ФЕДЯ

      ПРОДОЛЖЕНИЕ

      № 57 (Из цикла миниатюры, художник Т.Ч.)


      Клавка случайно нашла какие-то записи. По почерку она узнала, что писал Федя.
      - Это твои каракули? - спросила  Клавка, показывая ему тетрадку.
      - Да, - сказал Федя.
      - Ты что, пишешь очерки? - удивилась она.

      - Да, я иногда пописываю очерки, рассказы всякие.
      - О! Еще один писятель Задов! И о чем ты пописиваешь?
      - А ты прочти сама, - сказал Федя, показывая очерк.
      Клака взяла тетрадку и прочла.

      «Очерк.  Однажды,  прекрасным  солнечным  днем,  когда  утренняя роса
вечерела на ночных склонах бассейна, Мыня присел на корточки, и тут же, незаметно поднявшись, вышел во двор.

      Видимая часть бассейна оставалась мягкой и почти прозрачной. Где-то, как бы на скрипках, играли Дворжаки.
      Утренняя гуделка, - подумал Мыня, прикрывая ухо воротником тельняшки.

      Он  посмотрел на себя сквозь пальцы,  и   увидел,  как   гуделка   медленно выплывала из невидимой части бассейна, и тут же, упираясь чем-то в одно место, выпустила пар и бульки….»
      - И бульки, пишется раздельно, - поправила Клавка.
      - А разве я  написал вместе? Не может быть, - сказал Федя.
      - Извини, ты прав, тут не разборчиво написано, - сказала она.
      Клавка продолжила читать этюд.

      «…Повернувшись спиной к бассейну, Мыня нажал кнопку звонка и робко вошел в дом.
      Свистело.
      Он прошел на кухню и выключил чайник.
      Свистеть перестало.

      Напишу-ка я об этом очерк, подумал Мыня, подложил газету под чистый лист бумаги, и стал читать.
      Одновременно читая и пися, Мыня не мог оторваться от чтения. Писали о разном.      
      Наконец, оторвавшись по полной, очерк был написан.

      - Вот так, - сказал Мыня, написав свой очерк одним духом, в чем мать родила, и поставил жирную точку.
      Он прочитал очерк и подумал, что из этого получился бы неплохой этюд».

      - Ну как, тебе понравилось? - спросил Федя.
      - Да, этюд бы получился, - сказала Клавка, - особенно про гуделку и бульки.

      Пожалуй, это напечатают, подумал Федя, переделал очерк в этюд и понес его в типографию, где работала Клавкина подруга.
      В редакции показывать свой этюд Федя не рискнул.
      Побоялся, что там не поймут его писюльки.


      Эд Гемадзе
      14.09.2013