Тень вождя 6 глава

(продолжение)

Начало:
http://www.proza.ru/2013/07/24/1612

ШЕСТАЯ ГЛАВА

    В «Правде» промелькнуло короткое сообщение об аресте Троцкого. Страна, вопреки опасениям Рыкова, не повела и ухом. Известие было встречено мёртвым молчанием народа.

    По всей стране стучали молотки. Жужжали станки. Лопаты, направляемые мускулистыми руками, вгрызались в землю, роя котлованы под заводы, под домны, под фабрики. Бурится земля – и оттуда бьют новые фонтаны нефти. Вгрызаются кайла в угольные пласты и «на гора» подаётся донецкий уголь. В железных утробах машин рождаются новые машины – и главным образом машины для истребления других людей.

    Чьим гением управлялась такая громадная страна? – Гением Сталина.

    Кто инициатор создания новых отраслей промышленности, развития и реконструкции ранее отсталых отраслей? – Сталин.

    Кто организатор и руководитель социалистических строек? – Сталин.

    Кто продолжатель великого дела Ленина? – Сталин.

    Кто вытравляет из страны предателей революции троцкисто-зиновьевцев? – Сталин.

    С чьим именем в сердцах советские люди встают по утрам и ложатся спать вечером? – С именем Сталина.

    Кто возразит сказанному выше? – Никто!

    Страна семимильными шагами шагала вперёд.

    …На этот раз Сталин повёз своих постоянных сотрапезников Молотова, Ворошилова, Бокия, Карахана, Калинина, Кагановича, Рыкова, Бухарина и Енукидзе не к себе в Горки, а совсем рядом, на Лубянку. Их встретил Менжинский и провёл по коридору вниз, в подвал.

   – Вот вам и подвалы ЧК-ОГПУ, – проговорил Сталин своим спутникам. – Думаю, это полезная экскурсия для некоторых из вас, – и шутливо добавил – Кто его знает, в каком виде кое-кому из нас придётся побывать в следующий раз. Вы согласны со мной, Лазарь?

    Каганович от шутки и от неожиданного вопроса, обращённого лично к нему, побледнел, как полотно, и, оступившись, чуть не грохнулся на каменный пол. Его ухватил за рукав Бухарин и удержал от падения.

   – С-сог… с-сог-г-гласен, – ответил Каганович.

    Менжинский привёл их в просторную камеру, ярко освещённую электрическими светильниками. На нескольких столах были разложены, сверкающие никелем, инструменты. Здесь же зачем-то находилось зубоврачебное кресло. У стены стояла широкая кушетка, покрытая белой накрахмаленной простынёй. У противоположной стены были выстроены в ряд стулья, видимо, принесённые сюда специально для высокопоставленных гостей. Для Сталина стояло широкое кожаное кресло, рядом с ним столик с бутылками вина, фруктами и шоколадом.

    Все расселись по своим местам. Охранник открыл бутылки с вином и разлил по бокалам.
   – Что ж, товарищи, – сказал Сталин. – Наступил час нашего торжества, час торжества ленинизма над троцкизмом. Это должно порадовать нас, верных ленинцев. Не так ли, Авель?

    Теперь настала очередь бледнеть отважному Енукидзе. Он попытался было встать, но заскоблил каблуками о камень.

   – Ты сиди, сиди, дорогой, – сказал ему Сталин. – Не торопись. Сегодня ещё не твоя очередь.

    Обратившись к Менжинскому, он распорядился:
   – Давай, товарищ Менжинский, пригласи нашего дорогого товарища Троцкого.

    Вошёл охранник, следом за ним – Троцкий. Это был уже не тот лощёный господин, к которому привыкли все. Он сильно ссутулился. Волосы на его голове сделались белыми и  были всклокочены, отросшая бородка взлохмачена, в ней застряли крошки хлеба. На бывшем маршале была несвежая рубашка, пуговицы на ней оторваны, брюки, лишённые ремня, спадали. Лев Давидович был вынужден поддерживать их руками. Потускневшие полуботинки, без шнурков, шаркали подошвой по полу. Неизменным оставалось только его пенсне.

   – Здравствуй, товарищ Троцкий, – поприветствовал его Сталин. – Надеюсь, твоё здоровье не беспокоит тебя.
   –  Никак я попал на заседание малого Совнаркома? – не отвечая на приветствие Сталина, сыронизировал Троцкий. – Но почему в подвале гепеу? Или Менжинский и вас сюда запихал?
   – Я вижу, что у тебя неплохое настроение, товарищ Троцкий, – улыбнулся Сталин и предложил, указывая на оставшийся свободный стул: – Присаживайся, выпьем хорошего вина. Как-никак завтра праздник, седьмое ноября.

    Троцкий сделал шаг и сел, оказавшись напротив Сталина. Вождь налил ему полный бокал вина.

   – Выпьем за нашу революцию, – сказал Сталин и жёстко добавил: – За нашу, Троцкий, революцию, не за вашу.

    Троцкий с видимым сожалением посмотрел на вино в бокале, которое уже успел пригубить, и поставил бокал на столик со словами:
   – Есть одна революция. Я руководил восстанием. Иной революции не знаю.
   – Ну и дурак, – усмехнулся Сталин. – Отказался от такого хорошего вина.
   – Что вам нужно от меня? – с ноткой начинающейся истерики спросил Троцкий.
   – Мне ничего от тебя не нужно, Троцкий, – ответил Сталин. – Я всё взял, что мне нужно. Ты сидишь у меня в подвале, а не я у тебя.
   – Мне от тебя, Иосиф, ничего не надо!.. – выкрикнул Троцкий, вскакивая со стула. – Уведите меня отсюда!.. Здесь плохо пахнет!..

    Менжинский взмахнул рукой и в камеру вошёл гориллоподобный тип кавказской национальности в одних подштанниках. По всему видимому телу его бугрились мышцы.

   – Приступай, Рамзан, – приказал Менжинский.

    Рамзан направился к замершему от ужаса Троцкому. Такому ничего не стоило одним движением сломать врагу позвоночник.

    Подойдя к узнику, Рамзан сорвал с него рубашку и вырвал тело бедняги из брюк.

   – Что вам надо от меня?! – заверещал Троцкий.

    Но ответа он не услышал. Сталин неторопливыми движениями пальцем утрамбовывал в трубке душистый табак. Его спутникам нечего было сказать узнику. Они сами смотрели на происходящее со страхом.   

    А Рамзан молча развернул Троцкого спиной и согнул его. Придерживая одной рукой несчастного узника, чтобы не дёргался, он плюнул себе на пальцы, смазал слюной анус жертвы. Спустив с себя кальсоны и обнажив толстенный напряжённый фаллос с багровой головкой, он навалился сзади на дрыгающееся тело бывшего Председателя РВС, наркомвоенмора, создателя Красной армии, и резким толчком под раздирающий нечеловеческий визг Льва Давидовича вогнал член по самый корень ему в прямую кишку.

    …Кончив, Рамзан отпустил тело Троцкого, упавшее на пол, и натянул кальсоны.

   – Молодец, – похвалил его Менжинский. – Свободен.

    Рамзан, так и не проронив ни единого слова, вышел. Двое охранников, погрузив стонущего Троцкого на носилки, унесли его.

   – Слишком быстро, – с сожалением проговорил Каганович.            
   – Хорошо, Лазарь – усмехнулся Сталин. – Мы учтём твоё пожелание и, когда придёт твоя очередь, попросим Рамзана е*ать тебя не спеша и продлить твоё удовольствие. Попросим, товарищи?

    Товарищи нестройно ответили:
   – Попросим.

    Каганович сделался белее полотна его рубашки.

***
    Казнь Троцкого и его сторонников, всего трёхсот двадцати двух человек, состоялась Первого мая 1927 года после военного парада.

    Проходящие мимо правительственной трибуны демонстранты, несущие транспаранты «СМЕРТЬ ПРЕДАТЕЛЯМ!», «СОБАКАМ СОБАЧЬЯ СМЕРТЬ!», «ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТОВАРИЩ СТАЛИН!» и ещё много разных, призывающих к расправе над всеми, «кто против нас». Ещё демонстранты пели и на специальных сценах, поставленных на грузовики, показывали акробатические номера или танцевали: русскую, лезгинку, краковяк, «яблочко», молдаванеску, гопак…

    В это время вдоль кремлёвской стены на десяти эшафотах трудились десять рубщиков мяса, привлечённых из мясокомбинатов. Они рубили троцкистские головы, а три десятка гепеушников нанизывали отрубленные головы на колья.

    Работа шла неспешно. Её должно было хватить до окончания потока демонстрантов.

   – Это мерзко, Иосиф, – сказала Надежда вернувшемуся с Красной площади Сталину. Она была вынуждена присутствовать на гостевой трибуне с начала и до конца демонстрации и экзекуции. – Ты тащишь страну в средневековье. Сейчас двадцатый век, а не четырнадцатый. Не пожалел и женщин. Я видела, как отрубили голову Варе Головиной. Мы с нею вместе занимались в Партшколе…
   – Марии Антуанетте французы тоже отрубили голову, – парировал Сталин. – Хотя, возможно, ты и права, баб можно было бы и повесить.
   – Я не могу жить в доме, вокруг которого насажены на колья триста отрубленных голов, – проговорила Надежда. – Я хочу уехать из Москвы. Хотя бы на время.
   – Не триста, а триста двадцать шесть, – поправил её Сталин. – Три головы неизвестно откуда взялись. Кому-то наши рубщики отрубили головы по ошибке. Видно, кто-то сунулся им под руку. Менжинский с Ягодой сейчас выясняют, кто это. А поехать ты с детьми можешь в Гагры. Там сейчас хорошо. Виктор тебя сопроводит.

***
    Виктор надолго запомнил прекрасный отдых в Гаграх летом 1927 года. Они с Надей жили в княжеском дворце. Из его окон и с террас они любовались морем и занимались любовью.

(продолжение следует)
http://www.proza.ru/2013/09/10/898