6 глава - Добыча

Глава 6
Добыча

– Эй! – услышал Штурман громкий шепот Рассела. – Иди сюда. Кажется, приходит в сознание.
Глаза Нестора не желали открываться. Сталкер напрягся и чуть-чуть разлепил веки. Фигура напарника нависла над ним.
«Смотрит, в порядке ли я». Штурман ухватился за мысль и попытался сосредоточиться. «Я в порядке. Просто пес помял немного».
Высохшие слезы склеили ресницы и это, по сути, было хорошо, так как пробивающийся сквозь тонкие щели дневной свет резал глаза. Предприняв безуспешную попытку отвернуться от света, Штурман застонал от боли в шее.
– Штурм… ты живой? – раздался над ухом голос Бизона. – Давай, очухивайся уже.
– Вв… – Нестор хотел сказать, чтобы ему дали воды, но онемевший язык даже не пошевелился. В груди кольнуло. Теплое покалывание начало распространяться по телу.
«Наверное Бизон артефакт какой-то примотал», – подумал сталкер.
Свет закрыли две смутно различимые тени. Одна из теней сделала короткий взмах, и Штурман почувствовал боль в щеке. Пощечина придала ему энергии.
– Во..д-ды, – выдавил он из себя и попробовал пошевелить конечностями. Пошевелились только пальцы.
Пока Бизон открывал флягу, Рассел приподнял голову Штурмана. Горлышко фляги коснулось губ, и первые капли потекли по бороде вниз. Нестор попытался поймать их, и дернул головой. Зубы ударились о металл.
Живительная влага нашла дорогу в иссушенном русле пищевода и устремилась в желудок. После нескольких глотков в тело сталкера начала возвращаться энергия. Боль вымывалась, исчезала, растворялась.
– Ну, как? – спросил Бизон. На круглом, небритом лице отражалось неподдельное беспокойство. Краем глаза Штурман увидел руку Рассела, что держала его голову. Верхний слой комбинезона был весь в прожженных костром дырах.
Сталкер отвел флягу в сторону и сделал глубокий вдох. Выдохнул. Затем приподнялся на локтях. Прислушался к внутренним ощущениям. Если не считать слабой боли в боку и шее, то он – в порядке. Приятное покалывание и тепло никуда не делось, но оно скорее умиротворяло, чем доставляло беспокойство. Осталось разобраться с кашей в голове.
Штурман откинулся на вещмешок и закрыл глаза. Ночью он опять чуть не расстался с жизнью. Уже третий раз за последние трое суток. Хотя за три года в Зоне так близко от смерти он был лишь один раз! Когда они с Седым… Седой! Мертвец тоже стал появляться с завидной регулярностью…
«Мистика какая-то…» – подумал Нестор.
Мысль ему не понравилась. Разговоры с Бизоном, Расселом, собственные ощущения – породили в душе брожение у смуту. А уж он то прекрасно знал, что нет хуже для сталкера, чем отсутствие душевного покоя. Сознание сталкера должно быть зеркально чистым, чтобы моментально реагировать на происходящие вокруг него изменения.
«Нет. В Зоне есть контролеры, полтергейсты, триггеры. И ходячие мертвецы еще. Кто-кто, а они-то по мозгам дать могут. Нет никакой мистики. Есть факторы, не поддающиеся объяснению. Пока не поддающиеся».
Чтобы окончательно отвлечься от неприятных мыслей, он решил подумать о приятном. О прекрасном саде, о речке… о чистом небе.
– Эй! Чего снова зенки закатил! – Новая оплеуха. – Давай говори, как здоровьице?
Раздраженный пощечиной, Штурман резко подался вперед и сел.
– Вот что я тебе скажу напарник… – сталкер, метая глазами молнии, замолчал.
В воздухе почувствовалось напряжение. Бизон и Рассел нахмурились.
– …С таким барбосом по ночному городу ходить, одно удовольствие. Никакая шелупонь не пристанет, – закончил Штурман.
Секунды две сталкеры переваривали шутку, а затем Бизон захохотал.
– Вот это по-нашему! Вот дак Палыч! Не скулить и не жаловаться, даже при смерти! – Он залился в продолжительном гоготе.
Рассел ткнул его кулаком в бок.
– На самом деле, Штурм, – Бизон перестал смеяться. – Тебе нужно Рассела благодарить. Лекала у него знатные, последней модели. Зубастая скотина тебе всю шею распорола. Мы уж отпевать тебя собрались, – а сейчас от раны лишь рубец остался.
– Хм… – Писатель поднялся с корточек. – Не думаю, что современные лекарства способны на такие чудеса. Это уже область фантастики. Тут либо артефакт, либо… – он посмотрел в сторону мертвого хищника, – слюна мутанта. Народная медицина считает, что слюна собаки обладает целебными свойствами. Волк, в принципе, тоже из семейства псовых. А наш гость ночной – волк-мутант.
Он пошел к краю полянки, чтобы еще раз взглянуть на животное.
– В принципе логичное объяснение… – на ходу протянул он.
– Да какая разница? – Бизон проводил Рассела взглядом, потом протянул Штурману руку и помог ему подняться. – Зона лечит и калечит. Кому как выпишет.
Сталкеры подошли к трупу псевдопса. Нестор сообразил, что пока он валялся в отключке, товарищи оттащили мутанта от лагеря. Даже лежащий на боку, высотой он приходился по колено людям. Свалявшаяся шерсть была вся в пятнах крови и грязи, а хвост пса красовался на поясе у Гоши.
– Здоровый. Раза в полтора больше чем любая тварь его породы. Любой торгаш кипятком мочиться будет при виде такого хвостища.
– Как видишь, я позаботился об этом. – Бизон покрутил хвостом.
Рассел пнул тушу ногой.
– Будет о чем рассказать на Большой Земле...
Он начал рыться в карманах, в поисках блокнота, чтобы зафиксировать какую-то очередную посетившую его мысль. Заслышав о Большой Земле, Бизон и Штурман переглянулись. В ответ на немой вопрос напарника, Штурман кивнул. Получив согласие, Бизон окликнул писателя:
– Эй, Рассел, ну, в общем это… ща мы перекусим малеха и двинем. Пора нам. Штурм в норме, спасибо твоему биоклею, но у нас дела. И так сколько времени потеряли.
– А? – Писатель оторвался от блокнота. Сталкеры стояли перед ним, сжимая оружие в руках и стреляя глазами в разные стороны. Он тоже оглянулся вокруг, отметив про себя, как же все таки красиво на этой поляне. Дикая природа всегда в чем-то красива, даже если и смертельно опасна.
– Ладно, – сказал он первое, что пришло на ум. – Вам тоже спасибо.
Удовлетворившись ответом, напарники пошли к костру готовить нехитрую снедь и проверять экипировку.
Через полчаса, с автоматами наперевес, с вещмешками за спинами, сталкеры пожали руку Расселу.
– Бывай, романтик, – сказал Бизон.
Штурман просто кивнул. Шурша травой, они двинулись на юг.
Рассел с удивлением смотрел им вслед. Он не привык к таким коротким прощаниям. На Большой Земле, прощание – это целый ритуал, с рукопожатиями, напутственными словами и прочим этикетом. А тут – можно сказать не один раз на дню друг другу жизни спасали, а сейчас разошлись, как в море корабли.
– Удачи, сталкеры! – крикнул он, опомнившись. Сталкеры не обернулись, лишь идущий первым Бизон вскинул вверх сжатый кулак. Сунув руки в карманы, Рассел побрел к кострищу. Глядя на валяющийся у костра окурок, он прокрутил в памяти события прошедших двух дней. Зона не прощает ошибок. Но и здесь можно выжить, если твою ошибку компенсирует опыт товарища… если он у тебя есть…
Рука нащупала кармане гармонику. Писатель взглянул на стену леса, которая скрыла случайных знакомых.
«Впрочем…», – подумал он, – «это будет неплохой сюжет!»
– Эй! – он вскочил на ноги и бросился по следам сталкеров. – Бизон! Штурман! Одну секунду!
Догнав ходоков, он вручил одному музыкальный инструмент, а второму – кубинскую сигару и бензиновую зажигалку.
– Сувениры. На память. Все-таки псевдопес в лесу ночью… это не моська на газоне. При свете солнышка.
Бизон расплылся в улыбке.
– Спасибо, Рассел! Забегай как-нибудь в «100 рентген», попьем да попоем!
– Обязательно. Как только все дела утрясу, сразу туда. За сталкерским фольклором.
– Если надумаешь организовать экспедицию к Исполнителю Желаний, зови нас! Страсть как на инопланетян посмотреть охота! – пошутил Штурман.
Троица рассмеялась. Затем, похлопав в прощании друг друга по плечам, они разошлись в разные стороны.

 * * *

Уже часа три сталкеры двигались через лес в обычном режиме – один ищет путь, а второй глядит в оба, осматривая местные достопримечательности на предмет артефактов. Деревья, основную массу которых составляли сосны, росли довольно редко. По сравнению с переходом через чащобу за Веселым полем, здесь ходоки ощущали себя как на прогулке по заброшенному осеннему парку. Опавшие с веток иголки шуршали под ногами. Но одна «странность» все-таки здорово щекотала нервы – несмотря на то, что хвоя сплошным ковром укрывала землю, на деревьях ее было не меньше. Из-за чего дневной свет практически не проникал под густые кроны. В результате в лесу царил полусумрак. Но самое главное – вокруг все было тихо и спокойно! Даже аномалии вели себя смирно, тихонечко забавляясь перебиранием мертвых иголок. Впрочем очаги аномальной активности попадались довольно редко. В основном это были Карусели. «Вспухающий» воздух, слабый гул и то и дело проскакивающие искорки, позволяли локализовать их даже визуально.
– Мрачно как-то здесь... – включая налобный фонарик, сказал Штурман. Ему надоело напрягать зрение, чтобы разглядеть что-то в зыбком свете.
– И пусто. – Бизон притормозил. Глянул на детектор и покачал головой. – Чувствую себя не в своей тарелке.
Штурман вздохнул. Не в своей тарелке он чувствовал себя с самого утра. Мысли о странных видениях не давали ему покоя. Почему в видениях он был Седым? Но самое главное, откуда они взялись, эти видения?
Поэтому, идя первым, он здорово рисковал из-за своих думок угодить в ловушку. Он знал это, но ничего не мог с собой поделать. И, смотря на экран детектора, он снова видел, как Седой уходит во тьму из логова Кесаря.
Нестор вдруг вспомнил, как он ушел из банды… Он решил не возвращаться к Кесарю сразу после того, как его, Седого, и еще двух ребят накрыл контролер. До конца жизни он не забудет бездонную черноту его глаз. Нечеловеческий разум, подавляющий волю и диктующий свою. Да, они выбрались. Не все. И именно после этого случая Гришко стал Седым. А Штурман понял, что не прав. Что нельзя в Зоне быть шакалом. Лучше быть человеком. Сталкером.
Он пытался отодвинуть эти мысли на задний план и сосредоточиться на переходе, но те, извивающими склизкими червяками, настойчиво сверлили мозг.
«А Седой? Старый бандит держался до конца, пока мертвяки не стали приходить к нему. Напоминая о прошлых грехах.
Но правда ли то, что он видел? Хотя, если судить из нашей последней встречи на Дикой Территории, то все так и было…
Стоп!»
Ошеломленный простотой объяснения, Штурман даже остановился.
«Вагон! Вагон-аномалия! В этом вагоне сидел Седой, перед нападением на него, Штурмана. А потом он сам залез в него, проверять, что находится в пакете!»
Сталкер хотел было сказать об этом напарнику, но вовремя спохватился. Бизону лишние головняки не нужны. Его задача – подстраховать до Янтаря и, если все пойдет по плану, составить компанию на обратный путь в  «100 рентген». А дальше дорожки разбегаются. Так что, – меньше знаешь, крепче спишь…
Штурман услышал лязг металла – Бизон интересовался, все ли нормально.
Нестор сообразил, что переваривая в голове мысли, он минуты две стоял неподвижно. Для вида поковырявшись в КПК и поводив «Медведем», он подал знак что, мол, «все чисто!»
По примеру напарника, Гоша тоже бросил взгляд на свой детектор и сказал:
– Штурм, не везет нам что-то на артефы. Выброс прошел, а аномалии пусты, как яйца нетопченой курицы! Зуб даю, что та Вспышка на «Дэ-Тэ» с позапрошлого Выброса. А видна стала лишь нынче, потому как аномалия в этот Выброс схлопнулась!
– Наверное. – Нестор погладил мешочек за пазухой, в котором лежал артефакт. – Будут, Бизон, артефакты, точно тебе говорю – будут.
Сталкеры возобновили движение. Минут десять молча шли вперед, пока их внимание не привлекла огромная сосна. Вершину гигантского дерева окутывала белесая тенета Жгучего Пуха. Не теряя ни секунды драгоценного времени, напарники натянули противогазы и наглухо запаковали комбинезоны. Чтобы ни одна пушинка не смогла проникнуть до кожи. Мобильность – вот что делало эту аномалию особо опасной.
Небольшой грязно-оранжевый холмик под сосной они увидели практически одновременно. Бизон бросил несколько гаек в сторону любопытного предмета. Видимых ловушек не оказалось. Сталкеры медленно подошли.
Под деревом лежали человеческие останки. Оранжевый комбинезон научников идеально вписывался в цветовую гамму рыжей коры и опавших иголок. Только у комбинезона не хватало нижней части… как и у мертвеца ног.
– Допрыгался. Воняет наверное, жуть, – сказал громила. – Надо осмотреться. Сомневаюсь, что он был один. Яйцеголовые обычно под охраной ходят.
Штурман подобрал обломок сухой ветки и осторожно разворошил хвою. Недалеко от правой руки мертвеца, под слоем иголок, нашелся пистолет Макарова. Бизон тем временем обошел сосну кругом.
– Мутное дерево, – сказал он, подходя к Штурману и показывая ему свою находку – второй пистолет. – Могу поклясться, что я видел эту сосну раньше. Только ни фига не тут. А в другом месте.
Он поглядел наверх, где с веток сосны свисали полупрозрачные клочья субстанции напоминающей тополиный пух. Посмотрел по сторонам. На их счастье в лесу не было ни малейшего движения воздуха.
– Да. – Гоша поставил точку в своих сомнениях. Сними он противогаз, Штурман бы увидел, как потемнело его лицо от внезапно нахлынувших воспоминаний.
– Ты серьезно?
– Штурм, тут одно из двух – либо мы в Рыжем лесу, либо кусок Рыжего леса здесь. Я тогда здорово попал. Думал, кранты мне… Вот смотри, – он ткнул стволом автомата в оплывшую щербину на стволе. – Сюда попала пуля одного кента из Монолита. А целил он мне в башку. Точно тебе говорю – это было в Рыжем лесу, около трех месяцев назад, когда я до Припяти рейд делал. Я шел в паре с Дариком, и он сгинул в ту ходку…
Нестор сделал знак «продолжай», а сам принялся присматриваться к мертвецу.
– Ну вот, – Бизон повернулся спиной к напарнику. Из-за противогаза голос звучал глухо. – Нам на хвост упали монолитовцы. Серьезно упали, что стряхнуть мы их не могли. Когда Дарика подстрелили, нас еще хватило на полночи, прежде чем он преставился. Вот тут-то я и труханул. Серьезно труханул, до глубины души страх пробрал. Может это меня и спасло. Я забился в яму, под корнями дерева, на берегу ручья. Забился как краб в нору. На мое счастье ночь была. Темная… луна, как черепушка белая висела... И ветер выл, уныло так, словно бабы на похоронах… Они прошли в метре от меня, а у меня только одна мысль и была, чтобы ни один урод меня не почуял. Они прошли, а я даже слышал их дыхание, слышал, как хрустят ветки у них под ногами… Слышал как поскрипывают их ботинки и брякают стволы… а мои ноги плавали в радиоактивной речушке…
Бизон замолчал.
– Я мог стать одним из них, – с вызовом произнес здоровяк. – Я чувствовал, что они не хотели меня убивать… Они хотели сделать меня таким как они… недочеловеком.
– Понимаю. – Нестор не стал говорить, что как-то тоже довелось познакомиться с одним из представителей зловещего клана.
«Да уж…» Он с содроганием в душе отогнал воспоминания.
– Я думаю его сместила пространственная аномалия. Или пузырь какой. Иначе его бы нашли. – Штурман еще раз внимательно осмотрел место трагедии. – Давай оттащим его.
Бизон отцепил от пояса веревку и подал ее конец Штурману. Тот аккуратно накинул удавку на руку покойника. Затянул. Сталкеры отошли от опасного дерева на длину веревки и принялись тянуть тело ученого. Потихонечку, с паузами, они подтянули труп к себе. Под сосной остался небольшой кейс и ноутбук. Белесая бахрома на ветках еле заметно шевелилась. Однако обошлось – Жгучий остался на месте.
Бизон поддел труп дулом автомата, переворачивая его лицом к небу. Картина открылась неприглядная. Стекло сферы оплавилось, под воздействием прилипшего лоскутка Жгучего Пуха. Полуразъеденное субстанцией лицо застыло в гримасе отчаяния. Сама поверхность комбинезона утратила свою герметичность и эластичность, и с виду напоминала корку сыра, только оранжевого цвета.
Несколько минут сталкеры смотрели на мертвеца.
– Пойду заберу его снарягу, – сказал наконец Бизон.
– Я обыщу тело.
Когда Гоша вернулся, Штурман уже закончил с обыском и складывал полезные предметы в небольшой пакет.
– Второй, говоришь, где? – задумчиво произнес он. – Судя по отсутствию ног у бедолаги, его приятеля видать съели целиком.
– Нет, – Бизон посмотрел окуляры в окуляры напарнику. – Не сходится...
– Что?
– Смотри на обрубки. Крови нет, да и так видно, что ног он лишился на днях. А судя по роже – можно смело утверждать, что скопытился он где-то неделю назад. Сто пудов живность местная поработала, уже после Выброса. Точно тебе говорю. Поэтому второго съесть целиком не могли. По-любому он тоже Пух словил.
– И?..
– Два варианта: либо утащили, либо сам ушел. После Выброса.
– Если бы тащили, остались бы следы.
– По хвойному покрову хрен поймешь. Могли и утащить.
– Снорки?
– Может и снорки… – Бизон развел руками. – Ладно. Снял кэпэкашку? Дай глянуть.
– Сейчас. – Штурман извлек карту памяти из КПК ученого и вставил в свой.
– Эй, – нахмурился здоровяк, – только не сотри ничего. Нам за нее гонорар причитается.
– Конечно, – ответил Нестор, глядя на экран и нажимая на кнопки. – Я как раз копирую инфу. И тебе советую. На всякий случай. Информация нынче дорого стоит. Особенно от ученых.
Закончив процедуру, он щелкнул по вкладке «Последние сообщения». Новых не было. Перечитал последнюю новость: «Погиб сталкер Сухарь. Локация: Янтарь. Причина смерти: Снорк». Рассылка пришла, когда он сутки валялся без сознания.
«Черт, мрут сталкеры как мухи… а я еще жалуюсь…». Штурман покачал головой, вспоминая нелюдимого сталкера и в который раз прокручивая в уме крик той страшной ночью. Завершив операции, он передал карту памяти Бизону. Тот, недолго думая, последовал совету напарника.
Пока напарник возился с КПК, Штурман огляделся. Пусто. Пусто и тихо. Как и полагается в Зоне отчуждения. Ни зверья, ни человека.
Бизон щелкнул крышкой ноутбука. Нестор тоже скосил взгляд на машинку. На крышке маркером было написано «Глеб Матвеев». Внутри, под крышкой обнаружилась приклеенная к корпусу маленькая фотография. С фотокарточки на сталкеров смотрел рыжеволосый загоревший мужчина, спортивного телосложения, стоящий по пояс в воде. Улыбаясь, он одной рукой обнимал за талию женщину лет тридцати. На плечах у него сидела смеющаяся девчонка. Такая же рыжая и почти вся усыпанная веснушками.
– Да уж, – здоровяк обернулся к мертвецу, видимо стараясь найти в поврежденном лице схожие черты с мужчиной на фотографии. – Не дождутся они своего папашку. У Зоны нашей на него свои планы.
Штурман промолчал. Добавить к словам напарника ему было нечего. Он отклеил карточку, наклонился над мертвецом и поместил ее в карман научного костюма.
Через несколько минут они были готовы идти дальше. Научное оборудование и найденные пистолеты поделили – кейс взял Бизон, ноутбук достался Штурману.
Двигаясь в относительно спокойном режиме, спустя час они практически добрались до цели.
– Осталось совсем немного, – сказал Штурман. – С этой стороны лес практически вплотную подступает к комплексу. Проскочим этот участок и будем уже на территории Янтаря.
– Да. – Бизон попытался почесать щеку, но палец в перчатке уперся в резину противогаза. – Смотри. – Палец оторвался от щеки и указал вперед.
Перед сталкерами раскинулась аномальная роща. Деревья, скрученные неведомой силой, были начисто лишены крон. С черных ветвей свисали клочья Жгучего Пуха. Лианоподобные Ржавые Волосы тихонько покачивались на ветру, переплетаясь друг с другом и цепляясь за кривые стволы сосен. В воздухе летали прелые листья и кусочки чего-то похожего на пепел. Но самой тоскливой деталью пейзажа являлась заброшенная линия электропередач и… снег.
Деревянные Т-образные опоры стояли кто как, – кто покосился, кто завалился. Большинство из них, сломленные временем и ненастьями практически лежали. На некоторых пролетах провода порвались из-за упавших на них веток, на других – дрожали от натяжения, словно струны гитары. Жухлая серая осока, черная земля, грязная вода. Лишь фарфоровые изоляторы и пятна снега светились неестественной белизной.
Сталкеров пробила дрожь. Глядя на летающую листву, они совершенно четко осознавали – ни впереди, ни за ними, ни по бокам, нет ни одного лиственного растения! Будь то дерево, или кустарник! А снег… это совсем ни в какие ворота не лезло.
– Теперь я понимаю, почему сюда никто не ходит… – выдохнул Штурман, придвигаясь поближе к напарнику. Он вдруг вспомнил про шишку, которой в него кинул Рассел. – Странный лес. С той стороны только лиственные деревья, а с этой, значит, хвойные? И хрен с ним, со снегом, но ты видел когда-нибудь сосны на болоте?
– Не припомню… – Бизон присел на корточки, не спуская глаз с аномального поля. – Два года, а каждый раз как первый… Может обойдем?
– Не знаю… Такое чувство гложет, будто я перед зубным кабинетом стою… Представил? А за дверью бормашина жужжит. Как в детстве прям. Не хочется туда идти. Страшно не хочется. А Янтарь-то – вот он. Один шаг – и мы там.
Штурман вытащил детектор аномалий и тоже присел. Сталкеры замолчали и задумались.
Лес ждал их решения. Не беспокоил ни криками, ни выстрелами. Хотя в менее чем за километр находился опорный пункт военных. А военные, как известно, те еще любители пострелять.
Полное безмолвие. Лишь ветки, пригревшие заразу Зоны, поскрипывали при малейшем дуновении ветерка.
– Да что же тут все черно-белое такое, мать его за ногу! – вдруг в сердцах произнес Бизон. – Не люблю черно-белый, люблю сиреневый! Чтобы до всего сиренево было! Но непруха, блин, одна чернота кругом!
– А? – отозвался Штурман, полностью ушедший в какие-то расчеты и изучение экрана ПДА.
– Да тут Рассел, пока ты сладко спал, тему мне одну нашептал. За тест… э-э-э… Люмьера…. или Люмпена кажись.– Здоровяк легонько ударил напарника по плечу. – Ты какой цвет больше любишь? Ну, типа, тебе особо нравится, больше чем другие цвета?
Штурман задумался.
– Могу точно сказать, что до Зоны мне нравился зеленый.
Подумав несколько секунд, добавил:
– Да, зеленый. А в Зоне я полюбил красный. И что это значит?
– Это значит… – Штурман увидел, как в окулярах Гошиного противогаза блеснула молния. Он перевел взгляд на небо. Сплошной фронт туч. Как обычно в Зоне. – …Это дружище значит, что раньше ты был безобидным растением, а теперь как дикий зверь. Как-то так, – закончил Бизон.
– Ну здорово.
– А я про что говорю. А еще писака рассказывал…
– Потом расскажешь, – перебил здоровяка Штурман. – Я думаю, мы сможем пройти, если будем держаться линии электропередач. – Он постучал по стеклу ПДА, показывая напарнику тоненькую линию на карте.
– Бросаю к первому столбу. – Приняв жест за сигнал к действию, Бизон с плохо скрываемым недовольством вытащил гайку и со всего размаха швырнул ее вглубь рощи.
Раздался протяжный треск.
– Лицо вниз! – крикнул Штурман и, прижав к груди детектор, повалился вперед.
Сталкеры распластались на земле. Детекторы аномалий вибрировали не переставая. Где-то наверху снова затрещало. На этот раз громче и продолжительнее. Затем треск неожиданно оборвался и недалеко от людей с глухим звуком упало что-то тяжелое. Напарники даже не пошевелились. Штурман физически ощущал, как опасные частицы оседают в фильтрах противогаза. Слышал, как Жгучий Пух скребет по прорезиненной материи накидки. Он закрыл глаза и принялся считать.
Нестор досчитал до ста четырнадцати, когда Бизон решил, наконец, рискнуть. Аккуратно приподнявшись на локтях, осмотрелся. Не обнаружив угрозы, встал на ноги. Штурман последовал его примеру.
– Ржавая мотня где-то отвалилась. Хорошо хоть Пуха взлетело мало, а то бы долго загорать пришлось бы. – Бизон отряхнулся. – Идем.
Штурман занял место ведущего и двинулся вперед выдерживая направление бывшей линии электропередач. Шаг за шагом они начали углубляться в аномальную зону. Шаг вперед, два назад. Крюк влево, дуга вправо…
Обошлось.
Гигантская аномалия практически кончилась. За деревьями проступили очертания заброшенного комплекса. КПК пискнули одновременно. Сталкеры замерли. Штурман поднял руку вверх. Бизон вскинул автомат к плечу. Только после этого Штурман посмотрел на экран. На краю пульсировала точка. Она не двигалась, только лишь становилась то четкой, то расплывчатой.
Зверь? Человек? Ответа у сталкеров не было. Невидимая опасность ничем себя не проявляла. Напарники возобновили движение, поддерживая темп на минимуме. С каждым новым пробросом они ожидали нападения. Тем не менее, все равно шли в направлении странной отметки.
Вскоре сталкеры заметили вдалеке среди растительности собачий силуэт, склонившийся над каким-то бугорком. Штурман приставил к окулярам бинокль и попытался разглядеть подробности. Собака стояла, понурив голову, и скребла лапой по выпирающему из осоки рыжеватому бугру.
– Впереди собака, – не оборачиваясь, бросил за спину сталкер.
– Снова псевдо? – Бизон прицелился в мутанта, но открывать огонь не торопился.
– Нет, слепая. Взрослая… Одна. Там еще рыжий бугор какой-то. Наверное второй научник. – Штурман отпустил бинокль и положил руку на автомат. – Нужно быть начеку. Такие твари в одиночку не ходят.
– Ага, с этими тварями еще минимум квад вояк должен был быть. – Бизон гоготнул. – А вообще, не думаю, что здесь целая стая – особо тут не разбежишься.
– Справедливо…
Петляя между деревьями и кустами Жгучего Пуха, не теряя из виду линию электропередач, сталкеры сократили дистанцию. К их удивлению собака исчезла. Штурман медленно, оглядываясь по сторонам, скосил глаза на КПК. Метки не было. Страх зашептал рассудку, что стая слепцов может выскочить в любой момент и разорвать их в клочья. Но здравый смысл возражал, апеллируя тем, что мутантам просто негде спрятаться среди этого безумия аномальных энергий.
«Да пошло все к черту! Бизон прикроет.» Выругавшись про себя, Нестор решил, что с него хватит. Выбросив из головы исчезнувшего пса, он, скрипя зубами от злости, двинулся прямиком к любопытному бугру. Бизон тенью последовал за ним.
Это был не ученый. На земле, друг на друге, лежали три собачьих трупа.
– Смотри, – указал Гоша на труп большого пса. – Это вожак. Больше всех приложило.
Живот и спина мутанта были "проедены" Пухом до самих костей. Под действием аномалии ребра и позвоночник животного потрескались, а внутренности превратились в сплошную кашу. Морду пса покрывала корка из аномальной субстанции. Две собаки поменьше, видимо самки, лежали рядом. Половина головы одной из них отсутствовала. Другой псине Пух попал на холку и, по окончанию реакции, фактически отделил голову от туловища.
Почувствовав легкий приступ тошноты, Штурман поднес руку ко рту, забыв что он в противогазе. Испытывая чувство отвращения к увиденному – отвернулся. Перед его глазами вдруг четко возникла картина, как все произошло.
…Вожак шел впереди стаи, когда сработала аномалия. Легкое облачко грязно-белого цвета, подгоняемое ветерком, плавно опустилось на трех собак. Пух нежно «обнимает» спину и бока мутанта. Тончайшая субстанция разъедает собачью шерсть и принимается за шкуру, проникая в нее, словно в тающее масло. Вожак крутит головой, пытаясь стащить зубами прилипший к телу лоскут. Рыча и поскуливая , он кусает себя за бока. Каждый укус отдается вспышкой боли и жжения, но пес не прекращает попыток. Часть Жгучего Пуха остается на его морде. Тогда пес бросает бесплодные попытки очистить спину и начинает судорожно возить мордой по траве. Аномалия разъедает язык и десны, проникая все глубже в горло. Вожак не замечает, что происходит с его самками. Одна из них яростно трясет головой, полностью облепленной пленкой Пуха. Бока судорожно вздымаются и опускаются в безрезультатных попытках сделать вдох. Она припадает к земле, пытаясь когтями содрать причиняющую боль субстанцию. Когти оставляют на белом покрытии кровавые борозды. Постепенно субстанция начинает проседать, уходя вглубь собачьей морды, добираясь до мозга. Продолжая мотать головой, собака вскакивает, делает пару шагов и снова падает, споткнувшись о товарку, которую также зацепило аномалией. Небольшой лоскут прилип к шее третьей жертвы. Аномалия не торопясь делала свою «работу» миллиметр за миллиметром отделяя голову от туловища. Собаки сбиваются в кучу. Еще несколько мгновений – и они мертвы…
– Однако какое добро тут мимо нас проходит! – Бизон дернул на напарника за рукав. – Штурм гляди! Артефакт!
Нестор посмотрел в нужном направлении. Метрах в семи, рядом с окутанным Жгучим Пухом кустом, лежал темно-коричневый объект неправильной формы. Вся его поверхность состояла из тонких игл различной высоты. Некрупный, размером с кулак, артефакт слегка подпрыгивал, то становясь невидимым, то вновь появляясь.
– Еж… – протянул Бизон. Даже переговорник противогаза не мог приглушить его восхищенный присвист.
Глядя на шипастый комок, Штурман почувствовал прилив радости. Отчаянная сделка уже начинает приносить прибыль. Если бы не Бизон, вряд ли бы ему удалось так глубоко зайти. «Морской Еж» – это большая удача. Артефакт редкий на достаточно «чистых» от аномалий пространствах.
– Да… – протянул он, – удача...
– Лежит, родимый. Нас дожидается. – Бизон, не отрывая глаз от артефакта, присел на корточки.
– Надо как-то подобраться. – Штурман кивнул в сторону куста, приютившего артефакт. Над Ежом, в двух метрах от земли нависало большое полотно Пуха. – Детектор зашкаливает. Тут аномалия на аномалии сидит и аномалией погоняет. Помнишь, Глеба Матвеева? Вот и дерево подходящее.
Штурман мотнул головой на толстую кривую березу в паре метров от сталкеров.
– Ты о том небольшом клочке Пуха говоришь? – Здоровяк повернулся в пол-оборота к напарнику, чтобы увеличить сектор наблюдения за местностью. – Так я его сразу приметил. Нужно просто аккуратно сделать пробросы и подползти.
– Не дури, Бизон. Вокруг Пух да Волосы. Хочешь там рядом лечь? Еще одним артефактом?
Напарник почесал затылок.
– Ну а ты что предлагаешь?
– Пробросы надо сделать в любом случае. Потом попробовать зацепить его контейнером на палке, или кошкой. Но соваться самим…
– Угу.
Детектор показывал, что граница опасной зоны в двух метрах от сталкеров. Они рискнули пройти метр. Бизон достал гайку. Привязанная к ней полуметровая белая лента развернулась и закачалась в воздухе. Глядя на нее Нестор нащупал Монолит. На месте. Борода под противогазом намокла от пота. Сталкер вдруг подумал, что фильтров надолго не хватит. Подзадержались они в экстремальной среде.
Лента белой дугой мелькнула на фоне темного неба и улетела в сторону артефакта. Трава чуть заметно колыхнулась, когда пробник плюхнулся на землю. Раздалось еле слышное шипение, и на месте предмета возникла белая дорожка жгучей субстанции. Бизон крякнул от досады.
– Хищник за такой куш не меньше пяти штук отвалит. Баксов, – сказал Штурман.
– Ясен перец, отвалит, но… – кинув очередную гайку, здоровяк прервался на полуслове. – Там еще артеф лежит!
Штурман начал вглядываться, но не нашел никакого намека на артефакт. Он вопросительно взглянул на напарника.
– Да вон же, ближе к центру. – Быстро осмотревшись по сторонам, Бизон пнул ногой кочку. Оторвал от земли и кинул импровизированный снаряд.
«Снаряд» влетел в куст и застрял в Жгучем Пухе, словно в паутине.
– Да что ты там увидел? – раздраженно развернулся к напарнику Штурман. Тот уже швырял вторую кочку. Приземлившись рядом с Ежом кочка разворошила траву и листья.
– В точку! – довольно отчеканил здоровяк.
Теперь и Нестор увидел предмет – рядом с Морским Ежом лежал еще один артефакт. Схожей с соседом формой и размером, только имеющий другую поверхность. Гладкую, мутно-белого цвета.
– Колобок, – прошептал сталкер.
– Ну и как после этого все бросить? – Бизон оторвал еще одну кочку, и снова швырнул в аномалию.
Коснувшись земли, кочка моментально обросла белым пухом.
– Бли-ин… – протянул здоровяк, – засада. Сунься туда, в один момент мхом обрастешь.
– Да уж, – проворчал Штурман, – как йети, блин. Только и останется, что в горы уйти.
– И че там с этим Пухом такое приключилось, что он едким таким стал…
Ответ не нуждался в озвучивании. Сталкеры переглянулись. Они стояли на краю аномалии, в трех шагах от богатства, но взять его было невозможно. Черные деревья угрюмо склонили обезображенные ветви с бахромой из Ржавых Волос. На фоне темных туч Волосы слегка отсвечивали ирреальным белым светом. А опоры линии электропередач напоминали распятия. Только жертв не висело…
Путь к артефактам был наглухо перекрыт.
Предварительно провесив маршрут до выхода из аномального поля, сталкеры вернулись и приступили к добыче артефактов.
Потратили больше часа. Пробовали заходить с разных сторон, использовать подручные средства, в виде веток и срубленных деревцев – благо у Бизона топорик был всегда под рукой, но аномалия жестко пресекала все попытки влезть в нее. Жгучий Пух буквально «сжирал» посторонние предметы.
Без толку.
Беззвучно матерясь, Бизон смотрел на «кошку». Кидая крюк, он надеялся, зацепить хотя бы один артефакт. Не получилось. Зато тросик и «кошка» после нескольких бросков выглядели не лучшим образом. Здоровяк шумно выдохнул, бросил испорченную амуницию на землю и повернулся к Штурману. Тот сидел на корточках, держа наготове автомат, и думал о том, воняют ли трупы собак. А еще о том, как сильно хочется курить.
– Значит так, – начал Бизон, – сейчас предлагаю уйти. Нет, не бросить. Оставить до следующего Выброса. Может тогда просторнее здесь станет, аномалии разойдутся...
Он потянулся за оружием, как вдруг заорал, резко одернул руку и начал усиленно трясти ей.
– Что случилось? – Штурман вскочил и бросился к напарнику.
Бизон, не преставая выть, вытянул руки ладонями вверх.
– Жжет, как в аду! Подцепил этот сучий Пух!
Перчатки дымились. Несколько полос, оставленных тросиком, постепенно увеличивались в размерах. Штурман схватил перчатки за пальцы и резко дернул. Перчатки, прикрепленные к комбинезону, остались на месте. Здоровяк заматерился и крикнул, чтобы Нестор отстегнул заклепки. Через мгновение защита валялась на земле. Руки Бизона покраснели и покрылись водянистыми пузырями ожогов, а прямо в центре правой ладони чернело пятно размером с монету.
– Твою мать! Ну держись теперь, Гоша! – Штурман выхватил нож.
– Скорей, мать твою! Не-могу-болит!.. Режь!!!
– Сейчас!
Штурман полоснул по пятнышку, от которого уже начали расходиться синеватые прожилки. Хлынула кровь.
Бизон взял себя под контроль и с шумом выпускал воздух через фильтры противогаза. Нестор круговыми движениями вырезал пораженный участок.
– Надо обеззаразить!
– Твоя водка! Доставай!!!
– Сейчас!
– Обезболивающее и бинты не забудь! – Бизон всхлипнул. Принял нож от Штурмана. Нестерпимая боль ударила по сознанию. Он не выдержал и заорал. – Ааааа! Черт! На хрена ты мне его сунул! Мог бы и на землю бросить!!!
– Рефлекс сработал! – Штурман распотрошил вещмешок Бизона и смахнув пробку у бутылки начал лить напарнику на руку. Бизон закричал во все горло. Только из-за противогаза крик напоминал надсадное мычание быка.
Надолго его не хватило. Пропускная способность фильтров не смогла обеспечить достаточное количество воздуха в легкие здоровяка. Сталкер замер, покачиваясь. Штурман помог опуститься ему на колени и сесть на пятки. Затем воткнул в каждую руку по тюбику промедола. Пока Бизон был без сознания, обработал кисти антибактериальными препаратами и забинтовал.
Потом сталкеры сидели и молча наблюдали, как исчезают отрезанные кусочки плоти. Каждый думал о своем. Артефакты подпрыгивали в недосягаемости.
– Кластер в начале года тоже Колобка раздобыл, – вдруг сказал Бизон. – Около месяца разматывал. Сделал поножи. Небольшие, ниже колена, как обмотки товарища Сухова. Говорил потом, что даже стаю крыс порешил, стоя на одном месте. Так я думаю, даром что брешет, дак на кой ляд артефакт испортил – непонятно. Такие бабки мог за него отхватить, что еще пара ходок и домой. А он так подошел к вопросу, будто всю житуху торчать здесь собрался…
– А как он его разрезал?
– Он его разрубил. Топором. Говорил, больше часа рубил, пока скорость удара рассчитал…
– Дурак твой Кластер… – подытожил Штурман. Затем, чтобы отвлечь Бизона от черных мыслей, добавил, – расскажи лучше, что там тебе еще писака говорил? Про тесты?
– Да… что-то похожее на цвета, только с фигурами. Там писать надо. Вроде какая фигура тебе больше нравится, круг, треугольник-квадрат, и еще какая-то хрень.
– Интересно… – Штурман осмотрел со всех сторон нож, и убрал его в ножны. – Мне нравится треугольник. А до Зоны – круг. Это словно я две жизни прожил… Надо потом будет уточнить.
– Все мы тут… – Бизон не стал договаривать.
Они снова замолчали. Смотрели в разные стороны, лишь изредка косясь на сокровища Зоны.
– Уходить надо. – В голосе товарища Штурман услышал горечь. – Перчатки еще накрылись… Тяжко сейчас будет…
– Оружие держать сможешь? – Нестор принялся упаковывать вещмешки.
Здоровяк промолчал.
– Удержу. Не боись. До Янтаря хватит, – наконец ответил он, когда напарник развел лямки мешка, чтобы помочь закинуть тот за спину.
– Отметим на карте этих гавриков и потом подберем. – Штурман открыл на КПК карту Зоны и сделал пометку. – Я думаю, что пока я немного поработаю на прикрытии.
– Ладно.
Бизон вышел вперед и двинулся по маршруту. Штурман, похлопывая себя по карманам, бросил последний взгляд на аномалию с артефактами. Бросил взгляд на кривую березу, около которой они проторчали столько времени. И тут его осенило.
– Гоша! – окликнул он напарника, – схоронись-ка! Хочу попробовать еще одну штуку!
Вытащив гранату, Нестор подбросил ее на руке. Бизон пожал плечами и вернулся обратно. Укрылся за подходящим деревом.
Граната полетела в аномалию.
Когда раздался взрыв, Штурман уже спрятался за березой. Вжикнули осколки. Мимо дерева полетели куски Пуха. Сталкер хотел проследить, чтобы ни один кусок не коснулся его, как вдруг почувствовал, как медальон, все это время приятно согревавший грудь, вдруг резко похолодел. Неожиданно Штурман оказался в другом месте. «Аномалия», – мелькнула мысль, прежде чем картина происходящего захватила его…
…Ворох листьев акации, подхваченный порывом ветра, осыпал меня с головы до ног. Однако я даже не пошевелился, чтобы стряхнуть запутавшиеся в волосах листья. Все потому, что не мог оторвать глаз от предмета, лежащего на моей ладони. Черный, в глубине ночи, человеческий силуэт – маленький человечек, по-детски свернувшись клубком. Что самое странное – от человечка через руку, по всему телу, разбегалось тепло!
«Красивый… Постаралась Зона-матушка, добрую бирюльку сварганила!»
Я сжал руку в кулак и сунул кулон-артефакт в карман. Поднял с земли серебряную цепочку и отправил туда же. И только потом обратил внимание на умирающего Графа.
– Ну че терь мне споешь, Графинчик? Весельчак ты наш! – язвительно спросил я смертельно раненого сталкера.
Длинный, худощавый… Недаром его «Веселым Графом» прозвали. Он и правда походил на аристократишку. Тонкие усы под длинным носом, маленькие глазенки, прилизанные волосы… До полноты картины не хватает пенсне. Правда огрубевшие ладони не очень-то вписывались в образ. Да и в лице его было мало "веселого" – бледное как смерть, испещренное морщинами, красные зенки с мешками. Он лежал у костра в луже крови и хрипел. Изо рта, пузырясь, вытекала кровь. Отблески костра жадно облизывали темную от крови одежду. Бедолага пытался что-то сказать, но дальше хрипа и брызг крови, дело не пошло. По телу пробежала дрожь. Губы, прекратив шевеление, сложились в улыбку. Широко раскрытые глаза метались туда-сюда, всматриваясь в ночной пейзаж. На несколько секунд они зафиксировались на мне. Затем повернулись к костру и застыли. Костер щелкнул сырой деревяшкой и на роговицу глаза прилип кусочек пепла.
Сталкер умер.
Держа в левой руке охотничий нож, я присел в поисках пучка травы или листьев, чтобы стереть с лезвия кровь. Бросил взгляд на мертвеца. Вдруг мне показалось, что он смотрит на меня с благодарностью. Сердце заколотилось быстро-быстро, и я почувствовал, как шевелятся волосы на голове. Я отвел глаза. Видел я мертвецов, но ни один из них не смотрел на меня с благодарностью. А Граф…
К черту Графа.
Когда я взглянул на него снова, то ничего не увидел. Его глаза были пусты, как лужи, отражающие небесную хмарь.
Я приподнял голову, чтобы посмотреть на костер. В этот момент меня пронзил такой жуткий страх, что нож вывалился из моей ослабевшей руки. По другую сторону костра стояли два человека!
Один был в комбинезоне наемника, другой – в простой домотканой одежде. Оба без снаряжения и оружия. Они стояли у самого костра и внимательно следили за тем, что происходит на поляне. Следили за мной. Огонь, время от времени лижущий ноги гостей, почему-то не беспокоил их.
Я постарался взять себя в руки. Страх колотил во мне чечетку, но я все-таки смог обуздать его и успокоиться. Эти люди… Даже мертвец, лежащий у костра, был не такой бледный, как странная пара.
Винтовка Графа! Всего в полуметре от меня! Один бросок и я хозяин положения! А пока, главное не показать виду и выиграть время.
– Привет! – сказал я. Скорее чтобы подбодрить себя, нежели поздороваться с этими демонами. – Мы тут... Вот...
Не поднимаясь, я поставил локти на колени и указал рукой на труп. Покосился на выроненный нож.
– Одну секунду! – Я поднял указательный палец вверх, вроде как привлекая к себе внимание. Затем резко отклонился в сторону и схватил лежащую на земле винтовку Графа. Щелкнув предохранителем, уже было приготовился стрелять в непрошеных гостей, как замер в растерянности.
«Не может быть!!!»
На поляне никого не было. Два странных незнакомца исчезли в ночи. Лишь ветер кружил в безумном танце сухие листья вперемешку с золой, и откуда-то издали донесся вой собачьей стаи…
…Штурман сморгнул. Перед ним снова простиралось аномальное поле. Вой замер на высокой ноте, затем оборвался.
«Та собака», – догадался сталкер. Повернув голову, он увидел, как Бизон вышел из-за соседнего дерева и исследует результаты взрыва. Быстро окинул взглядом окрестности. Мутанта нигде не было.
«Призрак…» С этой мыслью Штурман присоединился к товарищу.
– Ешкин корень… – голос Бизона сорвался.
Сталкерам открылась удивительная картина. Взрывом куст вырвало с корнем, и на его месте пузырился зеленый Холодец. Жгучий Пух прямо на глазах затягивал открывшееся «окно». Трупов собак нигде не было видно. Еж и Колобок выбросило за пределы двойной аномалии, и теперь взять артефакты не составляло большой проблемы.
Однако тихое изумление было вызвано совсем другим – на «пуховом» кусте, который сейчас плавал на поверхности Холодца, «угнездилось» порядка пяти Ежей!
– Целый выводок! – ахнул Штурман.
– Да… – Бизон опустил голову и посмотрел на свои руки. – Теперь понятно, почему кошку и перчатки разъело… Будь оно неладно! Давай, Штурм, кидай еще гранату, чтобы остальные выщелкнуть!
Штурман поежился. Перед глазами снова пронеслась сцена с Седым и… сталкерами? Увидеть их снова, было выше его сил. Это значит согласиться с тем, что… Зона его отметила.
– Нету смысла, Гоша, – сказал он. – Утонет в Холодце. Вернемся позже, после того, как обопнемся у Хищника.
Бизон снова посмотрел на свои руки.
– Ладно, – согласился он с напарником. – Не уйдут. И проходимцы тут не шастают. Берем тех, что выкатились, и пошли.
– Да. Триста метров до «колючки» и мы на Янтаре.
Сталкеры упаковали хабар и, поминутно оглядываясь на оставленные артефакты, взяли направление вдоль линии электропередач. Они уходили, даже не подозревая о том, что в течение всего времени проведенном в аномальном поле, за ними следило живое существо.
Слепая собака, затаившись среди кочек, жадно втягивала носом воздух, «провожая» гостей. Когда опасные двуногие ушли, она попыталась встать на ноги. Заскулила от боли, – израненные конечности практически не слушались команд мозга. С того момента как она попыталась растормошить остальных членов стаи, зуд и покалывание в лапах не давали ей покоя. Голодная и измученная, она попыталась отодрать зубами тонкий белесый слой облепивший передние ноги. Вспышка боли заставила ее взвизгнуть. Припадая на лапы, собака проковыляла несколько метров вперед, обнюхивая землю в поисках запаха сородичей. Очень слабый. Гораздо сильнее ощущался запах Двуногих и запах опасного Хищника. Влажный нос работал не переставая, чуть-чуть касаясь оставленных чужаками следов: кусок чего-то жесткого с характерным едким запахом смертельной ловушки; запах металла; жесткие ворсины монстра, с запахом крови. Нос уткнулся в кусок плоти. Запах Вожака!
В пасти появилось жжение. Такой же зуд и боль, как и в лапах. Подняв голову, собака покрутила головой. Тончайший слух уловил звуки ветра, шелестения травы и удаляющихся шагов. Двуногие не возвращались. Тогда она ухватила зубами добычу. Взвизгнув, бросила. Снова повертела головой, удостоверяясь, что ее никто не услышал.
Псина знала, что Двуногие убили Хищника. Как и знала то, что она в большой опасности. Когда от Двуногих исходит запах металла и огня, они смертельно опасны. И убить их можно только стаей. Они ничем не лучше той жгучей штуки, что убила ее стаю. Эта штука мучает сейчас и ее. А еще желудок требует пищи. Чтобы раны зажили, и она смогла бы уйти отсюда. Уйти, чтобы найти новую семью и продолжить род.
Собака снова ухватила мясо, когда-то бывшее ее сородичем. В сознании появилось нечто новое… Благодаря которому, теперь она ЗНАЛА, как выжить при встрече с Двуногими. Способность проявила себя когда Двуногие появились на поляне. Они шли прямо на нее и они несли смерть. Поэтому Она очень сильно захотела спрятаться. ИСЧЕЗНУТЬ с их глаз, чтобы избежать смерти…
Организм подчинился инстинкту. Он изменился... Собака изменилась!
У нее получилось.