Петиция царю 9 января 1905 года

      «Государь!               
      Мы, рабочие и жители города С.-Петербурга  разных  сословий, наши жены,  и дети, и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, государь,  искать правды и защиты.  Мы  обнищали,  нас  угнетают, обременяют  непосильным  трудом,  над нами надругаются,  в нас не признают людей,  к нам относятся  как  к  рабам,  которые  должны терпеть  свою  горькую  участь  и молчать.  Мы и терпели,  но нас толкают все дальше в омут нищеты,  бесправия  и  невежества,  нас душат  деспотизм  и  произвол,  и мы задыхаемся.  Нет больше сил, государь.  Настал предел терпению.  Для нас пришел  тот  страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук.

       И вот  мы  бросили  работу и заявили нашим хозяевам,  что не начнем работать,  пока они не исполнят наших  требований.  Мы  не многого  просили,  мы  желали только того,  без чего не жизнь,  а каторга,  вечная мука.  Первая  наша  просьба  была,  чтобы  наши хозяева  вместе  с  нами  обсудили  наши  нужды.  Но  в  этом нам отказали,  – нам отказали в праве говорить о  наших  нуждах,  что такого права за нами не признает закон. Незаконны также оказались наши  просьбы:

       - уменьшить  число  рабочих  часов  до  8  в  день;
       - устанавливать  цену  на  нашу  работу  вместе  с  нами и с нашего согласия;
        - рассматривать    наши    недоразумения    с    низшей администрацией  заводов;
       - увеличить чернорабочим и женщинам плату за их труд до 1 руб. в день;
       - отменить сверхурочные работы;
       -  лечить нас внимательно и без оскорблений;
       - устроить мастерские так, чтобы в них можно было работать,  а не находить там смерть от  страшных сквозняков, дождя и снега.

       Все оказалось,  по  мнению наших хозяев и фабрично-заводской  администрации,   противозаконно,   всякая    наша    просьба    –  преступление,  а наше желание улучшить наше положение – дерзость, оскорбительная для них.

       Государь, нас здесь многие тысячи,  и все это люди только по виду,  только  по  наружности,  –  в действительности же за нами, равно как и за  всем  русским  народом,  не  признают  ни  одного человеческого права,  ни даже права говорить, думать, собираться, обсуждать нужды, принимать меры к улучшению нашего положения. Нас поработили, и поработили под покровительством твоих чиновников, с их помощью, при их содействии.

       Всякого из  нас,  кто  осмелится  поднять  голос  в   защиту интересов рабочего класса и народа,  бросают в тюрьму, отправляют в ссылку.  Карают,  как за преступление,  за  доброе  сердце,  за отзывчивую  душу.  Пожалеть  забитого,  бесправного,  измученного человека –  значит  совершить  тяжкое  преступление.  Весь  народ  рабочий    и    крестьяне   отданы   на   произвол   чиновничьего правительства, состоящего из казнокрадов и грабителей, совершенно не только не заботящегося об интересах народа, но попирающего эти интересы.  Чиновничье  правительство  довело  страну  до  полного разорения,  навлекло  на нее позорную войну и все дальше и дальше ведет Россию к гибели.  Мы,  рабочие и народ,  не имеем  никакого голоса  в расходовании взимаемых с нас огромных поборов.  Мы даже не знаем,  куда и на что деньги, собираемые с обнищавшего народа, уходят.   Народ   лишен   возможности   выражать   свои  желания, требования, участвовать в установлении налогов и расходовании их. Рабочие  лишены  возможности  организовываться в союзы для защиты своих интересов.

       Государь! Разве это согласно с божескими законами,  милостью которых ты царствуешь?  И разве можно жить при таких законах?  Не лучше ли умереть,  – умереть  всем  нам,  трудящимся  людям  всей России?  Пусть  живут  и наслаждаются капиталисты – эксплуататоры рабочего класса и чиновники –  казнокрады  и  грабители  русского народа.  Вот,  что  стоит  перед нами,  государь,  и это-то нас и собрало к стенам твоего дворца.  Тут мы ищем последнего спасения.

       Не откажи в помощи твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества,  дай ему  возможность  самому  вершить  свою судьбу,  сбрось с него невыносимый гнет чиновников. Разрушь стену между тобой и твоим народом,  и пусть он правит страной вместе  с тобой.  Ведь  ты  поставлен  на  счастье  народу,  а  это счастье чиновники вырывают у нас  из  рук,  к  нам  оно  не  доходит,  мы получаем только горе и унижение.  Взгляни без гнева,  внимательно на наши просьбы:  они направлены не ко злу,  а к добру,  как  для нас,  так  и  для тебя,  государь!  Не дерзость в нас говорит,  а сознание необходимости выхода из невыносимого для всех положения.

       Россия   слишком   велика,   нужды   ее  слишком  многообразны  и многочисленны,  чтобы  одни   чиновники   могли   управлять   ею. Необходимо  народное  представительство,  необходимо,  чтобы  сам народ помогал себе и управлял собой.  Ведь ему только и  известны истинные его нужды.  Не отталкивай его помощь, повели немедленно, сейчас же призвать представителей земли русской от всех  классов, от всех сословий,  представителей и от рабочих. Пусть тут будет и капиталист,  и рабочий,  и чиновник,  и священник,  и  доктор,  и учитель,  –  пусть  все,  кто  бы  они  ни  были,  изберут  своих представителей.  Пусть каждый будет  равен  и  свободен  в  праве избрания,  –  и  для  этого повели,  чтобы выборы в Учредительное собрание происходили при условии всеобщей, тайной и равной подачи голосов.

       Это самая главная наша просьба, в ней и на ней зиждется все, это главный и единственный пластырь для наших  больных  ран,  без которого  эти  раны  сильно будут сочиться и быстро двигать нас к смерти.

       Но одна мера все же не может залечить наших ран.  Необходимы еще  и  другие,  и  мы прямо и открыто,  как отцу,  говорим тебе, государь, о них от лица всего трудящегося класса России.

       Необходимы:

       I. Меры против невежества и бесправия русского народа.
     1) Немедленное освобождение и возвращение всех  пострадавших за политические и религиозные убеждения, за стачки и крестьянские беспорядки.
     2) Немедленное  объявление  свободы   и   неприкосновенности личности,  свободы  слова,  печати,  свободы  собраний,  свободы совести в деле религии.
     3) Общее   и   обязательное    народное    образование    на государственный счет.
     4) Ответственность   министров   перед  народом  и  гарантии законности  правления.
     5) Равенство перед законом всех без исключения.
     6) Отделение церкви от государства.

       II. Меры против нищеты народной.
     1) Отмена косвенных налогов и замена их прямым прогрессивным подоходным налогом.
     2) Отмена  выкупных  платежей,  дешевый кредит и постепенная передача земли народу.
     3) Исполнение заказов  военного  морского  ведомства  должно быть в России, а не за границей.
     4) Прекращение войны по воле народа.

      III. Меры против гнета капитала над трудом.
     1) Отмена института фабричных инспекторов.
     2) Учреждение  при  заводах  и  фабриках постоянных комиссий выборных от рабочих, которые совместно с администрацией разбирали бы все претензии тдельных рабочих.  Увольнение рабочего не может   состояться иначе, как с постановления этой комиссии.
     3) Свобода потребительно-производственных и профессиональных рабочих союзов – немедленно.
     4) 8-часовой рабочий день и нормировка сверхурочных работ.
     5) Свобода борьбы труда с капиталом – немедленно.
     6) Нормальная заработная плата – немедленно.
     7) Непременное  участие  представителей  рабочих  классов  в выработке законопроекта о государственном страховании  рабочих  – немедленно.

     Вот, государь,  наши  главные нужды,  с которыми мы пришли к тебе;  лишь при удовлетворении  их  возможно  освобождение  нашей Родины  от  рабства и нищеты,  возможно ее процветание,  возможно рабочим организоваться  для  защиты  своих  интересов  от  наглой эксплуатации   капиталистов   и   грабящего   и   душащего  народ чиновничьего правительства. Повели и поклянись исполнить их, и ты сделаешь Россию и счастливой и славной, а имя твое запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена,  а не повелишь, не отзовешься на нашу мольбу,  – мы умрем здесь, на этой площади, перед твоим дворцом.  Нам некуда больше идти  и  незачем.  У  нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу...».

      Текст петиции широко обсуждался на рабочих собраниях, причем в него вносили много дополнений и уточнений. В итоге этот яркий, выдержанный в духе церковной риторики документ представлял собой поразительную смесь смиренных просьб и почти ультимативных требований, адресованных правительству.