Сила - воля Якова. 7

Утром он, размотав повязку. Рана кровоточила, болела, нужно было
ехать домой. С безрассудством, с одержимостью человека, которому
нечего терять, с той упрямой стойкостью русского солдата, о которую
в трудные дни войны, разбивался самый яростный напор врага,
Шурыгин заставил себя подняться и сесть в лодку. Он ничего ещё
не решил. Он только знал, что должен сесть в лодку. И тогда он захотел
сначала собрать все капканы, - не в его характере было бросить
капканы, на произвол судьбы.  Во всех капканах была добыча.
Благоразумие требовало возвращаться домой, а он, наперекор  благоразумию, наперекор здравому смыслу, не стал собирать капканы.
Напротив, он их снова установил.  Будь, что будет,а промысла он не бросит,
пока есть силы грести. Утки с пронзительным свистом взлетали над озёрами.
Шурыгин сидел у костра. В небе поднимался высокий столб белого дыма
и Шурыгин собирался чистить на ужин, только что пойманную щуку,
как вдруг услышал далёкий ысплеск весла и голос жены,
выкликающий его имя, где-то  за камышами.
Через секунду раздался выстрел, за ним другой, третий.
 - Меня ищут! – догадался Шурыгин. Он бросил недочищенную щуку
в котелок, и по кабаньей тропе сошёл к берегу. Лодка с женой
и товарищами выплывала из главной протоки на чистую воду.
Здесь у  Якова закружилась голова, он рухнул на землю. Заметив дымок,
люди на лодке, подплыли поближе и увидели, лежавшего Якова и
принесли его на его стоянку.  Там они нашли мешок,
с шкурками,  посоленное мясо кабана и много дичи.   – Ну, герой,
хватит лежать, поедим домой, - сказал  заведующий конторой,
пришедшему в себя Якову. Солнце опускалось в красном тумане
за камыши. В густой чащобе слышен был треск – кабаны продвигались к водопою!