Алмазная история

                АЛМАЗНАЯ ИСТОРИЯ

    Устроился Антип на Березовский рудник в середине сорок седьмого. Приняли землекопом. Эта профессия была основной.
     Вкратце провели с ним инструктаж. Гораздо дольше какой-то важный круглый мужчина говорил про важность для страны добываемого алмаза, про секретность, чтобы никому ничего не говорил и ничего не выносил и про ответственность, которая должна у Антипа появиться в его будущей трудовой деятельности.

     Он мало, что понял из этих больших и длинных слов, но работать плохо и не собирался. Он просто не умел трудиться не добросовестно. В деле он был молчалив и относился к нему с понятием и с большой совестью, при этом всегда выискивая толк с того, как и что производил. Внешне же он обычен, ничем особо не отличался от окружающих.

     На первый взгляд ничего в работе землекопа особенного не было: знай, рой ямы да грузи выкопанный грунт на машины. Такая простота трудовых действий вроде бы, естественно, порождала и соответственные отношения у землекопов, которые уже сложились и стали типичными – царил дух усталого равнодушия с незначительным, нарочитым, грубоватым налетом в словах и в поведении.

     С первых дней он стал выделяться. Напористость и дотошность не могли не обратить на себя внимание. Ни с кем не разговаривая, не споря он почему-то сразу стал вызывать уважение к себе. Никто не подтрунивал над ним за его усердие. Видно было, что хватка эта не показушная, не такая, что, мол, парень выделиться да понравиться хочет. Чувствовалось, что такой настрой живет в человеке на корню, он даже ямы пытался делать красивее, стараясь изобразить из них правильный прямоугольник. Бригадные его тем более стали уважать, видя, что такое отношение к работе у него не меняется со временем. Бригадир Семенов все чаще к нему подсаживался в перекуры, пытаясь перекинуться  мыслью о жизни, хозяйстве и о другом обиходе. Антип отвечал односложно, вставлял свои краткие фразы, степенно укрепляя налаживаемые отношения.
- Ценна, видать земля-то, коли мы почти каждую машину чуть не с метелкой загружаем, - спросил как-то он у бригадира.
- Алмаз, Антип, огромных денег стоит, да и во многих заводских делах ему цены нет. Камень, к примеру, простым кругом не разрежешь, только алмазным.
- Тебе, Анатолий Силантьич, доводилось хоть раз видеть его.
- Алмаз в земле не заметишь никак. Размером он чуть больше песчинки и такого же грязного цвета. Единственное, что его может взять так это жир, он к нему липнет, оторвать невозможно. Так его и выделяют от обычной земли в заводских условиях.

    С большим трудом, чем в летних условиях, перезимовали. Благо, что заработки были  не малые, за справную работу, к тому же, артель регулярно получала премиальные. К сорок восьмому и талоны отменили, продуктов в магазинах стало значительно больше.
    Весна выдалась ранняя, снег быстро сходил, установилась по-летнему теплая погода. На душе было приятно, даже весело, работа шла споро.
    Под конец апреля, числа двадцать седьмого, уже во второй половине дня, когда доделывали очередную яму, Силантьич предложил:
- Ты, Антип, допиши ее один, как любишь. Мы, метрах в двадцати, следующую копать начнем.
- Постараюсь, Анатолий Силантьевич. Достригу, как положено.

   Бригада ушла. Антип принялся ровнять грани, превращая двухметровое овальное углубление в правильный прямоугольник. Обтесывая одну из граней почему-то обратил внимание на один камешек какой-то необычной формы, размером с куриное яйцо. Сам не понял почему, внешне он  почти ничем не отличался, Антип поднял его. На вес он, вроде, был намного легче обычных булыжников таких размеров. Рассматривать и исследовать сейчас было некогда, сунул его в карман, доделал работу и пошел к своим.
      Дома, в одиночестве, он камешек отмыл, тряпочкой почистил, увидел, что он похож на стекло. Вспомнил разговор с бригадиром. Смазал жиром деревянную доску, положил на него камешек  и  поставил доску вертикально. Камень прилип. Для уточненной проверки сходил во двор, выбрал похожих размеров обычный булыжник и вдавил его рядом с камнем. Булыжник сразу же свалился, как только Антип перестал его придерживать.

«Алмаз», - то ли радуясь, то ли пугаясь, подумал про себя Антип. Он принялся тщательней очищать его, потом давай шлифовать, пытаясь придать блеск камню. Если не блеск, то отблеск, вскоре, и в самом деле стал проявляться. Наставив его на свет, Антип заметил, что лучи слабо пробиваются сквозь камень, Размером он был чуть меньше маленького куриного яйца, чуть больше голубиного. Решил показать находку  бригадиру, тот жил около реки, на краю Кировского.
      Взяв камень, повертев его, просмотрев на свет, через некоторое время, словно выходя из оцепенения, он произнес.
-  Страшно, страшно ведь это, Антип. Это ж алмаз, которых здесь и быть то не должно. Такие только в Африке, да в Индии встречаются. Находка уникальная. Он, конечно, не самый большой, не такой как Куллинан, но ценность и у него, по-видимому, огромная. Хотя, конечно, он может иметь и не достаточную прозрачность, чтобы стать таким бриллиантом как Великий Могол или Санси. Видать ты, Антип, под особой звездой ходишь, коли такое сокровище нашел. Властям сам скажешь?
- Сам. Но отдавать его никому не буду.
- Неужто своруешь?
- Анатолий Силантьич, Стольниковы — род крепкий. Воров у нас с самых глубоких поколений не было и я в жизни не разу не крал. Сколько я читал про алмазы, они или горе приносят, или пуще всего прочего берегут кого. Этот будет защитой нашей родной землице, нашему Кременному.

    На следующий день Антип на работе не появился. В четверг же пришел, как обычно. Покурили молча и пошли копать первую яму.
    Часа через два пришла делегация в четыре человека: начальник рудника, двое в штатском, один милиционер. Пригласили Антипа пройти с ними. Вскоре подошли к управлению, зашли в кабинет начальника Сапогова. В кабинете остались двое в штатском, милиционер за дверью, начальник ушел по своим делам.
    Представились – оперуполномоченные районного КГБ  Охлупин и  областного Управления Неродный.
- Рассказывай Стольников, верно ли, что крупный алмаз нашел, - спросил строго Охлупин.
- Нашел, - спокойно ответил Антип.
- Где он?
- В надежном месте, землю родную бережет
- Ты за кого нас держишь?
- Вроде как, наоборот выходит, мне же от вас ничего не надо.
- Ты знаешь, что по закону все драгоценности принадлежат государству и ты должен был этот алмаз сдать властям и получить вознаграждение.
- Денег мне не надо, а государство - это вот она наша земля. Этот алмаз, я его назвал Антис, должен служить той земле, которая его вырастила, нашей Губанинской. Он, отныне и служит на высокой скале на видном месте.
- В общем вот что гражданин Стольников, - произнес на этот раз Неродный, - нас эти басни не интересуют. Завтра же, чтобы этот алмаз был здесь в управлении. Не принесете, пеняйте на себя, подпадете под уголовную статью. Сейчас можете идти.

   И он ушел. Ушел, как оказалось совсем, говорили в тайгу. Больше его никто не видел.

  ….. Год назад ломали, уже порядком истлевший, дом, в котором жил некогда Антип Стольников. Один из ломавших нашел около печи, над одной из  потолочных досок, какую-то тетрадь в коричневой дерматиновой обложке. Принесли ее в музей, сказали, может, заинтересует. Длительное время на неё никто не обращал внимания. Недавно у краеведов дошла очередь и до нее. В основном были там записи о погоде – осадки, ветер, температура. На одном из предпоследних листов обнаружили непонятную запись:
«От родника в двойной блик на правой скале в никакую цифру в пяти метрах от уреза».