Эмма

Эмма

Рассказ

После госпиталя Алексей Страшнов (не в пример своей фамилии, симпатичный кареглазый солдат МВД) попал в санаторий. При охране секретного объекта он получил радиационное облучение и расстройство желудка.
Отдыхающий там же, ранее приехавший младший сержант Михаил Берзиков, встретив его после оформления документов, привел в столовую за свой столик, где было свободное место. Представляя своим соседям по столу - тучному подполковнику МВД, толстогубому старшему лейтенанту милиции и пожилой паспортистке того же УВД, - пошутил: «Вот наш самый «страшный» солдат в/ч 3270, прошу любить и жаловать». Обслуживающая их столик молодая официантка, взглянув на Алексея, заметила:
-Все бы были такие страшные.
-Что, понравился? - засмеялся младший сержант и непритворно вздохнул. - Я так и думал, куда бы с ним ни попал, все девушки его.
Несмотря на такую рекламу, Алексей парнем был довольно скромным.
В палате, куда его определили, оказался белобрысый и полногубый старлей и курсант юридического училища с русской фамилией Клюев, но не то с корейскими, не то с китайскими глазами и аккуратно прилизанными волосами.
С первого же дня они, как и младший сержант, стали постоянно подшучивать над Алексеем. Сразу к ним после завтрака пришла лечащий врач Эмма Исааковна - смуглолицая еврейка, на точеных ножках с тонкой талией.
Вначале побеседовала и смерила давление у старых своих знакомых и повернулась к новичку, но отчего-то, встретившись с его блестящими глазами и длиннющими, как у девушки, ресницами, сразу отвела взгляд.
Долго его выслушивала, выстукивала, прописала лекарства и ушла. Сопалатники вновь стали подтрунивать над Алексеем:
-Ты понял? Наш Страшнов с первого взгляда покорил Эмму Исааковну. Ты видел, как она крутила, вертела, припадала к его груди? - спросил он Клюева.
-Сразу видно, втюрилась, - поддержал его тот и тут же заметил Алексею. - Учти, солдат, и действуй!
-Я бы на твоем месте тотчас пошел за ней, - мечтательно закатил глаза старлей и зачмокал толстыми губами. - А какие у нее ножки, а талия!
-Вы что, ребята, обалдели, она же врач! - напомнил им Алексей.
-А что, врачи разве не хотят? - заржал старлей.
После обеда Эмма Исааковна неожиданно пригласила Алексея на осмотр к себе в кабинет. Он вошел, взволнованный и заинтригованный предложениями своих соседей, призывающих действовать немедленно.
Однако сомневался и опасался даже что-нибудь подумать о понравившейся ему врачихе. Она вновь слушала, обстукивала его, стоя настолько близко, что он чувствовал небольшие тугие груди. И он старался не дышать, чтобы не выдать свое страстное желание и любовь к Эмме Исааковне. Она тоже раскраснелась и, вроде бы слушая, прижалась ухом к его груди. У него появилось страстное желание обнять ее, но он пересилил себя.
-Ну как? - спросили его соседи по палате - Как прослушивала? Далеко ли стояла от тебя? Что говорила?
-Как и здесь, прослушала, обстукала, - нехотя сказал Алексей и вдруг добавил, как бы спрашивая ребят: - Только почему-то так близко стояла, что я чувствовал ее груди.
-Ну вот! Я же говорил, втюрилась она в тебя! - возликовал старлей.
-Да ясно как день, - добавил Клюев и тут же пригрозил. - Ну, если не воспользуешься, пожалеешь! И мы со старлеем перестанем тебя уважать.
-Будь посмелее! - напутствовал старлей. - Как она вызовет к себе в кабинет, не будь дураком, обними ее и на кровать!
-Вы что, ребята, она же врач и за такие штучки враз выпишет!
Вечером, перед самым отбоем, узнав, что Эмма Исааковна осталась дежурной по санаторию, ребята и вовсе замучили Алексея своими шуточками. И так же полушутя вытолкали его из палаты, чтобы он шел к ней и не позорил их гвардейскую палату.
Выйдя в коридор, Алексей сел на диван и тотчас увидел Эмму Исааковну, красивую, стройную и молодую. От волнения схватил он кем-то оставленный журнал и впился в него глазами.
-Ты чего, Страшнов, не ложишься спать? - остановилась напротив него дежурная.
-Да вот, не спится что-то, - солгал он.
-Пошли ко мне в кабинет, дам таблетку.
Войдя вслед за ней в кабинет, Алексей смущенно остановился у двери.
-Проходи, садись на диван, - пригласила она его.
Эмма Исааковна чем-то пошуршала, подвигала ширмой и вдруг, выйдя из-за ширмы, обняла его за шею и страстно зашептала:
-Прости меня, Алешенька, это выше моих сил! Как только увидела тебя, так сразу решила - рожу от тебя сына! Весь день хожу сама не своя и только о тебе и думаю.
Страстно целуя, стала расстегивать на нем гимнастерку.
Среди ночи, когда они, усталые и сонные, уже лежали, не стыдясь наготы друг друга, Эмма Исааковна сказала:
-Милый Алешенька, ты мне сразу очень понравился, но я уже замужем. Он намного старше меня, но я так ему многим обязана, что не расплатиться никогда.
Потом встала и, одеваясь, предупредила:
-Только прошу тебя: то, что было, только между нами. И больше ты ко мне даже не подходи близко.
И ушла.
-Ну, как? - встретили его в один голос товарищи по палате. - Приласкал Эмму Исааковну?
-Нет, - хмуро сказал Алексей.
-А что так? - оглянулся с недоверием на него старлей.
-Ну, а что так долго делали? - не отступал старлей.
-Да так, сидели, разговаривали, книжки читали.
-Эх ты, пенек! Книжки читали! Да ее видно за версту, как она глазами тебя пожирает, а ты... Чтоб завтра же уходил из нашей гвардейской палаты, - отворачиваясь к стене, подытожил их разговор старлей.
-Опозорил нас, можно сказать, на всю страну, - возмутился и Клюев.
Смеялись над Алексеем всем санаторием. Выйдя на следующий день на прогулку в город, Алексей почти сразу же наткнулся на Эмму Исааковну с мужем. Им оказался главный врач санатория. Тучный пятидесятилетний мужчина в строгом костюме и заметным брюшком. Шла она, тонюсенькая, вместе с ним, как Дюймовочка, крепко держась за его руку, и даже не взглянула в сторону Алексея. Через несколько дней он уехал из санатория, вернулся в часть и вскоре демобилизовался.
На гражданке занялся бизнесом. Вдвоем с тем самым младшим сержантом Берзиковым организовал фирму по обеспечению частей МВД радиоэлектроникой. Берзиков женился, завел семью, а Алексей, сколько ни знакомился с девчатами, скоро разочаровывался в них. По ночам снилась ему Эмма Исааковна - Эмма, как он ее теперь нежно мысленно называл. Однажды к нему в кабинет прямо по селектору позвонила секретарь-референт фирмы и сказала:
-Алексей Петрович, к вам в кабинет просится какой-то мужчина, с женщиной и с мальчиком.
-Что ж, скажи, чтоб пропустили, - устало откинувшись в кресле, сказал Страшнов.
Тотчас в кабинет к нему вошел лет пятидесяти с лишним мужчина в строгом деловом костюме. Алексей молча пригласил жестом его сесть. Но тот, отчего-то волнуясь, не сел, лишь сказал:
-Я, собственно, Алексей Петрович, на минуточку, - и пояснил: - У вас в приемной сидит моя бывшая жена Эмма с сыном.
И только тогда Алексей вдруг узнал в мужчине главного врача санатория и мужа Эммы Исааковны. И тоже заволновался. Сразу оба неловко замолчали.
-Я все знал, - повернулся мужчина, чтобы уйти, но остановился у самых дверей, вымученно, было видно: трудно ему это говорить, но все-таки сказал: - Я любил и люблю Эмму. Но хочу, чтобы она была счастлива. К сожалению, она любит вас. У нее от вас родился сын. Не поверите, но я был рад. Полюбил бы и воспитал его как родного. Но Эмма... Я не могу больше слышать, как она по ошибке по ночам меня называет Алешей, а во сне зовет, чтобы приехал.
При этих словах мужчина как-то по-стариковски сгорбился, шагнул за порог.
Алексей ошеломленно с минуту сидел за столом, жалея старика. И был откровенно счастлив - Эмма, его любимая Эмма сама приехала к нему, да еще с сыном! Такого Алексей не предполагал даже в мечтах своих.