Крест твой!

Крест твой!

По асфальтной дороге, с серыми валиками пыли по  обочине, свозь которые торчали иссохшие былинки, шли двое: отец и сын. Мужчина был лет сорока, чуть выше среднего роста широкоплечий, с загорелым волевым, немного скуластым лицом. Взгляд его серых глаз, с чёрными вразлёт бровями был спокоен и сосредоточен. Он уверено шагал по дороге, стройный, с военной выправкой  в камуфлированной одежде, держа за руку юношу лет четырнадцати, с исхудалым, бледным лицом, одетый в красную футболку и серые шорты. Тот шёл неуклюже,  рывками, то  подаваясь вперёд, то чуть отставая, шаркая подошвами сандалий.
«Пройдёмся по лесу, там не так жарко», - предложил мужчина.
Они свернули в переулок, прошли мимо домов, разных по достатку их хозяев, добротных из красного и белого кирпича, скособоченных, хижин. Беззлобный собачий лай, верных сторожей хозяйского добра сопровождал их вдоль всей улицы от дома к дому.
Дорога сузилась до неширокой тропки, которая вела в лес.
Они чуть пригнулись, подныривая под нависшую поперёк тропинки толстую ветку дикой груши, вступили в сумрачные прохладные своды летнего леса.
Здесь было тихо, только  изредка раздавался негромкий щебет скрытой в буйных зарослях незримой пичуги, да слышался почти неуловимый шум протекающей вдалеке небольшой речушки. 
Сквозь зелёные разлапистые кроны деревьев пробивались робкие лучи солнца, составляющие золотистую мозаику на зелёной траве у подножий деревьев.
Мужчина нагнул ветвь алычи, украшенная крупными жёлтыми плодами, словно красна девица золотистыми монистами, сорвал одну из них, попробовал на вкус. Ягода  была сахаристо - сладкая,  мягкая, слегка перезревшая.
Мужчина сорвал ещё одну ягоду, протянул своему сыну. Плаксивая гримаса исказила лицо юноши, он   потянул отца за руку, что то протяжно замычал. Из уголка его рта на подбородок стекла тонкая струйка слюны. Мужчина достал платок, вытер ему лицо.
«Да за что же мне это всё, Господи?!» - прошептал Андрей. 
 Судьба, казалось, благоволила Андрею. Он с отличием окончил школу, много занимался спортом, и потому без труда поступил в военное училище, где готовят войсковых разведчиков.
Обучение давалось ему легко, он был очень вынослив, обладал отличной памятью. После окончания училища пришлось повоевать в различных местах, где требовались его особые навыки. Имел  награды, орден Мужества.
Женился он поздновато, потому, что в его профессии нужна была жена, жена офицера, способная поддержать мужа, разделить с ним все трудности  офицерской судьбы.
И такая девушка встретилась ему, его дорогая жёнушка, Наденька.  Всё вроде было у него хорошо, он быстро продвигался по службе, мечтал, когда получит звание майора поступить в  военную Академию, жена ждала ребёнка. «Быть тебе генералом!», - шутили сослуживцы.
Сын родился  во время, роды прошли хорошо, но, вот только со временем Андрей начал замечать странности в его развитии. Сын, Виктор, часто и долго  беспричинно плакал днём и ночью, лежа в кроватки мог часами качаться из стороны в сторону, пошёл поздно, почти в полтора года. Но, больше всего волновало их, что Витенька долго не говорил.
Они обратились к врачам,  те поставили ребёнку неутешительный  диагноз - аутизм с  задержкой психического развития.
 Сдать сына в интернат для психически больных детей, у Андрея даже мыслей не было. Он твёрдо решил, какой бы не был ребёнок, он его сын, и останется им до  последней минуты жизни.
Пока Виктор был  маленьким, особых проблем с ним не возникало, помогала присматривать за сыном его мать. Но к 16 годам он стал агрессивным. Вернувшись однажды  домой, Андрей застал жену в слезах. Виктор накинулся на  неё и ударил кулаком в лицо. С этого дня Надя   боялась оставаться с сыном.
Пришлось Андрею уйти со службы,   самому ухаживать за сыном.
Слышал он, или читал где-то, сейчас уже не вспомнить,  что один казак, Андрей был казачьего роду, ради любви к прекрасной панночке, продал  душу дьяволу. Условием их договора было, что через десять поколений в его роду родится  мальчик, превосходящий всех своих предков по уму и способностям. Да только судьба, его будет не легка и прервётся на нём род этот.
«Уж, не у меня ли,  этот казак был тем далёким прадедом?», - не однажды с горечью думал Андрей.
«Да за что же мне это всё, Господи?!»,-  повторил Андрей.
  Среди этого чудного зелёного рая, торжественной тишины природы, почудился  ответ на его отчаянный вопрос: « Человече! У каждого свой  крест. Этот есть твой!».
Показалось Андрею, что он находится не в  лесу, а бредёт по безжизненной испепелённой солнцем пустыне. На плечах его тяжкий крест. Не скинуть ему его, потому как сросся     он с ним на веки вечные. Крест этот не мёртвое дерево, живое, в котором течёт его кровь, от плоти его  сделан. Тяжек путь, гнёт крест к земле, пот заливает глаза, каждый шаг  даётся ему с трудом и болью. Жжёт босые ноги песок, глубокая борозда в  земле от основания креста. Но, нельзя не остановиться ни на миг, не упасть, не освободиться от тяжкой ноши.  Мучает жажда,  кажется, сил больше нет, но надо идти, надо жить дальше.
Мелькнуло видение и пропало. Андрей взглянул на Виктора, нервно переступавшего с ноги на ногу: «Ну, что ты волнуешься? Успокойся. Мама   пирожков напекла, ты их любишь», - он   взял сына за руку, и они  пошли домой.