Подруги

неоконченная повесть

-  Ну что, съела?

Пути-дорожки подруг начали расходиться давно. С того самого момента, как Вика оставила своего  «ненужного» ребеночка в роддоме. Вскоре она и вовсе уехала на заработки в Европу («В Турцию, Нинон, только дуры ездят»).

Виктория в отличие от Нинки всегда отличалась убийственным практицизмом.   
-  Мужики на халяву от меня ничего не получат.  И тебе не советую, - увещевала она соседку по парте в скверике после выпускного бала, - А твоими параметрами разбрасываться – вообще верх идиотизма!

Дурнушкой Вика себя не считала, но завидовала Нинке по-черному.  Неброскую внешность она с лихвой компенсировала  настырностью и отсутствием всяческой брезгливости: «Не краска – отмоется».

Ленивая к труду Нинон понемногу втянулась в порицаемый бабулями бизнес.  Спрятала в дальний ящик диплом, бросила скучную работу и окунулась с головой в теорию и практику обольщения.

Правду сказать, несколько раз она даже выскакивала замуж, но семейная жизнь тяготила ее своей  предсказуемостью и еженощными призывами к самопожертвованию.
 
-  На кой ляд тебе это надо? – зудела Вика, - Зарплата его просчитана на десяток лет вперед. Детишки сопливые, пеленки… Не успеешь глазом моргнуть, и никому уже не нужна. Даже Юрику твоему. Так и будешь сидеть на грядках по уши в грязи и заботах, как мать твоя. Тебе это надо?

Глядя на Викин новенький прикид, Нинка вздыхала и качала головой. Приговор очередному супругу зрел и наливался мечтами о красивой жизни.

Гром грянул в момент посещения женской консультации:

-  У вас, милочка, детей не будет. По крайней мере своих.
-  Как это, как это? – опешила Нинка.
-  Прежде думать надо было, когда Вас предупреждали.

Юрик сбежал сам. На фига ему такая семья? Город маленький, все друг друга знают, да и не так далеко супруг оторвался от патриархальных устоев.
Короче, опять одна.

-  Радуйся, глупенькая, -  Вика с трудом скрывала злорадство, - и свободна и не виновата. Слупим с него отступные за честь, хи-хи, поруганную и вперед!

По настоянию осторожной подруги сексуальные услуги оказывались в близлежащем Большом городе. Работали в паре и по отдельности. Обычно Вика продавала по фотографии подругу, но приезжала сама. Отвязаться от нее не представлялось возможным, а спустя какое-то время и не хотелось.  Нинка не обижалась. Природная лень и размытая меркантильность делали из нее идеальную напарницу.

Время множило мужские портреты и укрепляло материальную базу жриц любви.

Черная кошка пробежала нежданно-негаданно.
 
-  И на старуху бывает проруха  - залетела я, - поделилась новостью Вика.
-  Поздравляю. Что делать будешь?
-  А ничего. Рожу. А там посмотрим.

«Посмотреть» было на что: клиент попался состоятельный, семейный – «пассажир» -  как его охарактеризовала Вика. Деньги с него тянула все девять месяцев и – немалые. Купила новую иномарку, отложила кругленькую сумму «под подушку».  Банкам она не доверяла: «Жулики они все. Был у меня один. Тот еще кидалово!»

В назначенный день подруга ждала «счастливую» мамашу у порога роддома: цветы, то да се…

Через час бесплодного стояния раздался телефонный звонок:

-  Будь завтра дома –  забегу попрощаться.

Озадаченная Нинка отменила дела, и весь день просидела сиднем в квартире. 
Ближе к ночи подруга ввалилась не шибко трезвая и взъерошенная, как мокрый воробей.

-  У меня мало времени. Такси заказано. Давай вискаря на дорожку, - и она достала из сумочки початую бутылку.

-  А ребеночек с кем? – Нинка ничего не понимала.

-  Нету ребеночка. Сдала я его. Насовсем. Пусть государство заботится.

-  А ты как же?

-  Улетаю я. В Германию. Там наши хорошее бабло загребают. Европейцы народ глупый, привыкли платить по счетам. Да и спокойнее с ними – скандалов не любят. И вообще, у меня далеко идущие планы.

-  А я как же?

-  Ты здесь пока сиди. Обживусь – вызову. Ну, еще по одной и хорош. Не хватало в аэропорту оскандалится.

Первое время Вика не звонила. Нинка трудилась в одиночестве и гадала, как там поживает ее товарка…

Несколько лет спустя знакомый низкий голос оживил мобильник:

-  Ну что, подруга, не отвлекаю?

-  Если бы… Ты где?

-  В Мюнхене. На Октоберфест. Слышала, небось?

-  Не в тундре живем. Ты ж пиво не любишь?

-  Дура ты, ей Богу! Причем тут пиво? Здесь сейчас самая работа. Как у артистов на Новый Год.

-  Помочь не надо?

-  Сама управлюсь, не впервой. Ну а у тебя как? Движется?

-  Движется, - усмехнулась Нинка, - когда не спит…

-  Старичка подцепила?

-  Вроде того.

-  Поздравляю. Самый что ни на есть лучший клиент – покладистый.

-  Во-во, именно «покладистый». Ты  домой-то собираешься?

-  Что я в нашем Гадюкино позабыла? У меня через год гражданство будет. Социалка, пенсия и все прочее гарантированно.

-  Ты что и налоги платишь?

-  Ишь, образованная - недаром юридический заканчивала. Слава Богу, я из ума не выжила. Ладно, потом как-нибудь расскажу.  Перерыв закончился. Пока, не грусти.

-  Не буду.

Нинка отложила телефон, закурила:

-  Умеет же сучка устраиваться: пенсия, все прочее…  И воду, небось, горячую не отключают. А тут…

Она вышла на балкон. Единственный агонизирующий завод натужно портил атмосферу. Когда-то чуть ли не весь городок, так или иначе, был связан с монстром социалистической экономики.  Нынче же десяток кооперативов копошились в его бетонной утробе, высасывая из мертвеца последние капли. Жители - кому повезло -  ездили на работу в Большой город; кто-то шабашил на дачников,  и все вместе потихоньку спивались. Собственно пили и раньше, при коммунистах, но масштабы и, главное, настроение были совсем другие. Под ручку с месткомами/профкомами отвалили в небытие страх перед наказанием и профессиональная гордость. Горожане пили ожесточенно, без улыбки. Особенно выделялись женщины. И подростки. Девчонки-подростки.

-  Нее, - Нинка вздохнула, - мы в свое время ангелочками не порхали, но и по улицам с пивом в руке не расхаживали. Заложат, мать за косы так оттаскает, мало не покажется. А сейчас и косичек-то с днем с огнем не найдешь. Если и попадутся, то, как у овцы – по всей голове. Типа: «Хай, мы только из-под пальмы вылезли. Где у вас тут водопой? Спасибо, сам иди!». Интересно, сколько у них, германцев, пенсия? Надо будет спросить…

Летели дни, однообразные как фирменные помидоры: поздний завтрак, просмотр почты, переписка с потенциальными клиентами.
 
Кто сказал, что это не работа, а забава? Наверняка сам не пробовал. Из сотни недвусмысленных предложений до реальной встречи доживали одно-два.

-  Козлы, -  ворчала Нинка, - делать им нечего. Сидят на работе, в игрушки играют. Да по сайтам знакомств шарятся. Вот если б я была их начальницей…

К счастью для офисного планктона до этого никак не доходило. Карьера законопослушной гражданки Нинке не грозила по нескольким причинам: во-первых, как уже упоминалась, природная лень, во-вторых, она категорически не желала платить налоги.

-  С какого перепуга? – возмущалась Нинка, - Медицина, образование, коммуналка – все у нас платное. А пенсия – на плацкарт до Мухосранска. И тот в один конец и без чая.
-  С чего же Вика, зараза, отчисляет? – эта мысль не давала покоя ни днем ни ночью, - В жисть не поверю, что из своих.

Ситуация прояснилась весною, аккурат перед Пасхой.
Звонок в дверь отвлек Нинку  от чтения биографий женщин – мировых знаменитостей.  Клиентов на дому она не принимала, друзья без предупреждения не заваливались, слесаря не дозовешься.

-  Кто там?
-  Кто-кто? Herz в пальто.

На таком уровне немецкий Нинка разумела:

-  Викуля!!
-  Кому Викуля, а кому фрау Шнитке.

Подруга вошла, не снимая грязных сапог.

-  Неужто замуж вышла?
-  А то как же? Говорила тебе: у меня далеко идущие планы.
-  Рассказывай, не то лопну от любопытства.

Вкратце дело обстояло следующим образом.
Вика с первого дня пребывания на плодородной чужбине присматривалась к одиноким, пожилым до-этого-дела-страдальцам из числа местных и жадных. Вскоре ее поиски  увенчались успехом: давно немолодой и скаредный юрист согласился на фиктивный брак с обязательным исполнением супружеских обязанностей «не реже двух раз в месяц».

-  Не чаще, - поправила  Вика, - и в свободное от основной  работы время.
На том и порешили.

Оформление брачного контракта муженек взял на себя. В качестве бонуса за дополнительные «мелкие» услуги, супруга была честь по чести оформлена секретарем-почасовиком в фирму «херца-дражайшего».

-  Ну ты даешь! – не могла сдержать восхищения Нинка, - Я бы за такие перспективы из кровати не вылезала, да еще успевала борщ сварить.

-  Это ты. Потому и сидишь в том, на чем сидишь. У меня не разгуляешься: строго раз в две недели, в удобные для меня часы.

-  А что за «мелкие» услуги? Кались.

После распития и еще по одной Вика раскололась.

Нинка покраснела:

-  Ну ты даешь…

Вика пожала плечами:

-  Оно того стоит.

Подруги долго молчали, каждая о своем.

-  Ну а деньги где прячешь? Как всегда, «под подушку»?
-  Прошли те времена, Нинон, когда я с тремя сотнями баксов носилась, как кошка угорелая,  куда бы заховать понадежнее, - Вика разоткровенничалась, - В недвижимость вкладываю. Одну квартирку уже присмотрела. Завтра-послезавтра оформлю, и - сдавать. Думаю, тыщь  за тридцать, тридцать пять.
-  У нас и цен таких нет. Разве что за трехкомнатную…
-  У нас нет, а в Большом городе -  есть.
-  Иди ты… Неужели там покупать будешь?
-  Говорю же: завтра.
-  А почему не в Германии? Там невыгодно?
-  А зачем? – усмехнулась подруга, - Еще пару-тройку лет со своим муженьком проваландаюсь и отсужу.

Нинка смутилась:

-  Нечестно, вроде. Вы же договаривались…
-  Иди ты со своею честностью, знаешь куда?! Надеешься до старости подолом мести? Сейчас конкуренция.  Зассыхи лет по пятнадцать и те норовят дорогу перейти. А мужикам, сама знаешь, свежачка хочется. Глянь на себя: сисек не было и те отвисли, мешки подтяжку требуют… Продолжать?
-  Не надо, - вздохнула Нинка, - Молодых, и правда, полно.

Она выпила, не чокаясь:

-  Как говаривал один мой хороший знакомый: До Луны раком не переставишь.
-  Помер что ли?
-  Типа того.
-  Не хочешь, не говори.

Нинка враз постарела: «А я вот ребеночка хочу…»


- Комиссия приняла решение удовлетворить просьбу гражданки Виктории Шнитке об усыновлении Сергея П. Поздравляю Вас.

Чиновница дежурно улыбнулась. Так улыбаются везде, где вам не рады.

-  Когда можно забрать? – деловито поинтересовалась мамаша, набирая номер на дорогом мобильнике.
-  Да, хоть, сегодня. Все бумаги я приготовила.
-  Я подумаю.

Новоиспеченная родительница вышла в коридор. У двери сидела женщина не старше сорока-сорока пяти. Если бы не удрученный вид, ее можно было назвать красивой: высокая, стройная…

-  Ну что, Нинон, съела?  Мой мальчишка.

Плакать Нинка не умела.