялись на полу в разнообразных позах.
- Вот так вот ребята, - пробормотал Спец, и пошел к своим товарищам.
Снова бойцы Кулака встретились в своем укрытии. Судя по тому, что все остались живы, им не нужно было докладывать о результатах своей работы. Но они все равно сказали слова о своей работе. Потому что во всем должна присутствовать дисциплина. Даже в их кровавой работе.
- У меня все чисто, - доложил Спец.
- И у меня, - кивнул головой Пан.
- И у нас, - произнес Тренер за себя и за своего товарища.
Оставалось еще одно немаловажное дело. Покинуть здания агентства. Причем, надлежало сделать это не прямым путем, что попросту было невозможно сделать, поскольку снаружи оставались еще люди Костина, а обходным. Через канализационный люк. Его Спец нашел в подвале и расширил с помощью гранаты, которых тогда, до изготовления растяжек, было еще достаточно. Взрыва снаружи не услышали – стены подвала оказались отделаны звукоизолирующими материалами.
- Не охота мне лезть в канализацию, но что поделаешь, - высказал всеобщее мнение Пан. – Жизнь меня заставляет.
- Мы сделали свое дело, - констатировал Спец. – Теперь мы должны отходить.
Все оружие, которые использовали бойцы Кулака в этом бою, они взяли с собой, кроме пулеметов и автоматов, что были выставлены в окнах. Это оружие они потом тоже оставили в канализации. Оно уже не могло им полноценно служить, потому что кончились патроны в обоймах, и могло только изобличить бойцов команды Кулака.
Снаружи остался только Костин с несколькими подчиненными. Они растерянно ждали доклада от своих бойцов внутри агентства. Доклада не поступала. Костин надеялся, что доклад просто задерживается. Такое возможно, если… Этих самых «если» можно было придумать сколько угодно. Например, бойцы еще не нашли своих врагов. О худшем варианте Костину сейчас думать не слишком хотелось.
Вдалеке раздался визг милицейских сирен.
   
                Глава сорок четвертая.

Птицын умело рулил машиной.  Чувствовалось, что у него имеется  немалый водительский опыт. Жаль, только ехать пришлось недалеко. Кулак потребовал остановить машину за ближайшим углом.
Птицын припарковал машину в ближайшем дворе возле детской песочницы. Заглушил мотор и спросил:
- Куда дальше рулить прикажешь?
- Подожди, - Кулак прислушался к треску автоматных и пулеметных очередей. Они были очень хорошо слышны двум врагам в старом армейском «уазике». И оба  человека понимали, какая мясорубка сейчас происходит в том самом месте, которое они только что оставили.
- Понимаю тебя, - усмехнулся Птицын. – Хочешь послушать, как погибают твои люди.
- Ты не прав, - проявил неожиданную уверенность Кулак. – Они не погибают, они выиграют этот бой. Они – мои люди! – подчеркнул Кулак. – Ты сам догадываешься, что я в свою команду не беру простачков.
Птицын кивнул головой. Уж он то, как никто другой знал, как Кулак подходит к вопросу подготовки своей команды.
Бой закончился очень быстро. Сначала перестали слышаться пулеметные очереди. Автоматные очереди  тоже вскоре заглохли. Слышались только глухие раскаты взрывов. Растяжки поставил Спец, подумал Кулак. Хорошо, что он сейчас находится в агентстве. На него я могу надеяться, как на самого себя.
- Черт подери, растяжки, - понял ту же самую тактику оборонявшихся и Птицын. – И почему они их не могут заметить?
- Ничего удивительного, - ответил на его вопрос Кулак. – Эти растяжки ставила опытная рука.
- Твои люди действительно молодцы. Как, а главное, где ты их набрал?
- Это уже неважно.
- Судя по всему, они прошли знакомую школу. Впрочем, может, и не только нашу с тобой школу.  А волнуюсь я зря, это уже не мои люди гибнут в здании агентства. Это люди Костина сейчас погибают. И мне их не жалко. Каков руководитель – таковы и его люди.
- Если бы ты руководил штурмом, результат был бы аналогичным.
- Я никогда бы не затеял штурм здания, расположенный в центре города. Много шума, а результат… Я бы просто не стал обращать внимание на твоих людей. Интересно, что бы они стали делать в таком случае? Судя по всему, твои люди – славные солдаты, а вот оперативники они так себе.
Кулак внимательно слушал Птицына. А сам наматывал его слова себе на ум. Сейчас Птицын был полностью прав – оперативная подготовка его людей действительно подкачала.
Серии взрывов прекратились. Обоим людям, что сидели сейчас в машине, стало ясно: бой закончился. Одновременно одна мысль возникла в двух головах: кто победил? Кулак, хоть и выражал уверенность в победе своих людей вслух, но про себя он не был в этом уверен. Всякое могло произойти. Вполне вероятно, что тела его людей сейчас рассматривают бойцы атакующей стороны. Но Кулаку хотелось верить в лучшее. Хотя он привык терять своих людей. Но со своими эмоциями он легко мог справляться.
- Куда поедем? – спросил Птицын.
- Тебе так не терпится умереть? – усмехнулся Кулак.
- Мне еще хочется пожить. Так куда поедем? – повторил свой вопрос пленник.
- Где Артур? – вопросом на вопрос ответил Кулак.
- Значит, моего пленника зовут Артур, - догадался майор. – А я даже и не знал имя. Впрочем, это мне и не к чему.
- Не важно, как его зовут! Отвечай, где он! – потребовал Кулак.
- Далеко, для этого надо выехать из города. Лучше съездить за двумя твоими людьми, - посоветовал Птицын. – Они ведь тоже члены твоей команды.
- А они где находятся?  - спросил Кулак.
- Недалеко отсюда, - сказал Птицын.
- Что ж, поедем, - решил Кулак. – Посмотрим, какую ловушку ты мне подготовил.
- А ты уверен, что это будет ловушка? – Птицын завел мотор и тронул машину с места.
- Я знаю, что ты, майор, человек, который не любишь проигрывать. Поэтому я жду от тебя всего, - Кулак с силой вжал автомат в спину майора. Тот даже поморщился от боли.
- Полегче, старший лейтенант, я все же за рулем, - попросил майор Птицын. – Аварийность сейчас на наших дорогах, сам знаешь, какая!
- Ладно, -  выполнил его просьбу Кулак. Но автомат продолжал держать у спины Птицына.
- У меня к тебе еще одна просьба, - обратился к нему Птицын.
- Ладно, говори, - разрешил Кулак. – Может, я ее и выполню.
- Выполнить мою маленькую просьбу будет в твоих интересах, - заявил Птицын.  – Мне нужно набрать телефонный номер моих людей, что стерегут  спецобъект, куда мы сейчас направляемся. Сделать это необходимо. Иначе, они нашпигуют нас свинцом.
- Где у тебя сотовый телефон?  - Кулак поверил этим словам Птицына. В правилах его врага было не доверять людям и перепроверять их.
- В кармане, - ответил Птицын. – Где же ему еще быть?
- Доставай его. Только осторожно, без всяких фокусов, - предупредил Кулак. – Ты меня знаешь: стрелять буду на поражение, но руку тебе прострелю. Левую. Ты и одной рукой с машиной можешь справиться.
- Постараюсь быть осторожней. И хвалю тебя за похвалу.
Птицын одной рукой управлял машиной, а второй достал сотовый телефон и набрал нужный номер.
- Это я, - сообщил он своим людям. -  Еду к вам. Ждите.
- Поняли, - ответили абонент Птицына.
Майор снова убрал телефон в карман. Повернулся к Кулаку:
- Видишь, сказал нормальные человеческие слова. И обошлось без всяких фокусов.
Он сейчас обманывал своего бывшего сослуживца. Без фокусов не обошлось. В разговоре он сказал кодовую фразу. Ждите. Это означало, что к приезду гостей необходимо готовится со всей серьезностью. Делить окрестности на сектора обстрела, снимать автоматы с предохранителей и ждать, когда появится враг.
Птицын был уверен на сто процентов, что его люди так и поступят. Вот, если бы он ограничился фразой, что я еду к вам, то все на спецобъекте было бы спокойно. А так, внимание, тревога номер один.
В сердце его снова появилась надежда. Именно, поэтому оно усиленно и гнало сейчас кровь по жилам. А человек, в груди которого так сильно сейчас стучало сердце, гнал машину на полную, не взирая ни на какие ограничения скорости.

                Глава сорок пятая.

Визг сирен приближался. Наконец, из-за угла выскочил первый милицейский «уазик». Он подъехал к оперативным машинам агентства. Из «уазика» выскочили сержанты в куртках из кожзаменителя. Вид у сержантов бравый, автоматы наперевес. Они их тут же направили их на Костина и его людей.
- На землю! – гаркнул старший, если судить по лычкам, сержант. Он действовал сейчас так, как учила его должностная инструкция. 
- Тише! Тише! – один из оперативников Костина знал этого старшего сержанта. – Иванов – это я. Твой бывший начальник. Ты разберись сначала, что и почем, а потом и показывай свою власть.
Старший сержант Иванов смутился. Инстинкт подчиненного глубоко засел в нем.
- А что здесь произошло? – догадался он спросить, да и ствол автомата отвел. Вид бывшего начальника подействовал на старшего сержанта Иванова.
- Ты сначала отмени свое указание, - посоветовал подчиненный Костина. – Потом я тебе все объясню.
- Отменяю свое указание. Не надо ложится на землю, - видно в старшем сержанте, и в самом деле, сильно было чинопочитание, если он и бывшего своего начальника слушался. А мог бы и по простому поступить. Положить бывшего начальника с его нынешними коллегами на землю и отбить им почки кованными подошвами служебных ботинок. Так сержант не раз поступали с задержанными. Впрочем, очень часто эти самые задержанные и стоили подобного обращения с ними.
- Что у нас произошло, Вячеслав Иванович? – спросил бывший начальник  бравого сержанта у своего нынешнего начальства.
- Наше агентство захватили преступники, - ответил Костин. – Мы пытались их выкурить своими силами.
- И как выкурили? – поинтересовался сержант Иванов.
- Еще не знаем. Ждем доклада наших людей из здания, - разъяснил ситуацию Костин.
Пока они говорили с сержантом, на место происшествия прибывали новые и новые машины. Сначала это были машины ППС, затем прибыли машины оперативных бригад, затем дежурная бригады собровцев и омоновцев одновременно. Машины с работниками местного отделения ФСБ тоже прибыли на место происшествия.
 Когда ситуация стала более или менее проясняться на место прибыла черная «волга». На ней приехал местный начальник милиции в звании полковника. Он был только рад тому, что его преуспевающий частный коллега так опростоволосился. Он вдоволь накричался на Костина. Даже у привыкших к звукам взрывов и выстрелов бойцам спецназа уши заложило. Таков был по своей силе этот крик! Содержание этих криков лучше и не пересказывать. Сплошная нецензурная речь.
Когда полковник накричался на Костина, было принято решение проникнуть в глубь здания силами бойцов СОБРа и ОМОНа. Вполне логичное решение, учитывая то, что бойцы агентства до сих пор не вышли на связь. 
- Чего там выяснять? Нечего там выяснять! Все давно уже убиты, - высказался командир ОМОНа, но все же направил своих бойцов в здание.
Они вошли с южной стороны здания, собровцы вошли с северной. Вместе они должны были соединиться внутри здания.
- Здесь только трупы, - докладывали по связи омоновцы, когда проходили территорию, прилегающую к зданию агентства. – Сплошные пулевые отверстия. Видно высокой была плотность стрельбы.
- Есть несколько живых, - докладывали в свою очередь собровцы. – Оказана первая медицинская помощь. Но им срочно нужно в больницу. Бандитов  пока не видно.
- Они должны быть там! Должны! – разволновался Костин. – Они же не могли, сквозь землю провалится. Все здание было нами окружено.
- Будем дальше искать ваших бандитов, - обещал полковник.
Спецназовцы и дальше продолжали свои изыскания. Они обнаружили мониторы в укрытии команды Кулака.
- Остроумно, - командир омоновцев наклонился над изобретением Спеца. – Теперь понятно, как  люди, захватившие это здание, вели огонь по нападавшим. Они не дураки.
- Да уж, - согласился с ним его коллега из СОБРа. – Судя по всему, бойцы агентства имели дело с профессионалами.
- Только вот вопрос: где сейчас эти профессионалы, - сказал командир ОМОНа. – Трупов много, но все они в форме бойцов агентства. Не одного их контрагента не видно. Значит, они все живы.
- Продолжим поиски, - решил его собеседник. – Может быть, и найдем ответы на твои вопросы.
Поиски продолжались еще целый час. И показали поиски, что здание агентства сейчас совершенно  пустое. Никаких следов снаружи, свидетельствовавшие о том, что оборонявшиеся покинули здание извне, не было обнаружено. Да и не могли они ни коим образом покинуть это здание. Разве только, если они превратились в невидимок. Но в такую возможность никто не верил.
За этим следовал единственный вывод.
Оборонявшиеся покинули здание через подземные коммуникации. Боец ОМОНа обнаружил то место в стене подвала, которое было взорвано гранатой. Через это отверстие оборонявшиеся и покинули свою временную крепость.
- Полезем туда? – спецназовцам не хотелось лезть в канализационную трубу, куда взрослый человек мог едва протиснуться. Спецназовцы понимали, что в этой самой трубе их мог ждать сюрприз в виде бронебойной пули. От людей, которые обороняли это здание так долго, всего можно ожидать. Они обязательно должны были озаботиться тем, что бы их преследователям пришлось туго.
- Нет, - решили их командиры, - не стоит овчинка выделки. Не догоним уже преступников. Они далеко ушли. Прошло уже два часа.
На всякий случай они оставили двоих человек возле отверстия, а сами пошли наверх докладывать обстановку своему  собственному начальству.
Полковник не слишком расстроился, когда услышал рассказ своих подчиненных. Зато немало был расстроен Костин. Вся его надежды рассыпались, как карточный домик. Да, что там надежды?! Вся жизнь Костина рухнула в одночасье.
 -Ну? – начальник местной милиции глядел на него волком.
- Можно мне позвонить? – попросил он. Костин хотел позвонить Майору и посоветоваться с ним. Он и забыл о том, что Майор был захвачен чужаком. А он в этот момент предал своего товарища.
- Наверное, не стоит Вячеслав Иванович, - не позволил сделать звонок полковник. – Я и рад бы разрешить вам позвонить, да закон мне не позволяет. Вы задержаны, Вячеслав Иванович.
- За что? – искренне удивился Костин.
- Странный вы вопрос задаете. Разве этого мало? – Полковник обвел пространство, усеянное трупами бойцов агентства рукой. – По-моему, этого вполне достаточно. Как начальник детективного агентства ты отдал очень преступный приказ. Имеется хороший повод, что бы задержать тебя и всех твоих людей. Конечно, я имею в виду тех людей, что остались в живых. И я очень надеюсь, что вы будете давать правдивые показания.
- Можно мне хотя бы подумать? – попросил Костин.
- Подумаете, - разрешил полковник. – Много времени вам дать не могу. Срок на ваши размышления сегодняшняя ночь. Дальше работать с вами будут серьезно. Чего, впрочем, мне вам объяснять. Сами все знаете. Все!
Начальник милиции сел в свою «волгу» и убыл с места происшествия.
 
                Глава сорок шестая.
 
Птицын не обманул Кулака. Он действительно вез своего бывшего подчиненного на спецобъект, как он называл это место, куда доставили задержанных бойцов команды Кулака. Их не били после силового задержания, посчитали, что достаточно будет пулевого ранения в ногу и хорошего избиения в доме Костина. Пнули только для острастки два раза своих пленников, попытались с ними поговорить, но результат подобных воздействий оказался нулевой. И Столяр, и Лекарь, словно воды в рот набрали. Они не могли выдать своих товарищей.
- Твоему товарищу нужна медицинская помощь, - сказал человек Птицына Лекарю и стал ждать ответа.
- Я знаю, - прохрипел Лекарь.
- Если ты нам все расскажешь, мы окажем ему медицинскую помощь, - пообещал тюремщик своему заключенному.
- Мне не о чем вам говорить, - отказался общаться с тюремщиками Лекарь.
- Тогда ты сам будешь, виноват в смерти своего товарища, - сказал тюремщик. – Он ведь, может истечь, кровью за сегодняшнюю ночь. Это тебе предупреждение. А мы просто ничего не будем предпринимать для того, что бы его спасти.
- Я знаю, - снова кивнул головой Лекарь. – Но говорить мне вам абсолютно нечего.
- И даже не хочешь нам рассказать, откуда ты?
- Я думаю вам это не интересно.
- А какая цель твоего визита в наш город.
- Думаю, вам это будет не интересно.
Больше Лекарь, ни на какие вопросы не отвечал. Он сделал вид, что он не замечает своего собеседника. Собеседник его пожалел, что Майор не дал приказа их пытать. Он, наоборот, велел сохранять жизнь и здоровье пленников. Не то, что бы Майор слыл гуманистом. Он понимал, что эти пленники могут ему еще понадобиться.
С помощью трех своих товарищей, тюремщик запихнул Лекаря и Столяра в каменный мешок – небольшую комнату общей площадью два метра. Ни одного окна в этом помещении не было, одни голые стены. И низкий потолок. Расстояние от потолка от пола было всего полтора метра, так что, взрослый человек не мог встать в полный рост.  Впрочем, и посидеть в этой импровизированной камере можно было только на полу, и оправится прямо тут же. Тюремщики предупредили, что в туалет выводить не будут.
- Нет у нас никого желания с вами лишний раз связываться. Мы вас охраняем, и только. Больше нам деньги не за что не платят, - объяснили они, перед тем как закрыть железную дверь, и оставить своих пленников одних.
- Ну, и ладно, - понял задачи своих тюремщиков Лекарь. Малую нужду он справил прямо под дверью. Лужа так и осталась на каменном полу.
Столяр в туалет не ходил. Он сидел на полу и стонал. Озноб периодически сотрясал его тело. Все - таки кровопотеря есть кровопотеря. Даже для самого сильного организма.
Лекарь облегчал состояние своего товарища по несчастью. Он разорвал свою рубашку. Получился большой лоскут, который он использовал, как импровизированный бинт. Предварительно помочился на эту тряпочку, провел дезинфекцию.
- Успокойся, - ободрил он своего товарища. – Рана не слишком глубокая. До свадьбы заживет. Кость не перебита, а это сейчас самое главное. – Вслух он не стал говорить об опасности, что грозит его товарищу.
- Не перебита, правда? – прохрипел Столяр.
- Не перебита, - подтвердил Лекарь. – Я тебе, когда-нибудь врал?
- Значит, жениться буду здоровым, - улыбнулся Столяр.
- Здоровым, здоровым, - подтвердил Лекарь.
- Жаль только, жениться еще не собираюсь, - пожалел Столяр о своем  холостом положении.
Они оба рассмеялись. Только смех Столяра был прерывистым и не здоровым.
- А чего так? – в обычной жизни Лекарь и Столяр не слишком общались. Теперь появился повод лучше узнать друг друга.
- Не нашел я еще свою, одну – единственную.
- Еще найдешь, - пообещал Лекарь.
- А ты?.. – задал вопрос Столяр.
- Что я? – не понял Лекарь.
- Женат, или как? – уточнил Столяр.
- Или как, - улыбнулся Лекарь. Он-то знал, что если человек проявлять хоть какой-то интерес к другому человеку, значит, все не так уж и плохо. Будет жить Столяр!
- Что же так?
- Тоже не нашел еще свою половинку.
- Тогда ты тоже еще найдешь ее.
- Ты лучше поспи, - посоветовал Лекарь. – Сон всегда помогает в выздоровлении. А поговорить с тобой мы всегда еще успеем.
- Не могу уснуть я, холодно мне, - сказал Столяр.
И действительно, даже здоровому Лекарю тяжело было сидеть на холодном полу. Он постелил свою куртку для Столяра, а сам встал и стал ходить из угла в угол, стараясь согреться. Четыре шага в одну сторону, еще четыре в другую. Спина и шею затекли очень быстро, но все равно,  за час Лекарь совершил четыре тысячи шагов. Вспотел, однако, не согрелся. Зуб на зуб не попадал.
- И отчего здесь так холодно? – задал вопрос Лекарь самому себя. – Мы же на юге.
- От камня, - удовлетворил любопытство коллеги Столяр.  -  А камни, что на юге, что, на севере, одинаково холодные.
- Интересно, что наши тюремщики делают? – задался вопросом Лекарь. – Надеюсь, они так же плохо проводят время, как и мы.
Напрасно он так думал. Тюремщики их в этот момент очень хорошо проводили время. Трое играли в карты, четвертый, дремал в углу на промятом многими людскими телами топчане. Они желали только одного, что бы начальство подольше о них не вспоминало. Он хорошо знал старую солдатскую поговорку: держаться надо подальше от начальства, а поближе к кухне.
 Каждый из тюремщиков официально являлся военнослужащим. Служили они по контракту в части Птицына, а на самом деле, они служили одному человеку, Майору, он платил гораздо больше, чем государство. Завербовал их в ряды сторонников Майора лейтенант Калитин. Самого Майора они и в глаза не видали, только слышали его голос, когда он разговаривал с ними по  сотовому телефону.
До сих пор, они выполняли только мелкие поручения своего начальника. Майор никогда не доверял ответственные задания новым людям. Это была обычная, общепринятая тактика.
 Теперь вот людям Майора досталось ответственное дело –  задержать, вместе с Костиным, а потом беречь его пленников. Задача несложная и не пыльная, только время тянулось медленно.
Карты к часу ночи надоели. Говорить тюремщикам было не о чем, знали они друг друга давно. Все анекдоты были уже по сто раз пересказаны, поэтому они обрадовались, когда мобильный телефон зазвенел в кармане старшего тюремщика. Звонок этот определенно означал перемены в судьбе тюремщиков.
- Я слушаю, - ответил старший тюремщик на звонок. Трое его товарищей наблюдали, как выражение лица их командира становится озабоченным и деловым. – Вам было скучно? – крикнул он, когда кончил говорить. – Теперь будет весело! Прозвучала кодовая фраза. Значит, ждите гостей. Готовьтесь к бою!
Этот приказ в другое время расстроил бы тюремщиков. Этой поздней ночью он только обрадовал. Настало время заняться делом. А в своих силах они были уверены.
Снайпер схватил винтовку Драгунова, которая хранилась в железном шкафу, остальные схватились за незаменимые в  любом бою автоматы Калашникова. Действовали тюремщики деловито и сноровисто. Попутно задавали вопросы своему командиру.
- Сколько будет гостей? – спросил снайпер с винтовкой Драгунова в руке.
- Не знаю, - отвечал ему командир.
- Что делать с нашими пленниками? – спросил другой тюремщик.
- Тоже не знаю, - прежде чем сказать эту фразу его командир произнес несколько ласковых слов в адрес своего любопытного начальника.
- Когда открывать огонь? – Третий вопрос вызвал у главного тюремщика еще большее раздражение. Он готов был разрядить свой автомат в человека, который задал ему этот вопрос.
- Сами увидите.
К счастью, этот вопрос оказался последним. Тюремщики принялись выполнять приказ Майора.
Четверо человек вооружены были переговорными устройствами, а проще выражаясь рациями, с радиус действия в один километр.
 Снайпер поднялся на третий этаж и стал контролировать через прицел снайперской винтовки единственную дорогу, которая вела к бывшей водозаборной станции, расположенной на глухом пустыре. Один его товарищ остался караулить пленных, еще два других заняли окна второго этажа.
Они были готовы отразить нападения внезапного врага.
Прошло всего несколько минут, когда на дороге появился старый «уазик». Пальцы противников Кулака легли на спусковые крючки.

                Глава сорок седьмая.

- Готовишься увидеть своих товарищей? – спросил Птицын.
- Готовлюсь, - кивнул головой Кулак.
- Готовься, скоро увидишь, - Птицын повернул машину на грунтовую дорогу. – Видишь, впереди здание. Нам нужно туда.
Машину начало трясти на ухабах, голова Кулака ударилась о потолок, такой была это дорога. Одно успокаивало – до заброшенного здания, построенного из белого кирпича, осталось не больше триста метров…
- Я их вижу, - сообщил снайпер в переговорное устройство. Главный тюремщик внимательно прислушивался к тому, что наблюдает его подчиненный сквозь оптический прицел, на который был установлен ночного видения. – Машина. «Уазик». За рулем человек. На нем белая куртка. Отличная мишень. Сзади у него сидит человек. По моему…  Да, точно, пассажир держит водителя под прицелом. Он ткнул ему в спину автомат.
- Он один? – спросил главный тюремщик.
- Кто один? – не понял снайпер.
- Да, пассажир, кто же еще? – раздраженно крикнул главный тюремщик, так что снайпер поморщился от боли в барабанных перепонках.
- Один, - подтвердил свою информацию снайпер. – Кроме, водителя и пассажира, никого нет.
Главному тюремщику предстояло принять очень важное решение. А, что, если звонок с кодовой фразой только проверка того, насколько бдительно они несут свою службу… А если нет… В первом случае, они получат нагоняй. Во втором, случае они могут погибнут… Если Майор попросил у них помощь, значит, он находится за рулем автомобиля. Если человеку нужна их помощь, значит, именно в его спину направлен автомат.
В одну минуту тюремщик принял свое решение и озвучил его:
- Стреляй в пассажира! – приказал он своему снайперу.
- Есть, -  отозвался снайпер, и принялся прицеливаться в пассажира. Сделать это было трудно, поскольку машину все время подбрасывало на ухабах. Но все же снайпер не зря ел свой хлеб. Он поймал лицо пассажира в перекрестии снайперского прицела и плавно нажал на спусковой крючок. Выстрела не было слышно, только небольшой хлопок.
Снайпер обязательно выполнил задание главного тюремщика и пассажир сейчас бы безвольно мотал прострелянной головой, из которой бы ручьем вытекала кровь, если бы не случайность. Машина наехала в момент снайперского выстрела на ухаб. Старый «уазик» жалобно взвыл и подпрыгнул на этом естественном препятствии.
Так что Кулака спасла только случайность.
   Пулевое отверстие, появившееся  на  лобовом стекле, очень зримо об этом свидетельствовало. Пуля просвистела возле виска Кулака и выбила заднее стекло.
Кулак хотел, было ответить на эту пулю и спустить курок своего автомата, что бы очередь прошила насквозь спину Птицына. Но тот был тертый калач, он понял намерения своего подчиненного.
Резкий поворот руля. Именно его сейчас и совершил Птицын. Руку Кулака с автоматом повело влево. Палец все же интуитивно жала на курок. Автоматная очередь разнесла левую часть лобового стекла. Осколки стекла полетели в кабину. Птицын интуитивно закрылся от них рукой. Все же несколько осколков ударили его по лицу. На нем появилась кровь. Не страшно. Это только царапины.
Машина тем временем слетела с дороги на обочину.
И продолжила свой путь дальше.
А Птицын, воспользовавшись минутным замешательством своего бывшего подчиненного, ногой открыл водительскую дверь и вывалился из машины. Свой единственный шанс он использовал сполна.
 Кулак дал очередь вслед беглецу. Но она не принесла ему никого вреда, ударившись целиком в землю. Птицын грамотно спланировал свой прыжок. Головы закрыл руками, а тело расслабил и напряг все мышцы только в момент удара об землю. Получил он легкие ушибы и царапины, куртку порвал в нескольких местах, но это так, ерунда, царапины. Сам же он, проделав несколько опасных переворотов по земле, остался цел.
«Уазик», тем временем, проехал несколько метров вперед, завалился на бок и полетел под откос. Он несколько раз перевернулся с одного бока на другой, прежде чем, это падение остановилось. На Кулака во время этого падения, что только и не падало. Аптечка, какие-то пустые канистры, осколки стекла летели во все стороны. Он сам умудрился зацепиться за  пассажирское кресло, хотя несколько раз его ощутимо ударило.
Но, когда все закончилось, и машина оказалась, лежащей на левом борту, на дне обочины, которое было залито лужей, он понял, что живой. И даже невредимый. Всему виной пассажирское кресло, которое гасило страшные удары во время падения. У Кулака имелся и еще один повод порадоваться: он остался живым, хотя в него целился снайпер.
Есть все же бог на свете! И иногда он бывает на удивление справедливым!
Соответственно, и дьявол имеется, если он помог Птицыну обвести Кулака за нос как трехмесячного младенца. Он еще плохо соображал, но понял одно: скорее всего, в разговоре со своими людьми Птицын произнес кодовую фразу. Она то и дала его людям возможность  заранее подготовится и открыть огонь по нему. Только случайность и привела к тому, что Кулак лежит сейчас в грязной луже, которая заливала днище машины, и жадно хватает ртом воздух.
Как там говорится: один – один, боевая ничья между ним и  майором Птицыным. Продолжим дальше!
Все же, какие бы события с ним не происходили, Кулак являлся  полноценной боевой единицей, хотя, в настоящий момент и несколько помятой, поэтому он сразу же стал шарить руками по грязной луже. Сейчас его главная задача состояла в том, что бы найти автомат. Пистолет искать не надо, он находился у него за поясом.
Несколько минут, которые растянулись в вечность, Кулак шарил по днищу, которая еще несколько мгновений назад являлось обыкновенным боком старой машины еще советского производства. Верной оказалась пословица – кто ищет, тот всегда найдет. Автомат, который выпал во время падения, оказался в руках Кулака. И хорошо, что это был автомат Калашникова, которому любая сырость нипочем.
Прикладом он выбил остатки стекла и вылез из машины. С дверью Кулак связываться не стал – ее вполне могло заклинить. И сразу же бросился от нее бегом. Остановился он в нескольких десятков метров. Залег на землю и приготовил автомат к прицельной стрельбе.
Теперь он готов был принять бой со своими врагами. Осталось Кулаку сожалеть только об одном, что нет у него гранаты, иначе, одни махом, можно было решить все его проблемы.

                Глава сорок восьмая.

- Промахнулся! – этот крик снайпера разнесся по зданию бывшей водозаборной станции. Его можно понять – еще чуть-чуть, и все бы их проблемы закончились. Даже Лекарь и Столяр слышали этот крик горечи. Нельзя сказать, что этот крик их огорчил: улыбки возникли на их бледных лицах. Промахи врага – это их победы. Еще пленники поняли, что один из их товарищей остался жив.
Больше снайпер мог ничего и не кричать. Тюремщики видели все собственными глазами. Они видели, как «уазик» оказался на обочине, и как из машины выпрыгнул человек. Старший тюремщик перевел дух: вроде бы, Майор жив.
- Все за мной! – крикнул он своим людям. – А ты, остаешься! – приказал он снайперу, как провинившемуся в промахе. – Стережешь наших пленников.
- Ага, - только и помотал головой снайпер в знак согласия. Он не слишком огорчился, услышав приказ начальства. Не больно - то хотелось ему тащится в неведомую темноту ночи. Лучше сторожить пленников в безопасном здании.
Трое человек с автоматами наперевес поспешили к человеку в светлой куртке, который ковылял по дороге по направлению к водозаборной станции. Он им улыбнулся. Его люди оказались на высоте, хотя и совершили промах.
- Все нормально, - этот голос главный тюремщик мог узнать всегда. Майор! Не таким он его представлял, но это сейчас было и не важно. Главное, он видит легендарного Майора перед собой живым и здоровым! Оказывается, это и есть майор, командир их части Птицын.
У других тюремщиков глаза на лоб полезли, когда они увидели майора Птицына, хромающего по дороге. Они никогда бы не догадались, что этот старый служака и есть всемогущий Майор, про которого рассказывают легенды в этом городе.
- Я это! Я! – развеял все сомнения своих починенных Птицын. – Я – майор Птицын. И тот Майор, которому вы служите тоже я. И перестаньте удивляться. Дело надо делать.
- Извините, товарищ майор, не ожидали, - произнес главный тюремщик, изменившимся  от излишнего волнения голосом. – Рады, что вы живы и здоровы.
- А уж как я рад, - усмехнулся Птицын. – Слушай мою команду…  Вы сработали крайне плохо. Пассажир остался жив. Снайпер промахнулся. Так уж и быть, спишу этот промах на роковую случайность. Теперь уж, будьте добры, исправьте ваш промах. Живым мне этот пассажир не нужен.
- Слушаюсь, товарищ майор, - вытянулся по струнке главный тюремщик. – Сделаем!
- А после того, как сделаете свою работу, приказываю вам, ликвидировать и ваших пленников.
- Будет сделано, товарищ майор… - четко отвечал главный тюремщик.  -  А сами вы куда сейчас?
- Это не ваше дело, прапорщик, куда я направляюсь, –  отрезал майор. Птицын снова захромал по дороге. Теперь для него главным делом являлось узнать о судьбе тех бойцов, что захватили здание агентства. Он был уверен, что Кулак погиб в автокатастрофе, а если жив, это дело, не так то уж сложно и исправить. Вон как прапорщик скоро полез под обочину.
Главный тюремщик в звании прапорщика действительно хотел выполнить указание Майора на оценку отлично. Поэтому он трусцой поспешил к «уазику», который не был виден в темноте южной ночи. Но найти машину было очень легко. Тюремщики хорошо видели то место, куда она падала.
Они нашли машину на дне небольшого оврага и спустились к ней по обочине.  Стали ее осматривать. Для этого пришлось включить фонарик.
Этим и воспользовался Кулак. Один промах его противников, и он сразу же начал действовать.
Автоматная вспышка осветила ночь. Человеку с фонариком в руках стало очень плохо. Фонарик выпал из его ослабевших рук и покатился по земле. Да и сам обладатель фонарика упал в глубокую лужу и принялся хватать порозовевшими губами воздух. Никакой бронежилет ему не помог. Один из тюремщиков доживал последние мгновения на этой земле.
Надо отдать должное прапорщику и его подчиненному, они быстро сориентировались и дали две очереди по этой автоматной вспышки. Да и сами залегли в момент своих выстрелов.
 Да только Кулак был не дурак. Его уже на том месте не было. Он перекатился несколько раз, и пули просвистели справа от него. Он снова нажал на спусковой крючок, стреляя на звуки выстрелов. Теперь истошный крик огласил окрестности: подчиненный прапорщика схватился рукой за грудь – именно туда его и клюнула тяжелая автоматная пуля. Прапорщик дал еще беспорядочную очередь в темноту, и спрятался за колесо «уазика». Какое никакое, а укрытие.
  Так что на этот раз очередь Кулака оказалась нерезультативной. Пули попали в колесо и в диск. Воздух со свистом выходил из шин. Прапорщик вытер пот со лба. Впервые в жизни он испугался.
- Идиоты! – выругался Птицын, удалявшийся по дороге. – Мои люди идиоты, если не могут выполнить простого задания. Убить человека, который только что попал в автомобильную аварию.
Кулак понял, что теперь он просто так не возьмет своего врага, и пополз в обход. Не самое приятное занятие ползти по грязи, но все же, гораздо приятнее ползти по грязи , чем лежать в ней же окоченевшим трупом. Кулак понял, что врагов не так уж много – человека три, или четыре. Два из них уже не могут причинить вреда, значит, осталось двое, или один человек – совсем пустяковая задачка их обезвредить.
Прапорщик тем временем наблюдал, как корчится в агонии его подчиненный. Не самое приятное занятие, учитывая то обстоятельство, что еще совсем недавно с этим человеком ты играл в карты,  выпил немало поллитров горючей жидкости и вместе совершал набеги на женские общежития. Последнее дело покойному особенно удавалось… Теперь его бывший сослуживец валяется на земле и молит о том, что бы, облегчили его страдания.
Прапорщик отвел свой взгляд. Он прикусил губу и начал всматриваться в темноту, надеясь, что его враг чем-нибудь да выдаст себя.
И он себя выдал.
Правда, прапорщик и не подозревал, что Кулак сделал это специально. Он вынул пистолет из-за пояса, вытянул руку и сделал два выстрела. Прапорщик удивился, что выстрелы прозвучали у него из-за спины. Пистолетные выстрелы не причинили ему вреда, зато он развернулся и щедро нашпиговал пространство свинцом. Пули пролетели мимо Кулака, зато он дар веерную очередь по автоматной вспышки и пригвоздил прапорщика к днищу автомобиля. Более того, автоматные пули чиркнули по бензобаку и пробили его в нескольких местах. Бензин, которого еще немало осталось в бензобаке, воспламенился.
 Вспышка взрыва озарила окрестности. Кулак увидел при свете пламени, как огонь пожирает обшивку машины, как изгибается в огне тело его  мертвого врага. Больше он ничего не хотел видеть. Отвернулся от машины. Кулак понял, что все свои дела он здесь окончил, его враги уже мертвы. Кроме одного врага, который и привез его сюда. И того, кто стрелял в него из снайперской винтовки.
Он бросился на верх, к дороге. Была у него надежда догнать Птицына и пригвоздить его к земле автоматной очередью. Но фигуры в светлой куртке он не увидел, майор Птицын уже успел скрыться из поля зрения. Он пустился наутек, когда понял, что события возле «уазика» развиваются не в пользу его людей.  А оба они, и Кулак, и Птицын, поняли, что их встреча еще состоится. Это вопрос времени. Пусть даже эта встреча будет носить не личный характер.  Сейчас у них  обоих имелись  более неотложные дела. 

                Глава сорок девятая.

Кулак направился к зданию водозаборной станции. Что, если его люди находились там на самом деле? По крайней мере, люди Птицына находились здесь не просто так. Они явно чего-то, или кого-то, охраняли.
Памятую о снайпере, с чьей пулей, он только что едва не разминулся, Кулак выбрал не самый прямой путь.
Он упруго спрыгнул с обочины, как только понял, что не догонит своего врага, несколько раз перекувырнулся и снова оказался на дне небольшого оврага. Идти по дороге казалось ему слишком опасным занятием. Зарево огня долетало и сюда, так что снайпер мог спокойно укоротить жизнь Кулака на многие годы. Второй раз он бы точно не промахнулся.
 Более того, у снайпера явно имелся прибор ночного видения. Кулак помнил, как он точно попал в первый раз. Ну, почти точно…
До здания бывшей водозаборной станции, если шагать по оврагу неспешным шагом, оказалось идти не так далеко, не более двухсот шагов. Даже приятным оказался этот путь – чистый воздух освежал его легкие, ноги тонули в южном черноземе, только мысли, что возникали в его голове, и портили путь Кулака в тот миг.
Первая мысль, которая пришла Кулаку в голову, о количестве пуль в обойме пистолета. Две он потратил, когда отвлекал внимание сгоревшего в пламени врага. Осталось достаточное количество пуль, что бы разделаться со снайпером. Жаль только, что машина взорвалась. Иначе, Кулак бы пополнил свой боезапас за счет мертвых врагов.
Вторая мысль была о том, как достать Птицына, который причинил ему так много неприятностей в этой жизни.
И лишь третья мысль была о задании, ради которого он и прибыл в этот город, находящийся под стопой майора Птицына. О задании не кого-нибудь, а самого Большого Сана. Пока, что они только что опростоволосились, и едва-едва выбираются из дерьма, в котором оказались… Выберутся ли еще – это большой вопрос. Это он выбирается, а вот выбираются ли его люди – это еще большой вопрос.
 А надо еще искать племянника Большого Сана. Пока они выбираются из дерьма, время уходить. Что с Артуром неизвестно. В одиночку он его точно не найдет. Особенно, после такого шума, что они здесь наделали.
Поэтому четвертая мысль, что пришла в голову Кулаку, была мысль о его людях. Выбрались ли они из здания агентства?… Кулаку очень хотелось, что бы они выбрались.
А дальше мыслей не было никаких, потому как Кулак оказался возле двери водозаборной станции. Причем не возле главного входа, а возле запасного. О чем и свидетельствовала табличка с надписью, прибитая заботливой рукой.
 Кулак умудрился обойти здание со стороны, и вот, очутился перед этой дверью со стертой надписью «Посторонним вход воспрещен».
Тяжелая и железная дверь,  именно она преграждала ему путь внутрь здания. С дверью этой не так-то легко было справиться. Но для того, Кулак и тренировался, сколько лет, качал железо, бегал многокилометровые кроссы, что бы в нужный момент сил оказалось достаточно.
Кулак справился. Он ударил плечом в дверь. Она скрипнула под тяжестью удара Кулака и повисла на одной петле.
Дальше было дело техники. Кулак ударил дверь ногой, и она влетела внутрь в здании. Грохот от ее падения был страшным.
 А он последовал вслед за дверью, естественно, держа пистолет перед собой. Никакого врага он в помещении не обнаружил, только пыль поднял. Но Кулак и не ожидал встретить здесь своего врага. Он помнил о присутствии на третьем этаже снайпера.
Снайпер, естественно, услышал грохот железной двери, которая ударилась о цементный пол. Вздохнул. Отбросил снайперскую винтовку, которой в закрытых помещениях много не навоюешь. Достал пистолет «макаров» из кобуры, снял его с предохранителя и пошел на грохот двери. Он готов был уничтожить чужака.
Кулак в это время передвинулся в другое помещение. Внимательно прислушался. Тишина царила в здание, только отзвуки эха от падения двери доносились сверху. Где-то капала вода.
Из этого помещения вела лестница наверх.
Кулак начал по ней передвигаться, осторожно ступая ногой на ступени. Его задача была сейчас очень простой – не наделать много шума и найти своего врага. А потом – уничтожить его. Раньше, чем враг уничтожит самого Кулака.
Впрочем, и враг его  старался не шуметь. Кулаку показалось, что он поджидает его на площадке второго этажа. Самое удобное место, что бы напасть на человека. Кулак именно оттуда и открыл огонь по чужаку.
Свои предположения он стал проверять. Нагнулся, набрал в ладонь разного мусора и бросил его перед собой, когда до второго этажа остался одна ступенька.
Мусор не наделал много шуму, но бывший снайпер заметил эту небольшую кучу песка и пыли, что разлетелась в разные стороны. Нервы его не выдержали. Грохнул выстрел. Пуля, предназначенная Кулаку, ударилась об кирпичную стену.
Кулак обрадовался: в своих предположениях он не ошибся. Он подпрыгнул, сделал прыжок и упал на площадку второго этажа. При этом пистолет он держал двумя руками и нажимал пальцем правой руки спусковой крючок. Грохот трех выстрелов огласил помещение. Кулак поменял положение, и снова прозвучали выстрелы. На этот раз пули полетели в другой угол.
В этот второй раз стрельба оказалась результативной. Кулак понял это по звуку. Пули не ушли в пространство и не ударили об стенку, а попали во что-то мягкое. Этим мягким могло быть только человеческое тело.
Оно и рухнуло на пол. Человек даже не стонал. Кулак понял – он сразил своего противника наповал. А еще раньше пистолет звякнул об пол.
Только тогда Кулак смог перевести дыхание. Да и то ненадолго. Он взял пистолет своего мертвого врага в другую руку. Следовало еще обследовать здание. Вдруг в нем есть еще кто-то. Примерно полчаса, Кулак и потратил на тщательный обход здания. Никого он не обнаружил, да, и, судя по одежде, форменным курткам, что лежали на столе в единственном помещении, более или менее, приспособленном под жилье, охранников было четверо.  Кулак помнил, что он отправил на тот свет четырех врагов. Значит, в этом здании врагов больше нет.
Обход дал и еще положительный результат. Он нашел двух своих людей.
 Кулак нашел железную дверь, которую точно плечом не сломаешь. Он понял, что именно за этой дверью и находятся предполагаемые пленники.
Лекарь, услышал человеческие шаги, и крикнул:
- Кто там? – он подозревал, что шаги могли принадлежать тюремщику.
- Это я, - откликнулся Кулак, который узнал голос своего человека. – Отойди!
Выстрел из пистолета вынес замок из петли. Стоит ли говорить о радости Кулака. Он нашел двух своих людей. Впрочем, эта радость оказалась смешанной с горечью: Столяр, хоть и старался держаться молодцом, но по бледному лицу его было заметно – это удается ему с трудом.
- Что теперь делать будем? – спросил Лекарь, обрадованный тем, что ему не нужно больше принимать никакие решения. Для этого есть настоящий командир.
- Что делать? – переспросил Кулак. – Мы будем выполнять свою работу. А он, - Кулак показал на Столяра, -  ждать и надеяться, что мы ее выполним. А пока нам надо выбираться отсюда. Это место уже не безопасно.
- Как выбираться? – задал очень правильный вопрос Лекарь.
- Ножками, ножками… - ответил Кулак. - Впрочем, стой! У меня есть и другой план.
В голову Кулака пришла очень интересная мысль, и его лицо, грязное и бледное, озарила  довольная улыбка. Лекарь даже удивился, когда он увидел, как Кулак улыбается. Зато в душу подчиненного пришло успокоение и умиротворенность: Кулак всегда знает, что надо делать. Именно, поэтому он и оставался всегда живой.
 
                Глава пятидесятая.

- Вот такой вот выдался вечер, - бормотал себе под нос Птицын, добираясь до ближайшей улицы, на которой он мог поймать машину и добраться до части.
Сначала он бежал. Затем перешел на шаг, когда дыхание перехватило – все же он не был молодым человеком.  По дороге майор Птицын сделал несколько звонков. И первый звонок он совершил представителям криминала, то есть шулерам, которые стерегли пленника, снятого с поезда. Это вменялось им в обязанность. И они не были в обиде на криминального Майора. Каждый выполняет свои обязанности.
- Это я, - представился Птицын.
- Кто я? – спросили на другом конце.
- Не важно. – Майор понял, что человек, ответивший ему, не знает его лично. Зато он должен знать Костина.
- А если я не буду с вами говорить?  - собеседник Майора оказался упрямым человеком.
-   От Вячеслава Ивановича я, - пришлось представиться Птицыну. - Меня скоро заберут компетентные органы. Уничтожьте вашего пленника… Кстати, десять тысяч долларов находятся в камере хранения. Номер её я сообщу вам попозже, - быстро произнес майор.
Птицын импровизировал. Он не мог, наверняка, знать судьбу своего бывшего, следующее слово Птицын выговаривал с нескрываемым презрением, напарника. Однако догадывался, что ничего приятного в его судьбе не произойдет. Всю ответственность за неудачный штурм здания агентства возложат именно на бывшего капитана милиции. Шум пойдет такой, никакие деньги не помогут. Костин загремит на нары.
 Птицын не сожалел о горькой участи Костина. А именно такая участь ждала в тюрьме бывшего оперативника.
Следующий звонок Птицын делал с сожалением. Ничего не поделаешь, придется задействовать свой последний резерв.
 Младший лейтенант Иванов и его люди, общим количеством пять человек, это все, что у него осталось на сегодняшний день. Трех людей положил Кулак возле здания агентства, и четверых людей положил он же возле водозаборной станции. О судьбе снайпера майор даже не думал. Знал, что Кулак с ним справится. А в случайности Птицын никогда не верил.
Зато в этих людях Птицын был уверен. Именно эти люди удачно сегодня поработали в здании главного телеграфа. Сам Иванов изображал молодого человека в кожаной куртке.
- Это я, - лейтенанту Иванову представляться было не нужно. Он мог бы узнать голос своего начальника в любое время суток. – Извини, что побеспокоил в столь поздний час. Знаешь, здание водозаборной башни.
- Конечно, знаю… У нас же там… - хотел сказать Иванов, но Птицын прервал его.
- Ничего у нас там больше нет. Съезди туда. Если там есть люди, то… - Птицын сделал паузу. – Эти люди очень опасны. Так что будь осторожен. Одного из них ты взял сегодня утрам, так что он очень злой на тебя.
- Понял, - отвечал Иванов. – Сделаю.
- Это еще не все. Потом съездишь на Зеленую улицу, дом шесть. Там тоже требуется зачистка. О своей работе доложить мне. Обязательно! – подчеркнул Птицын.
- Понял, - услышал он спокойный голос собеседника. Такой голос внушал уверенность, что все будет хорошо, и приказ майора будет выполнен со стопроцентной гарантией.
- Это все. И извини, что пришлось тебя разбудить.
- Ничего, такая у нас служба, - бодрым голосом произнес Иванов, хотя, про себя сейчас он посылал своего командира по всем известному адресу.
Птицын закончил разговор. Зеленая, шесть, - это адрес, где сейчас находятся шулера. Птицын очень надеялся, что находятся уже одни. Их пленник уже должен быть мертвым к концу разговора с младшим лейтенантом Ивановым. Но и самих шулеров в свою очередь жала печальная участь. Команда Иванова осуществит зачистку по этому адресу. Сегодня ночью должно все кончится. Такая сегодня ночь. Майор сегодня должен был перестать существовать. Птицын, надеялся, что только как мифическое лицо. Он думал, что физическую свою форму он свою сохранит, снова будет маленьким и мелким винтиком в огромной армейской машине, который заботится больше о своей будущей пенсии.
   Птицын вышел, наконец - то, на оживленную улицу. Естественно, оживленной эта улица являлась лишь по здешним меркам.
  Машину, однако, поймать оказалось не так легко. Их просто ездило мало в этот поздний час. Ночь подходила к концу, и редко – редко на огромной скорости проносились старые «жигули» или, не менее старая, «волга». Водители этих машин не боялись работников ГАИ – они любили больше останавливать новые иномарки, чем старые машины, произведенные в прошлом тысячелетии на просторах уже несуществующей страны… Несколько машин пролетело мимо отчаянно голосовавшего мужчины в разодранной куртке и брюках, заляпанных комьями земли. Водители просто боялись останавливать свои машины. Кто знает, что следует ожидать от этого подозрительного товарища. Водители, которые зарабатывают частным извозом, народ осторожный.
 Птицын занервничал. Время уходило впустую. Его время, которое можно было потратить с пользой. И это сейчас, когда каждая минута стоит больше, чем иная неделя.
   Он почти выскочил на проезжую часть перед новой машиной. К его счастью водитель ехал  не быстро, едва ли на старом «запорожце» вообще можно ехать быстро. Не предназначена эта машина для продолжительных гонок. Водитель пожилого и почтенного автомобиля высунул голову из кабины и заорал, что было мочи:
- Ты что делаешь, дурак!? Жить тебе надоело!? – У него имелось подобное право орать на странного человека.
- Нет, - покачал головой Птицын, которому собственная жизнь еще не надоела, - мне нужна твоя услуга извозчика. Не добросишь меня до воинской части.
Водитель внимательно посмотрел на странного мужчину. На пьяного он точно не был похож. Хотя одежда на странном человеке была грязная и порванная. Может быть, наркоман? Хотя водитель «запорожца» никогда не слышал о наркоманах в столь почтенном возрасте.
- Деньги у тебя есть? – спросил водитель подозрительным тоном.
Денег у Птицына точно не было. Не взял с собой он бумажник, когда поехал вместе с Кулаком к агентству. Поэтому Птицын начал думать, что ценного есть в его карманах. Надумав,  он предложил натуральный обмен.
- Пойдет? – протянул он водителю сотовый телефон, который стоил больше, чем его машина. – Ты меня подбрасываешь до  воинской части, я тебе отдаю сотовый телефон. Только телефонную книгу предварительно сотру. Но это не беда. Телефон почти новый.
- Хорошая вещь! – оценил водитель телефон стоимостью пятьсот долларов. Он давно мечтал о собственном сотовом, да финансы не позволяли купить эту вещь. – А он не краденный? – Снова подозрение послышалось в его голосе, да и в глазах, которые внимательно разглядывали странного человека. Кого только и не увидишь на наших дорогах поздней ночью!
- Тебе не все равно? – задал справедливый вопрос Птицын.
- В принципе все равно, - согласился водитель «запорожец». – Главное, что бы ты меня не обманул, и я получил обещанную вещь.
- Не обману, - пообещал Птицын. – Отдам тебе сотовый телефон.
- Ладно, садись, - открыл водитель первую дверь.
- Спасибо, - поблагодарил Птицын и втиснулся на переднее сидение. – В тесноте, да не в обиде. Только побыстрее домчи меня, ладно, командир?
- Ладно. Чего у тебя дом горит?
- А тебе ли не все равно, командир?
- Все равно.
- Тогда гони.
Водитель погнал машину, выжимая из нее все силы. Через полчаса он остановил «запорожец» возле КПП части. Птицын протянул телефон.
- Он твой, как я и обещал. Заслужил.
- Не верил я, что ты мне его отдашь.
- Зря не верил. Людям надо верить.
  Водитель удовлетворено повертел телефон в руках. Классная вещь! В телефоне имелась даже видеокамера. И досталась ему классная вещь почти задаром. Чтобы заработать на такой телефон в обычное время, водитель должен был горбатиться полгода.
Птицын вылез из машины, прошел через КПП, игнорируя удивленные глаза часовых, поднялся на второй этаж в свой кабинет. Лицо дежурного вытянулось при виде майора. На его памяти Птицын первый раз приходил на службу поздней ночью. Да и вид у командира был еще тот!
- В части все в порядке? – спросил Птицын своим обычным голосом.
- Да, - вскочил дежурный с такой скоростью, что стул отлетел. – Все без происшествий.
- Хорошо, - похвалил своего дежурного майор. -   Не люблю, когда происходят происшествия… - сказал он чистую правду. И затем задал новый вопрос. - А в городе что твориться, не слышал?
- Слышал. Только что звонили из штаба милиции и сказали, что в городе происходит крупномасштабная перестрелка. Почти настоящий бой. Точнее, проходила перестрелка. Она уже закончилась, - сообщил дежурный информацию по городу.
- Вот как! И каков результат этой перестрелки? – спросил майор у своего подчиненного.
- А никакой. Обнаружили только много погибших бойцов частного детективного агентства Костина. Они атаковали здание агентства. Якобы его захватили какие-то люди. Но никаких захватчиков обнаружено не было, - доложил дежурный все обстоятельства произошедшей в городе перестрелки. – Правда, они там все-таки находились. Только вовремя успели унести ноги.
- Что с Костиным? – поинтересовался майор.
- Не знаю, об этом мне не докладывали, - пожал плечами дежурный. – Наверное, он задержан милицией для выяснения всех обстоятельств.
- Хорошо. Мне чаю в кабинет. Как я люблю – горячего и очень крепкого, - попросил Птицын.
- Есть, товарищ майор, - вытянулся по струнке дежурный офицер. -  А с вами что случилось?
- Ничего страшного, - успокоил его майор. - Хулиганы напали. Криминогенная обстановка у нас в городе, сам только что докладывал, плохая…  Отбился, как видишь. Потрепали, меня, правда, немного, но это пустяки по сравнению с возможными последствиями. Я им тоже хорошую трепку задал.
Птицын вошел в кабинет. Повесил аккуратно свою  потрепанную куртку на вешалку. Сейчас он попьет крепкого чаю и сделает пару звонков. Сначала точно узнает о судьбе Костина, потом узнает о судьбе Кулака, затем о судьбе пленника и шулеров, а затем забудет все, как дурной сон. Не было ничего – и точка.  Только мысль о том, что деньги остались в заначке, грела душу. Целых триста тысяч зеленых бумажек. Он человек скромный, на оставшуюся жизнь вполне хватит ему этих денег. Надо бы написать рапорт начальству, попроситься в отпуск. В голове Птицына стали возникать формулировки из будущего рапорта:  в связи с нападением хулиганских элементов прошу выделить мне очередной отпуск и поездку в ведомственный санаторий. Он никогда ничего не просил у начальства, теперь они должны удовлетворить его просьбу. К тому же, она такая маленькая…
Когда дежурный принес чаю, Птицын закрыл свой кабинет на замок изнутри. Достал антиопределитель номер, который хранился у него в служебном сейфе, поставил его на служебный телефон, и сделал звонок на пульт дежурного агентства со своего рабочего аппарата.
- Что с Вячеславом Ивановичем? – задал он первый вопрос.
- А кто это говорит, представьтесь? – попросил дежурный, который наверняка сейчас решал простую задачу – кто к нему звонит.
- Майор, - сказал Птицын одно слова. Его оказалась вполне достаточно, что бы дежурный начал отвечать на вопросы.
- Его задержали. И еще несколько человек, - дежурный назвал фамилии, все фамилии принадлежали приближенным Костина, все задержанные милицией – руководители разных подразделений  агентства «Тигр».
- Штурм провалился? В здании никого не нашли? – задал новые вопросы Птицын.
- Штурм провалился. В здании никого не нашли, - подтвердил дежурный эту информацию.
- Народу много полегло? – задал последний вопрос Птицын.
- Много, - вздохнул дежурный, которому успел позвонить приближенный Костина и поведать, как обстоят дела со штурмом.
- Спасибо, - закончил этот разговор Птицын и повесил трубку.
Он был даже рад тому, что подлого предателя задержали.  Не устраивало только одно: подлый предатель быстро начнет колоться и всю вину сваливать на него, майора Птицына.
Отсюда следовал простой вывод – подлого предателя следовало убрать. Чем скорее сделать это необходимое дело, тем лучше. Пока его не перевели в следственный изолятор. В следственном изоляторе шансов не будет никаких. То есть ликвидировать предателя следовало сегодня ночью.

                Глава пятьдесят первая.

Лейтенант с  самой русской фамилией Иванов был не слишком обрадован позднему звонку Майора, которого он знал, и как всемогущего Майора, и как  просто майора Птицына, командира их части. Какой бы человек на его месте обрадовался такому звонку?
 Но человек он был военным, приказом привык подчиняться, поэтому мог только вздохнуть и начать собирать своих людей. Он очень надеялся, что это задание будет таким удачным, как и утреннее. Тогда они справились со своими врагами очень легко, а потом доставили пленника по указанному Майором адресу. Он еще обрадовался, когда рассмотрел свой трофей. Пленник, оказался старым знакомым Майора. В подробности их отношений Иванов не вдавался. Не его это дело. У пленника с майором Птицыным имелись свои счеты.
 Сейчас его задача состояла в том, что бы хорошо отдохнуть и потратить честно заработанные денежки. Завтра утром Иванов собирался ехать в областной центр за новенькой иномаркой. Он даже спать лег пораньше, что бы к утру находится в хорошей форме. Теперь вот  долгожданную поездку придется отложить.   
Для сбора своей команды он определили срок – один час. И в это время его команда уложилась.
Через час все его люди находились у гаражей. Пять человек, привыкших убивать и хорошо умеющих это делать. Главное, что бы хорошо платили за эту нелегкую работу. Они не считали себе наемниками, да и не являлись ими. Просто они служили Майору, и готовы были отдать за него жизнь.
 Оружие всегда в арсенале лейтенанта Иванова хватало. Майор их щедро вооружал.  Никаких денег на оружие и экипировку не жалел. В этот раз лейтенант Иванов решил взять из подвала гаража, где и хранилось оружие, незаменимые в любом бою автоматы Калашникова, пистолеты «ТТ» и несколько гранат РГД-5.
Сразу же Иванов рассчитал маршрут движения. Если ехать по окружным дорогам, то будет трясти, зато шансы встретиться с работниками ГАИ будут равны нулю. Лучше, что бы немного потрясло. Встреча с работниками милиции грозила всяческими неприятностями, а платить им деньги Иванов не хотел.
- С богом, - благословил себя и своих людей в путь лейтенант Иванов. Машины дружно тронулись с места. В одном «жигуленке» сидело трое человек, и в другом трое. Сам Иванов сидел на заднем сидении второго автомобиля. Выбрал он заднее сидение, на котором он чувствовал себя вольготно, хотя мотало его из стороны в сторону порядочно. Но для тех, кто привык ездить в БМП – подобная тряска -  сущая ерунда.
Прошло сорок минут, и они уже были на месте. То есть, подъехали к нужному месту на то расстояние, с которого их не могли заметить.
Первая машина остановилась. Бойцы в ней ждали указания своего командира.
- Езжайте, - махнул рукой лейтенант Иванов.
Боец махнул головой в знак понимания, и машина медленно тронулась с места. Иванов стал наблюдать за своей первой машиной. Ему сразу же не понравилось зарево пожара, которое слабо, но все же освещало дорогу. Он привык сто раз все проверять, прежде чем начать действовать. Именно, поэтому он до сих пор и был жив.
Причем, проверку лучше проводить чужими жизнями.
Машина, подпрыгивая на кочках, приближалась к водозаборной башне.
Иванов достал автомат, который лежал всю дорогу под задним сидением, и положил его на заднюю дверь, которая была открыта. Он приготовился к стрельбе из подствольного гранатомета. Причем, в качестве своей цели он выбрал башню водозаборной станции. Именно там должен был находиться снайпер. Если, конечно же, его враги не дураки. Но Иванов никогда не преуменьшал умственные способности своих врагов.

                Глава пятьдесят вторая.

Не зря улыбка озаряло пыльное лицо Кулака. Его предположение оказалось верным. Появившийся «жигуленок» об этом  явно свидетельствовал. Правильно размышлял майор  Птицын: никуда Кулак не денется с раненным человеком на руках, не уйдет далеко. И не бросит его. Не таким был Кулак, что бы бросать раненными своих людей, а, тем более, добивать их. Закон спецназа прост, но суров. С задания возвращаются все члены группы. И не может быть никаких оправданий, если кто-то остается.
Этот закон Кулак свято соблюдал.
 Вот и послал Майор  свою команду, что бы  зачистить команду своих врагов на месте. Действия майора Птицына были совершенно правильными, Кулак и сам бы так поступил на его месте. Ведь он тоже знал, что Птицын не оставит своих людей в беде.
Они прошли одну школу, и мыслили, и действовали одинаково.
- Стреляй, и сразу же уходи с того места, - предупредил Кулак Лекаря по рации, которую они нашли в помещении охраны.
- Понял, командир, - отозвался Лекарь.
Он занял снайперское место, которое не более двух часов назад занимал его тюремщик. Сейчас тюремщик лежал на лестнице, широко раскинув руки, устремив свой взгляд в ночную мглу. Что он там видел – кто его знает?
А Лекарь лежал сейчас на картонке, постеленной для того, что бы было мягче, хотя мог бы спокойно и обойтись без нее, и обозревал окрестности, сквозь прибор ночного видения. Он еще раньше заметил «жигуленок» на дороге и сообщил об этом Кулаку по той же рации.
 Кулак решил, что надо подпустить «жигули» поближе, а потом, открыть по машине огонь.
Палец  Лекаря плавно вдавил спусковой крючок снайперской винтовки Драгунова, которую Бондарев специально переделал для штурмовых десантных подразделений. Обращаться с такой винтовкой Лекарю было не впервой. Он не являлся крутым профессионалом –снайпером, но вполне мог заменить его в таких вот критических условиях.
Пуля покинула ствол абсолютно беззвучно и со скоростью восемьсот метров в секунду полетела по направлению к машине. Не прошло и трети секунды, как пуля пробила лобовое стекло прямо напротив пассажира на переднем сидении, проделала отверстие у него в груди, прошла сквозь  тело пассажира, пробила переднее и заднее сидение и застряла в пустой канистре, что лежала в багажнике.
Пассажир дернулся всем телом и начал заваливаться в сторону бардачка. Из пулевого отверстия на резиновый коврик, что лежал под ногами, хлестала кровь.
Водитель понял, что произошло, и резко повернул руль в сторону. Он не в первый раз бывал в бою, и понимал, что из-под огня противника надо уходить, как можно скорее. Машину развернуло. Водитель хотел уйти из-под обстрела, как можно скорее.  Но в таком положении Лекарю хорошо был виден бок водителя. В этот бок он и послал две пули. От удара первой пули ощущение у водителя было такое, словно в него въехал тепловоз со всем составом, а удара второй пули он уже не почувствовал, поскольку первая пуля пробила сердце водителя. Его нога соскользнула с педали сцепления.
Машина встала посредине дороги.
Третий пассажир попытался покинуть машину. Лекарь подождал, пока тот выберется и пошлет очередь из автомата в сторону водонапорной башни. Лекарь не боялся его пуль. С такого расстояния очень сложно попасть прямо в цель.
Его расчеты оказались верными.
И точно: пули третьего пассажира машины поцарапали штукатурку и выбили стекло на первом этаже. Зато Лекарь оказался точным, когда послал четвертую пулю.
Пассажир дернулся и повалился на бок. Больше он признаков жизни не подавал.
Лейтенант Иванов понял, что произошло на дороге, и даже не удивился этому, поэтому привел гранатомет в действие. Граната со свистом покинула  ствол и попала в то окно, откуда только что велся снайперский огонь.
Прав оказался Кулак, который говорил, что надо снайперу покинуть позицию, как можно скорее. Лекарь так и поступил. Все равно, чуть опоздал. Взрывная волна достала его и бросила вниз. Лекарь больно ударился правым боком об ступеньки. Из его ушей текла кровь – взрывная волна ударила по барабанным перепонкам. Однако, он остался жив, и почти здоров.
- Ты был прав, - поблагодарил он Кулака по своей рации, которая – о, чудо! – осталась цела и невредима.
- Оставайся там, наверху, - приказал он Лекарю. Тот не стал возражать. Он знал, что Кулак сто раз подумает, прежде чем отдать то или иное приказание.
Кулак действительно подумал. Он пытался представить действия своих новых врагов. Рано, или поздно они постараются проникнуть в здание. Им же необходимо зачистить помещение водонапорной башни. Они будут действовать осторожно. Особенно, во время проникновения в здание. А когда проникнуть в него, то осторожности у них поубавиться.
Его враги – нормальные люди, они будут думать, что победили, и выстрел гранатой оказался очень результативным. К тому же, они будут видеть труп своего врага. А уж труп им Кулак, будьте, уверены, продемонстрирует. Труп охранника как раз под рукой.
Расчеты Кулака оказались верны. Вот что значит, опыт!
 Долго он ждал осторожных людских шагов. Если быть совсем точным, то полчаса. Секунды, которые постепенно превращались в минуты, Кулак считал про себя. Сам Кулак все это время находился в не самом приятном положении. Он лег в небольшую нишу, которые оставили неаккуратные строители. Прямо над ним лежал труп охранника. А под охранником лежал бронежилет. На всякий случай, если его враги захотят удостовериться, что труп на самом деле труп.
 Пистолеты Кулака находились под мышками у охранника. Это для того, что бы в любой момент можно было открыть огонь. И огонь прицельный – одного врага нужно было захватить живым. Информация о происходящих в городе событиях, была необходима позарез.
Через полчаса тело охранника тело охранника передернулось. Понятно, бойцы хотят, что бы охранник стал более мертвым, чем он есть на самом деле. Что ж, покойник все стерпит, жаловаться не побежит.
Несколько горячих пуль упали и на Кулака. Свою убойную силу они потеряли, пройдя сквозь мертвое тело и  титановые пластины бронежилета.
Пришла пора дать ответ и Кулаку.
Такая пора пришла, когда он увидел сквозь подмышки два человеческих лица. Они внимательно рассматривали покойника. Автоматы враги держали опущенными. Они подсчитали, что они пока не нужны, раз враг их уже мертв.
Два выстрела слились в один. Кулак вскочил, одним махом отбросил труп охранника, и произвел с двух рук еще два выстрела. Уже в лейтенанта Иванова, который держал автомат наготове. Но вот воспользоваться им не сумел. Даже для него появление человека из-за трупа стало полной неожиданностью. Он согнулся вдвое и повалился на цементный пол, окрасив своей кровью и остатками мозгов кирпичные стены. Обе пули попали ему в голову.
А вот его людям  относительно повезло. Пули Кулака попали им в предплечье. Туда кулак и метил.
 Другой рукой каждый из противников Кулака пытался достать пистолет из-за пояса. Они продолжали оставаться бойцами до конца. Раздались крики, вызванные страшной болью. Кулак не церемонился со своими пленными. Он потратил еще две пули, прострелив им ладони тех рук, что тянулись к оружию. Пленные валялись на полу и корчились от боли. Убивать их Кулак не торопился. Они еще вполне могут пригодиться в качестве источников информации.
Кулак поднес рацию ко рту:
- Спускайся, - сказал он Лекарю. – Есть работа по твоей части.
Лекарь исполнил приказ своего командира. Никто другой, кроме него, не мог исполнить приказание Кулака.
- Как себя чувствуешь? – спросил Кулак у Лекаря.
- Нормально.
- Первой медицинской помощи тебе не требуется.
- Потом. Я ранен, но не сильно.
 Пленные за время этой беседы уже пришли в себя, они сидели на пятых точках, и с ненавистью глядели на Кулака. Он вполне понимал их чувства – никто на их месте не проникается любовью к врагам, все хотят, что бы их врагов постигла самая страшная кара. Вот только Кулак постарается, что бы все его люди вернулись домой живыми и здоровыми. И про племянника Большого Сана он не забудет.
- Вот это номер! – обрадовался Лекарь, когда внимательно пригляделся к пленным.
- Что такое? – не понял Кулак.
- Один из этих пленных наш утренний знакомый, - объяснил Лекарь своему командиру. – Я сразу узнал его. Только с утра он был пожилым и почтенным человеком. А теперь вот предстал перед нами в образе спецназовца. Умеет менять свои личины. – И еще несколько нецензурных выражений выдал Лекарь в адрес своего врага. Кулак не мешал ему. Он понимал, что нормальные человеческие эмоции тоже порой требуют своего выхода.
- Это правда? – поинтересовался Кулак у своего пленного, когда Лекарь замолчал. Тот  молча кивнул головой, признавая свое участие в похищении Кулака.
Так начался долгий разговор, в котором принимал активное участие Лекарь. У него имелись кое-какие способности по части гипноза, и он постарался внушить пленникам, что с ними ничего страшного не произойдет. Надо только рассказать всю правду о своем задании. После чего их, конечно, не отпустят, но и убивать их не будут, свяжут и оставят их здесь до утра.
Они поверили этому рассказу. Лекарь постарался на славу.
- Мы немного знаем, - признался один пленник. – Знаем только, что нам приказали зачистить здесь, а потом на Зеленой улице, дом шесть. Всё, больше мы ничего не знаем.
- Очень хорошо.  А где есть еще один пункт у вашего командира? – Кулак вспомнил про то место, где его пытали с помощью крыс. Сейчас Кулаком двигало не желание мести, а элементарное желание расправиться с людьми Майора, а еще уничтожить паспорт на имя Андрея Белоусова. Этот паспорт мог служить ниточкой, которая может привести к нему.
- Улица Белова, дом семнадцать. Это бывшее здание городской энергосети, - пояснил пленник.
- Именно там меня держали? – спросил Кулак.
- Да, - подтвердил охранник.
- Сколько народу на объекте?
- Двое охранников, так положено по штату.
- И кто же этот штат утвердил?
- Майор Птицын.
- И эти двое – они тоже военнослужащие вашей части?
Последовал утвердительный кивок головы одного из допрашиваемых.
- И сколько народу из вашей части работало на майора Птицына.
- Немного. Двенадцать человек. В основном людей находил Костин.
Кулак так и знал. Не могло, сколько бандитов и убийц служить в одной бригаде ГРУ. Но и двенадцать человек – это немало. Особенно, если учитывать их подготовку. К тому же Кулак понял, что охранники – это последний резерв майора Птицына.
- Спасибо вам, - Кулак стоял позади своих пленников во время допроса, и как только они сказали всю информацию, он выстрелил им в затылки. Пленники завалились на цементный пол. – Вы бы с нами так же поступили… - высказал он слова в свое оправдание. - Зато теперь у нас есть машина, и место, куда нужно ехать. Чего-то там на этой Зеленой улице есть важное, если Майор собрался зачистить этот адрес.
- Ты думаешь, нам действительно нужно ехать туда? – Лекарь посмотрел на своего командира.
- У тебя есть другой план?
- Я думаю нам надо найти наших товарищей. И племянника Большого Сана. А потом заехать в здании городской электросети и вернуться домой живыми. Перед нами стоит очень простая задача.
- Все это хорошо. Но пока мы должны ехать на улицу Зеленую. Туда и поедем. А на улицу Белова нам нужно заехать потому что там остался мой паспорт. Кстати, где твой?
Паспорта Лекаря и Столяра нашлись здесь же, в сейфе. Кулак вздохнул облегченно – одной проблемой меньше.
- Что здесь вообще происходит? – потребовал объяснений Лекарь, когда поиски закончились. Кулак понимал: он имеет на это право.
- Беспредел, - ответил он на вопрос Лекаря. – Обычный, русский беспредел. Тебя удовлетворяет мой ответ?
- Да, - кивнул головой Лекарь.
- А теперь давай действовать.
- А почему они военнослужащие одной части. Ведь это не просто бандиты? – не унимался Лекарь.
- Есть один человек. Очень талантливый человек. Он и организовал весь этот беспредел.
- Криминальный Майор.
- Ты правильно понял… 
Лекарь не задавал больше вопросов.  Он подогнал ближайшую машину, предварительно вынув оттуда покойников и спустив их в овраг. Пулевое отверстие на лобовом стекле не служило препятствием, что бы доехать на этой машине до Зеленой улицы. Особенно, если ГАИ их не остановит… В это время Кулак обыскал покойников и собрал все оружие, что у них имелось. Только снайперскую винтовку пришлось оставить, выкинув ее в овраг. На заднее сидение машины они совместными усилиями перенесли Столяра. За руль сел Лекарь. Он покопался в бардачке и обнаружил карту города. Она была как раз, кстати, ни Кулак, ни Лекарь, естественно, не ориентировались на городских улицах, да еще поздно ночью. Лекарь наметил маршрут до Зеленой улицы. Показал этот маршрут своему командиру:
- Поехали! – сказал Кулак.
Машина тронулась с места и затряслась на ухабах, увозя  Кулака и его людей все дальше и дальше от водозаборной станции. Они понимали, что едут в неизвестность.

                Глава пятьдесят третья.

Эти три дня в заточении стали для него страшной мукой. Он очнулся после лошадиной дозы снотворного, и понял, что он находится в плену, в заточении. Чего тут не понятного, когда руки прикованы наручниками к батарее, а рот заляпан скотчем. Более того, когда он осмотрел внимательно комнату, в которой он находился,  то обнаружил на окнах толстые решетки.
Он попал! В самом буквальном и прямом смысле слова.
Начал мучить себя воспоминаниями тех событий, что привели его сюда, и понял, что он сам во всем виноват. Никому его винить, кроме себя. Он сам добровольно сел играть в карты. Никто его не умолял и не упрашивал, и даже не угрожал заняться этой игрой. Он сам сел за карты, и теперь очутился здесь. Волосы можно рвать только на своей голове, жаль, только рука прикована к батарее центрального отопления.
Интересно, надолго ли? 
Артур вспомнил вопросы карточного шулера, или каталы, как они теперь себя называли. Он спрашивал его про дядю. Дядя очень богатый человек. Мозги Артура встали на место. Он понял, что его похитили. Это, во-первых. Во-вторых, будут держать его здесь, пока дядя не заплатит выкуп, или не решит ситуацию другим способом. А его дядя вполне способен на самые жесткие решения. Его дядя сам Большой Сан. Человек большой во всех смыслах этого слова.
Об этом Артур и сообщил своему тюремщику, когда тот принес ему пищу. Вполне достойную пищу – картошку и гречневую кашу, смешанную в одной кастрюле. Голодом здесь пленника морить не собирались. Только Артуру такая еда показалась жалкими объедками. Он привык к другой пище… Еще принес тюремщик чайник с кипяченой водой. Артур понял, что о нем здесь заботятся. Значит, верным оказалось его предложение о похищении.
Но он сообщил о втором варианте окровавленными губами. Тюремщик не слишком позаботился о своем пленнике, когда срывал с него скотч.
- Мой дядя – очень влиятельный человек. Он постарается меня вытащить. И всех вас убьет, - сообщил своим тюремщикам Артур.
- Не пугай нас, пуганные мы. Ешь лучше, пока даю, - посоветовал тюремщик. – А то ведь спокойно могу тебя лишить и этого небольшого удовольствия. А уж о твоем крутом дяде побеспокоятся другие люди.
- А если после еды я захочу в туалет? – поинтересовался Артур, интенсивно работая ложкой.
- Потерпишь. В туалет тебя будут водить два раза в день. Утром и вечером, - сообщил условия содержания тюремщик. – Такой у тебя теперь распорядок дня.
- А если мне невтерпеж.
- Это уже не мои проблемы.
- Ладно. А спать где? – задал новый вопрос Артур. Он понял, что спорить со своим тюремщиком абсолютно бесполезное занятие.
- Здесь и поспишь. Тряпку брошу на ней и ляжешь. Не барин, потерпишь, - ухмыльнулся доморощенный надзиратель.
Больше Артур ни о чем со своим тюремщиком не говорил. Был занят процессом поглощения пищи. Удивительно, но эта простая пища казалась сейчас пленнику манной небесной.
Тюремщик не обманул Артура. Сдержал свои слова. Вечером он вывел его в туалет. Артур долго корчился над грязным и вонючим унитазом, на котором не было даже пластмассового сидения. В качестве туалетной бумаги ему была предложена какая-то рекламная газетенка. Артур не привык к подобным спартанским условиям, он привык жить в комфорте и чистоте. Он морщился, но понимал, что ничего нельзя поделать: природа берет свое. Зато он подсчитал количество шагов до туалета. Еще понял, что он находится в большом деревянном доме, половина помещений которого, нежилые комнаты. Его провели мимо десяти заколоченных грубыми досками дверей. Затем началась шаткая узкая лестница. Еще и крутая вдобавок. Оступившись, можно было легко сломать шею.
Артур сосчитал ступеньки на лестнице. Их было ровно восемь.
Потом снова недлинный проход по коридору с руками, которые намертво были сцеплены наручниками за спиной, и туалет, который находился в закутке.
- Мне надо снять наручники. Или ты прикажешь делать мне все свои дела прямо в штаны. Тогда, зачем было отводить меня в туалет.
Тюремщик понял правоту слов своего пленника. Щелкнули наручники. Артур с удовольствием потер отекшие руки. Он открыл дверь туалета, и все удовольствие куда-то улетучилось. Зато в нос ударил запах человеческих испражнений. Впору было задержать дыхание и зажать нос пальцами, да поздно уже. Артур вдохнул эти миазмы в себя.
- Ну, и запах у вас здесь стоит! – только и мог он выговорить.
- Ничего не барин. Привыкнешь, - пробурчал тюремщик. – Мы привыкли.
- То вы, а то я, - философски заметил Артур. – Мне что делать свои дела с открытой дверью?
- И сделаешь, нечего с тобой страшного не случится. Не барин. – Наверное, присказка про барина,  была его любимым выражением.
- Я все-таки культурный человек, привык делать свои дела в одиночестве, - привел Артур еще один аргумент. Но тюремщик не счел его весомым.
- Сделаешь, ничего страшного, - успокоил он своего пленного.
Пришлось делать свои дела в присутствии тюремщика. Он отвернул свою голову в сторону. Дверь, однако, не закрывал. Артур в этот момент исследовал свою убогую уборную. И пришел не к очень хорошему выводу: ничего в этой уборной не возьмешь такого, чем бы можно двинуть охранника по голове таким образом, что бы он надолго потерял сознание, или вовсе копыта отбросил. Артур не был убийцей, но этого человека ему не было жаль, как не жаль было и всю их компанию.
Однако, через день он изменил свои выводы о туалете.
Это произошло тогда, когда охранник разрешил закрывать туалет на защелку. Он уже был уверен, что никуда его пленник не денется. Более того, Артур умудрился его подкупить зажигалкой. Она и в самом деле была дорогой. Артур удивлялся, как это похитители, которые умудрились даже вытащить кожаный ремень из брюк, оставили эту зажигалку. Проглядели ли они ее случайно, или не сочли ценной вещью – сейчас было не важно. Главное, что тюремщику она понравилась.
Он покрутил зажигалку в руках, щелкнул колесиком, поглядел, как газовое пламя вырывается наружу, и принял решение:
- Ладно, так и быть, закрывайся…
- Спасибо, - Артур был всегда человеком вежливым.
Оставшись наедине, он не только спустил штаны и делать свои естественные дела, но и принялся ощупывать доски, из которых был сколочен этот туалет… Так и есть, одна доска шатается. Расшатать ее дальше, не было уже времени, тюремщик определил Артуру только пять минут. Они прошли на удивление быстро.
Будут еще и следующие разы. По крайней мере, он на это надеялся.
 Артур вышел из туалета на удивление довольный. Даже тюремщик заметил состояние своего подопечного.
- Хорошо облегчился? – понял тюремщик по довольному виду своего подопечного.
- Очень хорошо, - подтвердил его предположение Артур. Его снова отконвоировали в импровизированную камеру.
Время до самого вечера тянулось медленно. Оно и так в этом месте некуда не торопилось, а теперь и совсем прекратило идти.
Артур тоскливо смотрел в сторону окна и наблюдал за тем, как солнечные лучи меняют свое положение. Они устремлялись в окно с левой стороны – день только начался. Прямо – день стоял в самом разгаре. Появились, справа день начал клонится к закату. Совсем исчезли – значит, стоял уже вечер.
Но прошло еще три часа прежде, чем вошел тюремщик. Тот самый, знакомый, с обычной кастрюлей, наполненной объедками.
- Сегодня возможно последний день, - нагнулся он над Артуром и многозначительно подмигнул. Артур не моргнул даже глазом, хотя, на самом деле, терялся в догадках, что бы это могло означать.
- В туалет я сегодня пойду? – спросил он у тюремщика.
- А куда ж ты денешься. Мы люди культурные, не хотим, что бы ты ходил под себя, - ухмыльнулся тюремщик.
- Спасибо, - Артур с жадностью проглотил пищу, к которой уже привык за несколько дней своего заключения, и стал ждать процедуры похода в туалет.
- Не сейчас, - махнул рукой тюремщик. – Потом, попозже, некогда мне сейчас.
- Ладно, - согласился Артур, который давно уже понял, что качать свои права в том месте абсолютно бесполезное занятие. Лучше признать правоту своего тюремщика.
Другого выхода у него и не было в данный момент. А сам он снова чувствовал, как между лопаток поползла струйка пота. Как тогда в поезде. Он готовился к самому дурному для себя исходу.
 
                Глава пятьдесят четвертая.

Тюремщик не врал Артуру. Он действительно был занят в данный момент. Карточная игра стояла в самом разгаре. И тюремщику в ней фартило. Сегодня явно был его день. Тут уже не до банальной процедуры отвода в туалет охраняемого объекта.
Он по быстрому пристегнул наручники к  батареи, и убежал доигрывать свою игру. Ему продолжала улыбаться удача. Продолжалась везение до тех пор, пока не зазвонил сотовый телефон у напарника. Напарник вытащил аппарат из кармана. Лицо напарника сделалось серьезным и сосредоточенным во время разговора. После разговора он еще больше помрачнел.
- Надо убивать нашего пленника, - сообщил он своему товарищу результат этих телефонных переговоров.
- Кто это сделает? – спросил счастливый своим выигрышем тюремщик.
- Давай разыграем это право на картах, - предложил напарник. – Так будет справедливо.
- Давай, - легко согласился счастливый тюремщик. Он верил в свою звезду. 
  Но удача сделала неожиданный поворот. После сдачи карт стало ясно – он проиграл. И в этом проигрыше некого было винить тюремщика. Только себя, да переменчивую удачу.
 - Черт! – незадачливый тюремщик ударил по столу кулаком.
- Бери пистолет, - сказал напарник. – Или предпочитаешь нож?
- Нет уж, лучше пистолет, - поморщился его коллега, который стал очень несчастливым от подобного выбора фортуны. Ему еще не приходил убивать людей в своей жизни. Впрочем, тюремщик не слишком переживал по этому поводу.  Научится. Нехитрое это занятие – убить человека, который к тому же не сможет оказать тебе сопротивление.
Он взял пистолет «макаров», который протянул напарник.
- Иди, и сделай свое дело хорошо! – напутствовал он коллегу.
- И сделаю, - тюремщик спрятал пистолет за пояс. – Ничего сложного, ведь в этом нет, так?
- Конечно, нет, - ободрил его напарник, который был рад, что не ему выпало выполнять столь грязную работу. – Сделаешь один выстрел, и все. Твоя работа закончена.
Тюремщик вошел в комнату, надеясь выбрать удобный момент для выстрела. Он еще не знал, куда будет целиться своему пленнику, и в какой момент лучше выстрелить.
- Наконец то, ты пришел, - встретил его ни о чем не подозревающий пленник. – В туалет хочу, - заявил он категоричным тоном человека, которому абсолютно нечего в этой жизни терять.
- Будет тебе туалет, - пообещал тюремщик. Он уже знал, что убьет своего пленного, после того, как он выйдет из туалета. Самое удобное время. И прицелиться будет куда – прямо в затылок собственного пленного, когда он поведет его обратно в комнату. Тюремщик представил всю процедуру своей работы, и на душе его полегчало.
Свое обещание   тюремщик выполнил. Он повел своего пленного в туалет, даже наручники снял с его рук. И дверь туалета закрыл по его просьбе.
Артур обрадовался, когда он остался один. Потянул руку к знакомой доске. Покачал его. Она легко раскачивалась. Он приложил усилия, слава богу, сила имелась, и вырвал доску из стены. Удачно вырвал, как оказалось. На конце ее торчал гвоздь. Чем не оружие. Гвоздь был длинным и ржавым. Если не нападать, то  защищаться такой доской вполне было можно. Он взял доску покрепче в руку и махнул доской. Она хорошо лежала в его руке, и со свистом рассекала воздух над головой. Словом, что надо была доска, как раз подходящая для этого случая.
- Я все, - крикнул он тюремщику.
- И я все, - подумал тюремщик, вынимая пистолет  из-за пояса и крепко сжав рукоятку ладонью правой руки.
Он распахнул дверь, думая, что через мгновения все закончится. И точно – все закончилось… Для него,  доморощенного тюремщика.
 Артур со всей силой ударил своего стража доской по голове. Она не зацепилась ни за какое препятствие, а по правильной траектории опустилась на голову тюремщика. Послышался неприятный треск. Артур уже слышал подобный звук. С таким звуком разбиваются арбуз, когда выпадает на асфальт из рук нерадивого грузчика.
Но на этот раз это треснул не арбуз.
Конец доски разбил голову тюремщику, а гвоздь оказался точно в его глазнице. Тонкая струйка прыснула оттуда прямо в лицо Артуру. Он брезгливо вытер лицо рукой, и даже не обратил внимания, что только что стер со своего лица чужую человеческую кровь.
Ему не было жалко этого человека, который медленно начал завалится на пол. Более того, Артур осознал, какой опасности он только что миновал. Произошло это в то момент, когда пистолет упал на пол, вывалившись из безжизненной ладони тюремщика.
А когда Артур понял, какие планы имелись у тюремщика насчет него, то начал со злости и с испугу, бить по мертвому телу палкой. Удар по лицу, удар по животу, удар по бокам… Мертвое лицо превращалось постепенно в окровавленную маску. Избиение продолжалось до тех пор, пока из соседнего помещения не раздался человеческий голос. Он выкрикнул обыкновенную человеческую фразу:
- Долго ты там еще возиться будешь?
Артур понял эту фразу по-своему. Когда тюремщик должен был вернуться к своему напарнику, его, Артура, не должно быть уже на свете. Он должен был валяться на этом полу с пулей в голове, или другой, жизненно важной части собственного тела. 
Артур отбросил палку с одиноко торчащим гвоздем и нагнулся. Пистолет все-таки понадежнее будет, чем обыкновенная доска.
- Ну, долго ли ты там еще будешь возиться? – крикнул напарник, который с нетерпением ждал своего товарища. Он хотел продолжить игру.
Каково же было его удивление, когда в комнату, вместо его товарища, вошел их пленник. Глаза его сверкали странным блеском, а в вытянутой руке он держал пистолет.
- Ты… - только и успел сказать тюремщик. И не какого удивления в этих словах не было. Тюремщик осознал свою нехитрую участь.
- Я, - согласился со словами тюремщика Артур и нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела раздался в помещении.
Пуль Артур не жалел. И не разу не промахнулся. Все пули достались тюремщику. Он взмахнул руками и начал медленно оседать на пол. Для него в этой жизни все закончилось.
Артур нагнулся, и весь его нехитрый ужин оказался на дощатом полу. А затем потерял сознание. Так иногда бывает с теми людьми, которые первый раз лишают человека самого естественного его права – права на жизнь.
А Артур за сегодняшний день сделал это дважды. 

                Глава пятьдесят пятая.

Где же сейчас может находиться его бывший приятель Костин? Такая мысль пришла в голову Птицына, после того, как он решил убрать Костина. Другого выхода у майора не было. Он знал, Костин обязательно сдаст его. И не потому, что бывший опер – слабый человек. Просто Птицын знал, каким образом из человека могут выбиваться показания. 
Ответ на этот вопрос мог быть только один: Костин мог сейчас находится в центральном отделении милиции. Его должны были именно туда доставить. Если так, тогда удача в руках Птицына.
Он снова включил антиопределитель номера. Решил он сделать этот звонок. И сделал его. Как только он услышал усталый голос дежурного, то сразу же спросил:
- Как ведет себя, задержанный возле здания  детективного агентства его начальник?
- Нормально, - автоматически отреагировал дежурный на этот вопрос.
После чего Птицын удовлетворенно положил телефонную трубку. Он не ошибся: Костин в центральном отделении. Значит, придется осуществлять запасной вариант отхода.
- Я посплю, - доложил Птицын дежурному. – До утра меня не тревожить.
- Хорошо, - бодрым голосом отвечал дежурный. Ему же лучше, если начальник до утра не будет его беспокоить.
А сам в это сменил курточку. Не очень хорошо идти на дело в светлой курточке. В шкафу имелась курточка защитного цвета и такие же штаны. В сейфе имелся пистолет - пулемет «кипарис» и автоматический пистолет Стечкина. Его очень хорошо можно было спрятать в подкладку курточки. В карманы же Птицын положил парочку гранат «лимонок».
Теперь можно было идти выполнять самое последнее криминальное дело. И самое важное, потому что от его результатов зависит вся дальнейшая жизнь майора Птицына. Часы показывали четыре утра. Значит, времени у него в самый обрез. Не больше часа. Затем станет светать, и люди пойдут на работу.
 Очень хорошо, что это самая глухая часть ночи. Даже самый крепкий человек в это время начинает клевать носом. Предрассветный сон – он самый крепкий
Около окна его кабинета находилась пожарная лестница. По ней легко можно было спуститься вниз. Потом Птицын так же незаметно добрался до угла. Здесь находилась тайная тропа, через которую солдаты утекали в самоволку. Как чувствовал Птицын, что тропа может пригодиться, вот и не стал ее ликвидировать в приказном порядке.
Птицын легко перемахнул через  каменный забор, спрыгнул на мягкую землю. Огляделся кругом. Первая часть его операции прошла без сучка и задоринки. Он незаметно оказался за территорией своей части.
Теперь перед майором стояла задача найти подходящую машину. Подходящую, в смысле, незащищенную новомодной сигнализацией. С такой бы, сигнализацией он не справился. Все-таки, он не профессиональный угонщик машин. И Птицын прекрасно понимал это. Соответственно, машина должна быть, старой, выпуска семидесятых прошлого уже века. Такую машину Птицын легко нашел во дворе близлежайших домов брежневской постройки. Хозяева подобных драндулетов не слишком заботятся о из безопасности. Думают хозяева этих машин,  что подобные драндулеты могут только возить своих хозяева за картошкой на дачу. Или за покупками на ближайший рынок. Зря так думают, такие драндулеты могут еще понадобиться таким людям, как он, майор Птицын. В качестве одноразового транспортного средства.
Птицын легко с помощью обыкновенной проволочки открыл замок на передней двери старого «жигуленка» третий модели. Так же легко завел машину и тронул ее с места. На полной скорости выскочил со двора. Затем скорость сбавил до положенных пятидесяти километров. Не хватало еще, что бы его перехватил милицейский патруль. Нет, сейчас Птицын должен вести машину, как нормальный, законопослушный гражданин.
 Теперь оставалось сделать самое главное: добраться до центрального отделения милиции и выполнить свое задание. О жертвах майор Птицын не думал. Главное – собственная безопасность, остальное все ерунда, издержки его криминального ремесла.
Никто его не остановил по дороге. Работники ГАИ дремали на своих рабочих местах и не обращали на старый автомобиль никакого внимание. Едет он куда-то, и пускай себе едет, не крутая иномарка, денег много не сдерешь…
Птицын оставил автомобиль за углом возле центрального отделения милиции. Дальше пошел пешком.
Возле входа в отделение стоял милицейский «уазик». Возле автомобиля возился сержант в куртке из кожзаменителя, видно, он что-то пытался починить в автомобиле. Птицын подошел к сержанту. Тот только в самом конце, когда Птицын вплотную приблизился к нему, обернулся. Короткий взмах руки, и десантный нож по самую рукоятку оказался в сердце сержанта. Тот сразу же обмяк. Птицын положил тело сержанта на землю, а нож снова спрятал в карман. Может еще пригодится.
 Один его враг уже не сможет ему помешать.
Больше у входа в отделение никого не было.
Птицын вошел внутрь отделения. Дежурный в форме старшего лейтенанта дремал за стеклянной перегородкой с надписью «Центральное отделение милиции города Староюжный». Рядовой милиционер дремал прямо на стуле. Причем, хорошо дремал, даже слегка храпел служивый.
Перегородка разлетелась на осколки, когда свинцовая струя прошила ее насквозь. Заодно и тело дежурного лейтенанта. Рядовой милиционер вздрогнул и открыл глаза. Следующая свинцовая струя, словно пришила рядового милиционера к стенке. А потом он медленно сполз со стула. Только на стене остались пулевые отметины и пятна человеческой крови.
На шум выбитого стекла выбежали два сержанта. Они явно не готовы были к активной самообороне.  Их Птицын положил тут же, на входе. Непонимающие глаза сержантов уставились в потолок,  явно требующий побелки. Птицын вытащил у сержанта из кобуры пистолет «макаров». Затем прошел дальше.
Дежурного следователя в аккуратном костюме он положил прямо в его кабинете. Он вздрогнул, проснулся, посмотрел в лицо убийце, и увидел только равнодушные глаза, которые глядели на него сквозь прорезь шерстяной маске. Затем получил пулю прямо в сердце из табельного пистолета сержанта.
Два экипажа ППС находились в соседней комнате. Они смотрели какой-то ночной сериал. По экрану бегал маньяк - убийца, и резал всех без разбора. Шесть пар человеческих глаз заинтересованно глядели на мерцающий экран. Звук работал на полную мощность, поэтому любители сериалов и не слышали звука выстрела в кабинете следователя.
Птицын снова взялся за верный «кипарис». «Макаров» оставил на пороге кабинета следователя. Сделал он это специально, что бы запутать будущее расследование бойни в центральном отделении милиции.
 Милиционеры не сразу среагировали на появление человека в шерстяной маске и камуфляжной форме. Зато Птицын действовал точно и четко. С двух рук – в одной пистолет  Стечкина, в другой пистолет - пулемет – он расстрелял милиционеров. На это ушло меньше минуты и два полных магазина.
Больше в здании никого не было, кроме задержанных лиц.
Они находились за решеткой в дальнем конце отделения. Расположились на деревянных скамьях. Кто мог, дремал, А Костин и его коллеги по агентству бодрствовали. Им непривычно было, находится в подобных спартанских условиях. Они привыкли только сажать людей.
Они сразу все поняли, когда увидели человека в камуфляжной форме. Испугаться они, наверное, уже не успели.
Птицын заранее сорвал чеку с гранаты и бросил ее за решетку. Сам спрятался за стенку.
Пол вздрогнул под его ногами. Стены закачались. Птицын много раз видел. Как взрывались гранаты.
 Человеческий крик, который успел заполонить помещение камеры предварительного заключения, был прерван разрывом гранаты. Она разорвалась, обильно насыщая  человеческие тела осколками. За решеткой не выжил никто.
Птицын выглянул из-за стены. Первое, что бросилось ему в глаза – это человеческая рука, которая валялась невдалеке от решетки. Судя по дорогим часам швейцарской фирмы, рука эта принадлежала Костину. Он сам подарил ему швейцарский хронометр в подарок. Птицын подошел ближе к решетке и узнал своего предателя-заместителя.
Его обуглившееся тело валялось в окружении таких же тел, и узнать бывшего капитана можно было только по дорогой одежде.
- Собаке собачья смерть, - такая эпитафия прозвучала над телом бывшего капитана.
Больше Птицын ничего говорить не стал. Он медленно развернулся и пошел.
Вторая часть его операции тоже прошла на оценку отлично. Теперь оставалась третья. А именно, отход и избавление от оружия.
На пути ему никто не встретился, так что отделение он покинул без всяких препятствий. На столе у дежурного звонил телефон, кто-то явно нуждался в помощи милиции, но на подобные мелочи Птицын не обращал внимания.
Он быстро покинул помещение центрального отделения милиции и пошел к машине. Времени на часах было немного – всего половина пятого, и он был доволен, что сумел управиться за полчаса.
Завел машину и поехал в обратном направлении. Машину оставил на том же месте, откуда ее и взял. Никто ее за время отсутствия не хватился.
Шерстяную маску и автомат выкинул в канализационный люк, который попался по дороге. Если их там и найдут, то очень нескоро.
Затем Птицын вернулся к себе в кабинет, тем же путем, каким и вышел. Удовлетворенно отметил, что его последняя криминальная операция закончилась полным успехом. А Иванов так и не позвонил. Птицын посмотрел на определитель номера и отметил этот факт. Значит, Кулак победил. Последний резерв Майора уничтожен. Значит, он был прав, отправляясь в центральное отделение милиции…
 Что бы успокоить волнение, он достал бутылку коньяка. Дорогой напиток он пил, словно обыкновенную воду. После третьего стакана пришла к майору Птицыну умиротворенность и усталость.
И даже то, что Иванов не звонит, ничего страшного. Даже если он убит ничего страшного. Кулак вряд ли со своей командой  теперь наедет на него. Скорее всего, он постарается покинуть город незамедлительно. Это в его интересах.
С такими мыслями, Птицын не заметил, как и уснул, положив голову, на служебный стол. Сон ему снился на удивление очень хороший. Впервые за долгие годы.

                Глава пятьдесят шестая.

По другой дороге, в другой части города, тоже в это время мчалось на полной скорости «жигули». Адрес следования автомобиля был известен – Зеленая улица,  дом шесть, а карта очень помогала этому передвижению.
Прошло не более получаса, а Лекарь уже вырулил на улицу Зеленую, застроенную полуразрушенными бараками. На домах не было номеров, так что не сразу и догадаешься, где здесь дом под номером шесть.
Лекарь заглушил мотор, как только «жигули» въехала на улицу. Дальше они с Кулаком пошли пешком. Не хотели они привлекать возможное внимание своих потенциальных врагов к своим скромным персонам. А то, что враги у них имелись, они не сомневались нисколько… Кулак очень хотел, что бы в этом чертовом доме, кроме врагов, оказался и Артур. Оказался живым и здоровым. Тогда можно было сказать: «Я сделал все, что мог. И я достоин настоящего отдыха с морем шампанского, белыми яхтами и роскошными девицами». А если Артура нет в этом доме, то грош цена ему Кулаку, и то в базарный день. Зря только своих людей под риск подставил.
 Мертвые глазницы пустых домов смотрели на двух людей, которые осторожно пробирались по улице. Они быстро нашли нужный им дом. Только в шестом доме и горел свет. Даже музыка играла. Правда, тихо. Ее можно было услышать, если встать на крыльцо.
Кулак вошел в дом с передней стороны, а Лекарь пошел запасными путями: он обошел дом, и с обратной стороны выдавил стекло. Влезть в окно не составляло для него большего труда.
Как и для Кулака выдавить плечом дверь, которая была заперта на крючок. Предательски скрипнула половица под ногой, но никто не явился на этот скрип. Дом, словно вымер.
Кулак проследовал дальше внутрь дома. Он ориентировался на узкую полоску света, которая пробивалась сквозь щели в двери. Эту дверь Кулак резко распахнул и влетел в комнату, готовясь расстрелять всех находящихся в ней врагов из пистолета «ТТ».
Но расстреливать никого не пришлось. Кулак опустил пистолет и огляделся. Два человека лежали на полу. Один мертвый, судя по многочисленным пулевым отверстиям на груди. Похоже, в этого человека выпустили всю обойму. А другой человек, очень даже живой был, только без сознания. Он лежал в луже собственной рвоты. Судя по пистолету, зажатому в его ладони, он и являлся убийцей первого человека.
Лекарь появился бесшумно из-за спины, гораздо раньше, чем Кулак сумел идентифицировать личность живого человека.
- Там один труп, - сообщил спокойно Лекарь. – Убит страдалец палкой с гвоздем. Палка валяется там же, на полу.
- Больше никого нет? – спросил Кулак.
- Больше я никого не обнаружил, - дал тактичный ответ Лекарь.
- Понятно. Похоже в доме только мы. И он, - Кулак кивнул в сторону живого человека.
Кулак перевернул его на спину и почувствовал радость. Артур лежал перед ним живой и здоровый. Всей своей персоной он излучал молодость и здоровье. Если бы имелось шампанское, то его смело можно было разливать по бокалам до краев. Свою миссию команда Кулака выполнила: нашла Артура. Кулак пощупал у него пульс. Пульс бился быстрее, чем обычно, а в остальном, судя по внешним признакам, Артур был в полной норме. С пульсом все понятно: у любого человека в подобной ситуации пульс будет работать примерно так же.
Кулак отвесил племяннику своего работодателя хорошую пощечину. Тот приоткрыл глаза. Они еще были мутными, но постепенно взгляд Артура становился более осмысленным.
- Вот и хорошо, - выдохнул Кулак. – Вот и ладно. Главное, ты жив.
- Кто вы? – прохрипел Артур и попытался наставить пистолет на Кулака. Это у него не получилось: Кулак легко вырвал пистолет из слабой руки. Он понимал, что Артур в таком состоянии сейчас находится, что ему все равно в кого стрелять. В тюремщика, или в своего спасителя.
- Хороший вопрос, - Кулак засунул «макаров» за пояс. Предварительно поставил его на предохранитель. – Мы – люди твоего дяди. И уж точно – не твои враги.
- Как его зовут? – не поверил Кулаку Артур. Такое недоверие тоже было понятно Кулаку.
- Кого? – не понял Кулак.
- Моего дядю, - пояснил Артур.
- Люди зовут его Большим Саном, - ответил Кулак. – А я зову его Александр Иванович. Твой дядя не любит, когда его называют Большим Саном. Погоняло – это пережиток прошлого.
- Все правильно. Все верно. А почему вы пришли за мной так поздно? – кажется, Артур им поверил.
- Как смогли, так и пришли, - оправдался Кулак. – Хорошо, что вообще пришли.
- Могли бы и не придти? – догадался Артур.
- Могли бы, - подтвердил эту догадку Кулак. – На нашем пути много встретилось препятствий.
- Это было бы крайне нежелательно, - произнес Артур.
- Встать можешь? – спросил Кулак и протянул руку племяннику Большого Сана.
Тот уцепился за его руку и встал. На ногах он еще плохо держался. Коленки Артура тряслись – сказывалось пережитое им напряжение. Не каждый день убиваешь двух людей. Пусть даже они и угрожают твоей жизни. Убивать людей – для этого привычка требуется.
Вопрос по поводу двух трупов и задал ему Кулак:
- Это ты их сделал?
- Я, - кивнул головой Артур.
- Молодец, - похвалил его Кулак. А сам красноречиво посмотрел на Лекаря. Тот понял взгляд своего командира – необходимо было сжечь этот дом. Что бы, не осталось никаких отпечатков Артура и доказательств его пребывания здесь. Сжигать улики – это обычный путь избавления от них.
Он тотчас же пошел на улицу в сторону машины. Кулак в это время пытался разговорить племянника, вывести его из состояния шока, в котором он оказался. Задал заодно и вопрос, как он здесь оказался.
Ответ он услышал самый банальный.
- Дурак был. Сел в поезде карты играть. Вот и оказался здесь. Хороший отдых у меня получился. – Предположения Кулака о причинах похищения племянника Большого Сана подтвердилась.
- Не кори себя, - сказал Кулак. – Такое с каждым может случиться.
- С  вами такое не случится, - произнес Артур.
- Со мной могут произойти вещи и похуже, - успокоил племянника Кулак.
Лекарь принес в это время два канистры бензина из машины. Начал методически поливать автомобильным топливом пол и стены этого ветхого жилища.
- Пойдем отсюда, - взял  Артура по локоть Кулак. – Он справиться и без нас.
Лекарь справился, оправдал доверие своего командира.  Он облил бензином всю площадь дома. Сам же покинул дом номер шесть и только на пороге чиркнул спичкой и бросил ее внутрь помещения. Спичка упала в лужу, и пламя начало свою беспощадную работу.
Кулак же с Артуром дошли до машины во время этого нелегкого занятия и сели на сидения.
- Познакомься, - кивнул Кулак в сторону Столяра. – Это тоже наш человек. Пострадал можно сказать за тебя.
- Спасибо, - бледное лицо Артура раскраснелось.
- Не надо нам вашего «спасибо». Мы работаем не за благодарность, а за деньги. – Это уже была установка Кулака. Он красноречивым взглядом поблагодарил своего подчиненного. Столяр кивнул головой и спросил:
- Это ведь так, командир?
- Абсолютно верно, - подтвердил его мысль Кулак. – Мы – обыкновенные наемники и точка. Нам нужны деньги. Мы их и зарабатываем. Такая у нас работа.
Появление Лекаря прервало этот диалог. Лекарь сел за баранку. Из барака в это время вырвалось пламя. Зазвенели стекла, которые начали вылетать из окон.
- Я сделал свою работу командир, - отчитался Лекарь.
- Я вижу, - кивнул головой Кулак. – Спасибо тебе.
Сухое дерево оказалось легкой добычей для пламени. Оно моментально пожирало дерево. Через несколько минут  дом превратился в огромный костер.
- Поехали отсюда, - приказал Кулак. – Больше нам здесь делать нечего.
- Хорошо, командир, - легко завел мотор Лекарь. – Куда держим путь?
- В условленное место встречи, - ответил на этот вопрос Кулак. – Там будем ждать наших товарищей. Если они не появятся то утра, то… - Кулак специально сделал паузы, что бы его люди осознали: в живых из всего отряда могли остаться они одни.
- Есть, командир, - Лекарь прибавил скорость.
Артур повернул голову. С заднего сидения хорошо было видно, что его  бывшее узилище превратилось в огромный костер. От пламени этого костра стало светло, словно днем. В другой раз он бы полюбовался красивым зрелищем пожара, а сейчас нужно было срочно убираться из этого места.
У него не было никаких сожалений по поводу двух человек, которые остались лежать в пылающем доме. Они заслужили своей участи. А он не виноват в их смерти. Он только защищал свою жизнь. И не больше.
Артур закрыл глаза и задремал.
 
                Глава пятьдесят седьмая.

- Куда ехать, командир? – спросил Лекарь. Он уверенно вел «жигули» по какой-то узкой улице.
- Сам сверься по карте, - дал ему указание Кулак. – Улица Белова, здание бывшей энергосети.
Преимущество малых городов состоит в том, что всюду легко доехать. Да и сориентироваться легко. Особенно с Лекарем, который профессионально разбирался в картах.
Двадцать минут, и машина въехала на маленькую, кривенькую улицу. На кирпичном заборе висела надпись, которая извещала пассажиров машины, что они въехали на улицу Белова.
Машину начало подбрасывать на ухабах. Одно радовало, что здание бывшей городской электросети найти оказалось очень легко. Оно выделялось на фоне кособоких одноэтажных бараков.
- Останови здесь! – приказал Кулак, когда они проехали возле здания, где пытали Кулака. Главный пассажир в этой машине попросил остановить «жигули», когда они отъехали на триста метров.
- Ты уверен командир, что справишься один? – выполнил этот приказ Лекарь.
- Наши пленники тебя обманули? – задал риторический вопрос Кулак.
- Нет, - покачал головой. В правдивости своих клиентов Лекарь был уверен на сто процентов.
- Вот то-то, - Кулак снял с себя свой нелепый плащ, в котором он провел все это время. –  И я уверен, что они сказали нам правду. Поэтому и иду один. Мне нужна твоя куртка.
Куртка Лекаря, после всех испытаний, выглядела не менее нелепо. Но Кулак помнил, что охранники видели его только в плаще. Соответственно, с дальнего расстояния они не могут его идентифицировать. Кулак был уверен, что охранники внимательно контролируют окрестности вокруг здания. Они должны знать про события, которые происходят в городе. Подобная информированность только усиливает их бдительность.
- Через полчаса я вернусь, - пообещал Кулак и вылез из машины.
- Удачи, командир, - и хотя Лекарь не верил ни в бога, ни в черта, он перекрестил широкую спину командира.
Кулак решил действовать в открытую. Не было у него сейчас времени на скрытый подход к этому зданию. Значит, придется играть в пьяницу. Что ж, в такую игру Кулаку играть не в первый раз. Он только низко надвинул кепку на глаза, которую позаимствовал у одного из охранников Артура. И голову низко опустил.
А теперь можно и выходить из темноты. Он появился на небольшой освещенной площадке возле здания ровно через минуту, после того, как вышел из машины. Походка неровная, куртка рваная, да еще Кулак и песни горланил. Не то, что бы изо всех сил, но и не тихо. Ему можно, как можно натуралистичней сыграть роль пьяницу. Преподаватели актерского мастерства Кулака бы точно похвали. Да и охранники на очередном объекте Майора его заметили.
- Вот, блин, принесло на нашу голову! – выругался один из охранников.
- Может еще пронесет, - еще надеялся его напарник.
Но напрасны оказались его надежды.
Пьяница, который появился в их поле зрения, мало того, что не прошел миом охраняемого ими объекта, но и еще принялся барабанить в деревянную дверь. Он звал какую-то неведомую Зинку и грозился вынести дверь. Впрочем, эта угроза кулака была беспочвенной. Дверь была усилена титановой пластиной, и вынести ее можно было только при помощи направленного взрыва. Зато окна, хоть и зарешеченные, побить можно было очень легко. В нашей стране никогда не представляло особых проблем найти плохо лежащую палку или осколок кирпича. Кулак подобрал по дороге камень. Как только он понял, что охрана не торопиться открывать ему дверь, он запустил этот камень в стекло. На землю посыпались осколки стекла.
Тут уж терпению охраны пришел конец.
Один из охранников поднялся со своего кресла.
- Я его сейчас урою! – слетела с его губ угроза.
- Ты что?! – попытался урезонить его напарник. – У нас же есть приказ. Мы не можем покинуть здание! Так приказал Майор!
- А я и не пойду дальше крыльца, - пообещал охранник. – Я его только с крыльца спущу.
- Ну, ладно, - отпустил его  второй охранник.
Кулак в это время принялся барабанить в дверь. Внезапно она распахнулась, и перед Кулаком появилась перекошенная рожа охранника. Обычный пьяница тут же пришел в себя, если бы увидел перед собой такого разъяренного бугая. А Кулак обрадовался ему.
Радость его выразилась в том, что он основанием ладони двинул охранника в ямочку на его подбородке. Тот сразу влетел обратно в здание. Кулак последовал за ним. Охранника, хотя и ошеломило подобное превращение пьяницы в опасного бойца, но все же он попытался сопротивляться.
Рука его потянулась к кобуре. Кулак не мог ему позволить такое. Еще один удар, и голова охранника качнулась безвольно в стороны. Охранник принялся опускаться на колени. Кулак схватил его за шиворот и поставил его перед собой.
И вовремя это сделал. Поскольку напарник охранника, конечно же, поспешил к месту разборки. И действовал он мгновенно.
Выстрел помпового ружья огласил коридор городской энергосети. Охранник целился в  своего врага. В полутьме, которая царила в коридоре, охранник и не ожидал, что между врагом и его ружьем, появиться препятствие в виде его напарника. Теперь его напарник служил в качестве живого щита.
Пуля рванула черную куртку охранника. Кулак чувствовал, как тело охранника принялось обмякать. Но и он не медлил. В ответ на один выстрел своего противника он сделал три выстрела. Чем и удобней пистолет, что из него можно стрелять быстрее. Особенно, рука, которая держит его рукоятку, привыкла к ведению огня в любом положении. Сейчас Кулак послал три пули в своего врага.
Первая пуля перебила предплечье правой руки. С такой раной держать тяжелое ружье невозможно. И охранник выпустил ружье из рук. А затем и сам рухнул на пол. Две следующие пули Кулак пустил в его коленные чашечки.
Напарник раненного охранника в этот момент захлебывался своей кровью. Кулак даже не стал наклоняться над ним. Он понимал, что пуля, пущенная в живот, с такого расстояния является смертельной. Из горла охранника шла кровь. А Кулаку не было его жалко. Он узнал в нем своего конвоира.
Напарнику было не легче. Но он пытался своей левой рукой достать кобуры из пистолета. Боец! Таких бойцов Кулак всегда уважал.
Он легко вырвал из слабых пальцев оружие и отбросил его в сторону, предварительно уничтожив свои отпечатки.
- Узнал меня? – спросил Кулак.
- Узнал, - кивнул головой охранник.
- Где мой паспорт?
- В ящике письменного стола, - врать этому охраннику не было никакого смысла.
- Что вы с ним собирались делать?
- Пока никаких приказов в отношении твоего паспорта не было.
- Хорошо.
Кулак убедился, что охранник не врет. Как только паспорт на имя Андрея Белоусова оказался в кармане куртки Лекаря, Кулак выстрелил охраннику в лоб. Никакой жалости в адрес своей новой жертвы Кулак не испытывал. Охранник – взрослый мужик. Он сам понимал, какому риску подвергается, когда подписывался на такую работу.
 Затем он прошелся по всем помещениям. Проявил он такую слабость, хотя он понимал, что время ему сейчас дорого. В одном из помещений он нашел клетку с крысами. Затем он взял помповое ружье и расстрелял всех крыс, от которых остались только кровавые комочки. 

                Глава пятьдесят восьмая.
 
Нелегко было ползти по трубам канализации. А ползти пришлось несколько сот метров, разгребая мутную воду руками. Одежда быстро намокла и стала тяжелой. Вода часто попадала в нос. О том, какие слова, говорили четыре бойца команды Кулака во время этого марш - броска, лучше говорить не стоит. Естественно, говорить они могли только в то время, когда вода не доходила до уровня их ртов. Часто она превышала этот уровень.
Только потом труба канализации расширилась. Появилась возможность встать на корячки и произнести эти слова вслух. Да еще и с горячностью всей русской души.  Таким образом, четверо человек проползли еще несколько сот метров.
Затем появилась возможность встать на ноги и распрямить спину, почувствовать себя полноценными людьми. Канализационная труба в этом месте превращалась в канализационный колодец. Только идти следовало очень осторожно, держась руками за стены. Дно было невероятно скользким. Подошвы армейских ботинок частенько по ним скользили.
- Вот и хорошо, - высказал общее мнение Тренер. – Можно шагать своими ногами.
Ноги, правда, по колено тонули в мутной воде. Еще и шагать надо было осторожно, держась руками за стенки колодца.  Неосторожный шаг, и  легко поскользнешься. О последствиях этого падения лучше и не думать.
О запахах, которые витали в воздухе, говорить не приходилось. Они были самыми обычными для канализационного колодца, но эстетам лучше было эти запахи не нюхать. Но люди Кулака привыкли к разным запахам, поэтому спокойно вдыхали это зловоние. Они придерживались той точки зрения, что лучше дышать этим спертым воздухом, от которого любого нормального человека будет воротить, чем лежать бездыханной тушкой.
Еще и темно было в этом подземелье. Когда люди Кулака ползли по пластунски, обдирая локти и колени, это обстоятельства их не смущало. Зато теперь появился риск наступить своего товарища, идущего впереди.
Фонарик оказался только у Спеца. Он оказался самым запасливым. Узкий  луч света этого фонарика и показывал членам команды Кулака путь вперед.
Шагая друг за другом, они прошагали несколько километров. Можно было прошагать еще, сколько же, но все понимали, когда-то нужно выбираться наверх. Вечно шагать по канализации было невозможно. Оторвались от своих возможных преследователей, и хорошо.
 Решение выйти наверх озвучил Спец:
- Все, давайте кончать наши подземные мытарства.
- Давайте, - согласился с ним Пан.
Два других члена отряда только поддержали это решение.
Оставалось только решить, где им выйти наверх.
Решать особо было нечего, поэтому они выбрали первый же, попавшийся на пути, люк, который вел наверх. Спец поднялся по  ржавой лестнице вверх и разведал обстановку. Свистом он оповестил своих товарищей, что наверху все в полном порядке.
И на самом деле, там было все в порядке. Люк, через который люди Кулака вылезли наверх, находился во дворе обыкновенного дома. Более того, построен он был под самыми окнами первого этажа, так что никто не мог наблюдать возникновение на земной поверхности группы странных людей. Не было в это время на улице людей.
Вылезти наверх – это решение половины вопроса. Осталось найти решение следующего вопроса: как пробираться дальше.
А пробираться людям Кулака было куда. Еще утром в кафе (как давно это было, казалось людям Кулака, хотя прошло с тех пор всего пятнадцать часов) они решили вопрос об условном месте, куда они должны явится в любом случае. Сейчас люди Кулака не знали ничего о судьбе своего командира и пары своих товарищей. Но все равно они решили держать путь туда. А больше им и идти было особо некуда.
Естественно, не пешком они туда собрались. Такое путешествие было больше похоже на самоубийство. До условленного места, у Спеца сохранилась карта города, было примерно шесть километров. Необходимо было доставать автомобиль. Причем, чем, скорее тем лучше. Свой старый «москвич», который они бросили возле агентства, им явно было  не найти. Достать другой автомобиль необходимо было прямо сейчас, когда ночь расстелила свою черную пелену над городом. Это, как вопрос жизни, или смерти.
Люди Кулака отправились в ближайший подъезд. В подъезде находилась дверь, ведущая в подвал. Именно там и расположился временный штаб людей Кулака.
- Ладно, - решил Тренер. – Раз делать нечего, попробую я достать автомобиль.
Он вышел из подвала. Следующие двадцать пять минут прошли в томительном ожидании. Оно разрешилось, когда люди Кулака услышали шум мотора и скрип тормозов. Тренер выполнил свое обещание. Он достал машину. Ничего, что это был «запорожец», главное – в распоряжении членов команды Кулака  имелась машина! На ней можно было доехать, хоть до Владивостока, при условии нормального технического обслуживания.
Людям Кулака требовалось доехать в гораздо более близкое место. Кулак наметил его еще утром, внимательно разглядев подробную карту города, на которую были нанесены все улицы с переулками и проездами. Не говоря уж о крупных промышленных объектах. Кулак для места встречи наметил карьер, который был застроен частными гаражами. Очень удачное место. Предполагалось, что они будут на машинах, и не вызовут своим появлением на месте гаражного кооператива, никакого подозрения.
Оказалось, что это целый гаражный город, построенный на нескольких гектарах.  Или люди  города Староюжный были столь богаты, что имели много машин, или это остатки иных, более богатых времен. Последнее предположение Спеца, оказалось более верное. Если заглянуть в часть гаражей, то можно было обнаружить, что они используются для хранения запасов овощей, которые горожане выращивают на своих участках. Сейчас этих запасов не было, поскольку на дворе стояло лето, и заготовки еще не успели начаться… А часть гаражей занимали допотопные машины еще советского производства – жители города Староюжный никогда не были настолько богатыми, что бы покупать новые машины.
«Запорожец» медленно свернул с асфальтовой дороги в сторону гаражей. Пошла грунтовая дорогу. Машину отчаянно подбрасывало, но «запорожец» упорно пробирался к конечной цели.
Кулак точно наметил место для встречи: незастроенная площадка между гаражами, которую летом автомобилисты использовали в качестве ремонтных мастерских. На чистом воздухе и легком ветерке машину ремонтировать гораздо приятней, чем в душном гараже. Площадка была застроена  ремонтными ямами, на которые ставились машины. Земля была залита бензином и отработанным машинным маслом. Трава, если и пробивалась сквозь эту жуткую смесь, то чахлая и хилая,  бледно-зеленого цвета.
- Вижу машину, «жигули», - заметил первым машину Кулака Тренер, который сидел за рулем.
Появление «запорожца» тоже не осталось не замеченным. Более того, зоркий глаз Лекаря различил людей, сидящих в машине.
- Наши, - из его груди вырвался вздох облегчения, а лицо озарила улыбка.
- Вот и хорошо, - внешне Кулак не хотел показывать своей радости. – Значит, мы хорошо выполнили свое задание.
Они вышли из машины навстречу своим товарищам. Из «запорожца» тоже вышли люди. Команда Кулака заволновалась, когда увидела своего командира живого и здорового. А заодно с ним и Лекаря и племянника Большого Босса, которого они знали по фотографиям, и Столяра, который прыгал на одной ноге.
- Все живы и здоровы? – оглядел свое воинство Кулак.
- Все, -  кивнул головой Пан. – Потерь нет. И даже от ранений нас Бог хранил.
- Вот и хорошо, -  скупая похвала сорвалась с губ Кулака. – Теперь будем думать, как нам выбраться из этого города. Мы очень плохо поработали, и нам повезло, что мы так легко отделались. Потом будем проводить разбор полетов. Сейчас главное, оказаться на безопасном расстоянии от этого города.
- Эти машины нам не подходят? – спросил Пан.
- Не подходят, - покачал головой Кулак. – На этих машинах очень легко спалиться. Документов на машины у нас нет. Паспортов у нас тоже нет, значит, вариант со всеми другими  видами транспорта отпадает. Да и одежда на нас не такая, что бы пользоваться поездом. Что делать?
- Есть еще и шофера – дальнобойшики, - предложил Спец.
- И что? – не сразу понял Кулак мысль своего подчиненного.
- Необходимо перехватить попутную машину, и залезть всем в кузов. Таким образом, можно покинуть этот город, - пояснил свою мысль Спец.
Его предложение понравилось. Да и других предложений больше не поступало. Пришлось принять этот вариант отхода.
На востоке постепенно начало светать. Раннее утро. Самое хорошее время. Именно ранним утром шофера часто отправляются в  свой дальний путь.

                Глава пятьдесят девятая.

  Машины, «жигули» и «запорожец» команде Кулака еще понадобились. Необходимо, как можно быстрее добраться было до кольцевой автодороги. Удивительно, что в этом заштатном городишке имелась такая кольцевая дорога. А автомобиль, как известно, самый быстрый наземный транспорт.
Полчаса, и они уже находились на проселочной дороге. Пока команде Кулака везло. Такому везению можно было только позавидовать. Впрочем, Кулак всегда знал, что каждая удача уравновешивается неудачей. И события, в которых они оказались замешаны, только подтверждали эту истину. С самого начала их преследовали неудачи, а затем им улыбнулась удача, и они остались живы. Теперь бы им только добраться до родного города.
Сквозь листву деревьев просматривалась кольцевая автодорога. Машин еще было мало. Пара фур проехали мимо. Они не интересовали команду Кулака: номер на них указывали на то, что фуры были из другого региона. А им нужна фура из этого города, что бы водителя хорошо знали на постах ГАИ.
Третья фура проехала мимо. Водитель ее никак не реагировал на интеллигентного молодого человека Артура, на которого нацепили самое лучшее, что имелось из одежды у всей команды Кулака.
 Артур впал в отчаяние. Зато его спасители не отчаивались. Они верили в то, что рано или поздно какая-нибудь фура затормозит. Дальнобойщики любят подбрасывать случайных попутчиков. Вдвоем дорога, кажется, веселее. К тому жед у Артура был милым и трогательным. Сейчас он походил на небогатого студента. Такого грех не подвезти. 
Водитель четвертой фуры – старого «маза» - оказался как раз из таких дальнобойщиков. Он затормозил, когда Артур помахал рукой. Открыл стекло и крикнул:
- Иди сюда! -  и улыбнулся широкой улыбкой.
- Мне далеко надо ехать, -  сразу же предупредил водителя Артур.
- Как и мне, - кажется, улыбка дальнобойщика стала еще шире, когда он услышал голос Артура. Он был рад своему попутчику. – Вдвоем  всегда ехать веселее. Ну, кута тебе надо?
Настала пора действовать Кулаку.
Он вылетел из кустов и ткнул пистолет прямо под нос водителю.
- Тихо, отец, - предупредил Кулак. – Не делай лишних движений, целее будешь.
Водитель, кажется, и не собирался проявлять чудеса героизма. Видимо, ему не в первый раз пришлось встречаться с бандитами на дороге. Только лицо его побледнело.
- Как чувствовал что-то тут не так, - водитель стукнул кулаком с досады по приборной доске. Улыбка сошла с его лица.
- Человеческая интуиция – очень загадочная вещь, еще не изученная наукой… Ступай в кабину, - подтолкнул Артура Кулак. И сам пошел вслед за ним, не выпуская водителя из вида. – Что везешь, отец? – спросил Кулак, забравшись в кабину.
- Ткань, - ответил водитель.
Очень хорошо. Значит, его люди поедут в кузове машины с относительным комфортом.
- Куда везешь? – задал следующий вопрос Кулак.
- В Ростов на Дону, - назвал пункт своего назначения дальнобойщик.
- Придется тебе изменить маршрут движения. Несколько дней ты потеряешь, сразу тебя предупреждаю. Но могу тебя, и успокоить: жизнь мне твоя не нужна, и товар мне твой не нужен. Мне нужны от тебя только услуги перевозчика. Денег тебе дать не могу. Пока, по крайней мере, - добавил Кулак.
- Чего нужно перевезти? – спросил водитель, успокоенный обещаниями Кулака. Похоже, этот оборванный человек с пистолетом в руке не хотел его убивать.
- Людей… Видишь, проселочную дорогу? Сворачивай на нее, - приказал Кулак.
Водитель исполнил все указания Кулака. Он отъехал вглубь по проселочной дороге. Кулак попросил его остановиться и открыть кузов. Затем свистнул. Его люди выросли, словно из-под земли. Они тоже обрадовались, что в кузове находится ткань. В нее можно будет легко спрятаться, да и лежать на ней было гораздо удобней и приятней.
Когда они загрузились и тронулись в обратный путь на кольцевую автодорогу, вслед старому «мазу» запылали два костра. Спец рассчитал все свои действия точно, гранаты сработали в тот момент, когда это было нужно. Бензобаки взорвались, распространяя огонь на машины. Таким образом, все следы пребывания команды Кулака в небольшом городе Староюжный были уничтожены.
- Ну, вы и даете! – восхитился водитель слаженностью действий своих захватчиков. – Вы что ли сегодня ночью такой шум подняли?
- Мы, отец, не знаем, о чем ты говоришь, - отвечал ему Кулак.
- Значит, вы, - не убедили его слова водитель.
- Ты, отец, не болтай лишнего, следи лучше за дорогой, - посоветовал водителю Кулак.
- Слушаюсь и подчиняюсь, - хмуро кивнул водитель.
Первый пост ГАИ они миновали без проблем. Сержант ГАИ пропустил знакомую машину. На втором посту ГАИ их остановили, и остановил чин, поважнее, чем сержант. Красномордый капитан махнул жезлом и «маз» притормозил.
- Капитан Федоров, проверка документов, - представился капитан.
- Здравствуй, Петя, это же я, - выскочил из кабины водитель.
- А, Петрович, - узнал водителя капитан. – Куда путь держишь?
- В Ростов на Дону, куда же еще? – назвал конечную точку своей поездки водитель. В путевом листе, в качестве пункта назначения, была записана именно столица нашей родины.
- Это хорошо, что в Ростов на Дону. А с тобой, кто в кабине сидит? – задал капитан волнующий его вопрос.
- Мой  новый напарник, - представил Кулака водитель. -  И его племянник. Захотелось парню попутешествовать, почувствовать на своей шкуре, что такое труд водителя – дальнобойщика.
- У них документы есть? – задал вопрос капитан, скорее уже формально, потому что Петровичу он доверял.
- Конечно, есть, - активно закивал головой водитель.
- Предъявить документы могут? – Сердце Кулака упало вниз во время этих слов капитана. Неужто придется валить служивого и его подчиненного. Да и несчастного водителя вместе с ними.
- Конечно, могут, -  водитель держался правильно. – Кто же без документов по трассе ездит?
- Вот и хорошо. Езжайте. – Капитан Федоров махнул жезлом.
- Пронесло, - сказал водитель единственное слово, когда они миновали этот пост ГАИ.
- Проносит человека в туалете, - поправил его Кулак. – А мы благополучно проехали мимо поста ГАИ.
- И то верно. Прав ты командир. Все-таки это вы натворили в городе много шуму, - сказал водитель.
- Не только мы, Петрович. Не только мы. Езжай скорее. Не трави мне душу, - попросил Кулак
- А ты действительно меня не убьешь? – неожиданно задал вопрос Петрович.
- Если ты будешь задавать много вопросов, тогда убью, - пообещал Кулак. У Петровича не было оснований ему не доверять. Он помнил про пистолет, что лежал у него в бардачке.
- Буду молчать, - пообещал водитель фуры.
- Ну, и хорошо, - Кулаку хотелось сейчас расслабиться.
Но, видно была у водителя большегрузной машины такая натура: не мог он молчать более одного часа. Начинал говорить на разные темы и не прекращал своих разговоров порой по несколько часов. Кулак молча терпел эту болтливость целых три дня пути. Он понял, что дальнобойщика не переделают никакие угрозы. Таким уж уродился человек.
- Дай монетку, - попросил Кулак, когда они подъезжали к своей области. До нее осталось не более ста километров и до нужного им областного центра не более триста километров, то есть, несколько часов пути. Кулак увидел телефон – автомат возле автозаправочной станции, который работал.
- Грабишь меня, - протянул водитель десять рублей.
- Я не граблю, - оправдался Кулак. – А беру взаймы. Отдам потом.
Кулак выбрался из «маза». Купил жетонов в ближайшем киоске и набрал номер телефона Большого Сана.
- Это я, - представился он. – Мы в соседней области, - Кулак назвал место, где они сейчас находились. – Присылайте нам машины и необходимый комплект одежды. На восемь человек. Вашему племяннику тоже нужна чистая одежда… Еще и аптечку захватите. Один мой человек ранен. И денег, - добавил Кулак, вспомнив про своего водителя, и про свое обещание отдать долг.
- Сколько надо? – спросил Большой Сан.
- Думаю, тысячи будет вполне достаточно. Нам нужно расплатится с долгами, - объяснил Кулак.
- Понял. Через два часа вас заберут, - пообещал Большой Сан.
Кулак вернулся к машине. Стукнул по кузову.
- Вылезайте ребята! Уже можно.
- Вот и хорошо, - обрадовалась вся его команда, которой порядком надоело вся эта дорога.
Сам Кулак залез в кабину и спросил у водителя:
- На какую сумму, ты оцениваешь свои услуги?
- Долларов пятьсот я точно потерял, - оценил свои убытки водитель.
- Хорошо. Даю тебе еще сверху двести долларов. Тебя устроит? – спросил Кулак.
- Вполне, - снова на лице водителя появилась широкая улыбка. Он понял, что от появления внезапных пассажиров, он не только прогадал, но еще и выиграл. Давно хотел заработать на новый телевизор, вот и заработал на него. Хотя, честным трудом заработал. И собственными нервами. Страху водитель натерпелся порядочно.
- И, смотри, Петрович. Разговор – серебро. Молчание – золото, - напомнил водителю старую мудрость Кулак.
- Я понял, - кивнул водитель. – Очень хорошо все понял. Подумаешь, съездил к своей любовнице. Что я право не имею развеяться?
- Имеешь, имеешь, - подтвердил право водителя на отдых Кулак. – А хоть хорошо развеялся?
- Хорошо, - кивнул водитель.
- Вот и отлично, - сказал свои обычные слова Кулак, который понял, что водитель готов молчать, и его лицо осветила скупая улыбка. Водитель даже удивился: он впервые видел на суровом лице своего пассажира. Еще бы больше он удивился, когда узнал, что и ближайшие друзья редко видели улыбку на лице Кулака.
Сейчас он улыбался тому, что все благополучно завершилось. Еще он улыбался, потому что майор Птицын уже никуда не денется от него. Слишком много информации про него у Кулака. Настало время напомнить ему старую мудрость, что земля круглая. И Лиза, и его боец, и он, человек, которого теперь зовут Кулак. Все они требуют отмщения. Но не сейчас. Кулак должен еще немного подождать. Чего-чего, а ждать он умеет…
Машины от Большого Сана прибыли через полтора часа. Они на полной скорости въехали на центральную площадь небольшого городка. Местное население удивилось, увидев столь странный эскорт. Наверное, появление трех автомобилей, и не просто автомобилей, а крутых внедорожников, даст местному населению тему на следующую неделю, а то и месяц.
Из первой машины, серебристого «гелендвагена» с тонированными стеклами, выпрыгнул грузный пассажир. В нем Кулак узнал своего работодателя. Он ухмыльнулся. Большой Сан всегда любил огромные «мерседесы» серебристого цвета. Машины для настоящих мужчин.
Большой Сан начал интенсивно мотать головой, видимо, искать взглядом своего племянника.
- Твой дядя прибыл, - оповестил Кулак Артура.
Они сидели в местном кафе и ели чебуреки, которые купил на свои кровные  дальнобойщик Петрович. Артур в обычное время от подобного угощения отказался бы, но сейчас не привередничал.
- Где? – Артур вскочил со стула, так что опрокинул его.
- На площади, - сказал Кулак. – И не спеши так.
Племянник Большого Сана проигнорировал его последнюю фразу.
Артур выскочил из кафе. Дядя увидел его и тоже бросился к своему единственному племяннику. Все же у всемогущего Большого Сана имелось одно слабое место.
- Вот и выполнили свою работу, - констатировал Пан.
- Не до конца, - не согласился Кулак. – Остался еще человек, который устроил эту заварушку. Я его хорошо знаю. Он попытается нас найти.
- Зачем?
- Мы слишком много про него знаем. А потом мы наступили на его больную мозоль.  Но мы найдем его раньше. Обещаю вам это.
Больше в этот день важных разговор не было. Люди Кулака доехали до родного города на комфортных машинах, затем пили и гуляли. Они имели такое право – один вечер провести в собственное удовольствие. Только Кулак не принимал в общем веселье участие: он просто спал у себя дома. Он тоже имел право на отдых.
Важный разговор состоялся на следующий день в машине Большого Сана.
- Большое тебе спасибо за моего племянника, - поблагодарил Большой Сан. – И отдельное спасибо, что он живой и здоровый.
- Не нужно слов благодарности, - сухо сказал Кулак. – Я работаю за деньги.
- Сколько я тебе должен? – спросил Большой Сан.
- Решай сам, - сухо ответил Кулак.
- Пятидесяти тысяч хватит? – расщедрился Большой Сан.
- Вполне. Но нужны еще деньги, - попросил Кулак.
- Зачем? – Большой Сан доверял своему работнику. Но он все равно желал знать, зачем ему нужны эти деньги.
- Необходимо ликвидировать организатора всей этой акции с вашим племянником. – Ответ Кулака был точен и сух.
- Ты его знаешь? – удивился Большой Сан.
- Имел честь с ним быть знакомым. Еще раньше по службе, - объяснил Кулак. – Плохой он человек. Таким не место на этой земле.
- Многим плохим людям не место на земле.
- Но только этот плохой человек причинил вашему племяннику неприятности, - напомнил Кулак своему работаделю.
- Ты принял правильное решение, - похвалил своего подчиненного Большой Сан. - Сколько тебе нужно?
- Десяти тысяч хватит, - назвал нужную сумму Кулак.
- Я дам тебе эти десять тысяч. Это совсем небольшие деньги, - решил Большой Сан. -  Когда приступишь к работе?
- Не сегодня, и не завтра. Через неделю, - доложил о сроках начала акции Кулак. -  Нужно собраться с мыслями и отдохнуть.
- О результатах акции доложишь мне лично, - велел Большой Сан.
- Обязательно, - пообещал его подчиненный.
Кулак покинул роскошный джип. Он был полон решимости, довести свою работу до конца.
Земля, она все-таки, круглая.
   
                Глава пятьдесят шестидесятая.
      
  И снова поезд, везущий богатеньких пассажиров в южном направлении. И снова купе высшего класса, двухместное с плющевыми диванами и белоснежными занавесками на окнах. Все блага цивилизации были доступны пассажирам этого купе.
 И снова интеллигентный пассажир подсаживается к своему лоховатому соседу, который спрятался за газетой «Советский спорт». На глазах его были надеты очки с толстыми стеклами, видно, любитель спорта плохо видел. Он еще и мало двигался, потому, как был толст, и одышка замучила соседа. Пот большими струями стекал по его широкому лбу. Хотя в купе работал кондиционер, любителю спорта было изрядно жарко. 
- Скучаешь? – спросил пассажир у своего соседа.
- Именно, что скучаю, - похоже, сосед был рад возможности поговорить. Он сразу отложил газету в сторону. – Ничего хорошего в ней не пишут. Проигрываем на всех направлениях. А помните, как мы раньше в футбол играли? Сплошное загляденье!
- Да, уж были такие незабываемые времена… - понастальгировал пассажир.
- Да и страна была другая, - отметил его сосед.
- И то верно. Одно киевское «Динамо» чего стоило…  Может, развлечемся, - предложил пассажир соседу.
- Я не против. А как? – спросил сосед.
- В картишки сыграем. Очень хорошее занятие, что бы скоротать пару часов, - сказал пассажир. – Для поезда в самый раз развлечение. Не надоедает, и время быстро летит.
- Вы, знаете, я не очень хорошо умею играть в карты, - смутился сосед.
- И я тоже. Купил их случайно на вокзале. Думал, развлекусь в поезде со своим соседом. Играть нам с вами, чувствую, будет очень хорошо. Поскольку оба не умеем играть, - хихикнул пассажир. – Не обидно будет и проигрывать друг другу.
- Ладно, давайте, уговорили вы меня, - согласился сосед. – Только играем не на деньги. Такое у меня правило.
- Конечно, не на деньги! О чем разговор? – сделал удивленный вид шулер. -  На деньги играют, знаете, кто?
- Знаю, знаю. Бандиты в крутом казино, - назвал, завзятых игроков в карточные игры толстый сосед.
- Они самые! Да еще олигархи. В этом… как его там…  Вспомнил! В княжестве Монако. Еще и в Лас – Вегасе…  Мне сдавать карты? – спросил шулер, заранее зная ответ своей жертвы. Он тысячи раз его уже слышал.
- Сдавайте. Приятно иметь дело с таким осведомленным человеком.
Шулер был обрадован такому согласию. Главное, уговорить пассажира сделать первый шаг, а потом уже пойдет большая игра, и без денег в ней не обойдется.
Игра проходила по обычной схеме. Сначала игра шла по маленькой и выигрывал сосед. Затем стал выигрывать шулер, и на кону уже стояли большие суммы денег. Игра, как наркотик. Втянуться в нее очень легко, а выйти  почти невозможно. Прошло два часа, и сосед уже был раздет, как липка. Его глаза за толстыми стеклами очков удивленно смотрели на окружающий мир. Шулер ухмылялся про себя: одно слово, интеллигенция! Приятно с ней иметь дело.
- Может быть, еще сыграем? – предложил шулер.
- Мне не на что больше, - ответил сосед. Он откинулся на спинку дивана и жадно глотал воздух.
- Сыграть всегда есть на что.
- И на что же мне еще сыграть? – поинтересовался проигравший пассажир.
- Например, на личную свободу, - улыбнулся шулер.
- Ладно, сыграем, - принял это предложение сосед, даже толком не вдаваясь в его зловещий смысл.
Естественно, шулер выиграл и эту  финальную партию.  Личную свободу пассажир проиграл. Шулер достал из чемодана вино, в которое обильно было насыпано снотворное. Предложил выпить стаканчик вина проигравшемуся в пух и прах пассажиру.
- Ладно, - кивнул головой бедолага.
- Вот и хорошо, - утешал его шулер. – Выпьешь вино, и успокоишься. – Уж он то прекрасно знал причину, по которой успокоится незадачливый пассажир.
Но теперь схема, которая безотказно работала несколько лет, нарушилась.
Сосед подождал, пока вино будет разлито по пластиковым стаканам, затем схватил полупустую бутылку за горлышко, и опустил ее на голову шулеру. Тот сразу и обмяк. Вино, которое вылилось из бутылки, смешалось с кровью, которая потекла из разбитой головы шулера.
На шум прибежали из коридора помощники шулера. Все, как один с бычьими шеями и глазами, налитыми кровью.
- Ты даже не знаешь, что сделал? – прошипел старший помощник злым шепотом.
- Почему же не знаю? – спокойным голосом отвечал пассажир.
Помощники шулера почувствовали, что происходит нечто странное. Подобный ход событий не вписывается в их сценарий. И – точно. Помощники шулера увидели, что в живот им смотрит ствол пистолета. Шулера покачнулись: на конце ствола был надет глушитель, а дверь в купе они закрыли сами. Так что, если их бывшая жертва сделает две маленькие дырочки в их головах, никто этого не услышит.
- Ты кто? – хриплым голосом произнес старший помощник.
- Человек Майора, - представился пассажир. – Вы что думали, Майор исчез? Нет, дорогие мои, Майор жив и здоров. Передайте Серому: все остается по прежнему. Пусть готовит двадцать тысяч штрафа. За то, что забыл своего благодетеля и не уберег его личного пленника на Зеленой улице.  Завтра он должен передать эти деньги человеку Майора на вокзале города Староюжный. Человек Майора будет одет в светлый костюм и еще у него будет трость в руках. Это особая примета. Поняли меня?
- Поняли, - старший вышибала кивнул головой. – Мы передадим ваши слова нашему шефу.
- Отлично, - был удовлетворен результатами переговоров представитель Майора.
Кулак, а именно он и прикидывался толстым и одышливым пассажиром, накинул газету на пистолет. Получилось так, будто он взял газету в руку и свернул ее в кулек. Никто и не догадается, что в кульке находится пистолет. Кроме, помощников шулера, которые с опаской глядели на этот смертоносный кулек.
Братки боязливо отодвинулись в сторону, и Кулак спокойно покинул купе. Поезд прибывал к маленькой станции, название которой не было даже на карте. На прощание Кулак приподнял шляпу и извинился:
- За вашего человека простите меня. Другого выхода у меня не было.
Шулер к тому времени еще не пришел в себя.
- Ничего страшного не случилось, - пробормотали помощники шулеров ему вслед. – С ним все будет в порядке.
- Ну, и отлично.
Кулак сошел с поезда. Из  соседнего вагона на станции сошел Спец и Лекарь. Они прикрывали своего командира. Их помощи не понадобилось. Кулак справился со своей работой самостоятельно.
- Все нормально, - оповестил их командир. – Никаких проблем.
- У нас точно так же, - ответили его люди. – Правда, и к нам попытались подсесть шулера, но мы сделали вид, что мы – полные дураки. Они нашли более интересных клиентов. С размаху работаю люди.
Они прошли к выходу, где их ждал скромный японский джип. Скромный, разумеется, по понятиям богатых людей. Хоть и был он не новым, но ресурс его мощного мотора был огромным.
- Теперь дело осталось за малым – получить, заработанные нами, деньги, - сказал Кулак, садясь в джип. На радиаторной решетки его, и на спицах рулевого колеса был нанесен логотип известной фирмы. В Азии этот логотип ассоциируется с буйволом. И так же, как буйвол была надежна эта машина. – Уверен, у нас все получится. Имя Майора до сих пор наводит страх.
И у них действительно все получилось. Память о всемогущем Майоре, оказалась живучей. На следующий день к Тренеру, который изображал представителя Майора, и чувствовал себя идиотом в этом белом плаще, подошел скромный человек в потрепанной китайской куртке. Он протянул целлофановый пакет с ручками.
- Здесь требуемая сумма, - сообщил человек. – И передайте Майору, что мы о нем никогда не забывали. Просто произошла обыкновенная накладка. Мы извиняемся за это. И еще мы извиняемся за пленника Майора. Не уберегли мы его. Признаем свою вину.
- Очень хорошо. Теперь я буду с вами встречаться, - сообщил Тренер. – В это время, и в этом месте вас устроит?
- Вполне, - согласился человек.
- Хорошо, тогда до встречи через месяц, - попрощался Тренер с представителями шулеров. – Сумма денег должна быть такой же.
После чего собеседники мирно разошлись в разные стороны. Оба они остались довольны результатом беседы.
Обыкновенный майор Птицын  тоже мог быть доволен. Его детище, криминальный Майор, легенда города Староюжный, продолжал жить и работать.

                Глава шестьдесят первая.

Настоящий майор по фамилии Птицын в это время отдыхал, успокаивал  свои пошатнувшиеся нервишки. Ему все же удалось заполучить отпуск. Он написал рапорт, на который начальство ответило согласием, и поехал в ведомственный санаторий, который находился на берегу Азовского моря. Не смотря на серые стены санаторных палат, и на кашу, которую варили на воде, от того она и была такой жидкой и не вкусной, настроение у майора было отпускным и праздничным. Он умудрился выйти живым из всех ситуаций. Теперь он мог наслаждаться покоем до конца своих дней. А денег для счастливой жизни у него имелось достаточно.
Все же майор Птицын жадно прочитывал всю прессу, которую покупал в санаторном киоске. Местная продавщица успела полюбить постоянного покупателя. Птицына волновали не подробности из жизни звезд шоу-бизнеса, а то, как пресса освещала события той ночи в городе Староюжный.
Всю вину  пресса, как местная, так и центральная, возлагала на бывшего капитана Костина. Нашлись даже факты, которые свидетельствовали о том, что Костин и называл себя мифическим Майором, который держал в страхе весь небольшой городок. Перестрелки и трупы, случившиеся той ночью, пресса объясняла, разборками внутри его агентства. Равно, как и ликвидацию Костина вместе с приближенными людьми в центральном отделении милиции города Староюжный. Само агентство, как писала пресса, являлось прикрытием для группировки мифического Майора. 
Подобные объяснения вполне устраивали майора Птицына. Про скромного служаку из воинской части никто и не вспоминал.
Его не устраивало только одно обстоятельство: ничего в прессе не упоминала о группе Кулака. Ее, словно бы и не существовало для вездесущих писак. Они не заметили прибытие чужаков в город Староюжный, равно, как и их дела. Не заметили писаки, что именно с прибытием группы Кулака и заварилась вся эта каша.   А, между тем майора Птицына волновала судьба его бывшего подчиненного. Если он погиб, это очень хорошо, а если нет, тогда они еще встретятся.
 Предчувствия имелись у майора, что Кулак не погиб, иначе, про гибель неизвестного человека написали бы в газетах, а значит, и их  встреча близка. К тому же Птицын догадывался, кто убрал его последних людей на спецобъекте. Да и крыс тоже некому было покрошить, кроме Кулака.
Они еще встретятся.
И предчувствия не подводили на этот раз майора Птицына.
В одно прекрасное утро, когда южное солнце еще не сильно пекло, Птицын пошел в парк. Он прогуливался среди старых каштанов. Наслаждался чистым утренним воздухом. В кармане  больничной пижамы, которую Птицын в тайне ненавидел, лежали свернутые в трубочку сегодняшние газеты. Он уже успел сходить в кисок, и подарить продавщице самую очаровательную из своих улыбок. Птицын решил, что когда он прогуляется, то сядет на скамейку и почитает прессу на свежем воздухе. В палате ему находиться надоело. Доставал сосед, который жаловался всем без разбора на свое здоровье.
В это же утро, в окошечко регистратуры, что находилось на первом этаже санатория, постучал молодой человек, одетый в скромную курточку и аккуратно выглаженные брюки. Ему не сразу открыли, видно, дежурная сестра за деревянным окошечком дремала, но он оказался настойчив и снова постучал костяшками кулаков в деревянное окошко. Молодой медсестре он очень понравился. Она потерла заспанные глаза, и  спросила у  неожиданного посетителя:
- Вам чего надо?
- Не чего, а кого, - поправил ее молодой человек. Он улыбнулся самой своей обаятельной улыбкой. – Майора Птицына. Я из его части. Могу показать документы. Хочу проведать своего командира.
- Есть у нас такой отдыхающий, - ответила сестра. – Документов мне ваших не надо. Верю и так. – Сестра попыталась улыбнуться, но улыбка не получилась. Не больно поулыбаешься после ночного дежурства. – Он в пятьдесят пятой палате. Это на третьем этаже, - указала медсестра нахождение пациента санатория.
- Спасибо, сестричка, - посетитель, словно фокусник, достал из рукава куртки бумажный цветок и протянул сестре. – Это тебе на память.
- Ой, спасибо, - была растрогана таким подарком сестра. Губы ее растянулись в улыбке. Она уже успела привыкнуть к подаркам за время своей работы. Но цветы, да еще таким необычным способом ей дарили впервые. – Вы случайно не фокусник?
- Увы, - развел ее собеседник руками. Она очень миленькая, подумал посетитель с тоской.  В другое время он бы охотно с ней пофлиртовал. – Я – скромный военнослужащий.
На самом деле, подарок был отвлекающим маневром. Теперь сестра будет говорить только о цветке, а внешность посетителя вылетела у нее из головы. Естественно, она вспомнит, что это был обаятельный молодой человек, но обаятельных молодых людей много. Это не характерная примета, по которой можно найти конкретного человека.
Посетитель, закончил разговор с сестрой, поднялся на нужный ему этаж. Быстро нашел белую дверь с цифрами «пятьдесят один». Приоткрыл ее и просунул голову в палату. Птицына он там не обнаружил. Он как раз в этот момент расположился на скамейке и развернул газету. Посетитель деликатно кашлянул, предупреждая о своем визите соседа Птицына по палате.
- Где ваш сосед? – поинтересовался он у лысого мужичка, который глядел музыкальный клип по телевизору. Девчонки в этом клипе были просто на загляденье. Их прелести явно не давали покоя соседу.
- Советую вам его поискать в парке, - не поворачиваясь, и не обращая никакого внимания на постороннего посетителя, ответил сосед. – Вечно он там шляется.  Не сидится ему на месте. Словно у него игла в одном месте.
- Спасибо, -  поблагодарил посетитель, и снова спустился вниз. На этот раз для того, что бы пройти в парк. Он открыл входную дверь и по каменным ступенькам спустился в парк.
Не долго ему времени  понадобилось, что бы заметить голову, склоненную над газетой. Посетитель прочитал название газеты. Оно ему ни о чем не говорило. Если он и читал, то только прессу с явным оттенком желтизны. А это была серьезная политическая газета, где не было цветных фотографий звезд.
Птицын услышал человеческие шаги. Подумал, что они принадлежат человеку, обутому в тяжелые армейские ботинки. Ничего удивительного в этом не было. Это военный санаторий, и иногда к отдыхающим приходят их сослуживцы и подчиненные. Все же Птицын отвлекся от  своего чтения и посмотрел вокруг.
Теперь посетитель четко видел человеческое лицо. Он сразу узнал его. На фотографиях, которые ему показывал Кулак, майор выглядел точно так же. Немного только постарел, погрузнел и поседел. Ну, это и естественно. На всех нас влияет время.
 Не скажешь сразу, глядя на него, что этот человек опасен. Скорее подумаешь, что это обыкновенный чиновник средней руки. Посетитель майора Птицына много раз видел таких чиновников, озабоченных больше своим личным благосостоянием.
Майор тоже увидел незнакомого посетителя. Подумал, что от этого посетителя исходит ощущение угрозы. Но он еще оставался спокоен.
Незнакомый человек подошел к майору. Он должен был сказать одну только фразу и сделать свое дело.
- Все же земля круглая, - произнес посетитель одну фразу. Но больше ему говорить ничего было не велено.
Майор Птицын вздрогнул, когда услышал эту общеупотребительную фразу. Она прозвучало для майора, словно набат колокола, словно смертельный приговор.
Посетитель, а точнее Захар, один из членов команды Кулака, опустил руку в карман и произвел первый выстрел из пистолета «ТТ» сквозь синтетическую ткань куртки. Никто этого выстрела не услышал, потому что на пистоле был надет глушитель. Только обрывки ткани полетели в разные стороны.
Захар никак не мог промахнуться.
   Птицын почувствовал страшную боль в груди, и понял, что этот человек с малоподвижным лицом принес с собой смерть.  Небольшое отверстие появилось в груди майора. Он начал заваливаться на бок, удивляюсь тому парадоксу, что ощущение тяжести быстро сменилось легкостью и облегчением. Из отверстия на серую пижаму пролилась кровь.
Птицын удивился тому, как легко умирать.
Захар сделал еще два выстрела. Один выстрел был сделан из кармана, а второй выстрел Захар произвел с вытянутой руки. Пули попали куда надо. Захар вообще никогда не промахивался. Одна клюнула уже мертвого Птицына в грудь, другая в голову. От контрольного выстрела голова Птицына дернулась. Шансов остаться в живых у него не было никаких. Даже если бы он попытался побежать, пули Захара догнали его.
 Захар выбросил пистолет на аккуратно подстриженный газон. Отпечатков на нем не осталось, так как руки Захара были обработаны специальным составом. И никаких перчаток. Это все век двадцатый, а сейчас на дворе стоит новый век.
После чего Захар прикрыл майора газетой. Не возникало никаких подозрений у посторонних людей, которые, возможно, будут гулять по парковым аллеям, что майор мертв. И не просто он мертв, а убит тремя пулями в упор. Казалось, что майор Птицын живой, только решил вздремнуть немного. Так часто бывает с людьми, которые лечатся в санатории. А уж, когда санаторные работники заподозрят что-то неладно, и пойдут будить своего клиента на обед, то он, Захар, будет уже далеко, за пределами этой области. И никто не сможет его задержать.
Кулак сегодня точно будет доволен его работой.
Захар повернулся и быстрыми шагами пошел к выходу.  Ему больше здесь нечего было делать.